Черкиа Елена : другие произведения.

Поцелуй

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Один плюс один - необязательно два... Но тоже хорошо... Саше Иванову - к забавному и милому юбилею
    Опубликовано на портале Книгозавр.
    Счетчик посещений Counter.CO.KZ - бесплатный счетчик на любой вкус!
  
  
   Тихий летний вечер. Привычные посиделки за ужином у деревянного домика. Ножки просторного стола утопают в прохладном песке, и поэтому стол иногда чуть наклоняется. Под суету и ахи, тонко дзинькнув, падает кем-то привезенная в незапамятные времена хрустальная рюмочка. Вокруг расплывается черное пятно виноградного вина. Жестяные и фаянсовые кружки стоят прочно, берегут содержимое, наверное, посмеиваясь про себя над городской хрустальной утонченностью.
   Есть другой стол, что вкопан двумя крепкими столбами глубоко в песок, но за ним все не помещаются. Поэтому предпочитают воевать с креном, выравнивая, подпирая, командуя друг другом.
   Разговор - о любви. Язвительные шуточки, словоблудие... "Умри, но - не дай...". Типа этого.
   Лета тоже что-то высказала пару раз. Но половина людей с ней мало знакомы, а в таких случаях благостно к ней не относятся. Мужчины предпочитают, ухмыляясь, рассматривать белокурую спутанную гривку и загорелые плечи. Женщины - их женщины - считают возмутительным сам факт присутствия Леты за столом в качестве дамы самой по себе. Судя по взглядам, некоторые из них готовы считать возмутительным даже факт существования Леты в этом мире.
   То есть, надо изо всех сил улыбаться, сверкать глазами, перекрикивать и перебивать, чтобы донести свою мысль. Потому что никто не станет благожелательно замолчав, выслушивать, поощряя улыбкой и прогоняя тем самым беса косноязычия, что иногда нападает из-за угла. Подлый! Всегда выбирает такое время, когда надо сказать быстро и четко...
   А Лета не очень любит так ораторствовать. Так - только с близкими. Когда можно, смеясь, ухватить за рукав или, потянувшись через стол, приложить палец к губам раскричавшегося, и самой закричать весело - "ну-ка, дай мне сказать!". Нынче - не тот вечер.
   Все парами. Курят, выпендриваются.
   Только Серый один приехал. Что-то наплел про срочную работу жены и - наслаждается. На Лету посматривает, а как же. Но - давно и качественно женат, работают все вместе. Красавец, чего уж. Из тех, что, чем старше, тем интереснее становятся. Лета не знакома с ним близко, холодное сухое вино пьют в жару в разных компаниях. Но при встрече в коридорах улыбаются и здороваются.
  
   Комары едят, натягивая в теплом воздухе тончайшие струны дрожащего звона. Со всех сторон - шлепки и ругань - шепотом или громко. Шатенка Элла из Москвы, выложив на стол руку мужа и поглаживая ее, перебирая пальцы, прижимается к плечу своего мужчины. Поглядывая на Лету, разглагольствует об эзотерике, философии, Юнге, Фрейде... Ну, весь набор. Потом о фен-шуй поговорит и о рэйки. Ерунда, но - как звучит!
   Лета вспоминает, что в холодильнике лежит тюбик антикомариного крема и тихонько выбирается из-за стола. Вернувшись, к людям не идет. Отходит к побелевшей от вольного морского воздуха старой скамейке и, пряча лицо в тени старого дерева, мажет щеки и нос.
   За столом добрались до бессознательного в искусстве и правомочности составления представления о произведениях живописи по репродукциям в журналах. Хороший повод для Эллы громко и задорно рассказать, какого именно Дали и Пикассо они с котиком видели в оригиналах, путешествуя по Европе. "Правда же, котик, было так здорово!". Котик невнятно мычит.
   Думая о том, как бы умудриться на полученный аванс прожить еще две недели (сволочи, что ж платят так мало!), Лета намазывает голые плечи. Холодный крем целует жаркую подпекшуюся кожу. Приятно очень!
   За столом - об отношениях Уайльда с властями и любовниками и об отношении современников к этим самым отношениям. Лета вспоминает вычитанное, что Оскар был тот еще эстет - цветок для петлицы требовал выкрасить в зеленый цвет, чтобы не было столь естественно, эрго - кричаще. Фактик как раз для застольного трепа. Ну да, пусть их.
   Она ставит босую ногу на шершавое дерево скамейки и, размышляя о том, что Сенька - подлец, появившись два раза и даже познакомившись с мамой, вдруг бесследно исчез месяц назад и вряд ли появится - по слухам вернулся к бывшей жене, - начинает мазать подъем и щиколотку.
   Сам такой обаяшка, все дамочки вокруг него вьются. Он их на машине катает. Егору один раз принес шоколадку. Самой Лете как-то выговор сделал, мол, слишком много работаешь, надо же больше времени уделять своему мужчине! А когда Лета, вскипев, сказала, что кроме секса в жизни часто бывают моменты, когда хочется кушать, потрясся и обвинил ее в меркантильности. С тем и смылся. Ну и скатертью дорожка. Одним ртом в семействе меньше.
   Злая стала, - грустно подытожила про себя. А не хочется. Она договорилась сама с собой последнюю мысль - про рот и семейство - вычеркнуть, как бы она и не думала ее вовсе.
   Юбка тонкая, длинная, с разрезами до самых бедер. Разлетается при ходьбе. Вредные комары. Вот один укусил прямо у резинки трусов - первопроходец!
   Лета собрала подол над согнутым коленом и плавными длинными движениями стала мазать ногу от колена к бедру.
   За столом...
   Она прислушалась. За столом все молчали.
   Она приподняла лицо и, убирая рукой с тюбиком упавшие до самого колена белокурые пряди, посмотрела.
  Обрамленный духотой ночи стол с посудой, столпившейся в беспорядке - тарелки, картонки, стаканы, кружки - тусклые блики света по краешкам. И - белые из темноты лица. Все к ней, на нее. Черные гвозди Эллиных глаз царапали кожу.
  Больше не разглядела. Потянула юбку, прикрывая колено, опустила голову, пылая лицом. Вторая нога осталась не намазанной. Стоя спиной, долго накручивала крышечку скользкими от крема пальцами. Внутренний взгляд отбежал щенком, сел поодаль и показал, виляя хвостом с глупым добродушием, как бы ожидая радостной похвалы - скамейка, фонарь, черное кружево лиственной тени, тонкая фигура. Водопад светлых вьющихся волос, крошечная черная маечка, цыганская юбка с разрезами по загорелым круглым бедрам.
   Не могла повернуться. Боялась гвоздей. Ну, не могла. Бывает. С детства эта стеснительность дурацкая... Всю жизнь с ней - бороться.
   Звякнула ложечка. Зашуршал полиэтилен.
  - Во-он тех конфет я еще не пробовал, - услышала голос Серого, - Эллочка, будь подружкой, подвинь поближе.
  - Ах, Сереженька, тебе - что угодно! - колокольчиком рассыпалась Эллочка, защищенная броней своей замужнести от любых подозрений.
  
   Момент прошел. Улетел, скрылся в освещенных серебряных листьях, оттуда сорвался в темное небо, развеялся. Оставил только память глазам.
  
   Все зашевелились, зазвучали - шурша, звякая, шлепая комаров, переговариваясь.
   Лета отнесла крем в холодильник. Постояла, держась рукой за прохладную эмаль дверцы. Уйти, что ли, тихонько. Старый холодильник урчал кошкой. Успокаивал.
   В конце-концов, ничего плохого, - решила Лета. Ну, еще немножко дам ее временно поненавидят. Просто так, ни за что. Ну, еще немножко мужчин присвистнут, вспоминая товарный вид загорелой блондинки. Пора бы приучить себя этим гордиться. Раз ничем другим не дают.
   Жить или бороться? Потратить свою жизнь, доказывая неумным, что под этими кудряшками могут быть мысли и нормальные чувства?
   Фиг вам, рассердилась Лета. Не дождетесь. Хочу жить, а не силами меряться.
   Идя к столу, она прикинула, что можно попытаться убрать с себя все провокативные моменты, допустим. Постричься налысо, носить страшные очки в роговой гигантской оправе, растолстеть... И - купаться во всеобщей любви, понимании и уважении. И - жалости, хи.
   Развеселилась, представив. И прибежала к столу, сияя улыбкой, сверкая глазами. Уселась с краешку, налила себе чаю и стала просто слушать, грызя сушку, с которой пришлось согнать муравья.
   Говорили снова о сексе. О чрезмерности и вредности чрезмерности этой. Элла, снова завладев мужниной ладонью, доказывала приоритеты женского ума и образованности над внешностью и либидо. Ее пальцы, демонстративно ласкающие руку Олега, доказывали обратное.
  - А о любви уже и не вспоминает никто, - рассмеялся Серый. Отхлебнул из кружки виноградной черной крови.
  - Почему же, - возразила Элла, - секс в сочетании с любовью это прекрасно. Но без любви.... Несмотря на то, что некоторые наверняка думают по-другому. Как ты считаешь, Ле-та?
   Некоторая Лета, внутренне раскалясь, собралась весело. Прожевала и проглотила сушку:
  - Да, я считаю, что секс без любви имеет право быть. Ничего страшного в этом нет. Бывает даже дружеский секс. Ничем потом не омраченный. Повстречались, остались друзьями. Так ведь, Олег, согласен?
   Олег нервно дернул рукой, освобождая ладонь из пальцев жены. Промычал что-то, кивая, впрочем. Уничтожаемый взглядом супруги, поспешно сунул руку обратно - в капкан ее наманикюренных пальчиков.
   Элла горестно и презрительно покивала головой, обвела взглядом собеседников, призывая в свидетели. Ничего другого она и не ожидала!
  - Конечно... - протянула.
  - Конечно, - не дала ей договорить Лета, - жизнь у всех по-разному складывается. Если нет любви, и придет она годам к пятидесяти, я же это все не законсервирую.
   И тряхнула волосами:
  - Так пусть кто-то меня запомнит. Даже без любви. Чего добру пропадать!
   Снова все замолчали. Без гвоздей. Со жгучим интересом. Переводили взгляды с Эллы - столичной штучки на бессовестную туземку.
   Лета веселилась тихонько. Чинно ела конфету, отпивала теплого чаю. Высунув язык, кончиками пальцев сняла чаинку.
  - Ну, Летка!!! - расхохотался Серый, - пять баллов тебе! Что-то мы и, правда, нудим тут без толку! Ночь такая, допивайте и айда - купаться! А с тебя, блондинка, поцелуй - за храбрость. Подаришь?
  - Ага.
  - Н-да. Только уж не тяните. С этим, - сказала Элла, - давайте прямо сейчас. При свидетелях.
  - Настоящий? - скромно поинтересовалась Лета, разглядывая худую шею и выпирающие косточки ключиц столичной львицы, - от души? Такой, как я умею?
   Элла вздернула подбородок и стала наливать в кружку вина из бутылки. Нервно звякая стеклом о жесть.
  - Просим-просим, - заорал Славик, оторвавшись, наконец, от журнала спасателей, который весь вечер заполнял, пристроив на голом колене.
   Лета посмотрела на Серого. Он благожелательно улыбался в аккуратную бороду. Ждал. Сверкали блики на стеклах очков. Она плавно пошла в обход стола, легонько задевая чьи-то спины и головы. Не отрывая взгляда от мужского лица.
   Сергей, по мере приближения ее поворачивался на табурете, кладя локоть на стол среди тарелок и вилок.
   Подошла, положила руки на широкие плечи. Наклонилась к запрокинутому лицу. Убрав одну руку, подхватила длинные пряди своих волос над ухом и закинула на спину весь водопад - чтоб не мешал. На плечо возвращать руку не стала. Положила ему на затылок и подала Серегину голову чуть к себе, навстречу губам. Тронула губы губами. Тронула сладость винограда на них кончиком языка.
   И - совершила поцелуй.
   Долгий и нежный. Продолжительный и секретный для всех, кто видел лишь два лица, прильнувшие друг к другу. Без страсти, но с медом - напоила слюной, поменяла свою на его, смешала, разрешила ему себя - на время поцелуя и только там, где языки и губы. Почувствовала, как включился он в предложенное, принял, распробовал, отдал свое взамен.
   Перемешались, перемещаясь внутри собственных тел...
   И, плавно отдаляясь, еще внутри, еще незаметно для всех, - разомкнулись, поплыли назад, каждый в свое. Разделились...
   Попрощались языками, скользнув напоследок по деснам, гладкой поверхности зубов. Ощутили теплый воздух краем бумажного листа между только что бывших одним целым губ.
   Отводя голову, превращая тонкую плоскость воздушной бумаги в расстояние, чувствуя теплое дыхание выпитого вина на своем лице, Лета убрала руку с мужского затылка. Поправила Сереге очки. Выпрямившись, повернулась.
   "Сейчас бы еще губы рукой вытереть", - мелькнула мысль, но, устыдившись чрезмерной показушности, исчезла. Хотя, будь Лета порешительнее, наплевала бы на мысль и - вытерла, ведь мокрые.
   Серый убрал локоть со стола. Вытер губы. Улыбнулся, сверкнув зубами и стеклами очков:
  - Спасибо, одарила!
  - На здоровье! - беззаботно отозвалась она, - тебе спасибо!
  - Купаться!!! - заорал Славик, - Летка, а меня поцелуешь?
  - Шиш тебе, - отозвалась та и пошла в домик за полотенцем.
  - Что, навсегда? И никогда-никогда?
  - Посмотрим. Дождемся унисона и, глядишь, поцелуемся...
  
   Москва, ноябрь 2006.
   ----------------------
   Керчь, бывшая коса Тузла
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"