Я не пишу, но читаю иногда. Всего-то нажать кнопочку, чтоб расположить произведения "по дате", выбрать самый нижний текст и в нем поставить комментарии на реверс.
И тогда удивительно - становится слышен разговор, которому уже несколько лет! А в нем люди, которых узнаешь позже - через тексты, а то и лично.
В комментарии Алексея Соколова к песне Квинто Крыси "Песчаная ведьма" есть слова "гимн босым ногам на песке", а еще - "се есть шаманство, и волосы ваши растрепаны...".
Шесть лет назад ходила Крыся босыми ногами по мокрому песку и просила песчаную ведьму. А о чем просила, почитайте сами. Как начнете, так и увидите, услышите и почувствуете - ходит до сих пор, и волосы ее растрепаны мистралем по-прежнему.
И это очень хорошо, что Песня не длинна, - после нее обязательно придется идти и читать другое в разделе.
Рассказы. Я очень рада, что пишу такие вот рецензии, потому что из-за них я снова иду перечитывать тексты и смотрю в слова, стараясь увидеть - как она это сделала? Но сначала, еще до вопросов, перечитываю и понимаю, сделала отменно!
Когда текст хорош, то часто несешься по цельности его, не замечая швов, что скрепляют, не вглядываясь, на каком костяке наращено словесное мясо, одетое уже кожей и - дышит ведь, живет... Перечитывая, иду медленно, трогаю руками, ищу швы, щупаю, где скелет задуманного выпирает ненужной косточкой, натягивая живую кожу цельности? У Квинто - не нахожу. Если честно, быстро бросаю исследования, чтоб просто еще раз перечитать. Есть в прозе Квинто Крыси очень мне близкое - не яркая грубая сочность того, что случилось, а-а-ах, рвануло и разбросалось, стукая по лбу обломками страшненьких происшествий и сюжетов. А томительное нагнетание внутреннего напряжения, когда то, что в сердце и в уме, много больше внешних событий. И в этом она настоящий мастер. Светлый мастер. Мы знаем, есть писатели, что пишут внутреннее, но вспоминаются, в основном, авторы, которые пишут об этом - тёмно. У них лабиринты души, где обязателен отдаленный грохот тяжелых копыт Минотавра. У Квинты - свет. Не оптимизм фонтанами и пионерскими речевками, а спокойный свет разума в сердце.
И получается пестрый мир из света и теней, где все беспрерывно движется и перемещается. Мир заботливо окружен границами рассказа и потому проза Квинты запоминается. Я встречала многих авторов, замечательно умеющих беспредметно пересыпать в ладонях сверкающие камушки словесного плетения, но лишь немногие из них способны далее - удержать это движение в определенном сюжете, как алхимический дым в прозрачной колбе.
А еще - стихи. Когда мы познакомились, то отправились в зоопарк на целый день, гуляли, смотрели. И вот там, на стриженой яркой зелени, я увидела небольшую жемчужно-серую цаплю. Так четко очерчен был ее японский силуэт и так нежно перебирал ветер серые шелковистые перья с розоватым отливом, что я, рискуя показаться излишне восторженной, все-таки сказала, что вот он, Крыся, цвет твоих стихов. И они действительно для меня такие. Только сквозь жемчужную дымку в них просвечивает радуга.
Крыся не боится драгоценностей и яркости. Но спокойный свет ее таланта окутывает острое, сочное, пестрое - нежнейшей дымкой внутреннего чувства меры и вкуса. И потому она может - обо всем. Храбро и иногда очень весело. А иногда трогательно и грустно, щемяще и пронзительно. Но никогда банально и ярмарочно.
Я спрашивала Квинту о сюжетах, о героях, о том, какой рассказ пришел из сна, а какой родился из смешного диалога в комментариях или смсках. Но не успела спросить о том, в каких она отношениях именно со словами, из которых делает живые свои тексты.
Вот, спрашиваю сейчас.
Елена Блонди: Ты ловишь слова, которые приходят? Или строишь текст головой?
Квинто Крыся: Раньше я писала слова, что приходят. Только так. А потом, с какого-то момента, стала их хуже слышать, постарела, что ли, и стала что-то набрасывать, как костяк, а потом, путем многократных правок получались стихи, словно я в них сама, обдумыванием, вслушивалась.
А песни пишутся на одном дыхании, на одной идее.
Елена Блонди: Правила ли ты те слова, что пришли сами? Или позволяла им стоять, как пришли?
Квинто Крыся: Глобально только сразу же. Потом, спустя время, исправляю лишь какие-то языковые огрехи, вроде удаления всяких слов-паразитов. Да и то не все вижу, увы. А так, чтобы я что-то глобально стала править, после того, как отлежалось - тут, увы, не доросла и почти сразу же ухожу от текстов очень далеко.
Елена Блонди: Ты слышишь мелодию, когда пишется песня? Не в общепринятом смысле мелодию, а поют ли сами слова, когда нижутся одно к другому? Вернее, звучит ли текст в голове бессловно?
Квинто Крыся: Я - ритмический человек. Мелодией то, что я слышу, трудно назвать, скорее это некий ритмический рисунок, которому я следую, в него слова песен вплетаются. И все плетется одновременно: и ритм, и слова.
Я когда-то подумала и поняла, что мысли мои я слышу в тембре без голоса - шепотом по звучанию, но не по силе слова...
Елена Блонди: Когда я читаю твои стихи, то слышу не мелодию, а как бы разнотональное гудение - типа звучания терменвокса. Не музыка инструментов, а музыка самих слов, сцепленных в нужную конструкцию. Типа, ура, заработало! Слова встали единственно верно и - запело.
Квинто Крыся: Так и есть.
Собственно, я стихи через бубубу прослушиваю и вытаскиваю их оттуда. Но с песнями немного по-другому. В песнях ритм и слова сами - в рамках идеи. А для стихов - слова надо услышать.