Бобёр Сергей : другие произведения.

Любовь виртуальная и реальная

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 6.88*7  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Часто, общаясь в интернете, мы влюбляемся в образ виртуального партнёра. Бывает ли, что эта любовь продолжается при встрече с ним в реальной жизни? Героине Маше Левашовой повезло...

Любовь виртуальная и реальная

обложки [Сергей Бобер]

1

  
   Тонкие пальцы девушки быстро бегали по клавиатуре, и монитор послушно отображал текст: "На мне топик и джинсы. Голубенькие такие..."
   Щелчок по "энтеру", и текст перескочил в верхнее окошко "аськи".
   Девушка, в ожидании ответа нетерпеливо заёрзала на стуле. Вот "ася" подмигнула и выдала: "На мне тоже джинсы и рубашка. Я уже весь горю в нетерпении..."
   Влажный язычок облизал губки. Девушка вновь простучала: "Я взяла бокал мартини и прилегла на диван."
   "У меня в руках бокал коньяка. Я присаживаюсь рядом и предлагаю выпить за нас..."
   "За нас! Дзинь..."
   "За нас! Ставлю бокал на журнальный столик и дотрагиваюсь до твоей ножки... Провожу пальцем по бедру..."
   "М-мммм... Не торопитесь, молодой человек... Я вам не шлюшка из ночного клуба.."
   Девушка улыбается монитору и быстро дописывает: "Расскажи что-нибудь о себе..."
   "Что тебя интересует, милая?"
   "Всё! Как тебя зовут? Опиши себя..."
   Белые зубки прикусили нижнюю губу. Взгляд зелёных глаз, не отрываясь, следил за экраном.
   "Я высокий брюнет. Накачанный в меру торс и красивые мускулистые руки. Глаза карие. Кожа немного смуглая... Ах да - я Рома... Роман то есть. :) Теперь ты себя опиши..."
   Маша улыбнулась и посмотрелась в зеркало шкафа-купе. Её фигурка сводит с ума всех сотрудников в офисе. Пусть грудь у неё не такая шикарная, как у Светки Роговой, зато мозги есть. И, между прочим, не самые худшие в фирме! Пожалуй, даже одни из лучших.
   "Меня зовут Даша. Мне 22. Я невысокая, очень стройная с большой грудью. Она так и выпирает, топик едва не рвётся от упругого напряжения... Волосы каштановые, длинные. Они немного вьются. Глаза... Глаза зелёные. А сколько тебе лет? Ты не сказал..."
   "Мне двадцать восемь. Не стар для тебя?"
   " Ну что ты! Классный возраст. Зрелый мужчина, мне нравится... Ну давай продолжим? Итак, мы на диване. Я лежу, ты сидишь рядом. Что дальше?"
   Курсор мигал не меньше минуты, пока "аська" соизволила выдать: "Я поднимаюсь с дивана и включаю медленную музыку. Звуки наполняют комнату волнующей мелодией. Подхожу к тебе и протягиваю руки: Разрешите вас пригласить?"
   "Ставлю бокал и подаю руку: Разрешаю!"
   "Я обнимаю тебя за талию и слегка прижимаю. Совсем немного. Чтобы ты меня почувствовала. Я вдыхаю аромат твоих волос и чувствую как кружится от желания голова...
   "О! Я, кажется, чувствую твоё желание, парень :))) Слегка отстраняюсь. Я смущена..."
   "Я и сам смущён. Но желание растёт, оно просто рвётся наружу. И я притягиваю тебя сильнее..."
   "Мр-рр... Что это у вас внизу напирает? Ой, мужчина, уберите руки с моей попки!"
   Маша улыбнулась, представив крепкие мужские руки на своей округлой попке, и почувствовала, как краснеет. Как бы ей хотелось их ощутить сейчас там... И не только там. Она провела ладонью по груди, чуть сжала и зажмурилась от удовольствия.
   "С неохотой убираю... Но одна потихоньку возвращается - она у меня наглая. Я склоняюсь к твоей шее и касаюсь её языком..."
   "М-мм... Приятно. Но немного щекотно..."
   "Кусаю за мочку уха..."
   "Ах... таю... Я прижимаюсь к тебе всем телом. Я его чувствую! Он упирается в мой животик... Я тебя боюсь..."
   "Едва касаясь твоего ушка, шепчу: Не бойся, глупенькая. Я не сделаю тебе ничего плохого... Запускаю руку в твои шикарные волосы. Смотрю в твои изумрудные глаза... Приникаю губами к твоим устам..."
   Маша, тяжело дыша, застучала по кнопочкам клавиатуры:
   "Я, кажется, сейчас упаду в обморок..."
   "Я подхватываю тебя на руки, такую невесомую, такую желанную... Подношу к дивану и бережно опускаю... Сажусь рядом. Беру твои руки в свои, целую ладошки..."
   "Ой, как приятно... м-мм..."
   "Целую пальчики.. Каждый в отдельности... Провожу ладонью по твоим волосам, по щеки, шее. Я хочу тебя до дрожи... Я не могу сдерживаться!"
   "Нет, Ромочка, не торопись... Я ещё не готова..."
   Щёчки Маши пылали огнём желания, и она чувствовала, как разливается тепло внизу живота. Ладошка легла на бедро и, погладив его внутреннюю поверхность, чуть сжала. С губ сорвался лёгкий тон сладострастия.
   "Продолжай...", - написала она.
   "Я провожу по открытому животику, чувствую как под рукой напряглись и расслабились мышцы. Кожа такая шелковистая. Я касаюсь её губами, блуждаю по оголённой поверхности языком..."
   "М-ррр.. так приятно.. Я выгибаюсь от наслаждения и запускаю руку в твою шевелюру. Твой запах сводит меня с ума..."
   Маша расстегнула джинсы, и рука скользнула под трусики. Ого! Там уже влажно...
   Монитор моргнул, и выскочило новое сообщение: "Мои руки проникают под маечку и ползут вверх - к двум упругим холмикам... Задираю маечку и касаюсь языком набухших розовых сосков... Он, едва касаясь, исследует каждый миллиметр..."
   Мокрые пальцы Маши, заскользили вверх и вниз по нежной плоти. Глаза полузакрылись и уже плохо различали, что написано на мониторе. С трудом, ударяя по кнопкам одним пальцем, она написала: "Кусаю губы, чтобы не сорваться в крик. Я запускаю руки под твою рубашку и впиваюсь в спину ногтями. М-ммрррр..."
   "Снимаю рубашку и отбрасываю в сторону. Позволяю пробежаться твоим пальцам по моей мускулистой груди и стягиваю с тебя майку. Она летит к рубашке..."
   "Нетерпеливо расстёгиваю твой ремень. Расстегиваю пуговицу..."
   "Расстёгиваю твои джинсы и чуть приспускаю..."
   Маша облизывает пересохшие губки и закрывает глаза.
   Скрипнула входная дверь, и Маша едва успела выдернуть из брюк руку.
   - Маша, немедленно выключай компьютер и ложись спать, - построжилась с порога мать. - Что ты так дышишь? Не заболела?
   - Нет мам, просто... - покраснела девушка.
   - Чем ты там занимаешься? - сощурилась Эльвира Александровна и направилась к дочери.
   Маша судорожно надавила кнопочку оптической мыши, и прежде чем, экран "аськи" исчез, успела прочитать "язык скользнул ниже..."
   Чёрт! Принесло маму не вовремя...
   Мать деловито взглянула на экран.
   - Что это?
   - Это "дайрик", мой дневничок, - ответила Маша, старательно не глядя маме в глаза. - Мам, не читай. Это же личный дневник.
   - Прям таки, личный. Вон сколько у тебя там гостей...
   - Ну и что? Ну, мам...
   - Ладно. Давай выключай. Уже час ночи. Завтра... вернее, сегодня уже - рабочий день. Давай, давай...
   Маша надула губки и неохотно подчинилась.
   - Спокойной ночи, - улыбнулась мама и поцеловала дочь в щёку.
   Сон не шёл долго. В груди ещё пылал жар от виртуальной любви с неизвестным Ромкой. Роман с Романом... Каламбурчик...
   Маша улыбнулась, сомкнула веки, и сон принял её в свои объятия...
  

2

   Маша вырвалась из лифта и бросилась по коридору. Две минуты до начала рабочего дня!
   Надо же, чуть не проспала. И всё из-за этого Ромы. Приснился под утро...
   Маша покрылась румянцем и прыснула. Что он с ней вытворял! А она с ним?!
   Распахнула дверь и вбежала в огромное помещение, разделённое прозрачными стенками. Всё, как в головной американской компании. Стандарт, блин...
   - Здрасьте! - крикнула она с порога.
   Все, кто слышал - вздрогнули.
   - Привет, Игорёк. Классная рубашечка, дашь поносить?
   Игорь Сорокин, парень восемнадцати лет, улыбнулся и опустил взгляд. Маше нравилось его смущать. Такой милый...
   - Здрасьте, Ирина Львовна! У вас новая блузка? Класс!
   - Здравствуй, Маша. Вчера вот случайно купила. Ничего?
   Ирина Львовна покрутила пышным телом и вопросительно взглянула на девушку.
   - Что вы! Она вам очень идёт! Где вы говорите, её купили?
   - На вещевой ярмарке. Отсюда две остановки на автобусе.
   - Ага, ну может, как-нибудь заскочу туда.
   Маша, продвигаясь к своему рабочему месту, никого не оставила без внимания. Со всеми поздоровалась и перекинулась несколькими фразами.
   Начальник, сидевший за соседним столом, выразительно постучал по наручным часам.
   Маша виновато развела руками и улыбнулась.
   - Молодая - исправлюсь, Геннадий Романыч!
   Геннадий Романович Кольцов, широкоплечий шатен, коему на днях стукнул сороковник, что-то недовольно пробурчал и продолжил работу на компьютере.
   Маша включила компьютер и посмотрела на шефа. Тот сосредоточенно смотрел на экран, смешно гримасничал и ожесточённо бил пальцами по бедной "клаве". Наверное, что-то с отчётом не то, подумала она. Хороший мужик, но такой "бука". Слова доброго не услышишь.
   Иногда скажет: "Угу... Сойдёт." И это верх похвалы. Остальным чаще всего говорит:
   - В топку!
   Где только нахватался таких выражений?
   Компьютер наконец загрузился, и на рабочем столе монитора всплыло изображение пушистой рыжей с белой грудкой кошки, вытянувшейся по всему экрану. Кошки были её слабостью с детства. Дома её спальню украшают плакаты и календарики с изображением кошек и котят разных мастей, мягкие игрушки давно не помещаются на полках и кровати, а их всё дарят и дарят. Майечки, футболочки и даже трусики украшены милыми котятами. Неудивительно, что и в Интернете Маша выбрала себе кошачий позывной - ник "Мурка".
   "Аська" распустилась зелёным цветком - "в сети". Маша тут же перевела её в режим "не видим" и вызвала файл, с которым она работала вчера.
   Она посмотрела в таблицу и вздохнула. В этом месяце продажи оборудования упали на пять процентов. Есть от чего шефу нервничать. Осталась неделя, чтобы наверстать. Успеем ли?
   Девушка сосредоточилась на работе и через минуту уже ничего вокруг не слышала и не видела. К концу дня она должна выдать предложение по увеличению оборота и стимулированию продаж в целом по филиалу. Для этого нужно сделать анализ продаж этого месяца, квартала и провести аналогию с прошлым годом. В общем, расслабляться некогда.
   Внезапно её внимание привлекла мигающая жёлтая папка. Кто-то вызывал к разговору по ICQ - "асе".
   Щёлкнула и увидела, что это был "Дровосек" - ник Ромы.
   "Ты куда вчера так внезапно исчезла?"
   Маша, глянула на шефа - тот был весь в работе. Наверное, в голове мозги плавились от напряжения. Разве что дым из ушей не валил.
   "Мне помешали. Я не могла продолжать..."
   "Понятно... Жаль. Продолжим?"
   "Рома, я работаю... На работе я ЭТИМ не занимаюсь :)"
   "А вечером?"
   "Посмотрим. Постараюсь сегодня пораньше выйти в нет. Часов в девять. Будешь?"
   "Постараюсь... Вспоминаю твоё тело, упругую грудь..."
   Маша почувствовала, что заливается краской возбуждения.
   "Ромка, прекрати - я уже завожусь. Я же на работе!!!
   "Ну и что? Мы чуть-чуть :)"
   "Нет. Извини. Куча дел... Я бы с удовольствием, но... :( "
   "Ы-ыыы..."
   "Пока. До вечера!"
   "Пока, красавица!"
   Маша улыбнулась и выключила "аську". От соблазна... От греха по дальше, как говорится.
   Какое-то время она сидела, не в силах продолжить работу. Мысли её витали в виртуальном пространстве, в космосе Интернета. Там, где остался Ромка. Большой и сильный. Интересно, какой он в жизни? Хорошо, если бы таким и оказался, каким описал себя.
   - Ну и где мы витаем? - раздался голос шефа над ухом.
   Маша вздрогнула и схватилась за сердце.
   - Геннадий Романыч, так же и заикой стать можно, - выдохнула она.
   - Что у тебя с маркетинговым планом? - пропустив мимо ушей реплику сотрудницы, шеф уставился на экран.
   - К концу дня будет готово.
   - Ладно, посмотрим. Давай шевелись, не витай в облаках.
   - Я и не витаю.
   - Ага... Не витаю.
   Широкая спина шефа удалилась, оставив после себя еле уловимый аромат дорогого одеколона.
   Маша, втянув "след" шефа, зажмурилась - классный запах.
   Тряхнув головой, погрузилась в работу и до конца рабочего времени, не отрываясь даже на обед, корпела над заданием.
   Когда красочный график предполагаемых продаж был готов, поставлена последняя точка в тексте, она отправила документ на принтер и откинулась в кресле.
   Спину ломило, будто мешки с картошкой таскала. Надо же, так вымоталась.
   Она осмотрелась. Народ собирался по домам. Женщины подкрашивались, мужчины говорили о последнем футбольном матче. Шеф сидел у компьютера застывшим изваянием, почти роденовский "Мыслитель". Только не обнажённый...
   "Хы. Интересно было бы увидеть шефа голым за компьютером, - весело подумала Маша. - Интересно..."
   Она пристально уставилась на Геннадия Романовича, изо всех сил пытаясь его "раздеть", но ничего из этого не вышло. Шеф упорно не желал "раздеваться", зато взгляд почувствовал и исподлобья глянул на неё. На секунду в серо-зелёных глазах шефа показалась тоска, но тут же взгляд обрёл естественную для босса жёсткость.
   - Готова? - спросил он.
   - Естественно, Геннадий Романович. Нести?
   - Тащи.
   Он с сомнением взвесил в руке четыре листочка, будто по весу оценивая их достоинство, и углубился в чтение.
   - Ну что ж..., - сказал он, бросив листы на стол. - Сойдёт... для сельской местности".
   - Геннадий Романович, - оперлась на шефский стол Маша.
   Её грудь маячила перед глазами шефа, и Маша удовлетворённо отметила, как вспыхнули румянцем его щёки.
   - А почему вы никогда прямо не похвалите? Нет, чтоб сказать - молодец, Машка! Вытащила фирму из за... из трудного положения.
   Геннадий Романович, слегка отстранившись, скептически хмыкнул и покачал головой.
   - Тебе за это деньги платят, чтобы работала хорошо.
   Маша обижено надула губки и выпрямилась.
   - Эх, вы... Не могли девушке подыграть.
   Она подошла к своему месту и взяла сумочку.
   - До свидания, Геннадий Романыч.
   - До свидания.
   "Вот гад, - подумала она печально. - Хоть на британский флаг разорвись, стараясь для фирмы - не заметит. Деньги он платит... Да пошёл ты!"
   - До свидания, Маша.
   Маша встрепенулась и удивлённо посмотрела на улыбающегося Игоря. Тот, смутившись, поспешил к выходу.
   Девушка улыбнулась, глядя на щуплую фигурку парня. Совсем ещё ребёнок...
  

3

  
   "Аська" поприветствовала Машу длинным пароходным сигналом. Девушка нетерпеливо щёлкнула, вызывая список контактов. Дровосека ещё не было.
   Где его черти носят? Договаривались же!
   Маша вошла на сайт "Дайри" и пролистала записи, оставленные друзьями на её посты. Ответила и вновь глянула в список "Аси".
   "Дровосек" - он-лайн!
   Йе-еез!
   "Привет, Даша! Извини, дела были"
   "Надеюсь, справился?"
   "Да... Как обычно. А у тебя как дела? Как настроение?"
   "Да так... Нормально, в общем."
   "Точно? Улавливаю какой-то неуверенный тон :)"
   "Просто шеф немного расстроил... Ерунда, не стоит об этом"
   Курсор мигал с минуту, когда появилось:
   "Чем он тебя обидел?"
   "Рома, давай не будем, всё нормально. Это наши рабочие дела. Дома я не хочу говорить о работе. Дома я отдыхаю. Давай лучше о чём-то более приятном ;)"
   "Как хочешь... Но знай, я готов защитить тебя не только виртуально. Понятно?"
   "Пасиб... Мой рыцарь :)"
   Маша улыбнулась и мысленно прижалась к высокому смуглому мачо.
   "Чмок тебя", - дописала она.
   "И я тебя целую... Любимая..."
   Брови Маши взметнулись вверх. Однако!
   "Ром, ты такими словами не бросайся. Они для меня очень... Я очень серьёзно отношусь к такому понятию, как "любовь". Так что... Ну ты понял..."
   "Аська" молчала невыносимо долго. "Неужели обиделся?" - мелькнуло запоздалое сожаление.
   Нет. Вот оно:
   "Даш... Или, вернее, Маша. Я тебя давно люблю... Прости..."
   Машу бросило в жар.
   "Маша"! Он меня знает? Да... да...
   Девушка склонилась к компьютеру и постучала по клавиатуре:
   "Откуда ты меня знаешь? Ты кто?!!"
   "Никто... Тот, кто тебя любит."
   Приехали...Маша откинулась на спинку кресла и уставилась на окно "аськи".
   Вот это прикол, так прикол! Чёрт возьми! Кто же это? Если он знает меня, то знаю ли я его?
   "Я тебя знаю?"
   ":) Знаешь... :) Маш, не напрягайся. Пусть останется так, как есть. Я для тебя буду красавцем Ромой :) И буду попрежнему любить... тайно."
   "Я так не могу! Я теперь спать не смогу - буду думать кто ты такой есть... Назовись!"
   "Нет!" выскочило слишком поспешно, будто он давно его заготовил и ждал этого вопроса.
   "Тогда я с тобой не буду общаться..."
   "Тебе решать... Мне очень жаль, если так решишь... Маша. Любимая моя Машка. Котёнок мой ненаглядный..."
   Девушка стукнула кулачком по столу.
   - Сволочь противная! Кто же ты такой?
   Пальцы забегали по кнопочкам, выводя на экран: "Я не шучу... Рома, назовись! Обещаю, что не порву с тобой отношений. Пока не порву... если назовёшься... Ну?"
   "Прости..."
   "Ты маньяк!": - написала Маша, проговорив это вслух.
   Неизвестный собеседник молчал. Курсор продолжал печально мигать.
   "Так скажешь - кто ты?" - с раздражением написала Маша и сильно ударила по кнопке "Enter".
   "Сообщение отправлено. Пользователь не в сети. Сообщение будет доставлено этому пользователю, когда его состояние станет 'В сети'."
   Маша обескуражено смотрела на сообщение "аськи", не в силах поверить, что Рома или тот, кто под этим именем скрывался, отключился.
   - Фигасе! - протянула девушка.
   Она бессмысленно кликала по сайтам, бездумно глядя, на меняющиеся картинки, но Рома из головы не выходил - хоть тресни.
   В конце концов, она выключила компьютер и, не раздеваясь, бросилась на кровать.
   Рома... Рома...
   Кто же ты? Почему не признался? Может урод какой-нибудь?
   "Нет, вряд ли. Он сказал, что я его знаю, - вспомнила Маша. - У меня нет знакомых уродов... Есть, конечно, малосимпатичные люди, но я с ним не общаюсь... Кто же?"
   Она вновь стала перебирать в уме кандидатуры тайных влюблённых, но ни на ком конкретном остановиться так и не смогла. Слишком много знакомых. Слишком не подходило определение тайного воздыхателя к большинству из них.
   Несколько раз заглядывала в комнату мать. Смотрела на дочь, тупо уставившуюся в потолок, пару раз спросила: не случилось ли чего?
   - Нет, мам, - отзывалась Маша. - Всё нормально... Всё у меня хорошо.
   Мать качала головой, вздыхала, но более тревожить дочь не решалась.
   Мама - человек понятливый. Видит, что дочь не готова поделиться мыслями, значит не время. Потом, если посчитает нужным, обязательно расскажет. Так было всегда. Они с мамой друзья... Подруги то есть.
   - Эх, Рома, Рома... - вздохнула Маша, вспомнив мульт о Боцмане Роме и его попугае. - Рома, Рома, - повторила она и снова вздохнула. - Я тебя вычислю!
   Маша резко села на кровать.
   - Я тебя вычислю! - сказала она и улыбнулась. На душе сразу стало легче. - Держись, парень. Быть тебе кошкой поцарапанным.
   Она включила компьютер, зашла в ICQ и первым делом глянула информацию о "Дровосеке". Надежда не оправдалась. Информации там не было. "Дровосек" и всё.
   - Дровосек-гомосек... Ничего, ничего.. Никуды ты милок не денисся, - снисходительно ухмыльнулась девушка и вызвала на помощь "Яндекс".
   "Дровосек" - набрала она в окошке поисковика и щёлкнула по кнопке "поиск".
   "Яндекс" тот час предложил больше ста восьмидесяти тысяч страниц. Выбирай!
   - Упс... Ладно. Фигня...
   Она задала задачу найти персональные сайты, упоминающие слово "дровосек". Но и это нужных результатов не принесло. Никого из хозяев сайта она не знала. Она ещё долго пыталась найти того самого "дровосека", пока не убедилась в тщетности своих попыток.
   В конец измотавшись, Маша с досадой выключила компьютер.
  

4

  
   Утро выдалось солнечным. Выйдя из подъезда, Маши зажмурилась и чихнула.
   - Будь здорова!
   У подъезда стоял сосед - тридцатилетний Виктор Коровин. Лысый, низкорослый и широкоплечий он был похож на куб. А его пристрастие к пёстрой одежде дало ему прозвище "Кубик-рубик".
   - На работу? - спросил он.
   - Ага. Опаздываю уже.
   - Давай подкину. Я на машине.
   Маша в нерешительности помялась. Ехать на КАМАЗе не то же самое, что на "Мерседесе", но она и в самом деле уже опаздывала. Снова едва не проспала. И всё из-за "Дровосека", будь он неладен. Снова снился...
   - Спасибо, Вить. Только ты меня высади там, где скажу.
   - Без базара, сестрёнка. Нам по барабану.
   Он помог влезть в пропахшую соляркой кабину, влез сам и, от души газанув ядовитыми выхлопами, рванул с места не хуже того же "Мерседеса"
   - Давно хотел спросить у тебя, Машка, - крякнув в кулак, сказал Виктор. - Ты чего замуж не выходишь?
   - А что? - улыбнулась Маша.
   - Ну... Хы... Пора вроде. Девка ты красивая, видная такая.
   - Спасибо.
   - Да ну, чё там спасибо, - отмахнулся Коровин. - Мне просто интересно, неужели у тебя нет того парня... Ну, ты понимаешь, - покосился Виктор.
   Маша улыбнулась и вдруг подумала: "А не Коровин ли "Дровосек"? И мысленно рассмеялась - ну и чушь! Коровин и Рома... Смешно! Ничего общего между ними нет. Рома воспитан по-другому, это чувствовалось в каждой фразе. А Виктор? Простой водила. Наверняка считает слово "Интернет" новомодным ругательством.
   - Слушай, Вить, а у тебя дома комп есть?
   - Я чё рыжий? - усмехнулся водитель. - Есть, конечно.
   - Да?
   Виктор уловил изумление пассажирки и пристально посмотрел на неё.
   - Маш, ты думаешь, если я водитель, то ничего сложнее пульта от телевизора не знаю?
   - Ну... С чего ты взял? - хмыкнула девушка и, пряча улыбку, отвернулась к окошку.
   - Да вижу, не слепой. Я, между прочим, из-за тебя этот компьютер купил.
   - В каком смысле? - резко развернулась Маша.
   Виктор молчал. Как показалось Маше, чрезвычайно долго молчал.
   - Ну? - не выдержала она.
   - Ты давно мне нравишься, - выдохнул Виктор.
   - Чёрт! - девушка закрыла ладошками глаза.
   Не может быть! Виктор - "Дровосек"?
   Она испытала приступ такого разочарования, что не смогла сдержать громкого выдоха. Виктор расценил это по-своему и, широко улыбнувшись, похлопал девушку по бедру.
   - Ну чё ты, Машка? Как думаешь, выйдет из меня хороший муж?
   Маша отняла руки от лица, посмотрела на довольное лицо водителя и неожиданно рассмеялась. Виктор сначала тоже посмеялся, но сообразив, что смех девушки истеричный, посмурнел.
   - Приехали, - сказал он сухо. - Давай, вылезай. Мне сейчас направо.
   - Спасибо, - сквозь смех сказала Маша. - И... извини, Вить. Спасибо, что подкинул.
   Маша выбралась из грузовика и, не оглядываясь на заревевший обидой КАМАЗ, поспешила к зданию бизнес-центра.
   В офис она вошла как всегда шумно и весело.
   - Здрасть!
   Отпустив дежурную шутку в адрес Игоря Сорокина, Маша наткнулась на печальный прямой взгляд. Он не смутился, как обычно, а посмотрел прямо в глаза и лишь потом кисло улыбнулся.
   - Привет, Маша.
   - Ты чё такой печальный? Случилось что?
   Парень дёрнул плечом и замотал головой.
   - Нет, просто... не выспался.
   - Ну, бывает. Я тоже. Вчера допоздна провисела в инете, утром еле глаза разлепила. Ладно, Игорёк, сегодня выспишься.
   Она заняла рабочее место и кивнула начальнику отдела.
   - Доброе утро, Геннадий Романович.
   - Если оно доброе, - угрюмо отозвался шеф.
   Шеф не в духе. Небось, мандраж бьёт перед совещанием у директора. Хотя назвать Кольцова трусом мог лишь тот, кто не знал Геннадия Романовича. Шефу ничего не стоило рявкнуть на вышестоящего руководителя, если тот забывался и позволял себе по отношению к нему повышенный тон или крик. Однажды Маша стала случайным свидетелем, как шеф в очень жёсткой форме защищал одного оклеветанного сотрудника отдела перед самим Межоновым, генеральным директором компании.
   Шефа терпели только потому, что такого пиарщика днём с огнём поискать ещё надо. Известно, что Кольцова уже несколько раз пытались переманить конкуренты, но тот каждый раз отвечал отказом.
   - Далеко от дома, - отшучивался он, когда кто-нибудь пытался выяснить истинную причину отказа.
   Значит, шеф не мандражирует. Тогда почему такой смурной? Мотающей нервы жены у него уж как года три нет. Любовница спать не дела? Так, по слухам, нет у него и любовницы. Шеф весь в работе. Личной жизни у него нет.
   Маша подошла к Светлане Роговой, шикарной блондинке, несостоявшейся секретарше главного босса. Поскольку кроме внешности другими достоинствами она не обладала, Светлана смогла проработать секретарём два дня. Говорят, у генерального пена со рта шла, когда он отчитывал менеджера по персоналу за то, что взяли на работу Рогову.
   - Она же в слове "ёж" делает три ошибки! - орал он.
   - Ну, Валерий Владимирович, это уж вы хватили.
   - На!
   Менеджер едва не проглотила язык, когда прочитала: "йош".
   Если бы не папа, старший Рогов, занимавший ответственный пост в мэрии, Светлану выперли бы в ту же минуту, как она переступила порог фирмы. Наверное, в американском головном офисе так и поступили бы. Но в российском филиале справедливо посчитали, что портить с мэрией отношения из-за такого пустяка, как отсутствие мозгов у дочери высокопоставленного чиновника, а заодно и нажить в его лице личного врага, не стоит.
   Вот и решили пристроить Светлану в отдел маркетинга и рекламы на должность помощника менеджера по маркетингу. Другими словами на должность "принеси-подай и сделай-ка кофейку".
   Света была счастлива и ощущала себя полноправным членом коллектива, несущим людям добро. Спустя некоторое время у Светы открылось ещё одно достоинство. Необъяснимым образом она узнавала все новости конторы первой. Возможно потому, что она была лёгким и незлобливым человеком, очень весёлой и общительной девушкой.
   - Свет, не знаешь, почему Геннадий Романыч с утра такой... угрюмый?
   - К нему родственники с Урала приехали, - прошептала Светлана. - Какая-то дальняя родня. Он их и в глаза не видел, а тут припёрлись - здрастье вам!
   - Да-а, засмурнеешь тут, - согласилась Маша. - Бедненький.
   Она оглянулась и посмотрела на шефа особым, материнским взглядом.
   - Сидит... Наверное, не выспался.
   - А то! С утра пришёл и сразу на всех полкана спустил. Ужас! Пошли, кофейку попьём?
   - Пошли...
   Кофеёк с утра пили все. Это уже даже не традиция, а самая что ни на есть производственная необходимость. Без чашечки кофе трудовой день не начнётся. Народ будет нервничать и вместо работы думать о кофе.
  

5

   Сколько Маша не заглядывала в "асю", "Дровосек" так и не появился. Это одновременно и бесило, и расстраивало. Разве можно так, на полуслове, рвать отношения? Тем более, после того, как заявил о своей любви.
   "Дровосек - вне сети"
   - Гад...
   Работа валилась из рук. Слова не складывались в предложения, и вообще рабочий день тянулся невыносимо долго.
   После восьмой чашки, кофе уже вызывало бурный протест организма. Пригубив девятую, Маша почувствовала себя дурно.
   - Что с тобой? Ты не беременна? - тут же поинтересовалась Светлана.
   - Типун тебе на язык! Да и от кого, от духа святого? - хмыкнула Маша.
   - Ты что девственница?
   - Свет, отстань, а? - взмолилась Маша. - Хреново мне, но от кофе, а не от беременности.
   - Зачем же тогда пьёшь столько?
   - Да так...
   - Понятно, влюбилась, - кивнула Светлана.
   - Свет, шла бы ты... покурила что ли, - вяло огрызнулась Маша и вышла из комнаты, служившей для сотрудников отдела столовой.
   На рабочем месте Маша обнаружила брелок виде котёнка.
   - Ой какая прелесть! Ути, моя хорошая, - девушка взяла брелок, потёрлась носиком о пластиковую кошку и осмотрелась.
   Шеф, вернувшийся с совещания, сидел, уткнувшись в компьютер. Ирина Львовна беседовала с Иваном Сергеевичем, пятидесятилетним мужчиной, занимавшимся тем, что сводил данные о продажах, поступавшие с разных отделов, в одну таблицу и выводил потом красочные графики. Светка ещё не вернулась из столовой. Игорь...
   Игорь смотрел на неё и, когда их взгляды пересеклись, тут же отвернулся. Опаньки!
   Маша решительно встала и направилась к нему.
   - Игорь, это ты мне положил? - спросила она тоном учительницы начальных классов, демонстрируя на пальчике брелок.
   - Вот ещё, - буркнул парень и залился краской до кончиков ушей.
   - А вот врать ты не умеешь, - засмеялась Маша. - Спасибо, Игорёк. Прикольный брелочек. У меня такого нет. То есть не было.
   Сдержать довольную улыбку Игорю не удалось. Он сиял не хуже надраенного медного чайника под лучами ослепительного солнца. И, если до этого могло показаться, что покраснеть сильнее было некуда, то Игорь эту теорию разбил в дребезги.
   - Тебе, правда, понравился брелочек? - спросил он и, набравшись смелости, посмотрел на девушку.
   - Игорёк, я не вру. Запомни это. На будущее.
   - Запомню... На будущее.
   Маша глянула на экран монитора Игоря. Фоном рабочего стола был лесной пейзаж. В нижнем углу неактивный значок ICQ.
   - У тебя "аська" есть?
   - Ну... Так... Иногда, - промямлил Игорь. - Ладно, Маш, мне тут ещё надо...
   - А какой у тебя ник?
   - Да ну, Маш, зачем тебе?
   - Ну мало ли... Жалко что ли?
   - Не жалко. Только смысл? Мы ведь и так общаемся.
   - А вечером?
   - А вечером, я обычно занят.
   Игорь снова погрустнел и открыл какой-то файл.
   - Ладно, работай, Игорёк. Работай.
   Маша в задумчивости вернулась к столу.
   Может ли Игорь быть Ромом-"Дровосеком"? Почему нет? Очень похоже. Лесной пейзаж, "аська", номер которой так и не сказал...
   Словно в подтверждение мыслей замигала жёлтая папочка ICQ.
   "Дровосек" - переписка"
   Маша щёлкнула мышкой по папке, и она открылась окошком переписки.
   "Привет..."
   Маша быстро набрала: "Привет! Бессовестный... Разве можно так с девушкой поступать?"
   "Я всю ночь не спал... Извини, не мог я говорить с тобой."
   "Почему?"
   Повисло минутное молчание, в течение которого девушка слышала только гулкое биение своего сердца.
   "Я напился..."
   "Ты??? Ты алкоголик???"
   "Нет. Я редко пью. Просто было такое настроение..."
   "Чёрт бы тебя побрал! Я себе места не находила! Обещай больше так не делать!"
   "Обещаю :) Мне и самому невыносима жизнь без общения с тобой"
   "Рома... Ты скажешь мне кто ты?"
   Маша замерла в ожидании и не сводила глаз с экрана.
   "Скажу... Когда-нибудь. Не сейчас. Не обижайся, Маш. Я пока не готов."
   Девушка бросила взгляд на Игоря. Тот, согнувшись, сидел за компьютером и напряжённо вглядывался в монитор. Маша улыбнулась и написала: "Я, кажется, знаю кто ты... Коллега"
   "Ты можешь только догадываться об этом, но не знать. :) Не вычисляй, я сам потом откроюсь. Сейчас не могу..."
   "Ладно... Вечером выйдешь в нет?"
   "Да... :) Обязательно. Ведь я не могу без тебя :)"
   "Знаешь, похоже, я уже тоже без тебя не могу. В смысле, без общения с тобой :)"
   "Тогда до вечера моя, Мурка!"
   "Мр-ррррр... До вечера, котик :)"
   Девушка откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Она была счастлива. Как мало нужно человеку для счастья.
   Милый "Дровосек"... Появился...
   Она снова бросила взгляд на Игоря. Тот тоже выглядел вполне счастливым человеком. "Странно, подумала Маша. - К реальному "Дровосеку" нет таких чувств, как к виртуальному. Почему?"
   В самом деле, почему? Может быть потому, что в сознании сложился образ Ромки, как сильного и широкоплечего брюнета. А Игорь был таким юным. Таким хрупким, как девушка.
   К чёрту все размышления! Реальный, виртуальный... Какая ей разница, если ей приятно общаться.
   - Маша...
   Девушка встрепенулась и приняла деловой вид. Рядом стоял шеф.
   - Я хотел сказать... - Геннадий Романович замялся. - В общем, на совещании похвалили твоё предложение. Молодец.
   У Маши от удивления приоткрылся ротик. Шеф похвалил!
   - Ну ты особо не зазнавайся, - поспешил исправиться руководитель. - Посмотрим, как оно сработает в реальной жизни...
   - Спасибо, Геннадий Романыч! - от души поблагодарила Маша.
   "День сюрпризов, - подумала она, глядя на удаляющуюся широкую спину шефа. - Неплохой мужик, наш Романыч..."
  

6

   Виртуальная любовь, что это? Бред, вымысел или реальность? Разве можно любить человека, которого не видел в глаза? Тогда почему так бьётся сердце, когда приходит сообщение от этого нереального человека?
   Сколько ещё вопросов можно задать по этому факту? Много. Или очень много. А ответов сколько? Наверное, не меньше.
   Подсознание рисует образы виртуальных любимых, подсовывая нам милые картинки, будоражащие воображение. А когда встречаешь "любимого" в жизни реальной, он не вписывается в тот обожаемый образ.
   У Маши однажды была встреча с одним из интернетовских знакомых. Парень, представившийся успешным бизнесменом двадцати пяти лет, оказался строителем. То ли сварщиком, то ли каменщиком, она в этом мало что понимает. Но это ещё полбеды. Этот "сварщик", как выяснилось позже, имел жену и ребёнка, а в Интернете искал "запасной аэродром" где бы он мог время от времени совершать посадку.
   Сколько в Интернете этих "бизнесменов", ищущих приключений на стороне? Пруд пруди! Но ведь где-то есть и нормальные ребята. Почему-то каждый раз верится, что вот этот и есть то нормальное исключение.
   Маша была просто уверена, что Рома-"Дровосек" порядочный парень. Подумаешь, накинул себе десять сантиметров роста, да в плечах расширил. Главное, ведь, что он нормальный пацан. Правда, молоденький...
   Маша засмеялась, представив краснеющего Игоря Сорокина своим женихом. Действительно смешно...
   Но может быть он только на работе такой стеснительный или только с ней?
   Маша включила домашний компьютер и улыбнулась, увидев, что "Дровосек" уже ждёт её.
   "Привет!"
   "Привет! Я рада, что ты уже здесь"
   "А я рад, что ты рада :)) Я ждал..."
   "Что делаешь?" - спросила Маша и тут же отругала себя за глупый вопрос.
   "Сижу, с тобой общаюсь :)"
   "Ы-ыыы.. Сглупила. :) Хочу сказать тебе ещё раз спасибо."
   "За что?"
   Маша повертела брелок и улыбнулась.
   "За всё!"
   "И тебе спасибо :) За то, что ты такая... необыкновенная девушка."
   "Давай поиграем?"
   "Давай... Во что?"
   "М-ммм... Ну, представь, что произошла какая-то вселенская катастрофа. Нас завалило в каком-нибудь туннеле. С нами есть ещё люди, и мы пробираемся к остальному большинству... Вот все устали и остановились на ночлег..."
   "Хм... Однако фантазия у тебя...:))) Ну, хорошо. В туннеле полумрак, я пробираюсь поближе к тебе. И вот ты уже рядом, я слышу твоё дыхание. Я беру тебя за руку и ощущаю твою дрожь. Ты замерзла? Или боишься? - шепчу"
   "И то и другое... Согрей, пожалуйста..."
   "Обнимаю тебя обеими руками и прижимаю к себе. Я поглаживаю твою спину и вдыхаю пьянящий и манящий аромат "Энтернити"..."
   - Ого! - не удержалась от возгласа Маша.
   "Ты знаешь мои духи?!"
   "Я много, что знаю о тебе :) Не отвлекайся... Итак, я зарываюсь в твои роскошные волосы и вдыхаю аромат. Не удерживаюсь и целую твою шейку, такую тонкую с пульсирующей синей жилкой..."
   "М-ммм... Так приятно. Я прижимаюсь к тебе теснее и обвиваю твой крепкий торс"
   "Чувствую нарастающее желание... Но рядом люди. Они не спят..."
   "К чёрту людей! Во мне уже закипает вулкан страсти... Не останавливайся!"
   "Да, к чёрту всех людей. Возможно, мы все скоро умрём. Чего нам стесняться или бояться? Я запускаю руку под твою курточку, под свитер и касаюсь обнажённого тела. О! Что за кожа! Я просто немею от восторга!"
   Маша была счастлива. Она занималась виртуальной любовью, испытывая вполне реальные чувства. Закрыв глаза, она ласкала своё тело, представляя, что это делают сильные и грубоватые руки Романа. Не Игоря Сорокина, женственного мальчика, а именно Романа - крепкого парня, мужчины двадцати восьми лет.
   Она уже не могла набирать текст. Дыхание становилось прерывистым, пальчик двигался в трусиках всё быстрее и быстрее. Тело выгибалось навстречу наслаждению, попка двигалась навстречу пальчику, и, наконец, мир, замерев на долю секунды, взорвался яркими брызгами, выбросив девушку из реального мира в страну вечного праздника.
   Маша, опустошённая бурным оргазмом, с улыбкой смотрела на монитор, где в несколько красных строчек повторялись одни и те же вопросы: "Ты где? Куда пропала?"
   "Я была в космосе..." - тяжело дыша, написала она.
   ":) С возвращением... :) Я думал ты ушла и забыла обо мне..."
   "Ну что ты, милый... Ты был просто великолепен. Я улетела... Не могу ещё в себя прийти..."
   "Знаешь, о чём я мечтаю? :)"
   "О чём?"
   "Чтобы ЭТО произошло в реальной жизни..."
   Маша улыбнулась. Слабость ещё владела её телом, но и она была бы не прочь испытать всё это, но с реальным мужчиной.
   "Не забегай так далеко вперёд", - написала она, и подумала, что, к сожалению, реальность так сильно отличается от воображения.
   Сейчас с ней был Рома - крепкий, сильный, мужественный. А в реале? Сорокин?
   Маша вздохнула.
   Увы, реальность уступала её воображению...
   "Ты не называешь себя, хотя я догадываюсь кто ты... :) Думаю, что вряд ли у нас получится так же хорошо, как здесь - в нете. Не обижайся только. Хорошо?"
   Компьютер, помолчав, выдал строку: "Возможно ты права... Как мне не больно это осознавать, но настаивать не буду. Я долго скрывал свои чувства. И теперь, когда сказал об этом... Пусть не в глаза, но всё же сказал. Мне стало немного легче. Немного... Наверное, когда любишь какую-то кинозвезду легче."
   "Почему???"
   "Она далека, недоступна. А ты вот... стоит руку протянуть. Ты не как экспонат музейный, которого трогать руками нельзя, но в то же время и не дотронешься..."
   "Вот спасибо - сравнил меня с экспонатом!"
   "Извини - это случайно, не осознано получилось. :) Конечно, ты живой человек. Человечик. Причём, очень даже живой. Когда я тебя вижу, просто с ума схожу от любви..."
   "Мр-ррррррр... Кошке пррррррияяятно... )))))"
   ":) Милый мой котёнок... Как бы я хотел шептать тебе слова любви на ушко..."
   "Мяф... Хорошо бы..."
   Они ещё какое-то время переписывались, даря друг другу комплименты и нежность, пока вновь не вмешалась мама.
   Маша попрощалась с "Дровосеком" и безропотно легла спать.
   Спалось ей в ту ночь безмятежно, как в далёком детстве под бочком у мамы...
  

7

   Серые будни потому и называются серыми, что дни похожи друг на друга, как серые мышки. Невзрачные, неяркие. Ну что может быть интересного в жизни, в которой события чередуются дом-работа-дом?
   Однако, нравится или нет, а на работу идти надо...
   Маша после двухминутного писка будильника и пятиминутного нудения матери всё же встала. Сладко потянувшись, прошлёпала босиком в ванную.
   Девушка посмотрелась в зеркало и улыбнулась - видок ещё тот! Волосы взлохмачены, будто кто-то ночью таскал её за космы, глаза мутные в красных прожилках. Ужас.
   Маша взяла зубную щётку, выдавила пасту и сунула в рот. Подвигав влево-вправо, она неожиданно представила вместо щётки во рту нечто совсем иное...
   Господи, что с ней вчера вытворял Рома!
   "Ты берёшь мой..."
   Ужас просто!
   Маша задвигала щёткой быстрее и почувствовала нарастающее возбуждение. Нет, только не это!
   Он оперлась об умывальник и тряхнула головой. С ума сошла девка...
   Девушка быстро закончила умывание и занялась макияжем.
   - Мам! - крикнула она.
   - Что, Маш? - отозвалась из кухни Эльвира Александровна.
   - Скажи, если бы тебе один человек признался в любви... - выверенным движением девушка нанесла тушь на правую ресницу. - А ты понятия не имеешь кто это такой... - Вторая ресница тоже готова.
   В комнату вошла мать и воззрилась на дочь.
   - Я не поняла. Какой ещё незнакомый человек? Говори прямо, что за привычка загадками говорить.
   Губки покрылись тонким слоем блеска и улыбнулись зеркальцу.
   - Мне один человек признался в любви. А кто он не признается. В Интернете, - пояснила Маша, на удивлённый взгляд матери.
   - Не доверяю я этим интернетам, - поморщилась мама. - Маньяк какой-нибудь прячется. А ты уши развесила. Смотри, осторожнее с этими интернетовскими знакомыми. У нас вот рассказывали на работе, что...
   - Мам, ну причём тут твоя работа? Это не маньяк. Я чувствую.
   Эльвира Александровна неодобрительно покачала головой и вышла, бросив напоследок:
   - Иди завтракать.
   - Не буду, я уже губы накрасила. А и некогда мне.
   - Заработаешь себе язву в молодые годы, потом будешь знать, как нормально не питаться...
   - Не заработаю. Всё, мам, побежала!
   По дороге на работу улыбка не сходила с лица девушки. Встречные люди улыбались ей или смотрели с недоумением, но она не замечала ни тех, ни других. Смутный образ Ромки стоял перед глазами. Обнажённый торс с выпирающими мышцами, кубики пресса, узкий таз и длинные мускулистые ноги... Вот лицо у него расплывалось. Почему-то никак она не могла прилепить к телу Ромы голову Игоря. Прямо уродство какое-то получалось. Монстр доктора Франкенштейна...
   - Здрасть! - крикнула она по привычке.
   Сослуживцы улыбнулись и в разнобой поздоровались.
   Маша подошла к Игорю и, наклонившись, полушёпотом спросила:
   - Как спалось, красавчик?
   - Нормально, - ответил пунцовый парень. - А тебе?
   - Прекрасно, - улыбнулась Маша и подмигнула. - Ладно, потом поболтаем.
   Маша, пола к своему столу, спиной чувствуя пристальный взгляд Сорокина.
   Шеф, как всегда был на посту. У сотрудников отдела создавалось такое впечатление, что Кольцов на работе жил. Уходили - он оставался, приходили - он уже сидит.
   - Здравствуйте, Геннадий Романович!
   - Доброе утро, Маша...
   Шеф улыбался! Она готова поклясться, что шеф улыбнулся. Вот это событие стоило бы отметить!
   Никто никогда не видел Кольцова улыбающимся в рабочее время. Только на корпоративных вечеринках Геннадий Романович позволял себе шутить и веселиться. И надо отдать ему должное, он мог быть душой компании.
   Маша, ещё какое-то время молча поудивлявшись, включила компьютер.
   Внизу мигало сообщение. От кого?
   "Дровосек"!
   "Я вчера долго не мог уснуть :) Думал о тебе... Мечтал :)"
   Маша тут же набрала: "А я спала, как младенец. Ты меня вчера измотал. Противный мальчишка :)"
   "Я не противный :) Я белый и пушистый :)"
   "Славный мой рыцарь... Мне нужно работать. Да и тебе тоже, не так ли? :)"
   "Увы... Ты права, Мурёнок. Давай, до вечера! Целую... Ох, как бы я хотел поцеловать твои мягкие влажные губки..."
   "Хей, молодой человек! Всему своё время :)))))) Всё! Чмок тебя в щёчку. Давай работать."
   "Давааай... Пока."
   "Дровосек" вышел из сети, и "Мурка" последовала за ним.
   Маша посмотрела на Сорокина и улыбнулась. Конспиратор... Смешной.
   Перед обеденным перерывом Кольцов объявил о грядущей аттестации. Вздохи и охи были тому ответом.
   Ежегодная аттестация сотрудников компании проводилась в присутствии представителя головной компании. Приезжал какой-нибудь важный мистер, проводил тестирование и задавал кучу вопросов. По результатам аттестации могли либо уволить, либо повысить в должности. Но часто просто оставляли работать до следующей проверки.
   - Маша, подойди ко мне, - позвал Кольцов.
   Она, изобразив, безропотную покорность, подошла к столу начальника.
   - Да, Геннадий Романыч...
   Шеф снова улыбнулся.
   С ним явно что-то не то... Может родственники уехали?
   - Я тебя выдвинул на должность старшего менеджера и моего заместителя, - огорошил Кольцов. - Что ты так удивляешься?
   - Да нет... Просто так неожиданно, - растеряно улыбнулась девушка.
   - Ну, что тут неожиданного? - пожал плечами шеф. - Другой кандидатуры я не вижу. Ты девушка с мозгами, хватка у тебя тигриная...
   - Кошачья, - поправила Маша.
   Кольцов посмотрел на неё, как на ребёнка и хмыкнул:
   - Ну да, кошачья. В общем, Маш, готовься к аттестации серьёзней. Не подведи меня. Хорошо?
   - Я постараюсь, Геннадий Романович. То есть, не подведу, - заверила окрылённая сотрудница.
   - Ну и хорошо... Иди обедай и начинай готовиться. Времени осталось мало.
  

8

   Маша, накинув белую курточку, вышла из офиса. Она влилась в поток пешеходов, ручьём текущих по тротуару, и направилась в сторону кафе, где обычно обедала.
   Пройдя пару кварталов, она свернула направо и едва не столкнулась с Сорокиным.
   - Ой!
   - Это я, - признался Сорокин. - Не бойся.
   Неужели он, думал, что она не узнает его или, тем более испугается.
   - Ты чего здесь торчишь? - спросила Маша.
   - Тебя жду... Пообедаем?
   - Пошли, - кивнула девушка и взяла парня под руку.
   Надо было видеть краснолицую гордость Игоря, чтобы понять, что он испытывал, идя рядом с такой красивой девушкой. Маша, казалось, вовсе не замечала, одеревенелого состояния спутника. Она шла, прижимаясь к юноше, и говорила, говорила, говорила...
   За столиком, Игорь несколько раз порывался что-то сказать, но кроме сухого покашливания, ничего выдавить так и не мог.
   - Игорёк, ты что-то хочешь мне сказать? - Глаза девушки искрились смешинкой, губы подрагивали. Сдерживая усмешку. - Ты не бойся, говори. Давай, давай - я слушаю...
   - Гм.. Да. - Игорь прокашлялся. - Я хотел... Хочу тебе сказать...
   Он нервно схватил кусок хлеба и сунул его в рот. Маша положила руку на ладонь парня.
   - Игорь, не стесняйся меня. Иначе я и сама засмущаюсь.
   - Ну да... - улыбнулся парень. - Ты никогда не засмущаешься. Ты такая... Смелая.
   - Глупости, - отмахнулась Маша. - Я трусиха ужасная. В школе я была очень стеснительной и робкой. Все этим пользовались, ездили на мне. Фигурально выражаясь, конечно. А потом как-то, проревев ночь из-за одного негодяя, я подумала: а какого чёрта? Чего я боюсь, чего стесняюсь? Почему терплю обиды?
   - Ну и? - заинтересовался Игорь.
   - И всё, - усмехнулась Маша. - На следующий день, когда тот подонок написал маркером на моей сумке неприличное слово, я подошла и так врезала по морде! - девушка изобразила резкий, довольно профессиональный удар, и Игорь невольно отшатнулся. - Родителей потом в школу вызывали. Думала отец меня убьёт.
   - И что?
   - Папа пришёл от директора весь на взводе. Думаю, всё пипец котёнку. А он погладил меня по голове, поцеловал и сказал: молодец, дочка, я тобой горжусь. Как я потом заревела! Я так была благодарна папе. Прижалась к нему и, не отпуская, наверное, полчаса проревела. А он всё это время гладил и успокаивал. Признался, что предупредил директора, если узнает, что кто-то обидел его дочь - поставит на уши всю школу и его в том числе.
   - Круто! - уважительно покивал Игорь.
   - Он у меня такой, - с гордостью и любовью сказала Маша. - Да и вообще у меня родители хорошие.
   - Да, повезло тебе с предками, - вздохнул парень.
   - А тебе что не повезло?
   - Да так, - замялся Сорокин. - Ничего особенного... Строят по любому поводу, - неожиданно скрипнул зубами парень. - Ненавижу...
   Маша с нежностью посмотрела на парня и улыбнулась.
   - Игорь, ты уже большой мальчик. Не позволяй с собой обращаться, как с ребёнком. В конце концов, ты зарабатываешь деньги, финансово независимый человек.
   - Да сколько я там зарабатываю... Без образования, сама знаешь, хорошую работу найти. Я в институт поступить не могу - денег нет.
   - Да-а, - понимающе протянула девушка. - Ну ты хоть какой-нибудь колледж закончи.
   - Я думал об этом, - кивнул Сорокин. - Даже деньги откладывать стал. Может, на следующий год.
   - Обязательно поступишь, - поддержала Маша, отодвигаясь от стола. - Ну что, пошли? Шеф буянить будет, - усмехнулась она.
   На улице она так же подхватила Игоря под руку, и он уже не краснел.
   - Маш, - он украдкой бросил на неё взгляд. - Я чего сказать-то хотел... Ты это... Ну... В общем, давай в кино сходим, а?
   Сорокин остановился и с мольбой посмотрел на девушку. Маша изобразила на лице раздумье и серьёзно кивнула.
   - Пошли, Игорь. Дело это полезное, познавательное.
   - Да ну тебя. Всё прикалываешься, - сник парень. - Я понимаю, ты немого старше, намного красивее...
   - Игорь, расслабься! Всё нормально! И выбрось эту глупость: младше, старше. Между прочим, неприлично девушке указывать на возраст, - улыбнулась она.
   - Да у меня случайно вырвалось... Я не хотел. Ну, то есть я думал...
   - Игорь, почему ты смел в Интернете, и смущаешься в реальной жизни?
   - В Интернете? - оторопел Сорокин. - Ну... Понимаешь, там я могу быть самим собой. Ну, в смысле, не боюсь быть высмеянным в лицо. А в жизни я этого очень боюсь. Не знаю почему я тебе это говорю, - улыбнулся Игорь.
   - Чудак ты, - улыбнулась Маша и поцеловала Сорокина в щёку.
   - Кхм... Кажется обеденный перерыв давно закончился, - как гром прогремел голос Кольцова.
   Шеф стоял позади них, и взгляд его не предвещал ничего хорошего. Сорокин непроизвольно съёжился, а Маша неожиданно для себя смутилась и отвела взгляд.
   Кольцов обошёл застывших у входа сотрудников и скрылся внутри здания.
   - Блин, - выдохнула Маша. - Что это он наехал? До конца перерыва ещё пять минут.
   - Да, напоролись...
   В офисе Кольцов подчёркнуто не обращал внимания на Машу. Он сидел за монитором, общался с сотрудниками и старательно обходил рабочее место Маши.
   Такое поведение шефа было таким же естественным, как виляние волчьего хвоста. Маша искоса поглядывала на Геннадия Романовича и не знала как себя повести. Шутить язык не поворачивался, оправдываться глупо... Да и в чём оправдываться? С перерыва она не опоздала, ушла даже чуть позже положенного. За что шеф окрысился? Странный вообще.
   Идиотское положение...
   Зато Сорокин расцвёл! Он бросал на Машу смелые взгляды, умудрялся, не краснея, заговорщицки подмигивать и вообще вёл себя так же неестественно, как и Кольцов.
   - Дурдом, - подвела итог рабочего дня Маша.
   Офис постепенно пустел. Народ на работе не задерживался. Не то место, чтобы торчать дольше обычного.
   Скоро осталось трое.
   - Маша, ты идешь? - негромко спросил Игорь.
   - Да, сейчас... Ты иди, я догоню.
   Сорокин покинул офис с видом побитой собаки, озираясь, что хозяйка в последний момент передумает и позовёт обратно.
   - Геннадий Романович, - подала голос Маша, удивляясь его внезапной сиплости. - Я в чём-то провинилась?
   - С чего ты взяла?
   - Я же не слепая! Вижу, как вы меня игнорируете после обеда.
   - Тебе показалось, - буркнул шеф. - Иди домой. Или куда там собралась... с Сорокиным.
   - До свидания, - выдавила девушка, резко развернулась и покинула офис.
   Внизу поджидал Сорокин. Его вспыхнувшая улыбка, увяла, когда он увидел лицо девушки. В глазах печаль, уголки губ опущены.
   - Что-то случилось?
   - Нет, с чего ты взял? - попыталась улыбнуться Маша. - Всё нормально! - добавила она нарочито бодрым голосом. - Ну что, когда в кино идём?
   - Да хоть сегодня! - радостно заверил Игорь.
   - Можно и сегодня, - согласилась девушка.
  

9

  
   Отношения Маши и Игоря крепли день ото дня. Сорокин оказался забавным мальчиком, иногда наивным, иногда вполне зрело рассуждающим о жизни и целях.
   Машу позабавило, как Игорь пытался обнять её на одном из свиданий. Они сидели в кинотеатре, пили пиво, ели попкорн и смотрели на экран. Неожиданно Маша почувствовала, что её трогают за коленку. Опустив взгляд, она увидела руку Сорокина. Пальцы, нервно дрожа, едва касались её ножки и совершали непонятное движение. То ли пытались схватить её коленку, то ли вверх скользнуть, то ли вовсе сбежать. Она скосила взгляд и чуть не прыснула со смеху. Вид Сорокина был настолько серьёзным и сосредоточенным на экране, что, сдавай он экзамен, преподаватель сразу бы уличил его в том, что он тянет из кармана шпаргалку.
   Маша решила посмотреть, насколько дальше парень зайдёт в своих смелых действиях, и поэтому не стала стряхивать потную ладонь с бедра. Однако рука Игоря, покружив над коленкой, как та кукушка над гнездом, упорхнула в стакан с попкорном. Пришлось Маше класть голову кавалеру на плечо, давая понять, что девушка готова к продолжению.
   Сорокин, на секунду застыв, всё же догадался обнять её, и, казалось, перестал дышать. Шея давно затекла, но менять положение тела, девушка не решалась. Чего доброго парень, почуяв слабину, сбежит из зала. И придётся ей идти домой в одиночестве.
   Сорокин не сбежал. Он даже осмелел настолько, что судорожно сжал девичье плечико и притянул её к себе.
   В тот вечер они впервые целовались. Игорь, что было сил, прижал Машу к себе, и неумело пытался всунуть ей язык в рот. Пришлось девушке ненавязчиво обучать партнёра премудростям поцелуя. Через час, когда губы опухли и приобрели ярко-красный сексуальный вид, Игорь приобрёл нужные навыки и довольно сносно целовал сахарные губки девушки.
   На работе стали замечать их "особые" отношения. Подмигивали, подшучивали. Сорокин краснел и хамил в ответ, а Маша в свойственной ей манере ещё и сама подливала масла в огонь. Так что вскоре от неё шутники отстали и полностью переключились на Игоря.
   - Ну чего они пристали? - возмущался он. - Почему к тебе не пристают?
   - Во-первых, я девушка. А во-вторых, я девушка, которая не краснеет от сальных шуточек. Я ведь и в ответ могу пошутить. Они это знают.
   "Сладкая парочка" стало их с Сорокиным прозвище. На обед вдвоём, с работы вдвоём. Прямо любовь - не разлей вода!
   Шеф, по привычке или из вредности, игнорировал развивающийся служебный роман. Он исподлобья посматривал на Машу и опускал глаза, когда она, почувствовав взгляд, поворачивала в его сторону голову.
   Когда приехал американец для участия в аттестационной комиссии, Кольцов, входивший в экзаменационную комиссию, представил иностранцу Машу, как самую перспективную сотрудницу его отдела. Он дал её настолько блестящую характеристику, что мистер Строгофф, русский по происхождению, пожелал лично познакомиться с кандидатом на высокую должность до аттестации.
   - Не волнуйся, - шепнул перед кабинетом шеф и, наверное, для пущего ободрения притянул её к себе.
   Маша задохнулась от охватившего трепета. Ноги задрожали, тело охватила слабость, и сердце, разогнавшись, до предельных скоростей, готово было выпрыгнуть из груди.
   - Хороший одеколон у вас, Геннадий Романович, - сказала она, и шеф, опомнившись, ослабил медвежью хватку.
   - Ладно, ступай. И не робей. Я здесь подожду, за дверью.
   - Ага, если что - кричать буду, - улыбнулась Маша.
   Строгофф оказался высоким белокурым мужчиной лет тридцати. Увидев кандидатку, он улыбнулся, блеснув американским стоматологическим стандартом, и встал из-за стола.
   - Здравствуйте, мисс Левашова, - сказал он почти без акцента и протянул руку. - Много слышал о вас хорошего.
   - Спасибо, - улыбнулась девушка, пожимая руку.
   - Ваш босс рекомендует вас своим заместителем, - сказал американец. - Я бы хотел лично убедиться, что вы подходите на эту должность.
   - Что это значит? - насупилась девушка.
   Строгофф захлопал ресницами, покраснел и натянуто рассмеялся:
   - О! Совсем не то, о чём вы могли подумать, - заверил он. - Меня интересуют исключительно деловые ваши качества.
   В самом деле, беседа проходила в деловом и профессиональном русле. Американец, задавал вполне грамотные вопросы, из чего Маша сделала вывод, что Майкл, как он представился, был хорошим маркетологом и мышей в головной конторе не ловил.
   Расстались они вполне довольные собой, и Маша без задней мысли приняла приглашение отужинать в ресторане.
   - Будет ещё кто-то? - изобразив наивный детский взгляд поинтересовалась она.
   Строгофф улыбнулся.
   - Если вам будет угодно, или вы опасаетесь моей компании, могу пригласить директора фирмы.
   - Ну нет, - тряхнула головой Маша. - Кузнец нам не нужен.
   - Простите?
   - Проехали, - отмахнулась девушка и пояснила: - Местный фольклор. Фраза из кинофильма.
   - А-аа... Ну тогда до вечера. Я заеду за вами в семь, - сказал Майкл Строгофф. - В семь удобно?
   - Удобно. Но я могу и сама приехать куда скажете.
   - Мария... Поверьте мне это не составляет труда. Мне будет приятно доставить вас в ресторан и обратно к матушке.
   Маша улыбнулась, пройдясь взглядом по статной фигуре американского шефа. Ничего мужик, хоть и американец. Ах да, из наших, из славян...
   - Тогда до вечера, мистер Строгофф.
   - О! Прошу вас, обращайтесь запросто. Майкл. Или как это... Миша.
   Девушка прыснула. Миша...
   - О'кей, Майкл. Тогда называйте меня не Марией, а Машей.
   За дверью её встретил шеф. Родной, не американский.
   - Ну? Как?
   - Нормальный мужик, - с безучастным лицом пожала плечами Маша.
   - Это я и без тебя знаю. Как поговорили?
   - Да нормально всё, Геннадий Романович, - усмехнулась она. - Сегодня на ужин пригласил.
   - А ты? - блеснул глазами Кольцов.
   - Ну, а что я дура? Согласилась, конечно. Или вы считаете, что не стоило?
   - Дело твоё, - сухо сказал Кольцов. - Ладно, думаю, твоя кандидатура пройдёт. Аттестация будет номинальной.
   - Спасибо вам, Геннадий Романович, - искренне поблагодарила Маша. - Никогда не забуду, что вы для меня сделали.
   Шеф грустно посмотрел на будущего зама, кивнул и, несколько ссутулившись, пошёл прочь по коридору, оставив Машу в растерянности.
  

10

   Едва дождавшись конца рабочего дня, Маша стремглав выскочила из офиса.
   - Маш, ты куда? - бросился вслед Сорокин.
   - Горяня, некогда, - на ходу бросила она. - Потом расскажу!
   Сорокин обижено фыркнул и отстал.
   - Ладно. Звякни вечером.
   - Ага.
   Маша вихрем влетела в квартиру, скинула сапожки, курточку и с порога крикнула:
   - Мам, я в ресторан с американцем иду!
   Одежда слетала с девушки, как осенняя листва с деревьев. Джинсы, кофточка легли на кровать, колготки и бюстгальтер - на спинку стула. Оставшись в одних трусиках, она решительно распахнула шкаф.
   Что надеть? Вопрос не праздный.
   - Мам! - крикнула Маша. - Как считаешь, что мне надеть?
   Может, это зелёное с глубоким декольте? Или чёрное со смелым разрезом. Оно эффектно подчёркивает её стройные ножки.
   - Мам, ты слышала, что я сказала? Мам? Ты дома?
   Маша прошлась по квартире и, убедившись, что родителей дома нет, вошла в их спальню.
   - Так, что мне надеть? Брюлики?
   Она примерила к ушкам мамины парадно-выходные золотые серьги с бриллиантами и поморщилась - слишком уж шикарно для ничего не значащего ужина. Или значащего?
   Маша задумалась.
   А, в самом деле, что было бы, если бы она отказалась от ужина? Неужели её не повысили бы в должности?
   И второй вопрос: зачем она согласилась?
   Пристально всматриваясь в свои глаза через зеркало, Маша не знала что ответить. Неужели она такая карьеристка, что может и в постель лечь?
   - Фу! Что за мысли, девушка, - громко фыркнула она и положила серёжки обратно в бархатную шкатулочку. - Перебьётся!
   Она вернулась в свою комнату, глянула на часы - восемнадцать двадцать три - достала косметичку и, сев на кровать по-турецки, занялась внешним видом.
   Пока обновляла макияж, решила надеть деловой костюм. Она в нём приходила на собеседование. Надевала его раз или два.
   Соскочив с кровати, достала костюм и критически осмотрела его. Нужно подгладить.
   До семи вечера оставалось ещё пять минут, а Маша была уже готова к выходу. Она вертелась перед зеркалом в прихожей и строгим, придирчивым взглядом осматривала себя со всех сторон.
   Умело наложенный макияж был почти невиден. Губки и глазки сексуально блестели, невинный румянец оттенял щёчки. На лацкане чёрного пиджака с зелёным отблеском камней притаилась брошь, в виде выгнутой дугой кошкой.
   Красота неописуемая. Девочка-картинка...
   - Ну и где этот, чёртов американец? - спросила девушка у отражения.
   Ответом был звонок в дверь.
   Майкл выглядел шикарно. Тёмно-синий костюм от Хьюго Босс сидел безупречно. Галстук, стоивший не менее трёхсот долларов, прижимала золотая булавка с бриллиантом.
   - Добрый вечер, Маша. Прекрасно выглядите, - улыбнулся он.
   Маша улыбнулась в ответ, взяла с полки шкафа сумочку.
   - Я готова. Пойдёмте...
   У дома их ожидал чёрный лимузин, занявший едва ли не полдвора. Под удивлённые и завистливые взгляды соседей, Маша забралась в салон и когда за Майклом закрылась дверь, внешний мир перестал существовать.
   - Хорошо живёте, - упрекнула девушка кавалера.
   - Да, неплохо, - улыбнулся на колкость Строгофф. - Мы, в Америке, достигнув определённого положения, вынуждены поддерживать свой статус. Так принято. У вас, в России, можно встретить директора предприятия в дешёвом автомобиле, у нас нет.
   - Это хорошо или плохо?
   - Не знаю, - засмеялся Майкл. - Я привык к нашему образу жизни.
   - Ну, если вы навязываете нам свои стандарты, значит, вы считаете, что они лучше наших?
   - А у вас есть стандарты?
   Маша хмыкнула и отвернулась к окну.
   - Вы обиделись?
   Майкл дотронулся до руки девушки. Маша дрогнула, но руку мужчины не сдёрнула.
   - Майкл, я не обиделась, - сказала она, глянув американцу в глаза. - Мне не на что обижаться. К тому же вы мой босс.
   - О, Мария! - поморщился Строгофф. - Прошу вас, не надо подчёркивать моё служебное положение по отношению к вам.
   - Как скажете, Майкл, - уголком рта улыбнулась девушка.
   Когда они вошли в залитый светом зал ресторана, Маша почувствовала себя Золушкой во дворце принца, как если бы чары волшебницы развеялись не в полночь, а часа за два до условленного часа.
   Костюм, два года назад купленный за четыреста долларов, в сравнении с нарядами посетительниц, выглядел дешёвой тряпкой из секонд-хенда. Даже изумрудная кошка на пиджаке, казалось, вздыбилась ещё сильнее.
   Их подвели к зарезервированному столику, и метрдотель помог Маше сесть. Тут же, будто из воздуха, появились папки с меню.
   - Желаю приятно провести вечер, - сказал метрдотель и с лёгким поклоном удалился.
   - Выбирайте всё, что пожелаете, - великодушно разрешил Строгофф. - Я всё оплачу.
   Маша мысленно рассмеялась. Пиндос американский! Неужели он думал, что я буду оплачивать ужин или часть его.
   Однако проверять толщину кошелька босса девушка не стала и ограничилась порцией стерляди, грибным жульеном и бокалом Шабли.
   Строгофф предложил выпить за новую должность, но Маша категорически отказалась.
   - У нас не принято пить за то, чего ещё нет, - отрезала она.
   - О, Маша! - воскликнул американец. - Этот вопрос уже решён! Или, быть может, вы думаете, что это аттестационная комиссия решает о назначении?
   - А разве нет? - хитро прищурилась девушка.
   - Ну, до некоторой степени да, - кивнул Майкл и подмигнул. - Но лишь до той, до которой я решаю. Я решил - вы подходите для должности заместителя начальника отдела.
   - Спасибо.
   - О, не за что! Прежде чем говорить с вами, я изучал ваше личное дело, все ваши работы... Наша беседа лишь убедила меня в том, что мистер Кольцов не преследовал своих корыстных целей, когда предлагал вашу кандидатуру.
   - Кольцов? - рассмеялась маша. - Да какие же корыстные цели могли быть у шефа? У Геннадия Романовича.
   - Ну... вы очень красивая девушка, - улыбнулся Майкл одними губами. Взгляд остался бездушным. - Вы понимаете, что я имею в виду?
   - С мистером Кольцовым у нас исключительно служебные отношения, - холодно сказала Маша. - И ваши намёки...
   - Простите, Маша, если вас этим обидел. Но я хочу быть искренним с вами.
   Маша удивлённо приподняла бровь. Гладко стелет америкэн-бой.
   Уловив во взгляде девушки иронию, Майкл откинулся на спинку стула и посмотрел на неё долгим взглядом.
   - Маша, вы очень красивая девушка, - повторил он. - И я хочу сказать, что должность в любом случае ваша.
   - Майк...
   - Подождите, Маша, - поднял руку американец.
  

11

   Нечто подобно Маша ожидала с того самого момента, когда получила приглашение на ужин. Но то, что американец окажется настолько быстрым, было неожиданным. Вот она какая деловая Америка - хваткая!
   - Я не хочу, чтобы вы подумали обо мне плохо, - сказал Строгофф, покрываясь лёгким румянцем. - У меня нет грязных мыслей по отношению к вам, мисс.
   - Майкл, простите, вы мне что - предложение делаете? - округлила глаза девушка.
   - Предложение? - переспросил мужчина и, подумав, просиял. - О, да! Именно предложение! Вы ловите самую суть. Мне это нравится.
   - Но ведь мы с вами едва знакомы, - стыдливо опустила глаза Маша.
   - Какое это имеет значение? Не понимаю...
   - Ну да, в самом деле. Просто это так неожиданно.
   - А понимаю вас! Вы, наверное, думаете, почему я выбрал именно вас?
   - Ну в общем... Было бы интересно знать, - кокетливо стрельнула глазами девушка.
   Строгофф поднял бокал:
   - Как говорим мы, русские, за ваше здоровье!
   - И за ваше.
   Пригубив вино, Майкл поставил на стол бокал.
   - Как я уже сказал, вы красивая и умная девушка. Очень умная, - с нажимом сказал он. - К тому же обладаете очень хорошей м-мм... коммуникабельность - правильно? Вы легко общаетесь, у вас много друзей.
   - Ну в общем, да. Только причём тут мои друзья?
   - А как же, Маша? Нам интересно знать, что реально происходит в вашем филиале. Понимаете? То, что докладывает нам мистер Межонов, как нам кажется, не совсем соответствует действительности.
   - Так, погодите, - Маша часто заморгала и затрясла головой. - То есть вы мне не руку и сердце предлагаете? А... чтобы я стала стукачом?
   Лицо американца вытянулось.
   - Руку? То есть вас замуж? - переспросил он и рассмеялся.
   Маша покраснела и промокнула салфеткой губы.
   - Рада, что так вас повеселила, мистер Строгофф.
   - О, Маша, простите! Мне, право слово, жаль, что так получилось, - запротестовал Майкл, удерживая руку девушки. - Это всё мой плохой русский...
   - Мне кажется у вас прекрасный русский.
   - Не сердитесь, но... Но с чего вы взяли, что я собрался на вас жениться? Да, вы красивая, умная... Но, у меня в Нью-Йорке есть невеста. Её зовут...
   - Поздравляю, - процедила Маша. - Мне совершенно не интересно как зовут вашу невесту.
   - Вы всё ещё на меня сердитесь, - кивнул Майкл. - Ну простите, пожалуйста. Я не думал, что моё предложение вы воспримите именно так.
   Казалось, американец говорил вполне искренне. Он разводил руками, красноречиво расширял глаза, но Маше он всё равно казался мерзким обманщиком. Одним словом - пиндос!
   - А что касается вашего предложения, - криво усмехнулась девушка и, едва сдержавшись, чтобы не сказать куда его следует засунуть, произнесла: - Оно для меня неприемлемо. Я на своих стучать не буду.
   Майкл сморщил лоб, переваривая услышанное.
   - Стучать? Что это означает?
   - Закладывать.
   - О, эти русские идиомы! - воскликнул он. - Говорите по-русски. Что значит "стучать" и "закладывать"?
   Маша задумалась. А, в самом деле, как это сказать по-русски?
   - Ну... Ябедничать. Понимаете? Нет? Блин... Ну тогда приведу пример, - вздохнула она. - Допустим, вы сделали что-то не то. К примеру, опоздали на работу.
   - Я не опаздываю...
   - Это я к примеру, говорю. Та вот, вы опоздали на работу. А я побежала к шефу и донесла на вас. О! Стучать, значит доносить! - радостно сказала Маша.
   - Понятно, - кивнул Майкл. - Но ведь, если я опоздал на работу, то вы сказали боссу правду. Почему это плохо? Разве говорить правду плохо?
   - Ну как вы не понимаете? Одно дело сказать правду открыто, в глаза. А другое, за спиной. Это не красиво! По меньшей мере. А по большому счёту - подло.
   Майкл поднял руки:
   - Я не понимаю, что в этом плохо, но принимаю ваш отказ. К сожалению. Я очень надеялся на наше сотрудничество.
   - Значит, не судьба, - вздохнула Маша. - Кажется, мне пора домой.
   - Я вас отвезу.
   Первым желанием было гордо отказаться, но, подумав, согласно кивнула. Какого чёрта? Сам привёз сюда, пусть и обратно отвозит. Когда ещё на лимузине придётся прокатиться?
   Расставшись с Майклом, Маша поднялась в квартиру.
   В дверях её встретили родители.
   - Ну и что это за представление ты устроила? - спросил отец, едва она переступила порог.
   - Какое представление? Ты о чём, па?
   - Мою дочь возят на лимузинах, а она не понимает о чём я!
   - Правда, Маш, с кем ты была?
   - А вот вы о чём, - усмехнулась дочь. - Это наш американец. Сегодня он со мной беседовал для того, чтобы оценить соответствую ли я должности заместителя начальника отдела. А потом пигласил в ресторан.
   - Козёл! - фыркнул отец.
   - Ещё какой, пап. Представляешь, он предложил мне стучать на наших.
   - Ну, а ты что ответила?
   - А что я могла ответить? Послала его подальше, в Америку, - горько усмехнулась Маша. - Так что плакала моя новая должность. А, может быть, и работа.
   - Ну и бог с ней, - успокоила мать. - Найдёшь себе не хуже.
   - Правильно мать говорит, - смягчился отец. - А ты правильно поступила. Я б ему ещё морду набил.
   - Ты ужинать не хочешь?
   - Мам, я же из ресторана.
   - Да что там в ресторанах, много ли поешь, - махнула рукой мать. - Давай посидим по-семейному.
   - Как я вас люблю, мои дорогие родители, - со слезами сказала Маша и обняла мать с отцом.
   Обида всё же прорвалась, и слезы хлынули в два ручья. Какая же она наивная дура! Замуж ей за американца захотелось! А, если разобраться, никуда она не хотела, и тем более замуж. Просто обидно стало, что она так купилась на "предложение".
   "Ох, Машка, дура ты, дура, - мысленно покачала головой она.
  

12

   Утром, едва переступив порог офиса, Маша столкнулась с Сорокиным.
   - Это правда? - спросил он.
   - Не знаю, - честно ответила она.
   - Я думал мы друзья, - насупился Игорь и отвернулся.
   - Да что случилось? - взорвалась Маша.
   - Вся фирма гудит - Левашова в Америку уезжает! Замуж выходит...
   Маша рассмеялась.
   - Да-а. Слухи распространяются быстрее звука. И какая же это добрая душа разнесла по фирме такую глупость?
   Игорь покосился на прислушивающуюся к разговору Светлану Рогову и недоверчиво спросил:
   - Так это неправда?
   - Внимание всем! Ахтунг! - выкрикнула Маша. - Я в Америку не еду и замуж за американца не выхожу!
   Кто-то засмеялся, Рогова фыркнула и уставилась в зеркальце, Сорокин сконфузился.
   - Зачем ты?
   - А чтобы раз и навсегда пресечь грязные слухи обо мне, - раздражённо сказала она и, обогнув Игоря, пошла к своему столу.
   - Здравствуй, Маша, - поприветствовал шеф. - Подойди, пошушукаемся.
   - И вы, Геннадий Романыч? - усмехнулась девушка. - От вас, если честно, не ожидала.
   - Ты о чём? - изогнул брови Кольцов.
   - Всё об том же.
   - А-а, - усмехнулся шеф, догадавшись о причинах её иронии. - Брось, не обращай внимания на сплетни. У меня для тебя хорошая новость.
   - Я уволена?
   - Дура ты, Маша, - в сердцах выкрикнул Кольцов. - Извини.
   - Да ладно, - хмыкнула она. - Дура и есть, чего уж там...
   - Короче, Левашова, с понедельника ты мой зам, - широко улыбнулся Кольцов. - Поздравляю!
   Маша раскрыла рот, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть.
   - Вот те раз, - наконец выдохнула она.
   - С тебя простава, - подмигнул шеф.
   - Да за этим не заржавеет, Геннадий Романович. - А откуда такие слухи?
   - Это не слухи. Я не Рогова. Вчера вечером мне позвонил Строгофф и сказал, что принял положительное решение по твоей кандидатуре. Мол, проверку прошла по всем параметрам.
   - Так это он меня так проверял? - изумилась Маша. - Вот гад!
   - Тише, тише. Разбуянилась.
   - Да вы знаете, что он мне предлагал?
   - Ну что? В постель к нему лечь?
   - Да ну вас! - отмахнулась девушка. - Стукачом стать предложил.
   - Ке-ем? - изумился Кольцов и, осмыслив, покачал головой. - Да, америкос обнаглел. Щенок. Я вот Межонову доложу. Пусть разберётся с ним.
   - Может не стоит? Он всё же представитель головной компании, американец.
   - Да хоть мексиканец! Наш Межонов, тоже не просто погулять вышел. Он, между прочим, доктор наук. И в той же сраной Америке его уважают.
   - Геннадий Романович, - опешила Маша. - Что это вы так разошлись?
   Кольцов уставился на девушку, потом шумно выдохнул и тряхнул головой.
   - Фу, чёрт! Завёлся, ни с того, ни с сего, - рассмеялся он. - Достали меня эти американцы! Лезут во все щели, как тараканы... Что смеёшься? Правда достали. И лезут, и лезут. То Югославия им помешала, то Ирак... Вот была бы моя воля дал бы им пинка под зад, да такого, чтоб лет на пятьдесят запомнили. На больше у них памяти не хватит... Ладно, Бог с ними. Давай работать.
   - Ага. Спасибо вам, Геннадий Романович, - от души поблагодарила Маша.
   - Сработаемся, зам, - подмигнул шеф. - Или как правильно - замша?
   - Да ну вас, - усмехнулась Маша и пошла к столу.
   Настроение поднялось, и Маша замурлыкала песенку про чёрного кота.
   Работалось в тот день Маше удивительно легко. В голове роилось столько гениальных мыслей, что она едва поспевала записывать их в файл "Эврика", открытый ею специально для таких озарений.
   В десять часов пришли члены аттестационной комиссии. Майкл Строгофф выглядел очень важным и недоступным. Глянув на Машу, он сдержано улыбнулся и вновь принял начальствующий вид.
   Кольцов, сидевший за одним столом с членами комиссии, бросал на американца неприязненные взгляды, когда тот задавал каверзные вопросы сотрудникам отдела.
   Маша, которую вызвали последней, легко и с некоторым вызовом ответила на все вопросы, после чего мистер Строгофф официально объявил, что руководством компании принято решение о назначении госпожи Левашовой заместителем начальника отдела.
   - Надеюсь, в новой должности, мисс Левашова, проявит помимо профессиональных качеств и организаторские способности руководителя.
   - Ой, Маша, поздравляю! - первой бросилась Рогова.
   - Спасибо.
   Сотрудники подходили и радостно похлопывали по плечу. Женщины целовали в щёку, Сорокин расхрабрился и поцеловал руку.
   Кольцов, продолжавший сидеть за столом, сиял, как самовар на солнце. Широкая улыбка не сползла с его лица даже тогда, когда Строгофф жал ему руку на прощание.
   - Хорошие сотрудники в вашем отделе, мистер Кольцов.
   - Плохих не держим.
   - Это правильно, - озабочено кивнул Майкл.
   Он поискал глазами Машу, но та уже куда-то сбежала.
   - Ну что же, - улыбнулся американец. - Мне пора. Самолёт через два часа.
   Он снова оглянулся и вздохнул.
   - До свидания.
   - До свидания, Майкл, - улыбнулся Кольцов и стиснул ладонь американца.
   Тот на мгновение изменился в лице, но всё же улыбнулся в ответ.
   - Всего хорошего, мистер Кольцов.
   - И вам, мистер Строгофф, - тряхнул напоследок руку Геннадий Романович и разжал "тиски".
   Когда Маша вернулась из магазина с тортом и шампанским, Майкла уже не было.
   - Народ, после работы прошу зайти в столовую на тортик и шампанское!
   - О-ооо!
   - А чё шампанское, а не крепче?
   Тем не менее, даже любители крепенького от дармового вина не отказались. Поздравить пришли все. Заодно, конечно, и тортик отведать.
   Рабочий день, начавшийся едва ли не со скандала, закончился весело и шумно. Двух бутылок шампанского хватило, чтобы поднять настроение восьми человек.
  

13

   Маша шла под руку с Игорем и радостно смеялась над каждой шуткой спутника. Она была счастлива. Как всё удачно сложилось! В двадцать два года она заместитель начальника отдела крупной компании. Другие, менее удачливые, хотя не менее умные, за всю жизнь дальше менеджера не продвигаются. А тут!
   - Ой, Горяня, я до сих пор не верю, что я маленький босс! - ткнулась она в плечо парня. - Теперь я твой начальник. Ты должен меня слушаться.
   - Глупенькая, я и так бы тебя слушался, - улыбнулся Игорь и поцеловал девушку.
   Она перехватила поцелуй и долго не отпускала, наслаждаясь накатившей волной возбуждения. Маша расстегнула куртку Игоря и запустила руки под пиджак. Нервно выдернула рубашку и скользнула под майку. Она почувствовала, как напряглось тело парня, и со стоном вонзила коготки в его спину. Чувствуя, как напряглась мужская плоть, девушка, подав бёдра вперёд, прижалась сильнее.
   Маша не замечала осуждающих и завистливых взглядов прохожих. Для неё внешний мир вернулся лишь тогда, когда она разомкнула объятия и отпустила Игоря.
   - Противный, - кокетливо сказала она. - Начальника соблазняешь? Думаешь, послабление будет? Фигушки.
   - Маш, при чём тут это?
   - Расслабься, шучу.
   - Шуточки у тебя.
   - Не нравится?
   - Нравится, - буркнул Игорь.
   - То-то же.
   Маша чмокнула Игоря в нос и бросилась от него прочь.
   - Пока, Игорёк! - крикнула она на ходу. - До завтра!
   - Погоди, куда ты?
   - Я к подруге. Она тут рядом.
   Маша свернула за угол и пошла вдоль длинного дома с каскадом магазинов на первом этаже.
   Она косилась на огромные витрины и рассматривала своё отражение. В одном из окон она заметила долговязую немного сутулую фигуру, следующую за ней. Она оглянулась и увидела мужчину лет тридцати пяти. Испод сросшихся чёрных бровей сквозь толстые линзы очков на неё смотрели бездушные глаза. Встретившись взглядом, мужчина повернулся к витрине и сделал вид, что заинтересовался коллекцией разноцветных женских зонтов, развешанных в каком-то определённом дизайнером порядке.
   Маша опустила взгляд и уставилась на джинсы мужчины. Они были старыми и нелепо короткими. Брезгливо сморщив носик, Маша поторопилась уйти.
   Через сотню метров она вновь оглянулась и опять столкнулась с тем же пустым взглядом. На этот раз мужчина взгляд не отвёл. Склонив голову на бок, он, прищурившись, смотрел на неё и, словно паук, опутывал невидимой паутиной.
   Сердце Маши учащённо забилось, кровь застучала в висках, но сдвинуться с места она не могла. Ноги будто приросли к асфальту.
   С трудом сбросив оцепенение, девушка сначала медленно, потом быстрее пошла воль улицы. До дома подруги оставалось пройти пару кварталов, но на пути был погружённый в темень детский сад.
   Решение оторваться от преследователя, войдя в ближайший подъезд пятиэтажки, созрело быстро. К счастью, входная дверь оказалась с повреждённым бомжами кодовым замком.
   Маша вошла в подъезд и поднялась на второй этаж.
   Сердце девушки едва не оборвалось, когда внизу скрипнула дверь, и послышались осторожные шаги.
   Стараясь не шуметь, Маша стала подниматься выше по лестнице до самой верхней площадки. Надежда на то, что кто-то из жильцов выйдет из квартиры, не оправдалась. Похоже, здешние жильцы были домоседами.
   Маша высунула голову в пролёт. Маньяк медленно поднимался. Он увидел Машу и почти виновато улыбнулся - мол, я не виноват, что повезло мне.
   Маша подбежала к первой же квартире и нажала на кнопку звонка. Не дожидаясь, когда изнутри отзовутся, забарабанила в дверь.
   - Откройте! Откройте!
   Снизу показалась голова маньяка. Сощурившись, он поглядывал то на Машу, то на дверь. Из квартиры не доносилось ни звука.
   Маша бросилась ко второй двери и застучала кулачками.
   - Откройте, пожалуйста! Помогите!
   Квартира безмолвствовала.
   Мужчина ухмыльнулся и стал медленно подниматься к девушке.
   - Помогите! - что есть силы, закричала она. - По-мо-ги-те!
   Маньяк бросился внезапно. Он совершил гигантский скачок и, схватив Машу за курточку, попытался зажать рот. Девушка вонзила в дурно пахнущую ладонь зубы, и мужчина тонко взвыл.
   - Сука!
   Он вновь бросился на жертву, и на этот раз вырваться из цепких пальцев не удалось. Маша царапалась и кусалась, однако мужчина был сильнее. Ему удалось повалить её на пол и схватить пятернёй за горло.
   Маша захрипела и засучила ногами. Очертания стен и потолка стали неясными, воздуха не хватало. Сил становилось всё меньше, а маньяк, почуяв слабину, усилил давление на горло.
   - Пом... ги... те, - прохрипела девушка.
   Прямо перед глазами она видела взмокшее лицо насильника. Суженые глаза заволоклись пеленой наслаждения, губы скривились в мерзкой полуулыбке.
   Внезапно, когда сознание готово было покинуть Машу, дышать стало легче. Спустя, наверное, вечность, она осознала, что её горло не сжимают липкие пальцы, и что самого маньяка на ней нет.
   Вместо него на неё смотрел мужчина лет пятидесяти в майке и спортивных штанах. По виду, бывший военный.
   Он присел и участливо кивнул.
   - Ну как ты, оклемалась?
   - Да, - просипела она. - А где... этот?
   - Ты не бойся, с ним порядок. Лежит вон.
   Она перевела взгляд в сторону, в которую показал спаситель, и увидела неподвижно застывшего маньяка. Он лежал ничком, уткнувшись лицом в кафель. Джинсы были спущены до голени, плащ задрался, обнажив тощие ноги.
   Машу замутило и она отвернулась.
   - Давай, поднимайся, дочка.
   Мужчина подал руку и легко поднял Машу. Она отвернулась, застегнула молнию, которую маньяк успел расстегнуть, и запахнула курточку.
   Подошла к насильнику и от души пнула того между ног. Тот дёрнулся и застонал.
   - Во, это по-нашему, - одобрил мужчина.
   - Спасибо вам, - Маша чмокнула его в щёку и пошла вниз.
   - Ты дойдёшь? Может родственникам позвонить? - спросил мужчина.
   - Нет, - не оборачиваясь, замотала головой Маша. - Спасибо.
   На улице она остановила машину и, назвав адрес, поехала домой.
  

14

   Как добралась домой, Маша не помнила. Перед глазами всё ещё стояла мерзкая рожа маньяка. Её мутило и трясло.
   "Ничего, - успокаивала она себя, - всё уже закончилось и ничего страшного не произошло..."
   Мать с отцом, не добившись ясного ответа на вопрос, что произошло, отстали от дочери и позволили уединиться в комнате.
   Маша включила компьютер, загрузила ICQ.
   "Дровосек" значился не в сети.
   Испытав разочарование, она хотела уж было выключить компьютер, но передумала и написала ему сообщение:
   "Ты здесь? Мне плохо... Мне так плохо..."
   Через секунду "Дровосек" ответил:
   "Почему? Что случилось?"
   Понятно, висел в состоянии невидимости - "инвизибл".
   Маша рассказала о неудавшейся попытке изнасилования и о том, как её спас незнакомый мужчина.
   "Блииин!!! Где эта сволочь?! Адрес запомнила? Где этот дом?"
   "Зачем тебе? Всё закончилось благополучно... А маньяка, наверное, уже милиция забрала..."
   "Господи, Маша! У меня нет слов! Бедная моя девочка! Ууууй.... Я бы порвал этого гада на мелкие куски..."
   Маша улыбнулась, представив Сорокина, разрывающего маньяка на куски. Самого бы не разорвали...
   "Спасибо, милый..."
   "Да причём тут спасибо?! Маш, могло же произойти страшное. Самое страшное!!! Понимаешь? Блин, я не могу успокоиться. Представляю, каково тебе... Чем мне тебе помочь?"
   "Спасибо, ты уже помог. Мне стало легче..."
   "Может тебе на работу в понедельник не выходить? Три денька поваляешься, оклемаешься..."
   "Шутишь? Мой первый день в новой должности я не пропущу :)"
   "Глупенькая... :) Что такое должность, в сравнении со здоровьем?"
   "Со мной всё в порядке. Я сильная :)"
   "Я знаю. Я тобой горжусь..."
   ":) Спасибо... Как бы я хотела сейчас прижаться к твоей груди. *вздыхаю*"
   "Я был бы счастлив... Я бы тоже хотел, чтобы ты была сейчас со мной. Я бы тебя погладил по головке, поцеловал щёчки и глазки, ушко и шейку..."
   "Муррр-ррррр..."
   "Милая моя... Как я скучаю, когда тебя не вижу. Иногда мне нестерпимо хочется обнять тебя при всех. Обнять, поцеловать и сказать, что ты моя..."
   "Ну ты слишком много хочешь, нетерпеливый мальчишка :)))))))"
   "Разве это много?"
   "Ну тогда кто тебе мешает это сделать?"
   "Ты..."
   "Я?????"
   "Да... Я боюсь тебя... Ну не тебя, конечно, а твоей реакции. Да и не смогу я при всех это сделать, если честно. Это был бы перебор. Тем более сейчас. Когда ты стала... заместителем начальника отдела."
   "Ой, не смеши меня! Что изменилось? Я осталась прежней, можешь мне поверить!"
   "Ты осталась, но люди всё равно будут шептаться. Я этого не люблю..."
   "Ой, слушай, смешно даже. Я чуть ли не уговариваю тебя обнять меня при всех и поцеловать :))))) А ты весь такой стеснительный и робкий перед натиском наглой девицы :))"
   " :)) Да ушш, смешно, в самом деле... Слушай! У меня есть предложение!"
   "Какое?"
   "Давай устроим свидание вслепую?"
   "Как это?"
   "Я приглашу тебя в гостиничный номер. Будет выключен свет. В прихожей будут тебя ждать подробные инструкции, что тебе делать... И ты будешь делать то, что там написано. И полностью подчиняться мне."
   "Блин... Даже не знаю. Заинтриговал... А когда?"
   "Завтра, в шесть вечера. Гостиницу и номер я сообщу..."
   "Ой, я боюсь... Так неожиданно. И так смело. Ты меня удивляешь. :)"
   "Не бойся. Я не сделаю ничего такого, чтобы тебе не понравилось. В любом случае, ты всегда сможешь меня остановить и уйти."
   Маша задумалась.
   Всё это ей напоминало какой-то голливудский фильм, притягивало чем-то запретным. Ну что она потеряет, если согласится? Ничего... А приобретёт? Хорошее настроение, ощутит адреналин в крови. Она уже сейчас его ощутила. Внутри дрожит всё от страха и возбуждения.
   "Ладно. Но обещай, что, если мне не понравится - я смогу уйти и ты не станешь меня преследовать."
   "Ну я же не маньяк... Ой, извини!"
   "Ничего... Так обещаешь?"
   "Слюшай, мамой клянусь, да?"
   Маша прыснула.
   "Ладно, буду ждать твоего сообщения."
   "Пасиб! Я так счастлив - ты не представляешь!"
   "Ну почему же? :)))))))) Очень даже представляю... Ромочка ;)"
   "Дровосек" молчал наверное с полминуты, когда Маша не вытерпела и набрала:
   "Ты куда пропал? Ты здесь?"
   "Здесь! Это я плясал от радости :)))"
   "Смешной, забавный, милый мой мальчик... :) Чмок тебя.."
   "Машка, Машенька... Почему такая сложная штука - жизнь? Столько условностей. Хотя, понимаю, что без них невозможно... Был бы я наглым типом, спеленал бы тебя ночью сонной, выкрал и отвёз бы венчаться в церковь. Чтобы нас сам Господь объединил - и на земле и на Небесах!"
   Маша улыбнулась.
   Забавный парень. Неужели и в самом деле так любит?
   "Ты так хорошо говоришь... в инете. Почему не говоришь это в реале?"
   "Ну как я могу? Я ведь... Я не знаю... Наверное боюсь услышать насмешку."
   "Глупый! Я ведь говорила тебе, что не нужно стесняться... Как бы я узнала о твоей любви? Если, конечно, она существует в реальности, а не в Интернете..."
   "Ты сомневаешься? :( "
   "Нет! Но... Не знаю, как объяснить. Блин, ну почему в инете всё легко, а в жизни так сложно?"
   ":)) Ты повторяешь мои слова. Наверное, потому, что в инете не видишь собеседника, и в любой момент можно исчезнуть, убежать... :)"
   "Наверное... Всё равно грустно. Мы рисуем в своём воображении образ, которому реальный человек не соответствует. А потом испытываем разочарование, когда узнаём это при непосредственном контакте."
   "Я не рисую твой образ. Я тебя знаю и знаю, какая ты в жизни. Ты... ты моя мечта :) У тебя есть недостатки, но достоинств намного больше. Я тебя люблю такой, какая ты есть..."
   "Спасибо... Э-ээ... А о каких недостатках ты там намекал?"
   ":))))))) Ты слишком красива и привлекаешь внимание слишком многих мужчин :)"
   "Ну этот недостаток исчезнет с годами :)"
   Они проговорили ещё минут сорок о чувствах, о любви. Случай с нападением отошёл на задний план. Боль притупилась, и Маша заснула спокойной и вполне счастливой. Её любят...
  

15

   На следующий день, около полудня от "Дровосека" пришло сообщение:
   "Отель "Атлантик". Двухкоешный нумер. Девять. Ровно в девять. :) Шутка! Запоминай: в воскресенье, в 16 часов, гостиница "Речная", номер 238. Второй этаж, направо от лифта. Дверь будет открыта. На двери пришпилена инструкция. До встречи! Я, кажется, волнуюсь."
   - Кажется, волнуюсь, - усмехнулась Маша. - Меня и то трясёт, а он волнуется...
   Гостиница "Речная", как и положено заведению с таким названием, располагалась на набережной. Высокое здание видно издалека. На самой верхотуре уже зажгли неоновую вывеску. Окна освещены в почти шахматном порядке. Будто специально так постояльцев расселяют, подумала Маша.
   Она уверенно прошла к лифту и надавила кнопку вызова. Лифт приветливо распахнул двери и доставил её на второй этаж.
   - Ну и где тут двести тридцать восьмой?
   Сердце бешено колотилось. Будто не в гости шла, а на "дело". Хотя, какие там чёрту "гости"? Авантюра чистой воды!
   Она открыла дверь, ведущую в правый бокс, и попала в длинный коридор. Типично "совковый" антураж. Длинная, во весь коридор, красная с зелёными полями ковровая дорожка, обшитые ДСП панели. Подвесной потолок, правда, сделан относительно недавно. Светильники заливали пространство этажа ярким светом холодного оттенка.
   Дверь нужного номера распахнулась после того, как Маша повернула ручку.
   В прихожей был полумрак. С внутренней стороны двери, она обнаружила листок. Сняв, поднесла к глазам.
   "Надень маску и проходи в комнату. Молчи, не говори, не спрашивай, не бойся."
   "Маска" - чёрная повязка была тоже пришпилена к двери. Маша сняла курточку, оставшись в джинсах и коротком свитере. Выдохнув, она надела маску и, волнуясь, на ощупь направилась в комнату.
   Перебирая руками по стене, она дошла до двери и толкнула её. Через мгновение ощутила, как её взяли за руку и в полном молчании куда-то повели.
   Она слышала напряжённое дыхание мужчины совсем близко. Её грудь вздымалась, и сердце рвалось наружу.
   Они остановились. Руки мужчины взяли её за плечи, и губами она ощутила лёгкое прикосновение губ. Приоткрыв рот, она ответила на поцелуй. Мужчина сильнее стиснул её тело и впился жадным, вызывающим слабость в коленках, поцелуем.
   Маше захотелось обнять невидимого "Дровосека" и прижаться к нему плотнее, но тот держал её крепко, не позволяя даже пошевелить руками.
   Он со вздохом отстранился. Маша тут же ощутила, как её свитерок пополз кверху. Она подняла руки и позволила его снять. Лёгкий озноб пробежал по телу, но тут же исчез. Девушка, вздрогнув, ощутила влажный язык на животике. Руки вновь перехватили, не позволив, коснуться тела мужчины. Да что же это такое? Почему нельзя дотронуться! Ей же хочется тоже ощущать тело.
   Её уложили на постель. Руки обвили чем-то мягким и, подтянув кверху, закрепили в таком положении.
   "Уже интересно, - мысленно усмехнулась Маша. - И что же дальше? Плётка?"
   А дальше она лишилась тонкого прозрачного бюстгальтера. Быстрый язычок несколько раз описал "восьмёрку" вокруг холмиков груди и заскользил вниз. Маша протяжно вздохнула и выгнулась.
   Руки мужчины беззастенчиво оглаживали её тело. Под горячими ладонями набухали её соски. Его язык бабочкой порхал по её телу, заставляя изгибаться, стонать и покусывать губы.
   Вжикнула молния, и джинсы поползли к пяткам. Маша приподняла попку, чтобы партнёр не мучался с плотно облегавшей бедра материей. Вместе с джинсами, как оказалось, сползли и тоненькие трусики с симпатичным котёнком спереди. Она вскрикнула, когда почувствовала прохладную влагу на нежной плоти.
   Первая волна наслаждения накатила лёгким дуновением. Партнёр, почувствовав это, отстранился и перенёс поцелуи выше. Он снова впился в её губы. Она задыхалась. Она трепетала, как листик на ветру. Маша сучила ногами по простыне, жадно ловя губами язык партнёра.
   Пальцы мужчины бережно раздвинули её влажную плоть и легко проникли внутрь. Маша со стоном подалась им навстречу.
   Она уже не думала о том, что не ожидала от Игоря такой прыти, не удивлялась неожиданному мастерству в сексе юного и стеснительного парня. Она проваливалась в бездну наслаждения и воспаряла над ней, кружа выше облаков. Собственное тело больше не принадлежало ей. Оно жило своей жизнью.
   Вторая волна была мощной. Она заставила тело девушки выгнуться дугой и закричать. Маша попыталась вцепиться в тело партнёра, пробороздив ногтями его спину, но руки были связаны надёжно. Она зарычала от бессилия и замотала головой.
   - Развяжи!
   Её скулы обхватила сильная рука и повернула голову набок. Поцелуй не дал ей говорить.
   Кровать скрипнула под тяжестью мужского тела, и Маша уступила напору "Дровосека".
   Он вошёл в неё с нежной осторожностью, замерев на половине пути. Она, почувствовав его напряжение и нетерпение, подалась навстречу. Сколькая вагина всосала мужчину до основания.
   Его движения постепенно стали быстрыми и жёсткими. Мужчина безжалостно терзал тело девушки, доводя её до исступления.
   Мир взорвался такими яркими красками, что под чёрной маской девушка едва не ослепла от невиданного доселе фейерверка. В этот момент она почувствовала то мощное извержение, которое ждала чуть раньше.
   Она закричала так сильно, что партнёру пришлось приглушить её рот поцелуем. Ещё какое-то время они продолжали двигаться навстречу друг другу, но вскоре обессилено затихли.
   Любовник поцеловал припухшие губы девушки, провёл пальцем по щеке и губам. Маша едва дышала. Силы покинули тело девушки. Она могла лишь улыбаться и слабо отвечать на поцелуи.
   Партнёр развязал руки и, поцеловав их, бережно прикрыл девушку одеялом. Маша попыталась вытащить руку, чтобы дотронуться до человека, доставившего ей неземное удовольствие, но мужчина мягко, но непреклонно не позволил ей.
   - Противный, - с нежностью сказала она. - Поцелуй меня.
   Это требование было выполнено без сопротивления и промедления.
   - Мурр, - сказала девушка, когда мужчина отстранился.
   Когда Маша очнулась ото сна, сморившего её, и сдёрнула с глаз повязку, в комнате никого не оказалось. Лишь лёгкий неуловимо знакомый аромат напоминал, что здесь был её мужчина.
   На столе стояла ваза с шикарным букетом роз, и белела записка.
   "Я самый счастливый человек на Земле!" - прочитала она.
   Ниже было приписано: "У входа тебя ждёт такси. Оно тебя доставит домой. Всё оплачено. Спасибо тебе, моя любимая".
   Маша прижала букет к лицу и вдохнула аромат.
   - Я тоже самая счастливая девушка, - выдохнула она и улыбнулась...
  

16

   Понедельник - особый день недели. Кроме того, что он "тяжёлый", для многих он день, с которого начинается новая жизнь.
   Для Маши Левашовой он тоже был своеобразной вешкой в жизни. В этот день она переступила порог офиса в качестве "большого" начальника. Она испытывала некоторое волнение, замешанное на чувстве неловкости.
   Как ей сейчас общаться с сослуживцами? Оставаться такой же простушкой-веселушкой или превратиться в офисную мегеру - мымру из "Служебного романа"? И то, и другое было крайностями. Крайности Маша не любила.
   Она вошла в офис и привычно во весь голос поздоровалась.
   - О! Ещё одно начальство пришло! - иронично воскликнул Саша Беленький, типичный диссидент с выпученными глазами.
   - По местам стоять! С якоря сниматься! - неожиданно крикнула Маша.
   - Тоже мне боцман, - обиделся Саша.
   - Получил? - неестественно звонко захохотала Ирина Львовна. - Так их, Маша. Или, наверное, теперь Мария Михайловна?
   Маша хотела было рассмеяться и отшутиться, но тут услышала голос шефа:
   - Разумеется, Ирина Львовна. Это касается всех, - повысил голос Кольцов, появившись из-за спины своего зама. - Мария Михайловна и никак иначе. Всем ясно?
   Ответом было понурое молчание. Маша тоже почувствовала себя неловко.
   - Да ладно вам, Геннадий Романович...
   - Не ладно. Таков порядок вещей в фирме. И не нам его менять, - веско сказал шеф. - Всё, за работу.
   Кольцов выглядел несколько странно. Он был чем-то возбуждён. Глаза искрились, движения были дёргаными, как у импульсивного подростка. Он ходил по офису и разговаривал с сотрудниками! Это шеф-то! Тот, который обычно сидит за своим столом и только изредка, словно прожектором, проводит взглядом по офису и вновь погружается в работу.
   Маша посмотрела на Игоря, притихшего после строгого предупреждения Кольцова, и ободряюще улыбнулась. Она вспомнила эротическое свидание в гостинице и улыбнулась ещё шире.
   - Ты мой тигр, - шепнула она, проходя мимо него.
   Игорь густо покраснел.
   - Почему не позвонила? - шепнул он в ответ. - Я ждал, ждал...
   - Отдыхала от нашего бурного общения, - ответила она и прыснула в кулак. - Ладно, потом поговорим, тигр.
   Сорокин проводил её непонимающим взглядом, хмыкнул и сел за стол.
   Маша села за компьютер, повертелась на кресле и задумалась.
   Вот она заместитель начальника отдела. Шишка на ровном месте. Внутри кипит энергия, способная запустить спутник в космос, а куда её девать она не знала.
   Порядок в столе навести?
   Маша поочерёдно открыла ящики стола и посмотрела на аккуратные стопочки документов и канцелярские принадлежности, выложенные в определённом порядке. Можно, конечно, бумаги переложить с правого края на левый, но в чём тут глубинный смысл?
   Она почувствовала себя командармом без армии, министром без министерства. Чем ей заниматься?
   - Мария Михайловна, - будто подслушав её мысли, с улыбкой обратился Кольцов. - Подойдите ко мне, пожалуйста. Обсудим ваши новые обязанности.
   Маша послушно приблизилась к шефу.
   - Присаживайся, - тихо, несколько интимно, сказал Кольцов.
   Девушка села и сложила руки на коленки. Примерная ученица на беседе с директором школы.
   - Я тут подготовил некую инструкцию, - сказал шеф, протягивая лист бумаги. - Обязанности и права заместителя начальника отдела. Это, конечно, неофициальная инструкция, как ты понимаешь, но всё же... Глянь.
   Маша взяла лист из рук начальника и углубилась в чтение.
   Двенадцать пунктов обязанностей и четыре - прав. Ну и где справедливость?
   Сидя рядом с Кольцовым, Маша ощутила какое-то беспокойство. Она долго не могла понять его причину. Вчитывалась в текст, ища какой-то подвох или скрытый смысл, но ничего такого в нём не находила. "Инструкция" была написана сухим канцелярским стилем: обязан, обязан, имеет право...
   Шеф давал пояснения по каждому пункту, едва не извиняясь, что часть своих обязанностей переложил на её хрупкие плечи.
   Маша рассеяно кивала, продолжая анализировать своё беспокойство.
   Она несколько раз посматривала на начальника и встречалась с его глазами.
   "Какие у него красивые глаза, - подумала она. - Такая глубина... Почему я раньше не замечала? И вообще он..."
   Тут её осенило...
   Запах!
   От шефа исходил аромат, который она уловила в гостиничном номере. Без сомнения это был именно тот запах.
   "Не может быть! - мысленно ахнула она и залилась румянцем. - Этого не может быть..."
   - Что? - озабочено спросил шеф, поймав её взгляд.
   - Ничего.
   - У тебя вид такой... Будто привидение увидела, - улыбнулся он.
   Кольцов. Шеф. Быть не может...
   - Геннадий Романыч...
   - Что, Машуль?
   Маша, пылая от смущения, посмотрела на шефа.
   - "Дровосек" - это... вы?
   Шеф неожиданно покраснел до самых корней волос и отвернулся к монитору.
   - Господи, - прошептала девушка, закрыв лицо руками.
   - Маш...
   - Блин!
   Маша поспешно встала, едва не опрокинув стул, схватила с вешалки курточку и бросилась из офиса.
   Сотрудники проводили её недоумённым взглядом и посмотрели на Кольцова. Пунцовый шеф сидел, тупо глядя на монитор, по которому плавали замысловатые геометрические фигуры.
   Через минут пять Кольцов встал, сложил бумаги в портфель, выключил компьютер и молча вышел из офиса.
   - Что это было? - спросила Ирина Львовна и обвела присутствующих полным недоумения взглядом.

17

   Маша, гонимая стыдом, выбежала на улицу и остановилась. Куда бежать? Есть ли в том смысл? Господи, за что такое наказание? "Дровосек", любимый виртуальный Рома, ставшим для неё в реальности Игорем Сорокиным, неожиданно обернулся Кольцовым. Рома - Романыч... Могла бы догадаться, провести параллель. Санта-Барбара да и только...
   Она направилась в кафе.
   Мысли наскакивали одна на другую, путались и рвались. Она вдруг осознала, что не сможет смотреть шефу в глаза. Ведь теперь их отношения изменились совершенно. Раньше он был просто шефом, а теперь человеком, признавшимся ей в любви, человеком, с котором она занималась любовью. Да ещё как занималась!
   - О Боже! - простонала она. - Дура.
   Теперь ей стало ясно, как божий день, что Сорокин не мог быть тем Ромой - сильным, красивым и умным. Конечно! Ведь она отлично знала, что застенчивый мальчик со средним образованием вряд ли мог быть таким...
   Девушка вздохнула, вспомнив Геннадия Романовича. Да, шеф вполне подходил к образу "Дровосека". Сильный, красивый мужчина. И умный...
   В кафе Маша заказала бокал мартини, чем немало удивила бармена и села за столик. Пить с утра прерогатива алкоголиков, но ей просто необходимо снять стресс. Лучшее средство от стресса алкоголь и секс. Секс, пожалуй, сейчас вряд ли ей помог бы. Её колотит от одной мысли о нём. Слишком свежи воспоминания о вчерашнем. Вот алкоголь ей не помешает. Совсем немного, несколько капель.
   Маша пригубила мартини и посмаковала губами его вкус. Хороший вермут, приятный.
   Она просидела, наверное, час, когда решила вернуться и объясниться с шефом.
   Разумеется, теперь между ними не может быть ничего общего, в смысле интимного. Он шеф, она его зам и ничего более. Всё, что было между ними, она предложит считать фантазией. Приятной фантазией, поправилась она.
   Сотрудники встретили её настороженно-вопрошающими взглядами. Сорокин поспешил ей навстречу.
   - Маш, что случилось? Что у вас с Кольцовым произошло?
   - Отстань, - отрезала она, не обращая внимания на обиженную физиономию Игоря. - А где, кстати, Геннадий Романович?
   - Он ушёл почти сразу после тебя, - пробурчал Сорокин. - С портфелем.
   Маша изумлённо посмотрела на Сорокина и пошла к столу шефа.
   Вещей и портфеля Кольцова, в самом деле, не было. В любой другой день, это было бы нормально. Шеф частенько ездил к заказчикам. Но сегодня его внезапный уход, точнее бегство ей не понравилось.
   Ну что ж, решила она, тем лучше. Это ему придётся возвращаться и первому смотреть ей в глаза. Возможно, он сам ей что-нибудь скажет и предложит выход из сложившейся ситуации.
   Часа через два в офис вошла Рогова. Вид у неё был загадочный и торжественный. Она бросала многозначительные взгляды на Машу и, наконец, решила поделиться новостью, распиравшей её последние несколько минут.
   - Интересные дела творятся в нашей конторе, - громко сказала она.
   Дождавшись, когда все сослуживцы оставят свои дела и воззрятся на неё, Светлана продолжила:
   - Вот вы думаете, где наш начальник? К заказчику поехал? Фигушки!
   - Светлана, не томи, - поморщилась Ирина Львовна. - Говори без загадок. Если есть что сказать.
   - Кольцов уволился!
   - Как?! - вскрикнуло несколько человек одновременно.
   У Маши в прямом смысле отвисла челюсть.
   - Как уволился?
   - Написал заявление по собственному желанию, - пояснила Рогова. - Он недавно уехал домой. Всё это время сидел у Межонова. Вышел из кабинета, отдал заявление и уехал.
   - Господи, - всплеснула руками Ирина Львовна. - Маша, - трагическим голосом обратилась она. - То есть, Мария Михайловна! Объясните нам ради Бога, что происходит? Я ничего не понимаю!
   - Я тоже ничего не понимаю, - тихо ответила манна, но ей, похоже, никто не поверил.
   Сорокин, сощурившись, пристально смотрел на неё, наверное, силой воли пытаясь проникнуть в её подсознание. Даже, если бы это ему удалось, ничего, кроме звона он бы не услышал.
   Голова Маши гудела от такой новости, что церковный стопудовый колокол.
   "Уволился... Шеф уволился... Из-за неё..."
   Маша, вскинув подбородок, вышла из офиса. Она решила узнать правда ли это или всего лишь слухи.
   В приёмной Межонова кроме секретаря Анечки, находилось ещё пару человек, которых она знала лишь в лицо.
   - Ань, - шёпотом обратилась Маша. - Слушай, правда, что Кольцов заявление написал?
   Аня, длинноногая темноволосая красавица с яркими губами, криво усмехнулась.
   - Правда. Минут двадцать назад он заявление положил.
   - Где оно?
   - Я его заму по персоналу отдала. Так что будешь скоро начальником отдела. Быстро растёшь, - усмехнулась Аня.
   - Да ну тебя, - отмахнулась Маша. - Большой босс у себя?
   - Он занят, - посуровела секретарша.
   Маша фыркнула и дёрнула дверь в кабинет генерального.
   - Куда? - услышала она испуганный голос Анечки.
   - В чём дело? - гаркнул Межонов.
   - Валерий Владимирович, извините. Я на минуту, - сказала Маша, приближаясь к столу генерального директора.
   На неё с любопытством уставилась пара глаз незнакомых людей очень важного вида. Наверное, директор на самом деле был занят серьёзным разговором.
   - Скажите, что с Кольцовым? Почему он написал заявление?
   От взрыва директора, близкого к ядерному, спасло присутствие посетителей. Межонов побагровел, но, громко выдохнув, сдержал эмоции.
   - Знаете что, Левашова, - сказал он. - Шли бы вы работать. И, кстати, назначаю вас временно исполняющим обязанности начальника отдела. Я уже отдал распоряжение подготовить приказ.
   - Валерий Владимирович, - взмолилась девушка. - Я не справлюсь. Лучше верните шефа... Э-э, Геннадия Романовича! Пожалуйста! Это из-за меня он уволился...
   - Да при чём тут вы? - поморщился генеральный. - Переманили твоего шефа. Продался конкурентам.
   - Не может быть...
   - Ещё как может! Он передо мной тут битый час извинялся. Всё, иди, Левашова, работать. Извините, господа...
   Генеральный продолжил беседу с посетителями, не дожидаясь пока нахально ворвавшаяся сотрудница не покинет кабинет.
   Маша вышла, понуро опустив голову.
   Чушь всё это. Не мог шеф предать фирму. Ни за деньги, ни за что-то другое. Не тот он человек. Как вообще, босс мог так подумать о её шефе? Да он... Он...
   Маша шла по коридорам и плакала. Зачем она убежала? Почему он ушёл?
   Рома-Романыч, что ты наделал?
  

18

   Внезапный поступок Кольцова взбудоражил коллектив. Оставшийся день сотрудники гадали причину его увольнения. Назывались разные версии, высказывались даже такие невероятные, как тайная любовь шефа к Маше, но в одном все соглашались - без веской причины шеф вряд ли ушёл бы.
   - Да что мы голову ломаем? - вздохнула Ирина Львовна. - Ему ещё две недели отрабатывать надо. Завтра придёт, попросим дать нам разъяснение.
   "А ведь правда! - радостно подхватила мысль Маша. - Завтра я с ним поговорю. Пусть немедленно заберёт заявление!"
   Ни завтра, ни после завтра Кольцов не появился. Пришёл зам Межонова по кадрам и объявил, что обязанности начальника отдела временно возложены на Марию Левашову.
   - Быстро девочка взлетела, - фыркнул Беленький. - Как бы крылышки не опалила.
   - Не опалит, - буркнул Сорокин, покосившись на Машу.
   Вчерашний разговор с Левашовой после работы сбил его с толку. Маша держалась с ним холодно, отвечала односложно, а в конце заявила, что они вряд ли смогут встречаться. У неё, видите ли, изменились обстоятельства. Так что со вчерашнего дня Игорь был на Машу обижен и всячески пытался это ей показать.
   Маша постоянно запускала ICQ, но "Дровосек" ни разу не был замечен в сети. Она писала ему: "Надо встретиться и поговорить." Но ответа не было.
   В это утро она снова написала: "Отзовись! Чёрт возьми, не будь ребёнком!"
   Она не поверила глазам, когда "Дровосек" ответил.
   "Я не ребёнок, - написал он. - Я понял, что совершил ошибку. Я не должен был... Не имел права. Ты молода, красива. У тебя вся жизнь впереди. А я... Прости, если сможешь."
   "Геннадий Романович... Гена, не глупи. Пожалуйста. Нужно встретиться поговорить. Ты делаешь большую ошибку!"
   "Ну что ж... Одной ошибкой больше. Маша, прости, но я не хочу портить тебе жизнь."
   "Дурак ты, Рома-Романыч! Ничего ты не понимаешь! Я ведь тоже тебя полюбила!"
   Маша, кусая ногти, смотрела на экран. "Дровосек" ответил через минуты две.
   "Хорошо. Давай встретимся после работы. В кафе, в котором ты обычно обедаешь..."
   "Ты знаешь где я обедаю???"
   " :) Милая, Маша... Машенька... Я же говорил, что знаю о тебе почти всё."
   "Да, говорил... Тогда в 18.30 в кафе."
   "Да. До встречи... Маш, как там наши? Наверное, на ушах стоят?"
   Маша улыбнулась и набрала: "Не то слово! Я тебе вечером расскажу. Ничего, что я на "ты"? :) Сейчас работать надо..."
   "Да, конечно. И я совсем не против, что мы на "ты" :) До вечера."
   Маша довольно откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза.
   Наконец-то! Она не верила, что смогла шефу сказать "ты". Хотя он теперь не совсем "шеф". И даже не потому, что он уволился. А потому, что он "Дровосек". Он Рома-Романыч.
   Маша улыбнулась.
   Господи, почему так всё сложно? Неужели ему трудно было поговорить с ней? Зачем столько препятствий нагородил?
   Она вспомнила, как впервые переступила порог компании. В то время она училась на третьем курсе и готова была выполнять любую работу, лишь бы деньги платили. После собеседования с менеджером по персоналу её направили в отдел маркетинга.
   Кольцов ей показался таким строгим, умным и недосягаемым. Он, посматривая на неё исподлобья, задавал вопросы и не давал понять удовлетворён ли ответом или нет. Лишь в конце разговора он что-то проворчал о детях, которым не сидится дома и в школе.
   Маша тогда вызывающе спросила:
   - Вы простите меня, но скажите сразу - берёте меня или нет. Мне нужно искать работу, и нет времени тратить на пустые разговоры.
   Кольцов посмотрел на неё с живым интересом и усмехнулся, как он обычно делает, когда его удивляют.
   - Если вы такая деловая барышня, какой пытаетесь выглядеть, то возьму. Если через месяц не буду удовлетворён... вашей работой, то уволю. Понятно?
   - Понятно. Спасибо.
   С тех пор прошло почти три года. За плечами институт, должность заместителя начальника отдела. И всё благодаря ему, Роме-Романычу. Если бы не его помощь...
   Маше захотелось обнять бывшего шефа, но за его отсутствием, обняла свои плечи.
   Рабочий день тянулся невыносимо долго. Все что-то от неё хотели, нудили. В общем, раздражали своим присутствием.
   Хотя до кафе идти не более десяти минут, Маша вышла из офиса сразу по окончанию рабочего дня.
   Кольцова в кафе ещё не было, и она заказала чашечку кофе.
   Ежеминутно поглядывая на часы и на входную дверь, она попивала горьковатую жидкость и пыталась представить какими будут первыми словами Ромы-Романыча.
   Скорее всего, думала она, шеф будет отводить глаза и бормотать какие-нибудь извинения. Он должен извиниться. Потом они станут говорить о любви, и она признается, что тоже его любит.
   Любит?
   Маша задумалась. Кого она любит: Рому-"Дровосека" или Романыча-Кольцова? И тот и другой соответствовали её представлениям о "настоящем" мужчине. Рома, конечно, был моложе Романыча. Зато второй доказал в гостинице, что даст фору любому молодому человеку.
   Маша прикрыла ладошкой улыбку. Вот же шалун какой. Никогда бы не подумала о шефе такое. Ходил по офису букой, ворчал, а оказалось, что на самом деле он такой нежный - белый и пушистый. И что немаловажно - давно её любит.
   Как это всё странно и неожиданно. Она и шеф.
   Она посмотрела на часы. Восемнадцать сорок пять. Однако не торопится влюблённый.
   "Заставлю стать на колени, - мстительно подумала Маша. - Вот при всех пусть просит прощения. За всё."
   В девятнадцать часов, когда Кольцов так и не появился, Маша забеспокоилась. Что могло послужить такой задержке? Пробки на дорогах? Но ведь можно было выехать заранее, что за детский сад?
   Позвонить ему, чтобы узнать причину столь длительного отсутствия она не могла. Служебный мобильный телефон Кольцов сдал. Нового номера мобильника она, естественно не знала.
   В девятнадцать тридцать, закипая от злости, Маша покинула место несостоявшейся встречи и поехала домой.
   Ух как она ему выскажет всё, что думает о нём. Гад, вот он кто! Ладно она не знает номера его трубки, но ведь он-то, наверняка, знает. Он же уверял, что знает о ней всё или почти всё.
   Дома она включила компьютер и отправила "Дровосеку" пару гневных и язвительных фраз. Тот не ответил, чем разозлил Машу ещё больше.
   - Ладно, Рома-Романыч, я тебе устрою весёлую жизнь! Моя мстя будет ужасной...
   Она ещё долго придумывала экзекуции для бывшего шефа, пока сон не сморил её. Она уснула сразу, как только голова прикоснулась к подушке.
  

19

   Утром, едва продрав ото сна глаза, Маша включила компьютер и запустила "ай-си-кью". Естественно, следуя закону подлости, "Дровосек" не отозвался на её "стук".
   - Ну, шеф, погоди!
   Настроение девушки, испорченное вчерашним поступком Кольцова, с утра ещё более ухудшилось. У Маши буквально всё валилось из рук. Чем бы ни занималась, мыслью возвращалась к необъяснимому поступку Кольцова.
   Что могло послужить этому? Неужели он мог так поступить? Не похоже на него. Шеф никогда не был подлецом. Так что с ним случилось сейчас?
   - Ирина Львовна, а вы не знаете, где живёт Геннадий Романович? - спросила она.
   - Да откуда же, Мария Михайловна? У меня с ним не было таких отношений, как у вас.
   - Каких таких? На что это вы намекаете? - блеснула глазами Маша.
   - Ну... - засмеялась сотрудница. - Вы молодая, красивая...
   - Ирина Львовна, как вам не стыдно? - поморщилась Маша.
   - Да ладно тебе, девочка, - усмехнулась женщина. - Всё и так видно. Так сказать, невооружённым взглядом.
   - Ирина Львовна, давайте не будем... И чтобы никто не смел обсуждать мою жизнь, тем более, когда факты не соответствуют действительности. Я надеюсь мы договорились, Ирина Львовна?
   - Ох, - отмахнулась та. - Договорились, чего уж там...
   - Вот и хорошо.
   Хорошо или нет, а слухи по компании, похоже, ползли. Сорокин несколько раз намекал ей, что ему понятны причины перемен в их отношениях.
   Однажды вечером, когда Маша задержалась, чтобы закончить срочную работу, Игорь тоже остался в офисе. Он подошёл к столу начальника и сказал:
   - Ходят разные слухи. Ну.. Что ты с Кольцовым того... Типа любовники. Мол, он тебя бросил, узнав, что ты беременна. И поэтому ты его разыскиваешь.
   - Ты пришёл, чтобы сплетнями поделиться?
   - Маш, но ведь он уже не наш начальник. Ты должность уже получила, зачем он тебе?
   Маша влепила Игорю звонкую пощёчину.
   - Какой же ты... дурак, - сказала, словно выплюнула слова.
   - Сама ты...
   Сорокин обижено выпятил нижнюю губу.
   - Я ей адрес достал, а она... дураком обзывается.
   - Какой адрес? - схватила за грудки Маша.
   - Какой... Такой! Кольцова адрес.
   - Игорёк, правда?
   Девушка порывисто обняла парня и поцеловала в губы.
   - Спасибо! Давай!
   Сорокин вытер губы и, вздохнув, достал сложенный вчетверо лист.
   - Маша, я его тебе отдам, если ответишь на пару вопросов, - сказал Игорь, глядя девушке в глаза.
   - Ну что ещё? - нахмурилась она.
   - Скажи, зачем тебе адрес Кольцова?
   - Нужен. Игорь...
   - Ты не ответила.
   Маша состроила недовольную гримасу и вздохнула.
   - Мне нужно с ним поговорить. Это касается только меня и его. Но, если тебя интересует беременная я или нет, то отвечу - нет!
   - Что у тебя с ним общего? - скривился Сорокин.
   - Это второй вопрос?
   - Да... то есть нет.
   - Игорь, дай адрес, - требовательно протянула руку Маша.
   - Маш, послушай...
   Игорь волновался, вертел в руках листок и хмурился от того, что не мог найти подходящие слова.
   - Маш. Ты знаешь как я к тебе отношусь... Я понимаю, что в сравнении с Кольцовым я мальчишка, но ведь в этом моё преимущество. Я ещё стану настоящим мужчиной, а он уже никогда не станет молодым. Понимаешь?
   Маша усмехнулась.
   - Ты права, не о том я... Маш, если бы он хотел с тобой видеться, неужели бы он к тебе не пришёл?
   Машу словно током ударило. Она вздрогнула и сжала губы. "Если бы захотел..." - повторила она мысленно фразу Игоря.
   Может быть Сорокин прав? Если бы она была нужна ему, то он приехал бы. Или хотя бы отзвонился - мол, извини, не получается. Или извини, но...
   Он же уверял, что любит. Или это тоже были всего лишь слова?
   - Игорь, что ты от меня хочешь? - вымучено спросила она, воспользовавшись паузой в пылкой речи Сорокина.
   - Я?
   - Ну да, вот ты, Игорь Сорокин, что хочешь от меня - Маши Левашовой?
   - Ничего...
   - Ну тогда иди домой, Игорёк. Тебя давно мама ждёт.
   На щеках парня вспыхнул румянец. Он положил лист с адресом на стол, с обидой посмотрел на девушку и, опустив голову, пошёл к выходу.
   Маша проводила его взглядом до двери и развернула лист. Адрес, написанный рукой Сорокина, был знаком. Когда-то в этом доме жила её одноклассница, к которой Маша однажды приходила в гости на день рождения.
   Когда это было? Лет десять назад. Ей было тринадцать, а Романычу тридцать. Она ещё девчонка, он уже взрослый женатый мужчина. Как интересно жизнь закручивает сюжеты. Знала бы она тогда, что взрослый дяденька станет её любовником. Или любимым?
   Маша вздохнула и сложила лист.
   Ну и что теперь? Бежать к Романычу скандал чинить? Смешно. Воинственный пыл для этого прошёл, а выглядеть ревнивой дурой не её роль. Тем более, что она вовсе не ревнует его. Просто такое внезапное исчезновение бесит.
   В конце концов, у неё тоже есть гордость, подумала Маша и бросила листок с адресом в корзинку для мусора.
   Через месяц она за этот поступок будет казнить себя, но тогда ей стало легче. Она гордая девушка и не станет бегать за мужчиной, показавшей ей пятки.
   Отныне только карьера и никакой любви. В её годы такой мощный старт сулит стремительный взлёт, и она приложит для этого все силы.
  

20

  
   Обязанности начальника отдела оказались не таким сладким мёдом, как казалось раньше. Глядя со стороны на сидевшего перед монитором шефа, она думала, что тот в крестики-нолики играет и бездельем мается. Ох как она ошибалась!
   Организовать работу отдела, чтобы все шестерёночки отлаженного механизма крутились в нужном направлении и с необходимой скоростью, для молодого и неопытного руководителя было сравни полёту на реактивном самолёте сразу после "кукурузника". Уж слишком быстро менялась обстановка и задачи, ставившиеся высоким начальством.
   После второго совещания у Межонова, где Маша, стоя на вытяжку, как двоечница перед директором школы, краснея и кусая губы, решила закрутить гайки в разболтавшемся коллективе.
   - В последнее время ваш отдел перестал справляться с заказами. Сотрудники обленились и стали неуправляемыми. Они скоро на вас ездить будут! - шумел Валерий Владимирович. - Я понимаю, Мария Михайловна, что вам тяжело перестроиться с психологии рядового сотрудника на начальника отдела, но, если вы не сможете, буду вынужден распрощаться с вами. Вам ясно?
   - Ясно, - чуть слышно ответила Маша.
   - Справитесь?
   - Справлюсь! - кивнула она.
   По пути из кабинета босса в отдел Маша кипела переполнявшей яростью. Она готова была стереть в порошок любого, кто встал бы на её пути и сказал бы слово поперёк.
   Будто желая проверить серьёзность её намерений, в дверях отдела возник Беленький.
   - Куда? - рявкнула Маша.
   Саша, оторопев от внезапной вспышки агрессии начальства, опомнился, когда Маша втолкнула его обратно в офис.
   - Ты чё, коза, в конец обнаглела? - взвизгнул он.
   - Внимание! - крикнула Маша. - Через двадцать минут положить мне на стол отчёты о проделанной работе за последние две недели. Отчитаться по каждому дню, что планировалось и что сделано. Впредь такие отчёты будете готовить каждую пятницу.
   - Ты чё? - после минутного гробового молчания подал голос Беленький. - Ты думаешь, если стала начальницей, то можешь тут свои порядки устраивать? Ты чё, коза драная?
   Маша, успевшая дойти до рабочего места, развернулась и подошла к Беленькому. Размахнувшись, она звонкой пощёчиной стёрла наглую ухмылку мужчины.
   Беленький, схватившись за щёку, в следующую секунду бросился на начальницу. Его кулак был перехвачен Сорокиным.
   - Ну, сука! - прошипел униженный Беленький.
   - До конца рабочего дня твоё заявление об уходе с должно лежать у директора по персоналу, - сказала Маша. - В противном случае, ты будешь уволен по статье.
   - Ладно. Я запомню, - пообещал Беленький, сплюнув на пол.
   Он вырвал руку из захвата Сорокина, сел за стол, демонстративно написав заявление, бросил на стол начальницы.
   - На. Отнесёшь сама.
   Когда Беленький, хлопнув дверью, вышел, в офисе всё ещё висела тишина.
   - Время идёт, - напомнила Маша. - Осталось пятнадцать минут.
   Внутри всё клокотало, она была готова разрыдаться от обиды на Беленького и на себя. Ну зачем она наорала? Могла бы спокойно сказать, объяснить, как ей было тяжело выслушивать упрёки директора. Заслуженные, между прочим, упрёки. Отдел не справлялся с текущими заказами, и вина в этом была, прежде всего, её, как начальника отдела. Вернее, временно исполняющей его обязанности.
   Маша подумала о Кольцове. Как же он справлялся? Ведь от него ни одного грубого слова не слышали. Всё как-то решалось само собой, незаметно и без нервотрёпки.
   - Как же тебя не хватает, Романыч, - тихо вздохнула Маша. - Как же мне тебя не хватает...
   - Вот отчёт.
   Маша вздрогнула, возвращаясь в действительность. Рядом стоял Игорь. Он протягивал лист.
   - Спасибо, - кивнула она. - Спасибо, Игорь, что заступился за меня.
   - Не за что. Честно говоря, я сам не ожила от себя, - кисло улыбнулся он.
   - Ты молодец. Спасибо.
   - Мария Михайловна, ещё пять минут. Не успеваю, - донёсся голос Ирины Львовны.
   - И нам...
   - Хорошо, ещё десять минут даю, - выкрикнула Маша. - Ладно, Игорёк, потом поболтаем. Сейчас некогда.
   Сотрудники с необычной робостью приближались к неожиданно взбесившемуся начальству и сдавали отчёты о проделанной работе. К своему удивлению многие не могли вспомнить чем они занимались две недели, и поэтому их записи были скудными, помещавшимися в трёх-четырёх пунктах. Ирина Львовна представила отчёт на двух листах, который можно отнести скорее к художественному произведению, чем к сухому канцелярскому документу. "Чрезвычайно трудно было...", "преодолевая сопротивление"... А это уже камешек в её огород: "В переходный период, когда отсутствует руководство отдела".
   Ну да, отсутствует. Она не руководитель. "Пока не руководитель! - зло поправилась Маша. - Всем наперекор отдел поставлю с головы на ноги! И никакие беленькие мне не помешают..."
   Маша вышла на середину офиса и обвела всех взглядом. Сотрудники смотрели на неё настороженно, пару человек отвело взгляд.
   - Вы извините меня, что я сорвалась, - тихо сказала она. - Больше этого не повторится... Но тем не менее, всё, что я сказала об отчётах остаётся в силе. Надеюсь, вы поняли, когда писали отчёты, что эти две недели отдел бездельничал.
   - Ну не знаю, - начала было Ирина Львовна, но под взглядом Маши предпочла промолчать. Хотя всем видом показала, как она не согласна с мнением начальника.
   - Я до недавних пор была таким же рядовым сотрудником компании. Вы это знаете так же хорошо, как и я. Да, я ещё плохой руководитель, неопытный. Но, если вы думаете, что на мне можно ездить, то глубоко ошибаетесь. И, честно говоря, я так надеялась на вашу помощь.
   - Но, Машенька, - изумилась Ирина Львовна. - Чем же мы тебе поможем? Не нас же назначили руководить отделом. Хотя, некоторые из нас были бы...
   - Ирина Львовна, ваша помощь должна заключаться в выполнении своих обязанностей. И в следующий раз вместо того, чтобы писать романы о трудностях, которые вы героически преодолевали, я буду ждать от вас чёткого изложения по пунктам, что и когда сделано.
   Под лёгкий смешок сотрудников Ирина Львовна фыркнула и принялась демонстративно листать ворох каких-то бумаг.
   - Ну, в общем, думаю, договорились?
   - Договорились, - ответил за всех Сорокин.
   - Вот и хорошо.
   Пусть злятся, думала Маша, она всё равно добьётся, чтобы её указания выполнялись. С некоторым удивлением, она осознала, что теперь ей не стыдно за свое резкое поведение. Напротив, она почувствовала внутренний подъём и самоуважение.
   Окинув офис хозяйским взглядом, с удовлетворением увидела, что сотрудники отдела склонились над мониторами. Никто не посмел встретиться с ней взглядом.
   "Ничего, - подумала она. - Лучше сразу гайки закрутить, как папа советовал".
  

21

   Домой Маша возвращалась поздно. В последнее время для неё это стало нормой. Нагрузка, свалившаяся на неё, была тяжёлой. Приходилось вникать во многие вещи, связанные с руководством. Мотаться по городу на переговоры с заказчиками, составлять проекты договоров, согласовывать, утверждать и прочее, прочее...
   Она уже сворачивала во дворик дома, когда сзади послышался визг тормозов. Маша невольно сжалась и оглянулась.
   Из темно-синей "Мазды", остановившейся в двух метрах от неё, вышли два парня. В одном из них она узнала Беленького. Его лицо отнюдь не светилось радушием и радостью случайной встречи.
   Беленький шагнул ей навстречу, а второй перекрыл вход в арку.
   - Ну, что? - ухмыльнулся Беленький. - Поговорим?
   - Мы с тобой уже поговорили, - процедила Маша. - В сторону отойди!
   - Ты, бля, мне ещё покомандуй, тварь!
   Он осмотрелся. Прохожих рядом не было. Где-то в метрах пятидесяти по левую руку маячила фигурка старушки. Справа тихо двигалась грузовая машина. Похоже, водила выискивал место для парковки.
   - Ну-ка, сядь в машину, - приказал Беленький. - Поговорим.
   - Я сказала мне не о чем с тобой разговаривать, - Маша попыталась оттолкнуть парня, но тот, перехватив руку, заломил её за спину.
   Маша вскрикнула от боли. Второй мужчина бросился к машине, распахнул дверцу и стал помогать товарищу впихивать девушку в салон.
   - Помогите! - закричала Маша. - Пустите, сволочи!
   - Рот закрой! - прошипел Беленький, больно стукнув локтем лицу девушки.
   Она почувствовала, как из носа потекла тёплая юшка. В тот же миг её швырнули на заднее сиденье и захлопнули дверь. Схватившись за разбитый нос одной рукой, второй она пыталась нащупать дверную ручку. Ручек с внутренней стороны двери не было никаких. Похитители подготовились заранее.
   Маша застучала по стеклу, но с таким же успехом она могла стучать кулачком по стене. Стекло гулко отзывалось на её тщетные попытки вырваться на свободу, но не разбивалось.
   По салону полоснул свет подъехавшей машины. Послышался стук закрываемой двери. А дальше началось нечто невообразимое. Маша, забыв о боли, прижалась лбом к стеклу и смотрела во все глаза, как её похитителей метелит какой-то парень.
   В темноте не видно лица рыцаря, бросившегося на помощь девушке, но дрался он классно. Удар справа, слева, и Беленький падает на асфальт. Взмах ногой, второй хватается за голову.
   Беленький, снова бросается и снова получает. На этот раз по коленной чашечке. Слышно, как он орёт от боли. Как свинья недорезанная.
   Его помощник попытался напасть сзади, но получил такой мощный удар ногой, что упав, больше встать не смог. Беленький, осознав, что потерпел поражение, поднялся и, пошатываясь, медленно побежал вдоль дома.
   Дверь машины распахнулась.
   - Ну, красавица, выходи на свободу.
   Голос был знакомым. Маша, всё ещё держась за нос, вылезла из машины.
   - Ох, ё моё! Машка, ты что ли?
   Перед ней стоял широко улыбающийся Виктор Коровин. За его спиной высился знакомый ей КАМАЗ.
   - Спасибо, Вить! - от души поблагодарила девушка.
   - Спасибо в карман не положишь, - засмеялся парень. - Поцелуй, надеюсь, заслужил?
   - У меня нос разбит. Я, наверное, вся в крови.
   - А я испачкаться не боюсь.
   Маша вздохнула и потянулась губами к щеке Виктора. Тот, взяв лицо девушки в руки, приник долгим поцелуем.
   - Ух, - выдохнул он, оторвавшись от Маши. - Какая же ты сладенькая...
   Маша, глядя в глаза Виктору, отняла его руки о лица.
   - Спасибо тебе, Вить. Ты не убил его? - она кивнула на лежащего у стены обидчика.
   Виктор небрежно глянул, сплюнул и улыбнулся.
   - Оклемается. Я в полсилы бил.
   - Да, круто ты дрался. Где так научился?
   - Я в армии служил, - усмехнулся водитель.
   - В десанте?
   - Нет, ты что! - засмеялся он. - В стройбате. Водилой работал. Служил, то есть.
   - В стройбате? - протянула девушка, и в голосе её сквозило разочарование.
   - Ну да - в стройбате. А ты знаешь, что говорили о стройбате? То, что в стройбате служат такие звери, которым даже оружие не выдают!
   - Почему?
   - Маш, ну это прикол такой. Ты что, не поняла?
   - А-а. А я подумала, что и впрямь...
   Виктор взял её под руку и повёл к подъезду, по дороге рассказывая ужасы о службе. Маша кивала, слушая вполуха, и размышляла о странностях, происходящих в её жизни.
   В школе ей везло во всём, в институт поступила на бесплатный факультет и, что главное, бесплатно. С работой повезло, как никому. И разве не странно, что она, едва закончив институт, стала исполняющей обязанности начальника отдела крупной компании? И, заметьте, без всякой "волосатой лапы", как выражался папа. Если не считать протекции Кольцова...
   Воспоминание о шефе больно кольнуло, заставив поморщиться. "Гад он, - вздохнула она. - Гад... Неужели люблю? - вдруг подумала она. - Ерунда. Просто он... Просто он сволочь. Бросил меня."
   Виктор предупредительно распахнул дверь подъезда.
   - Прошу, сударыня, - галантно поклонился он.
   - Спасибо, сударь.
   - Маш, может, как-нибудь в кино сходим? Или в кабак?
   - Может быть...
   - Когда? Давай завтра?
   Маша остановилась и повернулась к парню.
   - Вить, я не знаю смогу ли... Не завтра. Вообще. У меня сейчас столько дел на работе. Домой прихожу и засыпаю без задних ног.
   Виктор горько усмехнулся.
   - Понимаю. Рылом не вышел.
   - Вить, ну что за ерунду ты говоришь! Я, правда, устаю. Ну, если так хочешь, давай завтра сходим в кино или куда ты там хочешь.
   - Эх, Машка...
   Виктор развернулся и вышел из подъезда. Маша вздрогнула, когда за ним хлопнула дверь.
   - Блин...
   На душе стало ещё противнее, чем несколько минут назад. Обидела парня, спасшего её неведомо от чего. Валялась бы сейчас где-то избитой и изнасилованной.
   Маша вздохнула и усталой походкой пошла домой.
  

22

   - Господи, - воскликнула мать, увидев дочь с разбитым в кровь лицом. - Что случилось, Маша? Ты вся в крови!
   - Упала, - буркнула дочь и залилась слезами.
   - Машуля.
   Мать обняла дочь и заглянула ей в глаза.
   - Девочка моя, что случилось? Миша! - крикнула она.
   - Ой, мам, не надо папу...
   В прихожей появился отец с неизменным журналом "За рулём". У них была старенькая вазовская "девятка", но отцу нравилось рассматривать яркие фото зарубежных автомобилей, стоимость, превосходящих их квартиру.
   Увидев на лице дочери кровь, Михаил Ионович побледнел.
   - Так, что произошло? Ну? Говори!
   - На меня напали...
   - Кто?
   - Ой, ну откуда она знает, Миш, - поморщилась мать.
   - Я сегодня одного уволила, - всхлипнула Маша, успокаиваясь. - Он с товарищем хотел меня в машину затащить. Я сопротивлялась...
   - Так, где... Где эта сволочь? - вспыхнул отец, хватая с вешалки куртку.
   - Пап, всё нормально. Им уже дали по голове. Витька Коровин как раз подъехал и разбросал их. Беленький убежал, а второй так и остался лежать. Наверное, уже уехал.
   - Ты мне адресок этого твоего... "беленького" дай.
   - Пап, я не знаю его адреса.
   - Ладно, я сам найду.
   Маша не сомневалась. Раз папа сказал, что найдёт, то и под землёй отыщет. Дурак Беленький. Накликал на свою голову беду.
   Маша мстительно сощурилась, представляя, как отец будет мутузить незадачливого подлеца.
   Вдруг вспомнился эпизод из школьной поры. Тарас был первым бандитом, державшим школу в напряжении. Постоянно ходил в окружении свиты подонков, готовых выполнить его любой приказ.
   Однажды Тарас на перемене подошёл к ней и, кривя ухмылку, сказал, что будет ждать её после занятий на выходе из школы. Маша не на шутку испугалась. Слава о Тарасе ходила впереди него, так что можно было представить, для какой цели он её собрался ожидать.
   В тот день ей удалось сбежать, выбралась через окно на первом этаже. А на следующий день, Тарас прижал её к стене и прошипел:
   - Ты чё, сучка, прикалываться надо мной собралась? Да я тебя прям здесь отымею! Хочешь? Не слышу!
   - Н-нет... Тарас, отпусти, пожалуйста...
   - Не дай Бог, сегодня сбежишь. Лучше сразу могилу себе рой, целка грёбаная, - предупредил он и, выпустив из рук её блузку, под гогот шестёрок, развязной походкой двинулся по коридору.
   Маша опустилась на корточки и от страха залилась слезами. Неотвратимость чего-то страшного заполнило душу чем-то липким и смердящим. Ей стало невыносимо плохо и одиноко.
   - Маш, ты что?
   Рядом присела Кристина, невзрачная, но компанейская девочка из её класса и по случайному стечению обстоятельств соседка.
   - Да плюнь ты на этого урода. Ничего он тебе не сделает, - сказала она не очень уверенно. - Он же не дурак, чтобы в тюрьму сесть...
   - В тюрьму он сядет когда-то, а сегодня со мной разделается, - сквозь всхлипы возразила Маша.
   - И что делать?
   - Не знаю, - снова разрыдалась Маша.
   Кристина, задумавшись на минуту, решительно встала.
   - Я знаю, что делать.
   - Что?
   Она ободряюще подмигнула.
   - Ты меня прикрой на алгебре. А мне кое-куда надо сбегать...
   - Ладно. Крис, что ты придумала?
   - Не бойся. Никакого криминала, - сказала она, и, рассмеявшись, добавила: - Я надеюсь.
   После уроков Маша, дрожа от страха, вышла из школы. Её под руку держала Кристина. Тарас стоял, прислонившись к решётчатой ограде, выкрашенной в жуткий зелёный цвет.
   Увидев Машу, он ухмыльнулся и отделился от толпы подростков, окружавших его.
   - Ну чё, одумалась?
   - Тарас, оставь меня, пожалуйста, в покое, - глухо сказала она. - Пойми, что ты мне не нравишься.
   - А мне пох, - расплылся в улыбке он. - Главное, ты мне нравишься. А ты, коза, что прилипла? А ну брысь! - замахнулся он на Кристину.
   Кристина, увидев кого-то позади Тараса, смело глянула в глаза подонку.
   - Сам брысь!
   - Что-о? - оторопел Тарас и замахнулся, чтобы ударить девушку по лицу.
   В этот момент его кулак перехватила чья-то крепкая рука.
   - Ой, - сказала Маша, а Кристина довольно хмыкнула.
   Папа Маши крепко держал руку Тараса. Они были одного роста, но Тарас выглядел более внушительно. Со стороны казалось, что парню достаточно пошевелить плечом, чтобы взрослый мужчина отскочил
   Он оглянулся и, увидев мужчину, попытался высвободиться.
   - Ты чё, мужик? Ну-ка грабки убрал, пока я тобой не занялся!
   - Сейчас я тобой заниматься буду, - сказал Михаил Ионович чуть подрагивающим голосом. - Маша, Кристина, идите домой.
   Тарас ухмыльнулся, сплюнул под ноги и выкрикнул:
   - Братва, ну-ка этого урода оттащите, пока я доченькой займусь.
   Четверо подростков решительно пошли на Машиного отца. Тарас, улучшив момент, вырвался из захвата и встал в боксёрскую стойку
   - Папа!
   - Домой, я сказал!
   - Стоять! - крикнул Тарас. - Ща твоего папочку отделаем, потом тебя...
   Договорить он не успел. Михаил Ионович, сделав обманчивый финт, прыжком приблизился к Тарасу и выдал резкий боковой справа. Зубы парня клацнули, и он свалился на землю. Отец, развернувшись, уклонился от ноги нападавшего подростка, подхватил её и опрокинул парня на спину. Следующим ударом под дых встретил третьего, и тот, сипло выпустив воздух, сложился пополам.
   - А ну пошли отсюда! - крикнул Михаил Ионович двум мальчишкам, замершим в нерешительности в двух метрах.
   - Папа сзади!
   Отец с разворота сделал подсечку ногой и, прижав горло упавшего на спину Тараса, коротко ударил того в живот.
   - Вот что я тебе скажу, скотина, а ты постарайся запомнить на всю оставшуюся жизнь, - процедил Михаил Ионович. - Если я увижу или услышу, что ты подошёл к моей дочери или её подругам ближе десяти метров... Я не буду с тобой таким вежливым, как сегодня. Ты меня понял, щенок? Понял, я спрашиваю? - гаркнул он так, что даже Маша вздрогнула.
   - Понял, - прохрипел в ответ Тарас и отвёл взгляд.
   Победитель унизительно похлопал хулигана по щеке и встал.
   Вокруг драчунов, как обычно, собралась толпа зевак и любителей дворовых потасовок. Рейтинг Маши и отца за последнюю минуту взлетел до недосягаемых для смертных высот.
   - Так, что здесь происходит?
   Сквозь толпу продирался директор школы, сухощавый мужчина средних лет в коричневом костюмчике. Увидев лежащего на асфальте Тараса и мужчину, стоявшего над ним, директор выкрикнул:
   - Что вы себе позволяете? Вы, взрослый мужчина, напали на подростка! Да я сейчас милицию...
   Михаил Ионович подошёл к директору и тихо процедил:
   - Послушай ты... Я тебя сейчас при детях позорить не буду, но если к моей дочери кто-то хоть пальцем дотронется, я тому голову оторву и на помойку выброшу. А после и с тебя шкуру спущу. Я ясно выразился?
   - Да что вы себе позволяете? - побледнел директор.
   - Два раза я повторять не привык... Маша, Кристина, домой! - громко скомандовал Михаил Ионович, и девочки под восхищённые взгляды школьниц двинулись за ним, как фрейлины за королём.
   После этого случая, Тарас, в самом деле, обходил Машу на расстоянии, а директор на общешкольных собраниях, ругая неуспевающих, иногда вставлял:
   - Выпущу со школы со справкой вместо аттестата, и пусть потом ваши отцы не угрожают. Не поможет...
   В такие моменты все косились на Машу, и ей было приятно, она улыбалась в ответ.
  
   Как давно это было...

23

   Мало помалу отношения Маши с сотрудниками отдела пришли к той форме, которая должна быть между начальником и подчинёнными. Её, наконец-то, стали воспринимать соответственно должности и выполнять указания без оговорок и споров. Если Мария Михайловна сказала делать так, то сделано будет именно так и не иначе.
   Каким-то образом коллективу стала известна неудачная попытка Беленького наказать строптивую начальницу. Над Беленьким, а не над Левашовой пошутили. Мол, обломал зубы о молодую девочку. Даже Ирина Львовна выразила восторг, сказав, что давно пора было проучить наглеца.
   Игорь Сорокин стал ежедневно провожать Машу от работы к дому. Сначала её это забавляло, потом привыкла. Вернулись тёплые отношения, хотя и не такие близкие, как раньше.
   Чем объяснить стопор, возникший в их отношениях, она объяснить не могла. А, скорее всего, просто не хотела об этом думать. Иначе сразу возникал образ Романыча. Он смотрел на неё печально и с обидой. Маша мысленно недоумевала, с какой стати он обижен? Это она обижена. Кто из них сбежал?
   - Ты, Романыч! Ты, котик, - говорила она, когда рядом никого не было. - Так что знать я тебя больше не хочу, и давай вылезай из моей головы...
   Образ Кольцова на время исчезал, но лишь затем, чтобы в скором времени появиться вновь и вновь. Воспоминания о Романыче были сродни чесотке: чем больше чешешь, тем больше хочется.
   Идя под руку с Сорокиным, она думала о "чёртовом Дровосеке", включая компьютер, она заглядывала в "аську". И хотя она уверяла себя, что смотрит других пользователей, все равно вздыхала, обнаруживая красный цветочек слева от ника "Дровосек".
   Игорь словно не замечал её частые уходы в себя. Он радовался тому, что вновь может обнимать девушку, в которую влюблён. Да, в этом он не сомневался. Он много размышлял об их отношениях и не раз задавался вопросом, кто для него Маша Левашова. Вывод следовал один: он любит её до беспамятства.
   Уже не раз, закрываясь в ванной, он представлял её в постели с ним. Они исступлённо занимались любовью до тех пор, пока по его телу не пробегала судорога, и семя извергалось в тёплую воду.
   С её именем он засыпал и просыпался. Он бежал на работу, чтобы первым увидеть любимую начальницу и, пока не было лишних глаз, успеть коротко поцеловать Машу в губы. На работе она не позволяла лишнего.
   В один из вечеров, по пути домой, Игорь был необычно молчалив. Он посматривал на подругу, вздыхал и краснел. Маша, заметив его состояние, ударила парня в бок.
   - Ты чего такой бука? - усмехнулась она. - Что там думаешь?
   - Да так... ничего.
   - Ну я же вижу. Давай, говори уж, мыслитель.
   Игорь посмотрел на девушку, набрал в лёгкие воздух... и протяжно выпустил.
   - Нет, потом как-нибудь. Это не срочно. Хотя, конечно, срочно, но не для тебя...
   Маша изогнула брось и улыбнулась.
   - Ну, если не срочно, - делано равнодушным голосом сказала она, - можешь не говорить.
   Сорокин вздохнул.
   - Маш...
   - А?
   - Я давно тебе хотел... то есть хочу сказать. Маш...
   Игорь остановился и взял девушку за руки. Его взгляд светился мольбой и любовью.
   - Маш...
   - Я слушаю, Игорь, слушаю...
   - Ну не улыбайся ты так! Я же серьёзно.
   - Да вижу я, вижу, - едва сдерживая смех, сказала она.
   - Маш... Ты знаешь... Ну то есть я надеюсь, что ты знаешь или догадываешься... В общем, я давно тебя люблю.
   Игорь, сделав торжественную паузу, подождал реакции девушки, но она так и продолжала смотреть на него с лёгкой иронией.
   - Так вот, - сказал он с досадой. - Я предлагаю тебе руку и сердце.
   - Что-о? - лицо Маши вытянулось, она прикрыла рот ладошкой и неожиданно рассмеялась.
   Игорь сник и криво ухмыльнулся.
   - Понятно, - сказал он, выпуская её руки.
   - Да нет, Игорёк, - махнула рукой девушка, стараясь унять приступ смеха. - Извини... Просто так неожиданно... И смешно так... Руку и сердце.
   - Извини, - насупился парень. - Я не часто делаю девушкам подобные предложения.
   - Ну ладно, что ты надулся? Извини...
   Маша поцеловала Сорокина и отвела взгляд.
   - Игорёк, - сказала она, помедлив. - Мне очень приятно, что ты сказал. Правда... Но, как бы тебе сказать...
   - Говори как есть. Что тут тянуть, - хмыкнул он, краснея. - Вены вскрывать не стану...
   - Игорёк, - Маша заглянула парню в глаза. - Ты славный, милый мальчик...
   - Я не мальчик!
   - Ну извини... Парень. И я тебя тоже люблю.
   - Правда? - радостно вскрикнул он.
   - Правда. Но не так, как... Ну, не так, чтобы замуж выходить. Да я вообще замуж не собираюсь! У меня только карьера начала складываться, а замужество это такая обуза, ты не представляешь... Я не утверждаю, что вообще замуж не выйду. Может быть потом, когда-нибудь...
   - Ты его любишь?
   - Кого?
   - Не притворяйся, что не поняла, о ком я говорю, - рассердился Сорокин. - Кольцова, вот кого!
   - Игорь, я никого не люблю. Понятно! Никого. И тем более Кольцова! - выкрикнула она излишне громко.
   - Правда?
   - Игорь, пожалуйста, давай не будем о Кольцове и вообще закроем эту тему.
   Напоминание о Кольцове вывело Машу из себя. Настроение испортилось, и быть милой с Игорем ей уже расхотелось.
   Она попрощалась и отказалась от предложения проводить её, как уже сложилось, до двери квартиры.
   - А, если на тебя снова нападут?
   - Знаешь, Игорь, я сейчас в таком состоянии, что любого маньяка порву на тысячи маньячных кусочков. Пусть только подвернётся!
   - Ты, знаешь, я тебе верю, - серьёзно сказал Сорокин. - Это я тебя так разозлил?
   - Да причём тут ты?
   Маша вздохнула и через силу улыбнулась.
   - Ладно, Игорёк, иди домой. Со мной всё в порядке. Правда. Давай, до завтра!
   Она поцеловала его в щёку и без оглядки споро зашагала в сторону дома. Она спиной чувствовала его взгляд, но поворачиваться ей не хотелось. На душе скребли кошки, оставляя глубокие следы...
  

24

  
   Маша сидела над перспективным проектом рекламы строящегося торгового центра, когда в офис вошла сияющая Рогова. Светлану просто распирало от новости, которую принесла в отдел.
   - Хотите, расскажу прикол? - спросила она.
   - Ну?
   - Геннадий Романович, попал в жуткую аварию!
   Рогова обвела всех победным взглядом вытянувшиеся лица сотрудников.
   До Маши не сразу дошёл смысл услышанной фразы. Ирина Львовна уже выпытывала подробности происшествия, когда Маша, побледнев, выпустила из рук листки с текстом и спросила:
   - Как? Света, как в аварию? Когда?
   - Мария Михайловна, ну я ведь говорила только что!
   Она назвала дату. Это был тот день, когда Кольцов не приехал на свидание.
   Пальцы Маши затряслись мелкой дрожью. Она зажала ладони между коленями и уставилась на монитор.
   Тем временем, Рогова продолжала:
   - В общем, кошмар. Геннадия Романовича спасло чудо. Если бы тот грузовик выскочил чуть раньше... - Светлана красноречиво закатила глаза и покачала головой.
   - Кошмар, - сказала Ирина Львовна.
   - Так он в больнице или дома? - спросил Сорокин, косясь на начальницу.
   - Ты что, Игорь! Какой дома? - округлила глаза Рогова. - Он весь в гипсе, лежит, как бревно.
   - Да-а...
   - Хороший мужик был... - вздохнул кто-то.
   - Да, Геннадий Романович, человеком был.
   - Что вы его хороните?! - в сердцах выкрикнула Маша. - Он ведь жив!
   - Ну, после таких аварий либо не выживают, либо становятся инвалидами на всю жизнь, - как-то легко сказала Ирина Львовна. - Ещё не известно, что лучше - умереть или калекой остаться. Он же один одинёшенек. Кому он, калека, теперь нужен будет? Разве что какая-нибудь сжалится. Да и то...
   - А бывшая жена? - спросила Светлана.
   - Кто? Ирина? - криво усмехнулась Ирина Львовна. - Он ей и здоровый не был нужен, а теперь-то... Что вы! Она не такая дура...
   Отдел шумел, обсуждая сногсшибательную новость, а у Маши стучало в висках: Романыч... авария... Романыч... авария... Романыч... калека.
   "Надо что-то делать, - мелькнула мысль. - Да. Надо что-то делать..."
   Что делать она не знала. Наверное, бежать к нему? Вот только куда.
   - Света, а ты случайно не знаешь, в какой он больнице лежит?
   - Я? Да нет. Я не спрашивала, - пожала Рогова плечами. - Но могу узнать.
   - Если не трудно... Надо Геннадия Романовича навестить. Всё-таки столько лет был нашим шефом...
   Бывшие подчинённые Кольцова вяло покивали и разошлись по рабочим местам.
   - Может, деньги собрать? - предложила Светлана. - На всякие апельсины-мандарины...
   - У меня сейчас денег нет, - заявила Ирина Львовна. - Если только кто-нибудь одолжит до зарплаты?
   Желающих одолжить не оказалось.
   - Да не нужно собирать. Я сама куплю всё, что нужно.
   - А и то правильно, - кивнула Ирина Львовна. - У нас не такие зарплаты, как у начальства.
   Маша промолчала. Настроения ругаться не было. И сил тоже. Хотелось уйти с глаз подальше. Спрятаться от всех и остаться со своими мыслями...
   Перед глазами снова всплыл Романыч. Теперь он смотрел не с обидой, а с укоризной.
   - Как ты могла обо мне так плохо думать?
   - Романыч... Романыч... Прости.
   Маша украдкой промокнула выступившую слезинку и глянула в сторону. Сотрудники трудились. По крайней мере, сидели на местах.
   "Где эта Светлана? Сколько можно ходить?"
   Рогова будто за дверь подслушивала мысли. Вошла и прямиком направилась к столу начальника.
   - Вот адрес больницы, Мария Михайловна.
   - А номер палаты?
   - Ну там узнаете, в приёмном покое.
   - Спасибо, Света.
   Рогова пожала плечами и фланирующей походкой пошла к своему столу.
   Маша вдруг заметила, что из офиса исчез Сорокин.
   - А где Сорокин?
   - Вышел куда-то...
   - Как вышел? Куда?
   - Он взял курточку и вышел, - сказала Рогова.
   Странно. Обычно сотрудники докладывают, если уходят по делам. А уж тем более Игорь.
   До конца рабочего дня было ещё два часа, и Маша вернулась к работе. Понадобилось не более десяти минут, чтобы вновь с головой погрузиться в проект рекламной кампании. Способность Маши отключаться от посторонних раздражителей во время работы удивляла даже Кольцова, который и сам, когда работал, не слышал и не видел ничего, что не касалось дела.
   Торговый комплекс, смоделированный на компьютере, обещал стать одним из самых больших в городе. Строители только ещё залили фундамент, а компания уже трудилась над рекламной концепцией Центра. Деньги, которые владельцы гипермаркета выплатят за раскрутку и бизнес-план, внушали внутренний трепет и требовали самого серьёзного отношения.
   Эта работа захватывала размахом и перспективами. Фактически это первая серьёзная работа, которую отдел выполнял под руководством молодого начальника. Межонов в присутствии представителя заказчика, грузного армянина лет шестидесяти, вид которого просто кричал о его богатстве, намекнул, что после выполнения этого заказа компании не придётся искать в отдел начальника.
   - Постарайтесь, Мария Михайловна, и родина вас не забудет, - улыбался босс.
   - Молодая девочка, - заметил Ашот Рубенович, придирчиво разглядывая Машу. - Справится?
   - Она справится. Мария Михайловна, не смотря на молодость, специалист великолепный. Да и мы ей поможем. Руководство компании, я имею ввиду.
   - Смотри, девочка, - поцокал языком Ашот Рубенович. - Если сделаешь хорошо, я тебе лично премию дам. Машина есть?
   - Нет, - покраснела Маша.
   - Э, у такой красивой девочки нет машины? - удивился заказчик, осуждающе глядя на генерального директора.
   - Да мы... как раз вот планировали служебную...
   - Э, служебная, - поморщился Ашот Рубенович и посмотрел на застывшую мраморным изваянием Машу. - Будет тебе машина. Только ты постарайся, э?
   - Я постараюсь, - натянуто улыбнулась Маша.
   - Ну иди, - сказал заказчик, будто боссом здесь был он.
   Работа кипела. Конечно, и машину хотелось, но и без такого стимула работа увлекала. Надо было отдать должное сотрудникам, все прониклись важностью задачи и работали, как единый механизм. Всё же ей удалось наладить работу отдела...
  

25

   Маша в который раз развернула листок с адресом больницы и посмотрела на табличку с названием улицы.
   - Кубинская, - прочитала она. - Где-то здесь...
   Пройдя около двухсот метров, она увидела припаркованные у шлагбаума автомобили. Справа от шлагбаума помещение охраны. Из него вышел сухощавый мужчина в чёрной форме "секьюрити" и поднял шлагбаум, пропуская машину "скорой помощи".
   Мигая синими всполохами "скорая" въехала на территорию больницы.
   - Простите, - обратилась Маша к охраннику. - Это больница Костюшко?
   - Да.
   - А где здесь приёмный покой?
   - Пройдите прямо и справа увидите.
   Маша поблагодарила и пошла по указанному маршруту. За выступом пятиэтажно здания она увидела пандус, ведущий на второй этаж. Под ним "скорую", въехавшую минуту назад. Заметив, что по пандусу поднимаются люди, она пошла следом.
   В холле, залитом ярким светом люминесцентных ламп, она отыскала справочное бюро и узнала, что Геннадий Романович Кольцов лежит в третьей палате хирургии.
   Поднявшись на шестой этаж, Маша в нерешительности остановилась перед крашеной в белый цвет дверью, отделявшей коридор от отделения хирургии.
   Сердце бешено колотилось, как перед государственным экзаменом. Нет, даже перед госами оно так не билось. Тогда она знала как себя вести и что ответить на вопросы экзаменатора.
   Сейчас она стояла перед неизвестным. Что она скажет Романычу? Что она испытает, если увидит прикованного к постели калеку, с ужасными ранами или увечьями? И, главное, что скажет он?
   Из отделения вышли женщина с сумкой и мужчина в спортивном костюме. Больной опирался на костыль и смешно подпрыгивал, размахивая загипсованной по колено ногой.
   - Коля, я завтра прийти не смогу, - говорила женщина. - А после завтра забегу после работы. Чего вкусненького принести?
   - Да ничего не надо, - отнекивался Коля, по пути рассматривая девушку. - Ну может пельмешек свари, штук тридцать. Больше не надо. Не знаю, ветчинки что ли... И сала, уже кончилось. Да, и пивца бутылочки четыре.
   - Коля! Может, уже хватит пивца? Выгонят тебя без больничного, что потом делать будем?
   - Ой, да кто там выгонит?
   Супруги вошли в лифт, а Маша, выдохнув, толкнула дверь. С порога ударил в нос больничный запах: смесь лекарств, мазей и ещё чего-то специфического. Продвигаясь на негнущихся ногах по коридору, Маша искала глазами табличку с цифрой 6, прибитую сверху двери.
   - Девушка, вы куда? - спросила медсестра, сидевшая за столом.
   Ей было не больше двадцати. Довольно миловидное лицо строго смотрело на посетительницу.
   - Я в шестую. К Кольцову.
   - А, к Геннадию Романовичу? - смягчилась медсестра, но тут же бровки съехались у переносицы. - А вы кто ему будете?
   - С работы.
   - С какой ещё работы? Он ведь безработный. Думаете, я не знаю?
   - Мы вместе работали до того, как он ушёл от нас.
   - Понятно, - кивнула медсестра и неодобрительно покачала головой. - Что ж раньше никто не приходил?
   - Я только сегодня узнала, - порозовела Маша. - Послушайте... Как он? Что у него?
   - А вот зайдите и сами увидите. Вон в ту дверь, - кивком показала девушка. - Идите, идите.
   - Спасибо.
   Маша уже сделала несколько шагов по направлению к палате, но остановилась и раскрыла пакет. Сунув руку, она вытащила апельсин и подала медсестре.
   - Возьмите, пожалуйста. Это вам.
   - Ой, спасибо, - улыбнулась медсестра, принимая оранжевый фрукт. - Спасибо.
   - На здоровье, - улыбнулась в ответ Маша.
   Девушка в белом халатике понюхала апельсин и расплылась в счастливой улыбке ребёнка.
   - Геннадий Романович, хороший человек, - сказала она, чтобы хоть как-то отблагодарить посетительницу.
   - Я знаю. Он мой бывший начальник.
   - Правда? - почему-то обрадовалась медсестра. - Так значит, это вы и есть?
   - Что значит, я и есть?
   - Вы Маша?
   - Да, - оторопела посетительница. - А откуда...
   - Ой, да он, как только его привезли, только и бредил: Маша, Маша... Мы думали жену зовёт. А потом уж, когда пришёл в нормальное состояние признался, что не женат.
   - Он был женат.
   - Да, я знаю. Он рассказывал. Когда я дежурю, он часто приедет ночью сюда, ко мне, и мы, бывает, до утра протреплемся тут. Девушка, что с вами?
   - Вы сказали "приедет"?
   - Ну да. На кресле, - уточнила медсестра.
   - У него что, ног нет? - комок подкатил к горлу Маши.
   - Почему нет? Есть, конечно. Просто... Ой, Маша, да вы не волнуйтесь! Хотите дам успокоительного?
   - Нет, спасибо. Со мной всё в порядке...
   - Ага, я вижу в каком вы порядке. Присядьте на диванчик. А я скажу Геннадию Романовичу, что вы пришли к нему.
   - Не нужно!
   - Почему? Он обрадуется. Мне кажется, что он всё это время ждал вас.
   Маша отвернулась и закусила губу.
   Только бы не расплакаться...
   - Спасибо. Я сама к нему войду. Не беспокойтесь.
   - Петров! - крикнула медсестра, увидев кого-то позади Маши.
   К ним, стуча костылём, подошёл больной Коля, любитель пива и пельменей.
   - Чё, сестричка?
   - Давай-ка своим скажи, чтобы за лекарством приходили.
   - Ириш, а мне там сто грамм доктор не назначил? - спросил Петров, подмигивая Маше.
   - А вам, больной, доктор ведёрную клизму прописал, - строго сказала медсестра и махнула рукой. - Давай, хромай в палату. И в восьмую по дороге зайди.
   - Ох, Ирка, Ирка, - театрально вздохнул Коля. - Вот подлечусь, займусь тобой персонально. Вот тогда не сбежишь от меня. Знаешь, как я шустро бегаю?
   - Вот и давай, покажи нам, как ты бегаешь. Всё, Петров, не мешайте работать.
   - А вы к кому? - спросил Коля у Маши.
   - Не твоё дело, - отбрила чересчур любознательного мужчину Ирина.
   - Строго вы с ним, - уважительно сказала Маша, когда Петров оставил девушек.
   - Да ну, - отмахнулась медсестра. - Знаете, как эти мужики надоедают за сутки со своими затасканными приколами? Чуть только почувствует себя здоровым, сразу пытается подкатить. Кто на коляске, кто вон на костылях...
   - Так Кольцов, значит, на коляске подкатывал? - горько усмехнулась Маша.
   - Да что вы, Маша?! Геннадий Романович совершенно другой. О таком мужчине только мечтать можно, - томно вздохнула Ирина, закатив глазки.
   - Ладно, пойду я.
   - Ага, идите. Мне сейчас лекарства разносить...
   Медсестра, сунув апельсин в карман, засуетилась, бессмысленно передвигая по столу пластмассовые колпачки с пилюлями и порошками.
  

26

   Дверь в палату, отворяясь, скрипнула и впустила посетительницу внутрь. В палате было шесть коек. На четырёх их них лежали мужчины. У дальней справа кровати, возле окна, стояло кресло-каталка. На какое-то время оно приковало взгляд посетительницы.
   Маша перевела взгляд на человека, лежавшего на той кровати. Хотя его голова была покрыта бинтом, сердце подсказывало, что это и есть Геннадий Романович.
   - Здравствуйте, - тихо поздоровалась Маша.
   - Здрасьте...
   Она медленно подошла к Кольцову. Он спал.
   - Романыч, - весело позвал сосед. - К тебе пришли.
   - Тише, - шикнула Маша, - пусть спит.
   Она поставила пакет у прикроватной тумбочки.
   - Присаживайтесь на мою постель, - предложил сосед. - Я как раз собирался погулять. Серёж, Паш, пошли покурим.
   Больные безропотно поднялись с коек и вышли вслед за заботливым соседом Кольцова.
   Маша села на кровать и посмотрела на Романыча. За время, проведённое в больнице, он заметно исхудал. Щёки ввалились. Один нос торчит. Лицо в свежих розовых шрамиках. Наверное, бинты скрывали более серьёзные раны. Дна нога в гипсе. На второй аппарат Елизарова.
   - Ох, Рома-Романыч... - покачала головой Маша.
   Ресницы мужчины дёрнулись, и глаза открылись. Какое-то время он молча смотрел на неё. Потом моргнул раз, другой. В глазах прояснилось сознание.
   - Маша? Ты... ты как здесь? - зашевелился он, приподнимаясь.
   - Лежите, лежите, - дотронулась она к его груди.
   Он накрыл её ладонь своею и улыбнулся.
   - Машка...
   - Да, Романыч, я...
   Он смотрел на неё и улыбался.
   - Вот, видишь, как оно... Неудобно получилось.
   - Да уж, неудобно, - хмыкнула девушка. - Я так злилась. Думала, назначил свидание и кинул. Дура.
   - Не говори так. Это я сглупил. Гнал, боялся опоздать, - усмехнулся Кольцов и вздохнул. - Вот, к тебе опоздал, зато сюда успел.
   Он покачал головой.
   - Глупо всё так...
   - Романыч, прости меня, - Маша нагнулась и с осторожностью дотронулась до волос, топорщившихся из-под бинта.
   - Да за что? Маш... Блин, как всё хреново получилось.
   - За то, что сомневалась в тебе, - сказала она, неожиданно для себя перейдя на "ты".
   - И ты меня прости...
   Они молчали и смотрели друг на друга. Их глаза говорили вместо них. Маша машинально гладила волосы Романыча, а он её вторую руку.
   Кольцов вдруг отвернулся к окну и убрал руку.
   - Маш, - сказал он глухо. - Ты... Ты... Спасибо, что навестила, но больше не приходи. Пожалуйста.
   Рука девушки, гладившая волосы, замерла.
   - Что это значит?
   - То, что я сказал.
   - Геннадий Романыч... Ген, ты что? Шутишь так?
   Кольцов повернул к ней лицо. Из правого глаза катилась слеза. Он пристально посмотрел на неё, губы дрогнули.
   - Я не хочу портить тебе жизнь.
   - Опаньки! Это чем же ты мне собираешься портить жизнь?
   - Ну... я вообще. Фигурально, так сказать, выразился.
   - Выразился он, - взъярилась девушка, вскакивая с кровати. - Да как у тебя язык повернулся такое сказать? Выразился он!
   Кольцов с округлившимися глазами смотрел на беснующуюся в палате девушку.
   - Я, блин, думала, он меня бросил, сбежал. Любовничек чёртов! А он тут в больничке затихарился. Калеку из себя строит... Вон и колясочкой обзавёлся...
   - Маш, Маш.... Ты что?
   - А что Маша? - упёрла она руки в бока. - Ты думаешь, я такая сука, что увидев тебя в бинтах, сбегу? Чё ты улыбаешься?
   Кольцов в самом деле улыбался. В глазах стояли слёзы, но лицо его светилось счастьем.
   - Дурачок ты, Романыч, - мягко сказала девушка и опустилась рядом с ним.
   Она положила голову на грудь мужчины и обняла его. Рука Романыча зарылась в ароматные волосы девушки.
   - Как я тебя люблю, - вздохнул он.
   - Я тебя тоже. Ты просто не представляешь как.
   - Машка, Машка...
   - Что?
   - А как же свадьба?
   Маша отстранилась и с иронией посмотрела на любимого.
   - Вот это я понимаю - деловой мужчина! Ещё бинты не снял, а уже о свадьбе говорит.
   - Да нет, - поморщился он. - Я о тебе и Сорокине?
   - Так... Не поняла. Причём тут Сорокин?
   - Ну что значит причём? Вы же собрались жениться?
   - Кто тебе сказал такую глупость? - изумилась Маша.
   - Кто, кто... Какая разница?
   - Как это какая разница? Мне большая разница. Кто?
   - Маш, - умоляюще улыбнулся Кольцов. - Я обещал не говорить.
   - Ты меня любишь?
   - Люблю.
   - Кто?
   - По радио объявили, - попытался отшутиться Геннадий Романович.
   - Романыч, ты меня знаешь. Я не отстану.
   - Ну ты тоже меня знаешь, - усмехнулся он.
   Маша поднялась, упёрла руки в бока и прищурилась.
   - Романыч, я из тебя сейчас точно калеку сделаю...
   - Самой же ухаживать придётся, - сказал он, улыбнувшись. - На руках будешь носить, а я тяжёлый. Надорвёшься.
   Девушка улыбнулась в ответ.
   - Не надорвусь. Я сильная.
   - Я знаю. Иди сюда.
   Маша присела на край кровати, и Кольцов, обняв её за плечи, наклонил к себе.
   Они целовались долго и самозабвенно, и сердца их бились в унисон.
   - Надеюсь, жизненно важные органы целы? - тяжело дыша спросила девушка, оторвавшись от губ мужчины.
   Вместо ответа он взял её руку и положил руку на один важный орган, нетерпеливо пульсирующий под одеялом.
   - О, о! - воскликнула Маша. - Жив курилка?
   - Жив и он тоже скучал по тебе...
   - Вижу.
   Она поцеловала любимого в кончик носа.
   - Поправляйтесь скорее. Я тоже соскучилась.
   - Теперь мы быстро. Теперь в один миг...
  

27

   После такой аварии, с такими ранами быстро поправляются только на страницах фантастических романов, в которых медицина творит настоящие чудеса. В жизни, к сожалению, не так фантастично быстро.
   Кольцов удвоил физические нагрузки, рекомендованные врачами, и через неделю он уже довольно шустро передвигался с помощью костылей.
   Маша приходила к нему каждый вечер. Когда дежурила Ирина, они вдвоём подбадривали Геннадия Романовича, демонстрирующего достижения в скорости передвижения.
   Девушки сидели на диванчике, хрустели чипсами и, смеясь, наблюдали за соревнованиями, спонтанно возникшими между Кольцовым и Петровым.
   Мужчины выстраивались в начале коридор и по сигналу медсестры стремились достичь поста дежурной первым. Победитель получал приз - Кольцов поцелуй, а Петров яблоко. Целовать его девушки наотрез отказывались. Правда, и яблоко он тоже заработал лишь первые два раза. А вскоре и вовсе потерял интерес к соревнованиям.
   - Да ну, - сказал он. - За Романычем только на мотоцикле ездить.
   Маша без труда выяснила, что о якобы наметившейся её и Сорокина свадьбе сообщил сам Сорокин. Игорь, поддавшись порывам ревности, приехал в больницу и наплёл бывшему шефу о его с Машей неземной любви. Рассказал о готовящейся свадьбе и попросил не рассказывать Маше, если та "вдруг" придёт.
   Сначала Маша хотела набить "жениху" морду, но потом, поразмыслив над мотивами поступка Игоря, простила его. После состоявшегося разговора, Игорь попросил прощения, пообещав уволиться.
   - Мне такие жертвы не нужны, - сказала она. - Работай, Игорь. Просто, помни, что отныне у нас отношения начальник-подчинённая.
   Маша рассказывала Кольцову о работе, о важном задании, над которым бьётся отдел, и он помог несколькими толковыми советами.
   - Возвращайся обратно, а?
   Она прижалась к мужчине и заглянула в глаза.
   - Да нет. Я не вернусь, - твёрдо сказал он. - Я давно хотел уйти, но из-за тебя не уходил.
   - Правда?
   - Правда.
   Он обнял девушку двумя руками.
   - Мурёнок ты мой любимый, - Кольцов потерся носом о её нос и поцеловал. - Я до сих пор не верю, что ты со мной. Ну, в том смысле, что всё происходит с нами в реальной жизни.
   - Почему не веришь? Я же вот, рядом.
   - Ну ты же понимаешь, что я имею в виду?
   - Ты о разнице в возрасте? - усмехнулась она и покачала головой. - Ох уж мне эти мужчины!
   - Ну а что? Ты ведь теоретически мне в дочери годишься. У нас разница семнадцать лет! Если бы я в десятом классе постарался, то...
   - Ты вот лучше сейчас постарайся... Папочка.
   Когда сняли повязку, Маша увидела шрам, протянувшийся от виска до уха. Она провела по нему пальцем, и Кольцов невольно отклонил голову.
   - Больно?
   - Нет. Уже не больно. Просто... Этот шрам... Не могу к нему привыкнуть.
   - Шрамы украшают мужчину.
   - Ага, как скромность женщину, если других достоинств нет.
   Маша посмеялась и стукнула его кулачком по лбу.
   - Я тебя буду любить со всеми шрамами и переломами.
   - А в старости и в чём-то там ещё?
   - И в бедности, - подсказала со смехом Маша. - Я теперь, благодаря некоторым здесь присутствующим, неплохо зарабатываю. Нам хватит на двоих.
   - Ну раз так, я согласен на тебе жениться.
   - Это, типа, предложение?
   - Типа, да.
   Кольцов смотрел на Машу серьёзно, без тени иронии. Улыбка сползла с лица девушки, она поняла, что Романыч не шутит.
   - Что скажешь, Котёнок?
   Девушка вздохнула и отвела глаза.
   - Это так неожиданно... Так серьёзно...
   Маша повернулась к нему и протяжно вздохнула.
   - Ген, ты только правильно пойми...
   - Я, кажется, уже понял, - кисло улыбнулся он и тряхнул головой. - Хотя, ни черта я не понял!
   - Дурачок ты, Рома-Романыч.
   Маша обняла мужчину и коротко чмокнула в губы.
   - Я хотела сказать, что согласна. Просто должна же порядочная девушка поломаться перед таким серьёзным решением. Мур-р?
   - Блин, - выдохнул Геннадий. - Машина меня не убила, так ты решила доконать. Чуть инфаркт "микарда" не случился, ей-богу!
   - Романыч, я тебя так люблю.
   Кольцов прижал к себе девушку.
   - Машка, я тебя очень люблю.
   - Очень-очень?
   - Очень-очень. Я не знаю, кого и что я так люблю, как тебя.
   Маша прижалась к мужчине.
   - Я тебя тоже люблю больше всего в жизни, - прошептала она. - Господи, я так счастлива! Ты не представляешь... Иногда ночью просыпаюсь и думаю: что было бы, если бы я тебя не встретила, если бы ты не принял меня на работу? Я потом до утра спать не могу, - призналась она.
   - Глупенький мой Мурёнок, - погладил её по голове Кольцов и поцеловал макушку. - Я как только тебя увидел... У меня прямо дыхание перехватило. А ещё, когда понял, какая у тебя светлая и умная голова, свою потерял окончательно.
   - Да? - удивилась Маша. - Никогда бы не подумала. Ходил всегда такой... Бука, - улыбнулась девушка. - Ругался на меня.
   - Неправда. Я тебя никогда не ругал.
   - Нет, ругал. Помнишь, когда я с Игорем с обеда возвращалась? Набросился такой...
   - Ну ты вспомнила! Во-первых, я не ругал ни тебя, ни Сорокина. А во-вторых, ты его целовала. Как я мог такое стерпеть?
   - Я же думала, что Дровосек - это он, Сорокин.
   Кольцов рассмеялся.
   - Правда, что ли?
   - Нет, вру, - Маша показала язык. - Были у меня сомнения, но никто другой не подходил. О тебе я даже думать не могла. Взрослый дяденька, начальник - не будет так в инете прикалываться.
   - Ошибочка вышла, однако, - усмехнулся Романыч.
   - Да. Ошибочка. Из-за этой ошибочки вон сколько всего произошло.
   - Да уж, не возразишь...
   Они помолчали.
   - Ген, а зачем ты ушёл из компании? Из-за меня?
   - Как тебе сказать? - Помолчав, ответил Кольцов. - Я давно уже подумывал сменить работу. Мне столько раз предлагали более выгодные условия и более интересную работу... Ну ты знаешь...
   - Ну и?
   - Ну и как я мог от тебя уйти? Потом, когда ты стала моим замом, и когда... - мужчина вздохнул. - Когда ты узнала, что Дровосек - это я, и когда ты в слезах выбежала из офиса...
   Геннадий Романович замолчал, погонял желваки.
   - Ну, думаю, что ж... Раз такой коленкор вышел, пора уходить. Ты теперь на должности. Старт нормальный, а с твоей головой и упорством, ты и без меня справишься. Вот и ушёл. И не жалею, - добавил Геннадий Романович. - Видишь, ты без меня отлично справляешься. Я был прав.
   Маша покачала головой.
   - Как трудно вас, мужиков, иногда понять...
   - Ну, знаешь, женщины тоже, те ещё загадки!
   Маша снова обняла своего Романыча.
   - Я тебя ужасно люблю...
  

28

   Маша, как студентка, стояла с лазерной указкой перед экраном со схемами и большим жюри - советом директоров и заказчиками. Она по-деловому докладывала о мероприятиях рекламной кампании, уверенно отвечала на вопросы и с удовлетворением и внутренним ликованием видела, что ею довольны.
   - Вот, в целом, такие мероприятия мы предлагаем провести в течение трёх месяцев. Если ещё есть вопросы, задавайте, пожалуйста.
   - Есть вопросы, господа? - Межонов, сдержано улыбаясь, обвёл взглядом присутствующих и остановился на Ашоте Рубеновиче, будто уснувшем в мягком кресле.
   - Скажи, дочка, - обратился армянин к Маше. - Ты гарантируешь, что бабло, которое я вложу в твой проект, окупится так, как ты тут разрисовала?
   Тяжёлый взгляд чёрных глаз, как ствол пистолета упёрся в докладчицу. Под таким взглядом не один мужик мог бы обмочиться. Маша взгляд выдержала, лишь немного побледнела.
   - Ашот Рубенович, стопроцентной гарантии я дать не могу. В любом бизнесе существуют риски, существуют случайности, которые просчитать невозможно. Но я гарантирую, что бизнес-план, предложенный нами, сделан с учётом максимально возможных рисков. Все приведённые значения сделаны по среднему уровню. То есть, вы можете получить чуть меньшую прибыль за более длительный срок, но так же и большую прибыль за более короткий срок. Если ваши топ-менеджеры будут придерживаться бизнес-плана, то вероятность изложенных событий я оцениваю в девяносто пять процентов.
   - Почему не девяносто девять и девять? - хмыкнул заказчик.
   - Ашот Рубенович, вы спросили моё мнение, я вам ответила, - тихо ответила девушка, удивляясь собственной смелости.
   - Подойди сюда, дочка, - проскрипел армянин.
   Маша сделала несколько шажков и остановилась в двух метрах от него.
   - Ближе, ближе.
   Маша сделала ещё шаг и посмотрела на Межонова. Тот пожал плечами и натянуто улыбнулся.
   - Мне нравится, Мария Михайловна, как ты отвечала, - сказал Ашот Рубенович. - Не стала юлить, не побоялась сказать то, что думаешь. Это хорошее качество. Не каждый мужчина обладает таким качеством.
   Маша молчала, не понимая куда клонит этот важный и, наверняка, опасный человек.
   - Я, Маша, и без твоих планов-шманов знаю, как торговать. Я всю жизнь торгую. Но надо идти в ногу со временем. Правильно говорю?
   Большинство сидевших за длинным столом менеджеров машинально кивнули.
   - Я тебе обещал, что за хорошую работу дам тебе премию. Обещал?
   - Ну...
   - Я помню даже, что я тебе обещал. Машину - "девятку". Так?
   Маша кивнула и бросила быстрый взгляд на босса.
   - Я тебя обманул, - сказал Ашот Рубенович, не мигая, уставившись на девушку.
   Маша улыбнулась.
   - Что ты улыбаешься? Не веришь мне?
   - Верю, Ашот Рубенович, - ответила она. - Спасибо, я вам говорила, что мне и зарплаты хватает.
   - Э, зарплаты, - отмахнулся армянин. - Много денег не бывает. Поверь старику, - посмеялся бизнесмен. - Ладно, не буду тебя мучить. Держи, дочка, ключи.
   Он сунул мощную лапу в карман пиджака и достал связку ключей.
   - "Пежо-206" - машина для такой красавицы, как ты, лучше, чем "Жигули", э? - рассмеялся довольный Ашот Рубенович.
   - Ашот Рубенович! - ахнула Маша, отстранившись. - Да вы что? Не нужно мне таких подарков.
   - Не обижай старика, - нахмурился армянин. - Это не подарок. Ты заработала. На, держи. Потом покатаешь дядю Ашота. Покатаешь?
   - Покатаю, - засмеялась Маша. - Только у меня прав нет.
   - Э, права-мрава, - махнул рукой заказчик. - Будут у тебя права. Хоть на танк.
   Он, скрипнув креслом, повернулся к сидевшему на диване мужчине.
   - Гагик, помоги девочке. Машину отгони к её дому. И с оформлением документов помоги. Ну и с правами, - хохотнул бизнесмен.
   Гагик, коренастый смуглый крепыш лет тридцати пяти, кивнул.
   - Валерий Владимирович, я помню, ты обещал девочку сделать начальником отдела?
   - Ну... - Межонов замялся. - Было дело.
   - Ну вот, Мария Михайловна доказала, что она хороший руководитель. А то, смотри, к себе заберу. Мне такие работники нужны. Пойдёшь ко мне? - подмигнул Маше "дядя Ашот".
   - Такие сотрудники, Ашот Рубенович, нам самим нужны, - опередил Машу генеральный директор. - Мария Михайловна, спасибо за работу.
   Маша улыбнулась и пожала плечами.
   - На заседании совета директоров я предложу вашу кандидатуру на должность начальника отдела.
   - Спасибо.
   - Э-э, Валерий Владимирович, - пробасил всемогущий Ашот Рубенович. - Зачем тянуть? Все же здесь. Давайте сейчас обсудите. Правильно?
   Межонов нахмурился. Он не любил, когда на него давят. Однако партнёрство с таким человеком, как Погосян приносит компании немалые деньги. Значит, считаться с придурью бизнесмена придётся.
   Совет директоров проголосовал единогласно, и Маша сама не своя от навалившегося счастья, вышла в сопровождении хмурого Гагика.
   Телохранитель на новеньком красном "Пежо" доставил её домой. Взял паспорт девушки и сказал:
   - Через час привезу документы на машину. Завтра на права поедешь сдавать.
   Маша вошла в квартиру и, прикрыв глаза, прислонилась к двери. В ушах гулко стучало. Всё произошедшее за день было похожим на сказку Шехерезады. Вот откроет глаза, и мираж растает.
   - Маша ты?
   Из кухни вышла удивлённая мать.
   - Что так рано? Случилось что?
   - Случилось, мам.
   - Господи, что ещё? - встревожилась мать.
   - Меня назначили начальником отдела.
   - Фу-ты, испугала! - выдохнула женщина. - Я уж подумала опять напали.
   - Мне подарили машину.
   - Какую машину? Кто? За что? Маш, ты здорова?
   - Не знаю, мам.
   Маша подошла к матери и обняла.
   - И ещё я замуж выхожу, - добавила она.
   - Мне надо сесть, - сказала мать.
   Вечером семья проехалась на новом автомобиле. Папа, сидевший за рулём "Пежо", удивлялся лёгкости, с которой "малышка", как успел он окрестить маленький автомобиль, легко набирала скорость и юрко разворачивалась на маленьком пятачке.
   - Да, это не "девятка", - подвёл он итог.
   - Это он подарил? - подмигнула мать.
   - Нет.
   - Что ещё за "он"? - повысил голос отец.
   - Мама имела ввиду моего жениха.
   - Кого? - протянул отец, округляя глаза.
   - Жениха, - повторила дочь. - Пап, мне сделали предложение, и я согласилась...
   Разговор, состоявшийся тем же вечером с родителями, едва не закончился скандалом. Отец и слышать не хотел ни о какой свадьбе. Тем более, узнав, что жених едва ему не ровесник.
   - Ты вообще соображаешь, Машка? Что ты с ним делать через пять лет будешь? - горячился он. - Ты уже взрослая, раз замуж собралась, поэтому скажу откровенно. Через пять лет он не сможет выполнить свой супружеский долг, а ты ещё молодая будешь.
   - Не суди людей по себе, - в сердцах выкрикнула дочь.
   - Что-о?
   Матери едва удалось потушить разгоревшийся семейный скандал и помирить отца с дочерью.
   - Ладно, - в конце концов, сдался отец. - Приводи его. Посмотрим, что там за жених такой выискался на нашу голову.
  

29

   Кольцова вы писали в начале июня. Передвигался он ещё с тросточкой, но хромота была почти не заметна.
   Маша подкатила на своей "малышке" к воротам больницы, и Геннадий Романович, с трудом забрался в салон.
   - Она не надорвётся? - спросил он, кивнув на автомобиль.
   - Она у меня хоть и маленькая, но сильная.
   - Как хозяйка, - улыбнулся Романыч.
   Маша воткнула первую передачу и, газанув, лихо сорвала с места автомобиль.
   - Ну ты, лихачка! Не забывай, что у меня ещё не прошёл страх перед автомобилем.
   - Извини.
   Маша сбросила скорость.
   - Слушай, Маш, а может не сегодня?
   - Ну ты что, Ген? Родители столько ждали. Да и я тоже.
   - Да я весь больницей провонял!
   - Ничего не провонял, не выдумывай. Или ты боишься?
   - Боюсь, - помолчав, признался мужчина.
   - Не бойся, я с тобой, - подмигнула девушка.
   Маша довольно умело вела автомобиль по оживлённым дорогам, где нужно притормаживая, где подрезая. Летние вождения на даче даром не прошли.
   К дому Левашовых они добрались, как показалось Кольцову, слишком быстро. Он так и не успел настроиться на встречу с родителями невесты, особенно с отцом. Отчего то он робел. Чувствовал себя воришкой, забравшимся в дом бедных учителей.
   - Не робей, Романыч, - уловив его настроение, подбодрила Маша.
   - Ага.
   Дверь открыла мать. Она была чем-то похожа на дочь. Такая же красивая, утончённая и улыбчивая.
   - Здравствуйте, - сказала она немного нараспев и улыбнулась. - Проходите, пожалуйста.
   Кольцов, смущённый и подталкиваемый в спину, шагнул в прихожую.
   - Здравствуйте, Эльвира Александровна. Теперь я знаю в кого такая дочь красавица.
   - Ну скажете тоже, - смутилась женщина. - Проходите в комнату. Маш, помоги Геннадию Романовичу.
   - Спасибо, я сам.
   - Давай свою палку.
   Маша повесила трость на вешалку и пояснила матери:
   - Это он для солидности с ней ходит. Он и без неё прекрасно обходится.
   Кольцов мягко улыбнулся, и Эльвира Александровна успела заметить с какой любовью он посмотрел на дочь. "Дай-то Бог", - подумала она.
   Михаил Ионович сидел в кресле и "читал" журнал.
   - Здравствуйте, Михаил Ионович, - сказал Кольцов, войдя в комнату.
   Отец встал. Мужчины твёрдо посмотрели друг другу в глаза.
   - Здравствуйте, - ответил Михаил Ионович и протянул руку.
   Крепкое рукопожатие и сдержанные улыбки.
   - Вот, значит, какой ты, - сказал отец Маши.
   - Да.
   - Пап...
   - Так, женщина, ну-ка брысь на кухню, - сказал Михаил Ионович. - У нас тут мужской разговор будет.
   - Па-па, - предостерегающе сказала дочь.
   - Да иди ты ради Бога. Дай нам спокойно поговорить.
   - Ген... Смотри, если что...
   - Ага, если, что кричать буду, - рассмеялся Геннадий Романович и отец, не удержавшись, прыснул.
   Напряжение враз схлынуло, и всем стало легко и радостно.
   - Вот с такими женщинами мне приходится жить, Ген, - весело сказал он. - Хоть от одной, наконец-то, избавлюсь.
   Маша улыбнулась и пошла к матери. Кажется, мужчинам, в самом деле, есть о чём поговорить...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Любовь виртуальная и реальная Сергей Бобёр

  
  
  
  
   56
  
  
  
  
Оценка: 6.88*7  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"