Аннотация: если вас забросили в нужное место и внужный час, но не спросили согласия...-делайте, что делали, и будь, что будет
След во времени
часть 1: Шагнуть в прошлое
- А теперь взгляните сюда, профессор, узнаете?- темная ткань сползла, обнажив средних размеров агрегат с компактным пультом и плоским блюдцем голографического экрана.
Старик чуть подался в кресле, внимательно разглядывая прибор.
- Все-таки вы ее воссоздали!
Молодой человек, проводивший демонстрацию прибора, явно рассчитывал на иной эффект.
- Ее... ? Э-э, ваш преобразователь...
- Знаете- перебил старик- Давайте без этих сложностей, просто, как записано в книге- "машина времени".
Сбитый репликой старика, молодой человек с трудом удерживал ускользающую мысль.
- Да-да, профессор, сейчас вы увидите свой... свою машину в действии, более того, вы станете косвенным участником уникального эксперимента- деловой азарт наконец взял верх над растерянностью. Юноша включил агрегат: засветились приборы, раздалось гудение, на блюдце голографического экрана заклубился туман, создавая объем.
- Не староват ли я для экспериментов?- усмехнулся старик, удобнее устраиваясь в кресле.
- Что вы, физически мы даже не покинем этого помещения, но благодаря вашим гениальным данным, заложенным в основу программы, мы должны увидеть сейчас что-то необычайное.
- В чем же моя гениальность?
- Но как же!- юноша был на подъеме- Ведь принцип вашего... э-э... вашей "машины времени" основан на способности черпать информацию из генетической памяти исследуемого объекта и преобразовывать ее в реальные зримые образы. Ваша память настолько глубока, и главное, настолько энергоемка, что нить информации без потерь протянулась в непостижимые глубины прошлого. Мы заглянули в вашу генеалогию и, кажется, поняли причину этого феномена. Ваши предки по большей части были военными и всегда активно участвовали во всевозможных конфликтах, а это всегда периоды особого энергетического подъема, поэтому ваша генетическая память наполнена энергией. Нам осталось лишь выбрать на карте времени энергетические зоны, это, как вам известно, периоды великих битв и войн, пропустить нить вашей памяти через эти точки...
- Машина получит импульс, откроет порталы времени и мы увидим прошлое- закончил фразу старик, покосившись на юношу.
-Вы читаете мысли, профессор, хотя, вам ли не знать принцип работы своего детища.
- Я просто не раз перечитывал это место в тексте- старик хитро улыбнулся, но видя появившееся недоумение на лице молодого человека, спросил- И какой же отрезок времени вы заложили?
Юноша понял, что ему протянули спасительную нить, указал на экран дисплея.
- Опыт такого уровня мы проводим впервые, поэтому ограничились последним тысячелетием. Компьютер выбрал самые энергоемкие зоны- периоды грандиознейших сражений.- на экране мерцали три даты:1380-1812-1941.- Нить вашей памяти пройдет через эти точки, вскроет энергетические потоки данных отрезков времени, те пробудят дремлющие гены и мы...
- Постойте, у меня этого в тексте не было- старик поднялся и уверенно оттеснил юношу от пульта- К тому же вы забыли одно правило. События совершенно различны по своей энергонасыщенности, тем более такие значимые, как мировые битвы. Вы откроете порталы, энергия из той зоны, где ее больше, устремится туда, где ее меньше. Если разница будет слишком велика, мощный поток временной энергии может вырвать и увлечь за собой даже физический объект. Понимаете- перенести его из одного времени в другое.
Юноша словно был готов к такому повороту.
- Мы провели множество опытов, профессор, и пришли к выводу, что время -бдительный страж своих вотчин. Оно не допустит грубого издевательства над собой. Слишком много дополнительных факторов должно сработать, чтобы такое случилось.
- Вы так думаете, потому что не читали и..., не участвовали -старик плотнее загородил машину.
Юноша терпеливо продолжил объяснения
- Даже если такое произойдет, время все восстановит, вернет на свои места, даже следа не оставит.
- А ведь вы почти правы, все закончилось благополучно- старик повернулся к своему креслу, но вдруг неосторожно зацепил какую-то клавишу на пульте, замер, скосив глаза на прибор. На дисплее, в последней дате единица вдруг поменялась на двойку, та в свою очередь уступила место цифре три. Число стало меняться в сторону роса. Юноша не грубо, но решительно отодвинул старика от машины, придвинулся к пульту, пальцы легли на кнопки.
- Машина уже в работе, числа необратимы. Нужна третья точка, иначе не замкнем контур.
Неожиданно цифры прекратили свой бег, юноша радостно воскликнул-
- Я же говорил, профессор, вы уникум, ваши предки не обошли не одного серьезного конфликта. Только, что это за событие, я не могу вспомнить.
Старик уже опустился в кресло и поднял глаза к экрану. Там высветилась дата:1982.
- Война в Афганистане- он прижал руку к лицу.
Юноша последний раз переключил что-то на пульте и, откинувшись в кресле, сообщил с озорством
- Ну, профессор, заглянем под юбку истории.- он не видел состояния старика, ибо серый туман объема заполнил уже все помещение.
* * *
Рукопашная разгорелась с новой силой. Подпрапорщик кавалерийского полка Семен Ковалев был выбит из седла в первые минуты конной сшибки, и теперь, подхватив тяжелую фузею убитого пехотинца, орудовал ею как кавалерийской пикой. Он с силой вонзил штык в очередную жертву. Хрустнула кость, штык заклинило. В следующее мгновение Семен понял, что вытягивать его поздно- над ним вырос французский офицер с занесенной для удара саблей. Навстречу французу поднялся какой-то пушкарь с обломком пушечного банника. Нет, не успеет. Француз ближе. Ярко блеснуло солнце, отразившись от гладкой поверхности смертоносного клинка, темнота заволокла все вокруг. Прими Господи душу раба твоего!
* * *
Сержант полковой разведки Степан Дробышев пристегнул последний магазин к своему "АК" и плотнее вжался в землю возле разбитого "БТРа". В машине громко стонал тяжелораненый водитель, привлекая внимание "духов". Хорошо хоть своим успел сообщить. Только не продержаться до них- патроны на исходе. Степан осторожно выглянул из-за колеса "БТРа" и похолодел. Бородатый "дух" в огромной чалме, схоронившись за скалой, прилаживал гранатомет. Послышался знакомый вибрирующий звук- над ущельем заходила "вертушка", готовая дать залп из всех стволов. Поздно- хищно блеснуло на солнце жало гранаты, ослепив Степана. Наступила темнота. Пропади все пропадом!
* * *
Темнота медленно растворилась, наполняясь светлыми пятнами. Солнечные лучи осторожно ощупывали лицо. Чистое лазурное небо, мягкий шелест березок. Нет боли, тишь и покой. Господи, неужели ты взял меня прямо в рай? Семен блаженно улыбнулся и вдруг услышал до тошноты знакомый звук- хруст разрубаемых тяжелым палашом костей. Так убили его, но убийство здесь, в раю! Семен стремительно вскочил на четвереньки, да так и застыл в этой позе.
* * *
Темнота сменилась зеленым полумраком. Солнечные лучи, изредка пробившись сквозь эту зелень, слепили глаза. Боли не было, да и тела не ощущалось. "Еще бы!- подумал Степан- Разметало по кускам, какое там тело. Но странная штука, эта смерть. Меня нет, а я все вижу и слышу. Солнце, шелест листьев на деревьях. Стоп! Какие листья, какие деревья на скалах!" Степан молнией поднялся на ноги и замер в изумлении.
* * *
Сын кузнеца Иван Дробоскул, прозванный так за то, что частенько в кулачных боях, имея недюжинную силу, сворачивал противникам челюсти, уже давно наблюдал за двумя плечистыми, вооруженными до зубов ордынцами. Иван знал, что в эти места к Дону московский князь Дмитрий привел со всей Руси воинов для великой битвы. С другой стороны идет хан Мамай со своей ордой. Но что делали в такой глухомани в дали от торных дорог эти двое. Не иначе, где-то движется большой отряд кочевников, а это разведка. Нельзя их упускать, потому что здесь, совсем рядом его село. А там только старики да бабы с детишками. Почти всех мужиков увел отец в войско Дмитрия, а ему, да еще нескольким отрокам наказал охранять село. Как хотелось Ивану в войско, да отца разве ослушаешься. А эти двое чего-то высмотрели. Разведчики и впрямь, о чем-то часто переговариваясь, показывали руками в сторону, где скрывалось Иваново село. Заторопились к своим низкорослым лошадкам. Один начал поправлять сбрую, другой отошел за дерево- по нужде. Тут и настал час Ивана. Взмахнув тяжелым длинным мечом- для себя ковал- он с выдохом опустил его на того, что стоял у лошади. Булат, перерубив медный наплечник, с хрустом рассек тело врага от плеча до поясницы. Едва мертвое тело упало на землю, обагрив ее кровью, Иван шагнул к дереву, но вдруг спиной ощутил опасность и резко обернулся. Из соседних кустов на него пялились еще двое. Он мог побожиться, что мгновением раньше там никого не было. Один стоял на четвереньках, другой- широко расставив ноги, выставив в его сторону какой-то непонятный предмет. Все трое несколько мгновений изучали друг друга. Ивану не доводилось видеть так чудно одетых людей. Тот, что на четвереньках, был пестр, как деревенский петух: белые порты, короткая зеленая рубаха с блестящими пуговицами, перехлестнутая крест-накрест ремнями, высокая, украшенная ярко-красным султаном шапка. На шапке под султаном сверкала золотом двухголовая птица. Второй был одет проще, но столь же странно. Порты и рубаха цвета песка, того же цвета шапка с отворотами и непонятным красным значком. На ногах -короткие сапоги из свиной кожи дрянной выделки, пояс перехватывал непонятно какой кожи ремень. Из металла на воине жиденько блестели пуговицы на рубахе, да квадратная бляха на ремне. Из доспехов- смех сказать- узенькие тряпичные наплечники с тремя полосками на каждом. Что держал человек в руках, Иван так и не понял. Но удивляться он не привык. Слышал, в войске у князя московского столько разного люда со всей Руси, а уж про Мамая и говорить нечего- столько народу в своей Орде собрал. Эти появились с ордынцами, значит тоже враги. В другое время он с такими "мелкопузыми" и связываться не стал, но не теперь. Первым опомнился Степан. Сдернув автомат с предохранителя, крикнул первое, что пришло на ум-
- Стой, дурила, стрельну!
Иван вздрогнул при звуке знакомой речи, но не остановился. Он видел, как проворно поднялся второй воин, сжимая в руке не увиденное ранее длинное замысловатое копье.
- Ивана- Дробоскула на копье брать- он удобнее перехватил меч.
Тут пестрый воин в высокой шапке вскинул копье к плечу и в ту же секунду раздался страшный грохот. Иван сжался, втянул голову в плечи, но движения не прекратил. Второй, в желтом, грохота не испугался, заметил с укором-
- Ты, Ванька, совсем дурной, с саблей на пулю.- он кивнул благодарно своему невольному компаньону, но проследив за его взглядом, смолк.
Очухавшись от грохота, Иван озверело набычился
- Меня, громом запужать!?- рыкнул он, но тут же осекся, видя, что оба противника смотрят ему за спину. Как же он упустил? Иван резко развернулся. Прямо возле него оседал, заваливаясь на спину, ордынец с занесенной для удара саблей, тот, что отлучался по нужде. На груди его расплывалось кровавое пятно- пуля, пробив кольчугу из мелконабранных колец, вдавила рваные края вместе с кусками одежды в тело. Когда ордынец упал, Иван зачем-то потрогал пальцами глубокую рану. Поднявшись, он обреченно опустил меч, спросил недоверчиво-
- Неужто, ты его громом поразил?
- Понял наконец-то!- Семен подмигнул Степану, его он почему-то не опасался. Даже принял за ополченца, судя по бедной, заношенной одежонке. И обувка нескладная и ружьишко не чета его фузее. Ствол-то, дробину хорошую не закатишь, не то, что пулю. Вот бугай с мечом гораздо опаснее, но откуда он тут взялся?
Какое-то время они молчали, наконец Степан заметил
- Надо уходить отсюда, братва. Эти косоглазые далеко одни не ходят. Где-то рядом большой отряд, а мы нашумели.- и обращаясь уже к Ивану- Ты тут местный, давай, уводи.
Иван взглянул на парня уже с некоторым уважением. Говорит по нашему, правильно, да и рассуждает верно. С другой стороны. Какого народу сейчас не шляется. Надо приглядеть за ними. Поняв, что меч против громовых палок ничто, сунул его в заплечные ножны, коротко буркнув
- Шагайте за мной!
Сначала шли молча, оглядываясь и прислушиваясь, потом, слово за слово, завязали разговор. Но странным он получался. Вроде и говорили на одном языке, а не понимали друг друга. Наконец Степан спросил, а какой же ныне год на дворе. Иван назвал дату от сотворения мира Господом. Степан непонимающе пожал плечами, Семен задумался.
- Погоди, это что ж, выходит, значит ныне...
- Крепкое ныне время- перебил Иван.- Может быть, уже сейчас князь наш московский, Дмитрий, в великую сечу с Мамаем вступился, а мы тут разговоры разговариваем.
- Мать честная!- Степан даже присвистнул- Это ж Куликовская битва.
Семен сдвинул кивер на затылок
- Как раз перед самым боем у Бородино князь Кутузов напутствовал нас, говорил о славной победе Дмитрия Донского над монгольскими полчищами. Давно это было.
- О какой победе говоришь, если битвы еще не случилось- обернулся Иван- Хотя вся Русь на это уповает, этим и живем. И потом, у нас один князь- Дмитрий московский, никакого донского князя мы не ведаем. Правда, Дон-река вот она, недалече, но про князя не слыхивал.
- Да как же так!?- встрепенулся Семен, но Степан остановил его.
- Погодите братцы! Если все, что с нами тут происходит, не сон и не маскарад, то мы сейчас в тысяча триста восьмидесятом году. И все еще впереди: и победа Дмитрия Донского и бородинское сражение и ой...
Иван специально зацепил ветку, которая больно хлестанула Степана по уху.
- Ну, что, сон это , али не сон?- хмыкнул он- И не было еще битвы.
- Будет, все будет- заспешил Степан- И битва, и победа, и Кутузов разобьет Наполеона.
- Да ну?- теперь уже Семен с ухмылкой глянул на Степана.- И откуда ты все знаешь, чай не старше нас будешь.
- Да я и сам не понимаю- Степан поскреб затылок под панамой- Что-то случилось со временем. Я ведь родился намного позднее вас.
- Ну не на столько, чтобы видеть то, чего не было. Или ты кудесник?- Иван нахмурился и сделал знак рукой.
- Нет, братцы, как бы вам объяснить.
- Ладно, потом объяснишь- лишь Семен обратил внимание на знак Ивана- Только скажи, во всех битвах мы побеждали?
- Те, что я знаю, во всех!- гордо ответил Степан.
- А в твоей?
Степан задумался и неуверенно произнес-
- Хотелось бы.
* * *
В село вошли в сумерках. Иван глубокими оврагами вывел их прямо к своему дому, заметив, что лишние глаза ни к чему. В избе распорядился об ужине, строго прикрикнув на домашних: пожилую женщину и молодую симпатичную девушку, видимо мать и сестру. Те засуетились, накрывая на стол, не проронив при этом ни слова. Степан наклонился к Семену, тихо заметил-
- Во всех наших фильмах про старину молодые всегда с почтением относятся к старшим, а тут...
- Сейчас он старший из мужчин, значит, хозяин, а хозяин и должен вести себя по хозяйски- Семен, покрутив ус, проводил взглядом девушку, но та даже не оглянулась.
Стол был прост, но обилен. Кушанья знакомы, но вкус некоторых показался Степану странным. Отведав мяса, он как специалист поинтересовался, на каких кормах отъедалась эта корова, и чуть не поперхнулся, узнав, что ест медвежатину. Когда Иван посетовал, что крупной дичи в лесах стало мало, он лишь горько усмехнулся. Зато, когда Семен обратил внимание на отсутствие картофеля, снисходительно заметил-
- Погоди, вот годиков через триста Петр Великий покатается по заграницам...
- Ну, триста лет мне ждать ни к чему- Семен придвинул к себе блюдо с печеной щукой- Эх, бывало, по праздникам у нас на Красной площади такую рыбу продавали!
- Что-то не видел я, чтобы на Красной Площади рыбой торговали.
- Не видел! А ты в Москве то бывал, Ивана Великого видел, Царь-пушку.
- Видел, и Кремль и Мавзолей.
- Чего?- не понял Семен, но всех перебил Иван.
- Вот разобьют Мамая, батя вернется, обязательно в те края подамся. Хочу поглядеть Москву, больно чудно вы сказываете. Может, князя Дмитрия увижу, как думаете, получится?
- Получится!- в один голос протянули Семен со Степаном.
- Ну и ладно- Иван поднялся- как повечеряете, Настя вас на сеновал сведет, а я пойду своих упрежу, как бы беды от тех лиходеев заезжих не приключилось.- поднявшихся, было, следом гостей остановил властным жестом, как-то странно взглянул на девушку и вышел из избы.
Подождав, пока странные люди закончат с трапезой, та молча пригласила их за собой. Степан немного завидовал Семену. Его выгоревшая на солнце, пропахшая потом "песчанка" не шла ни в какое сравнение с гренадерским, или каким там, нарядом солдата тысяча восемьсот двенадцатого года. Он видел, как часто девушка поглядывала в ту сторону. Знал бы он причину. Улучшив минуту, Иван рассказал Насте о случившемся. Наказал строго следить за гостями, особо за тем, у которого странное копье, убивающее громом. Если что, она бы тайным знаком призвала на помощь отрока, что скрытно следил за ними, держа наготове лук и стрелы.
У бочки с водой остановились. Оружие поставили так, чтобы было под рукой. Семен снял ранец, примостил его ремнями на ствол фузеи, снял потрепанный мундир, рубаху, сложил стопкой, пристроился возле бочки. Степан скинул "хб", тельняшку и уже начал расстегивать брюки, но, увидев неподдельный ужас в глазах Семена, чертыхнулся, оставил брюки в покое. Для мужчин начала девятнадцатого века снять портки и остаться в исподнем перед незнакомой женщиной- великий срам. Он принялся с удовольствием плескаться, играть мышцами, желая показать себя перед девушкой и, кажется, не замечал ни ее стремительных взглядов, ни кривых ухмылок Семена.
Настя быстро собрала белье и вынесла рушники и белые полотняные рубахи. Едва Степан натянул такую рубаху, явно с Иванова плеча, он понял, почему усмехался Семен. Рубаха висела балахоном и доставала до колен, хотя на Иване точно такая же едва не трещала на груди и, слегка подобранная под пояс, лишь чуть прикрывала задницу. Ребята потребовали назад свою одежду, но Настя молча кивнула в сторону корыта, где уже замокало их белье, и жестом указала в сторону сеновала. Стало понятно, что они под негласным арестом. Облаченные в белые балахоны, сжимая в руках оружие и подтрунивая друг над другом, они покарабкались наверх. Нужно было крепко подумать о случившемся, многое выяснить в разговоре, но едва тела их коснулись душистого мягкого сена, перипетии прожитого дня навалились всей тяжестью, нагоняя благодатный сон.
Разбудил их странный клацающий звук. Оба поднялись одновременно и кинулись к оружию, но того не оказалось на месте.
- Что, "басурмане", проспали свои гремящие палки- раздался в темноте бас Ивана.
- А, это ты!- буркнул успокаиваясь Степан- А я то надеялся, что мне все приснилось. Что, проверял, не сбежали?
- А и не сбегли бы. Я Насте строго наказал. Да куда там, без задних ног удрыхлись. Чужаки спать бы не стали.
- Зачем ружья забрал?
- Это палки-то гремящие? Так, посмотреть хотел. Только, недобрые они, кусачие. Твоя вон мне чуть палец не отгрызла- Иван протянул Семенову фузею и показал посиневший ноготь- удар курка.
- Да ты!...- Семен осмотрел ружье- Хорошо я его не зарядил. Сейчас и себя и нас бы угробил. Высек искру, а тут вон сколько сена.!
- Так я все по чести- Иван протянул Степану его "АК". Тот глянул на закрытый предохранитель, успокоился.
- По какой чести?- кипятился Семен.
- Я старые поконы знаю: хочешь, чтобы оружие стало тебе другом, принеси ему жертву.
- Ну, темнота, в какое дремучее время нас занесло!- Семен убрал ружье подальше.
- Время!- Степан откинулся на сене, заложив руки за голову- Если бы время по какой-то причине не забросило нас сюда, мы бы не встретились.
- Какое событие!- ехидно буркнул Семен.
- Ну, я здесь, вроде, всегда жил- Иван примостился рядом.
- Так, тебе несказанно повезло, что встретил людей, которые жили намного позже тебя и могут рассказать такое, о чем ты и помыслить не можешь.
- Наши кощунники иногда такое сказывают.
- Твои кощунники в своих сказах даже вообразить не могут того, что мы вживую видели.- Степан начал заводиться.
- Вот и послушаем, пока до зорьки далеко- Иван шумно завозился, устраиваясь поудобнее.
* * *
Первые лучи уже обожгли верхушки сосен, а беседе все не было конца. Говорил Степан, остальные больше слушали, раскрыв рты. Все услышанное воспринималось как дивная сказка. Коротко познакомив слушателей с историей, ибо не особо блистал познаниями в этом предмете, он полностью переключился на свое время, поражая всех чудесами современности. Семен изредка встревал в разговор, пытаясь разобраться в тонкостях будущей науки и техники, Иван же только слушал как завороженный и, когда в разговоре упоминалась Москва, повторял- "Обязательно там буду".
- А, Настюха!- Иван подхватился первый и спустился вниз. За ним, подхватив ружья, полезли и Семен со Степаном. Когда все трое были внизу, Иван обнял девушку за плечи.
- Вот, значит, Настя, сестра моя и первейший соглядатель.
Сегодня девушка выглядела просто великолепно в ярком, плотно облегающем тело сарафане. Туго заплетенная коса толстой змеей падала на высокую грудь. Парни, обряженные в широкие балахоны, чувствовали себя явно не в своей тарелке.
Но Настя не дала возможности любоваться собой. Ловко вывернувшись из-под руки брата, указала на рушники, сложенные на бревне, возле бочки с водой и, напомнив о трапезе, скрылась в избе. Семен побрел к воде, Степан, внимательно осмотрев оружие, вдруг спросил Ивана-
- Что ты вчера насчет жертвы священному оружию говорил?
- О, этот покон идет из далекой старины, наши прадеды всегда строго следовали ему. Когда выковывали новый меч или боевой топор, то хозяин, чтобы задружиться со своим оружием, приносил ему жертву, кормил его пищей, что ел сам, чтобы это оружие знало только своего хозяина, могло выручить в трудный час и не даться в руки врагу. Чтобы перехитрить и приручить чужое оружие, нужно узнать, что ест его хозяин и предложить такую еду. Сейчас все уже забывается, но мы, кузнецы, должны это помнить.
- Ересь какая-то. Вообще-то я слышал, что клинки мазали кровью жертвенных животных, но, ладно, пусть будет так- Степан отвернул дульный тормоз компенсатора, выбил оттуда кусочки мяса. Убедившись, что в остальном его "АК" чист, он, едва сдерживая смех, спросил Семена-
- Тебе вчера рыба понравилась?
- Ну и что?- не понял тот, но, увидев, как Степан выколупывает медвежатину из своей железки, потянулся к своей фузее.
- Убью!- только и смог он выдавить, заглянув в ствол.
- Ага, только прежде выколоти все кости, чтобы у твоей пушки заворота кишок не случилось- Степан откровенно хохотнул, видя, как бравый гренадер начал мослать шомполом ствол своей фузеи.
* * *
Позавтракать им не удалось. К Ивану прибежал мальчишка-посыльный с донесением от дозорных. Те сообщали , что видели в лесу отряд ордынцев, сабель семьдесят, все верхами. Обнаружили убитых разведчиков, долго кружили, нашли тропу, теперь движутся к селу. Иван вбежал в избу и через минуту уже выскочил обратно в кольчуге, со своим мечом за спиной. От островерхого шлема, что протягивала ему вслед Настя, отказался.
- Я на вал!- крикнул он ей- Надо все еще раз проверить.
- И мы!- Семен со Степаном, стягивая балахоны, кинулись к веревке, где висело их совсем еще непросохшее белье, стали быстро переодеваться, не слушая возмущения девушки. Иван задумался.
- Все, кто может держать меч, копье или лук, уже на валу. Сеча, чую, будет крепкой, будут убитые и раненые. А вот для помощи им у меня только несколько старух, да совсем малых отроков, остальных старики уводят на болото.
- Ты что!?- Степан уже натянул сырое "хб"- Чтобы мы за бабьи юбки прятались. Да мы со своим оружием сделаем гораздо больше, чем весь ваш отряд.
Иван нахмурился.
- Ты не знаешь кочевников. Когда они несутся толпой, им не страшен ни гром разящий, ни черт смердящий. Да и кольчужки ваши не пригодны для нашего боя- он ткнул пальцем в смятый, полуоторванный погон Степановой формы- Не устоите вы в сече.
- Ну, это мы еще посмотрим!- Степан закинул автомат на плечо, увидел, что и Семен готов, крикнул Ивану- Веди!
* * *
На валу их встретили без любопытства, но с чувством какого-то пренебрежения. Взрослых почти не было, но подростки все крепкие, широкоплечие, словно как один слеплены по Иванову образцу. Даже девушки, облаченные в тяжелые кольчуги, а их было тут немало, выглядели куда внушительнее вновь прибывших вояк. Но приятели решили не обращать на это внимания, а как и подобает воинам, оценили обстановку. Их поразило, что деревня так хорошо укреплена. Окруженная со всех сторон глубокими оврагами да узкими лощинами, она только со стороны леса имела сносный подход, но здесь высился насыпной вал. На его гребне часто вкопаны заостренные к верху бревна, торчащие из земли на высоту двух человеческих ростов. Узкий проход в середине вала перекрывала баррикада из таких же бревен, уложенных заостренными концами наружу. Сразу же за баррикадой внутри выкопан глубокий ров. Перекидной мост снят, вместо него оставлены два хлипких бревнышка.
- Вот это фортификации!- Семен с восторгом оглядел укрепления.- То-то нас вчера оврагами вел, не хотел, чтобы раньше времени увидели.
Иван поскреб в затылке-
- Вот отец возвернется, накостыляет мне за это самодурство, да еще разобрать заставит- он махнул рукой и отошел к лучникам дать наставления.
- Ладно, Сема, нас здесь в расчет не берут, давай сами обустраивать позиции- Степан перекинул автомат под мышку, побежал к бревенчатому завалу. Видя, что Семен бежит за ним, остановился.- Ты давай наверх, к частоколу.
- Это почему?
- Больно твой мундир приметный, а меня среди бревен не сразу увидишь. Они с налету на вал кинутся, вот тут ты их и шуганешь из своей "мортиры", а уж как в проход сунутся, я их встречу.
- Чем встретишь, у тебя ни пуль, ни пороха, вот у меня тут...-Семен потянулся к ранцу.
- Эх, Сема, ничего-то ты из наших разговоров ночных не понял!- Степан махнул рукой, побежал к завалу. Семен, недоумевая, покарабкался на вал. Выбрал место рядом с лучником в хорошо подогнанном доспехе, островерхом шлеме с коротким забралом, стал неспешно заряжать ружье. Лучник с интересом наблюдал, как Семен манипулировал с оружием: шомполом затолкал в ствол пулю, насыпал на полку пороху, взвел курок. Высунул ствол между бревнами, направив его в сторону леса. Пожав плечами, не понимая, как странный воин собирается воевать, лучник меж тем тоже подготовился. Поудобнее приладил за спиной тул со стрелами, опробовал на упругость тетиву своего лука. Что-то в чертах и движениях лучника показалось Семену знакомым, но что, он не успел понять. От опушки леса раздались крики.
Всадники, первыми выскочившие на простор, остановились в нерешительности. Они явно не ожидали встретить в глухомани хорошо укрепленную крепость. Но шок удивления быстро сменился дикой яростью, выстроившись широким полукругом, вражеская конница с диким гиком и свистом устремилась вперед. Взметнулись тугие луки из турьих рогов, в воздухе запели тяжелые татарские стрелы. Всадники стреляли на полном скаку. Смертоносный град обрушился на защитников крепости, но большого урона не причинил- основная масса стрел застряла в частоколе. Русские лучники дали ответный залп, тоже, впрочем, не особо успешный. Несколько всадников вылетели из седел, остальные продолжали нестись вперед, приняв удар на широкие круглые щиты.
Выпустив пяток стрел, лучник, что расположился рядом с Семеном, сердито выругался- только одна достигла цели. Прилаживая очередную стрелу, мрачно покосился на своего соседа- тот, пригнувшись к своему кривому копью, весь сжался, прищурив глаз. Хотелось крикнуть что-то колкое горе-вояке, да не вышло. Семен спустил курок. Лошадь одного из всадников вдруг споткнулась и со всего маха перевернулась через голову, высоко вскинув задние ноги, подмяла не успевшего соскочить седока. Чертыхнувшись- животное он убивать не хотел, Семен оглянулся. Лучник, бросив свое оружие, зажал руками уши, коротко, по бабьи взвизгнул, уткнувшись в землю. Усмехнувшись, Семен полез за новой порцией пороха, наблюдая в щель за происходящим. Как и говорил Иван, бешеную толпу громом не остановишь, конная лавина быстро приближалась.
Подлетев к валу, ордынцы соскакивали с лошадей, выхватывали сабли и как тараканы стремительно карабкались вверх. Понимая, что времени на перезаряжание нет, Семен перехватил ружье и приготовился к рукопашному бою. Вспомнив о приятеле, взглянул в сторону завала, где замаскировавшись, должен был сидеть Степан и... замер. Тот стоял на самом верху бревенчатой баррикады, выставив свое ружьишко, а снизу к нему подбирались полтора десятка ордынцев.
"Что ж ты, стреляй да беги, пока не поздно!"- у Семена все кипело внутри. Но Степан не думал бежать. Выждав, пока ближайшие пятеро будут как на ладони, он открыл огонь.
Ба-бах, ба-бах, бах!
У Семена, замершего в тупом ожидании, отвисла челюсть. Пять выстрелов и не одного перезаряжания. Убитые посыпались как тряпичные куклы, застревая в бревнах. Остальные продолжали карабкаться, еще не осознав, что произошло. Степан выпустил длинную очередь. Гуртом падали убитые, закричали раненые. Остальные, видя непонятную смерть своих товарищей, отступили. Степан бросился вниз, и вовремя- десяток стрел с глухим стуком ударились в бревна, где он только что стоял. Перескочив через ров и скинув за собой временный мосток, он помчался к Семену и, прежде чем тот успел выразить свой восторг, прыгнул ему за спину и ткнул стволом автомата в скуластую физиономию, показавшуюся над частоколом, зло крикнул-
- Чего растопырился, смотри куда надо!
Над бревнами уже во многих местах показались враги. Развивались лисьи хвосты на мохнатых шапках, сверкали смертью кривые клинки. Началась самая жестокая и самая кровавая часть битвы- сеча. Позабыв все Ивановы наставления, друзья кинулись в бой.
* * *
Степан дрался, уверенно орудуя автоматом: тычек стволом, удар прикладом. Жалел, что нет штыка, а стрельба в рукопашной бесполезна. Правда, больше приходилось уворачиваться. В какой-то момент схватки они столкнулись с Иваном.
- Ну, друже!- прорычал он- Хороша эта твоя...орудия. Стольких врагов разом смахнул. Да и мой меч не хуже.- с этими словами он рассек тело очередного врага. Удаляясь в гущу битвы, крикнул- Еще немного и перетянем. Наши охотнички с тылов заходят.
- Продержимся!- Степан увидел, как здоровенный татарин замахнулся саблей, успел выставить автомат. Раздался треск. Удар был настолько силен, что Степан выронил оружие, но и сабля ордынца сломалась. Расставив широким хватом руки, он бульдозером двинулся на тщедушного противника, готовый смять его как тростинку. Приняв боевую стойку, вспомнились изматывающие тренировки по рукопашному бою, с разворота ударил врага ногой по шее. Тот крякнул, пошатнулся, но не упал, лишь озверело зарычал и кинулся на щуплого русича, посмевшего ударить его. Степан увернулся и провел серию быстрых коротких ударов руками в корпус, но для ордынца они оказались не страшней комариных укусов- толстые кожаные доспехи смягчали удары. Не дожидаясь, пока совсем озверевший татарин зацепит его огромной лапищей, Степан пошел на последний маневр. Высоко подпрыгнув, вкладывая в удар все силы, с диким воплем выкинул ногу в плоское, косоглазое лицо врага, чувствуя, как каблук сапога с хрустом проламывает переносицу. Татарин тяжелой глыбой рухнул на землю. Степан, не удержав равновесия, упал на бок, больно ударившись обо что-то. Протянул руку- автомат. С облегчением вздохнул, но что-то заставило его оглянуться. В пяти шагах, над частоколом , возвышался вражеский воин и натягивал лук, направив острие стрелы прямо ему в лицо. Степан вскинул свой "АК" и, не целясь, нажал спусковой крючок. Противно скрежетнуло, но выстрела не последовало. Скосил взгляд: удар сабли искорежил ствольную коробку, повредив спусковой механизм. Но почему ордынец не стреляет, почему так долго целится. Вот уже и Иван подобрался к лучнику и взмахнул своим мечом. Поздно- стрела начала движение. Ярко блеснуло на солнце острие наконечника. Как это все знакомо.
* * *
Семен остервенело работал штыком, едва успевая выдергивать окровавленное жало из мертвого тела, чтобы вонзить его в живое. Очередной противник был облачен в пластинчатый доспех. Резкий взмах, и штык с противным скрежетом проломил одну из пластин, вонзаясь в живую плоть. Враг упал, но штык не хочет идти назад, крепко застряв в железе. Отчаянно пытаясь освободить ружье, Семен слишком поздно заметил нового противника, с занесенной для удара саблей. Где-то это уже было. Вот и стрелок, что был с ним в начале боя, скинул шлем, спешно натягивая лук. Боже, это же Настя. Тяжелые, ни чем не сдерживаемые волосы рассыпались по плечам, мешают целиться. Поздно. Слишком быстро приближается, нестерпимо сверкая на солнце, смертоносное жало. Темнота затягивает все вокруг.
* * *
Солнце слепит, обжигает лицо. Все вокруг дышит огнем. Горит машина, горит песок, горы, где засели "духи", просто бушуют пламенем. Горячий металл автомата даже сквозь "хб" нестерпимо жжет грудь. Сбросить его нет сил. Сознание медленно гаснет, но прежде, чем впасть в забытье, Степан успевает увидеть склонившиеся над ним знакомые лица, очень понятные слова: "Живой, ребята. Автомат осколком разбило, спасло его оружие. Давайте в машину, хоть один не "двухсотый".
* * *
Солнце прыгало, вонзаясь то в один, то в другой глаз. Что это с ним? Семен скосил глаза. Перед лицом мерно раскачивается длинная кавалерийская сабля, метая гладкой поверхностью солнечные зайчики. Неожиданно перед глазами выросло усатое лицо санитара. "Гляньте, братцы, живой! Тут всех взрывом перемесило, а он один на всю батарею выжил. Ну, быть тебе братушка, героем!
* * *
Экран погас, втянув в себя туман объема. Обернувшись, молодой человек успел заметить, как старик смахнул слезу.
- Профессор, с вами все в порядке?
- Теперь, когда все произошло согласно текста и круг наконец замкнулся, я спокоен.
- Простите, но о каком тексте вы все время упоминаете, и что за круг?
- Чтобы это понять, надо знать предысторию.
- Так расскажите. Вы ведь не торопитесь. Здесь, рядом, есть отличное местечко. Закажем кофе, или...- юноша недвусмысленно выставил руку с оттопыренными мизинцем и большим пальцем, но тут же убрал, устыдившись, и пристально взглянув на старика, добавил - Я угощаю.
- А что, пожалуй, от рюмочки кофе я бы не отказался.- старик хитро подмигнул.
* * *
Знаете, а ведь идея создания моей "машины времени" могла и не увидеть свет. Институт тогда переживал не самый лучший период своей деятельности и находился на грани закрытия: время оказалось совсем не тем предметом, что мы привыкли представлять. Эксперименты не приносили результатов, проекты проваливались, сотрудники уходили. Да и у меня были сомнения. Вот в этот самый момент мне в руки и свалилась удача в виде небольшой бандероли со штампом департамента здравоохранения и адресом приюта из глубинки. К бандероли прилагалось короткое сопроводительное письмо, в котором сообщалось, что такого-то числа в приюте для одиноких пенсионеров скончался Дробышев Степан Петрович. Перед смертью он просил передать сверток, хранимый им много лет, внуку. Далее указывались мое имя и адрес. Тогда имя человека, по воле которого прислали посылку, мне не о чем не говорило. После смерти мамы я был принят в детдом под фамилией отца, который бросил нас сразу же после моего рождения. Мне было непонятно одно: почему человек, назвавший меня внуком и знавший о моем существовании, не связался со мной раньше. Много позже, во время посещения могилы деда по указанному адресу, я все понял- это был пансионат для людей с нарушенной психикой.
В посылке оказались два плотных конверта и небольшого формата книга в клеенчатой обложке. Увидев на книге слово "фантастика", я тут же, не раскрывая, отложил ее в сторону- фантастику я не читал. Конверты привлекли мое внимание. Один был очень старый, из плотной бумаги, украшенный вензелями и красивой каллиграфией, другой посвежее и попроще. Поперек конверта карандашом было выведено- "Внуку". Я начал с него, вскрыл, извлек несколько мелко исписанных тетрадных листков. Это было послание мне. Дед писал:
"Дорогой внук, по ряду обстоятельств я не могу связаться с тобой, но, благодаря добрым людям, знаю о тебе и твоих делах. Как я рад, что ты занялся тем, что не давало покоя мне долгие годы, из-за чего я и оказался в том положении, в котором сейчас нахожусь. А все началось очень давно, когда я проходил службу в Афганистане. Сейчас многие уже и не знают, что это была за война. Случилось так, что я должен был погибнуть, судьба вычеркнула меня из списка живых. Будучи атеистом, я представлял, что смерть, это краткий миг боли и пустота, но что-то пошло не так. Я очнулся живым и здоровым, только... в безвозвратно далеком прошлом. И я был не один такой, рядом оказался человек, так же вырванный судьбой из своего отрезка времени. Наверное то обстоятельство, что мы переступили порог смерти, заглушило в нас способность удивляться, но, скорее всего, у нас просто не было на это времени. Мы попали в такой период, где все кипело в круговороте событий, где нужно было действовать решительно, без раздумий, и когда я снова предстал перед лицом смерти, это воспринялось как должное. Удивление пришло позже, когда я вновь оказался в своем времени живым и здоровым. Товарищи, вынесшие меня с места боя, не понимали, как мне удалось спастись. Я тем более.
Прошли годы. Круговорот житейских проблем заглушил во мне память чудесного спасения, пока одно событие с новой силой не напомнило мне о нем. Я работал в одной строительной фирме, занимавшейся реставрацией и перестройкой старинных зданий под современные офисы. Так, однажды, работая на разборке завалов на чердаке одного из таких объектов, я наткнулся на подшивки старых газет, некоторые из которых датировались аж серединой девятнадцатого века. Перелистывая запыленные, изъеденные мышами страницы, я вдруг наткнулся на обведенное жирной рамкой сообщение-некролог. В нем говорилось о смерти участника войны 1812-го года, майора в отставке Ковалева Семена Захаровича, выражались соболезнования вдове и детям. Ниже указывалось место и время отпевания и адрес дома, куда приглашались друзья и близкие для поминовения покойного. Меня залихорадило. Хотя и возникло сомнение, что умерший был в чине, но мне верилось- это именно тот человек, с которым мы встретились на том свете, точнее, в другом времени. Отыскав на карте адрес, как не странно, он еще значился, я помчался туда. Это был старый, сильно обветшалый особняк, некогда принадлежавший какому-то знатному господину. Теперь, в просторных помещениях, разбитых на маленькие комнатки ютилось два десятка семей. Не на что не надеясь, я спросил у первого встречного жильца интересующую меня фамилию и мне показали нужную дверь. Я постучал. Открыла пожилая женщина, что-то спросила, но я в этот миг оглох и онемел, только и смог протянуть газету с отмеченным местом. Прочитав, она подняла на меня полувопросительный, полуудивленный взгляд и, видя мою растерянность, отступила от двери, приглашая войти. Многократно извиняясь и что-то объясняя, я наконец взял себя в руки и, ни с того, ни с сего начал рассказывать свою историю. Женщина, засуетившись было с чаем, вдруг застыла и простояла так до конца рассказа. Затем долго рылась в комоде и достала плотный старинный конверт, украшенный вензелями и птичками, извлекла из него два письма. Вспомнила о чае и уже за столом коротко рассказала о себе. Да, она действительно праправнучка человека, упомянутого в некрологе, сумевшего единственным выжить в одном из жестоких боев той войны и даже получить за это какие-то привилегии от самого Кутузова. Но в их семье мало говорили об этом родственнике, ибо считали его сумасшедшим именно из-за этой истории, которую он постоянно рассказывал. А когда однажды получил от одного приятеля ответ, совсем помешался. Женщина протянула мне письма. Одно- послание отставного майора, в точности описавшего мой рассказ, второе- ответ приятеля. Не знаю, почему они оказались вместе. С согласия хозяйки я прочитал второе письмо. Приятель писал, что будучи делопроизводителем, разбирал в своей конторе архивные бумаги и наткнулся на странную похозяйственную книгу, в которой какой-то дьячок-затейник помимо деловых пометок записывал забавные случаи из жизни своего приказа. Дьячок писал, что жил в их местах мужичек, пришедший с Дона, почти сразу после Мамаева побоища. Ходил тот мужичек по городу, все разглядывал, да выспрашивал у людей о таких чудесах, о которых они и слыхом не слыхивали. То о повозках самодвижущихся, то о птицах железных. Стали подумывать, что с умом у мужичка не все в порядке. Да только вскоре сыскал он себе уважение своим кузнечным мастерством. Такие вещи из железа ковал, многие мастера приходили смотреть. И в кулачном деле первейшим бойцом был. Столько зубов в драках подробил, ни счесть. Так и прозывали его: то Иван-Коваль, то Иван-Дробыш. А что байки чудные сказывал, так то даже и веселей длинными вечерами послушать. Далее дьяк сообщал, что и в любовных делах был мужичек не промах: наплодил столько ребятишек, что в церковной книге записей рождений чуть ли не на каждой странице можно встретить фамилии Дробышевых да Ковалевых.
Для меня это было огромной удачей. Я выпросил письма у женщины и несколько дней не находил себе покоя. Факт происшедшего со мной был доказан, но...и только. Что дальше? Рассказать друзьям и услышать, в лучшем случае слова сочувствия. Обратиться в серьезные инстанции - подписать приговор своей карьере. К нам, прошедшим горячие точки, и так проявляли повышенное внимание: медицинские проверки, тесты. Считали, что наша психика требует особого контроля, а тут я бы вылез со своими фантазиями. Снова, как когда-то, я решил заглушить свои терзания проблемами быта, и несколько лет мне это удавалось. Но однажды я все-таки сорвался. Как-то случайно я встретил своего боевого товарища, одного из тех, кто вывозил меня из последнего боя. Как водится, решили отметить встречу. Посидели, вспомнили прошлое. Он рассказал, что работает в крупной газете, я поведал о себе. В процессе беседы мы не забывали наливать и поднимать тосты за прошлые свои дела, за товарищей. Когда подняли за погибших, он вновь, как когда-то, спросил о моем чудесном спасении. Расслабленный выпитым, я не выдержал и начал рассказывать. Некоторое время он слушал, потом достал диктофон. На мой протестующий жест наполнил стаканы до краев, заметил, что на трезвую голову обязательно все проанализирует. Из дальнейшего помню только то, что меня доставили прямо к дому, оплатив такси. О встрече я забыл, но однажды по почте мне прислали новенькую, только что из типографии книгу. Название ничего не говорило, к тому же книга шла под рубрикой научной фантастики, которую я никогда не читал. Смущала фамилия автора- моя фамилия. Раскрыл книгу. На развороте мое армейское фото и краткая биография. Ошибки не было- я автор. Ничего не понимая, я начал читать, благо книга не была толстой. Сначала описывался спор двух людей о какой-то машине времени, потом вдруг пошел подробный рассказ о том, что приключилось со мной во время последнего боя. Я все вспомнил: приятеля, его диктофон и место работы. Это он провернул дело с моим рассказом и превратил его в книгу. Но почему фантастика, ведь все произошедшее со мной- реальность, и письма тому свидетельства. Но, крепко подумав, я остыл. Как бы я сам воспринял все это, если бы услышал от кого-то другого. Я должен не ворчать, а благодарить приятеля за то, что он не только предал мою историю огласке, но и спас мою репутацию. Никакого бреда сумасшедшего, всего лишь художественный вымысел. С этой минуты я успокоился, письма и так не прочитанную книгу упрятал подальше. Я зажил обычной жизнью, полностью отдавшись семье, но эта жизнь зачем-то сыграла со мной злую шутку. По нелепой случайности погибла моя единственная дочь- твоя мама. Моя жена, не перенеся горя, ушла следом. Эти события крепко затронули мою психику, вот почему я оказался в приюте и не смог быть рядом с тобой. Но я старался не упускать тебя из вида и даже хотел связаться с тобой. Я понимал, как тебе тяжело, но помочь в своем положении ничем не мог, а быть обузой не в моих правилах. Когда же ты занялся вопросами времени, во мне вдруг проснулись забытые мысли и стремления. Знаешь, о чем я думаю все последнее время. Что, если все происшедшее со мной тогда, это финал какого-то эксперимента. Кто-то взял и запустил карусель времени, забросив нас в этот круг, как карусельных лошадок. Но, раз был финал, значит должно быть начало, где-то должна быть кнопка для запуска этой карусели. Я почему-то верю, внук, что эта кнопка где-то там, в твоем будущем. Найди ее. Любой круг должен когда-то замкнуться, тем более, круг времени".
Прочитав письмо, я с утроенной силой взялся за работу. Я верил, что та кнопка должна быть на моей машине времени. Прошли годы. Сотни проб, тысячи тестов, наконец я ее создал. Она стояла передо мной новая, сияющая, готовая к работе. Оставалось нажать ту самую кнопку. Но что-то тревожило меня. Я задумался.
Часто безбашенный задор прокладывает путь там, где осторожная рассудительность не сделает и шага. Не редко случается, что один, рискуя всем, без оглядки кидается вперед и выигрывает, другой же, пытаясь сохранить свое, ищет обходные пути и остается ни с чем. Тяжело оказаться на распутье: как поступить, какой путь выбрать. Да, я хотел оставить след в истории, даже сделал для этого шаг, создав машину. Но мне хотелось предвидеть и последствия этого шага. Ведь наследить легко, исправить невозможно. К тому же я замахнулся на само ВРЕМЯ, сложный механизм, все части которого тесно взаимосвязаны между собой. Прошлое, кропотливо анализируя события настоящего, предопределяет будущее. Любые вторжения в уже свершенные, или предполагаемые события вне границ настоящего, влекут нарушение порядка предопределения, создают конфликт между прошлым и будущим, но главное, круто меняют всю историю с момента вторжения. Создавая свое детище, я понимал это. Принцип работы машины основывался на стороннем наблюдении, как бы через окно, без прямого контакта. Она могла открыть порталы или в прошлое, или в будущее, но сама оставалась в настоящем. Вот здесь и рождалось сомнение. Открывая каналы наблюдения, машина перемещала по ним энергию, меняя ее исходное направление, что могло вызвать необратимые последствия, оставить грубый след. И тут я вспомнил о книге, она так и называлась- "След во времени". Вот ответ. Столько лет носить с собой и не разу не заглянуть. Я решил ее немедленно прочесть и уже одолел всю книгу, не находя ничего интересного (художественная часть меня не трогала, а основные события были знакомы по письмам), как вдруг в самом конце наткнулся на размышления автора, вложенные в слова книжного героя. Это были мои размышления, мои сомнения, чуть ли не слово в слово. Перед глазами медленно выплыл круг с разомкнутыми, нестыкующимися краями- круг времени, о котором говорил дед. Непредвиденные последствия, тот самый неуловимый след, вот что тревожило меня. Время предупреждало, что ни одно посягательство в его владения не останется незамеченным. В тот же день я хотел разобрать машину, документацию сдать в архив до лучших времен. Но судьба распорядилась иначе, проклятая кнопка оказалась нажатой. Я пережил ужасный период своей жизни и не хочу вспоминать то время. С какой радостью разобрал я тогда свое детище, думал, что навсегда похоронил его. Однако же, петля времени не стянулась до конца. Кнопка так и осталась нажатой.
* * *
Молодой человек удивленно смотрел на старика.
- Но, профессор, почему так сразу все похоронить? Столько труда. Сегодня мы убедились, что машина прекрасно сработала и, никаких последствий. Мы нажали кнопку, мы наблюдали чудо и именно мы сидим здесь и сейчас и отмечаем великое событие.
Старик подвинул к себе пузатый бокал, на треть заполненный коричневой жидкостью, сжал его в ладонях, согревая.
- Много лет спустя я понял, где совершил ошибку. Стоя в тот день на распутье, я выбрал не ту дорогу. Но я не проиграл. Неоднократно перечитав и проанализировав текст, я знал, что сегодняшнее событие обязательно произойдет. И даже предположил, что это будет строго по книге. Я проигрывал диалоги героев, их действия. Все произошло почти так. Я взволновался лишь однажды, когда вы набрали не ту дату, дату моей личной трагедии. Но провиденью было угодно все исправить. Да-да, я специально задел кнопки.
Молодой человек задумался
- Даже после того, как событие удачно свершилось, вы продолжаете верить, что последствия были.
- Они и сейчас не закончились. Нынешний опыт лишь показал, что время- надежный механизм, который способен исправить любые ошибки, и расставить все по своим местам.
- Но профессор, где эти последствия?
Горестно улыбнувшись, старик достал небольшую потрепанную книжицу и положил ее на стол.
- Вот они, последствия!- он погладил обложку книги- Видишь, как она стара. Напечатана задолго до этого дня, но на ее страницах очень подробно описаны сегодняшние события. Что это, фантазия автора? Может быть то обстоятельство, что ты не был знаком с ней, помогло тебе выбрать верный путь, действовать решительно и победить. Меня же она крепко держала на цепи все эти годы. Сегодня ты дал мне свободу. Да, теперь, когда все описанные в ней события произошли и улеглись в ячейки прошлого, меня больше ничего не связывает с ней. Я свободен! И все благодаря тебе. Спасибо, сынок!
Одним махом старик опрокинул в себя стакан, резко поднялся и, не прощаясь, направился к выходу. На столе осталась сиротливо лежать старая потрепанная книга, взывая к себе полустертой позолотой названья.
"След во времени"- молодой человек усмехнулся. Как могла эта книжонка столько лет удерживать в своих оковах человека? Юноша лениво распахнул обложку. Притупленный алкоголем взгляд нехотя выхватывал буквы начального абзаца, складывал их в слова, слова в предложения. И вдруг он вздрогнул от собственного голоса, зазвучавшего со страницы-
"- А теперь взгляните сюда, профессор, узнаете!"
------------------------------
Часть 2 Петля времени
Отбросив степенность и достоинство, профессор почти вбежал в лабораторию. Трудно было в этом шестидесятилетнем мужчине с глубокими залысинами и большим рыхлым животом признать того бойкого студента, что когда-то раскопал в архивах и воссоздал в реальности действующую машину времени. Наверное, только взгляд темных глаз остался таким же живым и пронзительным. Вот и теперь он пронзал взглядом раскосое, ярко выраженного монголоидного типа лицо своего ассистента. Профессор не понимал, почему из всего курса именно этого студента выбрал себе в помощники, что его в нем привлекло. Сейчас парень сидел за компьютером, растерянно смотрел на монитор и, опережая вопрос, готовый сорваться с губ наставника, начал сбивчиво объяснять
- Вы просили меня тщательно перепроверить все этапы программы самого первого и единственно удачного эксперимента с проникновением во времени, чтобы понять причину всех последующих неудач. Компьютер сообщил, что программа не закрыта, что для завершения цикла требуются дополнительный код и данные на всех участников эксперимента.
- Какой код, какие еще участники? Он был один и все его данные в программе- профессор встал за спиной аспиранта, вглядываясь в экран, но смысл высвеченных символов пока не доходил до него.
Юноша чуть посторонился, давая обзор учителю, продолжил
- Действительно, основным участником опыта был старик, изобретатель машины, чьи данные и легли в основу программы, но вы забыли про себя. Вы провели этот опыт, а значит, тоже участвовали. Поэтому я использовал нашу институтскую мнемотеку и ввел сведения о вас. Машина приняла эту информацию и обозначила код доступа к новому уровню программы. Видите, 1943-й год. Число выдала машина, и это есть код доступа.
- Но какая связь между моими данными и этим годом. Я хорошо знаю, что никто из моих предков не участвовал ни в каких военных конфликтах, тем более в той войне. Это ошибка. Нужно перезагрузить программу.
- К сожалению, нет. Программа приняла код и... запустила машину времени.
- Как запустила?- профессор резко обернулся в дальний угол лаборатории, где возвышался до винтика знакомый агрегат машины времени, взглянул на пустую плоскость голографического экрана- Но она бездействует!
- Она в ждущем режиме. Для завершения цикла, и полного запуска ей не хватает связующего звена- дополнительной информации, возможно на еще одного участника.
- Какого участника, больше никого не было- профессор безвольно опустился в соседнее кресло.
- Вот поэтому я вас и побеспокоил. Без этих данных нельзя замкнуть цепь событий и, соответственно, закрыть программу. Перезагрузить или отключить машину не удается, она блокирует все команды, при обесточивании и новой подаче энергии поттверждает готовность запуска уже установленной программы, только требует дополнительных данных.
- Старик предупреждал тогда о кольцах времени и очень боялся их. Что, если нехватка данных как раз и не позволяет замкнуть такое кольцо, закрыть программу. Но где их взять?- профессор глубоко задумался- Может твою память посмотрим, ты тоже теперь участник!?
- Извините, но во мне нет ничего выдающегося. Все мои предки безвылазно жили в зауральских степях, только отец по каким-то неведомым причинам сорвался с насиженных мест и оказался здесь. Правда мама когда-то в детстве рассказывала будто бы передаваемое из поколения в поколение предание, что мой далекий пра-пра-прадед приходил на Русь в войске Мамая, но перед самой битвой получил божественное знамение и участия в битве не принял. Позже он передал это знамение детям.
- Это как же, передать знамение- удивился профессор.
- Из предания мне удалось выяснить следующее: в совершенно чистом небе ударил гром, тотчас явился черный ворон и поразил моего деда в грудь. И велел ему не воевать с русскими. А для лучшей памяти вложил ему в рану небесный камень. Позже камень вышел из груди и остался как напоминание потомкам, как знамение. Конечно же я во все это не верю, но для себя объясняю так- перед битвой в моего предка случайно попал метеорит, и он рассудил, что боги не велят ему принимать участие в битве. Иначе как объяснить этот кусок металла, который, по словам мамы, передают в нашем роду по наследству с того самого времени- с этими словами юноша расстегнул ворот рубашки и потянул с шеи шнурок на котором висел продолговатый, смятый с одной стороны кусок темного металла.
Профессор принял шнурок, внимательно разглядел камень.
- И ты утверждаешь, что это сохранялось и передавалось со времен Мамаева нашествия.
- Не я, мама.
- Этого не может быть, потому что этот камень не что иное, как свинцовая пуля от кремневых ружей 1800-ых годов- профессор вернул талисман владельцу.
- Но я не вру. Вместе с талисманом я получил еще одну вещь. Помните, на старинных рисунках и гравюрах монгольских воинов изображали в особого покроя лисьих шапках. Я видел такую же на видеозаписи вашего эксперимента и именно такую шапку мне передала мама, серьезно уверив, что та принадлежала моему далекому предку. Я иногда использую ее для ролевой игры.
- Для какой игры?- переспросил профессор, но мысли его закрутились в бешенном хороводе, он усиленно тер переносицу.
- Для ролевой. Это когда люди облачаются в одежду определенного периода истории и пытаются воспроизвести его в реальности. Вот и мы тоже...- парень открыл один из шкафчиков и достал оттуда лисий малахай. Мех огромного пушистого хвоста блистал даже в лучах тусклых дневных ламп.
- Что, тоже?- взгляд профессора просто прилип к малахаю.
- Завтра отмечается день города. В этот день мы разыгрываем историческое событие. Наши штурмуют древние стены городского кремля, а ваши стойко защищаются и сбрасывают наших со стен- поймав растерянно-удивленный взгляд учителя юноша стушевался- Я хотел сказать, татары нападают, а русские храбро обороняются
- Ты же знаешь историю. Обороны не было, татары с хода ворвались в город и переубивали почти всех. К тому же никакой материал, никакой мех не мог так хорошо сохраниться с тех времен- профессор встал, взял из рук ассистента шапку, повертел ее. Вернул обратно, попросил надеть. Мгновение глядел на парня и вдруг радостно хлопнул в ладоши. Все встало на свои места. Кажется он осознавал, почему остановил свой выбор на этом юноше. Попросил не снимать шапки, подошел к полке с видеокристаллами, взял кристалл с записью эксперимента, запустил проектор. Через несколько минут остановил кадр, пододвинул к юноше небольшое зеркало, оставленное кем-то из лаборанток, лихорадочно ткнув пальцем в экран, выкрикнул- Вот оно!
Юноша хорошо помнил этот отрывок фильма. Иван, гневно замахнувшись мечом, наступает на растерявшихся Степана и Семена и не видит, как за его спиной вырастает фигура широкоплечего татарина в мохнатой лисьей шапке, с поднятой для удара рукой, в которой сверкает сабля. Быстрая реакция Семена, вскидывающего ружье, выстрел, и татарин, роняя саблю и хватаясь за грудь, валится на землю. Именно эти кадры просматривал помощник профессора, чтобы изучить покрой одежды на поверженном татарине, и сшить по ее образцу свой костюм. Но сейчас он увидел другое. Скосив свои и без того раскосые глаза на зеркало, и вновь взглянув на застывший кадр, понял, что перед ним одно и то же лицо.
Профессор нервно заметался по лаборатории. Теперь он понял, почему выбрал именно этого студента. Он видел его лицо, но не мог вспомнить где. Шапка, вот деталь, которая поставила все на свои места. Все сошлось. Теперь и ясен стал смысл предания? Небесный гром- выстрел из ружья, камень в груди- пуля. А это значит, что далекий родственник парня тоже участник того эксперимента, и в его родовой памяти есть информация об этом. Информация, которой не хватает, чтобы замкнуть круг и завершить программу. Профессор разъяснил все это ассистенту и срочно направил на томограф. Также велел свой талисман- пулю занеси экспертам. На ней могли сохраниться частички крови, а кровь, это целый кладезь информации. Информации, дошедшей до нас сквозь время.
Едва ассистент скрылся за дверью лаборатории, направляясь в медблок, профессор, усмехнувшись, заметил
- Либо это редкое стечение обстоятельств, либо время все расставляет по своим местам, чтобы замкнуть свой очередной круг.
* * *
Машина весело перемигнулась цветными огоньками, поглотив последние мегабайты вновь поступившей информации и перешла в режим почти беззвучного урчания. Над экраном поплыл сероватый туман, быстро заполняя помещение. Из этого тумана выплыл слегка дрожащий голос профессора- "Надо же, волнуюсь, как в первый раз. Надеюсь, фильтр контроля важности поступающей информации отрегулирован правильно. Не хотелось упустить что-то важное, но и просматривать события в режиме прямой трансляции не хватит времени и терпения. Так, вижу, запись началась."
* * *
Талгат очнулся от того, что грудь, куда пришелся удар небесного грома, пронзила нестерпимая боль. Открыв глаза, он увидел на своей груди большого черного ворона, теребящего жестким клювом рваные края кольчуги и пытающегося запихнуть этот самый клюв в ноющую рану. Слегка шевельнувшись, воин понял, что сила у него есть и, резко махнув рукой, сбил тяжелую птицу далеко в сторону. От такого движения боль снова напомнила о себе, но теперь он был готов к ней и смог выдержать. Крепко сжав зубы, чтобы не завыть, поднялся на ноги. Почти тотчас в ладонь ткнулись мягкие бархатные губы- верная боевая лошадка не покинула его. Сколько же времени прошло? Талгат оглянулся. Кудлатого русича с огромным богатырским мечом и двух других воинов, непонятно откуда появившихся, нигде не было. Чуть поодаль, раскинув руки, в траве валялся разрубленный Касым, его товарищ по десятку. Десятник всегда посылал их в разведку вдвоем. Касыма -за ловкость и умение бесшумно снимать часовых и брать "языка". Его, Талгата, за умение с этим "языком" разговаривать- он неплохо понимал русскую речь. Касыму его навыки не помогли, поможет ли Талгату его умение. Он сделал шаг к лошади, в надежде взобраться в седло. Грудь отозвалась дикой болью. Воин взглянул на рану. Странным был удар небесного божества. Не колющим, не рубящим, скорее вдавливающим. Причем такой силы, что порванные и смятые кольца кольчуги, продавив толстый войлок поддоспешника, вошли глубоко в тело. Зацепив пальцами рваный край кольчуги, Талгат попытался вытянуть его из раны. Попытка принесла новую порцию боли. Что-то держало рваные кольца внутри. Пощупал пальцем, наткнулся на продолговатый кусок металла, крепко засевший в ране. Ухватив непонятную вещь, пересиливая боль попытался вытянуть ее из раны. Ничего не получалось. Неожиданно с ветки над головой громко каркнул ворон. Этот слуга шайтана никуда и не собирался улетать, сидел и терпеливо ждал, когда законная добыча или снова уляжется и затихнет, или же убредет с поляны, где возлежала и вела себя более покладисто другая порция пищи. От внезапного крика птицы Талгат вздрогнул. Пальцы судорожно сжались, рука дернулась. В следующее мгновение боль захлестнула не только тело, но и мозг. Теряя последние крохи своего сознания, воин неимоверным усилием толкнул себя вперед и, перевалившись через спину своей лошадки, свесился безвольным кулем, успев, однако, ткнуть животину коленом под ребра. Приняв неуверенный тычек за команду, послушное животное двинулось туда, куда было повернуто, по тропе, где много часов назад скрылись чужие воины. Из кустов, громко фыркая, вышла вторая лошадь. Несколько раз призывно оглянувшись на своего неподвижно лежащего хозяина и не получив никакой ответной реакции, понуро последовала за подругой. С ветки на мертвое тело тяжело спланировал терпеливый ворон. Он дождался своей добычи.
* * *
Свое долгое возвращение из беспамятства Талгат помнил смутно. Несколько раз перед глазами возникал кудлатый воин, но чаще, в полубреду, в полусознании он видел перед собой светлое лицо молодой русской женщины. Она как-то странно колдовала над ним. Иногда грудь обжигало огнем, потом огонь сменялся блаженной прохладой. Наконец настал момент, когда он, очнувшись, почувствовал себя совсем хорошо. Как-то под вечер, в темной избе, ощущая в себе силы, медленно поднялся с лавки, на которой лежал все время болезни, и тут же услышал голос-"Что, очухался, басурман?"
Голос принадлежал молодому парню, но из темноты неожиданно выдвинулся тот самый воин, которого он чуть не зарубил в лесу, если бы не кара богов. В мозгу забились две противоположные мысли. Одна- кинуться на врага, другая- бежать прочь, ведь сами боги не дали ему убить этого русича.
- Даже не думай!- русич, словно прочел мысли, повел перед лицом Талгата огромным кулаком, в котором был зажат засапожный нож.
- Иван, не смей!- раздался звонкий девичий голос, и тут же рядом с воином возникла красивая девушка, чье лицо являлось ему в его видениях- У него знак Степана, надо выяснить, откуда.
- Это называется пуля, я же рассказывал тебе, Настя, мне Семен и Степан показывали. Они вставляются в стреляющие громом палки...
- Я помню- перебила девушка- Но как эта...пу-ля, оказалась в руке у этого. И не надо мне про стрелы, полет стрелы я вижу, из этих же палок кроме грома и молний ничего не летит. Молния, это Божья кара. Она всегда убивает насмерть, и другому человеку не дано спасти наказанного богами. Мы же его выходили. Значит эта ...пуля не та молния, что вылетела из грохочущей палки, это знак Семена, и татарин может знать, куда делся Семен, после того, как вложил свой знак в его руку. А вместе с ним, верно, и Степан- при последнем имени Настя смутилась.
Иван лишь качал головой, понимая, что переубедить сестру невозможно. Девушка же протянув руку к лицу Талгата, разжала пальцы, спросила, не надеясь на понимание
- Это было у тебя в руке. Ты прижимал ее к ране на груди, кто дал тебе это?
На ладони девушки лежал небольшой продолговатый цилиндрик темного металла, смятый с одной стороны. Талгат понял, что это. Он протянул было руку, чтобы взять цилиндрик, но встретив гневный взгляд Ивана одернул обратно. Тогда он заговорил, что оказалось неожиданностью для русичей, на их языке.
- Я хотел убить его саблей- воин указал на Ивана- В небе грянул гром и в меня ударила молния. Но богам не нужна была моя смерть. Когда я пришел в себя, это было в моей груди. Я хотел вынуть, но не мог. Тогда слуга темного царства, ворон, громко крикнул и я вырвал это из груди. Я не знаю, что кричал страж подземного мира, но я остался жить.
Первым совладал с собой Иван. Усмехнувшись, он заметил
- Мудрая птица сказала тебе, что если ты еще раз поднимешь руку на русича, боги не пощадят тебя, и тогда она точно утащит тебя в преисподню.-с этими словами он взял с ладони сестры пулю и бросив ее на колени Талгата, добавил- Храни этот кусок небесного железа и помни волю богов.
Неожиданно в избу вбежала старуха с выбившимися из под платка космами и, задыхаясь, выдавила
- Люди сюда идут -тут же вскинулась, выставив вперед худые руки со скрюченными пальцами- Говорила вам, не гневите Бога, не тащите в дом поганого басурманина! Не послушались, накликали беду! Воины с битвы вернулись!
- Что ты, мама, какая беда?- девушка подошла к старухе, пытаясь успокоить. Радость-то какая!
- Радость, только не про нас. Из всех мужиков, что отец наш в войско увел, только трое и вернулись: Тишка кривой, да Никитка с Митяем. Пораненные все. Тишка за старшего. Как пришли, порассказали все, бабы, что вдовами стали, в крик, татарву клясть начали, да тут же басурманина нашего припомнили. Тишка как услыхал, взъярился. А бабы нашептывают, что ты, де, Настя, из леса его приволокла и отхаживать стала.
- Неправда это, мама! Лошадь сама его ко двору привезла.
- Только людям этого не скажешь, злые они- старуха вдруг сникла, безвольно опустилась на лавку- Бежать тебе надо, Настюшка. Тишка в злобе грозился, что за такое поганство сам тебя опоганит; косы ржавым ножом обрежет, одежу сдерет, да голышом по деревне пустит. Тишка слов на ветер не бросает. А теперь он и вовсе в героях, и народ за ним тянется. Я огородами насилу добежала, чтоб вам сказать.
- Пусть только тронет!- теперь поднялся и Иван.
- Акстись, Ванька! Тебе семнадцать годов, в плечах широк, да толком меч в руках не держал, а Тишке более тридцати, с малолетства отцом-воеводою к ратному делу приучен, всяким оружием биться. Это не кулаками после медовухи махать.