Финский залив хоть и довольно мелкое морское пространство, но, как и всякая вода, редко бывает спокойным, ровным. Обычно по нему бегут небольшие волны, изредка с белыми гребнями-барашками. Да еще и перепады глубин в нем часто видны, как белые пятна на серой воде.
- Любуешься? - вопрос Старпома, как обычно, заставил меня дернуться. - Ну-ну, спокойнее, пацан!
Вот объясните мне, как можно оставаться спокойным, когда ты сидишь на огромной бухте швартовочной веревки, свесив ноги, зная, что это категорически запрещено, и тут тебя кто-то видит?
К моему удивлению, Старпом не стал меня отчитывать, а залез на бухту и присел рядом со мной. Честное слово, не день, а чудеса в решете.
С самого утра я ходил ловить рыбу, благо ход был самый тихий и, закинув удочку за борт, можно было спокойно идти по палубе, наблюдая, как скачет вдалеке поплавок. Обычно, если я ловил с кем-нибудь из матросов, мне приходилось сидеть на месте и регулярно доставать и снова закидывать удочку. Я это очень не любил. Мне нравилось именно идти вдоль борта. Но меня все за это почему-то ругали. Говорили, что скачу много.
А тут два часа ловил спокойно, пока меня на завтрак не позвали. А за завтраком я общался с другими детьми на судне, и мы планировали поиграть.
Вообще-то на судне очень тяжело развлекаться. Самая популярная игра - прятки - быстро надоедает. Ну ведь я знаю, что если искать дочерей Первого Помощника, то надо идти в штурманскую рубку. Они вечно там прячутся. А капитанскую дочку вообще искать не надо. Ее если мама и выпустит на палубу, то вечно ходит, держа дочь за ручку. А куда мама может спрятаться?
Потому мы обычно строим грандиозные планы, которые, совершенно ясно, не сбудутся.
Однако, как ни странно, наша сегодняшняя проказа удалась. Девчонки все втроем выяснили, что у Штурмана в рубке появился новый сундук. Ну, мы и решили проверить, что в нем.
Нет, конечно, ничего интересного я там не ожидал увидеть. Но девчонкам очень хотелось нос сунуть, и потому я согласился. А там обнаружилась огромная шкура белого медведя с когтями. Ее нацепили на меня, и я гонялся за визжащими от восторга девочками, пока нас не поймал капитан. Оказывается, это он положил шкуру в сундук. Но так как в игре участвовала его дочь, нам только погрозили пальчиком и велели вернуть шкуру обратно, когда наиграемся.
И вот сейчас Старпом сидит рядом и, достав папироску, пытается прикурить.
- А не опасно курить на смоляных веревках? - спросил я, немного нервничая.
- Да не! Смотри! - Старпом приложил зажженную спичку к веревке. - Она же вся мокрая от морских брызг. Не загорится. Проверено!
Я поежился, подумав, что моряки, наверное, редко кидаются словом "проверено" без действительной проверки. А как осуществлялась эта проверка, мне и думать не хотелось.
- Слушай! - Старпом обнял меня, и я понял, что у него плохое настроение. - Сегодня вечером, после ужина, будет совсем жуткое зрелище. Обязательно приходи смотреть. Только девкам этого, Первого Помощника, не говори. А то потом не отмоемся.
2.
До вечера было далеко, и я успел позабыть об этом предложении Старпома. Благо как раз вечером народ собрался смотреть боевики в кают-компании, и позвали меня.
Вообще-то матросы часто собирались там по вечерам. Но обычно они просили меня уйти, так как они будут смотреть неинтересное мне кино.
Вообще-то это кино было действительно неинтересным. Я как-то втихую взял пару спрятанных кассет и попробовал посмотреть. Выключил примерно через пять минут, зевая. Потому я всегда соглашался и уходил.
А тут боевики. Причем многие были свеженькими, из личных коллекций наших киноманов - Третьего Механика и Кока. Так что я просто предвкушал будущее наслаждение.
-Эй, Мишка! - позвали меня матросы, когда я сидел на полднике. - Тебя Боцман искал. Ныкайся покрепче! Мы не скажем, что тебя видели.
Матросы всегда так говорили, когда меня искал Боцман. Я поначалу искренне верил, что они его просто до такой степени боятся, но потом понял, что это вроде морской традиции - передавать, если тебя ищет Боцман, что надо ныкаться.
Найти Боцмана оказалось большой проблемой. Везде, куда я бы ни приходил, "он был, но вот только что ушел". Целый час я потратил на то, чтобы наконец встретиться с этим великаном.
- А! Вот ты где! - взревел Боцман. - А я тебя уж обыскался! Думал, тебя опять укачало, ты решил подышать свежим воздухом и вывалился за борт.
- Нет, меня уже выловили! - ответил я.
Подтрунивание Боцмана над моей морской болезнью стало уже утомительным. Вообще-то меня укачивало при волнении на море выше пяти баллов, а сейчас и двух не было.
- Точно выловили? - Боцман хихикнул и толкнул меня локтем. - А вдруг это не тебя поймали, а какую русалку? Поди вас разбери!
Я с удивлением взглянул на Боцмана и понял, что он совершенно трезв. Вот буквально, ни грамма. И при этом в глазах у него был такой радостный блеск, будто он видит стол, заставленный его любимым ямайским ромом.
- Сегодня после ужина, - тихим шепотом проговорил Боцман, заговорщицки подмигивая. - Только тс-с-с, никому! Ясно?
- Что после ужина? - я чуть было не поперхнулся, решив, что стоящий передо мной здоровяк сошел с ума.
- Как что! Ты ведь уже говорил со Старпомом. Он мне сказал, что ты придешь.
- А! - вспомнил я про обещание. - Жуткое зрелище? А оно лучше кино?
- Кино ты потом увидишь, не волнуйся! - Боцман потер руки явно в предвкушении и указал на море. - А это ты можешь более и не увидеть.
Я посмотрел на море и не понял, о чем он говорит.
3.
- Ну, что, готов? - К моему удивлению, в условленном месте были не только Боцман и Старпом, но еще и пятеро матросов.
- Готов! - ответил я, сообразив, что все они одеты в спасательные жилеты и один жилет протягивают мне. - Конечно, готов!
- Я говорил, что парню понравится, - усмехнулся Боцман и посмотрел на часы. - Пора. Двигатель уже полчаса как остановлен.
И мы все бегом, немного пригибаясь, выскочили на палубу.
Не скажу, что я не видел этого зрелища ранее. Закат только начинался, и море окрашивалось в красноватые тона.
Вообще, если говорить о цвете, то, когда мне говорят про голубое море, я всегда вспоминаю, что море может быть любого цвета. И голубым, и серым, и зеленым. Даже белым, если волн много и на каждой скачет свой "барашек". А вечерами море краснеет до цвета крови. Это не утренний розоватый оттенок, который так любят художники, рисующие спокойные морские картины. Нет, это темно-красный, про который вспоминают художники-баталисты. И надо сказать, что вот такое темно-красное море я люблю больше всего.
- Скорее в баркас, - скомандовал Боцман, и меня просто зашвырнули внутрь.
Не скажу, что падать в лодку, пусть и накрытую брезентом, приятно. Но, на удивление, это и не больно. Я ведь в свои двенадцать лет был хоть и довольно широкоплечим, но невысоким. Потому я просто упал между скамейками и вжался в дно, так как понял, что меня одного сейчас спускают в лодке на лебедке.
Остальные забрались в лодку, когда она оказалась ниже борта, на ходу содрав брезент и затолкав его в один из рундуков.
- Давно катался на лодочке? - спросил меня Старпом. - Выглядишь немного потрепанным.
Наша лодка, именуемая почему-то баркасом, закачалась на волнах.
- Надо отойти от судна! - скомандовал Боцман. - И не так, как в прошлый раз.
Я недоумевающе посмотрел на Старпома. Тот понял, что меня удивило, и пояснил:
- В прошлый раз мы слишком далеко отошли. Судна не было видно, пришлось час кружить на месте, пока увидели его.
- Не бойся, сегодня этого не будет, - уверил меня Боцман. - Мы в прошлый раз так испугались, что больше такого не сделаем.
- Ну, и тут все-таки финская граница, - добавил кто-то из матросов. - Еще на погранцов наткнемся, совсем весело будет.
- Разговорчики! - оборвал Старпом. - Поплыли.
4.
Я попадал в разные авантюры, которые устраивали моряки. Как понимаю, они брали меня в качестве страховки, дескать, а вот тут с нами еще и парнишка был, ему и вовсе на судне быть не положено. В общем, если бы поймали свои, то дело пришлось бы заминать, так как при огласке пострадало бы гораздо больше народу.
Но вот отправляться с корабля на лодке в сторону финской границы мне еще не приходилось.
- Папа, надеюсь, не знает, что ты с нами? - спросил вдруг Боцман. - А то он меня убьет, честное слово.
- Не, я сказал, что кино посмотрю, - отозвался я. Вообще-то я надеялся, что проделка Боцмана и Старпома будет короткой и я успею на пару новинок. Но надежда становилась все слабее и слабее.
- Он вроде на вахте, - кивнул Старпом. - Так что он если и заскочит кино поглядеть, то минут на пять, не больше. Отлично. Скажешь, что сидел в гальюне. Я подтвержу.
- Главное, чтобы он нас на обратном пути не поймал, - выдохнул Боцман печально. - А то, честное слово, после того, как мы подвели его в Сингапуре, я даже подходить к нему опасаюсь.
- Ладно-ладно! - замахал на него руками Старпом. - Все. Кончай базарить. Суши весла.
И лодка замерла на месте. В сгущающейся темноте.
Пять минут я ждал спокойно. На большее меня не хватило, и я перегнулся через борт, чтобы посмотреть, что там. И тут я замер.
Вообще-то плавать в лодке по морю вечером довольно прохладно. Это я знал еще с тех пор, как плавал по гатчинским озерам, рыбача. А там озера были все-таки не очень широкие. Здесь же, куда ни глянь, везде была только вода. И было тепло. А все потому, что стоял полный штиль.
Но не это было главным. Вода - вот что изменилось за несколько минут. Вокруг нас почти исчезли волны. Вернее, они были, но такие плоские, что ты понимал, что тебя чуть-чуть качает, но все органы чувств говорили, что ты неподвижен.
И еще, вода впитала в себя все краски заходящего солнца. Мы были словно в огромном багряном облаке. И это облако быстро темнело. Вода, казавшаяся секунду назад прозрачной, становилась мутной, словно тяжелела.
И тут я понял, что боюсь. Боюсь этой воды. Вспомнилась фраза о воде, "гладкой как стекло". Эта вода была такой. И в нее было страшно сунуть руку. Казалось, если ты это сделаешь, то неведомая сила, что таится в воде, сдавит твою руку и расплющит. Или, скорее, тут же утянет вниз, туда, в неведомую тьму.
- Ну, что, заметил? - Боцман осторожно зачерпнул воды в неведомо откуда взявшуюся кастрюлю и попробовал вытащить ее.
С громким плеском, нарушившим все волшебство момента, кастрюля вырвалась из его рук и ушла вниз.
- Пятая! - объявил Старпом, сидевший на носу, подальше от всех. - Уже пятая кастрюля. И как мы ее теперь проводить будем?
- Поплыли обратно! - скомандовал расстроенный Боцман. - На сегодня хватит приключений.
5.
Оказавшись на борту судна, я получил полный инструктаж о том, что мне следует говорить и кому. Для отца я был на просмотре фильмов, которые еще, кстати, не закончились. Для смотревших я был с другими детьми. А для детей велели придумать что-нибудь самому. Главное, чтобы никому не рассказывать, что мы плавали на лодке, пока судно стояло в ожидании указаний от высокого начальства.
Я пошел на фильмы и как раз успел посмотреть один из новых. Фильм меня разочаровал, а остальным понравится. Ко мне начали приставать, кем я буду, когда вырасту, и я сбежал из кают-компании. Шляясь по палубе, я остановился у двери, ведущей к каютам офицерского состава.
В паре шагов от нее, под стационарным фонарем, играли девочки Первого Помощника и дочка Капитана вместе с мамой. Они все подпрыгивали вверх и пытались что-то откусить. Я удивился и подошел поближе.
- А-ам! - что-то тут же вцепилось мне в руку зубами.
От неожиданности я тоже подпрыгнул и выдернул руку.
На меня невинными глазами смотрела дочка капитана, а рядом покатывались со смеху девочки Первого Помощника.
- Она это сделала! - радостно сообщила старшая из дочерей Первого Помощника. - Молодец! Так его! Он целый день нас игнорировал.
- Не игнорировал я вас! - надулся я. - Я был занят. А чем вы занимаетесь?
- Кусаем небо, - отозвалась младшая из дочерей Первого Помощника. - Не видно, что ли?
- Это все потому, что его не было здесь, когда был закат, - вздохнула жена Капитана. - Так было красиво. Небо было таким красным, будто огромный торт, и мы от него откусывали кусочки. И вот, мы уже все доели.
- Как доели? - не понял я. - Небо?
- Ну да! - девчонки рассмеялись от моей непонятливости. - Ведь вокруг темно. Это мы все краски съели.
- А там вдалеке еще лодочка плавала! - сообщила мне младшая дочка Первого Помощника. - А мне никто не верил. Говорили, показалось.
- Ну, да, наверное! - растерялся я. - Наверное, показалось. Хотя, может, это были пограничники. Тут же граница с Финляндией недалеко.
- Ах, Финляндия! - жена Капитана тяжело вздохнула и посмотрела на нас. - Поздно уже. Идите спать. Вы ведь устали!