Александр Бодний
Поэзия вскрывает небеса
Том 4
Бодний Александр Андреевич
Русский писатель-оппозиционер.
Часть первая.
Бунин И. А.
* * *
Бодний А. А.
* * *
Бунин И. А.
* * *
Бодний А. А.
* * *
Бунин И. А.
После половодья.
Бодний А. А.
После половодья.
Бунин И. А.
Рассвет.
Полумесяц в бледных небесах.
Сумрак ночи прячется в лесах.
Из долин зеленых утром веет.
Льется, как серебряное пенье,
Звон костела, славя воскресенье.
Разгорайся, новый день, светлей!
Возродися в блеске и тепле,
Возвести опять по всей земле,
Бодний А. А.
Рассвет.
Бунин И. А.
Сумерки.
Бодний А. А.
Сумерки.
Бунин И. А.
* * *
Ночь из тихих лесов не ушла.
Под навесами сонного бора -
Предрассветная теплая мгла.
Еще ранние птицы не пели,
Чуть сереют вверху небеса,
Влажно-зелены темные ели,
Пахнет летнею хвоей роса.
И пускай не светает подольше.
Этот медленный путь по лесам,
Эта ночь - не воротится больше,
Но легко пред разлукою нам.
Колокольчик в молчании бора
То замрет, то опять запоет.
Тихо ночь по долинам идет.
Бодний А. А.
* * *
Бунин И. А.
* * *
Февральский воздух, он над садом
Уж смотрит небо ясным взглядом,
И молодеет Божий мир.
Слезится снег недавней стужи,
А с неба на кусты и лужи
Ложится отблеск голубой.
Деревья в лоне небосклона,
И сладко слушать у балкона,
Как снегири в кустах звенят.
Не краски жадный взор подметит,
А то, что в этих красках светит:
Бодний А. А.
* * *
Бунин И. А.
Ночь.
Бодний А. А.
Ночь.
Бунин И. А.
* * *
Бодний А. А.
* * *
Бунин И. А.
* * *
Бодний А. А.
* * *
Бунин И. А.
Северная береза.
Бодний А. А.
Северная береза.
Бунин И. А.
Мороз.
Так ясно Млечный Путь струится,
Что занесенный снегом двор
Весь и блестит и фосфорится.
Свет от созвездий Ориона,
Как в сказке, льется над тобой
На снег морозный с небосклона.
Бодний А. А.
Мороз.
Бунин И. А.
Надпись на чаше.
Бодний А. А.
Бунин И. А.
Огни небес.
Бодний А. А.
Огни небес.
Бунин И. А.
На белых песках.
Бодний А. А.
На белых песках.
Бунин И. А.
Русская весна.
Бодний А. А.
Русская весна.
Бунин И. А.
Мистику.
Бодний А. А.
Мистику.
Бунин И. А.
Небо.
Бодний А. А.
Небо.
Бунин И. А.
Золотой невод.
Бодний А. А.
Золотой невод.
Бунин И. А.
Речка.
Бодний А. А.
Речка.
Бунин И. А.
Пахарь.
Поля в весенней дымке. Влажный пар
Взрезаю я - и лезут на подвои
Пласты земли, бесценный божий дар.
Я оставляю мягкие следы -
Так хорошо разутыми ногами
Ступать на бархат теплой борозды!
Затерян я. И далеко за мной,
Где тусклый блеск лежит на кровле дома,
Струится первый зной.
Бодний А. А.
Пахарь.
Бунин И. А.
Мудрым.
Бодний А. А.
Мудрым.
Бунин И. А.
Джордано Бруно.
___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___
___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___
___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___
___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___
___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___
___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___
Бодний А. А.
Джордано Бруно.
Бунин И. А.
Собака.
Бодний А. А.
Собака.
Бунин И. А.
Вечер.
Бодний А. А.
Вечер.
Бунин И. А.
Ритм.
Бодний А. А.
Ритм.
Бунин И. А.
* * *
Бодний А. А.
* * *
Бунин И. А.
Мужичок.
В Киев пробирается божий мужичок.
Смотрит, нет ли ягодки? Горбится, бормочет,
Съест и ухмыляется: я, мол, дурачок.
"Али сладко, дедушка?" - "Грешен: сладко, внучек".
"Что ж, и на здоровье А куда идешь?"
"Я-то? А не ведаю. Вроде вольных тучек.
Со крестом да с верой всякий путь хорош".
Ягодка по ягодке - вот и слава Богу:
Сыты. А завидим белые холсты,
Подойдем с молитвою, глянем на дорогу,
Сдернем, сунем в сумочку - и опять в кусты.
Бодний А. А.
Мужичок.
Бунин И. А.
Летняя ночь.
Бодний А. А.
Летняя ночь.
Бунин И. А.
Зеркало.
Бодний
Зеркало.
Бунин И. А.
В горах.
Бодний А. А.
В горах.
Бунин И. А.
Миньона.
Бодний А. А.
Миньона.
Бунин И. А.
* * *
Бодний А. А.
* * *
Бунин И. А.
На исходе.
Бодний А. А.
На исходе.
Бунин И. А.
Старая яблоня.
Бодний А. А.
Старая яблоня.
Бунин И. А.
Укоры.
Бодний А. А.
Укоры.
Бунин И. А.
Свет незакатный.
Бодний А. А.
Свет незакатный.
Бунин И. А.
* * *
Бодний А. А.
Бунин И. А.
* * *
Бодний А. А.
* * *
Бунин И. А.
Бодний А. А.
Бунин И. А.
* * *
Бодний А. А.
* * *
Бунин И. А.
* * *
Бодний А. А.
* * *
Бунин И. А.
* * *
Иду, шумя сухой листвой:
Какая странная отрада
Былое попирать ногой!
Какая сладость все, что прежде
Ценил так мало, вспоминать!
Какая боль и грусть - в надежде
Ещё одну весну узнать!
Бодний А. А.
* * *
Бунин И. А.
* * *
___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___
___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___
Бодний А. А.
* * *
Бунин И. А.
* * *
Бодний А. А.
* * *
Бунин И. А.
* * *
В просторе темном океана.
Что мне до звездного тумана,
До млечной бездны надо мной!
Вдали качаемый, печальный.
Что мне до неба, до хрустальной,
Огнями полной вышины!
Бодний А. А.
* * *
Бунин И. А.
* * *
Бодний А. А.
* * *
Бунин И. А.
* * *
Бодний А. А.
* * *
Часть вторая.
Тарковский А. А.
Свеча.
Бодний А. А.
Свеча.
Тарковский А. А.
* * *
Бодний А. А.
* * *
Тарковский А. А.
* * *
Я бы оставил тебя навсегда;
Все, с чем расстаться нельзя ни за что,
Все, с чем возиться не стоит труда,-
Надвое царство мое разделив.
Я бы сказал: - Ты уносишь с собой
Сто обещаний, сто праздников, сто
Слов. Это можешь с собой унести.
Мне остается холодный рассвет,
Сто запоздалых трамваев и сто
Капель дождя на трамвайном пути,
Сто переулков, сто улиц и сто
Капель дождя, побежавших вослед.
Бодний А. А.
* * *
Тарковский А. А.
Дождь.
Весь этот мир, меняющий обличье:
Травы неуловимое движенье,
Деревьев, раздраженный и крылатый
Сухой песок, щебечущий по-птичьи,-
Как дерево на берегу Ингула.
Там я услышал первые раскаты
Упрямый ствол, и я увидел крону -
Зеленый слепок грозового гула.
Гонимый стрелами, ветвисторогий,
Уже во всем подобный Актеону.
Бодний А. А.
Дождь.
Тарковский А. А.
Ялик.
Хоть бы сам себя поберег.
Не качается лодочка-ялик,
Не взлетает птица-нырок.
Достаются на краткий срок.
Что ты бродишь, неосторожный,
Вдалеке от больших дорог?
Все, что пело мне: "Добрый путь!" --
Меркнет в желтом огне заката.
Как ты смел туда заглянуть?
Не хотел возвращаться домой,
И качался ялик твой белый
С голубым флажком над кормой.
Бодний А. А.
Ялик.
Тарковский А. А.
Слово.
Пленка, звук пустой, но в нем
Бьется розовая точка,
Странным светится огнем,
Бьется жилка, вьется живчик,
А тебе и дела нет,
Что в сорочке твой счастливчик
Появляется на свет.
Власть от века есть у слова,
И уж если ты поэт,
И когда пути другого
У тебя на свете нет,
Не описывай заране
Ни сражений, ни любви,
Опасайся предсказаний,
Смерти лучше не зови!
Слово только оболочка,
Пленка жребиев людских,
На тебя любая строчка
Точит нож в стихах твоих.
Бодний А. А.
Слово.
Тарковский А. А.
Ночная работа.
Погляжу и присяду к столу, -
Пусть поет, как сверчок непонятно,
Электрический счетчик в углу.
Пусть голодные мыши скребутся,
Словно шастать им некогда днем,
И часы надо мною смеются
На дотошном наречье своем, --
Я возьмусь за работу ночную,
И пускай их до белого дня
Обнимаются напропалую,
Пьют вино, кто моложе меня.
Что мне в том? непочатая глыба,
На два века труда предо мной.
Может, кто-нибудь скажет спасибо
За постылый мой подвиг ночной.
Бодний А. А.
Ночная работа.
Тарковский А. А.
* * *
Нахлынет вдруг невесть откуда
И по спине пройдет, как дрожь,
Бессмысленная жажда чуда.
Не то чтоб встал кентавр какой
У магазина под часами,
Не то чтоб на Серпуховской
Открылось море с парусами,
Не то чтоб захотеть - и ввысь
Кометой взвиться над Москвою,
Иль хоть по улице пройтись
На полвершка над мостовою.
Когда комета не взвилась,
И это назовешь удачей.
Жаль: у пространств иная связь,
И времена живут иначе.
На белом свете чуда нет,
Есть только ожиданье чуда.
На том и держится поэт,
Что эта жажда ниоткуда.
Она ждала тебя сто лет,
Под фонарем изнемогая..
Ты ею дорожи, поэт.
Она - твоя Серпуховская,
Твой город, и твоя земля,
И невзлетевшая комета,
И даже парус корабля,
Сто лет как сгинувший со света.
Затем и на земле живем,
Работаем и узнаем
Друг друга по ее приметам,
Что ей придется стать стихом,
Когда и ты рожден поэтом.
Бодний А. А.
* * *
Тарковский А. А.
Дума.
Бодний А. А.
Дума.
Тарковский А. А.
Кактус.
От родимых долгот и широт,
Допотопное чудище это
У меня на окошке живет.
И персидских мучительниц-роз,
Если он под пятой бронтозавра
Ластовидной листвою оброс?
Доживая стотысячный век,
Гонит он из тугой сердцевины
Восковой криворукий побег.
Он живет во всю ширь своих плеч
Той же силой, что нам даровала
И в могилах звучащую речь.
Бодний А. А.
Кактус.
Тарковский А. А.
Луна в последней четверти.
Бодний А. А.
Луна в последней четверти.
Тарковский А. А.
Верблюд.
Стоит, улыбаясь некстати,
А шерсть у него на боках
Как вата в столетнем халате.
Должно быть, молясь на восток,
Кочевники перемудрили,
В подшерсток втирали песок
И ржавой колючкой кормили.
Престол нищеты и терпенья,
Нещедрый пустынник-господь
Слепил из отходов творенья.
А в душу - печаль и величье,
И верно, с тех пор погремок
На шее болтается птичьей.
По дикому зною бродяжил,
К чужим пристрастился тюкам,
Копейки под старость не нажил.
К пустыне, тюкам и побоям.
А все-таки жизнь хороша,
И мы в ней чего-нибудь стоим.
Бодний А. А.
Верблюд.
Тарковский А. А.
На берегу.
___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___
___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___
Заговорила с ним, не понимая,
Что он не знает языка ее.
Он думал, что вода - глухонемая
И бессловесно сонных рыб жилье,
Что реют над водою коромысла
И ловят комаров или слепней,
Что хочешь мыться - мойся, хочешь - пей,
И что в воде другого нету смысла.
И вправду чуден был язык воды,
Рассказ какой-то про одно и то же,
На свет звезды, на беглый блеск слюды,
На предсказание беды похожий.
И что-то было в ней от детских лет,
От непривычки мерить жизнь годами,
И от того, чему названья нет,
Что по ночам приходит перед снами,
От грозного, как в ранние года,
Растительного самоощущенья.
Вот какова была в тот день вода
И речь ее - без смысла и значенья.
Бодний А. А.
На берегу.
___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___
___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___
Тарковский А. А.
Деревья.
Бодний А. А.
Деревья.
Тарковский А. А.
* * *
И трава начинала как флейта звучать.
Я ловил соответствия звука и цвета,
И когда запевала свой гимн стрекоза,
Меж зеленых ладов проходя, как комета,
Я - то знал, что любая росинка - слеза.
Знал, что в каждой фасетке огромного ока,
В каждой радуге ярко стрекочущих крыл
Обитает горящее слово пророка,
И Адамову тайну я чудом открыл.
Я любил свой мучительный труд, эту кладку
Слов, скрепленных их собственным светом, загадку
Смутных чувств и простую разгадку ума,
В слове правда мне виделась правда сама,
Был язык мой правдив, как спектральный анализ,
А слова у меня под ногами валялись.
И еще я скажу: собеседник мой прав,
В четверть шума я слышал, в полсвета я видел,
Но зато не унизил ни близких, ни трав,
Равнодушием отчей земли не обидел,
И пока на земле я работал, приняв
Дар студеной воды и пахучего хлеба,
Надо мною стояло бездонное небо,
Звезды падали мне на рукав.
Бодний А. А.
* * *
Тарковский А. А.
Рифма
Бодний А. А.
Рифма
Тарковский А. А.
* * *
На сковородке мясо жарит,
И приправляет чесноком,
Шафраном, уксусом и перцем,
И побирушку за окном
Костит и проклинает с сердцем.
А я бы тоже съел кусок,
Погрыз бараний позвонок
И, как хозяин, кружку пива
Хватил и завалился спать:
Кляните, мол, судите криво,
Голодных сытым не понять.
У, как я голодал мальчишкой!
Тетрадь стихов таскал под мышкой,
Баранку на два дня делил:
Положишь на зубок ошибкой.
И стал жильем певучих сил,
Какой-то невесомой скрипкой.
Летал, как пух из одеял,
И молодости клясть не буду
За росчерк звезд над головой,
За глупое пристрастье к чуду
И за карман дырявый свой.
Бодний А. А.
* * *
Тарковский А. А.
Имена.
Бодний А. А.
Имена.
Тарковский А. А.
Стань самим собой.
Найдешь и сто рублей и друга.
Себя найти куда трудней,
Чем друга или сто рублей.
Ты вывернешься наизнанку,
Себя обшаришь спозаранку,
В одно смешаешь явь и сны,
Увидишь мир со стороны.
И все и всех найдешь в порядке.
А ты - как ряженый на святки -
Играешь в прятки сам с собой,
С твоим искусством и судьбой.
В чужом костюме ходит Гамлет
И кое-что про что-то мямлит,-
Он хочет Моиси играть,
А не врагов отца карать.
Из миллиона вероятий
Тебе одно придется кстати,
Но не дается, как назло
Твое заветное число.
Загородил полнеба гений,
Не по тебе его ступени,
Но даже под его стопой
Ты должен стать самим собой.
Найдешь и у пророка слово,
Но слово лучше у немого,
И ярче краска у слепца,
Когда отыскан угол зренья
И ты при вспышки озаренья
Собой угадан до конца.
Бодний А. А.
Стань самим собой.
Тарковский А. А.
Вещи.
Бодний А. А.
Вещи.
Тарковский А. А.
Конец навигации.
Бодний А. А.
Конец навигации.
Тарковский А. А.
* * *
Чтоб из стихов своих
Я сам не порывался
Уйти, как лишний стих.
И щелкал шелкопер,
Я сам свое веселье
Отправил под топор.
Сполна платить судьбой
За паспортное сходство
Строки с самим собой.
Свои глаза на вас,
Себя в живых оставлю
Навек или на час,
И в каждой запятой
Натруженные руки
И трезвый опыт свой.
Смотрю себе вперед,
Хоть рифма, точно плаха,
Меня сама берет.
Бодний А. А.
* * *
Тарковский А. А.
Петровские казни.
На площади встает,
Червонная рубаха
Забыться на дает.
С косой идет косарь.
Идет Москву кровавить
Московский государь.
Вам, косарям, ворам,
Ломать крутые плечи
Идет последний срам.
Навыкате белки!
Холстинные обновы.
Сынки мои, сынки!
Бодний А. А.
Петровские казни.
Тарковский А. А.
* * *
И, как под снег ракита,
Ложилась мать Россия
Под конские копыта.
Где холодом тянуло,
Выкатывая зенки,
Смотрели прямо в дуло.
Чтоб из земли солдата,
Не подымали снова
Убитого когда-то?
Бодний А. А.
* * *
Тарковский А. А.
* * *
И как вам не тяжел
Застывший в трудном крене
Альтовый гомон пчел?
От юности моей
В горячей вашей пене
И в глубине теней.
И пробежит гроза
И ситцевым подолом
Ударит мне в глаза -
Траву в коленях гнуть,
И дождь по гроздьям сизым
Покатится, как ртуть.
И, верно, в том и суть,
Чтоб хоть силком смычковый
Лиловый гул вернуть.
Бодий А. А.
* * *
Тарковский А. А.
Посредине мира.
За мною мириады инфузорий,
Передо мною мириады звезд.
Я между ними лег во весь свой рост -
Два берега связующие море,
Два космоса соединивший мост.
Времен грядущих я Иеремия.
Держа в руках часы и календарь,
Я в будущее втянут, как Россия,
И прошлое кляну, как нищий царь.
Я из живого самое живое.
И - Боже мой! - какой-то мотылек,
Как девочка, смеется надо мною,
Как золотого шелка лоскуток.
Бодний А. А.
Посредине мира.
Тарковский А. А.
Малютка - жизнь.
Взглянули бы, как я под током бьюсь
И гнусь, как язь в руках у рыболова,
Когда я перевоплощаюсь в слово.
И я из обитателей углов,
Похожий на Раскольникова с виду.
Как скрипку я держу свою обиду.
Жизнь хороша, особенно в конце,
Хоть под дождем и без гроша в кармане,
Хоть в Судный день - с иголкою в гортани.
Возьми мои последние гроши,
Не отпускай меня вниз головою
В пространство мировое, шаровое!
Бодний А. А.
Малютка - жизнь.
Тарковский А. А.
Зимой.
Моя судьба, моя судьба?
Бредем, теряя кромку круга
И спотыкаясь о гроба.
В сугробах вязнут костыли,
И души белыми глазами
Глядят вослед поверх земли.
Как проходили мы с тобой
Под этой каменной стеной
Зимою снежной в час ночной
Давным-давно, и так же глухо
Вполголоса и в четверть слуха
Гудело эхо за спиной?
Бодний А. А.
Зимой.
Тарковский А. А.
Поэты.
И флейты, пока еще живы поэты,
И флейты - на синие щетки цветов,
Трещотки стрекоз и кнуты пастухов.
На рифмы, в которых так много печали,
На голос, в котором и присвист и жесть,
Свою корневую, подземную честь.
Так что ж вы лежите могила к могиле
И молча плывете, в ладьях накренясь,
Косарь и псалтырщик, и плотничий князь?
Бодний А. А.
Поэты.
Тарковский А. А.
Титания.
И млечный пар над головой,
И я ложусь в листву осеннюю,
Дышу поспудицей грибной.
Земля моя передает
Свое терпенье муравьиной
И душу, крепкую, как йод.
Я в лабиринт корней войду
И твой престол найду, Титания,
В твоей державе пропаду.
Твой ржавый лист - моя броня.
Кляни меня, но не гони меня,
Убей, но не гони меня.
Бодний А. А.
Титания.
Тарковский А. А.
* * *
Благословенный свет!
Я словно из могилы
Смотрю тебе вослед.
Глоток воды живой,
В часы последней жажды
Подаренный тобой.
Твоих прохладных рук,
За то, что утешенья
Не нахожу вокруг.
Уводишь, уходя,
И ткань твоей одежды
Из ветра и дождя.
Бодний А. А.
* * *
Тарковский А. А.
Актер.
На убогой театральной сцене
Дранкой вверх несут мою тоску -
Душные лиловые сирени.
Будто нищий над своею шапкой,
А моя любимая со щек
Маков цвет стирает сальной тряпкой.
С чем еще мне жизнь сравнить, скажите,
Если кто-то роль мою сыграл
На вертушке роковых событий?
Ты, видать, увел меня с собою,
Потому что здесь чужой старик
Ссорится у зеркала с судьбою.
Бодний А. А.
Актер.
Тарковский А. А.
Сократ.
Бодний А. А.
Сократ.
Тарковский А. А.
Дерево Жанны.
Что говорят. Моя душа к себе
Прислушивается, как Жанна д'Арк.
Какие голоса тогда поют!
То флейты вызываю, то фаготы,
То арфы. Иногда я просыпаюсь,
А все уже давным-давно звучит,
И кажется - финал не за горами.
Упругие, с листвой зелено-ржавой,
Таинственное дерево, откуда
Ко мне слетает птица первой ноты.
Чтоб записать словами гул литавров,
Охотничьи сигналы духовых,
Весенние размытые порывы
Смычков, - я понимаю, что со мной:
Душа к губам прикладывает палец -
Молчи! Молчи! И все, чем смерть жива
И жизнь сложна, приобретает новый,
Прозрачный, очевидный, как стекло,
Внезапный смысл. И я молчу, но я
Весь без остатка, весь как есть - в раструбе
Воронки, полной утреннего шума.
Вот почему, когда мы умираем,
Оказывается, что ни полслова
Не написали о себе самих,
И то, что прежде нам казалось нами,
Идет по кругу
Спокойно, отчужденно, вне сравнений
И нас уже в себе не заключает.
Пусть коронован твой король, - какая
Заслуга в том? Шумит волшебный дуб,
И что-то голос говорит, а ты
Огнем горишь в рубахе не по росту.
Бодний А. А.
Дерево Жанны.
Тарковский А. А.
Земное.
Лежать в колыбели богов,
Меня бы небесная мамка вспоила
Святым молоком облаков,
Но я человек, мне бессмертья не надо:
Страшна неземная судьба.
Над солью и желчью земной.
Ну что же, прощай, олимпийская скрипка,
Не смейся, не пой надо мной.
Бодний А. А.
Земное.
Тарковский А. А.
После войны.
III
И смотришь в небо, и горячий воздух
Качается, как люлька, над тобой,
И вдруг находишь странный угол чувств:
Есть в этой люльке щель, и сквозь нее
Проходит холод запредельный, будто
Какая-то иголка ледяная.
IV
Разбрызгивая землю над собой,
Обрушивается корнями вверх,
И быстрина перебирает ветви,
Так мой двойник по быстрине иной
Из будущего в прошлое уходит.
Вослед себе я с высоты смотрю
И за сердце хватаюсь. Кто мне дал
Трепещущие ветви, мощный ствол
И слабые, беспомощные корни?
Тлетворна смерть, но жизнь еще тлетворней,
И необуздан жизни произвол.
Бодний А. А.
После войны.
1.
2.
Тарковский А. А.
К стихам.
Душеприказчики, истцы,
Молчальники и собеседники,
Смиренники и гордецы!
И чудом вырос из-под рук,
Едва меня лопата времени
Швырнула на гончарный круг.
И выкруглили душу мне,
И обозначили былинные
Цветы и листья на спине,
Как заповедал Даниил,
Благословил закал свой розовый,
И как пророк заговорил.
Я долго был землей, а вы
Упали мне на грудь нечаянно
Из клювов птиц, из глаз травы.
Бодний А. А.
К стихам.
Тарковский А. А.
Камень на пути.
Бессильна там, где в свой рассказ
По странной прихоти сюжета
Судьба живьем вгоняет нас.
Какой-то взгляд со стороны
На то, что адом или раем
Считать для ясности должны.
В последних четырех строках
Мы у себя в застенке сами
Себя свежуем второпях.
Все тот же камень на пути?
Иль новый Бог, творящий чудо,
Не может сам себя спасти?
Бодний А. А.
Камень на пути.
Тарковский А. А.
Рукопись.
И рукопись перечитать не мог.
Судьба моя сгорела между строк,
Пока душа меняла оболочку.
Так соль морей и пыль земных дорог
Благословляет и клянет пророк,
На ангелов ходивший в одиночку.
Но не был мной. Я младший из семьи
Людей и птиц, я пел со всеми вместе
Прямой гербовник их семейной чести,
Прямой словарь их связей корневых.
Бодний А. А.
Рукопись
Тарковский А. А.
Предупреждение.
Мы - ранняя проба природы,
У нас еще кровь не красна, и в хрящах
И мамонтов не рисовали,
Ни белого неба, ни черной земли
Богами еще не назвали.
И бомбою мстим водородной
Еще не рожденным потомкам своим
За собственный грех первородный.
Развеем число Галилея
И Моцарта флейту продуем огнем,
И небо, нагое без птицы,
И море без рыбы и без корабля,
Бодний А. А.
Предупреждение.
Тарковский А. А.
Руки.
Внимательно, как на чужие:
Какие они корневые -
Из крепкой рабочей семьи.
Для дружеских твердых пожатий;
Им плуга бы две рукояти,
Буханку бы хлебную дать,
Да все мы, видать, звездолюбцы, -
И в небо мои пятизубцы
Двумя якорями вросли.
Один и другой пятерик
Свой труд принимают за благо,
И древней атлантовой тягой
К ступням прикипел материк.
Бодний А. А.
Руки.
Тарковский А. А.
Степь
И, тычась в небо головой,
Провалы памяти латает
То человеком, то травой.
Душа - в коробке костяной,
И только слово, только слово
В степи маячит под луной.
И на курганах валуны
Спят, как цари сторожевые,
Опившись оловом луны.
Но небо движется, пока
Сверло воды проходит снова
Сквозь жесткий щит материка.
Сверкнет кузнечика седло,
Как радуга, степная птица
Расчешет сонное крыло.
Из рая выйдет в степь Адам
И дар прямой разумной речи
Вернет и птицам и камням,
Вдохнет, как душу, в корни трав,
Трепещущие их названья
Еще во сне пересоздав.
Бодний А. А.
Степь
Тарковский А. А.
Шиповник.
Весь полный света, как фонарь,
Июньских бабочек письмовник,
Задворков праздничный словарь.
В его корзине сам собой,
Как струны в запертом рояле,
Гудел и звякал разнобой.
Прямыми крыльями стуча,
Сновала радуга видений
И вдоль и поперек луча.
Пространства замкнутого шар -
Сплетенье линий, лепет пятен,
Мельканье брачущихся пар.
Бодний А. А.
Шиповник.
Тарковский А. А.
Сны.
Очки железные надев,
И длинный вавилонский сонник,
Как жрец, читает нараспев.
Но нет перил над пустотой,
Где судят тени, как на сцене,
Иноязычный разум твой.
А судьи кто? И в чем твой грех?
Мы вышли из одной пещеры,
И клинопись одна на всех.
Мы досмотреть обречены.
Отдай - что взял; что видел - выдай!
Тебя зовут твои сыны.
Найдешь когда-нибудь приют,
Пока быки бредут как боги,
Боками трутся на дороге
И жвачку времени жуют.
Бодний А. А.
Сны.
Тарковский А. А.
Словарь.
Я плоть ее, и до листвы моей
Доходят жилы, влажные, стальные,
Льняные, кровяные, костяные,
Прямые продолжения корней.
И потому бессмертен я, пока
Течет по жилам - боль моя и благо -
Ключей подземных ледяная влага,
Все эР и эЛь святого языка.
И всех смертей, я жил во времена,
Когда народа безымянный гений
Немую плоть предметов и явлений
Одушевлял, даруя имена.
От облаков до глубины земной. -
Разумной речи научить синицу
И лист единый заронить в криницу,
Зеленый, рдяный, ржавый, золотой.
Бодний А. А.
Словарь.
Тарковский А. А.
* * *
Я больше не могу превозносить права
На речь разумную, когда всю ночь о крышу
В отрепьях, как вдова, колотится листва.
Оказывается, я просто плохо слышу
И неразборчива ночная речь вдовства.
Меж нами есть родство. Меж нами нет родства.
И если я твержу деревьям сумасшедшим,
Что у меня в росе по локоть рукава,
То, кроме стона, им уже ответить нечем.
Бодний А. А.
* * *
Тарковский А. А.
Дорога.
Не сдавшихся возрасту прав,
Как в город из-за поворота
Железнодорожный состав.
И чертополохе степей,
И жаркой воронкою воздух
Стекает по коже моей.
Не даст мне мое божество,
Я так отойду от вокзала
Уже без себя самого -
Прямую сгибая в дугу, -
И кто я пред этой дорогой?
И чем похвалиться могу?
Бодний А. А.
Дорога.
Тарковский А. А.
До стихов.
Мне душу жгло, и предо мной
Огнем вперед судьбы летела
Неопалимой купиной, -
Кричали у меня в ушах
Фанфары, и земного чуда
Ходила сетка на смычках,
Из тысяч радуг и ладов
Окрестный мир стоял в короне
Своих морей и городов.
Я принял только свет и звук, -
Еще грядущее ни слова
Не заронило в этот круг.
Бодний А. А.
До стихов.
Тарковский А. А.
Поздняя зрелость.
Чтобы за сердце схватившись, оплакать
Каждого слова сентябрьскую спелость,
Яблока тяжесть, шиповника мякоть,
Сухость брусничной поляны, и ради
Правды - вернуться к стихам, от которых
Только помарки остались в тетради.
И на мосту прогремела телега.
Дай мне еще наклониться с вершины,
Дай удержаться до первого снега.
Бодний А. А.
Поздняя зрелость.
Тарковский А. А.
Жизнь, жизнь.
Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда
Я не бегу. На свете смерти нет.
Бессмертны все. Бессмертно все. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идет бессмертье косяком.
И если я приподымаю руку,
Все пять лучей останутся у вас.
Я каждый день минувшего, как крепью,
Ключицами своими подпирал,
Измерил время землемерной цепью
И сквозь него прошел, как сквозь Урал.
Я и сейчас, в грядущих временах,
Как мальчик, привстаю на стременах.
Чтоб кровь моя из века в век текла.
За верный угол ровного тепла
Я жизнью заплатил бы своевольно,
Когда б ее летучая игла
Меня, как нить, по свету не вела.
Бодний А. А.
Жизнь, жизнь.
Тарковский А. А.
Явь и речь.
Число - рассудку, ранний трепет - сердцу,
Я клятву дал вернуть мое искусство
Его животворящему началу.
Душил его - и клятвой пренебрег.
А он меня творил из красной глины;
Не я пять чувств, как пятерню Фома,
Вложил в зияющую рану мира,
А рана мира облегла меня,
И жизнь жива помимо нашей воли.
Лук - кривизне и птицу - птичьей роще?
Две кисти рук, вы на одной струне,
О, явь и речь, зрачки расширьте мне,
И причастите вашей царской мощи.
Свидетелем свободного полета
Воздвигнутого чудом корабля,
О, два крыла, две лопасти оплота,
Надежного, как воздух и земля!
Бодний А. А.
Явь и речь.
Тарковский А. А.
* * *
И слово силится отвлечься от явлений,
Как слепок от лица, как цвет от светотени, -
Я нищий или царь? Коса или косарь?
Адам косил камыш, а я плету корзину.
Коса, косарь и царь, я нищ наполовину,
От самого себя еще не отделен.
Бодний А. А.
* * *
Тарковский А. А.
* * *
Словно и не бывало.
На пригреве тепло.
Только этого мало.
Мне, как лист пятипалый,
Прямо в руки легло,
Только этого мало.
Ни добро не пропало,
Все горело светло,
Только этого мало.
Берегла и спасала,
Мне и вправду везло.
Только этого мало.
Веток не обломало.
День промыт, как стекло,
Только этого мало.
Бодний А. А.
* * *
Тарковский А. А.
* * *
Пришел расколоть
Единое чудо
На душу и плоть.
Я должен рассечь
На песню и воды,
На сушу и речь
Отведав, прийти
В свечении слова
К началу пути.
Твоя, Авраам,
И жертвы не надо
Моим временам,
Обид и труда.
И после сладчайшей
Из чаш - никуда?
Бодний А. А.
* * *
Тарковский А. А.
* * *
И в точках, расставленных с толком,
Себя невозможно признать
Бессонниц моих кривотолкам.
А в дальней дороге без весел
Идет по стремнине ладья,
Что сам я у пристани бросил.
Чем дружбы неведомой плечи.
Минувшее ваше, как свечи,
До встречи погашено в ней.
Бодний А. А.
* * *
Тарковский А. А.
* * *
Не раздать бы всего, что напела мне птица,
Белый день наболтал, наморгала звезда,
Намигала вода, накислила кислица,
На прожиток оставить себе навсегда
Крепкий шарик в крови, полный света и чуда,
А уж если дороги не будет назад,
Так втянуться в него и не выйти оттуда,
И - в аорту, неведомо чью, наугад.
Бодний А. А.
* * *
Чтоб в бардачности мира не поганилось таинство.
Тарковский А. А.
* * *
Ненадежное строит жилье,
Люди, звезды и ангелы живы
Шаровым натяженьем ее.
Мы еще не зачали ребенка,
А уже у него под ногой
Никуда выгибается пленка
На орбите его круговой.
Бодий А. А.
* * *
Тарковский А. А.
* * *
Но зияет в грядущем пробел,
Потому что земное земному
На земле полагает предел.
Обезумевшей матери снится
Верещанье четверки коней,
Фаэтон, и его колесница,
И багровые кубы камней.
Бодний А. А.
* * *
Тарковский А. А.
* * *
Мы наложим еще с высоты,
Но поймем, что в державной короне
Драгоценней звезда нищеты,
Нищеты, и тщеты, и заботы
О нерадостном хлебе своем,
И с чужими созвездьями счеты
На земле материнской сведем.
Бодний А. А.
* * *
Тарковский А. А.
Засуха.
Обметанные сыпняком,
И засухи дымные трубы
Беззвучно гудели кругом,
Вода из колодцев ушла.
Навечно осталась от зноя
В крови ледяная игла.
И целится в сердце мое,
Но, видно, дороги короткой
Не может найти острие.
Для засухи этой приют,
Где души скитаются сиро
И ложной надеждой живут.
Бодний А. А.
Засуха.
Тарковский А. А.
* * *
И это мне еще когда-нибудь приснится,
И повторится все, и все довоплотится,
И вам приснится всё, что видел я во сне.
Там, в стороне от нас, от мира в стороне
Волна идет вослед волне о берег биться,
А на волне звезда, и человек, и птица,
И явь, и сны, и смерть - волна вослед волне.
Не надо мне числа: я был, и есмь, и буду,
Жизнь - чудо из чудес, и на колени чуду
Один, как сирота, я сам себя кладу,
Один, среди зеркал - в ограде отражений
Морей и городов, лучащихся в чаду.
И мать в слезах берет ребёнка на колени.
Бодний А. А.
* * *
Тарковский А. А.
* * *
В такой окрашен цвет,
Что даже в спектре солнца
Такого цвета нет.
Он был еще спектральней,
Зеленый до того,
Что я в окошко спальни
Молился на него.
Я верил, что из рая,
Как самый лучший сон,
Оттенка не меняя,
Переместился он.
Поныне домик чудный,
Чудесный и чудной,
Зеленый, изумрудный,
Стоит передо мной.
И ставни затворяли,
Но иногда и днем
На чем-то в нем играли,
И что-то пели в нем,
А ночью на крылечке
Прощались, и впотьмах
Затепливали свечки
В бумажных фонарях.
Бодий А. А.
* * *
Тарковский А. А.
Пушкинские эпиграфы.
___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___
___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___ ___
III.
Бодний А. А.
Пушкинские эпиграфы.
Конец четвёртого тома
Май 2014 г.
Оглавление.