Этот и другие рассказы в сборнике на Литрес: www.litres.ru/nikolay-boevkin/voploschenie-j/
Молниеносная атака была успешной, и он возвратился с набега, отягощенный богатой добычей. Выпотрошив электронные кошельки, захватив пароли и списки контактов, он, как обычно, стер всю информацию с жестких дисков сегодняшних жертв.
Он воевал безжалостно, как это было принято в старину. Почему в те далекие времена победители сжигали дома и посевы, вырубали сады и виноградники? Зачем истребляли мирное население, если его нельзя было обратить в рабство? К чему эта бесчеловечная жестокость и бессмысленное уничтожение чужого добра? Как-то не по-хозяйски это, а ведь большинство солдат были тогда вчерашними землепашцами или скотоводами. Уж кому, как не им, было знать, каких трудов стоит сохранить урожай и вырастить ребенка?
Наверное, древние воины инстинктивно чувствовали, что в сегодняшнем торжестве нельзя забывать и о будущем. Ресурсы Земли не бесконечны и соседние народы - прямые конкуренты потомкам. Для выживания внуков и правнуков необходимо очистить прилегающие территории, подорвать материальный и людской потенциал возможных противников.
Уже давным-давно войны ведутся совсем по-другому, являясь просто инструментом политики и бизнеса. В конечном итоге, сегодня все определяется банальной сиюминутной материальной выгодой. Парадоксально, но в стремительной современности никто, в отличие от древних, не задумывается о завтрашнем дне.
Он понимал, что оставлять после себя выжженную землю несовременно и расточительно, но ничего не мог с собой поделать: никакой рационализм не может состязаться с первобытными порывами подсознания. И он никогда не задумывался, что чувствуют люди, чьи данные он разрушил или чьи деньги украл.
Да и как он мог об этом задумываться? Он давно отвык от обыкновенного личного общения, у него не было родных и друзей. Он уже восемь лет не выходил из дома и, если бы не курьеры, доставляющие продукты, забыл бы, как выглядит живое человеческое лицо.
Впрочем, такая перспектива его ничуть не расстраивала. Что толку смотреть в эти бесцветные физиономии, если он не помнил даже лица своей матери?
Мать вообще была его многолетним ночным кошмаром. Во сне он часто видел себя ребенком, одетым в сшитый матерью плащ фокусника, с высокой островерхой шапкой на голове. Шапка, которую они склеили из плотной цветной бумаги, держалась за подбородок с помощью тонкой круглой резинки - "венгерки". Он неистово размахивал стиснутой в кулачке волшебной палочкой, но чуда опять не происходило: фокус снова не получался.
В отчаянии он оборачивался к матери, стоящей сзади в зеленой одежде феи и в маске, закрывающей все лицо; но та, вместо того чтобы помочь, исчезала, порхая на своих прозрачных стрекозиных крыльях. Тщетно мальчик звал ее и тянул вслед пухлые ручки... Он вскакивал на постели и больше уже не мог уснуть.
Отца он тоже почти не помнил. Остался только его голос и отчетливее всего одна фраза, которую тот почему-то однажды сказал ему, мальцу: "Запомни, сынок, хорошенько: женись только тогда, когда почувствуешь, что это твой человек, когда сможешь представить, что он будет рядом через много лет".
Два года назад он заболел. Перерыв массу медицинских справочников, поставил себе диагноз - дистония. Вызвав грузчиков и освободив стоявшую все это время в неприкосновенности комнату родителей от мебели, он оборудовал там тренажерный зал. Мать наверняка бы одобрила это решение.
Во всем доме от родителей осталась только шкатулка с небольшим золотым кулоном, который отец подарил матери в честь его рождения. Кулон был в форме ее любимой розы и отец шутил тогда, что сможет теперь экономить кучу денег, которые он тратил раньше на живые цветы. Шкатулка лежала теперь в дальнем ящике, чтобы не бередить лишний раз душу.
После праведных трудов он обычно отдыхал, бродя по различным форумам. Посещать их было гораздо забавнее, чем смотреть плоские современные комедии. Большинство конференций уже на третьей-четвертой странице превращались в бессмысленную демагогию, не имеющую никакого отношения к обсуждаемой теме, и бесконечное выяснение отношений.
Он развлекался, выступая на форумах от чужого лица, используя захваченные учетные записи. Во-первых, регистрироваться самому было лень, а во-вторых, весь интерес состоял именно в том, чтобы внести свежую струю в выступления людей со сложившейся репутацией. Да и поучить дураков уму-разуму никогда не помешает: могли бы сменить свои пароли после налета.
И вот сегодня, просматривая сообщения очередной конференции, кое-что поразило его до глубины души. Это был аватар одной из участниц - изображение, которое пользователи Сети обычно прикрепляют к своему нику.
Казалось бы, чем еще можно сегодня удивить коренного жителя Интернета? Когда почти любой поисковый запрос выводит на скабрезные картинки, медленно, но верно подрывающие потенцию сильной половины человечества. Когда многие из прекрасной половины уже не стесняются выкладывать в Сети свои фотографии в стиле ню, а некоторые, самые раскрепощенные, и тоскливое домашнее порно. Когда уже совершенно не важно, что о тебе говорят - лишь бы говорили.
А здесь была просто фотография девушки, довольно симпатичной, но ничего сверхъестественного. В общем-то, вполне обычная девушка. Но ее лицо что-то всколыхнуло в нем. Он как будто вспомнил нечто очень важное, годами дремавшее в забвении. Может быть, они где-то встречались раньше? А может, бесконечно давно, в прошлой жизни? Голова поплыла и в ушах зазвенело, как тогда, два года назад.
Сетевые войны научили его принимать мгновенные решения.
Он зарегистрировался на форуме и написал ей, что, понимая всю нелепость ситуации, очень хочет познакомиться с ней и встретиться в реале. Эмансипация и финансовая независимость не совсем еще подавили природу в современных девушках: они по-прежнему беззащитны перед безудержным кавалерийским натиском.
Ответом были всего две буквы, но буквы были правильные: "ok". В таком исходе он не сомневался ни секунды. И не потому, что хорошо знал тонкую женскую душу или обладал солидным опытом обольщения. Какое-то шестое чувство подсказывало ему, что все получится. Просто не может не получиться.
- Где?
- Выбери сама.
- Когда?
- Прямо сейчас, - в нетерпении он уже не мог найти себе места, время остановилось.
Он выключил компьютер, впервые после сборки: даже фонтан, как известно, должен иногда отдыхать.
Выйдя из дома, он не узнавал ничего вокруг, поразительно, как все изменилось за эти годы. Он не знал, сколько стоит сейчас проезд на транспорте. В автобусах появились турникеты, как на секретных оборонных предприятиях. Старушка-пенсионерка научила его, как правильно вставлять туда билет. По карте метро пришлось вспоминать, как доехать до нужной станции.
Его лицо горело от волнения: а вдруг это не ее изображение было на том аватаре? Но провидение неодолимо несло его вперед, он был абсолютно уверен, что теперь уже так или иначе найдет хозяйку фото. Найдет во что бы то ни стало.
Он узнал ее издалека: к счастью, все было без обмана. В жизни она была еще роднее, чем на фотографии. Они встретились прямо посередине улицы в суете и гомоне бурлящего людского потока. Но он не видел и не слышал ничего вокруг. Он просто смотрел на нее и никак не мог насмотреться. Его ушей коснулся едва различимый треск невидимых крыльев. А может, это был просто шепот осенних листьев.
Никто из них не решался произнести первых слов. Сколько времени простояли они так - одному Богу известно. Человеческая река бережно обтекала с обеих сторон этот неожиданно появившийся хрупкий островок.
Наконец он взял ее за руку, поднес к губам и легонько подул на ладонь. Было немного щекотно, и она зажмурилась. Потом он медленно, по одному, сложил ее пальцы вместе и подул еще раз.
Она открыла глаза, раскрыла руку и улыбнулась. На узкой девичьей ладошке распустился, жадно впитывая в себя долгожданные солнечные лучи, крошечный золотой цветок.