Подарю тебе забор -
Пользуйся на счастье!
Огораживай себя от беды-ненастья.
Ну а мне оставь внизу
Дырочку и щёлку -
Ночью я в неё вползу змейкою-иголкой.
"И опыт - сын ошибок трудных",
Но только "опытностью" вот
Зовёт народ число распутных,
Иметых в тот иль в тот проход.
И мера опыта - болезни,
А мудрость - пресная тоска.
И я не знаю, что полезней -
Ласкать блядей иль не ласкать.
Дух времени, душок, душитель, душка!
В мозгах - опилки, под ушко - подушка.
Ревнители идей и превосходства
Взамен души, любви и благородства.
А кроме ярых есть ещё благие,
Что руки-ноги вяжут во смиреньи,
И отягчают жизнь веригой-гирей,
Смешав бессилье слабого с терпеньем.
Бедный Ленин жалко прячет тело мёртвое в утёсах,
И в торосах, и в откосах, так недолго до поноса.
Кровь из носа, кровь из раны, встали мы сегодня рано,
Чтоб глотнуть бы корвалола и Луиса Корвалана.
АМНИСТИЯ.
Нормальные борцы за птичьи права человека делают вид,
что любят мир и людей, за них и бьются. Например,
кто-то говорит, что человек превыше всего. Неправда.
Превыше всего деревья эвкалипты и гора Джомолунгма,
а человек - бесплатное приложение для потребления оных.
Вот этим-то самым потреблением он и занимается превыше
и пречаще всего на свете, определяя этим смысл своего бытия.
Но я не о том. Я о мизантропии, которая имеет место быть при всей
моей любви к истинным берёзам и дубам.
Я любил изучать аномальные явления человеческой психики,
точнее явления психики нечеловеческой. Мне казалось,
что только поняв, что такое не-человек, мы сможем на полшага
приблизиться к пониманию, что же такое человек. Увы,
это оказалось неправдой. Ибо нечеловеческое в наше время
становится нормой, а человеческое оказывается иллюзией,
сказкой для наивных детей.
В Баренцовом море затонула подводная лодка. Газеты нынче
уже кричат: "Там были ДЕТИ?!!!". Какому журналисту пришла в
голову этакая мысль? На атомном подводном ракетоносце вывозили
детей за рубеж - на усыновление и на продажу органов клиникам
трансплантации? Или катали генеральских сынков-мажоров?
И капитан дал порулить детям штурвалом подлодки, штурвал на себя,
штурвал от себя - и крейсер врезается носом в дно и взрывается?
И кто-то будет говорить, что катастрофы не имеют персональных
виновников...
Или Останкинская башня, простоявшая тридцать лет и сгоревшая.
Огнетушители были распроданы. Помещения набиты тюками со шмотьём
для продажи вьетнамцами на соседнем рынке. Новые русские устраивали
оргии с пьянством и девочками в залах передатчиков. Провода облиты
серной кислотой, короткое замыкание - и всё горит.
Маньяк, изучающий психологию жертв. "Я психолог. Мне интересно
поведение людей в экстремальной ситуации, когда смерть стоит
уже на расстоянии вытянутой руки и одной минуты. Все люди
ведут себя по-разному. Я собирался написать докторскую
диссертацию на эту тему. А убивал... ну не отпускать же
человека, чтоб он меня заложил и прервал исследование?
Просто приходилось свидетеля убивать".
Женщина, которой было интересно познавать мужчин. Их психологию.
Но чтобы они раскрывались до откровенности и не стеснялись -
забиралась к ним в койку. Исследователь на уровне уличной грязи.
Грязь исследует грязь. Смерть познаёт смерть.
Два алкаша в московском метро везут недоеденный арбуз в целофановом
пакете. Он им надоел, они подсовывают пакет под ноги мужику,
сидящему на лавке напротив. Мужик улыбается - нормально, ребята! -
но отсаживается в сторону. Один алкаш встаёт, достаёт шариковую
ручку, зажимает в кулаке и со всей дури лупит в обшивку сиденья
туда, где только что сидел мужик. В обшивке дыра, алкаш пропорол
и собственную руку, каплет кровь. Алкаш на подкашивающихся ногах -
но вусмерть довольный - выходит из вагона. Народ безмолвствует:
всё нормально, подонки - ну и что, все мы грешны. Впрочем,
это по виду не просто алкаши, а из амнистированных.
А вот бабка забыла, куда едет. Её обхаживает какая-то тётка,
даёт ей советы, задаёт вопросы, заботится. Бабка выходит,
и тётка начинает жаловаться соседям по вагону и смеяться над бабкой.
Обменный пункт денег. Выхожу и удаляюсь. Догоняют два мужика и
разыгрывают целый спектакль. Один обгоняет меня и из его кармана
как бы случайно падает толстая пачка долларов. Чувствую, что задний
выжидательно смотрит на меня. Игнорирую и иду мимо. Задний кричит
переднему: "Эй, мужик, уронил!". Они останавливаются, я иду мимо.
Спектакль не сработал. А если бы поднял? Виноват?
Рассуждения про непознаваемую женскую логику. Взрослые мозги
на уровне капризов детского сада. Взрослые, заметь! Главное
умение таких женщин - провоцировать на комплименты (чтоб не
обиделась, а не потому что заслужила) да потреблять что-либо.
Человек - венец творения и сам творец! Человек - это звучит
гордо? Человек - это звучит как ругательство, существо без
перьев и с гладкими ногтями.
Подайте нищенке в вагоне, она пропьёт эти деньги до последней
копейки. Подайте тётке, которая надрывным голосом вопит
"Извинитя, что я к вам обращаюся. Мы сами не местные,
нас тут на вокзале 666 семей"... И это слышится в течение
трёх лет. И люди подают, добрые вы наши, совестливые.
Люди разные, дружок. И мизантропия моя не всеохватна,
хотя некоторых стоило бы удавить, даже не пытаясь найти
в них что-либо прекрасное. Есть те, кто любят, и те,
кому нравится быть любимым. Есть те, кто даёт, и те,
кто берёт без зазрения совести - надо успеть взять,
жизнь коротка!
Ко всем нам применена амнистия. Полстраны преступников,
не держать же их на нарах? Пусть идут в массы, пусть общаются
со второй половиной и превращают всех в единую общность -
русский бля народ, великую нацию. Глядя на человека нельзя
понять - нормальный он или сумасшедший, нормальных то ли нет,
то ли все тихо сходят с ума. А к остальным применена амнистия,
и все они живут во едином пространстве и едином времени.
И мир тесен, даже сбежать некуда, разве что вовнутрь
себя, но и там тюрьма и амнистия: "Я бы сделал иначе,
но жизнь потребовала такого, я вообще-то белый и пушистый,
но не укусишь - будешь укушен". И ещё - наивные белые оптимисты,
с которыми так легко, и которые столь глупы на вид, и которых
кусают и отхватывают куски, а они мрут с улыбкой на лице -
но порулить подлодкой не спешат. И нет истины ни в волках,
ни в овцах, ни в вине, ни в амнистии.
В какие случаи из вышеперечисленных ты поверил, читатель?
В некоторые? Во все? Ни в один? А зря. Но это неважно,
во что бы ты ни верил, кого бы ни предавал, какую бы честь
ни хранил - тебя ждёт амнистия: и за подлость, и за веру с
доверием впридачу, и за честь. Всё будет прощено землицею,
а поезд пойдёт своим чередом по той же накатанной раздолбанной
колее. Мир арестантов и вертухаев, примитивных идиотов и
очень умных идиотов, амнистированных и отсидевших срок.
Читатель, ты искал лирики и доброты? Поищи их в жизни,
но учти - что за них придётся заплатить. Процесс познания
вовсе не всегда приятен, хотя некоторым удаётся избегать
оплаты сколь угодно долго. Но не волнуйся -
не заплатишь - так амнистия выручит. Жри, и ни в чём себе
не отказывай, особенно в любви и доброте!
> Альтернатива? В вагон заходит Шварцнеггер с огнеметом?!
СИЛА ЧУЖОГО ДЕЙСТВИЯ РАВНА СИЛЕ ТВОЕГО БЕЗДЕЙСТВИЯ.
Закон ABSа.
Во времена социализма такому "плэйбою" быстро бы наваляли шишек
и посадили на 15 суток. За антиобщественное поведение и за порчу
общественного имущества (сидение в вагоне он всё-таки испортил).
Я не про "сильное государство", вы не подумайте.
Я про пофигизм народный.
Что касается Шварценеггера, то у меня было очень сильное желание
этого человека зашибить, и я бы мог. Вот только чисто медицинская
брезгливость помешала - мыться после него неохота. Да, слаб я
оказался,
называется "паталогический чистюля". Но четыре мужика пососедству
ничего тоже не заметили, им это было нормально! Брезгливая мина
была лишь на моей роже, да ещё у одной тётки. Остальных -
повеселило.
Кстати, сумочка с арбузом так и поехала дальше. Надо думать,
доблестная милиция выловила её на конечной станции, где они
ловят подкинутые бомбы в сундуках и чемоданах. А по линии
следования - плевать.
Вобщем, народ наш, милиция, хулиганы, да и я сам -
все достойны друг друга. Слов нет.
> Ради _тебя_, Андрей, спектакль они и затеяли!!!
Да, я чувствую, что мир портится на глазах, и всё это -
ради меня, чтоб жизнь малиной не казалась. Как стану
полным говнюком - так мир станет прекрасен и приятен.
Замочить что ли кого, тут всё и похорошеет?
> Уж, во всяком случае, не для тех, кто _искренне_ не прореагировал.
Ну так, что лбом по камню, что камнем по лбу.
Искренне не прореагировали те, кто подумал: "Вот, мужичок
повеселился;
а если б я был пьян - то и я б так же повеселился. Винить ли?
Не суди, мол, и не судим будешь, мы страна православная,
всепрощающая".
В Америке такого полиция - на пол, и ствол к виску.
> СИЛА ДЕЙСТВИЯ РАВНА СИЛЕ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ.
Тут противодействия не было, а действие - было.
Как дерьмом облили. И что, где хвалёный закон?
> P.S. Тебе нужно найти в себе аргументы, imho, чтобы понять/простить
> собственного отца. Дальше все пойдет "по цепочке". Пока -
тупик.
Я уже говорил, что иногда бывает такая ситуация,
что можно ПОНЯТЬ, но не ПРОСТИТЬ. Более того:
чем лучше понимаешь, тем меньше хочется прощать.
Далее - тупик.
> Если, конечно, ты не играешь кокетливо в "плохого мальчишку". :)
То есть, когда я говорю, что в мире многовато дерьма,
это означает, что я плохой? А дерьмоделы - лапочки просто,
так и надобно себя вести, как на зоне?
И это кокетство? Влад, мы говорим на разных языках...
Видите ли, есть два подхода к грязи: прощать (не замечать)
и чистить. При первом всё зарастает грязью. При втором
сохраняется относительная чистота, за счёт борьбы с энтропией.
Не "борьбы на смерть", а простой повседневной работы.
Так вот, Россия повседневно работать разучилась. Хапнуть
зато хочется, а "после нас - хоть потоп".
Что ствол к виску, а что висок к стволу,
Что сам себе, что дяденька услужит,
Что лбом об стену, что бревном по лбу,
Ничто не лучше, и ничто не хуже.
Маразм крепчал, слоны ушли на юг,
Туда, где зиму проживут без снега,
А рак зимует без ушей, без рук,
И не нужна ежу библиотека.
Не Рим, но просто третий Вавилон,
И башня та ж, что обломилась звонко,
Сто языков, война и фараон,
И нож в руке у спящего ребёнка.
Ах, мой хранитель, ангел без души,
Ты примешь душу в миг прощальный славный.
Не торопись! И в жажде не спеши
Cей вкус испить - покажется отравой.
Как наждаком, как пламенем небес,
Без всяких прав, без всяких исключений,
Не пламя звёзд, не добренький Отец,
А - без надежды на покой-прощенье
Гореть средь тьмы и чувствовать: душа
Не наслажденье, не награда-орден,
Не богословом свитая лапша
Про жизнь для смерти, не игра на корте,
А только бремя, рана, инструмент
Для крика, стона, для порыва ветра.
Струна фальшивит. Аккомпанемент
Звучит не так. Но главное - не это.
Не славить мастера, и не хулить ловца,
Не прозябать, и не сожрать побольше,
Не заработать славу мудреца
Иль хитреца, или монарха Польши,
А также Австрии, а может Атлантиды,
Не стать властителем, не перестать дышать,
Не быть жрецом, но быть кариатидой,
Кряхтеть, ругаться, только б не ронять.
Чтоб небо падало, но не упало, вдрызг
Распавшись кучей подлости и сора.
Я сам себе - последний обелиск,
Я сам же зритель, рака и менора.
Словоохотливость дороже
Чем слёзы первые любви.
Слова доводят нас до дрожи.
Кричи, бесчинствуй и зови
Свою мамашу и папашу,
Своих бессмысленных друзей,
Во рту полфунта манной каши -
Жуёшь как бетель, как кисель.
Трепаться с полночи до зорьки
И кости всем перемывать
Слащаво-сладостно и горько,
Про тряпки, деньги и кровать,
А также высшие расклады,
А также пищу для мозгов:
Так надо ехать иль не надо?
И долговечна ли любовь?
И что хотел сказать поэт нам?
И как устроен этот мир?
Бросать вопросы безответно,
Вертеть слова как мятый шар.
Словес низвергнуты потоки,
Разверзлись хляби. Небеса
Благославляют эти строки,
Не смысля в них ни бельмесА.
И за изысканностью разной,
За простотой углов и рун,
Стоит гибрид звезды с маразмом,
И разнобой свистков и струн.
Гибрид звезды и этуали,
Ах, помесь музы и сохи,
Вы смысл встретите едва ли,
Зато напишутся стихи.
Любовь? Ночные приключенья?
Пожар негаснущий в груди?
Влеченье или ощущенье,
Что будет счастье впереди?
А впереди - минуты дрожи,
И расставания печаль,
Печать, что всё это дороже,
Чем злато, булочки и сталь,
Чем рассуждения про святость,
Чем недеянье мудреца,
Чем чья-то жалкая распятость,
Чем сохранение лица,
Чем правды прутики и гвозди,
Чем угли жаркие борьбы,
Чем винограда пьяны грозди,
И чем стовёрстные столбы.
Любовь? Награда и ловушка,
Цена её - лишь жизнь до дна,
Услада ночи и игрушка,
Но платы требует сполна.
До самых закоулков сердца,
Последних памяти стежков,
От вспышки - до секунды смерти,
От листьев и до корешков,
От леса до углей и пепла,
От капли до морей и вьюг,
От тишины и до напева,
От мыслей до годов и рук.
Честь. Странная материя, обманка.
Ни взять, ни дать, но только сохранить.
Не разбудить поУтру, спозаранку,
А если замарал - то не отмыть.
Любовь. Не дай Бог - потеряешь,
Нет горше боли, чем огонь утрат.
Но в смеси белых и чернющих клавиш
Никто не прав, никто не виноват.
Ты сам. Беречь лицо, здоровье,
Беречь свой дом, уют или покой?
Ты береги, что стало твоей кровью,
Душой, любовью, жизнью и мечтой.
Беречь свой мир, не портить сад и море,
От хлебных крошек до туманных гор,
Горчит в меду неистребимость горя,
Но красит жизнь любви прекрасный вздор.
Я равнодушье, братцы, не приемлю.
Хотя б душа обязана болеть.
Иначе проморгаем совесть, Землю,
Себя и близких. Только помереть.
Поляризованный паралич.
То ли кетчуп, а то ли китч.
То ли кит, а то ли икота,
То ли тик в глазу, то ли рвота.
Полупустой иль полуполный?
Немножко жмёт иль очень больно?
Все кошки чёрны в темноте
Или белы? Не те, не те,
Огни - до пепла сожжены,
И нет ни дружбы, ни жены.
Душа - загадка и причуда
Психологических интриг,
То ль заблужденье, то ли чудо,
То ли дракон, то ль снеговик.
Узлы, узлы... на память, в сердце,
На шее, на душе. В глазах
Блестит слюда, и волны Герца
Несут в эфир любовь и страх
Быть удалённым из палаццо,
В забвенья зыбкий край уйти.
Не разминуться, но расстаться.
Скрестить - и развести пути.
За что? За верности и чести
Года. За преданность и чад
Любви огней. За эти песни,
Что не поются, а кричат? (молчат)
За робость первого "люблю",
За наглость первых поцелуев?
За верность даме, не рублю,
За твёрдость пламенного хуя?
*Origin: - Это живой йогурт, профессор! И он хочет меня съесть!
ПЕЧЬ + НЕГА = ПЕЧЕНЕГИ
Резвый чкуча на телеге в направленьи Стоунхеджа,
Бабка-Ёжка в белой ступе и цепочкою на шее,
Вот Чапаев учит Петьку игнорировать сраженья,
Вот и Брежнев чмок-чмок челюсть, разговаривай пореже.
Тут же: сумерки Гулага и Дзержинка на Лубянке,
Тут же: звёзды, серп и молот и вонючая портянка,
Здесь Курчатов с Королёвым, все в ежовых рукавицах,
За утерю партбилета лучше сразу застрелиться.
Здесь бритоголовый дурень мзду взимает, пахнет смертью.
Здесь добро козлом воняет, а коль гладят - против шерсти.
Здесь столь любят неподвижных, оболваненных и тихих,
МяХких, тайных эгоистов, а спасенья ищут в книгах.
Запредельным торможеньем всех заклинили уроки
Пофигизма, раздраженья и дремучести жестокой.
Кризис возраста и жанра, кризис совести и чести,
От потопа до пожара - все столбом стоят на месте.
Кто не встал - тот крепок локтем, а ещё плевком и словом,
Прижимать рабов бы к ногтю, лохов обирать, готовых
Всё отдать, не пикнув даже, пусть клеймо стоит на коже -
Испугаться, видя ножик, до покорности и дрожи.
Кто не скромен, тот хапуга, люди для него соринки.
Тот, кто скромен - тот ленивый, или жертвенен, как камень,
На диване бы у спинки сделать пассы бы руками -
Чтоб само собою стало как за пазухой у свинки.
Скромность плохо уживалсь с непоседливостью дикой.
Совесть - главная помеха для крутого молодца.
Чтоб жилось неплохо парню на Руси большой великой,
Надо жрать обвислых лохов, не кривя своего лица?
Спи же детка, баю-баю, киселя покушай на ночь.
Твои нервы так устали, отупел ты, Пётр Иваныч.
Нечувствителен как пробка. Не рыдать же ежечасно?
Повторяй же себе кротко: "Коли жив - то всё прекрасно".
Струн твоей души не тронуть: все одрябли, как верёвки.
Но зато свою капусту шашкой ты порубишь ловко.
А затем - винца, и в баню, и про истины святые...
Только вот при всём довольстве - почему глаза пустые?
Почему бегу в кусты я? Почему один в пустыне?
Почему мозги чисты, но будто скушали глисты их?
Почему своя рубаха ближе к телу крокодила?
Почему парадом на хуй, и что солнце проглотило?
Промолчать, но топать дружно. Отвернуться - уцелеешь!
Голова как полный нУжник, совесть - словно бакалея:
Кренделя, баранки, губки, клизмы, гипс и вафля с мёдом.
Думал - ты возьмёшь руками, а ты льёшь на камень воду...
Не поймут, коль речь о чести - "В чём, мол, выгода, родной наш?
В этой боли нету воли, век свободы не видать!
Будь свободен, пусть бесчестен - прочен, крепок, как блиндаж,
В танке, в банке, козырь в дамках, но не трогай нашу мать!"
Мать-Расея, ты рассеяна, растеряна, разверена,
Разуверена не в Боге, а в свободе и в честИ.
Всё пропИто и прожрАто, проворовано, просерено.
А прощать?... На смертном одре Бог тя примет и простит...
Дети стали леноваты, хитроваты, подловаты,
Истеричны и циничны, словом - чёрт тебя возьми -
Стала совесть старовата, маловата и чревата
Превращеньем чести в вату, попрощаемся с людьми.
Обещать тебе любовь и верность вечную до гроба?
В гроб сходя благословлю, но не спешу туда попасть.
Ты робка, но жадновата, на тебе лишь цепь да роба,
Цепь-то, может, золотая, да в колоде всё не в масть.
"По фиг, на фиг, фиг те с маслом!" - ты свободен как пушинка,
Эльф крылатый, через чащу словно молния летящий.
Это верно, только лёгкость - не отсутствие души ли?
Где же меч твой всё разящий? Бросил? Но зато изящен!
Вася, Вася, твой тушканчик жрёт как волк и в ус не дует,
(Дядя Стёпа, ...)
Он на вид простой и честный, но в лесу пожрать привык,
Не берут его ни пули, дули, заговор, пилюли,
А кто слишком возбунтует - того схватит за язык.
В колокольчик на пожаре зазвени - приятно ушкам?
Дар Валдая, птица-тройка, Галилеем отрекись.
Пусть сгорит Джордано Бруно, пусть пальнёт бароном пушка,
Ты ж останешься бараном, хоть изящна твоя кисть.
"Красота!" - орёт художник, не пройдя боёв и каторг, -
"Мир спасёт!" Да не надейся: индульгенции нема.
Всё горит: и рукописный лист и книжная бумага,
Немота идёт за Словом, и за маем вдруг - зима.
Дима Сахаров и бомба, совесть, ум, и без апломба,
Без инстинкта отсидеться, не платить и не гореть.
А спокойная улыбка хороша под крышкой гроба,
Смерть, покой, да песня скрипки, схорониться и не сметь.
Понимаю. Ты бессилен - утешаешься смиреньем.
Я ж бессилен, но ветрАми горло рвётся и кричит.
Ты, приятель, тихий-тихий, словно с сахаром варенье,
Как Сахара-сан, пустыня, глухоты немой отит.
Тихой сапой чистой лапой, чИсты помыслы и мысли,
Слог возвышен, тише мыши, как холодная вода.
Только порох - прах твой. Истин все хлеба твои прокисли,
А без совести и боли тесто - просто ерунда.
Был бы пресный, там где тесно поделись - и неизвестно,
Может пресная лепёшка станет поводом к любви.
Но тебе неинтересно: кресло, крест и свято место
Ограждаешь, чтобы пусто было, чёрт тебя возьми.
Чёрт - он щедрый, он с улыбкой даст пирожное и сливки,
Место, песню, интересно, блёстки, выдумку, уют.
А в пустыне без оргАна, жить без солнца и без скрипки,
Но держать бы это небо, игнорируя салют.
Так душа: она пустынна, одинока и невзрачна.
Света нет в ней, что вольётся - то и греет, но на миг.
Холод мрачный и бездонный, волны, мачта, чёлн бездомный
Вьётся лишь между волнами. Что утратил? Что достиг?...
Амулет спасает от бед.
Талисман приносит удачу.
Ключ запирает буфет.
Рак ползёт на карачках.
Три замка удержать бы:
На устах, да на сердце,
Помыслы запереть бы,
Не давать пеной течь.
Но замки запирают
Только окна да дверцы,
Стену же пробивают
И снаряд и картечь...
Двенадцать глав дракона каждый год
Сжирают месяц к месяцу и лУны.
И соловей про радость не поёт,
И трубадур порвал ситара струны.
Измазан мёдом с головы до пят,
И перцем приперчён язык для вкуса,
Двенадцать дев так жертвенно стоят
И ждут судьбы драконьего укуса.
О где же ты, отважный Бармаглот?!
Где меч отважный, острый словно кетчуп?
Не смог ты Хемпширских пройти заслон болот?
Иль в кабаке застрял, платить-то нечем?
Собака Баскервилей пожрала
Сапог твой левый, гавноступ хоробрый?
Иль по дороге встретилась скала,
И пишешь "Я здесь был", приятель добрый?
А может ты стоишь в толпе людей
К окошку кассы за своей зарплатой?
А может ощущаешь вес грудей
Какой-то шлюхи, грязной и лохматой?
Дракон пожрал малину, огурцы,
Коров и даже Bubble-Gum и Колу.
Исчезли эфедрин, гашиш, шприцы,
Исчезли телевиденье и школы.
Исчезло электричество, вода,
И воздух тоже только по талонам.
И думать позволяют лишь тогда,
Когда в церквах всё оглушают звоном.
К двенадцати часам дракон летит
Стать символом на стяге полосатом.
И держится бароном до шести,
Нерукотворным выглядя плакатом.
Не зарастёт тропа. Герой приедет,
Увидит, сплюнет, даже победит
Бутыль в вокзальном чистеньком буфете,
Печать поставит - и опять в пути.
И так семь раз. Командировки ангел
Его гонять подвигнет, чтоб отчёт
Всё хорошел, чтоб пламенели стяги,
Чтоб сам король его на сон прочёл.
Дракон вручит дипломы и печати,
Что побеждён, что подчинён, но так,
Что он герою - братик и приятель,
И получает право за пятак.
О, Бармаглот! Братан, твои проценты
Невелики, зато доход весь год.
Двенадцать дев те платят алименты,
Двенадцать раз простонет в честь народ.
"Утонула наша лодка".
- Господин Президент, что же случилось с вашей подлодкой?
- Она утонула. (с милой улыбкой)
Утонула наша лодка! Тишина и благодать!
Дом взорвался. Дым на башне. Можно праздник объявлять.
Ты верни свои нам деньги, а не то в кутузку враз.
У тебя мозги крутые, но зато штыки - у нас.
Ты ведь жадный, но мы тоже лыком шиты, чай свои.
Вот: мы квиты. И не три ты слёзы честные любви,
Крокодил наш, светло-бурый. А не то придёт медведь,
И сдерёт с тебя три шкуры, не ори! И не реветь.
Смирно! Руки в швы... не то, блин! За голову, руки, блин!
Замочу, пока я добрый. Честный, светлый властелин.
Все равны перед законом. Кто указан - тот и есть
Самый равный, самый крайний, его место будет здесь.
Тут параша? Гм... Незадача... Ну да ладно, это жизнь!
Кто-то должен... А удача - повернулась - и держись.
Ты уже и подержался. Дай и дяде порулить.
Ты пожил? Глотнул свой кальций? Дай и дяденьке пожить.
Полжизни прошло. Всех путей не изведал.
Открыты дороги во тьму, под откос,
Где я побывал, чёрт, где я только не был -
Следы от копыт, колеи от колёс.
Кем я только не был, колпак чей примерил,
Какие цвета надевал на флагшток.
В какие ломился я окна и двери,
Каких напряжений испытывал ток.
А счастье? Что счастье? Такое есть слово,
Семь букв, семь слонов, семь восторженных нот.
Его повторять если снова и снова,
Соседи решат: ты сдурел - идиот.
Халва! О, халва! Сахар, сахар, присыпка.
Песок, мармелад, о, варенье и джем.
Ползи тихо-тихо по склону улитка...
А как доползёшь - я тебя тут же съем.
Кузнечика стрёкот, прыжок саранчи,
Пиявки укус, малярия и гнус,
Пожар от рождественской доброй свечи,
Торт сладкий - гноящийся флюс.
Всё светлое, радуйся, ночь столь светла,
Пируй, пусть чума на порог.
А что не доделал свои ты дела -
Ну что ж, меня чёрт поволок.
Не воду возить, не детишек катать,
Не душу на варку борща.
А песню хвалебную чуду слагать,
С поэтом одним сообща.
Он воет: - Святитель, пребудет с тобой...
- В кармане окурок чужой...
Поёт он: - Мы верные дети твои...
- Пиши завещание, Луи!
Вот так и сложился сей гимн, опус сей,
Высоких материй парча.
А то, что лохмотья и нитки торчат -
Так это такой вот кисей.
Кислее кисель, так добавим вина,
Вины, обвинений и лжи.
Не будем, приятель, о смерти тужить,
Она к нам придёт не одна.
Придёт она с чёртом, попом-палачом,
Весёлым, как хитрая тать.
И будут сидеть, опираясь плечом,
И душу вином заливать.
Молитву бормочешь, так знай же и мат,
Чтоб если не в те ворота
Войдёшь, не страдать от запутанных врат,
Плевать, что дорожка не та!
Что с Богом, что с Чёртом, наполни бокал,
Чума или май - всё равно.
И кем бы ты в жизни и в смерти не стал -
Но будет пьянящим вино!
Не в этой жизни. Не до этой смерти.
Не в этом цикле хитрых перемен.
Но не надейтесь, други, и не верьте,
Что дубль два свободен от измен.
Есть в каждом дубле свои соль и перец,
Свой гвоздь программы, тайна, колдовство.
Какие-то закрыты будут двери
На север, юг, на запад и восток.
Чтоб не малиной, не халвой, не мёдом,
А пылким бредом, радостью души
Казались жизни годы и невзгоды.
Разуй глаза! И сразу свет туши.
Дельфины говорят, что таянье снегов
Имеет терпкий вкус колючести снежинок.
Во тьме морских богов, во колкости рогов,
Закрученность волчка торнадо балерины.
Киты пустили слух, что сон испустит дух,
И сны не будут сниться ни ночью ни под утро.
В круженьи лунных мух, в скольженьи белых рук,
Бессонны словно смерть, и словно камень мУдры.
Во глубине Сибирских руд
Сидит три тысячи Иуд.
Они копают под Христа,
Задумав кражу со креста.
Храните гордое терпенье,
Храните подлое молчанье,
Храни талант в земле холодной,
Печенье жуй. Не отвечай.
Какой бы ни был ты голодный,
Но все стремятся прямо в рай.
"Народ виселИца".
Я.
Радио играет, песенку поёт,
Слон ползёт-шагает, круглый небосвод.
Семь слонов. Под ними черепахи горб.
Ниже - только море и господень гроб.
Ну а смерть злодея во яйце крутом
На игле алеет радостным огнём.
А яйцо то в море, море глубоко,
Но в миг жажды выпить так его легко.
Господи, небесный, умер - так лежи.
И не надо вешать лопухи лапши
На уши, ресницы, веки и глаза,
Жми сильней педали, газ и тормоза.
И крути сильнее ты кривым рулём.
Радио играет, веселища в нём.
Хоть ты и ожил, да? Смело ты рулишь:
Не задавишь кошку, так придавишь мышь.
Ты же теперь мёртвый. Мёртвым всё-равно
Заходить ли в двери иль влезать в окно.
Если вьедешь в стену - не умрёшь уже,
Так паркуй машину в море, в гараже,
Хоть на дне каньона, хоть в огне костра,
Что развёл во храме дядька Герострат.
Радио играет, радуются все
Что тебя распяли вновь на колесе.
Дождались, ребяты! Он пришёл опять!
Будет веселее музыка играть.
Там уже готовят плаху и кресты...
Вешайтесь, кто может, веселись и ты.
Плезиозавр столкнулся с подводною лодкой.
Выпил, вздохнул, протёр все царапины ваткой.
Сунул ракету в большую булыжную клетку.
И помахал на прощание плоскою кожаной кепкой.
В пещере Кащея не надо прощенья,
Печенья, рожденья и в час огорченья
Так горько, так сладко в проклятой неволе
Испить и избить все извилины боли.
Заклятый, проклятый, из сотни десятый,
Покойник в покое, затворник на воле,
Решиться, влюбиться, потом утопиться,
И в нужный момент вновь на свет не родиться.
Тебя так упорно пихают, участник,
На свет полигона, во тряску вагона.
Бери же скорее билетик на казнь,
Ступай на помост, веселись, будь как дома.
Палач маску снимет, о Боже - се пастырь,
Что исповедь принял во тьме твоей кельи.
Берёт не секиру, а тряпку и ластик,
Стирает с картины тебя и веселье.
Предотвратитель молодой, но в целом стойкий и упорный,
С ещё некрупной бородой, вот только голос сильно вздорный,
Вещал в эфир на всю страну и перехлёстывал к соседям,
Что прекращаем мы войну и в светлый мир мы едем-едем.
Соседи морщились, кривясь, не веря слову крокодила,
Но тайная радиосвязь лилась-лилась, не проходила.
Ведь мир не может без войны, не может и война без мира,
И значит, просто пацаны ушли на зимние квартиры.
И светлый мир накопит нам взрывчатки, пушек и запала
Крушить напра-налево всё, чтоб всем не показалось мало.
Весь мир стоит на трёх китах, пускай гарпун в спине любого:
Один из них, конечно - страх. Другой - любовь. А третий - слово.
Любовь? О да: жить побогаче, вертеть и властвовать людьми,
Иметь собачку, тачку, дачу и миловАться со блядьми.
Любить себя, но пуще - пиво. Любить похерить и забить.
Любить сказать рабу глумливо: "Ну что ж? Так быть или не быть?"
Карга раскаркалась кармически коряво:
- Ты не туда! Прощай, а не язви!
За ради жизни, а не ради славы!
Во имя токмо смерти да любви!
Так я о том же... Только пониманье
Не есть прощенье. Разве ж - иногда?...
Прощенье есть прощание. Прощанье.
Одна из всех, неглавная звезда.
Одна из многих, но не путевая. (непутёвая!)
В ночи не светит, не зовёт во сне,
И я по ней не плачу, не страдаю,
И не томлюсь. Как и она по мне. (и не зеваю)
Колллективное жильё, общественный транспорт,
Коллективная безответственность, общее воровство,
Коллективное раздолбайство, общественное зазнайство,
Коллективное жульё, всеобщее баловство.
Личный дом, персональный транспорт,
Личная ответственность, личный труд,
Своя крепость и личные тайны,
Свой цветник, свой сад, свой газон и пруд.
Коллектив пивко попивал-трепался,
Оставался год до плодов трудов.
ИндивидуУм же в поту старался:
Интересно, блин, он всегда готов!
Про общенье мне скажут тут с упрёком:
Мол, друзья ля-ля, друганы, братва.
Я их далеко посылаю с Богом:
Я общаюсь с Небом, трын вам всем трава.
Интраэкстраверт, завернись в лохмотья,
И играй себя, строй свой монумент.
Кто-то будет "за", кто-то будет "против",
Ты же плюй на всех, свой клади цемент.
Тема от Сергея Коколова.
- Печальный скрипач, стань моим скрипачом!
Наполни печалью мои явь и сон,
Пусть музыка будет настолько грустна,
Что в мир никогда не заглянет весна.
- Могу я и радость дарить и печаль:
Скажи, ну зачем тебе грусть скрипача?
- Затем, что рыбы пойдут по земле
Скорей, чем мой милый вернется ко мне,
И вырастет лес у меня на окне
Прежде, чем он возвратится ко мне!
Заплакала скрипка в руках скрипача,
Слёзы забились в скрипичных ключах,
И музыка стала настолько грустна,
Что с небосвода слетела луна
И превратилась в нагрудную брошь -
Знак, что прошедшего не вернешь.
Знак, что пшеницею станет рожь,
Скорее рыбы пойдут по земле,
Прежде чем милый вернется к ней.
Что вырастет лес у неё на окне,
Прежде, чем он возвратится к ней...
Сергей Коколов.
Скорее рыбы запоют,
Чем параллельные сойдутся,
На миг один пересекутся,
Свои течения сольют.
Скорее небо упадёт,
Чем две судьбы одною станут,
Все розы-кактусы завянут,
Но нет, Мессия не придёт.
Скорее я заговорю
На суахили, на санскрите,
Чем Солнце лампочкой в зените
Застынет в вечную зарю.
Скорее зарево небес
Зальёт безбрежные просторы,
Чем смолкнут споры и раздоры,
Чем я вернусь в Арденнский лес.
Скорее кончатся времён
Невосполнимые запасы,
Чем вспять вернутся его массы,
Где я был счастлив и влюблён.
Скорей окажется всё сном,
Чем истиной, достойной славы.
Судьба с мечом своим кровавым
Стоит слепая над огнём.
Скорее в камень, в свет вода
Однажды утром превратится,
Но волховство не прекратится,
Не станут книгою года.
Досад, недоумений, недомолвок,
Непониманий, скепсиса, обид
Хватает больше, чем в лесу иголок.
Я не удав, зато я ядовит.
Я не люблю ни постную улыбку,
Ни скрипки разудалой канитель.
Люблю я лишь задумчивую скрипку,
Страдающую в жгучую метель.
Мы прах, мы соль, мы плесень, мы коварство,
Которым мир подлунный награждён
И обречён на каторгу, на царство,
Сквозь кружевА порханье веретён. (крУжево)
Изменчивость камней, но постоянство
Измен и изменений. Извини,
Но пошло всё: от трезвости до пьянства,
От белых коз до волка и свиньи.
И если голос глух, а глаз не светит,
Хотя на лоб наложена печать,
Не жди, что тебе кто-нибудь ответит.
Молчит, кричит безмолвная свеча.
За стонами, за смехом, за тоскою,
За облачною дымкой, за резцом
Гравёра с неподвижною рукою -
Река с водою мутной и песком.
На свету, на весу, на бегу, на дороге,
Ерундой, мотыльком, стрекозою, ежом,
В бесконечном дыму, по свистку, по тревоге,
Без соломки под зад, наглецом, нагишом,
Не готовясь всерьёз, не готовясь беспечно,
Мы получим конверт, а в конверте "Прощай!
Я любить тебя буду до смерти и вечно.
Но зима. Мне пора в тёплый край. Вот трамвай."
Ночами, в розовых очках, ходил он по грибы.
И в чёрных-чёрных поутру встречал рассвет-зарю.
Поганки только приносил, лукошки да гробы.
И по приборам шёл весь день, да по календарю.
В постели в голубых очках он спал придётся с кем.
Он пребывал во днях-ночах ни жив ни мёртв, но нем.
И всё бесцветнее глаза час от часу, день в день.
Ни света Солнца, ни Луны, а тень. Слепая тень.
Сальмонелла, саламандра, Саломея,
В небесах Луна кровавая алеет.
Секунданты, сколопендры, Соломоны,
Не дождётся сын ни трона, ни короны.
Саркофаги, субмарины, сигареты,
Наложил колдун на царствованье вето.
Сюзерены, супермены, суахили,
Ну а попросту: в сортире замочили.
Жалко, жалко принца: мальчик непорочный
Не дожИл и до семидесьти годочков...
Нашла коса на камень,
Нашла коса на кубок,
Клубок с двумя руками -
То колобок-ублюдок.
Лежит и в ус не дует,
Весь чёрствый и червивый.
Ни с целью и ни всуе
Не скажет слов красивых,
Не скажет слов правдивых,
Не скажет слов игривых...
То ли бьётся рыбой об лёд,
То ли ебётся, словно полёт,
Женщина детства. Нет, не поёт.
Если раздеться? Всё-таки жмёт...
Рыба не умерла.
Но у неё дела.
Но у неё круиз
Вплоть до небес и вниз. (Вверх до...)
Свадьба, роддом, детсад,
Свежий червяк и яд.
Икрометанья дрожь.
Милая лесть и ложь.
Рыба, твоих забот
Только лишь ёж не поймёт.
Жабрами дышишь вся,
Увидав карася. (было: завидев)
Рыба, молчи, плыви,
Сети не призови -
Рыбяя голова
На корабли слаба.
Что тебе вслед слова?
Плазма, тензор, халва...
Тебе важнее молва,
Слепая, словно сова,
Что видит всё и весьма,
Но молчит, чума.
В лепрозории моём славно, но занудно,
Надо мыть его огнём вечером и утром.
Это жизнь? Отчасти да, но рутина гложет.
И ни Бог, ни ерунда делу не поможет.
Это боль или болезнь - всё едино, братцы.
Не отмоешься теперь, нечего бояться.
А проказа ест и жрёт, сытости не знает.
Каков поп, таков приход. Ладно, не чумная.
Фея добрая, Золушка серая,
Осень матёрая, где же взять меру-то?
Туфельки с хрустом дзынь,
Вроде хрусталь, иль сталь,
Шире капкан раздвинь,
Выше канкан расставь.
Может поймаешь крыс,
Тыквы карету, миг -
Время не прыгнет вниз,
И не сорвётся в крик.
В сердце не ткнётся крюк
Встречи-потери стук.
Я бы привык, обвык,
Если б не память рук:
Помнят обнятый стан,
Помнят любовный стон...
Сыплется соль из ран,
Рвётся из сердца вон.
Давит, пока на бумагу не ляжет.
Это даже не дама на пляже,
Демонстрирующая декольте бикини,
Спелая, как перезревший финик.
Ляпнул на бумагу строчку -
В голове простор для новой дури.
Воремя б поставить точку,
Да в щели крыши всё дует и дует,
Да в окно всё дует, дует,
Свистит, задувает снежинку-другую...
О, строчка, листок гнева!
Тебя бы скомкать, да в угол забросить.
Дай зрелищ, и чёрт с ним, с хлебом!
Мы в хлеве, да ещё и припёрлась осень.
Детишки, стишки - долго ль умеючи?
Всё к месту, коль делать нечего.
Полезно иногда стоять на голове,
Авось да дети наши случатся лучше нас,
Искуссней будут нас в науке и в любве,
И встретят времена не в профиль а ан фас.
А нам - сраказм и спесь, да краткие часы (сарказм, конечно)
Какой-то кутерьмы, похожей на любовь,
И пусть Судьбы давно подкручены весы,
Но вешает она нам счастье вновь и вновь.
Мне сегодня денежек не надо,
Дам их поиграть дочурке хитрой.
Завтра же - потребую назад,
Пусть рискнёт мне не вернуть хоть грошик!
Мне не надобно снотворного сегодня,
Мне сегодня спится распрекрасно.
Дам дочурке поиграть таблетки,
Пусть ребёнок мирно поиграет.
Ну и что, что тянет в рот всю гадость?...
Дам свой пистолет ребёнку в руки,
Пусть играет, что же не потешить?
И никто ведь отвечать не будет,
Мало ли что детка наиграет?
Тянет шаловливые ручонки,
Требует игрушку поопасней,
Хочет, хочет милая девчушка.
Я же ей безмолвно потакаю.
Ну нечаянно сожжёт весь дом утопит,
Ну Европу там иль Африку загубит.
Но зато ребёночка мы любим,
Приголубим, даже приласкаем.
Безответственно играют ребятишки,
Взрослые с ухмылочкой дают им
Всё, во что и сами заигрались -
Ворон, ворон, чуешь ли поживу?
Водолея эон, водолея,
Заливай же огни, пепелища.
Слишком поздно, уже оталело,
Отболело в миллионы и тыщи.
Воду льём, плавай рыба, коль сможешь,
Шевели плавниками, безмолвствуй.
И не требуй наград и пирожных -
Невозможное всё ж невозможно -
Оставайся холодной и чёрствой.
Не мешай скорпионову жалу
В рачью спину вонзаться иглою.
Он забыл про прощенье и жалость,
Когда сердце лишили любови...
Водолея эон, водолея,
Кто кого отметёт, одолеет?
Кто кого обоймёт, оробеет?
Где та звёзд неподвижных аллея?
Где милее вода и мелее...
Слов игра, ну какой ради цели?
Ведь написано - и позабыто.
Как корабль, застрявший на мЕли,
Рвётся прочь тяжело и сердито.
Так слова рвутся броситься камнем
И круги на воде пропечатать...
И исчезнуть. Авось кто-то вспомнит?
Это вряд-ли. Ну разве что матом.
Но скрипит по бумаге неслышно
Ручки шарик, где ж взять мне перо-то?
Иногда бросит слово Всевышний...
Ну а больше - пустая порода.
Ну а больше - воды горемычной
Излияние. Тает ледник мой
Под лучами вполне неприличной
Музы света. Не рыпайся, пой!
Будь я старец седой, благородный,
Благонравный как горы и церковь,
Я б уставился в пламя и в воду,
Успокаивал дряблые нервы.
Но я прыгаю, будто лягушка
В сковородке француза-гурмана.
И палят в воробьёв мои пушки,
Да гудки рассекают туманы.
Да вот счастье пригрезилось спьяну.
Заросло стойло вепря бурьяном.
Я не белый, не надо обмана.
Я лишь беглый карась из лимана.
Из песка - и песком же я стану.
Словно облако сгину и кану.
Лишь капель простучит по стакану...
Изваяние, слушай рулады моих аккорде-
онов, песни голов, их немало уже полегло
и ушло по глубокой воде, по горячей звезде,
но нашлась ли любовь?
Ты стоишь и глядишь на людей, словно ангел, но ты
вовсе даже другой, ты засада и бой,
что уносит в леса и там жрёт до конца,
кости прячет в забой.
Жертвы требуешь ты, словно иск-
усство или любви пёс цепной,
но тебе, василиск, не спеть песни иной -
пой же, милый мой, пой.
О слезах и ночах, о палящих лучах,
про сочащийся страх во свинцовых глазах,
про бегствО черепах, про паденье папах
с головы во овраг...
Ты есть ангел войны, твои очи темны,
смерть таится в руках.
Архимед, свою ванну оставь, нагишом проскачи по проспекту.
Мол, нашёл кошелёк, и фуфайка случайно нашлась.
Это эврика, значит, отмылся и стал вождём секты.
Пифагора штаны, электрон и фасолевый квас.
Утопил ты корону в воде, просто бросил в кипящее море,
И закон вытесненья открыл: кто с краю - того и теснят.
Пусть плывут корабли, пусть шалят на безумном просторе.
Мы теперь понимаем законы нырянья гусят.
Почему б не тонуть кораблям, всё равно прогниют и затонут?
Что бы им не пойти, как всему, понимаешь, на дно?
Вытесняя из трюмов все песни, подобные стонам.
Позволяя заснять про "Титаник" дурацкий кино.
Словно с гуся вода побежит в три ручья, будто слёзы.
С силой верной толкает наверх, чтобы плыл ты как пробка и плыл.
Но поверхность бурды ограничит возможности мозга.
Что продАл прокуратору, то, значит ведь, где-то купил.
Архимед, лучше б ты изобрёл зеркалам примененье,
Чтоб спалить корабли, не в пучине топить их морской.
А фасоль бы пустил не на квас, а, дружочек, на джем, на варенье.
А то так затянулся любви твоей к знаньям запой.
Зеркала... Вот Горгона-Медуза лишь взглянет -
Кровь застынет, да станет песчаником плоть.
Посмотрись же и ты, будь ты трезвый, дубовый иль пьяный,
И ступай топором свою брюкву на щепки колоть.
Не живое, но жрёт словно пудель голодный.
И свербит, словно гнусный дантист долотом.
Словно славный герой прошибает нас потом холодным,
Стены крепости прочной заочно пускает на слом.
Это страх? Ну а может быть ревность иль злоба?
Да один бы взял чёрт - всё одно потерять, погубить.
Содержимое матки становится - да - наполнителем гроба.
Посмеяться взахлёб, застрелиться и больше не жить.
Оптимизм так и брызжет слюной изо рта крокодила.
Этот милый зверёк, просто жаждет общенья с людьми.
Отравить бы, но это бестактно, не мило.
Умирать надо с честью, под светом и ласками тьмы.
Дед Мороз, твой кариес заразен:
Челюсти кровавые твои,
Зубы, зубы для чего большие?
Для чего такие грабли у тебя?
Почему уносишь ты подарки?
Заодно и праздничный пирог?!
И куда ты тащишь бультерьера?
И зачем ты сплюнул на порог?
Почему так холодно в квартире?
Снежной Королевы шаль лежит.
Холод, холод в городе и в мире.
А ещё - ангина и отит.
Средь женских тел, среди барханов,
Средь чёрных зарослей кустов,
Болот и гейзеров медвяных,
Лети, лети, мой самолёт!
Плыви, плыви, мой пароход!
Ползи, ползи, всегда готов!
О, Янус двуликий, божок многорукий,
Однин лик во славу, другой - Сатана.
Одно ухо - тишь, а второе - все крики,
Что могут звучать из пещеры окна.
Вот две головы, две химеры Господни:
Одна - демиург, Люцифер во второй.
И свет тут и тьма, во раю, в преисподней
Один наш герой, но он также другой.
Вот бледный пегас, вот пегас словно уголь,
В одну упряжь кони сии впряжены.
И пашут мечом, ну а рубятся - плугом,
И не отличишь тихий мир от войны.
Личины, личинки, различье безумно,
Всё столь иллюзорно, что истины нет.
И две стороны у Луны полулунной,
И две стороны у знамён и монет.
А граней стакана не счесть без стакана,
А шар - тот и вовсе безлик как вода,
Не сыщешь достоинства в нём и изъяна,
Не сыщешь различий ни впредь, никогда.
Поваляюся, покатаюся, Ивашкиного мяса поемши!
После, так и быть, в школу схожу.
Отсижу уроки, я такой гаремщик -
Верно ем, что подано, верно всем служу.
Верноподдан Кесарю, верновхож для жён,
Не вполне царь Соломон, но Наполеон.
А кого поймаю я в храме средь колонн -
Съем и не пожалуюсь. Я такой барон.
Ты такой баран-варан, желтолицый клён,
Я не опечалюсь, но буду удивлён.
Кузнец, не бей меня кувалдой!
Я не хочу киркОю быть.
Хочу я быть мечом, секирой,
Иль алебардой, только б бить!
Нунчакой ли, простым кастетом,
Но не киркою, не косой,
Я не хочу найти на камень,
Я не хочу росы испить.
Хочу я крови, крови, крови,
Лежать бы в яме, как кинжал,
Что в животе лишил здоровья
И герцога и, фу, пажа!
Не делай кочергой, проклятый
Кузнец, не гни же в плуг меня...
Ничто, что не убьёт - не свято.
Что жизнь даёт - не для меня.
Самолёт, упади на врагов и разбейся.
Пароход, утони со врагами в салоне.
О, автобус, наедь на врагов несуразно.
Водка, эй, отрави их метиловым спиртом.
Ты, бульдозер, столкни на них бочку-другую
С керосином, но лучше с гремучею смесью.
Славный поезд, хоть мчишься по рельсам, по рельсам,
Загляни на банкет и отрежь врагам ноги до хУя.
Отстрели им, ружьё, пальцы, уши и ноздри,
И всех пуговиц ряд, и значок на лацкАне у фрака.
Ты пожри их, огонь, во котле паровозном.
Ну а я, так и быть, буду плакать и плакать...
И снова плакали дожди...
И снова жёлтыми листами
Берёзы машут: "Подожди,
Прощай, но мы не можем с вами".
А нам на юг... Легки крыла,
Хоть груз на шее и в кармане,
А на душе - зола, зола,
А юг так манит, мАнит, манит.
А дождик плачет о любви,
Ушедшей к югу вслед за летом.
И с грустным уханьем совы
Зима приходит - без просвета.
Интриг твоих клубки, комки, обрывки,
И козней подлых беленькие нитки,
Зарок не портить жизнь без вящей нУжды,
Но без войны так скучно, скучно, скучно...
Копай же яму, расставляй капканы,
Ружьё готовь, я прятаться не стану.
Мои рога украсят твою залу,
И кровь в твоих заплещется бокалах.
Учти, однако, яд мой не замедлит
Сразить тебя. За чистую монету
Ты примешь мой предсмертный крик.
Я оживу. А ты - падёшь у ног
Моих.
Нет, это слишком просто. Пусть будет так:
Я оживу. А ты - падёшь у ног
Своих.
Обуяла меня лень, обуяла.
Не залезть мне на плетень
Из-под одеяла.
Не поднять своей руки,
Чтоб соплю размазать.
Комара не отогнать
Прямо с глаза.
Вроде бы любил читать -
А нет мочи.
Лень жену свою ласкать
Среди ночи.
Вот компьютер, телефон,
Телевизор.
А я сплю себе, как слон,
Онанизм.
Ничего не надо мне,
Только спать бы.
Только сам я, да я сам,
И кровать бы.
Время размазывать сопли и время подтирать сопли.
Время заводить жён и время разводиться с жёнами.
Время бежать за счастьем и время бежать от такого счастья.
Мне сегодня приснился памятник Ленину в противогазе.
К чему бы это?
В клубе на собрание пенсионеров собрались бабки-одуванчики.
Обещают раздавать какой-то бесплатный паёк и лекарства.
В определённый момент всех грузят в глухой фургон и увозят
в закрытое медицинское учреждение за колючей проволокой.
Так государство решает проблемы нахлебников и выплаты
пенсий.
Я заметил за собой странную и нехорошую вещь, именуемую "Замораживание
доброты. Безразличие". Я знаю, как надо поступать, как правильно.
Но так не поступаю.
При том, что зная как НЕправильно, я НЕ поступаю неправильно.
В итоге я не поступаю никак.
Идёт бабка по вагону метро, просит денег, мол на пенсию не хватает.
Мой первый естественный порыв - дать. Но я осаждаю себя: "А вдруг
врёт, вдруг это тоже игра?" Неверие и недоверие. Не даю, даже не потому,
что мне жаль.
Можно было бы последовать указанию ислама: подавай милостыню всем,
кто её просит - потому что так завещал поступать Пророк, потому что
так требует Коран. Тренировка щедрости, тренировка умения делиться
тем, что всё равно не возьмёшь с собой в загробный мир. Всё верно,
но следовать предписанию по причине веры или необходимости исполнять -
это без души. Душа же в сомнении: давать не нищему - это развращать его.
Если на 10 просящих приходится 9 обманщиков и 1 реально нуждающийся -
то что лучше: помочь хоть одному и развратить 9 дармовых нахлебников?
Или не помочь одному (пусть поищет помощь другого рода и не в метро)
и не развратить 9? Что лучше: на каплю увеличить добро и на девять зло,
или не дать прирасти злу на 9 капель, но и добру - ни на одну?
Нет ответа... Нет ответа. Простого ответа нет.
Можно было бы воспринимать попрошаек как бродячих артистов,
но почему их сервис навязчив? Да и пьеса, которую они играют,
какая-то скучная и безрадостная. "Извинитя, что я к вам обращаюс.
Нас тут 38 семей беженцев на вокзале, есть нам нечего.
Поможите, кто чем может. Мы сами не местныя".
Что раздражает: люди, избравшие попрошайничество
своей работой просят денег у тех, кто их зарабатывает действительно
трудом. Хотя не все таковы, не все. Тем не менее: какую такую услугу
оказывают нам попрошайки, что мы её должны оплачивать? Да, помощь,
если человек в беде. Но десятилетие выслушивания одних и тех же нудных фраз
под одну и ту же интонацию - разубеждает в вере в беду. Десять лет эти люди
сами не сделали ничего, чтоб из беды выкарабкаться... Помогать ли?
И вот ещё что: они едут в Москву. Потому что на родине им никто ничего
не подаёт: не верят, да и нечего подать. В Москве больше богатых,
кому подать - пустяк, как собаке сахарок; да совестливых и охмурённых
религией дураков больше. Не таких, которые "порядочные", а тех,
которые "совестливые", чем 9 из 10 попрошаек и пользуются,
мол помогут, не могут совестливые люди не помочь! Так и обирают
богатых (искупающих свои грабительские грешки), да совестливых.
Вторых при том - просто обманывая.
Хулиган пристаёт к кому-то, первый порыв - осадить.
Но я говорю себе: тогда и мне влетит, а тот, к кому пристают, вроде бы
не просит помощи? И я иду мимо. Зная, что я должен был сделать нечто,
некий поступок, но не делаю его. "Если не я, то кто же?" - "Да пусть
кто-нибудь кроме меня, что, людей мало что ли?".
Добрый порыв останавливается внутренним модератором: "Не твоё дело,
не ищи неприятностей на свою голову". А говорят, вроде, что добро делать
приятно? И что зачтётся в итоге перед господом Богом (коль он есть) -
добрый порыв, или трусость довести его до конца?
Сделав добро - не сделаешь ли ты на самом деле зло?
Так легко выдумать себе оправдание и ничего не сделать...
Я - лошадь. Что лошади жизнь? Да дорога.
Копытами след прострочить по пыли.
Травы бы немного, воды бы немного,
Да видеть бы разные грани Земли.
Да ветер бы гриву трепал ненароком,
Да сбросить бы бабу с возка кувырком...
Узду бы сорвать, ненадолго, немного,
На час притвориться, что я незнаком
с хозяйкой...
> Проснуться в одном гробу
> С тобой и издеваться
> Над синим твоим румянцем
> Другие забыть табу
> Заяцъ
...А на Суде проснусь с тобой в одном гробу...
О, Господи, ужели я в аду?
Я столько ждал вот этой ровно встречи,
Рот разевал, раскатывал губу,
Мечтал бы быть в одном стогу, в кровати,
Но не в коробке. Кто теперь заплатит
Мне за увечья, слёзную тоску?
Зачем мне девочка? Господь мой, Бог, ку-ку!
Зачем она, не знающая грёз
О нашей общей - бок о бОк - могиле?
Зачем любви эпическая сила,
Когда бессмертие, уж даже не погост.
Всё, отгостились. Вот те и медаль -
Сидеть в коробке вечно с незнакомкой,
Ты вроде б знал её? Но развела позёмка,
И вместо женщины оставила печаль.
И что теперь? Сидишь, как поросёнок?
Такой же розовый, и не находишь слов?
Но то не сон, подруга, не спросонок.
То воздаёт нам мёртвая любовь.
Звучать-то мы умеем:
Стучать, греметь, звенеть.
В мозгах свистят свирели
И громыхает медь.
И мним себя в словах мы
Всяк тёртым калачом.
Бренчат, чаруют арфы...
Да было бы о чём!
Пора арбузов, жёлтых дынь,
Листвы и дождиков холодных,
И всяк считает супермодным
Арбуз сожрать. Положь да вынь
На стол его, как символ юга.
Как полосатый тигрозверь,
Моряк в тельняшке, ворог вьюги
Вползает круглый в нашу дверь.
И попадает на закланье.
Ножу и радостным зубам.
Кровавый, сладкий, идеальный...
Услада жадным животам.
> Мир офигеет
> Стихов моих пачку
> Возьмёт и просраться пойдёт
> Станет свежее
> И воздух прозрачней
> И будет таким целый год
Господи Боже тобой подотрётся.
Как не придраться? - сам метит в горшки.
Ноль благолепия, ноль благородства,
Корни срубил, тычет пальцем в вершки.
...Но для креста безразличны одежды,
Равно слова и почтения ложь.
Все мы равны: книгочеи, невежды,
Важно что дашь, и плевать - что возьмёшь.
> Поиск счастья, смысла жизни
> И рецепты на соленья...
Рецепт на счастье, рецептик на наркотик,
(Ох, эти котики, пушистые друзья!).
Рецепт слабительный, очистить чтоб животик,
Рецепт, который и подсматривать нельзя...
Рецепт на рецепт на рецепт на рецепт.
Концепт на веру на взгляд на проспект.
Рецепт бесценный, кусок нетленный,
Ещё презренней, чем пациент.
Чужие в жизни. И чужие в смерти.
В изгнании из рая, из покоя.
Нам разум стал проклятием разлуки,
Нам совесть стала болью соль-минорной,
как соль на раны, хлеб земли и неба.
Верь в божество. А можешь и не верить.
Молись на корточках, а хочешь - сидя, стоя,
Хоть не молись. Но руки сжаты в муке,
В груди - тоска. А мысли - непокорны,
пытаясь разделить быль, боль и небыль.
Не спрятаться, изгнанник забытья,
Ты брошен в стыд, надежды, неудачи...
Но если что-то было бы иначе -
То чем бы слышал ты мотивы бытия?...
О, соль-минор.
Этот сахар-мажор.
На слёзы скор.
Но долг на спор.
Жизнь лишена осмысленности, и
Никто не скажет ясного "Зачем".
На холст ложатся яркие мазки,
Но контур смутен, а оракул нем.
Но есть и смерть. И точка придаёт
Значение любому бормотанью -
И смысл приходит в знаки препинанья,
И вес - в слова, в фонетику - полёт.
Чтоб непостыдным сбылся мой рассказ,
Века грядущие чтоб нос не отвратили,
И внуки хоть минутою почтили,
Или забыли. Но не дали в глаз.
Сто истин повстречаешь на пути.
Из них назавтра сгинет половина, (Средь них)
А часть снесёт потоп или лавина,
И двадцать математик сократит.
А десять засверкают на камнях.
Но вес скрижалей труден, неподъёмен,
И ты с почтеньем бьёшь камням поклоны,
И мимо, мимо - на свой риск и страх.
Ещё отнимут женщины чуть-чуть,
Взамен дав ласки, и тоски, и боли,
Обманут - и не будет истин боле,
А если будут - ты о них забудь.
Нет истин. Много, много их.
Особенно: что истин нету, нету.
Изменчивостью полнится планета,
Изменчивость сплетает звуки в стих.
Но также верно и неумолимо
Орбит круги смыкаются в пространстве,
И люди появляются из глины,
В неё же сходят. Это - постоянство.
Нити времён. Чёрные, белые.
Муравей по ниточке бегает.
Сорвётся - обгонит следующий.
О бездонном пространстве несведущий. (В без.... ?)
Гордись, мой брат, смирением своим!
Невежеством, боязнию перечить,
Молитвой обезьяньему обличью,
Стыдом в глазах, что едок словно дым,
Своею вхожестью в звонящий утром Храм,
Уменьем честно выпросить прощенье,
Не удосужась шаг во искупленье
Свершить. Ты - стёклышко слюды,
Ты ерунды высокой проповедник,
Ты серости веков седых наследник,
Ты капля мутной с зеленью воды,
Тебе что кол, что веник, что смиренье,
Что вера, что молитва к Никому,
Что облака, что град, что пар, что Солнце,
Что ради Бога, что - нипочему,
Что тёмный погреб, что лучи в оконце.
Се мудрость - суета сует,
Что верь, что жди, что плюнь слюной в колодец.
Ты не услышишь на вопрос ни "да" ни "нет",
А только "может быть" и "вроде".
Я ничего не знаю, ничего.
Седею, опыт набираю, раны,
Мутнеет глаз, скрипит перо,
А ум - как пьяный.
Ещё вчера я точно знал ответ.
И рад был, "эврика" и "браво"!
А руку сунул - и ответа нет.
Вино? Отрава...
Наука. Книжный шкаф для дурака:
Незнание раскладывать по полкам.
Игра сия достойней, чем тоска,
В стогу иголка.
Из родника мы чистых знаний пьём...
Сивуха утром.
В мозгах бедлам, в делах облом.
Я буду мудрым -
Всё суета, - скажу, - сует и мы -
Лишь горстка пыли.
Берём листок, малюем: "Итого:
Ку-ку, приплыли!"
Да, да, всё так и всё пребудет так,
Чушь, неизвестность...
Хоть всё копейку стоит, ну пятак,
Но - интересно.
Прозрачно всё, но непонятно,
И если верить божеству,
То мы не ангелы, не пятна,
А соль земли по колдовству.
Не хочешь верить - мерь светила,
Рули ковчегом, песни пой.
Куда б тебя ни заносило,
В своей дыре ты - сам не свой.
Мы - ткань из дырок и изъянов,
Скреплённых клеем пустоты,
Мы - дети белой обезьяны
И извратители мечты.
И мы же - глаз, который смотрит,
И ум, законов ткущий нить,
Мы дух и совесть мира, вот ведь,
Что может прах соединить. (одушевить)
Жил был колобок. Съел он бабушку и дедушку.
Съел зайца, лису, волка и медведя,
лягушку-квакушку, мышку-норушку, мошку-ворушку,
межрегиональный коммерческий банк, братков
и сестричек, а от ментов и подавно ушёл.
*Origin: Маладой каракодил ищет себе друзей. Интим не предлагать.
ПРОЕКТЫ ДЛЯ ПРИНЯТИЯ ДЕПУТАТАМИ ГОСДУМЫ.
Вашему вниманию предлагаются два законопроекта, призванные
принести много-много радости и много-много сомнительной пользы
избранным лицам. Эти проекты также выражают сущность Российской
бюрократии конца XX века.
ПРОЕКТ 1.
ПОЛОЖЕНИЕ КОНСТИТУЦИИ.
Россия заявляет о своей приверженности Декларации Прав
Человека и обещает неукоснительно соблюдать все права человека.
ВЫБОРКА ИЗ ПОДЗАКОННЫХ АКТОВ.
Роль подзаконных актов - давать объяснения и уточнения законам
и вводить новые требования, не входящие в закон, но служащие на
пользу его выполнению и обеспечению. Как говорят юристы,
подзаконный акт или должностная инструкция может ввести любые новые
требования, если они не противоречат исходному закону. Закон
продекларировал права человека, остаётся определить, кто же такой
человек, а также определить в дополнение правам - обязанности.
Итак:
"Человеком" в России считается существо, имеющее сертификат
установленного образца, выдаваемый Государственной Регистрационной
Палатой и Комитетом по Регистрации Человека и Его Прав, имеющий
медицинскую справку о прохождении освидетельствования на
допустимость получения прав человека на Государственной
Медкомиссии, зарегистрированный в Исполнительном Комитете по
Осуществлению и Соблюдению Прав Человека по месту жительства,
вставший на учёт в Специальной Городской Комиссии по Надзору,
Охране и Контролю за соблюдением Прав Человека, уплативший
государственную пошлину за регистрацию, за выдачу сертификата и
лицензии, регулярно платящий налог на Права Человека, ежегодно
проходящий техмедосмотр и оплачивающий его согласно тарифу,
вносящий ежемесячную абонентскую плату за охрану своих прав
человека и ежемесячную абонентскую плату за пользование правами
человека, выполняющий распоряжения всех органов по Исполнению Прав
Человека, сдавший отпечатки пальцев и образец генного кода в
паспортный стол милиции, платящий членские взносы в Национальное
Общество Охраны Прав Человека (адрес: Лубянка). Кроме того, Человек
обязан регулярно посещать Православный храм и смотреть только
Государственное телевидение России. Человек обязан помогать другим
Людям соблюдать свои права, охранять их от граждан, не являющихся
Людьми в высоком смысле этого государственного звания.
Утеря сертификата Прав Человека данного гражданина
наказывается крупным денежным штрафом и лишением свободы на срок до
25 лет, а также ограничением в гражданских правах и свободах, а
также в медицинском обслуживании и коммунальных услугах.
Лица, не имеющие сертификата и лицензии на Права Человека не
обслуживаются в целом ряде государственных учреждений и облагаются
дополнительными налогами и тарифами. В частности, они платят по
более высоким тарифам за электроэнергию, водоснабжение, отопление,
билеты на поезд и самолёт, проезд в общественном транспорте, бензин
на бензоколонке, медобслуживание, итп.
Государственная Дума принимает пакет поправок к
законодательству (от уголовного кодекса до гражданского),
призванный дать гражданам, имеющим сертификат на пользование
Правами Человека, больше гражданских прав и уменьшить их
ответственность за ненадлежащее соблюдение оных прав.
Обладатели сертификатов имеют право пинать и давать тумаки
лицам, не имеющим сертификатов.
Обладатели сертификатов обязаны предъявлять их по первому
требованию работникам правоохранительных органов. Человек, не
имеющий при себе сертификата, в частности забывший сертификат дома,
не обеспечивается правами человека в течение ещё 24 часов с момента
установленного выяснения личности.
Лица, воспользовавшиеся правами человека, не имея на то
соответствующего сертификата и/или лицензии подлежат
административному аресту, высылке за 101 километр, штрафу, а при
повторных нарушениях - уголовному преследованию, как минимум
расстрелу.
Соблюдение никаких прав лиц, не имеющих зарегистрированных
сертификатов установленного образца, не гарантируется.
Совет Министров учреждает звание Почётный Человек России,
награждение которым влечёт за собой вручение крупной денежной
премии и соблюдение дополнительных прав, как-то: неподсудность,
безупречность всех поступков по определению, духовная чистота и
канонизация Русской Православной церковью пожизненно.
ПРОЕКТ 2.
О ПЕРЕНОСЕ МОСКВЫ РЕКИ ЗА ПРЕДЕЛЫ ГОРОДА.
Юрий Михайлович Лужков недавно предложил вынести Московские
вокзалы из центра города на периферию, в район Московской Кольцевой
Автодороги, а освободившиеся здания и территорию железнодорожных
путей отдать под торговые центры, рынки, итп. Предлагается
следующее. В минимальном варианте: заключить Москву-реку в трубу
или перекрыть её мостами сплошняком, и поверхность мостов отдать
под торговые рынки, ларьки и магазины. В максимальном варианте
предлагается вывести Москву-реку за пределы города и использовать
площади осушённого русла. Доход может быть весьма ощутим.
Сзади - море, сверху - небо,
Сбоку - горы, нет мне горя.
А мне - зрелищ бы да хлеба,
В уши мне - беруши,
На глаза мне - шоры,
Да на нос - ромашку,
Ну а в рот - рюмашку.
Наполеон бил-бил - не разбил.
Гитлер бил-бил - не разбил.
Мышка-свинушка бежала, чем-то там махнула -
Россия упала и разбилась. И подняться не может.
Напрочь снесла.
Цитата из "Гласа Народа":
Во всём мире теория относительности говорит о единстве
пространства и времени. В России же - о единстве
власти и собственности.
Народ и сыгранная партия едины. Власть и собственность едины.
Остальные - ебимы.
Человек совершает ошибки и причиняет вред другим людям (а равно и
себе). Поступки порой заводят в тупик, и единственный выход из
тупика - покаяние и осознание своих поступков как ошибок.
ПОКАЯНИЕ -
готовность потратить часть себя, своих сил и времени, здоровья,
отложить многие дела и планы на ИСКУПЛЕНИЕ своей вины.
Покаяние - это не просто осознание своих ошибок и сожаление о
своих поступках, но готовность к искуплению, более того -
непреодолимое желание и стремление искупить вину, выдвигающееся
на первое место и определяющее дальнейшие поступки человека.
Готовность "понести наказание", то есть ущемление в правах и
свободах на время, не имеет ничего общего с покаянием, ибо цель
покаяния и искупления - заработать ПРОЩЕНИЕ у тех, кого обидел,
у их родственников, у людей, у Бога, у себя - у всех без
исключения; а признаком прощения служит такая реакция людей,
которая позволяет успокоиться твоей совести. Не "ну ладно", а
"ты заменил собой отнятое и разрушенное, спасибо".
Готовность понести ущерб во искупление ущерба, причинённого
другому (другим), но более не пострадать самому, а
ликвидировать последствия причинённого тобой страдания.
Раскаяние не освобождает от ответственности, более того,
раскаявшийся жаждет понести ответственность (не наказание, но
ответить за содеянное - сделать что-нибудь во искупление),
покаяние происходит не ради снижения или отмены наказания, но
потому, что внутренний импульс совести толкает человека
исправить совершённое. Раскаявшийся не просто принимает
наказание, но ищет искупления.
Покаяние как состояние души/сознания необходимо для прощения,
но не является достаточным - для этого нужна ещё и
деятельность, искупление вины или ошибки, и только потом, может
быть, вина частично (если не полностью) может быть прощена.
Кем? Пострадавшим? Судьбой? "Богом"? Собственной совестью?
Показывает только практика.
ИСКУПЛЕНИЕ -
деятельность по ликвидации вреда, причинённого виновным,
ликвидация последствий поступков виновного, принесших боль,
горе, ущерб. Только деятельность, поступки, могут привести к
прощению, но не просто раскаяние на словах и в душе.
В плане этих определений, жертва Иисуса богу не носит характер
покаяния, ничто не искуплено. Просто принесена жертва, носящая
характер наказания за чужие грехи, чужую вину. ЕСЛИ, однако,
воскрешение действительно было И жизнь вечная дарована всем (а зачем
она?), ТОГДА искупление (Богом) есть - есть последствия, смерть
будет ликвидирована. В противном случае, эта жертва имеет только
дидактический (обучающий) и моральный смысл.
Есть ситуации, когда искупление вины невозможно. Принцип
"ошибки следует исправлять с тем, с кем их совершил" не всегда
выполним. К примеру: тот, кому причинён вред, обида, уже умер,
погиб, уехал и местонахождение его неизвестно. Либо, если
деятельность по ликвидации последствий старого поступка причинит
новый вред (невиновным). В последнем случае следует просить
прощения у пострадавшего, но также объяснить ему, что исправить
ничего нельзя. И что ты просишь его простить тебя за то, что ты
сделал добро другим, но - извини - не ему.
В этих случаях покаяние может не содержать деятельности по
непосредственному возмещению ущерба и вреда. Покаяние в данном
случае есть проявление ЛЮБВИ к пострадавшему, а искупление -
выражение этой любви. Когда состояние души раскаявшегося таково, что
он готов на действия, за которые обиженный, будь он рядом и прими
возмещающую жертву, простил бы раскаявшегося.
Искупление может быть направлено не только на пострадавших
непосредственно, но и на их потомков, семьи, на аналогичных
пострадавших НЕ ОТ ТЕБЯ, на деятельность по предотвращению подобных
случаев в обществе, на воспитание людей. Короче говоря, покаяние
требует действий по
- признанию себя виновным перед жертвами или их друзьями
- искуплению/заглаживанию своей вины
то есть действий, за которые пострадавший простил бы виновника.
Покаяние на словах, обращённое к обществу, к непострадавшим, к
правоохранительным органам, к Богу, но не сопровождающееся никакими
поступками - ложь. Молить Бога о прощении - ерунда. Если виноват
перед человеком - то у него прощения и проси. Просить прощения и
ничего не делать во искупление - ложь. Всё иное - уход и увёртка от
искупления.
Ниже приводится дискуссия Влада Михайлова и Хакуны Мататы
старшего на эту тему.
____________________________________________________________________
Допустим, человек имеет ПРАВО на покаяние. Он раскаялся. Значит
ли это, что тот, кому он навредил, его за это покаяние ПРОСТИТ?
Нет, не значит. И что?
"И никакого прощения за покаяние не бывает, бывает лишь за
искупление." Искупление - это деятельность по устранению
последствий собственной вины. Тут помимо настроения души и ума
требуется и ручками и ножками поработать. Вот если не удалось -
тогда остаётся только сказать "Я сделал всё, что мог". Но если и не
пытался - тогда за что ж тебя прощать?
"То, что вы не оставляете человеку прАва на покаяние..."
Что с вами, Влад? Я ни словом не обмолвился, что человек не
имеет права на покаяние. Более того - это единственный выход из
тупиков, создаваемых людьми своими же поступками. Только покаяние и
осознание своих ошибок способно вывести из тупика. Но покаяние это
не просто сожаление о своих поступках - это готовность к искуплению.
Я не утверждаю несостоятельность покаяния - я утверждаю, что
считать, что покаяние автоматически снимает ответственность, это
очень распространенная и популярная ошибка.
Чистосердечное признание смягчает наказание, но не избавляет от
ответственности; даже более того - совсем не обязательно смягчает
наказание. Но здесь парадокс (на самом деле никакого парадокса, но
на бытовом уровне можно понять так) - искренне кающемуся не имеет
значения, получит ли он освобождение от ответственности, и более
того - он жаждет ответственности или по крайней мере готов принять
её как должное. Какова будет ответственность и её размеры,
определяет не он, и не тот, перед кем он виновен, а некий закон
причинных связей - можно назвать его как угодно: Высшим разумом,
Кармой, Лордом и т.д. Кающийся кается, не заботясь о снижении
наказания или его отмене, а потому что понимает, что он поступил
плохо. И ничего из этого не против учения Христа - я тоже со многим
согласен в том учении, а может быть со всем. Но чтобы снялись все
прегрешения - нужно так глубоко покаяться, сколь маловероятно кто-то
из обычных людей способен. И даже в этом случае все-равно решать
будет Отец его или Он сам. Но тем не менее - не автоматически.
Поэтому призываю не рассматривать крайние ситуации, близкие к опытам
со сверхчистыми веществами в суперлабораториях, а давайте говорить о
нас с вами и окружающем более менее реальном мире. В котором просто
покаяние человека - хорошо, но не снимает ответственности и требует
искупления. Можно сказать так: искреннее покаяние необходимо для
нагрузки искупления, но данное условие не является достаточным.
"Но почему-то все "святые" в моей жизни (бывают такие люди, типа
матери Терезы или просто Матери) всегда признавали право человека на
покаяние."
Никто этого права и не отбирает. Речь о том, что глубокая
ошибка полагать, что само по себе покаяние дарует освобождение от
искупления. Как правило, искупление никуда не исчезает. И тем не
менее все закономерно, Влад. Абсолютно закономерно. Если покаяние,
скажем так - для примера - искренне на 30% - то остается 70%
искупления. Если оно искренне на 70% - то остается 30% искупления.
НО:
1. Не нужно читать эти цифры буквально - это пример, чтобы
объяснить примерную (но не обязательную) закономерность.
2. Важное примечание. Когда человек кается с эффективность, скажем
- 70% - то в эти 70% могут быть вложены такие моральные -
духовные аспекты искупления (духовное страдание, переживание),
что иному легче умереть раз пять, чем их вынести. То есть
понимание своих поступков в момент покаяния может быть частью
искупления, потому что сила данных страданий неописуема, и для
многих легче смерти искать (что и делают, но это не дает
хорошего результата). Поэтому и Христос в своем учении прав, и
выражаемое мной мнение ни в коей мере не противоречит его
учению.
Почему я так активно спорю на эту тему - потому что это
популярное заблуждение, и у меня есть часть ответов на об этом.
Более того - все это весьма просто, и только желание поделиться тем,
что я знаю достаточно уверенно, подвигает меня на эту дискуссию.
Некий субъект кается. Он осознаёт, что совершил грех. Он
сожалеет о том, что совершил грех. Он готов принять кару руки
Всевышнего за это и отдаёт себя в руки его. Он осознаёт
неотвратимость наказания и признает право Всевышнего наказывать и
вообще во всём. "Да на всё будет воля твоя". То есть он готов к
искуплению. Вы можете быть с этим не согласны - допускаю, вы можете
продолжать утверждать, что достаточно самостоятельно покаяться - и
автоматически грехи снимаются. Допускаю такую вашу точку зрения,
почему ей не быть такой.
Маленький пример: если вы читали различные источники о людях,
совершивших тяжкие проступки (например, убийства, предательство с
последствиями и т.д.), вы могли наблюдать то, что многие из них
желают наказания. Они ищут его. Это - желание искупления. Почитайте
о людях, приговорённых к высшей мере. Чрезвычайно интересные
исследования.
"Что покаяние автоматически снимает ответственность, это очень
распространённая и популярная ошибка. Перед Богом? Уголовным
кодексом? Надеюсь, в вас достаточно здравого смысла, чтобы не
ставить знак тождества?"
Надеюсь, в вас достаточно здравого смысла, чтобы сообразить,
что об УК участвующие в этом разговоре скорее всего не говорили;
кого он интересует? Да и нет такого термина в УК. Если до сих пор
неясно и требуется пояснение - разверну несколько шире прежний
ответ:
"Перед Богом? Уголовным кодексом?"
Важно не ПЕРЕД кем, а само наличие ответственности ЗА
СОВЕРШЕННОЕ. А то иначе рискуете вляпаться в такое истолкование:
Объект-1 вышел из пункта A. В это же время Объект-2 вышел из
пункта B. Через два часа они встретились и объект 2 убил
объект 1. Вопрос: перед кем ответственен объект 2?
a) Ответственность перед Богом? А как тогда УК? А как родственники
убитого? А собственные родственники? А свои дети, которые стали
детьми убийцы и будут тоже нести его карму?
b) Ответственность перед УК? Что, отсидел 10 лет, и потом не смей
ему сказать, что ж ты сволочь человека убил? И Бог ему сказать
не сможет "я же эту жизнь создал, а ты ее забрал", потому что
ему скажут - отсидел уже десятку, отвали. И дети ничего не
скажут. И родственники убитого, так? Отсидел - и отвалите.
c) Ответственность перед собой? Ладно, совесть заела и мучит.
Страдает объект 2. Но какое до этого дело УК? И родственникам
убитого?
И так далее - много вариантов в данном виде. То есть важно то, что
ответственность не ПЕРЕД кем, а ЗА ЧТО, и само по себе наличие
ответствености. Перед всеми, если уж на то пошло, и нужно ответить -
перед кем. ПЕРЕД ВСЕМИ. За свои поступки нужно ответить и перед
Богом, и перед собой (что одно и то же), и перед другими людьми, и
вообще - перед всем и всеми.
Для реализации ответственности существует искупление и этот
механизм раздаст каждому истцу сам, сколько кому положено по решению
Суда.
Если свести в краткие формулировки, то по вашему мнению:
1. Покаяние необходимо и достаточно для снятия грехов (равно
звучит - для ухода от ответственности).
2. Шанс может повторяться (речь идет не о шансах сесть в автобус,
а о неких судьбоповоротных шансах).
Мое мнение:
1. Покаяние необходимо, но не достаточно для снятия грехов (равно
звучит - для ухода от ответственности). В любом случае
необходимо пройти через искупление. Только в руках некой высшей
силы - отменить искупление или нет. Принять его за достаточное
или нет.
2. Шанс, данный однажды, не повторяется в течение человеческой
жизни. Могут быть другие шансы, но они уже не будут аналогичны
первому. Даваемые шансы всегда расчитаны на то, на что человек
способен (никто не даст человеку убийственную нагрузку, имея
ввиду все те же высшие силы). Если барьер не взят - планка
снижается, и повторение шанса возможно теперь только после
прохождения через уровни меньшей сложности.
_______________________________________________________________
Я не разделяю безоговорочно взглядов Хакуны Мататы о том, что
степень искупления вины оценивает некая "Высшая кармическая сила",
по-моему степень искупления вины оценивает (принимает жертву) тот,
перед кем вину заглаживают - "ошибки следует исправлять с теми, с
кем их совершил"; но сей взгляд - "перед всеми" - не лишён некоторых
весомых оснований.
Теперь слово о шансах. Да, каждый шанс даётся единожды, просто
в силу необратимости и неповторимости времени. Да, даже если что-то
похожее повторится - оно будет уже хоть в чём-то (но существенно)
другим, хотя бы в тебе самом, обретшим новый опыт и знание, и
отношение к подобному шансу.
Но у людей есть опасная манера хвататься за шанс, испробовать
его, и если не получилось выгоды сразу - отбрасывать его. И ждать,
искать следующий шанс. Мол, этот оказался неудачен. Тогда как успех
может достигаться не только на пути революции, но и медленной
эволюции. Пример: доктор назначает лекарство, оно не помогает.
Кое-кто будет склонен сразу искать другого врача, а не сообщить
доктору о том, что лекарство не помогло, чтоб доктор подобрал
другое. "Ошибки надо исправлять с тем, с кем их совершил (пока это
ещё возможно)". Это доктор ищет способ тебя вылечить, а не ты ищешь
доктора, который вылечит тебя с первого раза. Не вышло так, он
попробует иначе - у него опыт, а пробуя он накапливает знания о
тебе. Так можно перебрать сто докторов, каждый из которых не наберёт
достаточно знаний о тебе, чтоб наконец понять твою болезнь - ты
просто удираешь прочь, не дав доктору достаточно времени на
изучение. Тут количество не переходит в качество и не решает
ничего, кроме пополнения списка телефонов докторов в твоей записной
книжке.
Всё это к тому, что каждый шанс надо использовать до конца, а
не по вершкам; только тогда можно говорить об удаче или неудаче, о
достаточности искупления или нет. От шанса можно отказаться заранее,
но не использовать его до конца, если уж решился им воспользоваться
- глупость.
С другой стороны, если избранный путь вдруг оказался тяжёл, а
более - не по душе, если идти по нему приходится через силу - то
быть может это не твой путь, и с него и впрямь следует сойти. Но
что делать, если прошёл уже немало, зашёл далеко? Не жаль?
Светлеет лес. Перед разлукой
С зелёной зрелостью листвы.
Теряет вес. Худеют руки
Ветвей. А в небе синевы
Всё прибывает - холод синий,
Аквамарин и бирюза,
А также белый. На картине
Лесов седых - его глаза.
Мой друг, где видишь ты рассвет?
Впотьмах бредя по сучьям и корягам,
Размахивая непонятным флагом,
Чей в сумерках не виден даже цвет.
Мой друг, отчизне посвятим.
Желательно сатиру или басню,
Не оду, нет, ведь похвала опасней
Любви - да, всепрощением своим.
Мой друг, ты люпус эст позорный весь,
Всё потому, что вырос в зоопарке,
Не Маугли, и не Тарзан - овчарка,
Что стережёт награбленное здесь.
Мой друг, уже кончается рассвет.
Ты видишь то багровое сиянье?
Алеет так нам ада покаянье
Уже две тыщи лет, сто тысяч лет.
Что прошло - не вернуть, времена не воротишь,
Сквозь дождливую муть, сквозь судьбы повороты
Остаётся идти, иль ползти - если скользко,
Расставаться с людьми, надевать снова кольца,
Их бросать во огонь, в жерло ада вулкана,
Крепко сдерживать стон, бить челом великану,
Что тупее бревна что крушило ворота,
И сжигать зажигалкой старинные фото.
Великан тот - змея, опоясала Землю,
Его имя Судьба, его силища - время,
Он слепой и глухой, безразличный и грубый,
Ему постен миллион, а тем более - рубль,
Ему соль - звёздный вихрь, хлеб - пространства изломы,
Для него наша жизнь - пыль за стенами дома,
Где он спит свои сны, в коме иль в летаргии,
И ему всё равно: мы иль те иль другие.
Так что, скомкай письмо, позабудь обещанья,
Всё что было - ушло, каждый вечер - прощанье.
Каждый час, каждый миг - расставанье навеки,
Волк пожрал пирожки, не спасут дровосеки.
Шапку красную прочь, синю бороду - в воду!
Эту Евину дочь да и всю их породу
То ль любить, то ли сжечь в жарком пламени страсти,
И на дно тихо лечь, чтоб не съели напасти,
Чтоб не съели ненастья. Где ж ты, облако счастья?...
Жизнь непредсказуема. В школе нас учили, что во
взрослой жизни мы будем жить при коммунизме. Думали ли мы,
что жить мы будем при бюрократическом капитализме? Думал ли
я в детстве, что попаду в Соединённые Штаты Америки и найду
там победивший социализм кондового советского образца? Нет,
не думал; в детстве мы соревновались с Америкой, это был
потенциальный враг и соперник. Нынче - работодатель. Думал
ли я жить в ней? Нет, зачем? Нынче - сижу на чемоданах, и
только воспоминания об американском капиталистическом
социализме тормозят отъезд. А российский бандитский
капитализм-пофигизм - подгоняет. Думал ли я, что любимая
женщина может предпочесть другого, практически просто так,
из-за некоторых заморочек в голове? Не думал. Думал ли я,
что стану программистом, хотя мечтал стать физиком и
разгребать тайны материи? Можно сказать, что думал, но
недолго и невсерьёз. Всё случалось как бы само собой, просто
открывалась тропинка - и я шёл по ней, поддаваясь течению
событий. Думал ли я, что стану ненавидеть общественный
транспорт? Да нет - ездил в нём пару десятков лет, пока не
возникли бомжи, не выросли туберкулёз, сифилис и - не дай
Бог! - СПИД. Пока не появились люди, игнорирующие всё и
всех, кроме себя, то, что называется "бытовая крутизна".
Пока всё не заросло грязью. Думали ли мы в детстве, что
будем жить посреди грязи? Даже во время перестройки в
воздухе витал дух свободы и отброшенной лжи. Отброшено было
всё, не только ложь, но и правда, и человечность, и принцип
"не навреди", и скромность, все заморочки социалистической
морали были отброшены. Фантастические книги моего детства
предлагали думать о будущем, где человек - хозяин и
победитель, где в обществе ценен каждый человек и где
каждому найдётся дело. Нынешние книги - детективы учат как
убивать и грабить, а также мстить; фэнтези - мечтает о
колдовстве и волшебстве, даре Богов, но сам человек не
должен ничего делать руками и головой, только найти
магический жезл или там магический ночной горшок. Человек -
не хозяин, а потребитель, пешка или волк, обществу плевать
на всех и каждого в отдельности, каждый за себя; никому ни
до кого нет дела. Идеалы детства сохранились в голове, но
они отброшены реальностью. Думали ли мы, что так будет?
Думали ли мы? И если кто-то думал, то кто? Эта трогательная
манера людей не думать о последствиях. Эта трогательная
манера реальности преподносить совсем иные последствия,
нежели представлялось заранее. Эта трогательная манера
мироздания обманывать ожидания и разрушать надежды. Эта
игра случайностей и неточностей, небрежностей и
попустительства самим себе и активным мерзавцам, эта боязнь
измарать руки о негодяев, эта смелость негодяев марать и без
того грязные руки об чистюль. О чём мы думали, и главное -
зачем мы вообще думаем, если всё случается иначе? Колесо
истории, да? Если кто-то считает историю наукой - он
писатель-фантаст. История не умеет предсказывать и
прогнозировать, увы, только Айзек Азимов изобрёл
"психоисторию", учитывающую психологию людей, делающих эту
самую историю - но изобрёл он её как мечту в фантастическом
романе, а на деле все прогнозы - гадание на кофейной гуще да
предмет слепой веры. Как ни странно, вера даёт более
стабильные и предсказуемые результаты, нежели умные
рассуждения. Но и при том даёт Варфоломеевскую ночь,
разрушение Храма, крестовые походы и джихад... История как
скопище войн, борьбы за власть (то есть права унижать
других), убийств, катастроф и несчастий. Не чума, так
холера, не пожар, так Всемирный Потоп, не гонорея - так
СПИД. И на фоне этого - мелкие и временные радости, вроде
любви, познания "законов природы", созерцания неживой
природы, лишённой безумия, но полной бессмысленности, секса
да пожирания вкусных блюд. Ну да, ещё музычка да стишки. И
анекдоты, анекдоты не забудь - уж они-то отражают лик
истории во всей красе.
На самом деле, целью истории, если рассматривать
Историю как деятельность человечества не как биологического
вида, а как некоего разумного, ментального образования на
почве биологии углерода - является выявление из хаоса
Природы неких логических ФОРМУЛ абстрактного знания. А
именно: (1) законов (2) афоризмов (3) анекдотов. Природа
сама по себе закономерна, но не осознаёт этого, в ней царит
статистический стохастический хаос. Через разум человека
она смотрится в зеркало и сужает хаос до нескольких формул и
формулировок, приобретает стройность. Из перечисленного
списка формул (1) и (2) позитивны, а (3) - анекдоты - есть
изложение неприятных законов природы. Эти законы обижают и
пугают (в частности в их число входят человеческая тупость,
слабость, невежество, порочность, неверность, недомыслие и
прочее), но чтобы закон не выглядел угнетающим, он
формулируется не в терминах страха и слёз, а в форме
утешительного смеха. Над непонятным и неприятным смеются.
Не в том ли и есть суть законов Природы, а?
Про Законы Природы хочется пересказать кусок из
документального фильма о Тимофееве-Ресовском, "Зубре", нашем
генетике-радиологе. В виде конспекта:
1. Церковь всегда знала ответ о смысле жизни. Он не
какой-нибудь мистический, а просто этический.
Смысл жизни - в непостыдной смерти.
Чтоб не было СОВЕСТНО, СТЫДНО за прожитую жизнь, чтоб
муки совести не перекрывали все удовольствия,
полученные за время жития. Для этого надо не вредить и
не делать подлостей. Для этого надо жить человеком, а
не пожирателем.
Свойства Человека: достоинство, раскованность, полнота.
Вообще это как-то перекликается с Чернышевским: "Чтобы
потом не было мучительно больно за бесцельно прожитые
годы", но речь идёт не о цели жизни, не о смысле даже и
осмысленности, а о совести.
2. Наука - не знание, мы на самом деле ничего не знаем.
Наука - средство СТРУКТУРИЗАЦИИ наших наблюдений за
Природой, раскладывание фактов по полочкам, выявление
систематики. Но. Но при том мы не знаем ни одного
настоящего ответа на вопросы "Почему?" и "Зачем?".
Ресовский говорил: в зрелом возрасте мне казалось, что
я знаю, почему <то-то и то-то>, а теперь к старости я
понимаю, что не понимаю этого. Тот-то думал, что
понимает, почему то-то; а когда мы с ним беседовали
незадолго до его смерти, он уже не знал и не понимал
этого. И так происходит со всеми учёными.
Почему ИМЕННО так?
И вот ещё что подумалось мне, это уже дополнение к теме
"Россия" и "Америка". Во времена Перестройки и сноса
тоталитарного социализма все любили читать Оруэлла, "1984",
говоря о том, что это - роман-предупреждение, направленное
против социализма и тоталитаризма, что это так похоже на
Россию социалистического Сталинского образца, или на
Гитлеровскую Германию. Теперь, побывав на Западе, в
социализме-капитализме образца Американских Соединённых
Штатов, я думаю: да полноте, про Россию ли думал Оруэлл? В
его родном западном обществе поводов написать такой же роман
было не меньше, чем в советской России. Социализм тут ни при
чём, это тенденция, присущая всему человеческому обществу.
Всё это двоемыслие, newspeak, контроль государства за
личностью - это всеобщее, повсеместное. Даже "Ферма
Животных", гораздо более похожая на Россию, тоже в принципе
не ограничивается её рамками. Нет рая на Земле. Нет. Почему
- это другой вопрос, об этом когда-нибудь потом.
Иду бросать в Ородруин Садовое Кольцо.
Шибает в ноздри нафталин, поломано крыльцо.
Вот так Мальбрук идёт в поход, тряпьё из сундука
Возьмёт и бросит на коня костлявая рука.
Все аллегории - обман, а аллергия - быль.
Кольцо. Неважно, кто кузнец, важнее блеск и стиль.
И стоит ли овчинка слов, а выделки тем паче?
Коль сто садов бросать в вулкан - сгорит там и удача.
На даче хоббиты, но мы считаем их за крыс.
Глядит на небо звездочёт, а книгочей - лишь вниз.
Конь мордой крутит. Нафталин - не сеном пахнет, чай.
А белый плащ застиран весь. Чудес не обещай.
И крысы с корабля бегут, хоть он - в Счастливый Край.
Кольцо Садовое сгреби - и в жерло опускай.
Из одуванчиков вино среди страниц и скал.
Я сжёг роман давным-давно, я выжил, но устал.
Отчего тоска и щемит в душе -
от друзей, врагов, от своих ушей?
Отчего в глазах слёзы или резь -
оттого, что тьма, или свет не здесь?
Отчего слова не несут добра -
оттого, что глух, или глуп с утра?
Отчего нет сил, почему нет сна -
потому что зол, или зла война?
От чего плясать, от каких основ -
от белёсых сов, от безумных снов?
Отчего мотив заунывен, тих -
оттого, что жив, но с рожденья - псих?
Сколь безумен мир, столь безумен я -
без ума овца, без стыда свинья,
Без вины бандит, без слезы Пьеро,
без смешка паяц, без лица нутро.
Со сна звонок телефонный громок,
как грохот монеты в тазу медном.
Сосна смотрит в окно, ребёнок
проснулся и орёт, вредный.
А солнце на небе уже в зените,
сова просыпается поздно, ибо
Всю ночь ловит мышь, когда вы спите,
и видите сны о себе любимом.
Хватаем трубку - гудки отбоя,
сигнал забрёл из глубин тумана,
Запутался в нитках и в клетках роя,
живущего в улье, в кустах бурьяна,
Колючки цепки, окошки глУхи,
мы в паутине - ловцы и мухи.
От бабочки до стрекозы игривой,
от трутня до муравья. Ревнивы,
Блудливы, и ни во грош не ценим
цветенье клевера на лужайке,
И нам важнее порханье лени,
чем пенье серой какой-то сойки.
И в проводах телефонных бредом
иллюзий след протечёт внезапно,
И память вскинется - может это
она? Но это - блуждают пятна,
На Солнце родинки, синяки мол,
от оплеухи жены-зануды,
И ты садишься за стол как на кол,
и ищешь истину в центре блюда.
Но то не смесь из породы с негой,
то просто каша, лапша с бурдою,
И забываешь, что человеком
родился, ну да и хрен с тобою.
Овцы.
"Смиренный" - значит живущий "с миром", без войны. В мире с
собой и с другими. "Смирившийся с чем-то" - это прекративший
бесплодные попытки что-то изменить, что-то достичь, признавший это
непосильным для себя. И не испытывающий нынче душевной боли и
тоски, мук совести от недостижимости этой цели. Имеющий мир в
своей собственной душе.
Тут надо бы оговориться: чтобы признать попытку "бесплодной",
её надо сперва предпринять, и возможно не один раз. Смирение
ЗАРАНЕЕ (a priori) - либо признак большой мудрости, умеющей
заранее отличить достижимое от недостижимого, подвластное от
неподвластного; либо лени (сидеть сложа руки легче) или трусости
(страшно пытаться), а по большому счёту - просто равнодушия и
пофигизма (не очень-то и хотелось).
"С миром, в мире" - прежде всего означает "не делающий другим
зла, не причиняющий вреда", а не "ничего от других не хотящий,
замкнувшийся в себе". Мир может быть пустыней, может быть театром,
может быть фарсом, может быть стройкой. Мир бывает разным, это
войны подобны друг другу: смерть и разрушение всего.
Собственно, это было философское предисловие, а теперь -
нечто вроде притчи.
Один пастух запомнил религиозную аллегорию о мудром пастыре и
смиренных овцах, счастливых под руководством мудреца. И решил
воплотить эту модель в реальности: стать мудрым и добрым пастырем
для своего стада овец и барашков. Он стал таким: ухаживал за своей
отарой, мыл и причёсывал овец, лечил их, гонял блеющее стадо
пастись лишь на лучшие луга. Овцы были довольны, лоснились, шерсть
кустилась, можно сказать, что овцы были счастливы. Жили они в
любви и ласке, и мир казался прекрасен и добр.
Но однажды на стадо напали волки, и травоядные овечки лишь
жалко жались друг к другу и в испуге блеяли; но были стройными
рядами пожираемы хищными волками - а жрать их было легко, очень
легко - и приятно. Наш пастырь кричал на волков, но волки не
боялись его, потом - только плакал, но волки были равнодушны к его
слезам - зато голодны. И пастух ничего не мог сделать, ничего,
потому что он всю жизнь учился любить и лелеять овец и управлять
этим послушным и тупым беззащитным стадом. А на волков он влиять
не умел, даже не учился, в голову не приходило. Смирение влекло
его готовиться к миру, а не к войне.
Жил да был и другой пастух. Он дал своим овцам пастись так,
как те умеют. Нельзя сказать, что он не берёг и не лелеял своих
овец - но не переусердствовал в этом, больше предоставляя их самим
себе, лишь следя, чтоб на пастбище хватало травы, чтоб стадо не
пошло к краю обрыва, ну и тому подобные явные глупости не
случались или случались пореже. Надо сказать, что овцы первого
нашего пастуха выглядели лучше и ухоженнее, но умнее от этого не
сделались: безмозглая овца - она в любой шкуре овца, травоядный
раб.
Зато второй пастух завёл себе собак-овчарок и пару
волкодавов. Собаки мирно жили среди овец, играли друг с другом,
овец не ели и особо не гоняли, разве что от края обрыва. Зато у
собак были зубы, быстрые лапы, да ума поболее, чем у овец. А так -
вполне мирные и дружелюбные создания, с неплохим характером - не
цепные пугала чай, рабочие псы.
И волки боялись даже подходить поближе к этому стаду: кому ж
охота быть покусанным и загрызенным? Наказанным за наглость. И
это стадо жило не столь возвышенной и чистой жизнью, но зато всё
осталось цело и сохранно. Нельзя сказать, что невредимо - были
овцы, которые падали с обрыва - но то исключительно по собственной
глупости, а пастух и собаки не успевали их перехватить.
Такова история. Я надеюсь, что мысль, которую я хотел донести
до читателя, вполне понятна. Осталось только сообщить финал. Финал
же таков: в конце концов оба стада вымерли от пандемии моровой
язвы. Вымерли также волки и собаки. А пастухи умерли с голода,
ведь в конце-концов они питались барашками, а не травкой, вы как
думали?
ДЖА.
Феня Пальмонт написал как-то:
В ТАВРИЧЕСКОМ САДУ
на скамейку "окрашено" села бабка
прижимая к усталой груди охапку
ветхих сеток в шершавой ладошке пряча
красноярский червонец - н.з. удачи
посидит покемарит помянет деда
и нечаянно вспомнит про день победы
удивляясь итогу в сухом остатке:
победителей нет на восьмом десятке
петропавловский выстрел в рабочий полдень
недотрогу разбудит поднимет волны
обреченную зебру с осанкой львицы
позовет до корыта ветрам молиться
так набатом кремлевские бьют куранты
словно есть в закромах про запас таланты
богатырские мощи да тройки-сани
русский дух по сусекам да джа в кармане
крепко жму горло,
fenya palmont
А что такое Джа?
http://www.sm.ru/music/rasta/faq.html
Jah = Бог, сокращение от Jahweh или Jehova. Кстати,
становится понятна этимология слова ДЖАЗ. Если ДЖА - это Бог, то
ДЖАЗ - это "божба", но не та, которая "молитва", а "разговор по
поводу Бога", spirituals, духовная музыка, общение с Богом через
музыку.
Словечки эти - из культуры негров-рабов, вывезенных
колониалистами и работорговцами из Африки в Новый Свет; негров,
мечтающих вернуться на родину, свою Землю Обетованную - в Африку.
Верования растафари.
Надо заметить, что современные американские негры вовсе не
хотят в Африку, зачем им в полуголодную страну из сытых Штатов? Но
мечта (а точнее - миф) о некоей эзотерической родине, истинном
Иерусалиме, Валгалле, существует поныне и создаёт некий
культурно-религиозный фон.
Я со стыдом вынужден признать, что внезапно обнаружил
культурный пласт, доселе мне абсолютно не известный. Не скажу,
чтоб меня заинтересовал состав этих негритянских верований как
таковой; но меня заинтересовало само их существование и внезапная
и неожиданная связь с Христианством.
Нас, землян, 6 миллиардов человек. Каждый - свой собственный
внутренний мир. Нельзя объять всех, даже часть. И тем не менее.
Персона, живущая внутри некоего этноса, настолько свыкается с
обычаями и нормами своего сообщества, что даже помыслить зачастую
не может, что где-то есть или может быть что-то другое; а также о
том, что совершенно иное непохожее нечто может иметь глубокие
общие корни с твоей собственной привычной этнической средой. Даже
я, долго призывавший к непредвзятости и учёту по возможности всех
и разных точек зрения, обнаружил, что некоторых точек зрения
просто не знаю, ибо никогда не слышал об их существовании. "Нельзя
объять необъятное"?
Что знает нормальный русскоязычный человек об Исламе?
"Моджахеды", "дУхи", "джихад" - вот, собственно, практически и
всё. О культуре Персии мало кто вспомнит. О происхождении алгебры
(аль-джебр) и европейской медицины - тоже.
Несколько больше учёные знают о Китае и Индии: ибо буддизм и
даосизм близки современным физикам-скептикам.
О культуре индейцев Мексики мы знаем только через Карлоса
Кастаньеду.
О культуре Африки и воззрениях негров мы не знаем вообще
ничего, у нас нет негров - нам не надо знать! Для 95% русских
вопрос об Африке не проще вопроса о том, чьё молоко пьют эскимосы
Антарктиды и аборигены Австралии. Всё это тем более позорно, если
учесть, что вывезенные из Африки негры составляют немалую часть
населения лидера современного мира - USA. Да что там! Мы об
американцах-то знаем лишь какие-то иллюзии из рекламных роликов:
"Сигареты XXX - свидание с Америкой." Да блин, Америка помешалась
на борьбе с курением, какое там свидание?!
Так вот, о неграх. Негры, бывшие рабы, нынешние
"афроамериканцы", считают себя, оказывается, народом в изгнании,
аналогом евреев, библейского избранного народа. Более того, в
изгнании-рабстве им попалась в руки Библия, религию которой они
приняли и в которой стали искать ответы на свои вопросы. И
сложилось так, что их воззрения близки к Православию, на котором
нынче свихнулась Россия... неожиданный поворот, кульбит судьбы:
русские и негры - близнецы-братья? По вере.
Начинаешь понимать, почему к нам завозят марихуанну, зачем
молодёжь любит негритянские косички типа "Горгона-Медуза" (dread-
locks, кудрявые гривы львов Господних), почему к нам прёт музыка
хип-хоп (не будем уж и говорить про коммерцию на незаполненной
экологической нише и про сознательное отупление потенциальных
покупателей - молодёжи; где покупатели, там ведь и продавцы -
негры?)... Но культура негров Нового Света и Ямайки - это
культура народа в изгнании, вывезенных рабов; а русская молодёжь
на земле России перенимает её почему? Тоже находится в изгнании?
На своей земле - рабы, лишённые родины? Я не молодёжь, но вот у
меня порой такое ощущение - чужести в собственной стране -
присутствует. Однако, меня не тянет копировать негритянский
хип-хоп, мне хватает и иных источников культуры. Другое дело, не
ограничиваться ими, не иметь националистическо-патриотический
СЛИШКОМ УЗКИЙ ВЗГЛЯД.
Шамов тут говорил намедни, что это религия задаёт культуру
общества. И да и нет. Религия, скорее, ограничивает культуру,
загоняя её в определённое русло. Умалчивая об иных культурах, как
о "неправильных", противоречащих "истинной вере", еретических,
развращающих, а потому опасных и недостойных упоминания, а
достойных - замалчивания, дабы не искушали и не совращали.
Дело здесь вот в чём. Любая религия, любое учение,
претендующее быть истиной в последней инстанции, истиной полной и
окончательной, любит, чтобы приверженцы учения знали досконально
догматы сей веры (учения), принимали их безоговорочно, отстаивали
их (а то как система выживет во времени?), были толерантны к
критике и скепсису, и считали систему эту самодостаточной. Лучше
бы - не знали ничего об иных учениях и подходах. Худший враг веры
- сомнение и скепсис. "Не надо отягощать ум и сердце ложными
истинами, ложными учениями - они всё равно ведут только в ад", -
такова концепция ортодоксов. Незнание и слепая вера помогают жить
комфортно и спокойно. Так создаётся изоляция. Охрана веры от
других учений, знаний, гипотез и сомнений - всё это несмотря на
то, что все пути разума ведут в одно место: в никуда. Не вздумайте
сказать это своему духовнику, он будет вас корить за неверие.
И всё-таки. Не религия определяет судьбу народа, а ровно
наоборот: судьба народа задаёт выбор религии. Ну, в лучшем случае,
судьба народа и эволюция религии происходят параллельно, в одних и
тех же телах; я уже не раз высказывал гипотезу о том, что "учение,
религия" становится самостоятельным виртуальным организмом,
паразитирующим на телах и умах людей. Посмотрим: иудаизм
изобретён народом, изгнанным в Египет. Христианство изобретено
народом, порабощённым римлянами (Не буду отрицать, что сам Иисус
отвергал идею, что он явился как избавитель евреев от римского
порабощения; но сам народ ожидал от него именно этого - а за
обманутые надежды отрёкся от него, вспомни Иуду). Православие
насильно притащено на Русь для объединения раздробленных племён.
Ислам изобретён народом кочевым, живущим в суровых условиях, для
собственного усиления и поднятия гордости. Только буддизм честно
и без мистики признал, что изначально создан для бегства от
страданий, которые и составляют суть нашего неустроенного бытия.
Социальная или географическая необустроенность порождает
утешающую веру, адекватную сорту тягот, выпавших на долю этноса.
Ссылка для дальнейших исследований:
http://www.kulichki.com/~gumilev/EBE/
Говорят, конец Света?
Семь печатей - все сняты?
Запишу-ка я это
В мои хроники. Сяду
У стола с авторучкой,
Лист расправлю помятый,
Описать всё получше,
А не с пята к десяту.
Для начала - всё в кучу,
А сюжет - сам найдётся,
Из грязИ выйдет лучик,
Полный красок-эмоций.
Запишу приговор свой,
Ставлю жирную точку.
Нет читателей? Зомби?
Зато Время спит в строчках.
Время склеилось в строчки.
Я - летописец. Вот встало Солнце - я строчку в книгу.
Вот Солнце село, Луна на небе - пишу я фразу.
Возводят Храмы, потом ломают, громят, воздвигнут -
Моё же дело писать об этом, быстрее, сразу.
Так время в знаках ползёт сквозь свиток, папирус толстый,
Живые люди, сраженья, судьбы - оставят контур.
Корону князю, могилу воину, гетере - кольца,
Но сор исчезнет. Слова же в строчках - иная мера.
Всё прахом, Суд хоть, хоть адский пламень, дрова и смОлы,
Но эта лира звучит и движет моей рукою,
"Чем оправдаешь?" - глас спросит грозный с того престола.
Я запишу сей вопрос в анналы, пред Светом стОя.
Мне дела нету до бредней, прений, воров, разломов.
Я - летописец. Глаза и уши - лишь корм для хроник.
И строчек ровных, приятных линий, объём весомый
Всего важнее. Не прах, не пепел, для пыли - веник.
Все знают передачу Димы Диброва "О, счастливчик"
на канале НТВ. Для исторических хроник напомню:
это игра на эрудицию. Игроку задают 15, кажется,
вопросов нарастающей сложности. За каждый правильно
отвеченный вопрос игрок получает денежную сумму,
начиная со 100 рублей. Сумма за следующий вопрос
примерно вдвое выше предыдущей, достигая к последнему
вопросу 1,000,000 рублей. В любой момент игры участник
может забрать сумму и уйти. Или дать ответ на вопрос,
угадать, удвоить сумму, и получить право на следующий
вопрос. Или не угадать - и потерять всё. Игра исследует
не только эрудицию игрока, но и его азарт (если хотите -
жадность).
Для любителей не материального, а духовного мира,
игра должна была бы быть модифицирована. Не в деньгах
счастье, а в их количестве... тьфу - что важнее денег?
Конечно же - любопытство. Интеллектуал согласится играть
ради ответа на свои сокровенные вопросы, ради получения
новых настоящих знаний. Идея такова: выигрышем является не
денежное вознаграждение, а право задать Оракулу (интересно,
где его взять?) свой собственный вопрос аналогичной
выигранному сложности.
"Когда я умру? Вкладывать ли деньги в акции Ваганьковского
кладбища? Сколько звёзд на небе? Даст Манька или нет?
Какова длина рук у Венеры Милосской? Какова длина фаллоса
у Гены Сидоренко? В чём смысл жизни? Почему небо чёрное?"
Изначально игрок составляет список своих вопросов,
жрицы сортируют его по сложности, далее происходит игра.
Проблем тут две. Первая очевидна: если игрок ответил на
некоторый вопрос, то и ответ на задаваемый им самим вопрос
аналогичной сложности он скорее всего знает или догадывается.
Тогда становится непонятно: зачем игра? Для подтверждения
собственной догадки, для получения гарантий? Это имеет смысл,
если Оракул - действительно Высшее Существо, да где ж его
взять?
Вторая проблема такова: некоторые возможные ответы Оракула
глубоко интимны и специфичны, верны только для данного
вопрошающего и неверны для большинства остальных людей.
Оракул, пророчествующий перед телекамерой, способен ввести
зрителей в заблуждение и даже вызвать панику.
Более того, после получения ответов на некоторые из своих
вопросов, самому человеку уже незачем жить. "Когда я умру? -
Сейчас". "В чём смысл жизни? - В смерти". Ну, так умри, NOW.
Могут быть вопросы такие, что узнавший ответ обязан умереть
(по воле Божества). Если ответ по телевидению услышит всё
человечество - оно обязано будет умереть, чем не Конец Света
по телевизору?
Игра станет ещё интереснее, если лишить игрока права покидать
игровую площадку. Не сумевший ответить на некий вопрос
подвергается наказанию. За лёгкий вопрос - порке. За трудный -
членовредительству. За главный - смерти.
Subject: Привыкаю
From: Сергей Фомин.
Date: Tue, 12 Sep 2000 19:05
Organization: Sosnovy Beer
= Привыкаю =
Привыкаю ко всему:
К поездам, слезам, прощаньям,
К бесконечным обещаньям,
И к похмелью поутру.
Привыкаю к городам,
К мимолётным остановкам,
К хитрым девичьим уловкам,
К серым питерским дождям.
Привыкаю к тишине,
К одиночеству с печалью,
И к полуночному чаю,
К тараканам на стене.
Привыкаю не любить,
Не болеть за тех, кто рядом,
И к тому, что буду гадом.
Кожу сбросить и забыть.
Привыкаю сам к себе,
Будто сам себя не знаю.
И к тому, что уставая,
Не могу заснуть во сне.
И к безумству одному
Привыкаю. Быть бездомным
Под качение вагона
Привыкаю. Ко всему.
= Бездорожье =
Устав от бездорожья
Я вздыхаю
Мыслей стая
Безнадёжно
Будет в прошлом
Уезжаю
Кто со мною
Понарошку
Сядет, взвоет
Дохлой кошкой
С перепоя
На дорожку
Хлопнет стопку
Стукнет дверью
Кликнет в кнопку
Дунет в перья
Кинет тропку
Где теперь я
Бездорожье
Интересным
Было, всё же
Если честно
Станет прошлым
Да и хрен с ним
= Как старость =
Как старость
Приходит молодость
А волосы
Пока остались
Свои. Твой дрожащий палец
Проводит по ним полосы
И переходит в голос
Крикни
Я не услышу
Или скажи потише
Привык я
И скоро выгоню
Дальше. А, может, выше
В космос
Или на поезд
Который все взгляды скроет
И мы не увидим после
Ни солнце, ни даже звёзды
Последняя, видишь, тонет
И бьётся
В слезах обиды
Забудем и не увидим
Её, как на дне колодца
И даже, когда проснётся
Вернувшись к нам неубито
Ведь старость
Уже не детство
Хоть тоже зовёт раздеться
Но то не любовь, а жалость
И той почти не осталось
Растрачена вместе с сердцем
Заяцъ Выбегаяцъ
= Не король я =
Не король я нынче, пешка
Но пока ещё иду
На устах твоих насмешка
Приводящая к стыду
Приводящая, как к краю
Этой шахматной тоски
Я иду и не мечтаю
Жизни рвутся волоски
Не орлом гляжусь, а решкой
На груди моей цена
Не полюбит Белоснежка
Больно умная она
Больно, тягостно и грустно
И подброситься нельзя
В домино как пусто-пусто
Жизнь у решек решена
Не маяк я, только вешка
У дороги, все хотят
Как обычное полешко
Сжечь меня совсем зазря
Пусть не любят и сжигают
И смеются, наплевать
Я ж пока дойду до края
И сам выберу, кем стать
Заяцъ
* * * Притча о необходимости веры в добро * * *
В старом добром городе Авиньоне, на потрескавшихся камнях
полуразрушенной ратуши, из года в год, изо дня в день, из вечера в
вечер - играл на своей видавшей виды шарманке такой же старый и мудрый
шарманщик Том. Томно и сладко лились звуки, сея печаль и боль об
ушедшем в душах одиноких слушателей... А маленькая тоненькая Жаннет
пела свою грустную песню, изредка поправляя восковыми пальчиками
выбившиеся из-под косынки непослушные золотые локоны... Когда затихал
шум города и умолкали звуки шарманки, девочка обходила по кругу
оставшихся зрителей, и в потертую мятую шляпу почти без звона
опускались редкие медные монетки...
И так же, из года в год, изо дня в день, из вечера в вечер - наблюдала
за этой грустной картиной Маленькая Добрая Фея. Ей было очень жаль
девочку, жаль старого Тома... И когда чаша жалости была переполнена до
краёв - она слетела со стены ратуши на своих прозрачных стрекозиных
крылышках и, подлетев к девочке, спросила:
- Милая моя Жаннет, чего ты больше всего хочешь?... Я исполню любое
твое желание!...
- Я хочу, - отвечала девочка, скромно опустив подёрнутые болью и
усталостью глазки, - чтобы каждый вечер эта старая мятая шляпа доверху
наполнялась золотыми монетами...
Потом Фея подлетела к старому Тому и задала тот же вопрос. Но старый
мудрый Том, знавший эту жизнь "со всеми ее потрохами", и уже давно
потерявший веру в фей, гномов и эльфов, коротко ответил Маленькой
Доброй Фее: - А не пошла бы ты в жопу?!
..........................
В старом добром городе Авиньоне, на потрескавшихся камнях
полуразрушенной ратуши, из года в год, изо дня в день, из вечера в
вечер - играет на своей старой шарманке старый шарманщик Том. И когда
затихают её звуки, а последние зазевавшиеся нотки еще дрожат в гулких
сводах древнего здания, повзрослевшая Жаннет обходит своих зрителей со
старой истёртой шляпой - и та всегда доверху наполняется золотыми
монетами... А из толстой задницы старого мудрого Тома грустно глядит
на серую булыжную мостовую Маленькая Добрая Фея...
1998 г.
Claire.
Жаль, что Вы тоже не верите в добро... ;-)
Je demande pardon, ежели чего не так...
Чтобы лампа светила, нужно все время
подливать в нее масло. (с) Мать Тереза
Я беру предельно чистый, очень белый лист бумаги,
в этом крохотном пространстве уместилось столько боли,
что с лихвою бы хватило на всю нашу с вами землю:
вот солдат пошел в атаку... не дошел - и плачет мама;
вот девчонка в синем платье - изнасиловали трое;
мальчик маленький в штанишках и футболке - заблудился;
мальчик маленький с игрушкой - оторвали мишке лапу,
рядом - человек безногий с семиструнною гитарой,
в этих струнах тоже боль, но вряд-ли кто её услышит...
Эту белую бумагу я укладываю в принтер -
Рраз... и боли больше нету, есть лишь распечатка сметы.
Денис Журлаков.
X-FTN-KLUDGE: Бог терпел и нам велел.
X-FTN-Origin: не забиваешь ты - забивают на тебя (2:5030/70.65)
Зачем нужны женщины? Эротика и эстетика против технического секса.
В столь маленькой статейке невозможно отразить все аспекты
проблемы, но хотя бы очертим общие контуры.
Как известно, мужчина любит глазами, а женщина - ушами.
Оставим тему о комплиментах и ласковых словах на потом, только
недоумённо пожмём плечами - ведь слова врут - и обратимся к теме
родной и близкой, ибо принадлежу я к "сильному" полу.
Биология заботится о продолжении рода, потому от полового акта
человек получает наслаждение, некую сильную эмоцию... Особую эмоцию
ли? Просто ощущение, даже комплекс ощущений. Вне всякого сомнения,
есть особи, которые готовы многое отдать за это ощущение. За то,
чтобы потешить свой половой орган. Возникает вопрос: почему бы им
не заняться онанизмом, в конце концов, зачем им нужны женщины?
Сразу пропустим тему приятного: женщину так приятно обнимать и
гладить, короче говоря - вступать с ней в тактильный, телесный
контакт. Как и с кошечкой. Мы займёмся несколько иной стороной
вопроса, стороной, где возникает та или иная форма общения двух
разнополых существ: от биологического до духовного.
Итак, ответов три. Ответ первый: часть мужиков -
спортсмены. Охотники. Коллекционеры. Они коллекционируют женщин,
они самоутверждаются в процессе охоты и сексуального акта, они
находят в этом подтверждение своей дееспособности и "нужности"
женщинам ("о, как они довольны от моих ласк! каков я!"). В
принципе, такой подход эгоистичен (как и любой иной, а?) и
проистекает от приниженного чувства собственного достоинства, от
комплекса собственной неполноценности (самоутвердиться) или,
напротив - полноценности ("ай да я!"). Тем не менее, приверженцы
этого подхода не очень-то любят нести ответственность за последствия
своих побед. Фактически, женщина им нужна лишь для удовлетворения
себя; но не более. Если надо отвечать за кого-то ещё, помимо себя -
к примеру за неё - такую женщину надо мягко ли, жёстко ли, но
отстранить. В женщину эту играют лишь до тех пор, пока это не
требует слишком дорого за эту игру платить.
Ответ второй: есть мужчины-эстеты. Именно про них
сказано, что они любят глазами. Их привлекает более не сексуальная
сторона дела, а красота женщины; та самая ловушка, которую
мать-природа выдумала в качестве приманки, во имя продолжения жизни
и улучшения породы. Мужчина такого типа клюёт не на любую женщину,
но на красивую. Красота - сигнальный флажок: "обрати на меня
внимание, выбери меня!". И за красоту, за обладание ею, готов
многое отдать. В постели такой мужчина наслаждается не собственными
ощущениями, а созерцанием наслаждающейся красивой женщины, зрелище
совершенно обалденное. Ясно, что без женщины тут не обойтись,
онанизм удовлетворяет совсем другую потребность, не имея к эстетике
никакого отношения.
Красота - ловушка и магнит для мужчины, при виде красоты у него
текут слюни и он глупеет. Он хочет не просто видеть её, но видеть
долго и постоянно. Короче говоря, он завязывает отношения, и
отношения не ради скоротечного приключения, как мужчины "первого
типа", а надолго, быть может навсегда. И тут, как только мы
произнесли слово "отношения", мы переходим из сферы эстетики в
область психологии. Теперь оказывается важным не только то, чем
человека наградили природа и родители - внешностью - но и его
персона, его характер, его "я". И тут-то бывает масса разочарований.
Красота бывает обманчива. Под красивой обёрткой совершенно не
обязательно скрывается красивый Человек. Красота идёт нарасхват,
потому её носительница склонна себя переоценивать, что придаёт ей
шарм и очарование, а также лёгкость, легковесность и ветреность.
Красота заставляет не ценить партнёров (легко найти другого!) и
относиться к ним безответственно. Кроме того, игрушка в руках
мужчин зарабатывает соответствующую репутацию: "раз красивая -
значит шлюха", что заставляет и партнёров не особо ценить и беречь
её. Расходный материал. Короче говоря, красота идёт самой женщине
во вред. Но на пользу размножению человечества.
Не стричь бы всех под одну гребёнку. Бывают умные красавицы.
Бывают некрасивые женщины, красивые своей душой, что тоже
привлекательно, хотя и иначе. Бывают красивые дуры, бывают и дуры
некрасивые. Бывают разные. Но, женщины, когда вы говорите, что всем
мужчинам нужно от вас одного - вы не... вы, разумеется, абсолютно
правы. Вопрос только в том, как надолго им от вас этого нужно.
Плэйбою - на раз, записать победу в блокнотик. Эстету - надолго,
более того, возможно он захочет иметь детей, похожих на
красавицу-жену. Мужику неразборчивому нужна жена для варки носок и
стирки макарон... или наоборот? Да ещё чтобы потешить друга в
штанах. Иногда женщина оказывается просто другом, причём другом
бОльшим, нежели друг-мужчина, потому что она знает тайны
противоположного пола, которые ты сам не узнаешь никогда, как ни
бейся. А потому такая дружба способна стать чем-то большим, чем
просто дружба...
А что такое "любовь" - я не знаю. Вроде бы, это сорт
влечения, а? Или - умение жертвовать своей свободой во имя... чего?
Защищать и беречь, возможно в ущерб себе. Отдавать, не требуя (а
лишь прося) взамен. Во имя чего это всё? Медик, а равно и учёный
должен быть здравым циником и не выдумывать возвышенных материй,
помещающих человека в центр мира. Учёный должен предполагать, что у
Природы есть цели, довольно далёкие от повседневных желаний и
разумений человека, что однако не означает их полную непонятность.
Просто требуется взгляд со стороны, из-за пределов человеческой
оболочки; а легко ли человеку не ставить себя в центр, если
наблюдатель и точка восприятия - это он сам? С точки зрения науки,
красота, любовь, даже разум в целом - приспособления биологии, жизни
к продолжению себя, к выживанию. В природе многое посвящено не
развитию, не совершенствованию, не неким религиозным целям, а просто
сохранению уже существующего, продолжению существования, поддержанию
гомеостаза (равновесия) и самодостаточности; так, если бы законы
природы нарушались - мир развалился бы. Любовь - закон природы,
служащий продолжению жизни. Его плоды и цели - дети. Но все его
аспекты и проявления необъятны, как бесчисленны проявления, к
примеру, силы гравитации вокруг нас (а человек просто видит "верх и
низ", а не закон природы).
Одно известно точно: любовь - это сильная эмоция, мобилизующая
психику и организм в целом на некоторые "безумные" поступки,
безумные своим альтруизмом и всепрощением (даже того, что после
развалит этот союз).
Наконец, ответ третий: есть мужчины, которые из
сострадания решают проблемы женщин. Проблемы полового плана:
неудачный прошлый сексуальный опыт, одиночество и сексуальное
перенапряжение, фригидность, попытки решать психологические проблемы
через секс - бегство в секс, и так далее. Например, проблема Дон
Жуана: удовлетворять всех женщин, которые виснут тебе на шею, даже
если ты их не хочешь. "Никому не могу отказать", при том, что ты сам
достаточно привлекателен, чтоб не отказали тебе. И нигде не находить
удовлетворения (не сексуального, а иного).
Альтруизм с долей надежды: вдруг от такой женщины, которой я
помог, достанется счастья и мне? Иногда случается. Иногда женщина,
освобождённая от своей заморочки, выкидывает фортель и ищет счастья
вовсе не с тем, кто ей помог. Иногда помощь оказывается мнимой.
Иногда женщина, решившая, что всё стало хорошо, упархивает - и
проблема возвращается. С мужчинами, к слову, бывает то же самое. Все
мы люди.
Таким образом, третий наш случай заранее ориентирован на поиск
друга и помощь ему/ей. Как бы бескорыстно. Женщины, ищущие опоры,
клюют на этот подход и иногда обманываются: то, что казалось
бескорыстной помощью, было просто хорошо спланированным силком,
замаскированным таким образом. Впрочем, ничего плохого в этом нет:
семья создаётся, а помогать жене придётся, хошь не хошь, потому что
если обманешь, тебя можно и бросить - без проблем. Не фига было
врать!
Если в первом случае мужчина выступает как эгоист, использующий
женщину для удовлетворения собственных потребностей; во втором - как
эгоист избирательный, гурманствующий; то в третьем он выступает как
альтруист, позволяя женщине использовать себя в её целях (но это не
тот случай, когда он выступает "опорой семьи", "как за каменной
стеной", "денежным мешком", итп., здесь более биологичное
использование, а также роль психотерапевта).
Наконец, есть четвёртый аспект проблемы, стоящий
несколько в стороне от первых трёх. Он менее биологичен, зато
психологичен. Первые три случая рассказывали: зачем мужчине
женщина, существо иного пола, обладающее репродуктивными органами, и
с которым можно иметь сексуальное общение. Покидая сферу сексологии,
мы приходим в сферу просто общения, и задаём вопрос: "Зачем одному
человеку другой человек?".
Человек - существо социальное и, хотя в принципе одиночка может
быть самодостаточен (вспомним жизнь Ницше!), более того - порой даже
самому махровому экстраверту требуется одиночество - но всегда
полезно и приятно иметь кого-то, кто дополняет и расширяет твой
собственный мир. Дополняет как твоя часть, как друг, открытый,
понятный и терпеливый в достижении понимания, стремящийся не оценить
и навешать ярлыки, а научить и изучить. Друга, спутника выбирают
себе для общения - причём надолго, предположительно - на всю жизнь.
Тут несомненно требуется понимание, совместимость, понятность и -
чтобы было не скучно, чтобы было о чём поговорить, в том числе и без
слов. Не следует путать это со схожестью, совместимы и схожие и
очень разные люди; каждый тип взаимопонимания по-своему интересен и
ценен.
Дополнять одно человеческое существо другим, озадачивать его
решением проблемы мира, заботы и альтруизма в небольшом семейном
масштабе - это модель большого человеческого общества, уроки заботы,
терпения, терпимости, теплоты, прощения. Человек более адекватно
воспринимает самого себя через восприятие подруги. Зеркало, плюс
другой взгляд на самого себя, взгляд со стороны, другая точка
зрения, другая система оценок. (Но не ценностей - для совместимости
важнее всего иметь сходные системы ценностей, нежели что иное).
Человек меняется (корректирует себя) под влиянием своей партнёрши, в
поисках совместимости и понимания. Можно сказать, что с
подругой/другом человек делается лучше и добрее. Любовь в семье
переносится и на друзей. И учит остерегаться врагов, но не трусить
давать отпор, потому что в первую очередь следует защищать любимых:
своих женщин и детей. Недаром человек смел в любви: если не ты, то
кто?
Тут же встречаются всякие психологические казусы, типа подбора
жены-вечной-девочки (комплекс отца или комплекс вечной молодости),
поиск жены-капризули (якобы женственность и кокетство), жены-дуры
(для возвышения себя в собственных глазах), жены-умницы (для поиска
понимания и нескучности), выбор хорошей мамы для детей, ну и тэ дэ и
тэ пэ. Далее можно писать огромную книгу по психолгии. И о
заблуждениях, сопутствующих выбору одной подходящей личности из
миллиардов других. Мы говорили не об этом.
Можно было бы говорить о единстве "инь" и "ян", о единстве и
борьбе противоположностей, о взаимодополнении и об эзотерических
аспектах. Этот подход мы оставим астрологам и магам, увы.
В жизни чистые типажи встречаются редко, и вы рискуете
обнаружить смесь всех трёх случаев в той или иной пропорции, на фоне
поиска совместимой и приятной личности. Какую гремучую смесь
выбрать? Выбирайте сами.
Почему мужчина выбирает ту или иную женщину? Во-первых, выбор -
дело взаимное. Выбор одного может быть с лёгкостью отвергнут или
объект подвергнут изучению. Во-вторых, есть заранее сформулированный
идеал, поиском которого и занимается человек. Идеал чего ищут его
локаторы? Красоты? Личности? Истина, как всегда, лежит где-то
посередине. Если б мужчины гонялись только за красотой и физическим
совершенством, они бы женились только на красавицах, полностью
игнорируя личность партнёра. Это не так. Если б мужчины выбирали
только за личность, на них не оказывала бы никакого влияния женская
красота. Это тем более не так. Ищется смесь факторов, компромисс.
Для женщин важно ещё и то, чтоб мужчина смог обеспечить семью,
прокормить, защитить, воспитать детей в любви; для женщин фактор
влияния партнёра на будущих детей вообще значительно важнее, чем для
мужчины; женщина сильнее ориентирована природой на выращивание
потомства, её критерии поиска соответственно скорректированы,
специфицированы.
Роль личности понятна: совместное житьё-бытьё. Взаимопомощь и
забота. Взаимодополнение. Роль красоты - биологична; потомство
должно быть красивым, по крайней мере не ухудшающим исходные
генотипы, а лучше бы - улучшающим. Любимая поговорка алкашей: "Не
бывает некрасивых женщин, бывает лишь мало выпито водки", таким
образом, есть атрибут мужчин нетребовательных, которым всё равно,
какую комбинацию они составят. Дело в том, что в любом случае, кого
бы они ни выбрали, получившаяся комбинация не будет хорошей - ни с
их алгогольным размазанным генотипом, ни (тем более) с их
воспитанием, ничему полезному они потомка не научат - разве что
пить? Генофонд и личность пьяницы некуда портить - он и так
испорчен; потому им всё равно с кем. На самом деле, говорить про
плохой генофонд - дело некорректное; но если на протяжении
нескольких поколений скрещивание происходило неизбирательно, то
генофонд и впрямь являет собой бардак. Остальные люди более
разборчивы, вплоть до некоторой тенденциозности и претенциозности. И
это нормально, хотя слишком большая разборчивость может оставить
человека вечным холостяком, не сказать - девственником. Это перегибы
несоответствия запросов возможностям.
Внешнюю форму и внутреннее содержание человек в состоянии
различить. Но дело в том, что поведение способно как испортить
впечатление от красивой формы, так и скомпенсировать недостатки
формы посредственной. Походка, мимика, повадки, тематика речей,
управление интонацией - всё это проявления содержания, а не только
"данной Богом" формы. Тем не менее, внешнее и внутреннее всегда
можно отделить. Дело лишь в том, что наши критерии выбора внешнего
и внутреннего всегда работают совместно, в сумме, наш выбор целиком
производится нашим внутренним "я", а не телом. Сознанием, а не чисто
рефлекторно, не запрограммированно-бессознательно. Поэтому мы в
состоянии предпочесть менее красивого человека более красивому, если
он нам "ближе по духу"; привлекательность (для нас) основана
на сумме, конгломерате критериев, а не на раздельных параметрах
(хотя они и выделимы). Тот же человек может оказаться
привлекательнее для другого, его сумма критериев в чьих-то ещё
глазах может оказаться другой, выборы индивидуальны.
И ещё про одно поговорим, снова весьма приблизительно.
Почему человек меняет партнёров? Почему некоторые меняют их
часто? Почему их вообще меняют? Не говоря о "природной тяге к
полигамии", рассмотрим несколько аспектов. В принципе, можно
поделить причины на два класса: внешние и внутренние. Внешний фактор
- это существование других женщин, которые периодически посылают
сигнал "выбери меня". Внутренний фактор - это неудовлетворённость
существующим союзом, наличие проблем психологической совместимости,
желание найти партнёршу покрасивее, посексуальнее, поумнее,
попокладистее, потерпеливее, получше, попривлекательнее и поудобнее.
Для некоторых - такую, которая была бы в силах состоянии прервать,
наконец, процесс поиска иной партнёрши, достаточно умелую для этого,
умеющую обуздать мужчину. И, что важнее, достаточно для этого
терпеливую и настырную.
o Всё приедается, даже красота перестаёт оказывать притягательное
воздействие со временем. Есть и другие типы красоты, личности,
и хочется попробовать и испытать что-нибудь новенькое. Поиск
иного типа, поиск новизны, свежих ощущений. В принципе, этот
подход понятен, но он потребительский; об ответственности тут
речь не идёт. Если человека тянет на новое, но он отвечает за
старое, он заводит себе любовниц, не разрушая старой семьи.
Быть может, становится многожёнцем. Если он не отвечает ни за
что - просто меняет женщин, как перчатки.
o Человеку не везёт. Его спутницы оказываются психологически
несовместимы с ним. Если это происходит регулярно, то скорее
всего это проблема самого выбирающего: он сам выбирает и ищет
женщин одного и того же типа, а тип этот с ним несовместим.
Поиск, крах, расставание, новый поиск того же самого - и снова
крах. И так без конца. Сменить же силуэт цели он не в
состоянии - его природная программа влечёт именно к такому
типу. В целом, это проблема самого мужчины. Возможен и второй
вариант: ему и впрямь просто не везёт - выбранная подруга при
ближайшем знакомстве оказывается иной, нежели себя
демонстрировала на стадии "взаимного выбора". Попросту говоря,
лицемерила, обманывая или говоря не всю правду. В определённых
слоях общества, в определённых кругах, таких женщин может быть
достаточно много, и невезение мужчины может продолжаться также
долго. Вспомни пикантные истории Голливуда, где смена
амбициозных жён - в порядке вещей.
o Человек портится со временем совместной жизни. В нём
накапливается раздражение, обиды, придирки. Неумение прощать,
терпеть и разрешать конфликты. Рано или поздно накапливается
критическая масса пара, и котлу срывает крышку. Тут есть один
любопытный аспект: это проблема не данного человека, а данной
пары - в другой, более совместимой паре, тот же человек может
найти иные способы избежать конфликтов и вовремя выпустить пар.
В принципе, это тоже невезение. Не угадал с выбором.
o Туда же: человек со временем начинает себе многое позволять, в
семье ведёт себя иначе, чем в период ухаживания; в нём
открываются такие стороны, которые он не позволял себе
демонстрировать прежде. Человек перестаёт сдерживаться,
становится потребителем семьи. Туда же: с возрастом его
недостатки обостряются, милые особенности вырастают в
особенности, определяющие поведение. Человек тихо сходит с ума
под старость, легко ли жить с сумасшедшим, даже мирным? Без
имеющегося заранее желания простить и терпеть - невозможно.
o Самоутверждение, преодоление своих психологических комплексов
за счёт набирания количества. Попытка доказать себе своё
качество, свою состоятельность и пригодность для этой сферы. К
примеру: имелся неудачный сексуальный опыт, был осмеян или
отвергнут, и теперь пытается доказать себе (и ей, осмеявшей),
что все остальные женщины им довольны и его принимают. Смесь
сексопатологических и психологических комплексов. Тут вовремя
встретившийся психолог или психотерапевт мог бы помочь прервать
эту цепь.
o Просто похотливость, гормональная гиперактивность. Без
комментариев.
o Смена хорошего на лучшее. Проблема такого человека в том, что
он ищет идеал, и не удовлетворяется синицей в руках. Более
того, он не только переживает по поводу того, что обладает не
лучшим, но и готов действовать. Найти посовершеннее. Для этого,
прежде всего, надо иметь комплекс полноценности и считать себя
(именно себя) достаточно совершенным и неотразимым для своих
объектов-"целей".
o В начале старости мужчина может оставить жену-одногодку и найти
себе молодую подругу, пытаясь таким образом продлить себе
молодость и оказаться моложе, чем есть на самом деле, за счёт
подпитки "энергией", темпераментом молодой девицы.
Всё вышесказанное может быть симметрично перенесено и на женщин.
Всё вышесказанное по большому счёту - чушь, всех случаев не
перечислить.
Origin:
Женщина - друг человека. Негр тоже.
О воспитании и среде обитания.
Вашему вниманию предлагается мысленный эксперимент, который
миллионы раз и ежедневно проводится на практике (а не в мыслях) по
всей поверхности Земного шара. Рассмотрим две ситуации.
1. Ситуация первая.
Ребёнка учат родители. Учат не бросать обёртки и бутылки на
землю, а поискать урну, подойти к ней и бросить в неё. Если урны
нет - положить в карман или в сумку и донести до мусорного бака,
выбросив, когда попадётся специальная ёмкость для отходов. Более
того, родители сами, своим поведением подают именно такой пример,
не просто говорят, что так надо. В их семье это норма,
естественное поведение. Ещё более того: они в состоянии объяснить,
почему они ведут себя именно так, но об этом позже.
Других детей родители могут воспитывать иначе или не
воспитывать никак. Пусть наш ребёнок видит на улице, как другие
люди (дети ли, взрослые ли) бросают мусор себе под ноги (чай не у
себя дома), и спрашивает: ПОЧЕМУ? Почему они поступают так? Почему
им можно, а мне нельзя? Почему для меня есть правило "не сори и
убирай за собой", а для них - нет?
Объяснить это можно так. От брошенного мусора мир становится
грязнее. Мир превращается в помойку. Этим людям всё равно, им не
будет неуютно на помойке, они не отличают себя от мусора и грязи;
а нам - неуютно. Этим людям плевать на мир. Этим людям плевать на
себя. Этот мусор будет за них убирать кто-нибудь другой, они
вынуждают кого-то делать работу за них, подтирать им задницу, а
значит - им плевать на других людей. Им плевать на всех, кроме
себя. Это не только эгоизм, это ещё и позиция ребёнка, который
знает только себя и потребляет, потребляет, потребляет - ничего не
давая взамен, кроме отходов потребления. Эти люди застряли в
младенческом возрасте. Нам другие люди небезразличны, мы не хотим
заставлять других делать то, что можем сделать сами. Мы не хотим
портить жизнь другим. Мы не хотим портить наш общий мир. Мы
думаем о том, что после наших поступков останется другим.
- А зачем? Зачем думать о других, а не только о себе? О себе
думать проще и приятнее. Да пусть бы мир зарос грязью, да
пусть другим будет неприятно, а мне - плевать. Не моё дело.
Что тут скажешь? Что это традиция, что тебя так научили твои
родители? Не портить сад, не вредить? Что это "правильно"? Что
этому учили многие великие люди, сделавшие многое для
человечества, а другие приносили человечеству только много вреда?
Что так учит религия, философия, и прочие проявления человеческого
интеллекта, оказывающиеся в итоге формами сублимации собственного
бессилия? Что это - мечта человечества, почему-то не сбывающаяся в
течение тысячелетий? Что смысл - не портить, не потреблять, а
творить? Полноте: потреблять тоже нужно, иначе для чего творить?
Общество - единый организм. Мы все зависим друг от друга, и
грязь делает хуже всем, включая тебя самого. Любой поступок (и
настроение) отражается на всех, на тебе, на твоих детях; и сейчас,
и в будущем. Забота о своём мире помогает выживанию человечества
в целом, наплевательство ведёт к его разрушению, деградации и
гибели. Наконец, это приятно - делать добро, хотя от добра добра
не ищут. В человеке есть и стремление делать добро, отдавать и
стремление получать и потреблять, и эта смесь ценностей творца и
потребителя управляет его поведением. Крайности есть патология.
Плохой человек - болезнь всех, он портит жизнь всем. Всё это
звучит несколько патетично, но это просто сконцентрированная форма
правды, которую можно развернуть в сотни фраз, но лучше просто
разок обдумать.
o Обученный таким ПРАВИЛАМ ребёнок будет считать
сорителей-мусорителй людьми неправильными и плохими,
засоряющими его мир и создающими работу и проблемы другим
людям, которые будут чистить сор. То есть, живущими за чужой
счёт. Он будет морщиться от них, считать их злом, говнюками,
мудаками, эгоистами - самое меньшее. Желать их исчезновения.
Хотя (со временем) быть может осознает неизбежность их
существования.
А разница в том, что те иначе воспитаны - никак не воспитаны,
не приучены думать о других людях, оглядываться на них. Не
говоря уж о том, чтобы думать о своём городе, стране, тем
более - планете.
o Наш ребёнок будет иметь полное право считать себя ЛУЧШЕ
других (не всех, но сорителей): он не создаёт другим людям
проблемы, а говнюки - создают. Он не портит среду обитания,
оставляя другим людям возможность насладиться тем же, чем
насладился он сам - а не потребить и тем уничтожить, как
делают говнюки. Он будет иметь полное право относиться к ним
с презрением и высокомерием, и имеет шанс даже возгордиться
своей чистоплотностью. Если б только не осознавать, что это
тоже эгоизм...
o Теперь, собственно, эксперимент. Поместим нашего правильного
ребёнка в общество, где 3/4 - говнюки. Такое общество будет
раздражать и подавлять нашего чистюлю своей дуростью,
грязностью и пофигизмом; а грязь, накопившаяся на улицах,
наглядно продемонстрирует, каковы плоды ОТСУТСТВИЯ воспитания
привычки убирать за собой и думать о других. Страна в говне
- вот итог отсутствия воспитания.
Наш ребёнок будет чувствовать себя ЧУЖИМ в этой среде: ему
больно за среду обитания и за людей, а людям - плевать. И на
среду, и на себя, и на всех и всё. Неприятно чувствовать себя
оплёванным, а? И единомышленника найти трудно, потому что
норма в этой среде - пофигизм, значит ты сам - ненормальный.
Чужой.
o Теперь поместим чистюлю в другое общество, где родители
занимаются воспитанием своих детей, где 3/4 и более людей
убирают за собой и думают о других. Первый эффект, который мы
получим: на улицах чисто и красиво. Эффект второй: наш герой
не чувствует давления на себя искажённого общества, всё
правильно - вокруг не мудаки, не говнюки, не чужаки, но СВОИ
- нормальные люди, отвечающие воспитанному в ребёнке
стереотипу НОРМЫ. В итоге совпадения ожиданий и реальности -
комфорт и уют, которых не было в стране говнюков.
Теперь у него нет оснований считать себя лучше других, нет
повода считать других хуже - в данном аспекте (мусор), все
равны, все ведут себя одинаково. Про другие обычаи мы
поговорим отдельно. Здесь же все не "ведут себя свободно, как
хотят и как могут", а свободны ДО ТЕХ ПОР, пока соблюдают
элементарное правило не гадить ПОД ОКРУЖАЮЩИХ, под соседей.
Уважая соседей - уважают и себя, и заслуживают уважения.
Вроде бы ограничение свободы, точнее - самоограничение? А
стало чище. Ну чище стало! Соответствие окрущающей среды
(поведения людей, её населяющих) и воспитанного эталона
"нормы" - фактор огромной важности для душевного комфорта.
2. Ситуация вторая.
Теперь рассмотрим обратный случай. Родители учили
(собственным примером) ребёнка кидать мусор где попало, ни в чём
его не ограничивали, учили "ни в чём себе не отказывай", не
приучали думать о других, но только о себе. Он просто не
задумывается над тем, как его поступки отражаются на окружающих.
Чистюлю, идущего к урне, он сочтёт ханжой и дураком - тот
совершает лишнее движение, зачем? Брось под ноги и успокойся,
другие уберут! (Вообще-то интересно, а знает ли наш грязнуля, для
чего вообще существуют урны?). Себя грязнуля считает СВОБОДНЕЕ
чистюли, ещё бы: этот закон, это правило - не для него; а свобода
понимается им как свобода ОТ законов и ограничений. Можно всё, всё
дозволено! Чистюля понимает свободу как свободу ДЛЯ чистоты и
уюта, это и есть его ценности... Грязнуле главное иное - чтоб
поменьше делать и поменьше думать, зато побольше брать и жрать, и
чтоб никто слова поперёк не вымолвил.
o Его не шокирует чужое свинство. Поэтому в стране говнюков
для него нет раздражающих факторов, все такие же, как и он.
o Если грязнуля попадёт в страну чистюль, он будет относиться к
ней с раздражением и презрением: как они несвободны! Как они
тупы, делают ненужную работу! И ещё: завидовать им, как, они
живут в чистой стране? Засрать бы её, как они не видят такое
потенциальное поле для засирания! Да, он сам возрадуется
обилию чистоты, потому что ещё столько можно потребить,
столько замусорить, столько выгоды извлечь из этой
девственной территории, из этих тупых её обитателей!
Самому стать чистюлей? Блюсти чужие правила? Гм, такая мысль
придёт ему в голову только если возникнет угроза быть
оштрафованным полицией за свинство, угроза ограничения прав и
свобод, ущемления. Причём, увещевания не помогут - поможет
лишь угроза силы. Говнюки реагируют только на страх. В
противном случае, он будет следовать своей норме, своему
естественному поведению свиньи, ведь его никто не воспитал в
детстве иначе! Теперь же воспитать можно лишь силой и
дубинкой.
Если грязнуля-ребёнок попадёт в чистую страну, у него ещё
есть шанс задуматься и переучиться, перенять иные привычки у
окружающего общества. Если взрослый говнюк попадёт в страну
чистюль - он вряд ли переучится, и страна чистюль будет
измарана грязью (ладно, если он за это заплатит денег... его
потерпят, а после - подотрут за ним).
Как в любом исследовании крайностей, наши два случая
преувеличены. На самом деле любой говнюк знает, "как должно быть
на самом деле". Какие-то слова школьных учителей, что сорить
нехорошо, в голове всё же откладываются. Проблема не в том, что
правила хорошего тона неизвестны, а в том, что они игнорируются.
Так, все ругаются, что наша страна грязная, но убираться не хотят,
и сами позволяют себе сорить. "Всё настолько засрано, что ещё одна
бумажка грязнее не сделает". То есть, все осознали - и смирились с
тем, что живут и БУДУТ ЖИТЬ на помойке. "А что, мол, поделать?
Будем адаптироваться к жизни на помойке". Лёгкий выход.
Наконец, если взрослый грязнуля попадёт в страну чистюль, то
есть шанс, что он сорить не будет. Это - если на него оказывает
какое-то влияние мнение окружающих. Если ему всё же неприятно, что
на него косятся, осуждают, что его репутация будет репутацией
свиньи и идиота. Что люди не захотят с ним общаться. Да, он
пойдёт на уступки и будет копировать поведение значимой для него
части общества. Как в стране грязнуль сорение есть признак
доблести и крутизны, вот, мол, какой я отвязный и свободный!
Другое дело, что перенять поведение чистюли - это большой труд,
это перелом себя, своей натуры. И по возвращении в страну
грязнуль он либо вздохнёт с облегчением - уфф! Наконец-то свобода!
Напьюсь, обрыгаюсь! Либо это уже будет иной человек, и ему тоже
станет неуютно, и тогда он надолго в этой стране не задержится.
Сверхнормативное поведение чистюли, слепо следующего
внушённым/привитым ему правилам без учёта дополнительных факторов,
также может раздражать нормального думающего человека, ибо буква
закона не должна идти впереди духа закона. Об ещё одной стороне
этой медали мы поговорим ниже:
3. Ситуация третья.
Третий случай, когда в среде чистюль один из чистюль же вдруг
начинает мусорить нарочно. Другие люди воспринимают это как
явление непонятное, несоответствующее сущности человека и считают
это пошлым. Человек испортился? Мы прозевали его истинное лицо?
Нет. Ясно, что он желает ПРИВЛЕЧЬ ВНИМАНИЕ публики,
одурманенной всеобщей чистотой и лепотой, и считающей, что эта
норма вечна, что иначе и быть не может. Он вдруг осознал, что
может, и что это опасно, и желает привлечь внимание к тому факту,
что чистота - не естественное состояние, не норма, а результат
совместного поведения группы людей; результат некоторых усилий.
Чтобы заметить и оценить чистоту, надо хоть раз вываляться в
грязи. Иначе чистоту не замечаешь, не ценишь, она приедается.
Всё познаётся в сравнении. Угрозу надо вовремя осознать на
собственной шкуре, не в теории.
Но метод привлечения внимания грязью, воззвание к чистоте "от
противного", срабатывает только в среде чистюль. Среди грязнуль
грязь не вызывает рвотного рефлекса и ропота возмущения, грязнули
сами грязнят, им пофиг ещё одна кучка грязи. Грязь вызовет в них
одобрение, а не омерзение. А чистюли заметят и заводят своими
утончёнными носами: что это? Что это?!! Зачем это?! Уберите!!!
Уберут. Но это - предупреждение. Чтоб не забывали о грязи и
готовились её разгребать. Если угодно: это учения гражданской
обороны по ликвидации грязи, тренировка живучести. Пока учения. Не
дай Бог встретить настоящих говнюков, не "временно исполняющих
роль". Известны факты, что люди неподготовленные страдают гораздо
сильнее, чем подготовленные.
А ещё это - тест на иммунитет. Если все отнеслись спокойно,
молча, лишь отворотив носы - значит дело плохо, значит это уже не
страна чистюль. Значит, пора воспитывать с новой силой.
Не будем говорить ещё о том, что врага лучше бить его же
оружием, потому что другого они не понимают.
Вспомним лишь мультфильм про двух полудурков - Бивиса и
Баттхеда - полных козлов. В конце этого мультфильма имеется
надпись в духе "Очень много умных людей долго трудились, чтобы
изобразить этих идиотов". Пока над идиотами смеются или на них
ругаются - всё нормально. Когда на них перестают обращать
внимание - это симптом болезни.
4. Другие привычки.
4.1. Матерщина.
Теперь рассмотрим другой пример: не сор, а сор словесный -
матерщину. В принципе, грязнее на улицах от мата не становится.
Лексика считается грязной лишь там, где ей с детства придаётся
оскорбительный, унизительный смысл, если её стесняются в
"приличном" обществе. Если слова эти запретные и
необщеупотребительные, осознанно специфические. Увы, в России
нашего времени это качество мата уже утрачено, это не особый язык
ругани, молодёжь не воспитана придавать матерщине особый статус;
феня (уголовная), мат и неумение выражать свои мысли прочно вошли
в бытовую речь 3/4 населения. "Матом в России уже не ругаются, им
разговаривают". Это не есть хороший симптом: во-первых, это
означает, что Россия стала одной большой криминальной, блатной
ЗОНОЙ (в смысле лагерем), речь соответствует местному понятию
нормы, местной системе ценностей, местному отсутствию воспитания.
Во-вторых, потребность людей в словах-сорняках говорит об
отсутствии у них иных слов, то есть об их упрощении и
примитивизации. Это верно, если человек повсеместно и повседневно
употребляет эту лексику и испытывает в ней потребность. Недавний
случай: кухня коммунальной квартиры. Разговор двух соседок. "Ого,
уже так поздно, оказывается! Пора домой! Всё, я уже иду...
(пауза) В пизду! Гы-гы." Искромётный юмор, все поняли?
Если человек не воспринимает матерщину, как норму, то его
собственный мат есть форма протеста; это именно что использование
ОСОБЫХ свойств матерщины, ругань на искажённость нормы, его личной
нормы. Бить врага его же средствами. В этой позиции есть, однако,
одно слабое место: врагу словА безразличны, особенно привычные,
для него это не оскорбления, а повседневная речь. Никакой особой
силы в этом не обнаружится. Смех был бы страшнее, потому что
непонятнее. К счастью, сам человек от умеренного употребления
мата (в цель) не портится, не успевает. Главное - не переборщить.
И ещё: нельзя употреблять мат (даже для отпугивания) при
воспитании детей, они не столь разборчивы, они могут случайно
принять это за норму, и тогда - всё.
Ещё раз отметим, однако, что матерщина характеризует скорее
язык и глубину помыслов, нежели "заботу о других" или готовность
гадить другим людям по жизни. Язык - система живая, изменяющаяся,
и если всё общество матерится, то язык воспримет это как норму,
рано или поздно. Все мозги станут одинаково "грязны", а что
делать? Уши затыкать? В принципе, жить можно и в матерящемся
обществе. Тогда как от бросаемого физического мусора сдыхает сама
Природа, и кроме свалки мусора не остаётся ничего. В том числе и
людей.
С матом есть определённая опасность (и тенденция), что кроме
мата ничего не останется в речи, после всеобщей примитивизации, но
это менее реальная перспектива, пока существуют иные слова и иные
потребности общения - мозги и личность более живучи, нежели
экологическая среда обитания.
В устах человека сложного, матерщина может носить характер
протестный, преднамеренно выражающий несоответствие его понятий
реальной ситуации. Когда нет иных слов, когда "чистые" слова не
выражают всю дурь и грязь примитивной ситуации. Такое употребление
мата есть сознательное "заимствование" лексики из
примитивизированных слоёв, а не норма. Преднамеренный эпатаж (в
том числе и себя), демонстрация "У меня больше нет иных слов, хотя
я и знаю массу других. Ситуация настолько безумна, что всё
разумное в ней просто забывается и неприменимо".
4.2. Keep smiling.
Так же малосущественна американская привычка (сознательно
привитая воспитанием, традиция) улыбаться направо и налево.
Кому-то неуютно без улыбок на всех лицах. Иной будет страдать от
фальшивости улыбок, и назовёт всю эту традицию лицемерной,
предлагающей скрывать свои истинные чувства за маской нейтральной
улыбки, притянутой за уши доброжелательности-благожелательности.
Игрой в "хороших парней". Всё верно. Но ни от улыбки, ни без неё
мир не делается грязнее, ничто не гибнет необратимо и
безвозвратно. От сора же - гибнет.
И ещё. От улыбки - уютнее. От мата - коробит. Хотя и то и
другое - само по себе малосущественно. То и другое может быть
сознательно использовано умным человеком для создания
соответствующего настроя собеседника: расположенность и дружелюбие
или же омерзение и неприятие.
4.3. Прочее.
Поведение, которое существенно влияет на комфорт людей, оно
связано с покушением на их права. С умением (не) мешать, (не)
получать личную выгоду за чужой счёт, (не) отнимать, а не
создавать. Например: уступать дорогу, не занимать чужого места
(любимое занятие тупых в московском метро - в полупустом вагоне
встать или сесть рядом с тобой и потеснить тебя, тогда как в двух
шагах полно свободного места на трёх человек - но там некого
потеснить!), не лезть без очереди (когда можно бы и потерпеть,
подождать). Всё это проявления двух качеств: считать себя лучше
других и хотеть кого-нибудь унизить (то есть сделать его хуже
себя). Фактически - наплевательство на людей, и более того -
любовь плевать на них, тенденция. В стране говнюков эти качества
очень, очень распространены, потому что умение удачно унизить
входит в систему ценностей, воспитываемых в человеке.
Псевдосвобода и эгоизм. А умение уступать, мирно уживаться,
оглядываться на окружающих - нет. Туда же: неумение заранее
подумать о последствиях, и не только для себя.
Кроме преднамеренных гордыни (я лучше всех) и стремления
унизить (бандитизм), существует третья причина: детское сознание.
Ребёнок рождается от природы эгоистом, он требует маминой сиськи,
маминого внимания, общения, он привыкает считать себя в центре
мира (не считая себя лучшим, но считая себя единственным во всём
мире). Он привык, что именно его желания - главные для всех. Он
привык, что если ему хочется, то можно удовлетворять своё хотение,
игнорируя всех окружающих. Я хочу - значит можно! Это детское
сознание двухлетнего ребёнка нередко сохраняется до самой
старости; человека не воспитывали, не научили замечать никого,
кроме себя.
Люди вытесняют неприятное из сознания.
Стараются забыть. Если долго не вытесняется - это вязкость
сознания, болезнь. От этого перегорают и сходят с ума,
кончают жизнь самоубийством.
Если вытесняется всё что угодно и немедленно -
без переживаний, без обдумывания - просто не задерживается в
голове, не берётся в голову, то это пофигизм, безразличие,
отупение, бесчувственность, толстокожесть.
Что ещё хуже, потому что не болезнь, а форма самозащиты от
агрессивной среды, старающейся ежеминутно засунуть что-либо
неприятное в сознание. Это правильно: иметь забор, стеночку
от внешней агрессивной среды. Неправильно иметь слишком
надёжный, глухой забор, это уже самовоспитание - равнодушия,
бегства от эмоций, бегство от человеческого.
Превращение в зомби, в машину для выживания и существования.
Кризис среднего возраста.
Август жизни... Жизнь не кончена, жизнь в самом разгаре,
более того - вовсю плодоносит. Но - пройдена ровно её половина,
время оглянуться назад, время критически посмотреть вперёд, а
главное - на себя.
В молодости знаешь: вся жизнь впереди, выбор возможностей
огромен, всё ещё можно успеть, набрать, в крайнем случае -
переделать. Времени - вагон. На середине жизни вдруг
обнаруживаешь, что масса времени прошла зря, а остаток не
безграничен, ресурс не неисчерпаем, и если что-то успевать - то
пора этим заниматься, причём немедленно. Число оставшихся
возможностей ограничено; многое, считавшееся доступным в юности,
жизненный опыт записал в разряд вещей неподвластных твоему
влиянию. Наконец, в юности ты был свободен в своих выборах, а
теперь от тебя зависят ещё какие-то люди: коллеги по работе, жёны,
дети, родители, это раньше ты зависел от родителей - теперь
наоборот.
Оглядываешься и думаешь: чего я не успел? Что сделал не так?
Надо бы наверстать упущенное, надо бы изменить неправильно
сложившееся, надо бы успеть хоть что-нибудь ещё. Изменить то, что
ещё можно изменить. Некоторым кажется, что всё лучшее - уже
позади, и что остаток жизни они обречены просто прозябать по
инерции, доживать. Они смиряются с этим и живут неспешно и
бесцветно. Другие начинают лихорадочно навёрстывать упущенное:
меняют работу, зачастую даже профессию - например, на хобби.
Меняют место жительства, даже страну обитания. Меняют жену на
помоложе, вообще начинают бурно общаться с женщинами, коли в
юности не добрали этого сорта общения - и это удаётся легко,
потому что опытность зрелого человека делает его привлекательным
для молодых девиц. Некоторые начинают тратить деньги, воплощая
свои юношеские мечты о путешествиях, о яхтах, самолётах и
автомобилях, лошадях и кенгуру. Начинается второй пик активности,
экзотики и романтики, ежели её не хватило в молодости. Всё верно:
если ты полжизни зарабатывал деньги, надо же хотя бы часть жизни
их тратить? Американцы, правда, тратят деньги уже под старость,
чтоб не ломать сложившийся бизнес; наш человек понимает, что в
старости - это уже слишком поздно.
Если молодость была бурной, то напротив: возникает желание
остепениться и осесть, завести дом, семью, детей. Короче говоря,
наступает пора искать противоположности первой половине своей
жизни, а точнее - дополнения первой её половине.
Помимо всего, человек набрался опыта, погорел на разных
вещах, повзрослел, и всерьёз задумался: "А для чего я, собственно,
жил и живу?". Для чего я есть? Наступает экзистенциальный кризис,
вопрос о смысле жизни встаёт вдруг не как теоретический, а как
практический: из его решения будет следовать то, как человек
проживёт оставшееся ему время. Чего он хочет от жизни? Достаточно
ли он достиг? Чего он ещё хочет достичь, и что он реально может
достичь? - мечтать беспочвенно - теперь уже непозволительная
роскошь. Наученный жизнью менять то, что можно изменить; не
пытаться изменять неподвластное; и отличать - хотя бы
приблизительно - одно от другого... Кстати, именно в этом умении
многие заблуждаются, либо просто не научившись менять подвластное,
либо самонадеянно переоценивая свои силы в отношении
неподвластного, либо слишком оберегая себя, чтобы бросаться грудью
на амбразуру, и тем записывая в неподвластное слишком многое.
Если запросы были велики, а достигнутые к середине жизни
возможности - не очень, то возникает кризис несоответствия
запросов и возможностей. Хочется большего, чем можно получить.
Несбывшееся, которое однако уже трезво осознаётся как несбыточное:
не судьба, НИКОГДА, и в полном соответствии с принципом "желания
есть источник страдания", человек страдает от бессилия, от
собственной слабости. Некоторые утешаются смирением, вместо того,
чтобы достичь своего максимума, даже если он не воплощает
мечтаний. Но ясно, братцы, что к звёздам мы не полетим и даже на
Марсе жить не будем, хоть так смело мечтали об этом в юности,
читая фантастические книги.
Помимо несбыточного, обнаруживается ещё невозможность
исправить ошибки молодости: не хватает ни времени, ни сил, от тебя
уже зависят иные люди, чем те, кому ты задолжал своими ошибками.
Бросать всё и менять всё? Нечестно. Оставить как есть? Нечестно! И
нет правильного выхода, просто нет. Так человек познаёт свою
ограниченность со всех сторон: вроде бы и свободен, но со всех
сторон проведены ограничительные линии, которые можно пересечь,
можно, но результат непредсказуем: от огромного выигрыша до потери
всего. А в этом возрасте человек уже не столь смел, в смысле - не
столь любит крутые перемены и риск. А может быть и нет, любит
больше, смелеет чтобы успеть добрать, доделать, дополучить,
додать. Чего бояться, кроме смерти? Под старость этот принцип
станет ещё сильнее: чего бояться, кроме смерти? Только разве
собственной немощи и слабости, сил нет на воплощение
задуманного... а сейчас ещё есть.
Да, но ты отвечаешь не только за себя. Оброс имуществом,
друзьями, жёнами и детьми, и за всех, кого приручил - в ответе.
Ещё один аспект: в молодости организм здоров и свеж, ещё не
изношен. Теперь - он уже потрёпан, местами поломан и подвержен
болезням. Ещё жив, но уже не столь надёжен. А успеть надо ещё
многое. Человек начинает беречь себя и трепетно относиться к
своему здоровью, иногда это становится манией того или иного вида.
Разумеется, это мешает жить свободно, но и устраняет безалаберный
подход юности - на авось. Ох, эта зрелость: перебдеть лучше, чем
недобдеть.
Потом ещё будет "вторая молодость", когда дети вырастут и
станут самостоятельны, когда груз твоей ответственности снова
уменьшится и ты получишь новую порцию свободы. Но это позже. Позже
случится и ещё одна трансформация: под старость становится более
ценным продолжение рода человеческого, но уже не при помощи
сексуальной активности, а через воспитание. К старости интерес
(именно интерес!) к заботе о внуках (увы, уже не детях, которые
обязанность) вырастает... а может быть и нет, если радоваться
второй молодости на полную катушку.
Михаил Щербаков - мрачный циник или весельчак?
Михаил Щербаков - новая игрушка для интеллигентов-декадентов
конца XX века; кого же ещё обсуждать, если не его?
Критики утверждают, что Щербаков - поэт мрачный, упадочный,
отчаявшийся, ведущий в никуда. Андрей Андрианов в своём отзыве
http://www.blackalpinist.com/scherbakov/fans/andr2.txt говорит,
что тот жизнелюбив, остроумен и весел. Правы и те и другие, а
потому никто по-отдельности: Щербаков обладает незаурядным
чувством чёрного юмора, но именно чёрного! Это юмор скептика,
привыкшего никому не верить, разве что неким высшим силам, но и в
них верить не очень-то полезно, потому как могут надуть.
Как известно из классика, мир уцелел потому, что смеялся.
Щербаков смеётся над миром, над всеми "душеспасительными" идеями,
да и над собой заодно.
Взять, к примеру, "Кони в вагоне". Мало того, что эта
красивейшая баллада явно написана в пику Юнне Мориц с её "А вы
знаете, что лошади умеют летать?", она ещё и рассказывает о том,
какая судьба ждёт тех, кто летает: "Летите, летите, курки
взведены". Можно назвать это издёвкой, скепсисом, высмеиванием; на
самом же деле это печаль - печаль о непутёвости всего летучего, о
том, что сумевший подняться далеко не улетит. Это тоска о
корявости мира, тоска романтичная и поэтичная. "Мне бы плакать, а
я ржу". Или "Я готов смеяться звонко - только уж позвольте мне
сперва доплакать".
Сарказм Щербакову более чем не чужд. В той же "Песне о
Родине" сарказм переходит все мыслимые для благоверного гражданина
пределы, демонстрируя скепсис здравомыслящего человека,
единственный путь не стать подонком и не сойти с ума в царстве
маразма. Как говорил философ: "Подвергай сомнению", это-то и
делает наш автор. С горечью, с издёвкой, смеясь над миром и над
собой, рассказывает он о том, что он "оптимист из последних сил",
или "работающий пессимист", и что хотя всё плохо - но надобно
идти, и он идёт, и делится своим намерением идти со слушателями.
При всём пессимизме, он нигде не призывает остановиться, закопать
талант в землю, сесть на завалинку и зарыдать в три ручья. "Или
где-нибудь в Майями помаши ещё руками - может всё-таки взлетишь?".
Во взлёт не верится, это издёвка; но руками помахать придётся - а
вдруг? Можно, конечно, решить, что после такой дозы скепсиса лучше
и не махать вовсе, но издёвка Щербакова служит оправданием
бессмысленности собственных поступков. Посмеялись над собой, а
теперь - всё же сделаем; чем не шутит ангел утренней звезды?
Я бы не решился назвать это "жизнелюбием", но решимостью жить
наперекор всей бессмысленности всего и здесь и на Плутоне - да. И
это вызывает уважение: как осознание истинного порядка вещей, так
и невпадение в мировую скорбь по этому поводу.
Я нахожу некоторую схожесть между Щербаковым и Пелевиным,
хотя не могу точно сформулировать в чём. Видимо, в скепсисе по
поводу внешнего мира и в осмеянии оного. При том - не просто
отрицанием, но поиском хоть чего-то взамен - и это "что-то" -
только ты сам. Вообще, это тема для дальнейших размышлений.
Щербаков года 1999, тем не менее, гораздо мрачнее Щербакова
раннего. Теперь он поездил по миру, поглядел - есть ли рай на
земле? - нет; пережил очередной российский кризис обнуления денег
- что же должно внушать оптимизм? Война? Мрачность его следует за
реальностью, при этом не зовя к добру (где ж его сыскать?), но
издеваясь над маразмом бытия. И тем охраняя бытие от гибели в
полном и слепом маразме.
