Богданчиков Александр Викторович. Переод

П Е Р Е Х О Д

Сценарий художественного фильма

Александр БОГДАНЧИКОВ

Действующие лица:

ЯХОНТОВ, Кузьмич -- мастер участка, пятьдесят с лишним, на лице следы долгих лет работы под открытым небом и регулярных обеденных и вечерних возлияний. Человек добродушный, нехитрый.

МАЛЬКОВ Сергей Иванович -- молодой прораб (25лет), закончил строительный техникум, учится на вечернем отделении института.

ТАНЯ -- девушка 20 -- 25лет, любовница начальника строительства магистрали и Малькова.

КОВАЛЕВСКИЙ -- начальник строительства скоростной магистрали.

ОСТАПЕНКО ПЕТР ИЛЬИЧ -- министр путей сообщения, 68 лет.

В эпизодах:

МОСКОВСКИЙ САНОВНИК.

ДРУГОЙ МОСКОВСКИЙ САНОВНИК.

ГОСУДАРЕВ КУРЬЕР АЛЕШКА.

ГОСУДАРЕВ КУРЬЕР.

ЖЕНА Малькова.

ДОЧЬ Малькова лет трех.

ТОРГОВЕЦ ГАЗЕТАМИ.

СОСЕДКА МАЛЬКОВЫХ, 35 лет.

УЧАСТНИК СОВЕЩАНИЯ.

ДРУГОЙ УЧАСТНИК СОВЕЩАНИЯ.

ДЕЖУРНЫЙ МИЛИЦИОНЕР.

ПРОХОЖИЙ-САКСОФОНИСТ.

ВОДИТЕЛЬ КОВАЛЕВСКОГО.

Рабочие -- строители подземного перехода.

Действие происходит в Санкт-Петербурге и Москве 300 лет назад и не так давно.

Камера стремительно как бы пролетает от Санкт-Петербурга до Москвы.

ТИТРЫ: 1703 год от Рождества Христова.

По лесной дороге мчится государев курьер из строящейся новой столицы в Москву с важной депешей. Одежда его в лохмотьях, лошадь едва живая, вот-вот упадет замертво.

Курьер вваливается комнату. Его хватают под руки и забирают из рук депешу.

Дворцовая казенная комната.

МОСКОВСКИЙ САНОВНИК (читает): " Ах вы морды премудрые, не на ивашку хмельницкого Государь просит! На столицу молодую...

...Казны российской и впредь не жалеть! Жду обозы. Не далее пятнадцатого! А то не иначе как нагряну, допрос учиню со всей строгостью!"

Сидящие напротив тихо першептываются.

МОСКОВСКИЙ САНОВНИК (ерничая с опаской). Нагрянет! Не иначе как! Подишь ты! Депеша за депешей! Курьер за курьером!

Взять-то где?! Еще тыща голландцев от плотника до вице-адмирала заказана!

ВТОРОЙ САНОВНИК. Нагрянет! Ой нагрянет! В девяносто осьмом, в июле, по вестям о заговоре сестры о бунте стрелецком мигом явился. Все думали -- в Италию из Вены подался Государь, а он тут как тут! В Москве очутился! Чудеса! Как гром с небес!

(Тяжело вздыхает.) Пишу ответ Государю. (Подходит к тяжелой двери, кричит, приоткрыв ее.) Прохор, зови Алешку, курьера, с ответом Петру Алексеевичу, батюшке нашему, пошлем.

В руки курьеру передается свиток с казенной печатью.

Алешка скачет на коне по лесу. Останавливается у большого камня. Слезает с коня, взяв его под уздцы.

Камера летит над лесом и погружает нас в темноту.

Из затемнения.

Подвал, пыточный застенок. Крики.

На дыбе молодой окровавленный мужчина, царский курьер Алешка.

МОСКОВСКИЙ САНОВНИК (потный, раздраженный, курьеру). Как это понимать, тебя спрашиваю! На молнии верхом промчался?! Как костюм не попачкал?! Как Петр Алексеич, как Государь про наш ответ тем же днем прознал?! Да еще и нам отписать успел? На какой такой кобыле ты, сын собачий, проскакал тыщи верст?! Говори!

ВТОРОЙ САНОВНИК (шепчет на ухо). Никита Юрич, тут нечисто, подозреваю. Не в Питербурхе Государь. Тайно под Москвой сидит! Ревизия нам с тобой учинена будет! Пропали!

ТИТРЫ: Наши дни. Санкт-Петербург.

Ранняя осень. Вид сверху с телебашни. Красивый город.

Камера парит над районом строительства Ушаковской транспортной развязки и подземного перехода на Черной речке в Санкт-Петербурге. Строительство в самом разгаре.

Погода, похоже, установилась славная. Тяжелые ватные тучи превратились в легкую ребристую дымку. Синоптики (да кто им верит сегодня), обещают "без осадков", значит, можно продолжать копать без опасения, что поутру котлован вновь превратиться в огромную грязную лужу.

Строительная площадка подземного перехода.

Рабочие сидят кружком на корточках, дымят папиросами и травят анекдоты.

ОДИН ИЗ РАБОЧИХ.

А старшина ему и говорит, -- копать будешь от штаба до обеда. Вот тебе и совместишь пространство и время, раз ты такой умный! Мать твою!

РАБОЧИЕ.

Ха-ха-ха!

ОДИН ИЗ РАБОЧИХ.

А вот еще один. Приходит как-то генерал домой, а там...

Двое мужчин в оранжевых строительных касках стоят у котлована, ногами сталкивают в воду строительный мусор. Круги идут по мутной воде.

ЯХОНТОВ.

Напрасно Виктор Ваныч говорил, что сработаем быстро. Сглазил! Грунты неплохие здесь, конечно. Чего там, хорошие грунты, как раз для перехода, а с погодой не везет! Мать ее! Как всегда, не везет! До ливней осенних бы перекрыть его! Начисто. А там пущай мочит.

МАЛЬКОВ.

Ты, Кузьмич, поди, переходы не копал? На моей памяти всегда такая хреновина с погодами. А Виктор Ваныч твой в кабинете штаны протирает, на него не капает.

ЯХОНТОВ.

Дак, под осень опять капаем! В который раз! Осень... -- дожди, мать их! Всю жизнь, Серега, по хрен в воде! Куда ты затесался, парень? Шел бы в бизнесмены, в торговлю, в менты, наконец! Молодой же пацан. Охота тебе грязь месить? Стоял бы сейчас на перекрестке, палкой волшебной махал. Смотри, вон какой мужик... сытый (показывает на гибэдэдэшника, стоящего здесь же, на перекрестке.)

МАЛЬКОВ.

Нет, Кузьмич, у меня батя-- праведник по натуре, ну просто ненавидит халявщиков и хапуг. Да и "бабки" приличные для того, чтобы вот так пристроиться пастись на дороге, нужны. Впрочем, он меня ремнем в техникум строительный загнал. Будешь, мол, Серый, пока ямы копать! А там посмотрим.

ЯХОНТОВ.

Переходы подземные, вообще-то, дело неплохое. Я люблю... их.

МАЛЬКОВ (мечтательно).

Когда закончим его, может, в метрострой уйду, там посолиднее, получше. (Подумав). Да нет! Не уйду! Вот мрамором его заделаем. Красота! Люди пойдут. Даже не верится, что тут через полгода будет! Как все изменится, обустроится!

Скажи ребятам, чтобы насос быстрее чинили! Захлебухи! Никак не перестроятся! Ничего их не берет! Ни перестройка, ни демократизация, мать их!

ЯХОНТОВ.

Сергей Иваныч, вот ты молодой человек, грамотный, в институте учишься, а не понял, что приватизация и демократизация всей страны проведены под неослабным контролем партии. Под ее родимой, руководящим и направляющим оком.

Что, изменилось, собственно?! Для мужика даже водки подешевле, наподобие андроповской, помнишь?.. не придумали. Не решились рабочему человеку послабление сделать. Все себе...

Вот и пьют ребята. Так ведь опять... с горя, с нужды...

МАЛЬКОВ.

Кузьмич, кончай, а! Пропаганду разводить.

Воду отсоси, отсоси непременно, хоть...

ЯХОНТОВ (угрюмо).

Вот так всю жизнь, -- отсоси, отсоси... Понятное дело! Что работяге остается? Потому и серп и молот на гербе советском восемьдесят лет красовались. Как говорится: хочешь, -- жни, а хочешь, -- куй...

Чтобы через пять минут, падлы!.. (обращаясь к мужикам, лениво копошащимся возле неисправного насоса.)

Торжковская улица.

Мальков выходит из почтового отделения и направляется к своей не очень свежей "пятерке". В машине на заднем сиденье дочка трех лет и жена.

Навстречу молоденькая очаровательная девушка в длиннополом пальто, изящно обтягивающем фигурку. Их взгляды встретились. Девушка улыбнулась: чуть-чуть, в уголках губ. Это было что-то! Точеное чудо завиляло бедрами так, что Мальков смутился и покраснел.

Его состояние заметила из машины жена.

Девушка, перейдя дорогу, остановилась у блестящей иномарки и села за руль.

Мальков с открытым ртом остался у своей "пятеры", тыкая неловко ключом в замок.

Автомобильная стоянка у Московского вокзала.

Останавливается машина Малькова. Из нее вылезает жена и дочь. Мальков с отвращением пинает ногой колесо, спускающееся прямо на глазах.

Московский вокзал.

Суета. Мальков с сумками провожает дочь и жену в Москву, где живут ее родители.

РАДИО.

...Носильщик Козлов, срочно подойдите к замначальника вокзала.

МАЛЬКОВ (жене).

Хорошо хоть не носильщик ослов! Ха-ха!

ЖЕНА (у вагона скорого поезда Санкт-Петербург -- Москва).

Смотри, ...Сережа! То есть, ...не смотри... на девчонок этих. Ладно?

МАЛЬКОВ.

Да брось ты! Что, к той фифе приревновала? Ревнюха. Приедете, сразу позвоните мне.

(Сажает их в вагон.)

Жена Малькова и его дочь машут "папе ручкой" сквозь стекло вагона.

Мальков идет вдоль перрона. Подходит к забору, огораживающему огромный котлован строительства вокзального комплекса скоростной магистрали "Санкт-Петербург -- Москва". С интересом рассматривает проект, выставленный на стенде здесь же. Недоуменно пожимает плечами.

МАЛЬКОВ (вслух).

Зачем такую махину городить?

Жена с дочкой устраиваются в вагоне.

ДОЧКА.

А почему папуля с нами не поехал, он позвонит?

ЖЕНА.

У папы работа, доченька.

Приедет твой папуля, приедет скоро.

ДОЧКА.

В Москву? Да, мамочка? К бабушке и дедушке?!

Малькова что-то заинтересовало в котловане.

Он протискивается в щель забора и спускается вниз. Осматривается. Подходит к диковинному механизму.

Тут пара цепких рук хватает его за плечи. Это охранник.

ОХРАННИК (со значением).

Ну, ты попал, мужик! Уже какую неделю за тобой охотимся.

(Передает по рации сообщение о задержании.)

Да, захватили! Да, у землечерпалки! ... Он... еще не успел ничего...

МАЛЬКОВ.

Куда попал-то?! ЧТО не успел?!

ОХРАННИК.

Разберемся, голубчик, разберемся.

МАЛЬКОВ.

Ты че, за террориста меня принял?

ОХРАННИК.

А какого лешего здесь нормальному гражданину делать, в яме-то? За кого нам тебя принимать?

Волочет его к будке КПП.

На КПП... та самая, девушка ...из иномарки (Таня, и она любовница начальника строительства магистрали), что-то говорит в телефонную трубку. Ласково.

Отвлекается от разговора и удивленно рассматривает с ног до головы Малькова.

ТАНЯ -- к охраннику (вспоминая, что видела где-то Малькова).

За мной, что ли, следил?

ОХРАННИК.

Следил-не следил, вынюхивал что-то, бомбу подложить хотел, наверное.

МАЛЬКОВ.

Ты что несешь, какую такую бомбу, какой из меня террорист, я сам строитель!

ТАНЯ (с насмешкой).

Строитель?

МАЛЬКОВ.

Да, строитель! На Черной речке подземный переход у метро строю. Знаете?! Машиной вот вашей заинтересовался.

ТАНЯ.

Значит, номер запомнил?!

МАЛЬКОВ (в сердцах).

Господи, какой номер! Ма-ши-ной! Земле-чер-палкой! Заморской! Заинтересовался. Как профессионал, как человек заинтересовался.

ТАНЯ.

Понятно, понятно, -- промышленный шпионаж! Это так классифицируется!

Ну во всем догоняем Запад!

(В телефонную трубку). Да так просто, господин директор, не вор, коллега наш, техникой интересовался.

Ты, кстати, захвати мой сотовый, у тебя оставила, вот с проходной и звоню. Террористов отлавливаю заодно. Целую. (Таня произнесла последнюю фразу, улыбнувшись растерянному Малькову, который все еще в руках охранника.)

МАЛЬКОВ (Тане и охраннику).

Спасибо большое. Я пойду? ...Ребята?

ТАНЯ -- Малькову.

Погоди, шпион.

(Выходит с ним на Лиговский проспект. Идет в сторону своего авто.)

Тебе... Вам... куда? Могу подвезти.

МАЛЬКОВ.

Да уж спасибочки вам, я уж на своей "пятерочке". Вот колесо только...

ТАНЯ (лукаво).

А говоришь, переход строишь. Кто строит что путевое, тот на чермете не ездит.

МАЛЬКОВ.

Понятное дело. Я же переход для людей сооружаю. А не дорогу в собственное светлое будущее. Мой переход всего лишь с одной стороны улицу на другую, а не из одного состояния в другое -- из миллионеров в миллиардеры! Не совмещаю я пространство и время. Я не новый русский! Я простой рабочий парень -- Сергей Мальков.

ТАНЯ.

Очень приятно, Таня.

МАЛЬКОВ (совсем не слушая).

Из Питера на Канары путепроводы тянут! Мудрецы!

ТАНЯ.

Вот завелся. Во базар! Про светлое будущее?! Если ты такой умный, то почему такой бедный?

МАЛЬКОВ (как бы неохотно).

Ладно, подвози... Только у нас в России все наоборот...

ТАНЯ.

Ничего не поняла.

Садятся в Танину машину.

МАЛЬКОВ (осматривается в салоне авто).

Хороша машина! Почему бы не прокатиться? Хотя, может быть, неудобно? Не по пути? А где вы живете?

ТАНЯ.

У "Пионерской".

МАЛЬКОВ.

Тогда отлично, я там же, неподалеку (явно врет).

Красивый Петербург. Великолепные улицы. Мосты. Транспортная развязка. Строящийся подземный переход.

Таня за рулем. Мальков рядом.

Смотрит на ее красивые колени, не прикрытые короткой юбкой и распахнувшимся пальто. Таня чувствует взгляд, радуется и беспокоится одновременно. Подъезжают к метро "Пионерская".

ТАНЯ.

Вам куда конкретно?

МАЛЬКОВ.

Да вы подъезжайте к своему дому, я же тут рядом, пешком дойду.

Таня молча сворачивает в переулок, к многоэтажному кварталу и паркует машину у своего дома.

ТАНЯ.

Все, я дома.

Оба выходят из машины.

Мальков с непривычной галантностью, несколько неуклюже целует ей руку.

МАЛЬКОВ.

Может, пригласите?

ТАНЯ.

... Наглый... Да я тебя первый раз вижу...

МАЛЬКОВ.

Не первый. А кто так красиво хвостиком вилял?..

ТАНЯ.

Нет у меня никакого хвоста...

МАЛЬКОВ (наклоняется к Тане).

Неужели?...

В Таниной однокомнатной, но со вкусом отремонтированной квартире.

Сцена в постели.

ТАНЯ.

Сережа, Сереженька. Как хорошо!

МАЛЬКОВ.

Таня, Танечка.

Через некоторое время. На кухне. Пьют кофе.

МАЛЬКОВ.

А твой... нас не застукает здесь?

ТАНЯ.

Боишься, заяц!

МАЛЬКОВ.

Отчего же заяц?

ТАНЯ (ласково).

Заяц, потому что Серый, Серенький, Сережа.

МАЛЬКОВ (с легким и веселым недоумением).

Заяц?! Обычно волк -- серый, волчара -- шпион, сами в шпионы чуть было не произвели. Хотя нет, -- шпионы на Западе. Я разведчик.

ТАНЯ.

У моего... друга (делает акцент на слове "друга") не тот уровень. Чтобы по квартирам меня выслеживать. Да я ему и не изменяю. (Строит рожицу.) У него жена, дети, как положено. Я... для него... просто... (подбирает слово).

МАЛЬКОВ.

Бойфренд.

ТАНЯ.

Ну ты сказал!

МАЛЬКОВ.

Понял, -- герлфренд.

ТАНЯ.

В общем, да. Девушка для времяпрепровождений! Как это ни обидно.

МАЛЬКОВ.

Да все так живут, успокойся.

Я как-то раз из Москвы ехал, так со мной одна девчушка-блондиночка в одном купе...

Ее еще один курсантик провожал. Такое расставание между ними было трогательное.

ТАНЯ.

И ты, конечно, не упустил девушку?

МАЛЬКОВ.

Что ты, я же женат!

ТАНЯ (с неподдельным изумлением).

Неужели?

МАЛЬКОВ.

Не в этом дело. Разговорились. Она студентка пединститута, вечерница, секретаршей во Дворце пионеров, ну, детского творчества сейчас, подрабатывает. Бабок маловато. Она с матерью и братишкой маленьким... Жить трудно.

ТАНЯ.

И что? ...С тобой? ...За деньги?!

МАЛЬКОВ.

Погоди, погоди, не в этом дело. Хотя, ...вообще-то за деньги, конечно. Возьми, говорит, меня мол, Сережа, в герлфренды.

А что нужно для этого? -- уточняю. -- Квартира, конечно, отдельная, немного денег на содержание...

ТАНЯ.

И ты?

МАЛЬКОВ.

Да, нет, конечно. Я ведь женат, -- сказал.

ТАНЯ.

Понятно, Сережа, денег было маловато. Неадекватное предложение?!

МАЛЬКОВ.

Вообще-то, правда.

ТАНЯ.

Я для тебя хорошенький вариант в этом смысле.

МАЛЬКОВ.

Танечка, я просто счастлив, что такая девчонка...

ТАНЯ.

Сережа, а я еще ничего не решила. И не решала... И наша встреча ничего не значит. Просто так...

МАЛЬКОВ (с грустью).

Так... получилось.

ТАНЯ.

Получилось -- и получилось.

Да ты смотри, сам меня не разыскивай и не поджидай.

(Достает из шкафа пейджер и протягивает ему.)

Пейджера у тебя нет, наверное? Я пошлю тебе сообщение, если нужно будет.

МАЛЬКОВ (радостно).

Я так и подумал, -- мафия!

ТАНЯ (прикладывает палец к губам).

Тсс! (Смеется.) Добро пожаловать в семью.

Мальков становится на колени и целует Тане руку. Затем обнимает ее за бедра и притягивает к себе.

По Ланскому шоссе мчится автомобиль Малькова. Радио сообщает о погоде. Напоминает о времени радиослушателям.

РАДИО.

Еще раз доброе утро. Сейчас в Питере 8.00.

Строительная площадка подземного перехода.

Из машины выходит Мальков, деловито поправляя пейджер на поясе.

ЯХОНТОВ.

Тебя, говорят, повысили?

МАЛЬКОВ (испуганно, про себя).

Неужели так быстро?

(Яхонтову). С чего ты взял?

ЯХОНТОВ.

А вот это что за штуковина на штанах такая? У нас только в управлении мужики с такими ходят.

МАЛЬКОВ (маскируя пейджер под пиджаком).

Ой не надо, не надо. Сейчас даже у детей сотовые, а это пейджер всего-навсего.

ЯХОНТОВ.

Не, я своим детям не покупал еще. В самый раз после ботинок старшему и куплю. Зима скоро.

МАЛЬКОВ.

Ой зима, зима! Лужу-то хоть осушили? А то не подземный переход у нас получится, а ледовый дворец к чемпионату мира.

ЯХОНТОВ.

Сергей Ваныч, тут дело такое странное выходит. Охренеть можно!

МАЛЬКОВ (с тревогой).

Плывун?

ЯХОНТОВ.

Вроде место простое. Мы же земелю-то сверлили, не раз. Вроде ничего. А тут вдруг пустоты какие-то!

МАЛЬКОВ.

Пустоты?

ЯХОНТОВ.

Ты давеча уехал, а воду как пылесосом гигантским кто-то высосал в момент, со свистом!

МАЛЬКОВ (удивленно).

Ну?.. Может, ребята перепугались? Я же предупредил... Чтобы через пять минут...

ЯХОНТОВ.

Ваныч, чего гадать, давай лучше посмотрим. Я пока выше никому не докладывал.

МАЛЬКОВ.

Чего докладывать? Может дело рядовое? Разберемся.

ЯХОНТОВ.

Боюсь, не рядовое; придется разведку новую проводить на предмет пещеры карстовой. Недавно читал, как под Тулой где-то все озеро в воронку ушло вместе с рыбаками и лодками.

МАЛЬКОВ.

Под Тулой, говоришь?

Идут в котлован.

ТИТРЫ: Москва. Тверская. 8. 15.

Жена Малькова с дочкой и отцом-дедушкой выходят из такси.

ЖЕНА МАЛЬКОВА.

Слава Богу, дома!

ДОЧЬ МАЛЬКОВА.

А мы в Питере живем! В нашем Питере наш дом!

ЖЕНА МАЛЬКОВА (к своему отцу, показывает на огромную лужу возле дома).

Москва-Москва, как у нас уже стало, как в Питере. Лужа как Маркизова посреди Тверской.

ОТЕЦ (недоуменно, вынимая чемодан из багажника).

Вчера ведь не было никакой лужи. Авария, наверное!

Ты, доча, за Сережей приглядывай. Не ночевал дома-то. Загулял, кобель.

ЖЕНА МАЛЬКОВА.

То есть, как не ночевал, папа?

ОТЕЦ.

А мы звонили с матерью, для интереса! Не было дома его, не было!

ЖЕНА МАЛЬКОВА.

Вот зачем эти проверки? Строительство у него. Может, аврал? А вы мне душу бередите. Все хорошо у нас с Сережей. Понятно?! Хо-ро-шо!

ОТЕЦ (бурчит недовольно).

Хорошо. Вам, молодым, слова не скажи. Сам не спал из-за вас обоих. А мать? Тоже переживает!

А Сережа твой -- карьерист! На москвичке женился, на москвичке!

ЖЕНА МАЛЬКОВА.

И что с того? Живем-то в Петербурге. Питер, кстати, куда интелигентней, чем наша, ...ваша Москва.

ОТЕЦ (ерничая) .

Интелигентней! (Отходчиво). Прижилась, доча, на чужбине, прижилась... предательница.

Обходят лужу.

Санкт-Петербург. Строительная площадка. 8. 20.

Мальков и Яхонтов с фонарем осматривают стены и пол. Замечают большую трещину.

ЯХОНТОВ.

Принеси-ка, брат Сергей Иваныч, мне "володьку".

МАЛЬКОВ (хихикает).

Володька до такой степени упитый валяется?

ЯХОНТОВ (серьезнее).

А, не знаешь "володьку-то"? Мы кувалду володькою величаем по обыкновению. Мы, работяги, так "володьку" и зовем -- "володькою".

МАЛЬКОВ (машет рукой).

То Володьку, то кувалду. Кого кем величают? Так и не понял.

Но кувалду тащит.

ЯХОНТОВ.

Боюсь я карстовых пустот, ужас как боюсь.

(Бьет кувалдой по трещине в стене. Раздается звук, свидетельствующий о наличие там, за стеной, какого-то помещения.)

Ничего себе! Мать твою! Никак вороночка?!

МАЛЬКОВ (ничего не понимая, светит фонарем).

Да ты посмотри! Елы-палы!

Пласт грунта выпадает к их ногам, и им открывается грязная пещера.

МАЛЬКОВ.

Вот куда водичка ушла!

Просовывает голову в трещину.

ЯХОНТОВ.

Погоди, чудик. Что я отцу твоему расскажу, если тебя в эту грязюку утянет?! Надо начальству докладывать. Нештатная ситуация.

МАЛЬКОВ.

Погоди ты с начальством своим, я тебе начальство! Я за объект отвечаю.

ЯХОНТОВ.

То ж не объект, -- явление природы. Аномальное!

МАЛЬКОВ.

Начитался, старый! Чудес не бывает. Яма как яма. (Задумчиво) а вода-то ушла вся! Елы-палы! (Присвистывает.)

Сколько земли потребуется! Бетона?! Просто так, песочком, не присыпешь.

Кабинет начальника строительства скоростной магистрали Санкт-Петербург -- Москва.

Надпись на табличке "Ковалевский".

На кабинетных часах 8.45 утра. Идет планерка.

КОВАЛЕВСКИЙ.

Печальное у нас известие, господа. Наша кредитная линия вчера закрыта. Окончательно и бесповоротно. Англичане словно испугались чего-то.

УЧАСТНИК СОВЕЩАНИЯ.

Так резко? Возмутительно! Кто их спугнул?! Никак проделки слуг народных?! Некоторых депутатиков продажных?! Я, кажется догадываюсь...

КОВАЛЕВСКИЙ.

Что тут гадать?! Деньги решают все!

УЧАСТНИК СОВЕЩАНИЯ.

Пардон, но почему НАШИ деньги всего не решили? Я думаю, это рука Москвы!

ДРУГОЙ УЧАСТНИК СОВЕЩАНИЯ.

Да бросьте, вы, товарищи, Москву винить во всем. Дорога нужна всем. Москве -- в первую очередь.

УЧАСТНИК СОВЕЩАНИЯ.

Не смешите! Кому нужна скорость, те летают самолетами! Своими персональными самолетами, заметьте!

КОВАЛЕВСКИЙ.

Неужели вы полагаете, что наша стройка задумана для того, чтобы кому-то там ездить?! Для того, чтобы обеспечить пассажирские перевозки?!

Ха-ха! Наив! Какой наив! Кому от этого станет лучше: три часа ехать или четыре с половиной, как сейчас?

УЧАСТНИК СОВЕЩАНИЯ.

Короче, господа, мы теперь руководим самой большой ямой в Европе?!

КОВАЛЕВСКИЙ.

Шагайте шире, товарищ! ...В мире! Самая большая городская яма в мире! Невероятно!

Москва. 10. 00 того же дня.

Жена Малькова звонит соседке-подруге в Питер. Смотрит в окно на Тверскую. Лужа уже исчезла.

ЖЕНА МАЛЬКОВА.

Ты точно знаешь?

СОСЕДКА в Питере.

Зачем мне придумывать?

ЖЕНА МАЛЬКОВА.

На окна смотрела, говоришь? Может, Сережа уже спал?! (Про себя, но громко.) Смотри, Сережа!

Санкт-Петербург. 10. 20.

Мальков надевает огромные болотные сапоги, Яхонтов обвязывает его толстой веревкой.

ЯХОНТОВ.

С Богом, Сережа! Осторожно! Фонарем, фонарем свети.

МАЛЬКОВ.

Да, ладно, Кузьмич, что ты испугался?! Как тетя Маня? Дело простое! Посмотрю и назад.

Как только начальству докладывать? Упустили мы яму нашу. Не закрыли вовремя! Не закрыли!

Мальков с трудом пролезает в пещеру. Осматривает ее зыбкие своды. Под ногами чавкает грязь.

ЯХОНТОВ (кричит в проем).

Как там, дела? Сергей Иваныч?

МАЛЬКОВ.

Да погоди ты!

(Его внимание привлекла часть стены, явно искусственно заделанная. Ощупывает это место рукой.)

Точно, цемент! (Вскрикивает).

ЯХОНТОВ.

Что, что? Что там такое?!

МАЛЬКОВ.

"Володьку" давай сюда!

ЯХОНТОВ (кричит).

Во-лодь-ка!

МАЛЬКОВ (высовывается из щели).

Ну ты придурок, Кузьмич! "Володьку" давай сюда!

Яхонтов опомнился: ведь сам недавно рассказывал Малькову про "володьку". Бьет себя по каске, шарит под ногами и подает ему кувалду.

Мальков сначала осторожно, потом с усилием бьет кувалдой по цементной заплате.

ТИТРЫ: Москва. 10. 30.

По подземному переходу в районе площади Маяковского идут люди. В переходе возле стены стоит стенд торговца газетами. За его спиной раздается оглушительный треск. Падает облицовочная плитка и штукатурка. Прямо на обратную сторону стенда вываливается чертыхающися рабочий в каске с кувалдой. Это... Мальков.

ТОРГОВЕЦ (наступательно).

Е-мое! Ну ничего не умеют! Ну обнаглели!

(Малькову.) Куда ты падаешь, недоносок?!

ТИТРЫ: Санкт-Петербург. 10. 31.

Яхонтов, просунув ухо в разлом, слышит ругань и крик. Ничего не поняв, на свой страх и риск резко тянет веревку на себя.

ТИТРЫ: Москва. 10. 32.

МАЛЬКОВ -- торговцу.

Ну что ты тянешь, что ты тянешь?!

Веревка резко натягивается и увлекает Малькова за собой.

ТИТРЫ: Санкт-Петербург. 10. 33.

Мальков вываливается прямо на Яхонтова.

МАЛЬКОВ.

Ну что ты тянешь, что ты тянешь?!

ЯХОНТОВ.

Что случилось, Сергей Иваныч?

МАЛЬКОВ (приходя в себя).

Ни хрена себе, что случилось?!

(Оглядывается по сторонам. Туго соображает.)

А где, этот?.. Торговец?

ЯХОНТОВ.

Ударился... сильно?!

Продолжает натягивать веревку.

МАЛЬКОВ.

Ну что ты тянешь, что ты тянешь, Кузьмич?!

Господи, что тут происходит такое?

ТИТРЫ: Москва. 10. 36.

Торговец газетами устанавливает поваленный стенд.

ТОРГОВЕЦ (бурчит нарочито громко).

Москва-Москва... На кого ты стала похожа?! Понаехали всякие! Лимита проклятая, да еще перестройку учинили. Все понадкусывали.

ТИТРЫ: Санкт-Петербург. 10. 37

Мальков явственно вспоминает лицо торговца газетами. Но как это возможно?

МАЛЬКОВ (осторожно).

Слушай, Яхонтов, мы ж на Черной речке, да?

ЯХОНТОВ (недоуменно).

На Черной речке, да!

МАЛЬКОВ (осторожно).

Переход еще не открыт?

ЯХОНТОВ (недоуменно).

Не открыт!

МАЛЬКОВ (осторожно).

А когда будет открыт?

ЯХОНТОВ (недоуменно).

Когда откроем!

МАЛЬКОВ (осторожно).

А когда откроем?

ЯХОНТОВ (недоуменно).

Когда закончим строительство.

Мальков раздумывает, продолжать ли этот разговор. И, наконец, решается.

МАЛЬКОВ (орет).

А когда же, мать твою, ты закончишь его строить?!

Яхонтов уже испуганно смотрит на него.

ЯХОНТОВ.

Вот и я говорю, пора кончать. Все тянем и тянем!

Мальков вспоминает случившееся и резко проскакивает в размыв.

ТИТРЫ: Москва. 10. 40.

Торговец прислонил стенд к дыре. Не дай Бог, подумают, что это он со своим стендом проломил стену.

Куда делся этот хам в строительной каске?

Вдруг стенд вновь падает на пол. На рассыпанные газеты выползает обвязанный веревкой Мальков. Почувствовав движение веревки назад, он кричит.

МАЛЬКОВ.

Ну что ты тянешь?!

ТОРГОВЕЦ (испугавшись).

Простите, если что не так.

Я на Тверской... на Горького не первый год. Знаете ли, понаехали тут, в Москву, всякие хамы! Вот я и подумал...

МАЛЬКОВ.

Хамы? В Москву? Ничего не понимаю! Тверская, Горького! (Почти про себя.) Вроде не пил... может..., Таня, может, клофелин?! Ничего не понимаю! Может, я с женой в Москву.?!

Мальков как угорелый побежал по переходу наверх...

Да!!! Это Москва. Тверская.

А вот дом, где живут родители его жены. Ничего себе!

Мальков задумался и побежал обратно. Завалил вновь газетный стенд.

ТИТРЫ: Санкт-Петербург. 10. 48.

Пораженный беготней Малькова Яхонтов только разводит руками вслед удаляющемуся молодому прорабу. А тот выбежал из котлована и... убедился, что он вновь... в Питере. Как это возможно?!

По улице идет соседка.

СОСЕДКА.

Здравствуй, Сережа. Ты где пропадаешь? Твои звонят тебе, понимаешь, жена беспокоится, а ты и дома не ночуешь!

МАЛЬКОВ.

Авария у нас случилась! Авария! На объекте.

В голове у Малькова быстро созревает план.

Он стремглав бежит в размыв мимо Яхонтова.

ЯХОНТОВ.

Что хоть случилось, скажи!

МАЛЬКОВ.

Кузьмич, помалкивай пока! Твое счастье, что этой ямы никто не видел. Хана нам с тобой за нашу халатность. Всю стройку угробили почти!

Я там посмотрю, а ты пока щитом прикрой дырку. И никому...

Да, я потом на пару часиков отъеду.

ТИТРЫ: Москва 10. 59.

Мальков выходит в Москве из размыва. Идет по подземному переходу. Осматривает себя. Ой, забыл снять болотные сапоги. Боже, это не сон!

Люди оглядываются на странно выглядящего Малькова. Благо на нем строительная каска. Наверное, авария водопровода,-- думают они.

Мальков решительно идет к дому родителей жены. Вот их окна. Неужели из них может выглянуть его жена, его теща и тесть?

Парадная подъезда дома в центре Москвы.

Мальков подходит к двери квартиры на третьем этаже. Звонит в дверь.

Голос его жены.

ЖЕНА (через дверь).

Идем, идем! Кто там?

МАЛЬКОВ (измененным голосом).

Хозяюшка, открывай! Поскорее!

ЖЕНА.

Какие вы скорые, чужим открывать не велено. Ходят тут всякие.

МАЛЬКОВ.

Да мне водицы испить бы, хозяюшка.

Жена все же открывает дверь. Видит Малькова. Немая сцена.

ЖЕНА (постепенно приходя в себя).

Так и знала, соседка... вот сволочь! "Не ночевал!" Не ночевал!

Постой, а как ты здесь оказался?!

МАЛЬКОВ.

Может, я пройду в дом, хозяюшка? Или как? Не ждали так скоро?!

ЖЕНА.

Что случилась, Сережа? Как ты в Москве оказался? Почему ты в таком виде?

МАЛЬКОВ.

В каком таком виде?!

(Обдумывает, что бы рассказать ей такое.)

Вот, прислали!

ЖЕНА.

Кто прислал, зачем?

МАЛЬКОВ.

Ясное дело, начальство и прислало!

ЖЕНА (очень серьезно).

Страшное происшествие?! Для ликвидации?

МАЛЬКОВ.

Да, нет! Аврал тут у них, москвичей, перед выборами, понимаешь! Вот и пригнали!

ЖЕНА.

Ничего себе!

МАЛЬКОВ.

Вот я и говорю: елы-палы! Мэр московский не скупится!

Ну... привет тебе, из Питера!

Выбегает заспанная дочка.

ДОЧЬ МАЛЬКОВА.

Папа, папуля приехал! Ух ты, как скоро!

МАЛЬКОВ.

Да, быстрее не придумаешь!

Берет дочурку на руки. Обнимает и целует жену.

Подземный переход в Москве.

Мальков, озираясь, подходит к замаскированной стендом дыре.

ТОРГОВЕЦ (улыбается подобострастно).

А, старый знакомый. Пожалуйста, пожалуйста. Проходите. (Отодвигает свой стенд).

МАЛЬКОВ (деловито).

Сегодня заделаем.

Рассматривает лежащую на полу кафельную плитку. Она, к счастью, не разбилась.

Протискивается в проем. Аккуратно замуровывает вход, замазывает грязью с внутренней стороны стены.

ТИТРЫ: Санкт-Петербург. 14. 30.

Строительная площадка.

ЯХОНТОВ (подозрительно; ест ряженку из пластмассового стакана с булкой).

Сергей Иванович, ты где так долго?

МАЛЬКОВ.

С детства знаю правило: говори правду, все равно не поверят.

Да, в Москве! Где же еще!

ЯХОНТОВ (пожимает плечами недоуменно, как бы про себя).

В Москве?!

Вроде не выходил из ямы.

Ну как, в Москве-то?! Стоит златоглавая?

МАЛЬКОВ.

Стоит, стоит, чего ей сделается!

ЯХОНТОВ.

Богатеют, черти! Все дома перекрасили.

МАЛЬКОВ.

Деньги у них есть!

ЯХОНТОВ.

Вся страна спину гнет! ...Москва!

А ну как Питер опять столицею сделают?! Как думаешь?

МАЛЬКОВ.

Размечтался!

Мальков поджидает Таню возле ее дома. Смотрит на часы. 20.45.

Танина машина выруливает во двор.

Мальков встает навстречу. Пытается галантно открыть дверь авто.

ТАНЯ.

Сумасшедший. Я же просила...

МАЛЬКОВ.

Прости, Танечка. Ноги сами пришли, на автомате.

ТАНЯ.

А голова тебе зачем?

Дурашка, может очень неприятная сцена приключиться. Вдруг я не одна?!

МАЛЬКОВ.

Он-то как раз мне и нужен!

ТАНЯ (испуганно).

Кто он?

МАЛЬКОВ.

Твой папик. Ковалевский.

ТАНЯ.

И фамилию его вызнал, разведчик?!

Теперь кое-что проясняется. Я, наверное, просто трамплин для твоей карьеры. Учти, но ты кандидат в этом случае не на должность! ...В покойники!

МАЛЬКОВ (ехидно).

Неужели нас так любят? Ой-е-ей!

ТАНЯ.

Не ерничай, Сережа. Он для меня как... отец!

МАЛЬКОВ (с подчеркнутым безразличием).

Я и говорю, с папиком твоим пообщаться хочу. Но сначала, Танечка...

ТАНЯ.

Ничего сегодня не получится. Я обещала подруге...

МАЛЬКОВ.

Таня, я серьезно. Очень поговорить нужно. По теме твоего Ковалевского. По работе, про его магистраль.

ТАНЯ.

Ты и вправду карьерист. Хитрый, нахальный, ...как танк!

Поднимаются на этаж.

МАЛЬКОВ.

Я тебе такое расскажу, ...покажу.

Таня волнуется. Ускоряет шаг.

ТАНЯ.

В самом деле, что случилось?!

МАЛЬКОВ.

Такое случилось!

Строительная площадка. 23.55.

ТАНЯ.

Нет, ты все-таки сумасшедший! И я, дура, поверила. Как школьница!

Проходят через будку сторожа в котлован.

МАЛЬКОВ.

Подожди, пока еще не дура! Посмотрим на твою физиономию после...

ТАНЯ.

Да, ты парень заводной. Постой, постой, а Сережа у нас не маньяк? По ямам меня таскаешь? Знаешь, есть такие извращенцы-производственники.

МАЛЬКОВ.

Наверное, я и маньяк, но ТАКОГО ты еще не видела!

Пролезают в трещину, прикрытую щитом. Мальков чиркает зажигалкой: где-то был выход?

МАЛЬКОВ.

Плитки как-то по-другому тут были! Неужели Кузьмич?..

ТАНЯ.

Что, забыл дорожку?

МАЛЬКОВ (нервно и недовольно).

Можешь не ходить, в конце концов! Боюсь, что Яхонтов разнюхал.

А, вот и она, наша волшебная дырочка!

Таня испуганно озирается по сторонам.

Мальков осторожно снимает кафель.

МАЛЬКОВ.

Иди сюда! Лезь! Аккуратнее!

ТИТРЫ: Москва. 00.10.

Хороша Москва ночная! Тверская так светится!

Таня, немного жмурясь и ничего не понимая, выходит из подземного перехода.

У нее шок.

Не находя слов, она шевелит губами, как рыба.

МАЛЬКОВ (ликуя).

Ну как эффектик, дорогуша?!

ТАНЯ.

Невероятно, невероятно! Непостижимо.

МАЛЬКОВ (пытается привезти ее в чувства).

Что я говорил! Как тебе скорости на моей ...нашей магистрали?!

ТАНЯ.

Боже, в это никто не поверит!

МАЛЬКОВ.

Но... Ты то, хоть, веришь? Веришь глазам своим?

ТАНЯ.

Сережа, может быть тут дело не в глазах? В голове?!

МАЛЬКОВ.

Вообще-то все в голове! Все от головы!

ТАНЯ.

И мы придумали все это...

МАЛЬКОВ.

Я в первый раз, вообще-то тоже, про... клофелин подумал.

ТАНЯ.

Почему про клофелин? А, понимаю! Та девушка, в поезде из Москвы...

МАЛЬКОВ.

Нет, с той блондинкой все нормально. Просто я в первый раз в тоннель сразу же после нашего свидания попал.

И думал, что все это сон!

ТАНЯ.

Эх ты, заяц Серый! Так плохо думал про меня.

МАЛЬКОВ.

Зато теперь...

ТАНЯ.

Теперь я думаю. ...Что мне подсыпали чего-то! В кофе. Слушай, а мы не курили чего-нибудь такого?

МАЛЬКОВ.

Я не поклонник Кастанеды.

ТАНЯ.

А во что или в кого ты веришь, Сережа?

МАЛЬКОВ.

Если честно, то в любовь верю, Таня. (Целует ее.)

ТАНЯ.

Эх, мальчишки, мальчишки. Я же серьезно.

МАЛЬКОВ.

А, что, собственно, может быть серьезнее любви? Неужели даже тоннель этот сверхъестественный?!

Ты только представь себе. Мы такое чудо невиданное открыли, а мне только смотреть на тебя, видеть и говорить с тобой, любить тебя хочется! Таня!

ТАНЯ.

Спасибо, милый Сережа. Просто мне померещилось только что: все это как-то не по-доброму закончиться. Несчастливо. И любовь наша. И туннель этот.

МАЛЬКОВ.

Нет больше греха сегодня в мире, Таня, чем твой пессемизм. Вот я сегодняшним днем живу. Я счастлив сегодня! Ведь я люблю тебя!

ТАНЯ.

Сегодня?

МАЛЬКОВ.

Да, поймала! Подловила на слове. (Ехидно.) Поживем -- увидим. Куда торопиться? Это не высокоскоростная магистраль. Любовь, это, знаешь ли... такие повороты! (Обнимает Таню.)

Идут по ночной Москве. Тверская. Манежная. Красная площадь.

ТАНЯ (с восхищением).

Здорово! Так хорошо!Танцевать, петь хочется!

Навстречу идет мужчина с саксофоном (то ли уличный музыкант, то ли играет где-то в дешевом ресторанчике).

МАЛЬКОВ.

Уважаемый! Я вас очень прошу, умоляю! (Что-то говорит ему на ухо, показывает на Таню.)

Прохожий музыкант понимающе кивает. А когда Мальков, обшарив все свои карманы, достает уйму денег, с удовольствием соглашается поиграть.

Играет на саксофоне медленный красивый танец.

Мальков и Таня обнявшись танцуют.

Светает.

Московское отделение милиции N 33.

В обезьяннике Яхонтов. Лицо его слишком веселое и странное.

ЯХОНТОВ.

Питер -- Москва. Москва -- Питер! Не верите, свиные рыла! Не верите! Я самое великой открытие сделал!

ДЕЖУРНЫЙ МИЛИЦИОНЕР (звонит в психушку).

Да уже разобрались. Не пьяный. Трезвый. Буянил! Еще как буянил! Ругался! Пять часов уже здесь. Буровит, что Питер -- мол, это Москва. А Москва -- это совсем не Москва, а все тот же Петербург. Словом, клиент ваш!

Заморочили людям голову! С переносом столицы. Вот они сами ее и переносят!

ТИТРЫ: Санкт-Петербург. 12. 00.

Кабинет начальника строительства скоростной магистрали Санкт-Петербург -- Москва.

Надпись на табличке "Ковалевский".

Таня заходит в кабинет.

КОВАЛЕВСКИЙ (отрываясь от бумаг).

Ты где была всю ночь?

ТАНЯ.

В Москве!

КОВАЛЕВСКИЙ.

Какой, к чертям, Москве?! Тебя опять видел ... Кульков с ... этим... парнем!

ТАНЯ (возмущенно).

Опять видел! Что значит "опять видел"?! Следил! Значит! Следил?!

КОВАЛЕВСКИЙ.

Ну, следил! А почему ты врешь? Раньше ты не врала мне.

ТАНЯ.

Я не вру. Была в Москве!

КОВАЛЕВСКИЙ.

Хватит! Не верю, ни единому слову твоему не верю! С этой минуты!

ТАНЯ.

Подожди! Ты еще не слышал самого главного!

Ковалевский с неподдельной тревогой посмотрел на Таню.

Вечер того же дня.

Строительная площадка подземного перехода.

Таня, Ковалевский, Мальков спускаются в котлован.

Москва 00. 00.

Куранты бьют полночь.

Изумленное лицо Ковалевского на фоне Большого каменного моста и ансамбля Московского кремля.

КОВАЛЕВСКИЙ (сам себе).

Мистика!

Это же ездить и летать никуда не нужно! Потрясающе! Дорога теперь не нужна! А мы такой огород городим!

Его восторг сменяется тревогой. То ли от того, что увидел Малькова, который, подав руку Тане, ведет ее по поребрику, то ли от того, что...

Москва. Министерство путей сообщения. Приемная министра Петра Ильича Остапенко.

ОСТАПЕНКО.

Какие будут соображения, господа-товарищи?

УЧАСТНИК СОВЕЩАНИЯ.

А какие могут быть соображения?! У нас на фонд зарплаты еще осталось на пару месяцев. Если правительство не решит вопрос, -- замораживаем стройку. Однозначно!

КОВАЛЕВСКИЙ.

Вы как с Луны упали! Это стройка не бюджетная. Не правительственная. Тут и президент не решит ничего!

(Решительно.) Не нужна стройка! Не нужна дорога!

ОСТАПЕНКО.

А какого же?! Зачем начинал ее, умник?!

КОВАЛЕВСКИЙ.

Не знал тогда, что не нужна!

ОСТАПЕНКО.

А сейчас понял, разобрался?! Или другое лобби над тобой поработало?

КОВАЛЕВСКИЙ (самоотверженно).

Дорога не нужна. Есть другое решение. Вот вы все здесь люди умные! Есть невероятнейшее решение! Повторяю, невероятнейшее! Через пару дней вся страна, весь мир... заговорит о нас!

Смешки в кабинете.

УЧАСТНИК СОВЕЩАНИЯ.

Ковалевский, давайте сказочки оставим уже! В самом деле! Надоело! Я ваш почерк давно прочувствовал. Вам лишь бы возглавить что-нибудь эдакое! Признайтесь: на дамбу питерскую метили, -- не получилось! Там свои людишки! Вот и придумали ВСМ! А на хрена нам эта ВСМ?! Да на бабки залезть! Из реки финансовой попоиться!

ОСТАПЕНКО.

Да буде вам, хлопцы, чубами трясти, здесь все свои. Все все знают. Обо всех! Не нужно никого на чистую воду выводить! Магистраль нужна стране! Народу нашему нужна! России!

КОВАЛЕВСКИЙ.

Не нужна дорога! У меня есть обоснованное, но невероятное решение!

ОСТАПЕНКО (машет рукой).

Ладно, понятно. Прекращаем дискуссию!

Что там у нас следующее? Начальник Северо-Кавказской дороги, пожалуйста, докладывайте.

Санк-Петербург.

Автомобиль Ковалевского мчится по Невскому проспекту. Инспектор ГБДД отдает честь невидимому пассажиру за затемненными стеклами.

РАДИО.

...Похоже, бесславно заканчивается строительство высокоскоростной магистрали Санкт-Петербург -- Москва, так и не начавшись в полной мере. Начальник строительства и инициатор этого амбициозного проекта господин Ковалевский точно войдет в историю нашего города как автор самой большой ямы в Европе или даже в мире.

Поговаривают, что сотрудники русской редакции "Книги рекордов Гинесса" уже обратились к экс-директору на предмет внесения его замечательного детища в анналы современной истории.

Правы были некоторые депутаты относительно полезности этого уникального строительства для нашего города и России в целом.

Но! Как говорят: иных уж нет, а те -- далече!

Интересно, чем теперь займется господин Ковалевский?

Пока мы порассуждаем на тему новых западных инвестиций, послушайте музычку. В эфире несравненный Зукеро...

Ковалевский с отвращением выключает радиоприемник.

КОВАЛЕВСКИЙ (водителю).

Домой!

ВОДИТЕЛЬ.

К Анне Петровне или к Тане?

КОВАЛЕВСКИЙ.

На дачу!

Машина Ковалевского на Выборгском шоссе. На автобомильных часах 23.40.

Звонок на автобомильный телефон.

КОВАЛЕВСКИЙ -- водителю.

Отключайся. Говорить ни с кем не буду.

ВОДИТЕЛЬ (слушает трубку).

Да, господин министр, сейчас передам.

Ковалевский неохотно все же берет телефонную трубку.

КОВАЛЕВСКИЙ.

Да, Ковалевский, Петр Ильич.

ОСТАПЕНКО.

Слушай, Ковалевский, что ты за чепуху на совещании хотел смолоть?

КОВАЛЕВСКИЙ.

Это совсем не чепуха, это серьезно!

Но теперь уже все равно, Петр Ильич! Все равно!

ОСТАПЕНКО.

Да погоди ты! Как девка нюни распустил. Я тоже серьезно! Видишь, даже ночью тебе звоню! Не понимаешь что ли ни черта?

Как там Таня твоя? Анне Петровне привет, конечно. Баню, поди, девки твои приготовили?

Хорошая у тебя банька, Ковалевский, хорошая!

КОВАЛЕВСКИЙ.

Дак, больше вместе не попаримся! Наверное...

ОСТАПЕНКО.

Почему не попаримся? Ты ко мне завсегда можешь. В любой день. В любой час. Ты хлопчик понятный мне, преданный. Без тайных промыслов. С душой к тебе всегда относился. Не отчаивайся, паря. Не пропадем. Все у нас наладится!

КОВАЛЕВСКИЙ.

Вашими устами да мед пить, Петр Ильич!

ОСТАПЕНКО.

Ну, давай про дело потолкуем.

За сколько, говоришь, по твоей невероятной трассе до меня, старика, в столицу Москву-матушку из Питера домчаться будет можно?

Пауза.

КОВАЛЕВСКИЙ (раздумывает и решается).

Сейчас и потолкуем.

ОСТАПЕНКО.

Давай-давай, рассказывай. Я ведь тоже, как и ты, передовых мыслей и дел сторонник.

КОВАЛЕВСКИЙ.

Зачем по телефону? Давайте живьем и поговорим.

ОСТАПЕНКО.

Не тяни, дорогой.

КОВАЛЕВСКИЙ.

Петр Ильич, я быстро, я сейчас, минут ... через двадцать.

ОСТАПЕНКО.

Перезвонишь?

КОВАЛЕВСКИЙ.

Подойду!

Остапенко присвистнул. Сделал гримассу телефонной трубке.

ОСТАПЕНКО.

Куда подойдешь-то, родной?

КОВАЛЕВСКИЙ.

А вы где сейчас?

ОСТАПЕНКО.

В министерстве.

КОВАЛЕВСКИЙ.

Тогда минут через пятнадцать!

ОСТАПЕНКО (недовольно, думая, что Ковалевский провоцирует на разлад).

Эх, молодежь! Какая шустрая у нас молодежь. Давай-давай! Жду!

(Уже не в трубку.) Умник, поумничай мне!

КОВАЛЕВСКИЙ -- водителю.

На Черную речку, быстро!

Москва. Министерство путей сообщения. Приемная министра Петра Ильича Остапенко.

Остапенко смотрит фильм про инопланетян, потягивает виски, закусывая сушкой.

Входит Ковалевский.

Немая сцена. Сушка выпадает изо рта Остапенко.

ОСТАПЕНКО.

А... Ковалевский, так ты же...

КОВАЛЕВСКИЙ (уточняет).

В Питере?!

ОСТАПЕНКО (недопонимая).

Я проверял. Ты в Питере!

КОВАЛЕВСКИЙ.

Ага! А перед вами не я, а мой фантом?! Да?

Вот и вы, Петр Ильич, чепуху смолоть решили! Что, крыша поехала или это виски так на вас действует?!

Набережная Невы.

Сфинксы. Теплоходик весь в огнях, как елка, проплывает мимо. Музыка.

Волна плещется прямо к ногам министра Остапенко. В голове у него -- что творится! Он, как простой пьянчужка, с бутылкой виски один на набережной. Плащ его заляпан жирной глиной. Ощупывает себя. Смотрит на часы. Разведенные мосты опускаются.

ОСТАПЕНКО (бурчит).

Ох уж этот Питер! Мостов понатыкали! Тут такое важное дело! Понимаешь!

К набережной подъезжает машина Ковалевского. Он сам за рулем. На переднем сиденье -- Таня, сзади -- заспанный и недовольный Мальков.

ОСТАПЕНКО (с интересом рассматривает Малькова).

А, ты, герой! Ну, здравствуй, здравствуй, Кулибин!

МАЛЬКОВ.

Я вам не Кулибин! Моя фамилия -- Мальков! Никакой я вам не герой.

ОСТАПЕНКО (надменно).

Ты гляди! Хлопец ершистый попался. Мать твою!

МАЛЬКОВ.

Куда это я попался?!

ОСТАПЕНКО.

В историю! ...Влип!

МАЛЬКОВ -- Ковалевскому.

Я думал, что разговор у нас важный будет. А он ругается!

КОВАЛЕВСКИЙ.

Петр Ильич -- большой человек. От него зависит судьба нашего открытия!

МАЛЬКОВ.

Да уж вижу, -- не маленький! По ночам к маленьким на машинах не возят!

ОСТАПЕНКО к Малькову.

Ты понимаешь, сынок, ЧТО ты натворил?!

МАЛЬКОВ.

Господи, что я натворил-то? Пространственно-временную воронку обнаружил?! Переход открыл?! Я-то здесь причем? Так получилось!

ОСТАПЕНКО.

Получилось. Получилось!

А что нам теперь с вами делать?! С воронкой этой чертовой?! Переходом?!

КОВАЛЕВСКИЙ и ТАНЯ (разом).

То есть как "что делать"?!

ТАНЯ (с энтузиазмом).

Петр Ильич! Это же!.. Это же!.. Самое уникальное событие в истории человечества! Это же решает множество проблем для ... России! Москвы, Петербурга, вашего министерства, наконец!

Вы только подумайте, сколько денег можно теперь сэкономить!

ОСТАПЕНКО.

Девочка, умерьте свой пыл молодежный! Кому и какие ты деньги собралась сэкономить?

КОВАЛЕВСКИЙ (вступается за Таню).

Стране, Петр Ильич, народу, экономике!

ОСТАПЕНКО (вздыхает).

Ты-то, Ковалевский! Виски уже седые, а ни хрена не понимаешь в жизни. Не обсуждать, как использовать дыру эту вашу проклятую, а как забыть это пресквернейшее происшествие собрал я вас!

МАЛЬКОВ.

Ничего себе, шуточки! Забыть! Да?! Да я...

ОСТАПЕНКО.

Дети мои, прошу вас -- за- будь-те. По-хорошему прошу. Забудьте! Как ничего и не было! Как дурной, как нелепый сон! Во имя...

КОВАЛЕВСКИЙ.

Позвольте, во имя чего, собственно?!

ОСТАПЕНКО.

Во имя...

Ты представляешь?! Целое министерство, целая дорога! Десятки, сотни тысяч людей без дела хочешь оставить?! Во имя... народа нашего забудьте. Не убивать же вас?!

МАЛЬКОВ -- Ковалевскому.

Я думал, вы меня для дела пригласили.

Предатель вы, Ковалевский. Вы бы еще министру путей сообщения сбрехнули! Он-то точно свою задницу после этого никуда не пристроит!

ТАНЯ (мрачно).

Сережа, это и есть министр! Петр Ильич Остапенко.

МАЛЬКОВ.

То-то смотрю, рожа знакомая! Только пьяная очень! А вы то (Ковалевскому)... надо же так ... не подумать, мягко выражаясь!

Все испортили! Нас и вправду всех убить теперь могут!

КОВАЛЕВСКИЙ.

Сопляк! Сам про дыру эту на весь мир раззвонил...

МАЛЬКОВ.

Да я! Я если бы раззвонил! Я же ... только вам и показал ее!

ОСТАПЕНКО.

Ну, вот и хорошо, братцы! Вот и договорились! Значит, кроме нас, четверых, никто и не знает? Никто не узнает! (Смотрит на всех с надеждой.)

КОВАЛЕВСКИЙ.

Эх вы, Петр Ильич! Я вам ...как близкому человеку, как другу отца моего доверился! А вы... Так поступаете. Я... к журналистам обращусь...

ОСТАПЕНКО.

В наше время, сынок, никому доверять нельзя! Даже себе!

Признайся: не подумал! А к журналистам... Пустое. Кто тебе поверит?!

МАЛЬКОВ -- Тане.

Пойдем отсюда, Таня! Пусть начальство наговорится! У меня свой план есть!

КОВАЛЕВСКИЙ.

Я с вами, ребята! Пусть этот хмырь сам себя убеждает. А может... его самого... утопить здесь?

МАЛЬКОВ.

Нет, господин Ковалевский, я с огромным желанием бы вас утопил. Если бы не вы... (Печально посмотрел на Таню).

КОВАЛЕВСКИЙ --Тане.

Таня, поедем. Поедем домой!

МАЛЬКОВ.

А что вы так? Что вы к ней пристаете? Кто вы ей? Папочка?

КОВАЛЕВСКИЙ.

Не твое дело, заткнись, щенок! Таня, пойдем!

МАЛЬКОВ.

Я... щенок?! Да ты... Да я тебя... Таня, пойдем отсюда!

Таня стоит в нерешительности. Сейчас, в принципе, решается ее будущее.

ТАНЯ -- Малькову.

До свидания, Сережа.

МАЛЬКОВ.

Ах, так?!

ТАНЯ.

А как?

МАЛЬКОВ.

Таня, прошу, останься! Со мной!

Таня подмигнула Малькову, но он не понял этого жеста. И направилась в машину Ковалевского.

МАЛЬКОВ -- Ковалевскому.

Я убью тебя, Ковалевский! Убью!

Остапенко допил бутылку и бросил ее в Неву. На воде образовались круги.

Раздосадованный, обиженный Мальков бредет по просыпающемуся утреннему Питеру.

МАЛЬКОВ (себе под нос).

Ненавижу! Убью его, гада! Эх Таня, Таня! Танечка!

Запищал пейджер на поясе у Малькова. Он нажимает на кнопку.

На экране: "Я тебя люблю! Таня".

Мальков с визгом подпрыгивает и бежит через проезжую часть дороги. Удивленный милиционер смотрит на парня, запоздавшего, наверное, со свидания.

Квартира Малькова. Он безмятежно спит. Пронзительный телефонный звонок приводит его в чувство. Звонит жена из Москвы.

ЖЕНА (язвительно).

Доброе утро, Сережа. Ты опять дома не ночевал?!

МАЛЬКОВ.

Я... я... Откуда ты знаешь?

ЖЕНА.

Смотри, Сереженька!

Бросает трубку.

Обескураженный Мальков стоит посреди комнаты. Подходит к телевизору, включает его.

По телевизору -- репортаж с его объекта.

ГОЛОС ЗА КАДРОМ.

...Раньше срока строители под руководством молодого прораба участка Сергея Ивановича Малькова подошли к отделочным работам в подземном переходе на Черной речке. Нет сомнения, что объект будет сдан досрочно.

Этот подземный переход будет прекрасным подарком жителям Приморского района и всего Петербурга, поскольку решает и многие транспортные проблемы...

Мальков стремительно направляется к телевизору, чтобы переключиться на другой канал.

Но... Дальнейшее сообщение повергает его в шок.

На телеэкране кадры: труп у подъезда жилого дома...

ГОЛОС ЗА КАДРОМ.

...Криминальная хроника.

Сегодня утром на пороге подъезда собственного дома, выстрелом в голову убит начальник строительства высокоскоростной магистрали "Санкт-Петербург -- Москва" господин Ковалевский.

По мнению следствия причиной убийства может быть борьба криминальных кланов за передел сфер влияния на рынке иностранных инвестиций нашего города.

Как нам стало известно, компания "Трасс-Балт" скоро возобновит недавно приостановленную стройку века...

Телефонный звонок приводит в чувство Малькова. Молчание в трубке.

Мальков о чем-то догадывается и пугается собственного предположения. Кладет трубку. Вновь берет телефонную трубку. Звонит Тане.

МАЛЬКОВ.

Таня, это я. ... Это не я! Ты что?! Это... Это не я!!!

Наспех одевается и выбегает из квартиры.

Поднимается по лестнице к Таниной квартире. Звонит в дверь.

Дверь открывает заплаканная Таня.

МАЛЬКОВ.

Таня, Танечка, ты что подумала?!

ТАНЯ.

Будь ты проклят, Сережа!

Хлопает дверью перед носом Малькова. Мальков стучит, звонит в дверь. Потом, понимая, что она больше не откроет, уходит подавленный.

В таком виде он приходит к стройке. Решительно, сквозь толпу рабочих продирается в середину туннеля. Дыра в размыв засыпана.

МАЛЬКОВ (к рабочим).

А кто распорядился?

РАБОЧИЕ.

Так из треста... Виктор Ваныч Огородников и распорядился, Сергей Иваныч!

МАЛЬКОВ.

Ну да, конечно, конечно. Виктор Ваныч! Молодцы, ребята.

А Яхонтова нашего не видели? (Машет рукой.) Опять в запой ушел, бедолага!

РАБОЧИЕ.

В забой, в забой! Ясное дело.

Мальков выходит в сквер возле метро и своего будущего подземного перехода. Присаживается на скамеечку. Берется за голову.

Напротив него сидит какой-то старичок с тростью. Мальков присматривается и узнает в старичке министра Остапенко. Остапенко хитро смотрит на Малькова. Встает и садится рядом с ним.

ОСТАПЕНКО.

Ну что, дружок, теперь делать будешь?

МАЛЬКОВ (со злобой).

Я знаю, это вы! Вы его... убили!

ОСТАПЕНКО (смеется как ни в чем не бывало).

Ага! Вот этой самой палочкой! (Трясет тростью.) Замочил! Старичок -- главу местного криминального клана, крестного отца, Ковалевского! Ха-ха!

МАЛЬКОВ.

Я знаю точно, -- это вы! Ваши люди! Я пойду... Я вас...

ОСТАПЕНКО (с издевкой).

Куда пойдешь-то? В милицию что ли?!

МАЛЬКОВ.

Зачем в милицию, к самому президенту!Пойду.

ОСТАПЕНКО (ехидно).

Прямо и пойдешь?

МАЛЬКОВ.

Теперь, правда ...ехать придется!

ОСТАПЕНКО.

Вот-вот, Сергей Иванович, мы с вами своего и добились. Ведь поедете, правда?! Или полетите?! На самолете.

МАЛЬКОВ.

Мы с вами?! Да я вас!

ОСТАПЕНКО.

Это жизнь, Сергей Иванович, действительность! Выбор у вас вон какой (показывает двумя пальцами, какой у него малюсенький выбор.)

А вы в фантасты записались. Да еще в какие! Пространственно-временная воронка! Ха-ха! Сам посуди! Да хоть и в правду была бы!

Нет, от лукавого все это. Не в небе же, -- под землей! А там сферы адовы, преисподняя! Чур, меня! Чур!

Так что выбирай, Сергей Иванович! Три дороги у тебя! Хочешь -- в тюрьму, хочешь -- в сумасшедший дом.

Ох и забавные там хлопчики живут. Кулибины, Циолковские, Наполеоны!

Слушай, Сергей Иванович, а может, у тебя комплекс... наполеоновский? Признавайся. Высоко метил-то? Поделись со стариком. Завидовать не буду. (Пытается погладить его по голове.)

МАЛЬКОВ.

А третья?

...Так значит, забыть?

ОСТАПЕНКО.

Забудь, однозначно, забудь!

МАЛЬКОВ.

И...?

ОСТАПЕНКО.

Да там посмотрим, дорогой! Все будет у нас хорошо!

МАЛЬКОВ.

А как же...?

ОСТАПЕНКО.

Переход, что ли?

МАЛЬКОВ.

Пространственно-временной парадокс...

ОСТАПЕНКО.

Э... Не дожили мы в России еще до такой фантастики, сынок! Не дожили...

Доносятся звуки оркестра. Из репродуктора звучит: "... в этот знаменательный для горожан день..."

По небу летят связки разноцветных шаров. Камера уходит со среднего плана на общий, а затем все выше и выше улетает она от наших героев и летит над прекрасным городом. Над его осенними скверами, проспектами, реками и каналами, удаляясь к заливу и исчезая в облаках, по которым идут титры.

Оставить комментарий © Copyright Богданчиков Александр Викторович (ab@roskino.com) Размещен: 04/11/2015, изменен: 04/11/2015. 77k. Статистика. Статья: Драматургия Скачать FB2		Ваша оценка:

Богданчиков Александр Викторович : другие произведения.

Переод