Богданова : другие произведения.

От Волги До Сены - часть 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "За горизонтом судьбы" - первая часть лирического любовного романа "От Волги до Сены" - о том, как в чувствительной, доброй и чистой девической душе рождается НАСТОЯЩАЯ ЛЮБОВЬ.

Екатерина Богданова

От Волги до Сены.

Лирический роман.

ЧАСТЬ I "За горизонтом судьбы".

2012 год

Глава 1. Наташа.

   Ей был нужен только он. Она так решила сама уже много лет назад, и это решение было окончательно и бесповоротно. Её сердце уже седьмой год томило ожидание встречи с любимым. Сны и грёзы, мечты и желания, мысли и фантазии - всё было только о нём. Она отчаянно верила, бесконечно надеялась и преданно любила, как не может любить на этом свете, в этом жестоком и сложном мире никто.
   Нет, это было не расставание, и даже не разлука, ведь и тому, и другому всегда предшествует встреча. Всё было намного сложнее и серьёзнее. Стремление найти родственную душу было мечтой всей её жизни, но добиться этой цели оказалось для неё слишком тяжело. Много лет она искала того, кто будет близок её сердцу, кто полюбит её преданно и искренно, кто всегда сможет понять, утешить, защитить. Но парни, окружающие её, были антиподами Наташиной мечты: почти все они с ранних лет выпивали, курили, нецензурно выражались, приставали к девушкам, бездельничали на уроках и были либо законченными эгоистами, либо страстными любителями больших компаний. Искательница счастья не разделяла их интересов, и в её адрес беспрестанно устремлялись наглые взгляды, сыпались острые шутки, ехидные насмешки и нецензурные оскорбления. Наташа не сдавалась, она пыталась найти его, во что бы то ни стало.
   Однажды, будучи ученицей седьмого класса, она вдруг сама неожиданно для себя поняла, что ищет не что иное, как любовь. Это умозаключение взволновало её ещё больше, невероятно живое воображение стало рисовать ей с каждым днём всё более отчётливый образ парня, того самого, который развеет все её печали и сделает её счастливой. Всё чаще она пыталась представить себе свою первую любовь, первое свидание, первый поцелуй.... Жизнь девушки наполнялась новым смыслом, затмившим постепенно все остальные смыслы. Сердце, исполненное радужными мечтами о верном, любящем, понимающем человеке - её второй половинке, быть может, также блуждающей по свету в поисках любви и счастья, имело только одно желание: встретить его. Другие желания, ранее волновавшие её воображение, не столько отодвинулись на второй план, сколько исчезли вовсе.
   Родители не понимали её. Или не хотели понять. Принципиальные и прагматичные, порой они казались Наташе совершенно бесчувственными и равнодушными ко всем и всему.
   Время шло, сменялись времена года, одна за другой улетали в бездну прошлого страницы отроческой жизни.... В свои восемнадцать Наташа была очень хороша собой: умна, добра, красива, правдива и искренна. Поступив учиться на медицинский факультет УлГУ, девушка усердно занималась и лишь изредка для успокоения души посещала маленькое, всего в несколько десятков деревянных домов, село Смородино. Причиной тому никак не могло быть её нежелание: всеми сердцем и душой любила она этот край, невыразимой прелестью манящий и очаровывающий её с детства, но большая нагрузка в университете и дела по дому отнимали очень много времени.
   Время ничуть не переменяло её. Несмотря ни на что, Наташа оставалась сама собой, не поддаваясь ничьему влиянию и не открывая сердца никому в ожидании кого-то, кого она посчитает достойным впустить в свой маленький мир. По какой-то необъяснимой причине она с годами всё сильнее чувствовала, что каждый прожитый день, каждая минута и секунда приближает её к долгожданной встрече с тем, кто сумеет подобрать ключик к её закрытому ото всех одинокому сердцу.

Глава 2. Чудо.

   Двадцать четвёртое апреля.... С самого утра Наташа чувствовала, что этот день будет особенным, не похожим на другие. Встав с первыми лучами солнца, она раскрыла настежь окно, чтобы почувствовать свежее дыхание апрельского утра. Перед ней простирались родные волжские просторы, солнце приветливо встречало её ласковым теплом, озаряя комнату нежно-жёлтым светом. Наташа ещё долго стояла, вдыхая с прохладным воздухом тонкий аромат весны и свежести, наполняющий душу необычным, незнакомым ей ранее ощущением.
   По дороге в университет она улыбалась каждому прохожему, сама не понимая причины такого непривычного ей беззаботного оптимизма. "Погода сегодня хорошая, солнечная, - подумала радостная Наташа, - может быть, поэтому на сердце так ясно, легко и тепло!?" Три пары закончились удивительно быстро, так быстро, что девушка очень удивилась, взглянув на часы и увидев, как незаметно сегодня летит время. Предчувствие чего-то нового, неизведанного, волновало её на протяжении всего дня. Наташа не обращала ни малейшего внимания ни на вечные шутки однокурсников, ни на их придирчивые замечания о её новом бежевом платье, которое они посчитали старомодным и деревенским. Не обращая ни на кого внимания, она внимательно слушала лекции и старалась успеть записать всё, что было необходимо.
   Весёлой разговорчивой гурьбой студенты вышли на университетское крыльцо, заполонив площадку и ступеньки. Она не спеша шла позади всех, никуда не торопясь, и поводила плечами от вечерней прохлады. Солнце светило прямо в лицо, и девушка слегка прикрыла глаза ресницами.
   Переговариваясь между собой, однокурсники охотно делились друг с другом какими-то новостями и впечатлениями. Когда толпа студентов рассеялась, Наташа подняла глаза и вздрогнула от неожиданности. Высокий тёмный силуэт вдруг возник на её пути, загородив собой яркое апрельское солнце, и затмив его в глазах Наташи своей гармоничностью и величием. Остановившись на середине лестницы, она по инерции сделала ещё один шаг и оказалась лицом к лицу с совершенно незнакомым молодым человеком. Прямо перед ней стоял высокий, стройный, широкоплечий брюнет и смотрел на неё необъяснимо ласково и необыкновенно пристально. Каждая черта лица незнакомца была такой тонкой, благородной и выразительной, что Наташа тоже невольно засмотрелась на него, сама стыдясь своего долгого неуместного взгляда. Что-то милое и необъяснимо трогательное показалось ей в его нежной улыбке, в его немного вьющихся волосах, но более всего - в его взгляде.
   Его тёмно-карие глаза, огромные и неподвижные, но вместе с тем удивительно живые, окружённые длинными густыми ресницами, неотрывно смотрели прямо на неё из-под гордых чёрных бровей, увлекая в бесконечно глубокую бездну. Забыв обо всём на свете, Наталия на несколько секунд невольно утонула в бездонном омуте чёрных, но изумительно светлых глаз незнакомца. Никогда ранее она не осмеливалась так долго и открыто смотреть в глаза случайному прохожему. Взгляд этого необычного брюнета был настолько завораживающим и пленительным, что в этот прохладный апрельский вечер ей стало горячо до самого сердца. Несколько мгновений прошли в полном безмолвии. Вдруг Наташа почувствовала, как тёплая рука парня коснулась её запястья. Тут она пришла в себя и бросилась бежать не столько от испуга, сколько от смущения.
   Стук каблуков зазвенел по тротуару, суфлируя удары растревоженного сердца. Наташа боялась погони, но где-то в глубине души желала её. Опомнившись у широкого шоссе, девушка отдышалась и уже неспешным шагом пошла домой, взволнованная и по неизвестной ей самой причине обрадованная. Образ незнакомца будто бы всё ещё стоял перед ней, тепло, дарованное его пристальным взглядом, не исчезало, а только приумножалось с каждой минутой, грея её учащённо бьющееся трепещущее сердце. Душа Наташи будто перерождалась. Там, где раньше был необъятный пустырь одинокой печали, разрасталось что-то огромное и прекрасное, всепоглощающее, жгучее и нежное. Это ощущение поначалу было ей неясным, и она сочла его за недомогание. Придя домой, Наташа уже внутренне настроила себя на неприятный исход длительных вечерних прогулок по ещё холодной и ветреной набережной: ОРВИ. Однако всё оказалось в норме. И температура, и пульс, и давление. В некоторой степени успокоившись, девушка решила, что просто очень устала и легла спать раньше, чем обычно. Наташа проспала почти десять часов и проснулась на следующий день около восьми.
   Утром сердце девушки наполнила не знакомая ей ранее светлая грусть и вместе с тем желание снова увидеть того незнакомца, который так искренне и ласково улыбался ей около университетского корпуса. Она уже не могла противиться этому желанию но, понимая, что встретить случайного прохожего в городе с населением в полмиллиона человек почти невозможно, она пыталась избавиться от мыслей о нём с помощью чтения учебников и повторения конспектов. Могла ли Наташа предположить, что снова встретит его? Как бы то ни было, произошло именно так.
   После консультации перед экзаменом по биологии, который должен был состояться на следующий день, Наташа вышла из медицинского корпуса и, присев на скамейку, открыла учебник по анатомии на странице, где начинался параграф, до сих пор оставшийся ей не совсем понятным. Внимательно читая текст, объясняющий довольно трудный для понимания процесс, она пыталась постепенно разобраться в этой теме. Тёплые лучи яркого весеннего солнца, пробиваясь сквозь покрывало белоснежных пушистых облаков, щекотали её щеки, свежий ветерок перебирал выбившиеся из косы светлые локоны.
   Внезапно до Наташи донёсся звук чьих-то неспешных приближающихся шагов и будто уже знакомый свежий аромат мужского одеколона, почему-то напомнивший ей вчерашний вечер. Уже не новое для неё ощущение чьего-то пристального взгляда заставило девушку отвлечься от чтения, но глаза от книги она оторвать не решалась.
   - Чем это вы так увлеклись? - вдруг донёсся до неё мелодичный юношеский баритон, и его громкое эхо разлилось в Наташиной груди сладким звоном.
   Сердце забилось учащённо. Несколько секунд поколебавшись, она подняла глаза и замерла. Напротив неё стоял тот же самый кареглазый парень с лицом возмужавшего ангела и загадочной улыбкой. Наташа всё ещё не могла поверить в то, что это не сон, и заворожено смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова. Это было самое настоящее чудо, каких, по мнению многочисленных в наше время прагматичных скептиков, не бывает. Не удача, не случай, а именно чудо, удивительное и необъяснимое, которого она так долго и верно, так трепетно и преданно ждала! Его голос, нежный и завораживающий, вкрадчивый и необыкновенно милый, отзывался в её сердце неслыханной ею ранее мелодией неизвестного чувства. Она силилась что-то сказать но, оробев, не могла этого сделать.
   - Ответьте мне, если не секрет! - настойчиво, но мягко повторил он, смеясь её неловкости.
   Выглядел юноша немного необычно. Помимо непривычной для типичных провинциальных парней-студентов деликатности, он резко выделялся из толпы каким-то неуловимым шармом. Взгляд его огромных чёрных очей был проникновенен и заманчив, и всё, от приятного спокойного голоса до тёмных вьющихся волос, было исполнено какой-то покоряющей магнетической силой. Но больше всего в его странной, очень редкой для парня красоте её привлекало что-то невидимое и неосязаемое, не имеющее названия. Невыразимое, понятное одному лишь сердцу, которое уже тогда ощутило, что способно любить.
   - Я к экзамену по анатомии готовлюсь, - тихо пролепетала Наташа, смущённо опустив ресницы.
   - Ммм.... Анатомия - вещь интересная.... Так значит, вы учитесь на медицинском факультете, - заключил парень, присаживаясь рядом.
   - Да, на медицинском, - робко подтвердила она и, набравшись смелости, искоса посмотрела на уже сидящего рядом с ней незнакомца.
   Их взгляды встретились. Парень смотрел на Наталию открыто и смело. Взор его был настолько непринуждёнен и мил, что Наташа едва могла отвести глаза, чтобы рассмотреть его одежду, а одет он был также особенно. Поверх тёмно-зелёного свитера была накинута незастёгнутая джинсовая куртка из неизвестного Наташе чёрного материала, создающего особый контраст с белыми джинсами. Образ завершал шотландский клетчатый платок, обвивавший шею незнакомца. Невычурная по покрою, но качественная и явно недешёвая, одежда смотрелась на нём удивительно гармонично, что говорило о чувстве меры и хорошем вкусе.
   - Отличный выбор, особенно для такой девушки, как вы. По крайней мере, это намного благороднее и возвышеннее, чем всю свою жизнь пересчитывать и хранить чужие деньги, - усмехнулся он, щурясь от солнца.
   - О чём это вы? - не поняла Наташа.
   - В моём роду все мужчины - экономисты, и я не посмел нарушить эту славную традицию. Банковское дело мне интересно, у меня есть кое-какие перспективы.... Специализируюсь на ценных бумагах, - разъяснил незнакомец, - а когда у вас экзамен? Насколько я знаю, до экзаменов ещё далеко.
   - Я хочу сдать досрочно, - испытывая лёгкое головокружение от его тёплого взгляда, таинственной улыбки и до боли в сердце приятного голоса, ответила Наталия.
   - Что за причина пробудила в вас это желание? Вы торопитесь отчалить на Средиземноморское побережье или, может быть, ваш возлюбленный предложил вам совершить кругосветный круиз на своей новой яхте? Океан - это прекрасно.... Мир и покой на уютном шезлонге, сладковатый вкус коктейля, оранжевое отражение морского заката на воде, шум волны и солёный аромат океанской свежести.... Он кладёт руки на ваши хрупкие плечи, страстно шепчет ваше имя и с наслаждением пьёт нектар с ваших губ.....
   - О ком вы сейчас? - будто очнувшись, робко спросила Наташа, смущённая его восхитительной речью о красивой жизни.
   - Это уж вам виднее, кому принадлежит сейчас ваше сердце.... Хотя если честно, мне было бы интересно посмотреть на вашего избранника. Неужели я не угадал, и вы отправитесь куда-нибудь в другое место? - не переставая улыбаться, вскинул брови незнакомец.
   - Вы знаете, я.... Нет у меня никого, - чуть не плача, прошептала Наташа и почувствовала, что краснеет.
   Её фраза заметно его обрадовала.
   - Невероятно.... У такой удивительной и прелестной девушки до сих пор нет бойфренда?! - растягивая слова, он удивлённо осмотрелся по сторонам, - Парни в этом городе явно слепые.
   Глаза его от удивления стали ещё больше и выразительнее, и девушка просто не могла налюбоваться ими. Почувствовав себя неловко, она преодолела себя и слегка отвернулась. Внезапно парень неслышно подвинулся к ней так близко, что щека его коснулась перебираемых ветром Наташиных локонов:
   - Тем лучше для нас. Мадемуазель, могу ли я надеяться увидеть вас здесь завтра?
   - Да, только, пожалуйста, не нужно так близко....
   - Закату или рассвету суждено соединить наши руки? - нехотя отстраняясь, спросил он таинственным шёпотом и нежно улыбнулся.
   - Полуденному солнцу. Я освобожусь в двенадцать часов, - застенчиво ответила девушка и скромно улыбнулась ему в ответ.
   - Тогда я вас встречу. Вы готовьтесь, я не буду вам мешать. Удачи вам на экзамене. До завтра! - попрощался парень и, встав со скамейки, не спеша пошёл в сторону пирса.
   - До завтра, - еле слышно произнесла она.
   Наташа смотрела ему вслед и чувствовала, как сильно и быстро бьётся в груди сердце, так беспомощно тающее от пристального взгляда его бездонных глаз. Ей до сих пор не верилось в то, что она говорила с ним, совершенно незнакомым человеком, который почему-то казался ей близким и родным. Именно в этот тёплый, солнечный день решилась её судьба. Вот он - её милый и единственный, точь-в-точь такой же, как и в её воображении, даже лучше.... В сотни, в тысячи раз лучше! На протяжении всего недолгого разговора Наташа боялась, что он вдруг растает, как сон или видение, исчезнет так же внезапно, как и появился и больше никогда не вернётся в её жизнь. Но он был настоящим, живым человеком, таким же, как и сотни тысяч людей, окружавшие Наташу в этом городе.
   "Боже, как же я могла не заметить его здесь раньше!? - спрашивала она себя, - ведь он совсем особенный, ни на кого другого не похожий, он так резко выделяется из толпы! Ни разу в жизни я не видела ни таких огромных сияющих глаз, бесконечно тёмных и лучистых, как летнее небо в июльских звёздах, ни их обрамляющих чёрных, длинных, пушистых ресниц! А его благородный голос, его искренняя улыбка!.... Они будто ласкают и согревают, как стакан горячего молока! Неужели он, настолько исключительный и неповторимый, обратил внимание на такую обыкновенную девушку, как я? Ведь вчера на университетском крыльце было так много студенток, и они намного эффектнее и привлекательнее меня.... У них была красивая одежда, шикарные распущенные волосы, дорогая косметика.... Господи!.. Неужели это моё счастье, моя судьба!?"
   Мысли о новом знакомом не мешали Наташе готовиться к экзамену а, напротив, вдохновляли и воодушевляли. Повторив в последний раз всё изученное за семестр, девушка приготовила ужин.
   Поздним вечером, прочитав несколько молитв, Наташа со слезами радости тихо прошептала: "Не знаю я ещё его совсем, ни мировоззрения, ни характера, даже имени его не знаю.... Но... Господи, спаси и сохрани его, дай бог ему здоровья, долголетия, радости, счастья!"
   С этими словами она крепко уснула, погружённая в свои мечты и грёзы.

Глава 3. Имя поэта.

   В экзаменационной аудитории было светло и просторно. Наташа видела на письменном столе двадцать лежащих заданием вниз билетов. На секунду закрыв глаза, она глубоко вздохнула, затем выдохнула и взяла первый попавшийся билет. На обратной стороне девушка увидела целых четыре вопроса и от неожиданности немного растерялась, но вдруг вспомнила о нём, о его ласковом взгляде и дружелюбной улыбке, о его искреннем пожелании удачи....
   Наташа уже не молчала, а спокойно отвечала по билету, продумывая каждое слово и вспоминая всё, что знает по каждой теме. Говорила она медленно и чётко, старалась ни о чём не забыть и ничто не перепутать. Обыкновенно в таких ситуациях девушка боялась быть смешной в глазах однокурсников, когда те слушали её неуверенный и тихий, но всегда полный и правильный ответ. На этот раз вспомнить лекционные конспекты оказалось недостаточно, Наташа вспоминала параграф учебника, консультацию перед экзаменом и, конечно же, его....
   - Молодец, Образцова, пять! - похвалил преподаватель.
   - Спасибо, - дрожащим голосом ответила Наташа, еле сдерживая эмоции.
   Выйдя на крыльцо, она с облегчением вздохнула и сбежала вниз по ступенькам. Солнечные лучи скользили по аллее, ветви с молодой зелёной листвой отбрасывали кружевные тени на тротуар. Окинув взглядом площадку около крыльца, Наташа сначала никого не увидела, и это не на шутку взволновало её.
   - Отчего же вы так грустны? Не оставила ли вас птица счастья, мадемуазель? - вдруг услышала девушка знакомый голос, и в этот же момент кто-то нежно взял её за руку.
   Девушка вздрогнула и, обернувшись, увидела перед собой того самого юношу с ангельскими глазами и искренней тёплой улыбкой, на которую она просто была не в силах не ответить.
   - Нет, что вы, всё хорошо, - скромно ответила она, не успев испугаться и отнять руки, - попался довольно трудный билет, но я всё постепенно вспомнила!
   - Да вы не только красавица, но и умница! - улыбнулся парень, не выпуская её руки из своей ладони, - и наверняка отличница.
   - Откуда вы знаете об этом? - смутившись от его комплимента, спросила она.
   - По ручке вашей видно, - ответил он, погладив её по мозоли между первой и второй фалангой среднего пальца, - пишете вы много, очень много, рука устаёт. Вы бы попробовали записывать лекции на диктофон в телефоне, лично я всегда так делаю. Хотя у меня тоже есть немного.... Ещё со школы.
   На Наташином телефоне диктофона хватало только на несколько минут, и ей было стыдно признаться в этом новому знакомому.
   - А что ещё вы можете сказать, судя по моим рукам? - заинтересовавшись, спросила она.
   - Многое, - усмехнулся он, распрямив ладонь,- Во-первых, что мы с вами, скорее всего, произошли от инопланетных существ. У многих людей безымянный палец длиннее указательного - это признак неандертальцев. У меня и у вас наоборот.
   - Значит, мы с вами особенные?
   - Значит, да. Но мы должны гордиться этим! Неандертальцы - тупиковая ветвь развития. И это ещё далеко не всё, - вновь взяв её за руку, сказал он, - вы очень скромная, это понятно даже по вашим коротким естественным ноготкам. Могу поспорить, на них никогда не было цветного лака.
   - Вы правы, - смутившись, согласилась Наташа, - лак только прозрачный.
   - И ещё.... Вы очень восприимчивая и чувствительная. Довольно часто переживаете, даже сейчас! У вас учащённый пульс.
   - Наверно, просто переволновалась на экзамене, - пояснила Наташа, - билет был не из лёгких, но сдала с Божьей помощью....
   - Если так, то расслабьтесь, ведь всё это уже позади! Давайте сходим куда-нибудь перекусить, сессия всегда требует много энергии.
   - Ну, хорошо, - робко согласилась Наташа, - здесь недалеко Пушкарёвское кольцо.... Там, кажется, есть пиццерия.... Только я давно там уже не была.
   - Вот и славно. Сейчас пойдём и обязательно найдём! - весело сказал он, и они направились в сторону свияжского моста.
   Долгое время они молчали, многозначительно переглядываясь и улыбаясь друг другу. Руке Наташи в его большой и твёрдой ладони было тепло и комфортно, но неясное внутреннее волнение не давало ей идти спокойно.
   - Мне так непривычно держаться с вами за руку, - глядя на землю, искренне призналась Наташа, - но почему-то так приятно....
   - Вы просто сама скромность, - простодушно улыбнулся незнакомец, - в этом нет ничего сверхъестественного. Держаться за руки полезно, это всегда помогает лучше узнать друг друга.
   - Вы и в самом деле так думаете? - немного удивлённо спросила она.
   - Конечно. Прикосновения имеют огромную память, в этом они не могут сравниться ни с какими словами, - негромко процитировал парень, - Именно поэтому я решил начать наше знакомство именно таким образом, который вы, должно быть, сочли бесцеремонным.
   - Простите меня, я не думала, что вы тогда желали мне добра, я и правда немного испугалась, - честно призналась девушка.
   - Вы не должны бояться тех, кто любит вас. Застенчивость - хорошая черта, но ведь всё хорошо в меру.
   Оказавшись на противоположном берегу, они поднялись по эскалатору на четвёртый этаж крупного торгово-развлекательного центра. Здесь находилось несколько небольших закусочных, одной из которых была "Макси Пицца". Людей было много, и все они толпились возле витрин, в спешке выбирая пищу и ругая за нерасторопность кассира. Подойдя с подносом к барной стойке, они увидели несколько видов пиццы.
   - Какую из них будем брать? - бойко спросил он.
   - Давайте эту, - кивнув в сторону недорогой пиццы с причудливым названием "Квадра-фармаджи", ответила Наташа.
   Взяв два кусочка пиццы и две чашки горячего чёрного чая, они сели за один из столиков. Куртки разместили на третьем не занятом стуле.
   - Мы с тобой общаемся уже несколько дней, а до сих пор не познакомились. Антон, - представился парень, совершенно незаметно для неё перейдя на "ты".
   - Наташа, - тихо ответила девушка, и на её лице расплылась улыбка.
   - Наташа.... Значит, я буду называть тебя Натали, - широко заулыбавшись ей в ответ, заключил Антон и нежно пожал её пальцы, после чего она застенчиво потупила взор, - что ж, будем знакомы.
   Увидев её смущение, Антон усмехнулся. Наташа уже успела догадаться, что его это забавляет.
   - Натали.... У меня будет к тебе небольшая просьба, - вынув из внутреннего кармана куртки ручку и маленький блокнот, тихо сказал он, - напиши мне, пожалуйста, свой телефончик.
   - Ну, хорошо, - робко согласилась она и неуверенно вывела на листе бумаги номер своего мобильного, заметив при этом, как новый знакомый тоже пишет что-то на салфетке.
   - Вот, возьми, - убирая блокнот, шепнул ей Антон, - звони, когда захочешь, всегда буду рад пообщаться.
   Наташа с улыбкой взяла из его рук белую салфетку с написанными его рукой заветными одиннадцатью цифрами и крупными инициалами "А. М.".
   - Спасибо, - поблагодарила она.
   - Тебе спасибо! - подмигнув ей левым глазом, сказал Антон, и тут его взгляд стал неожиданно серьёзным, - Ты такая интересная девушка, хотя и очень застенчива со мной. Мне кажется, что мы сможем легко найти общий язык, если продолжим общение. Как ты на это смотришь, Натали?
   - Ты.... хочешь со мной дружить? - не осмеливаясь поверить его словам, тихо уточнила Наташа.
   - Да, Натали, - не совсем сразу ответил он, явно подавив в себе усмешку.
   - Я с удовольствием, - улыбнулась она, - только я никогда ещё не дружила с парнем, не знаю, смогу ли....
   - Правда? - удивлённо переспросил Антон, - Не может быть, чтобы такая хорошая девушка.... Неужели никогда?
   - К сожалению, правда, - вздохнула девушка, - у меня не осталось даже ни одной подруги. В школе я пыталась дружить с некоторыми девочками, но почему-то не получалось. У меня было несколько подруг, но сейчас все они куда-то уехали. Одна - в Москву, другая - в Петербург.... Я осталась одна.
   - Женская дружба очень редко бывает крепкой, - сочувственно сказал он, - Куда прочнее мужская дружба, уж поверь мне. Ни один уважающий себя парень не станет завидовать девушке или выдавать кому-то её тайны. К тому же дружба между мужчиной и женщиной очень часто перерастает в нечто большее.... Мне бы этого очень хотелось, Натали.
   Последняя фраза, произнесённая им значительно тише и таинственнее предыдущей, взволновала Наташино сердце, которое, несмотря на неопытность, помогло ей понять, на что намекает ей новый знакомый.
   - Наверно, ты прав, - смущённо сказала Наташа, неровно дыша от волнения, - я согласна.
   На лице парня вспыхнула радость, которая вмиг озарила глаза пламенным сиянием, а губы - довольной улыбкой. Откинув рукой тёмную прядь своих густых вьющихся волос, он игриво подмигнул ей и взял её за руку:
   - Не волнуйся, теперь всё у нас с тобой будет хорошо. Ты такая забавная, когда так смотришь на меня. Признайся честно: о чём ты думаешь, Натали?
   - О твоих глазах, - едва слышно ответила Наташа и отвела взгляд в сторону.
   Соврать ему она не смогла, будучи от природы удивительно искренней.
   - Ммм.... Что - нравятся? - с иронией сказал он, прищурившись от удовольствия, - Я никогда не мог понять, что именно в них прельщает девушек.
   Его прямолинейная, хотя и ласковая насмешка очень смутила Наташу, которая и в самом деле была без ума от его глаз - зеркала высокой, благородной и чуткой души. Сила их взгляда, порой немигающего, туманного и гипнотического, впечатляла её всё больше и больше.
   - Как тебе пицца? - отрезая пластмассовым ножом небольшой кусочек пиццы, спросил он.
   - По-моему, очень вкусно, - запивая пиццу чаем, ответила она.
   - Сойдёт, - махнул рукой Антон и встал из-за стола, - давай немного прогуляемся.
   К концу апреля ото льда и снега не осталось и следа. Антон и Наташа не спеша шли по пешеходной дорожке широкого свияжского моста и вместе любовались неспокойной водной гладью. Вечно волнуемая струями речных фонтанов, вода в Свияге пенилась, играла и искрилась в солнечных лучах, наполняя воздух приятной свежестью. Узкие зелёные рощицы по берегам, обдаваемые брызгами, были одеты нежным нарядом молодой листвы.
   - О чём ты задумалась, Натали? - вдруг ласково спросил он и заглянул в её ясные голубые глаза, будто ища в них ответ на свой вопрос. Девушка опустила веки и улыбнулась, с некоторой радостью заметив, что он заставляет её делать это всё чаще.
   - Я думаю о том, что хорошо бы сейчас поехать за город, в маленькую деревню.... Там сейчас, должно быть, очень красиво! Деревья одеваются новой листвой, зацветают яблоня и липа.... Воды в озере после половодья много, она прохладная и чистая.... А воздух! Эта свежесть, этот аромат первых цветов и старинного хвойного леса, это чувство.... Господи, ему нет названия! Эта щемящая душу радость и нежная печаль, это когда ты обнимаешь молодую берёзку и чувствуешь, что у вас с ней одно тело, одна душа, одно сердце, что всё в этом мире едино и никакие силы не способны разделить этот незыблемый, священный союз! Над ним даже сама смерть не властна, ведь все мы рождены на свет для познания вечности....
   Лёгкое прикосновения Антона к Наташиной щеке опустило её с небес на землю.
   - Ты удивительная девушка, - заботливо пригладив выбившуюся из косы шелковистую прядь светлых волос подруги, Антон слегка облокотился о синюю балюстраду, - но о какой именно местности ты говоришь?
   - Это село Смородино Сенгилеевского района, родина моих предков со стороны матери, - ответила девушка, взволнованная его неожиданным прикосновением.
   - Интересное название, - заметил парень, - особенное, даже какое-то непривычное для слуха.
   - Ты раньше никогда о нём не слышал? - несколько удивлённо спросила Наташа.
   - Нет. Честно говоря, я не здешний.... Живу здесь совсем недавно, в гостинице. Город изучить уже успел, но до области пока не добрался.
   - Ну и как тебе Ульяновск? - застенчиво поинтересовалась она.
   - Забавный городок, с историей, с юмором, с душой. Конечно, "Культурная столица" - слишком громко сказано.... Нравы и манеры местных провинциалов-обывателей чужды мне, но именно этим интересны. Очень впечатлил Венец. Вид на Волгу оттуда просто потрясающий. Я не раз ходил туда рисовать. Отреставрированная набережная напомнила мне Родину. Где я мог бы ещё найти две реки, текущие так близко параллельно друг другу и в то же время в противоположные стороны? Где бы я ещё увидел памятник букве "Ё" и студенческой Халяве? На вашем "Авиастаре" выпускаются легендарные самолёты. Один "Руслан" берёт на борт 15 тонн груза!
   - Это правда. Ульяновск - родина талантов. Гончаров, Минаев, Карамзин, Языков.... Все они родились на этой земле, жили в этом городе, ходили по этим же улицам. Может быть, во мне говорит любовь к малой Родине, но я думаю, что нет нигде природы прекраснее нашей, обязательно съезди в область и посмотри, - вдохновенно посоветовала она.
   - Отличная идея, - согласился Антон, - но сначала мне нужно закончить все свои дела.... Натали, ты не обидишься, если я у тебя кое-что спрошу?
   - О чём?
   - Скажи мне, где ты живёшь? Я хочу проводить тебя до дома.
   - Я живу на Минаева, здесь недалеко. Мы можем запросто дойти пешком, - ответила Наташа.
   Дорогой они долго говорили о погоде, восхищаясь нежной весной и мечтая о будущем лете. Он много расспрашивал Наташу о планах на лето, но та застенчиво отвечала, что проведёт его на даче, на лоне родной природы. Антон же говорил, что сам ещё не определился.
   До Наташиного дома они дошли за двадцать минут. Войдя в подъезд и поднявшись на нужный этаж, Наташа и Антон остановились около двери. Девушка запустила руку в сумочку, достала ключ на брелке в форме маленького плюшевого мишки, вставила в замочную скважину и неспешно повернула два раза. Он стоял рядом и внимательно следил за каждым движением её руки.
   - Проходи, пожалуйста, - открыв дверь, пригласила Наташа.
   - Спасибо, - шагнув в прихожую, поблагодарил Антон, - а разве ты живёшь одна?
   - Как видишь, одна, - с грустной улыбкой ответила девушка, - ты иди пока в комнату, а я чай заварю.
   Оказавшись в зале, Антон осмотрелся. Комната была светлой и довольно просторной, но обставлена была скромно: диван, письменный стол, телевизор, старый сервант 60-х годов, полки которого уже не одно десятилетие бережно хранили всё то, что было нажито Образцовыми за последние пятьдесят лет.
   На окне висел ажурный белый тюль длиной до подоконника. Из-под него были видны четыре цветочных горшка с комнатными фиалками. Каждая из них цвела своим цветом. Одна - белым, другая - бледно-розовым, третья - лиловым, а четвёртая - тёмно-фиолетовым.
   На письменном столе у окна разместилась стопка лекционных тетрадей и медицинский справочник с множеством закладок, открытый на разделе "Общая биология". Не проявив большого интереса к справочнику, Антон открыл одну из тетрадей. Мелкий наклонный почерк торопливо излагал сведения о строении человеческой клетки и её функциях. Прочитав по диагонали несколько страниц, он положил конспект на место и подошёл к серванту.
   Четыре деревянных полки были почти полностью заняты книгами. На них преобладали произведения великих русских классиков.
   На стеклянных полках стоял скромный сервиз из шести керамических чашек с блюдцами, чайника и кофейника, а также несколько статуэток и две новогодние свечи. Из-за прозрачных дверец на него смотрела с крупной обрамлённой фотографии улыбающаяся девочка лет семи. В золотистых волосах первоклассницы красовались огромные белоснежные банты. Чёрное платьице с белым воротником хорошо оттеняло её лазурно-голубые глаза и маленькие припухлые губки.
   - Узнаёшь меня?
   Обернувшись, Антон увидел перед собой Наташу с чайником и двумя светлыми чашками на подносе.
   - Конечно! Ты здесь такая маленькая и смешная, - разливая чай, улыбнулся он, - но всё равно очень похожа.
   - Да, маленькая хорошенькая была, - с грустной улыбкой вздохнула она.
   - Почему же "была"? - усмехнулся Антон, - Ты и сейчас ничуть не хуже. Даже намного лучше! Ты выросла, похорошела, постройнела. Ты красавица.
   - Антон.... Не смущай меня, пожалуйста, - пряча глаза, ответила она и положила в чай одну ложку сахара.
   - Я всего-навсего сказал тебе правду. Кстати, что это у тебя за диван? Я нигде в Европе таких моделей не видел. Очень удачное смешение классики и модерна. Какая-то новая модель на заказ?
   - Ой, что ты, - махнула рукой Наташа, - куда мне. Этот диван очень старый, и он попал к нам невероятнейшим образом.
   - Расскажи, ты меня прямо заинтриговала, - попросил Антон.
   - Это давняя история. Диван этот немецкий, его привезли из Берлина в сорок пятом два моих прадеда вместе с некоторыми другими вещами. Сначала он стоял в нашем старинном домике на краю города, потом домик снесли, и моему деду, как заводскому работнику, выделили квартиру здесь, на Минаева. Так диван перевезли сюда. Со временем обивка испортилась, на вид он стал невзрачным, и родители купили эту милую клетчатую ткань и перетянули его заново. Теперь на нём сплю я. Диванчик стал очень удобным и милым, и уже с трудом верится, что он когда-то был в осаждённом немецком городе....
   - Насчёт этого ты права, это настоящий раритет, - с улыбкой проведя рукой по подлокотнику дивана, согласился он, - а это что? Ты сама вышивала?
   - Да. В свободное время люблю вышивать крестом. Успокаивает, - согласилась она, взяв из его рук небольшую светлую подушку с вышитыми на ней полевыми цветами, среди которых пламенем июльской зари горел красный мак.
   - А я, чтобы успокоиться, чаще всего рисую, - признался он, - или пишу.
   - А что ты пишешь? - заинтересованно спросила Наташа.
   - Я сочиняю стихи, - пояснил Антон, - чаще всего о Родине, о людях, о любви.
   - Так значит ты поэт? - восхищённо переспросила она.
   - Пожалуй, да, - ответил он, - Я неплохо пишу и прозу, но стихи получаются лучше. Хотя это дело очень и очень не простое. Я никогда бы не назвал себя великим литератором, но я стремлюсь к этому, как к заоблачной горной вершине, недостижимой и бесконечно далёкой. Вообще стихи - удивительная вещь. Они могут нести в себе исполинскую лавину чувства, занимая при этом меньше страницы. Это голос души, её смех и слёзы, её наслаждение и боль, её крик и стон.... Это то, что никогда не умрёт, а будет жить вечно, не только в книгах - но и в сердце каждого, пока мы способны чувствовать и писать о своих чувствах... Все мы способны к поэзии, просто часто не замечаем этой способности, не развиваем её. А всё то, что не развивается - деградирует. Любая способность может быть обращена в дарование, а дарование - в талант. Но для этого крайне необходимо иметь рядом человека, который любит и понимает тебя, может объективно оценить и мудро направить. Каждой творческой личности нужен такой человек. Писатель и поэт ищет признания и понимания у читателя, композитор и оратор - у слушателя, актёр и режиссёр - у зрителя....
   Наташа сидела напротив него в глубоком забытье. Речь и обаяние нового знакомого не переставали её очаровывать. Она смотрела в бездонные глаза Антона и понимала, что такие глаза могут быть только у поэта. Наташа пыталась угадать его мысли, мечтала прочитать его стихи, уже мысленно представляя их написанными его сильной горячей рукой на белоснежных листах бумаги.
   - Натали....
   Она, будто очнувшись, встрепенулась и почувствовала себя перед ним неловко.
   - Натали, мне, наверно, пора. Я не хочу отвлекать тебя от экзаменов.
   Они встали с дивана, вышли в прихожую. Когда Антон снял с вешалки свою синюю куртку, Наташа с улыбкой подала ему шарф.
   - Спасибо тебе за чай, Натали, - поблагодарил он и широко улыбнулся, проведя ладонью по её волосам.
   - Не за что, приходи ко мне ещё, - ответила смущённая девушка и тихо затворила за ним дверь.
   Когда Антон ушёл, она подошла к окну, выходящему во двор. Выйдя из подъезда, парень обернулся к Наташиному окну и с улыбкой помахал ей рукой. Наташа ответила ему тем же и не отходила от окна, пока он не скрылся за поворотом.
   Антон.... Сердце её всё чаще и чаще отбивало его звучное и гордое имя. Не длинное, не приторное и не редкое, оно всё же стало с этого дня для неё особым, не похожим ни на какие другие имена. Таким же особенным, как и он сам.
   Именно в этот день Наташа поняла, что это лучшее имя для поэта....

Глава 4. Полёты во сне и наяву.

   Повсюду было ощутимо присутствие долгожданной весны: в зелёном шелесте молодой листвы, в тепле горячих лучей игривого апрельского солнца, в яркой зелени травы и в звенящей синеве хрустального неба.
   Анатомию Наташа сдала на пять, но для этого ей пришлось целых четыре дня посвятить повторению учебного материала: перечитывать конспекты лекций, пользоваться интернетом. Не обошлось и без консультации преподавателя. Подготовка к экзамену заставила её отказаться от привычных прогулок по Венцу и вышивания, но привыкшую к добросовестной и серьёзной работе Наташу это не очень расстроило. Единственное, что её удручало - отсутствие возможности видеться с Антоном.
   Лишь поздним вечером конспекты и книги, наконец, заняли своё место в ящике стола. Но в этот день Наташа долго не могла уснуть, впечатления от прогулки с новым знакомым переполняли её. Образ нового друга тревожил её сон, несколько раз за ночь она просыпалась от странных сновидений и, едва успев проснуться, снова смыкала тяжёлые от усталости веки.
   Ей снились его глубокие лучистые глаза, полные чего-то невыразимо горячего и в то же время нежного, повергающего в сладкое забытье. Ей снились лёгкие прикосновения его сильных рук, его пристальный взгляд, его тёплое дыхание и его голос.... Он будто бы что-то говорил ей, но Наташа не понимала ни слова. Не понимала не потому, что не могла расслышать, и даже не потому, что забыла его слова наутро. Девушка отчётливо слышала каждый произнесённый им звук, но звуки эти сочетались в непонятные, будто иностранные слова. И вдруг среди этих слов отчётливее и громче других Наташа слышит своё имя. "Натали!" - кричит ей незнакомый грубый голос. Она оборачивается и видит перед собой в точности такого же Антона, но каков этот Антон! Он стоит, подобный голодному разъярённому волку, оскалив белые зубы, глаза его горят звериным огнём.... Девушка в страхе закрывает глаза и прижимается к любимому другу, который сжимает её в крепких объятиях и дарит ей жаркий страстный поцелуй....
   Весь следующий день накануне экзамена Наташа волновалась. Вернувшись с утренней консультации, она всё ещё чувствовала, как неясная тревога беспокоила её сердце, нагоняя мрачные мысли и сомнения о новом друге, которые она сразу отгоняла прочь.
   "Нет, нет, он не такой! - успокаивала себя Наташа, пытаясь забыть странные сновидения этой ночи, - Он добрый и милый парень, он никогда меня не обидит! Ведь в этом сне Антон был рядом, так близко ко мне, как ещё никогда не был в жизни. Он был нежен и ласков со мной, и.... он поцеловал меня! Боже, я бы жизнь свою отдала лишь за одно прикосновение его губ, за одну лишь секунду этого горячего сладкого поцелуя! Глупые, пустые мечты.... Суждено ли вам сбыться у обыкновенной провинциальной девушки, которая так верила и верит в чудеса!? Будем ли мы вместе или, быть может, я всё ещё не проснулась.... Господи, спаси и сохрани его, самого лучшего мальчика на свете.... Но кто тогда тот злой и страшный человек в его обличье? И что значит его такое неожиданное появление?"
   Начав повторять материал, она долго не могла сосредоточиться. Мысли её были очень далеко, различные толкования непонятного сна тревожили душу, в то время как невинные нежные фантазии ласкали её сердце. Время от времени Наташа, будто случайно, тихо касалась рукой аккуратно сложенной белой салфетки из пиццерии, на которой совсем недавно рука любимого друга вывела заветные одиннадцать цифр, дающие ей возможность в любое время дня и ночи услышать его голос.
   Лишь через час ей всё-таки удалось взять себя в руки и серьёзно настроиться на работу. Занималась Наташа три с половиной часа, после чего начала готовиться ко сну. Опустив голову на подушку, она закрыла глаза и почти сразу заснула. Сновидения этой ночи были намного спокойнее и безмятежнее вчерашних.
   Ей приснилась безмолвная и прохладная изумрудная долина быстрой, шумящей сверкающими на солнце струями реки. Антон стоял у самой воды на одном колене и поил огромного белого, как чистый январский снег, коня с серебряной гривой. Заметив подругу, парень радостно заулыбался, ещё мгновение - и Наташа оказалась в его сильных руках, а затем на спине белоснежного коня. Антон забрался в седло следом за ней, и они поскакали туда, где бесконечно далёкий горизонт сливался в зелёном тумане с лазурью голубого неба. С невыразимым изумлением девушка наблюдала, как недостижимая ранее линия горизонта стремительно приближалась. Конь помчался галопом, и Наташе вдруг стало страшно. "Держись крепче!" - обнимая её сзади за талию, крикнул Антон, и она изо всех сил ухватилась за серебряную гриву..... Внезапно резкий порыв тёплого ветра и ослепительно яркие солнечные лучи заставили Наташу на мгновение зажмуриться и припасть к белоснежной шее коня. На несколько секунд у неё будто бы перехватило дыхание, сердце будто бы остановилось, она ничего не чувствовала, ничего не понимала, ничего не боялась.
   Когда она вновь открыла глаза, то обнаружила, что лежит на необычайно мягком, пушистом облаке, а рядом с ней - её любимый друг. Наташе снилась звенящая синева ясного летнего неба в белоснежных, с солнечной позолотой облаках, прохладный ветерок и невесомая безмятежность тихого полёта.
   "Антон, где мы?" - привстав, взволнованно спросила Наташа. "Мы за горизонтом судьбы" - простодушно ответил он, с нежностью проведя ладонью по Наташиным волосам. "Но как мы сюда попали?" - снова спросила девушка. "Сюда нетрудно попасть каждому, кто остаётся верен своей мечте" - почти шёпотом ответил Антон. Только сейчас, когда он встал на ноги, девушка заметила за его спиной огромные, сверкающие на солнце белоснежные крылья, подобные тем, что бывают у купидонов. "Ты ангел! - восхищённо воскликнула изумлённая Наташа, не в силах оторвать взгляд от крыльев, - какие красивые! Можно потрогать?" С застенчивой улыбкой Антон повернулся к ней вполоборота, и она нежно провела рукой по мягкому и чистому оперению его крыла, самого настоящего, живого, как у птицы. Девушка посмотрела в его глаза и утонула в их непроглядном таинственном сумраке. Ангел крепко обнял её, и она доверчиво закрыла глаза, томясь упоительным чувством наслаждения.... Ощущение сладковатого влажного тепла, тающего на губах, вдруг заставило Наташу встрепенуться. Расплавленный мармелад разбивался о её губы жаркими искрящимися волнами, яркие всплески которых струили аромат океанской свежести и дарили ощущение проникновенно-прохладного бриза....
   Девушка проснулась со счастливой улыбкой на лице и невыразимой радостью на сердце. За окном было такое же, как и в её прекрасном сне, чистое и ясное голубое небо. Наташа встала с постели и подошла к овальному зеркалу над столом. Из зазеркалья на неё смотрела такая же худенькая голубоглазая девушка в ночной рубашке, сонная, с распущенными светлыми волосами. "Всё будет хорошо!" - улыбнулась себе Наташа и, поднеся ладони к щекам, передала лицу тепло своих рук, - и с экзаменами, и с ним.... С моим милым и единственным, с моим прекрасным чернооким ангелом!"
   Предчувствие удачи не обмануло её. На экзамене Наташа получила пять и, взволнованная ожиданием встречи с любимым другом и невероятно счастливая, выбежала на крыльцо. Антон встретил подругу улыбкой, от которой у неё буквально подогнулись колени. Едва удержавшись на ногах, девушка робко подошла к нему.
   - Как твои дела, Натали? - негромко осведомился он, пытаясь незаметно обнять её за плечи.
   - Всё хорошо! - радостно ответила она, ощущая, что не может перестать улыбаться.
   - Неужели пять? - будто удивлённо спросил Антон.
   - Пять.... - как эхо, повторила Наташа, чувствуя лёгкие прикосновения Антона к своим плечам.
   - Ну, точно отличница! - усмехнулся он и нарочно или случайно коснулся её волос.
   - А ты разве нет? - поинтересовалась она.
   - У меня всё зависит от настроения, - весело ответил он, - если на душе гармония, то любой экзамен по плечу!
   - А сейчас у тебя какое настроение? - неотрывно глядя в его огромные тёмные глаза, тихо спросила девушка.
   - Ты знаешь, сейчас я... - смеясь, Антон нежно коснулся её запястья, - сейчас я в некотором замешательстве. Рядом со мной идёт такая очаровательная мадемуазель, я обещал ей дружбу, но даже не позвонил ни разу.... За это мне, должно быть, нет прощения.
   - Отчего же? - поддержав его тон, ответила Наташа, - Я совсем не обижаюсь на тебя. Ведь настоящие друзья - это не те, кто постоянно созваниваются и переписываются. Это те, кто просто знают, что они есть друг у друга.
   - Ты права, Натали. Но, всё же, мне хочется искупить свою вину. Мадемуазель, давай сходим куда-нибудь, прогуляемся по городу.... Как ты на это смотришь?
   Наташа лишь безмолвно кивнула. Антон взял её за руку и повёл по дорожке, по которой скользили длинные тени и солнечные зайчики. Они шли по оживлённым городским улицам, крепко держась за руки, и беззаботно болтали о пустяках. Наташа изредка искоса поглядывала на него. Замечая её быстрые робкие взгляды, он смеялся, ласково пожимая в своей ладони её пальцы. Она же, смущаясь от его улыбки, всё ещё не могла поверить своему неожиданному счастью.....
   - Знаешь, а ты мне сегодня приснился, - желая поделиться своими впечатлениями от сновидения, тихо сказала Наташа, - как будто ты посадил меня на коня, и мы с тобой полетели.... На небо. Там наш конь превратился в белое облако, и ты сказал мне, что мы за горизонтом судьбы....
   Тут девушка почувствовала себя неловко и в смятении замолкла. Глаза у Антона смеялись.
   - И что же было дальше? - с любопытством спросил парень.
   - Дальше....
   - Ну да, дальше! - увидев её смущение, он стал ещё более нетерпеливым и любопытным.
   - Ты будешь смеяться, - замялась Наташа.
   - Честное слово, не буду, - мгновенно переменив выражение лица на сосредоточенно-серьёзное, пообещал Антон.
   - Ну, хорошо.... Ты превратился в ангела, у тебя появились крылья, - несмело, но с трепетом продолжила она, - и ты разрешил мне их потрогать. Они были такие белые.... Белые-белые, как нехоженый снег! Я посмотрела в твои глаза, и они будто поглотили меня, а потом.... Ты обнял меня, и вдруг моим губам стало так приятно, так сладко, так горячо!..
   - Ммм.... Горячо, говоришь? - загадочно приподнимая левую бровь, протянул Антон, - не от поцелуя ли?
   - Наверно, - по привычке тихо согласилась Наташа, но вдруг, будто только что осмыслив услышанное, оживилась, - то есть, нет, я не знаю....
   Сказав это, она долго не решалась взглянуть на него. Они безмолвно шли по тротуару, не размыкая рук. Весенние улицы, полные жизни, радовали их свежей зеленью и лучами яркого тёплого солнца, ослепляющего своим сиянием. Пожилые седые супруги, переглядываясь, улыбались и смотрели на них с ностальгической радостью. Нарядные студентки с завистью пожирали глазами Наташу за то, что она идёт за руку с таким редким красавцем - мечтой всей жизни многих провинциалок. Старшеклассницы замедляли шаг и, встретившись взглядом с Антоном, округляли глаза и расплывались во влюблённой улыбке, однако парень не обращал на них ни малейшего внимания.
   - Вообще-то снам доверять не стоит. Может, в них и есть небольшая доля правды, но в основном это всё твои фантазии, мечты, - прервал молчание Антон, - или просто твои тайные желания. А ведь одно из них, кажется, совпадает с моим, Натали.
   - Какое? - приостановившись, поинтересовалась девушка.
   Он внимательно посмотрел ей в глаза, затем медленно перевёл взгляд на её губы и так забавно облизнулся, что Наташа едва не рассмеялась:
   - Я, кажется, поняла!
   Наталия, недолго думая, подошла к киоску и купила два эскимо в шоколадной глазури. Заплатив за всю покупку тридцать рублей, она с улыбкой подала мороженое любимому.
   - Мерси, - поблагодарил Антон, еле сдерживая смех.
   - Что-то случилось? - с беспокойством спросила Наташа.
   - Настроение у меня хорошее, - откусывая мороженое, абстрактно объяснил парень и взял её за руку, - сколько я тебе должен?
   - Нисколько, - застенчиво ответила она, - ответь мне пожалуйста, только честно: я угадала?
   - Почти, - будто боясь её обидеть, осторожно ответил Антон.
   - Значит, нет, - вздохнула Наташа и печально посмотрела на него из-под ресниц.
   - Это я не угадал, Натали. Всегда я куда-то слишком тороплюсь, хотя раньше, вроде бы, совершенно этого не замечал. Прости меня, солнышко....
   Его глаза были исполнены нежностью и любовью, которые он едва мог сдерживать. Тут Наташе почудилось (нет, она отчётливо это заметила!), что Антон вдруг приблизился к её лицу, будто желая поцеловать её светлые локоны, но ему хватило сил обуздать свой порыв. И он лишь тихо провёл рукой по её волосам, заботливо пригладив их, и отвёл взгляд в сторону. Девушке вдруг стало жаль его.
   - Антошенька.... И ты меня прости, - пролепетала разволнованная Наташа и впервые положила руку на его плечо.
   Прикосновение её было лёгким и робким, но Антон ощутил его и ласково посмотрел на подругу. Он вдруг снова рассмеялся и, крепко взяв Наташу за руку, повёл её в сторону зеленеющего вдали городского парка. От его улыбки на душе у девушки снова стало тепло и радостно.
   - Натали, ты когда-нибудь была за границей? - неожиданно спросил Антон.
   - Нет, - тихо ответила Наташа, - но я всегда мечтала побывать в других странах или хотя бы одним глазком посмотреть, как там.... Но они с детства казались мне какими-то ненастоящими, как будто кем-то нарисованными на карте вокруг России. Теперь я, конечно, понимаю, что это не так, но всё же.... Я не знаю, как пересечь границу и что для этого нужно.
   - Это всё очень просто. Самое главное - это оформить заграничный паспорт, - с улыбкой посоветовал он, - Сделать это не так уж и сложно, нужно просто собрать кое-какие документы. Сейчас можно оформить и через интернет. Я недавно так оформил младшей сестрёнке. У самого у меня уже шестой год. С удовольствием помогу и тебе, если захочешь.
   Растерявшись от такого непринуждённого ответа и неожиданного предложения, девушка совершенно по-детски пожала плечами:
   - Спасибо тебе огромное, но ты знаешь.... Билеты, наверно, очень дорого стоят. И я немного боюсь ехать за границу одна: если честно, то очень плохо приспособлена к жизни. Даже здесь, в Ульяновске, возникает множество проблем из-за того, что я не успеваю за прогрессом.
   - Это не должно тебя волновать, Натали. Если мы оформим паспорт, то эти две проблемы будет очень легко решить. Буквально как простейшую систему уравнений с двумя неизвестными.
   - Почему ты так думаешь? - заинтригованная странным математическим сравнением, спросила она.
   - Потому что они решаются алгебраическим сложением, - пристально глядя в её глаза, с обворожительной улыбкой разъяснил Антон, - Вначале домножаем одно уравнение на число, затем временно исключаем одну переменную, складываем, находим другую.... Подставляем её значение и получаем пару....
   - И что же это за числа? В каком промежутке они находятся? - с улыбкой вспоминая школьную алгебру в 9 классе, шутя спросила Наташа.
   - От двадцати четырёх до плюс бесконечности, Натали, - с придыханием ответил парень и рассмеялся.
   Они неотрывно смотрели друг на друга и ещё долго общались на языке алгебраических аллегорий. Не всё было ей в них понятно, но кое-что всё-таки удалось расшифровать. Открытия, сделанные девушкой во время этого странного разговора, её чрезвычайно обрадовали. "Он такой умный, интеллигентный, интересный! И в то же время такой странный и таинственный.... Что же он имел в виду, перечисляя подробно все эти действия, которые составляют алгоритм решения? Неужели это действительно как-то связано с нашими отношениями? Пара, двадцать четыре, бесконечность.... В каком же значении он употребил эти слова? И как же это связано с заграничным паспортом и проблемами, которые мешают мне путешествовать?". Не только эти вопросы, но и множество других волновали сейчас Наташу, но она, решив оставить свою задумчивость на потом, задала Антону совершенно другой вопрос:
   - А где ты уже успел побывать?
   - Так сразу и не перечислишь, - задумавшись, сказал он, - Европу я видел почти всю, начиная с Финляндии и Германии и кончая Турцией и Грецией. В 2008 был в Египте, в 2009 в Китае. Теперь вот Россия. После Москвы захотелось заглянуть в русскую глубинку. Первоначально планировал посетить Самару или Казань, но в последний момент почему-то передумал.
   - А где тебе больше всего на свете нравится?
   - Наташенька, весь этот мир, несмотря на все его сложности и пороки, удивительно прекрасен. Но признаюсь тебе честно, моё сердце навсегда в Иль-де-Франсе, в легендарном Париже. Пожалуй, это лучший город на Земле! Эти широкие авеню, эти шикарные рестораны... Зеркальный блеск витрин, яркие афиши, гладкий глянец, подиумы, товар самый изысканный во всём мире! Разнообразнейшие уютные кафе в переулках, премьеры в театрах, кино, фестивали, показы! Алый бархат, белоснежная посуда, серебряные приборы. Омары, устрицы, сыры, коктейли.... Повсюду развеян божественный аромат духов, девичьей и сахарной пудры, кофе и корицы, миндаля и жасмина. Даже в самом тёплом воздухе разлита любовь, его каждый день согревают тысячи поцелуев влюблённых. Монмартр в тихий предрассветный час.... Стены древнего Лувра, площади, бульвары.... Прибрежные аллеи, красавица-Сена, скованная гранитом и мрамором, плескание волн и множество теплоходов.... А Триумфальная арка на Елисейских полях, Notre Dame de Paris в конце концов! Ммм.... Об этом нельзя рассказать, Натали! Ты обязательно должна увидеть Париж собственными глазами, прикоснуться к нему, почувствовать его.... Только тогда возможно понять, насколько он неподражаем и чудесен!
   Наташа была очарована. Увлёкшись его удивительно живым и красочным рассказом, она споткнулась о бордюр и чуть не подвернула ногу. К счастью, всё обошлось.
   - Прости, Натали, - взяв её за две руки, виновато сказал Антон, - я, наверно, ответил на твой вопрос слишком подробно, и это рассеяло твоё внимание.
   - Нет, что ты, мне было очень интересно от тебя это услышать, - почти скороговоркой ответила девушка, - я очень люблю Париж, хотя довольно плохо знаю его.
   - А ко мне? Как ты относишься ко мне, Натали? - полюбопытствовал он.
   - К тебе? - немного растерянно переспросила Наташа, - я не знаю.... Наверно, так же, как и к Парижу.
   Антон самодовольно и гордо улыбнулся, а девушка только что осознала, что невольно призналась ему в любви. Они пересекли широкую дорогу, миновали супермаркет и молодёжный клуб "Пятое солнце" и вошли в большой зелёный парк. Свернув направо, они вышли на широкую дорожку, ведущую к огромной цветной карусели. На головокружительной высоте к вращающемуся кругу были прицеплены на длинных цепочках качели.
   - Ну что - прокатимся с ветерком? - весело предложил Антон.
   - Ой, что ты - я боюсь, там же так высоко! - пролепетала Наташа, но он тем временем уже взял для них два билета в кассе.
   - Не бойся, я с тобой, будет здорово! - подсаживая её на сидение, подбодрил парень и расположился рядом.
   Наташа с детства боялась высоты. Когда-то давно, когда она была ещё совсем малюткой, родители привели её в старый парк Победы прокатиться на "Весёлых горках". Разместившись на красном сидении рядом с папой и мамой, пятилетняя девочка поначалу даже обрадовалась. Но в тот миг, когда неведомая сила сдвинула их с земли и помчала со страшной скоростью по то вздымающемуся ввысь, но спускающемуся вниз узкому железному жёлобу, она отчаянно закричала и заплакала. В слезах покинула она злополучный парк, и с тех пор стала избегать всяческих аттракционов. О самолёте она и слышать не хотела: железная птица, по непонятной причине парящая в воздухе, со временем переставала её страшить, но путешествовать самолётом девушка, всё же, не решалась.
   Именно поэтому сейчас, когда с тех пор прошло больше десяти лет, Наташа побаивалась аттракционов, хотя и не могла отказать любимому другу, ради которого была готова на всё.
   - Да не бойся ты, всё будет ОК! - заметив её смятение, крикнул ей Антон, и в ту же секунду карусель завертелась. Зажмурив глаза, Наташа на несколько секунд будто онемела, но, придя в себя, почувствовала, как она высоко и свободно летит сквозь сумерки над вечерним парком. Где-то далеко внизу - мощённая плиткой площадка, окружённая живой зелёной изгородью, широкие и узкие асфальтированные дорожки и светлые скамейки....
   Со счастливой улыбкой оглянулась она на Антона. Парень, беззаботно смеясь, помахал ей рукой и - нет! Этого просто не может быть! - послал ей воздушный поцелуй.... Девушка вновь закрыла глаза, но уже не от страха, а от чувства невероятной радости, переполняющего грудь. Это чувство будто поглотило её всю, оно просилось наружу, искрилось счастливым блеском в голубых глазах и пылало алым румянцем на её щеках. Не помня себя от радости, Наташа вновь обернулась к Антону, неожиданно для самой себя смело взглянула ему в глаза, поднесла ладонь к горячим губам и повторила его жест....
   Всё это произошло в одно мгновение, и так быстро и безрассудно, что уже спустя пару секунд она засмущалась своего поступка, хотя и искренно верила не в разум, а в порыв. Со счастливой улыбкой Наташа летела над землёй, всем телом ощущая приятную прохладу весеннего вечера. Солнце уже низко висело над горизонтом, позлащая молодые изумрудные листочки на деревьях, то и дело мелькавшие перед ней.
   Она и не заметила, как постепенно стала снижаться. Она будто бы всё ещё парила под белоснежными с янтарной каймой облаками, смешавшимися с закатным сумраком над деревьями. Будто сквозь сон Наташа почувствовала лёгкое прикосновение руки любимого друга. Он провёл её под сень высоких тополей и усадил на длинную парковую скамейку.
   - Как ты, Натали? - заглянув ей в глаза, спросил Антон, - голова не кружится?
   - Всё хорошо, Антон, всё хорошо, - неровно дыша, с улыбкой пролепетала девушка.
   - Точно?
   - Да, - тихо, почти шёпотом ответила она, - спасибо тебе за то, что уговорил меня, а то бы я так никогда и не осмелилась.
   - Не нужно бояться высоты, - его ладонь незаметно легла на её плечо, - ты ведь уже не маленькая, а совсем взрослая девушка. Кстати, можно задать тебе один нескромный вопрос?
   - Какой? - немного испуганно спросила Наталия.
   - Сколько тебе лет?
   - 28 мая исполнится девятнадцать, - застенчиво ответила Наташа.
   - Если считать, что тебе уже девятнадцать, то я старше тебя на два года. Ты совсем юная, хотя выглядишь, пожалуй, даже младше своего возраста, - улыбнулся он, - ты ещё многого не знаешь о жизни, но.... Натали, это даже к лучшему.
   - О чём ты? - не поняла она.
   - Да, не важно! - махнул рукой Антон, - послушай, у меня есть к тебе ещё одна просьба.... Можно тебя сфотографировать?
   Наташа потупила взор и пожала плечами. Она не очень любила фотографироваться. Наталия давно заметила, что на фотографиях почему-то часто получается хуже, чем есть на самом деле.
   - Натали, пожалуйста, - настойчиво попросил он снова, и на его лице расплескалась широкая, обворожительная улыбка, к которой Наташа никак не смогла остаться равнодушной....
   - Не бойся, смотри на меня смелее. Расправь плечи и подвинься немного влево, так ты будешь лучше освещена, и тень от карусели не будет мешать. Не напрягай мышцы лица, будь непринужденнее.... Подумай о чём-нибудь приятном и постарайся улыбнуться, как ты обычно в жизни улыбаешься....
   Наталия, послушно исполняя всё то, о чём он просил, с трепетом слушала его голос, произносящий сейчас речь вдохновлённого художника. Она чувствовала, как он в полёте фантазии касается её лица, шеи, плеч, несколько раз меняет положение её рук на коленях.... Наташа не мешала творческому поиску, а только тихо и ясно улыбалась, вспоминая их воздушные поцелуи и многозначительные переглядки.
   Найдя, наконец, удачный ракурс, он не без наслаждения сделал несколько кадров подряд и передал ей айфон. На снимках Наташа увидела нежную стройную девушку, сидящую на длинной парковой скамейке. Яркий луч склоняющегося к горизонту, но ещё не закатного солнца смело пробивался сквозь ветви высоких старых тополей и падал на её плечи, придавая бледной коже бежево-персиковый оттенок, а длинным светло-русым волосам - медно-золотой блеск. Каждая прядь шелковистых волос, каждая ресничка на лазурных глазах была видна так чётко и детально, что девушка в восхищении засмотрелась на фото:
   - О Боже, неужели это я? Ты очень красиво фотографируешь....
   - Мерси, мадемуазель, - благодарно улыбнувшись, парень слегка коснулся Наташиного запястья и осторожно приподнял её руку.
   Ещё мгновение, и он с жаром прижался к её правому запястью своими тёплыми влажными губами. Наташа стыдливо опустила глаза, но не смогла отнять у него руки, с не знакомым ранее трепетом ощущая прикосновение его настойчивых и мягких губ.
   - Ой, Антон, это ты зачем?.... - с дрожью в голосе и в теле зашептала она, чувствуя, как его неровное горячее дыхание приятно согревает её пальцы.
   Только сейчас Наташа ощутила, как близко они сидят друг от друга, почти плечом к плечу. Антон не ответил, а только длинно вздохнул и нехотя отстранился от Наташиной руки. В этот момент зазвонил его телефон.
   - Прости, солнышко, - доставая свой чёрный айфон, ласково извинился Антон и отошёл в сторону.
   Говорил по телефону парень недолго, но при этом ушёл от неё довольно далеко, так, что Наташа не расслышала ни одного его слова. Вернувшись, Антон ещё раз извинился и отключил айфон, и они вместе направились по главной аллее в сторону осиновой рощи.
   - Зачем же ты? - несколько удивлённо спросила Наталия, - вдруг кто-то позвонит и захочет сказать что-то важное?
   - Ничего страшного, перезвонят позже, я не хочу, чтобы нам с тобой кто-то мешал, - усмехнулся он, - Пусть звонят и пишут позже.... Потом отвечу.
   - А ты высокомерен, - заметила Наташа, - это не очень хорошо.
   - Знаю за собой этот грех, - вздохнул Антон, - моя социальная роль этого требует. Если говорить откровенно, то это даже не тщеславие, а лишь его маска. На самом деле я отвечаю всем и каждому, во всех соцсетях, блогах - везде. Я просто обожаю общаться, заводить новые знакомства, находить друзей в разных уголках земного шара. Наверно, этим я и погубил на корню гордыню, оставив лишь гордость, которую должен иметь любой человек. От гордыни остались только фразы, которые то и дело сами собой срываются с языка.... Но ради тебя я постараюсь исправиться.
   Он аристократично облокотился о спинку скамейки и о чём-то задумался, поглаживая у запястья лежащую на его ладони Наташину руку.
   - Натали, ты веришь в дружбу между мужчиной и женщиной? - с улыбкой спросил Антон, вставая со скамьи.
   - Да, ведь мы с тобой дружим, - недолго думая, ответила Наташа и скромно улыбнулась ему в ответ.
   - То есть, ты считаешь, что отношения между нами дружеские? - уточнил он.
   - Ну, да, - уже не так смело повторила она.
   - А ты уверена в этом? - усмехнулся он с какой-то подозрительной иронией, очутившейся на грани сарказма.
   Наташа пожала плечами и опустила глаза, к которым начали подкатывать слёзы. "Я наскучила ему своей застенчивостью, - родилась вдруг леденящая душу догадка, - он больше не хочет со мной общаться, он уйдёт и больше никогда-никогда не вернётся!". В её душе не было злости, только разочарование и боль. Сердце, сжимаясь, казалось, уже забыло о былой радости и ожидало смертельного удара. Голубые глаза девушки наполнились горячими едкими слезами, и она закрыла лицо ладонью. Ещё мгновение, и она бы уже горько заплакала, но тут Антон пристально посмотрел в её печальные глаза:
   - Хорошо, я поставлю вопрос иначе.... Ты веришь в любовь с первого взгляда? - с жаром спросил он, и его руки снова легли на Наташины плечи.
   - Да, это.... Это самое прекрасное чувство на свете! - еле слышно ответила девушка и сквозь слёзы улыбнулась.
   - Что с тобой, Натали? Я снова расстроил тебя?..
   - Нет, нет, Антон.... Просто я подумала, что ты....
   Тут он взял Наташину руку и ласково приобнял её. Ей было непривычно находиться к нему так близко, но отворотиться она не могла: слишком сильна была её тайная нежная любовь, признаться в существовании которой девушка до сих пор себе не решалась. Их объятия не выходили за рамки приличий, как это нередко можно наблюдать на парковых скамейках. Он, казалось, понимал её без слов, утешая одними лишь лёгкими, ещё дружескими прикосновениями. Антон успокаивал и ласкал Наташу как маленькую сестрёнку, упавшую по неосторожности с качелей или сильно порезавшую пальчик листом новой раскраски.
   - Я не хочу себя оправдывать, Наташенька. Но и по-другому сказать тоже не могу. Я, должно быть, выгляжу сейчас как Маугли, никогда не видевший особей женского пола. На Родине у меня много друзей и подруг, я с детства отлично схожусь с разными людьми, я научился понимать и принимать их, какими бы они ни были, но ты.... Ты заставила меня снова почувствовать себя мальчишкой, страдающим от первой любви. Сотни фраз, взглядов, прикосновений - всё то, что раньше беспроигрышно подчиняло мне девушек, теперь утратило для меня всякий смысл. И дело даже не в неэффективности их. Я просто не хочу тебя искушать.... Я понимаю, что с тобой так нельзя, Натали. Ты другая и во всём человеческом роде такая единственная. С тобой нужно как-то по-другому, и я пытаюсь понять, как...
   - Тебе трудно со мной? - уже более спокойно спросила девушка, осознавая, что самое плохое уже позади.
   Антон отрицательно покачал головой и продолжил свою исповедь:
   - Ты привлекла меня сразу, как только я тебя впервые увидел. Я заинтригован тобой. Твои глаза излучают доброту и милосердие, они светятся чистотой и нежностью.... Я никогда не видел таких красивых глаз, Натали, такой прелестной улыбки на нецелованных губах. Ты добра, умна, порядочна, ты просто ангелоподобна, но несчастна. Ты очень долго жила в одиночестве, страдала от непонимания и осуждений. Ты не должна так жить, и ты сама об этом знаешь, просто не можешь пока перестроиться.... Это совершенно нормально, милая, это пройдёт. Пройдёт совсем немного времени, и ты поймёшь, что уже не одинока, что теперь я в ответе за тебя, что настало, наконец, наше время! Ты скромна и загадочна, и больше всего на свете я хочу приласкать и согреть тебя, познать твою душу: о чём ты мечтаешь, что тревожит и радует твоё сердце, о чём волнуется оно и во что верит. Я хочу сделать тебя самой счастливой на свете! Как бы это ни было трудно для меня, я обязательно это сделаю!.. Если ты, конечно, мне это позволишь.... - тихо добавил парень.
   - Что позволю? - смущённо и растерянно переспросила Наташа.
   - Изучить и приручить тебя, - не без улыбки пояснил Антон.
   - Как это? - с любопытством и восхищением поинтересовалась она.
   - Для начала ты должна согласиться. Доверие - первый шаг на пути к душевной близости.
   Наташа опустила глаза и ненадолго задумалась. Думала она, однако, не о том, что имел в виду Антон, говоря об "изучении и приручении" и даже не о том, что нельзя соглашаться на то, о чём совершенно ничего не знаешь. "Господи, какой же он красивый, милосердный, ласковый, деликатный! И какой же он понимающий.... Я всю жизнь мечтала о таком друге, которому смогу поведать всё, без остатка, который разделит радость и горе, победы и поражения, смех и слёзы. Я обязательно должна с ним согласиться, ведь он порядочен и не сможет причинить мне вреда". Словно боясь передумать, Наташа стремительно перевела на него свой беспокойный взгляд.
   - Антон, я доверяю тебе, - прошептала она на одном дыхании.
   - Но мы знакомы всего пять дней, Натали, - напомнил Антон, - неужели тебе совсем не страшно?
   - А разве ты.... Хочешь сделать со мной что-то страшное? - испуганно спросила Наташа.
   - Натали! Конечно, нет! - рассмеялся он, и Наталия, вздохнув с облегчением, застенчиво улыбнулась ему в ответ, - Поздравляю тебя, моя радость: теперь ты моя девушка!
   Не веря своим ушам, она ещё несколько мгновений сидела напротив него ошеломлённая и растерянная, и её разомкнувшиеся губы были не в силах произнести ни слова. Лишь оказавшись снова в его объятиях, Наташа более или менее пришла в себя.
   - Антон, я знаю, что ты хороший, - едва слышно сказала она, - я всегда это чувствовала.... Даже когда ещё тебя не встретила, я верила.... Я знала, что ты будешь таким!
   - Странная ты, Натали, - обнимая любимую, усмехнулся парень.
   - Ты тоже, - нежно прошептала она.
   Весь этот прохладный апрельский вечер они провели в тенистом парке, в зелёных сенях сумрачных аллей. Неторопливая прогулка и душевные разговоры настолько увлекли Наташу, что только при виде заката она вспомнила о времени.
   - Антон, пятнадцать минут девятого, - взглянув на часы, сказала она с некоторым сожалением, - уже поздно, мне, наверно, пора домой.
   - Вовсе нет, - усмехнулся Антон, - хотя.... Как знаешь. Только я не могу допустить, чтобы моя девушка ходила по тёмным улицам одна. А уже смеркается. Я провожу тебя.
   - Спасибо, - с улыбкой поблагодарила Наташа, обрадованная тем, что ещё как минимум полчаса не расстанется с ним, - ты такой заботливый!
   - На моём месте так поступил бы каждый, Натали, - вставая следом за Наташей со скамьи, сказал он, - Сейчас далеко не все люди порядочны и вменяемы. Они запросто могут воспользоваться твоей беззащитностью и сделать с тобой что угодно. Отпустив тебя, такую милую и хрупкую девушку, одну, я бы всю ночь не знал покоя.
   Взявшись за руки, они вышли из парка и отправились в обратный путь. Слова Антона отнюдь не были преувеличением. Выгнанные с оживлённых улиц городскими огнями, сумерки сгущались в безлюдных переулках и закрытых дворах. То там, то здесь девушка замечала весёлые компании выпивших парней, с интересом поглядывающих на её сумочку и с нескрываемой наглостью рассматривавших каждый изгиб Наташиной стройной фигуры. В эти моменты она робко пряталась за его плечо и нежно прижималась к нему, забыв о застенчивости. Антон смотрел в глаза этим неблагополучным юношам также открыто, но строго и категорично. "Она - моя!" - смело заявлял этот откровенный и пристальный взгляд, заставляя негодяев отвлечься от разглядывания Наташи и утонуть в бездонном чёрном омуте глаз её верного спутника.
   Добравшись до "Аквамолла", Антон и Наташа вздохнули с облегчением. Здесь, недалеко от Пушкарёвского Кольца, около самого крупного торгово-развлекательного центра Ульяновска, всегда было людно, и они быстро смешались с толпой приехавших за покупками ульяновцев.
   - Если бы ни ты, то меня бы уже, наверно, не было в живых, - прошептала запыхавшаяся от волнения Наташа и с благодарностью пожала у запястья его руку.
   - Они бы вряд ли убили тебя, - улыбнулся парень, - но могли бы доставить немало неприятностей. Например, обокрасть тебя или посягнуть на твою невинность....
   Смущённо улыбнувшись ему в ответ, Наташа тихо отстранила его руку с пятнадцатью рублями:
   - Они пригодятся тебе на обратный проезд. Давай будем считать, что я угостила тебя?
   - Но ведь ты сделала это случайно, а я наелся за твой счёт, - возразил Антон.
   - Я неправильно поняла тебя и поэтому сама виновата, - настаивала Наташа.
   - Ты не поняла меня и правильно сделала, моё настоящее желание было слишком дерзким, для того чтобы его угадала такая скромная благовоспитанная мадемуазель, - кокетливо разъяснил он.
   - Вот видишь. Я не раз обижала тебя своей скромностью, - напомнила девушка.
   - Я не раз смущал тебя своей наглостью, - эхом ответил Антон.
   - Ты не наглый, а очень хороший. Просто немножко торопишься, - она ласково провела рукой по его плечу.
   - Значит, всё-таки я виноват, - заключил парень, взяв её за руку, - ты ведь сама это признала.
   - Нет, ты не причём, это я.... Я такая глупая.... Я не должна с тобой так себя вести, но не могу по-другому. Ты только не расстраивайся, пожалуйста, может, сейчас я и кажусь тебе слишком холодной, но на самом деле.... Если бы ты знал, что происходит у меня внутри, - горячо прошептала Наташа и испугалась своих слов.
   Вот и освещённый яркими огнями мост через Свиягу. Неслышно плескалась под ними, отражая жёлтые фонари, тёмная вода, и сверкали подобно ей огромные, бездонные глаза Антона. Наташа остановилась. Странная мысль посетила её. Взяв с ладони любимого пятирублёвую монету, она тихо приблизилась к балюстраде свияжского моста. "Будь счастлив!" - с улыбкой сказала она почти вслух, и уже через мгновение причина их разногласий оказалась на дне реки. Антон посмотрел на неё с восхищением и, таинственно прошептав своё желание по-французски, кинул десятирублёвую монету так далеко, как Наташе никогда бы не удалось:
   - Вы очень щедры и не по годам мудры, мадемуазель, - обернувшись к подруге, почтенно улыбнулся он и протянул ей руку, - именно поэтому я последовал вашему примеру....
   - Давай мы больше никогда не будем ссориться, - касаясь его ладони, предложила Наташа.
   - Хорошо. Только давай за другую руку. В левой руке я держал эти несчастный деньги, - смеясь, напомнил он, - И вообще: разве мы ссорились?
   - Нет. Этот разговор произошёл из-за нашей излишней уступчивости, - согласилась она.
   - Этот разговор произошёл из-за нашей большой любви, - уточнил Антон.
   Неожиданно он подошёл к ней вплотную, стремительно склонился к её лицу и взял его в свои ладони. Не успела Наташа опомниться, как его пылкие губы с изумительной ловкостью обласкали её лоб, веки и щёки, оставив на лице девушки горячие, немного влажные следы. Несмотря на свою быстроту, лёгкие полускользящие поцелуи Антона не были несдержанными и дерзкими. Напротив, все они, особенно поцелуи глаз, были необыкновенно нежны, а нежность его всегда восхищала тающее Наташино сердце даже больше, чем страсть.
   - О Боже.... Антон, ты сумасшедший, - только и смогла вымолвить она, всё ещё не приходя в сознание.
   - Я знаю, Натали, - выпуская её из объятий, согласился парень, - Прости, если что-то получилось не так, мне просто очень захотелось это сделать.... При всепоглощающем настрое за тактикой следить довольно трудно.
   Восхищённая и наивно-растерянная, она не сводила с него счастливых глаз, он же в это время задумчиво созерцал дрожащие в сумраке ночи огни Засвияжья.
   - Прошу тебя, не волнуйся. Мне понравилось, очень. Очень-очень, слышишь? Но я испугалась - ты сделал это так внезапно, - пытаясь оправдать своё смущение, тихо сказала Наташа, всё ещё ощущая невыразимое наслаждение.
   - Всё лучшее в нашей жизни происходит внезапно или случайно, - обернувшись к ней, неожиданно весело заключил Антон, - А иногда и то, и другое вместе.... Ведь так, моя радость?
   Ласково улыбнувшись, Наташа кивнула и смущённо опустила ресницы. То и дело озаряемые фарами проезжающих мимо машин, они быстро миновали мост, и меньше, чем через десять минут уже стояли у Наташиного подъезда. Ей до такой степени сильно не хотелось с ним расставаться, что порой в голове мелькали робкие нежные желания. Погладить его по густым вьющимся волосам, прикоснуться рукой к его смугловатой гладко выбритой щеке и самое смелое и сокровенное из них - просто встать на цыпочки и поцеловать.
   - Антон... - несмело позвала она. В её голосе слышалось смущение и нерешительность.
   Он замедлил шаг и вопросительно посмотрел на неё.
   - Антон, я.... Ты.... Ты не хочешь поужинать у меня?
   - Отчего же не хочу!? Я всегда с удовольствием! - улыбнувшись одними глазами, с неожиданной для Наташи иронией ответил он.
   Беседуя друг с другом одними лишь только взглядами, они неспешно поднялись на лифте на нужный этаж. Наташа открыла дверь и включила свет в тёмной квартире.
   - Я пойду, приготовлю что-нибудь. Побудь пока здесь, хорошо? - застенчиво попросила Наташа.
   Антон с улыбкой кивнул и, усевшись на диване в зале, достал айфон:
   - С удовольствием тебя подожду.
   - Я быстренько, - пообещала девушка и удалилась на кухню.
   После недолгих сомнений Наталия решила испечь оладьи. Достав из холодильника кефир, она добавила его во взбитые с сахаром яйца и, постоянно помешивая, стала постепенно насыпать в тесто муку. Задумавшись о любимом друге, Наташа чуть не забыла о щепотке соды но, к счастью, вспомнила об этом мелком, но чрезвычайно важном ингредиенте для оладий. Девушка часто пекла блинчики на масленицу, изредка и по выходным. Обыкновенной едой Наташи за этот первый год её самостоятельной жизни стали овощные салаты. Иногда ужинала она и котлетами, но часто тратиться на мясо и рыбу не могла - просто не хватало денег. Родители, как могли, помогали ей, высылая дочери около пяти тысяч в месяц, но львиную долю денег отнимала оплата счетов и покупка самого необходимого. Наташа не сетовала на недостаток денег, а напротив, старалась помочь тем, чьё положение было хуже, чем у неё. Наташа подавала милостыню, бросала монеты в фонтаны, кормила воробьёв и голубей. Около полугода назад она отнесла в детский дом свои старые детские игрушки, оставив себе только самые памятные.
   И по сей день, она засыпала, обняв серого плюшевого зайца с длинными поникшими ушами и чёрными, как бусины, блестящими глазками. Зайцу этому были уже больше пятнадцати лет, это была первая её мягкая игрушка, подаренная бабушкой. Всё детство маленькой Наташи было связано с этим зайцем. Она читала ему сказки о животных, кормила манной кашей и вареньем, шептала на ухо секреты, а когда было особенно грустно и одиноко - плакала, уткнувшись в его мягкую серую шерсть.
   Но уже в средней школе заяц не смог полностью заменить ей лучшего друга, и пришёл черёд мечтам о настоящем, живом, любящем и понимающем человеке. А таким для неё мог стать только красивый, умный, чувствительный и порядочный человек. Как невыразимо тяжело для неё было быть верной своей отчаянной, по мнению многих неосуществимой мечте! Как много родственников и знакомых пыталось переубедить Наташу и направить её на "истинный путь", настроить на "серьёзную взрослую жизнь", "опустить с небес на землю"! Как много слов было сказано ей бездушными скептиками о капитализме, о людской жестокости и о том, что в наше время человек человеку волк! Девушка проливала океаны слёз, безутешных, горьких и едких, от которых порой так ужасно болели глаза. Взрослые люди открыто называли Наташу обезумевшей, родители не раз водили её к психологу, но всё это было для них безрезультатно. Ни один человек ни на миг не подорвал в ней непоколебимой веры, незыблемой надежды и преданной любви.
   И она нашла его, того единственного и неповторимого, дорогого и желанного!.. Сейчас он так рядом, в соседней комнате, искренне желающий быть рядом с ней.... Нет, ей просто до сих пор в это не верилось!
   Счастливо улыбаясь, она переворачивала пышные, румяные оладьи, вкладывая в них всю свою душу и всю свою любовь. Когда ужин был готов, девушка накрыла стол голубой скатертью и, разложив нехитрое угощение, позвала любимого.
   - Ммм.... За всю свою жизнь ничего подобного не пробовал, - восхитился Антон, отведывая Наташино блюдо.
   - Я очень рада, что тебе нравится, - скромно ответила девушка и сама принялась за оладьи.
   - Ты и сама сегодня просто чудо, - улыбнулся он, придвигаясь к ней ближе, - у тебя очень нежная кожа, очень светлая. Ты очень восприимчива. Тебе доступны тончайшие оттенки чувств, на которые даже я не способен.
   - Какие же? - нерешительно спросила Наташа.
   - Ты обладаешь редкой в наше время природной чувствительностью. Всё твоё существо будто стремится к природе, это выражается и в твоей естественной красоте, и в твоей речи - во всём..... Давно хотел у тебя спросить.... Натали, что за заяц сидит у тебя на диване? - поинтересовался он.
   - Моя любимая детская игрушка, - с улыбкой ответила Наталия, - Мне подарили его, когда мне три года исполнилось. В детстве я кормила его, брала с собой на улицу, очень часто и подолгу с ним играла. Ушастик всегда был моим другом, я ни днём, ни ночью с ним не расставалась. Даже сейчас по привычке кладу его рядом с собой на подушку, обнимаю и засыпаю...
   Смущённо прервав свой рассказ, она робко взглянула на Антона. Парень слушал её с улыбкой, порой даже усмехался. Заметив её смущение, он вдруг почти мгновенно переменил выражение лица. Теперь глаза Антона горели тайным огнём одному ему известной мысли, тронувшей его губы мимолётной улыбкой. Наташа несмело любовалась его по-девичьи длинными, пушистыми чёрными ресницами, каждый взмах которых будто окатывал её сердце волной горячей нежности. Лишь изредка, но с нескрываемым восхищением она бросала робкий взгляд на его губы, вспоминая их жаркое прикосновение к своему запястью и неожиданные поцелуи на мосту....
   - Натали... - поводив рукой перед её лицом, с иронической настойчивостью позвал Антон. Наташа, будто опомнившись, вздрогнула и скромно улыбнулась. Он засмеялся одними глазами, будто нарочно ещё больше смущая её.
   - Я смешна для тебя? - негромко, но с некоторой грустью в голосе спросила она.
   - Вовсе нет, - ответил Антон с видом совершенно серьёзным, - а на основании чего вы так считаете, мадемуазель?
   Последнюю фразу он произнёс по-актёрски естественно и выразительно. Его лицо, на несколько мгновений вдруг принявшее выражение светской надменности, смягчённой почтительной галантностью, произвело на Наташу особое впечатление. Именно тогда она впервые при нём рассмеялась. Этот робкий смех шёл, казалось, от самого сердца, в нём не было и тени неправдоподобия и жеманства. Весь оставшийся вечер они посвятили оформлению через Интернет заграничного паспорта и, наконец, когда всё было готово, Антон неспешно с ней попрощался.
   Одеваясь, он тихо напевал что-то по-английски, используя мотив из старой русской песни. Бесшумно выйдя в прихожую проводить гостя, Наташа прислушалась и расслышала несколько строк неизвестной песни:

Good bye, my angel, lived in Russia,

Good bye, my modest, beauty girl!

I want to see you, my Natasha,

I can't believe that it is all....

That it is all....

I'd like to touch your fear hair,

I'd like to see your big blue eyes,

I'd like love only you forever,

I'd like to say, that you are nice....

That you are nice....

   - Ты очень хорошо поёшь, - не удержавшись, похвалила она, очарованная его необычным, проникновенным голосом.
   - Мой мягкий баритон многих восхищает. Это моя песня. Я сочинил её для тебя, - обернувшись, признался он, - правда, музыку позаимствовал из одного фильма, который очень любит моя мама. Английский не так мелодичен, как французский, но всё же.... Для меня это грань между русским и французским.
   - Я заметила, - согласилась Наталия.
   Вновь разговорившись о пустяках, они ещё долго не могли расстаться. Антон ушёл только в полдесятого.
   - Сегодня я заставил тебя много волноваться, утомил слишком долгим променадом. Прости, родная. Ты устала, тебе нужно отдохнуть и набраться сил для следующего экзамена. До встречи, моё вдохновение! - прощаясь, сказал он.
   - Спасибо тебе за прогулку, - поблагодарила девушка.
   - Ты знаешь.... Я хотел тебя кое о чём попросить.... Вернее, спросить.... Нет, хватит с меня на сегодня дерзости! - рассмеялся Антон, выходя на лестничную площадку.
   Выйдя следом за ним, Наташа робко поцеловала свои пальцы и нежно провела ими по щеке любимого. Антон, на миг закрыв глаза от удовольствия, с придыханием неясно прошептал что-то по-французски. Договорившись встретиться после следующего экзамена, они вновь расстались.

Глава 5. Май.

   Первое майское утро выдалось солнечным и празднично ярким. Этот день Наташа по традиции посвятила генеральной уборке. Встав около восьми часов утра, девушка раскрыла настежь окна и принялась протирать стекла и рамы. Когда с окнами было окончено, она перешла к обыкновенной субботней уборке: вымыла пол, вытерла пыль и полила цветы на подоконниках.
   Усталая, Наташа села на диван, прислонилась к мягкой спинке и с улыбкой закрыла глаза, вспоминая вчерашнюю прогулку с Антоном. Погрузившись на некоторое время в сладкое забытье, девушка ничего не замечала вокруг. Очнувшись от приятных воспоминаний, Наталия встала с дивана и с огромным изумлением заметила на подоконнике незакрытого окна своей спальни букет ярко-красных тюльпанов. Нерешительно приблизившись к окну, Наташа посмотрела вниз, но ни на этой, ни на противоположной стороне улицы не было ничего особенного или подозрительного. По широкому шоссе быстро ехали автомобили. Привычным чередом спешили на трамваи и автобусы прохожие.
   Лицо Наташи озарила счастливая улыбка. С волнением взяла она с подоконника цветы и увидела под ними небольшой лист бумаги. "Удачи тебе, радость моя!" - прочла девушка, развернув записку, написанную знакомым классическим почерком. Сердце безошибочно подсказало Наталии адресата цветов, которые поставила в стеклянную вазу с водой на письменном столе. Не переставая улыбаться, она с нежностью прижала записку к груди, восхищаясь романтичностью и бесстрашием Антона, сумевшего каким-то невероятнейшим образом положить тюльпаны на подоконник десятого этажа. "Нет, это невероятно! Так высоко, так опасно.... С ним ведь могло случиться всё, что угодно! А вдруг уже случилось?!"
   Рука сама собой вдруг потянулась к телефону и неуверенно набрала номер Антона. Страх за любимого друга взял верх над застенчивостью.
   - Привет, моё вдохновение! - бодро поприветствовал он.
   - Антон, слава Богу, ты жив! - с облегчением выдохнула Наташа.
   - О чём ты, Натали?
   - Я о цветах, - как можно мягче ответила она.
   - Как ты раскусила меня?! - смеясь, спросил парень.
   - Тебя и раскусывать не нужно, ты у меня единственный, - с нежностью объяснила Наташа.
   - Как тебе тюльпаны? - осведомился он.
   - Спасибо, очень красивые, они такие яркие, как огонь!.. Но тебе не стоило так рисковать из-за меня.
   - Натали, у тебя ведь завтра экзамен? Давай я тебя встречу, и мы покатаемся вечером на теплоходе, как ты на это смотришь?
   - Конечно, Антон. Я очень люблю Волгу, - ответила с улыбкой Наташа.
   Весь оставшийся день она усердно повторяла латынь, стараясь ни на что не отвлекаться, насколько это возможно. Но теперь, после встречи с Антоном, Наташа не могла больше думать на сто процентов о работе. Доля мыслей об Антоне в её сознании могла меняться, но совершенно не думать о нём девушка не могла.
   Наташа легла около без четверти одиннадцать, но ещё долго не могла заснуть. "Наверное, он уже спит.... А может быть, нет.... Возможно, он вот так же лежит и думает обо мне.... Лежит, прикрыв свои огромные глаза своими чёрными ресницами.... Ах, если бы я хоть на миг могла сейчас прижаться к нему, услышать, как бьётся у него в груди сердце, всем телом почувствовать его такое горячее, такое приятное дыхание..... Боже, он всё больше и больше сводит меня с ума, я не могу ни о чём другом думать. Я постоянно думаю о нём, я мечтаю о нём, я не могу без него жить.... Господи, я.... Как же я люблю его!" - последнее умозаключение необыкновенно взволновало Наташу. Девушка приподнялась с постели и вздохнула так глубоко, что у неё заболела грудь. Этим вздохом она пыталась сдержать подступающие к горлу слёзы. Однако это не помогло, ибо слёзы истинной любви сдержать невозможно. Совсем как в детстве Наташенька уткнулась лицом в мягкое заячье брюшко и тихо заплакала. Впервые в жизни она плакала не от боли и не от обиды, а от счастья.... От того счастья, которое горячим фонтаном било в её душе, кипящей лавиной разливаясь по всему телу, к каждой жилке и каждой клеточке, от того счастья, которое она всё ещё боялась назвать по имени....
   Боялась потому, что всё это было с ней впервые. Никогда ещё Наташе не приходилось испытывать что-то подобное: её бросало то в жар, то в холод, слёзы текли из глаз непреодолимым потоком, похолодевшие пальцы судорожно сжимали стебель красного тюльпана.
   Боялась потому, что больше всего на свете боялась потерять его. "Он такой во всём мире единственный! Никто и никогда не сможет мне его заменить, Антон тот, ради которого я жила, живу и буду жить, и без него мне жизни нет!"
   Встревоженная, она встала с постели и, не одеваясь, в одной ночной рубашке подошла к окну. В небе, подобном тёмно-синему мягкому бархату, сияли серебряные звёзды. Необозримым шатром раскинулось оно над вечерним городком, пестрящим разноцветными огнями, будто ласково убаюкивая тёмные широкие улицы и тесные переулки поистине неисчислимыми далёкими лучами звёзд.
   "Боже, пусть мы будем вместе, я и он. Пусть мы никогда-никогда не расстанемся и будем счастливы...." - прошептала девушка.
   Постепенно она почувствовала, как успокаивается. Веки её стали тяжёлыми и, утомлённая глубокими чувствами, Наташа крепко заснула.
   Наутро она встала, не выспавшись. Тихо подойдя к зеркалу, Наталия увидела за стеклом бледную сонную девушку с заплаканными глазами и покрасневшими от слёз веками. Волосы её были спутаны и неухожены. "Господи! Я сегодня встречаюсь с Антоном, не дай Бог ему меня такую увидеть!" - с беспокойством подумала Наташа и отправилась в ванную.
   Умывшись прохладной водой и почистив зубы, она принялась аккуратно расчёсывать свои длинные русые волосы. Заплетая косу, Наташа уже мысленно переносилась в экзаменационную аудиторию. Её очень волновал результат экзамена по латыни - непростому, но крайне необходимому для каждого медика языку. Пытаясь приглушить своё волнение, девушка взяла в руки букет и, с улыбкой поднеся его к лицу, с наслаждением вдохнула весенний аромат свежести, мёда и росы. Губы сами собой несколько раз ласково прошептали имя любимого друга и прижались к ещё не раскрывшимся алым бутонам тюльпанов, запомнившим его прикосновения.
   На экзамене по латыни Наташе достался простой билет и она, обрадовавшись своей удачливости, ответила правильно и уверенно. Преподавательница, пожилая и добродушная женщина лет пятидесяти, всегда относилась к своей лучшей ученице Образцовой благосклонно, что нередко вызывало чёрную зависть однокурсников. Особенно злило студентов то, что Ирина Алексеевна Климентьева часто хвалила Наташу, говорила о ней как о прилежной, ответственной, серьёзной девушке, а других упрекала в небрежности и невнимательности.
   Кроме того, по какой-то необъяснимой причине Наталию всегда переполняло стремление изменить этот мир к лучшему, а для этого помочь стать лучше каждому человеку. Она не могла спокойно смотреть на списывание на экзаменах старосты группы, на курение и пьянство за углом университета его близких друзей, на наглое кокетство их гламурных подруг. Но больше всего девушка ненавидела испещрённую американизмами, до неузнаваемости засорённую непристойными словами русскую речь, ставшую для всех обыкновенным средством свободного самовыражения. Однако это непонятное по своему происхождению право на грубость и пошлость не имело ничего общего с тем, что Наташа считала свободой слова, ибо слово есть святейший бессмертный дар.
   Некоторые девушки настойчиво советовали ей во избежание нарастания конфликта с группой переменить своё поведение, согласившись с устоями и идеями большинства: "Зачем ты противопоставляешь себя коллективу?! Знаешь, что за измену бывает?" Но Наташа не боялась, и поэтому не отступала.

***

   Радуясь предстоящей встрече с любимым другом, Наташа выбежала на университетское крыльцо. Солнце светило, заливая золотом всё вокруг и ослепляя своим сиянием. Зелёные рощи, позлащённые живительными лучами весеннего солнца, распускали навстречу теплу и свету молодые изумрудные клейкие листочки.
   Внезапно очнувшись от всего этого майского очарования природы, Наташа вдруг с тревогой почувствовала на своих плечах нежное прикосновение сильных мужских рук. Вздрогнув, она повела плечами, желая освободиться.
   - Не бойся, Натали, это я.... - вдруг донёсся до неё до боли знакомый голос Антона, который был сейчас ближе к шёпоту.
   Наташа, не оборачиваясь к нему, покорно расправила плечи. Он несколько раз медленно провёл по ним ладонями. Тонкий огонь прикосновения пробегал по ней, его огненные искры приятно покалывали грудь, заставляя сердце биться чаще. Она едва слышно вздыхала и чуть прикрывала глаза ресницами, то и дело омываемая очередной волной горячей нежности.
   - Как латынь? - неожиданно спросил Антон.
   - Пять, - ещё не до конца придя в себя, тихо пролепетала она, даже не заметив, как он развернул её к себе за плечи.
   - Что с тобой, Натали? - с беспокойством спросил Антон, усаживая её на скамейку. На этот раз в его голосе не было слышно ни усмешки, ни иронии.
   - Ты.... Ты обнял меня, - попыталась объяснить Наташа.
   - Я обнял?! - удивлённо переспросил парень, - я не обнимал тебя, Натали, я просто погладил тебя по плечам. Разве тебе было это неприятно? Лично мне показалось, что тебе понравилось.
   - Мне тоже так показалось, - несмело ответила девушка, пряча глаза. Её ответ не мог не вызвать у него улыбки:
   - Чистая невинная душа, как же глубоко и тонко она чувствует!
   Наталия искоса взглянула на Антона. Что-то трогательно-родное излучала его мимолётная улыбка, а глаза, манящие вечным сумраком ночи, будто обнимали её одним лишь только нежным взглядом. Через пару секунд Наташина рука уже оказалась в его ладони и они, обдуваемые тёплым майским ветерком, направились в сторону пирса.
   Городские улицы встречали их яркими красками поздней весны. Деревья, обласканные речным бризом и приятным теплом, слегка покачивали ветви на ветру.
   - Сегодня нас с тобой ждёт прекрасная прогулка, а завтра.... Натали, ты когда-нибудь была в ресторане?
   - Нет, Антон, ещё никогда, - скромно ответила девушка.
   - Ты не против того, если я приглашу тебя завтра вечером поужинать в "Венце"?
   Наташа, улыбнувшись, пожала плечами. Ей ещё никогда не приходилось слышать подобного рода предложения, да ещё и от такого симпатичного интеллигентного парня.
   Они уже не шли по улице, а спускались по длинной старой лестнице, по крутому волжскому склону к речному порту.
   - Это довольно приличное место, вечерами там собирается вся ваша немногочисленная аристократия. Там много приезжих, немало иностранцев.... В "Венце" приятная музыка и весьма вкусно готовят. Я больше, чем уверен, что тебе там понравится, - с улыбкой продолжил он.
   - Ну, хорошо, - неуверенно согласилась Наташа и едва заметно улыбнулась ему в ответ.
   - Вот и славно. Тогда я буду ждать тебя завтра в четыре у твоего подъезда, - щурясь от солнца, парень тихо погладил её по волосам.
   Уже через четверть часа они были на причале. Тихо покачивались на речных волнах рыбацкие лодки, яхты и катера. Где-то далеко кружились над синей водой белые, с чёрными крыльями чайки.
   - М-да, это не река, это море какое-то! - усмехнулся Антон, оглядывая необъятные волжские просторы.
   - Это же Куйбышевское водохранилище, - согласилась Наташа, - его построили здесь в пятидесятых годах прошлого века на Волге. Оно достаточно широко и глубоко. В прошлом году у нас была ужасная катастрофа - в Волге буквально за считанные секунды утонул теплоход "Булгария". Погибли около ста человек.
   - Трагично, Натали. Но ведь у каждого моря есть свои жертвы. Да и у жизни в целом. Выживают лишь те, кто больше всех хотят выжить, а не те, кто сильнее, ибо чем сильнее человек, тем страшнее ему будет умереть, тем больший враг его поразит. Вспомни хотя бы легендарный "Титаник": тысячи людей оказались беспомощными посреди океана, ни связи, ни деньги не могли их спасти - единственным спасением было страстное желание жить, которое так часто решает нашу судьбу. Я понял это, когда встретил тебя. С виду ты слабая и беззащитная, но у тебя внутри есть неисчерпаемый источник силы, который ты, должно быть, уже давно открыла в себе сама. И имя ему - надежда.
   - Ты не только философ и гипнотизёр, но и экстрасенс, - с улыбкой заключила Наташа.
   - Мне уже двадцать один, Натали. Быть может, кто-то сочтёт меня жалким юнцом, но лично я себя таким не считаю. Я знаю жизнь, знаю не понаслышке и без прикрас. Знание жизни невозможно без знания людей - сотен тысяч людей, которые окружают нас постоянно. Я много путешествовал и получал от этого несказанное удовольствие. Каждый город встречал меня по-своему хорошо, везде находилось, на что полюбоваться и чем развлечься. Останавливался я обычно в отелях или в гостиницах, выбирал себе приличный номер, со всеми условиями для творчества.... Но очень часто одного из условий не хватало и, как некстати, это было самое главное условие, к тому же, бесценное....
   - Какого же? - тихо спросила Наташа, очарованная его речью.
   - Вдохновения, - медленно проговорил Антон, и голос его невольно дрогнул, - Когда приходит вдохновение, ты будто умираешь для этого мира и воскресаешь в своём, внутреннем, куда в обычном состоянии ты не в силах заглянуть. Все впечатления от того прекрасного, для тебя одного совершенного, неведомого мира, который неизвестен до конца даже тебе самому, ты быстро записываешь, боясь не успеть.... Ты видишь перед собою тот же мир, что и в реальной жизни, но он может быть до неузнаваемости преображён феерией твоей фантазии и вдохновения. Ты путешествуешь по нему и доходишь до той самой грани безумия, за которую заступить нельзя, и ты это осознанно чувствуешь, но всё равно заступаешь.... Это состояние может продлиться не больше получаса но, опускаясь на земную Землю, ты ещё некоторое время можешь чувствовать, как душа снова вживается в реальность. Это ощущение не менее приятно: ты ощущаешь себя человеком, облетевшим весь свет и после долгих лет странствий вернувшимся домой, на свою Родину, к близким и родным.
   Как выяснилось, билеты на теплоход Антон купил в кассе заранее. Не суетясь и не прерывая беседы, они взошли на палубу небольшого двухпалубного теплохода "Московский-20" - одного из тех немногих, что ещё совершали прогулочные рейсы в Ульяновске по Куйбышевскому водохранилищу.
   - А что тебя больше всего вдохновляет? - с любопытством и восторгом спросила Наташа.
   Взгляд её, который постепенно покидали всегда неуместный при разговоре с ним страх и робость, наконец, стал кротким, ласковым и преданным. Будучи удивительно проницательным, парень заметил в ней перемену прежде, чем это успела сделать она сама. Лицо Антона озарила мечтательная улыбка. Он подмигнул ей и слегка повернулся к борту, заглядевшись на неспокойные синие волны, набегавшие на отдаляющийся от них правый берег Волги. Сама собой её рука потянулась к нему, и пальцы тихо коснулись рукава его синей рубашки европейского покроя. Он обернулся. Наташа смотрела на него всё так же, терпеливо ожидая ответа.
   - Больше всего? Конечно же, Муза, - ответил он и тихо засмеялся, нежно пожимая в своей ладони Наташины пальцы, согреваемые теплом его руки.
   - Муза - это девушка? - взволнованно переспросила Наташа.
   - Девушка, - кивнул Антон, - но далеко не каждая девушка могла стать моей музой, только особенная, избранная....
   - Антон, так значит, у тебя уже была муза? - взволнованно спросила она, с горечью представляя рядом с любимым другом нарядную очаровательную красавицу.
   - О, Натали, конечно, была! У кого же её не было? Не одна, не две и даже не три.... - смеясь, он ласково провёл рукой по её волосам, - Каждая поджигала моё сердце адским огнём дикой страсти, сводила меня с ума, я купался во вдохновении. Я наивно принимал эту страсть за любовь и думал, что уже никогда с ней не расстанусь. Бывало, целыми сутками я не мог взяться за что-либо, кроме стихов.... Увы, всё это было лишь до поры до времени. Уже через несколько месяцев моё безумное сердце, не достигнув до температуры плавления несколько градусов, резко остывало. Та, которую я считал самой истинной музой, вдруг становилась для меня обыкновенной самовлюблённой столичной кокеткой, почитавшей себя красавицей. Понятно, что такая девушка переставала меня интересовать, и я обрывал с ней отношения....
   - И тебе её не было жалко? - несмело спросила Наталия.
   - Конечно, я жалел их.... Очень жалел. Они воспринимали меня как партнёра на всю жизнь, они были готовы отдать мне всё, о чём я попрошу.... Расставаться трудно, но встречаться с нелюбимой девушкой - ещё труднее. К чему обманывать и себя, и её, если любовь безвозвратно ушла?
   Она с грустью опустила глаза и протяжно вздохнула. Слова Антона наполнили Наташино сердце тревогой и сомнениями в искренности его чувств, разувериться в вечности которых девушка боялась больше всего на свете.
   - Ты считаешь меня легкомысленным? - не поднимая глаз, спросил парень.
   - Если честно, то есть немного, - тихо вздохнув, ответила поникшая Наташа.
   - Это удивительно, но ты ответила абсолютно точно, - с грустной улыбкой вымолвил Антон, - Полгода назад я, наконец, покончил с играми в чужие сердца. Я долго думал: о себе, о людях, но больше о женщине.... О той, которая смогла бы навеки стать моей любимой и единственной музой. Вскоре я понял, что встретить такую девушку вполне возможно. Что-то неведомое повлекло меня в русские провинции, я не отдавал себе отчёта в том, куда и зачем я лечу один, посреди семестра, я просто купил билет на самолёт и полетел....
   Наташа с упоением слушала его рассказ, так гармонично сочетавшийся с шумом речной волны за кормой. За четверть часа теплоход отплыл от берега и взял курс на сливавшийся с горизонтом в голубых далях старый мост. Волга разливалась перед ними подобно необозримому синему морю, обласканному миллионами солнечных лучей, играющих прозрачными струями и быстро скользящих по неспокойной водной глади. Залюбовавшись одной лишь простотой своей прекрасным родным пейзажем, Наташа с радостью созерцала любимый город на крутом побережье правого берега.
   Девушка и не почувствовала, как Антон медленно и осторожно снял с её плеч незастёгнутую вязаную кофту, надетую поверх голубого летнего платья, но совершенно отчётливо ощутила нежное прикосновение его пылающих губ к своему плечу. Мелкой горячей дрожью пробежало по её жилкам стыдливое чувство наслаждения. Искоса взглянув на любимого из-под ресниц, Наташа увидела его, как ни в чём не бывало, любующегося красотами волжских просторов. Что-то необычайно загадочное таил от неё его затерянный вдали глубокий взгляд. Пытаясь разгадать загадку его души, Наташа ничего ему не сказала, но вопросительно и нежно посмотрела в его глаза. Их взгляды встретились. В тёмных глазах Антона сияли, как два маленьких солнышка, солнечные блики. Ветер игриво перебирал его густые, слегка вьющиеся волосы. Как же ей вдруг захотелось нежно прикоснуться к его волосам, положить руки на его широкие сильные плечи, почувствовать губами тепло его смугловатой щеки....
   - Антон, - от нахлынувших чувств голос Наташи заметно дрожал, - Антон, зачем ты?
   - Откуда я знаю, - обречённо махнув рукой, с неожиданной простотой и иронией ответил он и взял её за руку. - Пойдём наверх?
   Поднявшись на верхнюю палубу, окружённую невысоким белым бортом, Антон взял Наташу за руку и повёл к рубке. Улыбаясь в ответ на её вопрошающий взгляд, он приоткрыл дверь и заговорил о чём-то с рулевым - полным коренастым мужчиной с глубокими морщинами на лице. Не разобрав точно, о чём шёл их разговор, Наташа заметила, как Антон протянул рулевому несколько купюр.
   - Натали! Иди сюда! - весело позвал парень, поманив её рукой. Оказавшись в рубке, девушка с изумлением увидела Антона стоящим за штурвалом теплохода.
   - Правь на гостиницу "Венец", - хрипло сказал рулевой, спускаясь в бар.
   - Пошёл покупать себе выпивку, а мы с тобой теперь здесь полные хозяева до конца прогулки, - с улыбкой пояснил Антон ничего не понимающей Наташе.
   - Я не думала, что ты умеешь, - улыбаясь ему в ответ, тихо проронила она.
   - Здесь и уметь-то нечего. Тем более, у меня уже два года есть права.... Только на авто.
   Теплоход поворачивался вслед за штурвалом непривычно медленно. Антон внимательно вглядывался вдаль, смело и с нескрываемым интересом управлял инертным судном и выглядел так, будто всю жизнь только этим и занимался.
   - Ты прирождённый моряк, - восхищённо сказала Наташа.
   - Я всего лишь образованный безумный романтик, - простодушно ответил он, - а ты моя муза.
   Сердце Наташи охватил необычайный трепет: "Я его муза! Значит, я вдохновляю и восхищаю его, значит, он пишет обо мне, значит.... Он любит меня!" Будто в ответ на Наташины мысли его левая рука отпустила штурвал и, обвившись вокруг её шеи, легла на её гладкое покатое плечо.
   - Тебе не холодно? - ласково спросил Антон.
   - Антон, ну, может быть, чуть-чуть... Я не знаю, ты же сам.... - несвязно зашептала она, робея от его прикосновений. Его рука то тихо и нежно поглаживала её шею, то, скользнув по голому плечу, опускалась ниже и сжимала её локоть....
   - Ты такая холодная.... Хочешь, согрею? - усмехнувшись возвратившейся к ней трогательной робости и застенчивости, с жаром спросил Антон.
   - Как это? - не поняла Наташа.
   - Разве ты не знаешь, как может парень согреть любимую девушку? - удивлённо спросил он.
   Наташа вопросительно взглянула на него и через мгновение почувствовала, как его руки оказались на её талии, а загоревшиеся губы, чуть разомкнувшись, полные желания потянулись к её губам.
   - Антон, зачем же, не нужно так.... Мы ещё слишком мало знакомы, - неровно дыша, она с волнением отступила назад и коснулась его ладоней, всё ещё лежавших на её талии, не в силах убрать их под его пленительным пристальным взглядом. - Не смотри на меня так, пожалуйста, а то я начинаю бояться тебя....
   - Восемь дней, Натали, - обыкновенным тоном уточнил он и отвёл взгляд, снова взявшись за штурвал, - мы немного сбились с курса.
   Антон стоял, как и прежде, глядя на горизонт. Взгляд его тёмно-карих глаз, несмотря на улыбку, показался ей печальным.
   - Не обижайся на меня, пожалуйста, - несмело потрогав его за рукав, с доверчивой нежностью попросила она, держа под мышкой свою вязаную кофту. - Нам ведь с тобой пока ещё рано, и я не умею всего этого....
   - А в щёчку можно? - по-мальчишески наивно улыбнувшись, неожиданно спросил Антон.
   В его слегка прищурившихся глазах искрилось невинное лукавство, но вместе с тем трогательная надежда. В этой его совершенно другой, непохожей на прежние улыбке не было и тени обиды или бесчинства. Наташа, не в силах больше противиться его необыкновенному обаянию, робко подставила ему щёку, прикрыв глаза ресницами. Обрадованный Антон, не медля ни секунды, обнял её за плечи и несколько раз страстно и жадно прижался к её щеке своими мягкими горячими губами. Теряя волю от его жарких, но вместе с тем исключительно нежных поцелуев, Наташа закрыла глаза, покорно и беспомощно опустила руки, и кофта, которую она держала в руках, упала на пол. Резко опустившись с небес на землю, девушка быстро присела, чтобы поднять её. Почти одновременно с ней, смеясь своему успеху, присел Антон, первым поднял кофту и протянул её подруге....
   - Что же ты так разомлела, Натали? Нельзя быть такой безвольной и доверчивой, вдруг на месте меня был бы какой-нибудь негодяй, который бы захотел тебя обидеть? - помогая ей надеть кофту, ласково пожурил её Антон.
   Прежде чем Наташа успела ему ответить, в дверь громко постучали, и на пороге рубки появился рулевой, с покрасневшим опухшим лицом и бутылкой в руке.
   - Что - одеваетесь? Я уж и заходить-то боялся! Вам для этих-то дел надо было каюту с койкой снимать, - хриплым басом усмехнулся он и, покачиваясь, поплёлся к штурвалу, - палуба-то жестковата будет.
   Наташа стыдливо потупила взор и почувствовала, как краснеет. Антон брезгливо поморщился и, взяв её за руку, увёл её из рубки. Теплоход причалил к берегу и, выйдя на пристань, они не спеша направились в сторону речного порта. Наташа шла сама не своя. Ей казалось, будто слова рулевого, подобно самой гадкой грязи, осквернили и испачкали весь этот ясный солнечный день, Антона, её саму. Девушке безумно хотелось очиститься от всего этого, сбросить с сердца эти мерзкие оковы наглого оскорбления.
   - Натали, ты прости, я не хотел, чтобы так получилось.... - виновато сказал он.
   Она длинно вздохнула, едва сдерживая слёзы:
   - Не вини себя, милый. Ты здесь не причём, это всё он....
   - Не переживай. У меня у самого такое чувство, будто меня лама оплевала, но этот старый пень ни одной слезинки твоей не стоит. Он был просто мертвецки пьян! На свете миллионы идиотов, но ни один из них не заслуживает того, чтобы портить тебе настроение, - приостановившись, Антон с улыбкой осушил губами прозрачную слезу, медленно катившуюся по Наташиной щеке.
   Она посмотрела на него открыто и доверчиво, но вместе с тем всё ещё печально. Её холодные пальцы слабо сжали его тёплую твёрдую ладонь, в то время как Антон, бескорыстно улыбаясь, тихо поглаживал Наташины светлые волосы:
   - Всё будет хорошо, Натали.... Придёшь домой, выпьешь чайку, сполоснёшься под душем - всё как рукой снимет. Завтра мы с тобой отметим окончание твоих экзаменов, а после поговорим кое о чём.
   - О чём? - немного успокоившись, с улыбкой полюбопытствовала она.
   - Не сейчас, Натали.... Ты же сама мне сказала, что я чересчур тороплюсь. Так что всё это завтра, завтра.... - таинственно прошептал он и, тихонько засмеявшись, взял её под локоть.
   Однако эта усмешка на его лице быстро уступила место мечтательной и даже немного грустной улыбке. Ещё немного побыв на причале, полюбовавшись занимавшейся оранжевой зарёй на бирюзовом небосклоне и шумным речным прибоем, они отправились в обратный путь.
   Антон проводил её до дома. По дороге они вновь разговорились об искусстве, но на этот раз не о поэзии, а о живописи. Он с нескрываемым восторгом рассказывал ей о своём втором хобби. В его невероятно живых и выразительных глазах, в которых навеки поселилась самая беззвёздная ночь, подрагивали палевые огоньки придорожных фонарей. Они блестели в едва различимых зрачках Антона подобно первым звёздам на бархатном майском небе, только не серебряным, а медово-золотым блеском.
   Наташа слушала любимого друга с не меньшим восхищением, воображая его стоящим у мольберта посреди изумрудного цветущего луга или в каменистом горном ущелье.
   - Акварель всегда была моей страстью, но в дороге удобнее рисовать карандашом. Я часто и подолгу размышляю о том, что мне даровано в большей мере: поэзия или живопись. И ещё сложнее: если поэзия, то какая форма, а если живопись, то какой жанр? Пока не пришёл к какому-либо выводу, но, в принципе, это не столь важно, хотя.... Ты мне не поможешь это выяснить?
   - Я с радостью, только как? - заинтересованная его размышлениями, переспросила Наташа.
   - Ты умеешь объективно оценивать?
   Вопрос, заданный Антоном, немного смутил её. Она вспомнила, как, бывало, обижала одноклассников, которые по поручению учительницы сдавали ей стихи или правила, низкими, но справедливыми оценками.
   - Я тебе кое-что дам.... - Антон неожиданно достал откуда-то довольно толстую синюю тетрадь в жёсткой обложке и протянул её подруге, - То, что здесь небрежно набросано, конечно, вряд ли можно назвать полноценной картиной, но всё же.... Посмотри, а потом скажешь, в каком жанре у меня получается лучше. Сам определиться никак не могу: безумно люблю городские пейзажи, неплохо рисую абстракции, порой и натюрморты, насчёт девушек тоже никак не могу быть равнодушным.....
   Придя домой, Наташа первым делом с волнением открыла его тетрадь. На первом форзаце она увидела тонкие и толстые, короткие и длинные карандашные линии, в которых она угадывала то густую парковую рощу, по груду тёмных скал, крутые склоны которых с одной стороны были залиты солнцем, а с другой - погружены во мрак. На второй странице был необыкновенно талантливо и реалистично нарисован крупный пёс в ошейнике. Длинношёрстный, с большими и блестящими чёрными глазами, он необыкновенно был похож на своего хозяина, что не давало Наташе повода усомниться в том, что собака принадлежала Антону. Третья страница запечатлела легендарную парижскую башню Эйфеля, четвёртая - стены древнего римского Колизея, пятая - пейзаж неизвестной реки. На последующих десяти разворотах девушка увидела прекрасные эскизы нескольких иностранных кораблей и самолётов, наброски портретов поэтов, писателей, изобретателей или же просто случайных прохожих. После снова были непонятные своей многозначительностью абстракции, которые она разглядывала особенно внимательно, пытаясь угадать, что именно вдохновило художника.
   Последующие рисунки несколько взволновали Наташу: на страницах тетради она увидела немало портретов, изображавших молодых девушек. Одна их них, отвернувшись к каменистой скале, стояла под мощными струями огромного водопада в образе нимфы. Другая, красивая и надменная, лежала на светлом диване. Под этим эскизом стояла подпись "Pierette", а ниже дата, означавшая, что рисунку уже около четырёх лет и указание города - Марсель. Далее последовало около двух десятков подобных рисунков, изображающих разных девушек, с указанием иностранного имени, города и даты. Необъяснимая печаль сдавливала сердце Наташи, когда та переворачивала страницы тетради с портретами его бывших подруг. Но, вспоминая рассказ Антона о своём прошлом и о своих давно и навсегда забытых частых романах с иностранками, девушка мало-помалу успокаивалась.
   Внезапно, перевернув очередную страницу, Наташа увидела на белоснежном листе стройную русскую девушку, черты лица которой показались ей удивительно знакомыми. Ясные и влажные серо-голубые глаза были немного грустны, взгляд был скромен и стыдлив и отведён чуть в сторону, светлые волосы, выбившиеся из длинной русой косы, спадали на уши и плечи золотыми локонами. Чётко и выпукло была обрисована вся её изящная и тонкая фигура, облачённая в светлое платье с короткими рукавами, кружевным декольте и широким поясом.
   - Как же красиво у него получилось! Она как будто живая, и как будто уже давно мне знакома.... Господи, неужели это я?! - внезапно посетила её волнительная догадка в тот самый миг, когда глаза встретились с необычной карандашной подписью: "Моя родная".

Глава 6. "Венец".

   Вчерашний день, подаривший столько незабываемых впечатлений и радостных волнений, совершенно заглушил в сознании Наташи все мысли о том, что ей предстояло сегодня - посещение одного из самых дорогих и известных ресторанов Ульяновска - легендарного "Венца" на первом этаже одноимённой двадцатичетырёхэтажной гостиницы. Едва не забыв о грядущем свидании с любимым другом, девушка достала из шкафа длинное фиолетовое платье, которое она надевала всего один раз - на школьный выпускной бал. Приведя в порядок свой наряд, она недолго сомневалась в отношении причёски: своей самой красивой чёрной заколкой собрала волосы в хвост и уложила их на левое плечо. Из аксессуаров Наташа не надела ничего, кроме нитки мелкого черноморского жемчуга, белизну которого хорошо оттеняло неглубокое декольте платья.
   Ровно в четыре она с волнением спустилась во двор, шумящий молодой зеленью старых осин и тополей. Антон, непривычно серьёзный и печальный, встретил её задумчивым и таинственным взглядом, полным невыразимой нежной страстью. Едва Наташа успела переступить порог подъезда, парень в несколько больших и внезапных стремительных шагов преодолел лежащее между ними расстояние и, едва удержавшись от приветственного поцелуя, лишь слегка приобнял подругу за плечи.
   - Bonjour, Nathalie, - грустно улыбнулся он, но голос его в этот вечер показался ей особенным, - ты просто ангельски мила.
   - Здравствуй, - едва слышно от волнения сказала Наталия, заметив не только в его голосе, но и в его лице значительную перемену, - я рада, что тебе понравилось моё платье....
   - Платье? - он с тихим изумлением опустил глаза и осмотрел её наряд, - Оно и в самом деле красиво, но.... Я имел в виду тебя.
   Наташе было необъяснимо приятно это услышать. Она смущённо поправила волосы и опустила веки. Когда она вновь взглянула на любимого, сердце её замерло.
   Глаза Антона, ещё вчера искрящиеся задорными искорками невинного мальчишеского лукавства и легкого беззаботного кокетства, вдруг стали совершенно другими. Огромные и неподвижные, темные и заманчивые, глубокие и лучистые.... Эти глаза, казалось, отражают всю бесконечную Вселенную, весь мир, всё несуществующее и существующее, видимое и невидимое, давным-давно знакомое и никем ещё не изведанное.... Именно такими они были ровно две недели назад, в день их первой встречи на ступеньках университетского крыльца. Эта мысль не на шутку взволновала Наташу. Утопая в чарующей бездне его сияющих глаз, она еле смогла отвести смущённый взор.
   Лёгкое прикосновение руки Антона к её правому запястью, совершенно такое же неожиданное и тёплое, как и в тот солнечный день позднего апреля, помогло ей очнуться от собственных далёких, неземных, почти безумных мыслей.
   - Ты тоже вспомнила? Я 24 апреля на том и этом свете буду вспоминать, - протяжно вздохнув, он мило улыбнулся и взял её за руку, - не грусти, Натали. Поверь своему счастью!
   - Как ты можешь знать об этом? - удивилась Наташа.
   Антон покачал головой и, ничего не отвечая, повёл её в сторону трамвайной остановки. Трамвая долго ждать не пришлось - он пришёл почти сразу же, как они пересекли широкую и оживлённую улицу Минаева и встали в ожидании около путей. В вагоне Антон и Наташа сели рядом, она - у окна, он - ближе к проходу. Неторопливо пробегали за окном преображенные весенними красками старинные улочки небольшого провинциального городка. Трамвай быстро наполнялся пассажирами. Солнце стояло ещё высоко, но в воздухе уже чувствовалась приятная прохлада раннего майского вечера. На улице Железной Дивизии в переполненный трамвай вошла пожилая женщина с тяжёлыми сумками. Антон и Наташа, одновременно уступив место старушке, многозначительно переглянулись и встали неподалёку от средней двери.
   Стоя у открытого окна старого трамвая, Антон смотрел куда-то вдаль. Почти немигающий мечтательный взгляд придавал его чёткому на фоне лазурного неба высокому профилю особый облик, трогательно-милый и ни с чем несравнимый. Наташа стояла рядом, стараясь понять суть случившейся с ним внезапной перемены. Девушка не видела в его взгляде ни страдания, ни, тем более, равнодушия. Напротив: сильное, огромное, жгучее чувство горело в его тёмных, бездонных глазах, звучало в его проникновенном, будто усталом голосе и сияло в его грустной улыбке.
   - Остановка "Гостиница Венец" - донёсся до них чёткий, почти механический голос из динамика.
   В тот же момент открылись трамвайные двери. Торопливо спустившись вниз, Антон с улыбкой подал руку Наташе. Эта его радостная, счастливая улыбка лишь на мгновение переменила выражение его глаз, отуманенных в этот вечер неясной задумчивостью, но её вполне хватило, чтобы успокоить взволнованное сердце девушки. Она простодушно улыбнулась ему в ответ.
   Просторный сумрачный зал ресторана встретил их уютным ароматом вкусной пищи, таинственным приглушенным светом позолоченных настенных ламп, тихой музыкой и непринуждёнными разговорами немногочисленных посетителей. Широкие окна были почти полностью зашторены коричневыми шелковыми занавесками. Двенадцать круглых столов с резными мягкими стульями из красного дерева были покрыты белоснежными скатертями и бежевыми салфетками.
   Антон и Наташа расположились около окна. Проводив подругу до стула, он сел напротив неё. На каждом столике стоял в плетёной вазе букетик цветов, салфетница, соль и перец.
   - Как тебе здесь? - с ласковой улыбкой осведомился Антон.
   - Очень хорошо, - тихо ответила она, ощущая, как его рука, твёрдая и горячая, настойчиво и нежно поглаживает на столе её пальцы.
   - Я обедал и ужинал здесь каждый день и всегда в одиночестве, теперь вот с тобой, - облокотившись о стол, он длинно вздохнул, - что тебе заказать, Натали?
   - Ты знаешь, у меня с собой только двести рублей, - смущённо ответила Наташа как можно тише.
   - Зачем они тебе? Ты могла бы оставить их дома, - удивлённо спросил Антон, - я пригласил тебя и поэтому заплачу за нас обоих. Так что выбирай, что будешь кушать, и ни в чём себе не отказывай.
   - Знаешь, мне так неловко.... Но раз ты так хочешь, то я согласна. Я не знаю, что здесь подают, - по-детски пожала плечами Наташа, - ты, наверно, лучше в этом разбираешься, закажи мне что-нибудь на свой вкус.
   - Хорошо, попробую угадать. Ты наверняка предпочитаешь что-нибудь русское. На первое закажем какой-нибудь суп. Например, солянку. Ты как?
   - Я её очень люблю, - призналась Наташа.
   - Надо же, - удивился своей догадливости Антон, - совершенно от себя не ожидал.
   Безмолвно подошедшая официантка тихо положила перед ними меню. Вместе они выбрали на второе блюдо говядину в горшочках, салаты "Цезарь" и "Нежность". По привычке непринуждённо, по-домашнему, но гордо и аристократично Антон подозвал официантку и перечислил все заказанные блюда. Когда темноволосая девушка с блокнотом, пожелав им приятного вечера, удалилась, он безмолвно коснулся Наташиного плеча, по которому золотыми волнами струились её русые волосы. Оглянувшись и заметив вокруг десятки чужих глаз, она засмущалась.
   - Антон, не надо так, пожалуйста, - как можно мягче попросила Наташа.
   Легко, едва касаясь, она убрала со своего плеча его ладонь, но та быстро и ловко обхватила её пальцы. В этот вечер Антон был настойчив. Будто не услышав её тихую просьбу, он не отпустил Наташиной руки и приник к ней своими свежими огненными губами. Покорно расслабив руку, девушка тихо и прерывисто вздохнула и опустила глаза. Тусклый свет бра и постоянный ресторанный сумрак были ей непривычны, как и эти публичные ласки. Она чуть повернулась к окну и, слегка приподняв коричневую штору свободной рукой, впустила в зал немного дневного света. Тонкий золотистый луч вечернего солнца лёг на бежевую скатерть их столика неширокой оранжево-розовой размытой полосой.
   - Натали....
   Наташа неуверенно обернулась к нему и, встретившись с ним взором, уже не смогла отвести глаз. Глаза его были серьёзны и обращены куда-то бесконечно далеко, словно за тысячи километров отсюда.
   - Можно я у тебя кое-что спрошу? - негромко осведомился он.
   - Спроси, - чувствуя некоторое волнение, разрешила она, - что тебя интересует?
   - Ты смогла бы расстаться с прошлым и изменить свою жизнь ради совершенно другого, нового, светлого будущего? - тяжело дыша, спросил он, и тёмные глаза вдруг озарились особым светом, будто в его чёрных расширенных зрачках на мгновение вспыхнули тысячи сверкающих искорок.
   - Я не знаю, - неуверенно ответила девушка, ни на секунду не отводя взгляда в сторону.
   - Ну, переехать в другую страну, выйти замуж за иностранца, выучить чужой язык, изменить свой социальный статус, - с какой-то неопределённой настойчивостью перечислил Антон, уточняя свой первый вопрос.
   - Я никогда не думала об этом, - не понимая смысла и цели его вопроса, едва слышно ответила она, - и.... Зачем же за иностранца?
   - Ладно, проехали, - обречённо махнув рукой, он чуть не задел официантку, которая держала на подносе две порции солянки, - простите, мадемуазель.
   Девушка в фартуке поставила на стол первое блюдо и, вкрадчиво улыбнувшись Антону, нехотя удалилась. Наташа уже успела заметить, как влюблённо официантка смотрела на него.
   - Однажды, ещё до знакомства с тобой, я отогнал от неё одного безумного клиента, который к ней приставал, - пояснил Антон, - с тех пор бедняжка просто глаз с меня не сводит. Обслуживает меня каждый день и строит мне глазки.
   - Так почему же ты не с ней, а со мной? - сама не зная зачем, с улыбкой спросила Наташа.
   - Эта девушка не в моём вкусе. Давай не будем о ней.
   Он тихо провёл рукой по её запястью и вновь заключил в свою ладонь её пальцы. Она не спеша лакомилась первым блюдом и безмолвно любовалась его выразительными глазами и милыми пушистыми ресницами.
   - Я совсем забыл у тебя спросить, - внезапно прервал её задумчивость его голос, - как тебе мои наброски?
   - Ты очень красиво рисуешь, особенно девушек, - улыбнулась Наташа, - только....
   - Имею слабость, Натали, - поняв, о чём идёт речь, усмехнулся Антон, - Я очень люблю рисовать своих девушек, это одно из моих увлечений. На данный момент в моём альбоме одиннадцать таких портретов, двенадцатый - твой. Хотя с твоим появлением в моей жизни многое так изменилось! Раньше я смотрел на женщин как на натурщиц, но теперь меня интересует только одна....
   - Должно быть, эта девушка самая счастливая на свете, - вздохнула Наташа.
   - Она счастлива, но пока ещё и не подозревает об этом, - многозначительно отозвался он, - она прекрасна, как нераскрывшийся весенний цветочек, её глаза голубее самого ясного и чистого неба, её кожа светла, как нехоженый первый снег, её губки нежнее омытого июльской росой розового лепестка....
   - Кто же она? - не удержавшись, негромко спросила Наталия.
   - Она сидит сейчас напротив меня.
   - Ты шутишь, - покачала головой она, - я ведь вовсе не такая....
   - Такая, - глядя ей в глаза, горячо прошептал он, - ты просто этого не замечаешь.
   Они говорили обо всём на свете, лакомясь салатами и вкуснейшим вторым блюдом - запечённым со свежими овощами сочным мясом со специями. Антон становился всё более загадочным, и она порой долго не могла понять его туманных и возвышенных фраз. Он много говорил о зарубежье, рассказывал ей о беззаботной и лёгкой жизни, жизни, полной наслаждениями и радостью. Она слушала его со всем вниманием и ощущала, как его взгляд и голос увлекает за собой куда-то далеко-далеко. Туда, где ничто не охладит пламенной искренней любви, где никто не отнимет ни у кого счастье, где солнце светит для всех одинаково ярко и где не знают о тоске и одиночестве....
   - Давай потанцуем? - прервав свой рассказ, предложил он.
   Осмотревшись вокруг, девушка заметила несколько танцующих пар. Несмотря на застенчивость, Наташа не смогла ему отказать и, безмолвно улыбнувшись, встала со стула. Медленно и несмело она подошла к Антону. Встретившись на мгновение с его ласкающим и неповторимо нежным взглядом, Наталия потупила взор и не решилась больше посмотреть на него снова.
   - Я не умею, - почти шёпотом пролепетала она.
   - Тогда доверься мне, - не громче, чем Наташа, ответил он, - положи ручки мне на плечи, а я обниму тебя за талию....
   Девушка покорно, но легко, едва касаясь, положила руку на его плечо.
   - Не бойся, Натали, это всего лишь танец! Расслабься, отдайся самым смелым мечтам и постарайся сейчас ни о чём серьёзном не думать....
   По одному только звучанию его голоса она почувствовала, что Антон улыбается. Мысль об этом успокоила её и помогла ей отчасти преодолеть свой страх, и Наташа, наконец, с необыкновенным трепетом почувствовала сквозь тонкую ткань чёрной летней рубашки прикосновение его широкого и крепкого плеча.
   - Ты такая стройная, - тихо засмеялся он, обнимая её за талию, - такая худенькая.... Ты просто прелесть!
   Застенчиво улыбаясь, она молча слушала его восхищённые комплименты, не смея поднять на него глаз. Антон не позволял себе непристойных движений, но его слова смущали её ещё больше, чем прикосновения.
   В сумрачном зале звучала тихая и безмятежная, поистине волшебная музыка. Растворившись в медленной и сладкой мелодии, Наташа растаяла в его объятиях и устало закрыла глаза. Антон что-то тихо шептал ей о звёздах, земных и неземных, о море и солнце, о рассветах и закатах, о любви и счастье.... Она восхищённо слушала его, не открывая глаз и позабыв обо всём на свете. Чуть склонив голову набок и случайно коснувшись щекой его плеча, она уже не смогла от него оторваться. Наташе стало тепло и уютно, как никогда раньше. Плечо любимого оказалось тёплым, удобным и надежным.
   - Ангел мой, открой мне своё сердечко.... - вдруг горячо и удивительно быстро зашептали его внезапно загоревшиеся губы, нежно коснувшись её волос, - нам с тобой нужно побыть вдвоём. Давай, моя радость, поднимемся ко мне. Уединение, кофе и свечи сделают наш разговор ещё приятнее.... Там нам никто не будет мешать, я обо всём договорюсь, мы останемся одни: только ты и я....
   Наташа задрожала и в нерешимости отступила назад. Она хотела что-то сказать, но была не в силах вымолвить ни слова. Последние фразы Антона не на шутку взволновали и испугали Наташу, но ещё больше её пугало то, что она не могла ему отказать, так как всеми сердцем и душой, до самозабвения его любила. Однако воспитанность и стыдливость взяли своё, и девушка, краснея, еле слышно прошептала:
   - Я не могу....
   Но музыка и разговоры за соседними столиками заглушили Наташины слова, и он не услышал их.
   - Поверь мне, ты не пожалеешь, - продолжил Антон, поглаживая её по волосам, но вдруг встрепенулся, - Боже, что я такое говорю! Наташенька, ради Бога прости....
   Парень осторожно взял её под руку и усадил на стул. Наташа, ничего не понимая, молча вытирала со щёк слёзы. Он смотрел на неё с жалостью и нежностью.
   - Я знаю, о чём ты сейчас подумала, но, поверь мне, у меня и в мыслях этого не было. Наташенька, не плачь, я не хотел тебя обидеть, я совсем не это хотел сказать, - поглаживая её по влажной щеке, виновато сказал он, - я никогда не обижу тебя, Натали, и никому не дам тебя обидеть.... Я обещаю тебе....
   - Правда? - с робкой надеждой спросила она и посмотрела ему в глаза.
   - Конечно, правда! - тут Антон улыбнулся своей необъяснимо милой, самой трогательной и самой искренней в мире улыбкой, - Такие цветочки, как ты, не рвут и не собирают в букеты, обрекая на скорую мучительную смерть. Ими любуются на весенних проталинках, их гладят и ласкают, но никогда.... Натали, ты особенная. Ты, может быть, единственная на всей Земле такая осталась! То, что происходит сейчас у меня внутри, я вряд ли смогу описать, хотя, казалось бы, мне приходилось описывать столько различных чувств и пассажей! Если бы ты была мужчиной, ты бы, конечно, поняла, как порой велик соблазн, когда перед тобой такая изумительная любящая девушка, доверчивая и милая. Ты тянешься ко мне, как белый весенний ландыш к солнечному лучу, к одному единственному из миллиардов. Ты, наверно, думаешь, что я особенный - нет, Натали. Да, я симпатичен, может, даже красив, но я никогда не был особенным. Я стал таким только потому, что ты меня....
   Тут он внезапно замолчал и, на несколько секунд опустив взгляд и переведя дыхание, посмотрел на неё с новой таинственностью. Наташа впервые увидела в его взгляде смущение. Не появляясь на его лице никогда ранее, оно вдруг овладело им на несколько секунд, а потом снова сменилось ласковым взглядом. Девушка мысленно дополнила его незаконченную фразу и застенчиво опустила глаза. "Потому что я тебя полюбила?.. Нет, Антошенька, не смогла бы я полюбить тебя, не будь ты таким необыкновенным, - мысленно возразила она, - таким гордым, таким обаятельным, таким благородным, таким деликатным!"
   - Ты прости меня за мою бесцеремонность. Я, похоже, начинаю сходить с ума: я сам поражаюсь своей речи, своим поступкам. Я потерял всю власть над собой. Не хочу ни в чём винить столь непорочное существо, но часто мне кажется, что причина в нашей с тобой встрече. Но что бы со мной ни происходило, помни, что я никогда не желал, не желаю, и не буду желать тебе зла.
   - Я верю тебе, - облегчённо вздохнув, она скромно улыбнулась ему в ответ, - Но скажи мне, пожалуйста, ты ведь не обижаешься на меня?
   - С какой же стати, Натали? Наоборот, я виноват перед тобой и хочу загладить свою вину, - он обернулся назад и подозвал официантку, - принесите мне и моей леди вишнёвого мороженого и турецкого кофе: ей - со сливками, мне - с коньяком.
   Наташа не ела мороженого уже почти целый год, с прошлого лета и в душе сильно, прямо как в детстве, обрадовалась. На её губах расплылась счастливая улыбка и, сколько девушка ни старалась, не смогла её скрыть.
   - Искренне завидую тому, кому довелось целовать эти губки, - вполголоса признался Антон, пристально и восторженно глядя на её губы.
   - Ты ведь прекрасно знаешь, что тебе некому завидовать, - не переставая улыбаться, сказала она, - ведь кроме тебя у меня никогда никого не было.
   - Чистый и искренний невинный ангел, - томно вздохнул он, в то время как официантка расставляла на столике посуду, - у меня было так много девушек, но такой, как ты, я ещё никогда не встречал....
   Мороженое подали в высоких и прозрачных стеклянных вазочках. Оно было нежно-розовым, но кое-где попадались кусочки сладких мороженых ягод. С наслаждением попробовав ложечку этого поистине королевского лакомства, украшенного белоснежным бумажным зонтиком на деревянной шпажке, Наташа взглянула на Антона. Парень так же неторопливо, но не с таким удовольствием отведывал десерт, то и дело резко переводя на неё свой искромётный огненный взор.
   Позже Антон и Наташа принялись за кофе. Крепкий обжигающий напиток наполнил сердце девушки жгучей нежностью. Они пили кофе и молча смотрели друг на друга, беседуя одними лишь только исполненными чувств откровенными взглядами. Это странное, необычайно длинное и многозначительное безмолвие уже тогда казалось ей затишьем перед бурей.

Глава 7. Расставание.

   Антон проводил её до дома. Сидя в такси, она ненадолго задремала на его плече, но меньше, чем через полчаса они были у Наташиного подъезда. В высоком майском небе уже светились звёзды, и Наталия удивилась, что четыре часа, проведённые в ресторане, пролетели так незаметно. Антон выбрался из такси первым и открыл ей дверцу с другой стороны. Наташа тихо ступила на тротуар, мокрый и блестящий от дождя и, обернувшись, посмотрела на любимого. Он шёл за ней. Остановившись у подъездной двери, они долго смотрели друг на друга. Тусклый свет старого подъездного фонаря неярко озарял благородное лицо Антона. Его глаза, полные непонятной печали, излучали нежность и любовь.
   - Спасибо тебе за этот замечательный вечер, - внезапно прервал молчание Антон и погладил её по щеке.
   Наташе вдруг почему-то захотелось плакать. Неясная тревога не давала покоя её сердцу. Весь этот вечер девушка пыталась понять суть перемены в поведении Антона, но все её попытки были напрасны. Парень был задумчив и всегда, даже когда улыбался, немного грустен. Наташа решила прямо спросить у него, что с ним произошло.
   - Ты сегодня не такой, каким был раньше, - с нескрываемым беспокойством сказала она.
   - Я знаю, Натали. Мне нужно очень серьёзно с тобой поговорить. Только не здесь. Можно я ненадолго зайду к тебе?
   - Можно, - неуверенно кивнула Наталия, отгоняя от себя мрачные сомнения.
   Поднявшись на лифте на нужный этаж и отворив дверь в квартиру, они вошли в тёмную гостиную. В комнате было мрачно и удивительно тихо. На полках белела в лунном свете керамическая посуда. Едва различимый в темноте циферблат настенных часов показывал без пятнадцати десять. Свет дворового фонаря окрашивал белый тюль в голубоватый цвет и посеребрял тёмную зелень комнатных фиалок, отражаясь на стеклянных дверцах серванта. По стенам скользили длинные тени от фар проезжающих мимо машин.
   - Не включай свет, - странным, каким-то совершенно другим голосом попросил Антон и присел на диван, - иди ко мне поближе, моя радость, дай мне свою ручку...
   Она медленно подошла к дивану и робко присела рядом. Наташа несмело взглянула на него, надеясь увидеть на его губах улыбку, но парень был удивительно серьёзен. При звёздном свете смугловатое лицо Антона казалось неестественно бледным, а глаза - полными непроглядного мрака. Весь его образ, сливаясь с сумраком, наполнялся чем-то поистине неземным.
   - Я давно хотел сказать тебе об этом, но не хотел тебя расстраивать, - взяв её за руку, начал он, - я больше не могу здесь оставаться, мне нужно вернуться домой. Скоро у меня экзамены в Сорбонне, я обещал отцу вернуться к сессии и не могу не сдержать своего обещания. Завтра в девять тридцать у меня самолёт.
   Последняя фраза Антона поразила её как молния, заглушив в памяти его первые слова. Онемев на несколько мгновений, Наташа даже не дышала, хотя сердце билось так сильно, что, казалось, вот-вот вырвется наружу.
   - Как завтра? - дрожащим голосом переспросила она, - почему ты не сказал мне об этом раньше?
   - Ты так радовалась, что я не хотел омрачать тебе вечер, - объяснил Антон, - когда ты плачешь, у меня всё внутри переворачивается. Ангелы не должны ни плакать, ни страдать, ни умирать.... Им подобает порхать в райских садах между стройных деревьев и не знать земных бед и грехов. Ты достойна двух огромных белоснежных крыльев, ты достойна летать, но как глупа и смешна наша реальная жизнь! Рождённые ползать купили себе за деньги крылья и летают, а рождённые летать.... Натали, милая, ты плачешь?
   Наташа тяжело вздохнула. В глазах у неё стояли слёзы, и она едва сдерживала себя, чтобы не расплакаться перед ним и не показать свою слабость.
   - Ты прости, за то, что расстроил, но уходить по-английски совсем не в моей манере: я о своём отъезде всегда предупреждаю. Я не хотел так ранить твоё сердечко, но ты должна об этом знать.
   - Да, да, конечно, тебе нужно ехать... - стараясь улыбнуться, согласилась Наташа, но бледные губы не слушались её, - Ты не волнуйся, я всё понимаю.... Ты по-другому воспитан, ты даже говоришь по-столичному. Таким как ты, должно быть, ужасно скучно в провинциях. Ты привык к большому городу, к совершенно другому образу жизни, ты активный, общительный, талантливый, ты нравишься девушкам. У тебя там, наверное, тысячи таких, как я. С ними легко. С ними не нужно подбирать слова, придумывать что-то сверхъестественное, тратить время на дружбу.... Ты очень любишь жизнь, любишь свой город, своих друзей и подруг.... Я так благодарна тебе за эти две недели, это было просто нечто сказочное! Я, конечно, не имею права чем-то тебя обременять или к чему-то обязывать, но исполни, пожалуйста, одну мою просьбу. Если я хотя бы что-то значу для тебя, то ты, пожалуйста, иногда вспоминай меня. И ещё: если вдруг понадоблюсь зачем-нибудь, знай, что я всегда буду ждать тебя. Ну а если же нет....
   Тут Наталия не выдержала. Слёзы градом полились из её глаз, и она отвернулась, чтобы он их не увидел. Сердце её билось как после быстрого бега, дыхание было прерывистым, голос дрожал. Мысль о предстоящей разлуке сдавливала сердце сильной и неумолимой ледяной тоской. Наташа знала, что с его уходом она погибнет, разрушится весь мир, исчезнет смысл её существования. Внезапно девушка почувствовала за спиной его горячее дыхание.
   - Если же нет, то забудь. Ты сильный, ты сможешь, ты уже имеешь опыт, но я... Я тебя никогда не забуду, - слегка повернув голову и увидев прямо перед собой его огромные тёмные глаза, прошептала она, - никогда не полюблю другого и никогда тебя не предам. Даже если сегодня было последнее в моей жизни свидание.
   - Глупенькая, - обнимая её сзади за плечи, улыбнулся Антон, - что ты такое говоришь? Я уверен, что мы ещё встретимся. Обязательно встретимся, Натали! И обязательно будем вместе.... Если ты этого захочешь, то даже всю свою оставшуюся жизнь! Я не хочу расставаться с тобой, но, солнышко, но по-другому никак нельзя. Я приеду к тебе, как только закончу свои дела, и всё у нас с тобой будет хорошо. Ты верь мне, Натали!
   - Я буду ждать тебя, - еле слышно, одними губами вымолвила Наташа и почувствовала, как его тёплая рука тихо легла ей на грудь, - Только не нужно так, пожалуйста, а то я боюсь, что сердце моё выпрыгнет и останется в твоей сильной горячей ладони.... Я очень боюсь тебя такого несдержанного....
   - Ты не должна меня бояться, Натали, - смеясь, сказал он, - ты же знаешь, что я безо всяких намерений, просто хочу услышать, как бьётся самое нежное и невинное в мире сердце. Я желаю тебе только добра. Если ты дашь мне сейчас немного воли, то непременно это почувствуешь....
   Он крепко притянул её к себе и, усадив к себе на колени, заключил в свои тёплые, чувственные объятия. Боясь снова растаять в его руках, Наташа попыталась освободиться, но Антон не отпускал её. Парень задумчиво смотрел сквозь прозрачный тюль на тёмно-фиолетовое звёздное небо, куда-то туда, где сияла, как огромный белый фонарь, полная луна в окружении хоровода мерцающих звёзд. Его горячие губы скорее нарочно, чем случайно то и дело легко касались Наташиных волос, щёк, глаз. Девушка сидела на его коленях, прикрыв глаза ресницами, и с грустью предстоящей разлуки чувствовала прикосновения его жарких губ к своему мокрому от слёз лицу. Но чисты и непорочны были его поцелуи и объятия, как и все другие ласки, обильно им расточаемые.
   - Вообрази, что мы с тобой одни во всей Вселенной.... Только ты и я, и никого больше. Что вокруг нас нет ничего, только необъятный Млечный путь. Я бы обязательно достал тебе звёздочку с неба, а ты отблагодарила бы меня своим поцелуем.
   - Ах, поцелуй! Если бы я могла на него решиться, я бы тысячи их тебе безвозмездно подарила, - в слезах призналась Наташа, - но не могу, честное слово, не могу!
   - У тебя есть две противоречивые черты, которые борются между собой. Однако такая борьба редко бывает долгой, особенно когда дело касается возвышенного чувства: ты рано или поздно выберешь одно из двух. От этого выбора зависит вся твоя жизнь, Натали, - серьёзно сказал Антон, глядя ей прямо в глаза.
   - Вся моя жизнь? - удивлённо и немного испуганно переспросила девушка.
   - Да, Натали, - уверенно подтвердил он и вдруг ласково улыбнулся и легко коснулся губами её щеки, - вся твоя жизнь. Ты не бойся: я думаю, твоё первое чувство научит тебя жить по зову сердца.
   Наташа робко улыбнулась ему в ответ. В этот момент она ещё не знала о том, насколько серьёзна его речь и насколько важен будет её выбор, но сердцем чувствовала, что это хорошо известно её любимому. Случайно нащупав на спинке дивана тетрадь Антона, девушка взяла её в руки.
   - Что это у тебя? - поинтересовался он.
   - Это твой альбом, возьми его, если уезжаешь....
   Парень взял тетрадь и снова положил её на спинку дивана:
   - Я возьму, когда буду уходить. До начала регистрации на самолёт десять часов, я могу ещё немного побыть с тобой. Ты только не плачь: не на войну же я ухожу. Не губи свои нервные клеточки - они ведь не бесконечны!
   - Не беспокойся обо мне, я как-нибудь стерплю, и не такое переживать приходилось, - ласково коснувшись дрожащей рукой в темноте его волос, сказала Наташа, - Тебе, наверно, нужно собрать вещи и отдохнуть перед дорогой.
   - Вещи я сложил ещё вчера, - с улыбкой успокоил её Антон, - чтобы выспаться, мне вполне хватит и трёх-четырёх часов, а вот чтобы налюбоваться тобой, не хватит и вечности. Я мог бы, конечно, остаться, но не хочу смущать тебя, да и моё присутствие здесь.... Я не хочу быть причиной грязных сплетен о тебе. Посидим с тобой ещё чуть-чуть, и я пойду.
   Наташа молчала, не зная, что сказать. Антон уже тоже ничего не говорил. Она легла к нему на плечо, закрыла глаза и забылась. Пряди Наташиных волос, скользя меж его пальцев, казались сплетёнными из тонких звёздных лучей. Почти одновременно встав с дивана, они вышли в тёмную прихожую.
   - Может, всё-таки поцеловать тебя в губки на прощание? - неожиданно спросил он.
   - Антон, я боюсь... Лучше не нужно, - одной рукой невольно обнимая его, а другой - нежно отталкивая, как можно мягче попросила Наташа, - ты прости меня, но я не могу по-другому. Уже слишком поздно, а мы с тобой здесь совсем одни.... Ты сегодня так несдержан, и я не хочу снова поставить тебя в неловкое положение....
   - Какая же ты умница, - восхитился Антон, принимая из рук любимой свой альбом и заключая её в крепкие прощальные объятия, - ты всё понимаешь: что можно, а что нельзя. Это дано девушкам очень немногим. Судя по моему опыту, только тебе одной. Твоё доброе непорочное сердечко не знает, что такое бесчинство. Ты так тонко и глубоко чувствуешь, но вместе с тем так застенчива.... Я пойду, а ты оставайся умницей, береги себя и не никогда больше плачь.
   - Прощай, мой хороший, - тихо вздохнула она, с грустью чувствуя, как он отпускает её руку.
   - До встречи, любимая.... "Жди меня, и я вернусь, только очень жди", - процитировал он на прощание строки Константина Симонова и скрылся в подъезде.
   - Я буду ждать, я обязательно буду ждать! - задыхаясь от волнения, пообещала Наташа и закрыла за ним входную дверь.
   Девушка подбежала к кухонному окну и стала смотреть на тротуар, по которому вновь зазвенели холодные капли майского дождя. Низкие облака, закрыв собою луну и звёзды, погрузили всё вокруг в непроглядный мрак. В тусклом свете дворовых фонарей Наташа видела, как он неторопливо идёт в сторону остановки. Мысль о том, что она, быть может, видит его в последний раз, приводила её в отчаяние. Ещё один миг, и его тёмная фигура растаяла в ночном сумраке в районе перекрёстка. Наташа больше не видела его и знала, что не увидит, даже если позвонит.
   "Вот будто и не было вовсе тебя. Будто приснился ты мне во сне. Видимо, совсем я ума лишилась.... Или как тогда, давно, в далёком детстве, просто замечталась вечером у окна. Всё встало на свои места. Ночь, месяц, звёзды, тишина, а я по-прежнему одна. Но нет, не может быть сон таким долгим и прекрасным! Это жизнь озарила моё одиночество лучом любви, всего на несколько дней подарила обманчивое счастье. Видно, не достойна я ещё настоящего, вечного. Видно, мало ещё было мной пролито слёз! Господи, как я могла отказать тебе в поцелуе, как!? - в слезах думала Наталия, - Что может быть в жизни лучше твоего поцелуя!? Не об этом ли я так страстно мечтала!? Совершенно сгубила глупая стыдливость и непонятный страх. Ты пообещал мне, что никогда не обидишь меня, а я.... Почему я тебе не верю, почему я тебя боюсь!? Если бы можно было вернуть ту секунду, когда ты ещё был здесь со мною, когда губы твои согревали мои щёки, когда рука твоя лежала на сердце моём, когда ты так настойчиво меня не отпускал.... Невозможно это. Ты так любишь меня, но даже не представляешь, как сильно я тебя люблю! Милый, я клянусь тебе, что если ещё когда-нибудь увижу тебя, то ни за что не откажу тебе в поцелуе, ни в чём никогда не откажу, ты только вернись.... Пожалуйста!".

Глава 8. Одна.

   Луна уже спряталась за деревьями, когда Наташа легла в постель. Она ещё долго думала об Антоне, вспоминая всё случившееся с ней за последние десять дней как неповторимый и прекрасный сон, от которого только что пробудилась. Казалось, всё до мелочей сохранилось о нём в её памяти: каждый его взгляд, каждое слово, каждую улыбку навеки запечатлело чувствительное и любящее сердце. Однако самое главное, самое важное забылось: откуда он.
   Наташа тщетно пыталась припомнить, не говорил ли Антон когда-нибудь о своей Родине. Ей отчётливо помнились их разговоры об Ульяновске, но о каком-либо другом российском городе он, будто бы, и вовсе не говорил. "После Москвы захотелось заглянуть в русскую глубинку", - вдруг всплыла посреди бесконечной стихии воспоминаний так много значащая фраза. "Он из Москвы, конечно, из Москвы! Как же я не могла понять этого раньше!? Его речь, его манеры, его взгляды.... Разве он может быть провинциалом? Конечно, нет!"
   Однако ответ на этот вопрос не успокоил Наташу, а, напротив, ещё больше взволновал её. Она ясно представляла, какая пропасть лежит между ними, но теперь эта пропасть казалась ей бездной.
   Утром, после мучительной бессонной ночи, девушка с грустью обнаружила, что тюльпаны, подаренные Антоном, увядают. Заметив это, Наталия напрасно пыталась их спасти. Лёд и марганцевый калий продлили жизнь цветов всего лишь до вечера. С первым закатным лучом один из тюльпанов уронил лепесток, но даже после этого она не смогла расстаться с одним из того немногого, что осталось у неё от любимого. Бережно вынув цветы из воды, она высушила их лепестки на солнце и положила между страниц старинной бабушкиной кулинарной книги.
   Всё вокруг напоминало ей о нём: опустевшая ваза, безмолвный телефон, белый бумажный зонтик из ресторана, новый заграничный паспорт. Что касается паспорта, то Наташа никак не могла понять, зачем Антон помог ей им обзавестись, но всё равно была всей душой ему благодарна.
   Несколько дней она не могла найти себе места ни днём, ни ночью. Девушка всё чаще думала о том, где сейчас её любимый, чем он занят и самое главное - думает ли он о ней или, быть может, уже давно позабыл и беззаботно наслаждается объятиями другой....
   "Я не должна, не должна его ревновать! - отчаянно уверяла себя Наташа, - Я не имею на это права, ведь он не принадлежит мне. Он мне не муж и даже не жених. Любить - не значит удерживать силой, любовь - это всегда свобода. Он волен сам сделать выбор, но всё же я попросила его.... Антон не мог мне отказать в этой глупой и незначительной просьбе, но если он будет думать обо мне лишь поэтому, я только несчастнее стану...".
   Внезапно зазвонил телефон. Этот звонок так неожиданно прервал Наташины мысли, что она, не успев успокоиться и опомниться, со всех ног бросилась к телефону в прихожую, надеясь услышать голос любимого.
   - Да, - задыхаясь от волнения, взяла трубку Наташа.
   - Привет, Наташ, это я, - донёсся недовольный женский голос из трубки, - ты почему в субботу не позвонила? Мы тут все с ума сходим - вдруг с тобой что-то случилось. Я и на сотовый телефон тебе звонила - без толку. Где он у тебя валяется - не знаю. Что молчишь-то? Рассказывай, что у тебя там происходит! Если что не так, отец ведь мне голову оторвёт, что тебя дома одну оставила, ну?
   - Всё хорошо, Оксаночка, - с трудом ответила Наташа, сметённая лавиной упрёков старшей сестры.
   - Тогда какого *** трубку не берёшь, Наташ? Хотя ладно, забей, - успокоилась Оксана, - я ведь не просто поболтать звоню. Мы с Костиком приезжаем четырнадцатого мая, это уже точно. Я понимаю, конечно, что у тебя экзамены, но...
   - Не беспокойся, я уже всё сдала, - с улыбкой сказала Наташа, - я очень хотела уехать завтра в Смородино. Вы приезжайте прямо туда, я вас там и буду ждать.
   - И не лень тебе было досрочно сдавать? - удивилась Оксана, - Ты, Наташка, какой была, такой и осталась - ботаник и зануда. Хотя ладно. В деревню - так в деревню.
   Ещё немного поговорив со старшей сестрой, Наталия стала собирать вещи для поездки. Складывая всё необходимое в дорожную сумку, она бережно взяла с собой старую книгу с цветочным гербарием. Разговор с Оксаной лишь ненадолго отвлёк Наташу от мыслей о любимом - вскоре они снова наполнили грудь жгучей холодной тоской. Единственным утешением для неё, пожалуй, была скорая встреча с сестрой, с которой она не виделась уже целый год. Несколько лет назад Оксана уехала на север вместе с родителями и сводным братом - Константином Куропатовым.
   Об Антоне Наташа решила ничего Оксане не рассказывать и сохранить их знакомство в тайне настолько, насколько это возможно но, конечно, не из корыстных соображений. Девушка понимала, насколько хрупко и мимолётно человеческое счастье, и как порой жестоко судьба наказывает за хвастовство и сплетни, и поэтому больше всего на свете боялась навеки потерять любимого.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"