И Моргана меня дернула ночью встать напиться! Хотя учитывая то, что потребление алкоголя мной длилось сутки, это было неудивительно. Если бы мне просто хотелось стакан воды, я обошелся бы водой из графина, и ничего такого утром бы не случилось. Графина в малой гостиной. Где я спал на диване - убийце магов. Я в первый раз, за уже помню какое время, ночевал в гостиной на диване, подумать только, и это я - наследник Малфой. Но мне потребовалось еще и посетить комнату для джентльменов, ибо внизу живота ощутимо давило. Жутко хотелось спать, на голову давило неохотно уходящее опьянение, и я на инстинктах дошел дошел до какой-то спальни, забрался под одеяло и провалился в объятия Морфея. Как потом оказалось, не только Морфея.
Утро принесло с собой не только нахальный луч света из окна, не только свободу от последствий вчерашнего пьянства (ему, кстати, надо будет объявить бой), и такое редкое ощущение утренней неги, когда никуда спешить не надо, ты еще до конца не проснулся, и скользишь в полудреме на грани сна и яви, и не открывая глаз наслаждаешься покоем.
Давно мне так хорошо не было утром. Я лениво наслаждался утренним покоем, уткнувшись лицом во что-то нежное и пушистое, источающее едва заметный аромат корицы, рука обнимала что-то теплое, упругое и невыносимо приятное.
Вдруг это что-то заворочалось, и в мою ладонь вползло нечто выпуклое. Я рефлекторно огладил это, на ощупь оказавшейся высокой девичьей грудью уверенного третьего размера. Мне было так хорошо, что я спросонья не сообразил, что если есть грудь, то к ней прилагается девушка, и не задался вопросом кто эта девушка, и что она делает в мой постели? Да, пока я не проснусь, я плохо соображаю, за что пришлось немедленно поплатиться.
Тихое "Ну Ро-он..." сменилось недоуменной тишиной, тело под моей рукой резко развернулось, и в мои уши вонзилось шипение разъяренной кошки. Очень большой и очень рассерженной кошки:
- Малфой?! - шипение сменилось пронзительным визгом, когда моя рука соскользнула с шелка короткой ночнушки на упругую ягодицу.
Я разлепил глаза, сел и потряс головой, пытаясь преодолеть последствия акустического удара и разглаядел в постели напротив себя... Грейнджер?!
Пока я пытался проморгаться в надежде, что этот кошмар мне всего-лишь приснился, и придти в себя, надо было что-то делать. и я не нашел ничего лучше, как сделать комплимент девушке, раз уж мы оказались в таком положении. Лучше бы я этого не делал! Или хотя бы сначала пришел в себя...
- Круто, Грейнджер! - я не нашел ничего лучше. - У тебя, оказывается, тоже есть грудь!
За что немедленно и поплатился, получив от пришедшей в еще большую ярость Грейнджер такую оплеуху, что скатился с кровати.
- ГАРРИ! - завопила она, повернувшись непонятно откуда взявшимся в дверях спальни Поттерам. - Выкинь этого хорька из моей спальни, пока я его не заавадила на месте!
Парочка мерзких Поттеров дружно расхохотались, сползая по стене. Я тем временем, сидя на полу, любовался крайне соблазнительным зрелищем. Уизел, ты идиот, ведь по свой дури рискуешь потерять такое! Почти потерял уже!
- И чего тут смешного? Гарри! - разозлилась гриффиндорка, заметив мой взгляд, полный эсетического наслаждения, и начала кутаться в покрывало.
- Прости, Гермиона. Я просто не смог. Честно! - прохрюкал Поттер, не в силах остановиться. - Знаешь, Малфой, если не перестанешь квасить, то в очередной раз проснёшься окольцованным! - и он многозначительно глянул сначала на Панси, а потом на свою подругу.
- Гарри! - возмущённо разразилась она, очевидно представив себя окольцованной вместе со мной. И я понял, что меня сейчас начнут убивать.
- Грейнджер, хватит орать, ради Мерлина! У меня сейчас голова треснет! - взмолился я и полез прятаться под кровать, единственно укрытие здесь. - Ну, подумаешь пощупал я твою грудь и что? А что мне оставалось делать? Она, практически, сама прыгнула мне в руку!
- Заткнись, Малфой! - зашипела шатенка, гневно кинув в меня подушкой. Как, как скажите, она смогла попасть в меня под кроватью, если она сидела на ней! Ведьма, не иначе...
- Грейнджер, откуда ты вообще взялась в моей постели, а? - я все еще плохо соображал, за что последовала немедленная расплата.
- В твоей? Да ты вообще охамел, хорек слизеринский! - в общем, пробуждение обитателей и гостей семейного гнездышка Поттеров закончилось избиением меня второй подушкой и зловеще-веселым и предвкушающим переглядываением Поттера и Панси.
Панси, предательница, спелась с Поттером, и они явно замыслили большую гадость в отношении меня, любимого! С них ведь станется что угодно, да хоть напоить меня и Грейнджер, а потом оттащить в ту церковь! Хотя, если это поможет отвертеться от помолвки с младшей Гринграсс... Нет, отец за такое с меня голову снимет, причем долго и со вкусом, состругивая ее тонкими ломтиками!
Утренний туалет протекал своеобразно. Сначала в единственную ванную занырнули Поттер и Панси. Не представляю, как они там принимают душ, умываются и приводят себя в порядок вдвоем! Грейнджер, очевидно, тоже задумалась над этой стороной их вынужденного совместного бытия и даже перестала кидать на меня взгляды, полные адского пламени.
Мы сидели на разных концах дивана, демонстративно отвернувшись друг от друга. Исподтишка поглядывая на нее, я обдумывал мысль о том, что если Грейнджер нормально приодеть, причесать, и чуть-чуть подкрасить - мужская половина половозрелой части Хогвартса будет на нее заглядываться, а женская - втихаря шипеть вслед. Хорошо хоть от мешковатых свитеров она отказалась - и уже приятно посмотреть. А если вообще снять с нее все... нет, Уизел точно непроходимый идиот - так обращаться со своей девушкой. Тут меня неприятно кольнуло: Грейнджер - девушка этого придурка.
Хотя чего это я? Грейнджер - грязнокровка, подруга моего школьного врага, мальчика-которого-авада-не-берет. Вот пусть сами и разбираются. А у меня уже почти есть невеста, вот о ней мне и положено думать. А с другой стороны, Панси вон явно запала на еще-неделю-назад-ненавистного Поттера, да и Поттер в ее сторону дышит так неровно, что аж дом сотрясается. Как бы они не хотели это скрыть. Да и война кончилась, Хогвартс тоже позади.
Поймав мой задумчивый взгляд, Грейнджер аж вскинулась. Так, надо ее чем-то отвлечь, а то креслом кинет.
- А знаешь, Грейнджер, я уже и не жалею об этом пари, - вот теперь с нее можно писать карину "Удивленная дама".
- С чего это вдруг? Подсунул Гарри слизеринку и Пожирательницу, подбил людей, они получили проблемы, а ты и радуешься, хорек?
- Ой, не драматизируй, Грейнджер, тебе это не идет. Слизерин, Гриффиндор... не так это важно, тем более выпускной уже был, - я помолчал немного.
- Понимаешь, за два месяца я впервые вижу Панси... живой, что ли. Она, как Тео ее бросил, была... в общем, плохо ей было. Я Нотта чуть не прибил.
- Так вот он почему на ужине красовался с подбитым глазом... А тебе то что, Малфой? Ты же слизеринец, да и вроде крутил с Паркинсон?
- Дура ты, Грейнджер, хоть и умная. Мы с Панси с детства вместе. Я всегда хотел сестренку иметь, вот и считай ее моей сестрой. А сейчас у нее глаза живые, я за это Поттеру даже готов спасибо сказать. Наверное.
- Да уж, Гарри обрадуется, когда узнает, что женился на сестре Малфоя - грифииндорка прыснула в кулачок. - Да, Малфой... Гарри тоже ожил. Весной он расстался с Джинни, переживал сильно. Пожалуй, я на тебя не сержусь за твое пари. Но только за пари!
- Да уж... Сошлись два брошенных одиночества. Надеюсь, он не собирается вернуться к этой рыжей девице неопределенного поведения?
- Почему это неопределенного?
- Потому что дура, сама не знает чего хочет. Представь, половина молодых ведьм Британии мечтают выйти замуж за Поттера, а она попу морщит.
- Говоришь по Гарри сохнет половина... а вторая половина?
- Вторая половина сохнет по мне!
И тут у меня появилась мысль. Я начал ее думать, и мне это не понравилось. Причем не понравился не процесс, а результат. Я не замедлил поделиться итогом размышлений, все-таки Грейнджер хоть и Грейнджер, но умная.
- Дементоровы яйца! Слушай, Грейнджер, а может это, ну то, что с ними, ну что их друг к другу тянет - это действие заклятия?
- Не знаю, я не думала об этом. Навряд ли... хотя... наверное, возможно. Надо еще больше узнать про это заклятие! - Нездоровый энтузиазм в ее глазах мне не понравился, вдруг потащит бедного меня в библиотеку прямо сейчас, а я неумытый и не завтракал. Кошмар!
- Давай после завтрака, а? У меня голова болит после вчерашнего, а антипохмельного зелья в этом доме не водится, - я картинно схватился за голову. Впрочем, не сильно-то и соврал, сутки употребления отдавали в голову, хотя и не так сильно, как я показал.
Дальше из ванной выскочили Панси и Поттер и помчались одеваться к завтраку, а я галантно уступил право на омовение даме.
Гермиона
Вот как, как вся жизнь может разлететься на осколки буквально за три минуты? Уйдя в свою спальню, я переоделась, рухнула в постель, и тут невыплаканные слезы взяли реванш. Малфой, гад слизеринский, все из-за тебя! Ты ненавидел меня с первого дня, и вот теперь достиг вершины своих усилий - разбил мою надежду на счастье! Хотя, уж будем перед собой честны, Малфой не так уж и виноват. Спусковой крючок - да, но не причина. Причина в Роне... Рон, милый, любимый, что ты наделал, как ты мог!
Не будь я Гермионой Грейнджер, если не попытаюсь разобраться, почему так случилось. Итак, Рон. Милый, добрый Рон, хороший друг и верный товарищ. Любимый и любящий меня. Хотя... все ли так хорошо? Только ли хорошие качества у него есть? Я как-то на его темную сторону не обращала внимания. Не хотела. Теперь придется. Иначе, прав хорек слизеринский, так и не встану с пола и буду унижаться дальше.
Любящий... после того, что он вчера сказал и сделал - сомневаюсь.
Тактичный? Не знает такого слова. Понимающий? Слон аккуратнее ведет себя в лавке с посудой, чем Рон обращается с чувствами окружающих. На каком курсе я в запале сказала, что у него эмоциональный диапазон как у чайной ложки?
Да, на многое мы с Гарри закрывали глаза, многое прощали, ведь друг же? А если снять розовые очки? Я мысленно прокрутила неприятные эпизоды из нашей жизни. А если посмотреть на все это непредвзято?
Ленив? Лень - его второе имя. Завистлив? Да. Честолюбив, жаждет славы, но сам добиваться этого не готов? Тоже да. Нетерпим к отличному от его мнению не то что окружающих, а даже друзей? И это есть. Вспыльчив? Ну это не считается...
А вот любил ли он меня, или это было чувство собственника? Вспомним... когда он впервые увидел во мне что-то, кроме ходячего справочника? Четвертый курс, турнир, святочный бал. Да, тогда. Но что это было? Обида на то, что отказалась пойти с ним в ответ на "Гермиона, ведь ты тоже девочка, пойдешь со мной на бал", и пошла с Крамом? Кто-то еще кроме него заявил права на то, что он считал своим. Да, я заглядывалась на Рона со второго курса, но он-то сам когда начал изображать интерес ко мне? Скажем честно, когда Гарри начал проявлять ко мне внимание, и я приняла это. Вот тогда и начались эти неуклюжие ухаживания. И Гарри благородно отошел в сторону, чтобы не стоять на пути у друга. И перевел мое внимание на Рона. А ведь у нас с Гарри могло и сложиться, я бы уже носила колечко и готовилась к свадьбе. Могло ведь, Гарри был неравнодушен ко мне, и мне это нравилось. Могло и стать чем-то большим. Но не стало, между нами влез Рон.
А теперь вопрос: а почему? Почему и я, и Гарри прощали Рону так много, когда он сам нам прощал куда меньше? Подумаем... через минут десять я пришла к неожиданной мысли. Может быть потому, что я и Гарри хотели иметь друзей, которых у нас до этого не было? А Рон сразу, еще в поезде, буквально набился к нам в друзья. Вот оно! Боялись потерять друга. А Рон... получается, оберегал нас от того, чтобы мы начали дружить с кем-то еще, кроме него? Получается так.
Вот так вот... восемь лет дружишь, влюбляешься, готовишься принять предложение, и махом, за три минуты узнаешь о человеке, которого лучше тебя знает только его мама, такое... причем все это было все эти годы на виду.
Так, Гермиона Грейнджер, хватит реветь! Может, все не так, и я зря так накрутила. Хотя, если я все правильно поняла, то хорошо, что это случилось сейчас, а не после свадьбы, и тем более после рождения ребенка. В последнем случае пришлось бы все жизнь прожить с Шестым Уизли. Уизелом, как называет его Малфой. Да, Малфой. Если бы не его пьяная выходка, я бы так и смотрела на Рона сквозь розовые очки. Пожалуй, надо будет ему сказать спасибо. Мысленно! А то еще возомнит себе, хорек, что это за облапывание в шкафу.
И что теперь делать мне? Не героине вонйы, кавалеру Ордена Мерлина первой степени, отличнице и умнице, а вот мне, просто Гермионе Грейнджер, что теперь делать? Хотя... как там у Маргарет Митчел? "Я подумаю над этим завтра". Тут меня и сморило. Сон был крепким, как оказалось, я много ночью пропустила.
Пробуждение было... приятным. Поначалу. Вчерашний негатив остался вчера, а сейчас я медленно просыпалась. Как хорошо лежать в мягкой кровати, не надо вскакивать, никуда не надо бежать, ни на завтрак, ни на уроки. Тепло, уютно, благостная нега, кто-то тихо и умиратворяюще дышит в волосы на затылке и приятно обнимает под грудью... я пошевелилась, и моя грудь скользнула в чью-то ладонь. И эта ладонь нежно ее, грудь, огладила. "Ох, Ро-он..." Стоп! Какой к дементоровой бабушке Рон? Рон, когда не храпит, сопит как паровоз Хогвартс-Экспресса, спускающий пар, и ладонь у него грубее, что-ли, и не оглаживает, а лапает... тем более... вспоминая вчерашнее - откуда он взялся в мой постели? Мои глаза распахнулись, аналитический центр в голове с места взял в карьер и... я увидела на своей груди, едва прикрытой тонким шелком ночной сорочки, мужскую руку! Мужскую!
- Радуйся, что не женскую, - хихикнул в голове внутренний голос.
И это была рука отнюдь не Рона! Такую узкую ладонь с длинными пальцами я знаю только одну, и это... Я развернулась, села, за что поплатилась задницей, на которую, не прикрытую сорочкой, соскользнула эта самая рука....
- Малфой?! - прошипела я, приходя в ярость от вида его счастливой и довольной морды. И почувствовав, что его рука ухватилась за мою обнаженную ягодицу, я отдалась извечному девичьему инстинкту, то есть издала визг, способный поспорить по мощности со взлетающим истребителем.
Гадкий хорек подпрыгнул, сел, с трудом открыл глаза и попытался придти в себя. И ничего лучшего не нашел, дебил, чем в своей противной манере заявить:
- Круто, Грейнджер! У тебя, оказывается, тоже есть грудь!
Сволочь! Скотина! Идиот! Уизел номер два! Я вскипела еще больше и со всей силы залепила ему такую пощечину, что он аж скатился с кровати. И ему еще повезло, что он по поводу задницы благоразумно промолчал, иначе бы получил вместо оплеухи невербальную аваду, причем без всякой палочки, и точно в свою наглую морду!
Краем глаза я заметила движение, и оглянувшись, обнаружила стоящих в открытой двери Гарри и Панси. В крайне постельном виде, хорошо хоть не совсем голых, с палочками наперевес, и пытающихся удержаться от смеха.
- ГАРРИ! - меня тут Малфой лапает, а им смешно? - Выкинь этого хорька из моей спальни, пока я его не заавадила на месте!
В ответ они дружно расхохотались, сползая по стене. Их бодрое ржание сделал бы честь табуну драгунских жеребцов. И кобыл!
- И чего тут смешного? Гарри! - заметив, что пользуясь полупрозрачностью и малй длиной одетой на мне сорочки, Малфой наставил на меня свои грязные сальные гляделки, я закуталась в покрывало.
- Прости, Гермиона. Я просто не смог. Честно! - кое-как сквозь ржач отозвался мой лучший, и теперь пожалуй что и единственный друг. - Знаешь, Малфой, если не перестанешь квасить, то в очередной раз проснёшься окольцованным! - и он многозначительно глянул сначала на Панси, а потом на... меня?
- Гарри! - ну это уж слишком. При чем тут Малфой и я? Хотя вот он, виновник всех бед. И он сейчас за все поплатится!
- Грейнджер, хватит орать, ради Мерлина! У меня сейчас голова треснет! - прячась под кровать, начал он увиливать от свой судьбы. - Ну, подумаешь пощупал я твою грудь и что? А что мне оставалось делать? Она, практически, сама прыгнула мне в руку!
- Заткнись, Малфой! - я уже шипела не хуже василиска. Нащупав рукой подушку, я запустила ее в Малфоя, уже скрывшегося под кроватью, и попала! Да я собой горжусь! Или это подушка с самонаведением попалась?
- Грейнджер, откуда ты вообще взялась в моей постели, а? - а вот это на секунду ввело меня в ступор.
- В твоей? Да ты вообще охамел, хорек слизеринский! - я выгнала этого идиота из-под кровати и несколько раз огрела второй подушкой.
А Гарри, как примерный муж слизеринки и подруги Малфоя, хохотал вместе с ней, и пеглядывались они с очень нездоровым энтузиазмом.