Оррен сидел, прислонившись к стенке в коридоре второго этажа, не дойдя двух шагов до лестницы. Глаза мужчины были закрыты, на лбу выступили капельки пота, белый цвет залил лицо, а дышал герцог тяжело, с хрипом.
- Ваша светлость? - осторожно позвала Маришка, опускаясь рядом с ним. О том, что, если они опоздали, Оррен мог её легко убить, она старалась не думать.
Мужчина дёрнул головой, показывая, что слышит её.
- Потерпите, я сейчас надену на вас дар... - говорила девушка, скорее для того, чтобы успокоить саму себя.
Сзади, остановившись на последней ступеньке, встали остальные. Точнее, Альга дёрнулась помочь Маришке, но Василий удержал её за плечо. Крис сжал кулаки и, кажется, сам порывался кинуться тормошить крёстного. В груди девушки шевельнулся комочек гордости, что именно ей, а не воровке, герцог доверил свою жизнь. Может, это что-то значит?
Проклятый замочек на цепочке никак не хотел поддаваться и застёгиваться, а острая застёжка больно колола маленькие пальчики. Но, почувствовав прикосновение дара, мужчина задышал ровнее, что позволило Маришке немного расслабиться и перестать дергаться от того, что каждая секунда могла оказаться последней, окончательно сделав из герцога посланника Хель.
Наконец маленькое колечко удалось закрепить.
- Фух... - Оррен покачал головой, - ну, скажу вам, я и учудил! Будет мне впредь наука. Спасибо, Маришка, хорошо, что ты сообразила подняться, а то думал ещё немного - и всё, - привет, Хель!
- Ты раньше дольше держался... вроде, - Альга всё-таки оттеснила девушку, не обратив внимания на её недовольный писк, и помогла мужчине подняться на ноги. Покачала головой, сжав тонкие губы. Действительно, выглядел мужчина ужасно - будто лихорадкой заболел.
- Раньше держался, - согласился Рит, вытирая лоб и с сомнением косясь на лестницу, - только с каждым годом время уменьшается, а ещё эти дурацкие заклятия Юльтиниэль - которые его и вовсе вдвое сократили. Тьфу! Надо же было меня так разозлить!
- Не переживай, крёстный, тут любой бы озверел. Юля-то хоть жива? - на всякий случай уточнил он.
- А что ей сделается-то? - искренне удивился герцог. - Я ей один раз по заду дал, чтобы думала в следующий раз, что говорит, и всё. Время закончилось. Вот даже обратно дойти не смог. А эта теперь сидит в комнате ревёт. Не зря я о сыне мечтал. Или бы хоть чуть-чуть в мать пошла!
- М-да? А мне казалось, что Лареллин всегда была жуткой плаксой и перлы выдавала ничуть не слабее... - задумчиво обронила Альга, но герцог на это ничего не ответил. Только покосился на своё драгоценное чадо, которое, видимо, услышав, что говорят о нём, выглянуло из комнаты.
Юля громко хлюпнула покрасневшим носом, но, поняв, что сочувствовать ей никто не будет, всё-таки вышла, потирая поясницу.
- Позор-то какой! - пожаловалась она, подходя к столпившейся компании. - В восемнадцать лет, как малявку!
- Веди себя по возрасту - и позора никакого не будет, - посоветовал ей Василий и обернулся к герцогу. - Ну что, Оррен, раз всё более-менее в порядке - пойдёмте вниз, а то вы на службу опоздаете.
- И то верно, - согласился мужчина и, держась за перила, первым начал спуск.
Остальные, переглянувшись, последовали за ним.
***
- Что ж у нас всё ни как у людей? - пожаловался Крис, когда мы под подозрительными взглядами посетителей трактира вышли на улицу.
- А у тебя и недолжно быть "как у людей", - поправил его я.
- Если подумать, - заметила Маришка, - то эта фраза из всей нашей команды подходит только Василию и Альге. Альге ведь подходит, да?
Девушка выглядела на удивление бодрой, широко улыбалась всем прохожим и периодически кидала в мою сторону мечтательные взгляды.
- А я кто? Так - погулять вышел? - натурально возмутиться не получилось.
- А ты, крёстный, на человека тянешь только...
- Когда спишь зубами к стенке, - договорить Крис не успел, как его громко перебила Альга.
- ...когда дар не снимаешь, - невозмутимо закончил император.
- Скорее, и то, и другое, - улыбнулся я, радуясь хорошему дню и тому, что мой глупый срыв не принёс нам новые неприятности.
Все, кроме дочки, довольны, не ругаются. Никто ни с кем не спорит, никого не подкалывает, и настроение не портит, организм восстанавливается после стресса быстро. Видимо, действительно, долгий перерыв сказался на силе проклятого, а теперь баланс постепенно возвращался. Надо будет через несколько дней ещё раз снять дар на минуту, чтобы быть окончательно уверенным в том, что, если кто его сорвёт - смогу продержаться больше пяти минут, пока кто-нибудь свой не одолжит.
- А это ничего, что у меня способность, как там её звать... к блокировке магии? Вдруг тоже в какие-нибудь нелюди на радостях запишете? - осторожно уточнил иномирец.
- Нет, это совсем другое, - отмахнулся Крис.
Встречающиеся на пути прохожие улыбались и вежливо кивали, словно добрым друзьям - приглядевшись, я понял, что так друг с другом тут здоровались все. Получалось что-то вроде большой дружной семьи. Очень здорово. Так и жить легче, и нарушений меньше, и всегда знаешь, что, коли что случится - кто-нибудь обязательно поможет. Люблю такие поселения - вон у меня на землях было один раз - две семьи в одной деревне так повздорили, что дома друг дружке подожгли. А там и на другие строения огонь перекинулся. На силу горячие головы остудили. Впрочем, в основном у Ритов всегда тишь да гладь - селения небольшие, все всем родня, чего ссориться-то? Но в таком городе - глянешь, душа радуется. Все-таки врут эти идиоты, начитавшись книжек по тёмному искусству, что человек человеку - упырь, тут важно воспитание.
Кстати, о воспитании: недовольство дочки объяснялось ещё и тем, что деткам снова пришлось на себя иллюзии натянуть. Крестнику-то это было фиолетово, а вот Юля переживала. И так сегодня гордость полуэльфийки едва вынесла потрясение, а ещё и неприкрытая насмешка в глазах встречающихся нам по пути барышень выводила чадо из себя. Ничего, в следующий раз подумает, прежде чем что-нибудь сказать или устроить. А то правда - сидели бы дома, ели бы пирог щавелевый, запивая горячем компотом, и не знали бы никаких проблем...
У храма Василий пожелал нам удачи и отправился в сторону базарной площади, чтобы запастись едой и другими нужными вещами. Денежную систему нашего мира понял он быстро, убедил, что торговаться умеет, и пониженной бдительностью не страдает. Так что деньги на расходы я отдал без колебаний. И, пожелав друг другу хорошего утра, мы разошлись в разные стороны. Иномирец направился в сторону шума - отыскать торговые ряды никогда не было проблемой. Мы же свернули к входу в храм.
Святой отец уже ждал желающих посетить утреннюю хвалу у высоких створчатых дверей, встречая каждого доброй улыбкой и парой тёплых слов.
- Добро вам! - нашей компании тоже улыбка перепала. Священник сложил руки у груди. - Смотрю, ваш друг из другого мира решил сегодня не тревожить свою веру хвалой Пресветлой матери?
- Добро, - согласился я. - Да, отче, Василий сожалеет, но иная вера ближе его душе, чем наша. Спокойна ли была ночь?
- Спокойна, сын мой, - надеюсь, никто не заметил, как меня передёрнуло? - И правильно, хорошо, что он верен своей душе. Но что вы стоите на пороге? Проходите, пожалуйста, служба скоро начнётся, утром мало кто приходит. Я так понимаю, вы собираетесь всё-таки ехать?
Пропустив детей вперёд, ответил:
- Да, мы подумали, что временные трудности - это не страшно. Нам скрывать нечего, а до вступительных экзаменов осталось совсем немного времени. Стоит поторопиться.
Передо мной в храм прошмыгнула Альга, на секунду, переступая порог, зажмурилась и задержала дыхание, словно перед погружением в воду, а потом снова как ни в чём не бывало улыбнулась, проходя в первый ряд. Там же уже столпились Крис, Юля и Маришка что-то оживленно обсуждая. У женщины были свои счеты к Алив и свои грехи, чтобы подсознательно бояться, что когда-нибудь низкий порожек не пропустит её в обитель Пресветлой матери. По моему скромному мнению проступки воровки были не таким уж и тяжёлыми. Если уж меня, - проклятого Хель, - сила пропускает, то Альге и вовсе волноваться не следует. Но видимо оставалось что-то такое, чего она не могла переступить в самой себе, каждый раз, ожидая худшего.
Людей действительно обнаружилось совсем немного. Две женщины почтенного возраста в стороне молчали, ожидая начала службы. Пожилая семейная пара, заботливо поддерживающая друг друга, устраивалась на низких скамеечках, на которых разрешилось сидеть старикам и больным. Во втором ряду молодая мать пыталась объяснить конопатому мальчугану, что нехорошо на службе ковыряться в носу. Я прямо умилился, вспомнив своё чадо в этом замечательном возрасте. И венец всему - знакомый орк, который, углядев дочку, так побледнел, что я даже побоялся представить, что Юля вчера сотворила с беднягой.
Святой отец, постояв ещё несколько минут на пороге, закрыл двери храма. Шаркающей походкой добрался до небольшого возвышения и начал монотонную хвалу.
***
Василий почесал в затылке, в который раз осмотрев толпу, куда ему предстояло вклиниться, чтобы добраться до торговых рядов. Да уж - знакомые ему земные рынки проигрывали по всем пунктам по сравнению с этим столпотворением.
Площадь была круглой и делилась на четыре сектора - по сходящимся к ней дорогам. В центре располагался небольшой, весело журчащий фонтанчик - это мужчина предположил, что журчащий, так как за шумом толпы расслышать что-либо было нереально. Внутри каждый из секторов разбивался на торговые лавки, мастерские, которые были расположены на первых этажах домов, и ряды, - длинные столы, на которых свой товар мог выложить любой желающий. Сами же сектора делились по профилям: на продуктовый, лекарственный, одежный и развлекательный. И каждый из них находил своих покупателей. Иномирец, подумав, решил пройтись везде. Кроме покупателей и продавцов были и знакомые каждому миру - любители больших столпотворений - карманники. Вон мелькнула макушка паренька, который примерился к большой корзине дородной тётки. Быстро запустил руки, выудив пару яблок и пирожков, и тут же юркнул в толпу, пока тётка не заметила. А вон рыбка крупнее - пирожками точно не отделаешься. В районе развлекательного сектора громко голосили смуглые, одетые в пестрые наряды люди, чем-то похожие на земных цыган. Они ловко вычисляли вялых одиноких людей, быстро беря их в плотное кольцо. Василию даже показалось, что он различил в общем шуме: "Позолоти ручку, красавица! Все как есть расскажу!" с характерным акцентом.
Изучив обстановку, мужчина довольно крякнул и вклинился в толпу, направившись в сторону продуктовых рядов. Пополнить мешки с провизией в трактире на заказ - одно, но и просто походить и выбрать что-нибудь интересное не помешает. К тому же Василий уже точно решил, что остаётся в этом мире, а значит, надо научиться разбираться во всех его тонкостях. Вот можно начинать прямо сейчас.
Начинать пришлось с того, что он перехватил тонкую ручку недавнего любителя пирожков. Мальчишка уставился на Василия огромными синими глазищами и испуганно пискнул. То, что на какую-нибудь барышню подействовало бы безотказно, на мужчину произвело небольшое впечатление. Однако тащить пацанёнка к стражам порядка было не охота. Ещё засекут до смерти или пальцев лишат - над системой судов и наказаний тут предстояло работать и работать.
- Ещё раз ко мне сунешься - руку сломаю, - предупредил Василий, поняв, что здесь напугать можно только так. Иные ничего кроме силы не уважают, - и друзей своих предупреди, чтобы ко мне не лезли - иначе пусть на себя пеняют.
- К вам не буду, а к другим можно? - на всякий случай уточнил паренёк - рукой, как важным рабочим инструментом, он очень дорожил.
Василий несколько минут грустно думал о том, что все разом не исправишь, и кивнул, что можно. В любом случае уже к обеду их компании в городе не будет, и паренёк примется за старое с удвоенной силой.
Старший вор, специализирующийся на кошельках и прочих ценностях, внимательно наблюдал за этой сценой, а потом кивнул мужчине, что тоже не будет его трогать. Репутация - великая вещь! Как себя сразу покажешь, так дальше к тебе относиться и будут. И изменить это очень непросто.
В центре базарной площади, устроившись на краешке красивого фонтана, который изображал девушку с кувшином и оказался всё-таки неработающим, сидел мужчина и играл на чем-то очень похожем на земную флейту. Мелодия была удивительно тонкой и красивой. Плакала о чём-то далёком, но до боли знакомом. Василий, как военный, в искусстве разбирался не так хорошо, как хотелось бы, но искреннее уважал людей, которые были наделены талантами к созиданию прекрасного. Так что он остановился позади большой группы слушателей. Несколько молодых девушек, - чересчур романтично настроенных, - вытирали глаза небольшими платочками. Мужчины стояли хмурые - явно песня была известной, основанной на каких-то реальных событиях. Кто-то даже тихо подпевал мужчине, путаясь в словах, - но слушали человека с одобрением. Василий же просто наслаждался простым, но грустным мотивом.
Когда мелодия закончилась, так же как остальные бросил музыканту в лежащую на мостовой шляпу серебряную монетку, подумав, что Оррен бы одобрил такую трату - деньги всё же принадлежали герцогу, и мужчина не хотел тратить их на то, что придётся обретённому другу не по вкусу.
Неожиданно музыкант повернулся к иномирцу. На Василия пристально смотрели блеклые слепые глаза. Мужчина улыбнулся.
- Благодарю тебя. На столичные общины не рассчитывай, они не знают пути к твоему дому. Но если захочешь свидеться с дочерью - позови проводника.
И не успел Василий ничего сказать или спросить, как музыкант, подхватив шляпу, скрылся в толпе. Иномирец только покачал головой, решив всё узнать у герцога, что за такие проводники и откуда слепец мог про него и его дочь узнать.
- Вот ведь странный мир! - пробурчал мужчина.
Ещё несколько минут постоял перед фонтаном, словно ожидая чего-то, а потом продолжил путь через площадь к продуктовому сектору.
Тут ему пришлось проталкиваться среди дородных тёток - почти точных копий той матроны, которая лишилась парочки пирожков. Они громко и визгливо переругивались между собой и с продавцами, усиленно работали локтями, пробираясь в толпе и стараясь больнее задеть соперниц по охоте за дешевым укропом и, конечно, отдавить ноги молоденьким девушкам - наёмным работницам при богатых семьях. Девушки, явно привыкшие к такому обращению, брали своё ловкостью и скоростью, стараясь позлить тёток лёгкой походкой и тонкими фигурками, которые позволяли ящерками мелькать то тут, то там и протискиваться в самые узкие щелочки. Да и продавцы таким с удовольствием делали скидки.
На Василия косились с уважением и завистью. Особенно немолодые женщины его возраста, которые сравнивали мужчину с его ростом и статью и оставленных дома мужей. Выводы явно были не в пользу последних.
- А мой-то только и горазд храпеть до полудня! Попробуй, выпихни его на базар - так все деньги растеряет - одну гниль принесёт! - пожаловалась одна женщина своей подруге, вздыхая и мечтательно смотря, как Василий внимательно изучает выложенные на прилавке овощи.
Потом он даже собрал приличную толпу зевак, которые собрались послушать, как мужчина торгуется. Действительно, в его мире это искусство достигло небывалых высот. Перед ним и расступаться начали, а парочка барышень даже поплутала за иномирцем меж рядов, надеясь привлечь к себе внимание.
Что и говорить! - площадь и торговые ряды Василию очень понравились. В то время как друзья старались не захрапеть на скучнейшей службе, он отдохнул, узнал много нового и накупил кучу вкусностей и интересностей. Жаль только, что у иномирца не было собственных денег. Больно уж хотелось купить какой-нибудь подарочек для Маришки. Нож продавать было нерационально - с неприятностями, которые их преследовали по пятам, оружие, к тому же такое компактное - ещё не раз пригодится. А остальная мелочь, затерявшаяся в карманах штанов и куртке, особой ценности не представляла. Так что, постояв около прилавка, на котором лежали тоненькие шарфики с красивой вышивкой, он вздохнул, обещая обязательно что-нибудь добыть для девочки в столице. Прикинул, что время до конца службы ещё есть и можно прогуляться по соседним улицам.
Вот тут на него и натолкнулись.
- Ой! Извините, пожалуйста, - мало того, что тоненькая девушка тащила в руках огромную корзину, что не каждый парень поднимет, так ещё и милое личико было заплаканным - видимо, поэтому мужчину не заметила, стараясь смотреть только под ноги.
- Ничего страшного, - откликнулся Василий, - что это ты одна такую тяжесть тащишь?
Ну не мог иномирец, среди низеньких аборигенов чувствующий себя рыцарем из какой-нибудь сказки, не наказать злодея, который посмел обидеть девушку.
- Так отец с братьями на работе, а мать приболела. Кому ещё на рынок идти? Не младших же посылать, - бесхитростно ответили ему.
- А плачешь почему?
Девушка вздохнула, стараясь сморгнуть снова выступившие слёзы.
- Замечталась я, вот кошелёк и украли... Родители расстроятся очень.
Не успела девушка договорить, как Василий уже отыскал взглядом в толпе вора и грозно нахмурился. Рыжий парень только руками развёл, мол, что делать? - работа такая, но после кивнул, что сейчас всё исправит. Спустя минуту знакомый мальчуган подергал иномирца за рукав куртки, смущенно улыбнувшись ему и девушке, протянул маленький кошелёк. И опять рыбкой скрылся в толпе, видимо всё-таки испугался, что второй раз его просто так не отпустят.
- Вы волшебник?! - округлила глаза девушка и, стесняясь, пересчитала в кошельке монетки. Все оказались на месте.
- Нет, только учусь, - не подумав, улыбнулся иномирец, забыв, какой знакомая всем дома фраза может произвести эффект в этом мире.
- Господин волшебник, спасибо вам! - воскликнула девушка, пугая прохожих, и кинулась на шею иномирцу.
Объятий всё-таки удалось избежать, вовремя наклонившись, чтобы поднять упавшую у девушки корзину.
- Давай, провожу тебя, чтобы другой какой беды не приключилось. И тяжести тебе таскать не придётся, - предложил он.
Остаток пути до небольшого домика девушка, не смолкая, тараторила. Обсуждала последние сплетни - тут Василий ещё прислушивался, но ничего нового про "исчезновение" императора не узнал. Потом она стала обсуждать погоду и магию - в ней, похоже, ничего не смыслила, дальше пошли рассказы о вредных соседских девчонках и парнях-дураках, среди которых нормального жениха днём с огнем не сыщешь. Под конец у иномирца даже голова разболелась. Вот она, тяжелая доля современного рыцаря в средневековом мире.
- Господин волшебник, - девушка негромко окликнула его - видимо, Василий немного задумался и чуть не пронёс корзину мимо нужного дома, - спасибо вам большое. Вот, возьмите...
Девушка протяну ему небольшой серый камушек в форме капли, который висел на простой верёвочке.
- Мне бабушка, когда его отдавала, сказала, что он может жизнь спасти. Она колдуньей была, всю силу, чтобы его создать, потратила.
- Так почему мне даришь? - удивился мужчина, подозрительно косясь на камень. В таком мире, во что угодно поверишь. Только вот чересчур высокая плата за небольшую услугу.
- А зачем он мне? Меня бабушка сразу предупредила, что потом я его другому человеку подарю - почувствую. В нашем городе он без надобности - тут не жизнь беречь, а домашний очаг оберегать, остальное дело стражи, - улыбнулась она, - возьмите, пожалуйста.
Василий переступил с ноги на ногу, но камешек всё-таки взял. И правда, может пригодиться, раз уж отдаёт, да говорит, что так и надо. Кто же разберётся, так это или нет? А Маришке простенькое украшение очень пойдёт. И защитит, если что.
- Спасибо за подарок. Ну, не мечтай больше на базарах! Лучше в свободное время стихи пиши - так интереснее и красивее получиться, чем попусту о воздушных замках мечтать, - от души посоветовал он, вспомнив, как оправдывалась его дочка, что, вместо того, чтобы лектора слушать, рифмы записывала.
- Хорошо! - девушка забрала у него корзину, скрипнула калиткой и быстро скрылась в низеньком доме.
Иномирец ещё несколько минут запоминал улицу, а после направился в обратную сторону к трактиру, где он и договорился встретиться с остальными. Найти туда дорогу, особого труда не должно было составить - постоялый двор Дилры находился на стыке главной и торговой улицы. Кого не спросишь, каждый дорогу укажет. Да в такой солнечный тёплый день и поплутать немного по чистым улочкам не грех.
Трактир встретил его почти пустой залой, которую красиво заливал солнечный свет из больших окон, при этом оставляя по углам клочки уютного сумрака. Вышибалы на месте не оказалось, за дальним столиком лениво завтракала компания богато одетых купцов. Служанки за стойкой что-то оживлённо обсуждали. Вот и все люди. Дилра, видимо, куда-то отлучился.
Василий поднялся наверх и упаковал к остальным вещам все покупки, после чего в несколько приёмов перетаскал мешки в конюшню, чтобы разложить по седельным сумкам. Большая часть съестного была доверена Тихону - так как за себя и свой аппетит иномирец отвечал, а вот остальные доверия не вызвали, постоянно пытаясь схрумкать все запасы за один присест. Демону достались самые тяжелые вещи - всё равно что слону дробинка. Остальные вещи были разделены между лошадьми по принципу: чей мешок, ту лошадь и загружаем.
Вернувшись в залу, он устроился за любимым столиком, с которого можно было держать в поле зрения всех. Попросил у резво подбежавшей девушки горячего отвара и творога с вареньем и принялся ждать остальную компанию, сочувствуя герцогу, воровке и деткам, которые, наверное, уже давно помянули все силы недобрыми словами за то, что они направили их в этот город.
Сами виноваты. Хотя нормально поспать, конечно, хотелось, но уж лучше бы о безопасности подумали. Да и он сам хорош - ничего не сказал, что лучше бы им десятой дорогой объехать место, где стражники и служители церкви водятся. Тут и ежу понятно, что у Оррена встречи с ними без проблем не обходятся. А уж вчерашний удачный день сегодня сулил им грабли вселенских размеров по всемирному закону подлости. Так что лучше бы им было убраться из города, как можно быстрее.
Что ж так долго служба идёт?
- Добро тебе, Василий! - а вот и трактирщик появился, тут же подсев за столик к иномирцу. Только вот выглядел Дилра неважно. Побледнел, где-то потерял добродушное выражение лица, вот даже глаза как-то лихорадочно горят.
- И тебе добро, - согласился мужчина, - заболел, что ли?
- А-аа! - махнул рукой трактирщик. - С накладными какая-то беда, не знаю, как перед главой отчитываться - а то по ним выходит, что я в этом году аж двойной налог заплатить должен. Разберусь! Друзей ждёшь? Так утренняя служба - самая длинная. Потому так мало людей ходит.
Василий удивлённо присвистнул, думая, как же надо ошибиться, чтобы аж вдвое налог поднять.
- А долго ещё будет? - на всякий случай уточнил он, а то вдруг остальные только к обеду вернуться - это они только к закату выехать смогут.
- Нет, думаю, минут через десять уже тут будут. А что у вас утром произошло?
- А-а! - теперь уже пришла очередь Василию махнуть рукой от досады, чуть не сшибив кружку с отваром. - Юлька как обычно такое отчебучила, что хоть стой - хоть падай. Вот Оррен и разозлился.
Дилра увлечённо записывая в пухлый блокнот новое слово и выражение, моргнул.
- А он мне не расскажет, где взял такой амулет, чтобы заклинания отскакивали? - взгляд трактирщика стал испытующим, словно от ответа Василия зависело что-то очень важное.
- Это ты у него спроси. Я в амулетах и прочей чепухе не разбираюсь - в моём мире такого нет. О! А вот и они! Даже раньше, чем сказал, извини, - мужчина кивнул Дилре, поднимаясь из-за стола.
Тот тоже поспешил встать, стараясь скрыть от иномирца изменившийся взгляд.
***
Василий уже ждал нас, о чём-то беседуя с трактирщиком. Увидев зашедших в залу деток, которых мы с Альгой привычно пропустили вперёд, он широко улыбнулся, поднимаясь на встречу.
- Ну, как служба прошла? Очень устали? Я вещи сложил, но, думаю, перекусить вы успеете, - поприветствовал он компанию. - Или может быть, сразу поедем?
Император, уже расположившись за столом, жалобно протянул:
- У меня ноги отваливаются - столько времени на одном месте стоял! Лично я голосую за второй завтрак!
- Я тоже! - поддержала его дочка, знаком подзывая к столу служанку.
Маришка только глаза закатила, и говорить ничего не стала.
- Скучно, мой друг, очень скучно служба прошла. Впрочем, по-другому и быть не могло, - я хлопнул иномирца по плечу, также устраиваясь за столом и кивая Альге, которой, судя по всему, не терпелось как можно скорее уехать. - А у тебя как утро пролетело? Естественно забыл, что отдыхать собирался?
- Тут отдохнёшь, когда столько интересного! Кстати, Маришка, вот одень-ка это на себя и не снимай.
Иномирец протянул девушке странный камушек, от которого легко пахло магией. Несколько минут я пытался вспомнить что-нибудь из умных книжек, вроде где-то что-то читал про такие простенькие серые камешки. Но в голову ничего не пришло, так что, посмотрев, как Маришка надела украшение, я вернулся к разговору.
- А кто их знает, этих проводников? Тут у народа самые разные легенды бродят, - я неспешно рассказывал иномирцу, уплетая горячий и безумно вкусный пирог, - говорят, что они по мирам путешествуют, как-то сами проходить умеют. А заодно помогают тем, кто вернуться в свой дом хочет. Только вот помогают не каждому. А вообще, много ещё чего говорят, что они бывшие ученики творцов, которых ослепили за то, что те увидели какую-то их тайну. Или что это сама сила их ослепила, признав непригодными. Кто-то говорит, что это дар видеть судьбы. Бродят по дорогам, поют песни, лечат. Вот у одной общины тоже есть легенды о существах, похожих на наших проводников. Так что тут я тебе что-то конкретное сказать не могу. Но тебе повезло, что этот согласился помочь - такие, как он, не обманывают. И домой, если сказал - проводит и обратно сюда вернёт.
- А как мне его найти? У кого спрашивать?
- Когда захочешь вернуться, у любого человека спроси - проводник услышит.
- Папа тебя потом в нашу библиотеку проводит, - неожиданно подала голосок Юля, - там много книжек про них. Прадед какое-то время просто болел их тайнами, мечтал разгадать.
- И то верно, - согласился я, - деда я почти не помню, какие-то обрывки остались. Но человеком, несмотря на такие стремления, был он серьёзным. Стоит почитать. Вообще у нас библиотека такая, что там всё что угодно можно найти.
- И теорию классификации миров? - на лице крестника была написан такой скептицизм, что мне захотелось злорадно улыбнуться и предложить ему поискать. Года два точно провозится, пока не поймёт, что ничего по этому вопросу у нас нет. Авось за это время поймёт, что не хорошо чужие разговоры подслушивать. Но ещё хуже так бездарно себя выдавать.
- Много чего завалялось по углам, - уклончиво ответил я, потом повернулся к остальным, - ну что, все поели?
Альга с Маришкой протестующе забулькали отваром, показывая, что нет.
- Давайте быстрее, а то кто-то хотел до обеда уехать, - буркнула дочка.
- А в какую сторону поедем-то? Тут после Завереня куча орденцев и стражи.
- Думаю, удобнее всего будет не соваться к Древню - друиды там всем мимо проезжающим людям весёлую жизнь устраивают. Проще на юго-восток будет чуть-чуть забрать от тракта. Мы и путь срежем на несколько дней, и безопаснее так - ни стражников, ни разбойников там не водится, - предложил я.
- Это ты в графство Этт нам завернуть предлагаешь? Так там вообще живых не водится! Столько страху рассказывают - нас съедят и не подавятся, - возмутился Крис. - Не понимаю, почему отец сделал эти болота неприкосновенными!
- И где ты этих сказок наслушался только? Ладно, ладно, боязливый ты наш, не будем мы туда соваться - по краю объедем и всё. А отец твой правильно поступил. Теперь всё?
Маришка одним движением заглотила остаток пирога и сдавленно кивнула.
- Тогда все, кому надо, посещают заднюю комнату, и через десять минут выезжаем, - решил я, поднимаясь из-за стола.
Дочка в сторону туалета припустила первой - ещё с середины службы мечтала отпроситься, да гордость не позволила. За ней поспешили Крис и Альга.
Маришка проводила их задумчивым взглядом, но осталась допивать отвар рядом с Василием. Я же стоял, щурясь на солнечный свет, и раздумывал, что теперь, когда столица замаячила на горизонте и все будет вот-вот раскрыто и разгадано, придётся что-то в жизни менять. Она вот какая быстрая и сколько в ней всего интересного происходит. Нельзя затворником существовать. И так жизнь человека коротка.
Может, самому в столицу в наш домик перебраться? Или лучше его Альге подарить, чтобы избавить от надобности захолустных маркизов грабить? В Шейлере и интереснее экземпляры водятся. От старых привычек женщину уже точно не отучить - пусть хоть устроится удобнее. Ну, или просто купить ещё один домик рядом, чтобы далеко из поля зрения подругу не выпускать.
А Юля тем временем будет академию разрушать. Глядишь, со старших курсов и жениха какого-нибудь себе присмотрит. Вот...
Додумать мне не дали. Атмосфера в трактире резко изменилась, интуиция буквально завопила об опасности.
- Оррен! - вскрикнул Василий, вскакивая с места.
Но только он не успел. Цепочка дара со звоном лопнула от невидимого заклинания. Еле-еле успел подхватить крест и обернуться к напавшему человеку, понимая, что взгляд меченного скрыть не удастся.
Прищурившийся трактирщик стоял близко-близко. Слишком близко, чтобы я успел хоть как-то защититься от стилета, который фанатик вонзил мне в сердце...
- Проклятый... а я-то надеялся, что мне показалось...
В глазах потемнело. Дальше был только стремительно приближающийся пол.
***
- Отец!
Трактирщик пережил герцога всего на мгновенье. Огненный шар Юльтиниэль впечатал его в стену, за секунды оставив от человека лишь тонкий след пыли на деревянных досках. За девушкой из коридора выскочили Альга и Кристиан. Громко-громко завизжала перепуганная разносчица.
- Пульса нет, - пробормотал Василий, пощупав артерию на шее Оррена.
Остальные столпились над телом мужчины, боясь поверить в очевидное. Маришка всхлипнула.
- Оставить панику! - громкий, срывающийся голос Альги кое-как привёл остальных в состояние соображать. - Меченный не может умереть мгновенно, сила должна проложить канал для переселения в другого человека.
После нескольких напряженных ударов своего сердца иномирец всё-таки смог почувствовать слабый пульс Оррена.
- И что делать? - Юльтиниэль опустилась на колени рядом с отцом, дрожащими пальцами прикоснувшись к стилету.
- Вот это точно не советую - тогда мы уже ничем не поможем... - бросил Кристиан, выцарапывая из памяти все, что он знал о слугах Хель.
На улице уже раздавались чьи-то крики, а громкие вопли служанок, которые быстро выбрались через чёрный ход - фанатичный трактирщик успел предупредить стражу. Похоже, трактир спешили окружить.
- Надо убираться отсюда... Кто-нибудь может наколдовать носилки?
- Ага, и как мы его так вынесем... Невидимками притворимся, мол, мы только кажемся, и не стоит в нас мечами тыкать?!
- Господа, вы мне тут ещё истерику устройте. Думайте лучше!
- Ну-уу... я могу сделать папу легким, чтобы Василий мог его на руках вынести, но дальше в седле так растрясёт...
- Да, погоню с ножом в сердце, боюсь, даже крёстный не переживёт.
Альга быстро нагнулась над герцогом и, не обращая внимания на слова императора, одним резким движением выдернула стилет. Против ожиданий крови выступило совсем немного - и то какой-то чёрной.
- Прижми к ране дар - так он продержится дольше, - приказала она Маришке. - Все, давайте прорываться...
Особенно-то прорываться им и не пришлось. От потрясения и страха за отца сила Юльтиниэль устроила такое светопреставление, что стражники попадали на землю, прикрыв головы руками. А уж Кристиан и сверху добавил так, чтобы они ещё как минимум несколько часов в погоню не кинулись. Трактир быстро поглощал магический огонь.
Одно затруднение в виде вышибалы возникло в конюшне. Маришка, которая забежала в неё первой, стараясь опередить жадный огонь, оказалась отброшенной к стене. За ней следовала Альга. Воровка на мужчину даже отвлекаться не стала, словно на автомате пригнулась, пропуская удар, и чиркнула стилетом, который продолжала держать в руке. После чего, глянув всё-таки на тело, бросила оружие, словно оно обожгло ей руку.
Больше препятствий на их пути не было. Лошади вырвались из горящего здания, стараясь перегнать ветер.
Замыкающая гонку Юльтиниэль на мгновение обернулась на трактир, чтобы увидеть, как проседает крыша, погребая под собой заведение с вывеской "Городской перекресток".