Ослабли  и выдохлись узы,
безмолвьем томится рука...
Для музы я стала обузой.
Не жжет вдохновеньем виска,
не нижет точеные строки
на мысли шелковую нить.
Глядит молчаливо и строго,
как будто и правда винит
в  отсутствии времени, веры,
внимания, карандаша... 
не выучившись лицемерить,
боюсь, онемеет душа.

02.03.05