Бондаренко Андрей Евгеньевич : другие произведения.

Чёрный кот

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


   Андрес Буэнвентура - и - Гарсия.
  
   Карибский ЭМО-детектив. (ОТРЫВОК!)
  
   "Черный кот - предвестник смерти".
  
   Временам ушедшим навсегда и безвозвратно, наивным романтикам и романтическим героиням - с сентиментальной улыбкой - посвящается.
  
      -- Бойтесь данайцев, дары приносящих.
  
   - Ну вот, Андрес, видишь - со мной всё в порядке.
   И волновались вы все абсолютно напрасно, - дедушка Аугусто поворочался, поудобнее устраиваясь среди многочисленных белоснежных подушек, - Я вполне ещё здоров для своих лет. Жаль только, собственный юбилей пришлось провести в больнице.
   По правде говоря, дед выглядел не очень - бледное изможденное лицо, усталые глаза в красных прожилках. Что же Вы хотите - такой сильный сердечный приступ в девяносто лет - это совсем даже не шутка.
   - А Джедди, представляешь, мне отличный подарок сделал, - продолжал старик, - Помнишь ту каменную плиту с письменами, что мы с доном Романо отыскали лет двадцать назад в заброшенном городе майя? Помнишь? Так вот - Джедди перевёл, что на ней написано! Полная фантастика! Там какой-то древний индеец рассуждает о сущности Смерти. Потрясающе! Ты вот послушай.
   Дед Аугусто откашлялся, прищурил левый глаз и торжественно произнес, словно молитву прочёл:
  
   "Черный снег. Хрустальные слезы.
   Хрустальные слезы на черном снегу.
   Но это еще не конец, нет.
   Мир еще осязаем. И слышна еще печальная свирель.
   Но вот хрустальные капли мутнеют, трескаются и превращаются в серую пыль.
   Светлая музыка стихает.
   Остается только черный снег.
   И звенящая тишина"
  
   В отличие от своего деда, я в литературных изысках совершенно не силен - мне более привычно по джунглям прогуляться, или там клады старинные по островам поискать, но, чтобы не огорчать старика, я вежливо присоединился к его восторгам по поводу сего индейского опуса.
   - Так вот, Андрес, мир для меня еще весьма осязаем. И флейта слышна отчетливо! - Возбужденно затараторил дед, который всю свою жизнь слыл записным болтуном, - Поэтому я умирать пока совершенно не собираюсь. Кстати, дня через два к нам приезжает дон Романо - тут для него образовалась одна прелюбопытная загадка.
   Слышал, как неделю назад погиб Буго-Пройдоха? Из-за этих котов, про которых в газете писали? Нет? Ах да, ты же всё по горам болтаешься, жилу свою золотую ищешь. Ну ладно, после расскажу.
   Дед торопливо налил в медицинскую мензурку из высокой бутыли остро пахнущий настой валерианы, выпил единым махом - словно как в молодости - стакан рома.
   - Давай, зови Томаса! - Старик от нетерпения поперхнулся, и несколько капель настоя потекли по его подбородку, оставляя неровные подтёки.
   Томас, старый вест-индийский негр, служивший у деда кем-то вроде дворецкого и няньки одновременно, медленно и величественно вкатил в спальню журнальный столик на колёсах.
   Столик был завален свертками, пакетами, книгами, открытками и коробками различных форм и размеров.
   - Это, масса Аугусто, пока Вы в больнице лежали, Вам тут на день рождения разные почтенные сеньоры и сеньориты изволили прислать подарки, - улыбаясь, произнес старый слуга. Уж он то знал, что для деда подарки, особенно в больших количествах - лучшее лекарство от всех болезней.
   Я стал помогать деду разворачивать и сортировать многочисленные презенты.
   Чего тут только не было - старинные, позеленевшие от времени шпаги и стилеты, морские раковины различных размеров, искусно сработанные модели парусных судов, морские карты, испещренные непонятными разноцветными значками - дед в этих местах слыл самым ярым коллекционером всего необычного, особенно, так или иначе связанного с морем.
   Вдруг одна из коробок, стоявшая на самом краю столика, странно вздрогнула, качнулась из стороны в сторону, и вновь замерла.
   - Осторожно, Андрес, там кто-то живой! - Азартно выкрикнул дед Аугусто, - Вскрывай её скорей!
   С помощью первого подвернувшегося под руку кинжала я освободил крышку коробки от сургучной нашлепки и осторожно потряс коробку над столом.
   Неожиданно крышка коробки отошла в сторону, и на ворох подарков звонко шлепнулся маленький чёрный котёнок.
   Он ловко приземлился на все четыре лапы, встряхнулся и злобно зашипел.
   Оглядевшись по сторонам, котенок уставился на деда своими немигающими зелеными глазищами.
   Дон Аугусто Буэнвентура-и-Гарсия никогда не слыл трусом, но тут, я готов поклясться всеми Святыми, в его глазах был даже не страх, а животный ужас.
   Он беспомощно вскинул руку к лицу, словно бы защищаясь от какой-то нешуточной опасности.
   Но не успел - словно черная молния взметнулась над столом, и в старческую щеку вцепилась когтистая черная лапа. Брызнула кровь...
  
  
  
      -- Трактирные зарисовки.
  
   За массивным, сработанным из мореного дуба, щедро залитым прокисшим красным вином столом, икая и раскачиваясь из стороны в сторону, горько плакал старый одноухий гоблин.
   Он плакал об ушедшей навсегда молодости, о былой любви, затерявшейся где-то, об удачах, обернувшихся позором, о несбывшихся мечтах и вещих снах, оказавшихся обманом.
   И словно вторя старику, сочувствуя и соглашаясь с ним, по трактирному залу летела, как будто сама по себе, словно живя собственной жизнью, старинная каталонская баллада:
  
   "Былой отваги времена
   Уходят тихо прочь.
   Мелеет времени река,
   И на пустые берега
   Пришла Хозяйка-Ночь".
  
   Гоблин изредка всхлипывал и в такт песне стучал оловянной кружкой по столу, разбрызгивая пролитое вино во все стороны.
  
   Смиренно прошу прощения и искренне раскаиваюсь - произошла досадная накладка.
   Дело в том, что я после третьей-четвертой рюмки горячительного начинаю воспринимать действительность в несколько иллюзорном, можно даже сказать - в совершенно романтическом виде.
   В чем тут дело - загадка природы. Но последняя рюмка виски была именно четвертой.
  
   Поэтому, все было совсем не так.
   Гоблин был вовсе и не гоблин, а даже наоборот - представительный и солидный мужчина "чуть-чуть за шестьдесят". Звался он Рауль Романо и прибыл в Сан-Анхелино - маленький городишко на Карибском побережии - из самой Столицы, по делу казенному и наиважнейшему.
   Естественно, дон Романо не икал и из стороны в сторону не раскачивался, а сидел за столом чинно и благородно, зажав в руке фужер с белым сухим вином.
   Что касается наличия или отсутствия ушей, то установить это прямо сейчас было крайне проблематично - по причине наличия роскошной гривы седых волос, ниспадавшей на плечи сеньора.
   А вот сам трактир, носящий вычурное название "La Golondrina blanko*", крепкий дубовый стол и каталонская баллада являлись непреложными реалиями.
   Молоденькая симпатичная мулатка, томно полу закрыв глаза, самозабвенно выводила:
  
   "И никого со мной в ночи.
   Кругом - лишь сизый дым.
   И в мире больше нет причин
   Остаться молодым".
  
   Седой сеньор рассеянно внимал грустной песне, задумчиво хмуря свои густые черные брови.
   Надо вам сказать, что дон Рауль Романо - личность у нас в Карибии весьма известная, и даже слегка легендарная.
   Общеизвестно, что он родился в далекой России, в семье богатой и знатной, и звался он тогда немного иначе, кажется что-то вроде - "Роман Романофф".
   Несмотря на знатность и богатство, дон Рауль увлекся революционными идеями, что и под тропическими созвездьями - совсем не редкость.
   Революция в России победила, но вместо обещанного царства Добра и Справедливости начался какой-то кровавый водевиль, конца и края которому было не видно.
   И разочарованный дон Рауль уехал куда глаза глядят.
   Объехал полмира. В Уругвае опять помогал свергнуть какого-то кровавого диктатора. Как водится, тирана свергли. Но как-то очень быстро Главный Революционер, в свою очередь, превратился в кровавого монстра, объявившего охоту, в первую очередь, на ближайших сподвижников.
   Дон Романо бежал, оказался в Чили, где опять воевал, уже вместе с моим дедом Аугусто - на стороне местных индейцев, был серьезно ранен, лишился левой руки.
   После чего решил всерьез покончить с революционными идеалами, и направил свою энергию в мирное русло, посвятив несколько лет своей жизни благородному делу уголовного сыска. Дослужился до поста Главного Комиссара уголовной полиции в Каракасе, однако поймал за руку кого-то не того - молва утверждает, двоюродного племянника местного премьер-министра, и вынужден был уйти в отставку.
  
   * La Golondrina blanko (исп.) - белая ласточка
   Но дон Романо не очень расстроился и поменял свой жизненный путь - не без участия деда Аугусто - в очередной раз.
   Он чрезвычайно увлекся историей наших благословенных мест - историей Южной и Центральной Америк, всерьез занялся археологией. Сегодня он слывет очень крупным специалистом в этих областях, и даже является профессором - преподает в нашем столичном Университете. Впрочем, иногда местное Правительство, учитывая постоянный кадровый голод и большой жизненный опыт дона Романо, привлекает его к участию в расследовании различных запутанных дел и происшествий - как вот, например, и в этот раз.
   Негромко прозвенел колокольчик, узенькая входная дверь распахнулась, и в pulperia* друг за другом вошли два новых посетителя весьма примечательной наружности.
   Вошедший первым являлся обладателем двухметрового роста, великолепных черных усов, безупречной выправки и почти новой военной формы - начищенных до зеркального блеска высоких сапог, синего сюртука с сотней блестящих пуговиц и дюжиной медалей, малиновой перевязи и сабли устрашающей длины в кожаных ножнах.
   Второй посетитель от своего товарища-верзилы отличался самым координальным образом. Роста - ниже среднего, толст, широк и неповоротлив, одет в поношенный сюртук старинного фасона . Рыжая лопата-борода. На месте правого глаза - черная повязка, в левом ухе - массивная серебреная серьга, на боку - огромный тесак непонятного предназначения.
   Странная парочка внимательно осмотрела зал заведения, где, не смотря на ранний час - недавно пробило двенадцать пополудни - находилось, включая нас с сеньором Профессором, порядка пятнадцати проголодавшихся и жаждущих клиентов обоего пола.
   Господин в военной форме подошел к барной стойке и принялся отдавать обслуживающему персоналу- бармену и двум официантам - некие указания, сопровождая свою речь интенсивной жестикуляцией. Обладатель рыжей бородищи проследовал же к самому дальнему столику, за которым одиноко завтракала молодая, очень скромно одетая девушка. Девушка была премиленькая - курносый веснушчатый нос, серые огромные глаза, спрятанные за учительскими очками, темные волосы, собранные в классический конский хвост. Господин с пиратской внешностью неуклюже опустился на одно колено, достал из кармана сюртука небольшую желтую розу на коротеньком стебле, и, сказав несколько слов - неслышных для других посетителей, протянул цветок девушке.
   Она смотрела на своего неожиданного кавалера с весёлым удивлением. Но совсем необидно. Так смотрят на старого верного дворового пса, неожиданно притащившего в зубах шляпу зануды-соседа. Девушка бережно взяла цветок, и одарила своего кавалера робкой улыбкой.
   Оба джентльмена, закончив свои дела, развернулись, и одновременно, но с разных сторон подошли к нашему столику.
   Вот настал и мой черед.
   Выйдя из-за стола, я торжественно начал процедуру представления:
   - Господа! Позвольте рекомендовать Вам дона Рауля Романо, друга нашей семьи, профессора столичного Университета, прибывшего в Сан-Анхелито по поручению самого
   El Senor Presidente**, - дон Рауль привстал со скамьи и протянул прибывшим несколько бумаг весьма солидного вида, украшенных витиеватыми подписями и цветными печатями.
   - А также, в свою очередь, рекомендую Вам, сеньор Профессор, сеньора Comandante*** Педро Гонзалеса, главу местной военной и полицейской власти, - Comandante звонко щелкнул каблуками и браво шевельнул правым усом, - И капитана Зорго, владельца шхуны "Невеста ста ветров", весьма уважаемого жителя этого города, - капитан в знак приветствия коснулся рукой лезвия своего палаша.
  
   *Pulperia (исп.) - трактир, ресторанчик
   ** El Senor Presidente (исп.) - сеньор Президент
   *** Comandante (исп.) - комендант, командир воинской части
  
   После завершения этой необходимой и значимой церемонии все уселись за стол, где шустрый бармен уже расставил четыре пузатые рюмки, черную бутылку с местным aquardiente* и многочисленные тарелки с лёгкими закусками.
   Капитан Зорго самолично наполнил ёмкости, причем в мою рюмку только лишь слегка плеснул, извинительно пробормотав при этом:
   - А тебе, Андрес, много не налью. А то опять что-нибудь не так поймёшь, напутаешь потом всякого на нашу голову.
   Выпили, конечно, за здоровье моего деда Аугусто, который после нападения чёрного котёнка вновь оказался в больнице - с расцарапанным лицом и новым сердечным приступом. И всё же, мой дед воистину молодец - мало кто из девяностолетних стариков пережил бы такое.
   После произведенной дегустации дон Романо тут же взял быка за рога:
   - Сеньоры, исходя из полученного нами телеграфного сообщения, в Сан-Анхелино несколько дней назад произошло злодейское убийство, отягченное поджогом дома убитого. Это ясно. Но что за "странные мистические обстоятельства, говорящие об опасности повторения события"?
   Comandante смущенно закашлялся и покосился на Зорго, словно призывая капитана взять инициативу на себя.
   Зорго не торопясь, наполнил свою рюмку ещё раз, выпил, крякнул, и заговорил - негромко и солидно, как и подобает заслуженному гражданину:
   - Видите ли, Профессор. В нашем городке уже лет тридцать издаётся небольшая газетка. Так, ничего серьёзного. Местные новости, сплетни, объявления всякие. Ну, ещё некоторые граждане, - капитан, в свою очередь покосился на Comandante, а тот почему-то слегка покраснел, - Печатают свои стишки и рассказики о природе там, о птичках всяких.
   И вот месяц где-то назад кто-то напечатал в ней свой стишок. Причём, крупно-крупно так напечатал, и в жирной чёрной рамке. У нас, знаете ли, дон Романо, так не принято. То есть, не принято так выделяться, как будто считаешь себя круче других. Все печатают свои статейки и прочие объявления одинаковым шрифтом, разве что некоторые рамочку тоненькую, синею или там зелёную, закажут. А тут такое, - капитан возмущенно завертел головой.
   - Ну и что же было такого страшного в этом стишке? - Нетерпеливо спросил дон Романо.
   Зорго молча достал из кармана камзола смятую газету, развернул, положил на стол.
   Искомое бросалось в глаза сразу. В толстой чёрной рамке крупным жирным шрифтом был напечатан следующий текст:
  
   " Чёрный кот - предвестник смерти,
   Рыжий кот - к пожару.
   Ну а белый - честно если,
   Я ещё не знаю.
  
   Грешницы и грешники,
   Кары берегитесь.
   Все получат по заслугам,
   Вы уж не взыщите".
  
  
  
   * aquardiente - сорт местного бренди
  
   Капитан продолжал:
   - Ну, посмеялись все, ясное дело. Поржали и забыли. А через два дня иду это я уже ночью как раз к этому кабачку - Буго-Пройдоха справлял свой день рождения. Пригласил, естественно, да я задержался в порту - как раз поставили "Невесту" на крегнирование, вот и проверял, как там мои молодцы ракушки от дна отдирают, не ленятся ли.
   Подхожу, а на крыльце - стоит такая фанерная коробка - не большая и не маленькая. А на крышке крупно так написано - мол, Буго-Пройдохе в подарок. Взял, принёс в таверну, выпил "штрафную", Пройдохе коробку отдал. Открыли - а там чёрный котёнок. Вспомнили про стишок, но ничего - опять только поржали. Тут у нас и котов цветных, ну там чёрных - рыжих - белых и нет почитай.
   Говорят, у старика - англичанина, что дом у Большого Холма выстроил, есть такие кошки. Сам то он странный - всегда печальный, одет только в чёрное и розовое, чёлка на лбу - чёрная и длиннющая - словно у женщины, в губе и над правым глазом железяки какие-то вставлены. И кошки ему под стать - чёрные и розовые. Ну, чёрные - это понятно, но розовые? Красит он их что ли? Но сидят эти коты за забором высоченным.
   Камышовых котов в джунглях и на болотах много - но они все бурые и пегие. Так что никто серьёзно к этому подарку не отнёсся.
   А на следующий день Буго нашли у себя дома с кинжалом в груди. Кто нашёл? Да я и нашёл. Зашёл к нему покалякать насчёт займа - паруса на "Невесту" надо новые покупать, ну и по мелочи всякого. Смотрю, дверь приоткрыта, вошёл. А он, Буго то есть, в прихожей лежит, кровищи море, кинжал из груди торчит. И что интересно, к рукоятке кинжала тоненькая цепочка пристёгнута, а на другом её конце - рыжий котёнок.
   А ещё через два дня и вся усадьба Пройдохи сгорела. До тла.
   Вот так оно, Профессор, - Зорго смахнул со лба пот - побочный результат его старательности и скрупулезности.
   Дон Романо недоверчиво хмыкнул, взял со стола чёрную бутылку, сделал добрый глоток.
   Поставил бутылку обратно, и задумчиво уставился в потолок, словно стараясь переварить услышанное и решить, как ко всему этому относится - как к дурацкому розыгрышу или всё же всерьёз. Молчание явно затягивалось. На столе тоненько позвякивали пустые рюмки, это Comandante - натура трепетная и нервная, тряс своей длиннющей ножищей, задевая шпорой ножку стола.
  
   И вдруг, где-то рядом с входной дверью, раздался негромкий женский полу крик - полу вздох.
   Я обернулся - около барной стойки обнаружилась прекрасная барышня - в длинном, отороченном тончайшими кружевами платье. Барышня показывала изящным пальчиком на пол и тихонечко повизгивала. У её ног лежала опрокинутая розовая корзина изящной работы. Из корзинки на пол неуклюже выбрался симпатичный чёрный котёнок. Барышня пошатнулась и, вскинув руки над головой, изящно соскользнула на руки седого джентльмена, оказавшегося поблизости.
  
   Извините, пожалуйста, это уже проклятый aquardiente начал действовать!
   Попробую ещё раз.
  
   И вдруг, где-то рядом с входной дверью, раздался дикий, оглушительный визг - так визжать может только местная чёрная свинья под ножом бурхо - вест-индийского негра.
   Визг разрастался и креп. Дон Романо пальцами заткнул уши, предварительно отведя назад свою расскошную седую гриву, капитан и Comandante пригнулись к столу, обхватив головы руками.
   Я обернулся - около барной стойки обнаружилась сеньорита Розана, хозяйка нашей pulperia, особа бегемотообразная, грубая и крайне неряшливая. Почтенная трактирщица, выкатив свои коровьи глаза на пол-лица, указывала своим достаточно грязным пальцем - сосиской на пол и выла всё громче и громче. У её ног лежала большая старая корзина из бурого камыша. Из корзины на пол неуклюже выполз чёрный котёнок, за ним рыжий, ещё один чёрный, ещё...Боже, сколько же их! Сеньорита Розана пошатнулась, и с немыслимым грохотом опрокинулась на пол. В баре звякнули тарелки, несколько стаканов, упав со стойки, звонко разбились, разбросав осколки в разные стороны.
   Клиенты и трактирные слуги тут же бросились к упавшей. Шум, гам, суета, неразбериха.
   В дверях показались головы зевак, привлечённых непрекращающемся ни на секунду воем прекрасной доньи Розиты.
   Дон Романо отвёл меня в сторону и тоном, не терпящим возражений, отдал следующие указания:
   - Во-первых, Андрес, составь точный список всех, включая поварят и официантов, короче всех-всех, кто находился в таверне на момент появления корзины с котятами.
   Во-вторых, подбери, пожалуйста, на вечер более спокойное место, где бы мы с джентльменами смогли бы продолжить наш интересный разговор.
   И, в третьих, дай телеграмму в Университет - я задержусь в Сан-Анхелино минимум на неделю, а может, - профессор в сомнении покачал головой, - И на две.
   За сим, дон Романо ловко просочился сквозь людскую толчею у входа, и, заложив единственную руку за спину, отправился в сторону пляжа, к морю, которое в минуты раздумий никогда никому не мешает разными глупыми советами и подсказками.
  
  
      -- Вечерние посиделки.
  
   Вечером все собрались в доме у моей двоюродной тетушки, сеньоры Сары Монтелеон - и - Гарсия, в девичестве - Хадсон. Сама себя она называет "соломенной вдовой", так как её муж, дон Симон, капитан фруктового парохода и закадычный друг сеньора Зорго, лет пятнадцать назад так и не вернулся из своей очередной морской эскапады. Впрочем, и свидетелей его однозначной смерти до сих пор не нашлось.
   Кроме тётушки (и ранее представленной Вам компании) на ужине - а в наших краях серьёзные разговоры начинаются только после сытной трапезы - присутствовали воспитанник тёти Сары - мальчишка-индеец Джедди и громадный камышовый кот Маркиз.
   Ужин прошёл на славу.
   Маркиз аккуратно и где-то даже брезгливо уплёл целую барракуду, не оставив, впрочем, ни головы, ни единой косточки. Как это у него получалось - великая загадка сия.
   Закончив поедание своей очень даже нескромной порции плошкой молока, буро-полосатое создание разлеглось на камине, который был возведён дядей Симоном много лет назад, сугубо из эстетических соображений, и не познавшем до сих пор, что это такое - языки огня. Лапой Маркиз непрерывно постукивал по каминной полке, многозначительно щурил свои зелёные глазища и демонстративно громко урчал.
   - Плохая примета, - хмуро процедил Джедди, вяло ковыряя вилкой в рагу из виноградных улиток, крабового мяса и авокадо - как истинный сын джунглей морскую рыбу он за пищу не считал, - Наурчит нам Маркиз сейчас какую-нибудь пакость. Просто так он никогда ничего не делает - вспомните, как было с доном Алваро - всё точно таки начиналось - с ужина и маркизового урчания. А чем всё кончилось? Помните?
   Тётя Сара быстро перекрестилась, поцеловала золотую ладанку с мощами местного Святого, которую уже много лет носила, не снимая, на своей тонкой белоснежной шее, прошептала себе под нос коротенькую молитву.
   После этого, гневно поглядывая, то на мальчишку, то на кота, с видом грозной настоятельницы монастыря, распекающей нерадивых монашек, неторопливо и значительно произнесла:
   - Некоторые весьма несмышленые мальчики и коты, уверовавшие в свою гениальность, - тётя никогда не называла Маркиза "животным", "неразумным существом" и иными эпитетами, коими люди привыкли одаривать наших братьев меньших, - Никак не могут зарубить на своих нахальных носах простую истину: нарушать установленные Старшими Принципы и Традиции нельзя. Нельзя - и - точка.
   Вот закончится ужин - вот тогда урчите и говорите - сколько хотите.
   А то ведь как оно бывает. Нарушат всякие торопыги всё не ими установленное и заведённое, вспугнут El Exito* , а потом начинают рассуждать о плохих приметах и тому подобных глупостях.
   Джедди обиженно засопел и хмуро уставился в свою тарелку, а кот отвернулся к стене и демонстративно застучал хвостом по каминной решётке.
   Да, тётя Сара у нас хоть куда - строга, но и справедлива. А ещё и красива, не смотря на свои без малого пятьдесят - гордая осанка, грива роскошных чёрных волос, взгляд - когда в хорошем настроении - два голубых светлячка, когда изволит сердиться - две голубые молнии. Спорить с ней по пустякам - себе дороже. Далее трапеза проходила в полной тишине, если не считать громкий стук, производимый толстым хвостом рассерженного Маркиза.
   Джедди, покончив со своим рагу, перешёл на плоды дикой сливы, а все остальные довольствовались сегодня тушёной бараниной, приготовленной в соусе из прокисших плодов хлебного дерева, запивая это изысканное блюдо лёгким апельсиновым вином, произведённого из даров тётинушкиного сада.
   Ну вот - ритуал завершен. Джедди ловко утащил (в три приёма) грязную посуду на кухню, где и задержался, отдавшись благородному делу борьбы за чистоту.
   А тётя Сара осталась. Она всегда производила на серьёзных мужчин неизгладимое впечатление, и дон Романо воспринял её появление в "круге посвящённых" как что-то само собой разумеющееся.
   - Господа, - прервал тишину уважаемый профессор, внимательно всматриваясь в лица присутствующих, - Дело, которое мы с Вами рассматриваем, весьма и весьма серьёзное.
   В преданиях многочисленных индейских племён существует легенда " О Чёрных и Рыжих
   Котах" - и у народности майя, и у ацтеков, у техасских апачей, и даже у индейцев Южной Патагонии. Все эти сказания, сказки, саги - датированы различными сроками - у кого-то - тысяча лет назад, у кого-то - пятьсот, у иных - двести.
   Но суть одна. Однажды, внезапно, без всяких на то причин - вдруг, появляется чёрный котёнок, не виданный до сель. И тут же - кто-то умирает. Потом - рыжий. И тут же - страшный пожар. Потом котят становится много. Убийства, пожары, смерть...
   И целые племена, в конечном итоге, прекращают своё существование. Например, перед приходом на континент Кортеса и его последователей многие индейские легенды и летописи говорят о небывалых "кошачьих нашествиях". Так что, господа, отнеситесь ко всему серьёзно. Особенно это касается тех, кто был в трактире во время появления этой новой "кошачьей метки", стоит поберечься, право. Кстати, Андрес, что там у нас по котятам, что по посетителям трактира? Сколько, кто конкретно? Вообще - что интересного узнал?
   К вопросу я был определённо готов, но вот что касается ответов, всё было как-то неопределённо:
   - Чёрных котят было то ли пять, то ли шесть. Рыжих - точно четыре. И один белый. Два или три чёрно-рыжих убежали, остальных, извините, слуги госпожи Розаны по своему рвению и желанию услужить - по-простому прибили. А белого отстояла мисс Мэри. Ну, та девушка, которой Кэп розу подарил.
   Зорго покраснел, сжал кулаки и криво улыбнулся, продемонстрировав классический волчий оскал.
  
   * El Exito (исп.) - удача
   - Извините, уважаемый капитан, - вмешался дон Романо, - Давайте без глупых обид. Расскажите нам про эту девушку, пожалуйста.
   Зорго немедленно сделал равнодушное лицо, и подчёркнуто по-военному доложил:
   - Мисс Мери Крупп, американка, двадцать восемь лет от роду. Служит в Католической Миссии. Обучает грамоте детей, работает в больнице для бедных. Год назад у индейцев чиго началась какая-то эпидемия. То ли корь, то ли болотная лихорадка. Я сопровождал врачебный отряд, которым руководила мисс Мери, к стойбищу. Ну и охранял их там, целый месяц, пока дело на поправку не пошло. Вот и всё, - закончил доклад капитан, сверля дона Романо испепеляющим взглядом.
   - Ну, Андрес, продолжай, - кивнул профессор.
   Я и продолжил:
   - В pulperia было, не считая нас, четырнадцать человек. Пятеро золотоискателей с Гор - личности угрюмые и неразговорчивые, новички в наших местах. Потом - семья плантатора их южной провинции - отец семейства, его жена и три дочери. Приехали гардеробы в местных магазинах обновить. Далее - Доминик - здешних пьяница, мисс Мери Круп, одинокий пожилой турист-англичанин. И ещё некто - то ли старый, то ли молодой, весь в чёрном и в чёрных же очках - тут его никто не знает и никогда прежде не видел. Что же касается поварят и официантов, то...
   - Ладно, Андрес, спасибо, об этом пока не интересно, - дон Романо удовлетворённо откинулся на спинку массивного стула, - Первоначального материала вполне достаточно, давайте обсудим некоторые версии.
   - Версия номер один: возможно, некое индейское племя, осведомлённое о древних легендах, решило вернуть свои законные права на землю? Испугаются, мол, нынешние жители этого края многочисленных убийств и пожаров, узнают так или иначе о старинных проклятиях - да уйдут навсегда. Что вы по этому поводу думаете?
   - С одной стороны, в этом есть здравое зерно, - первой откликнулась тётя Сара, - Раньше, лет сто назад, на этом побережье жили индейцы племени чиго. С ними обошлись достаточно жестоко - и они ушли. И появлялись в Сан-Анхелино только от случая к случаю. Но вот после эпидемии, о которой Зорго рассказывал, зачастили они к нам.
   - Даже более чем, - поддержал Comandante, - мелкие воришки, жулики несчастные.
   - Это точно, - продолжила тётушка, - Но Ваша версия, с моей точки зрения, не выдерживает никакой критики. Во-первых, причём здесь Буго-Пройдоха и дон Аугусто? Они с чиго никогда и не пересекались даже. И, во-вторых, где это они смогли взять столько разноцветных декоративных котов? Хотя, может быть, через моряков, постоянно плавающих в Штаты? А, Зорго?
   Капитан опять возмущённо запыхтел, а его лицо приобрело цвет зрелой свёклы.
   - Ладно, ладно, - успокаивающе встрял профессор, - Есть и вторая версия. Может кто-то, знающий о Легенде, хочет просто решить свои материальные, или иные частные проблемы ? Кстати, уважаемый Зорго, - только ради Бога, прошу Вас отнестись к моим словам спокойно, по-взрослому, - но мне тут "народная молва" донесла, что между Вами и сыном уважаемого Comandante, сеньором Диего Гонзалесом, возникли некоторые проблемы, прямо таки неразрешимые. Не расскажите ли?
   Зорго побледнел, в очередной раз изменив цвет лица, Comandante смущённо понурился, а тётя Сара, дабы разрешить очередную неприятную ситуацию, тут же предложила:
   -Андрес, ты же у нас записной рассказчик - давай, действуй.
   Я же не против. Но, для лучшего понимания всего, стоит выпить бокал тётиного винишка, весь бокал - до дна.
   - Видите ли, дон Романо - и капитан Зорго, и сеньор Comandante и мой дядюшка - Симон Монтелеон - и - Гарсия - друзья с ранних детских лет. Кто-то из них стал капитаном, кто-то военным. Кто-то богат, кто-то беден, кто-то странствует где-то вдали от Родины, - тетя Сара чуть слышно вздохнула, - Но всё это ничего не меняет. Детская, а особенно подростковая дружба - вещь особенная. И все эти слухи - пустое. Да, у Comandante есть сын Диего. И отправил его Comandante, конечно - по настоянию жены, в Штаты - учится.
   Окончил Диего какой-то там Университет, стал Магистром некой науки - кажется, маркетинга, и вернулся в Сан-Анхелино. И всё бы хорошо. Но задумал вчерашний студиоз осчастливить наш городишко, привести его в светлое будущее. Решил - и разработал Проект, согласно которому уже через несколько лет Сан-Анхелино должен превратиться в туристический центр. Облагороженные пляжи, шикарные гостиницы, причалы для частных яхт, ну и всё остальное. А у нас "Главный" по морю и всему, что с морем связано - так народ решил - капитан Зорго. И без него - никак. Ни пляжей заброшенных не приобрести, ни причалов для яхт не построить. А Зорго - ретроград. Не любит он толстосумов, не хочет, чтобы жители Сан-Анхелино свободу свою голоштанную на современные там всякие ценности поменяли. Романтик он замшелый, короче.
   И вот Диего организовал, как это у них называется - презентацию.
   Собрал всяких там, этих - ...потенциальных инвесторов. По пляжам поводил, картинки-планы красивые показал. А потом Зорго пришёл, да и Джедди с собой прихватил - как представителя коренного населения. Посидел, послушал. А потом и говорит:
   - Джедди, мальчик мой, прочитай дядям какое-нибудь стихотворение, что ли.
   Дяди захлопали в ладоши:
   - Просим, просим!
   Ну Джедди, поэт доморощенный, и выдал:
  
   - Под моим сердцем - профиль Че Геварры,
   Впереди - долгий путь.
   Пойте, звените в ночи гитары,
   Им не давая уснуть.
  
   Жирные свиньи в гламурных одеждах
   Жадно лакают бордо.
   А на закуску я Вам как и прежде
   Предложу лишь ....
  
   - Извините, но среди нас - дама, так что сами догадаетесь, ведро чего Джедди слушателям на закуску предлагал. Ну и далее - том же духе, со словами ещё более неприличными. Скандал был страшный - разбежались все инвесторы в разные стороны.
   - Правда всё, - хмуро произнёс Comandante, - Но это наше приватное дело, и я прошу..
   На улице послышался топот ног, обутых в тяжёлые сапоги, и в дом ворвался пожилой взмыленный человек в полицейской форме, и, отдышавшись, хрипло произнёс:
   - Сеньор Comandante, ради Бога, скорее. Пожар! Там ... - Ваша усадьба горит!
  
  
  
      -- Есть первый арестованный.
  
   Торопливо забрав из прихожей шляпы, сюртуки и разнообразное холодное оружие, все выбрались из дома. Было уже достаточно темно, на небе появились первые звёзды - ночь в тропиках приходит рано. На востоке, примерно в трёх милях от нашего пристанища, поднималось жёлто-оранжевое зарево.
   - Зорго, - взволнованно проговорил Comandante, - я сейчас прямо туда. А ты возьми с собой Андреса, и давай напрямую к Большому Холму. Если это неместные - есть все шансы их перехватить.
   Дон Романо, естественно, вызвался составить нам компанию, продемонстрировав изящный чёрный браунинг, а, также дав заверения, что, не смотря на свой возраст, помехой нам не будет.
   Мы незамедлительно тронулись в путь, и Зорго тут же поспешил дать пояснения:
   - Усадьба Comandante находится на отшибе, в стороне от города. Кругом джунгли, и всего две дороги - одна ведёт к Сан-Анхелино, другая - через джунгли - через Сизые Болота - к Индейскому Нагорью. И если поджог совершили чужие, то им по второй дороге сподручнее уходить. А дорога эта от нас, если напрямки, совсем близко - минут десять ещё. Так что приготовьтесь на всякий случай, авось повезёт.
   Путь наш пролегал через болотистое мелколесье, и дон Романо - не столько в силу своего возраста, а, скорее из-за отсутствия левой руки (держать на болоте равновесие с одной рукой гораздо труднее, чем с двумя), постепенно стал отставать.
   Велев мне присматривать за профессором, Зорго резко увеличил темп и вскоре скрылся из поля зрения. Ещё некоторое время были слышны всхлипывающие звуки его шагов по болотистой тропе, но вот и они затерялись и пропали.
   Дон Романо очень устал, тяжело и хрипло дышал - прямо как старый запряжной мул, постоянно смахивал единственной рукой обильный пот со лба, но - упорно шагал за мной.
   Как бы там ни было, вскоре мы выбрались на узкую грунтовую дорогу. Дон Романо тут же привалился к какому-то придорожному камню, вытянув свои усталые ноги на всю дорожную ширину. Кругом - непроглядная ночь - ни фонарика, ни даже спичек в этой суматохе мы взять с собой не успели, а звёзды - помощники в этой ситуации невеликие, только далёкое зарево пожара чуть-чуть рассеивало темень.
   Полная тишина, ни Зорго, ни предполагаемых поджигателей. Достав из-за голенища сапога стилет, я осторожно пошёл по дороге - в сторону горящей усадьбы.
   Шагов через сто я явно почувствовал - впереди кто-то есть. Ещё два-три шага, и вот же он - чёрный, бесформенный, громоздкий.
   - Стой, назови себя! - Я старался придать своему голосу командные нотки.
   В глаза вдруг ударил яркий свет - бедные мои глаза, как же плохо быть слепым!
   Удар чем-то тяжёлым прилетел уже вполне предсказуемо - я только голову убрать успел, но правое плечо зажглось нешуточной болью, стилет, выпав из руки, звонко шлёпнулся на дорогу. Коварный противник шумно побежал по дороге дальше. Неловко подобрав своё оружие левой рукой, морщась от нешуточной боли, практически вслепую, я неловко заковылял вслед за ним.
   Через минуту впереди раздался чей-то сдавленный крик, затем выстрел, чуть погодя - второй.. Вдали замаячил огонёк. Подойдя поближе, я облегчённо вздохнул - и Зорго, и профессор, хвала Создателю, целы. Вот они склоняются над неподвижным телом кого-то третьего, негромко о чём-то спорят. Я ещё успел рассмотреть, перед тем как потерять сознание, как капитан вынимает из кармана громоздкий чёрный предмет - ещё секунда-другая, и вверх взмывает яркая сигнальная ракета.
   Очнулся я уже в домике тёти Сары, на кушетке, в той же гостиной, где ещё совсем недавно проходил наш мирный ужин. Плечо было плотно замотано бинтами и ужасно болело. Зорго сидел рядом, с пипеткой в руках, готовясь закапывать мне в глаза какое-то лекарство, Comandante нервно расхаживал по комнате с незажжённой сигарой в уголке рта. Через десять минут нестерпимая резь в глазах прошла, зрение полностью вернулось, и я потребовал рассказать все последние новости.
   - Всё могло быть и хуже, - хмуро поведал Comandante , - Пожар потушили - сын ещё не спал, вовремя поднял тревогу. Сгорел только летний флигель, да и крыша на конюшне на половину - но все лошади целы. Только вод Диего упал с крыши неудачно - ногу сломал, да лицо чуть-чуть обжог. Но ничего страшного, уже отвезли в больницу к миссионерам, мисс Мери гипс наложила, говорит, что через несколько дней уже можно будет домой забирать.
   Я перевёл взгляд на капитана:
   - А что с тем, который меня ударил? И кто он? А где тётя и профессор?
   - Сеньора Сара и твой профессор о чём-то шепчутся на дворе, уже минут десять как, - с нескрываемым сарказмом ответил Зорго, - А этот, который тебе железным прутом вмазал, да и по-видимому и усадьбу поджог, оказался индейцем-чиго, он последний месяц постоянно на Площади сидел - снадобьями всякими индейскими торговал. Ударил тебя и побежал, да в темноте о профессорские ноги споткнулся. А тот ничего, не растерялся, пальнул. В ногу только попал, да я тут подоспел, подправил, как оно полагается. А он, профессор то есть, ещё ко мне и с претензиями. Зачем, мол, дострелил? В плен надо было брать и допросить. Во-первых, допросить индейца? Да он и под пытками ничего не скажет. А во-вторых, он уже пистоль из кармана поволок. Чего тут было рассусоливать? Эх, интеллигенция...
   В дом вернулись дон Романо и тётушка. Может, эти дежурные вопросы о самочувствии и дежурные ответы об отменном здоровье я, с Вашего позволения, пропущу? Тогда - идём дальше.
   Все расселись на стулья вокруг моей кушетки, и тётя Сара неуверенно, что для неё нехарактерно, как нехарактерны для экватора снег и лёд, произнесла:
   - Зорго..., ты ведь для меня всё сделаешь? Всё, о чём не попрошу? Всё-всё?
   - Ээ,..., да..., то есть, - невразумительно, чувствуя подвох, промычал капитан.
   - Так не пойдёт, дорогой, - Тётя, когда было надо, умела быть ужасно настойчивой, - Помнишь, когда Симон... пропал, ровно год тогда прошёл, ты по-другому говорил - "Можешь всегда на меня рассчитывать. Всё, что угодно, моя кровь, жизнь, честь...". А теперь что же, передумал?
   - Нет, же, Сара, нет. Всё так же. Всё, что пожелаешь. - Капитан гордо вскинул голову.
   - А если так, то дай слово, что спокойно выслушаешь всё, что сейчас скажет дон Романо, и, более того, сделаешь всё, о чём он тебя попросит.
   После минутной паузы, не на кого не глядя, Зорго чуть слышно выдавил из себя:
   - Слово, слово капитана Зорго.
   Облегчённо вздохнув и неторопливо поглаживая громко урчащего Маркиза, как-то сразу принявшего профессора "за своего" и облюбовавшего его колени в качестве любимого места отдыха, дон Романо размеренно начал свои объяснения:
   - Бывают такие преступления, расследования которых здорово напоминают шахматную партию. Представьте, ваш противник составил чёткий план игры, спланировал возможные дебютные варианты, разработал стратегию на середину партии, задумал эффектный эндшпиль. Как у него выиграть? Самое главное - это попробовать разгадать его планы, попробовать просчитать его дальнейшие ходы, пользуясь его же логикой.
   И попробовать сбить его с толку, сделав неожиданный ход.
   Вот если бы в Сан-Анхелино приехал бы не я, а какой-нибудь молодой честолюбивый чиновник? Куда бы он направил свою энергию, что бы стал делать?
   Видя, что никто не стремится дать быстрые ответы на его вопросы, профессор продолжил:
   - Ваш Сан-Анхелино, с точки зрения молодого столичного карьериста, дыра-дырой. Ни казино, ни варьете, ни других достойных достопримечательностей, ни возможности общения со значительными людьми, мнение коих хоть сколь-нибудь может быть полезно для дальнейшей карьеры. Следовательно, нужно как можно быстрей распутать все эти преступления, хотя бы по формальным признакам, и как можно быстрей вернуться в Столицу, желательно - вместе с подозреваемым и, хотя бы, с минимальным набором - пусть и косвенных - улик. А там уже пусть столичные Прокуроры работают, они с провинциалами особенно не церемонятся.
   И, как Вы считаете, сеньор Капитан, кто у нас сейчас являетесь подозреваемым номер один - по формальным признакам и косвенным уликам? Не знаете? Ну, как же, это бесспорно и однозначно - конечно Вы! Судите сами. Кто нашёл чёрного котёнка, который для вашего Буго предназначался? Вы! Кто нашёл труп Пройдохи? Вы! Следовательно, могли спокойно совершить убийство, а потом прицепить к кинжалу рыжего котёнка на цепочке. И коммерческие отношения междку вами присутствовали? Вы же, наверняка, ему что-то задолжали - покойник же был ростовщиком, не так ли? Далее, у кого совсем недавно был серьёзный конфликт с сыном дона Comandante - сеньором Диего Гонзалесом? У Вас? Значит, это Вы могли спланировать поджог усадьбы! А где сейчас сеньор Диего Гонзалес? Если не ошибаюсь - в больнице? Кому это выгодно? Молчите? И, наконец, кто это открыл огонь на поражение по подозреваемому, который мог бы быть реально взят живым? То же Вы? Что ещё там осталось? Ах, дон Аугусто! Но здесь Вы просто могли из зависти к его коллекции морских раритетов, которая по своей значимости превосходит Вашу, попытаться спровоцировать у коллекционера-конкурента смертельный сердечный приступ.
   Поймите, с точки зрения молодого столичного карьериста - этого более чем достаточно для Вашего немедленного ареста.
   - Вообще-то, - чуть смущённо встрял Comandante, - Этим столичным проверяющим только этого и надо - бумажки красивые для начальства написать, да и уехать обратно, побыстрей. Есть тут логика, это точно.
   - Вот в том-то и дело, - продолжал дон Романо, - Всё вроде было продумано. И вдруг - неувязочка. Вместо молодого шалопая - приезжаю я, извините за нескромность - старый битый волк, который и в шахматах что-то понимает. И с Вами, уважаемый капитан общаюсь, и с Вашими друзьями. Мне один только дон Аугусто вчера в больнице столько рассказал про Вас, что на несколько романов, причём, насквозь романтических, хватит.
   Зорго чуть посветлел лицом и посмотрел на профессора уже гораздо более благосклонно.
   - И, знаете, капитан - дон Романо осторожно опустил недовольного Маркиза на пол и подошёл к окну, за которым уже заметно посерело - приближался рассвет, - Я понял, что главным злодеем в этой истории Вы быть не можете. Не Ваш стиль. Несомненно, Вы - далеко не ангел. И если Вы кого-нибудь захотите стереть в порошок - несомненно, сотрёте. Вплоть до убийства. Только сделаете это напрямую - либо на дуэль вызовите, либо просто в открытую заранее войну объявите. И никто Вас не остановит. Так ведь? -Зорго с грустно улыбнулся :
   - Вы правы, если я захочу кого-либо убить и для этого будут веские основания, то я безусловно сделаю это. Но сделаю в открытую, без подлостей, так, чтобы все знали - это сделал я. А вот по поводу, что никто не сможет остановить? Вы ошибаетесь. Такие люди есть - это и Comandante, и Сара, и Симон, и дон Аугусто, и Андрес, а ещё, - Зорго запнулся, - Ещё, наверное, ...мисс Мэри.
   - О лирических моментах этой истории говорить ещё рано, - сеньор Романо резко отвернулся от окна и поочереди внимательно оглядел присутствующих, - Главное, это то, что наш противник сейчас твёрдо уверен - арестовывать сеньора Капитана я сейчас не буду - нет оснований, и поэтому в срочном порядке перестраивает свои планы. Поэтому я предлагаю нестандартный ход - всё же арестовать уважаемого дона Зорго.
   Капитан опять возмущенно запыхтел, но и только. Что он мог сделать - слово уже было дадено.
   - Уважаемый Comandante, - продолжал профессор, - А как бы это нам устроить половчее?
   - Да особых проблем нет, - тут же ответил Comandante, - Года четыре назад столичные власти построили здесь, практически в центре Сан-Анхелито, летнюю Правительственную Резиденцию - то ли для губернатора, толи для самого El Senor Presidente. Но до сих пор никто из этих важных сеньоров так до нас и не доехал. Поэтому мы и используем это здание по своему усмотрению - в качестве помещений для "почётного" ареста уважаемых персон, для простых обвиняемых у нас другая тюрьма есть - гораздо попроще, естественно. Доставим сейчас Зорго со всеми почестями в резиденцию, решётки там надёжные, забор высокий. Отдохнёт там со всеми удобствами. Ну а я через своих людей донесу до всех желающих официальную причину ареста, ну про все эти...косвенные улики. В смысле, что они ни не какие не косвенные, а самые однозначные.
   На том и порешили.
   Comandante в сопровождении двух своих подчинённых отправился конвоировать подозреваемого к пункту назначения. Дон Романо отбыл в гостиницу. Тётя, Джедди и Маркиз - по своим спальным местам.
   А мне спать почему-то совсем не хотелось. Не отправиться ли на рыбалку? Клёв на утренней зорьке бывает здесь весьма даже неплох.
  
  
   5.Рыбалка на дальнем берегу.
  
   Обычно, если Вы находитесь на берегу моря - например, на пляже славного городка Ниццы, или, допустим, какой-нибудь там Канберры, - стоите и глядите себе под ноги, а потом медленно поднимаете голову, то Вашему взгляду последовательно открывается череда изысканных картинок : песок, песок, море, море, линия горизонта, небо, небо, небо...
   Но так бывает далеко не везде и не всегда.
   Например, у нас, на набережной городка Сан-Анхелино, поздней весной или в начале лета, при полном безветрии, на рассвете - между шестью и семью утренними часами, череда картинок будет иной : песок, песок, море, море, море, море, (а может уже небо?), точно небо, (а может еще море?), море...
   И никаких фокусов - просто море и небо совершенно одинакового ярко бирюзового цвета - линия горизонта отсутствует, небо и море сливаются в нечто Единое, Неразделимое и Неразгаданное....
   Ничего прекрасней на белом свете нет.
   И если Вы еще не наблюдали этого чуда, то Вы - счастливчик, у Вас впереди первое, ни с чем несравнимое свидание с ним.
   Ну а тот, кто уже стал свидетелем сего Непознанного, покидает сей блаженный берег только по крайней необходимости или по зову сил Высших...
   Вот так всегда - когда не клюет, всегда тянет немного пофилософствовать.
   А кстати, если Вы никогда не рыбачили на Карибском море и при этом не имеете крепких зачатков ихтиологических знаний, то и не пытайтесь.
   Здесь большинство рыбьего населения - создания крайне ядовитые и вовсе несъедобные, а некоторых и в руки брать не советую - ожог обеспечен.
   Даже я, проживший в этих краях без малого тридцать лет, предпочитаю ловить только pezo, как их называют местные аборигены, впрочем, я почему-то уверен, что это обычная молодь барракуды, хотя могу и ошибаться.
   Зеленый поплавок, сделанный из пера попугая, медленно пошел в сторону, покачнулся и уверенно утонул.
   Подсечка, короткая борьба, и длинная зеленая рыбина, широко разевая зубастую пасть, запрыгала по белому песку.
   Это уже третья за утро - право, недурно.
   Теперь можно не торопясь перекурить.
   Сан-Анхелино наконец проснулся.
   Многочисленные женщины и мужчины заторопились куда-то по узким, мощеным диким необработанным камнем улицам - кто-то по делам, но большинство просто так - ради променада, пока не наступил полуденный зной, а, следовательно, и сиеста - четырех, а то и пятичасовой послеобеденный сон где-нибудь в тени.
   В бухту, надсадно подавая хриплые гудки, ввалился грузный лесовоз "Кьянти", оставляя за собой мазутные пятна и устойчивый запах керосина.
   Рыба больше не клевала.
   Оранжевое, все еще утреннее и поэтому не особенно злобное солнышко, выглянуло из-за банановой рощи, что уютно расположилась у меня за спиной.
   Оптический обман тут же приказал долго жить, меняя цвета и перспективы.
   И вот уже нежно-зеленое море было безжалостно разлучено с голубовато-лазурным небом - будто кто-то торопливо провел по прекрасному полотну тупым ножом, оставляя где-то в немыслимой дали грубый шрам - линию горизонта.
   Нежное прохладное утро тихо и незаметно скончалось, родился безжалостный в своей грядущей жаре новый тропический день.
   Дома меня же ждала записка от дона Романо с просьбой незамедлительно прибыть всё в ту же злополучную La Golondrina blanko.
  
  
      -- Тропическая математика.
  
   - Сегодня у нас, Андрес, дел невпроворот, - дон Романо хмуро помешивал ложечкой в фарфоровой чашке, - Во-первых, необходимо посетить этого чудака англичанина с его розовыми кошками. Во-вторых, нужно срочно переговорить со всеми вчерашними посетителями этого заведения, которые находились здесь в момент появления этой "кошачьей метки". И непросто поговорить, а попытаться заставить их всех как можно более срочно покинуть этот славный городишко. И, в-третьих, нужно обязательно на час-другой наведаться к Зорго, необходима видимость проводящихся строгих допросов. Ксати, как он там, сеньор Comandante?
   Хмурый и явно не выспавшийся Comandante неопределённо пожал плечами, но всё, чтобы не показаться невежливым, ответил:
   - Вполне терпимо, винные подвалы в резиденции - на зависть. Вот только скучно там ему одному.
   - Ну, это ненадолго, - раздался знакомый голос.
   Рядом с нашим столом стояла тётя Сара, одетая в строгое тёмное платье, в такой же строгой дорожной шляпке с чёрной вуалью, скрывающей её глаза. В руках тети был объёмистый баул.
   - Педро, - обратилась она к Comandante, - Прикажи своим людям освободить в резиденции ещё одну комнату - для меня.
   - Извините, уважаемая Сара, но что, собственно произошло? - негромко спросил профессор, первый пришедший в себя от неожиданности.
   - Двадцать минут назад около рынка нашли вчерашнего туриста- англичанина. Мёртвого. С кинжалом в груди. И ещё - он оказался профессором высшей математики. Поэтому, прошу арестовать меня, как подозреваемую в этом преступлении.
   - Но побойтесь Бога! Где же здесь логика? Причём тут то, что покойник был профессором математики? - От услышанного брови дона Романо поднимались всё выше и выше.
   - А вот про это Вам сейчас Андрес расскажет, эта история у него особенно хорошо получается, - гордо кивнув на прощание, тетушка развернулась на каблуках и неторопливо двинулась в сторону резиденции. Comandante торопливо засеменил следом, неловко придерживая свою длиннющую саблю.
   - Ну, Андрес, что всё это значит? - Нетерпеливо спросил сеньор Профессор.
   Я сделал условный знак бармену, и уже через минуту передо мной стоял отнюдь немаленький стаканчик рома. Рассказывать такую историю без выпитого рома - просто преступление.
   Ну, вот теперь можно.
   Слушайте же, господа.
  
   О том, как тётя Сара осчастливила Сан-Анхелино своим многолетним присутствием, Вам расскажет любая местная picarilla*, спросив за эту услугу совсем даже недорого - рюмку-другую местного aguardiente и маленький урок "настоящего" английского для своего попугая.
  
   *picarilla (исп.) - плутовка
  
   История прекрасная и страшно романтичная, а суть ее заключается в следующем : самое эффективное в этом мире средство, обостряющее ум человеческий до невиданных высот, - это чашка кофе chigos*, выпитая под черную карибскую sigaros** в нужном месте, в нужное время и в правильной Компании.
   Итак, незадолго до Рождественских Праздников, мисс Сара Тина Хадсон , двадцатисемилетняя аспирантка кафедры Высшей Математики Университета города Нью-Йорка, грядущее светило точных наук, красавица и умница, чинно сидела в кондитерской "Пятая Авеню", что располагается на одноименной нью-йоркской улице, за чашкой жидкой бурды, которая по какой-то жуткой ошибке именовалась "кофе", и старательно продумывала сотый вариант решения знаменитой теоремы Ферма.
   В те времена, в так называемой интеллектуальной среде, это считалось достаточно модным и почетным занятием.
   Да и размер премии, обещанной каким-то толстосумом за правильное решение, если говорить откровенно, впечатлял.
   В этот ответственный момент, зловеще заскрипев, как говорят в модных романах о роке и неотвратимой судьбе, открылась дверь кондитерской, и в заведение вошел смуглый малый двухметрового роста.
   Судя по обветренному , украшенному двумя неровными шрамами лицу, вошедший был моряком, а его милый акцент, который проявился несколько позже, явно свидетельствовал о его испанском или вест-индийском происхождении.
   Это был никто иной, как Симон Монтелеон - и - Гарсия, знаменитый в иных соленых водах капитан парохода "Ватерлоо" , перевозившего особо стратегически важные для всех стран Карибии товары - бананы апельсины и лимоны, коренной житель славного города Сан-Анхелино.
   Молодые люди познакомились и славно поболтали, выпив по чашечке вышеупомянутого светло-коричневого несладкого напитка.
   Случайно узнав, что эта отвратительная жидкость называется "кофе", моряк сперва удивился, потом рассердился, затем разгневался.
   Расстегнув долгополый походный сюртук, выхватил из-за широкого кожанного пояса весьма внушительный абордажный тесак и приставил его к горлу несчастного хозяина кондитерской, требуя объяснить смысл этой несмешной шутки.
   После последовавших затем незамедлительных и витиеватых извинений, благородный дон Симон решил простить глупого gringo и даже, достав из бездонного кармана своего сюртука изящную жестянку с неким ингредиентом, приготовил на кухонном примусе для всех желающих ковшик настоящего chigos.
   К этому моменту большинство посетителей благоразумно покинуло опасное заведение.
   Но мисс Сара Хадсон осталась сидеть на прежнем месте.
   Безусловно, она была несколько фраппирована поведением своего недавнего собеседника, но ничуть не испугана - ведь общеизвестно, что испугать шотландскую леди гораздо труднее, чем даже решить неразрешимую теорему Великого Ферма.
   - Милая Сара, - чуть смущенно проговорил неустрашимый морской волк, - Отведайте, пожалуйста, благородного chigos с карибских плантаций. В его вкусе - вся правда о моей прекрасной Родине. Сделайте глоток, закройте глаза - и Вы погрузитесь в мир прекрасных видений. Голубые далекие горы, полные неизъяснимой печали и зовущие в дорогу - прочь от родного очага, за неведомой призрачной мечтой; стада белоснежных лам, пугливых и грациозных, как наши детские сны, беспокойные, никогда не засыпающие джунгли, и море, Великое Карибское Море, Море Морей...
  
   * chigos (кариб.) - местный сорт кофе
   ** sigaros (кариб.) - местная разновидность сигарет.
   О мисс Сара, как жаль, что я не родился поэтом.
   Прикурив черную, непривычно длинную сигарету, Симон Монтелеон -и-Гарсия продолжил :
   - А если Вы, в перерывах между глотками chigos сделаете несколько затяжек этой черной карибской sigaros, то перед Вами могут открыться многие тайны мироздания....
   И тут произошло неожиданное.
   Изысканная, элегантная, по последней моде одетая нью-йорская леди сделала маленький глоток chigos, и, поставив на столик свою чашечку, бестрепетной рукой, затянутой в тугую лайковую перчатку, решительно выхватила из пальцев оцепеневшего капитана sigaros и сделала глубокую профессиональную затяжку.
   Результат превзошел все ожидания.
   Глаза мисс Сары Хадсон широко распахнулись и засияли словно два самоцвета, собольи брови удивленно взлетели вверх, а маленькие карминные губы прошептали непонятные слова :
   - Эврика! Эврика! Эврика!
   Она быстро вскочила на ноги и, схватив со столика свою элегантную сумочку крокодиловой кожи, мгновенно выбежала из кондитерской.
   Дон Симон только растеренно хлопал ресницами, делая при этом руками какие-то непонятные движения явно извинительного характера, словно беззвучно призывая Господа в свидетели своей полной невиновности в происшедшем.
   Как говорят у нас в Сан-Анхелино охотники : "В чем ошибся ягуар уже не важно, важно, что кролик все-таки убежал."
   А тетю Сару просто посетило озарение, она неожиданно нашла решение Великой Теоремы и срочно побежала домой, стремясь как можно скорей зафиксировать на бумаге свое неожиданное открытие.
   К вечеру все было записано, оформлено как надо, запечатано в конверт и отправлено почтой в город Лондон мистеру Джону Тревору, тогдашнему жениху тети, который в поте лица трудился профессором высшей математики в одном из тамошних Университетов.
   Покончив с этим важным делом, усталая Сара Тина Хадсон, наследница славы Архимеда и Лобачевского, уснула сном ангела.
   Утром же выяснилось, что имеет место быть маленькая неприятность - за ночь решение теоремы напрочь тетей было забыто, и виной всему, по ее мнению был некий смуглый верзила с двумя крайне безобразными шрамами, который снился безостановочно всю ночь, рассказывая всякие байки о морских разбойниках, несметных сокровищах, зарытых в глубоких пещерах, об обезьянах, тапирах, аллигаторах и прочих глупых разностях.
   Это действительно была, на первый взгляд, просто маленькая неприятность - ведь решение было у Джона Тревора, который через месяц должен был прибыть в Нью-Йорк для официального предложения руки и сердца.
   Месяц прошел как один день.
   И вот долгожданная встреча любящих сердец.
   - Джон, Джон! - взволнованно щебетала тетушка, радостно улыбаясь и теребя рукав смокинга своей будущей половинки, - Правда же мое решение просто великолепно и бесспорно? Ну скажи же скорей. Правда?
   - Дорогая Сара, - несколько озадаченно проговорил сэр Джон, неодобрительно посверкивая стеклышком монокля, -Я, право, несколько удивлен. Ведь любой студент знает, что решения теоремы Ферма не существует, да и не может существовать. Как же ты, право...
   - Стоп, Джон Тревол, - безаппеляционно перебил его голос, в котором уже угадывались грозовые нотки, - Оставь свое мнение при себе. А мне отдай немедленно отдай МОЕ решение. И отдай немедленно.
   - Но дорогая, - ошарашено промямлил уважаемый и заслуженный профессор, - Я искренне подумал, что это твоя рождественская шутка. Розыгрыш, так сказать. Ну я и..
   - Короче говоря, - пророкотал громовой раскат, и профессору даже показалось, что где-то совсем рядом сверкнули две голубые молнии, - Ты выбросил его? Выбросил? Выбросил?
   - Ну, конечно, я...,- это были его последние слова в этом диалоге.
   Вы знаете, что такое настоящий гнев?
   Гнев ужастный, беспощадный, Гнев с большой буквы?
   Если Вы не встречались с по-настоящему разгневанной шотландской леди - Вы не знаете о гневе ничего.
   Первый удар, нанесенный закрытым дамским зонтом, сбил с сэра Джона его черный котелок; после второго разлетелся на тысячи мелких осколков его монокль; после третьего...- впрочем, будем милосердны - кровожадность ныне не в почете.
   После этого инцендента о свадьбе и речи быть не могло.
   Но вовсе не это беспокоило нашу воительницу.
   Гораздо более важная и неразрешимая проблема стояла перед ней - в Нью -Йорке, этом великолепном Мегаполисе, где казалось бы есть все, везде и всегда, невозможно было достать ни chigos, ни sigaros. А как без этих волшебных помощников вспомнить секрет решения Великой Теоремы?
   Проблема разрешилась как-то сама собой.
   Села мисс Сара Тина Хадсон на первый же фруктовый пароход и отправилась в экзотическое путешествие с конечной точкой маршрута в захудалом городке Сан-Анхелино, что расположился где-то между тропиком Рака и тропиком Козерога.
   А дальше случилось то, что случается в этих местах всегда и со всеми.
   Увидела молоденькая жительница Нью-Йорка великое Чудо слияния Неба и Моря в Единую Сущность, да и забыла и о теореме Ферма, да и вообще о всех и всяческих теоремах.
   А кроме того вышла за муж за морского бродягу Симона Монтелеон -и-Гарсию, который, к несчастью, лет пятнадцать тому назад сгинул где-то на просторах Карибского моря - не вернулся старенький пароход "Ватерлоо" в порт приписки.
   Детей у тети с дядей не было, но сеньора Сара Монтелеон -и-Гарсия не вернулась в Большой Мир, живет себе в маленьком белом домике под красной черепицей, ухаживает за крохотным апельсиновым садом, и каждое утро выходит на городскую набережную - все ждет своего двухметрового верзилу с двумя симпатичными шрамами на смуглом обветренном лице.
   За это все жители нашего городка ее безмерно любят и уважают.
   Да и о непростых отношениях тётушки с профессорами математики здесь все прекрасно осведомлены.
  
   - Да, занимательная история, - дон Романо задумчиво потёр свой морщинистый лоб, - Ладно уж, пусть сеньора Сара Тина Монтелеон -и-Гарсия составит компанию героическому Зорго. Ну а мы с тобой давай для начала навестим нашего англичанина. Из всего услышенного следует ожидать, что он окажется ЭМО. Ты спрашиваешь, что это? Пойдём, по дороге расскажу.
  
  
   6.Старый ЭМО.
  
  
   Господа, а стоит ли продолжать? Может быть - всё это полная, никому ненужная чушь?
   Буду благодарен за высказанные мнения.
  
  
  
  
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"