Бондаренко Андрей Евгеньевич : другие произведения.

Чукотка (1)

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


   Чукотка.
   (Киносценарий, время действия - весна-лето 1983-го года).
   Первая серия.
  
   Панорама:
  
   Набережная Невы - рядом с центральным входом в здание Ленинградского Горного Института. Конец мая, облачно, изредка выглядывает солнце, слабый ветерок, на Неве - лёгкая рябь.
   У гранитного парапета стоят два молодых человека:
   - первый - Витька Колесник (по прозвищу Толстый) - высокий и плотный с лицом классического спортсмена-разрядника (по шаблонам того времени);
   - второй - Гешка Банкин (по прозвищу Басср) - чуть пониже и поуже в плечах, но тоже визуально достаточно крепок, в лице - что-то восточное, угадываются персидские или азербайджанские корни.
   На набережной достаточно безлюдно, изредка проходят туда-сюда молодые люди и девушки, явно - студенты.
  
   Генка, посмотрев на часы:
   - Ну, и где эти дурики шлёндают? Договаривались же - за полчаса до распределения собраться, перетереть всё. Глядишь - и уболтали бы Бур Бурыча. Так нет же - не иначе, как в "Бочонок" забрели - пивка попить. Тоже мне - деятели...
   Генка в досаде сплёвывает в сторону.
  
   Витька, сидя на парапете, подставив лицо солнышку и умиротворенно скрестив руки на груди:
   - Да брось ты, Гешка, волну гнать. Нас попросили - мы пришли. Бернду надо на Чукотку - или кому? Мы то уж точно туда едем, летим - в смысле. Опоздают - вина не наша. Так ведь?
  
   Банкин уныло кивает, закуривает беломорину.
  
   Витька:
   - Кстати, Геш, а за что это тебя "Бассром" называют, в чём тут фишка?
  
   Гешка:
   - Да просто это. Я же из Башкирии родом, а как Башкирия - полностью называется? Правильно - Башкирская Автономная Советская Социалистическая Республика. БАССР - если сокращённо. Вот как бы так оно.
   Генка смущённо разводит руками.
  
   Витька, не меняя позы:
   - Странно, никогда бы не подумал, что ты - башкир у нас. Скорее уж - турок, какой, по морде лица если судить...
  
   Гешка, широко улыбаясь:
   - Да какой башкир из меня, в роду все русские были, кроме прабабки. Вот она то - персиянка чистокровная. Её прадедушка в качестве трофея с войны какой-то, при царе ещё, вывез. Но какая кровь сильная оказалась! У всех Банкиных, после этого дела рожденных, - носищи - как груши какие, да и щёки выпирают, будто за каждой - по грецкому ореху спрятано...
  
   Раздаются звонкие голоса, о чём-то неразборчиво переговаривающиеся, громкий смех, звон гитары. Из здания института по ступеням спускается разношерстная весёлая толпа молодых людей и девушек. Идущая в первом ряду девица несёт ведро, до половины наполненное белой краской, из ведра торчит большая малярная кисть, рядом с девушкой - два юноши с гитарами.
  
   Слышны возбуждённые голоса:
   - Где рисовать то? То есть - писать? Здесь? Ну, хорошо пусть тут....
  
   Витька, с интересом глядя на происходящее, но, не меняя позы:
   - Во, выпускники пожаловали. Опять сейчас весь асфальт разрисуют, потом отмывать-оттирать целый год придётся, двоечникам несчастным и прочим всяким, - нарушителям дисциплины учебной. Каждый год - одно и то же.....
   - Да уж, - философски соглашается Гешка, дымя беломориной, - Цирк бесплатный, право слово, с одной стороны. А, с другой - соблюдение Принципов и Традиций, однако...
  
   Девушка ставит ведро, макает кисточку в краску, и выводит на асфальте крупными печатными буквами: "Я Л"
  
   Толпа замолкает, девушка продолжает писать кистью, молодые люди поют:
  
   На камнях, потемневших дочерна,
   В наслоённой веками пыли,
   Кто-то вывел - размашистым почерком:
   "Я люблю тебя, мой ЛГИ!".
  
   Может это - мальчишка взъерошенный,
   Только-только - со школьной скамьи,
   Окрылённый, счастливый восторженный -
   Стал студентом твоим, ЛГИ.
  
   Может это - косички да бантики,
   Да пол неба в огромных глазах,
   Наконец, одолев математику,
   Расписалась на этих камнях.
  
   Может это - мужчина седеющий -
   Вспомнил лучшие годы свои.
   И как робкую, нежную девушку
   Гладил камни твои - ЛГИ.
  
   На камнях, потемневших дочерна,
   В наслоённой веками пыли,
   Кто-то вывел - размашистым почерком:
   "Я люблю тебя, мой ЛГИ!".
  
   Зрители радостно аплодируют, девушка продолжает писать кистью.
  
   Раздаётся громкий свист, Витька и Гешка оборачиваются.
   По набережной идут три молодых человека. В центре - Бернд Мюллер (по прозвищу - Ротмистр), среднего роста блондин с шикарным киношным пробором посередине модной причёски, обладатель тяжёлого, волевого, опять таки - киношного - подбородка.
   Одет - в чёрную классическую тройку, белоснежную рубашку со стоячим воротом, кроме того - шикарный галстук яркой попугайской расцветки и - нестерпимо блестящие, чёрные, явно импортные туфли. На лацкане пиджака - большой значок с изображением всадника на лошади, перепрыгивающей через барьер.
   Справа от него - Михаил Матызлей (по прозвищу Михась), высокий, худой, чернявый, по лицу сразу видно, что родился где-то в Поволжье.
   Слева - Андрей Бондарев (по прозвищу Андрюха), низенький и щуплый, с шикарным чубом, по лицу видно - что драчун и "шпана".
  
   - Ну, и какого хрена? - Витька слезает с парапета, - Договаривались же не опаздывать! Пивком, баловались, небось?
  
   Бернд, чуть смущённо, с лёгким немецким акцентом:
   - Да ладно, тебе Витя, так, немного совсем.
  
   Молодые люди обмениваются рукопожатиями.
  
   Гешка:
   - А как же Бур Бурыч? Он же на тебя, Ротмистр обиделся в серьёз. Что - решил с нами на Чукутку не ехать? Типа - в сторону отползаешь?
  
   Бернд:
   - Да, не отползаю я. Просто пойми: вчера с вечера - каким-то это всё не серьёзным казалось. За ночь проспался - ёлы-палы! Как это меня угораздило, думаю. Даже прощение у Бур Бурыча просить неудобно. Пусть уж накажет по полной! Вот как решит, пусть так и будет! А? Комрады? Так же оно - честней будет? А?
  
   Остальные неуверенно пожимают плечами.
  
   Витька:
   Смотри, Ротмистр, дело твоё, конечно. Но - Чукотка же на кону. Понимаешь? Чукотка!
  
   Андрюха:
   - Может, и пронесёт ещё. Чего каркать раньше времени? Ладно, - смотрит на часы, - Пора уже двигать, распределение начинается.
  
   Молодые люди переходят дорогу, обходят толпу выпускников, поднимаются по ступеням к Центральному Входу.
  
   Выпускники поют уже другую песню:
  
   Наш фрегат - давно уже на рейде.
   Спорит он с прибрежную волною.
   Эй, налей те, сволочи, налейте!
   Или вы поссоритесь со мною!
   Эй, налей те, сволочи, налейте!
   Или вы поссоритесь со мною!
  
   Сорок тысяч бед за нами следом
   Бродят, словно верная охрана.
   Плюньте, кто на дно пойдёт последним,
   В пенистую морду Океана....
   Плюньте, кто на дно пойдёт последним,
   В пенистую морду Океана....
  
   Девушка уже закончила писать. Камера останавливается на надписи:
   "Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, МОЙ ЛГИ".
  
  
  
   Интерьер:
  
   Большая аудитория, неказистая трибуна, обшарпанные скамейки полукругом.
   Аудитория заполнена процентов на тридцать, на скамейках беспорядочно сидят, переговариваясь, пересаживаясь с места на место порядка пятидесяти молодых людей, одетых по моде того времени.
   На первом ряду - пятеро вышеописанных персонажей.
  
   Открывается дверь, и по проходу, между рядами сидящих, вихрем пролетает крепкий мужик в годах с потрёпанным портфелем в руках - только полы расстёгнутого пиджака разлетаются в разные стороны.
   Мужик (Профессор - по прозвищу Бур Бурыч) чем-то неуловимо похож на Бернда - такой же плотный, челюсть - кувалда, разве что волосы седые, и лысина на макушке - с небольшой блин размером.
  
   Бур Бурыч, взобравшись на трибуну, и оглядев зал:
   - Орлы, рад вас всех видеть! Поздравляю с началом первой производственной практики!
   В течение ближайших трёх месяцев вы полностью, так сказать, ознакомитесь с будущей своей профессией, а может - и с судьбой своей окончательной.....
   Представьте, тайга, или - тундра какая, и до ближайшего населённого пункта - километров сто, а то - и поболе будет. Вертолёты не летают ни хрена - погода-то нелётная. Стоят пара-тройка буровых на ветру - сиротиночками позабытыми. Хлебушек закончился - голодно, шестерёнка какая-то важная сломалась. Разброд и уныние в коллективе. Но план давать то надо - иначе денежков не будет, да и начальство голову отвертит на фиг.
   И вот тогда на арену, под нестерпимый свет софитов выходит Он, наш герой главный - Буровой Мастер.
   Он и хлеба испечёт, и рыбки в речке ближайшей наловит, и на стареньком фрезерном станочке шестерёнку нужную выточит, и паникерам разным - профилактики для - по физиономиям гнусным наваляет. Короче - отец родной для подчинённых, да и только.
   Если даже кто, не дай Бог, представится - он и похоронит по человечески, молитву какую никакую над могилкой прочтёт.
   Ясно вам, голодранцы, теперь будущее Ваше и перспективы на годы ближайшие?
   Ну, ясен пень, буровой мастер - это только первая ступень карьерная, но важная - до чёртиков!
  
   Профессор роется в потрёпанном портфеле, достаёт из него кипу бумаг, листает, выбирает нужные.
  
   Бур Бурыч:
   - Переходим к главному: кто куда, собственно, едет. Как повелось уже много лет, самое козырное место - Чукотка. И по деньгам, которые там заработать можно, и по почёту, опять же. Поэтому едут всегда на Чукотку только самые лучшие - по учёбе, по иным показателям. В этом году нам, как всегда, пять мест чукотских выделено. А вот и список кандидатов: Виктор Колесник, на вашем сленге - Толстый, Геннадий Банкин, он же -
   Басср, Андрей Бондарев - Андрюха, Михаил Матызлей - Михась, и Бернд Мюллер - всем нам известный как Ротмистр. Ничего я не напутал? Вон они - в первом ряду сидят, как передовикам и положено.
  
   Камера проходит по лицам пятерых молодых людей. Неуверенные улыбки четверых, Бернд Мюллер не улыбается, явно "не в своей тарелке".
  
   Бур Бурыч продолжает, голосом, в котором угадываются стальные нотки:
   - Только в этот раз, на Чукотку только четверо поедут, пятое место я в Москву отдам, в тамошнюю геологическую шарагу учебную, вопреки Традициям многолетним!
  
   Слышен ропот непонимания.
   Раздаётся чей-то недовольный голос:
   - С каких это пирожков - доброта такая?
  
   Бур Бурыч, беря в руки очередную бумагу, с чувством:
   - А с таких, братцы! Вот из милиции пришла бумага: медицинский вытрезвитель N 7 уведомляет, что 5-го мая сего года, студент славного Ленинградского Горного Института - некто Бернд Мюллер, иностранный студент, между прочим, - был доставлен в означенный вытрезвитель в мертвецки пьяном состоянии, через три часа проснулся и всю ночь громко орал пьяные матерные частушки. Ротмистр - Ваши комментарии?
  
   Бернд, встав с места, хмуро глядя в сторону, неуверенно:
   - Не был. Не привлекался. Всё лгут - проклятые сатрапы.....
  
   Бур Бурыч, мечтательно щурясь:
   - Выгнал я бы тебя ко всем чертям собачьим..... Да вот закавыка - из того же учреждения ещё одна бумага пришла. В ней говорится, что всё тот же Мюллер - 6-го октября сего года, был опять же доставлен, опять же в мертвецки пьяном состоянии, через три часа проснулся и всю ночь читал вслух поэму "Евгений Онегин" - естественно, в её матерном варианте исполнения. Ротмистр?
  
   Бернд, дрожащим голосом:
   - Отслужу, кровью смою, дайте шанс......
  
   Бур Бурыч, откровенно орёт:
   - Ты, тварь дрожащая, у меня не кровью, а тонной пота своего это смоешь - на практике производственной, в степях Казахстана, куда загоню я тебя безжалостно....
   Неожиданно успокаивается и продолжает уже совершенно спокойно, где-то даже задумчиво:
   - За один вытрезвитель - выгнал бы беспощадно. Но два привода за двое суток? Это уже - прецедент. А от прецедента до Легенды - шаг один всего. Выгоню к чертям свинячьим героя Легенды - совесть потом замучит. Тем не менее, на Чукотку от нас только четверо едут. Кстати, уважаемый Мюллер, после окончания этого мероприятия - не примените ко мне в кабинет заглянуть, на пару слов.....
  
   Бернд, негромко, в сторону:
   - Пошлите же за пивом - денщика!
   Молю вас, о прекрасные гусары!
   А почему - вы в серых галифе?
   И для чего - вам чёрные дубинки?
  
   Андрюха восторженно хмыкает, Бур Бурыч, обладающий хорошим слухом, показывает кулак и грозит кулаком.
  
  
  
   Интерьер:
  
   Коридор, массивная дубовая дверь, на двери табличка: "Кудряшов Борис Борисович, Профессор". Перед дверью - те же пятеро.
  
   Витька, пихая Бернда в бок:
   - Ну, уж давай, герой, стучись.
  
   Бернд неуверенно стучится, приоткрывает дверь:
   - Можно?
  
   Слышен добрый и ласковый голос:
   - Заходи, родной, заходи, не бойся.....
  
   Ротмистр заходит, прикрывает за собой дверь. Остальные подходят к двери вплотную, вслушиваются.
  
   За дверью - ругань, шум какой-то неясной возни, охи...
   Молодые люди немного отходят от двери.
  
   Гешка, одновременно испуганно и восхищённо:
   - Во даёт.....
  
   Дверь открывается, в коридор вываливается Ротмистр - одно его ухо имеет рубиновый цвет, и своей формой напоминает гигантский банан, другое - по размерам и форме - вылитая тарелка инопланетян, цвета же - тёмно фиолетового.
  
   Андюха, заботливо:
   - Это чем же он тебя лупцевал, стулом, что ли?
  
   Бернд, достаточно беззаботно, даже с облегчением:
   - Ну, что ты. Разве можно иностранных студентов бить? Так только - за ухо слегка потаскал, сугубо по-отечески.
  
   Все начинают неуверенно хихикать.
  
   Бернд, с грустью:
   - А на Чукотку вы уж без меня... Я - в степи Казахстана, как и было объявлено - на предварительных слушаниях...... А может - пивка на прощание?
  
  
  
   Панорама:
  
   Бур Бурыч смотрит из окна своего кабинета на одну из линий Васильевского острова.
   Из-за угла появляется компания.
   Первым двигается Витька, с Берндом на плечах. Бернд размахивает веткой дерева, явно изображающей саблю. Следом, попарно, маршируют остальные четверо.
  
   Бур Бурыч, улыбаясь, с грустью:
   - Гусары хреновы! Не иначе пиво пить отправились. Да, завидую ребятам. И мне бы с ними - на Чукотку. Да и Бернду-шалопаю туда полезно было бы съездить....
  
  
  
   Интерьер:
  
   Аэропорт "Пулково", зал отлёта. Возле груды рюкзаков, удочек, полиэтиленовых пакетов - Гешка, Михась и Витька, одетые по-походному. На голове Михася - маленькая приблатнённая кепка. Витька обнимает за плечи симпатичную девушку (Нина). Девушка ростом гораздо его ниже.
  
   Витька, с важностью посматривая на обручальное кольцо (на пальце руки, обнимающей девушку):
   - Опять Андрюха опаздывает. Эх, молодёжь сопливая. Когда только повзрослеете?
  
   Гешка философски улыбается.
  
   Михась, забавляясь, но с уважением:
   - Дык, Толстый, вот нас девчонки охомутают, и мы такими же рассудительными станем, положительными насквозь......
  
   Появляется Андрюха: в старенькой, штопаной штормовке, на лице - огромные очки с тёмными стёклами.
  
   Андрюха с облегчением сбрасывает с плеч тяжёлый рюкзак:
   - Уф, блин! Запыхался.... Всем - здорово! Вам, Нинель (обращается к девушке) - привет отдельный, пламенный....
  
   Молодые люди пожимают друг другу руки.
  
   Нина, улыбаясь:
  
   - Сударь, а вот очки эти солнцезащитные.... К чему они в Магадане? Или Вы - скрываете что-то от друзей?
  
   Андрюха снимает очки, демонстрируя приличный синяк. Михась восхищённо хлопает себя по бокам, Гешка продолжает философски улыбаться, Витька ещё раз украдкой смотрит на своё обручальное кольцо.
  
   Андрюха, чуть смущённо:
   - Да вот вчера с Ротмистром футбол под пиво смотрели. "Зенит" - "Спартак". Кто бы мог подумать, что этот немец долбанный - за спартачей болеет? Повздорили, пень ясный. У меня вот фингал, у Бернда - зуба одного не достаёт. Да не, нормально всё - помирились с утра. Я - в аэропорт, Ротмистр - к зубному.....
  
   Гешка с Михасем восхищённо хлопают приятеля по плечам.
  
   Михась, смеясь:
   - Молоток, однако. Какие же проводы - да без драки...
  
   Витька, всё с гордостью посматривая на своё обручальное кольцо:
   - Бассота.... Им за девчонками давно - пора ухлёстывать. А они - футбол, пивко. Тьфу, да и только!
  
   Нинка согласно кивает головой, восхищённо глядит на мужа, гладит его руку.
  
   Голос из динамика:
   - Граждане пассажиры! Объявляется посадка на рейс 8012 "Ленинград - Свердловск - Братск - Якутск - Магадан"! Регистрация проводится у стоек 30 и 31...
  
   Молодые люди подхватывают рюкзаки и прочую кладь, устремляются к стойкам...
  
  
  
   Интерьер, панорамные съёмки:
  
   Самолёт делает широкий круг над Магаданом (со стороны моря). Недавно взошло солнце. В иллюминаторах - отличные виды на бухту, порт, город. В салоне самолёта очень мало пассажиров: несколько военных, пожилая пара, женщина с грудным ребёнком, четверо знакомых нам молодых людей.
   Андрюха, Витька, Гешка и Михась перебегают от одного иллюминатора к другому, показывают друг другу на что-то пальцем, сквозь гул самолёта о чём-то кричат друг другу.
  
   Михась, Гешке:
   - Классно, вот это да......
  
   Стюардесса глядит на них с улыбкой, проходит вглубь салона, через некоторое время по громкой связи раздаётся её весёлый голос:
   - Граждане пассажиры! Просьба занять свои места и пристегнуть ремни! Уймитесь, молодые люди! Успеете ещё этим Магаданом полюбоваться, надоест ещё. Давайте - рассаживайтесь по быстрому и ремешки пристёгивайте!
  
   Самолёт идёт на посадку.
  
  
  
   Панорама:
  
   Старенький ПАЗик с включённым мотором. Люди с вещами выходят из здания аэропорта, торопятся к автобусу.
  
   Пожилой военный, оборачивается:
   - Эй, студиозы! Вам что, отдельное предложение требуется? Тут до города - всего один автобус ходит. Так что - поторапливайтесь!
  
   Молодые люди, гружёные различной кладью, торопятся за остальными.
   Гешка с Михасем вдвоём несут тяжёлую сумку, рядом с ними идёт женщина (из того же самолёта) с грудным ребёнком на руках.
   Все залезают в ПАЗик, автобус трогается с места.
  
  
  
   Интерьер:
   Старенький автобус медленно ползёт по ухабам. За окнами хилые болотистые сосёнки. Местами лежит снег. Автобус резко тормозит.
  
   Пожилой военный:
   - А вот и погранцы, пожалуйте. Сейчаза шмонать будут, только держись! Если часа через полтора вырвемся - считайте, что повезло....
  
   Андрюха (сидящий с ним рядом, в своих тёмных очках):
   - Так в аэропорту уже всё осмотрели, все документы проверили.
  
   Пожилой военный:
   - В аэропорту - это одни пограничники, лётные, так сказать. А здесь - другие совсем.
   Магадан то он - порт, прежде всего. А, раз порт, значит - погранзона. Не каждого можно в порт допускать. Шпионов то - везде хватает. Как говорится (подносит указательный палец к губам): не болтай!
  
  
  
   Панорама:
  
   Люди с вещами выходят из автобуса. Рядом с автобусом - два "газика" защитного цвета, несколько пограничников с автоматами, служебная собака.
   Начинается обыск вещей, проверка документов.
   Собака неожиданно начинает громко лаять на женщину с ребёнком.
   Женщину отводят в сторону. Рядом с ней боец с автоматом наизготовку. Один из пограничников подходит к "газику", что-то докладывает по рации.
  
   Андрюха (пожилому военному):
   - Что же это, дяденька? Действительно она - шпионкой оказалась?
  
   Пожилой военный (уверенно):
   - А ты думал, студиоз! У нас тут - всё серьёзно.....
   После короткой паузы (не очень уверенно):
   - Ну, или почти всё.
  
   Раздаётся громкая команда по мегафону:
   - Товарищи! Всем - пройти в автобус! Счастливого пути! Быстрей! Быстрей!
  
   Все, торопясь и толкаясь, забираются в автобус.
  
  
  
   Интерьер:
  
   Автобус заводится. В окно видно, как из за поворота появляется чёрная "Волга", останавливается возле женщины с грудным ребёнком на руках. Из "Волги" выходит грузный полковник-пограничник, подходит к женщине, что-то спрашивает. Женщина валится на колени, рыдает, прижимает ребёнка к груди.
   Автобус трогается с места, медленно проезжает мимо плачущей женщины. Все молча смотрят в окошко.
  
   Пожилой военный:
   - Да грехи наши тяжкие. Видимо - родила на Большой Земле, да документы выправила как-то неправильно, в отцы ребёнка - кого-то ни того записала. Или - шпионка всё же.
  
   Остальные молчат.
  
   За окном уже мелькают разномастные тёмные бараки, покосившиеся избушки...
   Молодые люди рассматривают эти мелькающие пейзажи с лёгким разочарованием.
  
   Пожилой военный:
   - Это пригород только. Вот в центр въедем - там на архитектуру полюбуетесь. Чисто ваш Питер, Московский проспект прямо - один к одному.....
  
  
  
   Панорама:
  
   Молодые люди, нагруженные поклажей, стоят у входной двери массивного дома "сталинской" постройки.
   У дверей, на стене - табличка: Трест "Магаданзолото".
  
   Витька, оборачиваясь по сторонам:
   - А, ведь и, правда - словно в Ленинграде, здорово на Московский проспект похоже. Будем считать, что это примета такая, типа - хорошая и благоприятная. Ладно, двинули.
  
   Открывает массивную дверь, пропускает остальных внутрь.
  
  
  
   Интерьер:
  
   Приёмная директора Треста. Ребята сидят на диванах, расположенных рядом с пустующим столом секретарши. Рядом, на полу - рюкзаки, удочки, полиэтиленовые пакеты.
   Из кабинета директора выходят двое. Тот, что чуть впереди - явно директор: среднего роста, широк в плечах, вальяжен, в добротном костюме - чем-то похож на Хрущёва в молодости.
   Второй - высокий и тощий, одет непрезентабельно, длинные с проседью волосы, собранные в хвост, в ухе - массивная серьга. Что-то есть в его облике пиратское.
  
   Директор, широко улыбаясь:
   - Ну вот, здравствуйте, господа питерские!
   Пожимает всем руки, пытливо заглядывает в глаза. Второй из вошедших ограничивается небрежным взмахом руки, прислоняется к дверному косяку, скрестив руки на груди.
  
   Директор, радостно:
   - Стройтесь-ка, товарищи дорогие в ряд, чтобы я вас мог получше рассмотреть! Стройтесь, стройтесь! Давайте знакомится. Я, как вы уже поняли, директор местный, зовут меня - Михаил Александрович. А вот это - показывает рукой на длинноволосого, - ваш, так сказать, Покупатель, главный инженер Апрельской геолого-разведывательной партии, зовут - Владимир Ильич, а фамилия у него - просто чудесная - Вырвиглаз. Как, впечатляет?
  
   Молодые люди смущённо улыбаются и кивают головами, Вырвиглаз за спиной директора корчит страшные рожи, глядя при этом в окно.
  
   Директор, всё также радостно:
   - Не, Вырвиглаз, смотри - каких орлов нам из Питера по блату выписали! Вот этого, здорового, - пальцем указывает на Витьку, - На ССК поставишь. Читал телеграмму из Москвы, что мол, рекорд требуется? Вот, пусть и поучаствует, вклад свой, так его раз так, вложит.
  
   Витька заинтересованно
   - А рекорд-то, какой? Мировой, или просто так - общесоюзного значения?
  
   Директор, глубокомысленно чеша в затылке:
   - А хрен его знает. Не нашего ума это дело. Ты рекорд установи, в Москве решат - какой. А тебе то - не всё ли равно? Главное - чтоб денег заплатили! Вижу, кольцо обручальное у тебя на пальце, - следовательно, нужны деньги молодой семье? А?
  
   Витька радостно кивает - мол, нужны, конечно, ясен пень.
  
   Директор, небрежно кивая на Гешку с Михасём:
   - Эти двое - тоже подойдут, на Центральном участке сгодятся. А этого, - смотрит на Андрюху, - в Управлении оставлю, бумажки разные перебирать, потому как - хиловат.
  
   Вырвиглаз, лениво:
   - Не торопись, Мих Саныч! Обращается к Андрюхе - А ну, молодой человек, снимите-ка Ваше маскировочное средство!
  
   Андрюха, вздохнув, снимает свои солнцезащитные очки, демонстрируя синяк.
  
   Вырвиглаз, радуясь чему-то, посветлев лицом:
   - Классная вещь! Не, Мих Саныч, этого я тоже забираю, хоть и мелкий, но злоообный! Смотри синяк какой - сине-жёлто-бурый. Красота! Я этого гаврика на участок "Жаркий" запихаю, там не забалует.
  
   Андрюха смотрит на Вырвиглаза с благодарностью и обожанием.
  
  
  
   Интерьер:
  
   Комната в заштатной гостинице, пять железных коек, застеленных верблюжьими одеялами, посредине комнаты обшарпанный стол, хлипкие стулья.
   Открывается дверь, в комнату заходит Вырвиглаз, за ним - остальные.
  
   Вырвиглаз, солидно:
   - Располагайтесь, геологи, рюкзаки свои сбрасывайте. Не хоромы, но - всё же. Ночуйте. Встречаемся завтра в одиннадцать, в аэропорту. Рейс Магадан - Певек. Билеты у меня будут. Видите себя здесь прилично, без выпендрежа, с уважением. Магадан как-никак! Ну, до завтрева, всех благ!
  
   Вырвиглаз уходит.
  
   Витька, сбросив рюкзак на пол:
   - А что, пацаны, не прогуляться ли это нам по Магадану?
  
   Михась, поправляя на голове кепку:
   - В безусловном порядке! Главное - Нагайскую Бухту посмотреть. Помните, у Высоцкого?
   Поёт:
   - Кто не видел Нагайскую бухту -
   Дурак тот.
   Прилетел я сюда
   Не с бухты-барахты....
  
  
  
   Панорама:
  
   Бухта: берег усеян разнообразным мусором, над мусорными кучами - стаи наглых чаек, в море - мелкие частые жёлтые волны, повсюду - ржавые обломки кораблей. Грустное зрелище - сами собой возникают ассоциации, связанные с кладбищем.
   Четверо приятелей стоят в двадцати метрах от воды, отворачиваясь от холодного ветра, пряча руки в карманах.
  
   Гешка, с некоторым сомнением:
   - Надо бы - это, искупаться, что ли....
  
   Андрюха, явно замёрший:
   - Холодно как-то, плюс двенадцать всего...
  
   Гешка, упрямо:
   - А Принципы и Традиции? Даже сам Бур Бурыч здесь купался! И вообще - это как дань уважение месту отдать.....
  
   Быстро раздевается до трусов, несётся к воде, пробегает метров десять по мелководью, с воплем бросается в волны.
   Остальные тоже раздеваются, бегут к воде, присоединяются к Гешке.
   Секунд через тридцать-сорок все по очереди выбираются на берег, дрожа от холода.
   Бегают по берегу, стараясь согреться, Михась с Витькой начинают бороться, Витька побеждает, бросив соперника через бедро.
  
   Переход камеры:
  
   В отдалении стоят два пацана лет десяти. Один в тельняшке, бескозырке и ватных штанах, другой в ватнике большого размера, длинные рукава - ладоней не видно, из под ватника торчат голые тощие ноги.
   Пацаны, явно замёршие, смотрят с любопытством и удивлением на происходящее....
  
  
  
   Панорама (там же):
  
   Михась, натягивая брюки и стуча зубами от холода:
   - А что, на, господа, выпить бы! Целых три повода имеется. Во-первых, за Магадан. Во-вторых, согреться надо. В-третьих, у Грини Красовского сегодня свадьба - в Питере, уважить брата требуется.
  
   Андрюха, вытираясь штормовкой:
   - Конечно, водочки не помешает. Для сугреву.....
  
  
  
   Интерьер:
  
   Местный магазин: на полках магазинов - хоть шаром покати. Мороженый минтай, бычки в томате, развесные галеты, ливерная колбаса. У прилавка скучают две пожилые продавщицы.
   В магазин заходят четверо молодых людей, подходят к прилавку.
  
   Андрюха, разочарованно:
   - И вот это - всё, что есть?
  
   Продавщица:
   - Смотри-ка, Алексеевна, к нам баре заглянули, разносолов им подавай.
  
   Алексеевна возмущённо хмыкает.
  
   Витька:
   - А как с водочкой у вас, тётеньки? Нам бы - бутылочки три.
  
   Продавщица, подозрительно:
   - Водочки? Дык, сами её уже года три как не видали. А вы откуда такие будите? Уж не беглые ли? Алексеевна, может - милиционера свиснуть? Как думаешь?
  
   Алексеевна только возмущённо хмыкает и презрительно сплёвывает в сторону.
  
  
  
   Панорама:
  
   Молодые люди выходят из магазина.
   Недалеко от входа, на деревянных ящиках сидят двое бичей. Один играет на видавшем виде аккордеоне, второй поёт песню Аркадия Северного "Летят перелётные птицы".
  
   А ещё вот скажу, постой,
   Я устал от трефовых дам,
   Я сроднился на век с тобой,
   Мой заснеженный Магадан....
  
   Молодые люди подходят поближе, слушают песню до конца.
  
   Михась, поправив кепку, стараясь говорить "под блатного":
   - Здорово, орлы, на! А где, уважаемые, на, в этой деревушке обхезанной, на, водочкой можно разжиться?
  
   Бич с аккордеоном, неожиданно интеллигентно:
   - Во, даёт! Обозвать Магадан, столицу Колымского края "засранной деревушкой"? Тут наглость громадную иметь надо, или статус нешуточный.
  
   Второй бич:
   - Это, господа проезжающие, и не проблема вовсе. Водки много в ресторанах. У нас их в городе целых два, один называется "Север", а другой насквозь противоположно - "Норд". Может - адреса этих заведений подсказать?
  
   Андрюха, сняв чёрные очки, стараясь говорить солидно:
   - Уважаемые, мы на прииск за деньгами - только ещё направляемся. Вот осенью, на обратной дороге, мы кабаки эти обязательно посетим. А пока - нам бы что попроще.
  
   Первый бич, себе под нос:
   - Фраера какие-то...
  
   Второй бич:
   - Не, Аркадьевич, не прав ты. По одёжке, конечно, похожи на фраеров городских. Но замашки, обхождение, фингал - не, не фраера. Давай - страждущим поможем?
  
   Бичи о чём-то шепчутся.
  
   Второй бич:
   - Значится так. Ловите машину, едите в Нахаловку, это пригород такой, учёным языком выражаясь. По правую сторону - третий дом, дверь у него - зелёной клеёнкой оббита.
   Стучитесь стуком условным: тук - тук тук тук - тук. Лишнего не говорите. Скажете - сколько бутылок надо - на этом всё. Ясно? Тогда с богом...
  
   Михась, бичам:
   - Спасибо за помощь, на, господа бичующие, на!
   Уже к своим обращаясь:
   - Со мной Андрюха поедет. Ну, а остальные - хлебушка прикупите, ещё чего. Да, стаканы помыть не забудьте! Знаю я вас!
  
  
  
   Интерьер:
  
   Тот же номер гостинице. На столе постелена газета. На газете - горка заплесневевших галет, четыре открытых консервных банок "Бычки в томате", лимонад "Буратино", четыре гранёных стакана. Возле стола - Гешка и Витька.
  
   Витька, стол оглядывая:
   - Классный натюрморт получился! Королева Английская от зависти нешуточной -
   повесится, или - в монахини подстрижётся....
  
   Открывается дверь, в комнату входят Михась и Андрюха, явно довольные собой.
  
   Андрюха, ставя на край стола полиэтиленовый пакет, и извлекая из него, одна за другой, три полулитровые бутылки с коричневой жидкостью:
   - Жуткое место - эта Нахаловка. Сплошные бараки и лачуги, даже землянки имеются. Как там люди живут - не представляю.
  
   Гешка, с недоверием рассматривая содержимое бутылки на свет:
   - Что это за бурду вы приволокли? Это пить то можно?
  
   Все рассаживаются за столом.
  
   Михась, с гордостью:
   - Это, мой друг Басср, не бурда! Это - настоящая магаданская ханка! Самогон местный, на махорке настоянный. Та харя арестантская, что нам это пойло продала, очень уж нахваливала, божилась, гарантии - в смысле - зуб, давала. Так что - всё пучком, господа! Можно смело разливать!
  
   Открывает первую бутылку, вытаскивая зубами тряпичную самодельную пробку. По комнате распространяется неприятный запах.
  
   Витька, брезгливо морщась:
   - Гадость то какая! Михась, а из чего они самогонку эту гонят? Не из шин ли автомобильных, случайно? А для чего - на махорке настаивают?
  
   Михась, разливая ханку в стаканы:
   - Махорка, надо думать, для крепости. А из чего гонят - не знаю. На нас и без этого косо стали смотреть, после того, как Андрюха поинтересовался: "мол, а как этот напиток называется?".
  
   Андрюха, смущённо улыбаясь:
   - Да уж, после этого вопроса из хибары, видимо - под дверью подслушивал, такой типаж нарисовался - мама не горюй! Семь на восемь, восемь на семь. Морда страшная, вся в шрамах. Пальцы все - в синих перстнях, на боку - тесак страшенный. Мы тут же за ханку рассчитались, да - и ноги в руки. В смысле - по газам ударили.
  
   Михась, поднимая стакан:
   - Ну, братья! Предлагаю первый тост - за Гриню Красовского! Чтоб ему - удачно сегодня женилось, ну - и всё такое.
  
   Все встают, чокаются.
  
   Витька, со знанием дела:
   - Чтоб Первая Ночь Брачная - без казусов всяких прошла! Наоборот, чтоб - с удовольствием взаимным, незабываемым!
  
   Молодые люди выпивают. Витька остается стоять столбом, спрятав нос в рукав. Андрюха закашлялся. Гешка с крепко закрытыми глазами и широко открытым ртом колотит ему по спине. Михась, как ни в чём не бывало, жадно поглощает бычков из банки.
  
   Михась, жуя:
   - Эх, городские! Слабаки вы - всё же. Мы то деревенские - ко всему привычные. И не такое пивать доводилось на родине. Фамилия то моя - Матызлей, да и село также называется - Матызлей, то есть. Кого по кому величать начали, теперь и не узнать уже. Но самогон в Матызлее - знатнейший.....
  
   Андрюха, откашлявшись, жадно пьёт воду из чайника. Витька, застыв, не меняет позы.
   Гешка, задумчиво:
   - Такое впечатление, что в желудок медленно упал здоровенный булыжник, и лежит там, время от времени ворочаясь между бычков томатных....
  
   - Михась оптимистично:
   - Фигня, Геша, прорвёмся! Первая - колом, вторая - соколом! Андрюха, разливай по второму разу! Эй, Толстый, (обращается к Витьке) - кончай из себя статую изображать! Ты же у нас - мужик взрослый уже, женатый! Не гоже тебе - авторитет свой перед малолетками ронять!
  
   Андрюха разливает по второй...
  
  
  
   Интерьер:
  
   Обшарпанный коридор гостиницы. Пожилая уборщица подметает пол.
   Открывается дверь номера, в коридоре появляется Михась.
   Лицо у Михася - словно застывшая маска, держится подчёркнуто прямо, во всех его движениях - что-то от робота.
  
   Михась, заплетающимся языком:
   - Тётенька, скжите пжалуста, где у вас здесь туалет, типа - сортир?
  
   Уборщица, жалостливо:
   - Эк, милок, как тебя с ханки схватило! Её же, заразу, обязательно жиром моржовым закусывать надо. Или - оленячьим, если моржового нет. Ох, беда с вами, приезжими. А туалет то - правая последняя дверь, по коридору.
   Михась, походкой робота, уходит. Уборщица продолжает подметать, напевая себе под нос что-то блатное. Секунд через сорок в коридоре появляется Витька, также своими движениями напоминающий робота.
  
   Витька, заплетающимся языком:
   - Милая брышня, не дайте умреть! Укжите - где туалет! Бога ради!
  
   Уборщица, насмешливо:
   - Так, милок, прямо по коридору, правая дверка. Ты уж поторопись, голубь сизый! Ханка то, она долго ждать не будет.
  
   Витька, старательно, по стеночке, обходя уборщицу:
   - Пардон, мдам! Извиняйте...
  
   Витька, походкой робота, уходит в указанном направлении.
  
   Уборщица:
   - Вежливые какие, ну надо же......
  
   Открывает дверь в номер.
  
  
  
   Интерьер:
  
   Гостиничный номер, на столе разгром, всюду бычки в томате, валяются две пустые бутылки из под ханки, на середине стола стоит третья - едва начатая.
   За столом, рядом друг с другом, неподвижно сидят, откинувшись на спинки стульев и уронив руки на колени, Андрюха и Гешка. Неотрывно, не мигая, смотрят на противоположную стенку.
   Открывается дверь, входит уборщица. Оглядывает комнату, укоризненно качает головой.
  
   Уборщица:
   - Господа проезжающие. Вы это... Уборная то - она в конце коридора, направо. Только прошу сердечно, не перепутайте! Левая дверь - женская уборная. Тут дамы такие проживают - и побить могут. И, даже - досмерти!
  
   Андрюха и Гешка, в знак согласия, медленно кивают головами, неотрывно глядя на стенку.....
  
  
  
   Панорама:
  
   Зал аэропорта. Вещи свалены в кучу. Гешка неторопливо, засунув руки в карманы, прогуливается в отдалении. Михась спит на полу, положив голову на рюкзак, Андрюха и Витька уныло сидят на скамеечке. Вид у всех помятый. Глаза - заметно отливают желтизной.
   Появляется Вырвиглаз, насвистывая что-то оптимистическое.
  
   Вырвиглаз, сбросив рюкзак с плеча на пол, рядом с общей кучей:
   - Привет буровикам!
  
   Остальные, в разнобой, вяло:
   - Здрасте, привет....
  
   Вырвиглаз, присмотревшись:
   - Судя по цвету глаз - ханку вчера попробовали? Шустры, вы, орлы ленинградские. А, сейчас - плохо, небось? Ханку, в порядке обязательном, жиром моржовым закусывать надо, или - оленьим. Но, моржовым - лучше. Ничего, потерпите, прилетим в Певек - всех вылечу. Там пиво продаётся - куда там живой воде из сказок. Чёрное, крепкое, ароматное - "негл" называется. Нигде такого нет. Будите обратно улетать - затартесь по самое не могу, оно, если крышка качественная на сосуде - месяц может храниться.
  
   Голос из динамика:
   - Граждане пассажиры! Объявляется посадка на рейс 056 "Магадан - Певек"! Регистрация начинается через пять минут!
  
   Все начинают торопливо собираться.
  
  
  
   Панорама:
  
   Вид из иллюминатора. Внизу - зелёная равнина, изрезанная тысячами рек и ручьёв, и - миллионы больших, маленьких и вовсе крошечных озёр.
  
   Вырвиглаз:
   - Глядите, студиозы, красота то какая! Это она и есть - Чукотка.
  
   Панорамные съёмки.
  
  
  
   Панорама:
  
   Здание аэровокзала. На фасаде - надпись "Певек".
   Из самолёта по трапу спускается разномастный народ, в том числе - наши герои.
   Проходят через ворота.
   Рядом с воротами стоит потрёпанная ветрами скульптура - чукча в компании с северным оленем. У оленя только один рог.
   Чуть в стороне стоит настоящий чукча - тоже потрёпанный и непрезентабельный, правда, без оленя, но с картонной коробкой. В коробке копошатся лобастые щенки
  
   Чукча:
   - Дядьки, чайку бы, а? Отработаю чем, или на щенков меняю: один щенок за одну пачку чая. Может - сговоримся? А?
  
   Вырвиглаз, на ходу:
   - Обойдёшься, гнида, - невежливо отодвигает просящего в сторону, и поясняет, - Спиртного им уже лет десять как не продают - строго запрещено. Так они чифирить моду взяли. За пачку чая на всё готовы. Но лучше - вовсе ничего им не давать. Логика у них железная - если кто один раз чего дал, значит и второй раз дать может. Полгода потом будет следом за тобой ходить и канючить слёзно. А если за щенка пачку чая дашь - совсем замучит. Будет каждый день щенков приносить. Говоришь ему, не надо, мол, больше щенков. А он, морда тупая, думает, что этого конкретного не надо, - мозги у него так устроены. Назавтра другого обязательно притащит. Послезавтра - третьего. И так - до бесконечности. Так что - учтите на будущее.
  
   Андрюха:
   - А сейчас - мы куда?
  
   Вырвиглаз, с ноткой удивления:
   - Как это, куда? В порт конечно, негл - его только в порту продают. Вот сложилось так - только в порту. Почему и не помнит уже никто. А вертолёт до Апрельского прииска - только ближе к вечеру будет.
  
  
  
   Панорама:
  
   Порт. Маленький магазинчик, около входа - Витька, Гешка, Андрюха и Михась.
   Из магазина выходит Вырвиглаз. В руках - две банки с берёзовым соком.
   Вырвиглаз ставит банки на землю, достаёт из кармана большой перочинный нож, открывает, выливает содержимое под растущую рядом карликовую берёзу.
  
   Андрюха:
   - Сюрреализм какой-то. Думаете - вырастет до настоящих размеров?
  
   Вырвиглаз:
   - Сам ты - такое слово! Вы что думаете, негл вам в кружки наливать будут? Откуда в Певеке - кружки? Если пиво в кружках - это уже и не Певек вовсе. Сейчас банки помоем, и - вперёд.....
  
  
  
   Панорама:
  
   Заброшенный причал, в воде, среди мазутных пятен, плавают многочисленные льдины разных форм и размеров.
   Компания расположилась на пустых деревянных ящиках. Одна банка уже пуста. Во второй - меньше половины.
  
   Вырвиглаз, довольно посматривая на подопечных:
   - Ну вот, совсем другое дело! Глаза уже нормальные у всех - пропала желтизна полностью. Да и морды - уже лица слегка напоминают.
  
   Андрюха, серьёзно:
   - Спасибо, Владимир Ильич, выручили! Теперь Вы для нас - отец родной и волшебник - в одном лице, значит!
  
   Остальные согласно кивают головами.
  
   Вырвиглаз:
   - Да ладно, чего уж там! Свои люди, сочтёмся ещё...
  
   Гешка, задумчиво глядя на плавающие льдины:
   - Искупаться что ли?
   Вопросительно оглядывается на приятелей.
  
   Витька:
   - Нет уж, Басср, в этот раз одному тебе придётся. Извини, но не будет тебе компании. Здоровье - дороже....
  
   Гешка берёт с собой ящик, отходит в сторону - к металлической лесенке, опускающейся в воду. Раздевается, складывая одежду в ящик.
  
   Вырвиглаз, удивлённо:
   - Он что, и в правду купаться будет? Может лучше - психиатру показаться? Не в пример - полезнее.
  
   Андрюха:
   - Да нет, нормально всё. Просто у Бассра - Принципы и Традиции. Собака, чтобы отметится - писает на всё подряд. А Басср - купается в каждом новом месте, где ему побывать доводится. Отмечается, так сказать.
  
   Вырвиглаз:
   - А что, в этом что-то есть. По крайней мере, логика в этом присутствует, - с философской точки зрения если....
  
   Гешка спускается по лесенке, спрыгивает в воду, взвизгивает, через десять секунд пулей выскакивает обратно на пирс, стуча зубами от холода.
   Наспех вытирается, широко улыбаясь, и довольно охая и ахая, явно гордясь своим поступком. Одевает штаны, штормовку на голое тело, берёт пустую банку.
  
   Гешка:
   - Сбегаю ещё за неглом, заодно и согреюсь....
  
   Убегает (босиком).
  
   Вырвиглаз:
   - Неправ я был - по поводу психиатра, будет из Бассра толк, обязательно - будет....
  
   Михась, очень удивлённо:
   - Ой! А это - кто? И каждый раз, пройдя меж пьяными, всегда без спутника, одна, дыша духами и туманами, она садится у окна....
  
   Мимо компании, к противоположной стороне причала, проходит очень красивая женщина. Чуть-чуть за сорок. Гордая, королевская осанка, грива роскошных чёрных волос, глаза - словно два голубых светлячка. Женщина одета совершенно необычно для этих мест, где преобладают ватники и бушлаты, - городской кожаный плащ, туфли на высоком каблуке.
   Вырвиглаз тут же вскакивает с пустого ящика и торопливо срывает с головы кепку - в знак приветствия. Женщина грациозно кивает в ответ и гордо проходит мимо. Все смотрят ей в след в немом изумлении.
   Отойдя от компании метров на двести, незнакомка подходит к краю причала и замирает, неотрывно всматриваясь в морские просторы.
   Все синхронно переводят взгляды на Вырвиглаза.
  
   Тот притворяется непонимающим, словно набивая цену.
  
   Андрюха, просительно:
   - Ну, Владимир Ильич, миленький! Расскажите! А?
  
   Вырвиглаз, снисходительно:
   - Ну, хорошо, висельники, так и быть - расскажу. Тем более что молоды вы до умиления, вам такие истории весьма и весьма полезны быть должны.
  
   Появляется Гешка с полной банкой негла.
  
   Гешка, возбуждённо:
   - Тут такая женщина проходила - Королева прямо! Кто это - Владимир Ильич? Не знаете часом?
  
   Остальные негромко смеются, Гешка непонимающе крутит головой.
  
   Вырвиглаз, предварительно отпив из банки свежего негла:
   - Слушайте же. История эта прекрасна и страшно романтична, а суть ее заключается в следующем: самое эффективное в этом мире средство, обостряющее ум человеческий до невиданных высот, - это кружка чёрного пива "негл", выпитая в нужном месте, в нужное время и в правильной Компании.
  
  
  
   Панорама:
  
   Предновогодний Ленинград. Зима, лёгкий снег. Один из проспектов города. Люди, радостно переговариваясь, снуют туда сюда. Перед камерой проходит Дед Мороз с мешком на спине.
  
   Параллельно с панорамными съёмками голос Вырвиглаза за кадром:
   - О том, как Мария Николаевна осчастливила Певек своим многолетним присутствием, вам расскажет любой местный бич, спросив за эту услугу совсем даже недорого - двухлитровую банку чёрного "негла" и свежий анекдот с Большой земли, обязательно - политический.
   Итак, незадолго до Нового Года, Мария Николаевна Иванова, двадцатипятилетняя аспирантка кафедры высшей математики Университета города Ленинграда, грядущее светило точных наук, красавица и умница, комсомолка и спортсменка, чинно сидела в пивном баре "Висла", за кружечкой светло-жёлтого напитка, который по какой-то жуткой ошибке именовался "пиво".
  
   Камера переползает на фасад здания. Вывеска - "Пивной бар "Висла".
  
   Голос Вырвиглаза за кадром:
   - Зайдём?
  
  
  
   Интерьер:
  
   Полупустой зал пивного бара. За одним из столиков сидит симпатичная молодая девушка, одетая весьма элегантно, в соответствии с тенденциями моды конца 60-х годов прошлого столетия. Перед девушкой - чуть начатая кружка пива, пивной набор - скумбрия, сухарики, брынза. Девушка что-то увлечённо чиркает карандашом в толстой тетради.
   За соседним столиком - пёстрая компания, с богемным уклоном.
   Немного в стороне рояль, молодой человек поёт:
  
   Глупое сердце - пронзённое стужей...
   Кукушка молчит - за поломанной дверцей....
   Если - по правде: никто уж не нужен
   Заледеневшему, бедному сердцу.....
  
   Время, практически, остановилось.....
   Много вопросов, но, нету - ответов.....
   Мелко дрожит, видимо, простудилось,
   Продрогшее сердце - пронзённое ветром....
  
   Память - она - словно рваная рана,
   Сверху присыпанная - толчёным перцем....
   Стонет, отведавши яда обманов,
   Глупое сердце....
  
   Музык небесных - мелодия снова
   Стала слышна - вопреки всем невзгодам...
   Слушает сердце, и злые оковы
   Медленно тают - словно....
  
   Скрипки рыдают в полях, за рекою....
   Дали - подёрнуты дымкою мглистой....
   Полено сосновое - плачет смолою,
   Угли в камине - почти аметисты.....
  
   И - на ковре появляется лужа.....
   Пахнет рассветом - нездешним, весенним....
   Это рыдает, оттаяв от стужи,
   Глупое сердце - под вечер - в Сочельник....
  
   Это рыдает, оттаяв от стужи,
   Глупое сердце - под вечер - в Сочельник....
  
   Раздаются аплодисменты, крики одобрения (в основном из-за "богемного столика")
   Молодой человек, немного рисуясь, подходит к столику Марии Николаевны.
  
   Молодой человек:
   - Привет, Маша! Продумываешь сотый вариант решения теоремы Ферма? Не надоело ещё? Все же знают, что у этой теоремы решения нет. Совсем - нет. Может - плюнешь, и за наш столик пересядешь? Потрындим - о том, о сём...
  
   Мария Николаевна, не поднимая глаз от тетради:
   - Отстань от меня, Вася! Не мешай, пожалуйста! В интеллектуальной среде, если ты, конечно, понимаешь - значение этого выражения, искать решение неразрешимых теорем - занятие модное и почетное. Да и размер премии, обещанной каким-то иностранным чудаком за правильное решение, меня, если говорить откровенно, впечатляет. Так что, Василий, отвалите, и не морочьте голову бедной девушке.
  
   Молодой человек, печально вздохнув, возвращается за свой столик.
  
   Зловеще заскрипев, (как говорят в модных романах о роке и неотвратимой судьбе), открывается старинная дверь, и в заведение входит смуглый малый двухметрового роста.
   Судя по одежде (чёрный бушлат, форменная фуражка) и обветренному, украшенному двумя неровными шрамами лицу, вошедший является моряком торгового флота. В руках - походный кожаный баул.
   Мария Николаевна, оборачивается на скрип (неожиданно для себя собой, словно получив некий условный сигнал). Молодые люди на секунду встречаются глазами, Мария Николаевна смущается, торопливо переводит свой взгляд на тетрадь.
   Моряк подходит к барной стойке, заказывает кружку пива. Подходит к столику Марии Николаевны, ставит тяжёлый баул на пол.
  
   Моряк:
   - Разрешите составить Вам компанию?
  
   Мария Николаевна, не отрываясь от тетради:
   - Присаживайтесь, что тут поделаешь, этот столик моей собственностью не является...
  
   Моряк ставит свою кружку с пивом на стол, присаживается напротив девушки, смотрит на неё - весело и заинтересованно одновременно.
  
   Моряк:
   - Разрешите представиться - Семён Походня, знаменитый в иных соленых водах капитан парохода "Красный Октябрь". Перевозим особо стратегически важные для Чукотки товары - красную рыбу и тюлений жир. Коренной житель славного города Певек. К Вашим услугам!
  
   Мария Николаевна, всё же отрываясь от своей тетради:
   - Знаменитый - в иных солёных водах? Однако. В таком случае - Мария Николаевна, аспирантка кафедры высшей математики Университета города Ленинграда, грядущее светило точных наук, красавица и умница, комсомолка и спортсменка.
  
   Моряк, немного ошарашено:
   - Грядущее светило? Очень рад, то есть - польщён....
  
   Смущённо замолкает, делает большой глоток из своей кружки.
  
   Моряк, морщась:
   - Что это такое?
  
   Мария Николаевна, чуть насмешливо:
   - Это - пиво, дорогой капитан.
  
   Моряк, недоверчиво:
   - Это - пиво?
  
   Мария Николаевна молча кивает головой.
  
   Моряк, неожиданно громко, с командными нотками:
   - Бармен, быстро ко мне! Подойти - сей же час!
  
   Подходит бармен, боязливо останавливается в отдалении.
  
   Бармен, боязливо:
   - Что-то не так? Если что, скажите, исправим.
  
   Моряк, с холодной яростью:
   - Ближе, бармен, ближе подойди.
  
   Мария Николаевна смотрит на происходящее с интересом. Бармен нерешительно подходит ближе.
   Моряк не вставая, ловко хватает бармена правой рукой за отвороты рубашки, сжимает ладонь, пригибает голову бармена к столу.
  
   Моряк, ласково:
   - Говоришь, сукин кот, это - пиво? Да тут воды - половина. Что же ты творишь, гнида бесстыжая? Удавлю - в секунду...
  
   Бармен (из его носа вытекает тоненькая струйка крови), задыхаясь, испуганно:
   - Простите, товарищ капитан! Сейчас всё исправим! Я Вам - самого свежего налью! Простите! Чёрт попутал! Не буду я больше! Отпустите!
  
   Моряк, повысив голос:
   - Молчать, уродина гнусная! Сюда слушай! Из этих двух кружек - всё вылить! Кружки - помыть тщательно и на место вернуть! Пиво настоящее - у меня с собой имеется. Выполнять!
  
   Отпускает бармена. Тот, охая и морщась, одной рукой зажимая нос, другой - забирает со стола кружки (моряка и Марии Николаевны), удаляется. Большинство посетителей благоразумно покидает опасное заведение, в первых рядах - богема из за соседнего столика.
  
   Вася, неуверенно:
   - Маш, может с нами....
  
   Моряк смотрит на него - очень тяжёлым взглядом, сжимая и разжимая здоровенный кулак. Вася незамедлительно пробирается к выходу.
  
   Моряк, немного смущённо:
   - Я не слишком тут? Не испугал Вас?
  
   Мария Николаевна, совершенно спокойно:
   - Безусловно, милый капитан, я немного фраппирована Вашим поведением, но - испугана? Вот уж - ничуть! Чтоб Вы знали - напугать ленинградскую комсомолку гораздо труднее, чем даже решить неразрешимую теорему Великого Ферма!
  
   Моряк смущается ещё больше. Мария Николаевна смотрит на него чуть насмешливо, слегка флиртуя.
   Бармен приносит две чистые пустые кружки, ставит на стол.
   Моряк достаёт из баула объёмистую флягу из нержавейки, отвинчивает пробку, разливает неизвестный напиток по кружкам.
  
   Моряк:
   - Милая Мария! Отведайте, пожалуйста, благородного чукотского "негла". Так наше местное пиво называется. В его вкусе - вся правда о моей прекрасной Родине. Сделайте глоток, закройте глаза - и Вы погрузитесь в мир прекрасных видений. Голубые далекие горы, полные неизъяснимой печали и зовущие в дорогу - прочь от родного очага, за неведомой призрачной мечтой, стада северных оленей, пугливых и грациозных, как наши детские сны, беспокойные, никогда не засыпающие джунгли, и океан, Великий Северо-Ледовитый океан...
   О, Мария, как жаль, что я не родился поэтом.
  
   Моряк, закурив папиросу, продолжает, явно интригуя:
   - И ещё, если Вы сделаете глоток этого благородного напитка, то перед Вами могут открыться многие тайны мироздания....
  
   Мария Николаевна уверенно берёт кружку с неглом в руку, не отрываясь, выпивает до дна. Ставит пустую кружку на стол.
   Глаза Марии Николаевны широко распахнуты, и сияют, словно два самоцвета, собольи брови удивленно взлетают вверх, а маленькие карминные губы шепчут:
   - Эврика! Эврика! Эврика! Ох, извините, но я очень спешу. Прощайте, милый капитан!
  
   Она, схватив со столика свою элегантную сумочку крокодиловой кожи, выбегает на улицу. Моряк пытается её задержать, но девушка ловко уворачивается.
   Моряк растерянно хлопает ресницами, делая при этом руками какие-то непонятные движения явно извинительного характера, словно беззвучно призывая Господа в свидетели своей полной невиновности в происшедшем.
  
   Моряк, через некоторое время, допив пиво из свое кружки, глубокомысленно:
   - В чем ошибся белый медведь уже не важно, важно, что тюлень все-таки улизнул.
  
  
  
   Камера:
  
   Девушка бежит по улице. Лёгкий снежок, тусклые фонари. Девушка поднимается по лестнице, открывает дверь в квартиру. Быстро пишет что-то на листах бумаги. Видно, что бумаг много. Уже зевая, складывает толстую стопку бумажных листов в конверт, пишет на конверте адрес, надевает шубку, выбегает на улицу бросает конверт в почтовый ящик.
   Следующий кадр: девушка уже дома, снимает халат, устало забирается под одеяло, и тут же засыпает, улыбаясь во сне.
  
   Параллельно с этими событиями за кадром звучит голос Вырвиглаза:
   - А Марию Николаевну просто посетило озарение, она неожиданно нашла решение Великой Теоремы и срочно побежала домой, стремясь как можно скорей зафиксировать на бумаге свое неожиданное открытие.
  
   - К вечеру все было записано, оформлено как надо, запечатано в конверт и отправлено почтой в город Москву Ивану Терентьеву, тогдашнему её жениху, который в поте лица трудился профессором высшей математики в тамошнем Университете.
  
   - Покончив с этим важным делом, усталая наследница славы Архимеда и Лобачевского, уснула сном ангела.
  
  
  
   Камера:
  
   Заспанная девушка в халате бродит по квартире, держа чашку с кофе в руке. Она явно пытается вспомнить что-то важное, но у неё не получается. Наконец, останавливается около фотографии, стоящей на столе. На фотографии - представительный мужчина профессорского вида. Девушка смотрит на фотографию, успокаивается, словно вспомнив что-то важное.
  
   Параллельно с этими событиями за кадром звучит голос Вырвиглаза:
   - Утром же выяснилось, что имеет место быть маленькая неприятность - за ночь решение теоремы напрочь Марией Николаевной было забыто, и виной всему, по ее мнению, был некий смуглый верзила с двумя крайне безобразными шрамами, который снился ей безостановочно всю ночь, рассказывая всякие байки о северных морях, золотоносных россыпях, спрятанных глубоко под вечной мерзлотой, о белых медведях, моржах, северных оленях и прочих глупых разностях.
   Это действительно была, на первый взгляд, просто маленькая неприятность - ведь решение было у Ивана Терентьева, который через месяц должен был прибыть в Ленинград для официального предложения руки и сердца.
  
  
  
   Панорама:
  
   Московский вокзал, встреча прибывшего поезда, людно, суета, носильщики.
  
   Голос Вырвиглаза за кадром:
   - Месяц прошел как один день. И вот она - долгожданная встреча любящих сердец!
  
   Мария Николаевна, приветливо махая рукой:
   - Иван! Иван! Я здесь!
   Торопливо пробираясь через приезжих, подходит к прибывшему жениху, подставляет щёку для поцелуя.
  
   Иван, целуя её в щёку, радостно:
   - Машенька, здравствуй! Как же я соскучился! А ты - похорошела несказанно, просто - богиня!
  
   Марина Николаевна, щебечет, радостно улыбаясь и теребя рукав пиджака своего жениха:
   - Иван! Правда же, мое решение просто великолепно и бесспорно? Ну, скажи же скорей. Правда?
  
   Иван, несколько озадаченно, неодобрительно подёргивая роскошными усами:
   - Дорогая Маша. Я, право, несколько удивлен. Ведь любой студент знает, что решения теоремы Ферма не существует, да и не может существовать. Как же ты, право...
  
   Мария Николаевна, безапелляционно перебивая его, голосом, в котором угадываются предгрозовые нотки:
   - Стоп, Иван Терентьев! Оставь свое мнение при себе. А мне отдай МОЕ решение. И отдай немедленно!
  
   Иван, ошарашено мямлит:
   - Но дорогая.....Я искренне подумал, что это твоя предновогодняя шутка. Розыгрыш, так сказать. Ну, я и....
  
   Мария Николаевна, словно раскат грома, сверкая глазами:
   - Короче говоря, ты выбросил его? Выбросил? Выбросил?
  
   Иван:
   - Ну, конечно, я.....
  
   Замолкает, Мария Николаевна и Иван несколько секунд смотрят друг на друга.
  
   За кадром голос Вырвиглаза:
   - Вы знаете, что такое настоящий гнев?
   Гнев ужасный, беспощадный, Гнев с большой буквы?
   Если Вы не встречались с по-настоящему разгневанной советской комсомолкой, - Вы не знаете о гневе ничего!
  
   Мария Николаевна наносит Ивану сильный удар закрытым дамским зонтом, сбивает с его головы модную кепку. Испуганные крики вокруг, Иван пытается закрыть голову руками.
   Второй удар. На перрон падают разбитые очки.
   Звук третьего удара. Крики: "Милиция! Убивают!"
   Растрёпанная девушка, со сломанным зонтиком (его остатками) в руке, пробирается через вокзальную толчею, никого не видя перед собой, натыкаясь на прохожих.....
  
  
  
   Камера:
  
   Девушка медленно идёт по набережной Невы. Ясно, лёгкий мороз. По Неве - плывут разномастные льдины. Над льдинами кружатся чайки. Девушка грустит, видно, что она о чём-то размышляет, решая для себя что-то важное.
  
   Параллельно - голос Вырвиглаза за кадром:
   - После этого инцидента о свадьбе и речи быть не могло. Но, вовсе не это беспокоило нашу воительницу. Гораздо более важная и неразрешимая проблема стояла перед ней - в Ленинграде, в этом советском Мегаполисе, где, казалось бы, есть всё (в принципе, и при наличие нужных связей), невозможно было достать ни единой кружки, или там - бутылки, чёрного чукотского "негла". Даже связи нужные не помогали. А как без этого волшебного помощника вспомнить секрет решения Великой Теоремы?
  
  
  
   Камера:
  
   Ленинградский порт. Большое судно отплывает от причала. Играет оркестр. Провожающие машут руками.
   Мария Николаевна стоит на пассажирской палубе среди других отплывающих, машет кому-то рукой. Лицо её выглядит похудевшим, во взгляде - ожидание Нового...
  
   Параллельно - голос Вырвиглаза за кадром:
   - Проблема разрешилась как-то сама собой. Села Мария Николаевна на первый же пароход открывшейся Навигации, и отправилась в экзотическое путешествие с конечной точкой маршрута в захудалом городке Певеке, что расположился где-то на самом краю земли....
  
  
   Панорама:
  
   Певек, заброшенный причал, четверо молодых людей и Вырвиглаз сидят на ящиках, в отдалении от них, на самом края причала, спиной к сидящим, - стройная женская фигурка.
  
   Вырвиглаз, украдкой посматривая на женскую фигурку:
   - А дальше случилось то, что случается в этих местах всегда и со всеми.
   Полюбила молоденькая жительница Ленинграда эти благословенные края, да и забыла и о теореме Ферма, да и вообще - обо всех и всяческих теоремах.
   А, кроме того, вышла замуж за морского бродягу Семёна Походню, который, к несчастью, лет десять тому назад сгинул где-то на просторах Океана - не вернулся старенький пароход "Красный Октябрь" в порт приписки.
   Детей у них не было, но Мария Николаевна не вернулась на Большую Землю, живет себе в маленьком ветхом домишке, выращивает в самодельном парнике - на зависть местным клушам - гвоздики и тюльпаны, и каждое утро приходит на дальний причал - все ждет своего верзилу с двумя симпатичными шрамами на смуглом обветренном лице.
   За это все жители этого городка ее безмерно любят и уважают.
  
   В конце этого рассказа Вырвиглаза чуть не пробивает "на слезу". Слушатели также явно впечатлены рассказом.
  
   Витька, восторженно:
   - Да, вот как оно в жизни бывает!
  
   Вырвиглаз, сделав из банки с неглом несколько судорожных глотков, проникновенно:
   - Вот так то оно, пацанчики. Вот она какая - Настоящая Любовь. Как же везёт некоторым. Как же везёт!
  
   Андрюха, себе под нос:
   - А кому, собственно, повезло - в конечном итоге? Интересно даже! Может, это мне - по малолетству не понятно? Потом - дойдёт?
  
   Вырвиглаз, поднимаясь со своего ящика, уже обычным голосом:
   - Ладно, орлы, хватит лирики, ей тоже меру знать надо! Нам уже пора - вертолёт отправляется через два часа. Как говорил один легендарный герой - "Нас ждут великие дела"!
  
  
   Камера:
  
   Молодые люди и Вырвиглаз идут по территории порта, кругом - ржавые остовы кораблей, склады, у причалов - действующие суда. Вырвиглаз что-то рассказывает, размахивая руками, остальные заворожено слушают.
   Смена кадра: Люди, включая нашу компанию, по очереди забираются в вертолёт.
   Последним - Вырвиглаз. Прежде чем захлопнуть дверь, на прощание смотрит куда-то - в сторону порта, мечтательно смотрит, с лёгкой грустью....
  
   Параллельно - голос Андрюхи за кадром:
  
   - Потом я про Вырвиглаза стишок один сочинил, ему по почте отослал. Пол года он на меня дулся, а потом ничего - оттаял.
  
   Старый Сад - заброшенный, печальный,
   Очень много лет - тому назад.
   О Любви грустит - необычайно.
   Старый Сад.
  
   Старый Дом - заброшенный и ветхий -
   Много, очень много лет при том.
   О Любви грустит - простой и светлой.
   Старый Дом.
  
   Старый Пёс - от старости качаясь,
   Ветру задаёт один вопрос:
   Где же та Любовь, скажи, товарищ?
   Старый Пёс.
  
   И когда целуются украдкой
   Месяц и заря - почти в засос -
   Как щенок, подтявкивает сладко,
   Старый Пёс.
  
   И на Пса того идёт охота:
   Всем мешает, портит имидж Грёз.
   Не было печали - вот забота -
   Старый Пёс.
  
   Иногда, мне слышится - как воет
   Этот Пёс - за Гранью Бытия....
   И ещё мне кажется, порою:
   Этот Верный Пёс - возможно, я....
  
   Ну и что тут обидного - спрашивается?
   Тоже мне - недотрога хренова.
  
  
   Конец первой серии.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"