Бондаренко Андрей Евгеньевич : другие произведения.

Выстрел, одна треть

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


   Выстрел
  
   Авантюрный роман, с элементами мистики, фэнтази, детектива, любовного романа и..., и всего прочего, угодного уважаемому Читателю....
  
   P.S. - В этом романе не будет глав и прочей ерунды. Только Поток сознания Автора (маленького такого - "автора", совсем никчемного...), несущийся с Гор.... С каких ещё Гор? Да с тех самых. С высоких таких, увенчанных белоснежными шапками.
   Для тех, кто понимает, конечно же...
  
  
   Поздняя ночь. В смысле, ночь, наполненная - до cамого края - незваной бессонницей. То ли сон, то ли дрёма.... То ли бред, то ли явь...
   Телефонный звонок:
   - Это я. Отправил текст по электронке. Вам должно понравиться...
   - Должно?
   - Не обязательно. Но - понравится.
   Рассвет. Первые лучи солнца.
   Ответный телефонный звонок:
   - Это я. Текст прочёл. Поздравляю!
   Вот так оно всё и было, если коротко.
   А потом прогремел - выстрел...
   Выстрел, и громкий стук - от гвоздей, заколачиваемых в гроб...
   Железных гвоздей? Бронзовых? Медных?
   А оно - вам - надо?
   То-то же!
  
   Тогда заткнулись, вытерли слюни - об слюнявчики в бело-синий горошек.... Вытерли? Ну, так и быть, слушайте....
  
   Эта История.... Ну, да, История - с большой буквы - началась очень давно. Лет так двести назад. А, может, и все семь тысяч.....
   Какая разница? Ну, лично вам - какая?
   Ясен пень, никакой....
  
   И, вообще, кто вы, собственно, такие? Те, которые, читающие данный текст? Кто вы, собственно, мать вашу? А, читатели.... Заплатили свои кровные и теперь ждёте....
   Чего ждёте, родные?
   Понятное дело, удовольствия от прочитанного, за которое заплачено сполна....
   Кровными баблосами, заработанными в поте лица....
   Или - не в поте? Типа, на халяву?
   Тогда вы - депутат.... Или - того хуже - депутатка...
  
   Короче говоря, все удовольствия отменяется! Раз и навсегда...
   Почему? По кочану!
   Не будет ни розовых слюней - о неразделённой любви. Ни пафосных рассказов - о невиданной доблести...
   Только боль, слёзы, кровь, страдания и остро-пахнущий человеческий кал...
   Пардон, погорячился немного. Кала, как раз, не будет....А, если и будет, то так, невзначай, без неприятных ощущений. В смысле, мироощущений....
  
   Да, и вообще, я пошутил.
   О любви, конечно же, будет речь.
   Собственно, только о ней и будет....
   Только - о разделённой. Зачем нам с Вами - взрослым и всё понимающим людям - сдалась неразделённая любовь? Её и в повседневной жизни хватает - с избытком немалым.....
   Разделённой - во всём многообразии этого понятия.
   Для тех, кто понимает, конечно же.
   И розовых слюней будет - ровно столько - сколько захотите...
  
   Её звали - Анхелина Томпсон....
   Впрочем, начнём по порядку. Ведь так, если я не ошибаюсь, принято в этом несовершенном мире?
   Так и принято. И мир - несовершенен...
  
  
   Вначале был сон. Яркий такой, запоминающийся...
  
   Боли не было. Наоборот, присутствовала некая лёгкость и расслабленность во всём организме. Свежий ветерок, воздух - как после июльского дождя в деревне.
   Пахло чем-то свежим и влажным, совсем чуть-чуть угадывался аромат полевого разнотравья.
   - Нуте-с, сударь мой, - совсем рядом раздался негромкий, очень певучий голос. - Как говорит в своих нетленках великий и ужасный Саня Бушков: - "Открывайте глаза, голуба моя, ресницы-то - дрожат!".
   Ник послушался и приоткрыл правый глаз, а через секунду и левый, ошалело таращась на говорящего. И было, право, чему удивляться: в двух шагах от него, на старом деревянном ящике, восседал здоровенный, серый в полосочку, котяра.
   - Здравствуйте, милый юноша! - пропел-промурлыкал странный кот. - Разрешите представиться: меня зовут - Кот.
   - А меня - Ник, - автоматически ответил Ник, затравленно озираясь по сторонам.
   - Да вы встаньте на ноги, любезный мой, освободитесь от рюкзака с парашютом, - подал Кот дельный совет. - Оглядитесь хорошенько, удовлетворите своё безмерное любопытство.
   Ник поднялся на ноги, опираясь на какую-то узкую кирпичную стенку, и сбросил с плеч тяжёлый рюкзак.
   "Так и есть, парашют, всё же, не раскрылся, а я жив почему-то!" - пронеслось в голове.
   Он оглянулся по сторонам, вокруг были только крыши: металлические и черепичные, гладкие и ребристые, явно новые и совсем ветхие - самых разнообразных цветов, оттенков и колеров. Сплошные такие крыши, тесно примыкающие друг к другу, без начала и конца.... А узкая кирпичная стенка оказалось гранью обычной дымоходной трубы, одной из тысяч таких же, беспорядочно торчащих тут и там.
   Молодой человек посмотрел на небо, увиденное оптимизма не добавило: на западе горел малиново-оранжевый закат, и половинка солнца уже скрылась за линией горизонта, а на востоке теплился нежный розовый рассвет, и другая солнечная половинка - явно, только что - показалась на свет Божий. Разномастные облака выстроились по кривым овалам, плывя медленно в противоположных направлениях, причём, похоже, вокруг того самого места, где они с Котом и находились.
   Ник потрогал руками лицо, плечи, колени, на всякий случай ущипнул себя за ляжку. Да нет, всё было нормально, и боль ощущалась. Короче говоря: реальная действительность, данная нам в объективных и субъективных ощущениях...
   "Но всё же, что это такое со мной приключилось? И где же это, собственно говоря, я нахожусь в данный момент?", - подумал Ник и резко обернулся к нежданному напарнику.
   Кот, как выяснилось, всё понимал правильно и заговорил, не дожидаясь вопросов:
   - Это место так и называется - Заброшенные Крыши. По сути - обычная перевалочная станция: дальше можно проследовать в любых направлениях, даже, - Кот сделал многозначительную паузу, - даже и Назад...
   - Следовательно, я - умер?
   - Да ладно вам! - Кот недовольно и чуть презрительно улыбнулся в роскошные усы. - Полноте, милый друг. Что есть, с философской точки зрения, все эти глупые сентенции: "живой - мёртвый", "счастливый - несчастный", "весёлый - печальный"? Что, я вас спрашиваю?! Так, только глупые термины.... Всё относительно в этом бренном мире. Относительно - ко Времени, прежде всего.... Сегодня вы глупы и ограничены: одно за истину принимаете, завтра поумнели немного, поняли, что истин может быть несколько, или - ни одной, к примеру.....
   - Отдаю должное вашему недюжинному интеллекту, уважаемый Кот, - произнёс Ник, в глубине души несказанно удивляясь своему спокойствию. - Но всё изложенное вами - мне мало что объясняет. По всем законом школьной физики я должен был в лепёшку расшибиться: падение с трёх тысяч метров с нераскрывшимся парашютом - дело очень серьёзное, знаете ли.... А я тут стою себе на крыше, с котами разговариваю. Может, это просто элементарный предсмертный бред? А?
   Кот помотал ушастой головой, задумчиво прищурился, и прошелестел едва слышно:
   - А вы, милостивый государь, поведайте мне о ваших последних десяти минутах. О тех, которые имели место быть до вашего появления на Крышах. И, главное, о последних мгновениях....Тогда, быть может, я и смогу сказать вам что-нибудь дельное, может, даже - спрогнозировать чего....
  
   Самолёт неуклюже оторвался от взлётной полосы и неровными толчками начал набирать высоту. В этот момент у Ника зазвонил мобильник.
   Инструктор Петрович скорчил недовольную мину, но, всё же, разрешающе махнул рукой. Мол, давай, поговори, я сегодня добрый...
   - Да? - спросил Ник, нажимая на нужную кнопку.
   - Здесь Заур! - оповестила трубка с лёгким кавказским акцентом. - Твоя обожаемая жёнушка у нас.... Вах, какая красивая девочка, просто - спелый персик! Три дня у тебя на всё. Хочешь получить свою женщину обратно? Рассчитайся полностью с долгом, будь мужчиной! Всё ясно?
   - Всё, - прошептал Ник.
   Длинные гудки, отбой.....
   "Похоже, действительно - всё", - решил про себя Ник. - "Где взять триста тысяч баксов? Негде, сожрал всё проклятый дефолт...".
   Ещё несколько месяцев назад он был богатым и успешным человеком. А нынче? Нынче он - полный банкрот, даже пришлось отписать в пользу жадных кредиторов и пригородный коттедж, и две машины-иномарки, а долгов ещё осталось - выше крыши, проценты по ним набегали ежедневно...
   Денег не было совсем. Вот, хотел Ник обратно сдать годовой абонент на прыжки с парашютом, чтобы получить на руки хоть немного наличности, да не согласились в Авиаклубе. Мол, денег у самих нет, а прыгать хочешь - так это, пожалуйста, просим! Вот и решил прыгнуть, раз всё равно приехал...
   Любил Ник это дело: бездонное небо над головой, домики крошечные проплывают внизу, свежий ветерок, воздух - как после июльского дождя в деревне: пахнет чем-то свежим и влажным, совсем чуть-чуть угадывается аромат полевого разнотравья ......
   - Всем приготовиться! - велел Петрович. - Начинаю обратный отсчёт: тридцать, двадцать девять, двадцать восемь, ..., два, один, ноль! Первый - пошёл!
   Голубой купол неба, восхитительное чувство свободного падения...
   Тут, в считанные секунды, Ник и понял, что надо делать. Года полтора назад, когда денег было навалом, он застраховал свою жизнь в солидной зарубежной компании, причём, со страховой премией родственникам - в случае чего - более чем солидной.... Хватит, чтобы полностью рассчитаться с Зауром, и Машеньке ещё останется на безбедную жизнь. Нормально всё должно сойти. Какое такое самоубийство? Обычный несчастный случай, просто парашют не раскрылся.....
   Рука разжалась, отпуская заветное кольцо.....
  
   - Вот и всё, - промолвил Ник. - Кольцо отпустил, и такое впечатление, сразу же оказался на этой крыше.
   - На Крышах! - поправил Кот. - И, пожалуйста, с большой буквы. А история ваша - совершенно обычна для наших мест: банальное самоубийство, но преследующее цели благородные.... Знакомое, в общем, дело. Да уж! - Кот замолчал, словно вспоминая что-то важное.
   Подождав секунд тридцать-сорок, Ник громко покашлял, привлекая к себе внимание:
   - Извините, любезный Кот, но, всё же, объясните более внятно. Если вас, конечно же, не затруднит...
   - Всё дело в том, что кто-то из Главных, причём не обязательно, что и Сам, а просто - кто-то из Них, засомневался в правильности вашего благородного поступка. Почему - засомневался? Да кто ж их знает, знать, были важные причины! Решили сделать паузу в течение вашей Судьбы, заморозить ситуацию, так сказать...
   - Но для чего "заморозить", зачем?
   - Бог его знает, - лениво зевнул Кот. - Они же считают себя добрыми, справедливыми.... От того постоянно и сомневаются: так ли всё происходит в этом Мире, не надо ли переделать чего? Может, фортель с нераскрывшимся парашютом был насквозь напрасным? Вы уверены, что ваша драгоценная супруга, действительно, являлась пленницей, а не сообщницей коварного Заура? Не надо, ради Бога, смотреть на меня так гневно и рассержено! Если я неправ, то извините покорно! Котам простительно.... Скажу вам по большому секрету: очень часто жертвы, рождённые избыточным благородством, являются глупыми и неоправданными. И примеров тому - не счесть! Обмануть честного человека - легче лёгкого.... Благородство, как говаривал один мой знакомый философ, есть верх глупости человеческой. По крайней мере, так всегда бывает на практике.... Итак, теперь Они думать будут, а вы, мон шер, парьтесь на Крышах - хоть до заговенья морковкиного. Я вот лет триста, а то и четыреста здесь прохлаждаюсь, с единственным перерывом, а Они всё думают, все обсуждают: что со мной делать. А, может, и забыли совсем про меня? И, правильно, я же просто - кот, а тут и всяких разных хватает, важных до тошноты. Наполеоны разные, Есенины, блин! - Кот разошёлся уже не на шутку.
   Помолчали. Ник задумчиво чесал в затылке, переваривая полученную информацию. Кот же рассержено и презрительно фыркал, разбрасывая вокруг себя яркие зелёные искры, злясь на неких Всесильных, ленивых и забывчивых - по его мнению...
   - Может, и свою историю расскажете? - вежливо спросил Ник. - Ну, если это удобно, конечно.
   Кот, если так можно выразиться, передёрнул "плечами":
   - Да полноте, какие сантименты между своими.... Здесь, если честно, больше и заняться толком нечем. Слоняешься, слушаешь, в свою очередь рассказываешь всякое. Библиотеку, правда, лет сто назад удалось "пробить" на заброшенном чердаке. Сходим как-нибудь, обязательно. А история моя проста и незамысловата...
  
   Много лет тому назад, вы, люди, это время называете Средними Веками, проживал я в одном замке - в качестве любимого котёнка графской дочери. Её звали - Мари. Славная такая девчушка - добрая, ласковая, кудряшки светлые. Она меня любила, ну, и я, соответственно, души в ней не чаял. Хорошо жили, беззаботно так....
   Потом началась война, враги окружили замок, блокада полная образовалась, наступил голод. Нам-то, котам, много ли надо? Тут мышку поймал, там, извините за неаппетитные подробности, десяток-другой мух слопал. А людям приходилось совсем плохо, умирали они - один за другим, десятками, сотнями. Тогда-то мне и пришлось спрятаться в глубокий подвал: от греха, чтобы не съели....
   Сижу это я у себя тихонечко, никого не трогаю. Тут графская жена, шатаясь от слабости, спускается по каменной лестнице. Матушка моей Мари, то есть.
   - Маркиз! Маркиз! (это моё тогдашнее имя), - зовёт.
   А в руке, заведённой за спину, стилет держит острый.
   "Вот оно даже как!", - думаю. - "Нашли дурака! Как же, выйду.... Фигу вам всем!
   Заплакала тогда графиня.
   - Что же теперь делать? - жалобно причитает. - Умрёт ведь доченька моя, совсем плоха стала. Только одна надежда и оставалась - котёнка отыскать.... Маркиз, Маркиз! Иди ко мне! Ради любви к Мари! Маркиз!
  
   Кот замолчал, смахивая лапой с морды нежданную слезу.
   - Ну, а дальше? - заинтересованно спросил Ник.
   - Что "ну"? - неожиданно обиделся Кот. - Баранки гну! Вышел, конечно же, пень ясный!
   - Стало быть, - предположил Ник. - Вас сожрать изволили?
   Кот неопределённо пошевелил усами:
   - А вот это - спорный вопрос.... Весьма - спорный! Я ведь сразу сюда, на эти Крыши долбанные, и вышел. Как бы так оно...
   - Чего-то я не понимаю совсем. Но ведь самоубийства, по сути, и не было. За что же вас поместили сюда?
   - Причём здесь - самоубийство? - Кот опять пожал "плечами", на сей раз недоумённо. - На Крыши те попадают, с которыми непонятно, что делать дальше, в смысле, куда их отправлять: в Ад или в Рай? Усекаете? Вот я, к примеру, с одной стороны, просто кот. Следовательно, вовсе ничего не достоин. А, с другой стороны, благородство проявил. Следовательно, и Душа имеется у меня. Что теперь делать - с этой Душой? Вот и гадают местные Умники, спорят до хрипоты...
   Ещё помолчали.
   - А вот, - вспомнил Ник. - Вы говорили, что перерыв единственный был какой-то?
   - Ах, это! - Кот небрежно отмахнулся правой передней лапой. - Фигня полная! Года через три после моего здесь появления, спускается с неба один халдей, важный такой, с крыльями, и втуляет мне, мол: - "Жертва твоя - совсем напрасная, потому как Мари всё равно через год умрёт от чумы. Поэтому мы посовещались и решили: отправить тебя обратно. Дабы ты сделал свой выбор заново, уже обладая полной информацией...".
   Кот опять задумался.
   - Ну, и что же, вернули? - напомнил о своём существовании Ник.
   - Не нукай, не запряг! - в очередной раз продемонстрировал свой непростой норов Кот. - Конечно же, вернули. Они здесь никогда не шутят! Вернули.... А я опять к матушке Мари решил выйти, под стилет, то есть.... Потому, что очень любил свою маленькую хозяйку! Подарить ей целый год жизни - совсем не мало! Я даже задумываться не стал. Взял - и вышел. На эти же Крыши дурацкие...
   - Да, это вы - молоток! - Ник посмотрел на Кота с восхищением. - Прямо сказка настоящая получается - про Любовь и Благородство!
  
   - Сказка? - негромко раздалось откуда-то сверху. - А что, и, правда - сказка. Тут одни такие сплошные сказки.... Сказки Заброшенных Крыш......
  
   Вам, дорогие мои читатели, никогда не снились аналогичные сны? Напрасно. Ох, напрасно.... А вот мне - снятся регулярно и настойчиво. К чему бы это вдруг?
   Кстати, о снах и о литературе.... Кто-то из Великих обмолвился, мол: - "Писать - в литературном понимании - следует всего лишь о трёх вещах. О детских мечтах, о пьяных бреднях, и о запомнившихся снах...". Мол, всё остальное - полная и окончательная ерунда. В том смысле, что тоже - буковки, но не имеющие к литературе ни малейшего отношения. Так, мемуары, учебники, научные фолианты, пропагандистские опусы....
   Я же предпочитаю - сугубо сны. Сны, любезные мои господа и дамы, это нечто. Многое говорящее мыслящему человеку...
   Ладно, двигаемся - с Божьей помощью - дальше.
  
  
   Ночь. Тихая, тёплая, безветренная. Полнолуние.
   По просёлочной дороге идёт мужчина. Ему слегка за тридцать, светлые растрёпанные волосы, одет в импортный спортивный костюм, на ногах - фирменные кроссовки, в руках - обычный полиэтиленовый пакет.
   Куда он идёт? По большому счёту - с философской точки зрения -
   навстречу с Неизвестностью, предначертанной кем-то Свыше...
  
   Ночь. Тихая, тёплая, безветренная. Полнолуние.
   В смысле - ночь, улица, фонарь, аптека,...
   Жена разбудила и попросила сходить в дежурную аптеку при ближайшем Торговом Центре, мол: - "Коля, голова болит безумно! Только, милый, за руль не садись. Ты же выпивал сегодня...".
   - Ха-ха, безумно.... Что она может знать про безумие? - обратился он к жёлтой и равнодушной Луне, круглой и всезнающей. - Хотя, наверное, кое-что знает. Я ведь ей сам рассказывал.... Немного.... Если про это можно рассказать что-либо понятное.... В смысле, понятное - для нормального человека.... Уважаемая Луна, ничего, если я поговорю немного с вами? Неуютно, знаете ли, как-то. Ночь, полнолуние. Ещё эти сны одолевают - о Заброшенных Крышах.... К чему бы это? А когда общаешься с кем-то, то и комфортней становится на душе. Так как, можно? Спасибо вам, прекрасная дама...
   Аптека - вместе с людскими голосами и знакомыми ароматами - осталась далеко позади. Как, впрочем, и тусклый, скучно-печальный уличный фонарь. Весь человеческий мир остался где-то далеко позади. Причём, уже давно. Наверное, с самого рождения...
   Справа угрожающе вздыхала заброшенная стройка: три с половиной этажа монолитного бетона за некрашеным забором-штакетником, парочка ржавых, неуклюжих и беззащитных подъёмных кранов-журавлей, запах сырости и заброшенности, отблески неяркого костра.
   "Бомжи разбили нехитрый ночной лагерь, ужинают", - предположил Ник. - "Они ведь тоже люди. Зачастую, вполне даже разумные, без видимых психических отклонений. Хотя, лично мне не доводилось общаться с ними...".
   Слева загадочно молчало старинной кладбище, скупо отражая лунный свет от поверхности могильных крестов, покрытых краской-серебрянкой. Кладбище, как кладбище, таких десятки тысяч разбросано по бескрайней России. Днём они милые и бесконечно уютные, в их тишине очень даже приятно предаваться философским размышлениям. Ночью же - тревожные и опасные, сулящие душевные сомнения и разнообразные неприятности...
   Где-то глухо и угрожающе заухал ночной филин, нервный ветерок волнами пробежал по придорожному кустарнику.
   - Филин кладбищенский, меня не пугай. Ждёт впереди - солнечный Рай, - негромко пропел Ник и через секунду-другую глухо застонал: - Что же это? Снова начинается? Ведь уже больше шести лет приступы и припадки не посещали.... До коттеджного посёлка осталось-то всего нечего, километра два с половиной.... За что, Господи?
   В голове тихонько постреливало. Мерзко так, глумливо и насмешливо. Приступ приближался неотвратимо и безысходно - как морской прилив, подчиняющийся воле могучей Луны.
   Впереди - в тускло-жёлтом свете - виднелся алюминиевый навес автобусной остановки. Обхватив голову ладонями и чуть пошатываясь, он с трудом доковылял до навеса и неуклюже присел на обшарпанную скамью.
   - Главное, не волнуйся, - посоветовал Ник самому себе. - Не в первый раз, братишка, прорвёмся. Может, в этот раз появится кто-нибудь симпатичный и безобидный...
   В глубине души он, конечно же, знал, что чуда не произойдёт. За его тридцать с небольшим лет все Гости были исключительными уродами, мерзавцами и негодяями, падкими на кровь и убийства. Но как же хотелось надеяться, что на этот раз пред ним предстанет благородный рыцарь, или же - прекрасная принцесса. Добрая такая, славная, с огромными синими глазищами...
  
   Вскоре со стороны кладбища замелькал одинокий огонёк, зазвучали голоса, причём разговор вёлся на английском языке, вернее, на его американском аналоге.
   - Стоило ли убивать старуху, сэр? - робко и заискивающе поинтересовался дребезжащий фальцет. - Она же была слепая и глухая. Безобидная, в общем, У этих двух, которым вы изволили отрезать головы, рты были заклеены медицинским пластырем. Бабка и не заметила ничего...
   - Фредди Крюгер никогда не оставляет следов! - пафосно заявил звучный баритон. - Никогда и никаких! А безобидных свидетелей не бывает, заруби, Мерфи, эту истину на своём длинном носу.... Ага, вон же она, девчонка! Держи её!
   Послышались звуки погони, чьё-то злое пыхтение.
   - Зараза! - взвыл фальцет. - Сэр, она укусила меня за палец!
   - А-а-а! Помогите! - взмолился детский голосок. - Дяденьки, не надо! А-а-а!
   Вскоре все стихло, ещё через пару минут баритон довольно объявил:
   - Ещё одна! Растёт моя коллекция, растёт! - неожиданно насторожился: - Чу, что это? Слышишь? В садовой беседке кто-то есть, клянусь Святым Дунстаном! Подожди меня здесь...
   Зазвучали размеренные шаги, поднимающиеся по деревянным ступеням.
   "Вот, у автобусной остановки уже образовалась лесенка", - обречённо подумал Ник. - "Значит, точно: припадок пожаловал. Ладно, будем выпутываться...".
   Человек, облачённый в длинный брезентовый плащ, по которому стекали крупные дождевые капли, водрузил на хрупкий столик старомодный масляный фонарь. Тут же выяснилось, что на столешнице стоит пузатая бутылка синего стекла и две серебряные чарки.
   Мужчина солидно откашлялся, бросил на пол холщовый тяжёлый мешок, заполненный какими-то круглыми предметами, и небрежным движением откинул назад капюшон плаща.
   "Длинные чёрные волосы, орлиный нос, пронзительные карие глаза с необычными зрачками, губы очень тонкие, злые и порочные. А в мешке, судя по всему, находятся отрезанные человеческие головы. Вон, из-под него уже заструились кровавые ручейки", - отметил про себя Ник. - "Смотри-ка ты, а у них здесь дождик льёт - как из ведра.... Без разговора, очевидно, не обойтись. Придётся вспоминать навыки английской речи...".
   - Ну, рассмотрел меня? - поинтересовался обладатель злых и порочных губ. - Хорошо запомнил?
   - Я вас таким себе и представлял, - беззаботно ответил Ник. - И эти странные зрачки - с ярко-алой искоркой...
   - Что? Ты меня знаешь, морда белобрысая?
   - Конечно же. Вы же Фредди Крюгер, известный душегуб и поганец. Обожающий пить кровь маленьких детей. Кстати, что вы, мистер Крюгер, думаете, относительно прогноза погоды на ближайшую неделю? На две-три? А выпить, часом, не хотите ли? Вон, на столе бутылка и бокалы. Только наливайте себе сами. Мне, видите ли, во время припадка не рекомендуется двигать руками. И, вообще, делать что-либо. Только разрешается болтать. Но только на самые отвлечённые и невинные темы...
   - Да что происходит такое? - взревел Крюгер. - Ты, незнакомец, издеваешься надо мной? Как народец обнаглел в последнее время, совсем потерял всякий страх и стыд!
   Раздался громкий щелчок и из правого рукава плаща Фредди выдвинулись длинные и тонкие лезвия, испачканные чем-то тёмным.
   - Очень мило, - улыбнулся Ник. - Прямо как в кино. Кстати, как вы относитесь к творчеству Андрея Тарковского? На мой взгляд, чересчур уж заумно и вычурно...
   Всё дальнейшее было абсолютно прогнозируемым и обычным: Фредди буйствовал, грязно ругался, потрясая своими страшными лезвиями, а Ник беззаботно трепался. На этот раз он решил поделиться с неожиданным собеседником своим мнением относительно творчества поэта и философа Саши Чёрного, а также дал развёрнутые комментарии по основным аспектам проблемы глобального потепления...
   Минут через десять Крюгер выдохся, успокоился, спрятал, усмехнувшись, свои лезвия в рукав плаща и другой рукой наполнил бокалы терпким напитком из тёмно-синей бутыли.
   - Ну, успехов в повседневной деятельности! - провозгласил Ник дежурный тост. - Чтобы наши будни текли приятно и легко!
   Они выпили и распрощались. Фредди, дружелюбно подмигнув, накинул на лохматую голову капюшон плаща и, прогремев каблуками сапог по ступеням лесенки, покинул беседку...
   Припадок отступал - как и всегда - медленно и болезненно: руки и ноги предательски подрагивали, по лицу тёк пот, слегка подташнивало, мучительно хотелось пить. Он поискал глазами темно-синюю бутылку и два фужера, но, естественно, ничего похожего не обнаружил. Только картонный пакет из-под гадкой яблочной бормотухи валялся под ногами. А вот подозрительных луж - рядом с навесом остановки - хватало. Более того, в сторону кладбища вели две тёмно-бордовые дорожки, навевающие нехорошие мысли.
   Опираясь на спинку лавочки, Ник с трудом поднялся на ноги, вышел на просёлочную дорогу и, устало подмигнув Луне, прошептал:
   - Что, старушка, опять пронесло? Вот так-то вот оно, а ты сомневалась, дурочка...
  
   Со стороны кладбища вновь замелькал одинокий огонёк, зазвучали голоса, причём разговор вёлся на русском языке, вернее, на его полу матерном аналоге.
   - За каким ты, мать твою, старуху прирезал, урод грёбаный, так тебя растак? - недовольно поинтересовался звучный баритон. - Она же слепой была...
   - Да, за компанию! - невозмутимо ответил дребезжащий фальцет. - Чтобы под ногами не мешалась.... Эге! Смотри, вон кто-то отсвечивает возле остановки! Может, того.... Пощупаем?
   - Не стоит! - возразил баритон. - Там обретается какой-то малохольный иностранец. Пока ты потрошил двух лохушек, да старуху отправлял на тот свет, я его импортные речи слушал минут десять. Даже выпил с ним портвейна - за дружбу народов.... Сумасшедший, зуб даю. Или очень сильно обкуренный. Пусть живёт. Лучше этих зарубежных попугаев не трогать, себе дороже. Менты, так их всех, потом понаедут, устроят серьёзную облаву. Так-то они глубоко копать не будут, спишут всё на бытовуху, бомжей подтянут со стройки. А если иностранец будет числиться в пострадавших, тогда будут искать по полной программе. Не хочется мне нынче на зону. Почапали, благословясь, к машине. Хабар сбросим, оторвёмся на малине...
   Ник достал из пакета упаковку специального антиаллергенного анальгина, вскрыл, проглотил, не разжёвывая, плоскую белую таблетку, и медленно пошёл по дороге, погружаясь в воспоминания.
  
   Первый раз это случилось в средней группе детского сада. Он - вместе с десятком других карапузов - находился в игровой комнате. Разноцветные кубики, пластмассовые машинки, деревянные лошадки. Смех, милые ссоры: - "Коля Нестеров, отдай мне мишку! Ты же обещал...".
   Вдруг все дети - вместе с воспитательницей Полиной Петровной - пропали куда-то, а вместо них появились непонятные существа: кривоногие, бородатые, с очень злыми глазенками. Возглавляла крохотных бородачей худая и костистая старуха с огромной фиолетовой бородавкой на носу, держащая в тёмных ладонях обыкновенную метлу для подметания улиц.
   "Волшебные гномы из сказки!", обрадовался маленький Коля Нестеров и тут же засомневался: - "Но почему вместе с ними - баба-Яга? Она же плохая и злая...".
   Баба-Яга тут же оправдала его сомнения: мерзко усмехнулась, засунула два грязных пальца в беззубый рот и протяжно свистнула. Гномы дружно принялись ломать игрушки: пластмассовые машинки они разбивали об стены, деревянных лошадок пинали ногами, обутыми в громоздкие сапоги, а кукол и цветные кубики безжалостно грызли острыми, светло-коричневыми зубами. При этом бородачи громко ругались непонятными словами и брызгали во все стороны зеленоватой слюной.
   Коля был мальчиком добрым, но такого потерпеть не мог: схватил за ноги деревянного Буратино и, обуреваемый лучшими побуждениями, храбро вступил с наглецами в схватку...
   Очнулся он уже в больнице. Белый потолок, белые стены, белые простыни, белая пустота в голове. Напротив - несчастные материнские глаза, испуганный шёпот:
   - Что же ты наделал, сынок? Зачем?
   Выяснилось, что он - без видимых на то причин - набросился на других детей и принялся их избивать деревянным Буратино. Досталось и воспитательнице Полине Петровне: острый нос куклы пробил ей насквозь ладонь правой руки.... Вопли, безостановочный плач, паника, набежала целая куча народа. Кольку крепко спеленали простынями, вызвали Скорую помощь, которая его и отвезла по назначению, а именно, в психиатрическую больницу.
   - Повышенная склонность к галлюцинациям, - обыденно объяснил Петькиным родителям старенький и очкастый доктор Пал Палыч, строча что-то на первой странице толстой тетради. - Чем она вызвана? Причин может быть множество. Например, генная предрасположенность.... Впрочем, причины не очень-то и интересны. Гораздо важнее узнать, что является катализатором галлюцинаций. Но, как мне кажется, это можно будет сделать только с годами. Сопоставляя, так сказать, произошедшие факты...
   - Доктор! - взмолился Колин отец. - Может, уже сейчас есть какие-то предположения?
   Старичок многознающе улыбнулся:
   - Представьте себе, есть! Когда началась эта схватка, сопровождаемая громкими воплями, то в игровую комнату со второго этажа спустились директор детского сада, его заместитель и две воспитательницы. Кроме избитых детишек и окровавленной Полины Петровны они обнаружили, что в подсобном помещении, примыкающим к игровой комнате, начинался пожар. Элементарное короткое замыкание, бывает. Потушили пожар, конечно же. А ведь в кладовке хранилось много чего пожароопасного: ватные матрасы, запасы салфеток и туалетной бумаги, новогодние хлопушки.... Полина Петровна уже старенькая, плюсом у неё был сильнейший насморк, поэтому запаха гари она и не почувствовала. Короче говоря, если бы не данное шумное происшествие, спровоцированное вашим сыном, всё могло кончиться очень даже печально.... Понимаете меня? Вполне возможно, что у мальчика чрезмерно развито чувство опасности. Ну, скажем, как у животных. Всем же известно, что кошки, собаки и прочие слоны заранее чувствуют приходы цунами, извержения вулкана, землетрясения...
   - Причём здесь слоны и цунами? - опешила мать Ника. - И как это связано с коротким замыканием и новогодними хлопушками?
   - Никак не связано, - терпеливо продолжил доктор. - Просто, очевидно, тонкая психика вашего сына почувствовала - на уровне подсознания - что приближается смертельная опасность. Почувствовала и просигнализировала - как умеет. То есть, в виде галлюцинаций. Что тут хитрого? На мой взгляд, все предельно стройно и логично.
   - То есть, так теперь будет каждый раз? - забеспокоился Нестеров старший. - Тонкая психика будет что-то там чувствовать, а наш сын будет - по этому поводу - бросаться на людей и молотить их чем попало?
   Пал Палыч неопределённо передёрнул худенькими плечами и поспешил успокоить:
   - Зачем же сразу впадать в панику? Всё поправимо.... Во-первых, мы вашего сына здесь подлечим. Месяца два-три. Понаблюдаем, поколем разных препаратов. Во-вторых, пропишем всяких таблеток - на послебольничный период. В-третьих, я и в дальнейшем буду за ним наблюдать, принимать и осматривать, скажем, раз в три месяца. Ну, и при первых же признаках недомогания. В-четвёртых, я при выписке дам ему соответствующие инструкции, соблюдая которые он без всяких проблем доживёт до глубокой старости...
   С двумя-тремя месяцами доктор обманул: полгода провёл Ник в больничной палате, всю задницу медсёстры ему искололи, а анализы крови брали через два дня на третий. Ещё регулярно приводили к нему в палату разных солидных дядек в белых халатах. Дядьки задавали десятки глупых вопросов, а, получив ответы, удивлённо качали головами и делали круглые глаза.
   А вот про инструкции Пал Палыч не забыл, очень серьёзно глядя на маленького Кольку из-под толстых стёкол очков, вдумчиво наставлял:
   - Ты, мой милый, никогда не паникуй. Относись ко всему спокойно, с философской точки зрения, так сказать...
   - Как это - с философской? - уточнил Ник, с самого раннего детства не любящий неясностей и недоговорённостей.
   - Так это. Вот тебе список книжек, подлежащих изучению. Ах, да, ты же ещё читать не научился.... Ничего, потом прочтёшь. Жизнь, она же долгая. Короче, если увидишь что-то необычное, то тут же садись куда-нибудь и прячь руки. Понимаешь? Главное во время припадка, сопровождающегося галлюцинациями, дел не наделать всяких. То есть, не причинить окружающим никакого вреда. Вот повредил ты руку старушке Полине Петровне. Разве это хорошо? Конечно же, плохо! Если покалечишь в следующий раз ещё кого-нибудь, то могут упечь в больницу уже на долгие годы.... Так что - как только почувствовал, что начинается припадок - так сразу же прячь руки! А вот разговоры, наоборот, разговаривай. На самые разные отвлечённые темы. Например, про погоду. Или про то, что видел по телевизору.... Во-первых, чтобы с ума не сойти по-настоящему. Во-вторых, это может отвести реальную опасность в сторону. Окружающие тебя люди могут встревожиться, насторожиться, а это - полезно. Впрочем, ты ещё мал и многого не понимаешь. Ничего, я всё это буду повторять при каждой нашей встрече. Обязательно запомнишь и проникнешься...
   Пал Палыч инструкции регулярно повторял, а Ник их запоминал, проникался и соблюдал - при каждом припадке, которые посещали его по пять-шесть раз за год. Кто только не числился среди его Гостей! Карабас Барабас, Змей Горыныч, новозеландские людоеды, голодные волки, кровожадные тигры. А когда повзрослел, то и вампиры - во главе с графом Дракулой, и маньяк Чикатило под ручку с Адольфом Гитлером.... Много их было всяких и разных: кровавых, жестоких, бессердечных. Иногда они возникали "на месте" конкретных людей, "подменяя" собой друзей и знакомых, иногда - сами по себе, например, в абсолютно пустом помещении.
   Причём, появление галлюцинаций не означало, что жизни Ника что-то угрожало именно в данный конкретный момент. Просто, когда потенциально-опасные объекты обнаруживались в прямой близости, то тонкая психика подростка (а потом и молодого человека) исправно сигнализировала об этом.
   Например, обычный автобус, к которому утром подходил мальчишка, держась за мамину руку, вдруг "превращался" в огромного бурого волка, с аппетитом кусающего и глотающего окружающих людей. Ник тут же дёргал маму за руку и просительно смотрел на неё огромными, полными ужаса глазами. Лидия Алексеевна недовольно вздыхала, и они шли на трамвайную остановку. А потом выяснялось, что вечером того же дня именно этот автобус, к которому они не стали подходить, на всём ходу врезался в стену кирпичного дома, погибло восемь человек. "Неожиданно отказали тормоза!", - объяснял с телевизионного экрана взволнованный диктор. Отец и мать посматривали на сына с уважительной опаской...
   Или, вот уже в выпускном классе школы гулял Ник с девушкой по парку. Шли себе по аллее, болтали о всяком разном, неумело целовались. Вдруг молодой человек заметил, как из парусинового павильона, где продавались разные прохладительные напитки, высовывается окровавленная морда здоровенного крокодила. Пётр побледнел и потащил удивлённую девушку за рукав прочь из парка. А через два с половиной часа именно в том павильоне произошло двойное убийство...
   Трудно было к таким происшествиям относиться спокойно и адекватно. Но Ник всё выдержал, с ума не сошёл и вырос вполне приличным человеком: в меру добрым, в меру честным и благородным. А всё потому, что всегда неукоснительно следовал инструкциям старого доктора.
   Более того, по достижении восемнадцати лет Николай Нестеров был признан абсолютно здоровым и два года безропотно отдал российской армии. В одной далёкой южной стране, в составе подразделения особого назначения, где очень ценились всякие необычные человеческие способности. А обострённое чувство опасности в военном деле - вещь ни чем незаменимая...
   Впрочем, Ник не любил вспоминать об этом жизненном периоде. Главным образом потому, что тогда было очень трудно отделять реальность от галлюцинаций: больно уж они были похожи друг на друга - страхолюдные смуглые морды с холодными глазами.
   Потом-то полковник Ануфриев ему очень подробно объяснил, чем настоящие моджахеды отличаются от виртуальных. Всё постепенно наладилось: на галлюцинации Ник никакого внимания не обращал, а в настоящего врага исправно палил из автомата. Иногда и гранаты швырял. Только всё равно слишком много крови (самой натуральной!) было пролито за эти два года. Не хотелось вспоминать...
   После армии он закончил юридический факультет Питерский Университета, но по специальности не отработал ни одного дня. Невесть откуда вынырнул полковник в запасе Иван Иванович Ануфриев, ставший - каким-то непостижимом образом - солидным и матёрым банкиром, да и определил Ника в свою банковскую структуру - начальником охраны депозитария, то есть, обычного хранилища самых разных материальных ценностей, только очень большого. Как же иначе? Человек, обострённо чувствующий приближение опасности, непременно должен работать охранником!
   Правда, незадолго до защиты дипломного проекта галлюцинации перестали беспокоить Ника. Может, это сработали таблетки нового поколения, предоставленные добрым и заботливым Пал Палычем. А, может, этому способствовала счастливая женитьба на Марии (Маняше, Марье, Маше, Матильде), его однокурснице, девице симпатичной, взбалмошной и непредсказуемой.
   Как бы там не было, но молодая семья остро нуждалась в деньгах, и Ник не стал ставить Ануфриева в известность об утраченных способностях.
   - Охраняй депозитарий обычным образом, - советовала Маняша. - Существуют же видеокамеры, всякие подслушивающие устройства, инфракрасные излучатели, приборы ночного видения. Вон, Интернет весь забит предложениями...
   Он и охранял - вдумчиво, тщательно и надёжно. За прошедшие шесть лет никаких неприятных казусов и сбоев в работе депозитария не наблюдалось, ни единой копейки из хранилищ не пропало. Ануфриев был Ником доволен и на щедрые выплаты не скупился: молодая семья приобрела две новые иномарки, построили просторный коттедж в престижном охраняемом посёлке. Правда, на отшибе, в пятнадцати километрах от Санкт-Петербурга.
   - Ничего страшного! - и не думала расстраиваться Мария, являвшаяся оптимисткой по жизни. - Зато здесь отличная экология! Вот надумаем с тобой - через годик-другой - обзавестись ребёнком...
   Ник только недоверчиво пожимал плечами: эти разговоры про "через год-другой" были ему знакомы, вернее, на протяжении шести лет совместной жизни они никогда и не прекращались.
   И вот - нежданно и незвано - галлюцинации вернулись.
   - Вот же блин горелый! - сплюнул Ник в темноту. - Не было печали...
  
   Дорога резко повернула в сторону, до забора красного кирпича, ограждающего коттеджный городок, оставалось метров двести пятьдесят.
   В низком кустарнике ракитника затрещали сухие ветки под чьими-то тяжёлыми лапами.
   "Снова приближается приступ?", - засомневался, останавливаясь, Ник. - "Или же там прячется кто-то реальный?
   Он подобрал с земли сучковатую палку, обходя ракитник стороной.
   - Гав! - рявкнуло неизвестное существо басом, и тёмное мускулистое тело метнулась в его сторону.
   Янтарно-жёлтые круглые глаза-фары, белоснежные клыки, украшенные клочьями розоватой пены...
  
   Гигантский пёс неожиданно замер в воздухе, упал - как подкошенный - на землю и жалобно завизжал. Через мгновенье он бодро вскочил на лапы и вновь принялся громко и угрожающе гавкать, натягивая до предела невидимую веревку. С дальней берёзы с ветки сорвалась потрёпанная чёрная ворона, недовольно каркая, заложила широкий круг...
   "Собака-то настоящая!", - облегчённо вздохнул Ник. - "Отличать галлюцинации от реальных объектов я ещё, слава Богу, не разучился. Только вот, собственно, какая разница? Галлюцинации, по крайней мере, не кусаются.... Вот оборвётся верёвка, что делать тогда? Такую здоровенную дурищу голыми руками не взять, несмотря даже на наличие соответствующих навыков...".
   Пёс продолжал надрываться в хриплом лае, и через полминуты был однозначно опознан: звали этого сторожевого бельгийца Вулканом, и он принадлежал Олегу Быстрову - ближайшему соседу семейства Нестеровых по коттеджному посёлку.
   И собака, и её хозяин Нику никогда не нравились, больно уж оба были скрытными и хмурыми. Олег раньше служил по прокурорскому ведомству, а нынче занимался каким-то скользким бизнесом, был разведён и проживал в отнюдь немаленьком доме один. В смысле, с Вулканом, который гавкал и утробно рычал на всех подряд без разбора. Бывший прокурор при этом настырного пса никогда не останавливал, только непонятно цокал языком и задумчиво качал головой.
   - Три часа ночи, - передёрнул плечами Ник. - Для чего было здесь привязывать животное? Может, это такое наказание? Например, Вулкан изгрыз любимый ботинок Олега...
   Махнув на прощанье лающему псу рукой, он пошёл по направлению к воротам в заборе, освещённым тремя яркими фонарями, на ходу доставая из кармана спортивных штанов связку ключей.
   В голове снова глумливо защёлкало, тихонько заскрипели дверные петли, в воротах приоткрылась калитка, и из неё показался Дед Мороз. Конкретный такой Дед, в красном полушубке, в высоких чёрных валенках, с длинной снежно-белой бородой. Только ненастоящий, галлюциногенный. В этом Пётр не сомневался.
   - Привет, Нестеров! - мерзко ухмыльнулся Дед Мороз, демонстрируя характерные острые клыки, измазанные чём-то ярко-алым. - Я и не знал, что ты будешь из наших. Знать, хорошо маскировался, а сегодня не выдержал.... Полнолуние, понятное дело! Тут кого угодно потянет на кровушку.... О, да тебя уже можно поздравить: все кроссовки вымазаны в ней, в родимой!
   Шустёр ты, братец!
   - Погода нынче хорошая, - вскользь улыбнувшись, сообщил Ник. - И завтра не будет дождей, точно говорю.
   - С чего ты это взял?
   - Так вон, собака гавкает. Слышишь, как звонко? А вот если бы глухо брехала, то вот это, соответственно, было бы к дождю. Гадом буду, проверено миллион раз! Не, я совершенно серьёзно: меня этим премудростям обучал один сенегальский колдун. Дельный такой дядечка, знающий. Он в своё время какой-то французский Университет заканчивал, факультет естествознаний, кажется...
   - Ладно, приятно было поболтать! - неожиданно загрустил вампир, загримированный под Деда Мороза. - Тороплюсь, надо любимую собачку отвязать. Ну, и поужинать плотно. Как без этого? - многозначительно сверкнул клыками. - Бывай, братишка!
   - Бывай, - вяло отозвался Ник и, пройдя в распахнутую калитку, аккуратно прикрыл её.
   Пот, текущий по лицу и спине, мелко подрагивающие руки и ноги. Он плавно развернулся на сто восемьдесят градусов, снова взялся за ручку калитки, осторожно выглянул наружу.
   Вампир в красной шубе бесследно исчез, а в метрах пятидесяти-шестидесяти маячила широкоплечая удаляющаяся спина в тёмно-синей футболке. Вдали раздавался заливистый радостный лай, перемежаемый нежным поскуливанием. На востоке появилась тоненькая розовая нитка, приближался рассвет.
   "Сосед Олежка Быстров пошёл отвязывать своего ненаглядного Вулкана", - понял Ник. - "Интересно, что он подумал? Наверное, офигел до полного изумления.... Значит, у меня был повторный приступ. С чего бы это вдруг? Там, возле автобусной остановки, я оказался случайным свидетелем преступления. Так что присутствовала серьёзная опасность.... А сейчас в чём, спрашивается, дело?".
   - Сергеевич, что случилось? С вами всё в порядке? - поинтересовался обеспокоенный голос. - Вы себя хорошо чувствуете? Может, помочь? Проводить?
   Ник обернулся и вымученно подмигнул подошедшему ночному сторожу:
   - Всё в порядке, Витёк, не беспокойся. Голова что-то закружилась. Ничего страшного. Доковыляю как-нибудь...
  
   В свете частых, в меру ярких фонарей он добрёл до своего дома: аккуратного, обшитого светло-кремовым сайдингом, под красной черепичной крышей.
   На открытой веранде лениво тлел розовый огонёк сигареты, рядом с перилами смутно белела неясная фигура.
   - Опять куришь? - недовольным голосом спросил Ник. - А ведь столько раз обещала бросить! Тебе не стыдно, дорогая?
   - Не стыдно! - ответил грубый и низкий голос, который уж никак не мог принадлежать молоденькой и симпатичной женщине. - Нам, оборотням, чувство стыда неведомо...
   Понимая, что припадок вернулся вновь, он подошёл к пузатой пластиковой бочке с дождевой водой, стоявшей под стоком крыши, и, громко фыркая, умылся.
   "Надо тянуть время!", - прошелестело в голове. - "Может, приступ прекратиться? Ведь никакой опасности рядом нет.... Или есть?".
   - Что за дурацкая манера - умываться из бочки? - возмутился грубый голос, в котором прорезались гневные нотки. - Для чего тогда тебе ванная комната, урод припадочный? Давно голову не откусывали? Глаза не высасывали? Ногти не вырывали плоскогубцами?
   "Всё, пора срочно ложиться спать!", - решил Ник. - "Может, утром всё вернётся в нормальное русло? В смысле, на круги своя? Как нас учат мудрые народные пословицы и поговорки...
   Он, не развязывая шнурков, стащил с ног запачканные кроссовки, наспех обтёр их носовым платком, подумал немного и запихал кроссовки - вместе с платком - в мусорный бачок, поправил круглую крышку.
   - Чем ты там грохаешь, ублюдок? - утробно ухнуло с веранды. - Заканчивай там! Где мои таблетки от головной боли, увалень белобрысый? Иди-ка сюда, поцелуй свою молоденькую жёнушку! Ха-ха-ха!
   Ник, собрав волю в кулак, поднялся по короткой лесенке на веранду и вымученно улыбнулся:
   - Привет, Маришка! Извини, запоздал немного...
   Навстречу ему надвигалось кенгуру: ростом метра два с кепкой, мощные задние ноги, короткие передние лапы, большая кожаная сумка на животе. Только вот из костистых плеч высовывалась голова гигантской гусеницы: с чёрно-белыми глазами-блюдцами, покрытая неаппетитными жёлтыми жировыми складками и противными ярко-розовыми пупырышками.
   - Поцелуй! - строго и непреклонно велела голова гусеницы, нагибаясь и противно вытягивая вперёд тонкие чёрные губы, обведённые широкой ярко-зелёной полосой. - Милый! Как же я обожаю тебя!
   Прикрыв глаза, и отгоняя прочь желание - незамедлительно грохнуться в обморок - Ник торопливо прикоснулся к чему-то липкому и вязкому и просительно забормотал:
   - Дорогая, я очень устал и смертельно хочу спать! Извини, пожалуйста! Я пойду, ладно?
   Он, слегка покачиваясь, добрался до кухни-столовой, где располагался большой гостевой диван. Включил настенное бра, подложил под голову диванный валик и, уже засыпая, отметил краешком сознания, что на подоконнике лежит мужской носок. Незнакомый такой, серый в мелкую чёрную клеточку. А ещё ему показалось, что за окном промелькнула неясная серая тень.
   "И, вообще, на ночь окна надо закрывать...", - прошелестела в голове вялая мысль...
  
  
   - Сказка? - негромко раздалось откуда-то сверху. - А что, и, правда - сказка. Тут одни такие сплошные сказки.... Сказки Заброшенных Крыш......
  
   Испуганная стайка белых голубей выпорхнула из-за неуклюжей старинной трубы светло-жёлтого кирпича. Разбившись на пары, птицы стремительно разлетелись в разные стороны.
   - Что это было? - спросил Ник.
   - Если вы про голос, то это просто местный Дневальный, - ответил Кот. - Тут постоянно кто-нибудь наблюдает, надзирает, слушает - далее по списку.... А если про птичек этих гадких, то это - шпиёны тутошние, они же - сплетники и сплетницы. Мало того, что подслушают, так ещё разлетятся по всем Крышам, всем всё расскажут. Прямо не голуби благородные, а так, попугаи из джунглей.... Срамота одна! Ни одних секретных переговоров не провести, право! Поначалу, я даже ловить их пробовал. Кот я, или не кот? Бесполезно всё: подкрадёшься, прыгнешь, бэмц - носом об стенку невидимую. Силовые поля, какие, защитные, что ли? Да - и Бог с ними.... Послушайте, Ник, а что это мы друг другу всё - выкаем, словно гимназисточки благовоспитанные? Были тут - проездом - несколько. До чего же нудные создания, доложу я Вам! Может, на "ты" перейдём?
   Ник согласно закивал головой:
   - Конечно, перейдём! Только вот, по такому случаю выпить полагается: за знакомство, за встречу, "на брудершафт" - так сказать.... Тут как с бытовыми мелочами, в смысле выпить, закусить, прочие потребности разные?
   - С этим, как раз, всё и просто, - Кот ловко спрыгнул с деревянного ящика и упруго выгнул спину. - Живые организмы, обитающие на Крышах, в еде и жидкости совсем не нуждаются. Следовательно, и в туалетах необходимости нет, что весьма удобно, согласитесь. Да и спать - необязательно совсем.... Но, если имеется повод - маленький пикничок устроить, то можно у Верхних попросить - об одолжении невеликом. Бывает, что и на встречу идут, были уже прецеденты.... Кстати, и язык тут всеобщий, то бишь, каждый на своём говорит, но все друг друга понимают, тоже весьма недурное нововведение...
   Кот встал на задние лапы, передними упёрся всё в тот же ящик, поднял голову кверху и прокричал - звонко и пронзительно:
   - Эй, уважаемый Дежурный Ангел! Не будите ли столь любезны - предоставить нам с другом какую никакую выпивку-закуску? У нас праздник сегодня, или что-то вроде.... Познакомились, на "ты", опять же, перейти собираемся. А? Если что, я и отслужить могу! Приём, приём?
   Секунд десять тишины.... Были слышны только звуки, рождаемые мелким мусором, перекатываемым ветром по Крышам. Затем неожиданно раздался хрустальный звон, и из воздуха появился Ангел - дюжий мужчина с обветренным бородатым лицом, в белых одеяниях, с небольшими крыльями за спиной. В одной руке бородач сжимал бумажный конверт, в другой - ручку плетёной корзины, из которой торчали горлышки трёх бутылок зелёного стекла.
   - Здравствуй, Кот! - пророкотал Ангел, - И тебе Ник, раб Божий, - здравствовать, на сколько это применительно к нашим Заброшенным Крышам...
   - Здрасте, - скромно промямлил Ник, ошеломлённый этим внезапным появлением.
   Кот же отделался только лёгким наклоном головы, словно демонстрируя самоуважение к своей непростой персоне.
   Крылатый обладатель шикарной бороды поставил корзинку у ног Ника, а конверт протянул Коту:
   - Просимое вами - доставлено! Ты, Кот, отслужить обещал? Вот и отслужи: передай это послание Анхелине Томпсон, лично в руки. Да не мешкай, часа через три, не позже, иначе Эти опять бучу успеют поднять.... Всех благ! - Ангел демонстративно посмотрел на свои массивные наручные часы, отдал Коту конверт, и - растаял в воздухе...
   - Хитрые какие! - прошипел Кот, вертя конверт в лапах. - Сами, видите ли, не могут. Тоже мне, неженки! Через три часа? Ну, конечно, у них же и часики имеются. А как бедному коту время определять? Тоже мне - Умники....
   Ник, прибывая ещё в прострации от произошедшего, машинально заглянул в корзину. Её содержимое бодрости духа совсем не прибавило: бумажная одноразовая скатерть, салфетки, стопка пластиковых стаканчиков, буханка загодя нарезанного чёрного хлеба, три плавленых сырков "Дружба", литровая банка маринованных огурцов, закрытая полиэтиленовой крышкой, десяток жаренных куриных бёдер в прозрачном контейнере, и три бутылки "Агдама" - да, того самого, из славных восьмидесятых...
   - Однако, блин горелый! - ошарашено пробормотал Ник себе под нос, расставляя на бумажной скатерти нехитрое угощение. - Однако, сюрреализм какой-то...
   - Что-то не так? - забеспокоился Кот. - Обычно Они стараются всё по вкусу вновь прибывшего поставлять, своё доброе отношение, так сказать, демонстрируя. Что, в этот раз - обмишурились?
   - Да, как сказать, - протянул Ник, открывая бутылки с портвейном, одну за другой. - Лет семь-десять назад всё это деликатесами считалось, а нынче - как бы и нет.... Да ладно, дарёному коню в зубы не смотрят, чего уж там. Опять же, молодость можно вспомнить.... Прошу вас, любезный Кот, угощайтесь, чем Бог послал!
   Кот взял в одну лапу пластиковый стаканчик с бурой жидкостью, в другую - жаренную куриную лапу:
   - Тогда-то понятно! Что для Них - семь-десять лет? Так, миг один! Отстали чуть-чуть от вкусов народонаселения, бывает.... Давай, браток, за дружбу!
   Выпив, Ник торопливо запихал в рот кусок сырка "Дружба", борясь с прогнозируемо пришедшей тошнотой. Кот, слегка передёрнувшись, жадно впился острыми белоснежными зубами в куриное бедро.
   - Вино - дрянь полная и страшная! - констатировал Кот. - А птичка жаренная хороша! Что это такое - куропатка, фазан?
   Ник, достав из банки огурец, аппетитно захрустел:
   - Это называется - "ножки Буша".
   - Да? - аккуратно сложив на краю скатерти обглоданные косточки, Кот взял в лапы очередное бедро курицы. - Первый раз слышу, но - вкусно! Славные птицы - эти буши! Вот ещё, теперь, раз мы друзья, можешь меня настоящим именем называть - "Маркизом".
   - Спасибо за доверие! - поблагодарил Ник. - У меня у самого - много имён: Ник, Николай, Коля, Колька - любое выбирай, какое приглянётся...
   Вскоре бутылка опустела, настала очередь второй. Николай достал из кармана куртки сигареты и зажигалку, закурил. Кот вежливо отказался.
   - Хорошо-то как - вот так посидеть, выпить! - расслабленно произнёс Ник, задумчиво пуская табачные кольца в небо. - А вот, скажи-ка мне, друг Маркиз.... Чу, а это ещё что?
   Откуда-то донеслись странные звуки: громкое шарканье - вперемешку с размеренными неторопливыми ударами молотка по гвоздю.
   Порядком захмелевший Кот, важно покачал в воздухе толстым хвостом, назидательно поднял указательный коготь правой лапы вверх:
   - О, это очень неординарный случай, тебе интересно будет! Подожди, они уже близко, сейчас познакомлю.
   Через минуту-другую из-за ближайшего скопления разномастных труб показалась странная парочка: высокий и худой, прямой, как пламя свечи старик - в старинных металлических доспехах, ввёл под ручку худенькую, низенькую и сморщенную старушку, одетую в пышное платье - фасона века эдак шестнадцатого-семнадцатого. Невольно создавалось впечатление, что пожилые люди только что сошли со страниц какого-нибудь рыцарского романа...
   Длинные, седые, зачёсанные назад волосы мужчины бодро развевались на ветру, тяжёлый и длинный меч - в кожаных ножнах - равномерно постукивал по ржавой жестяной крыше. Хрупкая старушка семенила рядом: на три её шажка приходился один шаг спутника...
   "Действительно, очень неординарная парочка!", - непроизвольно отметил про себя Ник. - "Визуально, оба немощны и стары, но угадывается, с первого взгляда, в них некая скрытая сила, спрятанная где-то там - внутри...".
   Кот, до того времени небрежно развалившийся на краю бумажной скатерти, мгновенно вскочил на задние лапы и, отвесив глубокий поклон, произнёс - уважительным баритоном:
   - Позвольте вас представить друг другу: рыцарь Айвенго, леди Ровена, мистер Ник - он же Николай, эсквайр....
   Ник, торопливо запихав потухший окурок в пустую бутылку, отвесил своим новым знакомым низкий поклон: как в тех фильмах про Рыцарские Времена, которые он смотрел когда-то, в далёком отрочестве. Как будто не заметив этого, старик подошёл к Нику вплотную и поздоровался с ним за руку: то ещё получилось рукопожатие - крепкое, настоящее.
   - Оставьте эти официальные штучки, милый друг! - прощебетала леди Ровена, и ласково провела морщинистой ладонью по щеке Ника. - Мы с мужем уже знаем вашу историю и искренне гордимся - знакомству с вами! Мы рады, что благородство живёт и поныне!
   - Да, мы очень рады, - подтвердил Айвенго. - Голуби уже обо всём доложили.... Если хотите, то я могу вас посвятить в рыцари. Если, конечно, некие - Там-Наверху - будут не против, - старик посмотрел на небо с явным неодобрением, словно бы ожидая подвоха.
   Небеса на этот раз промолчали.
   - Уже неплохо! - криво усмехнулся Айвенго. - Сразу не отказали, может, позже и разрешить изволят!
   - Прошу садиться! Прошу! Николай, налейте нашим благородным гостям вина! - Кот вытащил - невесть откуда - два раскладных стульчика, засуетился, усаживая на них стариков.
   Честно говоря, эта идея показалась Нику отнюдь неблестящей: предлагать благородным рыцарям и их жёнам "Агдам" - совсем уж неудобно. Да, что там, просто пошло.
   - Что же! - высоко поднимая свой стаканчик, провозгласил доблестный Айвенго. - За Честь! И за тех, для кого это понятие - не просто слова! Виват!
   - Очень даже интересные нотки ощущаются в этом вине! - вежливо проворковала леди Ровена, только чуть пригубившая предложенный напиток.
   Рыцарь Айвенго, напротив, осушил свой стаканчик единым махом, побагровел, крякнул, но отозвался об "Агдаме" весьма лестно:
   - Узнаю, как же, настоящий португальский портвейн. И выдержка достойная...
   Светский разговор о погоде, поэзии, исторических коллизиях, в перерывах - благородный "Агдам"...
   - Извините меня, доблестный рыцарь, и вы, прекрасная леди Ровена! - не выдержал, наконец, Ник. - Но позвольте, всё же, поинтересоваться: как вы оказались на Крышах? С вашей-то безупречной репутацией, подтверждённой многочисленными романами, другими художественными произведениями? Как? Может, злобные наветы?
   - Да нет, всё по правде, - грустно вымолвил старик. - Всё по правде.... Помните, доблестный Ник, у Робина Гуда был такой приятель - отец Тук? Да, тот самый.... Грешил по мелочам, выпивал - по-крупному. Ерунда, в общем.... А потом, после нашей с леди Ровеной свадьбы, отправился я с некими достойными мужами в плаванье по Морям Южным. Вернулся через пару-тройку лет, написал несколько баллад, романсов и пару сонетов - о том путешествии славном.... Так, ничего особенного. К примеру, послушайте вот эту балладу - Баллада Странствий:
  
   Эхо - былых времён.
   Зов - тех далёких стран.
   Вновь - ветер перемен
   Бьёт - в наши паруса!
   Тени - прожитых лет
   Нам - не дают уснуть.
   Отблески - прошлых побед
   Наш - озаряют путь!
   Чаек - тоскливый крик
   Вслед - летит - за кормой.
   Жизнь - это только миг.
   Нам - не надо - другой.
   Клипер - поднял паруса.
   Все - словно бы - навсегда.
   И - голубая звезда
   Снова - слепит глаза.
   Сотни - ужасных бурь
   Где-то - в засаде сидят.
   Нынче - у нас июнь,
   Плаванье - до декабря.
   Месяц - и белый песок,
   Тёплый - и нежный такой
   Кошкой - лежит у ног.
   Ластиться - под рукой.
   В том кабачке - огни,
   И - гитары поют.
   Тропики - рай для любви.
   Может - останусь я тут?
   Вдруг - позабуду Тебя,
   Завтра - встав по утру?
   Златом - пошло звеня,
   Я - гарем - заведу?
   В трюм - его помещу,
   Вновь - поднять паруса!
   Отчего же - грущу?
   Отчего же - слеза?
   И - миллиарды звёзд
   Нежно так светят - вдали...
   Слушай - не надо слёз,
   Просто - меня позови.
   Ты - позови всерьёз,
   Через - шторма и года.
   Что мне - те полчища звёзд?
   Ты - у меня одна.
   Сон - вдруг, снится ещё:
   Первый снег - на полях,
   По полю - мы вдвоём
   Дружно шагаем. Зря
   Снился - под утро тот сон
   Яркая - в небе заря,
   Чистый - совсем горизонт.
   Может - всё это - зря?
   Значит - всё решено:
   Вся - команда - наверх!
   Рулевой - путь домой!
   Даст Бог - всем!
  
   Снова - знакомый причал.
   Кто там - стоит на краю
   Пирса? Не уж-то - Она?
   Та - что так нежно - люблю.......
  
  
   - А мне - вот этот романс нравится! - вмешалась леди Ровена. - Слушайте, Ник!
   Старушка запела приятным фальцетом, правда, совсем не попадая в ноты:
  
   И вот, когда приходит Ночь,
   То замолкают - птицы в клетках.
   И дождик - на осенних ветках
   Играет нам ноктюрн - о днях былых.
   О тех, что в даль умчались без возврата,
   Оставив нам из листьев - горы злата,
   И думы о делах Времён иных.
   И думы - о делах Времён иных.
  
   Как мелко мы живём - помилуй Бог!
   Всё деньги и камения считаем,
   И главного - совсем не понимаем,
   Плачевный жизни подводя Итог.
   Как мелко мы живём - помилуй Бог!
  
   А где-то там - в немыслимой дали,
   Плывут себе - Нежданному на встречу
   Призрев вот этот скучный пыльный вечер,
   По голубым волнам - красавцы-корабли.
   Вот где-то там - в немыслимой дали.
  
   И девушки, скромны и грациозны,
   На берегу - ждут капитанов тех,
   И молятся - за их Большой Успех
   В Делах - по-настоящему серьёзных,
   Те девушки - скромны и грациозны...
  
   Победных труб - знакомые мотивы
   Конечно, очень скоро зазвучат,
   И циники - покорно замолчат,
   Когда домой вернуться пилигримы,
   Под музыки - победные мотивы...
  
   И вот теперь, когда приходит Ночь,
   Я выпускаю своих птиц из клеток,
   И их несёт от сель - порывом ветра
   От скуки и печали этой - прочь.
   Их ждёт таинственная Ночь!
   Их ждёт - таинственная Ночь...
  
   - Как вам, понравилось? - практически хором спросили старики.
   Ник постарался быть максимально вежливым:
   - Конечно же! Очень и очень - романтично! Такие стихи, баллады и сонеты должны воспитывать в юношах любовь к приключениям, вдохновлять на подвиги. Лично я - в очередной раз - несказанно рад нашему знакомству...
   - А вот там, Наверху, решили совсем по-другому, - напомнил о своём существовании Кот. - Доблестный Айвенго все свои сочинения на пергаменте записал, да Отцу Туку и отдал: почитать, дабы потом оценку непредвзятую тот этим опусам дал.... А Отец Тук свиньёй натуральной оказался! - от возмущения Кот не смог продолжить и замолчал, ежесекундно фыркая и отплёвываясь...
   - Отец Тук просто всё не совсем правильно понял! - миролюбиво произнёс Айвенго. - Он всегда был увлекающейся натурой, любил пофантазировать .... Короче говоря, начитался Тук моих опусов, да и отправился в южные страны. А потом, неожиданно для всех, стал кровожадным пиратом. Много за ним всяческих непотребств числится, и не сосчитать. Поймали его потом, судили, да и отрубили буйну голову.... А по дороге в Ад - на Суд Высший доставили, где он и продемонстрировал тот злосчастный пергамент. И пояснил при этом: - "Мол, это рыцарь Айвенго во всём виноват. Мол, с этих его стишков и началась - тяга к морским путешествиям. А, в конечном итоге, и к пиратству бесшабашному"...
   - Мы с Айвенго, - подхватила леди Ровена, - умерли через много лет после казни Отца Тука. В один день, как и полагается. Правда, Айвенго, - старушка недовольно нахмурилась, - опередил меня на несколько часов, негодник такой. Думали, что попадём прямиком в Рай. Как же иначе, когда столько лет безупречной жизни позади!? Размечтались, наивные.... На этих Крышах и оказались! С одной стороны - целая жизнь, полная благородных поступков. С другой - служитель Церкви, якобы, из-за моего мужа, ставший пиратом.... Ну, а я, как верная жена, с ним рядом. Муж и жена - они, сами знаете, "кто" одна.... Вот так, многие века уже тут и находимся, ожидая сами не зная чего...
   - Позвольте! - Ник уже стал немного разбираться в здешней логике. - Но ведь вам были должны предложить - вернуться Назад, дать возможность исправить ситуацию? - он вопросительно посмотрел на Кота.
   Кот, позабыв об этикете, отхлебнул прямо из бутылки, занюхал собственной лапой и охотно пояснил:
   - Так всё и должно было бы быть: переносится Душа доблестного рыцаря обратно, в тот момент, когда ставится последняя точка на вышеупомянутом пергаменте, встаёт Айвенго из-за стола, и бросает сей документ в камин.... Всё на этом! Разрешено недоразумение! Добро пожаловать - в Рай! Но, не тут то было.... Пергамент этот приснопамятный фигурировал на Высшим Суде, следовательно, является уликой и подлежит хранению в Архивах - до Скончания Света.... А отправлять храброго рыцаря Айвенго и нежную леди Ровену в Прошлое без него - совсем глупо: ничего не изменится при этом. Правда, лет двести с небольшим тому назад один стряпчий залетал - по недоразумению пошлому - на Крыши. Так вот, он говорил, что эту проблему можно решить: надо с пергамента снять копию, заверить у Главного, ещё так у кого-то, дело и сладится, копия в Архиве останется, подлинник отдадут доблестному Айвенго...
   - Ага! - нахмурился старик. - Только ещё стряпчий советовал - адвоката нанять хорошего, мол: - "Без адвоката пройдошистого и не выйдет ничего...". А, где взять такого?
   - Это точно! - подтвердил Кот. - Адвокатов на Крышах сроду не бывало. Да, скажу вам по секрету, и в Раю нет ни одного. Они все - прямым ходом, оптом и поодиночке - следуют в Котлы кипящие.... Что это ты, дружище Ник, крутишь головой? Поверить не можешь? Точно тебе говорю - ни одного! Вообще-то, официально считается, что самый страшный грех, мол, "гордыня".... Но и в Раю, коренной зуб даю торжественно, этих гордецов тоже много: в глубине Души человек может быть записным гордецом, но при этом - дела добрые совершать, Богоугодные насквозь. Так то оно! А вот, "лицемерие".... Это в Земном Мире к нему относятся снисходительно, а там, на Верху, давно уже просекли - что почём, осознали опасность нешуточную. Все лицемеры в Котлы следуют напрямую, с кожей ободранной напрочь. Так что: бедные адвокаты, страшна их участь! Никогда, дружище Ник, не доверяй адвокатской братии! Никогда!
   Минут через десять старики засобирались.
   - Пора нам уже! - словно бы смущаясь, произнёс Айвенго. - Мы в библиотеку направляемся, которую открыли благодаря уважаемому Коту. Каждый день там проводим по несколько часов, если так можно выразится - применительно к реалиям наших благословенных Крыш. Документы разные юридические изучаем, прошения пишем, справки разные...
  
   Короткое прощание, полное добрых взаимных слов, вот уже странная парочка и затерялась в многообразии труб. Только громкое шарканье, вперемешку с размеренными и неторопливыми ударами молотка по гвоздю...
  
   - Все мы - только дети, заблудившиеся в Пустыне, - глубокомысленно произнёс Кот, на этот раз умело прикуривая предложенную сигарету. - Кругом - ночь. Ни единого огонька вокруг. А впереди - сплошные засады и горести.....
  
  
   Проснулся он от тупой головной боли и нестерпимой жажды. Сел на диване, нащупал босыми ступнями шлёпанцы, медленно провёл ладонью по лицу, помотал головой.
   Вокруг было очень тихо и тревожно. На подоконнике ласково дрожали утренние солнечные лучи, а вот незнакомый мужской носок, зафиксированный им на границе сна, куда-то исчез.
   "Почему я сплю на кухне? А где тогда Марьяша?", - удивился Ник, крепко хватаясь за ручку кувшина, наполненного кипятком.
   Он пил долго и жадно, давясь и обливаясь. Допил жидкость до последней капли, и в этот момент вспомнил всё, что с ним произошло ночью. Вспомнил, глухо застонал и, с трудом перебирая неверными ногами, устремился по витой лестнице на второй этаж, зовя жалобным и чуть дрожащим голом:
   - Мария! Марьяна! Машенька!
   Жена - растрёпанная, сонная, милая - выбежала навстречу из спальни, упёрлась ему в грудь острыми кулачками, заявила, неодобрительно и строго посвёркивая серыми - как морская гладь - глазами:
   - Зачем же ты так поступаешь, Коля? Пошёл за лекарством, а вернулся пьяным. А, может, не пьяным? Наркотики? А, скорее всего, и то и другое! От тебя так воняло, когда ты лез со своими слюнявыми поцелуями.... Как же так? Я его ждала, волновалась...
   - У меня случился приступ, - глядя в сторону, сообщил Пётр.
   Он механическим голосом, словно бы читая старательно заученный текст, рассказал жене о вчерашних видениях. О Фредди Крюгере, с которым пил благородный ямайский ром, оказавшийся на поверку обычной яблочной бормотухой. Об убитой старухе и двух выпотрошенных лохушках. О вампире, замаскированном под Деда Мороза, и о соседе Олеге Быстрове с его бельгийской овчаркой. О кроссовках, испачканных в крови, о чужом мужском носке на подоконнике, и о двухметровом кенгуру с головой гусеницы...
   - Боже ты мой! - охнула впечатлительная Мария. - Бедный ты мой, бедный! За что же тебе такое? А как же таблетки доктора Пал Палыча? Ты не забываешь их принимать?
   - Регулярно глотаю, две штуки каждую неделю, строго по расписанию.
   - Обязательно сегодня позвони ему и запишись на приём! Слышишь? Обязательно!
   - Я воль, мой генерал!
   - Какой из меня генерал! - печально улыбнулась Марьяна. - Я же двухметровое кенгуру с головой гигантской гусеницы. Губы у меня чёрные, липкие и вязкие, по подоконникам разбросаны носки многочисленных любовников...
   - Извини, милая, - смутился Ник. - Так мне показалось.... Ну, ты же понимаешь...
   - Понимаю, - вздохнула жена и лукаво предложила, в очередной раз демонстрируя легкомысленный и весёлый нрав: - Хочешь, прямо сейчас пройдём в спальню, и я тебе наглядно докажу, что не имею к кенгуру и гусеницам ни малейшего отношения? Хотя, если напрячь фантазию и вспомнить разные зарубежные фильмы...
   Но воспользоваться спальней они не успели: где-то за воротами посёлка противно и надсадно завыла милицейская сирена.
   - Ты точно вчера никого не убивал? - потерянным голосом спросила Мария, тревожным движением запахивая халатик на высокой груди.
   - Ни кого, кажется, - не очень-то и уверенно заверил Ник. - По крайней мере, будем надеяться на это. Давай одеваться и приводить себя в порядок. Чисто на всякий случай. Да, я пока позвоню Ануфриеву, а ты, если заявятся незваные гости, займи их разговорами.
   - По дорожке идёт охранник Виктор в сопровождении двух милиционеров, - дисциплинированно доложила Маришка, замершая возле тяжёлой портьеры, и обеспокоено посоветовала: - Коленька, ты поторопись! Они поворачивают к нашему дому ...
   Через две-три минуты в прихожей раздался негромкий вежливый звонок и Мария, уже облачённая в элегантный деловой костюм, накрашенная и тщательно причёсанная, зацокала высокими каблуками-шпильками по деревянным ступеням витой лестницы.
   "И когда она только успела?", - восхитился про себя Ник, набирая на мобильном телефоне нужные кнопки.
   Иван Иванович выслушал историю о ночных похождениях подчинённого (исключая эпизод с гибридом кенгуру и гусеницы) внешне спокойно и тут же пообещал помочь:
   - Первым делом выясни, к какому отделению приписаны милиционеры, их звания и фамилии. Вели Марии запомнить. Если тебя менты прихватят с собой в ментовку, то пусть она мне звонит. Поможем, чем сможем.... Ты, Николай Сергеевич, не нервничай и береги себя! - в голосе начальника послышалось беспокойство, странным образом переплетённое с откровенным довольством.
   "Что же, всё предельно ясно!", - подумал Ник, нажимая на красную кнопку отбоя. - "С одной стороны, ему лишние заморочки совсем ни к чему. А, с другой, Ануфриев откровенно рад, что я не утратил способности остро реагировать на опасные ситуации. То есть, не растерял важных профессиональных навыков, из-за которых меня и брали на работу...".
   - Николай, спустись, пожалуйста! - позвал снизу далёкий голос жены. - Тут к тебе пришли из милиции!
   Спускаясь по лестнице, он услышал обрывок разговора:
   - Вообще-то, у нас, в уголовном розыске, оперативные сотрудники предпочитают ходить на работу в штатском, - объяснял молодой, явно чем-то взволнованный голос, - Но говорят, что проверяющие из Москвы рыщут поблизости. А их лучше не злить, себе дороже...
   На веранде неуклюже топтались два милиционера, посматривая с явным смущением на стройные ножки Марии, далеко не полностью скрытые короткой светло-бордовой юбкой. У моложавого мента на плечах красовались погоны старшего лейтенанта, а под мышкой располагалась скромная папка из искусственной кожи. Второй - уже в годах - по званию был сержантом, а через его правое плечо - стволом вниз - был переброшен автомат с откидным прикладом. Охранник же, судя по всему, решил благоразумно вернуться на свой пост.
   - Приветствую вас, господа! Присаживайтесь! - вежливо поздоровался Ник, указывая рукой на пластиковые садовые стулья, окружавшие такой же пластиковый стол. Вопросительно посмотрел на жену: - Маша, почему ты не предложишь нашим гостям кофе?
   - Одну минуту, милый! - проворковала Мария, демонстративно вертя в длинных пальцах светлый картонный прямоугольник.
   "Молодец! Уже успела разжиться у наших гостей визиткой", - удовлетворённо отметил он.
   Старший лейтенант был - по внешним данным - ровесником Ника, но явно находился не в своей тарелке, как же: коттеджный городок, женщина с такими ногами идёт за кофе.... Поэтому Ник решил прийти ему на помощь и спросил напрямик:
   - Извините, вы, наверное, не просто так заглянули к нам?
   - Вот именно! - обрадовался лейтенант. - Что вы можете сообщить нам по существу дела?
   - Извините, какого дела?
   - Ну, как же, кровавые следы ведут до самого вашего дома...
   - Ах, следы! - облегчённо махнул Ник рукой. - Вчера ночью я ходил пешком в дежурную аптеку, у жены неожиданно разболелась голова. Нужное же лекарство осталось на работе, она у меня аллергик. А я выпил, видите ли, немного виски, вот и не стал садиться за руль. Решил немного прогуляться.... Когда возвращался обратно, то случайно наступил в большую кровавую лужу. Возле автобусной остановки. Той, что под алюминиевым навесом. А испачканные кроссовки я выбросил в мусорный бачок. Они лежат на самом верху, можете убедиться. Вот, собственно, и всё...
   - То есть, когда вы шли к аптеке, то лужи не было? - уточнил лейтенант. - А когда возвращались, то она появилась?
   - Получается, что так.
   - А не видели ли вы ещё чего-нибудь странного и необычного? Может, слышали?
   - За строительным забором горел костёр, - Ник задумчиво наморщил лоб. - И со стороны кладбища доносились голоса. Только отдалённые, я толком ничего не расслышал. Кажется, ругались двое мужчин. Но точно утверждать этого я не могу, извините...
   Появилась Мария с серебряным подносом в руках, расставила на столе три фарфоровых чашечки с дымящимся кофе и, мило улыбнувшись, протянула Петру упаковку с таблетками и трубку мобильного телефона:
   - Милый, прими, пожалуйста, сразу две штуки. На всякий случай. А коробочку положи в нагрудный карман рубашки. И телефон не забудь взять с собой.
   - Мария Владимировна! - раздался со стороны дорожки голос Витьки-охранника. - Вы, пожалуйста, не забудьте, что сегодня вечером в сторожке будет общее собрание жильцов! Начальство велело всем напомнить...
   - Спасибо! Мы придём! - прокричала в ответ Марьяна и, улыбнувшись гостям, походкой манекенщицы прошла в дом.
   Он с благодарностью посмотрел вслед уходящей жене, достал из упаковки два светло-розовых кругляшка, проглотил, торопливо - в три приёма - запил горячим кофе с молоком.
   - А в районе автобусной остановки вы, случайно, не встречались с человеком, разговаривающим на английском языке? - небрежно спросил старший лейтенант. - Возможно, с иностранцем?
   В голове противно защёлкало, но он уже и так понял, что надвигается нешуточная опасность.
   - Нет, с иностранцами я вчера ночью не встречался, - ответил Ник, болезненно прикрывая глаза ладонью. - Слышал, что вроде где-то вдали пели на английском языке. Подумал, что это работает автомобильный приёмник. То есть, что едет машина с приоткрытым окошком. Нынешняя молодёжь обожает так делать по ночам: откроют окошко, врубят приёмник на всю катушку и катят себе, красуясь перед окружающим миром...
   - Да, это мне знакомо, - согласно хмыкнул дребезжащий старческий голос. - Эти шальные юнцы нынче просто несносны. В наше-то время молодёжь умели воспитывать. По субботам - розги, по будням - подзатыльники и зуботычины...
   Тяжело вздохнув, Ник отнял ладонь от лица, широко раскрыл глаза и с облегчением отметил про себя: - "Могло быть значительно хуже! Похоже, что ещё повезло...".
   На месте старшего лейтенанта сидел самый настоящий Дон Кихот: длинноусый, взлохмаченный, седой, в стальных, местами помятых латах. Только вот на острие копья, которое сжимал в своих жилистых руках пожилой идальго, красовалась отрубленная человеческая голова, когда-то принадлежащая молоденькой блондинке. Голова плотоядно таращила на Ника огромные темно-синие глаза и злобно клацала белоснежными зубами.
   Сержант же - совершенно логично и последовательно - превратился в Санчо Пансу: добродушного такого толстячка с бесконечно усталыми и мудрыми глазами. Лишь ожерелье, висевшее на его широкой груди, выбивалось из образа: большие и маленькие, розовые и бледные человеческие уши, густо покрытые капельками крови, были небрежно нанизаны на грубую верёвку.
   - С нами поедешь, гнида! - невежливо заявил Санчо Панса. - Наденем на твою ногу "испанский сапог", посмотрим, что ты, милок, тогда запоёшь! Иностранца он не видел, понимаешь! Вот же, здоров врать, душегубец бесстыжий...
   - Хорошо, поехали, - покладисто согласился Ник и громко прокричал в сторону прихожей: - Маша, принеси мне, пожалуйста, пиджак!
   Раздались звонкие шлепки босых ног, и на веранде появилась пышнотелая барышня лет пятидесяти пяти в костюме цыганки Кармен, с кроваво-красной розой в разрезе откровенного декольте.
   - Куда собрался-то, пропойца? Нашёл себе новых собутыльников? - сварливо поинтересовалась толстуха и, заговорщицки подмигнув Дон Кихоту, доверительно сообщила: - Вы, благородные сеньоры, будьте с моим мужичком поосторожнее. Когда он трезвый, то и мухи не обидит. А вот когда в его нос попадает хмельное, то превращается в натурального зверя: по малейшему поводу хватается за нож. Народу уже перерезал, и не сосчитать.... Вчера, к примеру, старуху безобидную отправил на тот свет. Напились они - со своим закадычным дружком Фредди Крюгером - ямайского рома, да и отправились на поиск приключений...
   "Всё это очень странно", - подумал Ник, уже не слушая болтовню разговорчивой Кармен. - "Очень уж похоже на заранее спланированную акцию. Знать бы ещё, кто ее, собственно, спланировал и зачем...".
   Очнулся он от раздумий, только получив лёгкий подзатыльник.
   - Чего сидишь, увалень? - недобро сверкая чёрными глазами, спросила Кармен. - Сам же просил, чтобы я принесла камзол. Давай, отрывай свой тощий зад от стула. Я, так и быть, помогу тебе облачиться.... Одевайся и выметайся - вместе со своими друзьями - на все четыре стороны!
   Продевая руки в узкие рукава сальной и рваной куртки, которую противная толстуха почему-то именовала "камзолом", Ник - неожиданно для самого себя - поинтересовался:
   - Милая, а чей это мужской носок вчера вечером лежал на подоконнике? Серый такой, в чёрную мелкую клеточку? Нет, ты, пожалуйста, не уходи от ответа, как вчера! Думаешь, отделаться смешками и шуточками?
   Вокруг установилась вязкая и подозрительная тишина. Потом Дон Кихот и Санчо Панса принялись громко и нагло хохотать, а Кармен, разразившись длинными ругательствами на незнакомом языке, скрылась в доме.
   Громко хлопнула входная дверь, голова блондинки, надетая на остриё копья Дон Кихота, недовольно спросила хриплым и развратным голосом:
   - Ну, чего сидим? Кого ждём? Слышите, как кони надрываются за воротами? Поехали уже, господа!
   - Поехали, - согласился Ник. - Я готов.
   - Идите, я вас догоню через пару минут, - известил Санчо Панса. - Только окровавленные башмаки достану из мусорной ямы...
   Они молча шли по булыжной мостовой какой-то средневековой улицы. Древние серые и бурые стены, покрытые широкими и узкими трещинами, квадратные и круглые окошки, крохотные балконы кованого металла.
   На одном из балконов стоял вчерашний Дед Мороз и невозмутимо дымил массивной фарфоровой трубкой.
   - Привет, кровавый! - радостно прокричал Дед Мороз, без зазрения совести демонстрируя всем окружающим длинные вампирские клыки. - Много вчера душ загубил? Небось кровушки литров пять выдул?
   - Привет! - откликнулся Ник, стараясь быть максимально осторожным и корректным. - У меня всё хорошо. Без проблем.
   - А старуху за что зарезал вчера? - не унимался замаскированный вампир. - И не стыдно тебе, живодёру?
   - И вам доброго здоровья, уважаемый! Вечером увидимся...
   - Как же, увидимся.... Рассмешил, чудак, право! Вечером ты, упырь и подлец, уже будешь приплясывать на раскалённых адских сковородках. И, поделом! Не будешь убивать всех подряд - направо и налево...
   За поворотом обнаружилась просторная чёрная карета, в которую были запряжены четыре голенастые лошади. Только морды у лошадок были медвежьими, клыкастыми и откровенно голодными.
   - Отличные скакуны! Мигом домчат до замка! - похвастался Дон Кихот. - Вот только очень уж прожорливые. Каждая за сутки съедает по телёнку. А от кошатины и собачатины отказываются, привереды...
   Мимо кареты, прихрамывая и опираясь на чёрный посох, проходил благообразный старичок в приличных тёмных одеждах. Светло-каурая лошадка неуловимым движением приблизилась к неосторожному прохожему, медвежья голова громко щёлкнула крупными, слегка желтоватыми клыками-зубами...
   - А, будьте вы все прокляты! - бросив на землю посох и убегая прочь со скоростью ветра, вопил старичок. Из обрывка рукава его сюртука бил, нещадно пачкая стены ближайших домов, самый натуральный фонтан красно-коричневой крови.
   - Красно-коричневая, это потому, что кровь к старости ржавеет, - невозмутимо пояснил Санчо Панса. - Это только в юности она имеет
   нежно-алый цвет...
  
   Дон Кихот ласково потрепал загривок светло-каурой медвежьей головы, которая уже успела прожевать и проглотить отгрызенную руку, и, непонятно вздохнув, объяснил:
   - Вообще-то, Ласточка, она ласковая и добрая. Просто молодая ещё, чрезмерно шустрая и любит иногда похулиганить. Что, радость моя, проголодалась? Сейчас папочка тебя накормит!
   Седовласый идальго отошёл от шаловливой Ласточки в стороны и наклонил вниз копьё.
   - Умираю безвинной мученицей! - пафосно заявила голова блондинки и запела звонким фальцетом: - Врагу не сдаётся наш гордый "Варяг"! Пощады никто не желает...
   Раздался громкий хруст и аппетитное чавканье...
  
  
   В карете пахло хорошим трубочным табаком, неизвестной туалетной водой и почему-то - грецкими орехами.
   - Вы не будите возражать, уважаемые идальго, если я немного подремлю? - вежливо спросил Ник. - Не выспался, знаете ли, за всеми этими ночными происшествиями...
   - Дрыхни, тварь, дрыхни, - хохотнул Санчо Панса. - Когда тебе ещё придётся поспать? Наверное, уже только на кладбище. Инквизиция нынче не жалует кровопийц и вампиров...
   Ник благодарно кивнул головой, откинулся на мягкую бархатную спинку сиденья и, прикрыв глаза, погрузился в размышления.
   "Странно это всё. Вечером три припадка подряд, на протяжении часа с хвостиком. Плюс четвёртый, утрешний, совершенно неожиданный. Правда, в одной южной стране и не то ещё бывало - до десятка приступов в течение суток. Но там-то это было насквозь понятно и оправданно: война, кровь, вооружённые моджахеды и тут и там.... Здесь же войны нет. А что - есть? Что-то ведь, наверняка, есть! Чей-то заговор? Коварный план? Коварный план - против меня лично? Да кому, собственно, я нужен?! Полный бред! Обычные цепной пёс без особых возможностей и полномочий.... А если рассуждать так: приступ возле кладбища - это одна тема, припадки в коттеджном посёлке - совершенно другая? Возле автобусной остановки было совершено - судя по случайно подслушанному разговору - тройное убийство, я же являлся потенциальным свидетелем, вот моя тонкая психика и среагировала должным образом. Логично? Железобетонно! А вот почему галлюцинации так навалились в посёлке? Может.... Может что-то угрожает коттеджному городку в целом? Кто-то готовит взрыв? Просто намеривается швырнуть через высокий забор пару-тройку банок, заполненных "коктейлем Молотова", после чего вспыхнет большой пожар? Вполне жизненная версия, кто только не числится нашими с Машей соседями: бизнесмены средней руки, важные чиновники, депутаты разных уровней, прочие скользкие личности.... Так, это полностью меняет дело!".
   Он втянул носом воздух: никаких тебе грецких орехов и незнакомой туалетной воды - пахло сыростью, дешёвыми сигаретами "Прима" и давно нестиранными мужскими носками.
   "Похоже, приступ миновал!", - решил Ник и открыл глаза.
   Рядом с ним, поглядывая строго и неодобрительно, сидел пожилой сержант, от седых усов которого и исходил незабываемый аромат "Примы". Незабываемый потому, что за два года армейской службы Пётр других табачных изделий не видел. Полагалось - по воинскому уложению - каждому бойцу по четыре пачки "Примы" (сигарет овальных) на неделю. Независимо от того, курящий ты или нет.
   Моложавый старший лейтенант располагался на переднем сиденье, рядом с белобрысым, совсем ещё юным шофёром.
   "Вот от этого пацана и воняет заскорузлыми носками", - подумалось ни к месту. - "Мода такая у казённых водил - летом в машине напяливать на ноги домашние шлёпанцы...".
   - Старлей, останови машину! - хрипло попросил Ник. - Плохо мне...
   Это было чистой правдой: как и всегда, когда заканчивался припадок, верхние и нижние конечности подрагивали мелкой дрожью, сердце бухало кузнечным молотом, противно подташнивало, а по лицу и спине обильно струился холодный пот.
   - Василий, останови! - велел лейтенант. - Да не здесь! Хотя бы метров сто пятьдесят проедь за автобусную остановку, дуболом! Не будем экспертов и стажёров отвлекать от поисков. О, и машина шефа здесь! Тогда ещё накинь метров сто...
   - Эк, оно вас прихватило! - посочувствовал сержант и непонятно посоветовал: - Никогда не надо пить яблочную бормотуху из картонных пакетов! Нет там никаких яблок! Только химия одна, типа - фруктовые эссенции. Плюсом - всякие стабилизаторы и красители...
   "Почему-то всех молоденьких белобрысых шоферов, сидящих за баранками служебных авто, зовут Васьками", - усмехнулся про себя Ник. - "И всё они почему-то обожают нажимать на педали тормоза и газа сугубо подошвами домашних шлёпок...".
   Машина (обычный милицейский УАЗик), остановился на обочине, Ник надавил на допотопную ручку, распахнул дверь и выбрался наружу.
   Старший лейтенант тоже решил размять кости, ловко спрыгнул на землю и сладко потянулся, слаженно захрустев молодыми сухожилиями и хрящиками.
   - Я отойду не надолго в сторону, - то ли сообщил, то ли попросил Ник. - А ещё мне надо сделать пару телефонных звонков. Жене и лечащему врачу.
   - Да, пожалуйста! - широко улыбнулся лейтенант. - Идите, писайте, звоните. Хоть жене, хоть Папе Римскому! Вы же пока не арестованы, следовательно, и в гражданских правах не поражены...
   Ник отошёл метров на пятнадцать от дороги и неожиданно наткнулся на старенькую кладбищенскую ограду. Прошагал ещё пару десятков метров вдоль неё и, обняв за ствол толстую берёзу, всласть поблевал.
   Вместе со светло-коричневыми остатками утреннего кофе, на белый свет выскочили из организма и два светло-розовых шарика.
   "Странно, - вяло подумал Ник. - "Пал Палыч уверял, что таблетки растворяются почти мгновенно. За минуты полторы. А эти уменьшились только - дай Бог - на одну четверть, хотя времени прошло с момента приёма уже минут двадцать пять, если не больше...".
   Отойдя от берёзы, он достал из кармана пиджака мобильный телефон, набрал нужный номер.
   Длинные гудки, щелчок, тишина.
   - Маша?
   - Она самая, - ответил ледяной голос.
   - Что с твоим голосом?
   - А каким он должен быть? - поинтересовалась жена. - После того, как ты при посторонних закатил мне такую жуткую сцену ревности? Минут пять выспрашивал про чужой мужской носок...
   - У меня был припадок.
   - Ты не врёшь?
   - Ни капли! - горячо заверил Ник. - Лейтенант был Дон Кихотом, с копьём, на котором была наколота говорящая человеческая голова. Сержант превратился в Санчо Пансу...
   - А я?
   - Ты была в образе цыганки Кармен. Только уже пожилой Кармен, лет так пятидесяти пяти.
   - Вот спасибо, уважил! - обиделась жена, но тут же смягчилась. - Хотя, это уже гораздо лучше, чем двухметровая гусеница-кенгуру.... Ой, что же я несу?! Как ты сейчас чувствуешь себя, Коленька? Где ты вообще находишься? В милиции?
   - Нет, мы остановились по дороге. Во-первых, меня тошнило...
   - Бедный!
   - Во-вторых, мне надо было срочно позвонить тебе.
   Он коротко рассказал жене о своих умозаключениях и подозрениях, в соответствии с которыми ей надлежало в срочном порядке покинуть коттеджный посёлок.
   - Хорошо, милый, как скажешь, - покладисто согласилась Мария. - На работу я выезжаю только через полчаса, так что успею побросать в сумки твои и мои вещи. Самые необходимые, я имею в виду. Встретимся вечером у моей мамы, она будет рада приютить нас на несколько дней. Тебя ведь отпустят к вечеру? - спросила с плохо скрытой тревогой в голосе.
   - Будем надеяться. Я как выйду из милиции, тут же поймаю такси и поеду к доктору Пал Палычу. А уже от него - к своей обожаемой тёще, а ты...
   - Ой, совсем забыла! - перебила жена. - Сегодня же общее собрание жильцов посёлка! Охранник напоминал с утра.... Может, я вечером вернусь, схожу на собрание, а потом уже поеду к маме?
   - И думать забудь! - разозлился Ник. - А если во время этого собрания и случится что-то страшное? Взрыв? Пожар? Очень даже логично получается! Что, скажешь, что я не прав?
   - Наверное, прав. Может, тогда стоит предупредить и всех остальных жителей городка?
   - Кто нам поверит, сама подумай? А вот насмешек придётся выслушать - несчётное количество. Кстати, ты позвонила Ануфриеву? Передала координаты ментов?
   - Обижаешь, начальник!
   - Ладно, - облегчённо вздохнул Ник. - Собирай вещи и выезжай. Встретимся вечером, у Аделаиды Макаровны...
   Попрощавшись с женой, он нажал на сброс и тут же набрал другой знакомый номер.
   - Я вас слушаю! - известил молодой манерный голосок.
   - Привет, Веруня! - непроизвольно улыбнулся Пётр, узнав интонации восемнадцатилетней внучки Пал Палыча. - Дед-то дома?
   - Здравствуйте, дорогой Николай Сергеевич! - в голосе послышались игривые нотки. - Давненько вы к нам не заезжали, я уже соскучилась. Вы так мило краснеете, когда я вам строю глазки...
   - Вера, прекращай! - взмолился Ник. - Не до шуток мне сегодня. Позови, пожалуйста, Пал Палыча.
   - А нет его! - радостно сообщила девушка. - С утра был, да весь вышел...
   - Куда?
   - А я знаю? Позвонил какой-то пациент. Дедуля засобирался, прихватил свой заветный саквояж, да и шасть за порог.... А у подъезда его уже ждала машина. Чёрный "Мерседес"! Знать, пациент будет не из бедных. Да, дедуля тот ещё ухарь! Скоро уже восемьдесят пять стукнет, а туда же.... Обожает денежку срубить по лёгкому. А мобильного телефона у него никогда и не было. Вы же знаете, что наш старичок - ужасный консерватор...
   - Вера, хочешь, я тебе подарю бутылку итальянского шампанского, а к ней в придачу - большую плитку чёрного французского шоколада? - душевно спросил Ник, зная по собственному опыту, что внучка доктора имеет склонность к длиннющим телефонным монологам. - Самого чёрного и самого горького на свете?
   - Конечно, хочу, - тут же притихла девушка. - Что я должна для этого сделать?
   - Две вещи. Во-первых, передать Пал Палычу, когда объявится, что я его ищу. Пусть перезвонит. А, во-вторых, я сейчас отключусь, а ты на меня за это не будешь обижаться. Лады?
   - Лады, гы-гы-гы, - замогильным голосом ответила трубка и разразилась короткими гудками.
   - Что это было? - спросил Ник у окружающего пространства. - Верочка так пошутила? Или утренний припадок напоминает о себе?
   Окружающее пространство тупо и равнодушно промолчало в ответ.
   - Николай Сергеевич! - раздалось со стороны дороги. - Вы там, часом, не уснули?
   - Уже иду! - громко ответил Ник, а про себя пробормотал: - Спать-то как хочется, чтоб его...
   Старший лейтенант, прислоняясь тощим задом к пыльному капоту УАЗика, встретил его вежливой улыбкой, и, непринуждённо махнув рукой в сторону, спросил - как бы между делом:
   - Никого из знакомых не встретили возле кладбища? Вон, кстати, и остановка, где вы вчера свои фирменные кроссовки запачкали.
   - Нет, не довелось, - хмуро пожал плечами Ник, непроизвольно оглядываясь в сторону алюминиевого навеса, рядом с которым было припарковано несколько автомобилей. - А на кладбище вообще никого нет, полное безлюдье. Только покойники лежат за оградой.
   - Вот-вот, - подхватил сержант, выходя из-за капота машины. - Именно там, за кладбищенской оградой, и лежало мёртвое тело.
   - Одно? - глупо спросил Ник.
   - А сколько их должно быть, по-вашему? - насторожился сержант.
   - Да нет, это я так просто.... В смысле, я же не в курсе....
   - Как это - "не в курсе"? - искренне возмутился лейтенант. - Мы же вам, гражданин, подробно объяснили: про убитую старуху, про двух идиотов, задержанных на посту ГАИ с полным багажником парной говядины, про их неоднозначные показания...
   "Так, надо срочно выпутываться", - внутренне напрягся Ник. - "Дон Кихот и Санчо Панса говорили одно, а лейтенант с сержантом - в это же время - совершенно другое...".
   Он откашлялся, покрутил головой, и смущённо забубнил:
   - Понимаете, мужики, мне сейчас не до того.... Какие убитые старухи и парная говядина? Вы ноги моей жены видели? Вот то-то же! А тут чужой мужской носок на подоконнике.... Понимаете? Вот я вас слушал, слушал, головой кивал, а сам - только об одном и думал. Догадываетесь, наверное, о чём? Так что, извините! Не слышал я ничего, что вы мне рассказывали.... Повторите ещё раз, пожалуйста! Не подумайте, что я шучу...
   После минутного молчания первым высказался сержант:
   - Что ж, дело знакомое. Тем более что спор про этот носок мы, действительно, слышали.... Повторим, Лёня?
   - Повторим! - понимающе усмехнулся старший лейтенант, и пояснил для Ника: - Ты, братец, не смотри, что на Агафоныче сержантские погоны. Он раньше следователем Прокуратуры работал. А потом - всякие разные вороватые гады - вышибли его оттуда. Причём с такой характеристикой.... С волчьим билетом, короче говоря.
   - А мне без родимых органов никак, - печально улыбнулся Агафоныч. - Я ведь больше ничего не умею. Вот и "сержантю", пока возраст позволяет. Ну что, поехали? По дороге, Николай Сергеевич, мы тебе всё и объясним - по второму кругу. Ехать нам до отделения минут пятнадцать-двадцать, как раз уложимся.
   Они расселись на прежние места, машина, надсадно рыкнув, тронулась, и лейтенант Лёня приступил к рассказу:
   - Итак, вчера ночью на посту ГАИ в пятнадцати километрах отсюда, но в другую сторону, тамошние сотрудники остановили раздолбанные "Жигули". С чего остановили? Да, наверное, просто от скуки, чтобы скоротать время службы. Смотрят, а у двоих сидящих в салоне мужичков на одежде имеются следы крови. Понятное дело, вытащили обоих из салона, проверили документы, обыскали на предмет наличия оружия. Всё вроде в порядке. Тогда осмотрели салон автомобиля и багажник. На заднем сиденье обнаружили полиэтиленовые мешки с парной говядиной, да и багажник был забит - под самую завязку - аналогичным продуктом. Тогда гаишники потребовали у подозрительных мужиков сопровождающие документы: всякие там накладные, ветеринарные и гигиенические сертификаты.... Нет ничего. Тут один тамошний сержант - деревенский по происхождению - высмотрел на коровьей шкуре клеймо "Фермерское пригородное хозяйство Пыжова А.А.". А это уже наша территория. Казус такой: фермерское хозяйство по документам входит в состав города.... Давай, Агафоныч, принимай эстафету!
   - Доставили тех вшивых мясозаготовителей к нам, - с видимым удовольствием подхватил нить повествования седоусый экс следователь. - Допросили по уму, они и раскололись. Вернее, выдвинули одну экзотическую версию.... Мол, ехали они по дороге, никого не трогали. К другу своему ехали, который живёт где-то в области. Тут одному из них приспичило по малой нужде. Остановились они около остановки, глядь, а под кустиком лежат две свежезарезанные тёлки. А вокруг - никого.... Посовещались тогда мужички и решили, мол, не пропадать же добру. Машину по просеке отогнали от дороги. Потом оттащили туши животных к кладбищенской ограде. Метрах в ста пятидесяти от того места, где мы недавно останавливались. В багажнике "Жигулёнка" совершенно случайно завалялся острый топор. Один - в прошлом (до отсидки на зоне) мясник - занялся разделкой. Второй пошёл на дорогу: понаблюдать и послушать - всё ли спокойно. С собой прихватил - по его словам - початый литровый пакет с дешёвым алкогольным пойлом. Вдруг, слышит, под навесом остановки кто-то громко разговаривает на английском языке. Подошёл, а там какой-то иностранец: болтает сам с собой, руками размахивает. То ли обкуренный, то ли психически-ненормальный.... Этот второй, тот ещё пассажир, неоднократно судимый, не робкого десятка, подошёл к иностранцу. Говорит, что общения не получилось. Иностранец по-русски не знал ни единого слова. Наш, соответственно, по ихнему.... Но приветственными жестами обменялись и, мол, даже выпили бормотухи за дружбу народов, после чего душевно распрощались. Ну, и ещё всякого задержанные рассказывают - три короба разного бреда.... Сейчас около места убийства работают эксперты, к которым приданы стажёры милицейской школы. Да и наш непосредственный начальник, подполковник Старко Сергей Андреевич, там же. Руководит.... Вот такая душевная история, гражданин Нестеров. Как она вам?
   - Странная история, - дипломатично ответил Ник, а про себя подумал: - "Похоже, краткий период обращения на "ты" закончился. Мужская солидарность сработала на короткий период, не более того...".
   Через минуту-другую он задал вполне логичный вопрос:
   - Извините, старший лейтенант, но зачем мы следуем в ваше районное отделение?
   - Как это зачем? - непритворно удивился тот. - А кровавые следы? Надо же всё запротоколировать, взять с вас объяснительную, сдать кроссовки на экспертизу...
   - Кроссовки - на экспертизу?
   - На предмет определения природы крови, - пояснил седоусый сержант. - В том плане, чья она. Коровья? Человеческая?
   Ник успокоился. Во-первых, он был на сто процентов уверен, что кровь окажется коровьей. А, во-вторых, галлюцинации отсутствовали. Следовательно, ничего опасного - лично для него - не намечалось
   Он, вспомнив, что две утренние таблетки пропали даром, торопливо достал из нагрудного кармана блестящую упаковку, извлёк из пластикового гнезда очередной светло-розовый шарик, положил в рот и проглотил.
  
   Районное отделение - и снаружи и внутри - полностью соответствовало антуражу знаменитого сериала "Улицы разбитых фонарей".
   "Может, данный сериал тут и снимали?", предположил Ник, героически борясь с подступающим сном.
   Бумажная волокита заняла часа полтора. После её завершения Ник, широко зевнув и доставая из кармана мобильник, поинтересовался:
   - Старлей, я уже могу вызывать такси?
   - Такси? - зачем-то переспросил лейтенант Лёня. - Можно и такси, тем более что уже установлено: кровь на ваших кроссовках однозначно принадлежит тёлке, то бишь, молодой корове.... Но только потом, после проведения завершающего мероприятия. Как говорится, закроем последнюю дурацкую версию, и окончательно зачислим вас, Николай Сергеевич, в разряд второстепенных свидетелей, - обернулся в сторону обшарпанной двери и скомандовал: - Агафоныч, заводи клоунов!
   Зашедшая в кабинет парочка, за которой маячила невозмутимая физиономия сержанта, была приметно-комична: низенький толстячок с бесконечно печальными восточными глазами был соединён наручниками с высоким и худым обладателем вислых запорожских усов.
   "Опять эта нездоровая ассоциация: Дон Кихот - Санча Панса!", - автоматически отметил Ник. - "Только в этом случае лидером, безусловно, является Санча...".
   Подтверждая это его предположение, толстяк заблажил звучным, смутно знакомым баритоном:
   - Начальник, это он и есть! Тот самый иностранец, с которым я пил портвейн. Именно он потом зарезал безвинную бабушку. Ненавижу гада! - замахнулся в сторону Ника волосатым кулачком.
   - Отставить, задержанный Оганесян! - грозно рявкнул старший лейтенант и, уже официально-холодным голосом, уточнил. - Вы готовы подтвердить свои показания в письменном виде?
   - Конечно же, начальник!
   - А вы, задержанный Петренко?
   - Так всё оно и было, - равнодушно ответил вислоусый дребезжащим, смутно знакомым фальцетом. - Мы как раз мешки с мясом укладывали в багажник. А тут невдалеке кто-то завопил придушенно. Ну, как тот кот-ворюга, когда ему шею сворачивают на сторону.... Мы тихонько двинулись туда. Любопытно стало - что да как. А там это иностранное чувырло старушку режет. Большим ножом. В полнолуние всё хорошо видно.... Боязно стало. Все же знают, что с сумасшедшими лучше не связываться. Мы тогда тихонько, чтобы ветка случайно не хрустнула под ногой, отступили к машине. Сели в неё, завели мотор, да и рванули - на полной скорости.... Почему этот кровавый упырь у вас, начальник, без наручников? Бросится ещё, не дай Бог...
   Когда сержант вывел задержанных из кабинета, Ник, не дожидаясь вопросов лейтенанта, объявил:
   - Я никогда не видел этих граждан. И ни с какими иностранцами не встречался прошлой ночью. Да и пожилую женщину не резал ножом. Готов подтвердить свои слова на детекторе лжи. Более того, настаиваю на этом! А показания двух этих, как вы сами выразились, клоунов, не стоят и выеденного яйца...
   - На чём вы настаиваете?
   - На детекторе!
   - Ну, батенька, это вы загнули! - прыснул лейтенант. - Откуда, спрашивается, у нас - детектор лжи? Вы посмотрите на эти некрашеные стены и на мебель облезлую.... А вот необходимые причиндалы - для снятия отпечатков пальцев - имеются.
   - Зачем вам мои отпечатки? Они имеют отношение к убийству? Так ведь бабушку вроде не душили..., - непонимающе усмехнулся Ник.
   - Кто знает, кто знает.... Может, да. Может, нет.... Только вот на картонном пакете из-под яблочного вина, найденного на автобусной остановке, имеются чёткие отпечатки пальцев двух человек. Один из них - задержанный Оганесян. А вот кто, интересно, второй? Вдруг, этого второго зовут - Нестеров Николай Сергеевич? Что скажете на это, гражданин Нестеров?
   - Если даже и так, то это абсолютно ничего не меняет, - Ник нервно и презрительно передёрнул плечами. - Распитие спиртных напитков на автобусной остановке - лишь мелкое административное нарушение. При чём здесь - убийство?
   - Не скажите. Сегодня улика - косвенная, завтра - прямая. Опять же, вы - этими отпечатками - будете уличены во лжи. А если дело будет рассматривать суд присяжных? Тогда именно субъективные факторы могут выйти на первое место...
   Ник почувствовал, что засыпает. Причём, засыпает - без единого шанса на сопротивление. Сон, словно густой туман, плотно и планомерно опутывал его сознание, превращая в беспомощное растение....
   - Лёня, не подскажете, где тут у вас можно поспать немного? - с трудом выдавил из себя Ник, устало прикрывая глаза. - Сморило меня что-то....
   - Поможем, Николай Сергеевич, не сомневайтесь, - долетел откуда-то издалека уверенный голос. - Сейчас вас ребята проводят в отдельную камеру, там коечка имеется - с мягким матрацем и простынкой.... Агафоныч! Пиджак снимите с клиента, чтобы не помялся, ботинки, чтобы не пачкать простыню...
   Сон был какой-то вязкий, наполненный приятной истомой и ненавязчивыми успокаивающими картинками: поля, заполненные летним разнотравьем, стрижи, мелькающие над берегом широкой реки, голая Мария, грациозно заходящая в светло-голубую речную воду...
   - Так, на всякий случай держите руки и ноги, - донёсся сквозь сон властный женский голос. - Кузнецов, закатай-ка ему рукав рубашки на левой руке. Хватит, и так сойдёт.
   Ник почувствовал лёгкую боль от укола, напрягся, но уже через мгновение расслабился, чувствуя, как по всему телу побежала приятная, бесконечно тёплая волна.... И ещё мгновение, и он опять оказался на Заброшенных Крышах....
  
  
   - Все мы - только дети, заблудившиеся в Пустыне, - глубокомысленно произнёс Кот, на этот раз умело прикуривая предложенную сигарету. - Кругом - ночь. Ни единого огонька вокруг. А впереди - сплошные засады и горести.....
  
   Ник тоже закурил, машинально отметив про себя, что количество сигарет в пачке не уменьшается.
   "Видимо, очередной местный фокус какой-то", - подумал он и через полминуты поинтересовался:
   - Кстати, Маркиз, друг мой, вы за этими посиделками о некой особе - по имени Анхелина Томпсон - не забыли часом? Думаю, что от отведённых уважаемым Ангелом трёх часов мало, что и осталось - минут сорок-пятьдесят, не больше.
   Кот даже на месте подскочил - на добрые полметра.
   - Как же это я? - забормотал извинительно. - Всё этот Айвенго, как начнёт травить байки о своих подвигах, да баллады героические распевать, так и забываешь напрочь о делах насущных, в транс впадаешь - что тот глухарь по весне. Как же, читали.... А сейчас, друг Ник, давай-ка я тебе на плечо заскочу - для ускорения процесса - да и двинем, благословясь. Конверт с этим Небесным Посланием в карман спрячь, а по дороге я тебе всё об этом деле и расскажу, заслушаешься...
   Удобно устроившись на плече у приятеля, Кот дал команду:
   - Видишь вон там, на норд-осте, серую длинную трубу? Вот и чеши в том направлении!
   Глядя то себе под ноги, то, сверяя правильность курса, на серую трубу, Ник зашагал по Крышам. Бурая старинная черепица, металлические гладкие листы, нестерпимо блестевшие от света двух половинных солнц, серый рубероид, покрытый узорчатыми трещинами, снова - черепица, красная, новёхонькая...
   - Теперь можно и рассказ начать, - замурлыкал над ухом Кот, - Значится, дело было так...
  
   Эта история произошла лет сто тому назад, а может и все сто пятьдесят. Карибия тогда только-только обрела независимость. Стояла, жила-поживала, на берегу моря большая деревушка. А, может, просто маленький посёлок, дававший приют разным тёмным личностям и авантюристам всех мастей - пиратам, золотоискателям, охотникам за старинными кладами, преступниками, скрывающимся от правосудия стран Большого Мира. Белые, вест-индийские негры, метисы, мулаты, дикие индейцы, всякие - в буро-малиновую крапинку....Та ещё публика, живущая весело и беспутно. А какое настоящее беспутство может, собственно говоря, быть, если женщин в деревушке практически и не было - так, несколько индианок, да толстая старая афроамериканка донья Розита, владелица трактира "La Golondrina blanka"?
   И вот, представь себе, в католической Миссии, что располагалась рядышком с этим посёлком авантюристов, появляется девушка-американка необыкновенной красоты - высокая, стройная, молоденькая. Ухаживает в Миссии за больными, детишек индейских обучает английскому языку и в посёлке появляется только по крайней необходимости - в галантерейной лавке ниток-иголок купить, да на почту наведаться.
   Звали её - Анхелина Томпсон, и была она такая хрупкая, грустная и печальная, что, глядя на неё, даже у бродячих собак на глазах наворачивались слёзы. Говорили, что её жених трагически погиб где-то, вот она от тоски и уехала служить Господу в далёкую Миссию.
   Но разве это могло остановить местных головорезов, истосковавшихся по женскому обществу? Стали они все оказывать мисс Томпсон различные знаки внимания - тропические цветы дарить охапками, самородки золотые через посыльных мальчишек-индейцев предлагать. Но только не принимала она тех подарков, всё с посыльными возвращала обратно. Лопнуло тогда у бродяг терпение. И однажды, уже под вечер, дружной толпой человек в сто пожаловали они к недотроге в гости.
   Жила мисс Анхелина в глинобитной хижине рядом с Миссией, и выращивала на крохотной клумбе жёлтые розы - неизвестные тогда в Карибии. Видимо, привезла с собой из Штатов черенки. Вернее, роза была всего одна - остальные не прижились.
   Выдвинули пришедшие бандерлоги девушке недвусмысленный ультиматум: мол, либо она сама незамедлительно выберет своего избранника, либо всё решит честный жребий. Так ли, иначе - но свадьбе к заходу солнца быть.
   Грустно улыбнулась тогда Анхелина, и спокойно так отвечает, мол: - "Я, конечно, уступаю насилию, и выбор свой сделаю сама - срежу сейчас жёлтую розу и вручу своему избраннику ...".
   Радостно заволновались женихи, завопили в предвкушении спектакля.
   А девушка взяла у ближайшего к ней примата острый кинжал, осторожно срезала розу, тщательно удалила все шипы со стебля, и аккуратно воткнула - розу - себе в волосы, кинжал - себе в сердце .....
  
   - Тут историю эту и заморозили, - неожиданно прервал повествование Кот. - И оказалась наша мисс Томпсон, в ту же секунду, прямо на этих Заброшенных Крышах. Цела и невредима, понятный хвост! Долго её судьбу тутошние Умники решали.... Решили, видимо. Не иначе, в конверте, Бородачом принесённом, и содержится данное судьбоносное решение.
   - Как мне помнится, ты тогда возмущался нешутейно, мол: "Сами, видите ли, не могут. Тоже мне - неженки...". А, действительно, почему тот Ангел сам конверт этой особе вручить не мог? - Ник всегда уважал порядок, и вообще, уважал разнообразные логические построения.
   Кот, почесав задней лапой свою "щёку", охотно пояснил:
   - Они завсегда чувствуют - кто перед ними. Помнишь, как Бородач с нами высокомерно разговаривал, тыкал? Это потому, что он знает - мы с тобой обычные олухи, погулять на Крыши вышедшие. Чего с такими церемонится? А перед мисс Анхелиной - теряется ихняя Братия. Видимо, чувствует, что она совсем другого полёта птица, и им не ровня. В смысле, очень Высокого Полёта. Извини, но не смогу объяснить лучше.... Кстати, вот и труба нужная. Всё, делаем привал!
   - Привал, так привал, - Ник помог другу спуститься на "землю".
   Упруго выгнул спину, Кот зевнул и, осторожно выглянув из-за трубы, сообщил:
   - Ага, практически пришли, метров сто всего-то и осталось. Вот, полюбуйся на сказочную картинку.
   Ник примостился рядом. Действительно, было очень красиво, ничего не скажешь: аккуратная разноцветная палатка, а вокруг неё - сотни, а быть может, тысячи, разномастных кадок, горшков и горшочков с великолепными жёлтыми розами. Легкий ветерок ненавязчиво принёс воистину неземные ароматы, несколько вздохов - и голова закружилась, закружилась....
   Вокруг горшков и кадок перемещалась высокая, очень стройная девушка с лейкой в руке, напевая что-то светлое и мелодичное, зовущее и завораживающее одновременно.
   - Что же мы остановились? - взволнованным шёпотом спросил Ник, не отрывая взгляда от девушки. - Давай выйдем. Нам же торопиться надо, как Ангел велел.
   - Успеем ещё, - так же тихо ответил Кот. - Давай-ка конверт, ознакомимся, для начала, с его содержимым. Давай, давай. А то ведь так и не узнаем - что на самом деле произошло. Только и останется, что легендам верить. А тут, как никак, первоисточник!
   Кот ловко вскрыл конверт, достал из него несколько листов розовой бумаги и погрузился в чтение. Ник покорно ждал, уже зная, что всякого рода понукания его усатый друг - абсолютно и однозначно - не терпит.
   - Однако, - Кот неуловимым движением достал откуда-то из воздуха самые настоящие очки, ловко водрузил их на свою мордочку и с удвоенным вниманием начал изучать документ.
   Ник даже не удивился: то раскладные стулья появляются "из неоткуда", теперь вот - очки. Непрост этот кот по имени Маркиз. Ох, непрост! Если он, конечно, и на самом деле тот, за кого себя выдаёт....
   - Забавно! - Кот явно был чем-то удивлён, причём, судя по его виду, удивлён приятно. - Дай-ка, Николай, сигарету что ли, для ускорения умственного процесса, так сказать.
   Прикурив, Кот со вкусом затянулся и продолжил:
   - Представляешь, оказывается и нашим Умникам Небесным - ничто человеческое не чуждо! Оказывается, иногда и Они - на решения, полные гуманизма и справедливости - отваживаются. Анхелина Томсон, самоубийца, как не крути, грешница страшная, в Аду ей гореть вечно.... А вот, на тебе - к лику Святых причислили! Ну, надо же! Послушай с того места, где я давеча остановился....
  
   .... А девушка взяла у ближайшего к ней примата острый кинжал, осторожно срезала жёлтую розу, тщательно удалила все шипы со стебля и аккуратно воткнула - розу - себе в волосы, кинжал - себе в сердце. И упала бездыханной...
   Долго стояли бандерлоги над мёртвым телом, стояли и молчали.
   Потом похоронили девушку, а над её могилой поставили часовню. А город нарекли - Сан-Анхелино. И стали все и повсюду выращивать жёлтые розы.
   А потом, как-то сама собой родился обычай: если мужчина хочет предложить девушке или женщине руку и сердце - он ей дарит жёлтую розу. Если она согласна - то пристраивает цветок в свою причёску. Вот здесь всё только и начинается.... Видимо, дух невинно убиенной Анхелины так и не нашёл покоя, всё бродит по городку, да и вмешивается в дела любовные. Когда, например, мужчина неискренен, или намерения имеет нечестные, то тут же раздаётся хлопок, и виновник впадает в летаргический сон. Нет, не навсегда, каждый раз по-разному, видимо, в зависимости от степени нечестности.
   Кто-то десять минут спит, кто-то месяц.... Ну, и с женщинами и девушками, которые цветок без должных на то оснований, то есть, без любви настоящей, принимают, то же самое происходит.... Бывает, что и оба засыпают. Одна пара полгода проспала, потом одновременно проснулись, встретились, поглядели друг другу в глаза, а сейчас ничего - друзья закадычные. Бывает, когда девушка в свои волосы жёлтую розу, принесённую кавалером, втыкает, то над Сан-Анхелино вдруг загорается яркая радуга. Это означает, что всё хорошо, и Святая Анхелина этот брак благословляет...
  
   - Красивая история! - Ник не знал, что ещё и сказать.
   - Требуется немного уточнить, - не согласился его полосатый напарник. - Получилась - очень красивая История.... Эй, там, Наверху! - громко закричал Кот. - Спасибо Вам, на этот раз! Нормально придумали!
   - И думали совсем не долго, всего-то лет сто пятьдесят, - чуть слышно, себе под нос, пробормотал Ник, подмигивая Коту.
   - Не стоит благодарностей! - пророкотало с Небес. - Исполняйте порученное!
  
   Девушка сама шла им навстречу. Тоненькое лицо, светлые белокурые волосы, наполовину скрытые капюшоном чёрного плаща, и голубые, огромные, печальные глаза. До чего же печальные, Боги мои, до чего же - печальные!
   - Здравствуйте, Кот! Приветствую вас, благородный Ник! - будто морской прибой прошелестел мелкой галькой о прибрежный песок. - Вы мне вести принесли? Давайте же скорей! Я любое решение приму - с радостью и покорностью...
   Анхелина взяла протянутые бумаги, пробежала по ним взглядом, раз, другой, подняла глаза на пришедших. До чего же счастливые глаза, Боги мои, до чего же - счастливые!
   - Прощайте, Кот! Прощайте, благородный Ник! - прошелестел морской прибой - мелкой галькой о прибрежный песок. - Я готова, Господи! Пусть всё состоится! Только - о розах моих позаботьтесь, пожалуйста!
   Мгновенье, и прекрасная Анхелина Томпсон исчезла, растворившись в Небытие....
  
   - Вот так-то оно, добрый мой Ник, - печально вздохнул Кот. - Вот ещё, не успел тебе сказать. На могиле Святой Анхелины, в часовне, камень белоснежный поставили, а на нём - выбили стихотворение:
  
   Жёлтое солнце в её волосах.
Утро над быстрой рекой.
И о безумных и радостных снах
Ветер поёт молодой.

Жёлтое солнце в её волосах.
Жаркий полуденный зной.
И о мечтах, что сгорели в кострах,
Ворон кричит надо мной.

Синее море, жёлтый песок.
Парус вдали - одинок.
Ветер волну победить не смог,
И загрустил, занемог.

Жёлтая роза в её волосах.
Кладбище. Звёздная ночь.
И бригантина на всех парусах
   Мчится от берега прочь.

Камень коварен. Камень жесток.
И словно в страшных снах
Маленький, хрупкий жёлтый цветок
   Плачет в её волосах.
   - Да, - печально, в унисон другу вздохнул Ник. - Бывает, на этом свете всякое, чего и приснится никому - на этом конкретном свете - не может. Да и на всех прочих. Никому и никогда, безвозвратно и навсегда...
  
  
   Проснулся он от того, что кто-то вежливо тряс его за плечо.
   - А? Что? - Ник сел на койке, торопливо провёл ладонью по лицу.
   - Там начальство прибыло, - печально подмигнул ему сержант Агафоныч. - Вас требует срочно в кабинет. Одевайтесь. Может, помочь с ботинками? - коротко кивнул головой в сторону младшего сержанта, стоящего рядом.
   - Сам справлюсь, - пообещал Ник, а уже через две секунды понял, что это будет сделать очень не просто: левая рука, в сгиб локтя которой что-то вкололи, практически не сгибалась, пальцы шевелились с трудом.
   А ещё в голове и в душе царила странная апатия: было на всё, абсолютно на всё, наплевать....
   "Видимо, вкололи что-то психотропное, парализующее волю", - пробежала одинокая и равнодушная мысль. - "Одно только странно: почему до сих пор не появился Агафонов? Марьяна же ему звонила...".
   - Ладно, помогите уж, - отринув останки гордости, попросил Ник. - И с ботинками, и с пиджаком...
   Перед выходом на его руках защёлкнули наручники.
   - Начальство велело! - словно бы оправдываясь, сообщил Агафоныч.
   Кабинет подполковника Старко разительно отличался от кабинета старшего лейтенанта Лёни: просторный, светлый, белые потолок с импортными светильниками, стены были обшиты тёмными дубовыми панелями, итальянская офисная мебель.
   "Солидно и богато!", - мысленно констатировал Ник. - "Попахивает пошлым и самодовольным барством".
   Ник - по знаку Агафоныча - сел на табурет, стоящий в дальнем углу кабинета, сержант - всё с тем же автоматом на плече - дисциплинированно замер в двух метрах. Лейтенант Лёня осторожно присел на самый край хрупкого стильного стула, положив перед собой на широкий стол скромный картонный скоросшиватель. Подполковник же, не обращая на вошедших никакого внимания, продолжал что-то сосредоточенно записывать в толстую тетрадь золочёным "Паркером", склонив голову и выставив на всеобщее обозрение ярко-выраженные залысины.
   Наконец, он вставил "Паркер" в гнездо специальной подставки, захлопнул тетрадь, отодвинул её в сторону, начальственно вскинул голову.
   "А ведь я его уже где-то видел", - лениво подумал Ник. - "Или он просто здорово похож на кого-то из моих знакомых? Только вот, на кого?".
   Подполковник хмуро и вдумчиво посмотрел на посетителей и поинтересовался:
   - Сняли у подозреваемого отпечатки пальцев?
   - Не успели, - виноватым голосом доложил старший лейтенант. - Господину Нестерову стало плохо, пришлось его поместить на койку. В смысле - на койку в камере. Его даже наша доктор осматривала, сделала профилактический укол.
   - Ну, и ладно! Успеете ещё, - небрежно отмахнулся Старко. - А вот именовать этого типа "господином" не стоит. Похоже, что он - на долгие годы - останется только "гражданином".
   Подполковник достал из-под стола толстый портфель, поставил на стол, раскрыл и вытащил из его недр полупрозрачный полиэтиленовый пакет с непонятным продолговатым предметом внутри.
   - Нашли орудие убийства? - тихонько восхитился сержант, он же - бывший следователь прокуратуры.
   - Он ещё спрашивает! - надулся гигантским пузырём Старко. - Более того, я лично и обнаружил - в ста метрах от места преступления, в старой траншее, заполненной дождевой водой. Вот так надо работать! Учитесь, салаги! Интересуетесь, что лежит в пакете? Отличный охотничий нож! Причём, очень приметный, с закреплённой на ручке латунной пластиной. А на пластине имеется гравировка: "Николаю Нестеренко от друзей. На его тридцатилетие". Как вам это понравится?
   Милиционеры ещё о чём-то говорили между собой, но Ник их не слушал. Странная апатия мешала правильно воспринимать действительность, складывалось ощущение, что всё это происходит с кем-то другим, а он сам, Николай Нестеренко, просто случайный сторонний наблюдатель. Только одно обстоятельство интересовало его, да и то только слегка: - "Обвинение в убийстве - дело куда как серьёзное, нехилые улики множатся и накапливаются. А тонкая психика молчит и никак не реагирует на это. Где же они - хвалёные галлюцинации? Где все эти вампиры, монстры, убийцы, оборотни, кровососы и вурдалаки?"...
   Кто-то вежливо подёргал его за рукав пиджака, и голос сержанта Агофоныча строго велел:
   - Подозреваемый, очнитесь! К вам обращаются!
   Ник помотал головой и встретился взглядами с подполковником. Глаза у Старко были странным: изучающими, внимательными, любопытными.
   "Так смотрят на цирковых мартышек, умеющих кататься на двухколёсном велосипеде", - подумал Ник.
   - Ну, подозреваемый Нестеренко, будем подписывать явку с повинной? - ласково поинтересовался подполковник. - Улики-то неопровержимые. Ведь это твои отпечатки пальцев на винном пакете?
   - Мои, конечно.
   - Может, в пресс-хату тебя, дурочка определить? Рассказать, что там сделают с тобой за первые два часа?
   - Не надо меня никуда определять, - апатично передёрнул плечами Ник. - Раз все улики на лицо, то передавайте дело в суд. Признательные показания? Извините, но я никогда не лгу. Зачем же мне оговаривать самого себя? Я просто могу письменно подтвердить, что точно не помню, что было той ночью. Вернее, почти ничего. Могу подробно описать свои галлюцинации, вызванные тяжёлым психическим заболеванием.
   - Уже неплохо! - хохотнул подполковник. - Старший лейтенант, оформите данное признание и снимите с подозреваемого гражданина отпечатки пальцев. А потом....
  
   Довести начальственные инструкции до подчинённых Старко не успел: в коридоре раздался заполошный топот ног, зазвучали взволнованные голоса. Дверь приоткрылась, и в её проёме показалось испуганное лицо младшего сержанта, минут десять назад помогавшего Петру надевать пиджак и ботинки.
   - Т-там это, - заикаясь, доложил младший сержант. - Хозяин п-пожаловал. Уже под-д-днимается по л-лестнице. Какие будут приказания?
   - Первым делом, надо срочно отконвоировать подозреваемого гражданина в камеру, - озабоченно нахмурился подполковник. - Лучше, в дальнюю, в подвал. Агафоныч, озаботься, пожалуйста. Ты, Лёня, спрячь все документы по Нестерову подальше.
   - Зачем, Сергей Андреевич?
   - Надо так, Лёня. Надо! Предчувствия у меня....
  
  
   Предчувствия подполковника не обманули. Младший сержант, болезненно ойкнув, словно получив под зад крепкий пендаль, скрылся. Дверь широко распахнулась, и в кабинет вихрем ворвался низенький милицейский генерал: усатенький, глазастый с бесконечно-презрительной миной на щекастой физиономии.
   "Натуральный Наполеон Бонапарт", - вяло отметил Ник. - "Самодовольный такой типчик. Сатрап, бурбон и монстр - местного розлива. Впрочем, судя по глазам, при этом далеко не дурак...".
   - Общий привет, служивые! - бодро и сыто рыкнул генерал. - Все вон! Разбежались по рабочим местам! Считаю до двух, потом открываю огонь на поражение.... Шутка, понятное дело. Гы-гы-гы! Старко и подозреваемый остаются, остальные свободны! Да, и все бумаги по делу Нестерова оставьте. Все, я сказал! Если ещё есть что-нибудь - тащите.... Эй, Иваныч! Это он и есть - твой человечек? Сонный какой-то, заторможенный. Не тянет - на начальника охраны...
   Из-за генеральской спины выглянул банкир Ануфриев, коротко улыбнулся и успокаивающе подмигнул.
   "Иван Иванович", - заторможено обрадовался Ник. - "И выглядит как всегда, солидно и импозантно до полного восторга. За версту видно, что четверть века провёл в доблестных органах. Рыцарь плаща и кинжала. Джеймс Бонд российского производства...".
   Генерал барственно развалился в кожаном кресле, предупредительно освобождённом подполковником, небрежно полистал бумаги, подшитые в скоросшивателе лейтенанта Лёни, скривился, по полированной столешнице отправил папку к Ануфриеву и вопросительно уставился на Старко:
   - Ну, что ещё накопали?
   - Вот, стопроцентная улика! - подполковник указал пальцем на полиэтиленовый пакет. - Нож с гравировкой имени и фамилия владельца...
   - Ну-ка, ну-ка! - заинтересовался генерал. - Смотри-ка, и точно! "Николаю Нестеренко от друзей. На его тридцатилетие". Офигеть и не встать! Держи, Иваныч! - пакет последовал вслед за скоросшивателем.
   Ануфриев не стал рассматривать ножик, а демонстративно медленно открыл шикарный портфель крокодиловой кожи и отправил туда и картонный скоросшиватель, и полиэтиленовый пакет со стопроцентной уликой.
   - Позвольте! Как же так? - опешил подполковник. - Ведь дело уже открыто...
   - Молчать, гнида! - приказал генерал и, демонстрируя серьёзность своих намерений, вмазал кулаком по столешнице. - Как открыл, так и закроешь! Не слышу ответа?! Звёздочки плечи жмут?
   - Так точно! - Старко вытянулся в струнку. - Всё будет выполнено, господин генерал!
   - То-то же! Ладно, подполковник, живи. Распорядись, чтобы с гражданина Нестерова сняли наручники....
   "Сколько же Ануфриев заплатил генералу?", - задумался Ник. - "Ну, да, конечно же! Через несколько дней приезжают ювелиры из Южной Африки. В депозитарии будет алмазов храниться - на многие миллионы долларов. В этой ситуации без начальника охраны никак нельзя! Поэтому и галлюцинаций не было. Знать, в глубине души я был уверен, что Иван Иванович придёт на помощь...".
   - Емельян Семёнович, господин генерал! - подал голос Старко. - Тут у нас ещё одна неприятность образовалась.
   - Конкретно докладывай! Не жуй сопли!
   - Есть, не жевать! Задержали американскую подданную...
   - Американскую? - удивился генерал. - Это вы погорячились, Братцы! Неосторожность проявили, так сказать.... А за что, кстати?
   - В её паспорте нет российской визы.
   - Как так?
   - Понятия не имею, Емельян Семёнович! Американская подданная. Зовут - Анхелина Томсон. А российская виза отсутствует...
   - Доставить в кабинет данную особу! Я сам с ней буду говорить! - генерал выжидательно посмотрел на Ника и Ануфриева. - Всё, господа штатские, не смею вас больше задерживать! Всех благ и денег - побольше! Заглядывайте, если что....
   Ник, разминая затёкшие кисти освобождённых рук, шёл по коридору, отстав от Ануфриева метров на пять-шесть. На встречу ему - в сопровождении сержанта Агафоныча - шла молодая девушка, высокая, очень стройная, одетая в строгий старомодный костюм: длинная юбка по щиколотку, белая блузка с пышным кружевным воротником, приталённый тёмно-синий жакет, крохотная шляпка с тёмной вуалью.
   "Анхелина Томсон?", - от удивления Ник остановился. - "Да, это та самая девушка, из сна про Заброшенные Крыши! Как такое может быть? Может, очередная галлюцинация? Не разобрать - из-за этой вуали...".
   - Удачи вам, благородный Ник! - произнесла девушка звучным и глубоким голосом на английском языке. - Только, ради Бога, всегда обходите стороной большие деньги. Всегда! Я вас тогда, на Крышах, не успела предупредить.... Прощайте! - прошла мимо.
   - Вы знакомы с задержанной? - заволновался сержант Агафоныч.
   - Знакомы! - подтвердил Ник. - Советую отпустить эту милую и симпатичную барышню. В том смысле, если не хотите крупных неприятностей.... Так и передайте вашему генералу!
  
   В банкирском "Бентли" шофёр отсутствовал, и Иван Иванович лично уселся за руль.
   "Намечается серьёзный разговор", - понял Ник.
   Машина плавно тронулась с места, и Ануфриев поинтересовался:
   - Куда тебя доставить, болезный?
   - К Пал Палычу. Если, конечно, по дороге.
   - По дороге. Ты, Николай Сергеевич, хорошенько поговори с доктором. Пилюлями разживись. Хотя.... Тебе сейчас лучше вовсе воздержаться от приёма таблеток.
   - Это приказ?
   - Приказ! - посуровел лицом Ануфриев. - Сегодня у нас вторник. В пятницу утром прилетают наши, пардон, южно-африканские ювелиры с грузом алмазов. До вечера проведём полную экспертизу, оформим все бумаги, запрём камушки - до понедельника - в хранилище. Вместе с тобой, Сергеич, ясен пень.... А в понедельник всё сдадим в ГОХРАН, как и предусмотрено контрактом.
   - Я останусь в хранилище один? - уточнил Ник.
   - Один, как и договаривались. Никому другому я не доверяю. Ну, и понятное дело, тревожные кнопки - в твоём полном распоряжении. Если почувствуешь опасность, в смысле, увидишь всякую хрень, то нажмёшь. Понятно?
   - Понятно. Значит, от таблеток, действительно, придётся отказаться. Ладно, поговорю с Пал Палычем. Может, возможны какие-либо компромиссные варианты.... А в выходные никаких посещений хранилища не планируется?
   - Планируется, - тяжело вздохнул банкир. - Любопытных высокопоставленных персон в нашей стране хватает. Куда же без них? Так что я тебе потом позвоню - по специальному мобильнику. Позвоню и подойду - в сопровождении двух-трёх лиц обеих полов. Откроешь, запустишь, проведёшь развёрнутую экскурсию. Предпоследний замок настроим на твои отпечатки пальцев. Последний - на твою радужную роговицу глаз.
   - Перебором попахивает....
   - Ничуть не бывало! - ловко вертя баранку, пояснил Ануфриев. - Пальцы можно отрезать и от мёртвого тела и приложить к дисплею. А последний замок среагирует только на роговицу живого глаза. Понимаешь, живого!
   - А кто же меня может убить? - искренне удивился Ник. - Вы имеете в виду, что...
   - Вот-вот! Допустим, что неизвестному злодею удалось спрятаться в хранилище. Я такое наблюдал в одном голливудском блокбастере.... Вылезет этот негодник из укрытия, например, из бронированного сейфа, тебя застрелит, а наружу выбраться не сможет. А ты говоришь, мол, перебор...
  
   Через несколько минут Ник, вспомнив о своём сне про Заброшенные Крыши, перевёл разговор в другое русло:
   - Тут, Иван Иванович, про дефолт болтают. Мол, доллар может подорожать в несколько раз...
   - Полная ерунда! - презрительно фыркнул Ануфриев. - Вздорные слухи! Если что, то я бы знал. Позвонили бы из Москвы, предупредили бы - по старой памяти.... С чего это ты забеспокоился? А, мне же докладывали, что ты решил бизнесом заняться. Если не ошибаюсь, вместе с Зауром Хаповым? Что-то связанное с недвижимостью?
   - Ну, да. Инвестировали немного в один проект, связанный с возведением складского комплекса. Взяли деньги в одном частном фонде, вернее, в "сером" банке. В долларах, понятное дело, под минимальные проценты. Заур договаривался обо всём, бумаги готовил....
   - Ну-ну! Чего ты тогда беспокоишься? Хапов раньше был толковым адвокатом, так что, в договорах займа должен разбираться....
   - Адвокатом? - насторожился Ник, вспомнив предостережение Кота из странного сна. - Я и не знал...
   - Теперь вот знай. Давно это было, ещё до Перестройки. Потом Заур год-другой походил в бандитах. Вовремя одумался и переквалифицировался в специалисты по недвижимости.... Впрочем, ничего откровенно подлого за ним не замечалось. Дефолт? Выбрось из головы. Думай о деле и не отвлекайся на вздорные слухи.... У тебя ведь во время оформления документов галлюцинаций не было? Чего тогда волнуешься?
   "Дело-то было четыре с половиной месяца назад!", - невесело усмехнулся про себя Ник. - "Тогда моя тонкая психика, наверное, ничего не чувствовала, а теперь вот сны снятся тревожные...".
   "Бентли" остановился возле подъезда доктора.
   - Ещё вот одно дело, Николай, - взгляд Ануфриева едва заметно вильнул в сторону. - Решил я закончить с банковским бизнесом и продать все акции. В Москву зовут, сенатором от..., от одного отдалённого северного региона. Сам понимаешь, от таких предложений не отказываются....
   - А как же я? - опешил Ник. - Мне теперь надо будет увольняться?
   - Не надо! В смысле, пока не надо.... Будущие владельцы банка - люди вполне адекватные и массовой сменой персонала заниматься не будут. Поработаешь с полгодика в старой должности. А потом я тебя переведу к себе, в первопрестольную. Жильё предоставят казённое, в деньгах не потеряешь. Маша? Не переживай, всё утрясём, поможем, обустроим.... Ты, кстати, в какой политической партии состоишь?
   - Иван Иванович!
   - Ах, да! У тебя же на этот счёт разработана своя хитрая теория. Мол, видишь впереди толпу - обойди её стороной...
   - Как же иначе? Любая толпа - потенциально опасна. Вон, самолёты - во время автосалонов - падают прямо на людей. Ночные клубы выгорают дотла вместе с посетителями.... Деление по религиозному принципу? Ага, слышали про костры Великой Инквизиции. И про Вальпургиеву ночь читали.... А политические партии - те же толпы. Раз, и революция произошла - с кровавыми последствиями. Два, и партийная чистка началась, только свежие могилки успевай заносить в кладбищенский реестр....
   - Ладно, об этом поговорим потом, философ доморощенный! Иди к своему доктору, консультируйся. Вечером обязательно перезвони и доложи. Потом выспись хорошенько, на завтра даю тебе внеплановый выходной. В четверг же приезжай на работу с самого утра. Проверим всё, приготовимся к прибытию дорогих гостей.... Ну, бывай и будь здоров!
  
  
   Ануфриев уехал, а Ник достал из кармана пиджака мобильный телефон и позвонил Матильде: кратко доложил о своём освобождении из узилища, согласовал некоторые детали предстоящего визита к тёще. Попрощавшись с женой, набрал домашний номер Пал Палыча.
   - Лувр слушает! - известил прокуренный женский голос, практически бас. - Чего молчим, лахудры драные и замусоленные? Соскучились по гильотине, мать вашу?
   "Начинается очередной припадок?", - предположил про себя Ник, а вслух вежливо попросил:
   - Позовите, пожалуйста, к аппарату Пал Палыча. Или его внучку Веру.
   - Ты что, Николаша, совсем офигел? - возмутилась пожилая женщина. - Это же я и есть, Верочка! В смысле, Верунчик-розанчик! Поднимайся скорее ко мне, мой сладенький! Я уже вся горю от нетерпения.... А бутылка итальянского шампанского и плитка чёрного французского шоколада? Обещания, шалопай, надо сдерживать! Если обещанного нет, то даже не пущу на порог! Вот же, мужчины....
   - Вера, послушай! - с трудом вклинился в монолог Ник. - А дедушка уже вернулся?
   - Шампанское и шоколад! - непреклонно потребовали на том конце телефонного провода. - Две бутылки и две плитки! Иначе разговора не будет! Пи-пи-пи, - запиликали короткие гудки.
   - Вот же, чёрт побери! - от души выругался Ник и, тщательно оглядываясь по сторонам, отправился к ближайшему супермаркету.
  
   Озирался он по весьма прозаичной причине: если странный телефонный голос, который никак не мог принадлежать Верочке, свидетельствовал о новом приступе, то необходимо было быть максимально осторожным. Более того, следовало незамедлительно - в соответствии с инструкциями старого доктора - сесть на лавочку, принять таблетку и немного передохнуть, ожидая, когда лекарство подействует, не вступая в разговоры с окружающими. После чего поймать машину и следовать домой. Вернее, в данном конкретном случае, к любимой тёще Аделаиде Макаровне. По прибытию - принять горячий душ, выпить грамм двести пятьдесят коньяка и завалится спать.... Но ему очень надо было переговорить с Пал Палычем, поэтому приходилось рисковать.
   Но ничего подозрительного не происходило: обычная вечерняя городская улица, люди, спешащие по своим делам, машины, автобусы, трамваи. Ник, дожидаясь зелёного сигнала светофора, достал из коробочки светло-розовую таблетку и проглотил.
   "Не стоит так увлекаться фармацевтикой", - подумалось. - "Это уже пятая пилюля за день. Плюсом, ментовская докторша вколола какую-то гадость.... Ей-то это зачем было надо? И на кого же так похож подполковник Старко, а? Впрочем, Бог с ним со всем! Сейчас самое главное - разжиться шампанским и шоколадом...".
   Он перешёл через дорогу, вошёл, стараясь никого не подталкивать, в магазин, положил в корзинку - в затребованных количествах - шампанское и шоколад, подошёл к кассе. Тут оно и началось....
   Солидный мужчина, стоящий перед ним в очереди, обернулся тощим горбатым медведем со свалявшейся грязно-бурой шерстью. На затылке косолапого красовалась цветастая узбекская тюбетейка, а медвежья корзинка оказалась заполненной - до самых краёв - какой-то тёмной тухлятиной.
   Ник непроизвольно прикрыл ладонью нос и поднял глаза к потолку. Сзади кто-то громко рычал, хрюкал и толкался в спину, но он старался не обращать на это ни малейшего внимания...
   - Вы что там, уснули, молодой человек? - обратилась к нему рыженькая, совсем даже обычная кассирша средних лет. - Очередь задерживаете! Нет у вас денег помельче? Тогда поищите, пожалуйста, пятьдесят рублей. А, можно, побыстрей? Задерживаете ведь других граждан...
   - Да он же обкуренный! - проворчал сзади недовольный старушечий голос. - Наркоманов развелось, плюнуть некуда! А вина накупил - дорогущего. Ну-ка, подозрительный гражданин, предъявите нам налоговую декларацию за прошедший год! Иначе милицию позову!
   Ник непроизвольно обернулся. На него грозно смотрела Маргарет Тетчер, она же - Железная леди. Только облачённая в пиратский костюм - с массивным палашом на боку и с громоздкой деревянной ногой.
   - Извините, миледи, - пробормотал Ник, отходя от кассы. - Я исправлюсь, честное слово....
   "Как всё странно!", - замелькали в голове тревожные мысли. - "Раньше припадок, когда начинался, затрагивал всех окружающих. В той, или в иной степени, понятное дело.... Но сейчас творится нечто непонятное. Маргарет Тетчер, медведь-шатун и, вместе с тем, совершенно нормальная кассирша. А вон шваброй орудует обычный уборщик-киргиз. Правда, рядом с ним ползёт гигантская анаконда.... Что-то не так. Может, болезнь усугубляется? Эх, как не вовремя! Как раз перед приездом южно-африканских ювелиров! А Иван Иванович так рассчитывает на меня.... Надо срочно посоветоваться с доктором!".
  
   Ник - под удивлённые взгляды окружающих - перемахнул через анаконду, потом через толстого дикобраза, через тёмно-зелёную противопехотную мину, через тело какой-то смутно узнаваемой артистки - с торчащим из груди кинжалом...
   - Ничего, прорвёмся, - шептал он себе под нос. - Светофор-то - самый обычный.... Ага, загорелся зелёный. Вперёд, за тем саблезубым тигром. Только кровавые лужи - на всякий случай - надо обойти стороной....
   Дорогу он успешно перешёл, расслабился, смахнул со лба пот. И тут же оказался под копытами кавалерии, выскочившей - не пойми откуда. Здоровенные такие кони - тёмно-гнедые, откормленные, здоровенные. А на них восседали усатые и широкоплечие драгуны - в форме Екатерининских времён, с обнажёнными шпагами в руках.
   - Прочь с дороги, смерд! - прокричал передовой всадник, на голове которого гордо покачивалась офицерской шляпа с пышным, молочно-белоснежным страусовым пером. - Пади! Пади! Зашибу!
   Ник торопливо отшатнулся в сторону, но задняя нога коня потянулось следом, и чёрное круглое копыто с силой въехало в его солнечное сплетение...
   Дыхание тут же перехватило, в глазах потемнело, мысли беспокойно и заполошно - искривлёнными спиралями - заметались в голове: - "Что теперь делать? Звать на помощь? Или просто упасть на землю, притвориться мёртвым и ждать, что будет дальше?".
   Постепенно дыхание восстановилось, но ещё через несколько секунд начался лающий кашель, постепенно перешедший в рвоту.
   "Неудобно-то как!", - подумал Ник, согнувшись пополам. - "В центре города, рядом с пешеходным переходом. Стыдоба, да и только! Опять же, и эта таблетка покинула организм и пропала даром...".
   - Дяденька! Простите! Мы нечаянно, - вразнобой зазвучали совсем рядом детские голоса. - Мы больше не будем...
   - Может, вызвать Скорую помощь? - заботливо предложил невидимый старичок.
   Послышался визг тормозов, рядом остановилась какая-то машина, послышались звуки, производимые торопливо убегающими детскими ногами.
   Ник, наконец-таки, поборов кашель, выпрямился, смахнул с глаз мелкие слезинки и огляделся по сторонам. В сторону пыльного кустарника улепётывала стайка ребятишек младшего школьного возраста, вооружённых пластмассовыми пистолетами и автоматами. Через дорогу бодро семенил, опираясь на неказистую тросточку, высокий костистый старик с авоськой, наполненной пустыми бутылками, в руках. А впритирку с паребриком тротуара обнаружился уже знакомый милицейский Уазик, из дверей которого выскочили старший лейтенант Лёня и сержант Агафоныч - под своими человеческими личинами.
   - Вот я вам! - лейтенант Лёня погрозил кулаком вслед убегающим подросткам. - Хулиганьё! Осторожней надо быть!
   - Вам помочь? - поинтересовался сержант. - Поправляя автомат с коротким прикладом, висящий - стволом вниз - на левом плече. - Может, проводить куда? Или - подкинуть до ближайшей поликлиники?
   - Спасибо, не надо, - вежливо поблагодарил Ник, приветственно подмигнул шофёру Василию, выглянувшему из Уазика, подобрал с земли свой полиэтиленовый пакет и, не оглядываясь, зашагал к подъезду Пал Палыча.
   - Ерунда какая-то, - бормотал он себе поднос. - Галлюцинации приходят, через минуту резко пропадают, появляются снова.... Раньше-то всё происходило плавно, через продолжительные временные интервалы. Цирк-шапито бесплатный, честное слово.... А ещё - эти менты. Им-то что надо от меня? Следят - по поручению подполковника Старко? Или, наоборот, опекают и оберегают от всяких неприятностей? Зачем? Интересно, а в каком виде сейчас Верочка предстанет передо мной? Судя по интонациям голоса в телефонной трубке, в облике стареющей женщины-вамп: накрашенная до невозможности, в высоких чёрных сапогах-ботфортах и короткой красной юбке, с чёрным хлыстом в руках.... Ну, и понятное дело, без всякой меры откровенное декольте...
  
   На этот раз он ошибся: внучка доктора была сама собой, одета в обычные синие джинсы и чёрную водолазку с глухим воротом, без малейших следов косметики на лице. Более того, её глаза были на удивление серьёзными и слегка взволнованными.
   Веруня стояла в проёме широко распахнутой входной двери и смотрела на Ника, поднимающегося по лестнице, с явным неодобрением.
   - Почему так долго, дядя Николай? - строго спросила девушка. - Я же вас просила по телефону, мол, побыстрей поднимайтесь! Что же это вы, задремали на скамейке?
   - Извини, очередь была в кассе, - принялся неуклюже оправдываться Ник. - А я не могу - лезть без очереди. Другие могут, а вот у меня, почему-то, не получается, хоть убей...
   - Какая ещё - очередь в кассу?
   - Самую обычная, которая в Универсаме.... Шампанское и шоколадки ведь надо было купить? Правда, одну плитку младшие школьники раздавили каблуками, когда играли в войну.... Почему ты так смотришь на меня? Сама ведь говорила двадцать минут назад, мол: - "Без двух бутылок шампанского и горького французского шоколада даже на порог не пущу!". Говорила?
   - Я?!
   - Ну, не я же...
   - У вас, наверное, припадок, дядя Николай! - догадалась девушка. - В смысле, приступ, как дедуля выражается.... А по телефону - в самый последний раз - я ничего не говорила про шампанское и шоколадку. Не обмолвилась не единым словечком! Наоборот, попросила, чтобы вы быстрее поднимались в квартиру.
   - Что-то случилось?
   - Пойдёмте на кухню! Я вас напою крепким кофе и всё расскажу.... Да не снимайте вы, ради Бога, ботинки. Проходите!
  
   Веруня засыпала в турку молотого кофе, залила водой, поставила медную ёмкость на плиту, зажгла газ и поделилась своими опасениями:
   - Понимаете, дедушка уехал часов в одиннадцать утра и пообещал, что вернётся к обеду. Мол, полчетвёртого должен прийти на приём ещё один очень важный и богатый посетитель. Но до сих пор так и не вернулся. А ведь уже начало девятого...
   - А посетитель?
   - Конечно же, приходил! Солидный такой, упакованный: на среднем пальце перстень белого золота с бриллиантом карата четыре.... Да, не в этом дело! Просто дедушка никогда не опаздывает на такие встречи. Никогда! Я даже и не знаю, что думать, - девушка сняла турку с огня и через серебряное ситечко налила бурую жидкость в фарфоровую чашку, стоящую перед Ником. - Сахар кладите по вкусу, молоко - в молочнике.... Что теперь делать?
   В любой другой ситуации он, наверняка, посоветовал бы не волноваться и ещё немного подождать. Но события текущего дня развивались уж больно динамично и непредсказуемо, поэтому Ник тут же позвонил Ануфриеву.
   Иван Иванович, узнав об исчезновении доктора, заметно встревожился и пообещал помочь. А, именно, незамедлительно подключить к поискам милицейского генерала, так похожего на Наполеона Бонапарта - только с усами.
   - Емельян, он мужик дельный, только избыточно жадный до денег, - тяжело вздохнул Ануфриев. - Кстати, номер чёрного "Мерседеса", на котором увезли Пал Палыча, случаем, не известен? Это плохо.... Ладно, пусть менты сами узнают, свидетелей опрашивают. Это же их работа. Правильно я говорю? Им же и платят за неё, в смысле, я буду платить...
   Ник успокоил - как мог - Веруню, допил кофе, поблагодарил и поднялся на ноги, собираясь уходить.
   - Знаете, дядя Николай, кажется, я знаю того дядьку, который сидел за рулём "Мерседеса", - неожиданно известила девушка. - То есть, как его имя и фамилия я не знаю. Просто видала несколько раз...
   - А где видала?
   - Первый раз в вашем с тётей Машей коттеджном посёлке. Помните, прошлым летом мы с дедулей приезжали к вам в гости, привозили французские таблетки?
   - Помню.
   - Так вот, этот человек тогда гулял по дорожке с собакой. Здоровая такая, злая, он её звал - Вулканом...
   "Да, Олежка Быстров, соседушка мой, ездит именно на чёрном "Мерседесе". Вот же, блин!", - мысленно сплюнул Ник. - "Он-то здесь с какого боку? Ладно, пусть усатый генерал разбирается, отрабатывает денежки Иван Иваныча...".
   Он достал из кармана мобильный телефон, собираясь поделиться с Ануфриевым свежей информацией, и автоматически уточнил:
   - А где ты ещё видала этого мужчину? Сказала же, мол, видела несколько раз...
   - Ну, там..., - замялась девушка. - Разве это так важно? Может, пусть его?
   - Так где?
   - В ресторане одном, с месяц назад. Он там был вместе с тётей Машей.
   - Попрошу уточнить! - нахмурился Ник, предчувствуя недоброе и нажимая на кнопку "отбоя" телефона. - Раз сказала "А", то говори и "Б".
   - Есть такой кабачок с итальянской кухней, кухней, называется "Палермо". Меня туда пригласил очередной кавалер. Так, ничего особенного, третьекурсник Лесной Академии.... Мы с ним сидели в самом углу, отгороженном ширмой. Очень удобно: тебя никто не видит, а ты - при желании - можешь наблюдать за доброй половиной зала.... Смотрю, тётя Маша появилась - в сопровождении этого типа. Они, когда обедали, то много смеялись и шутили. Потом музыка заиграла - медленная такая, плавная. Они пошли танцевать. А в танце..., ну, это.... Они страстно целовались, вот! Ой, дядечка Николай, вы побледнели-то как! Наверное, напрасно я вам это рассказала? Вы, пожалуйста, не переживайте! Может, это они просто так целовались? Ну, по дружбе, например. И такое запросто может быть, как показывает практика...
   - Ничего, Веруня, я в полном порядке, - заверил Ник. - Сейчас вызову такси и поеду. А ты мне звони, держи, что называется, в курсе. Кстати, я номер твоего телефона оставил Ануфриеву. И он может звонить, и менты....
   - А мне им говорить, что я знаю водителя "Мерседеса"?
   - Расскажи, конечно же. В смысле, про эпизод с выгулом собак расскажи. А про ресторан "Палермо" - не стоит. С данной шарадой я разберусь сам. По крайней мере, надеюсь на это....
  
   Он ехал на такси к дому тёщи и рассуждал про себя, то есть, подводил некоторые промежуточные итоги последних событий: - "Всё сходится: забытый на подоконнике серый в клеточку мужской носок, теперь вот - ресторан. Да Олег всегда на Машу посматривал с нескрываемым мужским интересом. Кроме того, и Мария в последнее время стала вести себя как-то ни так.... Более уверенно, что ли. Словно бы окончательно осознав свою женскую неотразимость.... Следовательно, я нынче рогат. То бишь, рогат - по утверждению Верочки. А зачем, собственно, ей врать? Незачем, понятное дело.... Теперь ясно, почему галлюцинации посетили меня в коттеджном городке. Вампир, загримированный под Деда Мороза, гигантский кенгуру с головой гусеницы.... Стоп, стоп! Это что же получается? От Олега и Матильды исходит - для меня лично - какая-то конкретная опасность? Им уже мало - наставлять мне рога? Они задумали что-то другое? Что - конкретно? Например, предстоит развод - со всеми вытекающими.... Да, это вариант! Я могу - в пиковом раскладе, от полной неожиданности - и психануть, и наделать разных глупостей. Вернее, мог бы. Теперь-то я в курсе. Так что, все нервные экзерсисы и психопатические действия отменяются.... Значит, моя тонкая психика достигла своей цели и все загадки разгаданы? Ну-ка, проанализируем ещё раз.... Припадок около автобусной остановки - результат убийства старухи негодяями Оганесяном и Петренко. Допустим. Приступ в коттеджном посёлке - сигнал о скором предстоящем разводе. Логично. Что ещё? Галлюцинации в Универсаме и рядом с ним. Да, это уже посложнее.... Ага, ведь там объявился ментовский Уазик! Получается, что неведомая опасность исходит и от старшего лейтенанта Лёни, и сержанта Агафоныча? Или от их непосредственного начальника - подполковника Старко? Чёрт их всех знает! Ещё версии? Маняша знает о приезде южно-африканских ювелиров и о ценностях, которые будут несколько суток находиться в хранилище банка Ануфриева.... Не, это уже бред. Полный и окончательный! Хотя.... Ведь и Пал Палыч всё знал! У меня никогда не было от него секретов.... И где теперь доктор? Его похитил Олег Быстров! Следовательно? Следовательно, Олег узнал от любовницы, то бишь, от моей супруги, о приезде ювелиров, заинтересовался. Но информации не хватало. Но он выведал - от Матильды же, понятное дело - что я с самого детства делюсь всем-всем с Палычем. Вот и выкрал старичка - на предмет допроса с пристрастием.... Да, так далеко можно зайти. Вплоть до сумасшествия дома...".
  
   Не доезжая до дома тёщи метров сто пятьдесят, он рассчитался с таксистом, вылез из машины, купил в ларьке пачку сигарет и зажигалку, прикурил - впервые за последние два года. Зачем, спрашивается, закурил? Во-первых, нервы успокоить. Во-вторых, все два года армейской службы он дымил исправно. А тут боевыми действиями повеяло. Отчётливо так, непреложно. Вот организм - рефлекторно, надо думать - и попросил порцию никотина...
   Около нужного подъезда был припаркован Машин "Форд", а рядом с ним обнаружился и его собственный "Опель".
   - И как это прикажите понимать? - шёпотом удивился Ник, тихонько пиная носком ботинка передний скат "Опеля". - Кто его перегнал сюда? И, главное, зачем?
   Впрочем, ничего подозрительного, даже отдалённо похожего на галлюцинации не наблюдалось. Значит, машина не была заминирована, что слегка успокаивало.
   Поднимаясь на лифте, он решил, что не будет устраивать жене скандала - с битьём посуды и обещанием зарезать всех и вся, а в конце выброситься из окошка вниз головой. Наоборот, в голове родилась мудрая, подкупающая своей неординарностью мысль - дать Матильде ещё один шанс. Мол, вдруг, всё же, произошло досадное недоразумение? Чего только не бывает в нашей многотрудной жизни.... А, именно, предполагалось устроить жене развёрнутый и дотошный секс-экзамен. Суть задуманного сводилась к следующему: если у супруги завёлся любовник, то она в постели должна вести себя, э-э-э, по-другому, то есть не как обычно. Например, без привычного азарта, или там - с прохладцей и тщательно скрытой брезгливостью....
   - А что, разве это противоречит логике? - сам у себя спросил Ник. - По мне, метод как метод. Получше, чем пошлое битьё посуды.... А там посмотрим. Глядишь, ещё чего-нибудь придумается - между делом, само собой...
  
   Войдя в квартиру Аделаиды Макаровны, он постарался вести себя максимально непринуждённо и беззаботно. Так они договорились с Марией, потому что её мамаша была женщиной крайне любопытной и мнительной, способной превратить обычный семейный ужин в многочасовой нудный допрос.
   - Я правильно придумала - с твоей машиной? - чмокая его в щёку, спросила жена. - Попросила сторожа Виктора из нашего посёлка, он её и пригнал. Примерно с час назад, за деньги, конечно. Тебе же нужны колёса под попой, верно? Ну, молодец я у тебя?
   - Молодец...
   Всё было очень мило и чопорно: ужин, долгое чаепитие, светские беседы о погоде и о последних театральных премьерах.... Пришлось ещё коротко поговорить с Ануфриевым, позвонить и подбодрить Веруню. Пал Палыч, как и ожидалось, не нашёлся.... Наконец, часа через полтора, полностью исчерпав обязательную программу, Аделаида Макаровна милостиво отпустила дочку и зятя на заслуженный отдых:
   - Идите, молодёжь, отдыхайте! Посуду я, так и быть, помою сама.... Марьяна, ты не забыла, где лежит постельное бельё? Всё, спокойной ночи! Утром я вас разбужу....
  
   Оказавшись с женой наедине, Ник тут же отключил мобильный телефон и без промедлений приступил к выполнению своего коварного плана. Мария никакого удивления не выказала и активно подключилась к процессу, не давая ни малейшего повода заподозрить себя в чём-либо гадком.
   "Никаких признаков холодности и брезгливости!" - радостно и облегчённо отметил минут через сорок пять Ник. - "Наоборот, всё происходит живее и разнообразнее, чем обычно.... Может, это смена обстановки предаёт остроту ощущениям? Любопытная Аделаида Макаровна до сих пор шаркает тапками по коридору туда-сюда, никак не может угомониться...".
   Ещё через некоторое время он шёпотом озвучил на ухо жене имя человека, похитившего доктора Пал Палыча.
   - Надо же, - искренне удивилась Матильда. - Зачем Быстрову это надо? Он, безусловно, человек очень неприятный, хитрый, что называется - себе на уме....Но - красть людей? Что-то здесь ни так, помяни моё слово. Может,
   Вера что-то напутала? Или Олег, действительно, встречался с Пал Палычем, но к его исчезновению не имеет отношения? Говоришь, что милиция уже в курсе? Вот, пусть они и разбираются.... Милый, ты что же, собрался спать?
   Даже и не мечтай. По крайней мере, в течение ближайшего часа...
  
  
   Утром его разбудила Аделаида Макаровна.
   - Николаша, вставай! Уже полдесятого! - ехидно пропела тёща через приоткрытую дверь. - Фу, как у вас тут пахнет! Натуральным развратом.... А ещё табачиной. Курили, наверное? Вот же, молодёжь пошла! Полночи безобразили, уснуть не давали. Мы - в своё время - вели себя куда как культурнее и интеллигентнее.... Кстати, ты один остаёшься, я ухожу в поликлинику. Завтрак на столе.
   - Как - один? - подскочил на кровати Ник. - А где же Маша?
   - Усвистала уже куда-то, ни свет, ни заря. Уже почти два часа, как тому назад...
   Ник торопливо натянул штаны, накинул на торс футболку и вышел в коридор, понимая, что вчерашние странности не закончились - ведь жене на работу надо было только к десяти.
   В прихожей Аделаида Макаровна старательно поправляла на голове - перед овальным зеркалом - старомодную круглую шляпку.
   - А куда уехала Маша? - спросил Ник хриплым со сна голос. - Может, она мне оставила записку?
   - Мария - записку? Ха-ха! Нет, ничего она не оставляла. Встала, заперлась в ванной, позвонила кому-то. Три раза, - зачем-то уточнила тёща. - Потом быстро собралась, даже кофе не попила, так торопилась. Вырядилась в свою короткую бесстыжую юбку и откланялась.... Сказала, что ей надо в центр. Якобы, по срочному делу. Легкомысленная вертихвостка! Впрочем, как и все нынешние девицы...
  
   Дверь за тёщёй захлопнулась, звонко клацнула собачка замка.
   "У меня же целый день свободен!", - вспомнил Ник. - "Надо провести его максимально полезно и эффективно, чтобы потом не было мучительно стыдно.... Стыдно - за что? За бесполезность и неэффективность, ясен пень! Итак, первым делом, надо установить, куда это уехала Матильда. А, вторым? Для начала, надо разобраться с первым...".
   Ник набрал телефонный номер жены, в ответ на кухне зазвучала мелодия из кинофильма "Крёстный отец". На краюшке обеденном столе обнаружилась знакомый светло-сиреневая трубка мобильника, украшенная блестящими стразами.
   "Маришка забыла взять телефон с собой. В спешке, наверное", - растерянно отметил внутренний голос. - "Забыла ли? Может, специально оставила, чтобы её не беспокоили и не отвлекали от неких сверхважных дел?"
   Он направился к кухонному окну, но, не дойдя до него метра два-три, остановился: занавески на окне были раздвинуты в сторону. Казалось, ну, и что из того? Раздвинуты и раздвинуты....
   - Не скажите, господа! Не скажите..., - усмехнулся Ник. - Во время боевых действий лучше не мелькать - лишний раз - в оконном проёме. В дневное время - особенно.... Не то, чтобы у меня какие-то предчувствия. Просто на душе как-то неспокойно. Неспокойно и пакостно...
   Пришлось вернуться в комнату, где они с Марией провели бурную ночь. Там одно из окон выходило на туже сторону, что и кухонное, но было плотно задёрнуто тяжёлыми и непрозрачными портьерами.
   Очень медленно и осторожно - миллиметр за миллиметром - Ник отодвинул край портьеры в сторону, через узкую щель оглядел двор и коротко выругался сквозь крепко стиснутые зубы:
   - Маразм, крепчал, мать его!
   Во-первых, там, где был припаркован его светло-серебристый "Опель", теперь задумчиво шевелил длинными усищами огромный колорадский жук. Огромный, это в том смысле, что размером с "Опель", ни как не меньше.... Жучара отливал на утреннем солнышке всеми оттенками бронзового, а вдоль его спины тянулась широкая серебристая полоса.
   "Знать, это, всё же, он и есть, мой собственный автомобиль, раз наличествует серебряная полоска", - предположил Ник. - "Только, возможно, заминированный на этот раз. А, может, и нет.... В любом случае, теперь придётся искать другое средство передвижения. И надо будет известить об этом сюрпризе Ануфриева, пусть он сообщит ментам, а те проверят - на предмет сапёрных заморочек.... Известить? Наверняка, мой мобильник прослушивается. То есть, если "Опель", действительно, заминирован, то и телефон поставлен на прослушку. Как же иначе? Основополагающие принципы успешных диверсионных мероприятий ещё никто не отменял.... Позвонить по Машиному мобильнику? Пожалуй, дрянная идея. Не стоит впутывать жену в эти игрища с непонятными правилами. Кто их всех знает...".
   Во-вторых, в глубине двора под ручку прогуливались две двухметровых чёрно-бурых гориллы, толкая перед собой вместительную детскую коляску небесно-голубого цвета. За спинами обезьян располагались американские автоматические винтовки, из-за бортика коляски высовывалось нежно-розоватое слоновье ухо. Кроме того, за самодельным дворовым столом три индейца-сиу - в боевой раскраске, с шикарными перьевыми уборами на головах - с увлечением стучали костяшками домино. В дальний край столешницы были воткнуты три классических томагавка.
   В-третьих, на крыше крыла дома - перпендикулярного к "тёщиной" его части - обнаружилась неприметная личность в тёмном комбинезоне, которая запросто могла оказаться снайпером. При неизвестном, правда, не наблюдалось ничего похожего на стрелковое оружие, но это абсолютно ни о чём не говорило. Сейчас винтовки в руках нет, а через секунду-другую появилась и поразила намеченную цель.... Обычное, в общем, дело. Для тех, кто понимает, конечно...
   Вместе с тем, по асфальтовым дорожкам перемещались и совершенно обычные люди: бабушки с хозяйственными сумками, юноши и девушки с портфелями и тубусами под мышками, разномастные стайки беззаботных детишек. А ещё из-за угла высовывался капот милицейского Уазика, рядом с которым, нервно покуривал старший лейтенант Лёня.
   - Похоже, что обложили со всех сторон, - отходя от портьеры, проворчал Ник. - Вот же, уроды! Одна засада, две? Без разницы. Сейчас главное - отыскать Маришку.... Ладно, будем переходить - по полной программе - на нелегальное положение. До завтрашнего утра, понятное дело...
  
   Он прошёл в тёщину спальню и, немного подумав, приступил к смене облика. Много чему его тогда, во время службы в одной беспокойной южной стране, его успели научить.
   Первым делом Ник устроил ревизию многочисленным парикам Аделаиды Макаровны и выбрал самый пышный - в мелких кудряшках, цвета воронова крыла. Нахлобучил на голову, с минуту повертелся перед зеркалами трюмо и довольно хмыкнул:
   - Страхолюдно, конечно. Зато необычно...
   С одеждой тоже особых проблем не возникло, благо тёща была женщиной рослой и костистой. Он отобрал широкую бежевую блузу и бесформенную тёмно-серую юбку длинной по щиколотку.
   - А с косметикой скупиться не стоит, - решил Ник, открывая шкатулку с соответствующими причиндалами. - Будем создавать образ шестидесятилетней жизнерадостной вдовы, ищущей нового спутника жизни. Помада нужна ядовито-розовой, тени с лёгкой зеленью и румян на щёки - побольше...
   Подбор обуви слегка затянулся, ступни ног Аделаиды Макаровны оказались на удивление узкими, с очень низким подъёмом.
   - Надо же, как оно всё непропорционально! - возмущался Ник, с трудом снимая с ноги очередную туфлю. - Безразмерные и толстенные ручищи - как у деревенского молотобойца, и такие элегантные, практически графские ступни. Вот и пойми этих женщин.... Что теперь делать? Не босиком же ковылять, привлекая к себе нездоровое влияние?
   Впрочем, удалось разрешить и эту трудность. В кладовке Ник отыскал подходящие летние сандалии покойного - уже лет семь как тому назад - тестя, и решил, что с белыми носками данная обувка будет смотреться вполне даже прилично.
   Для завершения образа он нацепил на нос стильные пляжные очки с тёмно-жёлтыми стёклами, сложил в шикарную кожаную сумку, с которой Аделаида Макаровна ездила в разнообразные санатории, свою "настоящую", то бишь, мужскую одежду, в боковые карманы сумки запихал кошелёк с деньгами, упаковку с заветными таблетками, карманный фонарик на батарейках и перочинный нож. Чуть-чуть посомневавшись, бросил поверх одежды - на всякий случай - тёщин паспорт и права на вождение машины, обнаруженные на трюмо, в нагрудный карман блузки опустил ключи от её же "Жигулёнка", зажигалку, початую пачку сигарет и, тихонько притворив входную дверь, вышел на лестничную площадку.
  
   Привычку - везде и всюду непроизвольно намечать запасные пути экстренного отхода - Ник приобрёл ещё за годы армейской службы. Плюсом, профессия охранника наложила свои отпечатки.... Поэтому он уже давно, ещё несколько лет назад, посетил чердак тёщиного дома, тщательно облазил его и сделал нужные выводы.
   Поднявшись на площадку последнего девятого этажа, Ник взобрался по хлипкой пожарной лесенке к люку, ключом от почтового ящика отомкнул солидный и надёжный - по внешнему виду - навесной замок и уже через полминуты был на чердаке. Опустив крышку люка на место, он, осторожно лавируя между кучами строительного мусора, которые, очевидно, располагались на чердачном помещении с времён завершения строительства, зашагал - сквозь серый полусумрак - направо, примерно через сто пятьдесят метров повернул под прямым углом.
   Тёщин дом был выстроен в виде гигантской буквы "П", поэтому Ник вскоре оказался в его правом торце (квартира Аделаиды Макаровны располагалась в середине горизонтальной "палочки" буквы), аккуратно и почти бесшумно выломал петли очередного люка, отодвинул его в сторону и по такой же ненадёжной металлической лесенке спустился на площадку девятого этажа. Там он отдышался, тщательно отряхнул с одежды чердачную пыль, вызвал лифт, спустился вниз и вышел на улицу.
   Для июля месяца было достаточно прохладно - плюс тринадцать-четырнадцать градусов не более. По небу лениво ползли серые рваные облака, северный промозглый ветерок напоминал о наличии в природе сентября месяца...
   - А я-то, дура старая, в блузку вырядилась, - присаживаясь на скамейку сообщил Ник сизым голубям, прогуливающимся по травке газона. - И зонтик оставила дома. Эх, голова садовая! Старость, она, как известно, совсем и не радость....
   Он вытащил из пачки мятую сигарету, щёлкнув зажигалкой, прикурил и несуетливо оглянулся по сторонам. Нет, никакой бравадой здесь и не пахло. Всё происходило в соответствии со строгими правилами, выстраивающими поведение нелегала на территории, занятой противником. Мудрые правила, во-первых, предписывали - в данной конкретной ситуации - не суетиться и не торопиться, ибо резкие движения всегда режут глаз, непроизвольно привлекая внимание.... Привлекают внимание - кого? В том-то и дело, что чёрт те кого! То есть, всех подряд.... Во-вторых, только обладая максимально-полной информацией о противнике, нелегал имеет шансы долгое время оставаться нераскрытым. То бишь, может надеяться на продление собственного жизненного цикла на достаточно протяжённый временной отрезок, в том смысле, что хотя бы до следующего утра...
   За прошедшее время во дворе произошли значительные перемены. Теперь - вместо индейцев-сиу - в домино резались самые обычные работяги, а вслед за небесно-голубой коляской чинно вышагивала ничем неприметная пара среднего возраста. А вот здоровенный колорадский жук и милицейский автомобиль никаких внешних изменений не претерпели, только теперь возле Уазика - вместо старшего лейтенанта Лёни - нервно покуривал "Приму" сержант Агафоныч.
   "Вот оно даже как!", - смекнул Ник. - "Следовательно, "Опель", действительно заминирован. А "индейцы-сиу" и "обезьяны" с детской коляской уже не опасны: видимо, у них чёткое задание - наблюдать за тёщиной парадной....Кстати, профессиональный облик всех этих деятелей-наблюдателей вызывают серьёзные нарекания. Работяги-доминошники больно уж чистенькие какие-то, выбритые до синевы, подтянутые и жилистые. Да и больно уж пафосно и демонстративно громко они стучат по столешнице доминошными костяшками. А вот парочка счастливых родителей.... Определённо, они иностранцы! Почему? Это трудно объяснить, профессиональные ощущения, не более того. Но, всё же.... Иностранцы? О-го-го! Похоже, что головоломка выходит на новый, уже международный уровень. Жаль, что не видно, как на крыше дома поживает наш потенциальный снайпер в тёмном комбинезоне.... И, вообще, надо поторапливаться. Не хватало ещё нос к носу столкнуться с обожаемой тёщей. Аделаиды Макаровна - женщина очень наблюдательная и памятливая. Заметит неизвестную особу, нагло разгуливающую в её блузе и юбке (это не говоря уже про любимый парик воронова крыла), тут же устроит громкий скандал, а то и в драку кинется, не дожидаясь внятных объяснений...".
   Он неторопливо поднялся со скамьи, повесил сумку на плечо, подошёл к урне и аккуратно отправил туда окурок. Потом развернулся и уверенной походкой двинулся к заасфальтированной площадке, где жители дома парковали машины.
  
   Характер "Жигулёнка", видимо, был сродни характеру хозяйки. Машина долго фыркала и пыхтела, но ехать вперёд категорически отказывалась.
   - Вот же, вредная тварь! - выругался Ник и с силой ударил ладонями по рулю, отплетённому разноцветными пластиковыми нитями. - Дрянь упрямая!
   "Тварь" и "дрянь" неожиданно ожила и без предупреждения рванула вперёд...
   - Ну, и характер! - возмущался Ник, отчаянно крутя баранку в разные стороны и судорожно ища ногой педаль тормоза, которая оказалась сдвинутой в сторону на добрые десять сантиметров. - Спасибо тебе тёщенька! Спасибо, родная! За дочку-вертихвостку, за автомобиль послушный...
  
   К центру он решил двигаться по Кольцевой. Куда конкретно - к центру? Было несколько мест, где, в первую очередь, следовало искать Матильду: бутик дамских модных нарядов, где она трудилась Генеральным директором, салон красоты, солярий, парочка навороченных ресторанчиков, в которых у деловых людей, связанных с миром моды, было принято проводить переговоры, ещё кое-какие - по мелочам...
   На Кольцевой было на удивление малолюдно, в смысле, "маломашинно".
   Правильно оценив технические возможности тёщиного "Жигулёнка", Ник встал в крайний правый ряд и со скоростью шестьдесят пять километров час покатил к югу. Ехал себе - в гордом одиночестве - и медленно прокручивал в голове события последних суток. Просто так прокручивал, без каких-либо надежд на успешное и гениальное решение, чисто - на всякий случай...
   Раздался едва слышный скрежет и тут же сзади громко и настойчиво засигналила какая-то машина. Ещё не понимая, что происходит, Ник только передёрнул плечами и автоматически прибавил газу. "Прибавил газу", это, конечно, сильно сказано: скорость автомобиля возросла километров на десять в час, на большее старенький "Жигуль" был просто не способен.
   Его уверенно обошёл белый, явно не новый "Ауди", отчаянно сигналя, начал нагло прижимать к обочине. В зеркале заднего вида Ник заметил, что на хвосте, препятствуя уходу влево, висит чёрная потрёпанная "Волга".
   "Ничего не сделать, придётся останавливаться", - понял он. - "В обеих машинах находятся люди и, вообще, никаких галлюцинаций не наблюдается. Значит, я имею дело с обычными автоподставщиками. Неприятно, конечно. Но и не смертельно, в конце-то концов...".
   "Жигули" и "Ауди" и "Волга" синхронно остановились. Видя, что пожилая неуклюжая тётка вылезла из машины, водитель "Волги", посчитав, что дело сделано, газанул и уехал дальше по трассе.
   "Искать других лохов!", - усмехнулся про себя Ник.
   Конечно, как советуют с телевизионных экранов мудрые эксперты по скользким делам, из машины вылезать - ни в коем случае - было нельзя. Мол, сразу же надо закрыть все окошки, зафиксировать все двери, вызвать по телефону гаишников и страхового инспектора и до их приезда оставаться в автомобиле, не реагируя на крики и угрозы наглых жуликов.
   Всё это так, за исключением одного нюанса. Гаишники, они совсем даже не идиоты. Сразу бы догадались, что перед ними совсем не та личность, фотографии которой вклеены в паспорт и права милейшей Аделаиды Семёновны.
   Короче говоря, Ник заглушил мотор, ключ зажигания бросил в нагрудный карман блузки и вылез из "Жигулёнка". Жалко, конечно же, было терять драгоценное время, да ничего не поделаешь: объективная реальность, данная нам в ощущениях, штука упрямая...
   Передние дверцы "Аудио" одновременно распахнулись, и на асфальт Кольцевой (на театральные подмостки?) выбрались два классических "братка": кожаные жилетки на голое тело, мускулистые ручищи, золотые цепи, сытые морды, холодные рыбьи глаза, бритые затылки...
   Один из обломов был облачён в серьёзные кожаные брюки, другой же, напротив, в легкомысленные цветастые шорты.
   - Попала ты бабуля! - объявили "шорты". - Баксов так на восемьсот-девятьсот. Как думаешь, Боб?
   - Не, Макс, я не согласен! - в соответствии со сценарием возразили "кожаные брюки". - Тысяча двести, и никак не меньше! Чего молчишь, старушка?
   - Требую незамедлительных извинений! - непреклонно заявил Ник, находясь в образе Аделаиды Макаровны. - Хамы трамвайные, подзаборные. Хряки колхозные откормленные. Мордовороты необразованные. Сталина на вас нет.... Ну, будем извиняться? Я жду!
   - За что - извиняться? - искренне опешили "братки".
   - Во-первых, за "бабулю". Во-вторых, за "старушку". Оцениваю моральный ущерб в пять тысяч долларов и немедленно пишу заявление в Генеральную Прокуратуру. В случае принесения извинений, готова согласиться на три тысячи...
   - Совсем офигела, фря толстомясая? - удивился Боб.
   - Ты, мадам, лучше полюбуйся на царапину, что оставила на боку нашей "ласточки", - миролюбиво посоветовал Макс. - Длинная такая получилась, глубокая....
   - Сперва извинения и три тысячи долларов, а потом будем любоваться на вашу крохотную царапину...
   - Да ты платить не хочешь, зараза? Так, быстро отдавай свой паспорт и ключи от "мыльницы"...
   - Мой зять трудится полковником МВД. Вы, жлобы дешёвые, у меня с кичи лет десять не слезете. У самой тюремной параши жрать и спать будете. Все зубы потеряете - во время цинги кровавой...
   - Бабка, за языком смотри!
   - Серый волк тамбовский - "бабка" тебе, молокосос! Пархатый такой, худой, туберкулёзный и блохастый...
   Вообще-то, Ник ещё долго мог заниматься дешёвым трёпом, то бишь, играться "в тянучку". Причём, с большими шансами на то, что "браткам" эта тягомотина надоест и они, плюнув на прощанье, уедут по своим непростым делам.... Но неожиданно в его голове шустрой мышкой пробежала тревожная мысль: - "Братец, а было бы совсем даже неплохо - сменить машину! Как это - зачем? Вот, представь, идёт наша Аделаида Макаровна из поликлиники. Глядь, а любимого "Жигуля" на месте-то и нет! Что она сделает? Правильно, тут же наберёт "02" и заявит об угоне - со всеми вытекающими последствиями. Оно нам надо? А у этих автоподставщиков, наверняка, на "Ауди" повешены "левые" номера. Что, согласись, гораздо безопаснее. Да и в милицию они, скорее всего, обращаться не будут.... Как тебе идея?".
   Признав, что идея вполне здравая, Ник резко сблизился с "братками", неосторожно стоящими плечом к плечу, то есть, совершенно не страхуя друг друга. Удар, пируэт, удар, правка, пируэт, удар, правка...
   Ник мгновенно оглядел пустынное шоссе, подхватил бесчувственного Боба под мышки, перевалил тело через металлический отбойник и отправил по крутому откосу - на встречу с придорожным кустарником. Через полминуты и Марк, вернее, его бренное тело, повторило этот тернистый путь...
   Прихватив с собой кожаную тёщину сумку, Ник осторожно, стараясь не упасть, спустился по откосу. Первым делом он оттащил тела "братков" в густые заросли и заботливо уложил на мягкий, светло-зелёный мох. Потом тщательно обыскал карманы незадачливых жуликов и отложив в сторону приглянувшиеся штучки: водительские права, заряженный пистолет ТТ и запасную обойму к нему, баллончик с перцовым газом, ключи от "Ауди". В качестве завершающего штриха, он переоделся в свою обычную одежду, в ближайшей лужице смыл с лица косметику, а вещи Аделаиды Макаровны рачительно и предусмотрительно сложил в сумку.
   - Что же, первый акт спектакля отыгран на отлично, - негромко подбодрил сам себя Ник. - Приступаем к следующему...
  
   Свернув с Кольцевой, Ник проехал километра два и остановился у забора очередной заброшенной стройки: перед въездом в город необходимо было подчистить "хвосты". То есть, ещё раз проверить адекватность своего внешнего вида, выбросить из салона машины разный подозрительный и ненужный хлам, пристроить в надёжное место тэтэшку...
   На заднем сиденье обнаружился полиэтиленовый пакет с театральным гримом: короткий русый паричок, аккуратные накладные усы и бородка, всякие разные тюбики и скляночки...
   - Очень кстати! - одобрил Ник. - Если поменяли машину, то почему бы и личину не сменить в очередной раз?
   Потратив на перевоплощение минут двенадцать-пятнадцать, он посмотрелся в автомобильное зеркальце и остался доволен:
   - Русые усы и бородка и чёрно-угольный кучерявый тёщин парик? А что, смотрится! А с этими дурацкими тёмно-жёлтыми очками? Просто отпад! Натуральный иностранец - а-ля Сальвадор Дали! Не, не он.... Может, Элвис Пресли? Не.... Впрочем, не важно. Главное, что весь такой загадочный и эстетичный из себя....
  
  
   Первым делом Ник хотел заехать в Машин бутик, который, естественно, так и назывался - "Мария". Заехать и, если жены там не будет (конечно же, не будет!), поинтересоваться, мол: - "А где, девчонки-красавицы, ваша уважаемая директриса?". Естественно, поинтересоваться - согласно теперешнему облику - на английском языке. А дальше действовать, уже исходя из полученного ответа...
   Но, проезжая мимо ресторанчика "Палермо", того самого, где - по словам Верочки - Матильда страстно целовалась с Быстровым, он заметил припаркованный на клиентской стоянке знакомый чёрный "Мерседес".
   "Всё совпадает!", - внутренне запаниковал Ник. - Этот итальянский кабачок, как раз, и входит в перечень заведений, который любят посещать бизнесмены от высокой моды. Сейчас я войду туда и увижу, как.... Вернее почувствую, как из затылочных костей моего черепа на белый свет прорезаются молочные рожки. Ветвистые такие и узорчатые...
   Ник свернул в ближайший переулок, припарковал "Ауди" в удобном месте, запихал в карман брюк кошелёк с деньгами, выбрался на тротуар, захлопнул дверцу и, нажав на кнопку брелка, поставил машину на сигнализацию. А вот пистолета с собой - чтобы случайно не наделать глупостей - он брать не стал.
   В первом, малом зале ресторана (в зале для некурящих посетителей) было прохладно и пустынно. Ник - на английском языке - заказал у барной стойки бокал пива и фисташковые орешки, расплатился и, прошёл во второй зал.
   "Ага!", - зашелестел внутренний голос. - "По раннему времени занят только один столик, как раз за ширмой, про которую говорила Веруня. Видишь, над ней поднимаются две табачные струйки?".
   Ник занял дальний столик, повертел перед собой пепельницу, достал из мятой пачки сигарету и стал обеспокоенно похлопывать по всем карманам, мол, зажигалку забыл где-то, голова садовая...
   Он поднялся на ноги и направился в сторону японской (или китайской?) ширмы, разрисованной золотистыми драконами, жадно пожирающими симпатичных серебряных змей. По дороге заглянул в большое, во весь рост зеркало, поправил тёщин кудрявый парик и заговорщицки подмигнул собственному отражению.
   Из-за ширмы раздавался только один голос, принадлежавший соседу по коттеджному городку.
   - Надо быть крайне осторожными, - вещал Быстров. - Возможна слежка. Вот для чего, спрашивается, мы встречаемся сегодня в этом ресторане? Что, других местечек, менее приметных, нет в городе?
   "Интересное дело", - подумал Ник. - "В прошлый раз Олежка был выряжен, в моём больном сознании, понятное дело, в костюм Деда Мороза - с кривыми окровавленными клыками. Следовательно, Матильда сейчас будет изображать из себя Снегурочку?".
   Он, предупредительно постучав костяшками пальцев по деревянной планке ширмы, заглянул внутрь и, многозначительно помахав незажженной сигаретой, смущённо выдохнул:
   - Сори!
   - Чего надо? - недовольно набычился Быстров, облачённый в чёрный деловой костюм - со светлым галстуком в синий горошек.
   - Иностранец прикурить просит, - пояснил вальяжный и представительный мужчина восточного вида и предупредительно щёлкнул массивной зажигалкой в позолочённом корпусе. - Прошу вас, мистер!
   Ник торопливо прикурил и, пробормотав пару английских благодарственных фраз, вернулся к своему столику.
   "Ура!", - неслышно для окружающих восторженно возопил внутренний голос. - "Нет в этой кабинки Матильды! Значит, и ветвистые рога отменяются! По крайней мере, на время.... Тогда, братец, пойдём отсюда? Поищем нашу Марию Владимировну в другом месте?
   Появился молоденький сонный официант, сгрузил с подноса на столешницы литровый запотевший бокал и блюдечко с фисташками и, пожелав всех благ, удалился.
   "Не стоит отказываться от свежего пива!", - решил Ник. - "Во-первых, это будет выглядеть очень подозрительно. Во-вторых, пить хочется. В-третьих, когда ещё придётся отведать хорошего пивка?".
   Он опустился на дубовую табуретку, и воздал должное пенному напитку...
   Неожиданно со стороны барной стойки раздался неясный шум, и смутно знакомый голос поинтересовался:
   - Этот тип сегодня здесь не появлялся? Ты, халдей, внимательней смотри на фото! Ну, появлялся? Сидит в дальнем углу, за ширмой? Ладно, тогда спасибо - за действенную помощь правоохранительным органам! Разбавляй пиво дальше....
   Мимо столика Ника бодро прошагал подполковник Старко - собственной персоной - в сопровождении двух среднестатистических сержантов, вооружёнными короткоствольными автоматами.
   - Быстров Олег Абрамович? - раздалось от ширмы. - Вы задержаны? Попрошу встать и вытянуть руки вперёд! Поторопитесь, гражданин! - послышался характерный звук от защёлкиваемых на запястьях наручников...
   - В чём я обвиняюсь? - недоумевал Быстров, направляясь под конвоем бдительных сержантов к выходу.
   - В похищении Сидорова Павла Павловича, - охотно пояснил Старко. - Советую не отпираться, а начать незамедлительно сотрудничать со следствием. В последствие суд непременно учтёт вашу добрую волю и искреннее раскаяние.... В противном случае помещу в пресс-хату.
   Рассказать, что там с тобой сотворят за первые два часа пребывания?
  
   Выждав некоторое время, Ник покинул кабачок, сел в "Ауди" и, проехав с полкилометра, припарковался недалеко от бутика "Мария". Но сразу вылезать из машины он не стал, закурил очередную сигарету и занялся наблюдениями. Логика этого поступка была проста и незамысловата: - "Если неизвестные усиленно следили за домом матери Маришки, то почему бы им не следить и за местом её работы?".
   Минут через пять невдалеке остановился хорошо знакомый "Бентли", распахнулась водительская дверь, и из машины выбрался Ануфриев с огромным букетом роз в руках. Обеспокоенно оглянувшись по сторонам, Иван Иванович торопливо зашагал по тротуару и вскоре скрылся за стеклянной дверью "Марии".
   "Дела-делишки, мать его!", - поморщился Ник. - "Этот-то здесь с какого бока? Тоже ухлёстывает за Матильдой? Он всегда на неё посматривал, э-э-э, вежливо так, уважительно.... Вдруг, у меня за спиной ни одна пара рогов, а целых две?
   Ануфриева не было достаточно долго, минут так пятнадцать.
   " Что он там делает?", - нервничал Ник. - "Может, уединился с Машей в какой-нибудь подсобке, и - то самое? Всех поубиваю...
   Наконец, Иван Иванович, щурясь, словно кот, объевшийся свежей деревенской сметаной, вышел из бутика, поправил галстук и, уже никуда не оглядываясь и не оглядываясь по сторонам, подошёл к "Бентли", закурил, расслабленно повздыхал с минуту, забрался в авто и медленно уехал - по направлению к городской мэрии...
   Ник уже собрался было покинуть "Ауди" и - по горячим следам - направиться в "Марию", чтобы прояснить сложившуюся ситуацию, но тут мимо проследовал двугорбый верблюд, на котором восседал Иосиф Виссарионович Сталин. Тот самый, в полувоенном френче, со старенькой трёхлинейкой за спиной.
   "Может, стоит подождать?", - засомневался Ник. - "Не каждый ведь день Сталины разъезжают по городу на верблюдах....".
   Сталин прогнозируемо остановил верблюда возле входа в бутик, неуклюже соскользнул на тротуар, обмотал уздечку "корабля пустыни" вокруг фонарного столба и, достав из седельной сумки букет фиолетовых гладиолусов, важно проследовал в "Марию".
   - И что теперь прикажете делать? - пробормотал Ник. - Уважаемый и всезнающий внутренний голос, я к вам обращаюсь. Почему вы молчите, словно молодогвардеец на допросе в гестапо? Отзовитесь, пожалуйста...
   Но голос, сука рваная, смущённо затихорился, играя в молчанку.
   Впрочем, через две минуты Сталин, уже без цветочного букета, опять появился на улице. Разразившись длинной матерной тирадой, сорвал с плеча трёхлинейку, прицелился и пальнул в жирную чёрную ворону, сидящую на ветке тополя. Промазал, понятное дело. Ворона, возмущённо каркнув, заложила широкий круг и скрылась в глубине городских дворов. Иосиф Виссарионович ещё пару раз матюгнулся, вытащил из кармана галифе чёрную трубку и коробок со спичками, прикурив, отвязал верблюда, велел ему лечь, забрался между высоких горбов и принялся стучать каблуками чёрных, до блеска начищенных сапог по бокам бедного животного.
   Верблюд, издав утробный вопль, с трудом поднялся на ноги и с неожиданно быстро скрылся за ближайшим поворотом.
   - Блин подгоревший, галлюциногенный! - от души высказался Ник. - Ладно, пришла пора и мне посетить сиё гнездо разврата...
  
   Около стройного манекена, облачённого в совершенно невероятное чёрное платье, щедро усеянное серебряными блёстками, о чём-то увлечённо щебетала стайка молоденьких продавщиц.
   - Ола, мучачас! - приветствовал девиц Ник. - Бонжур, принцесс! - после чего жестами отозвал в сторону стройную и весьма сексапильную брюнетку и перешёл на язык туманного Альбиона:
   - Меня зовут, э-э-э, Никас Томпсон. Я модельер из, э-э-э, Лондона. Имею свою, э-э-э, дизайнерскую студию и, э-э-э, с десяток бутиков модной женской одежды.... Могу ли я встретиться с Марией Нестеровой? Имею, знаете ли, деловое предложение о возможном взаимовыгодном сотрудничестве...
   - Извините, мистер! - бойко залопотала девушка на вполне сносном английском. - Но Мария Владимировна сегодня ещё не приезжала. (У Ника тут же камень свалился с души). Позвонила рано утром. Сообщила, что поехала в аэропорт, встречает делегацию из Токио. Это наши давние партнёры.... Думаю, что сможете встретиться с ней в бизнес-цетре при гостинице "Москва". Обычно именно там мы селим всех гостей, там же и проводятся переговоры.... У вас есть номер мобильного телефона Марии Владимировны? Меня, кстати, зовут - Лиза, - игриво улыбнулась.
   - Имеется, - важно кивнул головой (иссиня-черными кудряшками) Ник. - Большое вам спасибо, Елизавета! Надеюсь, что мы ещё встретимся с вами - в более приятной обстановке? Я тоже будут очень рад.... Сегодня вечером, в восемнадцать ноль-ноль? Почему бы и нет? Замётано! Позвольте задать ещё два маленьких вопроса?
   - Всё, что угодно, мистер Никас! - пообещала брюнетка, преданно заглядывая в глаза, вернее, в тёмно-жёлтые стёкла пляжных очков. - Спрашивайте! Постараюсь быть максимально полезной...
   - А вот эти прекрасные гладиолусы, - он небрежно ткнул пальцем в букет, лежащий на одном из прилавков. - Я видел человека, который их принёс. Его лицо показалось мне смутно знакомым.... Он, случайно, не имеет отношение к миру моды? Не люблю, знаете ли, коллег-конкурентов....
   - Вы очень прозорливы, мистер Никос! Этот человек тоже хотел встретиться с мадам Нестеровой. Представился именем - Франсуа Виньон. Сказал, что является известным европейским модельером, владеет во Франции сетью бутиков.... Наша "Мария" нынче нарасхват!
   "Это точно!" - Ник криво усмехнулся про себя и продолжил познавательную беседу:
   - Вот ещё, милая и прекрасная Лиза.... У меня есть один русский приятель, Иван Ануфриев. Большой банкир и бизнесмен, - сделал многозначительные глаза. - Он мне как-то рассказывал - по большому секрету - что в данном бутике работает дама его сердца.... Не подскажете, как зовут эту наяду? Просто любопытно, не более того.... Может, это вы, прелестница? Не перейду ли я дорогу своему другу, оказывая вам, э-э-э, знаки внимания?
   - Не перейдёте! - пунцово покраснев, заверила брюнетка. - У Ивана Ивановича роман с Катериной, - кивнула головой в сторону высокой шатенки, надевавшей на шею манекена длинные стеклянные бусы. - Так что, моё бедное маленькое сердечко - совершенно свободно, - томно прикрыла глаза.
   Ник поблагодарил легкомысленную девицу, и, дежурно пообещав бутылку итальянского шампанского и плитку горького французского шоколада, плюсом - приятный вечер, покинул гостеприимную "Марию".
   Он ехал по улицам города к гостинице "Москва" и мысленно анализировал полученную информацию: - "Появление этого Франсуа Виньона - в облике дорогого товарища Сталина - очень плохой знак! Следует ожидать - в самое ближайшее время - разнообразных каверз и неприятностей.... Иван Иванович? Что же, дело житейское, он уже полгода, как находится в разводе. Сейчас у российской бизнес-политической элиты мода такая: менять пожилых толстых жён - на молоденьких и худющих моделей.... А Матильда-то, хороша! Устроила из своего бутика притон настоящий, гнездо разврата, клуб знакомств, натуральное брачное агентство.... Ладно, потом поговорим! Только держись, жёнушка!".
  
   Он припарковал "Ауди" напротив парадного входа в гостиницу "Москва". То есть, примерно в семидесяти-восьмидесяти метрах от важного и седоусого швейцара, замершего по стойке "смирно" рядов с широченными двустворчатыми дверьми, для чего-то выкрашенными в золотистый цвет.
   "Не для "чего-то", а для дешёвого понта", - беззвучно усмехнулся Ник. - "И не "гостиница", а - по-современному - пятизвездочный отель.... А что делать дальше? Идти искать зал для деловых переговоров и презентаций? Или, для начала, потолковать с персоналом, раздав немного денежных знаков?".
   Принять окончательного решения он не успел: швейцар предупредительно распахнул золотистые двери, и из гостиничного холла выпорхнула радостная, улыбающаяся до самых ушей Матильда - в окружении троих узкоглазых и желтолицых, одетых как английские денди господ. Один из них - самый молодой и высокий, с стильными позолоченными очочками на переносице - слегка приобнимал Марию за тонкую талию.
   - Перевод с испанского языка - "белая ласточка".
   - Извините! (англ.)
   - Здравствуйте, девушки! (исп.)
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"