- Ну, рассказывайте, Владимир - следователь скосила взгляд в лежащие перед нею бумаги - Васильевич. Как ехали, куда ехали, зачем... Подробно рассказывайте. А я запишу. Вы не против, если я аудиозапись включу?
- Да, конечно, Юлия Сергеевна. - четырнадцатилетний подросток прятал глаза, украдкой глядя на погоны восточной красавицы.
- Тогда начинайте.
- Тут эта.. Когда того... Ну, в общем... Фух. В общем я в Москву поехал. К товарищу Сталину. Я это... рассказать хотел. Про войну, про Ежова, про Хрущёва и Горбачёва. Про Ельцина. Вот... Про Т-34, про И-185, про "Катюшу". А то пока местное руководство раскачается... А у них еще свои интересы есть. А еще про Чечню рассказал бы, про олигархов.
- Хорошая задумка. Владимир... Васильевич, а как вы рассчитывали до Москвы добраться?
- По дороге. Да, трассы нет, но вдоль "железки" всегда есть дороги. Вот на скутере докуда бензина хватит, потом спрятал бы его... или на хранение оставил, а сам дальше... на перекладных. У меня с собой две канистры было. И бак полный. Должно было на дорогу хватить, даже с запасом.
- Понятно. - следователь улыбнулась, - А в Москве? Как бы в Кремль прошел?
- А у меня нетбук есть! Показал бы, сказал, что из будущего... Понимаете, Юлия Сергеевна, мне б только к Сталину попасть!
- Понимаю...
- Нет, не понимаете... Историю надо менять!
- Давайте сделаем так, задержанный. Вы возьмете ручку и бумагу и напишете подробно все, что считаете нужным сообщить в Москву. Это уже дело не милиции. А я пока свяжусь с теми, кто заберет ваше дело. - капитан сделала многозначительную паузу, за время которой парнишка несколько побледнел. - В конце коридора есть столик со стульями. Сами понимаете, пытаться бежать бесполезно.
Следователь нажала на кнопку селектора и вызвала второго "путешественника".
Сержант-конвоир буквально силой втолкнул в кабинет длинноволосую личность неопределенного пола и возраста в засаленных черных джинсах и бесформенной футболке.
- Представьтесь.
- У вас там все написано! - взвизгнул задержанный. - И где мой адвокат?
- А вам пока не положено... - усмехнулась Юлия Сергеевна. - Вы нарушили границу в момент, когда объявлено военное положение. Я сейчас, можно сказать, спиритизмом занимаюсь.
- Не понял...
- Слушай сюда! То что ты жив - большое везение. Ребята на границе могли спокойно тебя пристрелить, особенно после того, как увидели ноут. Куда бежал, милый друг?
- На свободу! Я не желаю жить в совке! Гебня загонит всех интеллигентов в ГУЛАГ! В СССР нет места людям творческим! Все искусство будет в восхвалении сталинской шайки! Никому не нужны стихи и картины, которые не про коммунизм....
- А вы то тут при чем?
- Я - художник!
- От слова "худо"? - усмехнулась капитан.
- Вы ничего не понимаете! Вы такой же совок, как и большинство быдла здесь. Я бежал на запад. Чтобы вырваться из этого бардака. Там умеют ценить искусство!
На столе зазвонил телефон. Следователь подняла трубку и выслушала результат проверки содержимого ноута. Едва сдерживая смех она прокомментировала.
- Придурок. Вот скажи, кому на западе нужны твои абстракции? Особенно их фотографии? Ё-моё, да самое ценное, что у тебя было это сам ноут да сотовый... Причем, и то и другое без зарядок.
- Это настоящее искусство! Вам, солдафонке, не понять настоящий полет мысли творческого человека!
- Ничего. Я не много потеряю, от того, что не увижу твоих картин. Хотя... судя по той, что у тебя с собой была... В общем, счистки с палитры поверх таких же счисток недельной давности... Скажите, а вы своими руками работали?
- Как вы смеете отзываться так об искусстве!
- Я задала вопрос...
- Да! Моя работа - мои картины....
- Понятно. Значит, вы готовы составить компанию вашему бывшему спонсору?
- Вы казнили Эдуарда Владимировича? Палачи!!!
- Нет... Ваш любовник предпочел исправительные работы.
По щекам горе-абстракциониста потекли слезы. Капитан вызвала конвой и приступила к написанию отчета.
Вечером того же дня молодой человек был отправлен домой с повесткой из УФСБ на следующий день, а великовозрастный холстомаратель - в создающийся на Эльтоне трудовой исправительный лагерь.