Бондарев Александр Иванович : другие произведения.

Гений Войны на море. Книга 2. Ютландская война

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 8.09*23  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Аннотация: сюжет книги - давно избитая тема, ГГ после своей естественной смерти попадает, на Землю, только находящуюся в параллельной, а может и перпендикулярной реальности, вселяясь в тело юноши. Кланы, роды присутствуют, магии нет, мир весьма своеобразный, можно сказать драчливый, в воздухе разлит запах войны, постоянный и устойчивый. К тому же, только что, наступило время эпохи пара и электричества. А нашему герою предстоит десятилетняя отработка на благо империи в военно-морском флоте, надо же подтверждать свой статус дворянина в этом мире.
  Бондарев Александр Иванович
  
  Гений войны на море
  
  Аннотация: сюжет книги - давно избитая тема, ГГ после своей естественной смерти попадает, на Землю, только находящуюся в параллельной, а может и перпендикулярной реальности, вселяясь в тело юноши. Кланы, роды присутствуют, магии нет, мир весьма своеобразный, можно сказать драчливый, в воздухе разлит запах войны, постоянный и устойчивый. К тому же, только что, наступило время эпохи пара и электричества. А нашему герою предстоит десятилетняя отработка на благо империи в военно-морском флоте, надо же подтверждать свой статус дворянина в этом мире.
  
  
  ЧАСТЬ 2. Ютландская война.
  Глава 1
  Моё прибытие на верфь деда не осталось незамеченным, особенно быстро забегали непосредственно на самом эсминце, который так и стоял у причала, рядом с ним находилась моя яхта "Принцесса". По мере моего приближения к причалу, было видно, как на палубе эсминца начал выстраиваться экипаж, руководил построением, мичман барон Юрьев.
  Он же и докладывал мне о построении.
  Первое что я сделал, поздоровался с экипажем, после их громкого ответа, довёл до всех, что с этого момента я, мичман барон Вяземский, приступил к выполнению обязанностей старшего офицера эсминца, а так же буду временно исполнять обязанности командира эсминца, до прибытия последнего.
  На этот момент на самом эсминце, как я уже и говорил ранее была установлена одна 75-мм пушка в кормовой части, а так же установлены два одиночных минных аппарата для пуска самодвижущихся мин, кроме того были загружены две самодвижущиеся мины на места запасных. Вместо носовой пушки так же 75-мм, была установлена 47-мм пушка Гочкиса с длиной ствола в 43,5 калибра, а по бортам эсминца уже стояли на тумбах, в чехлах четыре пулемёта Максима. Для 75-мм пушки был загружен полный комплект снарядов (в наличии были лишь только бронебойные снаряды), к 47-мм пушке Гочкиса так же на эсминец был загружен полный комплект снарядов (та имела в боекомплекте как стальные, так и чугунные гранаты). Подача снарядов к пушкам осуществлялась в ручном режиме.
  До офицеров эсминца я в первую очередь довёл, что с этого момента мы начинаем практическую отработку слаженности экипажа и начнём мы его в первую очередь с проверки хода. Даже притом, что в дальнейшем к лету будут заменены или добавлены, если точнее вооружение на эсминец, а соответственно и увеличится и вес корабля и снизится скорость. Хотя как я считал и незначительно.
  Для замера скорости эсминца ушло три дня, в течении которых, эсминец постепенно наращивал скорость, начиная с 15-ти узлов, в первый день остановились на скорости 20 узлов, держа её в течении 4-х часов. На следующий день довели скорость до 24 узлов, постепенно наращивая её, когда скорость дошла до 25-ти и держалась так, в течении 2-х часов. На третий день все офицеры решили единогласно попробовать ход на максимум, для этого в кочегарки, дополнительно направили матросов из боцманской команды, а так же на подмену и из расчётов орудий. Итог понравился всем, тем более, что развить его мы так же смогли в течении четырёх часов.
  Итогом наших трёх дневных выходов, - эсминец показал максимальную скорость хода 26,7 узла Мичманы Юрьев и Павловский были в полном восторге от такого хода, за нашего Владимира Николаевича я не говорю вообще ничего.
  - Нам тут на Балтике, точно соперников по скорости не будет, - обрадовано произнёс мичман барон Юрьев, - и свою крейсерскую скорость в 15 узлов держит очень хорошо и стабильно пять часов шёл с ней без перерыва.
  - На 15-ти узлах и нагрузка для кочегаров не очень значительная, - тут же подтвердил слова барона, подпоручик Кольцов, который уже при подходе к причалу, где постоянно стоял эсминец, вылез их внутренностей эсминца. При этом, внешне он имел вид, как будто некоторое время провёл в парной бани. Оно и понятно, он, помимо машинных отделений, успевал ещё и контролировать лично работу кочегаров.
  - А что у нас на завтра? - спросил более практичный мичман Павловский, - стрельбы.
  - Стрельбы, стрельбы, - подтвердил я мичману Павловскому.
  - А какие? - не унимался мичман Павловский, - из пушек или мины пускать будем?
  - Из пушек, - ответил я Павловскому, - Куприян Семёнович заверил, что, к завтрашнему дню, будут готовы все три деревянные мишени. Вот с утра, если погода будет, загрузим их на борт и уже в заливе опробуем обе пушки по очереди, из кормовой постреляем чуть больше.
  - Это почему же, - тут же спросил артиллерист эсминца, всё тот же Павловский.
  - Так у нас же несколько расчётов орудий, - ответил я ему, - да и с 75-мм пушками дольше по времени выходит, чем из 47-мм, да и расчёты орудий разные по количеству. Да и основное орудие это 75-мм пушка, тем более, что их у нас будет два, во время войны, разумеется.
  Тут я повернулся к мичману барону Юрьеву, и сказал, ему, - а вот по пуску мин у нас лимит (происходит от лат. limes (limitem) "межа; предел", предельная величина; норма, в пределах которой разрешено пользоваться чем-либо, расходовать что-либо). Нам на это выделили всего четыре мины. Меня об этом предупредил сегодня утром Волоцкий, который как раз и делает для нас запас самодвижущихся мин.
  - Вот же ж, - только и смог сказать мичман барон Юрьев, задумчиво постояв немного, потом выдал, - ну ничего, это мы ещё посмотрим, я, кажется, знаю, кто нам даст мины, хотя бы ещё четыре штуки. Попробую решить этот вопрос на выходных.
  - Андрей Фёдорович, это было бы здорово, - ответил я, ни сколько не сомневаясь, что если барон пообещал, то он сделает.
  Тот же, выпросил у меня под это дело, мой конный экипаж на выходные и уже приехав в воскресенье вечером, сообщил мне, что мины будут к середине недели, их и привезли в среду ближе к вечеру.
  А пока же вернёмся назад, - после успешной швартовки эсминца, я и остальные офицеры убыли на ужин, который их дожидался на борту яхты. При этом, не забыв организовать текущую работу на эсминце.
  Капитан яхты "Принцесса", который так же присутствовал на ужине, хоть и ел мало, но при этом выспрашивал у всех офицеров подробности выхода эсминца. Особенно он остался доволен тем что, эсминец выдал такую нереальную для этого времени, не побоюсь того сказать, скорость - 26,7 узлов.
  А вот следующий день пошёл не по плану, Скандинавский залив (в нашей действительности это, конечно же, Финский залив) штормило. Плохая погода залива продолжалась в течении четырёх дней, об выходе, конечно же не шла речь, офицеры эсминца изнывали от такого поворота в погоде, при этом почему то, облюбовали для своего время провождения салон яхты "Принцесса", правда мичман барон Юрьев, предварительно поинтересовался моим мнением на этот счёт, я конечно же не возражал, тем более, что как раз в этот момент капитан "Принцессы" Константин Константинович, принёс туда "штатное оружие" офицеров эсминца, как он сам выразился, а именно пистолеты немецкого производства "Маузер". От такого "подарка", конечно же, никто из офицеров не отказался, даже наш штатный "доктор" - судовой врач Константин Павлович.
  Майет, уже имевший такой и изучивший его, а так же отстрелявший не одну сотню патронов, тут же провёл так сказать "презентацию" нового оружия, разборку-сборку пистолета, выдал "на гора" его характеристики, а так же показал, как он заряжается, и как можно использовать его кобуру в качестве приклада. Все офицеры немедленно приступили к такому увлекательному на данный момент делу, как изучение своего нового личного оружия.
  К вечеру уже каждый офицер эсминца успел отстрелять как минимум несколько сотен патронов, все они были в захвате, от того, что получили на руки, да ещё не платя за него. Хотя капитан "Принцессы" всё же довёл до всех офицеров, что в дальнейшем они сами за свои деньги, могут покупать патроны к нему, которых у него есть достаточное количество.
  Оставив офицеров эсминца разбираться с личным оружием, а так же поставив задачу перед мичманом Павловским провести занятие по нему и с унтер-офицерами и другими лицами начальствующего состава эсминца, ведь и для них, так же приготовили как личное оружие пистолеты "Маузер".
  Спасая последних от соблазна продать впоследствии эти пистолеты, попросил барона Винка, чтобы на них установили планку с гравировкой "В знак отличия младшему командному составу эсминца "Везучий" от клана Вяземских". Сказав при этом, что их я вручу как "знак отличия" в качестве поощрения за изучение новейшего корабля, именно как "именное оружие".
  - Такого у нас не принято делать на флоте, - тут же высказался барон Винк.
  - Ну, так мы будем первыми, Александр Христофорович, - тут же высказался я по этому поводу, - ведь это не официальная награда империи, а как я сказал "знак отличия" клана Вяземских, лучшим, что ли.
  На что последний подумав, согласился, ведь и клан может поощрять своих, клановых, а как, это уже его дело.
  Я же и вручил младшему командному составу эсминца пистолеты "Маузер" на очередном построении экипажа, при этом произнеся речь, что это для них как "знак отличия", своего рода награда от клана, за их безупречную службу на флоте.
  У меня же, на тот момент неожиданно нарисовалась совсем другая задача. А всё началось с банального вызова, меня нашёл посыльный с верфи и сказал, что со мной хочет переговорить приехавший дед, глава клана князь Сергей Алексеевич.
  Дед оказался у себя в кабинете, что-то торопливо записывая на листе бумаги. В кабинете помимо него находился и барон Винк, перед Александром Христофоровичем, находилось несколько довольно толстых папок с документами.
  Дед на моё приветствие только кивнул мне, чтобы я присаживался за стол, сам продолжая писать быстрым почерком.
  Закончил он через несколько минут, отложив исписанные листы в сторону, только тогда посмотрел на меня и с одобрением сказал, - тебе форма идёт внучек, ну рассказывай, как у тебя идут дела?
  Пришлось подробно рассказывать о том, что успел сделать, за прошедшие дни.
  Значит 26,7 узлов, - переспросил дед, задумчиво покивав головой, каким-то своим мыслям, - что ж, скорость для нашего флота довольно значительная, я бы сказал. И это хорошо. Вот с вооружением на строящийся миноносец возникли проблемы. Пока, для него нет 75-мм пушки.
  На настоящий момент, все пушки 75-мм пока производились за границей и доставлялись сюда, как правило, морем, и у нас такие пушки пока не производились. Но вот именно на данный момент, почему то было отказано в их изготовлении, мотивировка - завод по их производству, получил крупный заказ и они готовы выполнить и наш заказ, но позднее, примерно через год.
  После своего вступления дед посмотрел на меня.
  Я же сидя за столом, прокручивал ситуацию. Значит и на последующую за миноносцем пару кораблей, их так же не будет. И что делать? Как всегда извечный вопрос. Тут мне на ум пришло словосочетание - Пермский пушечный завод (ППЗ). Тут же промелькнуло в голове и всё, что с ним было связано в нашей действительности, правда, намного позднее, примерно в начале ХХ века. Ну а если немного так сказать, подтолкнуть здесь историю.
  Немного истории.
  История Пермского пушечного завода ("Мотовилихинские заводы") насчитывает чуть меньше 300 лет.
  К началу ХХ века ППЗ представляли собой одно из крупнейших казенных предприятий региона, "входило в систему" Горного департамента имперского Министерства земледелия и государственных имуществ. Наряду с Обуховским сталелитейным заводом Морского ведомства, Санкт-Петербургским орудийным заводом Военного ведомства и частным Путиловским заводом, Пермские пушечные заводы были одним из основных предприятий Российской империи, на которых готовились артиллерийские орудия для Российской Армии и Военно-Морского флота.
  К примеру, в 1904 г. на предприятии работало более 7 тыс. человек. Производственное оснащение Пермских пушечных заводов позволяло осуществлять полный цикл изготовления артиллерийских орудий от отливки металла (с 1879 г. это была исключительно сталь) до их окончательной отделки, сборки и испытаний. Заводы выпускали в основном средне и крупнокалиберную артиллерию, а также корпуса артиллерийских снарядов различных видов. По снарядному производству Пермские пушечные заводы находились на первом месте в России. Кроме артиллерии "Мотовилиха" выпускала различную гражданскую продукцию по заказам частных и казённых горных заводов, а также частных лиц.
  Описание производственных мощностей Пермских пушечных заводов к началу ХХ века дано в брошюре "Краткие сведения о Пермских пушечных заводах", изданной в Перми в 1899 г.
  Непосредственно артиллерийское производство Пермских пушечных заводов было сосредоточено на орудийных фабриках (цехах), где осуществлялось механическая отделка откованных вчерне частей орудий, их сборка и окончательная отделка. Готовые орудия перед окончательной сдачей их военному приёмщику Главного артиллерийского управления Военного министерства или приёмщику от ВМФ проходили испытания на заводском полигоне. Там же испытывались артиллерийские снаряды, приготовленные самим заводом и другими горными заводами Урала.
  При подготовке к выпуску новых и достаточно сложных орудий, какими, в частности, являлись орудия системы Канэ, не было запланировано какое-то специальное переоборудование, масштабная реорганизация производства, постройка отдельных мастерских - нет, использовались в наиболее возможной степени все наличные технические средства. А если что-то и достраивалось, то лишь минимально необходимое, без чего производство нельзя было вести вообще. Скудость выделяемых Горным департаментом средств, приводила к тому, что экономить приходилось буквально на всём: в целях экономии для подачи электричества использовались железные провода; все краны были деревянные, ручного действия. Одна из двух пародинамомашин в 240 л. с., использовавшихся на заводе, была приобретена на средства, полученные авансом, в счёт заказа на пушки Канэ. В 1888 году, завод получил заказ на две опытные пушки, 6-дм и 11-дм в 35 калибров, то есть длина их должна была составить 17,5 и 32 фута (около 5,33 и 9,75 м). Ввиду значительной длины орудий для их изготовления заводу потребовались станки и устройства термической обработки соответствующих размеров. Станки были выполнены силами самого же завода, а для нагрева заготовок стволов, была построена вертикальная печь высотой 36 футов (10,97 м). Перемещались заготовки с помощью ручного мостового крана, а для закалки служил чан с маслом глубиной 46 футов (14,02 м). Помещалось всё это оборудование в бывшем здании литейной фабрики (цеха) чугунно-пушечного завода. Обе 35-калиберные пушки были в 1891 году закончены и испытаны, но заказов на них не последовало. Однако все потребовавшиеся для них сооружения послужили для орудийного производства и, в частности, очень пригодились при изготовлении 6-дм. скорострельных пушек Канэ. Первый опыт применения мартеновской стали для орудий, сделан заводом в 1899 году, приготовлением из этой стали по заказу Морского Ведомства опытных 6" -го и 75-мм орудий Канэ. Морское Ведомство не ставило никаких условий относительно рода стали или способа её приготовления, почему завод и воспользовался возможностью испытать эту сталь в применении к приготовлению орудий. Усиленное испытание этих орудий дало вполне удовлетворительные результаты, и орудия для Морского Ведомства готовились с тех пор из этой стали.
  В своё время, я очень хорошо изучил производство орудий для флота, тем более наглядно видел и реальные пушки 75-мм Канэ, произведённые именно этим заводом. Поэтому моей первой мыслью была та, что и сейчас можно попробовать воспроизвести получение этой пушки, для этого и надо только построить дополнительно к станкам, всё тоже, что и добавили в своё производство Пермские производители артиллерии в начале ХХ века.
  Поэтому, я вновь посмотрел на сидящего во главе стола деда и предложил ему, - дед, а ты не хочешь открыть небольшой заводик по производству тех же пушек 75-мм, так сказать штучное производство, исключительно для нужд производимых военных кораблей на нашей верфи?
  На меня удивлённо уставились как дед, так и его компаньон - барон Винк.
  Первым не выдержал барон Винк, пока дед прокручивал в своей голове моё предложение, и задал мне вопрос, - как я это реально вижу?
  - Вы хоть знаете, Сергей Сергеевич, как вообще устроены заводы по производству артиллерии? - продолжил барон Винк, - у нас-то таких в империи всего несколько штук, и все их держит только клан Юсуповых. А уж как они добыли сам процесс производства орудий, в первую очередь стволов, и сколько это им стоило, я вообще молчу. Может вы, барон и состав чугуна на орудийные стволы знаете?
  В конце своего спича, на лице барона возникла печальная улыбка.
   - Можно сделать всё, не особо привлекая к этому внимание, - ответил барону Винку я, - и да, я знаю состав чугуна, который идёт на оружейные стволы, но он-то нам и не нужен, от слова вообще.
  - Как знаешь, как не нужен? - только и смог проговорить, ошарашенный барон Винк.
  Дед выглядел не менее ошарашено. И я знал почему, ведь сам состав, как и само производство артиллерии, держалось в большом секрете, ну и охранялось соответственно.
   - Читал об этом, - пожав плечами, ответил я, - конечно, прямо об этом не написано, но если проанализировать всё то, что было написано о металлах вообще и особенно об их обработке, то вывод можно сделать правильный.
   - Подожди Александр Христофорович, - остановил дед барона Винка, который опять открыл рот, чтобы что-то сказать, - мы и так ушли несколько в сторону. Так что ты там хотел сказать о производстве пушек, внучёк?
  - Предлагаю организовать небольшой заводик по производству морских пушек для наших военных кораблей, которые мы строим на верфи, - ответил я, и продолжил, - всё, что нам необходимо для их производства, я уже прикинул, там нет ничего сложного, его можно организовать за полгода, главное всё делать параллельно и быстро. Для этого надо в первую очередь построить несколько больших просторных цехов на территории нашего металлургического завода. В одном смонтировать станки, необходимые для обработки стволов, какие я нарисую и дам их размеры. В другом, устройства термической обработки соответствующих размеров, чтобы в них помещались сами стволы с запасом. Говорю сразу, что на том заводе можно будет производить только артиллерию среднего калибра, но более качественную, чем производится сейчас.
  А почему всё же не нужен чугун? - задал вопрос барон Винк, по всей видимости, его этот вопрос волновал больше всего, - это же основа для производства всей артиллерии.
  - Все корабли сначала строили из дерева, - ответил я барону, пожав плечами, - но сейчас идёт тенденция, строить их почему-то из металла. Почему?
  - Время течёт, всё меняется, - тут уже ответил мне дед, - но, мы кажется, опять отклонились от темы беседы. Так что там дальше на счёт пушечного завода? Хотя нет подожди.
  Тут дед позвонил в колокольчик, стоявший на его столе.
  Практически сразу же в двери появился один из подручных деда, которые всегда находились в его приёмной.
  - Срочно найдите мне Васильева, и распорядись, чтобы нам подали сюда чай, - тут же отдал указание дед, - продолжим теперь далее.
  - А дед-то, оказывается ещё тот философ, - мелькнуло у меня в голове, но произнёс я другое.
  - А кто такой Васильев? - задал вопрос деду. Ранее я не сталкивался с таким человеком здесь на верфи.
  - Васильев Пётр Игнатьевич, личный дворянин, у нас здесь на верфи заведует небольшим, но хорошо оборудованным литейным цехом, - обстоятельно ответил мне дед, - кстати, очень грамотный инженер, имеет соответствующее образование, как говорится из молодых, но перспективных. Мы как раз подыскиваем ему должность, повыше, здесь он себя уже зарекомендовал, а такой небольшой, как ты выразился заводик, по первости, как раз для него, он потянет, и образование позволяет.
   В этот момент дверь в кабинет деда отворилась, и миловидная девушка в белоснежном переднике внесла в кабинет поднос, на котором стоял фарфоровые чайник и чашки, а так же вазочки, с всевозможным наполнением.
  Поставив поднос на стол, девушка ловко налила всем сидящим чай, составила все вазочки на стол и забрав поднос, вышла из кабинета.
  Пока мы пили чай и ждали прихода, заведующего литейным цехом верфи Васильева, я более подробно рассказал деду и его компаньону, почему именно на территории металлургического завода, но отдельно, чуть в стороне. А так же, более подробно рассказал о том, почему именно сталь нужно пустить на производство артиллерийских стволов, да к тому же не просто сталь, а ещё и термически обработанную. При этом пояснив, что, таким образом, мы не только сделаем более качественные стволы, но и значительно уменьшим вес орудия, оставив толщину стенок ствола до определённых размеров, не менее, но и не более.
  В этот момент, постучавшись, в кабинет вошёл молодой человек, примерно тридцати лет, одетый в костюм, хоть и выполненный не из дорогих материалов серого цвета, но зато пошитый вполне качественно.
  - Вызывали Сергей Алексеевич?
  - Проходи, садись сюда, - дед указал пришедшему Васильеву, на место около меня, - это мой внук, мичман барон Сергей Сергеевич Вяземский, сейчас он будет рассказывать, а ты внимательно слушай его, если что-то непонятно задавай вопросы.
  Я же притянув к себе стопку лежащих на столе чистых бумаг, стал прорисовывать своё виденье цехов, а так же что в них должно находиться, при необходимости давая пояснения на возникающие у Васильева вопросы. По первому цеху, где должны были быть установлены станки и какие именно, у Васильева, вопросов практически не возникало. А вот по второму цеху, когда я стал рисовать вертикальную печь, а для закалки чан с маслом, мостовой кран, сразу же пошли вопросы, на которые я подробно отвечал.
  Пётр Игнатьевич, тут же схватив несколько листов чистой бумаги, стал торопливо записывать карандашом, что я ему говорил, особенно по уточнённым вопросам.
  Такой диалог продолжался где-то в течении двух часов, во время которого, дед и его компаньон барон Винк, старались не вмешиваться в наш разговор, хотя и усиленно пытались понять то, что я говорил Васильеву.
  Наконец всё, что можно мы с Петром Игнатьевичем обговорили, я так же отдал ему все свои исписанные листы бумаги, которые он аккуратно сложил перед собой стопкой.
  После этого мы посмотрели на деда.
  - Ну что, Пётр Игнатьевич, - спросил у Васильева дед, - берётесь построить и возглавить этот заводик с нуля, всё ли вам понятно?
  - Берусь, - коротко ответил Васильев, не раздумывая, - всё понятно, только как до такого я не додумался сам? Ведь практически все решения лежат на поверхности, только обобщи, как это сделал ваш внук, мичман барон Сергей Сергеевич.
  Он прекрасно понимал всё то, о чём сейчас только что, беседовал с внуком главы клана, и так же понимал какие просто громадные перспективы перед ним только что открылись.
  - Вот и хорошо, вот и хорошо, - задумчиво произнёс дед, - мы здесь ещё немного подумаем, где будем открывать завод, а ты пока иди, работай, бумаги оставь в приёмной, когда приедешь на новое место, тебе их вернут.
  Васильев, собрав бумаги, молча, поклонился деду и вышел из кабинета.
  - Умеешь ты удивлять внучок, - ворчливо по-стариковски, проговорил дед, - ты сейчас пойдёшь к себе отдыхать, а у нас опять аврал как минимум на неделю, из-за этого заводика.
  Немного подумав, дед продолжил, - значит так, внучок, с этого завода тебе только пять процентов акций, а вот если он, со временем расширится, то уже десять будет, так пойдёт?
  При этом дед внимательно посмотрел на меня.
  Ну, а я-то чё? Мне и пяти процентов пока хватит, а потом и десять будут мои, этот завод просто обязан в течении года расшириться, продукция-то, востребованная получается. Правда, как при этом дед будет утрясать вопрос с Юсуповыми? Но то, уже не мои дела, а его.
  На том, дед отпустил и меня на эсминец.
  - Неплохо так поговорили с дедом, - идя к стоянке эсминца, подумал я, - да тут деньги можно делать буквально из воздуха, уж чего-чего, а идей у меня хватало, но пока не будем бежать впереди паровоза, время позволяет, да и клану необходимо набрать промышленных оборотов.
  
  Глава 2
  
  Первые стрельбы смогли произвести только через четыре дня, к тому моменту погода в заливе уже позволяла это сделать. Для начала попробовали стрельбу по неподвижным мишеням, при этом и эсминец сделал полную остановку.
  На вопрос - почему? Прозвучавший, от любопытного мичмана барона Юрьева, я ответил.
  - Для начала надо научиться просто стрелять, доведя действия расчёта орудия до автоматизма, - проговорил я, - потом научиться стрелять в первую очередь по неподвижной мишени с практически не подвижного корабля. Как только научаться этому, уже тогда можно учиться стрелять при небольшой скорости, постепенно её наращивая, по мере мастерства артиллеристов. И только после этого, уже учиться стрелять в движущую цель при большой скорости. Поверьте, Андрей Фёдорович, тогда и результаты быстро появятся, ведь у артиллеристов будет опыт стрельбы в любых условиях, они к тому моменту научаться правильно брать упреждение, на уровни интуиции, а скорострельность орудий скажется и на качестве попаданий. Обычно такие методы просто обязаны преподавать будущим офицерам при их учёбе, по крайней мере, так делают за границей, читал об этом как-то. Если бы вы барон учились, то знали бы это.
  Я уже принялся понемногу подводить мичманов Юрьева и Павловского к мысли о сдаче экзаменов за военное заведение, сводя практически все разговоры к этой мысли.
  На момент нашего разговора, рядом с нами никого не было, сам мичман Павловский, в этот момент контролировал стрельбу своих артиллеристов из пушек (имеется в виду как 75-мм., так и 47-мм.), нарабатывая у последних автоматизм в действии, при этом через некоторое время, меняя расчёты пушек.
  - Практики вам надо набираться, а уж потом подумывать о сдаче экзаменов экстерном за военное заведение, - продолжил я наш разговор.
  - А сами-то как Сергей Сергеевич, планируете сдавать экзамен экстерном? - не удержался от вопроса с подколкой, мичман барон Юрьев.
  - Так к весне и планирую это сделать, - пожав плечами, ответил я, - ведь согласитесь, какие большие перспективы тогда открываются. А если сдадите на "отлично", то и звание могут повысить досрочно, не смотря на мирное время и ценз. Тем более, что такое наоборот поощряется, и нет никакого ущемления нашего достоинства, если мы не сдадим.
  К тому моменту я точно знал, что такое практикуется в империи, - как в армии, так и на флоте. Вот только желающих сдавать экзамены экстерном за военное заведение было слишком мало, от одного до двух десятков молодых офицеров в год (тут я не врал, где-то попадались мне такие данные, по крайней мере, за флот, а не армию, из прочитанного в реальности, куда я попал).
  А чтобы ещё больше "добить" Юрьева, продолжил, - вы ж сами Андрей Фёдорович знаете, что при назначении на новые должности, приоритет имеют те, кто окончил военные заведения.
  Мичман барон Юрьев, конечно же, об этом прекрасно знал, как и знал он о том, что в империи было принято присваивать очередное воинское звание, если офицер получал три награды подряд за короткое время, - во время боевых действий или нет, не имело значение. Таким образом, империя выдвигала наиболее перспективных офицеров вверх по служебной лестнице, и ей это было выгодно, в первую очередь.
  После моих слов лицо Юрьева выглядело задумчивым, а я же в это время обратил внимание на стрельбы. Как я и предполагал, поначалу результат был плачевный, попадания были редкие, более частые пошли только к обеду, а вот после обеда поняв, что артиллеристы уже наловчились, я дал команду на самый малый ход вокруг мишень, наш эсминец находился на удалении от них, всего лишь в полу мили. Но с чего-то надо было начинать.
  Так как в снарядах нас не ограничили, то в этот выход мы загрузили двойной комплект, который мы же успешно и расстреляли ещё до вечера.
  Пока же артиллеристы занимались обслуживанием пушек, эсминец на 10-ти узловом ходе, направился к месту своей дислокации.
  За ужином только и было разговоров о стрельбах, мичман Павловский, хоть и был выжат за целый день, но оживлённо обсуждал со всеми прошедший день, при этом высказавшись, что его артиллеристам ещё "учиться, учиться и учиться".
  - Вот кто оказывается в этом мире, первый выразился "знаменитой" цитатой из моего мира, - подумалось мне, сказал же я другое, - господа офицеры, я хочу, чтобы слова нашего Петра Саввича, вы произносили как можно чаще, наш уважаемый артиллерист эсминца уже сделал правильные выводы из первого дня стрельб.
  Второй день стрельб прошёл, как и первый, с той лишь разницей, что эсминец нарезал круги вокруг раскиданных мишеней с разной скоростью (пока не значительной), а расчёты орудий совершенствовали свою стрельбу по неподвижным мишеням.
  Только на третий день стрельб и то к концу дня попробовали стрельбу по неподвижным мишеням на скорости 15-ти узлов. Результативность была, как впрочем, и ожидалось - низкая, всего мичманом бароном Юрьевым было зафиксировано шесть попаданий, хотя многие из них "попаданиями", можно было назвать с натяжкой, и это за несколько часов "работы" артиллеристов эсминца.
  Именно по этому, уже на ужине вечером, я объявил, что в следующий рабочий день у нас будут стрельбы самоходными минами. Пока только четырьмя, при этом ещё и отработаем перезарядку аппаратов. В качестве мишени нам ранее была предоставлена дедом, небольших размеров шхуна, которая уже отслужила своё и сейчас практически не подлежала ремонту. Но вот первые стрельбы, я решил проводить не по ней, оставив её на потом, в качестве движущейся цели, а для учёбы у меня на примете как раз был подходящий объект. Не так далеко ходу по Скандинавскому заливу от нас у береговой черты, при одном из штормов, ранее на мель около берега сел грузовой корабль под франкийским флагом. Конечно же, сейчас от него осталась только одна коробка, всё, что могли уже давно сняли или оторвали, но вот для нашей цели, он годился.
  Пока эсминец "Везучий" шёл 12-ти узловым ходом к месту крушения, а офицеры экипажа пили чай в кают-компании, я всё это и пояснил любопытным офицерам.
  - А ведь это решение лежало на поверхности, - задумчиво заметил мичман барон Юрьев, - только вот никто из нас до этого не додумался. Как правило, у нас принято брать для таких целей списанные корабли, которые уже невозможно использовать по прямому назначению и еле держащиеся на воде.
  - Видели мы все, этот корабль, - тут же добавил мичман Павловский, - и как мне кажется, что тот выдержит не только одно попадание, а несколько.
  На то и надеюсь, - согласился я, с Петром Саввичем.
  Корабль выдержал попадания всего двух самоходных мин, хотя мичман барон Юрьев сделал три выстрела, одна из самоходных мин (вторая) прошла за кормой этого корабля всего лишь в двух метрах. Тут хотелось бы заметить, что наш эсминец находился от него на расстоянии всего двух кабельтовых.
  Отстреляться мы успели до обеда.
  - Ну что ж, для начала неплохо, - заметил я когда мы обедали в кают-компании, - четвёртой миной стрелять пока нет смысла, а вот добить остатки корабля артиллерией, самое то будет.
  На этом моменте моего высказывания уже оживился мичман Павловский, ведь уже через полчаса будет его выход.
  Один наш судовой врач, надворный советник Герцог, потреблял свой обед, не встревая в наши разговоры. Как в прочим оставался невозмутимым и не разговорчивым, подпоручик Кольцов. У Владимира Николаевича, всё было в полном порядке, поэтому он и не спешил никуда, как это делал обычно, заканчивая завтраки, обеды и ужины одним из первых.
  На этот раз я приказал отойти от остатков корабля, на расстояние чуть далее одной мили и при не значительной скорости артиллеристы эсминца открыли огонь.
  Тут надо отдать должное артиллеристам, они сумели попасть в остатки корабля более десятка раз, за этим следил как раз мичман барон Юрьев.
  В общем, этим выходом остались довольны все офицеры эсминца. Наш эсминец "Везучий" прибыл к месту своей дислокации на верфи деда, даже за полтора часа до ужина.
  Уже на ужине я объявил, о том, что на завтра будут стрельбы по шхуне, которая к тому же будет двигаться с относительно небольшой скоростью.
  Так оно и сталось, с утра наш "Везучий" взял на буксир шхуну, на которую к тому времени перебрались несколько человек из нашего экипажа во главе с боцманом Седых. Тот там и заправлял, он же и должен будет по прибытию к месту стрельб подготовить шхуну к тому, чтобы она двигалась с незначительной скоростью. Для этого, на шхуне оставили один парус для установки в носовой части, кливер кажется, называется. А за самой шхуной шло и средство эвакуации - небольшая шлюпка, которую мы потом рассчитывали взять на свой борт.
  Стрельбы удалось провести только ближе к обеду, так как, очень много времени пришлось затратить на то, чтобы дотащить это "корыто" до морского района, где мы должны были проводить стрельбы.
  Боцмана Седых с его подчинёнными мы подобрали, как только шлюпка отошла от шхуны, последняя после установления на ней паруса всё же смогла дать ход в пределах нескольких узлов. Впрочем, нам больше для начала и не надо было.
  К тому моменту, нервное дёрганье мичмана барона Юрьева, уже достигло пика, тот без конца проверял и перепроверял свои аппараты для пуска самоходных мин, и как мне кажется уже насмерть за инструктировал своих подчинённых.
  Тут надо сказать, что хоть мичман барон Юрьев и прослужил на флоте уже больше чем год и всё в должностях минного офицера, но, тем не менее, он за это время, так и не сделал ни одного пуска самоходных мин, по движущимся целям, не знаю почему, но так уж сложилось у него по службе. И именно по этой причине, он так нервничал. Пришлось его успокаивать, сказав, что всегда, что-то происходит в первый раз.
   Пуски, так как у нас были четыре самоходных мины, мы с мичманом бароном Юрьевым решил всё же проводить на небольшой скорости эсминца, для этого отошли от нашей цели на расстояние примерно чуть более мили. За управление эсминцем с этого момента отвечал мичман Павловский, которого я проинструктировал заранее, я же сам хотел присутствовать при пусках самоходных мин. Хотя в первый день пусков, командовать и стоять над мичманом бароном Юрьевым я не стал, доверил действовать мичману самостоятельно.
  Мы с мичманом ранее решили, что первую мину, он будет пускать с расстояния примерно четырёх кабельтовых, вторую с расстояния уже двух кабельтов.
  На удивление, как только дело дошло до пусков, Андрей Фёдорович, успокоился и отработал на "отлично", командуя своими подчинёнными. Два расчёта минёров действовали слаженно, и что самое удивительное в медленно движущийся корабль попали первой самоходной миной, которая взорвалась как раз в кормовой части корабля, но столь почтенному кораблю, этого оказалось достаточно, чтобы он начал быстро погружаться, подымая свою носовую часть.
  А вот второго взрыва не было, как сообщили наблюдатели, а для этого дела поставили двух глазастых сигнальщиков с оптикой, а так же их, страховали мичман Павловский и боцман Седых, наблюдая за пусками в бинокли. Вторая самодвижущая мина по их сообщениям после подрыва корабля, несколько отклонилась от своего курса и прошла метрах в пятидесяти от его носовой части.
  Всё это мне и доложили наблюдатели, в то время мичман барон Юрьев отрабатывал вторую свою задачу в этом выходе, а именно быструю перезарядку двух аппаратов. Для этого были задействованы так же матросы из боцманской команды, сам же Андрей Фёдорович только наблюдал, и при необходимости давал подсказки, при этом, не забыв запустить свой хронометр, засекая время за которое произведут перезарядку аппаратов.
  Уложились за 27 минут, в принципе довольно не плохое время перезарядки аппаратов. Это со слов самого мичмана барона Юрьева. Говоря это нам за обедом в кают-компании, Андрей Фёдорович, выглядел довольным. Тем более ради такого "успеха", я разрешил выпить несколько бутылок франкского вина.
  - С почином вас, Андрей Фёдорович, - первым высказался я, - хоть это и "лоханка" медленно двигалась, в неё всё же попали с первого раза.
  Как только все выпили первый бокал, у меня в голове проснулась неожиданная мысль, точнее твёрдая уверенность. Именно поэтому, я тут же предложил пари, вот его условие - что в первом же бою, мичман барон Юрьев добьётся попадания самодвижущими минами в два боевых корабля, именно так, не в одного или трёх, а именно в два. На что, я готов поставить пять тысяч рублей золотом, против двух, которые соберут офицеры эсминца. После довольно оживлённого обсуждения моего предложения, пари было принято всеми офицерами эсминца.
  При этом я наблюдал, мечтательные выражения лиц, как подпоручика Кольцова, так и нашего судового врача Герцога, по всей видимости, они уже в своих мечтах тратили мои деньги на свои нужды. Ведь попасть в один корабль ещё куда ни шло, а вот в два сразу, да ещё по условию - в первом же бою, это, по их мнению, было что-то, из области фантастики, нереальное. Но я почему-то твёрдо был убеждён, что так и будет.
  Так что на ужине помимо разговоров о пусках самоходных мин, разговор само собой крутился и около заключённого пари. Услышав о котором, капитан яхты "Принцесса" Константин Константинович, только покрутил головой, никак не комментируя пари.
  Последующие несколько дней были посвящены стрельбам наших артиллеристов, те просто совершенствовали свои навыки, стараясь добиться большего количества попаданий при ходе эсминца в 10 узлов с расстояния мили. Тренировались все два расчёта 75-мм пушек, хотя на данный момент на вооружении "Везучего" состояла всего одна пушка.
  В конце второго дня, а точнее после обеда, я так же проверил в действии, наконец и установленные на эсминце пулемёты "Максим". Для стрельбы на обрывистом берегу недалеко от верфи, подготовили три мишени, которые сложили из досок и брусков, толщиной в 5-10 сантиметров, они по моей идеи, должны были изображать небольшие корабли на море.
  Эффект стрельбы из пулемётов ошеломил моих офицеров, они в оптику прекрасно видели, как с расстояния в двух кабельтовых, от мишеней отлетали щепки во все стороны. Всего расстреляли с десяток заряженных лент, не особо торопясь на их перезарядку - на этом я настоял лично.
  - Ну что ж господа офицеры, - проговорил я после стрельбы из пулемётов, - лично я удовлетворён такой стрельбой. Кроме того, я после возвращения эсминца, ещё и прогуляюсь к ним. Чтобы на месте более тщательно осмотреть их.
  Мичманы Павловский и барон Юрьев, тут же выразили желание, так же своими глазами оценить стрельбу из пулемётов, составив мне компанию в осмотре мишеней.
  Осмотр мишеней непосредственно на берегу, их просто шокировал, все три мишени были измочалены "в хлам". Именно так и выразился капитан "Принцессы", который так же составил нам компанию, по осмотру мишеней.
  Шокированные Павловский и Юрьев, внимательно осмотрели ошмётки, которые остались от такой стрельбы.
  - Я уже наглядно представляю, что станет с пароходофрегатом, если по нему пройтись хотя бы из трёх пулемётов, - высказался побледневший мичман Павловский, - там же из людей будет только фарш.
  - А у войны всегда лицо неприглядное, - философски высказался Константин Константинович, - там всегда присутствует кровь, грязь и запах смерти.
  Назад к дороги, где стоял мой выезд, мы шли все молча, каждый думал над сказанными словами капитана Майета.
  
  
  
  Глава 3
  
  - Да умеешь ты удивлять внучок, - покачав головой, произнёс мой дед, думский боярин, князь Сергей Алексеевич, когда в субботу я был опять вызван к нему в кабинет. Помимо деда в кабинете находились и его компаньоны в полном составе, потомственные дворяне Волоцкий и Невинский, а так же барон Винк, ещё какой-то клерк деда, который сидел за отдельным столом, в стороне и перед ним была положена стопка неиспользованной бумаги.
  - Мы все посетили с утра мишени, в которые вы стреляли из пулемётов, - добавил Волоцкий, -скажу вам, Сергей Сергеевич, что зрелище очень впечатляющее, такое оружие с близкого расстояния действительно может натворить много чего при войне на море, а за армию, я вообще молчу. Там, по всей видимости, будут менять всю концепцию применения войск, как при нападении, так и при защите.
  Меня вызвали к деду, конечно же, не по поводу применения пулемётов, это так сказать было вступление к началу разговора за столом. Вызов был связан с тем, что у сидящих за столом, возникли некоторые вопросы, по поводу строительства небольшого завода, по производству морской артиллерии среднего калибра. Их, а именно эти вопросы и были мне заданы, всё же мы все сидящие за столом компаньоны. В основном у меня уточнили по самому производственному процессу изготовления в первую очередь орудийных стволов. Пришлось полностью проговорить методику данного процесса. Сидящий клерк торопливо записывал всё то, что я говорил по данному процессу.
  Так же он записал и мои соображения насчёт секретности данного завода и его производственного процесса роботы.
  После того клерку, дали возможность удалится из кабинета деда, забрав исписанные листы бумаги.
  Далее разговор пошёл конкретный. Дед довёл до нас информацию о будущих акционерах завода, их долях акций, а соответственно долях прибыли.
  Уже когда сидящие, казалось бы, решили все вопросы, дед неожиданно поинтересовался заключённым пари, между мной и офицерами эсминца.
  Я, всё и выложил сидящим, по заключённому пари.
  - Тебе что, некуда девать деньги? - тут же спросил у меня недовольно дед, сидящий во главе стола.
  - Проиграете, Сергей Сергеевич однозначно, - поддержал деда барон Винк, остальные сидящие так же закивали головой в знак согласия с говорившим Винком.
  Это немного разозлило меня, поэтому я проговорил, - могу и с вами заключить такое же пари, только ставки тут уже будут значительно больше.
  - Это почему же? - тут же уточнил у меня Михаил Генрихович.
  - Ну, вы же значительно состоятельнее, чем молодые офицеры, - ответил ему я, - поэтому условия пари те же, а вот ставки уже будут в десять раз выше. Как вам такое пари?
  - То есть, - уточнил, всё тот же Невинский, - с нашей стороны двадцать тысяч, а с твоей пятьдесят?
  - Вот именно, - согласительно кивнул головой я, ехидно усмехнувшись, посмотрев на сидящих.
  - Самоуверенно, Сергей Сергеевич, - проговорил барон Винк, при этом посмотрел на своих товарищей-компаньонов, увидев в их глазах одобрение, сообщил далее, - ну что ж, мы поможем Вам расстаться со столь значительной суммой денег, поэтому принимаем ваше пари.
  Я же на тот момент нисколько не сомневался, что будет именно так, как я сказал.
  На том я и расстался с сидящими в кабинете.
  В воскресенье после завтрака, предложил офицерам небольшую "культурную программу", а именно, проехаться до берега, где были установлены мишени для пулемётов и проверить наши пистолеты "Маузер", так сказать на пробивную их способность, с различных расстояний, ну а по приезду на верфь пройтись посмотреть на строящийся миноносец.
  Все офицеры с энтузиазмом восприняли моё предложение, кроме них его решил поддержать и наш капитан "Принцессы" Майет, которому, по всей видимости, надоело торчать на яхте.
  Стрельбой все офицеры остались довольны, тем более что сами смогли убедиться в точности стрельбы на расстояние до 200 метров, особенно с пристёгнутой кобурой в качестве приклада.
  Осмотром строящегося миноносца все так же остались довольны, его постройка шла вперёд ударными темпами. Практически ещё немного и он будет готов к спуску на воду. На настоящий момент на нём уже происходил монтаж винто-рулевой группы. По внешнему виду он, конечно же, превосходил эсминец "Везучий", хотя более профессиональный придирчивый взгляд моряка, сразу же выхватывал все их различия, это конечно же в первую очередь, соотношения длинны и ширины кораблей. "Везучий" выглядел как бы "грузнее", если так можно выразится, по отношению к миноносцу. Последний уже на первый взгляд отличался от эсминца тем, что за его контурами уже прослеживалась его "стремительная хищность" - именно так бы, я его охарактеризовал. Ещё даже не подойдя близко к миноносцу, от его внешнего вида уже захватывало дух, и это не смотря на то, что на настоящий момент вся носовая часть и частично корма были закрыты строительными лесами. Как мне сообщил ранее барон Винк, уже на следующей неделе, на него должен прибывать и постоянный экипаж, для начала правда только нижние чины. На нём были предусмотрены такие же каюты для офицерского состава и с теми же удобствами и отделкой, как и на эсминце "Везучий".
  После обеда решил съездить в особняк деда набрать книг для подготовки в сдачи экзаменов экстерном для военных заведений. В особняк родителей решил не заезжать, времени уже не оставалось. Со мной в Санкт-Павелбург, так же решил съездить мичман барон Юрьев, навестить так, сказать родителей, ну это с его слов, а какая причина на самом деле знал только сам барон.
  - Только на несколько часов, - как заверил меня барон, - к шести буду готов ехать с вами Сергей Сергеевич назад.
  Я, конечно же, согласился, тем более что барону надо было в тот же район, там всего небольшой крюк, а тот же мой кучер Тимофей, знал куда ехать.
  Пока ехали до города, говорили обо всём и не о чём, так светские сплетни, в основном касающиеся светской жизни власть имущих столицы.
  На входе в особняк меня лично встречал Эдуард Вениаминович. Поздоровавшись с дворецким, я сказал, что это уже стало традицией. На что засмеявшийся Ростовский ответил, что пусть так и будет, а мой дед в особняке принимает крайне редко, в основном к нему обращаются непосредственно в его рабочий кабинет в здании градоначальника. Пока мы шли в библиотеку, он успел мне сообщить, что пока ничего нового в оружейной коллекции деда, к сожалению не появилось.
  В особняке деда я пробыл, как и планировал около трёх часов, пока библиотекарь деда Иван Прокопьевич, который и жил там же, подбирал мне всю необходимую литературу, а такая литература была в библиотеке в полном объёме.
  На обратном пути, как и договаривались с мичманом бароном Юрьевым, я заехал и за ним, тот уже был готов и не заставил себя ждать.
  А вот когда мы ехали назад на верфь деда, он и сообщил мне так сказать "хорошую новость". Оказывается, в особняк его родителей, были доставлены на его адрес приглашения, на посещение "молодёжного мероприятия" клана Бельских. Приглашение было написано для самого барона Юрьева, а так же для двух его друзей, непременно офицеров.
  Когда я вопросительно посмотрел на барона, тот сказал, - да, да ты не ошибся, мы приглашены на совершеннолетие одной из дочерей канцлера империи, Бельского Петра Николаевича. Поэтому, я уже отписал, что буду, со мной будут, мичман Павловский и мичман барон Вяземский.
  На что я с довольным выражением лица поблагодарил барона, а про себя подумал, - а оно мне надо? Но тут как говорится, ничего не поделаешь, необходимо соответствовать статусу. А вот как раз мой статус и предполагал посещения, именно таких мероприятий.
  Ну, в принципе, я что-то такое и предполагал ранее, понимая, что от них мне не отвертеться.
  А вот мичман Павловский оживился при том, когда Юрьев сообщил ему новость за ужином, он был рад реально, это было видно по его лицу, мичманы тут же принялись обсуждать будущий поход на такое "значимое" мероприятие. Чтобы не отставать от них я так же задал несколько вопросов мичману барону Юрьеву, так как именно он, лучше среди нас разбирался в вопросах клановых отношений. А вот его ответ меня насторожил. Он сообщил, что на таком мероприятии, как правило, кто-то обязательно будет из молодёжи, правящего клана империи, и скорее всего, не один. А вообще-то, там надо быть настороже и постараться держаться вместе, так как он предполагает, что там будут многие представители молодёжи из значимых кланов империи, которые, так или иначе, враждуют между собой.
  Я тут же прокрутил эту ситуацию, применительно к своему клану, клану Вяземских, лично я не знал, кто на настоящий момент, относился к нам враждебно или кому мы, сейчас перешли дорогу столь явно, что дело дошло до каких-то конфликтов.
  - Почти все конфликтные ситуации, образуются как правило, на, казалось бы, пустом месте, - тут же подумалось мне, - но, тем не менее, меры принять надо, хотя бы, к примеру, взять с собой револьвер, а то и даже два.
  На этом я и откинул будущее мероприятие, а сосредоточился на текущих вопросах. В первую очередь прошёл в свою каюту на яхте и разобрал всю ту литературу, которой снабдил меня библиотекарь деда. Ей я и занимался до ужина, часть книг я отправил с Егором непосредственно на эсминец, в свою каюту.
   По предстоящей работе на следующую неделю я не задумывался, там, в принципе и так всё ясно, это тренировка в первую очередь артиллеристов, все расчёты, а так же тренировки минёров, ведь у нас ещё оставалось несколько самодвижущихся мин, которые мы ещё могли пускать в качестве учебных.
  В принципе, всю следующую неделю мы и занимались обучением в первую очередь артиллеристов, а вот когда в конце недели дошла очередь до минёров, в Скандинавском заливе опять разыгралась непогода, о выходе уже не могло быть и речи. Из офицеров, такому огорчился только мичман барон Юрьев, ведь только ему не удалось пустить по уже, подготовленным мишеням, оставшиеся самодвижущиеся мины.
  - У нас ещё есть время, для их пусков, - успокоил я мичмана барона Юрьева, - тем более, что вы барон, ещё не тренировались в пусках самодвижущихся мин при волнении в несколько баллов, а это для вас будет хорошим уроком, согласитесь.
  В пятницу все офицеры как всегда после завтрака остались на яхте, я же чуть отсев от них принялся поглощать знания из той литературы, которые могли мне пригодиться при сдаче экзаменов экстерном за военное заведение. В принципе многое из того, о чём я читал, я уже и так знал, но, тем не менее, читать не бросал.
  Мичманы барон Юрьев и Павловский ещё пока держались, ещё не приняв окончательного решения о сдаче экзаменов экстерном. Впрочем, я их не торопил.
  Суббота прошла примерно, как и пятница, я упорно после приёмов пищи продолжал штудировать учебную литературу, которой снабдил меня библиотекарь деда. Знания усваивались относительно легко, хотя по некоторым чисто военным аспектам, у меня и было своё мнение, но, тем не менее, я теперь точно знал ответы, которые удовлетворят любую приёмную комиссию.
  В воскресенье уже после завтрака, когда был решён вопрос с нашим выдвижением в обеденное время на предстоящее "мероприятие", я всё же сказал, обращаясь в первую очередь к мичману барону Юрьеву, - не знаю как вы барон, но я на этот вечер беру пару револьверов, так на всякий случай.
  - Сергей Сергеевич, вы что, собираетесь стрелять там? - выразил своё удивление в первую очередь, мичман Павловский.
  - Да нет же, - сказал я, - я же сказал, что на всякий случай. А как вы знаете, случаи бывают разные, не понадобятся, ну и слава богу. А вот если не окажется в нужное время, тогда что? Тут, я имею в виду в первую очередь хотя бы, ту же поездку назад в позднее вечернее время, а ведь о таких случаях с нападением на "власть имущих" писали в газетах уже неоднократно. Это же будет нонсенс, если обчистят трёх офицеров флота, а ведь от этого никто не застрахован.
  Задумался не только мичман Павловский, но и мичман барон Юрьев. Какое они приняли решение, я не знаю, но я сделал, как и сказал им. У меня давно уже были пошиты кобуры скрытого ношения и именно под моё запасное оружие - под револьверы, как для ношения под кителем, так же были сделаны и карманы для них в зимней флотской форме.
  Для данного мероприятия я надел свою форму, которая хранилась на яхте, в карман кителя заранее положил чек банка папа́, я ещё с вечера выписал чек на сумму в семьсот рублей золотом. Всё ж дочь канцлера империи, как ни как.
  По дороге, когда наша троица ехала в город, разговор в основном шёл, конечно же, о молодых особах знатного происхождения, которые там будут, я так же поддерживал разговор, создавая видимость интереса.
  - Ага, какой тут к чёрту интерес, - думалось мне в этот момент, - тут бы не нарваться на какого-нибудь отморозка из молодых, особенно из кланов, что стоят поближе к трону империи.
  Далее всё было понятно для всех нас, подъехали, встали в очередь, дождавшись, вышли на входе во дворец, иначе как про это здание я, не мог сказать. На входе в него мичман барон Юрьев, вручил наши пригласительные листы, далее опять очередь на лестнице где на самом верху нас ждала именинница вместе со своими родителями. Взаимное представление, дежурные для таких случаев произнесённые фразы, далее столик около входа в вестибюль, где мы отдали каждый свой чек, только после этого проход в сам дворец.
  Тут кстати надо сказать, что дочь-именинница канцлера, была, по всей видимости, копией матери. А по той, уже с первого взгляда было видно, что по молодости была первой красавицей, вот и её дочь пока ещё не расцвела, но всё же уже подавала все признаки того, что через несколько лет будет так же первой красавицей столицы. Отец невесты, был одет в строгий мундир, по знакам различия на котором, сразу же было видно, что он имеет самый высокий гражданский чин по табелю о рангах - чин действительного тайного советника 1-го класса - через его правое плечо проходила надетая поверх мундира, синяя широкая атласная полоса, и это всё на фоне многочисленных наград, украшающих его грудь. Он единственный, на мой взгляд, с теплотой посмотрел на нашу троицу молодых офицеров в морской форме.
  - От таких девушек надо держаться подальше, - тут же сделал вывод я для себя, - там и так, женихов вполне хватает и без меня. Именно поэтому, буду просто отдыхать, да посматривать по сторонам.
  Тут уже от входа мы с мичманом Павловским полностью доверились мичману барону Юрьеву, тот, по всей видимости, и в этом дворце уже бывал, так как дальше вёл нас уверенно, через несколько проходных богато обставленных залов далее вглубь дворца.
  Немного позже оказалось, что барон привёл нас как раз к кругу нашего интереса, где я уже заметил и несколько знакомых мне лиц. В частности в отдельном, женском кружку, общались между собой баронессы Потоцкая Мария Бореславовна и Горчакова Наталия Михайловна.
  Юрьев же провёл нас к мужскому коллективу, где я знал только мичмана Лермонтова Ивана Дмитриевича. Остальных мне и Павловскому, представил мичман барон Юрьев, одновременно представляя и нас.
  - Капитан барон Апраксин Антон Степанович, капитан барон Батурин Сергей Герасимович, лейтенант Данилов Георгий Георгиевич, лейтенант Жуков Николай Иванович, коллежский секретарь Обухов Борис Петрович, губернский секретарь Ржевский Владимир Константинович.
  Представил всех по очереди мичман барон Юрьев, молодых людей к кругу которых мы подошли, потом представил нас, прибывших с ним - мичман барон Вяземский Сергей Сергеевич, мичман Павловский Пётр Саввич. Ну а самого мичмана барона Юрьева, все находившиеся здесь молодые люди, по всей видимости, прекрасно знали.
  Капитан барон Батурин смотрелся очень представительно, к тому же имел при себе наградную золотую шпагу с надписью "За храбрость" а так же два ордена, орден Святого Владимира 4-й степени с бантом и орден Святого Павла 4-й степени.
  Лейтенант Жуков имел орден Святой Анны 4-й степени. Весьма солидный орден, который предназначался для награждения только за боевые заслуги (самый младший офицерский орден).
  В это же время на проспекте, недалеко от дворца, в котором жил канцлер, примерно не доезжая метров 200, стояла карета, отличительной особенностью которой был герб, принадлежащий правящему императорскому клану.
  - Они уже приехали, - посмотрев на свою подругу, произнесла Мари, а точнее баронесса Гагарина Мария Николаевна, с её места очень хорошо было видно подъезд карет и экипажей к дворцовому комплексу, в котором проживал канцлер Руссийской империи Бельский Пётр Николаевич с семьёй.
  - Значит и нам можно выдвигаться, минут через пять, десять, - кивнув своей подруги, ответила княжна Долгорукова Наталия Николаевна.
  Их карета подъехала к дворцу канцлера минут тридцать назад, потом кучеру приказали остановиться, не доезжая до дворца, но так, чтобы с места сидящей баронессы Гагариной было прекрасно видно подъезжающие кареты и экипажи, а так же подымающихся по ступенькам дворца прибывших приглашённых.
  Она сразу увидела подымающихся трёх офицеров в морской форме, среди которых безошибочно узнала в первую очередь мичмана барона Юрьева, к которому, кстати, была не равнодушна, а так же мичманов Павловского и барона Вяземского.
  План, который в своё время составили эти молодые особы, теперь полностью осуществился, ведь мичман барон Вяземский приехал вместе со своими офицерами в звании мичмана.
  По истечении десяти минут карета, в которой находилась самая младшая дочь правящего императора Николая II и её подруга баронесса Гагарина, поехала дальше, приближаясь к ступенькам, ведущим во дворец. Несколько молодых человек в форме ливрейных слуг, которые стояли на верхней площадке у входа во дворец, как только увидели подъезжающую карету с вензелями императорского клана, тут же не думая поспешили вниз, чтобы помочь выбраться из кареты, прибывшим.
  Как только девушки выбрались из кареты, эти же слуги сопроводили их до входа во дворец, при этом никто около входа во дворец не стал спрашивать у них пригласительные листы. Перед ними просто распахнули двери и девушки проследовали, не соблюдая очерёдность, к стоящей, на верхней площадке именинницы и её родителям. На лицах последних, как только они увидели, кто к ним подымается, появилось счастливое выражение лица, особенно на лицах родителей. Те, по всей видимости, и не надеялись на то, что на торжественный вечер в честь их дочери, приедет младшая дочь императора. Вся столица уже давно знала, что младшая дочь императора, княжна Наталия Николаевна, практически перестала посещать такие мероприятия из-за инцидента, который с ней произошёл полгода назад, на точно таком же мероприятии, по случаю юбилея жены брата императора. А тут такая удача, о посещении младшей дочери императора, торжественного вечера в честь совершеннолетия их дочери, завтра будет говорить вся столица империи, что только подымет и без того высокий имидж (имидж от англ. image - "образ", "представление", "мнение"; совокупность представлений, сложившихся в обществе или целенаправленно созданные о человеке, организации) их семьи.
  - Княжна Наталия Николаевна, - произнесла довольная именинница, баронесса Бельская Ксения Петровна, - мы так рады, что у вас нашлось время прибыть к нам. Княжну правящего клана, именинница знала давно, и действительно была искренне рада её появлению.
  - Вы выглядите просто великолепно, Наталия Николаевна, - тут же отпустил комплемент в сторону княжны, канцлер Руссийской империи и одновременно отец именинницы. После чего тут же обратился и к её сопровождающей, - вы баронесса, как всегда на высоте, полагаю, что сегодня у вас все танцы будут расписаны, до последнего, я просто уверен, что окружающее вас молодые люди, будут просто виться рядом с такой красавицей.
  - Мы действительно очень и очень рады, что вы баронесса Мария Николаевна, сумели-таки убедить вашу подругу, княжну Наталию Николаевну, что её как впрочем, и вам просто необходимо посещать такие мероприятия. И я просто уверена, что прискорбных инцидентов около вас, больше не будет, - тут же добавила с улыбкой супруга канцлера, княгиня Бельская Анастасия Ивановна, урождённая баронесса Апраксина.
  На том, княжна Долгорукова Наталия Николаевна и её сопровождающая баронесса проследовали далее к столику около входа во дворцовый комплекс, где вскочивший из за стола клерк, с поклоном принял их чеки для именинницы.
  Уже когда они прошли далее, баронесса Гагарина сказала своей подруге, - ну вот и всё, осталось совсем немного, найти группу молодёжи, к которой примкнули наши офицеры. Кажется, я догадываюсь, где они могут быть, скорее всего, они будут в синем зале, вот перед ним и уточним у слуг.
  Уже на подходе к синему залу дворца, баронесса Гагарина просто обратилась к слуге, которые стояли около каждой двери этого огромного дворца.
  - Скажи милейший, где я могу найти мичмана барона Юрьева, - спросила баронесса у стоящего около двери ливрейного слуги.
  - Он прошёл в синий зал дворца, Ваше Императорское Высочество, - слуга мгновенно вычислил, кто стоит перед ним, и хоть к нему обращалась баронесса, поклонился непосредственно княжне императорского клана, проявляя как своё почтение, так и своё уважение. Ну а как же ещё иначе, спрашивать может и баронесса, а вот ему необходимо отвечать только старшей по рангу.
  - Спасибо любезный, - тем не менее, ответила не смутившись, баронесса Гагарина, после чего девушки проследовали в сторону синего зала дворца. Они прекрасно знали, что ливрейный слуга, просто обязан будет доложить своему начальнику, а именно дворецкому, куда проследовала особа императорской крови, а уж последний поставит в известность хозяев дворца.
  В течении десятка минут к кругу молодёжи в синем дворце присоединилось ещё два молодых человека пехотный капитан Волоцкий Александр Алексеевич и молодой человек в форме коллежского регистратора Ухтомский Константин Андреевич, с боку которого болталась наградная шпага, а на груди были две серебряные медали. Вот последний меня и заинтересовал, так как мичман барон Юрьев охарактеризовал его как "художника архитектуры". Если по простому и на более понятном мне языке, то стоящий рядом со мной молодой человек был архитектором. И судя по наградам, довольно неплохим. А так как он стоял рядом со мной, то я тут же уточнил у него его направленность в работе. Помимо работы с картинами акварельными красками, его увлечением было строительство домов. А если точнее то даже не домов, а особняков для состоятельных или богатых людей. И об этом он говорил с огромным энтузиазмом, уже по этому, было видно, что это фанат своего дела. Ну и я, немного был, как говорится в теме, у меня в моей двушке, в туалете лежала довольно толстая книга и именно по архитектуре, где описывалась оная, начиная с древних времён, которую я от случая к случаю, читал в течении нескольких последних лет жизни, именно по этому, я прекрасно понимал Константина Андреевича, когда он принялся рассказывать мне на строительную тематику. Между нами завязался предметный разговор.
  Кстати мои друзья мичманы барон Юрьев и Павловский, в это время так же, о чём-то увлечённо беседовали с мичманом Лермонтовым.
  Меня же увлёк разговор с "архитектором" Ухтомским. У нас даже завязалась спор, по строительной тематике, когда я, увлёкшись разговором, услышал рядом женский голос.
  
  Глава 4
  
  - А вы оказывается Сергей Сергеевич, хорошо разбираетесь в архитектуре?
  Повернувшись, я увидел, что около нас уже находились и всё молодое женское общество, во главе с княжной Долгорукой Наталией Николаевной, а говорила же, как раз баронесса Гагарина Мария Николаевна, её лучшая подруга, рядом с которой уже находился мичман барон Юрьев. Все остальные с любопытством смотрели на нас. Ну а как же, молодой офицер, в военно-морской форме, ведёт предметный разговор с выпускником Императорской Академии художеств, которую тот окончил с отличием, да и предмет разговора - проектирование особняков, для состоятельных или богатых людей.
  - Вот же ж, - только и мог я подумать, - и когда только вошли в зал, и как приблизились сюда, что я, заговорившись, не заметил этого. Сказал же я, совсем другое.
  - Видите ли, Мария Николаевна, - проговорил я, - по данной тематике я прочитал несколько книг, зарубежных изданий. Именно поэтому, по данной теме, у меня только теоретические знания, да и то, скорее всего поверхностные.
  - Нисколько не согласен с вами, барон, - тут же высказался Ухтомский, - у вас такой уровень знаний, что большинству моих коллег по ремеслу, вы ещё сможете дать фору. Мне вот совсем непонятно, для чего вам, барон, такие специфические знания?
  - Да вот, были мысли, позднее спроектировать для своей семьи и чисто под её нужды, соответствующий особняк, - пожав плечами, высказался я.
  - А что вы, барон, понимаете под нуждами семьи? - тут же задала свой вопрос любопытная княжна, Наталия Николаевна.
  Я не надолго задумался, потом ответил, - ну вот, к примеру, я моряк и люблю и ценю возможность поплавать в прямом смысле слова, а к примеру, у моей будущей супруге, будет увлечение - оранжерея и выращивание цветов. Вот я и совмещу эти наши, так сказать желания, построю в отдельном стеклянном помещении бассейн с оранжереей, чтобы я смог каждый день плавать, а моя супруга, заниматься выращиванием цветов. А вот, к примеру, для детей построил бы специальную игровую комнату, а возможно и не одну, ну и так далее. К примеру, зал для приёмов разместил не как это принято, а несколько по-другому, с более широким обзором.
  - Ну, вот как у него, получается, угадывать, а? - тут же мелькнуло в голове у княжны Наталии, - опять угадал, ну вот откуда, он знает, что я люблю цветы и оранжерею. Об этом я признавалась только своей подруги Мари, но не сказала же она ему об этом? Высказалась княжна несколько иначе, при этом повернувшись к своей подруги - баронессе Гагариной.
  - Ну, вот Мари, я кажется и нашла здесь самого интересного собеседника на вечер, - проговорила княжна, при этом повернувшись ко мне спросила у меня, - барон, не согласитесь ли вы, составить мне на сегодняшний вечер, компанию. А то Мари, уже нашла на вечер себе кавалера, а я нет.
  - Почту за честь, - тут же произнёс я, чтобы никто из стоящих здесь кавалеров, не перешёл мне дорогу. Ну, вот нравилась мне это девушка и всё тут.
  Именно в этот момент, нам всем предложили пройти к столам, чтобы немного подкрепиться перед танцами.
  Ну, уж если я, являюсь кавалером княжны на этот вечер, то я тут же предложил ей руку, чтобы подвести её к накрытому столу, который стоял отдельно в зале, но, тем не менее, в нём было достаточно места всей находящиеся в этом зале молодёжи, и даже больше.
  Именно в этот момент в зал вошла именинница баронесса Бельская Ксения Петровна, с ней были две девушки, по всей видимости, её подруги. Баронесса хоть и была молода, но тем не менее, прекрасно осознавала, что игнорировать такую гостью, не стоит. Все, находившиеся в зале молодые люди прекрасно понимали, так же и то, что встречать всех - до последнего гостя, это как раз привилегия именинницы в первую очередь и её родителей.
  Княжну я подвёл к столу и посадил так, чтобы она находилась как раз напротив именинницы, с другой стороны от княжны села её подруга - баронесса Гагарина, а уж рядом с баронессой сел, о чём-то непринуждённо беседуя с последней, мичман барон Юрьев. Я же сел по другую сторону от княжны.
  Пришедшая именинница тут же разговорилась с княжной Долгорукой, как я понял, они принялись обсуждать кого-то из своих общих подруг по совместной учёбе. Хотя больше всего говорила именно баронесса Бельская, а княжна Наталия Николаевна, только изредка что-то вставляла в разговор.
  Вся молодёжь практически ничего не ела, так разве что, для вида, да пили в основном вина, и то большинство из них, как и я, только пригубив, чтобы в первую очередь оценить смак и качество подаваемого вина.
  Севший рядом с именинницей капитан барон Батурин, принялся рассказывать всем сидящим какой-то очень забавный случай, свидетелем которого он стал, следующим за ними подключился к разговору капитан барон Апраксин, тот тоже поделился несколькими забавными эпизодами из своей военной практики. Далее принялись говорить все по очереди, из тех, кто имел что рассказать, отметился даже мичман барон Юрьев, рассказав забавный случай из своей жизни.
  Я же предпочёл молчать, как впрочем, и княжна Долгорукая, хотя это не мешало нам в нужных моментах рассказов улыбаться или вообще, смеяться.
  Наконец было объявлено о начале танцевального вечера, на этом моменте вся молодёжь значительно оживилась. Молодые люди в военной и гражданской форме начали помогать сидящим рядом молодым барышням, выйти из-за стола, чтобы направиться в следующий зал танцевать.
  Я так же поспешил помочь встать княжне Наталии Николаевне и повёл её на танцы. Уже, как только мы стали идти она тихо сказала, обращаясь ко мне.
  - Сергей Сергеевич, я надеюсь, что вы на меня не сердитесь?
  - Нет, - тут же ответил я, а потом, посмотрев на княжну, к тому моменту мы уже танцевали первый танец, неожиданно даже для самого себя произнёс, - и вы мне тоже нравитесь, даже очень.
  Расширенные глаза княжны, показали, что опять я угадал её мысли.
  - Иногда мне кажется, что с вами нельзя разговаривать и думать о чём-то своём, - произнесла княжна, великолепно вальсируя, - я всё больше убеждаюсь, что вы всё-таки, можете читать мысли других, сами же сказали волшебник. Вы волшебник?
  Тут она замолкла, по всей видимости, ожидая, что я ей скажу на вопрос.
  - В какой-то мере, конечно, я ведь ещё учусь, - согласился я с княжной.
  Только вот моё согласие было непонятным, толи я согласился, что я умею читать мысли, толи я согласился с утверждением, что я волшебник.
  - Надеюсь, что вы об этом никому не рассказывали? - уточнил я.
  - Рассказала, - честно ответила мне княжна Наталия Николаевна, - только баронессе Гагариной.
  Впрочем, сразу же уточнив, - она моя единственная подруга и от неё, у меня секретов нет.
  - Ну, баронессе можно, - сообщил я княжне, - она умеет хранить секреты, я знаю.
  В этот момент танец закончился, княжна Наталия Николаевна, тут же предложила мне, - может, быть прогуляемся по парку дворца? Что-то тут душновато.
  - Согласен, с удовольствием, - тут же согласился я.
  В этот момент к нам подошёл капитан барон Батурин, - позвольте вас княжна пригласить на танец?
  - Нет барон, - тут же ответила ему княжна Долгорукая, при этом пояснив, - мне стало немного душно и мичман Вяземский согласился на мою просьбу сопроводить меня немного пройтись по парку, тем более, что у нас с ним возник интересный для меня разговор. Прошу не обижаться на меня, барон.
  Тому только оставалось откланяться княжне, при этом заверив, что у него нет никаких обид.
  Мы же с княжной, которую я взял под руку направились на выход из зала. Куда идти дальше, я уже немного ориентировался, да и княжна не даст заблудиться. А куда мы направились, я думаю, всем расскажет капитан барон Батурин.
  И такое тоже допускалось этикетом, если обе стороны были согласны, ведь как уже я говорил ранее, молодёжи и были интересны такие мероприятия. Тут они могли просто поговорить на интересующую их тему, и даже просто пройдясь по залам или дорожкам парковой зоны (а такие имелись при каждом дворце, особняке) у всех на виду. Тут конечно была двойная выгода родителям, если они прибыли на такие мероприятия, они могли, как просто наблюдать за своими чадами, так и делать выводы, кому их чада отдают большее предпочтение. Хотя родители, особенно мама́, уже после мероприятий, так или иначе, вызнают, с кем были их чада, ведь всё это не от кого не скрывалось.
  Нас же на выходе обслужили быстро, стоило только мне сказать, что княжна желает пройтись по парковой зоне, немного подышать свежим воздухом.
  Пока княжне помогали одевать тяжёлое меховое манто, я успел переложить свои револьверы, один в специально пошитый внутренний карман своего короткого двубортного полупальто из зелёного сукна на тёплой кумачовой подкладке (Адмирал Ф. П. Литке назвал его "брушлат": от немецких слов "вrust" - грудь, и "latte" - латы. Позднее, в конце XIX века, его стали называть "буршлатом", и лишь в 1917-1918 года была принята современная форма произношения - "бушлат". Официально же, вплоть до 1917 года, данная одежда называлась "полупальто"), другой просто опустил себе в боковой карман. Моя чуйка просто вопила это сделать, ведь на дворе уже давно стемнело.
  Как только мы с княжной вышли из дворца, она неожиданно предложила пройтись не по парковой зоне дворца, а выйдя за его пределы пройтись по набережной реки. Мне же от того, что рядом со мной такая девушка, было всё равно где гулять, поэтому я согласился.
  Как только мы пошли, княжна попросила рассказать мне о себе, всё, что я, сочту нужным.
  Тут мне пришлось очень осторожно подбирать слова, чтобы рассказать о себе. Я твёрдо решил, говорить княжне только правду, но при этом всё же, сглаживая многие углы из истории моего предшественника в этом теле.
  Не успел я закончить рассказывать о себе, как тут же последовал вопрос об особняке, каким я его вижу.
  Пришлось опять продумывать свои ответы, хотя над этим вопросом я уже как-то думал, собираясь сделать что-то необычное, которое ещё не принято в этом времени. Мои размышления и ответы были неожиданно прерваны, самым варварским образом.
  Прямо перед нами буквально метров через двадцать, стремительно, из-за угла здания вынырнули три тени, три человека, при этом два из них имели высоту под два метра и соответствующие габариты, а вот третий, который находился между ними, был невысокого роста, худощавый. Как только до нас оставалось метров десять, этот худощавый заговорил голосом с хрипотцой. Уже по его говору, можно было понять, что перед нами оказались не совсем добропорядочные люди, а как раз наоборот, а попросту обычные бандиты.
  - Я попрошу их благородие не дёргаться, - проговорил худощавый, уже не торопливой походкой приближаясь к нам, - нам всего-то надо, чтобы вы добровольно отдали свои кошельки.
  Понимая, что только кошельками мы от бандитов не отделаемся, а говоривший, только успокаивает нас, отвлекая наше внимание, чтобы бандиты как можно ближе подошли к нам, и к тому же полагая, что позади нас, так же будут люди из банды, я начал действовать.
  Одной рукой сместил княжну ближе к парапету набережной, прикрывая своей спиной, другой одновременно выхватывая из кармана револьвер, молча открыл стрельбу по приближающей троицы. В первую очередь по худощавому, посчитав его самым опасным, потом по его компаньонам, - всего три выстрела, все в темпе и без всяких разговоров, потом стремительный разворот с револьвером назад. Там как я и ожидал, оказалось ещё двое бандитов, габаритных, если так можно сказать человека, сжимавших что-то длинное и увесистое в руках. Они так же приближались к нам, стараясь при этом не производить шума раньше времени. Снова два быстрых выстрела. С расстояния меньше десятка метров, которые оставалось пройти бандитам, я не мог промахнуться, оба бандита просто и без прикрас сложились, каждый вдвое.
  Опять стремительный разворот и готовность опять стрелять в первых трёх, если им было мало. Но кажется им этого, так же хватило. Худощавого, мой первый выстрел просто и без затей отбросил назад, на мой взгляд, так живые просто не подают. Из двух его напарников один уже лежал без движения, а вот второй хоть и лежал, но, тем не менее, сучил своими ногами. Поэтому я, не раздумывая, всадил в него ещё одну пулю, чтоб не мучился.
  - Кажется здесь всё, - пронеслось в моей голове.
  Потом опять разворот в обратную сторону, чтобы посмотреть, остались ли живые задние бандиты. При этом перекидывая револьвер в левую руку, а правой выхватывая, второй запасной ствол. В первом закончились патроны.
  Там добивать никого не надо было, оба бандита уже лежали без движений.
  Уф, кажется всё, пронесло, - мелькнуло в голове у меня, я от такого мгновенного напряжения даже немного взмок, - лишь бы княжна в обморок не грохнулась.
  От этой мысли, мне стало не по себе, я развернулся в сторону стоящей за моей спиной княжне, та в обморок падать не собиралась, хотя её глаза были открыты вовсю ширь.
  - Я... я..., - похоже княжна Долгорукая не могла справиться со своими эмоциями. Что она этим хотела сказать, я не понял, та с рёвом бросилась мне на шею.
  - Всё, хорошо, всё хорошо, - стал нашёптывать я княжне, обхватив её за талию, обоими руками, - всё уже позади.
  - Я... я..., - тут так и не выговорив больше ни единого слова, княжна Наталия Николаевна повернула ко мне голову.
  Расстояние уже не имело значения, увидев заплаканное лицо, из глаз её продолжали литься слёзы, я просто не смог больше вымолвить ни слова, а впился своими губами в её губы. Девушка мгновенно перестала плакать, закрыв глаза, ответила мне на мой призыв своими губами.
  Сколько мы простояли так, мгновение или полчаса, я так и не понял, тоже потеряв голову от девушки.
  В себя я пришёл от раздавшихся вдалеке свистков, которые надо сказать всё же приближались в нашу сторону.
  - А нам это надо? - мелькнула мысль в моей голове, и тут же я ответил сам себе, - нет, надо быстро уходить отсюда.
  Оторвавшись от любимой девушки, пряча револьвер в карман, стал говорить.
  - Натали, нам надо быстро уходить отсюда, - проговорил я её, - нас тут не было. Ещё не хватало, чтобы лицо из императорской семьи попало в криминальную хронику столицы.
  Та, поняв, о чём я говорю, закивала в ответ головой, соглашаясь со мной. Взяв девушку под руку, я поспешно повёл девушку обратно в сторону дворца канцлера, на ходу доставая из кармана, свой носовой платок, передал его княжне, попросив как можно быстрее привести лицо в порядок.
  К тому моменту как мы отошли от места событий где-то метров на 100-150, свистки уже раздавались с трёх сторон, в том числе и впереди нас, но вдалеке.
  Впрочем, другого ожидать и не приходилось, всё же я сделал шесть выстрелов практически подряд, хоть и было уже темно, но всё же дело происходило в столице империи, в её непосредственном центре, до дворца императора было не так далеко. И скорее всего нам на встречу бежали именно оттуда.
  Через некоторое время когда мы уже подходили к дворцу канцлера, впереди, наконец показался бегущий человек, свистевший в свисток, уже по его внешнему виду, даже в такой темноте можно было опознать в бегущем представителя городского правопорядка, а если точнее городового стражи, к тому же только они носили сабли или шашки (было темно, точно не разобрать).
  Когда до бегущего человека оставалось шагов десять, я проговорил, стараясь придать голосу как можно больше солидности, - милейший, там сзади, кто-то много стрелял. Безобразие, и это-то, в самой столице, её центре. Завтра непременно навещу градоначальника, сообщу ему об этом безобразии.
  Говоря это, я в первую очередь повернулся к княжне, как бы предлагая меня поддержать в этом.
  - Да милый, - подтвердила княжна, опустив голову, чтобы пробегавший мимо нас городовой не смог разглядеть её лицо, на котором от моего пассажа, образовалась улыбка.
  Пробегавший мимо нас городовой даже ускорился, поняв, что нарвался на кого-то из крупных военных чинов с молодой дамой, прогуливавшихся поздно вечером. Тут можно и взыскание, за нерадивость получить.
  Мы же с княжной, еле сдерживая рвущийся наружу смех, проследовали до дворца, уже на его нижней площадке, я наконец проговорил, - кажется, пронесло.
  В ответ услышал согласительное, - да милый.
  Едва только глянув друг на друга, мы с княжной весело рассмеялись, каждый теперь понимая его значение.
  Уже ближе к верхней площадке, где на тот момент никого не было, я попросил княжну придать своему лицу более строгое выражение.
  - Да милый, - услышал я в ответ.
  Пришлось останавливаться, так как смеялись мы опять вместе.
  - Я, уже даже не помню, когда мне было так хорошо, как сейчас, - отсмеявшись, проговорила Натали, обращаясь ко мне, - ты просто чудо, эта твоя гениальная по сути игра, когда ты говорил почти старческим голосом умудрённого прожженного высшего офицера флота. Мне даже на мгновение показалось, что так оно и есть, ишь как городовой тогда хода прибавил, видно тоже прочувствовал это.
  Стоящие сразу же за входом во дворец ливрейные лакеи, как только молодой мичман открыл двери для княжны, сразу же бросились помогать снимать её верхнюю одежду, своё полупальто, я снял сам, к тому моменту, мои револьверы уже были переложены в наплечные кобуры.
  После чего я подал руку княжне, чтобы проводить её назад, в синий зал дворца.
  В каком-то из проходящих залов я бросил быстрый взгляд на напольные часы, отсутствовали мы всего ничего 27 минут времени. Танцы были ещё в самом разгаре.
  Наконец мы добрались до залы, где танцевали молодые пары. Дальше действовали, как договаривались ранее, княжна напустила на себя надменный вид, я же сделал более-менее вид нейтральный.
  Подведя до группы девушек, которые только что оттанцевали, я с поклоном отпустил руку княжны, та же (вот где артистка) кивнув головой, произнесла, - я вас пока не задерживаю, барон.
  Именно в этот момент капитан барон Батурин подвёл сюда же девушку, с которой танцевал, это была баронесса Потоцкая Мария Бореславовна, сюда же в это время подвёл свою девушку и мичман барон Юрьев, это, конечно же, была баронесса Гагарина Мария Николаевна.
  - Мне уже стало намного лучше, - тут же сообщила княжна, - и я бы хотела потанцевать. При этом посмотрев на стоящих около неё, и остановив свой взгляд на капитане бароне Батурине, произнесла далее, как будто что-то вспомнив, - кстати, я кажется должна вам танец, барон.
  - Почту за честь, - тут же щёлкнув своими до блеска начищенными сапогами, со шпорами, произнёс Батурин, одновременно подавая княжне свою руку - с превеликим удовольствием.
  Кстати танцевал Батурин, превосходно, сразу было видно, выходца из сильного и славного клана, впрочем, и княжна танцевала на высоком уровне, сказывалось хорошее обучение, да любила она танцевать, это прекрасно было видно со стороны. Хотя пар, прекрасно танцевавших, было достаточно много, ну вот любила молодёжь танцевать, ведь это, было практически единственное значимое развлечение этого времени, как для девушек, так и юношей (или мужчин ещё молодых и не женатых).
  В общем, веселились все, и от души. Как я заметил, иногда бросая взгляды в сторону княжны, та, практически никому не отказывала в танце, до самого перерыва. Как только объявили перерыв, княжна тут же требовательно посмотрела на меня, при этом сказав, - кажется, я забыла о вас, барон. Ну, я надеюсь, что и вы успели натанцеваться, вы не забыли барон, что согласились быть моим кавалером на этот вечер?
  Я тут же подал руку княжне, впрочем, при этом заметив, как потухло лицо капитана барона Батурина. По всей видимости, последний, не терял надежны, на благосклонное внимание княгини, и рассчитывал, хоть после танцев, занять за столом место рядом с ней, но не срослось.
  За столом опять были нечего не значащие разговоры, а точнее разговоры ни о чём, как это умели только в высшем обществе.
  Ну, а после опять были танцы, где первый танец я станцевал с княжной, та сразу же сказала что и последний танец, так же мой, я всё же её кавалер на этот вечер.
  На последнем танце, княжна ловко переложила листок бумаги в мою руку, когда мы уже закончили танцевать, и когда я вёл её к имениннице вечера баронессе Бельской Ксении Петровны, там же уже находилась и баронесса Гагарина.
  Все ёщё раз благодарили именинницу за столь чудесный вечер, после которого все начали расходиться. Первой покинули зал княжна Долгорукая и баронесса Гагарина, за ними потянулись и все остальные. Тут, ко мне подошли и мои сослуживцы-друзья, мичман барон Юрьев и мичман Павловский. Все вместе, мы так же ещё раз откланялись баронессе Бельской, прежде чем убыть из дворца.
  Когда мы покидали дворец мне доставляло удовольствие, наблюдать за лицами как барона Юрьева, так и Павловского, они если так можно было выразится, были одновременно и одухотворённые, и разочарованные. По всей видимости, и тот и другой были удовлетворены вечером и разочарованы одновременно тем, что он так быстро закончился.
  На обратный путь у нас ушло чуть больше, чем полтора часа. Отдыхать я пошёл, конечно же, на "Принцессу", закрыв за собой дверь, в первую очередь скинул китель, наплечный ремень с кобурами для револьверов, ботинки, сел на кровать достал листок сложенной бумаги, которую вручила мне княгиня.
  Начал читать.
  
  Глава 5
  
  Вот весь текст записки "Я уже знаю, что в ближайшее время вы уйдёте в Ригу к месту постоянной дислокации. Как только будет оказия, и ты будешь в Санкт-Павелбурге, пришли с кем-нибудь записку во дворец, на имя моей служанки Анны Безруковой от её братца Анатолия Безрукого, что он де, оставил немного денег, для своей сестрице, пусть придёт к матери заберёт. Это означает, что в 12 часов или 18 часов, ты будешь на набережной Невы, у памятника "Зодчего" там есть приличное заведение, для состоятельной публики, вот на входе в него мы и должны, в это время столкнуться. Целую. Люблю. Вместо подписи, всего две заглавные буквы - Н.Н."
  По ходу в этом мире везение мне сопутствует, как я и заказывал. Понравилась девушка, Вот и она тебя полюбила, что ещё тебе надо? А.
  Или всё же не так просто, как мне кажется. Тут ещё к тому же, напрашивается ещё один вывод, а именно, что наша встреча была не случайной, что её заранее подготовили и реализовали, к примеру, через того же мичмана барона Юрьева. И если так, то я даже догадываюсь, кто это смог провернуть. Всё же у этих двух прелестниц, когда им что-то надо, мысленные процессы в голове работают, скорее всего, даже получше, чем у меня.
  С этой мыслью я и заснул.
  А с утра круговерть обыденной военной суеты захлестнула меня с новой силой, несмотря на небольшое волнение в Скандинавском заливе, мы всё же вышли в залив
  - Господа офицеры, - обратился я к офицерам эсминца, когда те спросили о цели выхода, - а вам, не всё ли равно, будут ли у нас артиллерийские стрельбы, или же мы будем пускать мины? Какая разница, если будут боевые действия, то нам придётся делать это и при более плохой погоде, не так ли? Вот на месте и определимся.
  Со мной согласились все.
  Уже по приходу в заданный район (почему в заданный район, спросит читатель? Тут всё просто, нам подсказали на верфи деда, где ещё не так далеко штормом выбросило на мель скандинавский парусный грузовой корабль. Который, там и "благополучно" от этого развалился, на две половинки), я понял, что всё же, придётся провести артиллерийские стрельбы, о чём и было сообщено офицерам эсминца.
  Кроме того, мичману Павловскому, который будет руководить стрельбами, была поставлена задача, стрелять только по носовой части, но ни в коем случае по кормовой. И то, делать это придётся на скорости, так, как будто эсминец заходит на реальную атаку, после каждой атаки - смена расчётов орудий.
  На вопрос от мичмана барона Юрьева, почему только по носовой части?
  Я ответил, - что кормовая часть корабля почти в два раза больше, чем носовая, и вот её-то, я оставляю для стрельб самоходными минами, как только будет такая возможность.
   Господа офицеры, я попрошу вас не забывать, - продолжил говорить я, - что, в ближайшее время будет спущен на воду строящийся миноносец. Согласно полученных на него бумаг, ему уже присвоено наименование - "Быстрый". На него, уже на этой неделе, должен прибывать экипаж, пока только нижние чины, где-то, через неделю и офицерский состав, кстати, тогда же прибудет и наш командир эсминца. К чему я вам всё это говорю господа офицеры? А к тому, что нам необходимо ускорить подготовку его экипажа, для чего именно вам необходимо будет проводить с ними занятия. Тип этого миноносца, чем-то схожий с нашим эсминцем, вам проще будет на нём ориентироваться, да и оборудование, а так же вооружение на нём, будет монтироваться такое же, как и на нашем эсминце. Предвидя ваши возражения или нежелание, скажу так, вы просто подумайте, где вы ещё сможете наработать такой опыт работы с подчинёнными, при этом, не отвечая за них, в прямом смысле. А ведь такие навыки, вам как раз пригодятся, при повышении вас в должности.
  Видя, как подпоручик Кольцов, хочет что-то возразить, сказал ему, - я понимаю, что вы Владимир Николаевич, как раз и не захотите куда-то уходить, но ведь согласитесь, что и вас так же учили, вот теперь и пришло ваше время, отдавать эти знания другим, я просто не разорвусь на два корабля. А нам необходимо, как только миноносец будет частично готов к переходу, сразу же уйти в Ригу, к месту постоянной дислокации нашего 2-го отряда, чтобы уже на месте зимовать. Иначе, нас не поймут. А вот там уже зимой, будем отдыхать до весны. А кое у кого и отпуска будут.
  С такой трактовкой, согласились все офицеры эсминца.
  Стрельбы уже прошли значительно лучше, чем предыдущие, кажется, экипаж эсминца уже начал помаленьку притираться друг к другу. Так при атаке эсминец шёл, выписывая восьмёрки, к такому ходу уже приноровились и артиллеристы эсминца, тут от себя добавлю, что у нас на эсминце в экипаж входили все два расчёта орудий 75-мм, а так же три расчёта на 47мм пушку. Уже после обеда учения со стрельбой были закончены, эсминец лёг на курс к месту постоянной дислокации.
  А вот на следующий день удалось пустить оставшиеся самоходные мины, попасть удалось всего лишь одной, но и таким результатом все были довольны, особенно радовался мичман барон Юрьев.
  Да и зрелище взрыва было впечатляющим, подрыв произошёл ближе к корме, но в воздух взлетела целая куча деревянных обломков, все офицеры в бинокли могли наблюдать значительную пробоину в борту сидевшей на мели кормы.
  - К весне уже и этих остатков не будет видно, - прокомментировал попадание довольный мичман барон Юрьев.
  - Полностью вас поддерживаю, Андрей Фёдорович, - тут же согласился со своим другом, мичман Павловский.
  Ещё через один день удалось так же устроить ещё одни учебные артиллерийские стрельбы, для чего недалеко от верфи, в пределах береговой черты, были силами экипажа эсминца оборудованы позиции "батареи противника", из брёвен конечно, но имитация вышла хорошая. Из шести удалось "выбить" пять орудий противника.
  - Неплохой результат, как вы считаете, Сергей Сергеевич, - спросил наблюдавший за стрельбой в бинокль стоящий рядом со мной на мостике мичман барон Юрьев.
  - Полностью разделяю ваше мнение, Андрей Фёдорович, - согласился я с ним, - на настоящий момент это хороший результат. Даже если мы были бы учебным артиллерийским кораблём.
  - Вы ещё скажите учебным минным кораблём, - весело рассмеялся Юрьев.
  - А вот вы зря смеётесь, - тут же высказался я, - поверьте мне, что пройдёт ещё с десяток, другой лет и на флоте появятся такие корабли.
  - Как же они будут называться? - тут же сделав стойку, спросил мичман у меня, при этом оторвавшись от бинокля.
  - Думаю, что их, для начала назовут минные крейсера, - ответил я, так же отрываясь от бинокля.
  - Очень интересная тема, - высказался Юрьев, - что ещё можете добавить по этому вопросу, Сергей Сергеевич?
  - А давайте мы, Андрей Фёдорович, к этой теме вернёмся зимой, когда будет больше времени для дискуссий (дискуссия от лат. discussio - "рассмотрение, исследование", - обсуждение спорного вопроса, проблемы; разновидность спора, направленного на достижение истины и использующего только корректные приёмы ведения спора), - предложил я Юрьеву.
  - Ловлю вас на слове, - согласился со мной мичман барон Юрьев.
  Больше на этой недели у нас выходов не было, погода опять не заладилась, но это не означало, что мы опять просто расслабились, часть команды, во главе с подпоручиком Кольцовым, ежедневно стала работать на миноносце, который планировался к спуску на воскресенье. На нём уже находилось порядка тридцати человек экипажа из младших чинов, которые сразу же по прибытию включились в работы по его постройки. Часть помогала строительным бригадам, а часть осваивала паровые машины и кочегарки корабля, вторая часть работала под руководством нашего Владимира Николаевича, заодно с его подчинёнными проверяла их готовность к работе.
  В воскресенье уже с самого утра, на спуск на воду миноносца, начали прибывать заинтересованные лица, а именно. Первыми как всегда прибыли дед со своими компаньонами-единомышленниками из нашего клана, в двух каретах. Они тут же засели в кабинете деда, вызвав туда всех инженеров верфи.
  Следом за ними прибыл в собственном экипаже, опять же в форме контр-адмирала граф Юрьев, отец нашего Андрея Фёдоровича, который так же, первым делом прошёл в кабинет деда.
  Ну и последними, прибыли мои родители всем семейством. Скорее всего и тут, мою мама́ назначили крёстной мамой, вновь спускаемого на воду миноносца. Так оно и оказалось впоследствии.
  Я же в это время находился непосредственно на миноносце, заканчивал проверять его подготовку к спуску, рядом со спуском уже пыхтел дымом небольшой буксирный пароходик верфи, предназначенный для доставки его к причалу, рядом с эсминцем, мою яхту "Принцесса" капитан Майет уже перегнал чуть в сторону, освободив место, для военного корабля.
  Сотрудники верфи в составе нескольких бригад уже освободили миноносец от всех лесов, которые впрочем, не оттаскивали далеко. Створки закрытого стапеля уже были заблаговременно открыты, и в этот раз, никого лишнего даже из служащих верфи во время спуска миноносца на воду, не было.
  Спуском руководить поручили мне, об этом мне заблаговременно сказал барон Винк, ну в принципе это правильно, ведь я уже носил военную форму и пока не прибыл командир эсминца, оставался старшим по должности среди двух экипажей кораблей. В дополнение к имеющемуся экипажу миноносца со мной здесь находился и боцман с "Везучего" Куприян Семёнович, взявший себе в помощь несколько человек из своей боцманской команды.
  Наконец ближе к 11 часам, на которые назначен спуск на воду миноносца, в стапеле оказались все, кто должен присутствовать на его спуске. К тому моменту на миноносец, поднялся и инженер Ивашов, именно он курировал постройкой корабля, только поздоровавшись со мной, он тут же устремился в машинные отделения корабля.
  Наконец начался и сам процесс спуска на воду корабля, моя мама́, стоя на небольшой трибуне среди остальных "высокопоставленных" гостей разбила бутылку с игристым вином, прокричав, что нарекает миноносец именем "Быстрый".
  Бригады строителей, тут же почти в одно мгновение освободили миноносец от сдерживающих его "оков" в виде натянутых тросов.
  Корабль сначала медленно, а потом всё быстрее, и быстрее стал приближаться к воде, потом с шумом вошёл в неё, погрузившись более обычного, но тут же, пробкой подскочил назад вверх, стал, покачиваясь восстанавливать своё равновесие на воде.
  - Проверить корабль на предмет разгерметизации и поступления воды в отсеки, - тут же последовала моя команда, которую немедленно продублировали унтер-офицеры, на своих постах.
  Куприян Семёнович, так же отправил своих, из боцманской команды вниз, на помощь матросам из экипажа.
  Как только миноносец восстановил своё равновесие на воде, к нему стал приближаться буксирный пароходик, не доходя до него, он остановился, и с него стали заводить трос, для последующей буксировки к причалу.
  С отсеков стали поступать доклады, об отсутствии поступления воды в различных отсеках по мере их досконального осмотра. Именно там, сейчас проводился детальный, можно сказать доскональный, осмотр отсеков. Такие осмотры, ещё будут проводиться в течении всего дня, несколько раз.
  Пока же я стал руководить заводкой миноносца к причальной стенке, там нам помогали матросы с эсминца, из всё той же, боцманской команды.
  Наконец и швартовка была завершена, теперь на миноносец будут доставлено вооружение (по поводу 75-мм пушки, решили ставить пока одну из двух, предназначенных для эсминца). На нём так же будут установлены два аппарата, для пуска самоходных мин. Но всё это будет завтра, и этот момент мы отдельно обговаривали с инженером верфи Ивашовым.
  Сейчас же миноносец готовили к проверке и первому выходу. С уже подъехавших телег стали перегружать уголь, в цистерны перекачивалась вода, на борт поднималось, заранее подвезённое продовольствие для питания экипажа, ну и многое, многое другое, что необходимо для жизнедеятельности корабля. С сегодняшнего дня питание экипажа уже велось на самом корабле. Уже завтра, должны прибывать на него и офицеры, как впрочем, и должен прибыть наш командир эсминца.
  До перехода к месту постоянной дислокации, 2-го отряда миноносок, оставались считанные хорошие дни (если считать небольшое волнение, не критичное при переходе). Кроме того, необходимо учитывать, что вместе с нами, этот переход будет делать и яхта "Принцесса".
  Всё делалось, на мой взгляд, очень медленно, хотелось бы побыстрее, но тут я ничего поделать не смог, тем более в загрузке помогал и экипаж эсминца, такие указания отдал Куприян Семёнович, сам он подошёл ко мне.
  Вы бы, ваше благородие, Сергей Сергеевич, шли бы на яхту, всё же ваша семья приехала, - проговорил боцман, - а уж тут, мы сами справимся, не сомневайтесь.
  Как будто по волшебству, тут же около нас нарисовался мой Егор.
  - Ваше благородие, Сергей Сергеевич, вас князь Сергей Алексеевич, на яхту просят, - сообщил он мне.
  На мой немой вопрос, Егор ответил, - кажется, вызывают вас на беседу, с вами о чём-то хочет так же поговорить и граф Юрьев.
  - А этому-то, что надо? - пронеслось у меня в голове, но, тем не менее, я кивнул головой, что понял.
  Оставив на причале старшим боцмана, сам отправился на яхту. К тому времени на яхте были и все офицеры эсминца, ведь хоть какое-то разнообразие и развлечение, тем более в выходной день.
  Мне, конечно же, дали поприветствовать своих родителей, а так же перекусить за столом, в процессе этого узнать как дела у моих сестёр и брата. А вот после этого, меня пригласили для беседы в другой салон яхты.
  Там помимо деда и графа Юрьева, больше никто не присутствовал. Пригласив меня сесть в кресло, в первую очередь дед осведомился как дела эсминце, потом на миноносце, в то время когда я говорил, он покивал головой, то ли одобряя мои действии, то ли принимая их к сведенью.
  А вот после этого передал слово контр-адмиралу графу Юрьеву. Тот передал мне папку с документами на миноносец, а так же предписание на переход отряда кораблей, в составе эсминца и миноносца в порт Риги, где и базировался 2-й отряд миноносок, в состав которого мы и должны были входить. Ну, предписание, это конечно в первую очередь для моего командира.
  - Завтра ближе к обеду сюда прибудут офицеры на миноносец и ваш командир эсминца, - сообщил мне контр-адмирал граф Юрьев, - но это так сказать всё второстепенное, а спросить я вас хочу о другом.
  При этом Юрьев, встал из кресла, прошёлся по салону, о чём-то думая, потом всё же повернулся ко мне и спросил, - скажите Сергей Сергеевич, а вот изготовлять на вашем заводе, орудия больших калибров это возможно, если, к примеру, я вложу в это дело значительные средства?
  После заданного вопроса он как мне показалось, впился своим взглядом в моё лицо, по всей видимости, стараясь отследить мою реакцию на вопрос, и скажу ли я, ему правду.
  - Нет, орудия больших калибров на нём производить нельзя, - спокойно ответил я, - это производство заточено именно под орудия средних калибров, и тут его модернизация (модернизация от англ. "modern" - современный, передовой, обновлённый; или от фр. "moderne" - новейший, современный; - процесс обновления объекта) не поможет. Да и вообще, технологии производства орудий среднего и большого калибра разные, как и разные станки и оборудование, которое для этого заточено, да и производственный процесс строиться иначе.
  - Вы хотите сказать Сергей Сергеевич, что необходимо строить ещё один завод? - подошёл с другой стороны Юрьев.
  - Производство такого масштаба, не останется незамеченным, технологию его, вы сохраните не более чем на год, как минимум, с момента изготовления первого орудия, - начал говорить я, - а потом её воспроизведут за границей, что вызовет новый виток эскалации войн в мире, и никто не даст гарантии, что в этих войнах Руссийская империя, победит. Именно поэтому такие заводы, пока строить никто, по крайней мере, в нашей империи, не будет, - продолжил говорить я, - на мой взгляд, время этих технологий придёт где-то через, лет пятьдесят.
  - А если ..., - начал контр-адмирал граф Юрьев.
  - Украдут ещё быстрее, - ответил на не высказанный вопрос я, - вот это, я гарантирую точно. Так что, эту тему отодвигаем в сторону - бесперспективна.
  - Скажите Сергей Сергеевич, - граф Юрьев на секунду задумался, потом продолжил, - у вас на всё и вся, есть своё мнение?
  - В большинстве случаев да, - согласился я с графом Юрьевым, - но, тем не менее, я всегда готов выслушать и мнение другой стороны.
  - В большинстве случаев наших проигрышей в морских сражениях это, как правило, нехватка скорострельных пушек больших калибров, - проговорил граф Юрьев, а вот если бы они у нас были, ситуация могла бы быть совсем другая. Что вы скажите на этот счёт, Сергей Сергеевич?
  - Хорошо, - закрыв глаза, произнёс я, - давайте Фёдор Николаевич, зайдём к названной вами проблеме с другой стороны. Вот вы начальник штаба Балтийского флота, скажите мне, есть ли у вас перспективный план развития Балтийского флота, к примеру, на лет 30-50?
  Открыв глаза, я посмотрел на графа Юрьева.
  - Нет, - ответил мне граф Юрьев, - только план перевооружения нашего флота, на десять лет вперёд.
  - Ну а про все морские силы империи я не спрашиваю, - проговорил я, - если у вас нет, то и у них нет.
  - А причём тут, этот ваш перспективный план, - сев в кресло на своё место, спросил граф Юрьев, - и какое значение, он играет для нас?
  - Скажите мне, Фёдор Николаевич, - проговорил с усмешкой я, - если у вас нет перспективы на будущее флота, то о какой перспективе в выигрыше сражений флотом, вы говорите? Тут уже действуют другие законы, один из них которых, к примеру, закон 50 на 50. Или другой закон, назовем его так - экономический, в смысле для флота. Вот одна страна, долго готовилась к войне на море, вкладывая в этот вопрос громадные деньги - а конкретно в новые корабли, различных классов, обучение экипажей для кораблей, постоянные учения со стрельбами на море. И другая страна с стандартным флотом и обычной флотской жизнью, с бережным отношением к средствам, выделяемым на флот. Вот на какую страну вы в этом конкретном случае поставите, как контр-адмирал флота? Есть ещё и другие, скажем так законы, которые действуют в отношении тех же флотов, применительно уже к нашей действительности, но пока остановимся на тех, что я вам назвал. Закон 50 на 50, при уровне теперешних сражений действует практически в 80 % случаев, это как показала мировая практика. В остальных 15 %, действовал уже второй закон.
  - А где ещё 5 %, на что вы их ещё оставили? - с любопытством спросил граф Юрьев.
  - А это так называемые неожиданные обстоятельства, - ответил я, - к примеру, шторм на море, во время сражения. При артиллерийской дуэли, более сильный и мощный корабль налетел на мель, ну и так далее.
  - Очень интересные мысли у вас, Сергей Сергеевич, - задумчиво проговорил граф Юрьев, - и откуда они у вас берутся?
  - Читаю я много, - ответил я, - а литература вся специфическая, её ещё и обобщать надо, время от времени, тогда и выводы появятся.
  Дед всё время нашего диалога, только с интересом смотрел на нас, никак не вмешиваясь в разговор, тут, наконец, подал голос, - ну вот и поговорили, пора нам идти к остальным. Ты Фёдор, ещё с сыном хотел переговорить, сейчас я его пришлю.
  На этом, мы с дедом, вышли к остальным, дед тут же отправил мичмана барона Юрьева к отцу, на беседу. Меня тут же в оборот взяла мама́, её больше всего интересовали подробности моего пребывания на мероприятии, у баронессы Бельской Ксении Петровны.
  Пожав плечами, и понимая, что больше всего интересует мама́, я принялся излагать свою версию происшедшего. В том числе и то, что не заметил подошедшую к нам княжну, когда у меня произошёл интересный разговор с коллежским регистратором Ухтомским Константином Андреевичем, как она, почему-то выбрала меня, на этот вечер в кавалеры, как "самого интересного" из всех, но, тем не менее, не отказывала в танцах, никому из кавалеров. Далее я рассказал, что княжна, попросила меня сопроводить её во время прогулки по парку, сославшись на головные боли. Далее о том, как через некоторое время у неё резко поменялись планы, а может быть перестала болеть голова, и мы опять попали во дворец, где княжна стала танцевать, одобрительно принимая все приглашения на танцы, вспомнив обо мне, только когда объявили перерыв. После перерыва удостоила меня, всего двух танцев в начале и в конце вечера, вот собственно и всё, из интересного.
  Мама́ слушала меня с интересом, впрочем, тут надо отдать должное, что с не меньшим интересом "грел" уши и сидящий рядом мой папа́, хотя и делал вид, что мой разговор ему не интересен. По мере моего рассказа, у мама́ менялось лицо, с заинтересованного, в разочарованное. Ну а чего мои родители хотели услышать? Что я им, восторженно всё вывалю, что у нас произошло в Натали, ага сейчас, только водички попью. Это только наше личное с Натали, пока не пришло время для обнародования этих отношений, а дальше видно будет. Тем более, не рассказывать же им, о том "досадном" недоразумении.
  На тот момент я не знал, что на следующий день в вышедшей газете "Санкт-Павелбургский вестник", была напечатана заметка, в разделе криминальной хроники. Об обнаружении на набережной реки столицы ночью, убитой группы бандитов в количестве пяти человек. При расследовании этого инцидента, выяснилось, что эти убитые и были той самой, знаменитой на весь Санкт-Павелбург "бандой Неуловимого". Эта банда уже отметилась на протяжении последних трёх лет, значительной чередой кровавых преступлений, в первую очередь в отношении богатых граждан столицы. Кто уничтожил банду, выяснить следствию пока не удалось, о ней-то и узнали, по серии выстрелов в центре столицы в ночное время.
  Не знал я так же о том, что это же происшествие, не давало покоя и княжне Наталии Николаевне, младшей дочери императора, уже через сутки она, из любопытства просматривая столичные газеты, наткнулась на статью в "Санкт-Павелбургском вестнике" в разделе криминальная хроника, о происшествии в ночное время на набережной столицы. Понимая, что это как раз и есть тот случай, что случился с ней и её Сержем. Для начала она просто отложила газету в сторону, как ни в чём не бывало, а вот после обеда остановив в коридоре первого попавшегося из слуг, тут же приказала ему купить пять газет "Санкт-Павелбургский вестник", от прошедшего числа. Когда, тот их доставил к княжне, та не отрываясь от книги, которую читала, приказала своей личной служанке Анне, забрать газеты и положить их в трюмо, верхний ящик. Разумеется, слуга, тут же, доложил об этом дворецкому, тот не поленился взять указанную газету и внимательно её изучил, ничего не обнаружив при этом интересного. Но, тем не менее, так как это событие касалось княжны, тут же доложил об этом, в первую очередь императорской чете.
  К тому же, стоит добавить ещё и следующее, что данное событие, а именно прибытие на именины к дочке канцлера баронессы Бельской Ксении Петровны, княжны Наталии Николаевны уже на следующий день обсуждал весь высший свет Санкт-Павелбурга, там же мелькали и все имена тех, кто там присутствовал.
  Именно поэтому, узнав, что там же присутствовал и мичман барон Вяземский Сергей Сергеевич, моя мама́ так возбудилась, от этой новости.
  
  Глава 6
  
  Я же, проводив своих родителей, с младшими до кареты папа́, прямым ходом отправился на миноносец, необходимо было проверить, как там идёт подготовка к первому самостоятельному выходу "Быстрого".
  К тому моменту на него уже загрузили всё, что планировалось, все четыре топки уже работали в течении двух часов, подымая давление пара. Как доложил Ивашов, нареканий в работе машинных отделений так же не было, всё в пределах штатных ситуаций, если и возникали какие-то мелкие поломки, то их оперативно устраняли силами нижних чинов и унтер-офицеров из этих отделений.
  - Ну что, Сергей Сергеевич, через час можно и пробовать дать ход, - спросил у меня контр-адмирал граф Юрьев, он, вместе с моим дедом, поднялся на борт миноносца, минут десять назад, чтобы самим внимательно осмотреть этот корабль, впрочем, как и некоторые мои офицеры, а именно мичманы барон Юрьев, Павловский и подпоручик Кольцов.
  - Думаю, вы правы, ваше превосходительство, - ответил я графу Юрьеву, так как мы находились на палубе миноносца, то обращался я к нему, строго как этого требовал устав, - а там, пока выйдем в Скандинавский залив, давление пара будет даже выше нормы, можно будет проверить "Быстрого", как быстро он бегает.
  Вот такой каламбур, получился у меня. Стоящий рядом с отцом, барон Юрьев даже заулыбался. Всем офицерам, находящимся на борту миноносца, уже не терпелось проверить его скорость, ведь она предполагала скорость, свыше 30 узлов, что было нереально для этого времени.
  Пока миноносец ещё не отошёл от причала, все офицеры по очереди осматривали уже готовые отсеки корабля, и конечно же, больше внимание уделяя, офицерским каютам и кают-компании. Всё там было на такой же высоте, как и на эсминце, ведь их отделка делалась по аналогии с отделкой эсминца, да и теми же руками.
  Наконец отдали швартовые концы, миноносец самым малым ходом отошёл, от причала.
  Смотря, как это сделал рулевой миноносца, ловко, быстро и я даже сказал бы с некоторой элегантностью, уже можно было понять, что тот не первый десяток лет, ходит на кораблях.
  - Повезло этому экипажу с рулевым, - подумал я, отдал же другую команду, - рулевому прибавить ход до десяти узлов.
  - Есть прибавить ход до десяти узлов, - тут же продублировал команду рулевой, с нашивками унтер-офицера.
  Что тот и сделал. Для самого миноносца, это прошло практически незаметно, тут даже расход угля не повысился.
  - Через пятнадцать минут, увеличить ход до 15-ти узлов, - тут же отдал я новую команду рулевому.
  - Есть, увеличить ход через пятнадцать минут, до 15-ти узлов, - продублировал рулевой и эту мою команду.
  В этот раз нам повезло, погода в заливе была на редкость хорошей, без ветреной и с чистым небом, что для этой поры времени было практически нереальной, но нам как раз самое то, для испытания миноносца на скорость.
  И 15-ть узлов, миноносец держал хорошо, вот уже в течении десяти минут. Вызванный наверх инженер Ивашов, сообщил, что можно ещё прибавить скорость, все технические параметры и показатели в норме.
  - Прибавить ход до 20-ти узлов, - приказал я рулевому.
  - Есть ход до 20-ти узлов, - продублировал мою команду рулевой, прибавив скорость.
  Столпившиеся на палубе офицеры, обсуждали скоростные качества миноносца и то, как быстро он набирает скорость.
  Как только скорость достигла 20-ти узлов, неожиданно для всех кто был на палубе корабля, тут же поступила новая команда от меня.
  - Форсировать скорость до 30-ти узлов, - отдал новое указание я, - боцман, отправить дополнительно матросов, в котельные отделения.
  - Есть, форсировать скорость до 30-ти узлов, - невозмутимо продублировал команду рулевой.
  - Есть, отправить дополнительно матросов, в котельные отделения, - продублировал мою команду, боцман "Быстрого", отправившись её выполнять.
  Все офицеры, находящиеся на палубе миноносца, с удивлением посмотрели на меня, - вот так сразу и до 30-ти узлов?
  - А не рано ли, Сергей Сергеевич? - высказался контр-адмирал граф Юрьев, выразив всеобщее мнение офицеров.
  - Для этого корабля в самый раз, ваше превосходительство, - ответил я, - вот дальше посмотрим, как он будет себя вести.
  Увеличенные клубы дыма из труб миноносца показали, что к топкам, дополнительно встали ещё матросы.
  Буквально через минуту последовал доклад от невозмутимого рулевого, - скорость миноносца 30-ть узлов ровно.
  - Так держать, - тут же последовала новая команда от меня.
  - Есть так держать, - невозмутимо продублировал и эту команду рулевой.
  На всех без исключения лицах офицеров, как впрочем, и моего деда, стояло выражение, которое можно было охарактеризовать только одним словом - эйфория.
  Миноносец набрал запредельный, для этого времени ход, в 30-ть узлов.
  С такой скоростью миноносец "Быстрый" шёл по Скандинавскому заливу вот уже минут десять, в пределах видимости вокруг не было ни единого корабля.
  - Ну, вот и пришёл момент истины, - подумалось мне, кажется пора.
  - Боцман, вызвать наверх подпоручика Кольцова и инженера Ивашова, - последовала моя новая команда.
  - Есть, вызвать наверх подпоручика Кольцова и инженера Ивашова, - тут же продублировал мои команду боцман "Быстрого", при этом посмотрел на одного из своих подручных. Тот, молча, сорвался выполнять указание.
  Через минуту указанные лица, уже находились на палубе у мостика корабля.
  На мой вопрос, как ведут себя машины? Оба прибывших сначала переглянулись между собой, но ответил один из них, а именно Владимир Николаевич, ответил он коротко, - замечаний в работе нет.
  - Приказываю, увеличить ход миноносца до максимума, что он сможет выдать, - тут же приказал я, тому же Кольцову.
  Тот только кивнул головой, ответив так же коротко, одним словом, - есть.
  После чего, он и инженер Ивашов снова устремились внутрь корабля, к своим машинам.
  - Боцман, по мере увеличения скорости произвести замеры с помощью лаглиня, - дал новую вводную для боцмана "Быстрого".
  - Есть произвести замеры скорости, - продублировал новую команду, боцман.
  - Рулевой, сообщать о всех изменениях скорости, - поступила новая команда от меня.
  - Есть сообщать об изменения в скорости, - всё так же невозмутимо, продублировал мою команду рулевой.
  Уже через двадцать минут выяснилось, что максимальная скорость, которую сможет выдать миноносец без вооружения, это 34,2 узла.
  Каждый из офицеров, посчитал своим долгом убедиться в этом, посмотрев на приборы, установленные у рулевого, которую к тому же, эту скорость подтвердил и боцман миноносца. Для этого я покинул мостик миноносца. Все офицеры, просто жали мне руки, в знак признания моего успеха, в постройке такого корабля.
  Через пять минут я приказал сбросить скорость, до несерьёзных для этого корабля 15-ти узлов, положив корабль на циркуляцию, для поворота на курс, до места дислокации. После чего запросив всех офицеров, в кают-компанию миноносца, для того чтобы отметить замер на скорость, несколькими бутылками игристого вина, которые заранее были доставлены на борт миноносца. У рулевого оставил для контроля, боцмана миноносца.
  Первым в кают-компании, меня поздравил, конечно же, контр-адмирал граф Юрьев, который в своём выступлении в конце высказался, что он до последнего не верил, в такую фантастическую скорость - 34, 2 узла.
  На что я заметил, что при установлении на борт миноносца артиллерии, а так же минных палубных аппаратов, то скорость его, просядет значительно, на мой взгляд, где-то до 33,1-32,2 узла.
  Стоящий с бокалом вина, рядом со своим другом, мой дед, тут же заметил, что для такого корабля один-два узла скорости, это даже какая-то несущественная мелочь.
   С таким выводом согласились все присутствующие в кают-компании.
  Через два часа миноносец "Быстрый", подходил к месту своей стоянки у причала.
  Все офицеры, конечно же, были приглашены на ужин, но дед и его друг, контр-адмирал граф Юрьев, извинившись, откланялись, сославшись на дела, покинули нас.
  За ужином, только и было разговоров, про замер скорости, которые с величайшим вниманием слушал капитан яхты "Принцесса" Майет. Сам Константин Константинович, был полностью согласен с моим мнением, что при установке вооружения и минных палубных аппаратов с минами, скорость миноносца значительно просядет, так сказать и возможно, даже по более, чем я предположил.
  Далее я, не стал оставаться со всеми офицерами, сославшись на трудный, как этот день, так и завтрашний, отправился отдыхать. С утра пораньше, необходимо будет проверить готовность, как эсминца "Везучего" к прибытию его командира, так и миноносца "Быстрого", к сдаче его непосредственно командиру и офицерам, которые так же прибудут для его приёмки. Лишь бы эти прибытия были не одновременные, тогда хоть разорвись.
  Но, всё равно, смог выделить несколько часов, чтобы по быстрому, просмотреть всю ту литературу, которую привёз для меня мой дед. А это несколько новых зарубежных книг по кораблестроению, а так же с десяток зарубежных журналов на морскую тематику, и справочников.
  Я даже и не заметил, как заснул с одним из журналов, но, тем не менее, проснулся как обычно, в 6.00, хоть и не по будильнику. Приведение себя в порядок заняло ещё полчаса, в этот раз я не пошёл на так называемый тир, который был устроен для нашего офицерского состава, а в первую очередь прошёлся по эсминцу и миноносцу. За мной следовали боцманы этих кораблей, чтобы запомнить, а в последствии, устранить замеченные недостатки, по кораблям, время ещё было. Им так же было напомнено, что к прибытию офицеров, в их каютах, должно уже быть, как постельное бельё, так и другие необходимые мелочи, к примеру, те же вешалки для военной формы.
  Как раз успел до времени, определённого на завтрак для экипажей, как впрочем, и для офицерского состава.
  В этот день никаких выходов корабля не планировалось, об этом знали все офицеры эсминца, они так же знали, что сегодня прибывает наконец-то и наш командир, а так же прибывают и офицеры на миноносец, по всей видимости, все шесть.
  После завтрака все офицеры разошлись по своим "рабочим" местам, ещё раз всё перепроверить, ну и потом к себе, чтобы ещё раз проверить уже свою форму одежды. Никто не хотел получать в первый же день, какие-то замечания, от нового командира эсминца
  Для контроля прибытия новых офицеров, я отправил к въезду на верфь, своего Егора, поставив ему задачу, отслеживать прибытие последних.
  Первыми, как это ни странно прибыли офицеры на миноносец в трёх нанятых пролётках, сзади которых, были приточены кожаные баулы с личным имуществом прибывших.
  О чем и было сообщено, лично мне, прибежавшим Егором.
  Пришлось перебираться на миноносец, стоявший рядом и дать указание боцману, на построение всего экипажа на палубе корабля, лицом к трапу.
  Весь экипаж миноносца "Быстрый", внимательно рассматривал вновь прибывших офицеров, которые уже скоро станут ими командовать.
  Первым, по трапу стал подниматься, офицер, в звании капитан-лейтенанта, высокого роста, худощавый, с усами а-ля Вильгельм, поднятыми к верху, на его груди было несколько наград - орден Станислава 3-й степени, а так же орден Святой Анны, так же 3-й степени.
  - Экипаж, смирно, - скомандовал я, печатая шаг, подошёл к входу трапа на эсминец и доложил прибывшему, - господин капитан-лейтенант, экипаж миноносца "Быстрый", построен для передачи. Старший офицер эскадренного миноносца "Везучий", мичман барон Вяземский.
  - Вольно, - подал команду капитан-лейтенант.
  - Вольно, - тут же продублировал я для экипажа.
  - Здравствуйте Сергей Сергеевич, - сказал капитан-лейтенант, и тут же представился как мне, так и экипажу, - капитан-лейтенант Болтин Александр Арсеньевич, потомственный дворянин, назначен приказом по Балтийскому флоту командиром миноносца "Быстрый".
  Весь экипаж продолжал смотреть, на уже своего непосредственного командира.
  Тот же, продолжал, - кроме того, приказом по Балтийскому флоту, на миноносец назначены, старший офицер миноносца "Быстрый", мичман Селиванов Павел Алексеевич, из потомственных дворян, окончил Морской корпус.
  Вперёд на миноносец шагнул морской офицер в форме мичмана, среднего роста, коренастый, плотного телосложения. Уже по внешнему виду и тому, как он держался, я предположил, что тот уже достаточно прослужил на флоте и в ближайшее время, выслужит установленный ценз, на присвоение очередного воинского звания (так оно и оказалось, я угадал, тому уже в феврале присвоили очередное воинское звание лейтенант).
  - Мичман Лихачёв Иван Фёдорович, из потомственных дворян, назначен на миноносец "Быстрый", в качестве минного офицера. С отличием окончил Морской корпус.
  На палубу миноносца шагнул молодой офицер в мичманской форме, чуть выше среднего роста, светловолосый, с волевым лицом, одетый, можно так сказать, с возможной элегантностью, по которой сразу же было видно, что это не менее чем, потомственный дворянин.
  - Мичман Викорст Эммануил Осипович, потомственный дворянин, назначен на миноносец "Быстрый", в качестве артиллерийского офицера, имеет большой опыт прохождения службы на флоте.
  На борт миноносца шагнул молодой офицер в морской форме мичмана, среднего роста с выпуклым лбом, чернявый с весёлыми глазами.
  Ну, эта фамилия мне уже кое-что говорила, - что этот офицер происходил из потомственных морских офицеров, в семье которого, почти все мужчины предпочитали службу на флоте (тут я не ошибся, память меня не подвела, в его семье морскими офицерами были пять его братьев, его отец был так же морским офицером).
  - Подпоручик Корпуса корабельных инженеров, Зарубин Иван Иванович, личный дворянин, назначен на миноносец "Быстрый", механиком миноносца.
  На борт миноносца шагнул молодой человек в форме подпоручика Корпуса корабельных инженеров, чуть ниже среднего роста, сильно худощавый, чернявый с усами загнутыми вниз, с простым открытым лицом, сразу было видно, что тот был выходцем из простой семьи, и выслужился только благодаря своему уму, и образованию.
  - Губернский секретарь Романовский Андрей Степанович, личный дворянин, назначен на миноносец "Быстрый" судовым врачом. Закончил, Императорский Московский университет, медицинский факультет в этом году.
  На борт миноносца шагнул молодой человек лет двадцати, в круглых очках, в гражданской форме губернского секретаря, уже по внешнему его виду можно было предполагать, что это для него первое место службы (так оно и оказалось, он действительно только окончил несколько месяцев назад).
  - Экипажу разойтись по своим рабочим местам, - проговорил командир миноносца "Быстрый", - господ офицеров прошу пройти в кают-компанию, боцман, распорядитесь, чтобы на борт подняли багаж офицеров.
  - Есть принять багаж господ офицеров, - тут же продублировал команду боцман миноносца.
  - Сергей Сергеевич, - непринуждённо проговорил Болтин, - вы уж на первых порах, покажите хотя бы, куда нам идти.
  - Господа офицеры, прошу следовать за мной, - тут же проговорил я, направившись к спуску, во внутрь миноносца.
  
  Глава 7
  
  Как только офицеры оказались в кают-компании и расположились за столом, я обратился к командиру миноносца "Быстрый" капитан-лейтенанту Болтину.
  - Александр Арсеньевич, кроме того для вас, у меня имеются ряд документов, все они касаются миноносца "Быстрый", вот они, - тут я передал капитан-лейтенанту Болтину папку, со всеми документами, которые касались миноносца.
  Тот принял папку, которую я ему протянул.
  К сказанному я же добавил следующее, - кроме того у меня есть бумага, предписание на имя командира эсминца "Везучий", о переходе наших двух кораблей, в составе отряда к месту постоянной дислокации в порт Риги. Наш командир эсминца, капитан-лейтенант барон Бойе Аксель Иванович, так же должен прибыть до обеда на борт нашего эсминца, для дальнейшего прохождения службы. Думаю, что нашим экипажам хватит двух дней подготовки для перехода. В принципе эсминец "Везучий", как впрочем, и миноносец "Быстрый", готовы к переходу. Это время у нас просто есть, и нам его дали, для адаптации именно офицерского состава, который прибывает на корабли отряда. Вот теперь и всё, что я хотел вам сказать. Думаю, Аксель Иванович вызовет всех заинтересованных лиц на совещание, чуть позже.
  После всего сказанного я сел за стол, посмотрев на командира миноносца капитан-лейтенанта Болтина.
  Тот кивнул головой, поднялся из-за стола и начал говорить, в первую очередь, обращаясь к офицерам миноносца.
  - Господа офицеры, - начал говорить он, - мичман барон Вяземский Сергей Сергеевич, как он уже сообщил, является старшим офицерам на флагмане нашего отряда эскадренном миноносце, а сокращённо эсминце "Везучий". Он является самым младшим офицером эсминца по возрасту, но, тем не менее, занимает такую должность. Почему? Я вам сейчас поясню, ко всему прочему, этот корабль, наш миноносец, как впрочем, и тот, что стоит рядом, эсминец, спроектировал и принимал самое непосредственное участие в его строительстве, именно мичман барон Вяземский. Скажу даже большее, именно эти корабли построены за его счёт, их постройку он оплатил полностью. Мне эти данные, сообщил начальник штаба Балтийского флота, во время моего приёма.
  По кают-компании разнёсся удивлённый гул голосов со стороны сидящих офицеров миноносца, лица их выглядели ошеломлёнными. Не каждый день, увидишь морского офицера, который построил за свой счёт военные корабли.
  - Кстати Иван Фёдорович, к вашему сведенью, вы так восхищались той яхтой, что стоит рядом, - тут командир миноносца посмотрел на сидящего своего подчинённого, мичмана Лихачёва, - так вот, её так же спроектировал и участвовал в постройке, Сергей Сергеевич, кстати, кому она принадлежит?
  Повернувшийся ко мне капитан-лейтенант Болтин, посмотрел на меня.
  - Это так же мой корабль, - ответил я командиру миноносца, - принадлежит она, мне.
  Тут же, чтобы увести разговор в сторону, я сказал, - кстати, господа офицеры, на каждого из вас, на корабле предусмотрена, отдельная каюта для проживания, правда, размеры не такие большие, как хотелось бы.
  Опять гул удивления, со стороны офицеров миноносца, на этот раз радостный. Ведь, как правило, они проживали на кораблях среднего и большого класса, по двое в каюте, а тут отдельная каюта каждому.
  - Кстати Александр Арсеньевич, - проговорил я, - может быть мне показать офицерам миноносца их каюты и вашу каюту, так же?
  - Буду вам признателен, - тут же произнёс капитан-лейтенант Болтин, вставая, - господа офицеры, прошу за ними.
  Перед каютами, в коридоре были сложены баулы и чемоданы, с которыми прибыли к месту службы, офицеры миноносца.
  - Господа офицеры, - проговорил я, когда мы вышли в коридор, - каюты все одинаковые, за исключением, конечно же, капитанской. Можете занимать любую, для вас Александр Арсеньевич, будет вот эта каюта.
  Тут я указал на двери каюты капитана миноносца, и подойдя, открыл её.
  - Кстати господа офицеры, - я обернулся к офицерам миноносца, - на нашем эсминце, каюты точно такие же, как и у вас, и их отделка точно такая, можете сами, потом проверить.
  Офицеры миноносца, определившись с каютами, кому какая, открыли их и принялись осматривать их внутренности.
  - Ого, а отделка-то, по высшему качеству сделана, - тут же раздался голос мичмана Селиванова, - и весьма комфортно на мой взгляд.
  - У вас, Александр Арсеньевич, каюта имеет два помещения, одно спальное, другое как раз это, для вашей роботы, в большей степени, - проговорил я показывая командиру миноносца, на обстановку его каюты, - вон там сейф, в нём торчат ключи, вот тут бар, вон там кнопка вызова вашего вестового, думаю его вы определите сами.
  Именно в этот момент, в двери каюты просунулась голова Егора, - господин капитан-лейтенант, разрешите обратится, к мичману Вяземскому.
  - Обращайтесь, - капитан-лейтенант Болтин, с любопытством посмотрел на мальчишку.
  - Господин мичман, на территорию верфи, только что прибыл морской офицер, в форме капитан-лейтенанта, - тут же затараторил Егор.
  - Понял, иду, - я повернулся к командиру миноносца, - прошу прощения Александр Арсеньевич, прибыл командир эсминца "Везучий", мне необходимо построить экипаж эсминца, для представления.
  - Да, да, конечно, - согласился со мной, капитан-лейтенант Болтин, - идите Сергей Сергеевич.
  Я бегом проскочил на выход из миноносца, но как оказывается, спешил зря, Егор успел предупредить боцмана Седых, ну а тот, тут же дал команду на построение нижних чинов, не забыл при этом, отправить матроса вниз, чтобы оповестить офицеров. И именно сейчас, весь экипаж, выскакивал на палубу, для построения, в том числе и офицеры. Ну, а я, и так, был, как говориться, при параде, мне только и оставалось, что перейти с борта одного корабля, на борт другого.
  Матросы ещё выравнивали свой строй, когда к кораблю подъехал экипаж, из которого вышел морской офицер в форме капитан-лейтенанта, среднего роста, подтянутый на лице имелись аккуратные усы и бородка. Форма была пошита из дорогого сукна, это было заметно даже с корабля. внешний вид, манера поведения, тут же выдавали в нём выходца из благородного рода. На его мундире можно было заметить орден Святого Станислава 3-й степени. Он неторопливо стал подниматься на борт корабля.
  Как только он поднялся практически на борт, я подал команду, - экипаж смирно.
  Печатая шаг, приблизился к нему и доложил, - господин капитан-лейтенант, экипаж эскадренного миноносца "Везучий", построен. Старший офицер эсминца, мичман барон Вяземский.
  Тот после принятия рапорта, поздоровался со мной за руку, сказав при этом, - очень приятно Сергей Сергеевич. После чего повернулся к строю и представился первым.
  - Капитан-лейтенант барон Бойе Аксель Иванович, согласно приказа по Балтийскому флоту, назначен на эскадренный миноносец "Везучий" командиром.
  После чего, сразу же направился к стоящим офицерам, я тут же последовал за ним, подойдя к первому, он остановился.
  Стоящий офицер представился, - мичман Павловский Пётр Саввич, личный дворянин, артиллерийский офицер эсминца.
  - Приятно познакомиться Пётр Саввич, - произнёс командир эсминца, протянув руку для пожатия.
  После прошёл к следующему офицеру, остановился.
  Стоящий офицер представился, - мичман барон Юрьев Андрей Фёдорович, минный офицер эсминца.
  - Приятно познакомиться Андрей Фёдорович, - произнёс командир эсминца, протянув руку для пожатия.
  После чего прошёлся к подпоручику Кольцову, представление повторилось.
  А вот подойдя к нашему судовому врачу, оказалось, что они друг друга знают, приходилось им служить ранее вместе.
  На этом построение и закончилось, капитан-лейтенант барон Бойе, подал команду, - вольно, разойтись. Данную команду уже продублировал я, как старший офицер.
  Как только экипаж стал расходиться по своим местам, командир эсминца, позвал к себе боцмана Седых, как оказалось что и того, он прекрасно знает. Но вызывал он его, чтобы уточнить за стоящего самым последним в строю Егора, тот уже давно носил морскую форму, как и все матросы, старательно учась морскому делу, в первую очередь под руководством того боцмана, тот как я уже говорил, взял над ним постоянную опеку.
  - Ваше высокоблагородие, - тут же ответил командиру боцман Седых, - это наш юнга, принят в экипаж, согласно, личного указания старшего офицера эсминца, их благородия, мичмана барона Вяземского.
  - Хорошо, Куприян Семёнович, я вас понял, - остался удовлетворённый ответом боцмана командир, но я счёл нужным добавить.
  - Юнга Егор из моих дворовых, толковый малый растёт, думаю из него получиться хороший офицер для флота, - высказал я свои мысли командиру.
  - Что ж, империи нужны офицерские кадры, - проговорил, согласившись со мной, Аксель Иванович, - господа офицера прошу в кают-компанию, для так сказать более близкого знакомства.
  - Куприян Семёнович, - обратился я к боцману, - распорядитесь, чтобы забрали вещи командира с экипажа и доставили ему в каюту.
  - Сделаем, Сергей Сергеевич, - ответил мне Седых.
  - Ну что ж господа офицера, прошу в кают-компанию, будем знакомиться поближе, - проговорил капитан-лейтенант барон Бойе.
  Уже в кают-компании я понял, что нам с командиром повезло. Он в первую очередь рассказал о себе, основные этапы своей жизни, потом предложил рассказать нам о себе, начиная, конечно же с меня. Рассказал, потом по очереди рассказали и остальные офицеры.
  Тут у меня возникло немалое удивление, когда о себе рассказывал наш судовой врач, как оказалось, у него весьма насыщенная на приключения биография, хоть тот и выдавал только основные, ключевые моменты.
  После чего последовали вопросы, о нашем эсминце, далее о подготовке экипажа. При этом его интересовало мнение не только моё, но и остальных офицеров, особенно, конечно же, наших мичманов.
  Когда я говорил об эсминце, я был немало удивлён тем обстоятельством, что наш командир никак не отреагировал на его скорость, ну выдаёт эсминец скорость 26,7 узлов, ну и хорошо, удивления никакого, только поинтересовался у нашего механика подпоручика Кольцова, как себя ведут машины корабля.
  Особенно подробно и дотошно Аксель Иванович выспрашивал нас о стрельбах, как артиллерийских, так и о пусках самоходных мин, заставил описать всё более менее подробно.
  - Ну что господа, - заявил нам командир, - у вас как я посмотрю, есть определённые успехи, и вы наработали очень хорошую практику, постараемся закрепить её уже после окончания зимы, думаю, нам такое дозволят.
  - А вот с этим я полностью не согласен, - тут же подумалось мне, - кто ж такое допустит в преддверии начала войны. Хотя от такого высказывая вслух, я отказался, может быть, я что-то не знаю?
  После такого окончания беседы, господ офицеров отпустили, остались только мы с капитан-лейтенантом бароном Бойе.
  Как только все вышли, я доложил, что мною получено предписание, на имя командира эсминца, на переход двух кораблей. А именно нашего эсминца "Везучий" и миноносца "Быстрый", к месту постоянной дислокации в город-порт Ригу, наши корабли приписаны ко 2-му отряду миноносок, который там и расположен. Предписание находится у меня в каюте.
  - Меня уже поставили в известность об этом, В штабе Балтийского флота, - проговорил Аксель Иванович, - с этим предписанием я ознакомлюсь после обеда.
  - Кстати насчёт обеда, - проговорил я, - все наши офицеры питаются, если только не на выходе на моей яхте, приглашаю и вас присоединиться к нам.
  - С удовольствием принимаю приглашение, - сказал Аксель Иванович, - хотелось бы поближе посмотреть на эту красавицу. Проезжали мимо неё, очень красивая яхта.
  - Аксель Иванович, вы не против, если я, приглашу на обед и офицеров миноносца, так сказать для знакомства, - проговорил я, - нам ведь постоянно придётся действовать сообща, небольшим отрядом.
  - Что ж, хорошее предложение будет для офицеров "Быстрого", - согласился со мной Аксель Иванович, - приглашайте.
  - Кстати, - предложил я, - давайте я покажу вашу каюту, туда уже перенесли все ваши вещи.
  - Если вас не затруднит, Сергей Сергеевич, - согласился со мной Бойе.
  В капитанской каюте, уже действительно были все вещи, которые привёз капитан-лейтенант с собой.
  Уже на выходе я сказал, что пока временно, обязанности вестового будет выполнять наш юнга, далее вы сами определите, кто вам больше подходит для этой цели.
  Пришлось опять переходить на миноносец, сказав на вахте последнего, что прибыл к командиру, пропустили беспрепятственно. Командир миноносца и офицеры встретили моё предложение с оживлением. На настоящий момент, они, забросив свои вещи по своим каютам, изучали в первую очередь сам корабль, оборудование и вооружение корабля, за которое будут отвечать непосредственно.
  Кстати первый вопрос, который они задали мне, касался нашего вчерашнего "забега" на миноносце, для измерения скорости, они до конца не верили своим подчинённым в лице унтер-офицеров и кондукторов, что эта была фантастическая для этого времени скорость в 34, 2 узла. На что я согласился с ними, что в последствии при полной загрузки миноносца, скорость, конечно же упадёт на 1-2 узла. На лицах офицеров миноносцы был полнейший шок, от такого заявления. Ведь для них скорость в 13-17 узлов эта уже значительная, а тут более чем в два раза, и это всё только с использованием паровых машин.
  Капитан "Принцессы" Майет не подвёл, как впрочем и кок яхты, даже скажу больше, он меня опять удивил, когда во время представления вновь прибывших офицеров, просто и без затей обнялся с капитан-лейтенантом бароном Бойе, при этом они похлопывали друг друга как старые знакомые. Так оно и оказалось, они знали друг друга уже давно и в там числе по совместной службе.
  Офицеры миноносца прибыли все вместе, после взаимных представлений все расселись за стол, который уже был накрыт.
  Кстати, если подпоручика Зарубина и губернского секретаря Романовского, никто не знал, и это не удивительно, они только, что прибыли на флот для дальнейшего прохождения службы. То, вот в отношении, того же мичмана Селиванова к примеру, было по другому. Его знал наш мичман барон Юрьев, по всей видимости где-то сталкивались, как говориться "на суше".
  Уже сидя за столом, обедая, я наконец понял, что меня напрягало в офицерах миноносца.
  Ну во первых, все офицеры миноносца были из других кланов, хотя надо отдать им должное, отношение у них ко мне и офицерам нашего эсминца, было самое благожелательное. Но не это было главное, я наконец смог ухватить главное, что меня мучило, и оно мне не понравилось. А главным было то, что из трёх мичманов миноносца, двое были выходцами Морского корпуса, притом, что один из них окончил его с отличием - мичман Лихачёв. Как я уже знал и говорил ранее, что именно выходцев из военных заведений империи, назначали только на корабли, скажем так большого и среднего класса, где в экипаж входило более 80 человек нижних чинов, и их же продвигали в первую очередь. А тут, ни с того, ни с сего, назначили целых двух, и каких. Одному скоро присвоят очередное звание лейтенант, другой же окончил Морской корпус с отличием. Получается, что кто-то в штабе флота, очень хорошо перестраховался на всякий случай, а может быть и наоборот, сделал это специально. Тут есть, над чем, подумать, но чуть позже, когда будет больше свободного времени. А вот экзамен экстерном (экстернат, экстернатура от лат. externus - "посторонний" - обучение в экстернатуре, форма аттестации, которая предполагает самостоятельное изучение общеобразовательных программ основного общего, среднего или полного общего, высшего образования с промежуточной и государственной, итоговой аттестациями в образовательном учреждении, имеющем государственную аккредитацию) за военное заведение придётся сдавать обязательно, и желательно на "отлично".
  Во время обеда, разговор между офицерами шёл в основном о наших кораблях. Вновь прибывших офицеров, так же удивило, что нас обслуживали две девушки, наши же, с эсминца пояснили, что они входят в состав экипажа в качестве официанток-стюардесс.
  Кстати забыл сказать, что как только я надел военную форму, с особняка родителей и с яхты исчезли как София, так и её сестра Вероника, я вскользь, поинтересовался по этому вопросу у Константина Константиновича. Капитан ответил, что у девушек закончился срок найма, и они уехали домой, в наш клановый город Вязьму, где и вышли замуж, за местных представителей дворянства (считайте личных дворян).
   После обеда Аксель Иванович, пригласил командира миноносца капитан-лейтенанта Болтина, его старшего офицера мичмана Селиванова, а так же меня как старшего офицера эсминца к себе в каюту для ознакомления с предписанием для наших кораблей о переходе к месту постоянной дислокации в порт города Риги.
  Взяв конверт в руки, Аксель Иванович в присутствии нас вскрыл его и зачитал вслух, суть бумаги сводилась к тому, что наши корабли должны совершить этот переход в ближайшие несколько дней, старшим во время перехода назначался капитан-лейтенант барон Бойе. После прочтения он расписался в конце предписания и передал его для личного ознакомления командиру миноносца Болтину. Тот, так же внимательно перечитал документ, только после этого, поставил свою подпись под ним.
  Все внимательно посмотрели на командира эсминца, - какое решение на переход тот примет.
  Тот же немного подумав, сказал, что готовится к нему, уже надо сегодня, а именно догрузить уголь, воду и продовольствие, а непосредственно сам переход будут планировать, начиная с завтрашнего утра, всё зависит от состояния погодных условий.
  С такой постановкой согласился и командир миноносца.
  Я же, уточнил, - с какой скоростью будем совершать переход?
  На меня удивлённо посмотрели оба командира, вопрос же задал Аксель Иванович, - а какая разница?
  - Господин капитан-лейтенант, если переход будет проходить со скоростью 12-13 узлов, я бы попросил бы, взять на него, ещё и яхту "Принцесса", если же нет, то я отдам указание, на её выдвижение в Ригу уже сегодня, а точнее сейчас, - ответил я.
  - Вы, Сергей Сергеевич, желаете забрать яхту в Ригу? - уточнил у меня мой командир.
  - По крайней мере, до весны, точно, - ответил я, - а там далее, видно будет, просто сидеть безвылазно в своей каюте или на съёмной квартире всю зиму, как-то не прельщает, уж я лучше на яхте буду, рядом с эсминцем.
  Я прекрасно отдавал себе отчёт, что на период зимы весь корабельный состав 2-го отряда миноносок, будет вытащен на берег, минные палубные аппараты вместе с минами сданы на склады хранения, матросы отправлены в казармы морского экипажа, и всё это, до тех пор, пока не придёт весна. Офицеров, согласно решения командира, отправят по очереди в отпуска, если пришли сроки, а такие офицеры как я, будут в первую очередь выполнять функции "надзора" за оставшимися нижними чинами в казарме, иными словами появляться в казарме как минимум один раз в день. Ну и возможно, чуть позже, после всех, их так же отпустят на незначительный срок, тут, скорее всего за свой счёт.
  Аксель Иванович ненадолго задумался, принимая решение.
  - Пусть идёт с нами, - наконец принял решение командир, - заодно и потренируемся в сопровождении и охране корабля.
  Согласный с таким решением, командир миноносца "Быстрый" только добавил, - заодно, можно потренироваться в выходе на атаку, если будет возможность.
  Мичману Селиванову, скорее всего, было всё равно, пойдёт с нами яхта или нет.
  Но как я заметил, в этом помещении, все были единодушны в одном, - поскорее добраться до Риги, к месту постоянной дислокации.
  Сразу же после того, как я покинул помещение, вызвал к себе в каюту боцмана Седых и отдал указание на проверку всех запасов, а так же при необходимости, их дозагрузку, в первую очередь это касалось угля.
  Сам же направился на яхту, переговорил с капитаном Майетом, озадачил его так же, чтобы он догрузил как углём, так и другими запасами яхту, а готовность к выходу яхты - завтра с утра, при том, если погодные условия будут соответствующие. Яхту будут сопровождать как эсминец, так и миноносец, которые в процессе сопровождения, могут устроить и тренировочные атаки на "одиночную цель" в виде "отдельного корабля". На что, Константин Константинович, понимающе улыбнулся, кивнув головой, что понял меня.
  Про то, что на всех трёх кораблях забегали матросы, я рассказывать не буду, и так понятно. Я же стал лично контролировать, а заодно и проверять всю подготовку к переходу эсминца. За яхту я не переживал, там и так всё было под жёстким контролем капитана, который от поставленной задачи развил бурную деятельность, вплоть до того, что привлёк к работам и служащих верфи деда, особенно это касалось загрузки угля.
  Планировалось, что при переходе, заходов в порты не будет, без особой необходимости конечно.
  В общем, к ужину все нижние чины, по крайней мере на эсминце, сильно вымотались, но тем не менее эсминец к походу был подготовлен. О чём, я персонально доложил командиру, который работал в своей каюте, в первую очередь с теми документами, которые я ему передал по миноносцу.
  Аксель Иванович, после доклада, не поленился пройтись по всем отсекам эсминца, чтобы лично убедиться в этом, заодно и в качестве ознакомления с устройством корабля. Подготовкой он остался доволен, при этом не постеснялся зайти с проверкой даже на камбуз и заглянуть во все гальюны эсминца, не говоря уж про отдельные помещения, предназначенные для всяких нужд.
  Отдыхать я остался в своей каюте на эсминце.
  
  
  Глава 8
  
  С утра проснулся как всегда в шесть часов, сразу же занялся приведением себя в порядок, и уже через полчаса поднялся на палубу корабля.
  Дежурный унтер-офицер, бывший на палубе, доложил, что ночь прошла без происшествий.
  Утро хоть и было довольно прохладным, но, тем не менее, порадовало меня, я уже понял, что переход состоится. Состояние погоды меня порадовало, день обещал быть хоть и пасмурным, судя по облакам, но без дождя, по крайней мере на ближайшие часы. Нам опять повезло с погодой.
  - Хм, опять везение, - мелькнуло у меня в голове, - а это то, что я заказывал у божественной сути, что ли, ну или у бога, по крайней мере, местного.
  Вернулся к себе в каюту, ещё было время до завтрака, кстати, он был по договорённости, уже на борту эсминца. Поэтому, не теряя, это самое время, взялся далее за учёбу, читая очередную учебную книгу по одной из дисциплин. Время пролетело быстро.
  Как я и ожидал, во время завтрака, командир, нам сообщил, что сразу же после него будем растапливать все топки и готовится к переходу. Господам офицерам, необходимо ещё раз проверить все свои участки. В первую очередь это касалось, конечно же, мичманов барона Юрьева и Павловского, ну и меня конечно. За подпоручика Кольцова я и не говорю, тот как всегда в таких случаях первым убыл на своё место роботы, а точнее в машинные отделения эсминца.
  Первым от причала отошла, уже давно готовая к походу яхта "Принцесса" и не ожидая остальные корабли, направилась в сторону Скандинавского залива, постепенно набирая скорость. По всей видимости, капитан Майет, чуть свет стал увеличивать нагрузку на свою топку.
  Вторым от причала отошёл наш эсминец, но это произошло ещё через час, пока мы сумели поднять давление пара во всех топках эсминца, следом за нами, почти сразу, от причала стал отходить и миноносец "Быстрый".
  Уже через буквально десяток минут, наши корабли разогнались до скорости 10 узлов.
  На палубе корабля, к тому моменту находился командир эсминца капитан-лейтенант Бойе, он стоял около рулевого, я же вместе с мичманами Юрьевым и Павловским, стояли чуть сзади рулевой рубки.
  Мичман Павловский успел уже проверить чехлы, которые были надеты на пушки, хорошо ли они закреплены, пулемёты на этот переход, были сняты с тумб, и аккуратно опущены во внутренние помещения эсминца.
  Мичман барон Юрьев так же успел проверить свои минные палубные аппараты, их фиксацию, а так же чехлы, надетые на них.
  Поэтому от нечего делать мы просто наблюдали за идущим за нами миноносцем, тот шёл за нами примерно в двух кабельтовых, соблюдая нашу скорость.
  
  - Хороший всё же рулевой, на миноносце, - смотря на идущий следом корабль, высказался мичман Павловский, - идёт за нами как привязанный, да и дистанцию соблюдает неукоснительно.
  - Это точно, - заметил тут же мичман барон Юрьев, - смотрите, мы сейчас добавили ещё скорости узлов 5, а миноносец не оторвался, как шёл на дистанции два кабельтова, так и продолжает идти на том же расстоянии.
  - Господа офицеры, вы бы шли отдыхать, а то ведь, некоторым заступать на вахту после мой моей смены, - попросил я офицеров.
  - Пустое, - тут же отмахнулся от этого предложения мичман барон Юрьев, - у нас, скорее всего последний выход в море, следующий будет наверняка, только после окончания зимы, не раньше.
  - Это точно Сергей Сергеевич, - подтвердил слова Юрьева, мичман Павловский, - успеем ещё насидеться в каютах или на съёмных квартирах, на берегу за зиму, а тут красота, ветер бодрит, а скорость, скорость какая, вот опять прибавили, уже, наверное, на 20-ти узлах идём.
  - Господа, как мне кажется, вон тот корабль на горизонте, впереди нас и есть яхта, которую мы догоняем, - высказал предположение мичман барон Юрьев.
  - Тут я с вами согласен, всмотревшись в корабль на горизонте, который к тому же быстро приближался, - согласился я с Андреем Фёдоровичем.
  Судя по лицам, оба мичмана, что стояли рядом со мной были в прекрасном расположении, поэтому, я тут решил перевести тему на всё ту же учёбу, но при этом зайти из далека.
  - Скажите, Андрей Фёдорович, - обратился я к мичману барону Юрьеву, - вы хорошо знаете мичмана Селиванова?
  - Ну, встречались раз на базе флота в Кронштадте, - ответил Юрьев, - потом ещё несколько раз, в разных портах, где дислоцируются наши корабли. Он ведь, на канонерской лодке служил раньше. А к чему вопрос, Сергей Сергеевич?
  - А вы в курсе, что он окончил Морской корпус? - уточнил я, у Юрьева.
  - Конечно, - согласился со мной, мичман барон Юрьев, - он и сюда пошёл ради повышения, ведь его назначили старшим офицером на миноносец, да и на лейтенанта, через пару месяцев ценз выходит.
  - Ну да, ну да, - согласился я, с Юрьевым, - любой бы пошёл, тем более, должность не мичмана, плюс опыт. А вы в курсе господа офицеры, что мичман Лихачёв, окончил так же Морской корпус, да и не просто окончил, а окончил его с отличием?
  - Нет, не знал, это вы к чему нас подводите, Сергей Сергеевич? - тут же уставился на меня мичман барон Юрьев.
  - Да нет, ни к чему я вас, господа офицеры, не подвожу, - пожав плечами, констатировал я, - только вот мне, в связи с этими назначениями, кажется, что именно у вас господа офицеры, в будущим, продвижения по службе, не предвидится. Согласитесь, что впереди вас, будут два младших офицера, один из них выше вас в чине и должности, другой с отличием окончил Морской корпус. А вот я, всё же не дам им ни одного шанса, сдачей экстерном экзаменов за военное заведение.
  Мичманы Павловский и барон Юрьев, переглянулись между собой, обдумывая всё то, что я им сказал, свой вопрос задал мичман барон Юрьев.
  - Но ведь, с мичманом Селивановым, вы всё же не на равных, хоть и занимаете одинаковые должности, он и больше прослужил и звание, будет иметь выше, или как ранее его получивший?
  Юрьев посмотрел на меня, что я ему отвечу.
  - В корне не правы, - с улыбкой проговорил я, - у меня такое чувство, что с отличием или без, но экзамены экстерном, я сдам. А вот дальше, преимущества только мои, а не его.
  - Поясните Сергей Сергеевич, я что-то недопонял? - мичман барон Юрьев с удивлением посмотрел на меня, о каких преимуществах я говорю.
  - Андрей Фёдорович, - с серьёзным лицом проговорил я, - ну как же, разве тут что-то непонятно. Да мы же в течении двух месяцев, только и делали, что обучали свой экипаж эсминца, он же практически прошёл все этапы учёбы и готов к выполнению боевых задач. А вот миноносец в этом плане, не готов, думаю, что не ошибусь, если скажу, что со стрельбой, а точнее с её точностью у них будут проблемы, да и пуски самоходных мин они не производили, им хоть сдвоенные палубные аппараты поставь, то всё равно требуется время, чтобы были успехи в стрельбе. А вот отсюда и выплывает военный термин - "результативность атаки", я не ошибусь, если скажу, что у нас он будет значительно выше. Кроме того господа офицеры, вы забываете один из самых главных стимулов человечества, это деньги.
  Видя непонимание на лицах как Павловского, так и барона Юрьева, я тут же напомнил им, - но у нас же пари, господа, или вы о нём уже забыли? А ведь там, на кону, большие деньги стоят.
  Только сейчас господа офицеры поняли, о чём я говорю и заулыбались. Ну, а как не улыбаться, если даже я проиграю, то в целом, мы бой должны выиграть, а значит, у них будут и деньги и награды. Если же они проиграют, то отдав деньги, они взамен получат более престижные награды, ведь всё же спор был на попадания в два корабля, а там и награды будут посолиднее.
  - Ловко, вы Сергей Сергеевич, дела будущие повернули, - с уважением, проговорил мичман барон Юрьев, - да и нам с Петром Саввичем, есть о чём подумать, всё-то вы разложили по полкам правильно. Практически не оставляя нам выбора.
  - Так и есть, - согласился я, с бароном, - тут нельзя останавливаться на полпути, тут же отодвинут в сторону, как это пытается кто-то сделать с нами.
  Задумчивые лица были мне ответом.
  Так как наш разговор был закончен, то барон Юрьев и Павловский решили немного передохнуть в своих каютах.
  К тому моменту пришла моя очередь заступать на вахту, командир же отправился к себе в каюту, отдыхать, по его лицу было видно, что уже начало похода даётся ему нелегко, но пока он держался нормально.
  Погода на море поменялась, буквально чуть-чуть, но всё же не в лучшую сторону.
  Я же прежде чем командир ушёл с мостика поинтересовался у него, можно ли командиру миноносца капитан-лейтенанту Болтину, провести тренировки для своего экипажа, как мы об этом говорили ранее.
  - Пусть проводят, - только и сказал Аксель Иванович, прежде, чем уйти.
  К тому моменту мы уже давно нагнали яхту, сбросив ход до хода яхты. А та, на настоящий момент, шла со скоростью 11,5 узлов.
  Подозвав дежурного сигнальщика, приказал передать на миноносец "Быстрый", чтобы тот приблизился для переговоров.
  Когда тот стал идти рядом, по правую сторону, взял рупор и передал появившемуся на мостике командиру эсминца, что командир отряда, разрешил миноносцу, провести учебные атаки на яхту.
  Капитан-лейтенант Болтин, довольно кивнул головой, что-то сказал рулевому.
  Миноносец "Быстрый" тут же увеличил ход, на мой взгляд, до 25 узлов и отвалил в сторону.
  По всей видимости, будет заходить в атаку, уйдя чуть мористее, чтобы было место для разгона.
  Понимая, что сейчас будет, отправил матроса за мичманом бароном Юрьевым. Но на палубу поднялись оба мичмана, по всей видимости, мичман Павловский, в этот момент был у Юрьева, и тоже решил так же выйти на палубу посмотреть, зачем вызвали его друга.
  Меня это более чем устраивало.
  - Господа, не желаете посмотреть, как будет производить атаку наш визави (визави фр. "vis-à-vis" - "лицом к лицу", в переносном значении - собеседник, иногда оппонент) миноносец "Быстрый", - проговорил я, посмотрев на офицеров.
  Офицеры, конечно же, желали посмотреть, и даже очень, вскинув при этом свои бинокли к глазам.
  Полностью описывать учебные атаки, миноносца "Быстрый", я не буду, что-то у них получалось, что-то нет, как-то так, но при всём при этом со стороны смотревших в бинокли на это мичманов, были многочисленные замечания в сторону их визави на миноносце. Ведь те отслеживали в первую очередь действия мичманов Лихачёва и Викорста.
  - Да уж, - задумчиво проговорил мичман Павловский, - им ещё по сравнению с нами, ещё учиться, учиться, и учиться.
  - Полностью с вами согласен, Пётр Саввич, - поддержал друга мичман барон Юрьев.
  После чего мичман Павловский откланялся, при этом поблагодарив меня за "зрелищное представление". Оно было закончено как раз в момент заступления на вахту мичмана барона Юрьева, я так же отправился отдыхать.
  Описывать обед, ужин и завтрак не буду, там не было ничего интересного, как впрочем, и ночной переход, непосредственно до самой Риге. Тут надо сказать, что идти проливом, который отделял Моонзундский архипелаг (в этом мире, так же сохранилось старое название) и материковую часть империи, да ещё в ночное время, при минимальных глубинах пролива менее 2-х метров, было бы большой глупостью. Хотя именно им, и ходили миноноски 2-го отряда, если в этом была нужда. Согласно принятого решения, командиром отряда капитан-лейтенантом бароном Бойе, проход к Риге должен был осуществляться со стороны пролива Ирбен (именно так, он звался во времени куда я попал, в отличии, от нашего - Ирбенский пролив), хоть и идти нам было дольше, но так было надёжнее, особенно учитывая ночное время.
  После проведения учебных атак, миноносец "Быстрый", опять пристроился за нашим "Везучим", соблюдая всё ту же дистанцию, которая впрочем, увеличилась в ночное время. К ночному времени все три корабля включили необходимое для судоходства освещение.
  Из рассказов того же капитана Майета, я знал, что этим путём, он уже ходил неоднократно, тем более, что переход происходил в пределах, пока было светлое время, видимости береговой черты. В ночное отошли от береговой черты, чуть далее в море.
  К утру уже проходили пролив Ирбена, по которому шло довольно интенсивно е судоходство.
  - Сколько нам ещё идти до Риги, час? - спросил вышедший на палубу подышать свежим воздухом, надворный советник Герцог.
  К тому моменту на мостике эсминца вахтенным офицером был мичман барон Юрьев, а я, же так же как и Герцог, вышел подышать свежим воздухом.
  - Нет, Константин Павлович, - ответил я, нашему судовому врачу, - думаю побольше, часа два с половиной. На верхней палубе кроме нескольких матросов, ну и рулевого с мичманом бароном Юрьевым, никого не было. По моему указанию, боцман убрал всех лишних вниз, а так же перераспределил вахты в котельных отделениях, за счёт матросов входящих в расчёты орудий, при этом всем свободным было разрешено отдыхать.
  Так оно и оказалось, через два часа, в пределах береговой черты, показались первые дома пригорода Риги.
  - Кажется, пришли, - проговорил подошедший к нам поздороваться, мичман барон Юрьев, - и это перед началом зимы, мы так просто проскочили в этом районе, поэтому хочу сказать, что нам здорово повезло.
  - Конечно, повезло, - мысленно согласился я с ним, - везение моё второе я. Сказал же я несколько другое, так сказать более, рабочее.
  - Кажется, пора уже усилить палубных матросов, всё же, скоро будем входить в порт, - проговорил я, - и в порядок, всем себя необходимо привести. Возможно командир отряда миноносок, захочет сразу же подняться на борт. Да и нашего командира, пора поставить в известность.
  - Вас понял, Сергей Сергеевич, - произнёс мичман барон Юрьев, и только развернулся к стоящему невдалеке матросу, как из глубины эсминца стали появляться матросы экипажа и первым, конечно же, боцман Седых, как будто, только и ждал этой команды. Он, тут же принялся распоряжаться, мгновенно замечая все недостатки на палубе и направляя на их устранение матросов экипажа.
  Поэтому вахтенный офицер мичман, барон Юрьев, всё же подозвав к себе матроса, отправил его вниз, предупредить о приходе в порт назначения, командира эсминца капитан-лейтенанта барона Бойе.
  
  Глава 9
  
  Рига, порт, территория 2-го отряда миноносок.
  Что собой представлял 2-й отряд миноносок? В его состав входило восемь миноносок одного типа, а именно тип "Акула".
  По тем временам, прекрасно понимали, значение такого слова как унификация (унификация от лат. unus "один" + facio "делаю"; "объединение" - приведение к единообразной системе или форме). И именно поэтому, старались здесь на флоте, объединять малые военные корабли, как впрочем и средние, в состав отдельных соединений (отрядов, эскадр, флотилий). Так получилось и с 2-м отрядом миноносок, в его состав входили только однотипные миноноски: - "Карась" - командир мичман Белкин Михаил Федорович; "Камбала" - командир мичман Казаков Николай Иванович; "Судак" - командир мичман Болотников Павел Александрович; "Треска" - командир мичман Копытов Николай Васильевич; "Осётр" - командир мичман Повалишин Николай Фёдорович; "Плотва" - командир мичман Назимов Павел Николаевич; "Налим" - командир мичман Басаргин Владимир Григорьевич; "Лещ" - командир мичман Андреев Александр Николаевич.
  Командиром 2-го отряда миноносок был капитан 2-го Акулов Владимир Петрович, его помощником был лейтенант Румянцев Александр Васильевич, обязанности адъютанта отряда были возложены на мичмана Фесун Николая Алексеевича, механиком отряда являлся поручик Шмидт Пётр Петрович, интендантом отряда являлся самый младший по возрасту, но, тем не менее, и самым энергичным из всех офицеров отряда, мичман Вальд Александр Иванович.
  Кроме того в подчинении мичмана Вальда был взвод 30 человек унтер-офицеров и матросов (как правило пожилых, которые уже не могли по каким-то причинам, выполнять свои обязанности на кораблях), они выполняли различные обязанности при отряде, а именно заведовали и обслуживали склады: угольный, продовольственный, вооружения, технический. Для обслуживания всех этих складов, в составе этого взвода было хозяйственное отделение, имевшее на своём "вооружении" восемь лошадей, шесть телег, один тарантас.
  Да, конечно же, я забыл упомянуть одну любопытную деталь, она касалась офицеров 2-го отряда миноносок. Среди них не было ни одного офицера, который бы закончил Морской корпус, это даже касается и командира отряда и его помощника.
  Далее я более подробно остановлюсь именно на миноносках. Как я уже и говорил, её характеристики были следующие: 25 тонн; длинна 22 метра; ширина 2,8 метров; осадка 1,7 метров; одна труба, суммарная мощность одной вертикальной двухцилиндровой паровой машины двойного расширения 210 лошадиных сил; имеет один локомотивный котёл; приводится в движение винтом, скорость хода максимальная 15,5 узлов; экипаж составлял 8 человек, вместе с командиром. Бронирования как такового не было. А вот, на вооружении у неё было: одно орудие калибром 37-мм; а так же её основное вооружение - минный палубный аппарат для пуска самодвижущийся мины 381-мм., мина была всего одна, и ей был снаряжён палубный аппарат. А не метательные мины, как было написано в первой части книги ("чем её будут вооружать флот, мне не ведомо, но как говорили нижние чины флота, что на них будут устанавливаться метательные мины и одно орудие какого-то Гочкиса калибром 37-мм" - прим. автора).
  Тут надо было бы отметить тот факт, что действительно, ещё чуть более пяти лет назад, на данных типах миноносок действительно стояли метательные мины. Но время, как говориться идёт вперёд, и после одной из демонстраций возможностей самодвижущихся мин 381-мм, августейшим особам империи, было принято решение на высшем уровне, о закупке крупной партии таких мин, а заодно и самих минных палубных аппаратов. Своих производств таких мин, в Руссийской империи ещё не было.
  На данный момент все выходы миноносок 2-го отряда, как на учения, так и по другим надобностям, уже давно были прекращены из-за погодных условий.
  В настоящее время, миноноски по одной, готовили к зимнему периоду, а именно, проводили их консервацию, по одной вытаскивая на берег. Этим как раз и занималась группа матросов во главе с механиком отряда поручиком Шмидт, ему в этом помогал мичман Казаков, командир миноноски "Камбала", именно которую и вытаскивали на берег.
  Остальные офицеры отряда, в это время расположились в 30 метрах от производимых работ, а именно в помещении просторного зала первого этажа небольшой гостиницы мадам Черненко, вывеска которой гласила, что гостиница называется "Саламандра". Именно в этой гостинице и квартировали практически все офицеры данного отряда, снимая небольшие отдельные комнаты на втором этаже, данного заведения.
  А просторный зал первого этажа к тому же использовался как столовая, и место где коротали время офицеры отряда, если не находились на своих кораблях - миноносках.
  В это утреннее время, командир отряда капитан 2-го ранга Акулов, его помощник лейтенант Румянцев, а так же адъютант отряда мичман Фесун, обсуждали текущие вопросы, которые накопились за прошедшую неделю.
  А остальные офицеры отряда, разбившись на несколько групп, обсуждали вопросы, которые совсем не относились и их службе на флоте, а именно слухами которые циркулировали здесь в городе, и касались в первую очередь власть имущих империи.
  Этим как раз и занималась группа, в составе мичманов Белкина, Копытова, Басаргина и Андреева. Верховодил, если так можно было выразится, в этой группе офицеров, конечно же, мичман Андреев. Ему уже оставалось не так много времени выслужить ценз, до присвоения ему очередного офицерского звания "лейтенант", после которого, его ждал перевод в Дальневосточный флот, с повышением. О чём, он, уже по "секрету", сообщил всему офицерскому составу отряда.
  В этом было ничего удивительного, так было обычно, выслужил ценз, получил очередное звание, езжай на новое место службы. А если считать по годам, то как правило от года до пяти и переезд к новому месту службы, это что касалось молодых офицеров, а вот офицерам среднего офицерского состава, эти сроки увеличивались на ещё несколько лет. Так что офицер, который попал на службу, для подтверждения своего статуса дворянина, как правило, менял за этот срок, три места службы.
  Во вторую группу офицеров входили мичманы Болотников, Повалишин, Назимов и Вальд, те просто сидели в двух креслах и диване. От нечего делать они просматривали газеты, которые лежали на столе пере ними и которые доставили в гостиницу буквально какие-то полчаса назад.
  Из этих всех относительно молодых офицеров, хотелось бы остановиться на мичмане Вальде Александре Ивановиче. Так уж получилось, что он попал в отряд, одним из последних офицеров, и по традиции этого подразделения, его-то назначили интендантом отряда. От чего последний был не в себе, и единственное его желание теперь, это как ни странно, чтобы мичману Андрееву побыстрее, присвоили очередное звание, и тот убыл к новому месту службы. Вот тогда, он и займёт его место, место, командира миноноски "Лещ". У самого молодого, но и самого деятельного офицера отряда, была просто огромная жажда принять под личное командование свой собственный военный корабль, пусть и такой маленький, с экипажем всего семь человек (включая двух унтер-офицеров). Хотя если быть честным, в отношении мичмана Вальда, то тут надо сказать то, что данный офицер свои обязанности интенданта отряда, выполнял добросовестно, ни давая спуску, ни кому из своих подчинённых. Последние же, так же, всеми фибрами своей души, желали быстрейшего присвоения мичману Андрееву очередного звания. Ведь тогда и у них поменяется, хоть и молодой, но уж больно энергичный командир, а тогда может быть, им повезёт с очередным, как они выражались "дежурным" командиром.
  Мичман Болотников, сидевший в кресле, чуть придвинутом к окну, как раз дочитал газету, положил её на стол, потянулся, не вставая, при этом он случайно посмотрел в окно. Что-то заставило его насторожиться, именно поэтому он взял стоявший на окне бинокль и посмотрел в него.
  Через некоторое время, достаточное, чтобы он что-то рассмотрел, он сказал вслух, - господа офицеры, кажется, нас посетила какая-то заморская принцесса. Скоро она будет здесь.
  - Что вы имеете в виду? - оторвавшись от разговора, спросил у него лейтенант Румянцев.
  - Сюда в порт идёт какое-то гражданское роскошное судно, и вот его-то, сопровождают два военных крейсера, и это когда вот-вот начнётся зима, - произнёс Павел Александрович, продолжая наблюдать за приближающимися кораблями, - вот только пока не могу рассмотреть флаги у них, хотя, ... .
  Тут он замолчал, потом уверенно сказал, - на всех кораблях наши флаги.
  Читавший что-то, командир отряда, капитан 2-го ранга Акулов, оторвался от бумаг, и сказал, - ну насчёт "Принцессы" вы допустим, мичман угадали, а вот в остальном, нет.
  - Поясните, пожалуйста, Владимир Петрович, - попросил командира отряда, мичман Фесун, - какая принцесса к нам прибывает?
  - А мне любопытно, в чём я ошибся? - тут же добавил мичман Болотников, - явно же крейсера идут, их длинна не меньше, чем 60 метров, на всех стоят пушки. Но, я если честно, таких, ещё не видел.
  - Любопытно, любопытно, - тут же произнёс мичман Вальд, - дозвольте и мне Павел Александрович, посмотреть на прибывшие корабли.
  - "Принцесса", это действительно название корабля, который прибыл к нам, - с улыбкой сообщил капитан 2-го ранга Акулов, - а вот насчёт крейсеров, нет. Позвольте, господа офицеры, держать интригу, пока они не прибудут сюда.
  - Действительно, господа офицеры, - сообщил всем, мичман Вальд, - интересные корабли прибывают сюда, таких я так же не видел, навскидку да, где-то в длину под 60 метров, и пушки есть на каждом и не одна.
  Всем находящимся в зале офицерам стало интересно, только интереса не проявил один - капитан 2-го ранга Акулов. Они подошли к окну, откуда-то появился ещё один бинокль, эти два бинокля переходили от одного офицера к другому.
  Все офицеры сходились во мнении, что именно таких военных кораблей, они ещё не видели.
  Наконец, группа кораблей приблизилась близко, чтобы можно было рассмотреть их достаточно хорошо.
  - Яхта, скорее всего для богатых, - высказался лейтенант Румянцев, как раз, смотревший в бинокль, - очень любопытная постройка, судя по контурам и тому, что шла в составе этого отряда, скорость у неё должна быть значительная, я бы сказал, что где-то 10 узлов, а то и более. Название уже можно рассмотреть. Действительно, "Принцесса".
  - Господа, - тут же все услышали возглас глазастого мичмана Вальда, - да на этих кораблях установлены минные палубные аппараты и не один, а целых два.
  - Где вы их видите, - тут же переспросил лейтенант Румянцев, смотревший в бинокль.
  - Да вон же, на корме, укрытые брезентом, - сообщил свои наблюдения, мичман Вальд, - по крайней мере, у того, что идёт впереди, "Везучий", судя по надписи на его борту.
  - Действительно, похоже на укрытые брезентом минные палубные аппараты, - сообщил всем лейтенант Румянцев, - и что бы это значило?
  Прибывшие военные корабли, стали замедляться, чтобы на самом малом ходу пришвартоваться к причалу отряда миноносок, именно к тому, свободному, на который иногда швартовались военные корабли среднего и большого тоннажа. Иногда, всё же такие, заходили и в этот порт. Причём более длинный, остался на рейде, терпеливо дожидаясь своей очереди швартоваться. Как только первый военный корабль под названием "Везучий", пристал к причалу, тут же второй военный корабль, под названием "Быстрый", так же на медленном ходу стал заходить на швартовку, причём сделал он это довольно грамотно и элегантно, если можно так выразится.
  Яхта, под названием "Принцесса", терпеливо дожидалась своей очереди на швартовку у причала, на рейде, благо места у причала хватало, ещё на швартовку как минимум четырёх таких.
  Все офицеры, принялись обсуждать и делать предположение, как это судно - яхта, связана с военными кораблями, которые прибыли в порт.
  К тому моменту, как была закончена швартовка яхты "Принцесса", с бортов двух военных кораблей, сошло по два военных морских офицера, два капитан-лейтенанта и два мичмана, уточнив, что-то у проходящего рядом матроса, они направились как раз в сторону гостиницы "Саламандра".
  Все офицеры 2-го отряда миноносок подобрались, проверяя свой внешний вид, за исключением, конечно же, капитана 2-го ранга Акулова, который не напрягался по этому вопросу. У всех офицеров отряда, находившихся в зале гостиницы, тут же сложилось впечатление, что тот знал прибывших, а то, что два капитан-лейтенанта, были командирами прибывших кораблей, ни у кого из офицеров в зале, не вызывало сомнений.
  Наконец, прибывшие, зашли в здание гостиницы, и буквально за считанные секунды, оказались в зале, где собралось большинство офицеров 2-го отряда миноносок.
  Они сразу же направились к командиру отряда капитану 2-го ранга Акулову, который тут же встал.
  - Господин капитан 2-го ранга, отряд кораблей Балтийского флота, в составе двух единиц, а именно эскадренного миноносца "Везучий" и миноносца "Быстрый", - начал докладывать, как положено, приложив руку к головному убору, старший по возрасту и видимо старший в отряде капитан-лейтенант, - согласно, полученного предписания, прибыл в ваше распоряжение, как отдельный учебный отряд, в составе 2-го отряда миноносок. Старший учебного отряда, командир эсминца "Везучий" капитан-лейтенант барон Бойе.
  - Здравствуйте, Аксель Иванович, - тут же протянул руку капитан 2-го ранга Акулов, - это хорошо, что успели добраться. Представьте мне прибывших с вами офицеров.
  - Капитан-лейтенант Болтин Александр Арсеньевич, потомственный дворянин, командир миноносца "Быстрый", - стал представлять прибывших с ним офицеров капитан-лейтенант Бойе, - мичман Селиванов Павел Александрович, потомственный дворянин, старший офицер миноносца "Быстрый", мичман барон Вяземский Сергей Сергеевич, старший офицер эсминца "Везучий".
  Среди офицеров отряда, последний из представленных, вызвал мягко, так сказать, удивление, не часто в такие места попадали представители знатных родов. Ну, с командиром эсминца, бароном, ладно, всё-таки большой военный корабль. И это ещё притом, что они пока не знали, что на эсминце "Везучий", проходит службу другой представитель знатного рода - мичман барон Юрьев. Так уж получалось, что из пяти офицеров эсминца (судовой врач, здесь не в счёт), трое являлись представителями высшего света, - баронами. Конечно же, узнают об этом, ближе к вечеру, как и то, что на миноносце "Быстрый", проходят службу два офицера, окончивших Морской корпус, притом один из них с отличием, что так же, в таких отрядах малых военных кораблей бывает крайне редко, а точнее скажем, так - в виде исключения.
  После этого, уже капитан 2-го ранга Акулов, сначала представился прибывшим офицерам, - капитан 2-го ранга Акулов Владимир Петрович, потомственный дворянин, командир 2-го отряда миноносок. А это офицеры 2-го отряда миноносок.
  Тут, он представил всех находившихся в зале офицеров, своего отряда.
  Когда взаимное представление было закончено, лейтенант Румянцев, на правах помощника командира отряда, всё же поинтересовался у капитан-лейтенанта барона Бойе, про третий корабль их отряда, а именно про яхту "Принцесса".
  - Господин барон, Аксель Иванович, - проговорил лейтенант Румянцев, - удовлетворите наше всеобщее любопытство, оно касается третьего корабля вашего отряда под названием "Принцесса"?
  - Тут нет никакой тайны, - пожав плечами, улыбнулся, капитан-лейтенант барон Бойе, - это яхта принадлежит мичману барону Вяземскому, и зимой будет служить ему просто вместо квартиры.
  Именно в этот момент, в зал, где происходила беседа, зашёл мужчина в возрасте, одетый в прекрасно пошитый костюм, который выглядывал из-за распахнутого пальто. Пальто, кстати было пошито из прекрасного сукна серого цвета, европейской выделки, такой себе могли позволить не все офицеры, из находившихся в зале.
  Взглядом, найдя капитана 2-го ранга Акулова, он тут же направился к нему.
  Последний, увидев кто к нему направляется, просто расцвёл улыбкой на лице, они молча обнялись, при этом похлопывая друг друга по плечам.
  - Какими судьбами к нам, Константин Константинович? - задал первым, вопрос Владимир Петрович.
  - Да вот решил лично, поздороваться со своим бывшим командиром, - с задором в голосе произнёс прибывший капитан яхты "Принцесса" Майет Константин Константинович.
  - И где ты сейчас? - задал очередной вопрос Владимир Петрович.
  - В настоящий момент, являюсь капитаном яхты "Принцесса", только что прибыл на ней в Ригу, - сообщил Майет, здороваясь с остальными офицерами отряда, который прибыл.
  - Как вам такой переход, Константин Константинович, как себя вела яхта? - тут же задал вопрос я, здороваясь со своим капитаном.
   - Прекрасно вела, замечаний нет, а по поводу перехода, я думаю и два раза больший, по расстоянию выдержит, без каких-либо замечаний, - тут же ответил мне Майет.
   - Господа, - обратился в первую очередь, к своим подчинённым из 2-го отряда миноносок, капитан 2-го ранга Акулов, - это мой бывший подчинённый, капитан-лейтенант в запасе, личный дворянин, Майет Константин Константинович. Кстати, очень хороший пример, для всех вас, как нужно проходить службу, можете позднее с ним переговорить на эту тему. А это мои подчинённые офицеры.
  Тут Акулов, просто представил офицеров своего отряда по очереди.
  Все подчинённые капитана 2-го ранга Акулова, уже поняли, что эти два корабля, которые пришли только что, будут организационно входить в состав их отряда, что, конечно же, вызвало среди них ажиотаж.
  Понятно, что чем больше корабли, то, как правило и большие возможности, а само название миноносец и эскадренный миноносец, говорило за себя, что данный тип кораблей как раз и предназначен в первую очередь для атаки самоходными минами. Минные палубные аппараты они все прекрасно наблюдали во время швартовки кораблей, последние действительно были укрыты брезентом, и они имелись в двух экземплярах на каждом корабле.
  Мои наблюдения за офицерами отряда показали, что у того же мичмана Вальда, к примеру уже накопились вопросы к прибывшим, от чего он, не мог устоять на месте, с нетерпение дожидаясь момента, когда все вопросы будут решены, и он сможет удовлетворить своё любопытство. Вообще, этот мичман Вальд, мне, как офицер нравился, из таких, как правило, можно было вылепить в последствии прекрасных, грамотных офицеров.
  - Вот и первый кандидат в случае чего на офицерскую должность на эсминец, при непредвиденных обстоятельствах, - тут же подумалось мне.
  - Господа, - тут же проговорил командир отряда капитан 2-го ранга Акулов, - думаю, что более близко, с офицерами эсминца "Везучий" и миноносца "Быстрый", мы познакомимся за вечерним столом, здесь в зале гостиницы, а сейчас их офицерам, как впрочем и экипажам кораблей, необходим отдых, а так же нам надо дать им возможность осмотреть свои корабли после похода.
  С этим был согласен весь, так неожиданно разросшийся руководящий состав 2-го отряда. Поэтому откланявшись, офицеры вновь прибывших кораблей, направились к себе, на корабли. Заодно с нами, направился на яхту и капитан "Принцессы", который к тому времени уже договорился со своим командиром Акуловым, о встрече, но чуть позже и на самой яхте.
  Я же сначала пошёл вслед за командиром, который на ходу о чём-то беседовал с капитаном "Принцессы", потом немного отстал, пропуская вперёд командира миноносца капитан-лейтенанта Болтина и его старшего офицера мичмана Селиванова, а выйдя на крыльцо гостиницы, и вовсе встал.
  
  Глава 10
  
  Как я и ожидал, буквально через минуту на крыльце первым появился мичман Вальд.
  Увидев меня, он с облегчением вздохнул.
  - У вас Александр Иванович, по всему возникли какие-то вопросы? - спросил я мичмана Вальда, тот только кивнул головой в знак согласия.
  - Спрашивайте, - разрешил я, с любопытством смотря на стоящего рядом мичмана.
  Тот не заставил себя ждать.
  - Скажите, господин барон, - начал тот с любопытством, - а что у вас хранится по бортам вашего корабля, в цилиндрических кранцах палубы, это то, о чём я думаю?
  - У какой любопытный, и главное точно угадал предназначение цилиндрических кранцев верхней палубы, - подумалось мне. А ответил я, как всегда другое.
  - Вы правильно поняли, Александр Иванович, там хранятся запасные самоходные мины, - согласился я с мичманом Вальд.
  - Это выходит, что два корабля, которые прибыли к нам, смогут сделать такой же залп, как и весь наш отряд миноносок, в полном составе? - возбуждённо сказал мичман.
  - И это вы, правильно поняли, - согласился я вновь, с мичманом стоящим рядом со мной.
  - А у вас на эсминце все вакансии заняты? - с надеждой задал, по всей видимости, самый главный свой вопрос, мичман Вальд.
  - К сожалению, Александр Иванович, - я развёл руки в сторону, показывая своё сожаление, - оба корабля укомплектованы офицерским составом полностью. Кстати не желаете осмотреть наш эсминец, Александр Иванович?
  Мичман Вальд, конечно же желал. Так что, мы с ним направились к трапу, ведущему на "Везучий".
  Мичман, показом остался, очень доволен, особенно его впечатлило, то обстоятельство, что помимо пушек на борту эсминца ещё были скорострельные пулемёты и не в одном экземпляре, о таких, он только слышал, а видеть их, ему их ещё не приходилось, не говоря уже об их работе.
  К тому моменту, наступило время обеда, поэтому недолго думая, я пригласил мичмана Вальда на обед, на борт яхты. Офицерский состав эсминца уже понемногу начал переходить на борт яхты, а наш командир, изначально пошёл именно на яхту, с Майетом. По всей видимости, у них с капитаном "Принцессы", нашлась тема для разговора, да и скорее всего, под рюмочку неплохого европейского коньяка.
  Мичман Вальд, с удовольствием принял моё приглашение, отобедать на борту яхты.
  Там его, как впрочем, и всех офицеров, кто впервые бывал на борту яхты, шокировало заявление, что обслуживающие нас девушки, официально входили в состав экипажа яхты.
  Никто из офицеров эсминца, не выразил удивление тому, что я пригласил на обед именно мичмана Вальда. Хотя впоследствии, после обеда, когда мичман Вальд откланялся офицерам, сославшись на какие-то дела, этим вопросом поинтересовался мичман барон Юрьев. С любопытством на меня посмотрел и мичман Павловский, что я на это скажу.
  К тому моменту наш командир капитан-лейтенант барон Бойе, вместе с нашим судовым врачом надворным советником Герцогом, и капитаном "Принцессы", переместились в другой салон яхты, вспоминая при этом свои молодые годы, к тому же прихватив с собой ещё одну бутылку европейского коньяка.
  А подпоручик Кольцов как всегда первым покинул стол, сославшись на какие-то оставшиеся дела.
  Нам же, мичманам эсминца, девушки подали крепко сваренное кофе, туда в салон, где мы обедали.
  - Видите ли, господа офицеры, - ответил я им, - в европейских империях существует такое выражение, "императоров делает свита".
  - Слышали и читали об этом, - согласился мичман барон Юрьев.
  - Так вот, он актуален и у нас на флоте, - сообщил я друзьям, - вот смотрите, началась война, и мы не застрахованы, от того, что в нашем экипаже может освободится, вакансия офицера. Так вот, кого бы вы хотели видеть на месте вакансии? Того, кого вам пришлют, первый вариант ответа, или всё же переманить толкового, но молодого офицера, чтобы самим, из него в последствии подготовить классного специалиста? Тут только достаточно поставить на должность приказом на местном уровне, с отсылкой соответствующих документов по инстанции, в штаб флота. Это второй вариант ответа. Тут уже я с интересом посмотрел на сидящих рядом с чашечкой кофе мичманов.
  - Вот умеете вы, Сергей Сергеевич, ставить вопросы так, что нам самим приходится выбирать ответы, - высказался за двоих мичман барон Юрьев, в этом с ним, был согласен и мичман Павловский.
  - Такова жизнь, - отпив кофе из своей чашки, сказал я, - либо ты умеешь окружать себя хорошими людьми, которые тебе помогают, а ты им, и все тянуться за тобой, или ты их тянешь за собой, это как посмотреть. Либо тебя окружат так, как это кому-то выгодно. А что в итоге, если ты выиграешь? Твою победу заберут, уже другие люди.
  - Да поняли мы уже, Сергей Сергеевич, - проговорил на этот раз мичман Павловский.
  - Кстати, Сергей Сергеевич, - проговорил мичман барон Юрьев, - мы тут подумали с Петром Саввичем и решили, так же попробовать сдачу экстерном экзаменов за военное заведение. Только у нас просьба к вам, чтобы вы занимались с нами, вместе как-то веселее и учить, в том числе.
  - Это они так хотят, чтобы я их подтянул по дисциплинам, - понял, о чём хочет сказать мне, мичман барон Юрьев.
  - Я согласен, - ответил я своим подчинённым, и к тому же моим друзьям, - как только разберёмся с текущими делами, так и начнём.
  На этом наш разговор в салоне яхты был закончен. О том, что все офицеры, были приглашены на вечерний ужин в гостиницу, сообщил ещё за обедом, наш командир.
  Конечно же, идти на ужин с пустыми руками, было как-то неприлично, поэтому офицерами эсминца единогласно было решено прихватить из запасов кают-компании, ящик вина франкского производства.
  Сам вечер я описывать не буду, ничего интересного там не произошло, в том числе и из разговоров. Конечно же, все офицеры в первую очередь перезнакомились, их представили командиры. Но, тем не менее, некоторая напряжённость, всё же присутствовала. К офицерам эсминца, потому, что в его составе было аж три барона, считайте представителя высшего общества. К офицерам миноносца, настороженность вызвал, конечно же факт того, что двое из них окончили Морской корпус, а один с отличием. Командир миноносца, когда представлял своих офицеров, только вскользь упомянул об этом, впрочем, не делая из этого факта, какой-то тайны. Почему именно этот факт, вызвал у остальных офицеров 2-го отряда миноносок такую настороженность? Тут так же всё просто, все прекрасно знали, что они, первые кандидаты на выдвижение, здесь в отряде. Хотя, тот же мичман Вальд, особой тревоги по данному факту не проявил. По всей видимости, он прекрасно понимал, что должность командира миноноски, подходит только для мичмана, и не является лейтенантской, на которую обычно стремятся все выдвиженцы мичманы, окончившие всё тот же Морской корпус. Тем более по его личному мнению, должности как артиллерийская, так и минная, на вновь прибывших кораблях, были уже лейтенантскими. Когда его спросили, почему? Тот пояснил просто, что на каждом корабле, имеются по две пушки разных калибров, а так же, ещё в дополнение к ним, по четыре (!) скорострельных пулемёта, которые, только буквально недавно изобретены. Это что касалось артиллерии. А по самоходным минам, и так всем понятно, в двух залпах по две мины, там точно должность лейтенантская.
  По всё видимости офицерам отряда, кое-что рассказал всё тот же мичман Вальд, единственный пока из всех офицеров, успевший посетить один из прибывших кораблей. По всей видимости, всех впечатлил его рассказ, о возможностях этих кораблей, дать целых два залпа, по две самодвижущихся мины. Многие из них не предполагали, что на борту этих кораблей, есть запасные самодвижущие мины.
  На данный момент все офицеры обдумывали или переосмысливали, ту ситуацию, которая сложилась в их отряде в плане выдвижения (ну это понятно, что только в случае военных действий, ведь тогда, как правило, довольно быстро утверждались, почти все должностные перемещения). И чем больше они думали, тем больше она им нравилась.
  Кроме того, и в этом кругу офицеров, были уверенности, что война не за горами, и скорее всего, начнётся уже весной. Но вместе с тем, по молодости, они не отдавали себе отчёт, с какими силами им здесь придётся столкнуться. А то, что силы в этой войне будут не равные, молодость даже не догадывались. Всех, в первую очередь, привлекали сами возможности продвижения вверх по лестнице, ну или, по крайней мере, получение наград, за успешные действия.
  Уже когда ужин окончился и все офицеры стали расходится, кто по своим комнатам, кто на корабли, в том числе и мы, а именно мичманы Павловский, барон Юрьев и я, я понял что на эсминце что-то не так. Нет, внешне всё было как и положено, всего лишь с пяток матросов во главе с боцманом, на палубе, кроме дежурной вахты, но чем те занимались, лично мне было не понятно.
  Мичманы Павловский и барон Юрьев проследовали в свои каюты, я же направился к боцману Седых, выяснить, в чём дело.
  Тот сначала немного замялся, но потом всё же сказал, - с утра будет штормовая погода, больно кости ломить стало, это точно к смене погоды. Всегда так было Сергей Сергеевич.
  К такого рода сообщениям, я всегда относился более внимательно, ещё по своей "старой" службе, так стало и в этот раз.
  - Куприян Семёнович, к полночи усилить дежурную вахту, - тут же стал раздавать указания я, - ещё раз проверить всё на корабле, особенно на верхней палубе, всё лишнее убрать, что необходимо накрыть, особенно на месте рулевого, дежурной смене, более внимательно следить за швартовыми канатами. При необходимости сразу доклад, я буду на яхте.
  Уже походя к яхте, понял, что давать какие-то указания не было необходимости, по всей видимости, Константин Константинович, тоже что-то почувствовал в изменении погоды и принял соответствующие меры.
  К утру, погода действительно поменялась в худшую сторону, сила ветра увеличилась до 10-12 метров в секунду. Низкие облака закрыли полностью небо и ещё начавшийся ночью мелкий дождик, перерос в ливень, и всё это происходило при, довольно таки низкой температуре. Так продолжалось на протяжении четырёх дней, а потом когда дождь прекратился, температура просела ещё ниже.
  А чуть позже, мы даже и не заметили когда выпал и первый снег.
  - Вот и пришла зима, - посмотрев на падающий снег, сказал мичман барон Юрьев, - вовремя же мы успели прийти в Ригу, сейчас переход был бы намного сложнее, если вообще возможный.
  На тот момент, мы уже успели извлечь из минных палубных аппаратов мины, и сдать их на склад вооружений, как впрочем, и запасные. Сами палубные аппараты, так и оставили закрытыми брезентовыми чехлами, как и пушки, установленные на эсминце.
  В этот момент, мы находясь в салоне яхты занимались тем, что по учебным пособиям изучали один из курсов Морского корпуса. Вообще надо сказать, что мичманы к учёбе отнеслись очень серьёзно, штудируя учебные пособия, непонятные моменты мы рассматривали совместно, иногда привлекая к этому и капитана Майета, последний, с удовольствием разбирал их, помогая нам.
  Все прекрасно понимали, что по происшествии, ещё немного времени и начнётся период отпусков для офицерского состава.
  Кому-то повезёт, и он, будет гулять на рождественских праздниках, а кому-то нет, тот будет отдыхать после, в феврале-марте в самые морозы.
  Тут вообще с отпусками не заморачивались, делали по простому, половина на половину. Конечно, в первую половину на большие зимние праздники, как правило, шли "заслуженные" офицеры, те, кто имел выслугу больше остальных.
  Я же, конечно же, в эту "когорту" не входил, да и мне по большему счёту, было всё равно. Во второй очереди мне грозил только отпуск, за свой счёт. Тут надо сказать, что много молодых офицеров, которым к тому моменту, отпуск был не положен или положен за свой счёт, его вообще не брали. Не у всех, так сказать, были на счетах суммы как у меня, я бы тоже не взял его за свой счёт, если бы не одно большое но - "НАТАЛИ", именно так, с большой буквы. Мне очень хотелось бы, вновь встретится с ней, а это возможно было бы, только в отпуске.
   А между тем вопрос с отпусками для офицеров эсминца решился довольно таки просто. Как-то, за столом во время обеда наш командир капитан-лейтенант барон Бойе, уточнил у нас, - как мы будем проводить отпуска, а по простому кому как удобно?
  В принципе тут всё понятно в первую очередь шли капитан-лейтенант барон Бойе, надворный советник Герцог, а вот третьим, конечно же, должен быть мичман барон Юрьев. Ну а я, мичман Павловский и подпоручик Кольцов должны идти во вторую очередь.
  Но тут всё переиграл мичман барон Юрьев, он просто сказал, что в место него, пойдёт подпоручик Кольцов. Тот от удивления даже перестал, есть, посмотрев на барона.
  Юрьев же пояснил всё просто, что нам де мичманам, выгоднее ехать вместе, ведь всем нам нужно было в Санкт-Павелбург, в отличии от остальных. Такое объяснение всех удовлетворило, хотя Юрьев просто не хотел афишировать раньше времени перед остальными, наше решение о сдаче экстерном экзаменов за военное заведение. Хотя об этом, мы всё же поставили в известность командира эсминца.
  Мичману Павловскому, по большему счёту было всё равно, хотя в таком варианте он только выигрывал, во-первых, наше совместное обучение для сдачи экзаменов экстерном, тут его колоссально подтягивали по всем дисциплинам. Во-вторых, это сам проезд туда и обратно, он, конечно же, стоил денег и тут он смог бы сэкономить, за счёт нас с Юрьевым, всё же он был, не из такой богатой семьи как мы.
  Ну а мичману барону Юрьеву, этот вариант подкинул я, так было всем хорошо, и в дороге, которая до Санкт-Павелбурга, занимала где-то неделю, чуть меньше, можно было бы продолжать учёбу, а за время до своего отпуска, учёбой можно было бы заниматься семь дней в неделю.
  Конечно отпуск во время рождественских праздников, это конечно хорошо, но тут перевешивало всё одно обстоятельство, а именно окончание Морского корпуса.
  Так что, уже в ближайшее время наш офицерский коллектив эсминца уменьшился ровно наполовину.
  Меня как старшего офицера, естественно оставили за командира, кстати, офицеры эсминца не захотели перебираться на зиму в гостиницу, где к тому же надо было платить за постой, а остались "зимовать", в своих каютах. Кстати и экипаж эсминца, свой корабль не покинул, на нём всегда работали хоть и в полсилы, две топки, но, тем не менее, этого было достаточно, чтобы было тепло во всех отсеках. Кстати среди матросов экипажа, дежурства у топок зимой были самые востребованные, по сравнению с вахтами у корабля, ну там уже непосредственно распоряжался, боцман Седых.
  Я хотел предоставить отпуск и капитану яхты Майету, но тот категорически отказался, сказал, что пойдёт летом, когда перегонит яхту в Санкт-Павелбург, на верфь моего деда. Там ей должны провести регламенты, а по-простому, осуществить чистку котла и проверку изношенности всех механизмов, заодно проверить и состояние днища, вот тогда он и пойдёт в отпуск. Впрочем, меня такой вариант вполне устраивал.
   Так что, окончание этого года, мы провели за изучением учебников, того же Морского корпуса, которыми и снабдил меня Иван Прокопьевич, библиотекарь деда. Конечно же, более весомые результаты по учёбе были в первую очередь у меня (большое спасибо в первую очередь так сказать местным богам или богу, что снабдили меня такой феноменальной памятью), вторым, конечно же шёл мичман барон Юрьев, там всё же сказывалось больше дополнительные домашние уроки, чем окончание дворянской гимназии, к тому же как потомственный военный, он многие вопросы военной тематики просто как говорится, схватывал на лету. А вот мичману Павловскому, учёба давалась тяжело, тот больше брал усидчивостью, трудолюбием, держащимся на стремлении не только, не отставать от товарищей по службе, но и стремлением, коль ему уже повезло преодолеть и ещё эту ступеньку, ведь, скорее всего, он и дальше останется на флоте после окончания своего срока отработки империи.
  Так пролетали дни и недели, уже почти закончился и январь месяц. За эти прошедшие два месяца, нас практически никто не дёргал, по крайней мере, лейтенанту Румянцеву, до нас не было особого дела. Это я сказал к тому, что в это же время, в отпуске был и командир 2-го отряда миноносок капитан 2-го ранга Акулов, а его обязанности выполнял, конечно же, его помощник.
  Мы, конечно, иногда посещали оставшихся офицеров отряда, которые не пошли в отпуска, но это было больше, так сказать дань уважения, чем необходимость. Единственный из офицеров, с кем я больше всего сошёлся, был конечно же мичман Вальд, тот как правило бывал у меня на яхте. Где мы, оставшиеся офицеры эсминца, проводили большую часть времени. Тот, обычно попадал к нам на ужин, ведь в отличии от остальные у него постоянно была работа, то что-то получал, то контролировал выдачу продуктов, то вещевое зимнее обеспечение дополучал, то уголь выдавать на наши корабли. Но тем не менее он, ко всему же, ещё и умудрялся быть в курсе всех новостей, которые циркулировали внутри нашего отряда, и как правило узнавал о них, один из первых.
  Именно он, уже в конце января, сообщил нам, хорошую для себя, в первую очередь новость, о том, что уже есть приказ на присвоение очередного звания "лейтенант" командиру миноноски "Лещ" мичману Андрееву. Тот, вот-вот, должен вернуться из отпуска, одновременно с этим уже есть и предписание, для него, о переводе новоиспечного лейтенанта, на Дальневосточный флот, старшим офицером на один из тамошних кораблей, скорее всего на шхуну, которых там хватало. А соответственно, как только прибудет командир 2-го отряда, то на него отправят соответствующие бумаги, на назначение командиром миноноски "Лещ". Так что ему ещё ждать месяц, а потом он уже будет полноценным командиром миноноски.
  - Я, искренне рад за вас, Александр Иванович, - проговорил я, обращаясь к мичману Вальду. Тот хоть и происходил из дворян, стоящих на самой низкой ступени в иерархии нашей империи, но тем не менее имел острый ум, хорошее мышление, и способность к учёбе. Не зря же, он получил при сдаче экзамена, на присвоение первичного звания "мичман", оценку "хорошо", и это притом, что его готовил к сдаче, только его отец, бывший морской офицер, все-то дослужившийся до лейтенанта.
  Уже стали появляться и первые отпускники, которые отгуляли свой отпуск. Где-то, через неделю прибудут все, тогда пойдёт в отпуск следующая партия офицеров, а именно оставшиеся. Так оно и произошло, прибыли все отпускники, все вместе успели отпраздновать присвоение "лейтенанта" мичману Андрееву, после чего, тот за сутки передал свою миноноску мичману Вальду, а на последнего, ушли бумаги, на назначение его, именно командиром миноносца "Лещ".
  Мы, оставшиеся мичманы, уже готовились к убытию в отпуск, я решил вопрос об отпуске за свой счёт. И как раз сейчас собирал в свой багаж необходимую в дороге, а так же ненужную учебную литературу, которую необходимо было отдать назад в библиотеку деда, когда в мою каюту на яхте, предварительно постучавшись, вошёл капитан Майет.
  Увидев мои сборы, он, улыбнувшись, спросил, - что Сергей Сергеевич, уже собираетесь в отпуск?
  - Как видите, Константин Константинович, - ответил я ему, чувствуя, что у того есть какие-то новости, для меня.
  - А вы уже решили, как будете добираться до Санкт-Павелбурга? - тут же, задал очередной вопрос капитан "Принцессы".
  - Пока нет, - ответил я ему, не отрываясь от пересмотра книг, - но мы не видим проблемы, в самой Риге, в течении нескольких часов, можно найти необходимый транспорт за приемлемую цену, тут всего-то, от четырёх до шести дней пути, в зависимости от погоды.
  - А ничего искать не надо, - тут же сообщил мне Майет, - только, что прибыл возок за вами, его ваш дед, князь Сергей Алексеевич, прислали.
  - Так нас же трое будет, - сообщил я капитану "Принцессы", - мы туда хоть влезем? А ещё багаж.
  - Да он рассчитан на четверых, - тут же успокоительно сообщил мне Майет, - там ещё багажное отделение небольшое есть.
  - Очень хорошо, - я этому даже обрадовался, - тогда я смогу и Егора забрать с собой, пусть хоть семью свою увидит.
  - Как скажите, - улыбнувшись, согласился со мной Майет, - тогда пойду, обрадую юнгу, что у него отпуск, пусть собирается в дорогу.
  От пришедшей мысли в отношении мичмана Вальда, я только улыбнулся, представляя лицо последнего, после чего тут же остановил в дверях капитана "Принцессы".
  - Минуточку, Константин Константинович, - как только тот остановился в дверях, и повернулся ко мне, произнёс, - я бы хотел, чтобы вы приготовили к ужину пистолет "Маузер", всё для его чистки и пачек пять патронов.
  Видя, как вскинулась бровь капитана яхты, он прекрасно знал, что у меня есть такой, пояснил, - хотел бы сделать подарок перед отпуском, мичману Вальду.
  - Я приготовлю пистолет к ужину, - ответил мне капитан, улыбнулся каким-то своим мыслям и проговорил, прежде чем выйти, - думаю и мне, доставит удовольствие наблюдать, за лицом этого молодого человека, когда он будет получать этот подарок.
  - Это очень хорошо, что есть возможность Егора взять, - тут же подумалось мне, - будет, кому обслуживать трёх великовозрастных молодых офицеров. Надо кстати сообщить об этом, своим товарищам. Хотя нет, сообщу за ужином, ещё есть время.
  За ужином оказались все офицеры эсминца, капитан яхты и мичман Вальд, я тут же сообщил хорошую для нас, отпускников новость, что теперь нам есть на чём ехать в отпуск, сегодня прибыл возок, для нас его отправил мой дед, князь Сергей Алексеевич. Тут же решили выехать с утра пораньше, капитан Майет сказал, что для нас завтра к утру, будут приготовлена еда на дорогу.
  При этом, я прекрасно видел как с моей новостью, потух на лицо мичман Вальд, ему отпуск не светил, разве что, как и мне, за свой счёт, но финансы последнего, по всей видимости, не могли позволить молодому мичману, уехать за свой счёт.
  Кивнул капитану Майету, тот правильно понял, встал и вышел на минуту из салона.
  - Кроме того, мне бы хотелось сделать одному из нас подарок, - произнёс я, видя как все сидящие, с любопытством посмотрели на меня, тут же добавил, - такой подарок есть у всех сидящих здесь, за исключение одного, и это тот подарок, от которого, обычно мужчины, особенно в форме не отказываются.
  Именно в этот момент, в салон вернулся капитан Майет, в руках которого была кобура от пистолета "Маузер", на ней лежали принадлежности для чистки и горкой высились пять пачек патронов.
  - Это для вас подарок, Александр Иванович, - проговорил я, - остальные офицеры, его уже имеют.
  Да, это был единственный подарок в этом мире, от которого у мужчин отказываться, было не принято. Мичман хоть и благодарил, стараясь быть сдержанным, но лицо опять его выдавало, он был очень, очень рад такому подарку, ведь действительно, он того стоил. Кстати, некоторые офицеры из 2-го отряда, уже приобрели себе такой, у того же, капитана Майета, когда увидели такие у офицеров эсминца.
  На этом ужин и был закончен, далее все офицера отправились, по всей видимости, готовиться к отдыху. Хотя впрочем не все, как я уже понял среди офицеров 2-го отряда образовался устойчивый круг любителей расписать преферанс, в него входил только старые кадры, а именно капитан 2-го ранга Акулов, капитан-лейтенант барон Бойе, надворный советник Герцог, а так же мой капитан яхты Майет. Местом для этого они определили соседний салон на яхте, тем более, что обычно для вечерней игры, им хватало, как правило, одной-двух бутылок европейского коньяка.
  
  Глава 11
  
  Утром не успел я выйти из каюты, как увидел стоящего в коридоре юнгу Егора, который только казалось, и ждал моего выхода.
  - Ваше благородие, Сергей Сергеевич, - тут же зачастил Егор, - давайте, я буду носить ваши баулы для укладки в возок, он уже приготовлен к дороге. Там ваш Тимофей и Степан, уже готовы принимать вещи.
  На что, я указал, какие вещи, забирать в возок.
  Не успел я на верхней палубе яхты, переговорить с капитаном Майетом, как пришли и два моих попутчика, мичманы барон Юрьев и Павловский. За ними два матроса из экипажа эсминца, тащили их дорожные баулы. Их вещи тут же были упакованы в багажное отделение возка, их принимали два возчика, одним из которых был закреплённый за мной ранее, кучер Тимофей, вторым был пожилой мужчина, которого ранее я видел при особняке моего папа́.
  Вещи были уложены буквально за несколько минут, и все смогли поместится в багажном отсеке, хоть тот и был небольшим.
  Поздоровавшись с своими друзьями мы принялись загружаться в сам возок.
  Там, для каждого из нас, была приготовлена волчья шуба, ещё одна для всех, была предназначена для укрытия ног.
  Последним разместился в возке, юнга из экипажа эсминца. Как только возок тронулся, я тут же нагрузил своих друзей учёбой, чтобы не терять время даром, в основном я говорил, а те слушали, когда что-то было непонятно, задавали вопросы. Кстати, как я заметил, ещё более внимательно, слушал меня и Егор, хотя ни разу не позволил себе, задать вопроса.
  Именно по этому, дни проходили, хоть и однообразно, но довольно быстро. Мы даже не стали задерживаться в Пскове, на второй день пути, только переночевали. Плотно лишь только ужинали, в трактирах, но только по вечерам, после чего, уходили спать по своим комнатам. С утра же, как только развиднелось, выпивали чаю и трогались в путь, первым делом завтракали в возке, но только холодным вареным мясом с хлебом. Далее шли занятия до вечера, по тем дисциплинам, что нам предстояло сдавать.
  - После того как вы, Сергей Сергеевич, в течении нескольких дней просто цитировали учебники, которые нам надо изучить, мне кажется, что вы запросто сдадите экзамены, на отменно, - как-то высказал мне мичман барон Юрьев, при этом вздохнув, - а вот нам с Петром Саввичем, лишь бы просто сдать.
  К концу четвёртого дня уже стало ясно, что такими темпами и с такой погодой, мы завтра уже будем в Санкт-Павелбурге, и это радовало моих попутчиков, как впрочем и меня.
  - Нам опять повезло с поездкой, - радостно высказался мичман Павловский, - как раз, погода хоть и морозная, но для поездки хорошая установилась, как по заказу.
  - Да, тут наверное никто никогда не узнает, почему около меня везёт всем, - тут же подумалось мне, - и откуда у этого "заказа", растут ноги.
  Уже к обеду мы въехали в столицу, конечно же, первым делом я высадил мичмана барона Юрьева, у особняка его родителей. Потом немного в стороне мичмана Павловского, около жилого доходного дома, где снимали квартиру его родители. Только после этого, заехав в ближайший большой магазин за покупками для своих сестёр и брата, приказал править к особняку, где жили мои родители.
  По первости, остановлюсь у родителей, потом если будет необходимость, поживу у деда, решил я заранее.
  К особняку родителей, мой возок подъехал уже, когда стемнело, но, тем не менее, как только он остановился, на крыльцо вышел Савелий Лукич, и не просто сам, а с двумя подручными из дворовых, которые, тут же спорно, стали вынимать мои вещи из возка и тащить их в особняк.
  - С приездом, Сергей Сергеевич, - пожимая мне руку, сказал Савелий Лукич, - уже давно ждём вас, с нетерпением. Мне, Эдуард Вениаминович передал, что по распоряжению вашего деда, князя Сергея Алексеевича, за вами был отправлен возок. Как добрались?
  - Здравствуйте, Савелий Лукич, добрался хорошо, всего лишь за пять дней, - ответил я дворецкому родителей, - куда меня поселите?
  - Да бог с вами, Сергей Сергеевич, - тут же замахал руками Лаврентьев, - ваша комната всегда остаётся за вами, там уже давно навели порядок, а ваши родители с нетерпение ждут вас, в приёмном зале.
  К тому моменту мой помощник в ранге юнги, уже убежал наверх, скорее всего до своих родителей.
  Его я заранее предупредил, что он мне понадобиться после приезда, через час полтора.
  Я, только успел войти через парадные двери, как на меня налетел двойной вихрь, который представляли две шести летние девчушки. Схватив в охапку двух своих сестёр, я кружу их, от чего они заливисто и задорно смеялись обе, смеялся и стоявший рядом с нами мой брат, которому уже исполнилось десять лет.
  - Сергей, отпусти их - строго сказал мой отец, который именно в этот момент появился в дверях холла нашего дома, под руку с моей мамой, - нечего их баловать.
  Я бережно опустил своих сестёр, Ольгу и Ксению.
  - Ну вот, и сбылся мой сон, который первым приснился мне, когда я попал сюда, - тут же подумалось мне, - верю, сны сбываются.
  Впрочем, строгость с лица моего папа́ тут же слетела, а на лице появилась довольная улыбка.
  - А твой брат Дмитрий, приезжал на рождественские праздники, - тут же сообщила мне мама́, - жаль, что вы не смогли, встретится.
  - Мне тоже жаль, - сказал я, - но, вы же прекрасно знаете, что первый отпуск, я буду проводить во вторую очередь, и то, за свой счёт.
  Когда я подошёл до родителей, то первым меня обнял папа́, потом мама́, с братом Владимиром я поздоровался ещё на входе.
  - Мы рады, что ты опять дома, - тут же сказал папа́, - сейчас отдыхай и ждём тебя на ужин.
  - Там нам и расскажешь, как служишь, - тут же, добавила мама́.
  На этом, родители покинули меня. Уже снимая своё короткое двубортное полупальто из зелёного сукна на тёплой кумачовой подкладке, что бы отдать его стоящему рядом служаке, услышал вопрос, но уже от одной из сестёр.
  - Сергей, ты подарки нам привёз?
  Когда я обернулся к ним, обе сестры внимательно смотрели на меня.
  - А как же, привёз, - ответил я им, - вручу сразу же после ужина, как обычно.
  В своей комнате, я в первую очередь, пока мне набирали ванну, написал письмо, от имени Анатолия Безрукова, для своей сестрицы служанки Анны Безруковой.
  Вот её текст "Дорогая сестрица, спешу тебе сообщить, что нахожусь проездом в Санкт-Павелбурге, но уже завтра утром, вынужден буду уехать, если хочешь меня увидеть приходи к матери, если не сможешь, то так и будет. Для тебя же, оставляю 50 рублей у матери, как сможешь, заберёшь. Матери деньги - 50 рублей, так же дал. Твой брат Анатолий Безруков". Лист просто сложил. Далее просто написал кому: Анне Безруковой, служащей дворца.
  Как только подойдёт Егор, проинструктирую и отправлю с письмом, думаю, тот быстро обернётся, тут пешком недалеко.
  Вот что значит, почти целую неделю не принимать ванну, да ещё зимой, пролежал в ней с полчаса, вот это непередаваемое блаженство.
  Как только вышел из ванны, в двери постучались, после разрешения войти, появился Егор, одетый, в свою старую серую одежду, поверх которой был надет, скорее всего, отцовский зипун, свою шапку он держал в руке. Самое то, незаметный будет, и не отличимый от остальных мальчишек, которые даже зимой, бегая по улицам, выполняли именно такие поручения, за мелкие монеты.
  - Ваше благородие, Сергей Сергеевич, я готов, что надо сделать?
  Я подробно проинструктировал его, куда он должен прийти и кому должен передать лист бумаги, что при этом сказать и главное как. После чего, не дожидаясь ответа, просто развернуться и убежать.
  Когда он уже развернулся уходить, остановил его, ещё раз посмотрел на него, поняв, что ещё надо сделать, приказал так же перед уходом на улицу, вымазать лицо сажей, но так, чтобы это выглядело натурально.
  Можешь даже слегка замазать листок, сажей, - добавил я в конце, - как будто от грязных пальцев осталось.
  - Сделаю, Сергей Сергеевич, - солидно произнёс Егор, принимая от меня письмо.
  Я же стал готовиться к ужину, одевая, соответствующий костюм, дома я мог себе такое позволить, а вот выйти на улицу уже нет, только в форме.
  На ужине пришлось рассказывать о своей службе, о своём непосредственном командире капитан-лейтенанте бароне Бойе, о сослуживцах, о командире 2-го отряда миноносок, и всё это в весьма и весьма, радужных тонах, а если точнее что всё очень и очень хорошо.
  После ужина вручил подарки сестрам, - буквально неделю назад, привезённые новомодные куклы, в богатых платьях, брату большую книгу - роскошный атлас устройства мировых империй, на всех континентах, а вдобавок к атласу ещё и отличную (по тем временам, конечно) подзорную трубу.
  Так что все остались довольны.
  Заглянувший ко мне после ужина Егор доложил, что поручение выполнил, со старанием, как я и говорил. Для начала выявил возвращающегося во дворец слугу уже в возрасте, передал ему листок, только и сказал для кого, сказал, что ему заплачено, а дальше не его забота и убежал, через несколько проходных дворов проследил, не шёл ли кто за ним, и только после этого прибежал домой.
  Слуга, конечно же, увидев кому предназначался листок, и помня о чём, им говорил управляющий дворца, сразу же направился именно к нему, доложил, показал листок, тот его прочитал, задумался, потом видимо приняв решение сказал, чтобы слуга занёс листок кому он предназначен, но только завтра с утра. Так тот и сделал, с утра нашёл служанку и вручил ей листок. Дальнейшее наблюдение за служанкой результата не дало, та ещё три дня никуда из дворца не выходила, а потом, побывав дома у матери, зашла в банковское отделение и положила на свой счёт 100 рублей. Княжна же с утра, как это и делала несколько раз в неделю, уехала к своей подруги баронессе Гагариной Марии Николаевне, где отпустила до вечера свой экипаж, но напомнила, чтобы были ровно к шести вечера, такое она делала постоянно. После чего два дня никуда не выходила.
  На следующее утро, за завтраком у меня поинтересовались моими планами на день, сказал, что договорился на утренние часы, ближе к обеду, встретится с мичманом бароном Юрьевым, а после обеда навестить деда, главу клана, и конечно же поработать в его библиотеке до вечера.
  Я действительно, ещё в конце дороги, договорился с мичманом бароном Юрьевым, о встрече, на следующий день на 11 часов 30 минут сказав, что заеду за ним, после чего сказал, что прокатимся в одно любопытное место, здесь в городе, мне нужна его консультация. Любопытный Андрей Фёдорович, сказал, что будет ждать, как договорились, но вот время у него только до обеда, а на послеобеденное время, у него свои личные планы. Я сказал, что займу у него всего час времени.
  Так что в 11 часов 30 минут я подъехал к особняку, где проживало в Санкт-Павелбурге семейство Юрьевых. Тот не заставил себя ждать, был готов в течении 10 минут, после чего мой возчик Тимофей, неторопливо поехал куда я указал, зная к какому именно времени, ему надо точно туда подъехать.
  Ровно в 12.00 возок с нами, подъехал к самому приличному заведению на набережной Невы, как раз напротив памятника "Зодчего". Если точнее, там было два приличных заведения, первое с вывеской "Ювелирный дом Пузырёвых", второе практически рядом "Сладкий дом мадам Третьяковой".
  Как только два мичмана выбрались с возка, рядом остановился ещё один возок, не обративший на него ни какого внимания, мичман барон Юрьев, тут же был наказан.
  - Мичман барон Юрьев, вы ли это? А почему я, об этом не знаю?
  Последний, стремительно развернулся в сторону говорившей из возка девушки. Не надо говорить, что мичман барон Юрьев мгновенно узнал голос, говорившей. Ведь именно к ней, он хотел нанести первый свой визит вежливости, после прибытия в Санкт-Павелбург, сегодня после обеда. В возке, помимо той, что говорила - баронессы Гагариной Марии Николаевны, находилась и княжна Долгорукая Наталия Николаевна.
  - Э ..., - барон Юрьев, просто завис на несколько секунд, стараясь сообразить, как выпутаться из этой ситуации, - мы только прибыли в столицу ... .
  - Барон, потрудитесь, подать мне руку, чтобы я смогла выйти, - тут же сказала баронесса, - вы барон, наверное, захотели пригласить нас в "Сладкий дом мадам Третьяковой", куда мы с подругой, собственно говоря, и направлялись.
  Как только подкатил возок с девушками, я не сводил взгляда с Натали, а та, также безмолвно смотрела на меня. Навряд ли кто-то, обратил внимание на наши взгляды, а находившемуся около меня, мичману барону Юрьеву, было не до того, чтобы что-то подмечать, он уже бросился помогать выходить девушке из возка, я так же подскочил, чтобы помочь выйти Натали. Та тут же, вцепилась в мою руку, по её хватке можно было понять, что она уже меня, не отпустит. Её глаза светились счастьем, она и сама поняла это, быстро опустив голову, впрочем, так же сделал и я, по всей видимости, лица у нас были одинаковые. Секунда, другая, и голову уже подняла княжна из императорской семьи, по её лицу уже ничего не можно было прочитать.
  Когда мы приблизились к двери заведения "Сладкий дом мадам Третьяковой", дежуривший у двери швейцар, тут же распахнул перед нами двери.
  Само заведение представляло довольно большой зал, в котором, были расположены столики с удобными стульями с подлокотниками. Почти все столики были заняты, в основном, семейными парами с детьми. Но были и несколько молодёжных компаний, среди которых мелькали гражданские мундиры, служащих различных учреждений, в том числе было и несколько пар, где мужчины были в военной форме. На столах у них стояли всевозможные сладкие изделия кулинарии того века, в дополнение к которым имелись как чашечки с кофе, так и изящные кружки с чаем.
  Баронесса Гагарина, шедшая под руку с мичманом бароном Юрьевым, следовали перед нами, они, даже не стали останавливаться около свободных столиков, проследовали сразу же к одной из дверей внутри зала, которую предупредительно распахнул один из служащих заведения. За дверьми оказалась небольшая комната, вся задрапированная тканями, без окон и имеющая один столик с двумя небольшими диванчиками, в этом мире они имели название софа, а так же, всё тех же, два стула с подлокотниками.
  Девушки, были посажены на диванчики, мы же, с мичманом бароном Юрьевым, сели на стульчики, в этот момент около столика как по волшебству образовалась девушка, служащая заведения, которая поинтересовалась тем, что мы будем заказывать.
  Девушки сделали заказ каждая и их заказы отличались, конечно, для меня мелькали знакомые кулинарные названия, но я в них и раньше плохо разбирался, а уж тем более, сейчас. Первой, конечно, сделала заказ княжна, именно к ней, в первую очередь и обратились. По всей видимости, подруги уже давно облюбовали себе именно это заведение, и их здесь, хорошо знали, как впрочем, наверное, и их вкусы.
  Мы же, с мичманом бароном Юрьевым, сделали заказ на кофе, а так же заказали по одной сдобной булочке.
  Как только служащая вышла выполнять заказ, опять заговорила баронесса Гагарина.
  - Я думаю барон, что вы ещё долго будете у меня просить прощения за такой поступок, а я подумаю, прощать вас или нет.
  Тут у меня в голове мелькнула мысль, как можно воспользоваться этой ситуацией с пользой для всех. Тем более я видел, что баронесса больше играет, чем так переживает. Поэтому я начал говорить, спасая ситуацию.
  - Уважаемая баронесса, прошу вас, вообще не обижаться на моего друга, ведь он хотел сделать для вас сюрприз, а вы всё так испортили, - проговорил я с серьёзным лицом, обращаясь к баронессе Гагариной.
  - Это какой же такой сюрприз? - тут же сделала стойку, баронесса Гагарина, - заказать мне здесь торт?
  - Уважаемая баронесса, помимо этого достойного во всех отношениях заведения, мадам Третьяковой, который именуется "Сладкий дом", здесь рядом находится ещё одно, ещё более уважаемое заведение, чем это, а называется оно "Ювелирный дом Пузырёвых".
  - Так вы, барон, хотели сделать мне подарок? - тут же вдохновилась, от моего сообщения баронесса Гагарина, смотря при этом на мичмана барона Юрьева, который кивнул головой.
  В этот момент снова открылась дверь, вошла всё та же сотрудница заведения с большим подносом, на котором был составлен наш заказ. Его она ловко расставила заказ на стол, при этом ничего не попутав, каждому только то, что он заказывал. Расставив заказ, она поклонилась, в первую очередь княжне и вышла.
  Этого времени хватило мичману барону Юрьеву, чтобы продумать свой ответ, но говорить ему, я не дал, предостерегающе подняв руку. Говорить начал я.
  - Видите ли, баронесса, - начал я, - мой друг был в затруднении, какой подарок выбрать, вот я и настаивал, что бы он дарил самый лучший и самый дорогой подарок, который обожают все девушки вашего возраста, а вот Андрей Фёдорович, раздумывал, стоит ли, и какой?
  Тут баронесса Гагарина, с негодованием, посмотрела на мичмана барона Юрьева. Как это, он раздумывал, дарить ли ей самый дорогой подарок ювелирный подарок, или нет?
  Я же продолжал, - вот, пусть, к примеру, княжна Наталия Николаевна, скажет какой самый лучший и дорогой подарок, который обожают все девушки? Я и говорю, что это обручальное кольцо. А вы как считаете Наталия Николаевна?
  При этом, я посмотрел на Натали, хотя сцена, которая была рядом, была не менее яркая.
  До Натали, наконец, дошло, куда я их всех подводил. Ведь барону Юрьеву, не обязательно жениться именно в этом году, можно и на следующий год, а вот обменяться кольцами, это другое дело. Это даёт возможность жениху, посещать свою невесту даже у неё дома, а чтобы соблюдать приличия со стороны невесты должна всегда быть, её подруга, а со стороны жениха, его друг. И это, в их с Сержем, положении, был гениальный выход. Ведь всем давно известно, что у баронессы Гагариной только одна подруга это княжна Наталия Николаевна. А тут такое совпадение, что другом жениха барона Юрьева, есть барон Вяземский Сергей Сергеевич. Серж, просто ГЕНИЙ. Именно такие мысли мелькнули в голове Натали.
  Поэтому, естественно, она приняла сторону Сержа, давно пора этой паре, а именно мичману барону Юрьеву и баронессе Гагариной, официально обменятся кольцами, так почему бы не сейчас?
  - Сергей Сергеевич, я полностью поддерживая вас, - благосклонно сказала княжна, - самый лучший подарок для баронессы Гагариной, и самый для неё дорогой, действительно будет обручальное кольцо. А вот какое оно будет, тут думаю, эту проблему, мы совместно решим, когда после этого заведения, посетим и соседнее - "Ювелирный дом Пузырёвых", куда так хотели попасть барон Юрьев и барон Вяземский, до нашей встречи.
  - А я думала, что ты Андре, в этом году, не решишься на этот шаг, - тут же высказалась баронесса Гагарина, смотря на сидящего рядом мичмана барона Юрьева, при этом схватив последнего за руку, - конечно, я согласна.
  - Я тебя уже простила, но кольцо буду выбирать я сама, - тут же поставила условие баронесса, своему, уже жениху.
  - Чуть позже решим, как поставить в известность, наших родителей, - продолжала Мария Николаевна, - да, и надо продумать об организации, по этому поводу небольшой, персон на сто-двести молодёжи, вечеринки. Ты как, не против, Андре?
  - Я "за" Мари, и я просто счастлив, что так оно получилось, - высказался довольный мичман барон Юрьев, при этом целуя руку своей девушке Мари.
  Натали, так же схватила меня за руку и прошептала одними губами, но я её понял, - Серж, ты ГЕНИЙ.
  Конечно же, после заведения мадам Третьяковой, наша компания направилась в соседнее заведение, а именно в "Ювелирный дом Пузырёвых".
  В "Ювелирном доме Пузырёвых", приказчик, который стоял за прилавком, мгновенно узнал, кто к нему пришёл, узнав в первую очередь княжну Долгорукую, дочь императора, а заодно и баронессу Гагарину. Именно такие клиенты и приносили значительный доход, этому "Ювелирному дому", поэтому не удивительно, что буквально через минуту в торговом зале был уже и заведующий этим заведением, узнав о "проблеме", в виде обручального кольца, тут же перед девушками было выставлено все имеющие обручальные кольца, в первую очередь, конечно, самые дорогие с бриллиантами. Именно на них и остановился взгляд юных девушек, которым и был предоставлен выбор кольца.
  - Очень хорошие менеджеры тут, - одобрительно, про себя, отметил я, - мгновенно поняли, кто перед ними и выставили самое лучшее, что имели. Ещё бы, помогли мне, что-нибудь купить для Натали.
  Конечно же, довольная баронесса Гагарина выбрала самое "изящное", как она выразилась для всех, обручальное кольцо. Под словом "изящное", конечно же, подразумевалось, именно то кольцо из дорогих, которое её подошло на палец.
  Именно его и купил, довольный в первую очередь, мичман барон Юрьев, а уж как была довольна баронесса Гагарина, это можно было видеть по её лицу, где были написаны все её эмоции.
  Заведующий заведением, а так же приказчик, тут же стали расхваливать, остальной "товар" своего заведения, говоря, как всегда, что он у них лучший, в столице империи, и что такого качества больше нигде не найти.
  Я, держа руку Натали, слегка надавил на неё, давая понять, что готов и ей сделать хоть какой подарок, та прекрасно поняла меня.
  - Пожалуй, и я прикуплю себе какое-нибудь колечко, - задумчиво высказалась княжна Наталия Николаевна, - давно, себе ничего не покупала.
  Заведующий и приказчик, мгновенно переключились на княжну, уточняя, что хочет купить дочь императора. Тут же, ей был предоставлен широкий выбор колец на любой вкус.
  Та, остановила свой выбор на небольшом, золотом кольце с маленьким камушком рубина. Конечно же, расплатился за него я, не дал Натали, даже вынуть чековую книжку.
  Забегая на перёд, скажу следующее, что Натали, это кольцо, не снимала с руки в последствии, ни при каких обстоятельствах.
  - Это же, твой первый подарок, - высказалась она, когда я спросил её об этом.
  Все остались довольны, в первую очередь девушки, что получили подарки, особенно конечно баронесса Гагарина, мичман барон Юрьев, как он мне сказал впоследствии, что решился так удачно давно мучивший его вопрос с Мари, ну и я, конечно же, что удалось сделать подарок Натали.
  - Господин барон, - ещё у прилавка, сказала официально мне, довольная покупкой, княжна Наталия Николаевна, - за это кольцо я буду должна вам три танца, на том мероприятии, который устроят в честь обручения Мари и Андре.
  На том мы и расстались, у входа в "Ювелирный дом Пузырёвых", девушки вместе с мичманом бароном Юрьевым уехали, скорее всего, именно сегодня пара будет "радовать", своих родителей по столь радостному для них поводу. Меня же отпустили, при этом сообщив мне, что завтра ждут меня, естественно вместе с бароном Юрьевым, после обеде в особняке Гагариных, на так сказать "чашечку кофе", ну а заодно, и на обсуждение по организации предстоящего мероприятия по поводу обручения.
  
  Глава 12
  
  Я же, как и планировал, отправился в особняк деда, князя Сергея Алексеевича Вяземского, думского боярина, главу рода Вяземских.
  У входа в особняк меня как всегда встречал Эдуард Вениаминович, дворецкий деда, вот как он только узнавал, что кто-то приехал, мне было непонятно.
  Ещё у крыльца я узнал, что дед дома, тот немного приболел и с небольшой температурой, лежал у себя в спальне, как заметил мне Эдуард Вениаминович, что это не помешало ему, даже там работать или на худой конец читать газеты.
  Уже зная, что я приехал, он отдал распоряжение ему, Эдуарду Вениаминовичу, что как только я появлюсь в особняке, то чтоб зашёл к нему.
  Именно поэтому меня сразу же и проводили к больному деду. Судя по его внешнему виду, тот уже оклемался от болезни и вот-вот встанет, за что я искренне порадовался.
  Дед, тут же взял меня в оборот, интересуясь в первую очередь, моей службой, рассказал ему про мою, так сказать службу, хотя и прослужил-то я, всего ничего.
  Дед и в этот раз меня удивил, я рассчитывал и подготовился к тому, что после обычного в таких случаях расспроса, тот сразу же перейдёт к более практичным вопросам, а именно, к моим обещаниям проекта, грузопассажирского корабля. К такому разговору я и подготовился, но дед неожиданно для меня, вспомнил свою супругу, мою бабушку Арину Михайловну, урождённую баронессу Апраксину.
  - Я, что хотел тебе сказать внучёк, - дед на мгновение задумался, потом продолжил, - когда твоя бабушка Арина Михайловна, царствие ей небесное, умирала, то она отдала мне свои драгоценности, сказав при этом, чтобы я отдал их кому-то из нашей семьи. Когда я спросил её, так кому же их отдать-то, то она мне так и сказала, что придёт время и я сам, пойму кому отдать.
  Дед немного помолчал опять, по всей видимости, его посетили какие-то свои воспоминания, потом продолжил, - вот мне и кажется, что пришло время отдать их тебе, хотя ранее я хотел отдать их твоему брату Дмитрию. Но, что-то меня останавливало каждый раз, когда я хотел это сделать, а тут я точно уверен, что они теперь твои. Вручишь их, своей супруге, пусть носит, вон возьми, там, на столике стоит шкатулка, и рядом лежит кольцо. Это кольцо венчальное, твоей бабушки, вручишь его, своей будущей половине.
  Подойдя к столику, я и увидел как шкатулку довольно приличных размеров, так и кольцо с крупным камнем - изумрудом, венчальное. Не отдавая себе отчёта, и просто делая, я взял кольцо со стола, расстегнув китель, достал свой нательный крестик, расстегнул защёлку на цепочке и продел туда кольцо, после чего спрятал назад свой крестик так и кольцо.
  Взял шкатулку и перенёс к креслу, где я сидел, сев, посмотрел на деда.
  Тот, опять тяжело вздохнув, проговорил, - ну вот, и выполнил последнюю просьбу Арины, наконец-то.
  - Теперь поговорим и про наши общие дела, - произнёс дед, продолжил, - ты ведь обещал нам ещё один проект грузопассажирского корабля сделать, до весны?
  - Обещал, сделаю, - согласился я с дедом.
  - Так ты чертёжников с собой заберёшь, или ...? - проговорил дед, вопросительно посмотрев на меня.
  - Или, - ответил я деду, - я думаю, успеть сделать всю проектную документацию, во время отпуска, естественно прерываясь на свои дела. А для этого мне опять необходимо переселиться к тебе дед, ты как, не против?
  - Да живи, сколько хочешь, - замахал на меня руками дед, - знаю, что если сказал, то сделаешь. Только скажи, хоть в общих чертах, что задумал?
  Дед с любопытством посмотрел на меня.
  Я же, давно думал, над проектом корабля, который обещал деду. И чем дальше думал, то понимал, что выполнить его будет трудно, так как загвоздка была не в проекте, таких имелось и не один. Проблема была в том, что почти все они базировались на более современных технологиях, таких как сварка металла. А двигать слишком быстро науку, я не собирался, по крайней мере, сейчас, может быть потом, когда отслужу империи. Поэтому я остановился насовсем, не обычном проекте. А попросту хотел предложить построить деду один из первых ледоколов (или как тогда говорили ледорез, лёдодав, как кому удобно). Был в нашем времени такой проект как "Мёве" ("Möve") ледокол небольшого размера, всего лишь чуть более 21 метра в длину, чуть более 5 метров в ширину и с кормовой осадкой 2 метра, водоизмещением всего лишь 100 тонн.
  - Дед, хочу предложить тебе совсем необычный проект корабля, - проговорил, начиная разговор я, - а если точнее не совсем проект корабля, он в принципе имеет другое название, ему более подходящее, а именно - "ледокол".
  Лицо деда поначалу выражало только любопытство, что же такого я придумаю, он просто не ожидал от меня такого. Лицо его вытянулось, но сообразил он очень быстро.
  - Ты хочешь сказать, - начал он, - что, сможешь построить корабль, который сможет плавать и зимой?
  - Всё относительно, - тут же заметил я, - но, частично, он сможет проламывать лёд, толщиной до 0,3 метра. Делать это, он будет, с помощью своего корпуса ломая или режа лёд, наползая на него и раскалывая лёд своей тяжестью. Как-то так.
  - Это очень интересный проект, - благосклонно сказал дед, - насколько я знаю, что в европейской части только-только, начинают думать, в этом направлении. Но чтобы конкретно, что-то построить, такого ещё нет. А возможность увеличить навигацию, ещё на один месяц, как весной, так и осенью, это многого стоит. Опять же, мы будем первые, в этом деле.
  - Дед, сражу же, уточняю, что к началу весенней навигации, этот корабль, вы построить не успеете, его вообще б, начать строить летом, в закрытом стапеле.
  - Ещё учить меня будешь, - тут же начал ворчать дед, - так что давай, делай, переезжай сюда завтра, сюда же привезут твоих чертёжников, с их принадлежностями, будут рулоны ватмана и обычной бумаги, сейф тут уже есть. Так что можешь начинать. А сейчас забирай драгоценности и иди, мне надо отдохнуть и заодно подумать над тем, что ты нам предложил.
  Искать дворецкого деда, мне не пришлось, тот сам, казалось бы, ждал меня, как только я вышел от деда.
  - Вы-то мне и нужны, Эдуард Вениаминович, - тут же обратился я, к последнему.
  Тот вопросительно посмотрел на меня.
  - Мне необходимо пристроить в надёжное место эту шкатулку, - тут же выложил я, свою "проблему" Ростовскому.
  Тот только кивнул головой, сказав, что именно для таких моментов, в особняке есть специальная комната, доступ к которой, знает только глава клана князь Сергей Алексеевич, ну и он дворецкий. А доступ туда, ему внуку, дал дед, ещё несколько месяцев назад.
  Так что через несколько минут мы находились в тайной комнате этого особняка, в которой к тому же стояло несколько сейфов, один из которых и открыл дворецкий деда, личный дворянин Ростовский. Указав на одну из полок, он сказал, что именно там стояла эта шкатулка до того как её мне вручили. Её, я туда и поставил, сказав, что если она мне понадобится, то только когда я буду в Санкт-Павелбурге, а на корабле она мне без надобности. Эдуард Вениаминович, со мной согласился.
  После этого я посетил библиотеку, где для меня были отложены издания с последней зарубежной периодики. Эту пачку я распорядился отнести в мою комнату, которую держали специально для меня.
  Эдуард Вениаминович, воспринял мой сообщение, о переезде к ним для проживания и работы положительно без всяких эмоций, сказав, что подготовит всё необходимое, уже к завтрашнему дню.
  Дома, уже за ужином, в семейном кругу, на меня насела мама́, её уже откуда-то стало известно о том, что её сын "засветился" в "Ювелирном доме Пузырёвых".
  Пришлось пояснять, что всё, что там произошло, произошло случайно и я там не причём. Мичман барон Юрьев, как я и говорил, хотел проконсультироваться со мной, по одному поводу, я не виноват, что именно в этот момент и именно в том же месте оказалась баронесса Гагарина и княжна Наталия Николаевна. Но вот когда эти девушки, а они, кстати, прибыли в соседнее заведение "Сладкий дом мадам Третьяковой", выяснили, для чего им было надо в "Ювелирном доме Пузырёвых", то возжелали выбрать обручальное кольцо для баронессы. Ну, и княжна пожелала купить себе колечко, не мог же я, позволить ей, стоя рядом с ней, оплатить эту покупку, зато та, пообещала мне три танца, на мероприятии, которое состоится по поводу согласия на брак, молодой пары. Я-то тут, с какого боку? Разве, что являюсь другом, мичмана барона Юрьева, и только. Кстати, придётся часть отпуска, посвятить посиделкам с этой парой, в особняке Гагариных, не может же барон Юрьев, ехать туда один. А тут выбор не велик, либо я, либо мичман Павловский, который к тому собирается куда-то отъехать.
  Мама́, опять выглядела разочарованной, по все видимости, она хотела услышать совсем не то, но, тут уж, что поделаешь, пока будем разочаровывать родителей, ещё не время, сообщений для них.
  Кстати я же и сказал мама́, что мне на завтра помимо переезда к деду в особняк, ещё и надо будет первый раз, побывать вместе с мичманом бароном Юрьевым, в особняке Гагариных, согласно договорённостей с другом.
  - Ничего, - тут же высказалась мама́, - эта вполне приличный клан, уж там-то ты сынок, сможешь немного расслабиться, не всё же тебе работать, даже в отпуске.
  По всей видимости, она так же знала, о моём переезде к деду и что там, я буду некоторое время работать.
  Следующий день, как впрочем, и остальные на недели, прошли для меня просто в убыстренном темпе. Единственной отрадой в них была Натали, моя Натали. Хотя и время, проведённое с ней, проходило так же быстро. Но именно в эти мгновения я отдыхал и наслаждался обществом, моей Натали.
  К тому моменту в особняк деда переместились мои старые знакомые чертёжники Матвей, Василий, Яков и Семён, которые тут же приступили с энтузиазмом к проектированию нового корабля, под моим руководством.
  Я, как всегда делал эскизы, указывая на них размеры, их потом перерисовывал Василий, на уже большие листы ватмана, без указания размеров, но с соблюдением пропорций, остальные трое занимались приданием моим наброскам вид чертежей.
  Эта работа быстро вошла в привычную им, колею, и шла бы ещё быстрее, если бы, не мои частые отъезды, тогда работа просто останавливалась, ждали, когда я приеду, чтобы начать работать. С самого начала я набрал высокий темп, стараясь закончить и этот проект, как можно быстрее. К тому же, в этом проекте, пришлось прорисовывать многие моменты, более детально, а соответственно переносить их на чертежи.
  А вот, на следующей недели, и случилось значительное событие, в моей жизни.
  На очередной нашей встрече в особняке Гагариных, я заметил, что Натали не в настроении, начал ненавязчиво выспрашивать, что случилось? И вот её ответы, мне не понравились.
  Она рассказала, что её папа́, наш император, по всей видимости, не успокоился в отношении своей младшей дочери. Считая, что она сама не выберет себе достойного жениха, на его взгляд, и по всей видимости, кого-то для неё присмотрел или договорился с главой, одного из богатых кланов, что впрочем, одно, и тоже. Опять её стали подводит к тому, что рядом с ней, должен быть "достойный" муж.
  А в этом году, ближе к осени, ей исполняется семнадцать лет. Самый возраст для брака, только вот в её случае, ей не оставляли право выбора. Хотя тут надо сказать, что и в шестнадцать лет разрешались браки, и не просто разрешались, но и освящались церковью, с согласия обеих сторон, разумеется.
  Мне такой расклад, разумеется, так же не понравился. Поэтому, я предложил, подумать над этим вопросом, вместе.
  Для того чтобы лучше думалось, подбили будущую пару Юрьевых, пройтись по зимнему парку, так сказать подышать свежим воздухом.
  Мы с Натали, шли позади пары, чуть отстав, чтобы нам никто не мешал говорить.
  И вот тут, мне просто пришло в голову, самое простое решение этого вопроса, раз, и на всегда. Я даже остановился на мгновение.
  - Ты, что-то придумал, милый, - тут же обратилась ко мне Натали, поняв, что мне что-то пришло в голову.
  - Да, - согласился я, - я, кажется, придумал, как нам выйти из этого положения. Давай, я делаю тебе предложение, ты соглашаешься, мы тайно венчаемся в церкви, там же возьмём бумагу, заверенную ещё и свидетелями по два человека. А дальше будем спокойно жить до твоего дня рождения, а там всем объявим и покажем свой документ, тем более, что его тут же подтвердят наши свидетели. Вот тогда, и не оставим твоему папа́, дальнейшего права выбора. Всё по закону, так можно делать, а нашу бумагу увидят все, тебя я заберу сразу же, с того же вечера. В свою комнату, ты уже не попадёшь и оставишь всё там как есть, вплоть до драгоценностей и платьев. Всё это надо сделать до того, как выступит твой отец на твоём празднике, пока он ничего не сказал, ничего не произойдёт.
  - Ты мне предлагаешь ..., - тут Натали запнулась, я пришёл ей на помощь.
  - Пойми, Натали, тебе не оставляют выбора, - начал говорить я, - ну так не оставляй выбора и ты, родителям. Всё надо сделать как они и планируют, публично. Такое мне, конечно, не простят, но мы это как-нибудь переживём. Просто подожди минуту.
  Тут я стал расстегивать своё полупальто, потом китель, доставая с шеи свою цепочку с крестиком. Отсоединил цепочку, оставив в руке венчальное кольцо Вяземских, опять застегнулся, встал на одно колено перед княжной.
  - Наталия Николаевна, я вас люблю и не могу жить без вас, выходите за меня замуж, - вроде бы и сказал банальные фразы, но другие именно в этот момент, не шли мне в голову, посмотрел на Натали, и протянул ей венчальное кольцо.
   - Я согласна, - произнесла Натали, по её лицу катились крупные слёзы радости, она подставила мне свою руку, чтобы я надел ей кольцо на палец. Что я и сделал, поднявшись.
  То, что только что, произошло, никто не заметил, даже пара баронесса Гагарина и мичман барон Юрьев, шедшие впереди нас, те что-то обсуждали свое, оживлённо обмениваясь словами.
   Кстати мичман барон Юрьев, уже несколько раз спрашивал меня, не скучно ли мне с княжной, которая постоянно принимала надменный и неприступный вид, как бы показывая всем окружающим, что она делает одолжение мичману барону Вяземскому, так как вынуждена, это делать из-за того, что является лучшей подругой баронессы Гагариной. На что я, только пожимал плечами.
   - Только, милый, я первая сообщу этой паре приятную для нас, новость, - попросила Натали. На что я, конечно же, согласился, заодно понаблюдаю за выражением лица, своего друга, мичмана барона Юрьева, после этого сообщения.
  Я же, просто окликнул идущую впереди пару, чтобы те остановились.
  - У нас для вас есть новость, - первым произнёс я, передавая дальше слово Натали.
  - Я только что, получила предложение руки и сердца, от мичмана барона Вяземского, - произнесла Натали, - и я его приняла. Тут она просто протянула вперёд свою руку, на которой красовалось кольцо с крупным изумрудом, одетое пока как обручальное.
  На меня уставилось ошарашенное лицо друга мичмана барона Юрьева, тот даже открыл рот от удивления.
  - Мы с Андре, вас поздравляем, со столь решительным шагом, в вашей жизни - произнесла баронесса Гагарина, ей так же доставляло удовольствие, смотреть на лицо своего жениха, от такой новости. Но новости от нас на этом не кончились.
  - Мы просим вас, быть свидетелями на нашем венчании, которое в силу сложившихся обстоятельств, мы не намерены афишировать перед высшим светом, - добавил я от себя, - об этом объявим немного позже, в конце лета.
  - На дне рождения Натали, - утвердительно спросила, баронесса Гагарина, - и это правильно с вашей стороны, я даже представляю, как фурор будет от этого сообщения, весь высший свет столицы, об этом событии будет только и говорить длительное время.
  - Ну, вы и даёте, - только и смог произнести, мичман барон Юрьев, который смог прийти в себя, от нашего сообщения, только спустя несколько минут, - я, честно говоря, не ожидал такого, да что я весь высший свет столице, будет в шоке от такого сообщения.
  - Я, ещё раз хотел бы сказать вам, что мы пока, не собираемся афишировать это событие сейчас, - ещё раз уточнил я, идущей рядом с нами паре.
  - Да, поняли мы уже, - согласился со мной Андрей Фёдорович, - будем молчать, пока вы, не сочтёте нужным, сообщить эту новость всем.
  - А мы с Натали, подумаем, кого ещё из девушек, можно привлечь к вашему венчанию, - добавила со своей стороны, Мария Николаевна.
  - Подождите, - от посетившей его мысли мичман барон Юрьев, даже остановился, - так вроде бы, наш Пётр Саввич, как то говорил, что его старший брат, священник, и у него где-то, под столицей приход.
  - А ведь точно, он говорил про старшего брата, и это хорошая мысль, - тут же, вспомнил тот разговор и я, - надо будет переговорить с ним, по этому поводу.
  В общем с того момента, время для меня завертелось, ещё быстрее. Пришлось даже работы, над проектной документацией на ледокол, выполнять только рано утром, а так же в вечернее время, засиживаясь до глубокой ночи.
  На следующий день, найдя мичмана Павловского, в доме его родителей, выяснил, что его брат отец Афанасий, действительно есть приходским священником. Его приход расположен недалеко от Санкт-Павелбурга, в небольшой, всего на 85 дворов, деревеньки Киселёвка, расположенной в 17 километрах, от столицы.
  Проехались туда, переговорили с отцом Афанасием, тот согласился обвенчать молодых, но при этом пожелал, переговорить сначала с невестой, потом с женихом. Это нас более чем устраивало, поэтому, обговорив дату венчания, я оставил небольшую сумму денег наличными для нужд церкви. Отправился домой вместе с мичманом Павловским. Тот, когда я к нему обратился, с просьбой стать свидетелем, у меня на венчании, тут же согласился. Ещё бы, для него, простого офицера, из простой дворянской семьи, стать свидетелем на венчании, у дочери императора, это вообще из области фантастики.
  Чтобы не привлекать к себе внимание, княжна Наталия Николаевна, продолжала посещать свою подругу баронессу Гагарину, но всего дважды в неделю, ещё дважды в неделю наносила свои визиты к княжне, уже баронесса Гагарина. Подруги тоже времени не теряли даром, они подыскали для венчания ещё одну свидетельницу, ей стала одна из молодых фрейлин императрицы баронесса Сабурова Лидия Александровна, девушка весьма привлекательная, семнадцати лет, буквально недавно появившаяся во дворце императора. Ту, подруги знали, по совместной учёбе в одном из лучших заведений столицы, для благородных девиц.
  В общем, не заметил, как пролетела неделя, описывать её, я просто не буду, скажу просто, мы с Натали обвенчались в Киселёвке в небольшой деревянной церкви, обвенчал нас отец Афанасий, старший брат нашего мичмана Павловского. Он и выдал нам бумагу о нашем венчании, помимо его подписи и церковной печати, на ней стояли подписи и свидетелей баронессы Гагариной, баронессы Сабуровой, мичмана барона Юрьева, мичмана Павловского. Естественно, я оставил значительную сумму на саму церковь, заплатив наличными.
  Отметить это знаменательное для нас событие, мы с Натали собирались на следующей недели. Для этого выбрали вполне нейтральное заведение "Сладкий дом мадам Третьяковой", где имелись приватные отдельные комнаты, и где все наши лица давно уже примелькались.
  Помимо этого, я, посоветовавшись с женой, вырешили сделать небольшие подарки нашим свидетелям, а именно подготовили для них парный набор, изящный золотой браслет и золотое кольцо с небольшим рубином, для баронесс. Для мичманов широкий золотой браслет на руку, а так же золотое кольцо печатку. Все эти подарки, мы положили в небольшие футляры, которые я и принёс на торжество. С Натали договорились, что наши подарки мичманам вручит она, а баронессам вручу я, в память, о нашей паре.
  Так мы и сделали, причём всё это, с подарками, я затеял только из-за мичмана Павловского, который сам себе, такие изделия не купил бы, да и просто так не возьмёт, а тут не только ему, а всем, причём и именитым.
  
  Глава 13
  
  Ещё через неделю состоялось торжественное мероприятие, совместное для двух кланов Гагариных и Юрьевых. По традиции оно, конечно же, проходило в особняке Гагариных, ну а как же иначе, не девушке же ехать к парню. Именно на нём и было объявлено, о помолвке между баронессой Гагариной Марией Николаевной и мичманом бароном Юрьевым Андреем Фёдоровичем. Венчание и свадьбу отложили на один год, а точнее на следующий отпуск мичмана.
  На мой взгляд, довольными оставались обе стороны как сторона Гагариных, кстати, сильный клан, из которого, была царствующая императрица Мария Николаевна. Довольными выглядели и все представители клана Юрьевых, что на их взгляд, удачно сделан выбор будущей супруги, бароном Юрьевым Андреем Фёдоровичем.
  Чуть позже на мероприятии, ко мне подходил отец моего подчинённого, контр-адмирал граф Юрьев Фёдор Николаевич, его, конечно же, в первую очередь интересовало, над чем, я, сейчас работаю.
  Коротко рассказал, что занимаюсь проектной документацией на корабль, который в состоянии передвигаться даже при наличии небольшого льда до 0,3 метра.
  Тот, тут же вычленил главное.
  - Вы, наверное, Сергей Сергеевич, имеете в виду корабли, именуемые "ледокол"? - произнёс Фёдор Николаевич.
  - Именно над таким, небольшим, я сейчас и работаю, - согласился я, с Фёдором Николаевичем, - но даже если успею с документацией, построить его до начала навигации, дед просто не сможет, слишком мало времени осталось.
  По всей видимости, я сильно озадачил графа, так как он отошёл от меня, задумчивым.
  Ну как же, ведь он прекрасно знал, что я должен за зиму, спроектировать грузопассажирский корабль, но он, конечно же не ожидал, что возьмусь я, за проект, именно ледокола. Такие ещё не начали производить в мире, только-только подошли к их проектированию, ставя небольшие опыты, пытаясь перепрофилировать для этих целей обычные корабли.
  С Натали, мы заранее договорились о том, что будем находится, на расстоянии, друг от друга, ведь в число приглашённых, попала и императорская чета, а так же большой круг молодёжи из высшего света столицы, и была большая вероятность, что те и другие, примут приглашение на это мероприятие, хоть и некоторые из них, будут находится в других залах.
  Но, тем не менее, мне удалось сесть как раз напротив Натали, так, чтобы мы могли спокойно смотреть друг на друга, особенно когда разговаривали собеседники сидящие рядом с нами.
  Ну, и конечно же, я станцевал с женой, целых два раза, за всё мероприятие.
  В основном наблюдал со стороны, вот тут то и выяснил, что неравнодушных, к княжне Долгорукой Наталии Николаевне, двое, один явный.
  Это всё тот же, капитан барон Батурин Сергей Герасимович, со своей золотой шпагой с надписью "За храбрость" и двумя орденами: Святого Владимира 4-ой степени с бантом и Святого Павла 4-ой степени. Смотрелся, кстати, он довольно представительно, для его возраста.
  А вот второй был не явный, это был ротмистр граф Мещерский Александр Васильевич, имевший на своём мундире всего два ордена, орден Святого Владимира 4-ой степени и орден Святой Анны 3-й степени с бантом. Худощавый, чуть выше среднего роста, с рыжеватыми усами и небольшой бородкой, типа кардинала Ришелье из нашего времени, волнистыми волосами на голове, граф имел острый взгляд. И скорее всего и острый ум, так как старался ничем не выделяться, среди остальных молодых людей, которые окружали княжну, но, тем не менее, всё подмечал. Тут надо отметить, что именно клан Мещерских, был одним из сильнейших в империи, а соответственно приближённым к правящему клану Долгоруких. Он, являлся сыном, князя Василия Ивановича Мещерского и княгини Шарлотты Борисовны Мещерской, урождённой баронессы Фитингоф. На настоящий момент, как я знал, именно князь Мещерский входил в состав Сената Руссийской империи (чтобы читатель понимал, в Сенат империи входило всего семь человек из них, как правило, три были из клана Долгоруких). Да и клан Фитингофов, был не из последних.
  Граф Мещерский, прекрасно видел, что именно сейчас, между ним и княжной Долгорукой, имеется третий, капитан барон Батурин, но не стал доводить дело до конфронтации, в прямом смысле слова. Но, вот убрал он его, со своей дороги, очень оригинально. Я только и успел заметить, что граф, что-то шепнул одному из слуг, которые крутились в этом зале, тот незаметно кивнул и исчез. Не прошло и пяти минут, как именно капитана барона Батурина, куда-то срочно вызвали, по всей видимости его воинская часть как раз квартировали в Санкт-Павелбурге , ну или где-то в её пригородах. Больше он назад, не вернулся.
  А вот ротмистр граф Мещерский, как раз и остался около княжны Долгорукой, или был всегда рядом, при этом не проявлял какой-то нервозности, если её приглашал кто-то из кавалеров, ведь для этого все они сюда и прибыли. Именно он и оказывался, почему-то за столом, около неё, как до перерыва, так и после него.
  Свои наблюдения, я и высказал, баронессе Гагариной, во время танца, когда пригласил её после перерыва, та отнеслась к ним серьёзно. Пообещала что-то придумать, совместно с Натали.
  Девушки, на один танец, удалились в дамскую комнату, отказав кавалерам, извинившись перед ними, такое вполне допускалось приличиями того времени.
  После чего, стали танцевать со всеми, как ни в чём, не бывало. Длилось это, до тех пор, пока на танец княжну Долгорукую, не пригласил ротмистр граф Мещерский. Ему естественно, не было отказано, к тому же, до этого момента княжна выглядела вполне довольной вечером и танцами. Но, вот после того, как во время танца, граф Мещерский, что-то спросил у неё, или предложил, та вдруг резко остановилась.
  - Граф, я больше ни хочу видеть вас, около себя, - воскликнула княжна Наталия Николаевна, после чего, стремительно развернувшись, направилась прочь из зала.
  Кружившиеся радом с ними пары, даже остановились, от такого, понятно, что они услышали слова, которые бросила княжна, перед уходом. Да, признаться бывали точно такие случаи, но они, как правило, все были связаны с весьма неприличными предложениями, сказанными, в той или иной форме.
  А тут такое, да ещё с княжной из правящего клана, семьи императора.
  Естественно, ни о каких дальнейших танцах, речи уже не было, баронесса Гагарина, так же танцующая в паре с каким-то кавалером, в гражданском мундире коллежского секретаря, извинившись, перед последним, тут же помчалась за своей подругой.
  От слов княжны Долгорукой, ротмистр граф Мещерский, казалось, впал в ступор, на несколько секунд, приходя в себя, только тогда когда, вместе с остановкой танцев, прекратилась и музыка. Всё это было написано на его лице, всем остальным осталось только гадать, что было сказано княжне, во время танца.
  Но судя по брезгливым лицам девушек, которые находились в зале и которые они кидали на графа Мещерского, танцевать с ним уже никто не будет.
  Бежать уже вслед за княжной граф не стал, он и так уже понял, что упустил своё время, так что оставалось ротмистру графу Мещерскому, так же направиться на выход, и гадать на такую странную реакцию княжны на его слова. А сказал он ей всего лишь, - Я очень надеюсь, Наталия Николаевна, что вы подарите мне, ещё один танец в этот вечер.
  Но, вот как раз об этом, знали только двое - княжна Долгорукая и ротмистр граф Мещерский.
  Тут надо было бы остановиться на том, что в этом мире интриги плелись не только сильными мира сего, но и так же активно женщинами из высшего света, и кто играл сильнее это ещё вопрос, не имеющий однозначного ответа. А тут к тому же, накладывалось и другое, на кону стояла судьба, княжны Долгорукой Наталии Николаевны, и та не намерена была пускать это дело на самотёк, ведь тогда ей и придётся с этим жить, а не её папа́. Ко всему же, она имела твёрдый характер, и коэффициент интеллекта (англ. IQ - "intelligence quotient"), если брать по нашему, был у неё значительный, я в этом уже убедился.
  Именно поэтому, она пошла на такой радикальный с её стороны шаг, чтобы сразу же отсечь все поползновения со стороны ротмистра графа Мещерского.
  Мне уже делать здесь было нечего, поэтому я так же откланялся паре - баронесса Гагарина и мичман барон Юрьев. Баронесса только и успела сказать, что Натали уехала к себе.
  С Натали, удалось, увидится только через неделю, мичмана барона Юрьева в особняк Гагариных, сопровождал в это время, мичман Павловский. Тогда она и рассказала мне, какая буря была у них во дворце, отец был в ярости, уже на следующий день он за обеденным столом, потребовал от дочери ответа, за её поступок. Та, же в ответ, потребовала от отца ответа, это с каких пор, за неё будут решать, с кем ей жить? То, барона алкоголика Левашова, подсовывают, то теперь другого, графа Мещерского, пытаются подсунуть. Хватит, теперь она сама решит, кто будет достойный её. Отныне, ни каких мероприятий, до её семнадцатилетия. А там, она найдёт сама, себе мужа, и будет только так. Тут как говориться, нашла коса на камень. Попытавшуюся примерить семью, императрицу, тут же спросили, а ей, давали право выбора мужа? В общем, как я понял, "шекспировские страсти" тут и рядом не стояли. Договорились до того, что самая младшая дочь заявила, что после семнадцати лет, переедет жить к деду по материнской линии, а именно к князю Гагарину Николаю Сергеевичу, тот, на настоящий момент занимал должность гофмейстера (нем. "нofmeister" - как правило, управляющий монаршим двором) и управлял Руссийским императорским двором. То, что её, так же поддержит и бабушка, - княгиня Гагарина Мария Алексеевна, урождённая графиня Бобринская, Натали не сомневалась.
  После этого, до моего отъезда к месту службы, мы с Натали встречались только один раз, мне с ней, удалось провести целых три часа. Целых три часа, никто нас не беспокоил, Натали, буквально прилипла ко мне, коль нам было предоставлено это время, то мы не отпускали ни на секунду, друг друга. Нам, даже показалось, что для нас, время остановилось на мгновение, или наоборот, почти мгновенно перескочило на три часа. У меня просто нет слов, описать то моё состояние, в котором я перебывал, и как я благодарен местным богам, за то, что они дали мне такое везение. Мне просто крупно повезло, что я встретил на своём пути, чудо под названием Натали.
  Всё это, конечно же устроила, баронесса Гагарина, той, то же досталось, после памятного для неё и мичмана барона Юрьева, вечера, чтобы у неё было меньше свободного времени, её определили в фрейлины императрицы, Марии Николаевны. Я был уверен и готов был поспорить на крупную сумму, что это было ошибочное решение. Предстоящий год, для императорского двора, будет годом больших удивлений и годом многих событий, к которому приложит свои ручки баронесса Гагарина, вот я в этом ни сколько не сомневался.
  После этой встречи, я не мог отойти ещё, как минимум полдня, даже работа над проектной документацией не пошла, пришлось прерваться, хотя казалось, ещё чуть-чуть и она будет закончена.
  Закончили, но для этого пришлось потратить ещё несколько дней, притом захватив и всё вечернее время.
  Наконец вся техническая документация, была аккуратно уложена в металлический ящик и закрыта на ключ.
  Эдуарда Вениаминовича, я предупредил, что проект готов, сказав при этом, что до моего отъезда из отпуска осталось всего несколько дней. Итак, пришлось оставить всего один день зазора, на всякий случай, накинув его на дорогу.
   Дед, конечно же, это прекрасно понимал, и для этого отложил все свои дела, назначив защиту проекта на следующий день, на послеобеденное время.
  На защите проекта присутствовали всё те же лица, дед, все его компаньоны, инженера верфи и конечно же прибыл ещё и контр-адмирал граф Юрьев.
  В принципе по большому счёту, проект был простым, если так можно выразится, где основное внимание было направлено на саму конструкцию корабля, его изготовление. Я более подробно остановился на применении на ледоколе балластных цистерн (были установлены в носовой части и кормовой), что позволяло изменять дифферент корабля, а это в свою очередь позволяло облегчать всхождение на лёд и позволяло защищать гребной винт от повреждения. А так же объяснил, почему так часто должны стоять шпангоуты и водонепроницаемые переборки, их предназначение и какую роль они играли на корабле. Более подробно показал на схемах и проектных листах, толщину листов ледовой обшивки, и объяснил, почему именно так. Так же не обошёл вниманием машинное отделение, где находилась двухцилиндровая паровая машина (проектная мощность до 330 л.с.), почему именно в этом случае, подвижные части машины изготовлялись на 20 % толще, чем у обыкновенного двигателя.
  Вопросы, конечно же были, по они все были практичные, по тем или иным моментам при строительстве, на них старался отвечать более подробно, предоставляя во время ответов, необходимые листы проектной документации.
  По большему счёту, скажу, что проектом ледокола, остались довольны все находящиеся в кабинете деда. Тут, в общем-то, надо сказать, что у всех, кто находился в кабинете, пока не было возможности с чем-то сравнить, мой проект. Ну не было ещё, построенных ледоколов, которых уже применяли на практике, попытки были, но пока не очень удачные, пока нарабатывался только опыт, их постройки.
  Но вместе с тем, все сидящие понимали, что это мой четвёртый проект, а первые три, были удачно прорывные, каждый в своём направлении. Ни у кого из сидящих, не было сомнений, что и этот проект, предоставленный мной, будет прорывным.
  Но, всё когда-то заканчивается, так и моя презентация нового проекта - ледокола закончилась. Деду было достаточно, только посмотреть на всех сидящих в его кабинете, чтобы выразить единое мнение, - проект был принят.
  В общем, я закрыл последний вопрос, по которому, оставался должен клану. Больше я ничего не обещал, и не планировал обещать. Да к тому же, все прекрасно понимали, что сейчас мне не до них, может впоследствии, к окончанию моей отработки империи, у клана появятся на меня, какие-то виды.
  Обратный путь до столицы, мне пришлось проделывать в возке вместе с графом Юрьевым. Фёдор Николаевич, сам, об этом меня попросил. Как только он обратился ко мне с такой просьбой, я немного напрягся, не связано ли это, с моими отношениями с Натали, возможно, кто-то из слуг что-то заподозрил. Но волновался я напрасно, у того был ко мне разговор о сыне, мичмане бароне Юрьеве, в контексте его службы.
  Оказывается, он только в конце отпуска сына узнал, что тот, как впрочем, и вся наша троица, готовятся к сдаче экстерном, экзаменов за Морской корпус. Уж кто-кто, а контр-адмирал граф Юрьев прекрасно понимал, какие горизонты откроются, перед его сыном, если тот сдаст экзамены. А если ещё и на отлично, то ... . Он к тому же, дотошно выспросил сына и знал, что уж кто и сдаст экзамены, на отлично, то только я, мичман барон Вяземский. А вот он-то, как раз и хотел, чтобы я подтянул его сына к экзаменам так, чтобы и тот сдал их на "отменно", как он сам выразился.
  - Сергей Сергеевич, - убеждал меня граф Юрьев, - подтяните моего сына так, чтобы и он, сдал экзамены на "отменно", я знаю, что у вас это получится. К моменту экзаменов, я лично переговорю с экзаменаторами, которые будут входить в комиссию, главное знания, "придираться" к вам, а тем более "валить" вас, они не будут. Кроме того я, гарантирую вам, если вы сдадите вдвоём на "отменно", то вы поедите назад уже лейтенантами.
  Конечно же, меня такой поворот, вполне устраивал. Тем более, я знал, что с каждого выпуска Морского корпуса, при особом прилежании и отменной учёбе, возможны присвоения звания лейтенант нескольким кадетам заведения. Ну, или тем, кто сдал экзамены экстерном на "отменно", такое уже было в истории этого заведения, причём к этому вопросу экзаменаторы подходили очень строго, и неподкупно, только знания и ничего более. Свой авторитет, старшие офицеры, этого заведения берегли, как впрочем, и те должности, которые занимали. Они же и гордились тем, что их выученики, которым присвоили звание на ступень выше, делали успехи, продвигаясь по службе. Список таких, был закреплён на отдельном стенде, в одном из коридоров главного корпуса. И пополнялся, если добавлялись такие.
  Заверил Фёдора Николаевича, что приложу все усилия к этому, пусть он не сомневается.
  - Мне ж самому это выгодно, в первую очередь, - подумал про себя я.
  Уже в городе расстались, я пересел в свой возок, которым управлял Тимофей, ещё сегодня я переночую у деда, а потом переберусь к родителям, хоть на одну ночь, а уж потом в дорогу, отпуск подошёл к концу.
  Дома у родителей, за меня опять взялась мама́, её, конечно же, интересовало то происшествие, которое произошло у Гагариных, об этом до сих пор велись разговоры в столице империи.
  Рассказал, как это было, при этом подчеркнул, что в это время, танцевал в конце зала, а не в середине, где это и произошло. Мама́, по всей видимости, ничего нового, для себя, не узнала, поэтому и её лицо оставалось нейтральным, по всей видимости, надеялась, что я скажу ей что-то новое, из мелких подробностей.
  Вот и закончился наш отпуск, назад ехали в том же составе и по той же дороги. Как мичман барон Юрьев, так и мичман Павловский, отпуском остались довольны. За юнгу Егора вообще молчу.
  У первого, наконец, разрешился так мучивший его вопрос в отношениях с баронессой Гагариной Марией Николаевной.
  Второй, по всей видимости, остался довольный теми приключениями, которые произошли с ним во время отпуска. Впоследствии, можно с гордостью говорить, что он был свидетелем на венчании у самой дочери императора. Растрат на отпуск, почти не понёс, за исключением подарков родным. А вот приобрёл даже значительно больше, это имеется в виду широкий золотой браслет на руке и так же золотое кольцо печатку, что получил в подарок на память. Теперь, их можно носить постоянно, не снимая с руки, пусть все видят, что мичман Павловский, имеет достаток.
  Затратили на обратную дорогу столько же времени, сколько и на приезд в столицу - пять дней. В однообразии дороги ничего менять не стали, всё, как и было при поездке в столицу. Целый день учёба, ночёвки в трактирах, как впрочем, и ужин, с утра чай и дорога, завтрак уже в дороге и опять учёба.
  Прибыли в Ригу без опозданий, даже ещё зазор был, хотя если кто и опаздывал, то особо не придирались, все прекрасно понимали что такое руссийские дороги.
  
  Глава 14
  
   Во 2-ом отряде миноносок, каких-либо изменений не было, практически все уже прибыли из отпусков, хотя да, одна новость была, мичман Вальд Александр Иванович, наконец-то стал полноценным командиром миноноски "Лещ", передав своё подразделение пожилому фельдфебелю, своему бывшему заместителю, тот уже привычно, временно принял подразделение на несколько месяцев.
  Возок с возчиками, дед оставил при мне, сказав, что хорошее дело я задумал, под этим, он подразумевал, сдачу экстерном экзаменов в Морском корпусе, ведь мне всё равно придётся ехать опять сюда, хоть и ненадолго.
  На яхте, ничего не поменялось, на ней же столовались офицеры эсминца "Везучий", кроме того по моей рекомендации, там же столовались и мичман Вальд, и командир 2-го отряда миноносок, капитан 2-го ранга Акулов.
  Лейтенант Румянцев, остался столоваться с остальными офицерами отряда.
  - Да и присмотр за ними будет, - как выразился он сам.
  Офицеры 2-го отряда миноносок, быстро узнали, что в их отряде появилось ещё одно средство передвижения, на котором можно комфортно съездит в ту же Ригу, по возникшим делам. Я никому не отказывал, сам никуда не ездил, да и некогда было, всё свободное время было посвящено учёбе, учился не только я, после отпуска рьяно за учёбу взялись и мичман барон Юрьев, и мичман Павловский. Да и если честно, учиться втроем было интереснее, или даже быстрее, если так можно выразится, дни просто летели, так в учёбе пролетел март, наступил апрель.
  За это время, вместе с почтой мичману барону Юрьеву, получил и два письма от своей жены Натали, ничего особого, та в своих письмах, не писала, но уже и между строк, можно было проследить, что она скучает, и тяготится одиночеством, как было договорено между нами ранее, эти письма были без подписи. Впрочем, я ей так же отправил два письма, тоже без подписи, из которых так же было видно, что и мне, не по себе вынужденное одиночество. О том, что я буду в столице снова через два месяца, я не писал, об этом Натали и так знала, и с нетерпением считала оставшиеся дни.
  Вся наша троица, заблаговременно, подала прошения, на разрешение сдачи экстерном экзаменов, за Морской корпус. Такое разрешение от командования флотом мы получили уже через неделю (спасибо за это начальнику штаба Балтийского флота, который быстро подписал все необходимые бумаги). Вместе с разрешениями нам пришли листы, что на время сдачи данных экзаменов, мы откомандировываемся в Морской корпус, сроком на неделю, без учёта дороги.
  О том, что три офицера эсминца "Везучий", будут сдавать экстерном экзамены в Морском корпусе, узнали и офицеры 2-го отряда миноносок. Реакция на это была разной, но в основном сдержанной, точно такую же реакцию проявили и офицеры с миноносца "Быстрый". Хотя, когда об этом говорил, на совещании офицеров отряда, капитан 2-го ранга Акулов, я заметил на лицах мичманов Селиванова и Лихачёва, лёгкое недовольство этим обстоятельством, - не заметил бы, если бы специально, не следил за ними. Те, прекрасно понимали, что именно они сейчас, первые на выдвижение, на более вышестоящие должности.
  Однако вместе с тем, тот же Лихачёв, спокойно воспринял распоряжение командира отряда, что на время нашей командировки, временно на эсминец "Везучий", будет откомандирован мичман Вальд (с ним я уже предварительно переговорил, в нужном для меня ключе и тот заранее согласился, я даже предложил ему на время нашей командировки, пожить в моей каюте, на эсминце). В принципе, а чё, ему Лихачёву, волноваться, это ведь временно дополнительная работа, ни к чему не обязывающая, кроме как траты дополнительно, личного времени, тут можно и промолчать.
  А вот мичману Вальду, с которым у меня был разговор, я поставил задачу, чтобы он освоился на эсминце и стал для экипажа, в первую очередь своим. Я пообещал ему, как только будет вакансия, на эсминце, то заберу именно его.
  Опять дорога, опять в столицу, тот же возок, те же возчики, но только в этот раз ехали мы втроём, три мичмана, юнгу Егора, я в этот раз, не брал. Опять сплошная учёба, всё свободное время, как мичман Павловский, так и мичман барон Юрьев уже втянулись в такой режим учёбы. Они уже свободно ориентировались в тех предметах, которые им будет нужно сдавать.
  По прибытию в Санкт-Павелбург, мы прямым ходом направились прямо в Морской корпус, он, как и в нашей действительности был расположен на набережной реки Невы, вот только набережная имела название не Ушаковская, как в нашей действительности, а Адмиральская. По прибытию, приведя свои мундиры в полный порядок, направились, как и положено на приём к начальнику Морского корпуса.
  Тот, не замедлил принять прибывших к нему офицеров.
  К тому моменту мичман барон Юрьев, уже посвятил нас - меня и мичмана Павловского, что начальником Морского корпуса является вице-адмирал Давыдов Алексей Кузьмич, который уже на протяжении нескольких десятков лет возглавляет это заведение. Ну, тут всё понятно, клан Давыдовых, уже давно поставляет на флот, подготовленных морских офицеров.
  Зайдя в кабинет, представились по полной форме.
  На нас, с интересом смотрел начальник Морского корпуса, уже не молодой мужчина лет под шестьдесят, плотного сложения, в круглых очках, с седыми усами, но чёрной аккуратной короткой причёской на лысоватой голове. Одет он был в вице-адмиральский мундир, через его левое плечо, была надета широкая красная лента, из-под которой выглядывали награды, среди которых, был и орден Святого Георгия 4-й степени.
  - Проходите, господа офицеры, присаживайтесь, - тут же предложил, он нам, - давайте сюда ваши бумаги, посмотрим, кого к нам прислали.
  Забрав наши бумаги, он углубился в их изучение, но буквально через минут пять, оторвавшись от них, отложив их в сторону, повернувшись к нам, произнёс, - очень интересный случай.
  Видя наше недоумение, пояснил, - видите ли, господа офицеры, я первый раз, за всю свою большую деятельность, встречаю случай, когда три офицера, из одного экипажа, одновременно, выявили желание сдать экстерном экзамены, за Морской корпус. Хотя сразу скажу, что это очень похвально, с вашей стороны. На настоящий момент, уже есть двадцать три офицера, которые прибыли в наш Морской корпус, для сдачи экстерном экзаменов, за полный курс. С вами будет двадцать шесть, у вас ещё есть два дня на подготовку, а так же на ознакомление с правилами сдачи таких экзаменов, для офицеров из действующих флотов. К тому моменту мы закончим принимать документы от офицеров на сдачу экзаменов экстерном. Необходимые брошюры вы можете получить уже в приёмной. Хочу обрадовать вас, что для всех вас будут послабления, они будут заключаться в том, что вы будете сдавать только теоретическую часть, которую сдают гардемарины (воспитанники старших классов), по умолчанию мы считаем, что практическую часть, вам сдавать не надо, вы с ней уже ознакомлены на своих местах службы. На период сдачи экзаменов, вам предоставят места для проживания, в наших корпусах, они довольно комфортные и ни в коей мере, не унижают ваш статус офицера, питание в отдельном зале для офицеров, нашей столовой, вас туда проводят. О дальнейших ваших действиях, вас проинформируют. Пока же у меня всё, можете идти.
  На этом наша аудиенция у начальника Морского корпуса, была закончена, и мы покинули его кабинет.
  В приёмной, нам выдали брошюры-памятки, для офицеров сдающих экзамены за Морской корпус экстерном.
  Сидевший в приёмной адъютант начальника Морского корпуса, в чине лейтенанта, вызвал для нас сопровождающего, который и сопроводил нас к месту, где мы должны были проживать.
  Два последующих дня я описывать не буду, в них ничего не было интересного. Единственное, ради интереса я ознакомился с брошюрой-памяткой, которую нам выдали. Оказалась очень любопытным источником информации.
  Уж что-что, а перечень тех экзаменов, которые необходимо было сдавать гардемаринам, в конце того же 19 века в моей реальности я прекрасно знал, там всего их было 30. Которые так же делились, на теоретические и практические. Практических экзаменов, было 5 из 30, остальные теоретические.
  Здесь же, согласно брошюры-памятки, мы должны были сдавать всего 19 экзаменов.
  Вот их перечень: закон божий; физическая география; кораблестроение; военно-морская история; морская тактика; химия; фортификация; законоведник; навигация; астрономия; морская артиллерия; пароходная механика; теория корабля; минное дело; физика; руссийский язык; иностранный язык на выбор; теоретическая механика; морская съёмка.
  Вот, как раз, эти 19 экзаменов, мы и должны сдать в течении трёх-четырёх дней. Для этого в Морском корпусе назначалась комиссия, куда входили профильные специалисты данных направлений. Она на каждый день, меняла свой состав, ведь занятия с гардемаринами никто не отменял (те, кстати, выпускались осенью). Единственный, кто все дни не менялся в комиссии, это её начальник - начальник Морского корпуса, вице-адмирал Давыдов Алексей Кузьмич.
  Всё это нам так же объяснили перед началом экзаменов, предварительно познакомив с теми, кто будет в ней участвовать. Всего на сдачу экзаменов в Морской корпус, прибыло двадцать семь офицеров, с различных флотов и флотилий.
  На самый первый день были назначены самые "лёгкие" экзамены, а именно: закон божий; физическая география; химия; физика; руссийский язык; иностранный язык на выбор; военно-морская история. Конечно же, уважаемый читатель, слово "лёгкие" это надо понимать кому как. Для нас например, меня и мичмана барона Юрьева, они действительно были лёгкие. Для мичмана Павловского из всего перечня "не лёгкими" оказались франкский язык и химия. А вот для приёмной комиссии, этот первый день, был, как правило, отборочный, его не прошли "срезавшись" шесть офицеров, из сдававших. Кстати все офицеры, которые сдавали экзамены, могли наблюдать за сдачей других, с небольшого балкона, без права вмешиваться, в процесс сдачи.
  Кроме того, хотелось бы отметить, что в первый день, семь офицеров, сдали все экзамены на "отменно". В том числе в эти семь попали и мы с мичманом Юрьевым. Мичман Павловский, хоть и сдал все экзамены, но в отличники не прошёл.
  На второй день, были назначены следующие экзамены: навигация; астрономия; морская тактика; законоведник; морская артиллерия; теория корабля.
  В этот день на "отменно" прошло всего лишь пять офицеров, из сдававших. В том числе оказались и мы, с мичманом бароном Юрьевым. Мичман Павловский прошёл так же, сдав экзамены с различными оценками.
  А вот, к не прошедшим экзамены, в тот день, ещё добавилось два офицера.
  На третий день сдавались оставшиеся экзамены, а именно: кораблестроение; фортификация; минное дело; пароходная механика; теоретическая механика; морская съёмка.
  Тут удивительное дело не сдавших офицеров не было. Но, тем не менее, на "отменно", прошло всего лишь два офицера, и ими оказались мы, с мичманом бароном Юрьевым. Но больше всех нас, радовался мичман Павловский, ведь и он умудрился сдать все экзамены, чуть не завалив, теоретическую механику.
  Как заметил в конце третьего дня сдачи экзаменов, вице-адмирал Давыдов, как правило, на "отменно" сдавал, один офицер за два года. А тут сразу два и в один год. Причём, он отметил, то, как отвечали мы, с мичманом бароном Юрьевым, ему наша подготовка к экзаменам понравилась, до такой степени, что он будет ходатайствовать перед императором представлением, о присвоении нам, досрочно звания "лейтенант", за отменные результаты, при сдаче экзаменов.
  К тому же, забыл упомянуть, о том, что на третий день экзаменов, лично у меня, "отказались" принимать экзамены профильные специалисты Морского корпуса по кораблестроению, пароходной механике и теоретической механике, переговорив между собой, они высказались за то, чтобы поставить мне высший бал "отменно", без принятия экзамена. Всё это высказал сидевший за столом седой капитан 1-го ранга, профиль которого был, кораблестроение.
  Со стороны балкона раздался удивлённый гул голосов, что-то писавший глава комиссии вице-адмирал Давыдов, даже оторвался от своего занятия и с удивлёнием на лице, посмотрел на говорившего. Уж он-то, прекрасно знал говорившего капитана 1-го ранга, тот был педант и одновременно фанат своего дела, который за всю практику преподавания в Морском корпусе, такого никогда ранее не говорил и всегда, отличался непредвзятостью, в приёмке экзаменов.
  Капитан 1-го ранга, подняв голову, посмотрел на балкон, потом продолжил спокойно говорить, - если у кого-то, есть мнение в нашей предвзятости и непрофессионализме, то пусть говорит об этом вслух и сейчас. По поводу этого же, молодого мичмана барона Вяземского, скажу следующее, что мы за ним уже наблюдаем несколько месяцев. С тех пор, как нам стало известно, что он, не смотря на столь юный возраст, уже успел спроектировать и построить, тут замечу всем, кто меня слушает - "за свой счёт" три корабля, причём трёх различных классов. На постройку одного из них, гражданской яхты, уже выстроилась значительная очередь, и это не смотря на её значительную, по всей видимости, стоимость. Но не это главное, этот молодой человек, спроектировал так же и два военных корабля, кстати, на одном из них, он, кажется, и проходит службу. Если же, у других офицеров есть подобные заслуги, то пусть об этом скажут, и мы в комиссии, готовы выставит и им, так же высокий балл, даже без экзамена.
  Тут капитан 1-го ранга опять посмотрел в сторону балкона. Но, там установилась глубокая тишина, все, по всей видимости осмысливали, то, что им сказали.
  В это время, глава комиссии вице-адмирал Давыдов, стал перебирать бумаги, которые были около него, найдя нужную, он начал её перечитывать, потом поднял голову, поправил свои очки и спросил, - пропустил, мне и самому интересно, что это за эскадренный миноносец "Везучий"? Дайте пояснения мичман.
  - Ваше превосходительство, - ответил я, обращаясь к председателю комиссии, - это военный корабль предназначенный, действовать в составе небольшой эскадры миноносок, как её лидер, имеет на своём вооружении пушки, а так же два минных палубных аппарата, к тому же, на его борту есть и запасные мины, время перезарядки которыми, порядка получаса.
  - Пушки? - заинтересованно переспросил преподаватель, капитан 2-го ранга, который вел в Морском корпусе предмет "морская артиллерия", - хотелось бы услышать, более подробно.
  - На вооружении эсминца, ваше высокоблагородие, - ответил я, задавшему вопрос капитану 2-го ранга, - состоит кормовая пушка 76-мм, несколько пушек в носовой части 47-мм Гочкиса, а так же несколько новомодных британских пулемётов "Максим".
  - Так это у вас только пять или более огневых точек на корабле выходит, - изумился капитан 2-го ранга, - и сколько всего артиллеристов всего?
  - Двенадцать, ваше высокоблагородие, - лаконично ответил я, не вдаваясь в подробности.
  - И какие общие характеристики, у этого вашего эсминца, - уже заинтересованно, спросил вице-адмирал Давыдов.
  - Водоизмещение 346 тонн, 57 метров в длину, 6,3 метра в ширину, осадка 3,4 метра, 2 паровые машины, 4 котла, движителя 2, скорость хода чуть более 17 узлов, экипаж состоит из 6 офицеров, включая судового врача, и 54 нижних чинов и унтер-офицеров.
  - Ну и как эсминец вам мичман, - продолжил задавать вопросы, председатель комиссии.
  - Эсминец "Везучий", уверенно прибыл из района Санкт-Павелбурга в Ригу, без происшествий со средней скоростью 12 узлов в час, поломок не было. Дальнейшую эксплуатацию, прекратили в связи с наступлением зимы, более тщательно проведём его проверку, через несколько месяцев, как только сойдёт лёд с Балтики. Пуски самоходных мин были ограничены, из-за малого их количества, результат попаданий средний, хотелось бы и лучший, но тогда нужны постоянные стрельбы. А вот с артиллерией, результаты были чуть выше среднего, боеприпасы были, учебные стрельбы проводили несколько раз, эсминец как платформа именно для артиллерийских орудий вполне нормальная. Хотя, по боеприпасам могу сказать, что к той же 75-мм пушке, - есть снаряды, только бронебойные, фугасных нет. А вот к пушкам 47-мм там, наоборот, в боекомплекте только стальные и чугунные гранаты. Именно поэтому, учили расчёты, как наилучше применять, то, что имеют с пользой для дела.
  Так уж получилось, что вроде бы наговорил много, а конкретики почти ничего, но тут так оно и надо было делать.
  Больше вопросов у комиссии не было.
  После подведения итогов работы комиссии, нам было сказано, что до завтра, мы были свободны, уже после обеда мы сможем получить аттестаты об окончании Морского корпуса, а так же свои командировочные документы и убыть к местам своей постоянной дислокации. В столице разрешили побыть только сутки, официально.
  Кроме того, до нас было доведено, что два офицера сдавших экзамены на "отменно", а именно мичманы бароны Вяземский и Юрьев, будут занесены в "Книгу первых". А так же их фамилии будут нанесены на мраморную доску лучших выпускников.
  - Ну, наконец-то всё кончилось, - со вздохом облегчения признался мичман барон Юрьев, когда мы шли к выходу из Морского корпуса, - теперь можно и расслабится.
  - Ага, - подтвердил его выводы, мичман Павловский, лицо которого, так же сияло, от того что и у него тоже всё получилось, он таки сдал все экзамены, не провалился, - а вы Андрей Фёдорович, разрешения, у Марии Николаевны, спросили?
  - Ну да, - тут же согласился с ним Юрьев, при этом весело рассмеявшись, - мне и предыдущего раза хватило, с этим не поспоришь.
  Договорившись, где и когда будем встречаться, разъехались к родителям, подозвав извозчиков. Свой возок, я по приезду в Московский корпус, отправил в особняк родителей.
  По дороге к родителям, заехал в ювелирный магазин, и находившуюся рядом кулинарную лавку за гостинцами. Брату Владимиру, решил подарить серебряные часы, на цепочке, а сёстрам Ксении и Ольге, золотые браслетики, заодно взял подарок и для любимой Натали, шикарный набор: кольцо, браслет, цепочка, и серьги. Всё выполнено в едином стиле из золота и небольших камней изумруда, и стоимость его была немалой. В кулинарной лавке набрал различных сладостей, зная о пристрастии к ним, в первую очередь своих сестёр.
  В особняке родителей меня уже ждали, вышедший мне на встречу, Савелий Лукич, наш дворецкий помог мне забрать коробки с различными сладостями.
  Уже на входе меня с визгом встречали сёстры, которые опять повисли на мне, особенно когда увидели, что я купил им столько сладостей. По всей видимости, они меня поджидали где-то рядом с входом, чтобы первыми встретить, а может быть договорились с нашим дворецким, кто его знает.
  Родители на встречу с сыном, спустились чуть позже, к моему приезду пораньше специально с банка приехал папа́.
  Едва я только привёл себя в порядок в своих комнатных апартаментах, как папа́ вызвал меня к себе в кабинет, об этом мне передал прибежавший мальчишка, если я не ошибаюсь один из братьев Егора.
  В кабинете, меня уже ждали родители, им не терпелось узнать, так сказать из первых рук, о моей сдаче экзаменов экстерном в Морском корпусе.
  Рассказал, что их сын сдал все экзамены на "отменно", за что, буду занесен в "Книгу первых" учебного заведения и моя фамилия будет нанесена на мраморную доску, лучших выпускников Морского корпуса.
  По такому поводу, мой папа́ ту же налил нам с мама́, по бокалу вина, а себе плеснул коньяка. Как только пригубили напитки, за мой успех, я добавил, что начальник Морского корпуса вице-адмирал Давыдов, сказал, что будет ходатайствовать перед императором представлением, о присвоении мне, досрочно звания "лейтенант", за отменные результаты, при сдаче экзаменов. Хотя тут же добавил, что положительного результата, тут может и не быть.
  - А я в этом не сомневалась, - тут же высказалась моя мама́, с улыбкой на лице, по всей видимости, представляя лица своих подруг, когда она, как бы невзначай, скажет им, об успехах своего сына.
  За ужином, меня больше всего расспрашивали, о моей службе. Младшие больше молчали, они уже к тому времени, успели "только попробовать" сладости из коробки, что я им привёз, и за столом практически ничего не ели. Ну, а после ужина по традиции вручил гостинцы младшим, которые те, с нетерпением ждали. Больше всего восторга было, у конечно же Владимира, когда тот взял часы в руки.
  
  Глава 15
  
  Утром за завтраком, родители поинтересовались моими планами, сообщил, что сегодня после обеда получаю в Морском корпусе аттестат и командировочные бумаги с отметками, и что хотелось бы заехать к деду ближе к вечеру, чтобы застать того дома. А до обеда, хочу заехать к мичману барону Юрьеву, тот просил, чтобы я посетил вместе с ним особняк Гагариных. На что, понимающе кивнула головой мама́, зная, для чего, мы туда едем. Ту она, конечно, угадала частично, а я ж там, хотел встретиться с Натали.
  О том, что у меня всего сутки, для нахождения в Санкт-Павелбурге, после чего, должен уехать к месту службы, родители уже знали.
  В особняке Гагариных, нас уже ждали, в гостиной Мария Николаевна, не стесняясь родителей, бросилась обнимать своего жениха, на её глазах были слёзы радости. На что, с улыбкой умиления смотрели её родители, при этом никто в гостиной, не заметил, как впервые мгновения пристально смотрели друг на друга мы с Натали, потом я и она отвели свои взгляды. У меня было такое чувство, что если бы все, кто находился в комнате, знали о нашем с Натали венчании, то Натали уже давно была бы, в моих объятиях.
  Родители баронессы Гагариной, удались по своим делам, только после того, как за столом, где нас угощали кофе и чаем, расспросили мичмана барона Юрьева, об успешной сдаче экзаменов экстерном в Морском корпусе, аттестаты окончания которого, мы с мичманом Юрьевым должны получить, уже сегодня после обеда.
  Мне было заметно, что и Натали, так же было обрадована и горда, успехами своего мужа.
  Наконец, когда Гагарины старшие, оставили нас молодёжь, одних, мы сидящие за столом немного расслабились, Мари предложила перебраться нашей компании в более уютное помещение той же библиотеки, где нам никто, не смог бы мешать общаться, что мы и сделали.
  Именно там я и вручил жене подарок, который специально для этого прикупил.
  Та была очень очарована и обрадована, таким знаком внимания от меня, сказала, что наденет его на торжества, в честь своих семнадцати лет.
  Понимая, что именно до этого дня, мы больше не увидимся, та даже не пыталась отрываться от меня. Я высказался за то, что именно с этого для неё значимого дня, мы с ней, наконец, будем вместе.
  Та тоже это понимала, так как, разговоров за войну было много, и они, как правило, подымались периодично, в семейном кругу. И это особенно касалось, императорского клана, там уже открыто говорили, что войны не избежать, и что она в основном, будет на Балтийском море, где служит её муж. Уже делались запасы всего того, что понадобится в этой войне. Усиленными темпами заканчивались всевозможные строительства новейших и не очень, кораблей для пополнения именно Балтийского флота. Что и делалось, к примеру, на той же верфи деда, там как раз заканчивали выполнение контракта на постройку, как миноносок, так и канонерских лодок, да и те же пароходофрегаты что они выпускали ранее, так же шли на Балтийский флот.
  - Ты только береги себя, - сидя у меня на руках, тихо просила Натали, - иначе я этого не переживу, обещаешь?
  - Обещаю, вернуться живой, - серьёзно ответил я, любимой, - я тебя, с того мероприятия, сразу же заберу, и я надеюсь, что во дворец императора, ты больше не вернешься никогда.
  Как всегда наше время пролетело незаметно и быстро для всех нас, чтобы не видеть слёз на глазах любимых, мы, попрощавшись, покинули гостеприимный особняк Гагариных. По пути, забрав мичмана Павловского, уже втроём, направились на моём возке в Морской корпус.
  Там нам без задержек выдали как наши аттестаты об окончании Морского корпуса, а так же наши командировочные бумаги, со всеми необходимыми для отчёта, пометками и печатями. Развёз своих друзей по домам, я отправился в особняк деда, надеясь, увидится и переговорить с ним до отъезда.
  Кстати, мы решили, что один день в столице нас не спасёт, а потому уже завтра с утра выехать в Ригу.
  Встретивший меня на входе в особняк Эдуард Вениаминович, поздоровавшись, сообщил мне, что дед как раз в особняке, уже знает, что я приехал и ждёт меня у себя в кабинете.
  Когда я зашёл к нему в кабинет тот работал с какими-то документами, но увидев меня отложил их в сторону, и встав из-за стола, пошёл ко мне.
  Он уже каким-то образом знал, что я сдал все экзамены экстерном, имея при этом, по всем предметам оценку "отменно".
  - Поздравляю тебя внучёк, с таким успехом, - как обычно, в своей разговорной манере, поздравил меня дед, - кстати, наш клан уже принял решение о поощрении тебя, за это, скромной суммой в 20 тысяч рублей золотом, она перечислена на твой счёт, в банк твоего отца. Не так часто, фамилии Вяземских, так удаётся отличиться. Молодец, постарался на славу клана. Садись в кресло, сейчас нам принесут чай, попьём, а заодно и поговорим.
  Столь хорошей сумме денег я конечно, обрадовался, так как значительно потратился в ювелирной магазине, особенно на подарок Натали, тот стоил очень больших денег. А ту опять повезло, те же деньги вернулись назад на мой счёт, даже с небольшим прибытком.
  Поговорили часа два, два с половиной. Дед многое хотел обсудить со мной, ну и я, так же хотел обсудить многие вопросы с дедом. У деда были вопросы, как по оружейному заводу, так и по постройке первого ледокола. Меня же волновали вопросы по началу войны. С дедом мы обговорили вопрос, вызова эсминца "Везучий" на верфь, для установки дополнительного вооружения, при начале войны. А так же возможности переброски некоторого количества самоходных мин и боекомплектов к орудиям эсминца, которые хранятся до сих пор на складах верфи деда непосредственно в Ригу, с началом навигации, а так же отправки части пулемётов "Максим", с комплектами патронов для них.
  Я рассказал, что как только начнётся навигация на Балтике, я отправляю в Санкт-Павелбург свою яхту "Принцесса", заодно решили вопрос о чистке котлов на ней, а так же проверки механической части в летний период.
  Попросил деда дать прогноз, на начало войны.
  Тот ненадолго задумался, потом начал говорить.
  По его мнению, выходило, что начало войны, скорее всего, совпадёт с началом навигации на Балтике, Ютландское королевство, начнёт его с тотального захвата всех кораблей, на которых будет флаг Руссийской империи. Особенно это касается регионов, ближайших к этому королевству, Балтийского моря и Северного моря, а так же ближайшие районы к ней Атлантического океана. Как только об этом станет известно, то только тогда, посол Ютландского королевства, подаст официальную бумагу об объявлении войны Руссийской империи. Сколько к тому моменту, будет захвачено наших кораблей, дед прогнозировать не хочет.
  - В общем, у вас есть ещё примерно около месяца, не больше, - подвёл итог дед, - потом война.
  В особняк родителей попал за полчаса до ужина, как раз успел привести себя в порядок к его началу.
  После ужина, поковал свои вещи в баул, влезло в один, ведь второй был в основном забит книгами, справочной и учебной литературой, а её я передал в библиотеку деда.
  Как и договаривался с мичманами бароном Юрьевым и Павловским, забирал их по очереди, с утра после завтрака. По распоряжению родителей как моих, так и барона Юрьева, для нас в возок загрузили несколько сумок с продовольствием, на дорогу. Его вполне бы хватило, даже на трёх разовое питание, на нас пятерых, на все дни пути до Риги. В прочем, мы им и питались, пока были в дороге.
  В этот раз ехать было намного интереснее, ведь учить уже ничего не надо было. Поэтому просто говорили на любые темы, в том числе и военные. Тут конечно отличился мичман барон Юрьев, он напомнил мне о нашем разговоре про минные корабли, этой теме мы посвятили более чем полдня, следующие полдня, говорили уже про чисто артиллерийские корабли. Ещё полдня говорили о предстоящей войне, о том, как мы будем действовать, разбирая предложение каждого совместно.
  Тут я напомню, уважаемым читателям, что хоть наш эсминец и миноносец, входили во 2-ой отряд миноносок, но были отдельным учебным отрядом. А это значило, что при начале военных действий, этот учебный отряд пока, не входил в расклады Балтийского флота. А вот миноноски 2-го отряда, как раз и входили, они должны были действовать в составе двух небольших эскадр балтийского флота, в качестве миноносного прикрытия, а так же кораблей разведки.
  Все мы, остались довольны поездкой, я потому что реализовал свои планы, насчёт образования и одновременно с тем увиделся с Натали. Мичман барон Юрьев, тем, что он сдал всё так удачно на "отменно" и перед ним открываются очень заманчивые перспективы карьерного роста, опять же он так же увиделся с невестой. Мичман Павловский, был вообще на седьмом небе от счастья, что сдал экзамены экстерном, при этом прекрасно понимая, что если бы не наше с мичманом бароном Юрьевым, участие в подготовке, то он бы завалил как минимум два, три экзамена. А так, и перед ним, открывались так же заманчивые перспективы, всё же он теперь выпускник Морского корпуса, о чём он имеет соответствующий аттестат.
  Это довольство, было написано на лицах моих друзей, да и наверное, на моём лице тоже, просто я не видел себя в зеркале.
  Наконец и эти дни дороги пролетели и мы въехали на территорию где располагался наш 2-ой отряд миноносок. Там наше прибытие, хоть и ожидали, но всё же, оно вызвало ажиотаж. Ну а как по другому можно сказать и выразить то, что мы наблюдали на лицах офицеров отряда, когда они узнали, что мы, все три офицера успешно сдали экзамены экстерном за Морской корпус. Особенно такой офицер, как мичман Павловский, который ничем в принципе, от них не отличающийся.
  Повезло и обычное стечение обстоятельств, - именно так думали многие из них, не догадываясь о том, сколько времени, сил и энергии стоило нам обучение, за прошедшие месяцы.
  Особенно меня порадовали, кислые лица мичманов Селиванова и Лихачёва, которые ещё надеялись, что у них преимущество в выслуге около одного года. Да, для мирного времени, это преимущество, а вот при военных действиях, всё может мгновенно поменяться, там играют большую роль награды, за победы и личные подвиги, особенно боевые ордена.
  Да и вообще, я к их "конкуренции" подошёл очень основательно, можно сказать планово, а именно образование, звание, награды, и только потом выдвижение, на должность выше. А не как они - образование, выслуга, и выдвижение на должность выше. Уже сейчас я был уверен, что их кто-то тащит наверх, пытаясь забрать именно мои заслуги, ну или выехать на них вверх, по служебной лестнице.
  Конечно же, такой момент как получение аттестатов, нам пришлось отметить "праздничным ужином", и конечно же на яхте, хотя тому же капитану Майету совместно с экипажем, пришлось поднапрячься, ведь разместить нужно было два с половиной десятка офицеров, но в нашем случае и эта проблема, как говориться решаемая. На стол, конечно, пришлось скинуться на троих, но там вышло не так накладно, продукты по цене были дешёвые, а вот алкоголь потянул на солидную сумму.
  После этого, всё вошло в привычное всем русло.
  Кстати, лично я, остался очень доволен мичманом Вальдом. Тот хоть и временно исполнял свои обязанности, но, тем не менее, посчитал своим долгом, ознакомится с эсминцев "Везучий" в полном объёме. И так этим увлёкся, что не заметил, как пришло время нашего возвращения из столицы.
   Именно он посчитал своим долгом, выразить мне свой восторг, от именно этого корабля, понимая как тут всё продуманно для выполнения поставленных задач. И что действительно, этот наш учебный отряд, состоящий всего из двух кораблей, в состоянии выполнить те же задачи, что и остальные миноноски отряда, а может быть ещё и лучше, ведь здесь присутствовала защита. Особенно его впечатлили так называемые, новомодные пулемёты "Максим", производства Британского королевства.
  Я тут же предложил ему один такой, для его миноноски "Лещ", сказав, что такие скоро будут доставлены, в течении месяца, как только откроется навигация в Балтийском море.
   К тому же я, не поленился совместно с мичманом Вальдом, посетить его миноноску "Лещ", проверил в первую очередь его топку, потом прошёлся с проверкой по всей механической части. Я конечно понимал, что это добросовестный и исполнительный мичман, но тем не менее ему просто не хватало знаний или опыта работы на кораблях. Состояние их было чуть ниже среднего, конечно за это хозяйство в первую очередь отвечал механик отряда, поручик Шмидт, уже, в общем-то, не молодой, 38 лет, с опытом работы офицер. Но он, по всей видимости, больше надеялся на исполнительность матросов, которые отвечали за механику и топку на миноноске, и скорее всего их работу проверял не так тщательно, а может быть и вообще не проверял. Эксплуатация, миноноски, при нормальной роботе, как это было, в предыдущий год, должна дотянуть, до осени. Вот только, сколько она протянет при эксплуатации в военное время, и при форсированных режимах работы, даже я сказать не смог. К тому же, всё это, скажется и на скорости миноноски. По механике миноноски, тоже были вопросы, я конкретно указывал, что не так и пояснял почему. Александр Иванович, надо отдать ему должное, не понадеялся на свою память, а принялся всё, что я ему говорил, записывать в свою рабочую тетрадь. По окончании проверки, я увидел, как у того, спали с глаз "радужные очки", как он начал понимать то, что даже такая, как у него должность, подразумевает и ответственность, не только за людей, но и за корабль, который тоже нуждается во внимании.
  Я уж не знаю, говорил ли он с механиком отряда Петром Петровичем, или нет, но вот с того момента взялся всерьёз, за те моменты, на которые я ему указал. При этом, работал у него, весь экипаж, не зависимо от занимаемой должности, и спустил он на воду свою миноноску один из последних. Он так же попросил меня проверить и винто-рулевую группу, что я и сделал, найдя и там мелкие недостатки. Но, как говорится, из мелких недостатков и вырисовывается общая картина.
  Все офицеры отряда с нетерпение ждали начала навигации, чтобы, появилась возможность, учебных выходов из порта, уже проводились подготовительные работы на миноносках, перед спуском их на воду, и после их спуска. Устанавливались минные палубные аппараты, а та же штатное орудие 37-мм.
  Как только все восемь миноносок, отряда были спущены на воду, в один из ближайших дней командир отряда капитан 2-го ранга Акулов, совместно со своим помощником лейтенантом Румянцевым, провели пробные испытания их ходовых качеств. Все миноноски, в той или иной степени, соответствовали заявленным качествам, но неожиданно для всех в лучшую сторону себя проявила миноноска "Лещ", она выдала скорость самую максимальную скорость 15,5 узлов, в отличии от всех остальных, у тех была в пределах 15,1 - 15,3 узлов. За что довольному мичману Вальду, была объявлена благодарность, командиром отряда, на совещании офицеров отряда, по окончанию испытаний.
  Неожиданно для всех, всех офицеров отряда, через день их собрали снова, в том числе и нас, офицеров учебного отряда. Зайдя в помещение просторного зала гостиницы "Саламандра", я увидел, что командир 2-го отряда миноносок, капитан 2-го ранга Акулов, слегка возбуждённый. Я тут же подумал, что вот сейчас нам и объявят, что у нас с Ютландским королевством война, и в первую очередь на море, но я ошибся.
  Когда все собрались, капитан 2-го ранга Акулов, встал, достал из папки бумаги и стал зачитывать.
  Новость нас ошеломила, притом всех офицеров отряда, как впрочем, и самого командира отряда, но только чуть ранее.
  Тот, просто зачитал нам, что высочайшим указом императора Николая II, мичману барону Вяземскому, старшему офицеру эсминца "Везучий" и мичману барону Юрьеву, минному офицеру эсминца "Везучий", 2-ой отряд миноносок, Балтийский флот, за отменную сдачу экзаменов экстерном, как лучшим за последние несколько лет, по ходатайству начальника Морского корпуса вице-адмирала Давыдова, присвоено досрочно, минуя ценз, звания "лейтенант".
  Я, честно говоря, уже и забыл, о нашем разговоре, с начальником штаба Балтийского флота контр-адмиралом Юрьевым, а тот, по-видимому, не забыл, и при этом, остался в стороне от этого, по крайней мере, его в высочайшем указе императора не упоминали.
  После доведения высочайшего указа императора Николая II, капитан 2-го ранга Акулов торжественно, вручил сначала мне, согласно последовательности в указе императора, а потом и мичману барону Юрьеву, погоны, со знаками различия "лейтенант".
  Первым в себя пришёл я, поэтому тут же, пригласил всех офицеров отряда, на ужин по случаю присвоения нам звания "лейтенант", естественно на борт яхты "Принцесса".
  - Везёт же некоторым, - так и читал я, многие завистливые взгляды офицеров отряда, а то что для этого необходимо прикладывать большие, или даже огромные усилия, об этом почему-то никто из них не думал.
  - Ну что ж, - тут же подумалось мне, - везение это моё второе "я", тем более, я же служу на эсминце, с таким названием.
  А вот лица мичманов Селиванова и Лихачёва, выглядели бледными, они прекрасно понимали, что вот уже сейчас, они как говориться, "в пролёте". Ведь, что получается, первыми "лейтенант" получили мы, а по сравнению с тем же мичманом Селивановым, я ещё и окончил Морской корпус на "отменно". Фактически на целых два пункта, его обошёл уже. А за сравнение пары Юрьев - Лихачёв, даже и не говорю, там явно лидирует уже, лейтенант барон Юрьев.
  Узнав о том, что теперь я, уже лейтенант, капитан "Принцессы" Майет пришёл в полный восторг. Сказал, что ужин по данному событию, он организует, благо недавно организовывали точно такой же, денег я ему выдал вполне достаточно, на всевозможные закупки и даже с запасом, не дожидаясь, когда их принесёт лейтенант барон Юрьев, потом разберёмся. Константин Константинович, пообещал написать об этом в столицу, князю Сергею Алексеевичу, моему деду.
  - Как же хорошо всё получается, - тут же подумалось мне, - и хорошо, что ещё не ушла в столицу моя яхта, мне меньше забот сейчас. Наверное, опять везёт.
  Я уже приблизительно прикинул, что дня через три, можно будет отправлять яхту отсюда, навигация по Балтийскому морю, потихоньку, начала набирать обороты. Уже отходили от торговых причалов, первые корабли с грузами, в разных направлениях, в том числе и в разные страны, не только балтийского региона.
  К ужину, кок яхты, постарался на славу, было много блюд, которые еле успевали подавать на столы официантки, которым к тому же, помогал юнга Егор, а так же несколько матросов из экипажа яхты, они подносили блюда непосредственно к салону яхты, а там уже отдавали официанткам.
  С алкогольных напитков было всё возможное, что удалось найти в той же Риги. Хотя надо отметить, что употребляли алкоголь офицеры отряда умеренно, ведь кто его знает, какая команда поступит завтра, с утра.
  Уже со следующего утра, капитан Майет, стал готовить яхту к отплытию, всё, что мне было необходимо, я перенёс с яхты в свою каюту, на борт эсминца "Везучий".
  На третий день утром, яхта "Принцесса", отдав швартовы, отошла от причала, медленно набирая ход, направилась на выход из порта Риги.
  А уже на следующий день, а точнее 2-го мая, всех нас офицеров вызвали во временный штаб отряда - зал гостиницы "Саламандра".
  Уже потому, как был серьёзен и собран наш командир 2-го отряда миноносок, всем офицерам стало понятно, что наступил именно тот момент, когда Руссийской империи, понадобились наши услуги.
   Как только все офицеры прибыли, тот встав, стал зачитывать бумагу, которая всего лишь полчаса назад пришла из Кронштадта, базы Балтийского флота, за подписью командующего флотом контр-адмирала, великого князя, Долгорукова Дмитрия Сергеевича.
  В ней, он ставил в известность, что 28 апреля посол Ютландского королевства, когда его вызвали в здание министерства иностранных дел, за объяснениями, незаконного задержания более десятка кораблей, под флагами Руссийской империи, просто молча, передал официальную бумагу, за подписью своего короля Фердинанда I (тут надо сказать, что в этой действительности, король Фредерик VII, умер ранее, за десять лет до описываемых событий), об объявлении войны Руссийской империи, датированной от 27 апреля. Поводом для войны был тот факт, что военно-транспортный корабль под нашим флагом, якобы отказался выполнять законные требования военных кораблей флота Ютландии, вдобавок ко всему, открыл огонь по двум паровым катерам. Ответным огнём транспорт был потоплен, а один из паровых катеров, якобы от обстрела, получил сильные повреждения.
  
  Глава 16
  
   И это были не все документы, которые нам зачитали.
   По помещению стоял гул голосов, офицера были до крайности возмущены тем фактом, как поступило Ютландское королевство в отношении их империи. Сначала незаконно захватывала корабли под флагами руссийской империи, а как только об этом стало известно, просто отдали бумагу об объявлении войны, под надуманным предлогом, то, что он надуманный, в этом не сомневался никто из офицеров. Как это, останавливать военный корабль для досмотра? Где это видано.
  Как только гул немного успокоился, командир отряда стал зачитывать следующую бумагу, которую достал из папки. Согласно написанного в бумаге приказа за подписью начальника штаба Балтийского флота, 2-му отряду миноносок, предписывалось организовать боевое дежурство, начиная с момента получения документа, в районе пролива Ирбен. Кроме того, согласно предписания действий отряда, на именно такой случай - войны, подготовить две группы миноносок для действий в составе эскадр, согласно штатного расписания флота. Тут срок готовности к действию - быть готовым к 4-5 маю, кстати, как правило, эти группы миноносок, возглавляли как командир отряда, так и его помощник. И о таком раскладе, конечно же знали офицеры отряда, и тут все они порадовались, что в распоряжении отряда есть два мощных корабля - эсминец и миноносец. Но.
  Командир отряда, достал следующую бумагу и стал зачитывать, согласно этого приказа, по Балтийскому флоту, капитану эсминца "Везучий", капитан-лейтенанту барону Бойе, вменялось в обязанность срочно уйти в Санкт-Павелбург, на верфь, тут указывалась верфь моего деда, князя Вяземского, основание - довооружение эсминца.
  Эту бумагу капитан 2-го ранга Акулов, тут же вручил командиру "Везучего". При этом, я заметил, как на этот приказ, удивлённо отреагировал командир миноносца "Быстрый", капитан-лейтенант Болтин.
  Хотя тот, тут же переключил своё внимание на командира отряда, тот зачитал бумагу, что в район пролива Ирбен уходит отряд кораблей в составе миноносца "Быстрый" и миноноски "Налим", старший отряда капитан-лейтенант Болтин, задача отряда - контроль как непосредственно самого пролива, так и проходящих мимо кораблей, срок действий отряда - три дня. Далее его меняет другой отряд, а именно эсминец "Везучий" и миноноска "Лещ", которые патрулируют район так же три дня.
  Я видел как капитан-лейтенант Болтин, довольно кивнул головой, принимая приказ, ведь в этот раз, он будет командиром отряда, а если ему повезёт ... .
  Уже идя в сторону эсминца, Аксель Иванович, поинтересовался у меня, чем мы будем довооружаться, от моего ответа, он даже на секунду остановился.
  - На носу вместо 47-мм пушки будет установлено ещё одно орудие 75-мм, та же будет перемещена на борт корабля, ещё на другой борт будет доставлена точно такая же. Помимо этого вместо двух минных палубных аппаратов, будут установлены, две сдвоенные установки. После чего, можно будет стрелять четырьмя самоходными минами одновременно, кроме того предлагаю предусмотреть дополнительные крепления, для ещё двух запасных самоходных мин, в кормовой части. Помимо этого по бортам поставят дополнительно, ещё две тумбы, для временной установки в случае чего, двух дополнительных пулемётов "Максим". И всё это мы должны установить за сутки, потом уйти обратно в Ригу.
  - Так это получается, что наш эсминец, пора переименовывать в крейсер, что ли? - задал мне вопрос, Аксель Иванович, - ведь у нас на борту, только пушек, пять штук, плюс четыре пулемёта и мин восемь штук, с возможностью пуска одновременно четырёх.
  - Нет, Аксель Иванович, - ответил я командиру, - тут на эти вопросы, надо смотреть шире. Кораблестроение движется вперёд, в том числе и строительство военных кораблей. И поэтому, к ним так же меняются требования, паруса и дерево, как вы уже видите, уходит в прошлое. На первый план, выдвигаются цельнометаллические корабли с приличной скоростью и вооружением. Примером, служит эскадренный броненосец "Павел Великий", с его постройкой в прошлое отходят парусно-паровые линейные корабли, они уже не могут конкурировать с ним. А вот для борьбы именно с такими монстрами, мы и предназначены, особенно в ночной час, у нас скорость, плюс хороший залп самоходных мин, да не один. И это только на настоящий момент, а пройдёт немного времени, и опять всё поменяется. Тут я имею в виду сами корабля. Именно поэтому, чтобы идти вперёд, надо, на мой взгляд знать, как именно бороться с тем, что есть сейчас. Это я так думаю, а вот реально проверить то, что я говорю, мы сможем только тогда когда перевооружимся. Мы пока имеем эсминец, а вот в дальнейшем, чтобы им быть, и выполнять те же функции, он должен претерпеть ещё большие изменения, в том числе и по своим размерам и вооружению. Но и тогда к войне будут уже другие требования.
  - Очень интересные мысли, - произнёс Аксель Иванович, - а тогда, на ваш взгляд, Сергей Сергеевич, что такое крейсер?
  Тут мой командир с любопытством посмотрел на меня.
  - Вы уже видели хороший крейсер этого времени, на мой взгляд, - ответил я командиру, - и он, соответствует требованиям времени, правда, у нас он, только один на флоте.
  - Что вы имеете в виду, сказав, что я знаю хороший крейсер? - тут же уточнил командир "Везучего".
  - Вы его знаете, как броненосец "Павел Великий", - ответил я, - а на самом деле, на настоящий момент, он всего лишь крейсер, по своим параметрам.
  - Ну, у вас и запросы Сергей Сергеевич, - произнёс задумчиво Аксель Иванович.
  - Ошибаетесь, Аксель Иванович, - ответил я, - это не мои запросы, а это запросы времени, кто это не понимает, тот уже отстал, и стоит в числе удачников последним.
  К тому моменту мы пришли на эсминец, Аксель Иванович, с ходу отдал распоряжение боцману, на подготовку к выходу. Приказав топить все четыре котла, после чего собрав всех офицеров в кают-компании, довёл до них, то, что было сказано на совещании в отряде. Руссийской империи, объявлена война. Согласно распоряжения штаба флота, эсминец уходит в Санкт-Павелбург на верфь, для довооружения, на что нам выделили всего один день, после чего наш эсминец, совместно с миноноской "Лещ" выдвигается в пролив Ирбен, для замены там действующего отряда в составе миноносца "Быстрый" и миноноски "Налим".
  От причала наш "Везучий" отошёл, через час и постепенно набирая ход, направился в сторону пролива Ирбен. Понимая, что времени у нас мало, капитан-лейтенант барон Бойе, приказал увеличить ход, до 18 узлов. В этот выход он шёл один и понимая это, командир эсминца решил сократить время перехода увеличив скорость.
  Сам Аксель Иванович, продержался на мостике всего минут сорок после увеличения хода, потом его поменял я, видя плохое состояние командира. В этот раз море было не совсем спокойное, боковой ветер, довольно сильный, к тому же слегка усилилось волнение. Всё это, конечно же сказалось на состоянии нашего командира. Встав на мостик, взамен командира, я приказал вызвать к нему нашего судового врача, Константина Павловича, ко мне уже подходил лейтенант барон Юрьев, по поводу вахт, я сказал, что менять ничего не будем, я достою вахту за командира, и за себя, а потом как было договорено.
  Шли весь день и всю ночь, меняя вахты через каждые несколько часов, давая возможность отдохнуть и матросам. Ведь по приходу на верфь, предстояло много работы, как по монтажу, так и демонтажу на палубе эсминца, а так же загрузка дополнительно как боеприпасов, так и патронов к пулемётам, кроме того уже в конце, необходимо было догрузить и уголь, а это ещё та, адская робота для матросов.
  В этот раз прибыли на целых четыре часа раньше, уже подходя к верфи, увидел, что нас там встречает барон Винк и инженер Ивашов. Яхта "Принцесса", пришвартованная, так же находилась у причала верфи.
  Как только закрепили швартовы и установили трап, я первым сошёл на берег, где меня с нетерпением ждали.
  Конечно же, барон Винк, уже знал от капитана яхты "Принцесса", что мне присвоено звание лейтенанта его лицо просто засветилось от счастья, и он первый поздравил меня с лейтенантом. Я не сомневался, что об этом уже знают и мой дед князь Сергей Алексеевич, а так же и мои родители.
  Сергей Сергеевич, так же поздравил меня, и тут же перешёл к практическим вопросам, понимая что времени у нас мало. По довооружению решили вопрос быстро, в первую очередь замена носовой пушки 47-мм на более крупный калибр 75-мм, её уже доставили со склада. 47-мм перемещали на борт эсминца, на другой борт устанавливали точно такую же, доставленную, так же со склада. Ближе к обеду планировалось, после установки на свои места артиллерии, уже заниматься минными палубными аппаратами. Наши два отдельных аппарата подлежали демонтажу, на их место устанавливали такие же, но уже сдвоенные, это было сделано в каркасном исполнении и давно ждало своего часу на складе верфи. Наводка при необходимости, осуществлялась одновременно двумя минами, а вот стрелять можно было, как сразу двумя, так и по одной.
  Для быстрого решения дооборудования эсминца инженер Ивашов Сергей Сергеевич прихватил ещё одну бригаду своих монтажников, сняв их временно с другого объекта строительства.
  Периодическая смена матросов во время перехода, позволила им отдохнуть перед авральными работами. И сейчас они без раскачки, под руководством боцмана эсминца занялись демонтажем и монтажом пушек, в первую очередь в носовой части. В это время рабочие верфи, проводили установку дополнительных тумб, для пулемётов "Максим" которые располагались так же, по бортам эсминца.
  Лейтенанту барону Юрьеву, было разрешено до обеда отдыхать, ну или по крайней мере до момента монтажа сдвоенных минных палубных аппаратов. А вот мичман Павловский, в это время, непосредственно контролировал процесс, установки орудий на борт эсминца.
  Капитан-лейтенант барон Бойе, всё ещё находился у себя в каюте, его навестил с моего разрешения барон Винк, который, чуть позже предложил выпить чашечку кофе на борту яхты, которая стояла буквально в пятнадцати метрах от эсминца "Везучий".
  Фактически делать нескольким офицерам на палубе корабля было нечего, то я и принял предложение, Александра Христофоровича.
  На борту яхты меня первым встречал капитан Майет, который тут же отдал распоряжение принести нам кофе в носовой салон верхней палубы, откуда открывался хороший обзор стоящего рядом эсминца.
  Александр Христофорович, сообщил мне, что деда не будет, он на настоящий момент, был сильно занят, непосредственно на своём рабочем месте, в Санкт-Павелбурге.
  Я уточнил у капитана "Принцессы" о переходе сюда на верфь, тот сообщил, что и в этот раз, переход прошёл нормально, в среднем, шли со скоростью 10,5 узлов. Поломок не было, яхта шла уверенно без замечаний.
  Барон Винк, уточнил у меня по нашим дальнейшим действиям. По всей видимости, расспрашивать, об этом у Акселя Ивановича, он не стал, видя его плачевное состояние, и давая ему возможность отдохнуть.
  Сообщил Александру Христофоровичу, что, так как мы, являемся учебным отрядом, в составе 2-го отряда миноносок, то в общем раскладе Балтийского флота, мы пока не учтены. Именно поэтому, капитан 2-го ранга Акулов, принял решение ставить нас с "Быстрым" в районе пролива Ирбен, для контроля прохода торговых кораблей, а так же прибытия в этот район военных кораблей противника, по очереди усиливая дежурства там миноносок, нашими кораблями. Сейчас там дежурит отряд в составе миноносца "Быстрый" и миноноски "Налим", через двое суток заступит отряд в составе эсминца "Везучий" и миноноски "Лещ". Именно поэтому, мы ограничены во времени довооружение корабля.
  Сидящие со мной бывшие офицеры, понимающе закивали головами, такой подход, был более практичный, так как давал возможность, значительно усилить охрану участка морского района, на таком стратегически важном направлении.
  С одной-то стороны, я прекрасно понимал, командира отряда капитана 2-го ранга Акулова, а вот так же, я понимал, что позиция от обороны, как правило, проигрышная. Особенно это касалось нашей войны, ведь по всем данным, флот Ютландского королевства, по сравнению с нашим Балтийским был значительно больше, и при том по всем категориям, в том числе и по броненосцам, которых у флота противника было целых три. Конечно, эти данные были немного устаревшими, ведь я их брал из справочника, за предыдущий год.
  Как и планировали, успели смонтировать все орудия до обеда, а так же тумбы, под пулемёты, после обеда, уже занимались минными палубными аппаратами, сначала они были разряжены, потом демонтированы, на их место начали ставить сдвоенные, которые после установки, заряжали минами. К тому же, оборудовали ещё два места, в которых можно было хранить, ещё две самоходные мины. Тут уже командовал, лейтенант барон Юрьев, а мичмана Павловского я отправил отдыхать.
  Уже ближе к вечеру начали догружать на эсминец, сначала продовольствие, воду, боеприпасы, в последнюю очередь догружали уголь, только после этого я выделил всего один час, на то, чтобы матросы привели себя в порядок, в первую очередь, посетив баню.
  Только после этого я отправился на доклад к капитан-лейтенанту барону Бойе. Тот уже чувствовал себя значительно лучше и в настоящий момент работал с документами. Хотя конечно, по его внешнему бледному виду было видно, что ему бы ещё полежать, с полдня, не вставая.
  Приняли решение выдвигаться, как только будет можно, после поднятия давления пара. А это как минимум через минут сорок.
  Так оно и оказалось, через сорок минут, забрав трап, отдав швартовы, отошли от причала верфи, и постепенно набирая ход, пошли в сторону Кронштадта, ещё через час я приказал увеличить ход до 20 узлов, пока была ночь, хотел отойти как можно дальше, особенно от базы Балтийского флота.
  За ночь, нас несколько раз пытались догнать корабли различных классов, но из-за разности скоростей, довольно быстро отказывались от своей затеи, а ко всему же и теряли нас. Силуэт нашего эсминца был не такой высокий, как к примеру, у тех же пароходофрегатов, или малых пароходов, которые по всей видимости выполняли функции охраны подходов к базе флота.
  Командир эсминца, так и не смог отойти от укачивания ещё при походе в Санкт-Павелбург, на верфь клана Вяземских, как пришлось идти назад. Погода, за последние несколько дней, так и не поменялась ни в лучшую, ни в худшую сторону. Наиболее опасное время при движении я посчитал ночное, и именно по этому, целую ночь провёл с вахтенными офицерами, на мостике эсминца, к тому же приказав выключить все сигнальные огни, чтобы меньше привлекать внимание.
  К 5 часам утра, отстояв теперь уже свою вахту, решил немного отдохнуть, не ожидая ничего необычного. Меня сменил, лейтенант барон Юрьев, на всякий случай, рекомендовал ему будить меня, если случиться хоть что-то, непонятное
  К тому моменту наш эсминец "Везучий", шёл с всё той же скоростью 20 узлов, по Скандинавскому заливу, примерно в 20,5 милях от береговой черты. В заливе был небольшой туман, хотя по большему счёту, он не так уж сильно ограничивал видимость. Видимость была всё равно в пределах мили.
  Спал я ровно сорок минут, когда меня поднял юнга Егор, сказав, что меня вызывают на мостик.
  Через минуту я уже подымался по трапу, первым делом окидывая взглядом по сторонам. Ничего. Поднялся на мостик к лейтенанту барону Юрьеву.
  Тот, с ходу ошарашил меня, - Сергей Сергеевич, приближается шторм.
  К такого рода заявлениям, у моряков особое отношение, именно по этому, я воспринял его слова серьёзно, ещё раз обшарив всё вокруг своим внимательным взглядом, в том числе и небо, над нашей головой. К тому же прислушиваясь к себе внутри, моя чуйка молчала.
  - Откуда такой вывод Андрей Фёдорович? - тут же уточнил я у лейтенанта барона Юрьева.
  - Так мы периодично слышим раскаты грома, - тут же ответил мне, мой офицер, - если немного подождёте, сами услышите, считаю, надо как можно быстрее, идти к береговой черте, на всякий случай.
  Я тут же напряг слух, пытаясь так же уловить раскаты грома.
  Действительно громыхнуло, хоть и далеко, но довольно прилично, и я знал почему.
  - Скорее всего, вы правы, Андрей Фёдорович, надо идти чуть ближе к береговой черте,- согласился я, с лейтенантом бароном Юрьевым, - но смею вас уверить, шторма не будет. А всё потому, что где-то рядом идёт морской бой, только и всего. Боцман.
  Крутившийся рядом с мостиком, боцман эсминца Седых, тут же посмотрел на меня.
  - По кораблю боевая тревога, сигнал боевой тревоги, не включать, всё делать тихо, - отдал приказание боцману, - потом повернулся к лейтенанту барону Юрьеву, и добавил, - пройдёмся, посмотрим, кто тут стрельбы в военное время затеял. Рулевой, скорость 14 узлов, принять на три румба вправо.
  - Есть скорость 14 узлов, три румба правее, - тут же продублировал мою команду рулевой, поворачивая эсминец в сторону, куда я указал и сбрасывая скорость.
  На палубу стали выскакивать матросы, занимая свои места по боевому расписанию, при этом готовя своё штатное вооружение к бою. Снимались чехлы с орудий, и минных палубных аппаратов, несколько матросов из боцманской команды устанавливали на своё место сначала один пулемёт "Максим", потом на другой борт и второй. Юнга Егор помогал подтаскивать ящики с лентами до пулемёта, другие тащили ящики со снарядами к орудиям, у орудий расчёты уже заняли свои места готовые действовать, то же самое было около минных палубных аппаратов, минёры проверяли аппараты на готовность к пускам.
  Подошедший мичман Павловский, уже ничего не уточнял, к тому моменту и так было слышно, как с периодичностью ухали пушки, некоторые выстрелы были хоть и редкие, но очень уж раскатистые. Складывалось такое ощущение, что стреляли орудия разных калибров, и к ним хоть и редко, через определённые промежутки времени, присоединялось что-то, очень крупное.
  - Ну что господа офицеры, - произнёс я, - посмотрим, кто тут решил пострелять. Рулевой скорость 10 узлов.
  - Есть скорость 10 узлов, - тут же продублировал команду рулевой, опять сбрасывая скорость.
  Понимая, что скоро увидим, кто ведёт бой, все офицеры вскинули свои бинокли к глазам.
  Наконец сквозь туман стало видно, что три корабля, а именно два малых парусных корабля, скорее всего, судя по оснастке бриги, а так же одно парусное судно, но более солидное, с тремя мачтами, по всей видимости, корвет, атакуют одиночный корабль, колесный паровой фрегат, под руссийским флагом.
  - Так это же наш, "Рюрик", - тут же, узнав корабль, закричал лейтенант барон Юрьев, - я в этом уверен.
  
  Глава 17
  
  "Рюрик", хоть и имел значительно меньше пушек на своём борту, но в месте, с тем, его командир действовал смело и грамотно, он, используя возможности своего корабля, ставил его так, что в момент залпа те видели только его корму или носовую часть, сам при этом стрелял в ответ.
  Парусные корабли не могли, так крутится, как противник, но, тем не менее, на их стороне был более значительный бортовой залп. Попадания были с обоих сторон, и если колёсный паровой фрегат под руссийским флагом, достойно выдержал уже по всей видимости их с пяток, то вот о его противниках этого сказать было нельзя. Один бриг, чуть большего размера (впоследствии выяснилось, что он сдался, и это действительно был бриг "Ornen", построенный чуть более десятка лет назад, с экипажем почти 100 человек и 16 орудиями), стоял чуть в стороне. У него была перебита почти у основания одна мачта, которая к тому же неудачно рухнула на вторую, перепутав все паруса. Сейчас экипаж брига, пытался разобраться со своим парусным хозяйством, при этом, правда, пытаясь по мере сил помочь своим коллегам, артиллерией одного из бортов.
  - Минная атака корвета, - тут же скомандовал я, понимая, что он среди них самый сильный, а потому и подлежащий уничтожению в первую очередь, - двумя минами первого сдвоенного аппарата, пуск с расстояния 2-х кабельтовых, заход со стороны кормы, артиллеристам стрельба по двум атакующим кораблям по готовности, пулемётами по палубам корабля при сближении.
  Всё пришло в движение, офицеры, уяснив свои задачи, бросились бегом их выполнять. Артиллеристы уже привычно стали наводить свои орудия на выбранные цели, расстояние до кораблей ютландского флота было около мили, туман ещё не совсем прошёл, а ночь только-только стала уходить, уступая место рассвету.
  Скорость эсминца была увеличена, до привычных для артиллеристов, 14 узлов.
  Первыми открыло огонь, конечно же, 47-мм орудие правого борта, со своей неимоверной, на тот момент скорострельностью 15 выстрелов в минуту, добившись первого попадания уже в конце первой же минуты стрельбы, попадание пришлось в корпус брига который атаковал наш "Рюрик". А вот расчёт 75-мм носового орудия, так и не смог попасть да конца минной атаки, пробитые насквозь паруса, не в счёт, снаряды к ней были ведь, только бронебойные.
  Конечно же, на кораблях под флагом Ютландского королевства, увидели что неожиданно из-за пелены тумана, на них выскочил военный корабль под руссийским флагом, и судя по вооружению крейсер, который не думая устремился на них в атаку, те тут же попытались развернуться так, чтобы задействовать артиллерию обоих бортов, однако сделать это, им не дали. Как только на палубе атакованного корвета, наметилось движение, по нему практически в упор ударило одновременно два пулемёта "Максим". Как позже я узнал, за один из них встал сам боцман Седых, за второй, зная, на что они способны, встал сам артиллерист миноносца мичман Павловский. Вот тут, все наглядно увидели, что они могут сделать в два ствола выпустив за туже минуту, около тысячи пуль, практически в упор. К тому успев немного пройтись и по открытым портам артиллерийской палубы. От попадания какой-то одной, или может быть нескольких пуль, произошел взрыв внутри корвета. Но не это главное, на развороте, мы выпустили две самоходные мины. Вот этого то, от "крейсера" никто не ожидал, тем более пуски самоходных мин, были сделаны буквально в упор, с расстояния, каких-то 2-х кабельтовых. На корвете, пока увидели пуски самоходных мин, пока поняли, что мы сделали, пока до офицера, который командовал на корвете, дошла информация о пуске самоходных мин, пока он начал командовать поворот, одна из мин, дошла до борта корвета.
  Как потом мы выяснили, что это был парусный, 20-ти пушечный корвет "Najaden", с экипажем в 130 человек, с весьма солидными размерами 38х9х4м, водоизмещением 270 тонн.
  Взрыв мины был впечатляющий, столб воды, что-то тут же рвануло внутри на корвете, по всей видимости, боеприпасы которые находились около пушек. Сам корвет, стал разваливаться на две части, при этом носовая часть, была значительно меньше.
  - Не жилец, - мелькнуло в голове у меня, но в голос я отдавал другие приказы, выводя эсминец, на бриг, который всё ещё стрелял по нашему "Рюрик", и на том уже, что-то горело.
  - Минная атака брига, - последовало новое распоряжение от меня, - стрельба двумя минами 2-го минного палубного аппарата, артиллерии перенести огонь на бриг.
  Мои команды, тут же дублировались матросом, стоящим недалеко от меня. Его сюда и определили из-за его голоса, который, несмотря на артиллерийскую стрельбу, наверное, слышали все на корабле.
  Бриг под флагом Ютландского королевства, сделал попытку выйти из боя, прекратив обстрел колесного парового фрегата "Рюрик". Вот только, кто ему дал такую возможность, на нём сейчас был сосредоточен огонь артиллерии "Рюрика", а так же наших орудий, особенно хорошо получалось у расчётов 47-мм, те то, как раз стреляли гранатами. На сближении с бригом открыли огонь и с пулемётов "Максим", всё те же стрелки, а именно боцман Седых и мичман Павловский, нещадно пройдясь по палубе корабля, а так же по артиллерийским портам, к тому же, бриг стал замедливать свой ход, его паруса стали выходить из строя, из-за частных попаданий в них и обрывов.
   На тот момент мы вышли на расстояние минной атаки и лейтенант барон Юрьев не подвёл, выпустив самоходные мины с расстояния, даже меньше чем 2 кабельтова. Опять взорвалась лишь одна. Почему? А кто его знает. Но, и одной самоходной мины, бригу вполне хватило, тем более в этот раз, она попала точно по миделю корабля, столб воды, и просто большая для такого корабля, подводная дыра, бриг стал заваливаться на бок, где образовалась дыра.
  Как потом мы выяснили, это был парусный, 12-ти пушечный бриг "Mercurius", с экипажем в 70 человек, и водоизмещением 300 тонн.
  - И этот не жилец, - тут же подумалось мне.
  Именно в этот момент, раздался голос, - командир на палубе.
  Я мгновенно крутнулся на мостике, разворачиваясь, капитан-лейтенант барон Бойе, медленно шёл к мостику, его поддерживали с одной стороны юнга Егор, с другой боцман Седых.
  Так же медленно, он стал подниматься на мостик.
  - Командир на мостике, - тут же пошла команда по эсминцу.
  - Что тут у нас, Сергей Сергеевич? - с небольшой задержкой, ещё не отдышавшись, задал вопрос Аксель Иванович.
  Я тут же начал докладывать, - три парусных корабля, под флагами ютландского королевства, напали на наш, по всей видимости, колесный паровой фрегат "Рюрик", по крайней мере, что это он, утверждал лейтенант барон Юрьев. Пришлось срочно вмешаться, для наведения порядка, потопили четырьмя самоходными минами, корвет и бриг, а последний третий бриг не может дать ход из-за спутанных парусов, ну я думаю, и не даст, "Рюрик" не дозволит. А нам тут делать больше нечего. Думаю, нам надо поторопиться идти до Риги, наше дежурство никто не отменял.
  - Да, да голубчик, распорядитесь, чтобы без задержки шли в Ригу, - тут же отдал указание Аксель Иванович, - "Рюрик", здесь и без нас, дальше разберётся.
  От меня, тут же последовала команда, на взятие курса на Ригу, скорость 20 узлов.
  Эсминец "Везучий", сделав плавный разворот, лёг на свой курс, додав скорости, и буквально через считанные минуты, опять скрылся в тумане, которые до сих пор не прошёл.
  - И что это было? - задал вопрос, своим подчинённым, капитан 2-го ранга Баженов Александр Иванович, командир колесного парового фрегата "Рюрик", при этом сняв свой головной убор, достал из кармана своего полупальто, носовой платок и стал вытирать обильный пот, выступивший у него на лбу.
  Вопрос, который командир корабля, задал своим подчинённым офицерам, стоявшим около него, был, скорее всего, риторический. Его подчинённые офицеры прекрасно видели, что недавно появившийся, и вот сейчас, так же внезапно исчезнувший военный корабль, был под руссийским флагом. Именно он оказал им неоценимую помощь, в течении небольшого времени, в буквальном смысле этого слова, потопив два парусных корабля противника, корвет и один из бригов, причём именно тот, который был наиболее боеспособен.
  - Господа офицеры, - внезапно подал голос капитан-лейтенант Измайлов, старший офицер корвета "Рюрик", - а вы не заметили, ничего странного, в этом военном корабле, под руссийским флагом?
  - Что же вас так заинтересовало, Сергей Петрович? - спросил у него капитан 2-го ранга Баженов, посмотрев на своего старшего офицера.
  - А то, что этот корабль ушёл отсюда, со скоростью порядка 20 узлов, - задумчиво произнёс, капитан-лейтенант Измайлов, при этом смотря на неподвижный бриг, на котором, по всей видимости, были сильно впечатлены, таким скоротечным разгромом их небольшой эскадры, что стали опускать свой флаг, в знак того, что они сдаются.
  - А ведь вы правы, Сергей Петрович, - подтвердил слова старшего офицера "Рюрика", кто-то из офицеров.
  Ещё один из стоящих офицеров, добавил от себя, - странное ещё то, что они провели две минные атаки, оба раза попали, но при этом самоходных мин было выпущено четыре, а не две, я это точно заметил.
  - Тут не это главное, - смущённо произнёс ещё один из офицеров, наверное, самый молодой мичман, - я вот заметил, когда этот корабль уходил, то на мостике, двое, офицер и матрос, поддерживали ещё одного солидного офицера, скорее всего командира корабля, тот видать получил ранение, но не пожелал покидать мостик, во время боя. Вот он ГЕРОЙ, с большой буквы, не правда ли, господа?
  - Господа, - прервал дальнейший интересный разговор, капитан 2-го ранга Баженов, - а не пора ли нам, уже заняться делом. Нам ещё этот бриг, тащить в Таллин, да тех, кто ещё живой на воде, собрать надо.
   Сам Баженов, подумал, что всё, что заметили его офицеры, он обязательно отразит, в своём рапорте, на имя своего командира. Не надо, чтобы о таких героях, как этот корабль, его командир и экипаж соответственно, забыли в сутолоке горнила войны.
  На эти слова командира, у всех без исключения офицеров, лица приняли радостное выражение. Ну, ещё бы, прийти в порт базирования с победой, да ещё притащить трофейный корабль, с кучей пленных матросов, такое, конечно же, будет непременно оценено положительно, со стороны командования.
  А в это время эсминец "Везучий", уходил в сторону Риги, спеша в первую очередь к проливу Ирбена.
  Как только мы покинули место боя, я тут же приказал доложить мне, сколько человек мы потеряли и сколько у нас раненых. Как оказалось, потерь у нас не было, а вот раненые были, задело осколками на излёте четверых, им сейчас оказывал помощь наш судовой врач.
  Лейтенант барон Юрьев, занимался перезарядкой минных палубных аппаратов, а мичман Павловский, в это время бегал по всему эсминцу, контролируя чистку пушек, пулемёты унесли вниз, чтобы чистить там, боцманская команда помогала и минёрам и артиллеристам.
  С момента, как только утро стало вступать в свои права, туман стал медленно рассеиваться. Эсминец шёл на своих 20 узлах, постепенно приближаясь к проливу Ирбен. При этом, стараясь обходить стороной, все встречные корабли, предварительно проверив издалека, какой у них флаг, особое внимание, конечно же, обращалось на то, гражданский или военный корабль.
  Пролив Ирбен контролировала миноноска "Налим", когда мы подошли к ней, её командир мичман Басаргин, сообщил, что по решению командира отряда, капитан-лейтенанта Болтина, он мичман Басаргин на своей миноноске, обеспечивает контроль, за проливом Ирбен, а миноносец "Быстрый", будет действовать чуть мористее, милях в десяти.
  Ну что ж, в принципе Болтин, действовал правильно, распределив обязанности таким образом. Ведь не будь наших двух кораблей, миноноски так и действовали, а вот всё, что шло мористее, они уже не смогли бы контролировать.
  Скорее всего и мы так же, будем действовать. Тут меня посетила, неожиданная мысль, которую я и стал обдумывать. А именно - а зачем, мы будем сидеть после дежурства, в порту Риги? Тут думаю, и одного дня, будет достаточно, а вот за оставшиеся два можно пробежаться вперёд и посмотреть, что там твориться.
  Сейчас играть от нападения, мне больше нравилось, чем от защиты. Так и решим, посмотрим, что на это скажет капитан 2-го ранга Акулов, особенно после нашего сегодняшнего сообщения.
  Кстати за завтраком, в кают-компании, я как бы невзначай поинтересовался у офицеров, - а когда мне отдадут, честно выигранные деньги, за пари? По его условию, в первом же бою, барон Юрьев добьётся попадания самодвижущими минами в два боевых корабля. Первый бой эсминца, был? Был, попадания в два корабля, были? Были. Значит, я выиграл в этом пари.
  Видя немного расстроенные лица офицеров, улыбнувшись, сказал, что им ещё повезло, а вот моему деду и его компаньонам, нет, - те, так же, заключили со мной, пари, условия те же, а вот ставки в десять раз выше, так что им придётся отдавать двадцать тысяч.
  Это немного разрядило обстановку за столом. Ведь что такое две тысячи на всех, и двадцать, которые придётся платить другим.
  Единственно, мичман Павловский, высказался, что больше заключать со мной пари не будет ни при каких условиях. Почему? Так я, везучий же.
  - Ну, хоть один понял, что я везучий, - усмехнулся про себя, я, - может и до остальных дойдет, вот и будут действовать, с учётом этого и рядом со мной, а мне это только на руку.
  После завтрака, зашёл к командиру, необходимо было обговорить пришедшую мне, в голову, идею.
  Капитан-лейтенант барон Бойе, чувствовал себя немного лучше, эсминец шёл по заливу, и ориентировочно, должен прибыть в Ригу, на базу 2-го отряда миноносок, минут через сорок. Погода в заливе, была лучше, чем на море, соответственно и улучшалось самочувствие нашего командира.
  Тот как раз дописывал рапорт, на имя командира отряда, о бое в котором участвовал эсминец "Везучий". Подробно, в деталях, весь бой и наши действия, я ему рассказал сразу же после боя, зайдя в его каюту. К тому же, как-то надо было, списывать выпущенные четыре самоходные мины, да и снаряды к пушкам, патроны к пулемётам. А так рапорт о бое, где в конце было указано, сколько и чего было израсходовано во время боя.
  Подход к причалу прошёл буднично, отдали швартовы, установили трап.
  Ещё на подходе я видел, что все миноноски отряда находились на базе, пока, по всей видимости, их никуда, не привлекали.
  У причала нас встречал, только один человек - мичман Вальд.
  Ну, вот импонировал, мне, этот человек, и всё тут, обязательно сделаю всё, чтобы, он попал ко мне служить, и неважно кем.
  Александр Иванович, как всегда был в прекрасном расположении духа, улыбаясь, ждал, когда мы сойдём на причал, и я даже знал, почему. Тот надеялся, что мы привезём ему новомодный пулемёт "Максим", с запасом патронов. По поводу нашего довооружения эсминца, он промолчал, да и что было говорить, итак всё видно, наша артиллерия усилилась, как бы, не в два раза, впрочем, то же самое можно было и сказать про мины на корабле.
  И такой я действительно привёз, взяв его в качестве резервного, с запасом патронов. К тому же выпросил у Ивашова, ещё и запасную тумбу крепления, для него.
  На этот раз в штаб отряда, шли не только мы с командиром, с нами шли, так же и лейтенант барон Юрьев, и мичман Павловский, всё же это был в большей степени и их триумф, они в нём принимали непосредственное участие.
  Мичман Вальд, поздоровался со всеми, и по ходу нашего движения пристроился рядом со мной, вопросительно посмотрев на меня.
  - Александр Иванович, да не волнуйтесь вы так, - сказал я мичману, - есть для вас пулемёт "Максим", с боеприпасами, а так же облегчённая тумба для его установки. Можете его забрать у боцмана Седых, ему уже, я распоряжение отдал.
  - Так может быть, ..., - нетерпеливо проговорил, мичман Вальд.
  Я его перебил, - думаю, что это вы сделаете чуть позже, вам сейчас просто необходимо присутствовать с нами на докладе, нашего командира.
  - Узнаете много нового, - загадочно добавил я, улыбнувшись.
  Конечно же, большинство офицеров находилось в зале, все уже воочию смогли увидеть довооружение нашего эсминца. Они заметили всё, и вновь установленные пушки, а так же заменённые минные палубные аппараты, на сдвоенные. Так же не ушло от их внимания, то что на эсминце, в кормовой части, были сделаны крепления, для взятия на борт ещё двух самоходных мин.
  Капитан-лейтенант барон Бойе, доложил по всей форме, что довооружение эсминца, произведено. Далее он сказал, что сегодня в 5 часов утра, эсминец "Везучий" принял свой первый бой.
  Аксель Иванович, более подробно остановился на том, что небольшая эскадра в составе трёх военных парусных кораблей, корвета и двух бригов под флагами Ютландского королевства, атаковала наш колесный паровой фрегат "Рюрик". Мы, конечно же, вмешались, итог - два корабля, а именно корвет и один бриг мы потопили, а у оставшегося брига, наш "Рюрик", выбил одну из мачт с парусами, которая к тому же неудачно для экипажа, упала на другую мачту.
  В конце своего доклада капитан-лейтенант барон Бойе, протянул командиру отряда свой рапорт, с подробностями, которые озвучил только что.
  В зале стоял гул, офицеры отряда обсуждали доклад командира эсминца, или даже правильно сказать, итоги боя - уничтожение двух кораблей.
  В это время Аксель Иванович, в своей спокойной манере, обсуждал с командиром отряда капитаном 2-го ранга Акуловым, догрузку на борт эсминца четырёх самоходных мин. О получении боеприпасов к орудиям и пулемётам, он не говорил, так как на складах отряда, их просто не было. И к тому же мы, догрузили их несколько боекомплектов, ящики ставили, где только можно, внутри корабля. Ну и после боя их количество несколько уменьшилось, но все равно было значительным.
  Кроме того, Аксель Иванович, уточнил и вопрос о том, можем ли мы, пробежаться после дежурства, недалеко миль на 100, вперёд, чтобы оценить обстановку на море.
  После совещания со своим помощником, Владимир Петрович, принял решение, что он сам подойдёт на "Быстром" к нам, в момент пересменки отрядов, а уж потом с нами пробежится вперёд.
  Такое решение командира отряда, меня и Акселя Ивановича вполне устраивало.
  Как только доклад и решение всех вопросов было закончено, на всех нас, офицеров эсминца, насели офицеры отряда, всем были интересны подробности боя.
  Я же потихоньку двинулся на выход, слишком много было дел на корабле, одна погрузка самоходных мин на борт, да и догрузка угля чего стоила. За мной, конечно же, увязался и мичман Вальд.
  От него, тут же посыпались вопросы о прошедшем бое, его интересовало буквально всё, расстановка сил, кто как действовал, тактика боя.
  Я отвечал, а про себя подумал, - и тут, мичман Вальд выхватил главное, и задаёт правильные вопросы.
   На причале около дежурного уже была выгружена облегчённая тумба, для пулемёта и ящики с патронами, большой ящик для запасных частей и его чистки. Сам пулемёт тоже был здесь, прикрытый брезентом. По всей видимости, боцман эсминца Седых, зная непоседливую натуру мичмана Вальда, и видя нетерпение последнего на причале, когда туда швартовался эсминец, заранее приготовил для него пулемёт, в комплекте.
  Последний, как только увидел приготовленный для него комплект пулемёта, тут же умчался за своими подчинёнными, чтобы перетащить и сразу же установить его на миноноску.
  Ведь рано утром, как мы, так и он должны выйти на дежурство в пролив Ирбен.
  На эсминце полным ходом кипела работа, загружался уголь со склада отряда, уже засыпанный в мешки и привезённый на подводах. Самоходные мины, скорее всего, привезут позднее, после обеда, когда поступит команда от адъютанта отряда мичмана Фесуна.
  Полностью загрузка всего на эсминец, в том числе и самоходных мин, закончилась перед ужином, о чём мне доложил боцман Седых, которому я разрешил в две смены, отправить экипаж в баню, а ужин для них перенести на более позднее время, с чем тот, конечно же, согласился. Сначала отмыться, потом поесть.
  Утром, по привычке встал рано, успел выспаться, привёл себя в порядок, поднялся на верхнюю палубу, корабль только оживал, к тому моменту топкам пришли кочегары, которые начали вводить в строй остывшие котлы, кок так же уже вовсю шуровал на камбузе, оттуда шли приятные запахи.
  Отход отряда, в составе нашего эсминца и миноноски "Лещ", был назначен сразу же, после завтрака. Что и произошло, после выхода из порта, дальше шли 10-ти узловым ходом, эсминец лидировал, за ним на расстоянии 2-х кабельтовых шла миноноска "Лещ" под командованием мичмана Вальда.
  Через несколько часов поменяли дежуривший в проливе отряд в составе миноносца "Быстрый" и миноноску "Налим", те сразу же ушли в Ригу. За все три дня, они военных кораблей Ютландского королевства не наблюдали.
  С миноносца "Быстрый" с удивлением наблюдали за тем, как после нашего довооружения, выглядел эсминец. Впечатление, мы на них произвели, всё же восемь самоходных мин на борту, вместо четырёх у них, а за количество пушек, я вообще молчу.
  
  Глава 18
  
  Вообще-то я начал подозревать, почему война имела такой вялотекущий характер, но это надо было проверить, посмотреть на события недели через полторы.
  Своё дежурство мы так же организовали, как и наши предшественники, миноноска "Лещ" осталась около пролива, а мы отошли мористее, но так, чтобы так же контролировать пролив. Раз в сутки мы подходили к миноноске, давая возможность её экипажу, хотя бы раз в сутки поесть горячее, обычно это было в обеденное время.
  Три дня прошли без каких-то происшествий. Конечно, были проходящие корабли, но все они, как правило, имели флаги как германской империи, так и скандинавского королевства. Прошло так же и несколько кораблей, в основном каботажных и с флагом нашим. Они все как один сообщили, что кораблей с флагами Ютландии, они не видели, но, тем не менее, один из капитанов, сообщил нам, что в этих районах уже пропали несколько кораблей под флагами руссийской империи.
  Все эти сообщения только укрепляли меня в том, что Ютландское королевство, будет играть от обороны, изредка или периодично делая набеги в наши воды или прилегающие к ним. Основная цель уничтожение военных кораблей, ну и конечно же, захват кораблей противника (тут подразумеваются только те корабли, которые в состоянии дойти до портов Ютландии).
  Ровно через три дня, приблизительно в тоже время, на горизонте показался наш отряд кораблей, наша замена.
  Ещё через некоторое время на наш борт перешёл прибывший на миноносце "Быстрый" командир 2-го отряда миноносок капитан 2-го ранга Акулов, с ним в этот раз пришла миноноска "Камбала". По всей видимости, наш командир решил чередовать миноноски на такие дежурства, ну что ж, правильное решение, на мой взгляд.
  Лица офицеров "Быстрого", тех, кто находился на верхней палубе, были грустными, им сообщили в отряде, о наших успехах, они понимали и тут, мы их опередили.
  Как только командир отряда перешёл на борт эсминца, и боцманы разъединили корабли, мы направились в сторону Германской империи, пока вдоль нашего берега. На дежурстве, зная что, скорее всего нам предстоит, ещё пробег далее морем, мы особо уголь не тратили, двигаясь лишь самым экономичным ходом.
  Вопрос куда идти мы уже обсуждали в кругу офицеров в кают-компании во время еды и пришли к единому мнению. Сначала необходимо идти, до границы с Германской империей мористее, в пределах 10-20 миль от берега, а вот ближе к границе уйти в море миль на 40-50. И вот там пробовать ловить корабли, которые будут идти в нашу сторону, проверяя их принадлежность.
  Но всё это планировали мы, а вот как решит наш командир отряда, мы не знали, а тот сделал всё по-простому, он собрал всех офицеров в кают-компании, и уточнил, куда мы хотим пробежаться, при этом хитро посматривая на нас.
  Аксель Иванович, высказал общее мнение, что необходимо пока пробежаться до наших границ, а вот там отойти мористее и ждать прохода любых кораблей, смотря кто они, по национальности их флага.
  С нами тут же легко согласился капитан 2-го ранга Акулов. По всей видимости, наши и его планы совпали. Ведь на всё, про всё, у нас было всего два дня. Уже ближе к ночи мы подходили к границе нашей империи и Германской. В этой действительности, последним крупным городом на Балтике, у нашей империи, был город Мемель, а граница между империями проходила как раз по реке с одноимённым названием.
  Так уж получилось, что как раз было время моей вахты. Мы ещё были, как говориться на расстоянии, когда ко мне на мостик поднялся боцман Седых.
  - Ваше благородие, Сергей Сергеевич, - тревожно проговорил он, - впереди идёт морской бой, пушки стреляют.
  Я, до этого стоявший на мостике немного расслаблено, мгновенно напряг слух. И да, мне так же послышалось, что впереди стреляли пушки, притом изредка, были слышны выстрелы крупного калибра.
  - Куприян Семёнович, - тут же отдал указания я, - срочно, на мостик наших командиров и наших офицеров.
  - Сделаем, - только и сказал Седых, быстро покинув мостик корабля, направил одного из палубных матросов вниз в сторону офицерских кают.
  Первыми, конечно же, выскочили лейтенант барон Юрьев и мичман Павловский, которые бегом бросились к мостику, оба не стали подыматься, просто снизу вопросительно посмотрели на меня.
  - У Мемеля идёт бой, кто с кем пока не понятно, - пояснил я им.
  В это время показались и наши командиры командир 2-го отряда миноносок капитан 2-го ранга Акулов и командир эсминца капитан-лейтенант барон Бойе.
  - У Мемеля идёт бой, кто с кем пока не понятно, - так же доложил я им, - предлагаю аккуратно, не спеша приблизится к месту боя со стороны Германской империи, обойдя город на большом расстоянии и по дуге.
  - Поясните подробнее, господин лейтенант, - уточнил командир отряда.
  - С той стороны нас не ждут, это первое, - начал говорить я, - второе, по всей видимости, к Мемелю подошла сильная эскадра для бомбардировки, как порта, нашей военно-морской базы, так и самого города, что мы сейчас слышим. Слишком легко это, у них не получится, там помимо военных кораблей базы, есть ещё и артиллерия береговой обороны, которую надо продавить. А это повреждения кораблей, которые как раз и будут уходить в один из портов Германской империи, она их просто обязана прикрывать. Тут выплывает, в-третьих, отходящие повреждённые корабли мы атакуем и уничтожаем, а потом посмотрим, кто действует у города, до утра ещё далеко. А мы как раз и созданы для удара больше в ночное время, чем днём, так как действуем более эффективно, время перезарядки у нас будет, потом под утро пока не рассвело, опять атакуем. На несколько атак нас хватит.
  Уже сейчас всё отчётливо была слышна канонада около города.
  Наши командиры только переглянулись между собой.
  - Действуйте лейтенант, - дал добро, капитан 2-го ранга Акулов, - и заодно скомандуйте, боевую тревогу по кораблю.
  - Боцман, боевая тревога по кораблю, - тут же стал распоряжаться я, - рулевой. Тут я стал задавать новый курс и скорость эсминца, который стал плавно по дуге уходить мористее.
  Уже когда мы ушли далеко в море, огибая город, стало ясно, что действительно город и порт подвергся атаке с моря. Именно к Мемелю, подошла довольно значительная эскадра порядка двадцати вымпелов, из них почти половина, корабли крупного водоизмещения, имеющие значительное количество артиллерии на борту.
  - Господа, - взволновано сообщил, лейтенант барон Юрьев, - посмотрите туда.
  Тут, он показал направление рукой и продолжил, - это один из броненосцев, он самый большой и во время вспышек выстрелов у него видно две дымовые трубы.
  - Вот и определилась для нас основная цель, - ответил ему я, при этом я, в это самое время рассматривал именно этот корабль, с первого мгновения не сомневаясь, что это действительно броненосец. Одна из трёх, самых приоритетных, для нас целей.
  - А я бы начинал, вон с того, - проговорил мичман Павловский, показывая на удалённую светящуюся точку впереди на море, она медленно уходила от города в сторону портов Германской империи, - он явно повреждён, так как практически не идёт, а ползёт очень медленно. Что за корабль, отсюда не видно, ночь, но нам ничего не стоит подойти к нему поближе и глянуть, может быть, цель стоящая. Времени у нас до рассвета ещё есть.
  Наши беседы между мной и бароном Юрьевым и Павловским не прошли даром, они уже сейчас могли расставлять приоритеты в зависимости, от имеющихся в наличии самоходных мин. Пётр Саввич, уже прикинул, что стрелять в броненосец, мы будем всем всеми четырьмя заряженными в палубные аппараты минами. А у нас есть ещё четыре, и тут несколько из них, можно рационально использовать.
  Наши командиры опять переглянулись между собой, я как стоящий рядом с командиром, видел, что Акселю Ивановичу, уже становиться плохо, но пока он ещё держится.
  - Ну что ж, можно и посмотреть, кто там отползает от города, время у нас действительно есть, - согласился с Павловским капитан 2-го ранга Акулов, - командуйте, Сергей Сергеевич, а мы уж тут, с Акселем Ивановичем, на палубе постоим.
  К этому моменту, экипаж эсминца "Везучий" уже занял свои места, согласно штатного расписания, к орудия были поднесены ящики со снарядами, пулемёты установлены на свои штатные места и заряжены.
  Догнать уходящий вперёд корабль, мы смогли только минут через двадцать. По мере приближения к нему стало понятно, что это был большой парусный, который шёл под парусами, только на одной мачте.
  - Больно уж похож на парусный фрегат, по своим большим размерам, - рассматривая его издалека ночи, сообщил нам капитан 2-го ранга Акулов, - артиллерия, скорее всего в два яруса, значит пушек там, около полусотни, отсюда вывод, что экипаж не менее четырёх сотен человек. Цель вполне приёмлемая.
  Мы терпеливо ждали его решения.
  Как только капитан 2-го ранга Акулов уже хотел вынести своё решение, раздался голос впереди ещё один корабль он стоит неподвижно.
  Все офицеры тут же вскинули бинокли, чтобы посмотреть, что же твориться впереди.
  Мы на настоящий момент шли мористее, чем парусный корабль противника, и именно поэтому не стали снижать скорость, чтобы посмотреть, что же стоит впереди.
  А там, действительно были огни, на каком-то корабле и он стоял неподвижно. Уже буквально через минут пять, мы, наконец, смогли определить, что там стояло. А стоял там парусно-винтовой корабль, в длину приблизительно за 50 метров, на нём горели все положенные огни. Было видно издалека, как по нему снуют матросы, много, из его единственной трубы валил дым, корабль имел значительные повреждения, но держался на воде, хотя было видно по парусам, что он имел небольшой крен на левый борт. По всей видимости, у него вышла из строя именно сейчас, его паровая машина, а может быть они просто сами остановили её, мы не знали. В настоящий момент матросы этого корабля, пытались ставить паруса, но, по всей видимости, его такелаж был частично выведен из строя и они сейчас пытались, поставить хоть какие-то паруса, чтобы корабль смог двигаться.
  - Ну, вот и определились с целями, - наконец определившись, произнёс капитан 2-го ранга Акулов, - для начала атакуем повреждённые корабли. В первую очередь неподвижную цель, она лёгкая, должны попасть в неё, потом атакуем тот корабль, что ползёт сзади на расстоянии, а уж потом основная цель броненосец. Как будете стрелять Андрей Фёдорович? Тут же уточнил он у нашего главного минёра.
  - Чтобы с гарантией, то надо стрелять в каждый, двумя самоходными минами, - вынес свой вердикт, лейтенант барон Юрьев, - а вот по броненосцу все четыре разом, уж как минимум одна дойдет, добить его нам навряд ли дадут.
  - Полностью согласен с Андреем Фёдоровичем, - подтвердил и я, - здесь надо пускать по две самоходные мины, чтобы наверняка, как впрочем, и в последнем случае, у нас там будет только одна попытка.
  - Вот и командуйте Сергей Сергеевич, - повернувшись ко мне, приказал капитан 2-го ранга Акулов, - а мы с Аксель Ивановичем здесь постоим, не будем мешать молодёжи.
  - Внимание экипаж, - тут же стал раздавать команды я, - минная атака, цель парусно-винтовой корабль противника, стрелять двумя самоходными минами из первого сдвоенного палубного аппарата, с расстояния менее 2-х кабельтовых по готовности. Мичман Павловский, артиллеристы огня не открывают совсем, попробуем списать первую атаку на несчастный случай на корабле, для второго корабля, идущего сзади. Рулевой, ... . Тут я стал командовать рулевым, чтобы он вышел оптимально на корабль, который мы собирались атаковать. Лейтенант барон Юрьев, получив задачу, как впрочем, и мичман Павловский, поспешили её выполнять.
  Я очень надеялся, что никто из артиллеристов не выстрелит раньше времени, а взрыв на корабле. Второй может принять за взрыв котла корабля, в результате затопления.
  Всё это говорилось долго, а в реальности, делалось быстро, ведь мы, так ещё не настигли стоящий впереди корабль, хотя и шли уже на скорости 20 узлов.
  Момент атаки на корабле "проспали", а может быть, и успели своевременно заметить, но вот уже отреагировать на саму атаку не успели, артиллеристы так и не сделали ни одного выстрела по нам, мы же прямо в полигонных условиях выпустили две самоходные мины с расстояния всего каких-то 1,5 кабельтовых. Попала как всегда, одна из них, и попала хорошо, как раз за дымовой трубой, попадание хорошо было видно, как всегда столб воды под бортом, большая пробоина, по всей видимости, у корабля был повреждён и сам киль. Это стало видно на отходе, когда корабль стал распадаться на две части, заваливаясь в разные стороны. К тому же после подрыва мины, произошёл и подрыв работающего котла корабля, хоть он был намного меньший по звуку. Навряд ли, кто-то из уцелевшего экипажа корабля выживет, так как мы находились на приличном расстоянии от берега, а в начале мая вода в Балтике совсем не располагала к купанию, от слова вообще.
  Уже после окончания войны удалось выяснить, что это был винтовой авизо "Grille" с экипажем в 70 человек, с весьма солидными размерами 53х7х3м водоизмещением около 400 тонн, имеющий на вооружении всего две пушки (тут хотелось бы сказать уважаемым читателям, что точно такой же корабль, был и в нашей действительности, вот только построен он был значительно позднее, времени которое, приводится здесь).
  Тут, конечно же, стоит вспомнить и артиллеристов эсминца, они всё же сдержались, никто из них не произвёл выстрела, чтобы не спугнуть медленно идущий в этом же направлении, ещё один парусный корабль, гораздо большего размера.
  - Очень удачное начало получилось, - потирая руки, заметил капитан 2-го ранга Акулов стоящему рядом Акселю Ивановичу. Но заметив, что тот еле держится, тут же отдал указание, находящимся рядом матросам, чтобы они помогли командиру эсминца, дойти до каюты.
  - Аксель Иванович, - проговорил он, - идите уже отдыхать, тут молодёжь и без вас справиться, я присмотрю за ними, а вам сразу же будут докладывать все результаты.
  Тот действительно вынужден был согласиться с командиром 2-го отряда миноносок, так как действительно, еле стоял на ногах, и то исключительно, благодаря своим волевым качествам.
  Понимая, что сейчас последует атака, на второй повреждённый корабль, лейтенант барон Юрьев, не стал перезаряжать первый сдвоенный минный палубный аппарат, а сосредоточился на подготовке к пуску мин, со второго.
  На втором парусном корабле видели, что что-то, произошла впереди, но из-за ночи, по всей видимости, ещё не разобрались, а прибавить ход корабля, они не могли, поэтому медленно двигаясь вперёд они, просто смотрели.
  Атаку эсминца, они, по всей видимости, заметили, и даже попытались отреагировать, но быстро им это сделать, не удалось, как и выстрелить из пушек.
  Ну, сами посудите, заметил матрос атаку, сообщил офицеру, стоящему рядом с рулевым. Тот в первую очередь должен, сам убедиться, посмотрев в указанное направление, посмотрел, увидел, принял решение, а корабль движется, очень медленно. Одного матроса отправил в низ, на палубы с пушками, пока там станут командовать, открывать закрытые пушечные порты, искать цель, готовить пушки к выстрелу пройдёт, как минимум минут пять. К тому же намеренья атакующего корабля пока не понятны, он не стреляет из пушек, а вот самоходные мины выпустил уже практически в упор с очень маленького расстояния, где-то всего лишь кабельтов. В этот раз самоходные мины попали, обе. Подводные подрывы, произошли почти одновременно. Для такого большого корабля (тут я забегу немного вперёд и скажу, что после войны, было выяснено, что это был 14-ти пушечный винтовой корвет "Augusta", с экипажем в 230 человек, с большими размерами 75х11х5м, водоизмещением 2200 тонн; точно такой, же был и нашем мире, но он был так же построен гораздо позднее по времени), два попадания, да ещё в один и тот же борт, были критичными. К тому же, как я и говорил ранее, он уже имел значительные повреждения, полученные в ходе боя у города Мемель, в том числе попадания и в свой борт. Большие пробоины не оставили кораблю шанса не спасение, после того как балтийская вода с шумом устремилась внутрь его, он стал ложиться на борт в который попали мины. Кто мог из экипажа, стали прыгать за борт, пытаясь таким образом спастись.
  Эсминец, как только выпустил две самоходные мины, тут же пошёл на плавный разворот в сторону города Мемель.
  - Два корабля, очень хороший результат, - вцепившись в ограждения на корабле, и смотря назад, на тонущий корабль, произнёс стоящий к тому времени на мостике эсминца, капитан 2-го ранга Акулов, - а вы как считаете, Сергей Сергеевич?
  - Для учёбы, вполне идеально пошли, - согласился я с Владимиром Петровичем, - как по заказу.
  - Учёбы? - тот, даже повернулся ко мне лицом, - вы, Сергей Сергеевич, сказали учёбы?
  - Ну, назовём её по-другому, - чуть подумав, сказал я, - пусть будет - учёба боем. А что же это ещё? Одна цель боевая, неподвижная, другая так же боевая, еле двигающаяся. И самое главное, Владимир Петрович, мы действуем именно по своему предназначению, атакуя и добивая, повреждённые корабли в ночное время, на средней скорости. Для этого и создавался, именно этот корабль
  Крики, вперемежку с матами, в кормовой части, говорили только об одном, что сейчас там идёт перезарядка палубных аппаратов запасными самоходными минами. Так как спешить нам было не куда, скорость эсминца была всего лишь 13 узлов, шли мы опять мористее, с такой скоростью, чтобы как раз через час, подойти к городу Мемель, с той стороны уже была слышна канонада, там не прекращали стрелять пушки.
  - Думаете получиться у нас, подорвать броненосец, Сергей Сергеевич? - спросил у меня стоявший рядом командир отряда капитан 2-го ранга Акулов.
  - Надеюсь на это, даже если мы его повредим, то он будет вынужден уйти в Ютланд, для ремонта, - ответил я, обдумывая как бы половчее провернуть атаку на флагмана прибывшей эскадры, а то, что это так, я нисколько не сомневался. И именно там должен быть штаб прибывшей эскадры.
  Когда общий план атаки стал вырисовываться в моей голове, повернулся назад, крикнув, - лейтенанта барона Юрьева и мичмана Павловского, на мостик.
  Первым прибыл мичман Павловский, за ним лейтенант барона Юрьев, они вопросительно посмотрели на меня.
  - Значит так, господа офицера, если вы, конечно, позволите, Владимир Петрович, - начал я при этом посмотрев на командира отряда, что он скажет, тот только кивнул головой, давая своё разрешение, ему и самому было любопытно, что же придумал неугомонный лейтенант барон Вяземский.
  - Действовать будем так, - продолжил я говорить, получив одобрение Акулова, - у нас всего лишь одна попытка, больше нам не дадут сделать ни одной. Именно по этому, мы будем заходить на броненосец со стороны борта направленного в сторону моря, скорость захода будет максимальная. В конце, на расстоянии, примерно 4-5 кабельтовых, станем её сбрасывать до привычных 14 узлов. Как только почувствуете, что можете, вы Андрей Фёдорович, стреляете всеми четырьмя самоходными минами, после чего будет очень быстрый разворот по дуге и уход назад в море. Мы просто обязаны, попасть в него, хотя бы одной миной. Иначе, они ещё за полдня, вынесут не только порт, с нашей военно-морской базой, но и сам город Мемель, слишком много у них средних и крупных орудий на кораблях эскадры. Пётр Саввич, пусть установят все четыре пулемёта по бортам, как только можно будет пусть так же, открывают огонь по ближайшим кораблям. Огонь артиллерии только после того как раздастся первый выстрел в нашу сторону. Или у кого-то, есть план получше, готов выслушать.
  Все офицеры задумались над тем, что я им сказал, по всей видимости, просчитывая последствия такой атаки. Лишь после этого я, лейтенант барон Юрьев, мичман Павловский, посмотрели на командира отряда, последнее слово было за ним.
  Тот, думал, ещё было время, минут десять пятнадцать, до начала атаки. Риски, при любом раскладе атаки, будут, да и у него умудрённого опытом, было ещё несколько вариантов, которые подходили для этого случая. Но вот он каким-то своим внутренним чутьём чувствовал, что у лейтенанта барона Вяземского, всё получится, не зря же, его за глаза, все офицеры отряда, прозвали словом "Везунчик", производным от названия корабля, который он же и построил. Тем более, ему сегодня опять везёт, всё же потоплено два корабля противника, а если ещё и эта атака удастся, то это будет вообще на грани чего-то нереального. Поэтому надо соглашаться с таким планом.
  - Действуем по плану, лейтенанта барона Вяземского, - вынес своё решение, командир отряда капитан 2-го ранга Акулов.
  Как только командир вынес свой вердикт, стоящие рядом со мной офицеры, лейтенант барон Юрьев и мичман Павловский облегчённо выдохнули, спугнуть удачу легко, а тут сегодня, просто опять какой-то день везения, получился.
  Молча козырнув, они отправились, отдавать распоряжения своим подчинённым, чтобы те уяснили, что от них требуется, в предстоящей атаке.
  Момент истины настал через десять минут, убыстряясь до скорости, чуть более 25 узлов, эсминец "Везучий", устремился в атаку.
  Все матросы, кто был на верхней палубе эсминца, были заранее распределены по расчётам. К пулемётам в этот раз встали мичман Павловский, боцман Седых, ещё у одного встал как с решительным лицом юнга Егор, а вот к четвёртому, ставить попросту было некого. Но в последний момент, к нему шагнул капитан 2-го ранга Акулов, посчитавший, что так он будет полезнее, на эсминце, чем просто стоять на мостике или около него.
  Скорее всего, эсминец выдал себя дымом, который шёл из его труб, но это произошло когда он приблизился уже вплотную к группе кораблей, которые маневрировали в районе, чуть далее достигаемости артиллерии обороны порта и города, чуть ближе они подходили только тогда когда были перезаряжены пушки. А вот броненосец работал на расстоянии, с которого его не могли достать защитники обороны города и порта.
  Первым атакующий корабль заметили, скорее всего, с небольшой по размерам, винтовой канонерской лодки, которая, по-видимому, была в охранении кораблей эскадры, ну куда ей стрелять по городу, ведь там на вооружении было-то всего по три орудия, из них всего лишь одно серьёзного калибра. Именно с него бабахнула пушка в их сторону, скорее всего, чтобы привлечь внимание всех, пока командиры поняли, что на их флагман идёт корабль, по своим размерам, сопоставим разве, что с новомодными крейсерами, эсминец "Везучий", прошёл более половины расстояния, необходимого для атаки.
  Какой-то пароход, по всей видимости, паровой колёсный, скорее всего относящийся к классу малых пошёл на перехват эсминца, открыв по нам огонь, из нескольких орудий, установленных па палубе корабля.
  Ему ответили из нашего кормового 75мм орудия, и одной из 47мм, кроме того в этот момент ударили и два бортовых пулемёта "Максим", выпустив по нему всю ленту на пятьдесят патронов, каждый.
  Попадания добилась в первую очередь, 47мм скорострелка, попав в пароход куда-то, в кормовую часть, ну и пулемёты, по всей видимости, куда-то попали, тот стал поспешно отваливать в сторону.
  Всё это я видел мельком, всё же моё внимание было направлено на вырастающую гору броненосца, рулевой уже скинул скорость до 14 узлов, с которых обычно привыкли делать пуски наши минёры. С броненосца так же начали стрелять орудия не основного калибра, которые были обращены в нашу сторону. Тут надо сказать следующее, что как только мы услышали канонаду боя, я приказал выключить все бортовые огни. А вот на эскадре, чтобы не иметь столкновений при маневрах, как раз и были включены, все положенные огни, в том числе и на броненосце.
  Наконец поняв, что расстояние до вырастающей громады броненосца позволяет стрелять в него самоходными минами, стал командовать на плавный разворот, именно в этот момент и были выпущены все четыре оставшиеся у нас самоходные мины.
  А вот развернуться нам не дали нормально, эсминец сотрясло несколько ударов, скорее всего попадания были именно из броненосца.
  - Гадский броненосец, всё же попал в нас, - мгновенно пронеслись мысли в голове, - чтоб ты сдох.
  
  Глава 19
  
  И почти в это же мгновение, раздалось два взрыва под бортом броненосца, один пришёлся непосредственно в носовой части корабля, второй чуть впереди дымовой трубы. Больше взрывов не было, толи самоходные мины прошли мимо, толи просто не взорвались из-за каких-то неисправностей, бог его знает, сейчас было не до этого, главное, что всё же попали двумя.
  Уже после войны, точно установили, что это был броненосец "Friedrich Carl", с экипажем в 531 человек, имеющий размеры 91х17х7м, водоизмещением 6000 тонн; точно такой, же был и в нашем мире, но он был также построен гораздо позднее, по времени.
  Я, еле успел перехватить управление эсминцем, когда рулевой стал заваливаться на бок, надо было срочно выводить эсминец, из под обстрела. Иначе нас, просто расстреляют из орудий, хорошо, что хоть ещё, была ночь, больше попаданий непосредственно в эсминец не было, хотя близкие к кораблю разрывы были. На эсминце кто-то уже кричал, от боли, но, тем не менее, стиснув штурвал, беспрерывно маневрируя, я отводил корабль подальше от эскадры. В это самое мгновение, мне показалось, что время остановилось, уж больно медленно оно шло, а в вместе с ним, как мне казалось, медленно уходил и наш эсминец. В конце концов, не выдержав, я просто увёл корабль вправо, направив его вдоль береговой линии, как мне тогда казалось. Как только я повернул, прекратился и обстрел, нет, сзади стреляли, но уже взрывы были, не там где был наш корабль. Стал постепенно сбрасывать скорость, надо было разбираться с теми подарками, что мы получили.
  - Старшой ранен, - раздался вдруг крик рядом со мной.
  Мне пока не было возможности, как-то реагировать, на происходящее вокруг, я был сосредоточен на том, чтобы уменьшить ход эсминца. Вдруг рядом со мной образовался матрос из палубной команды, который ловко перехватил у меня управление эсминцем, в этот момент, меня пошатнуло, но кто-то сзади успел подхватить меня, не дав упасть.
  - Всё ваше благородие, Сергей Сергеевич, атака закончилась, - почти в ухо проговорил мне голос боцмана Седых, - а вы ранены, щас мы вас определим к Константину Павловичу.
  - Всё потом, что с кораблём Куприян Семёнович? - задал первый вопрос я, - сколько убитых и раненых?
  - Два попадания было, все в кормовую часть, одно попадание прямо в 75мм кормовую пушку, погибло два матроса из расчёта, ещё два ранено. Вторым, попали в район между третьей и четвёртой дымовой трубы, в угольную яму левого борта, имеем повреждение борта, несколько вентиляторов приточной вентиляции вышли из строя, пришлось срочно гасить котлы в кормовом котельном отделении, стравливая пар, сейчас работают только два котла носового котельного отделения. Эсминец из-за этого, полный ход дать не сможет, сколько матросов убито и ранено сказать не могу, из господ офицеров, наверное, ранены только вы, Сергей Сергеевич.
  Именно в этот момент, на мостике появились, лейтенант барон Юрьев и командир отряда капитан 2-го ранга Акулов, и там стало не протолкнуться.
  Почувствовал, что-то липкое на правой ноге и правая рука, как будто стала неметь в районе плеча.
  - Андрей Фёдорович, ваша вахта, - стал отдавать я распоряжения, - уходим назад в Ригу, сейчас от нас толку мало, без самоходных мин и имеем повреждения эсминца. Кстати, проверьте эсминец на повреждения, все доклады командиру эсминца в первую очередь.
  Сам же я в это время посмотрел на командира отряда, что скажет он?
  Тот только кивнул головой в знак согласия, а сказал другое, - мы ещё легко отделались, при последней атаки, я думал, что не уйдём, повезло нам.
  Прежде чем уйти с мостика, задал последний вопрос, - что там с броненосцем?
  Ответил мне Владимир Петрович, в принципе, то, что я и сам знал, - два попадания из четырёх, когда уходили, тот ещё держался на воде.
  Всех раненых сносили в кают-компанию, где наш судовой врач в первую очередь, осматривал их, решая как с ними поступить в дальнейшем. Увидев, как мне помогают идти двое матросов, а если точнее матрос и юнга Егор, тот сразу же отложил осмотр, очередного раненого в руку матроса, переключившись на меня.
  В первую очередь, разрезав мне ткань на ноге и обнажая рану.
  - Тут у вас, батенька всё нормально, - осматривая рану, проговорил Константин Павлович, - осколок по касательной прошёлся по ноге, сейчас обработаем, заштопаем и забинтуем, через неделю будете бегать.
  Говоря всё это, он обработал мне рану какой-то жидкостью, от чего я только зашипел, плотно сжав зубы, дальше я отвернулся, от созерцания своей раны, стал смотреть на раненых рядом, их было четверо. Один из них лежал на столе, трое сидели и скорее всего имели только лёгкие ранения. А наш доктор уже забинтовывал мне ногу и после этого приступил к осмотру моей руки. Рукав кителя разрезали.
  - Тут батенька, Сергей Сергеевич, придётся потерпеть, - проговорил наш доктор, - здесь придётся доставать два осколка. Ну-ка братцы, обратился он к матросу и юнге, держите нашего лейтенанта покрепче, будем доставать осколки.
  Вот после этого, пришлось скрипеть зубами минут пять, пока наш доктор доставал осколки, прочищал раны, обрабатывал и зашивал их и после перебинтовывал.
  После чего мне помогли добраться до моей каюты, где и посадили на кровать, ещё через минут пять тот же Егор принёс мне большую кружку крепкого чая, при этом сказав, что доктор распорядился.
  Поспал я не больше часа, больше не дала ноющая боль в руке. Понимая, что не засну, натянул штаны и накинул китель, а вот ботинки сам надеть не смог, крикнул Егора, тот появился почти сразу, помог надеть не только ботинки, но и китель, а так же запасное полупальто.
  Тут же подумалось, что один комплект одежды придётся выкинуть, Егор помог мне передвигаться, поднялись на верхнюю палубу, эсминец шёл со скоростью около 11 узлов вдоль береговой линии на расстоянии примерно 10-15 миль.
  Увидев, кто вышел на палубу, с мостика, сбежал лейтенант барон Юрьев, подойдя ко мне, поздоровался и доложил, что эсминец идёт на базу отряда, в Ригу. В настоящий момент, часть экипажа во главе с боцманом устраняла последствия двух попаданий снарядов в эсминец, а именно, пыталась восстановить приточную вентиляцию для кормового котельного отделения, а так же обрезала и убирала лишнее покорёженное железо вокруг кормовой 75мм пушки.
  Юрьев так же сказал, что за последний бой мы потеряли троих и имеем ещё четверых раненых, трое легкораненые, а один получил тяжёлое ранение.
  - В общем, Сергей Сергеевич, - в конце доклада высказался лейтенант барон Юрьев, - мы ещё легко отделались, повезло нам в последней атаке.
  - Ага, опять это, в принципе хорошее для меня слово "повезло", - тут же подумалось мне. Но, тем не менее, со словами своего друга я согласился, - дескать да, повезло, легко отделались.
  Именно в этот момент, один из сигнальщиков дежурной смены на верхней палубе эсминца, который осматривал горизонт в бинокль, закричал, - многочисленные дымы прямо по курсу.
  Вскинувший бинокль к глазам, и посмотревший в указанном направлении, лейтенант барон Юрьев подтвердил, - есть многочисленные дымы по курсу.
  - Андрей Фёдорович, - отдал указание я, - объявляйте боевую тревогу.
  - Боцман, - тут же, продублировал команду вахтенный офицер, лейтенант барон Юрьев, - боевая тревога.
  Почти сразу же ударил колокол эсминца. Работавшие на палубе матросы, побросав там же, свой инструмент, устремились к своим местам, определённым по боевой тревоге. Их внутренних помещений эсминца стали появляться оставшиеся матросы экипажа эсминца, которые торопливо стали занимать свои места. Боцманская команда, вытаскивала на палубу и устанавливала на тумбы, пулемёты "Максим", многие матросы из расчётов орудий тащили вместе с собой ящики, со снарядами к пушкам.
  Первым из офицеров выскочил, конечно же, мичман Павловский, следом за ним командир отряда, капитан 2-го ранга Акулов.
  Увидев меня, спросил, - что тут у нас?
  Пожав плечами, ответил, - пока не знаем, Владимир Петрович, имеем в наличии, многочисленные дымы по курсу, на горизонте.
  - Быстроходный военный корабль, идёт на наш перехват, - опять отрапортовал сигнальщик. Буквально через немного времени, действительно стало видно, что в нашу сторону довольно быстро идёт корабль.
  Но тут, тот же сигнальщик, уверенно доложил опять, - на наш перехват идёт, наш миноносец "Быстрый".
  - Вот сейчас и выясним обстановку, - сказал я, командиру отряда.
  Ещё через некоторое время, действительно стало понятно, что нам навстречу идёт миноносец "Быстрый".
  - Сергей Сергеевич, - высказался капитан 2-го ранга Акулов, - думаю, уже можно давать команду отбой тревоги.
  Согласившись с командиром отряда, дал команду на отбой тревоги.
  Ещё через некоторое время, миноносец, сделав полукруг, стал сближаться с нами, уравняв ход с нами. Его командир капитан-лейтенант Болтин, доложил командиру отряда, что его миноносец "Быстрый" с дежурства у пролива Ирбен, забрал сам командующий Балтийским флотом. А сюда, в направлении военно-морской базы в Мемеле, идёт эскадра в составе 15 вымпелов, под его руководством.
  - Ну, всё правильно, используют его, как быстроходный разведчик, - с одобрением подумал я, - и это правильно.
  А командир миноносца поинтересовался, где мы поучаствовали в бою. Намекая на то, что эсминец имел повреждения, которые сразу же бросались в глаза, особенно кормовая пушка 75мм, как впрочем, и внешний вид его, старшего офицера, не заметить его ранение в руку было нельзя.
  - Так под Мемелем и получили, - ответил ему я, - вот теперь и домой ковыляем.
  На такой мой ответ, на меня удивлённо посмотрел командир отряда, но, правда, ничего не сказал.
  Я же, добавил, чтобы были там осторожнее, находящаяся там эскадра противника, насчитывает порядка двадцати вымпелов.
  Командир миноносца, лишь снисходительно кивнул головой, давая понять мне, что услышал мои слова. Лица же, стоящих рядом с ним офицеров миноносца, хоть и казались нейтральными или даже добродушными, но иногда на них всё же проскальзывало, некое злорадство, скорее всего они остались довольны увиденным, ведь досталось не только лично мне, но и кораблю на котором, я прохожу службу.
  Уже в конце нашего общения, капитан 2-го ранга Акулов, сказал капитан-лейтенанту Болтину, что сам, доложит командующему Балтийского флота, о положении дел у Мемеля, а они пусть продолжают разведку в море.
  На том мы и расстались, миноносец поспешил в сторону Мемеля, а двинулись навстречу идущей эскадры во главе с командующим Балтийского флота. Дымы, от идущей нам навстречу эскадры, уже были хорошо видны, как впрочем, и первые корабли.
  Офицеры эсминца ринулись приводить себя в порядок, как впрочем, такую же команду я отдал и для матросов, нехорошо представать перед начальством в потрёпанном виде. Наверное я единственный из офицеров кто был на эсминце, не переживал по этому поводу.
  Уже через полчаса можно было различить большинство кораблей, которые шли нам навстречу. Впереди шла громада нашего единственного броненосца "Павел Великий", в этот выход наш командующий и заодно брат нашего императора, взял только паровые корабли. В основном, это были пароходофрегаты, среди которых было несколько броненосных, корветы, большие канонерские лодки, несколько малых пароходов.
   С капитаном 2-го ранга Акуловым, и командиром эсминца капитан-лейтенантом бароном Бойе, решили, что в конце своего доклада, командир отряда будет просить разрешения, убыть повреждённому эсминцу в Санкт-Павелбург, на верфь для ремонта.
  - Ваше высокоблагородие, - доложил сигнальщик, обращаясь к командиру отряда, - с броненосца передают, чтобы мы подошли к его борту.
  По всей видимости, на броненосце рассмотрели, что наш корабль имел повреждения, а значит, побывал в бою.
  К тому моменту, на мостике был наш командир эсминца, хоть по его внешнему виду было видно, что чувствует он себя не важно, вместе с ним был и командир отряда. Именно поэтому подходом эсминца к борту броненосца, который шёл на 10-ти узлах, осуществлял командир, я же стоял на палубе вместе с лейтенантом бароном Юрьевым и мичманом Павловским.
  Уже когда мы уровняли свою скорость, со скоростью броненосца, с того, с высоты борта, нас с удивлением рассматривала группа офицеров, среди которых выделялся Великий князь Долгоруков Дмитрий Сергеевич, контр-адмирал Руссийского флота, командующий Балтийским флотом.
  Тот, так же с интересом рассматривал наш эсминец, который просто отлично был виден с борта гиганта, которым был на тот момент самый сильный корабль Руссийской империи, броненосец "Павел Великий".
  Командир 2-го отряда миноносок капитан 2-го ранга Акулов, взяв рупор, стал докладывать командующему, о разведывательном выходе эсминца "Везучий" в сторону Германской империи. Рассказывал он подробно, с комментариями, по мере его рассказа, лица почти всей группы офицеров, да и самого контр-адмирала Великого князя Дмитрия Сергеевича вытягивались от удивления. Уничтожение двух кораблей противника, пусть и повреждённых, это что-то да значит, а вот убийственную атаку, на флагман эскадры, броненосец, особенно его подрыв двумя самоходными минами, все приняли с ликованием. Ведь как ни крути, а броненосец, это самый мощный корабль сейчас в этом мире. А его повреждение, давало шанс на победу в сражении, если Ютландская эскадра противника, ещё была около города Мемель. Уже в конце своего доклада, наш командир, попросил разрешения для эсминца, на убытие в Санкт-Павелбург для ремонта на верфи.
  Разрешение было дано, но командующий отдал приказ, по его завершению, эсминец должен прийти в базу флота в Кронштадт, да и миноносец "Быстрый" у 2-го отряда миноносок, так же забирали. Кроме того, по этому выходу капитан 2-го ранга Акулов, должен написать подробную соответствующую бумагу, на имя командующего Балтийским флотом.
  Всё это слышали и все офицеры эсминца.
  - Ну конечно, война только началась, а на флоте уже есть самый результативный корабль - эсминец "Везучий", который только за два дня боёв потопил четыре корабля противника, - подумалось мне, - а так же, повреждение броненосца противника. Конечно, захочет оставить такой корабль поближе у себя, да и по всей видимости уже успел оценить и миноносец "Быстрый".
  На тот момент я не знал, что после попадания двумя самоходными минами в броненосец "Friedrich Carl", тот продержался на воде, ровно четыре часа. Постоянно принимая за это время, балтийскую воду, пока её уровень не стал критичным, после чего, он просто ушёл на дно. Всё это наблюдала и радовалась вся военно-морская база в Мемеле, да и не только, это так же наблюдали и с городской черты. Конечно, ютландцам удалось эвакуировать весь экипаж броненосца, но и только. Все попытки и пробы буксировать повреждённый корабль успехами не увенчались. В эскадре, не было корабля, который бы был, в состоянии буксировать такую громаду, да и тщетность такой попытки понимали все на эскадре.
  Уже, именно после повреждения броненосца, интенсивность обстрела как города, так и военно-морской базы, уменьшилась, а после ухода на дно последнего и вовсе прекратилась. Командовавший Ютландской эскадрой адмирал Карл Эдвард ван Докум, прекрасно понимал, что если их здесь настигнет Руссийская эскадра Балтийского флота, то они проиграют сражение. Ведь только у этого проклятого города Мемель они потеряли потопленными два корабля и броненосец, ещё три повреждённых ушли ранее из этих вод (он ещё не знал, что два из них были потоплены). Многие из кораблей эскадры, имели повреждения, конечно, не такие серьёзные, и не влияющие на мореходные качества, но, тем не менее, все они могут потом сказаться при морском бое.
  Так что, решение адмирала ван Докума, принятое им утром, об уходе в Ютланд, все восприняли с облегчением. Хотя им не хватило каких-то несколько часов бомбардировок города и военно-морской базы, у защитников, практически не осталось артиллерии, которая защищала подходы к городу со стороны моря. А корабельную артиллерию, защитники не применяли из-за её калибра, недостаточного для стрельбы с места, да и если честно, то такую стрельбу необходимо было бы вести навесом, через своих защитников, а это уже другой тип артиллерии - мортиры, а их на кораблях не было.
  К обеду, к Мемелю, подошла и эскадра Балтийского флота. Первым, конечно же, прилетел не побоюсь этого слова, миноносец "Быстрый", на нём уже научились эффектно показывать свой корабль. И именно на военно-морской базе, его офицеры узнали, что сначала была непонятная стрельба в море, потом прекратил стрелять флагман эскадры - броненосец, а к утру выяснилось и причина этого, он попросту тонул, и сделал он это на глазах у всего города и военно-морской базы. Офицеры миноносца сразу поняли, чьих рук это дело, и энтузиазма это им не прибавило, опять они последние в очереди.
  Мы же не торопясь дошли сначала до пролива Ирбен, где погрустневший от потерь учебного отряда кораблей, капитан 2-го ранга Акулов, перебрался на дежурившую там миноноску "Камбала". Мы же, всё тем же неторопливым ходом, пошли дальше в сторону Скандинавского залива.
  Понимая, что переход до Санкт-Павелбурга будет тяжёлый, и что я, ограничено, могу выполнять свои обязанности, решил совместно с командиром эсминца, что ночь делится на две вахты, а день на одну. Ночью будут дежурить офицеры - лейтенант барон Юрьев и мичман Павловский. А вот дневную вахту возьму я, совместно с боцманом Седых, тот будет вызывать меня наверх, если для этого будет хоть малейший повод. С этим были согласны все офицеры, кроме того на верхней палубе остаётся самый минимум матросов, остальные отдыхают, готовясь к вахтам, усиленные вахты были назначены около котлов, носового котельного отделения, кормовое мы так и не запускали. Работать там без вентиляции было просто невозможно.
  Но, тем не менее, и этот поход подошёл к концу, когда, наконец на горизонте, показалась верфь моего деда. Там по всей видимости заметили наш корабль и конечно же узнали, ведь он там строился. Поэтому когда я, стоя на мостике, швартовался к причалу, около яхты "Принцесса", нас на причале ждала целая делегация, во главе с бароном Винком, там же был и капитан Майет, инженеры Ивашов, Кусов, Тросков.
  После швартовки, когда был установлен трап, первым на борт эсминца поднялись барон Винк и капитан Майет, все кто нас встречал, прекрасно видели, что корабль побывал в бою, один вид разбитого 75мм кормового орудия, чего стоил.
  
   Глава 20
  
  Наш командир так и находился у себя в каюте, всё время пока мы шли в Санкт-Павелбург на верфь, улучшений в здоровье у него не было. Поэтому, встречал у трапа прибывших, я, а за мной стояли лейтенант барон Юрьев и мичман Павловский. Я уже к тому времени, немного разработал свою ногу, хотя всё ещё ходил, прихрамывая, моя же правая рука была плотно забинтована, и я носил её на повязке. Раз в сутки, по утрам, меня осматривал наш многоуважаемый Константин Павлович, по-новому, смазывал раны и перебинтовывал.
  - Вижу, что не только вашему кораблю досталось, но и вам, Сергей Сергеевич, - проговорил первым, барон Винк, здороваясь со мной, - где же вас так угораздило.
  - Под Мемелем, - коротко ответил я, - туда пришла эскадра Ютландского королевства, для его бомбардировки, а заодно для уничтожения нашей военно-морской базы. Пришлось покрутиться, вот слегка зацепило.
  - Но и мы, в долгу не остались, отплатили, ещё и с процентами, - добавил тут же, лейтенант барон Юрьев, так же здороваясь, с прибывшими на борт.
  - Так у вас успехи были? - уточнил у него, капитан Майет.
  - А какие успехи вы имеете в виду, Константин Константинович, - на всякий случай уточнил, здороваясь с последним, мичман Павловский, - последние или предпоследние?
  - Так у вас их несколько было? - изумился капитан Майет, - когда ж вы успели?
  - Может, пригласите нас на кофе, на яхту, а мы вам всё расскажем, - спросил у Майета, лейтенант барон Юрьев, - а то я, по вашей выпечке давно соскучился.
  - С удовольствием, - тут же пригласил всех на яхту, капитан Майет.
  К тому моменту, к нам подтянулись и наш судовой врач надворный советник Герцог, а так же подпоручик Кольцов. Всем уже надоело находиться на борту эсминца, хотелось поменять обстановку.
  Остановивший меня барон Винк, сказал, что инженеры сами разберутся, что тут надо делать и без нас, а для экипажа уже готовится баня, будет готова через несколько часов. На что, одобрительно закивал головой, стоявший невдалеке от нас, боцман Седых.
   Инженеры верфи к тому моменту уже осматривали как сам корабль, так и нанесённые ему повреждения, тут же советуясь между собой об их устранении, попутно составляя план ремонта, прикидывая какие им будут нужны ресурсы для тех или иных работ.
  Уже когда все офицеры эсминца, кроме командира, конечно, расселись в салоне на верхней палубе яхты, а так же барон Винк и отдавший распоряжения капитан Майет, рассказывать начал лейтенант барон Юрьев, иногда его дополнял и мичман Павловский, я же предпочитал больше отмалчиваться, просто с удовольствием наслаждался, хорошо приготовленным кофе.
  Эти же двое, отставных военных, буквально по шагам, разбирали наши действия, о которых им говорилось, и выпытывали все, даже мельчайшие подробности, каждого эпизода наших минных атак.
  - У некоторых вояк, даже за десять лет службы, столько боевых эпизодов не было, - проговорил уже в конце расспросов барон Винк, - а у вас просто какое-то везение, особенно при атаке броненосца, там у других кораблей было бы без вариантов уничтожение, а вы всего несколькими попаданиями отделались. Вообще, эта атака на броненосец, наверное, первая в мире, я что-то не припомню атак, на броненосцы, их-то и строить начали совсем недавно.
  - А я ещё, очень рад, за капитана 2-го ранга Баженова Александра Ивановича, командира колёсного парового фрегата "Рюрик", - уже после разговора сказал капитан Майет, - знаю его лично, как и этот паровой фрегат. Отличный командир и начальник, у него и экипаж очень подготовленный, думаю, что если бы, не корвет, то два брига он бы одолел и сам.
  - Да, ну и наворочали вы дел, - задумчиво сказал, барон Винк, - четыре корабля уничтоженных и атака на броненосец, это ж получается, что у вас самый большой результат по флоту. Думаю такой, результат оценят все, начиная от нашего императора, всем нужна победа, и за ценой тут не постоят, ну я надеюсь.
  - Посмотрим, - согласился я с бароном Винком, - время покажет. А сейчас я всё же пройдусь назад, побеседую с Сергеем Сергеевичем, может Ивашов, сможет убыстрить ремонт эсминца. Да и к командиру, надо зайти после этого, доложить, на сколько, примерно, затянется ремонт. А вы господа офицеры можете отдыхать заслужили, тем более на корабле, работы для вас не будет.
  Но, тем не менее, со мной пошли как лейтенант барон Юрьев, так и мичман Павловский. Первый, уже начал понимать, что ему ещё учиться и учиться, и лучше это делать у меня. Хотя для него было совсем не понятно, как это получается, что я прослуживший меньше его, знаю намного больше, особенно в практичных вопросах. По всей видимости, ещё один два таких похода, и его переведут с повышением, на вышестоящую должность, а вот потянет ли он без опыта и знаний, вопрос. Лучше уж сейчас учиться.
  У мичмана Павловского, пошедшего со мной, были другие мотивы, его как артиллериста больше всего волновало кормовое орудие 75мм, понятно, что оно будет демонтировано, а вот что взамен него? вот это-то, ему и хотелось выяснить.
  В общем как прошёл день я и не заметил, но, тем не менее, он меня вымотал, к тому же разболелась рука, так что после ужина, который традиционно для всех офицеров эсминца, проходил на яхте, я просто пошёл отдыхать, оставшись здесь же на яхте. Кстати на ужин уже смог прийти и наш командир капитан-лейтенант барон Бойе, тот уже почувствовал себя несколько лучше, решив покинуть свою каюту. Тем более, что все офицеры эсминца, уже давно оценили кулинарные способности кока яхты, и предпочитали питание у него.
  Новый день не предвещал, ни каких особых событий, то, что могут приехать мои родители и дед, то я в этом не сомневался, и за особые события не считал. Встал как всегда рано в шесть, привёл себя в порядок, почитал технические журналы, которые были в каюте до завтрака, предварительно, пройдясь до эсминца, чтобы узнать как там дела.
  За завтраком выпросил разрешение у командира, на то, чтобы, лейтенант барон Юрьев и мичман Павловский посетили Санкт-Павелбург в течении дня, до вечера, договорились на завтра. Почему я затронул этот вопрос, всё просто, оказывается, ещё с вечера сообщение о том, что пришёл повреждённый эсминец на верфь, барон Винк отправил деду. А с самого утра, на верфь, прибыл мой экипаж, где за кучера был, всё тот Тимофей.
  Вообще, как-то в начале завтрака я почувствовал, что на меня накатило какое-то тревожное чувство, от чего оно было я и сам понять не смог, но что-то было не так, и это чувство, требовало от меня действий. Поэтому, как только закончился завтрак, я сразу же откланялся, встав из-за стола, направился, на всякий случай, на эсминец.
  У трапа на эсминце меня встречал боцман Седых, тот доложил, что на корабле всё в порядке, экипаж принимает пищу.
  - А вы что, не на завтраке? - уточнил я у Седых.
  Тот слегка замялся, переступая с ноги на ногу, а потом сказал, - что-то тревожно мне на душе, Сергей Сергеевич, а почему не пойму, хотя везде вроде бы порядок.
  - Вот и у меня такое же чувство появилось, Куприян Семёнович, - сказал я в ответ, - и я тоже не пойму в чём дело.
  Не успел я закончить свою фразу, как стоявший у трапа вахтенный матрос, из сигнальщиков эсминца, который по укоренившийся привычке, периодически бросал взгляды вокруг, закричал, - на подходе к верфи, миноносец "Быстрый".
  Мы с Седых, мгновенно развернулись в указанную сторону, действительно, вдали показался наш напарник, миноносец "Быстрый", не узнать его было невозможно. Но, тем не менее, что-то с ним было не так. А вот что?
  Первым всё же, заметил глазастый сигнальщик, который стоял на вахте, - миноносец имеет многочисленные повреждения.
  Ну, вот и всё встало на свои места, теперь понятно, откуда тревога на душе.
  - Куприян Семёнович, боцманскую команду на причал, окажите помощь в швартовке, - принялся распоряжаться я. Тот только посмотрел на вахтенного матроса, сигнальщика, как тот тут же сорвался с места и исчез внутри эсминца, не прошло и полминуты, как на верхнюю палубу начали выскакивать матросы эсминца, и не только из боцманской команды.
  Понимая, что, по всей видимости, миноносец, выдержал бой, и исходя из этого, принялся отдавать команды дальше, - боцман отправить посыльного за командиром эсминца, и господами офицерами, особенно за нашим доктором.
  Миноносец к тому времени уже значительно приблизился, и было видно, что ему досталось не одно попадание, на верхней палубе было мало народу, из офицеров был только один, и тот находился на мостике корабля, рядом с рулевым. Кажется, это был, мичман Лихачёв, подойдёт миноносец поближе, будет точно видно.
  Капитан-лейтенант барон Бойе, как впрочем и офицеры эсминца, а с ними заодно и капитан Майет и бывший за столом барон Винк, не заставили себя долго ждать и пришли на причал, к тому моменту, Седых со своей командой были готовы помочь с швартовкой миноносца.
  Я ошибся, миноносец привёл мичман Викорст, артиллерийский офицер на миноносце. По всей видимости, переход дался ему, очень тяжело, это было сразу же видно по его лицу, больше офицеров, которые должны были находится, на верхней палубе, не было, да и матросов было мало.
  Швартовку взял в свои руки боцман Седых, несколько его подчинённых успели перескочить на миноносец и принялись помогать швартоваться, что сделали довольно быстро. Хороший всё же, у них рулевой, тот ювелирно притёрся к причалу, что облегчило швартовку.
  Наши же матросы помогли установить на миноносец трап, у которого уже стоял мичман Викорст, он первым сошёл на берег и доложил капитан-лейтенанту барону Бойе, командиру учебного отряда, что привёл повреждённый миноносец для ремонта на верфь.
  С его слов удалось понять, что их миноносец отправили, вслед уходящей эскадры противника, те имея ход почти 30 узлов, догнали-таки эскадру противника, обнаружив в конце её отставший паровой фрегат.
  Капитан-лейтенант Болтин, решил, что это подходящая для него цель, практически с ходу пошёл в атаку, на удивление атака удалась, ведь тот фрегат имел малую скорость порядка 3-4 узлов, и вот когда они выпустили в него две самоходные мины, а выпускать их командир решил с расстояния 1,5 кабельтова, фрегат ответил.
  Борт фрегата, озарили вспышки выстрелов, и всё это практически в упор, с такого малого расстояния они попали пятью снарядами из семи, два пришлись на расстоянии около 10 метров от корабля.
  В первую очередь пострадали люди, практически все, кто находился на верхней палубе, были убиты, раненых было мало, не имевших ранения всего трое, он, мичман Викорст, рулевой эсминца и один матрос, из минёров. Рулевой эсминца, унтер-офицер, в живых остался только потому, что взял на свою спину все осколки, стоявший рядом с ним, командир миноносца капитан-лейтенант Болтин. Там снаряд, хоть и упал рядом с миноносцем, всего лишь в двух метрах, на уровне первой дымовой трубы, Тем не менее, выкосил семь человек команды, в том числе и командира. Второй снаряд попал прямиком в первый минный палубный аппарат, из которого, только что выстрелили, убиты три минёра, в том числе и мичман Лихачёв, а так же несколько человек из палубной команды, сильно повреждён палубный настил. Третий снаряд вынес одно из 47мм орудий вместе с расчётом. Четвёртый своим попаданием разнёс шлюпку, установленную в кормовой части, досталось так же и расчёту кормовой 47мм. Пятый снаряд пробил борт в районе девятого отсека, уничтожив всё в кондукторском отсеке. Шестой снаряд вывел из строя вторую дымовую трубу, пробив её насквозь в полуметре над палубой, попутно убив одного из матросов палубной команды. Седьмой хоть и разорвался в двух метрах от миноносца, но, от него было много пострадавших, практически все, кто был на корме и у второго минного аппарата.
  Второй раз, паровой фрегат выстрелить не смог, до него дошли две самоходные мины и на удивление, две и попали, фрегат ушёл на дно за несколько минут. А ему мичману Викорсту, пришлось уводить миноносец назад, притом, так же как и нам, пришлось погасить два котла, но кормовых.
  Уже около Мемеля, видя в каком состоянии миноносец, командующий Балтийским флотом, контр-адмирал Великий князь Долгорукий, отдал ему приказ, идти на ремонт в Санкт-Павелбург, что он и сделал, приведя сюда миноносец. По экипажу, убито три офицера, тринадцать нижних чинов, ранено восемь человек, из них тяжело четверо, двое умерло на переходе.
  - Эммануил Осипович, голубчик, идите отдыхайте, - проговорил Аксель Иванович, - о раненых мы позаботимся, как впрочем и о живых.
  Тут командир эсминца повернулся ко мне, я просто замотал головой в знак отрицания и кивнул на лейтенанта барона Юрьева. Тот меня понял.
  - Андрей Фёдорович, - проговорил Аксель Иванович, - принимайте временное командование миноносцем.
  - Есть принять во временное командование миноносец, - только и сказал в ответ, лейтенант барон Юрьев.
  - Кстати, - добавил мичман Викорст, - забыл вам сказать, что ваша атака на броненосец была успешной, тот спустя четыре часа ушёл на дно, приняв критическое количество балтийской воды, это зрелище наблюдал весь Мемель.
  - А-А-А, - одновременно от избытка чувств, закричали лейтенант барон Юрьев и мичман Павловский.
  - Мы это сделали, у нас это получилось, - согласился я, со своими друзьями, - идём дальше.
  Далее всё закрутилось ещё быстрее, Герцог Константин Павлович, пошёл смотреть тяжелораненых матросов, лейтенант барон Юрьев прошёл на миноносец.
  Боцман Седых взял на себя обязанности со своей командой выносить с корабля убитых, их необходимо будет похоронить.
  Барон Винк, узнав все новости от прибывшего мичмана Викорста, рванул в управление верфи, по всей видимости, будет опять писать бумагу, о том, что случилось и отсылать её, главе клана Вяземских.
  Капитан Майет, так же не остался в стороне, он пригласил оставшихся офицеров миноносца, на уже поздний завтрак, на борт яхты, на что я только положительно кивнул головой, хорошего же мне подобрали капитана яхты.
  К этому моменту к миноносцу подтянулись и наши инженеры, которые после разрешения лейтенанта барона Юрьева, поднялись на борт миноносца, чтобы самим оценить повреждения и этого корабля, и подумать, об их устранении.
  Опять удалось переговорить с Ивашовым, по поводу довооружения заодно и миноносца, тот понятливо кивнул головой, замена в первую очередь минных палубных аппаратов, установка дополнительно несколько скорострелок 47мм., а так же пулемёты "Максим", которых ещё хватало на складе верфи, этого вполне было достаточно, для миноносца.
  К обеду на верфь прибыла целая кавалькада экипажей и карет. Ну, во-первых, прибыли мои родители, которые прибыли не одни, они привезли нашего кланового лекаря, Баташева Якова Александровича.
  В первую очередь мой папа́, поздравил меня с успехами в начале войны, я же подумал, что он, ещё не знает о потоплении броненосца, а одно это событие, когда дойдёт до столицы, сделает тут фурор.
  Мама́ в категоричной форме потребовала, чтобы меня осмотрел Баташев, так как она беспокоится о моём здоровье. На что я спокойно согласился, попросив того пройти со мной, в мою каюту на яхту. Тот, внимательно осмотрел работу своего коллеги Герцога, оставшись ей довольный, сказав при этом, что заживление ран идёт нормально. Когда он уже собирал свои вещи в свой саквояж, я попросил его так же осмотреть и тяжёлых матросов с миноносца. Тот, немного подумав, кивнул головой в знак согласия. Я тут же крикнул Егора, которого ко мне приставили, как только мы прибыли на ремонт, попросив его проводить нашего лекаря, на борт миноносца до тяжелораненых, что тот и сделал.
  В это время мои родители рассматривали с причала повреждённые корабли, в этот момент к ним присоединился и мой дед, глава клана князь Сергей Алексеевич. Тот по приезду, по всей видимости, немного задержался у своего управления, выслушивая ту информацию, которую там ему сообщили, а в частности о прибытии на ремонт и миноносца, а так же информационную новость номер один, о потоплении вражеского броненосца у береговой черты города Мемель.
  К тому же это были не все гости, прибыла мама́, нашего лейтенанта барона Юрьева, той тоже, по всей видимости, сообщили о том, что корабль, где служит ее сын "попал в тяжёлый ночной бой". Андрей Фёдорович, был там же для успокоения своей мама́, показывая ей, что у него нет ни единой царапины, он жив, здоров и продвигается по службе.
  Первый взгляд, который дед бросил на меня, был тревожный, но увидев, что со мной более-менее в порядке, он успокоился. Тем более что, по всей видимости, барон Винк, выложил ему и информационную новость номер один, о потоплении вражеского броненосца, у береговой черты города Мемель. Одна эта новость чего стоила.
  - Да, внучок, наворотили вы дел, в море, - проговорил дед, при этом я видел, что его глаза улыбались, а сам он еле сдерживался, чтобы не улыбаться счастливой улыбкой.
  - Пришлось попотеть немного, - согласился я с дедом, - но оно того стоило, я надеюсь.
  Дед принялся хохотать, даже слёзы на глазах выступили, - вы только послушайте его, попотели они немного, всего лишь утопили новейший броненосец, как вам это.
  Все с удивлением уставились на нас, осмысливая то, что сказал дед, - "утопили новейший броненосец". Как такое может быть???
  - Извини дед, случайно получилось, - покаялся я, - мы, в общем-то, и не надеялись.
  - Вот умеешь ты внучок, поднять настроение, - произнёс дед, по всей видимости, намекая на то, что после моих идей, у деда и его компаньонов, начинался аврал в работе. Вроде настоящего момента, новости больно хорошие для всех, а вкалывать придётся им, намекая на ремонт двух кораблей.
  Я, только молча, развёл руками, ну о чём тут говорить.
  - Так они что, действительно утопили броненосец, - на всякий случай, уточнил мой папа́.
  - Утопили, утопили, - подтвердил дед.
  Тут заговорили все одновременно, выражая восторг этим сообщением, ведь это сделали их близкие.
  На лице лейтенанта барона Юрьева, была довольная улыбка, ведь именно он, это и проделал.
  В общем дальше, закрутилась обычная суета с расспросами и охами и вздохами, посиделками на яхте и наконец, большинство приезжих убыло восвояси.
  Только после обеда, мы с Андреем Фёдоровичем, вздохнули свободно, оба прекрасно понимали, что это, процедура обязательная.
  Вместе со всеми в город уехал и мой командир капитан-лейтенант барон Бойе, которому я предоставил свой экипаж. Какие там дела у него возникли, я не знаю.
  Перед отъездом деда, удалось переговорить с ним, попросил его по возможности, достать для нас пушки, а так же решить вопрос, с лейтенантом бароном Юрьевым о переводе его на миноносец "Быстрый" на должность старшего офицера или командира, это как получится. А так же решить вопрос о переводе на эсминец, мичмана Вальда, из 2-го отряда миноносок. Всё это естественно проделав через графа Юрьева. Тот только записал данные на мичмана Вальда, пообещав подумать совместно с другом.
  А я думал уже над этим, по всему получалось, что у нас уже есть три эпизода, по которым, нас надо награждать отдельно. А вот это-то как раз и самое важное, потому что тут вступало другое правило, три награды подряд и быстро - досрочное присвоение очередного звания. И тот же барон Юрьев уже вполне подходит на должность командира миноносца, если не переиграет Великий князь, командующий флотом. Ну а я, надеюсь, что при повышении или я остаюсь на своей должности, или меня оставят на эсминце командиром, ведь и нашего командира повысят, вот тогда можно будет решать дела на море и более серьёзные, если конечно нам разрешат.
  Вместе с тем, на кораблях работа закипела во всю, пришедшие на них бригады занялись пока демонтажём повреждённых орудий, а так же удалением и других поврежденных элементов, к миноносцу уже подвезли другую целую дымовую трубу, подготавливая там всё, для её полной замены.
  В связи со своим назначением, пусть пока и временным, Андрей Фёдорович, решил отложить свою поездку в столицу на несколько дней, пока не наладятся все работы. Он, так же прекрасно понимал, что он в любом случае остаётся на миноносце, либо старшим офицером, либо командиром, впрочем, его устраивал любой поворот.
  На следующий день с утра капитан-лейтенант Бойе, оставив нас - меня, мичмана Павловского, лейтенанта барона Юрьева, мичмана Викорста составил бумагу для передачи в штаб флота, по поводу действий кораблей учебного отряда, их успехах, потерях, а так же с просьбой о комплектации кораблей нижними чинами и несколькими офицерами. Эту бумагу забрал барон Винк, сказав, что уже сегодня она будет в Кронштадте на базе флота.
  
  Глава 21
  
  А вот ближе к 12 часам, у нас случилась приятная неожиданность, прямо к причалу к нашим кораблям, подъехала карета. Из которой, вышли баронесса Гагарина и княжна Долгорукая, моя Натали, поняв по карете, кто к нам приехал, к ней бежал как лейтенант барон Юрьев, так с возможной для меня на тот момент скоростью, передвигался и я, при этом сняв повязку с руки, чтобы Натали не волновалась.
  Первым, конечно же, успел Юрьев, тот галантно подал руку сначала своей невесте, потом княжне. К тому моменту, когда те вышли из кареты, около неё был уже и я, вежливо поздоровавшись с девушками, при этом, не отрывая взгляда от Натали. Те выглядели прекрасно, тем более, что на их лице было написано радостное удовлетворение. Ещё бы, ведь перед ними были два офицера, имеющими погоны лейтенантов, а не мичманов, и это их радовало.
  Естественно, основной причиной посещения, было то, что баронесса Гагарина, приехала к своему жениху, ну не могла же она приехать одна, вот и "уговорила" свою подругу, съездить с ней.
  Девушек тут же, пригласили на яхту, чтобы не смущать их перед большим скоплением мужчин - матросов и других мастеровых которые работали на кораблях. Заодно я, распорядился позвать туда и офицеров, из молодых, мичманов Павловского и Викорста, отправив за ними юнгу Егора.
  Естественно, что мне пришлось подать руку Натали, ведь баронесса Гагарина, шла под руку с женихом.
  В первое мгновение, девушки с интересом рассматривали мою красавицу яхту, с гордым названием "Принцесса". Но Натали, тут же почувствовала, как я иду, прихрамывая, поэтому тут же последовал вопрос, - что с ногой?
  - Зацепило единственного во время боя, - тихо ответил я ей, - ещё и руку немного, но моя мама́, вчера привозила нашего кланового лекаря, тот не высказал беспокойства по поводу ран, заживет за пару недель, так было сказано.
  Та, немного успокоившись, стала рассматривать опять яхту.
  - Это моя "Принцесса", - сказал я Натали, - потом попросишь меня, показать тебе её, там есть специальная каюта для дам.
  Натали кивнула головой.
  Ещё издали увидев, что мы направляемся на яхту, на ней забегал экипаж. К тому моменту, когда мы подошли к нему нас встречал капитан Майет, которого представил девушкам, лейтенант барон Юрьев, с присущей ему аристократичной непринуждённостью. В обратном представлении, в первую очередь он представил капитану свою невесту баронессу Гагарину, потом княжну Долгорукую, её подругу, хотя это и было против правил, надо было наоборот, но на такие "мелочи" сейчас, никто не обратил внимание, кроме естественно капитана Майета.
  Естественно, что капитан проводил нас до салона, но сам не остался, сославшись на какие-то свои дела, понимая, что молодёжь хочет остаться одна.
  Внутренность ещё больше поразила девушек, они с интересом её рассматривали, расположились мы естественно в салоне на верхней палубе, на которой девушки официантки, стали сервировать столик, чай, кофе, свежая выпечка, которая постоянно была в наличии.
  Естественно говорил в основном Андрей Фёдорович, так как у девушек был закономерный любопытный вопрос, - в каком это мы бою, побывали?
  К тому моменту подтянулись и мичманы Павловский и Викорст, последнего тут же представили, тот по первости чувствовал себя не в своей "тарелке", как говорится по простому. Ну а как же, рядом находится дочь императора, потом об этом случае, можно будет непринуждённо говорить всем и не один раз. Но смотря на то, что все ведут себя непринужденно, особенно такой же, как и он, мичман Павловский, он успокоился, даже больше, ему такой коллектив, стал доставлять удовольствие. Здесь ему стало более комфортно, чем в старом коллективе миноносца, там он всегда был последним из офицеров, ну или первым офицером, для каких-то работ.
  А разговор, плавно перетёк на этот корабль, когда баронесса узнала, что он, принадлежит мне её искреннему удивлению, не было предела, Мари тут же, посмотрела на жениха. Тот, пожав плечами, сказал, что точно такая же, скоро станет собственностью семьи Юрьевых, у той уже заканчивается внутренняя отделка и скоро она будет спущена на воду.
  А Натали, вот молодец, тут же захотела осмотреть её полностью, естественно я тут же согласился. При этом заметив, что для таких девушек, как она, есть даже специально оборудованная каюта, где есть всё необходимое для их удобного проживания. Всё-таки это семейная яхта, в большей степени.
  Естественно для вида я её поводил, сначала по кораблю, начиная от рубки управления, потом показал и каюту для женщин. Там не выдержавшая Натали, тут же прижалась ко мне, как только закрылась дверь каюты, первый наш поцелуй длился долго, это просто непередаваемое ощущение, когда рядом находится любимый человек.
  Скорее всего, мы потерялись во времени, просто выпали из него.
  Первым пришёл в себя я, понимаю, что надо идти, я всё же показал все удобства этой каюты, чем привёл Натали в полный восторг, особенно туалетной комнатой.
  Как только вышли из каюты, Натали, захотела посмотреть и мою каюту, завёл, посмотрела, прижавшись ко мне, мы с сожалением посмотрели на кровать, переглянувшись, оба рассмеялись.
  - Милый, - ткнула пальчиком мне в грудь Натали, - ты мне задолжал, много, а я, ведь такая, возьму ещё и с процентами.
   - Обязательно всё верну, да ещё и с процентами, - полностью согласился я, со своей супругой.
  По приходу в салон, Натали так искренне восхищалась увиденным, что теперь посмотреть на всё уже захотела баронесса.
  На меня, тут же посмотрел, лейтенант барон Юрьев, на что я только развёл руками и сказал, что невеста его, вот пусть он и отдувается, показывая её, здесь всё. На такой мой спич, все сидящие дружно рассмеялись, понимая, что жених и невеста имеют желание остаться наедине. То, что это же, хотели и я с Натали, понимали все сидящие в салоне, за исключением, мичмана Викорста.
  Те пропали ненадолго, за это время княжна, рассказывала всем сидящим, последние новости из светских салонов. Все сидящие наслаждались кофе, чаем и выпечкой.
  После того как пришла баронесса осматривающая яхту со своим женихом, девушки заторопились назад в город, сославшись на какие-то срочные дела.
  Уже когда я помогал садиться в карету Натали, та прошептала мне, - только попробуй мне, ещё раз подставиться.
  - Больше не буду, - тихо заверил её я.
  Этот приезд кареты, с девушками, прекрасно видели все, на верфи, понимая, что те приехали благодаря баронессе Гагариной, к своему жениху лейтенанту барону Юрьеву, больше не придали этому значения.
  А вместе с тем, на кораблях продолжались работы, по ремонту, которые были заметны день ото дня, особенно для миноносца для не него на складах, было всё необходимое. А для нас не было 75мм кормовой пушки. Мне очень не хотелось, ставить на её место 47 мм орудие, но что поделаешь, если его не будет, придётся ставить и такое.
   В ближайшее воскресенье нас посетил папа́ Андрея Фёдоровича, контр-адмирал граф Юрьев, начальник штаба Балтийского флота, он прибыл именно как официальное лицо, ну естественно вместе с дедом. Нас никто не предупреждал, поэтому на кораблях поднялся ажиотаж, ведь никто не готовился к его встрече. Но тот не спешил, дав нам возможность привести себя в порядок и организовать построение экипажей на кораблях. Конечно же, в первую очередь, он поднялся на борт эсминца "Везучий". Капитан-лейтенант барон Бойе, скомандовав экипажу "смирно" печатая шаг, встретил его сразу же, как тот оказался на борту и доложил как того требовал устав. Вместе с начальником штаба Балтийского флота, в этот раз прибыл и его адъютант, в звании капитан-лейтенанта, который нёс с собой большую коробку.
  После того как начальник штаба поздоровался с экипажем, он произнёс речь, её смысл сводился к тому, что наш экипаж героический и о нём помнят на флоте, и все его заслуги не забыты, именно по этому, он тут. Далее, его адъютант передал ему бумагу, которую он и зачитал, это был указ императора, на награждение членов экипажа, начиная от офицеров и ниже, за оказание помощи колёсному паровому фрегату "Рюрик" и уничтожение двух кораблей противника, а именно парусного корвета и парусного брига. В первую очередь, он довёл, что нашему командиру эсминца "Везучий" капитан-лейтенанту барону Бойе Акселю Ивановичу, присвоено звание капитан 2-го ранга.
  Все шесть офицеров эсминца, начиная от командира, были награждены орденом Святой Анны 4-й степени с надписью "За храбрость" (крест на эфесе холодного оружия и темляк из Орденской ленты - "Клюква"), так же были награждены ряд нижних чинов, первым из которых был боцман Седых, Знаком отличия ордена Святой Анны (в просторечии Аннинская медаль), всего двенадцать человек.
  Уже после вручения, он заметил, что за остальные подвиги, экипаж награждать будет сам командующий флотом, когда мы прибудем в Кронштадт, где нас уже с нетерпением ждут.
  После чего, переговорив с командиром эсминца, перешёл на борт миноносца "Быстрый", где ему уже докладывал его сын лейтенант барон Юрьев, там, он так же, поздоровавшись с экипажем, сказал, что и их подвиг по уничтожению парового фрегата не забыт, и отличившихся при этом, наградит, лично командующий Балтийским флотом.
   После чего, сославшись на слишком большую занятость, переговорив с сыном, убыл со своим адъютантом в столицу, довольный дед уехал с ним, только и успел сказать, что вопрос с 75мм пушкой, остаётся открытый, а моя просьба насчёт мичмана Вальда, уже выполнена, тот должен скоро прибыть на эсминец.
   Естественно, что после такого события, все офицеры возжелали отпраздновать награждения, для чего скинулись деньгами, естественно точкой для празднования, выбрав яхту.
  Мичман Викорст, хоть ещё ничего не получивший, остался доволен словами начальника штаба, понимая, что уж в Кронштадте его наградой не обойдут, да и другим офицерам миноносца должно перепасть. О чём, он и сообщил после построения, подпоручику Зарубину и губернскому секретарю Романовскому, ведь их после того боя всего осталось трое.
  Капитан Майет, наблюдавший момент награждения с борта яхты, в том числе и награждения меня, остался, очень доволен, о чем позднее и высказал мне, когда поздравлял меня, что такими темпами, я ещё обгоню его по званию.
  В этот вечер, все остались довольны прошедшим днём, особенно наш командир, капитан 2-го ранга барон Бойе, ведь кроме ордена, он ещё получил такое долгожданное для него звание. Тут ещё непонятно, о чём с ним беседовал, контр-адмирал граф Юрьев.
  Уже после воскресенья, я как-то поинтересовался у лейтенанта барона Юрьева, о чём он говорил с папа́? Тот ответил, что тот сказал, что он, в любом случае остаётся на миноносце, либо командиром, либо старшим офицером. Он уже даже перебрался жить в каюту на миноносец, заняв пока каюту старшего офицера.
  Я даже не заметил, как пролетела неделя, или даже чуть больше, ремонт кораблей практически был закончен. После многочисленных споров, офицеры двух экипажей всё же согласились с моим предложением. А предложил я, перекинуть на наш эсминец 75мм орудие с миноносца, а на тот, дополнительно установить несколько 47мм орудий. Всё это я аргументировал тем, что миноносец и так будет перегружен, ведь на него установили два сдвоенных минных палубных аппарата, а так же в кормовой части дополнительные крепежи, для ещё двух мин, это плюс к двум минам которые и так хранились в цилиндрических кранцах верхней палубы. А при моём варианте, он сохранит для себя самое главное - скорость.
  По офицерам, вопрос пока остался открытым, понятно, что тот же мичман Вальд, за такое короткое время, не успевал прибыть на борт эсминца, для дальнейшего прохождения службы, а вот матросов в экипажи, нам прислали, и по количеству и по специальностям, именно так, как отписал наш командир, ещё тогда капитан-лейтенант барон Бойе.
  Капитан 2-го ранга барон Бойе, назначил выход кораблей отряда на 15 мая. Оставалось ещё несколько дней, все последствия попаданий были устранены, 75мм орудие миноносца, перешло на корму эсминца, а на последнем, было добавлено к уже имеющемуся 47мм орудию, ещё пять таких, пулемётов "Максим", оставили им два.
  Экипажи кораблей догружали на борт уголь продовольствие. Боеприпасы брали из расчёта несколько боекомплектов, самоходные мины выбрали все, со склада вооружения верфи.
  Утром 15-го после завтрака, первым от причала отошёл эсминец, на мостике стоял наш командир капитан 2-го ранга барон Бойе, следом за нами, отходил и миноносец, там, на мостике командовал пока, лейтенант барон Юрьев.
  Постепенно набирая ход, наш отряд пошёл, согласно приказа, на главную базу Балтийского флота, в Кронштадт.
  Куда и прибыли, не торопясь через несколько часов, встав отдельно на рейде. Для командира был спущен ялик, на котором он, убыл для доклада. Экипажи кораблей были в готовности посещения, так сказать "высокого начальства". Сам я находился на верхней палубе эсминца, переговариваясь с лейтенантом бароном Юрьевым, который расположился своим миноносцем, не так далеко от нас. В этот момент, заметил, как в направлении эсминца от берега идёт шлюпка, как только она приблизилась, заметил, что там находится мичман Вальд.
  Тот, высадившись на борт эсминца, куда так же перетащил несколько баулов, сразу же направился ко мне, подойдя, доложил, что мичман Вальд прибыл для дальнейшего прохождения службы на эсминец "Везучий".
   - Добро пожаловать на борт, Александр Иванович, - пожав тому руку, сказал я, - давно вас ждём, сейчас командир в отъезде, поехал на доклад, так что пока обживайтесь. Занимайте каюту Юрьева, ну а по прибытию командира доложитесь ему. Махнув на чемоданы одному из палубных матросов, тот проворно подхватил два баула мичмана и направился вслед за последним в сторону трапа, ведущего в офицерские каюты.
   - Ну, вот и Вальд прибыл, теперь у нас полный комплект офицеров, - подумал я, глядя, как уходит вниз мичман. То, что тот справится с должностью минного офицера, я нисколько не сомневался, зная деятельную и любознательную натуру данного мичмана. Что тот уже и подтвердил через полчаса, знакомясь с минным унтер-офицером и группой минёров.
  Капитан 2-го ранга барон Бойе, прибыл, часа через два с половиной, всё же попав в кабинет командующего Балтийским флотом, где доложил, что отряд кораблей в составе двух единиц, эсминца и миноносца прибыл на базу флота после ремонта.
  Командующий Балтийским флотом, принял решение о личном осмотре кораблей, смотр назначен на завтра на 12 часов дня. Вот, собственно говоря, и всё, что счёл сообщить нашему командиру Великий князь Дмитрий Сергеевич. Поэтому озадачили боцмана Седых, чтобы тот проверил готовность матросов к завтрашнему смотру. Кстати было распоряжение командующего, что на завтра в строю экипажа эсминца так же должен быть и лейтенант барон Юрьев.
  Первым к командиру, как и положено, подошёл мичман Вальд, доложивший, что прибыл для дальнейшего прохождения службы, в должности минного офицера эсминца, о чём и предоставил бумагу из штаба флота. В общем-то, по большому счёту, мичмана представлять остальным офицерам и не нужно было, его и так все знали прекрасно, по совместной службе во 2-м отряде миноносок.
  На следующий день два экипажа были в готовности к 11 часам, на наш корабль прибыл и мой друг лейтенант барон Юрьев.
  Командующий флотом, был пунктуальным, ровно к 12 часам показался большой паровой катер, на котором толпилось человек 10 офицеров в различных рангах, среди них было всего два контр-адмирала сам Великий князь Дмитрий Сергеевич и его начальник штаба граф Юрьев, хотя как я знал на Балтийском флоте, было контр-адмиралов несколько больше.
  Приняв рапорт от командира, командующий, поздоровавшись, прошёлся вдоль строя, в первую очередь, знакомясь с офицерами. На борт эсминца перешло всего человек пять, остальные остались на катере, наблюдая оттуда.
  Кивнув каким-то своим мыслям, командующий повернулся к своему начальнику штаба, сделал приглашающий жест рукой.
  Фёдор Николаевич, выйдя вперёд, достал из папки, которую держал, лист и стал зачитывать указ императора, где за потопление двух кораблей противника около города Мемель (как было сообщено из-за рубежа, мы уничтожили винтовой авизо и винтовой корвет), офицеры эсминца "Везучий", награждаются Орденом Святого Владимира 4-й степени с бантом; медалями "Знаком отличия ордена Святой Анны" награждаются 14 человек (согласно списка), нижних чинов.
  Награды вручал лично сам командующий, каждому награждённому.
  Закончив это награждение, Великий князь Дмитрий Сергеевич, махнул рукой, чтобы начальник штаба продолжал. Тот опять достал из папки новый лист и стал зачитывать. Это был ещё один указ императора Николая II, согласно которому, за героическую минную атаку, и подрыв флагманского корабля эскадры противника, награждаются, все офицеры эсминца "Везучий" орденом Святой Анны 4-й степени; 12 человек (согласно списка) нижних чинов, награждаются медалями "Знаком отличия ордена Святой Анны".
  Опять награды вручал лично сам командующий, каждому награждённому, подчёркивая тем самым уважение, к награждаемым.
  Не останавливаясь, контр-адмирал граф Юрьев, достал и третью бумагу, и это опять был указ императора Руссийской империи, который гласил, что за потопление броненосца неприятеля, всем офицерам, кто в этом участвовал и был на эсминце, присваивается внеочередное звание.
  Каждому офицеру, командующий вручил новенькие погоны. А это получалось, что наш командир получил погоны капитана 1-го ранга, мне вручили погоны капитан-лейтенанта, барону Юрьеву так же вручили погоны капитан-лейтенанта, Павловскому вручили погоны лейтенанта, Кольцов получил погоны поручика, а наш Герцог, погоны коллежского советника.
  Не останавливаясь, контр-адмирал граф Юрьев, достал следующую бумагу, на этот раз приказ по Балтийскому флоту, согласно которого, капитана 1-го ранга барона Бойе, переводят к новому месту службы, а именно на штабную должность в военно-морскую базу города Мемель. Капитан-лейтенант барон Юрьев, переводится на миноносец "Быстрый", на должность командира миноносца, лейтенант Павловский, переводится на миноносец "Быстрый", на должность старшего офицера, судовой врач коллежский советник Герцог, переводится на базу флота, на должность начальника госпиталя. На должность минного офицера эсминца "Везучий", уже назначен мичман Вальд.
  И всё, больше перестановок, согласно приказа не было. Ну нет, так нет, посмотрим, что будет дальше. Хотя перестановки внутри кораблей отряда сделаны грамотно, я бы сделал точно так же, хотя жаль ухода лейтенанта Павловского, но ему расти надо пока война идёт, потом не дадут, ценз выслуживай, как впрочем, и всем нам остальным. Очень вовремя, я мичмана Вальда, выдернул.
  После команды "Разойтись", строй экипажа рассыпался, у всех радостные лица, ну ещё бы столько наград на экипаж высыпалось, что, наверное, некоторые корабли даже за весь срок эксплуатации не видели.
  Особенно радостное лицо было у лейтенанта Павловского, ну ещё бы, и звание, и должность более высокая, и это у человека, грубо говоря, с низов.
  Не унывающим выглядел и мичман Вальд, он прекрасно понимал, что попал в сплочённый коллектив, а награды и звания до первых боёв, а уж он то, себя там покажет. Именно на этого мичмана, у меня были далеко идущие планы, ну и на лейтенанта Павловского, если получится. Надо постепенно собирать свою команду, в этом мире пока ещё не понимали, что такое командная работа, как это работает, и для чего это нужно.
  - Сергей Сергеевич, - между тем подойдя ко мне, обратился Великий князь Дмитрий Сергеевич, - не покажите мне этот корабль, конечно, эта обязанность командира, но его фактически нет, а вы как я знаю, спроектировали и построили этот корабль.
  На меня с любопытством смотрел командующий Балтийским флотом.
  - Прошу следовать за мной, - принял предложение я, - начнём с внутренностей и с первого отсека.
  С командующим пошли несколько офицеров, а точнее капитан 1-го и 2-го ранга, пока шли до трапа, я пояснил, как устроен внутри эсминец, сколько герметичных отсеков он имеет, почему именно такое расположение отсеков, и именно с таким разделением.
  Закончили где-то, через полчаса, очень внимательно осматривали шедшие со мной офицерский отсек, видя их заинтересованность, я пояснил, что здесь всё рассчитано только на экипаж и на офицеров членов экипажа, свободных (гостевых, служебных называйте их, как хотите) кают на корабле нет, есть две кают-компании и всё.
  - Почему проектировали именно так? - тут же задал вопрос командующий, внимательно смотря, что я ему отвечу.
  - Этот корабль и проектировался как боевой, а не штабной, и заточен именно для военных действий, - спокойно пояснил ему я, - так что, всё внутри него, подчинено одной цели, победить и относительный комфорт для экипажа, для длительной автономной работы.
  - Я вас понял, - нейтрально ответил мне командующий, - пройдёмте на палубу.
  Когда мы очутились на палубе Великий князь Дмитрий Сергеевич, попросил меня так же показать и миноносец, только после торжественной части.
  Пришлось перебраться вместе с "официальными лицами" на паровой катер, как впрочем, и новому командиру "Быстрого", на котором и подошли к миноносцу "Быстрый".
  Торжественная часть программы, не принесла ничего нового, экипажу миноносца засчитали потопление корабля противника, за что и наградили, офицеров всех, нижним чинам выделив всего 8 медалей.
  Был так же, зачитан приказ по Балтийскому флоту, в котором назначен командир миноносца, официально - капитан-лейтенант барон Юрьев, а так же старший офицер лейтенант Павловский.
  После чего была уже моя очередь, ознакомил всё тех же лиц с устройством миноносца, попутно сделал несколько замечаний машинной команде, которые стояли перед нами навытяжку, красные как помидоры. Ну а что, ведь мои давно знали, что если у них найду недостатки, будет то же самое, весь экипаж давно уяснил, что корабль я знаю не хуже их, а то и лучше их.
  Первый вопрос, который мне задали после осмотра, - почему такое слабое артиллерийское вооружение?
  Пояснил, что это самый быстроходный корабль в мире, его скорость достигает до 30 узлов, если установить дополнительно несколько пушек, к примеру, 75мм, а возможность такая предусмотрена, в тех местах палуба усилена, то этот миноносец потеряет в скорости, скорость у него будет такая же, как и у эсминца.
  После чего, в кают-компании собрались как сам Великий князь Дмитрий Сергеевич, так его начальник штаба контр-адмирал Юрьев, два офицера, которые сопровождали его, ну и само собой, меня пригласили.
  Как только закрылась дверь кают-компании, Великий князь Дмитрий Сергеевич, произнёс, - господа офицеры, без чинов.
  - Понятно, хочет доверительного разговора, - пронеслось у меня в голове.
  Я уже давно понял, что сейчас меня будут уговаривать, на то, чтобы я согласился с навязыванием мне, ещё двух начальников, которые сейчас здесь присутствуют, командир отряда и командир эсминца, кто они я пока не знал. Но меня, честно говоря, уже стал напрягать, такой подход к делу, они что, не понимают, что сейчас идёт война, и не время для под ковёрных игр.
  Первым заговорил Великий князь Дмитрий Сергеевич, - Сергей Сергеевич, Я надеюсь, вы понимаете, за что вас не повысили в должности, вы ведь ещё и года не прослужили, мы просто не можем, дать пока корабль вам под управление. У вас нет достаточного опыта, того же вождения кораблей, при различных погодных условий вдали от берега, и много чего, вы пока не знаете, в силу того, что не сталкивались с этим по своей службе. Тот же, капитан-лейтенант барон Юрьев, хотя бы прослужил полтора года. Для вас сейчас оптимальна должность старшего офицера, мы будем наблюдать за вами, за вашими успехами, надеюсь, и думаю, что уже на следующий год вы будете командиром корабля. Что скажите Сергей Сергеевич?
  При этом командующий Великий князь Дмитрий Сергеевич, посмотрел на меня, ожидая моего ответа.
  Ну, в эти игры можно играть и вдвоем, поэтому вместо ответа, я тут же задал свой вопрос, - скажите Дмитрий Сергеевич, когда вас назначали на должность Командующего Балтийским флотом, сколько вам было лет?
  Попытавшийся что-то сказать, капитан 1-го ранга, был остановлен взмахом руки, Великий князь Дмитрий Сергеевич ответил, - в двадцать девять лет, и если ты намекаешь на мой такой возраст, то я отвечу, меня специально готовили для этого, давая специальное военное образование. А вот вы, Сергей Сергеевич, таким образованием похвастаться не можете, хотя я прекрасно знаю, о ваших успехах при сдаче экзаменов экстерном.
  Опять внимательный взгляд на меня, что я ему отвечу.
  - Так в чём проблема, Дмитрий Сергеевич, возьмите несколько кандидатов на вакантную должность, и посмотрите не предвзято, кто из них имеет лучший результат: по боям с победами; той же учёбе; да, в конце концов, по боевым наградам. Как вам такое предложение?
  Тут уже я посмотрел на Великого князя Дмитрия Сергеевича, что тот ответит.
  Лицо того поскучнело, он уже понял, что не переиграет меня молодого, на поле словесности, поэтому произнёс, - мне очень жаль, Сергей Сергеевич, что мы, не поняли друг друга.
  - Мне тоже жаль, Дмитрий Сергеевич, что у вас, нет желания закончить эту войну, за несколько месяцев, - ответил я тем же собеседнику.
  Великий князь Дмитрий Сергеевич, уже начал вставать, вставать начали и все остальные, когда я добавил, - как-то при разговоре со своим дедом, князем Сергеем Алексеевичем, я привёл ему одну фразу, которую сказал один из выдающихся деятелей одного из государств. Так вот, дед на меня чуть не обиделся, потом подумал, по всей видимости не нашёл ответа, и предложил мне самому ответить на свой вопрос, я ему ответил, дед опять подумал немного, и согласился с тем, как я ему ответил.
  Севший на своё место, Великий князь Дмитрий Сергеевич, задал закономерный вопрос, - и что это за фраза?
  - Адмиралы и генералы всегда готовятся к минувшей войне, - проговорил я, смотря на собеседника.
  Тот подумал над моими словами, потом спросил, - ну и как вы ответили своему деду, Сергей Сергеевич?
  - А вот будет возможность, спросите у него сами, - ответил я, - если он захочет, то вам ответит. Но именно эта фраза, как наиболее актуальная, подходит к нашему разговору, Дмитрий Сергеевич.
  После этого я поднялся, давая понять, что действительно разговор окончен.
  Адмиралы с сопровождающими лицами вышли из кают-компании, следом за ними вышел и я.
  
  Глава 22
  
  Командующий вместе с сопровождающими убыл, на своём паровом катере, ко мне подошли мои друзья, которые прибыли на миноносец, на ялике с эсминца, тот остался дожидаться, чтобы забрать меня.
  Первым, конечно же, спросил командир миноносца "Быстрый" капитан-лейтенант барон Юрьев, - ну и что они хотели?
  Лейтенант Павловский, уже старший офицер миноносца "Быстрый", так же вопрошающе смотрел на меня.
  - Хотели, чтобы я сам, добровольно, отказался от повышения, - ответил я им, - сказали, что подумают, что со мной делать на следующий год. То ли корабль давать, то ли цензом потом ткнуть, я так и не понял сам. Поеду ка лучше к себе, и подумаю, чего же они всё-таки хотели?
  Я уже развернулся чтобы идти, но всё же передумал и повернувшись, сказал, - скорее всего, на эсминце в ближайшее время будет новый командир, а заодно и новый начальник отряда, кто они я не зная, но вы их видели с командующим. Лично я советую вам, держаться с ними строго официально, и ни в коем случае, не проявлять инициативу, разговоры только по делу и не более. Лично я, буду придерживаться этих правил, как я понял, этих офицеров тянут вверх и им нужны громкие победы, за наш счёт разумеется, нам, конечно, перепадёт что-то из наград, а вот успехи будут чисто их, а не общие.
  Командир и старший офицер миноносца только переглянулись между собой, обсуждали ли они этот вопрос, я не знаю, я уехал на эсминец.
  Настроение было паршивое, но я всё же сдержался, и вечером когда, слегка отметили это событие, непринуждённо улыбался, говорил подходящие к этому случаю слова, всё же наград, на наш экипаж выделили достаточно, и строго в соответствии. На следующий день, стали собираться к новому месту службы, наш командир капитан 1-го ранга барон Бойе, а так же наш судовой врач коллежский советник Герцог, собираясь к обеду покинуть корабль.
  Я же, тем временем готовил бумаги на передачу, хотя, что там готовить, передавался сам эсминец, его вооружение и боеприпасы к ним. И всё. Сам эсминец есть, вооружение всё в наличии, боеприпасы, двойной комплект присутствуют. К обеду тепло попрощавшись, убыли к новому месту службы как капитан 1-го ранга барон Бойе, так и коллежский советник Герцог.
  Если немного подумать, то наш эсминец "Везучий", действительно везучий, четыре офицера из шести, в новых званиях ушли на повышение, это как везёт или нет? А то, что матросы из экипажа, между собой называли меня Везунчиком, это как, не в счёт?
  На следующий день с утра после завтрака, я был на верхней палубе, вместе со мной находился и Александр Иванович, экипаж занялся обслуживанием орудий и минных палубных аппаратов, когда часам к 10-ти, глазастый сигнальщик заметил, что к нам направляется паровой катер, вскинув бинокль и увидев кто там находится, я приказал строится экипажу, на верхней палубе.
  Как только на борт эсминца ступил начальник штаба Балтийского флота, контр-адмирал граф Юрьев, я подал команду "Смирно", направился к нему с докладом, доложил, что экипаж занимается обслуживанием вооружения.
  Поздоровавшись с экипажем, тот представил экипажу нового командира эсминца "Везучий" капитана 2-го ранга Кузнецова Дмитрия Ивановича, потомственного дворянина, окончившего Морской корпус, служил на 74-х пушечном парусно-винтовом линейном корабле "Выборг", в должности старшего офицера.
  А так же нам был представлен и новый командир отряда капитан 1-го ранга Цибруков Константин Романович, потомственный дворянин, окончил Морской корпус, до этого командовал 74-х пушечным парусно-винтовым линейным кораблём "Выборг".
  Случилось именно то, о чём я и предполагал и говорил, у нас появился и командир эсминца, и командир отряда. Только мне вот интересно, где будет размещаться последний, судя по тому что эти два кадра постоянно вместе, то скорее всего, здесь. Интересно, а какое решение по этому поводу, примет командир эсминца.
  Фёдор Николаевич, захотел переговорить со мной, для чего мы отошли к корме эсминца.
  - Ну, вот, оно тебе было надо наглеть с командующим? - начал разговор начальник штаба, - он до этого разговора, был настроен лояльно, по отношению к вам, Сергей Сергеевич.
  - Так он сам сказал без чинов, - пожав плечами, ответил я, - а что касается лояльности, это для этого, он привёз знакомится с подчинёнными, как командира эсминца, так и командира отряда?
  - Ну, вот как с тобой разговаривать, Сергей Сергеевич? - укоризненно произнёс контр-адмирал граф Юрьев.
  - А зачем идти по столь сложному пути? - проговорил я, - достаточно было вызвать меня и сказать, что на столь героичный корабль, у его, командующего, есть свой доверенный человек, как и на должность командира отряда, а дальше предложить мне решить, как уже быть со мной. Я бы ему ответил, и ответ я думаю, его удовлетворил бы.
  - Вот даже как, - с интересом произнёс контр-адмирал граф Юрьев, - и что бы ты ему предложил? Мне просто интересно.
  - Самое простое решение, это назначить меня командиром эсминца, который будет спущен на воду и введён встрой в течении следующего месяца, дав мне в помощь того же мичмана Вальда.
  - Что ж ты раньше не сказал? - воскликнул граф Юрьев.
  - Так не спрашивал никто, - опять пожав плечами, сообщил я, - вы про мичмана Вальда не забудьте, если примите такое решение.
  - Ладно, посмотрим, может, и вернёмся к этому разговору, чуть позже, - согласился граф Юрьев.
  - Только бы поздно не было, - тут же высказался я.
  - Это вы к чему, Сергей Сергеевич? - тут же задал вопрос граф Юрьев.
  - Не надо недооценивать Ютланд, Фёдор Николаевич, в частности его военно-морской флот, то, что они потерпели поражение около Мемеля, ничего не значит, даже наоборот. Как я понял из газет, ту эскадру возглавлял адмирал Карл Эдвард ван Докум, это очень грамотный военный, у Мемеля дай мы, им ещё немного времени и они бы додавили, как береговые укрепления, так и порт, военно-морскую базу, все корабли которые там были, да ещё к тому же разрушили город. Помимо того, что он адмирал, ван Докум, ещё к тому же, является и министром военно-морского флота королевства. После такой оплеухи, он будет жаждать реванша, и такой шанс ему дадут, но только один, для реабилитации. И если он её выиграет, то уже проиграем мы, Балтийский флот. Сейчас, вы просто предоставляете ему право на эту самую реабилитацию, право удара первым и там где он захочет.
  - Я вас, услышал, Сергей Сергеевич, - сказал граф Юрьев, - а что вы там говорили насчёт окончания войны?
  - Войну можно закончить за месяц, максимум полтора, для этого должно быть политическое решение руководства флота. Если мне дадут карт-бланш (фр. Carte blanche букв. "белая/пустая карта" - означает полную свободу действий или право выбора между вариантами действия), под этим я подразумеваю отряд кораблей, эсминец и миноносец, тройной запас мин для них, а так же боеприпасов к пушкам, на одной из наших баз флота, к примету в том же Мемеле, и свобода действий.
  - Ну, а что попросишь взамен? - поинтересовался граф Юрьев.
  - Вы просто не поверите, - улыбнулся я, - всего-то пустяк, слово императора, что куда бы я, в дальнейшем не перемещался по службе, вместе со мной, так же перемещался и был рядом, Вальд Александр Иванович.
  - И всё? - уточнил граф Юрьев.
  - И всё, - подтвердил я.
  - Мичман Вальд, - задумчиво произнёс граф Юрьев, - что в нём такого есть, что никто не видит? Не скажите ли, Сергей Сергеевич.
  - Отчего же не сказать, скажу, - согласился я, - только вы ему не говорите, договорились?
  Тот утвердительно кивнул головой.
  - Это будущий адмирал Руссийского флота, - сообщил я, графу Юрьеву, чуть помолчал, потом добавил, - полный.
  - Да откуда ты знаешь? - изумился граф Юрьев.
  - О, кстати по поводу знаний, - я улыбнулся и продолжил, - это хорошо, что вы мне напомнили. Вас, Фёдор Николаевич, не затруднит напомнить моему деду, что он проиграл пари.
  - Твой дед проиграл? - продолжал изумляться граф Юрьев, - и что за пари, если не секрет?
  - Не секрет, - ответил я, - хотя собственно не только дед проиграл, как и все его компаньоны проиграли. А пари было следующее.
  Тут я коротко пересказал эпопею, этого пари, заключённую с офицерами эсминца, и как итог заключение такого же пари с дедом и его компаньонами.
  - Так что, должны они мне, хорошую сумму - закончил я своё повествование, - пусть уже переводят на мой счёт.
  - Да откуда же, ты знать такое мог? - уже в который раз изумился граф Юрьев, - что даже дважды поспорил?
  - Ну, вот и опять пришли к тому же Вальду, - ответил я улыбаясь, графу Юрьеву, - и к тому, о чём мы беседовали вначале.
  Тот только задумчиво кивнул головой, произнеся, - я тебя понял.
  После чего, попрощавшись со мной, начальник штаба Балтийского флота контр-адмирал граф Юрьев, покинул эсминец.
   То, что мы так долго беседовали, конечно же заметили новые командиры, а вот какой они вывод из этого сделали я не знаю, но то, что он будет сделан я не сомневался.
  Что же касается размещения вновь прибывших.
  Решение командира эсминца, капитана 2-го ранга Кузнецова, было к вечеру, и оно было следующее, на эсминце оказался не нужен судовой врач, именно поэтому он как командир подал соответствующую бумагу на имя командира отряда, данное решение было утверждено.
  Сам командир отряда капитан 1-го ранга Цибруков, разместился в капитанской каюте, а капитана 2-го ранга Кузнецов, был вынужден занять каюту судового врача, хотя та, от каюты того же артиллерийского офицера, которая сейчас пустовала, ничем не отличалась.
  Все офицеры на эсминце, как вновь прибывшие, так и с экипажа, между собой, вели себя вежливо, но продолжали держать дистанцию. Всё строго по уставному обращению, и строго по службе.
  Я конечно же провёл соответствующие беседы как мичманом Вальдом, так и с поручиком Кольцовым. Оба меня поддержали, так как один - мичман Вальд жаждал знаний, и я их ему давал, и буду давать, другой, поручик Кольцов, уже вовсю пользовался моими знаниями, что бы увеличить свои.
  Пока на вакансию, артиллерийского офицера никто не прибыл, я взялся натаскивать мичмана Вальда, в качестве минного офицера, проводя с ним не только практические, но и теоретические занятия. По минному делу, знаниями тот обладал, но все они были поверхностными, а тут я давал более глубокие, тем более что кое какая литература у меня была здесь в моей каюте.
  А вот по происшествии недели, разразилась буря, не в прямом смысле слова, а в переносном - на флоте. Мои прогнозы оправдались. Ютландское королевство нанесло свой удар, и на этот раз не Мемелю или к примеру Риге, а по Ревелю. Там тоже, была военно-морская база Балтийского флота, на которой базировалось как паровые, так и парусные корабли Балтийского флота. В частности из паровых там были один колёсный паровой фрегат "Рюрик", три паровых корвета, один пароходофрегат, шесть канонерских лодок, пять малых пароходов, ну и так же несколько парусных кораблей, в частности две шхуны, один корвет. А так же на этой базе базировался 1-й отряд миноносок.
  В первую очередь пришлой эскадре, удалось уничтожить патрульные корабли, паровой корвет и одну канонерскую лодку, и в утренней дымке, приблизится близко к береговой черте, чтобы почти в упор, сделать залпы по стационарным береговым артиллерийским батареям, практически полностью их уничтожить, пока там не пришли в себя и стали отвечать. А вот отвечали только одиночные орудия, которых ещё не вывели из строя.
  К тому же успевшие зайти за защитные ограждения два корабля эскадры, пароходофрегат и паровой корвет, открыли убийственный огонь по стоящим на рейде и у причалов военным кораблям. Пока прошло время как им стали отвечать, оказались потопленными три корабля, одна парусная шхуна и один паровой корвет и одна миноноска. Кроме того, остальные корабли получили многочисленные повреждения, пока не удалось потопить один из напавших непосредственно двух кораблей - паровой винтовой корвет (впоследствии удалось установить, что это был "Thor"). А вот пароходофрегату в последний момент, удалось уйти назад к эскадре.
  Пока на кораблях базы подняли пар, пока привели в готовность артиллерию, пока разобрались какие корабли готовы выйти к эскадре противника, выяснилось, что готовы всего шесть кораблей и четыре миноноски, но вот в день, когда прекрасная видимость пускать миноноски, не имеющие защиты, было бы глупостью. А оставшихся кораблей, во главе с всё тем же колёсным паровым фрегатом "Рюрик", не достаточно. Те могли вести обстрел эскадры противника, только с большого расстояния, и только средним калибром, практически на грани их дальности, фактически не нанося ему повреждений из-за большого рассеивания снарядов.
  А тем временем обстрел с пришедшей эскадры шёл не только военной базы, но и полностью инфраструктуры порта, портовых сооружений, и даже частично городских построек, так же как внезапно появилась, так же внезапно вражеская эскадра прекратила обстрел и развернувшись, ушла в море.
  Когда колёсный паровой фрегат "Рюрик", во главе небольшой эскадры вышел из портовой зоны в море, эскадра противника удалилась на значительное расстояние. Преследовать их уже не было смысла.
  Пока информация о нападении, дошла до базы флота в Кронштадт, пока там приняли решение, что догнать уходящую эскадру не представлялось возможным, разве что за исключением отряда кораблей, под руководством капитана 1-го ранга Цибрукова. Пока его вызвали в штаб флота, поставили задачу на перехват эскадры противника, пока он, вернувшись, отдал приказ на выход отряда, пока поднимали пары, прошло ещё несколько часов.
  Уже на выходе с рейда капитан 1-го ранга приказал дать ход максимальный. Может быть, для миноносца скорость в 25 узлов, и была более менее нормальной, но вот такая скорость, для нашего эсминца, да ещё в течении неопределённого времени была бы нежелательна, ну два, три, четыре часа, ещё ладно, но идти с такой скоростью постоянно, это надо будет, во первых ставить к топкам дополнительно матросов, и не временно а постоянно, во вторых это тот же неоправданный износ машин и механизмов, и поломки в самые непредвиденные моменты. Да и матросы не отдохнут, как следует перед боем, ведь их работа у топок будет интенсивная, и чередовать их придётся намного чаще. А вот морской бой, ещё неизвестно какой будет, и успеем ли мы перехватить эскадру в море это ещё вопрос. Я бы, успел перехватить у непосредственно Ютландского королевства, есть там несколько точек, где они обязательно появились бы. К примету у острова Верания (в нашей действительности этот остров имеет другое название Рюген), в море у того же мыса Аркона, уж мимо него они бы не прошли. Но не я же командую, другие, вот и посмотрим, чего они стоят.
  Как только эсминец набрал ход, и за нами пристроился миноносец "Быстрый", меня по какой-то надобности вызвали вниз. Как, оказалось, вызвал меня поручик Кольцов, почему понятно, вопрос один - что делать? К концу суток вымотаются не только матросы у котлов, но и вся машинная команда, вместе с самим поручиком, тоже самое можно будет сказать и о машинах эсминца.
  - Владимир Николаевич, - проговорил я, раздумывая, как лучше сделать, в данной ситуации, - всё же идём максимальным ходом. Как я понял командир эсминца капитан 2-го ранга Кузнецов только и ждёт, чтобы я стал возмущаться, обжалуя приказ, чтобы у него, было основание делать мне взыскания, а потом и убрать вовсе, после нескольких. Но, не дождётся. Тут есть и обратная сторона, если эсминец выйдет из строя, то уже я буду писать бумаги, о некомпетентности командира, конечно, поначалу, отмахнуться, но после нескольких проколов, такого плана, будут вынуждены принимать меры. Выход из строя корабля это не шутка.
  - Понял я, - пробурчал поручик Кольцов, потом махнул рукой, развернувшись, ушёл по коридору.
  А на лестнице меня поймал, уже боцман Седых, с всё той же проблемой.
  - Ваше благородие, Сергей Сергеевич, да что же это делается, - загудел боцман, - так вымотаются все матросики, как есть вымотаются, что ж это делается?
  - Куприян Семёнович, всё прекрасно понимаю, - проговорил я, - но сделать ничего не могу, сейчас выполняем приказ командира, потом будем обсуждать.
  - Так они ж и угробили "Выборг", сейчас он под паровой машиной идти не может, только под парусами, и это во время войны, - прогудел боцман.
  - А вот с этого места поподробнее, - заинтересованно сказал я, и посмотрел на Седых.
  Тот тяжело вздохнул, и начал говорить, - да встретил я недавно свояка своего, сейчас он на паровом катере самого командующего возит в Кронштадте. Совсем недавно перешёл на него, а вот до этого, был на линейном корабле "Выборг" в машинной команде кондуктором, вот он то, и сказал, показывая на наших командиров, что именно они и угробили машины на корабле. Почти таким же макаром, приказав идти на максимальной скорости. Так свояк, он умный, и ушёл тут же, как понял, что машины на ладан дышат, чтобы потом, значит, крайним не сделали его.
  Очень интересная информация, получена от боцмана, надо будет её обдумать на досуге, и как её использовать в своих целях.
  А между тем боцман продолжал, - Сергей Сергеевич, так это у нас что, доктора уже никогда, не будет, что ли? Что же мне матросам говорить, ежели что случиться?
  Я, молча, развёл руками, показывая, что ничего не смогу сделать сейчас.
  Уже уходя по своим делам, Седых бросил через плечо фразу, чтобы я её услышал, - чувствую, хватим мы лиха, с этими начальниками.
  Вот тут, я с ним был полностью согласен.
  Прошёл уже не один час, свою вахту я отстоял, как и свою мичман Вальд, отряд уверенно шёл вперёд, на миноносце, заданная скорость бралась легко, он ведь и был создан именно для скоростного рывка, а вот для нас эта постоянная скорость была тяжеловата, но всё равно мы её держали.
  Практично через каждый час, то один, то другой начальник приходили на мостик, чтобы лично убедится, что эсминец идёт с заданной скоростью.
  По вахтам стояли только мы с мичманом Вальдом, артиллерийского офицера так и не было, или может быть, не успели прислать.
  Мы с мичманом Вальдом, держались, скорее всего, только за счёт своей молодости, были бы постарше даже не знаю, выдержали ли такой темп. За матросов и не говорю, все ходили, не только не выспанные, но и сильно уставшие.
  Но всегда, всё заканчивается, уже в конце моей вахты, под утро, часов в семь впереди показался большой военный корабль, шедший под парусами. Я, согласно инструкций, тут же вызвал командира эсминца.
  
  Глава 23
  
  - Что тут у нас? - с недовольным лицом, спросил прибывший на мостик командир эсминца, капитан 2-го ранга Кузнецов.
  Доложил, показал, выполнил приказ, объявить боевую тревогу по эсминцу и вызвать на мостик командира отряда капитана 1-го ранга Цибрукова. Тот, как и командир эсминца, взяв бинокль, принялся рассматривать идущий под парусами корабль.
  Хотя чего там рассматривать, и так было понятно, что это парусный боевой корабль Ютландского королевства, о чём свидетельствовал флаг на гафеле кормовой мачты, почему именно этот корабль шёл один, было не понятно, но как говорится, что имеем, то имеем. И этот корабль был не малый, а именно большой, на что указывали два яруса с установленной артиллерией, по бортам корабля.
  Как только на мостик поднялся капитан 1-го ранга Цибруков, я тут же покинул мостик, там просто напросто, было мало места, командир отряда есть, пусть и решает что делать. А я могу и за артиллерийского офицера поработать. Около меня образовался и мичман Вальд, который вопросительно посмотрел на меня.
  - Пусть начальники решают что делать, - сказал я, - а мы будем только выполнять.
  Тот кивнул головой, в знак согласия.
  Тут опять у меня в голове, что-то щёлкнуло, поэтому я неосознанно наклонился к самому уху мичмана и сказал, - как только даёте минами залп, то сразу скомандуешь, чтобы все падали на палубу, и сам том числе падаешь, понял меня?
  Александр Иванович, только закивал головой в ответ, что понял меня.
  Наконец командиры созрели, и командир отряда отдал приказ, чтобы следовавший за нами миноносец, поравнялся с нами.
  Что и было сделано, капитан-лейтенанту барону Юрьеву был отдан приказ на атаку парусного линейного корабля противника. Если быть дословным, то приказ звучал так, "Атакуете вражеский корабль, вслед за нами" и всё.
  Единственное что я успел сделать, это показать на пальцах капитан-лейтенанту барону Юрьеву, чтобы он, стрелял всего лишь двумя минами, оставив две про запас, на что, тот кивнул головой.
  Мне было отдано указание, взять на себя артиллерию эсминца, - "открыть огонь по готовности", что я и сделал, пробежавшись по всем расчётам, указав им конкретно, куда им целится на корабле. Мичману Вальду, было указано, чтобы стрелял всеми минами заряженными, в минные палубные аппараты, ну тут, я в принципе был согласен. За исключением того, чтобы миноносец немного протянул время, чтобы определиться, может быть и стрелять ему не нужно будет.
  Скорее всего, так же подумал и капитан-лейтенант барон Юрьев, оттянувшись назад на значительное расстояние.
  Как только эсминец оказался на расстоянии работы артиллерии, я скомандовал "огонь", сначала рявкнуло носовое орудие 75мм, вслед тут же застучали и скорострелки - 47мм, первыми, конечно же, добились попадания именно они, попав в носовую часть корабля.
  Корабль пока молчал, на нём терпеливо ждали, когда мы подойдём на ближнюю, хорошо пристрелянную для него дистанцию.
  Последними вступили в перестрелку с противником, пулемёты "Максим", установленные по бортам, ударило одновременно два, они как я и говорил, взяли прицел по артиллерийским палубам, с открытыми портами. И даже, кажется, куда-то попали, скорее всего, взорвалась заряженная пушка на одной из артиллерийских палуб.
  Сам я стоял около кормовой 75мм, там мне было удобнее командовать, как расчётами орудий, так и проконтролировать действия нашего минёра мичмана Вальда. Ведь всё зависело в первую очередь от него, как он отстреляет самоходные мины. И ещё была надежда на нашего рулевого, именно он всегда стоял, когда мы проводили минные атаки. Как действовать он знал прекрасно, и я надеялся, что и сейчас он всё сделает на автомате, сбросит скорость, когда надо, а после выстрелов, повернёт в сторону, нормальных команд от наших командиров, на вряд ли будет.
  Одна палуба, по батарейно открыла огонь по нам, пока попаданий не было, мы слишком быстро для них сближались, те просто не успевали выставить нормальное упреждение на пушках.
  Всё ближе и ближе, приближалось расстояние, с которого можно будет осуществить пуск, самоходных мин. Именно в этот момент, эсминец резко сбросил скорость и начал поворот, что-то орал капитан 2-го ранга Кузнецов на мостике, требовал увеличить скорость эсминца от рулевого. Но тот молодец, ждал, когда минёры сделают пуск, в этот момент в эсминец пришёлся первый удар, в носовую часть, взрыв проделал большую дыру в жилое помещение для матросов.
  Пошли пуски самоходных мин.
  - Первая пошла успешно, - проорал минёр, стоящий у первого аппарата.
  - Вторая пошла успешно, - проорал минёр, стоящий у этого же сдвоенного аппарата, но с другой стороны.
  - Третья пошла успешно, - раздался крик дальше от кормы.
  - Четвёртая пошла успешно, - раздался последний крик.
  Именно в этот момент, парусный корабль противника, разразился одновременным залпом, одного из артиллерийских ярусов.
  - Всем лечь, - только и успел громко прокричать я, падая на палубу.
  Надо отдать должное артиллеристам корабля противника, стреляли они очень хорошо, попаданий с эсминец было больше десятка, крики боли раздались со всех сторон.
  В этот момент дошли до своей цели и выпущенные самоходные мины, из четырёх выпущенных, под бортом ютландского корабля взорвалось всего две, особенно впечатляющий был второй взрыв, всё это я успел увидеть, бросив на секунду взгляд на ютландский корабль.
  Дальше мне было не до смотрин по сторонам, я прекрасно понимал, что после столь многочисленных попаданий, навряд ли, кто на мостике выживет, а значит, что сейчас, мы не управляемые. Поэтому вскочив, бросился бегом к мостику.
  Так оно и оказалось, в носовой части эсминца не осталось ни одного матроса, который бы находился на ногах, все лежали. Заскочил на мостик, не смотря на лежащих, вцепился в управление эсминцем. Рулевой успел отвернуть в сторону, поэтому эсминец уходил от корабля, который мы атаковали.
  В этот момент позади нас раздались ещё два подводных взрыва. Я не сомневался, что это были мины с миноносца, уж слишком характерный звук был.
  Понимая, что четыре мины, даже для такого корабля, это вполне достаточно, стал сбрасывать скорость до минимума, чуть довернув, чтобы лучше видеть, что там с противником.
  Тот уже ложился на борт, в который попали мины, уж слишком обширные были повреждения у того, а наклоненные мачты только ускорили момент опрокидывания корабля.
  Уже после войны мы узнали, что это был 84-х пушечный парусный линейный корабль "Dronning Lovisa" с экипажем 670 человек, имеющий размеры 57х14х7м.
  Понимая, что нам уже ничего не грозит, остановил эсминец полностью, надо было разбираться с его повреждениями, а так же оказать помощь раненым.
  Только после полной остановки эсминца, огляделся на мостике. Рулевой был убит, лежал неподвижно в нелепой позе, неестественно завернув правую ногу под себя.
  А вот из командиров, как это не странно оба были живые, вот только капитан 2-го ранга Кузнецов, уже навряд ли, сможет служить дальше, из-за тяжёлого повреждения ноги. А вот капитану 1-го ранга Цибрукову, повезло больше, он, по всей видимости, имел только три осколочных ранения, одно в грудную клетку, два в ноги, и к тому же ещё был при памяти, только тихо постанывал.
  - Ну, вот как говорится поговорка в действии - говно, не только не тонет, оно не горит, и не умирает, - подумалось мне, смотря на командиров.
  Наклонившись над капитаном 1-го ранга Цибруковым, услышал, как тот тихо проговорил - доктора позови.
  - Нет его, и не будет, вы сами лишили нас этого специалиста, - проговорил я, - ждите сейчас подойдёт миноносец "Быстрый" попробуем забрать оттуда их судового врача, а пока какие будут дальнейшие распоряжения, господин капитан 1-го ранга?
  Тот немного помолчал, понимая, что я жду его ответа, нехотя выдавил, - принимайте командование эсминцем и отрядом.
  - Есть, принять командование эсминцем и отрядом, - всё так же официально, ответил я капитану 1-го ранга Цибрукову.
  В тот момент, когда капитан 1-го ранга Цибруков думал, кто-то подскочил к мостику.
  Я, не поворачиваясь, уточнил у Цибрукова последний вопрос, - какое задание было нашему отряду кораблей?
  - Догнать эскадру противника и уничтожить или повредить, как можно больше кораблей противника, - произнёс капитан 1-го ранга Цибруков.
  Я поднялся на ноги, около мостика стоял живой и невредимый мичман Вальд, не смотря на то что творилось на верхней палубе эсминца, лицо того было довольное, ну ещё бы он таки попал в противника и целых два раза.
  - Какие будут приказание, господин капитан-лейтенант? - официально обратился он ко мне.
  Молодец, обращение ко мне официальное при этих начальниках, всё как мы и договаривались.
  - Вызвать всех наверх, для оказания помощи раненым, - тут же отдал распоряжения ему я, - уточнить у поручика Кольцова есть ли поступления воды в эсминец.
  - Есть, - ответил мичман Вальд и тут же умчался выполнять приказание.
  В этот момент я увидел, как к эсминцу приближается миноносец, сбрасывая скорость. Капитан-лейтенант борон Юрьев и без моей команды понял, что надо попытаться сцепить корабли, иначе они не смогут нам ничем помочь. Я огляделся, с высоты мостика уже было видно, как из нижних палуб эсминца выскакивают матросы, нескольких из них я перенаправил, чтобы принимали швартовы.
  Через минут пять около меня оказался командир миноносца, и мой друг капитан-лейтенант барон Юрьев, к тому моменту я сошёл с мостика, чтобы матросам был доступ до раненых наших командиров.
  У капитан-лейтенанта, лицо, не смотря на то, что творилось на палубе эсминца, было довольное, ещё бы, именно от попаданий его двух самоходных мин, корабль противника, в убыстренном темпе ушёл на дно.
  - Андрей Фёдорович, - начал тут же грузить его я, - отдайте необходимое распоряжение о перегрузке двух самоходных мин на миноносец, пока наши корабли сцеплены.
  На палубе эсминца распоряжался боцман с миноносца, он командовал своими матросами, чтобы те переносили раненых вниз в кают-компанию, раненых командиров уже переносили вниз.
  В этот момент ко мне подскочил один из трюмных матросов и доложил, что поступлений воды в корабле не обнаружено. Я тут же приказал ему о вызове наверх поручика Кольцова, мне необходимо было знать, что с машинами эсминца.
  - Ну хоть с этим повезло, - тут же подумалось мне. В это время отдавший необходимые распоряжения, командир миноносца опять подошёл ко мне.
  - Андрей Фёдорович, как только мы выясним, что с машинами эсминца, то будем знать, что нам делать дальше. Мы сейчас находимся в районе Данцигского залива (в нашей действительности, это, конечно же, Гданьский залив). Если эсминец сможет дать ход, то самостоятельно уйдёт в Мемель на нашу базу, тут не так далеко. Тогда мы сможем выполнить ту задачу, которую нам поставили в штабе флота. Если эсминец не сможет двигаться самостоятельно, то придётся тащить его в тот же Мемель вашим миноносцем, тогда поставленную задачу мы не выполним.
  Тот только кивнул головой, с этим всё понятно.
  После осмотра эсминца и доклада от Владимира Николаевича Кольцова, выяснилось, что ход дать эсминец может, повреждение одной трубы и ряда воздуховодов не в счёт, а повреждения корпуса эсминца в нескольких местах на ход корабля влияния не окажет. За остальные повреждения, я пока говорить не буду. Но, по всей видимости, ремонт эсминца затянется на полмесяца, а то и более. Чтобы вода не заливала носовой отсек, его уже временно заделывали, понимая, что помощи сейчас ждать не откуда, работали два экипажа. Их экипажа эсминца, работали даже легкораненые, тот же боцман Седых, имеющий осколочные ранения в ноги, дожидаясь, когда его сможет обслужить Романовский, судовой врач с миноносца, устроился на верхней палубе корабля в носовой части и с места руководил работами матросов.
  Я же не теряя времени, собрал офицеров двух кораблей с кают-компании миноносца. Собрались капитан-лейтенант барон Юрьев, лейтенант Павловский, мичман Викорст, мичман Вальд, ну и я.
  - Господа офицеры, - начал я, - пока у нас есть боеспособный корабль, и никто задачи отряда, а именно - догнать эскадру противника и уничтожить или повредить, как можно больше кораблей противника, не отменял, предлагаю следующее.
  Я обвёл взглядом сидящих офицеров и продолжил, - временно, по понятной причине, перевести на эсминец Романовского Андрея Степановича. Эсминец "Везучий", своим ходом, уходит в Мемель, на военно-морскую базу нашего флота, так как тут вести его недалеко, эту задачу будет выполнять, мичман Вальд. А я же, как выполняющий обязанности командира отряда ухожу на эсминце вдогон за эскадрой, я думаю, её мы догоним ещё до вечера, даже если будем идти экономичным ходом. Хотелось, чтобы вы высказались по этим предложениям.
  В общем-то там и дискутировать было нечего, все и так понимали, что я прав. Да и отомстить Ютланду за поражение, которое те нанесли нашему флоту, у Ревеля, все сидящие офицеры, горели желанием.
  К тому моменту как закончилось совещание, удалось перегрузить две запасные самоходные мины с борта эсминца на борт миноносца, о чём доложил боцман миноносца.
  Отдав последние наставления мичману Вальду, я перешёл на борт миноносца, корабли расцепили, каждый из них направился в свою сторону.
  Проводив взглядом уходящий эсминец, я посмотрел на стоящего, рядом со мной, на мостике миноносца его командира капитан-лейтенанта барона Юрьева, тот отдавал команды рулевому по постепенному наращиванию хода миноносца, мы и так уже шли со скоростью порядка 18 узлов, и скорость только нарастала.
  - Может, Сергей Сергеевич, чайку попьём, - предложил командир миноносца, - всё равно, пока ничего интересного нет, а то и перекусить можно.
  Вот с последним я согласился сразу, уже и забыл когда ел последний раз.
  Место на мостике занял лейтенант Павловский, а мы прошли в кают-компанию.
  Я не только хорошо поел, а видя мой утомлённый вид, командир эсминца предложил, и отдохнуть, благо свободная каюта на миноносце была, на миноносце, так же как и у нас на эсминце была одна офицерская вакансия.
  Поспать мне дали, аж шесть часов, к тому времени, мы таки нагнали эскадру противника они так и не дошли до мыса Аркона острова Верания, всего-то с десяток миль.
  Когда я поднялся на мостик, там уже был командир миноносца капитан-лейтенант барон Юрьев, тот смотрел вперёд по ходу движения миноносца в бинокль. Впереди на горизонте, уже даже и без бинокля, были виден многочисленный отряд кораблей, кроме как эскадры противника это навряд ли, кто был. Ну, посудите сами, чтобы в одном и том же направлении, шло порядка 15-20 кораблей одновременно.
  - Я думаю, Сергей Сергеевич, что мы их догоним в аккурат, к вечеру, - проворил капитан миноносца, - а там и ночь их укутает, как раз время для нашей работы.
  При этом он посмотрел на меня.
  Им с лейтенантом Павловским, одной ночной атаки хватило понять, что именно ночью, миноносцы и действуют наиболее результативно.
  - Полностью разделяю и поддерживаю ваше мнение, Андрей Фёдорович, - согласился я с Юрьевым.
  Тот, по всей видимости, тоже успел немного поспать, и дал отдохнуть своим офицерам и матросам, понимая, что ночь у нас будет напряжённой. Но все в экипаже миноносца жаждали, чтобы она побыстрее наступила, рассчитывая на победы, всё же на борту у них было восемь самоходных мин, а у противника не было броненосца, который надо атаковать как минимум четырьмя, а ночи ещё длинные.
  Уже чуть позже стало ясно, что всего идёт 17 вымпелов, из них паровых кораблей было 5 - 1 фрегат, 1 корвет и 3 канонерские лодки. Остальные 12 парусные корабли, из них 3 парусных линейных корабля, 5 фрегатов, 2 брига, и 2 шхуны.
  Шли они двумя компактными колоннами, по мере возможностей стараясь идти под парусами.
  Я попросил офицеров запомнить расположение кораблей, а лейтенанта Павловского и зарисовать построение колонн.
  Пока было время, спустившись с мостика, позвал офицеров, а именно капитан-лейтенанта барона Юрьева, лейтенанта Павловского и мичмана Викорста, и предложил им обсудить порядок атак на эскадру противника.
  Мичман Викорст как самый молодой высказался за атаку самых больших кораблей, мотивируя это тем, что на них много людей и пушек. А потеря в людях и сразу около 2000 к примеру с четырёх кораблей и 200 пушек, это просто ощутимые потери, тем более для королевства.
  Лейтенант Павловский же предлагал начать атаки с более современных, паровых кораблей, мотивируя этот тем, что, дескать, этим самым мы лишаем противника более современной артиллерии и современных кораблей, а соответственно и инициативы. А парусный флот это отживший век, с их медлительностью при боевых действиях, это уже наглядно продемонстрировал, тот же "Рюрик".
  Капитан-лейтенант барон Юрьев, задумавшись, сказал, что в первую очередь необходимо атаковать крупные корабли, начиная с паровых, - корвет и фрегат, а уж потом крупные парусные. Ну что ж, уже близко к масштабному мышлению полководца.
  После своих высказываний все уставились на меня, что теперь скажу я, кто же из них прав.
  - А я бы господа офицеры начинал бы с самого простого, - проговорил я, - я предлагаю атаковать первым, корабль на котором держит свой флаг командующий этой эскадры. Это кажется паровой фрегат, который возглавляет правую колонну кораблей. Ну а потом, пока они не поняли в чём дело и паровой корвет, который следует за ним. А там можно и с больших, но не более двух мин на один корабль.
  - Точно, - подтвердил капитан-лейтенант барон Юрьев, вскинув бинокль к глазам, - свой флаг командир эскадры держит на паровом фрегате и он возглавляет правую колонну кораблей, а за ним действительно идёт паровой корвет. Ну что ж мне такой план больше по душе.
  Оставшиеся два офицера переглянулись между собой, и их общее мнение выразил лейтенант Павловский, - мы согласны.
  - Но и это ещё не всё, - продолжил я, - скорее всего они вечером, включат огни на кораблях эскадры, чтобы не было столкновений в ночное время, при движении колоннами. А что если при атаке, зайти на атакуемый корабль с такого ракурса, что если самоходная мина пройдёт мимо корабля, в одной колонне, то ещё имеет шанс попасть в другой корабль, во второй колонне?
  - Точно, - хлопнув себя по лбу, проговорил, командир миноносца, - как я об этом сам не додумался, ведь это же просто. Вы гений, Сергей Сергеевич, гений войны на море. Если у нас получиться ... .
  Тут, он замолчал, по видимому, у него захватило дух, от представленной картины в голове.
  Забегая немного вперёд, скажу, что атаки этой ночью, миноносцем "Быстрый" действительно вошли в аналоги истории, и их в обязательном порядке, позднее стали преподавать в Морском корпусе по предмету "Морская тактика".
  - Вот и определились с моментами атак, - согласился я, довольный тем, что её одобрили все.
  К тому моменту уже начало темнеть, экипаж миноносца, как впрочем, и мы офицеры, успели поужинать. Миноносец двигался много мористее, чтобы не привлекать к себе внимание, тем более его низкая посадка не давала, как следует рассмотреть его. Возможно, с парусных кораблей и видели его, но не придавали этому значение, ну идёт мористее одинокий корабль, какую угрозу он может нести целой эскадре? Тем более идёт в том же направлении, что вполне может быть кораблём под флагом Ютландии, к примеру из того же германского Данцига.
  Наконец, на эту часть Балтики опустилась ночь, по мере того как сгущались сумерки, миноносец стал сближаться с эскадрой противника.
  
  Глава 24
  
  Наконец ночь вступила в свои права, а мы, стоящие на мостике миноносца капитан-лейтенант барон Юрьев и я, приняли решение, подождать ещё один час, для надёжности и усыпления бдительности. Эскадра, как и положено, в это время, включила все основные ходовые огни на кораблях.
  На миноносце наоборот, были отключены все огни, и соблюдалась полная маскировка, к тому моменту, он приблизился достаточно близко к эскадре.
  - О как светятся, - удовлетворённо потирая руки, проговорил капитан-лейтенант барон Юрьев, - да тут, если захочешь, не промахнешься.
  - А что, Андрей Фёдорович, - проговорил я, от пришедшей мне идеи в голову, - не хотите тряхнуть стариной в качестве минного офицера, а то что-то у меня нет доверия к минёрам, а вторым пусть старшой учится, как вам идея?
  _ А вы знаете, Сергей Сергеевич, мне ваша идея нравится, - чуть подумав, сказал капитан-лейтенант барон Юрьев, так что давайте тут командуйте, а мы с Петром Саввичем у минных аппаратов покомандуем.
  По умолчанию, предварительно, мы решили артиллерию в ход не пускать, чтобы поменьше демаскировать миноносец, но к стрельбе там были готовы, а матросы боцманской команды, были наготове к тому, чтобы помочь перезарядить минные палубные аппараты минёрам.
  - Ну что ж пора, - про себя подумал я и стал командовать рулевым выводя миноносец в атаку, на флагман эскадры противника. Этому миноносцу несказанно повезло, что у них такой рулевой из унтер-офицеров, тот прекрасно понимал, что от него хотят, и делал всё без малейшей ошибки, точно управляя миноносцем.
  Расстояние до корабля стремительно сокращалось, угол атаки был рассчитан так, что если мина не попадёт в флагман эскадры паровой фрегат, то есть большая вероятность, что она попадёт в корабль, следующий во второй колонне.
  Наконец настал и долгожданный момент пуска самоходных мин, что и было сделано пуском двух мин из первого сдвоенного минного палубного аппарата. Как только мины были выпущены, миноносец по большой дуге устремился к следующей, второй цели - паровому корвету, который шёл вторым в правой колонне.
  Не успели мы, как следует сделать дугу, чтобы выйти на вторые пуски мин, как раздался подводный взрыв, всего на жаль один. Попадание было только одной миной, фактически получалось, что пуски приводили к результату 50 на 50, что впрочем, для этого времени было неплохим результатом.
  Я. думаю более подробно по каждой атаке, нам потом, расскажет мичман Викорст, артиллерийский офицер миноносца, для которого сейчас не было "работы".
  По-моему, на эскадре так и не поняли, что же произошло сейчас, но на том же паровом фрегате, увеличилось количество огней, и очень сильно забегал экипаж.
  Попадание пришлось в кормовую часть корабля, при этом взрывом вывело из строя винто-рулевую группу. Так как взрыв был подводный корабль, стал стремительно принимать воду в кормовую часть.
  К тому моменту, мы уже вышли в атаку, на второй корабль - парусно-винтовой паровой корвет, и был произведён пуск так же двух самоходных мин, после чего миноносец резко отвернув в сторону, стал уходить в море. Уже когда корма миноносца стала к эскадре, раздался колоссальный по мощности взрыв, казалось, сам воздух вокруг содрогнулся.
  На фоне этого взрыва, второй взрыв раздался неожиданно, но уже во второй колонне кораблей, где шли только парусные корабли. Он бы и остался незамеченным, если бы, не глазастый мичман Викорст.
  - Крюйт-камера взорвалась, - с восторгом прокричал прибежавший командир миноносца, капитан-лейтенант барон Юрьев (нидерл. kruit-kamer от kruit - порох и kamer - комната, - помещение на военном корабле, предназначенное для хранения пороха, располагался, как правило, в носу или корме корабля ниже ватерлинии), - этот корабль уже не жилец, очень жаль, что не флагман.
  - Господа офицеры, Андрей Фёдорович, - взволновано проговорил прибежавший сюда же, мичман Викорст, - был и второй взрыв, но уже во второй колонне, я специально наблюдал.
  Уже после этих подрывов, строй эскадры смешался. Правая колонна, которая следовала за взорвавшимся парусно-винтовым паровым корветом, стала забирать ещё правее, одновременно скидывая скорость движения, замедлялся и в своём движении и шедший флагман эскадры, всё сильнее садясь на свою корму.
  У левой колонны, попадание пришлось в третий корабль в колонне, это был парусный линейный корабль, который стал замедляться, вываливаясь из строя. Впоследствии, ему удалось таки, дойти до Ютландии, но из-за полученного повреждения, он больше не смог участвовать в войне на море. Это был парусный 82-х пушечный линейный корабль "Dannebroge" имеющий размеры 58х16х7м, водоизмещением 4700 тонн, его экипаж составлял 700 человек.
  - Очень хороший результат, - довольно потирая руки, произнёс командир миноносца "Быстрый", капитан-лейтенант барон Юрьев, - и это притом, что у нас ещё есть четыре мины, которыми сейчас заряжают минные палубные аппараты.
  - Главное, не расслабляться, господа офицеры, - предостерёг всех, от слишком радужный надежд, я, - вот отстреляемся, тогда и будет повод радоваться.
  Перезарядка растянулась на полтора часа, но минёров никто не торопил, время ещё было, да и надо было, чтобы на кораблях эскадры, немного успокоились. Там уже поняли, что произошло с ними, но того кто напал, и как он это сделал, они так и не видели и не знали, но тем не менее вахты, на всех кораблях, были усилены.
  Мы терпеливо выжидали, чтобы нанести последний удар,
  А между тем ситуация резко поменялась, парусные корабли эскадры стали уходить вперёд, а вот группа паровых кораблей, стала подстраиваться под малый ход, подорванного флагмана, который шёл примерно на 3-4 узлах, под парусами с глубоко просевшей кормой. Его с боков прикрыли другие паровые корабли, которые вынуждены были подстраиваться под его ход.
  - Ну вот, господа офицеры, - сказал я, - что теперь будем делать? Догонять парусные корабли или останемся здесь?
  Единодушного мнения не было, именно поэтому, принятие решения, возложили на меня.
  - Ты ж у нас Везунчик, - проговорил как само собой разумеющиеся, капитан-лейтенант барон Юрьев, - вот тебе и карты в руки, играй, а мы поможем. Уж больно хорошо, с тобой получается.
  Я же решил остаться у этой группы паровых кораблей, мотивируя это тем, что попадание ещё двух мин, уже навряд ли сможет уничтожить хоть один парусный корабль, а вот тут когда скорость будет мала, у нас есть шанс хорошо попасть. Может быть, удастся уничтожить, хотя бы ещё один корабль.
  Я предложил сделать всего одну атаку, но атаковать два корабля по очереди.
  - В первую очередь атакуем ту канонерскую лодку, которая прикрывает флагман, со стороны моря, а потом, почти подрезая его, делаем пуски оставшихся двух самоходных мин уже по флагману, - проговорил я, уж очень хочется утопить флагман эскадры. И кстати, во время атаки, предлагаю уже после пуска самоходных мин, открыть по нему огонь, из скорострелок и пулемётов. Терять уже будет нечего, ведь это будет последняя атака.
  Подумав, и покрутив предложенное со всех сторон, все офицеры согласились, первым с таким предложением согласился, конечно, мичман Викорст, ведь тут его расчётам пушек, доведётся пострелять, тем более, почти в упор.
  Для атаки решили выбрать время, когда стрелки часов перевалят, за полночь.
  И в этот раз, капитан-лейтенант барон Юрьев, решил сам встать за пуск самоходных мин, вместе со своим старшим офицером лейтенантом Павловским, уж больно хорошо получилось в первый раз.
  Момент нашей атаки всё же успели заметить на канонерской лодке, но сделать что-то не успели, как только прошёл пуск самоходных мин, в работу включились 47мм орудия миноносца, а с ними заодно и пулемёты "Максим". За попаданиями в канонерскую лодку я не следил, миноносец проскочил вперёд, почти подрезая её. Стали видны огни идущего в центре парового фрегата, с низко сидящей кормой.
  Опять пуски последних двух самоходных мин.
  А вот взрывов от первых двух, выпущенных по канонерской лодке, так и не было. Причину даже не рассматриваю, кто его знает, почему так произошло, промахнуться не должны были. Значит, этой канонерской лодке просто повезло сегодня.
  А вот следующие самоходные мины, выпущенные последними, как раз и дошли, и притом две, два подводных взрыва прозвучали, под уже пострадавшим паровым фрегатом, шедшим под парусами. В этот раз он стал, не снижая хода заваливаться на бок, в который попали две мины.
  Как выяснилось после войны, это был парусно-винтовой паровой 44-х пушечный фрегат "Niels Juel" имеющий размеры 61х13х6м, водоизмещением 2400 тонн, его экипаж составлял 420 человек.
  Миноносец, по дуге уходил прочь, от остатка эскадры, забирая больше в сторону береговой черты.
  Офицеры миноносца были возбуждены как никогда, ещё бы два корабля потоплено, один повреждён. А если добавить к этому потопленный парусный линейный корабль, то получается у них три корабля, такими темпами они скоро догонят эсминец "Везучий".
  Капитан-лейтенант барон Юрьев, приказал сбросить скорость миноносца до минимума, всё равно никто в ночи на военно-морскую базу в Мемель заходить не будет. А так, и штатные кочегары справятся, как раз к утру будем в Мемеле.
  Так оно и получилось к самому утру, мы подходили к Мемелю, на подходе к городу нас встретил сторожевой корабль, это был малый вооружённый пароход, а непосредственно у самого входа в качестве брандвахты (нем. brand - огонь, нем. wacht - караул; голландс. brandwacht - сторожевой корабль) стояла на якорях шхуна.
  К тому моменту на миноносце были организованы вахты, а остальному личному составу было разрешено отдыхать, отдыхали, в том числе и офицеры, всем удалось поспать около пяти часов. Я не только выспался, но и успел написать бумагу по поводу дальнейших событий, развернувшихся на просторах Балтийского моря в районе мыса Аркона, острова Верания.
  То, что мы будем в ближайшее время, их предупредил, мичман Вальд, который привёл эсминец на базу.
  Видя, что мы не имеем никаких повреждений, на кораблях это приняли, за то, что мы не догнали эскадру. Каково же было удивление капитанов кораблей, когда они узнали, что у нас был ночной бой в районе мыса Аркона, острова Верания. Что наш одиночный корабль не постеснялся напасть на эскадру в составе 17 вымпелов. Итог нападения - потоплены два корабля, оба парусно-паровые, фрегат и корвет, ещё один парусный линейный корабль, получил повреждение. К тому же парусно-паровой фрегат был флагманом эскадры и на нём, был командующий эскадрой.
  На военно-морской базе Мемеля, о нападении противника на военно-морскую базу в Ревеле, узнали, как раз от нашего мичмана Вальда, с эсминца "Везучий", именно тогда командование базы и приняло решение, об усилении охраны самой базы.
  По всей видимости, командование базы было предупреждено службами, что в порт Мемеля, а в частности, в сторону её военно-морской базы идёт ещё один военный корабль. Что это за корабль они уже знали - миноносец "Быстрый", это им сообщил мичман Вальд, который привёл на базу эсминец "Везучий".
  Сам эсминец был пришвартован около причала базы.
  Там около него, нас ждала группа офицеров, среди которых, был даже контр-адмирал, и несколько капитанов 1-го ранга, в том числе среди них, мы увидели и капитана 1-го ранга барона Бойе, остальные офицеры свиты были рангом поменьше.
  При таких раскладах естественно по кораблю забегали матросы, офицеры подобрались, была дана команда о построении на верхней палубе, экипажа миноносца.
  Швартовка миноносца естественно прошла с блеском, рулевой как всегда ювелирно притёрся к причалу рядом с эсминцем, с которого за прибытием ещё одного корабля отряда, наблюдал мичман Вальд, а так же судовой врач с миноносца губернский секретарь Романовский. К моменту, когда подали трап, экипаж миноносца уже был построен на верхней палубе, во главе со своим командиром, капитан-лейтенантом бароном Юрьевым.
  Как только шедший первым, контр-адмирал, зашёл на палубу корабля, я подал команду "Смирно" и стал докладывать, что вражеская эскадра была настигнута в районе мыса Аркона, острова Верания, в результате ночного боя удалось потопить два корабля, в том числе флагман эскадры, а так же повредить, один из парусных линейных кораблей. В конце доклада, представился как временно исполняющий обязанности, командира отряда.
  Судя по выражения лица, тот был удивлён такими успехами корабля, то, что до этого был морской бой с парусным линейным кораблём, он уже знал, как впрочем, и то, что тот был потоплен. И какой ценой это досталось руссийским морякам, не только знал, но и видел. А тут такая громкая победа, и притом, он видел, что потерь среди экипажа не было, как и не было повреждений корабля.
  Но, тем не менее, он прошёлся вдоль строя моряков. Первым представился командир миноносца, капитан-лейтенант барон Юрьев, за ним старший офицер миноносца, лейтенант Павловский, потом артиллерийский офицер миноносца, мичман Викорст, в конце строя, механик миноносца, подпоручик Зарубин.
  После чего, оставшись довольным увиденным, дал команду - "Вольно, разойтись". Махнул рукой, чтобы к нему подошёл командир миноносца, что тот и сделал.
  К тому моменту к нам приблизился капитан 1-го ранга барон Бойе, который поздоровался с нами, мной и капитан-лейтенантом бароном Юрьевым.
  Начальник военно-морской базы, а это был контр-адмирал, отдал распоряжение, чтобы все офицеры, которые участвовали в морском бое, собрались в кают-компании миноносца, он хочет услышать подробности боя.
  Пока шли в кают-компанию, я уточнил у бывшего командира, капитана 1-го ранга барона Бойе, по поводу начальника базы, узнал, что это контр-адмирал князь Долгоруков Юрий Дмитриевич, родственник нашего императора Николая II, а если точнее, то кто-то по линии среднего брата императора Алексея IV. Надо будет позднее уточнить у знатока кланов, капитан-лейтенант барона Юрьева, уж тот, точно знает.
  В кают-компании нас, всех участников ночного морского боя, подвергли тщательному допросу на предмет, этого боя.
  Уже в конце разговора начальник военно-морской базы, сказал, что никогда не думал, что эти новомодные самоходные мины, будут столь эффективные. Помолчав, добавил, - видел я эти новейшие миноноски, с такой миной, как корабль, то это полное убожество, они же не защищены, любое попадание в неё и даже рядом может потопить её.
  Мне тут же подумалось, - видел бы ты "работу", тех же новомодных пулемётов "Максим" в деле, то впечатлений бы набрался по самое не могу.
  Как-то ранее, при разговоре с бароном Юрьевым, тот рассказал, что его отец, начальник штаба Балтийского флота, в своё время получил бумагу, от командира колёсного парового фрегата "Рюрик" капитана 2-го ранга Баженова, где тот подробно описал тот бой, а так же сдачу последнего повреждённого брига "Ornen". Так вот, когда первые офицеры фрегата "Рюрик", поднялись на его борт, то все они тут же бросились к борту корабля, чтобы выкинуть всё то, что было у них в желудках. Настолько жуткая картина открылась им, там очень удачно было попадание, именно из пулемётов "Максим", по тем, кто находился на палубе брига. Интересно, чтобы сказал, князь Долгоруков Юрий Дмитриевич, побывай он там в тот момент, и как бы, поменялось его виденье, на всякие новомодные "штучки", типа пулемёта "Максим"?
  Сейчас же, я сообщил начальнику военно-морской базы, что как только экипаж миноносца отдохнёт, и корабли пополнят свои запасы углём и продовольствием, то отряд, сразу же уйдёт на базу флота, в Кронштадт, тем более, что эсминец "Везучий", на котором, он так же является, временно исполняющим обязанности командира, нуждается в ремонте. А так как сам эсминец "Везучий" самостоятельно дошёл до Мемеля, то он как я думаю, самостоятельно сможет идти и дальше. А там дальше, как решит командование флота. Что было вполне разумным решением, на которое сразу же согласился, начальник военно-морской базы, ведь ремонт будет происходить не здесь, и не за счёт ресурсов вверенной ему базы.
  В течении суток, экипаж миноносца отдыхал, а так же занимался обслуживанием орудий, техники и механизмов машин. В конце дня экипажи отряда, стали принимать сначала продукты, которые подвозили на подводах, а потом уголь. Закончили уже поздно, когда стемнело, работали при прожекторах, специально включенных на кораблях. После чего два экипажа по очереди были отправлены в баню. Все эти работы организовал ни кто иной, как наш бывший командир эсминца, капитан 1-го ранга барон Бойе, который в настоящий момент занимал главную должность интенданта по обеспечению базы, всем необходимым.
   До утра успели отдохнуть все, как матросы, так и офицеры, утром же позавтракав, с разрешения начальника военно-морской базы контр-адмирала князя Долгорукова, отряд кораблей вышел в Балтийское море в направлении Скандинавского залив, в Кронштадт, главную базу флота.
  Вместе с нами на эсминце, в качестве пассажиров, шли так же, три офицера, капитан 2-го ранга, и два лейтенанта. Им были предоставлены пустующие каюты, в том числе и капитанская.
  В этот раз шли не торопясь, миноносец подстраивался под скорость эсминца. Ну, а "Везучий", шёл со скоростью 11 узлов.
  Естественно все ночные вахты, мы с мичманом Вальдом, разделили поровну, а так же часть дневных, днём, как правило, на мостике руководил, чуть оклемавшийся боцман Седых, которому было вменено в обязанности, в случае чего, подымать меня в первую очередь.
  Кроме того я сразу же затеял проверку реального состояния в машинных отделениях, так как после гонок в начале похода, Владимир Николаевич, доложил что они нуждаются в капитальном ремонте. Но, я даже представить себе не мог, в каком они плачевном состоянии, там практически всё надо было менять. Именно поэтому я поспешил в каюту капитана, где получив разрешение от занимавшего её капитана 2-го ранга, забрал всю документацию на эсминец "Везучий".
  Уже в своей каюте, начав её просматривать, нашёл нужный документ, а именно приложение к документу о ремонте его, на верфи деда. Именно в этом приложении, а если точнее акте ревизии робот и было указано состояние машинных отделений, все подписи, как со стороны экипажа, так и верфи присутствовали. Именно этот документ, свидетельствовал о том, что состояние данных отделений, было близко к идеальному.
  Взяв со своей полки вахтенных журнал, я стал внимательно просматривать его, с момента появления нового командира, и нашёл запись, за подписью командира эсминца, капитана 2-го ранга Кузнецова. Она гласила - "согласно приказа командира отряда, капитана 1-го ранга Цибрукова, скорость хода отряда должна быть 25 узлов, пока не будет, настигнут противник", тут же стояла подпись Кузнецова.
  По всей видимости, они рассчитывали, что я буду возмущаться по этому вопросу, а всё это, на минуточку, произойдёт во время боевого выхода. Так что, будет у них причина, наказания ретивого старшего офицера эсминца. Но я проявил выдержку и не дал им такого повода. Тем более что, там далее шли и наши вахты, где мы, помимо прочего, указывали и скорость эсминца - 25 узлов. И так, на протяжении, больше чем суток, без перерыва.
  Бинго!!!
  Уже этими документами, можно прижать как командира отряда капитана 1-го ранга Цибрукова, так и командира эсминца, капитана 2-го ранга Кузнецова. А ремонт то, эсминца, будет не дешёвым, и вот его-то, я намерен сделать теперь уже за счёт этих "опытных" командиров.
  Кстати, пойду ка я к нашему механику эсминца поручику Кольцову, и посмотрю его бумаги, кстати, дам ему команду, чтобы тот составил ведомость, по состоянию машин на сегодняшний момент, для подшивки в документацию эсминца. Ведь всё равно скоро будет ремонт, а такой документ будет кстати.
  У Владимира Николаевича, вся документация по эксплуатации машин, была в норме, где так же отображена и скорость, с которой шёл эсминец, столь длительное время. А так же, две записи, что он дважды, по этому поводу, обращался к командиру эсминца, и оба раза его команды - так держать скорость.
  В общем, ведомость состояния машин эсминца составили и подписали. Кроме того я составил бумагу, за подписью временно выполняющего обязанности командира отряда, с просьбой о назначении флотской комиссии, для определения истинного состояния машин, в машинных отделениях.
  К моменту прибытия в Кронштадт, все необходимые документы, у меня были готовы и собраны в отдельную папку. Кроме того отдельно написаны бумаги как по первому бою отряда с парусным линейным кораблём, так и по ночному бою в целом.
  
  Глава 25
  
  По приходу в Кронштадт, мы заняли те же места, которые и занимали до этого. Наш приход не остался незамеченным, в течении двадцати минут, к нам подошёл паровой катер, его начальник мичман передал приказ командующего Балтийского флота, для командира отряда, прибыть с докладом. Сам мичман с интересом рассматривал повреждения эсминца, которые говорили о том, что он побывал в бою. Да и вообще, когда повреждённый эсминец шёл по рейду на своё место, видели его с многих кораблей, стоящих там, особое любопытство проявляли, конечно же, господа офицеры.
  К тому моменту, я уже был готов и перешёл на борт катера, как это и сделали, три моих пассажира, вместе со своим багажом.
  Где располагался штаб Балтийского флота, я знал давно, со слов всезнающего барона Юрьева, хотя там ещё ни разу не был. На входе, в вестибюле, доложил дежурному по штабу, капитану 2-го ранга, что прибыл по приказу командующего флота, тот перенаправил в сопровождении матроса, в приёмную командующего.
  Там, опять доложил уже дежурному командующего, в чине капитана 1-го ранга, что прибыл командир отряда кораблей, только что пришедший в Кронштадт, из Мемеля, по приказу командующего.
  Дежурный, проверив в тетради записи, кивнул головой, что есть такое указание, но придётся ждать, у командующего в кабинете кто-то уже был. Своей очереди ждало трое военных, один капитан 1-го ранга, полковник корпуса инженер-механиков флота и капитан 2-го ранга, все трое сидели на стульях, которых было с десяток в приёмной. Садиться на стул не стал, отошёл к окну. Посмотрел, что из него видно, а из него открылся хороший обзор на рейд, со стоящими кораблями, а так же далёкий вход в него.
  - Да и стол у командующего, скорее всего, расположен так, чтобы всё видеть в такое же окно, не прекращая работать или принимать посетителей, - подумалось мне. Так оно и было, когда я попал в кабинет.
  Минут через пятнадцать, дверь командующего распахнулась, и из неё вышли, сначала два капитана 1-го ранга, а вслед за ними и контр-адмирал граф Юрьев, начальник штаба Балтийского флота.
  По всей видимости, увидеть меня в приёмной, тот не ожидал, поэтому сразу же подошёл и спросил, - что я тут делаю?
  Доложил, - прибыл, согласно указания командующего флотом.
  - А где командир отряда? - последовал вопрос от начальника штаба.
  - Ранен, остался в Мемеле, - коротко проинформировал я его, добавив, - там же остался и раненый командир эсминца.
  - Вот даже как, - удивлённо приподнял бровь контр-адмирал граф Юрьев, - а ну пойдём со мной.
   Тут, он остановил уже заходящего в кабинет командующего, капитана 1-го ранга, - подождите, Юрий Семёнович, тут очень важная информация. Махнул мне головой, чтобы я заходил в кабинет.
  Проходя в кабинет, увидел недовольный взгляд, который бросил на меня капитан 1-го ранга, - ну а я-то, тут причём?
  Командующий Балтийским флотом, контр-адмирал Великий князь Долгоруков, что-то быстро писал, но когда мы вошли, поднял голову, увидев меня, коротко бросил, - я вас не вызывал.
  - Вызывал, - ответил ему, его начальник штаба Балтийского флота, пройдя к столу и сев на один из стульев с подлокотниками, - докладывайте капитан-лейтенант.
  Начал докладывать с самого начала, рассказал про убийственную и бессмысленную атаку на парусный линейный корабль, где полегли или были ранены практически все, кто был на верхней палубе эсминца. Доложил, что принял командование отрядом от капитана 1-го ранга Цибрукова, получившего ранения, уточнил у того задачи отряда, принял решение отправить эсминец в Мемель, а сам на миноносце пошёл в догон за эскадрой противника, как эскадру нагнали, в районе мыса Аркона, острова Верания. Принял решение о ночном бое, описал сам ночной бой, потопление флагмана эскадры парового фрегата, потопление парового корвета, попадание миной в парусный линейный корабль, безрезультатную атаку на канонерскую лодку почти в упор и уход после этого на военно-морскую базу в Мемель, а оттуда на главную базу флота.
  О чём тут же предоставил заранее написанную бумагу.
  Заметив в моей папке ещё документы, командующий спросил, - что там ещё у меня есть?
  Достал и подал бумагу, с просьбой о назначении флотской комиссии, для определения истинного состояния машин, в машинных отделениях. Пояснив её тем, что эсминец, только что закончил ремонт, а сейчас машинные отделения нуждаются в капитальном ремонте.
  - Господин капитан-лейтенант, вас это не касается ни как, - тут же ответил мне командующий.
  - Извините господин контр-адмирал, - тут же ответил я, - касается самым непосредственным образом, как материально заинтересованного лица.
  - Поясните, - коротко попросил командующий.
  Пояснил момент передачи эсминца, как моей собственности, во временное пользование на год, на руссийский флот, а потом, либо его отдают мне назад, либо покупают, у флота право первого выкупить эсминец.
  - Мне думается, что финансовые органы, начнут сбивать его цену, из-за тех многочисленных повреждений и изношенности машин, - проговорил я, - тогда, я предоставлю им бумаги, кто в этом конкретно виноват, и сколько стоит их вина.
  - И кто же виноват, по-вашему? - с сарказмом, спросил командующий.
  Достав из папки документы, я положил их на стол, и стал пояснять свою позицию, по мере того как я говорил и показывал, лицо командующего скучнело. Он прекрасно понимал, что я прав, и что так и будет, и искал выход, как заставить, успокоится слишком ретивого, капитан-лейтенанта.
  И тут я выложил свой последний козырь, а именно - 74х пушечный парусно-винтовой линейный корабль "Выборг", который только недавно прошёл, как говорилось у нас, модернизацию, став первым винтовым линейным кораблём на флоте, его гордостью.
  При его упоминании, командующий поднял голову и спросил, - а причём тут "Выборг"?
  Пояснил причём, что у него, именно такая же ситуация, как и у эсминца "Везучий". И какое у него состояние, машинного отделения.
  Командующий даже поменялся в лице, я так же видел, как и лицо графа Юрьева, так же вытянулось.
  - Откуда вы, всё это знаете, господин капитан-лейтенант? - почти прошипел командующий. Я на тот момент не знал, что он считал этот корабль, лучшим после того же, броненосца "Павел Великий". И ранее, он был его флагманом.
  - Давайте просто проверим это, назначив комиссию для проверки двух кораблей, там всего-то работы на два дня, для специалистов, - спокойно проговорил я, - а там вы и выводы сделаете, по поводу капитан-лейтенанта.
  - Я вас понял, капитан-лейтенант, оставьте все документы тут, вам их вернут, позже, - проговорил командующий, - больше я вас не задерживаю, можешь идти.
  На что я ответил "Есть", чётко повернулся и вышел из кабинета.
  Больше в штабе мне делать было нечего, поэтому, не задерживаясь, отправился на эсминец, буду ждать результатов.
  Ровно через сутки, на эсминец, прибыла комиссия, состоящая из представителей корпуса инженер-механиков флота, старший, именно тот полковник, которого я видел в приёмной командующего, показал мне бумагу, на основании которой они прибыли проверить состояние машинных отделений. Всего прибыло пять человек, вместе с ними, кстати, были у них и мои бумаги, которые я предоставил в кабинете командующего, этим пяти, хватило одного дня, чтобы не только изучить, все документы, но и скрупулезно проверить машинные отделения эсминца, а так же другое механическое оборудование. Никакого расхождения с теми ведомостями дефектов, которые я представил, они не нашли. Я подписал все бумаги по проверке эсминца, предварительно перечитав, всё, что там было написано.
  Оставалось только ждать результата и решения командующего Балтийским флотом.
  Решение было только через три дня, прибежал посыльный матрос и доложил, что к эсминцу приближается паровой катер.
  На верхней палубе я увидел, что это был тот самый паровой катер, на котором прибывал командующий флотом. Но в этот раз на нём находился начальник штаба флота.
  Приказал строиться экипажу эсминца на верхней палубе.
  Едва успели построиться, как подошёл катер, как только, контр-адмирал граф Юрьев, ступил на палубу, скомандовал "Смирно", подошёл и доложил. Тот не стал терять время, зачитал указ императора Николая II, согласно которого, за успешную атаку и подрыв парусного линейного корабля, мичман Вальд, награждался орденом Святой Анны 4-й степени, а так же пять нижних чинов эсминца были награждены медалями. После чего, контр-адмирал граф Юрьев, захотел переговорить со мной, в отдельном помещении. Прошли в каюту капитана, которая до сих пор пустовала.
  - Без чинов, - тут же сказал граф Юрьев, сел в кресло командира посмотрел на меня, и сказал, - ну и делов ты наворотил, крестничек, сейчас флот как муравейник стал. За "Выборг" говорить не буду, ты, скорее всего и так лучше меня знаешь, вот только откуда? Ты точно на "Выборге" не был ни разу, это мы уже установили. Но точность твоего описания просто поражает, как будто ты там, в машинной команде, работал.
  Остановившись, он пытливо посмотрел на меня, не скажу ли я, чего-нибудь по этому поводу.
  Я молчал.
  Тот, тяжело вздохнул и продолжил, - но впечатлил, ты командующего очень хорошо, и главное разнообразно. В первую очередь тем, что за ночной бой миноносец, не имеет ни одного повреждения, а вот успехи имеет. Кстати я им награды тоже везу, сыном доволен, так в гору пошёл, даже уже не знаю, где остановится.
  Именно в этот момент у меня в голове что-то щёлкнуло, и я произнёс, - я знаю, где он остановится. Но не волнуйтесь, Фёдор Николаевич, вас он обгонит, не только по званию, но и по должности, будет он командующим Балтийским флотом.
  Тот, удивлённо посмотрел на меня, потом сказал, - ну вот насчёт адмирала, возможно, а вот насчёт командующего, однозначно нет, эта должность, только для клана Долгоруких.
  - Всё течёт, всё меняется, - проговорил я, - поживём, посмотрим. Потом, как-нибудь со временем, я этот разговор, Фёдор Николаевич, вам напомню.
  - Ладно, что-то отклонились мы в сторону, - проговорил граф Юрьев, открыл папку и достал первый листок, протянул его мне.
  Взяв его, я стал читать, это был приказ по Балтийскому флоту, на перегон и ремонт эсминца "Везучий", на верфь моего деда. Ну, тут всё правильно, его только на ремонт, особенно машинные отделения, да и много чего ещё менять придётся, так что ремонт потянет на несколько недель.
  Как только я прочитал первую бумагу, граф Юрьев, достал вторую и протянул её мне.
  Вторая бумага так же была приказом по Балтийскому флоту, согласно ей, я становился полноценным командиром эсминца "Везучий", и это произошло только благодаря, моим успехам на море, и в качестве награды. Вернее, вместо неё. Вот всё и встало на свои места, именно поэтому, меня и не наградили.
  Но, оказывается, была ещё одна бумага, которую опять мне передал Граф Юрьев.
  Согласно ей, моё назначение ещё и "подсластили", если можно так выразится. Это был опять приказ по Балтийскому флоту, согласно которого я назначался ещё и командиром отряда, правда, всего лишь на испытательный срок, в один месяц. И этим же приказом, на этот же срок, мне дали карт-бланш, в вопросах боевых действий.
  Вот так, с одной стороны вроде бы и не забыли мои заслуги, сразу две должности и карт-бланш в вопросах боевых действий. Но с другой стороны, ввели ограничение, всего лишь месяц. И это притом, что самый мощный корабль отряда - эсминец, должен сделать ремонт, а это на всякий случай, как минимум две, а то и все три недели. Ну и как тут быть?
  - Я так понял, что командующий Балтийским флотом, всё ещё не доверяет мне до конца? - проговорил я.
  - Правильно понимаешь, - согласился со мной, граф Юрьев, - он продолжает думать, что твой успех, это цепь случайностей, или везений, если можно так выразится. Но всё же, он решил, таким образом, дать тебе как говорится реальный шанс, будет громкая победа в течении месяца, вот тогда и отношение к тебе с его стороны, будет соответственным.
  - Хорошо, я вас понял, - задумчиво произнёс я, в это время у меня в голове, возник авантюрный план, который необходимо было обдумать.
  - Что-то придумал? - видя мою задумчивость, заинтересованно произнёс, граф Юрьев.
  - Так пока намётки, надо их обдумать, - проговорил я, - я вот что хотел бы вас попросить, Фёдор Николаевич.
  Тот заинтересованно посмотрел на меня.
  - Не могли бы вы, Фёдор Николаевич, - проговорил я, - придержать должность старшего офицера на эсминце "Везучий", хотя бы на тот же месяц?
  - На ваш корабль в последнее время, есть спрос, - подумав, ответил граф Юрьев, - но на месяц, я придержать я смогу. А что есть кандидатура?
  - Есть, конечно, - согласился я, - я думаю, что в ближайшее время эта кандидатура, станет самой популярной как на флоте, так и у нас в столице, и её назначение будет оправдано.
  - Заинтриговали, Сергей Сергеевич, - с интересом проговорил граф Юрьев, - и кто же это, я его знаю?
  - Знаете, конечно, но я предпочту интригу, - с улыбкой проговорил я, - и пока, не буду называть кто это.
  - Хорошо, - сдался граф Юрьев, - тогда скажите хоть какие у вас планы на ближайшее время?
  - А вот это сказать в общих чертах, могу, - ответил я, - собираюсь отвести эсминец на верфь деду, для ремонта. А потом, пройтись на миноносце, по Балтийскому морю, чтобы не терять время, может, кто и попадётся, случайно, мне же везёт.
  На этом месте, я посмотрел на графа Юрьева.
  Тот, кивнув головой, сказал, - везёт, это факт. Кстати, вы Сергей Сергеевич, не знаете, что о вашем отряде кораблей, только и идут разговоры в столице, особенно о его успехах. Ведь больше пока успехов нет, разве что, ещё "Рюрик" отличился в сражении, захватив парусный бриг и сумев его, привести в порт Ревеля, и то надо отдать должное, что и там, вы здорово им помогли. Ну что ж, пора мне и на миноносец "Быстрый" заглянуть, для них у меня тоже награды есть.
  - И что же вы, Фёдор Николаевич, им везёте, если не секрет? - спросил я с любопытством.
  - Не секрет, - ответил граф Юрьев, - офицеры миноносца, за первую атаку и потопление парусного линейного корабля, награждены орденом Святой Анны 3-й степени. А за вторую атаку и потопление двух кораблей, повреждение ещё одного парусного линейного корабля, награждены орденом Святого Владимира 3-й степени. Мичман Викорст, подпоручик Зарубин и губернский секретарь Романовский, теми же орденами, только рангом поменьше.
  На том мы и распрощались с начальником штаба Балтийского флота контр-адмиралом графом Юрьевым. Тот, как и говорил, отправился на паровом катере, именно в направлении миноносца "Быстрый", там, конечно же, поднялся ажиотаж, его экипаж, в экстренном порядке, стал строиться на верхней палубе корабля.
  Ко мне, стоящему на верхней палубе эсминца, подошёл довольный мичман Вальд, на лице которого, одновременно с этим, было написано и недоумение, он никак не мог понять, почему не наградили меня, о чём он мне и сказал.
  - Не волнуйтесь Александр Иванович, - успокоил я мичмана, - наградили, да ещё как, не единожды.
  Тот с заинтересованностью посмотрел на меня, ожидая продолжения.
  - Меня назначили командиром эсминца "Везучий", - проговорил я, хотя до сих пор не понял, почему об этом, не объявили на построении экипажа, - и кроме того, теперь я временно, ещё и командир отряда.
  - Так это же просто отлично, - тут же проявил энтузиазм, мичман Вальд.
  - Полностью разделяю ваше мнение, Александр Иванович, - тут же ответил я, - теперь я спокойно займусь учёбой, с будущим старшим офицером эсминца.
  До мичмана Вальда, только теперь дошло, о чём я говорю, его лицо осветилось ещё большей радостью, он тут же заверил меня, что сделает для этого всё возможное, а учиться будет на полном серьёзе.
  - Вот и хорошо, - сказал я, - стройте экипаж эсминца, на верхней палубе.
  После построения, я зачитал экипажу приказ по Балтийскому флоту, о назначении меня командиром эсминца "Везучий", а потом и приказ о назначении меня командиром отряда. После чего возложил на мичмана Вальда дополнительные обязанности старшего офицера эсминца и приказал готовить корабль к переходу в Санкт-Павелбург, на верфь для ремонта.
  На борт эсминца, был вызван командир миноносца, капитан-лейтенант барон Юрьев, поздоровавшись с которым, я показал ему приказы, о назначении меня командиром эсминца и командиром отряда.
  Тот и так приехал довольный, от получения наград, а тут ещё такие хорошие новости.
  - Андрей Фёдорович, - проговорил я, - отряд в полном составе убывает в Санкт-Павелбург, на верфь деда, где я оставляю в ремонте эсминец, а там уже переговорим, по поводу наших дальнейших действий, но предварительно их наброски уже есть. Убываем немедленно, как только корабли разведут пары до необходимого давления.
  - Так я уже убываю готовить миноносец, - проговорил капитан-лейтенант барон Юрьев, вопросительно посмотрел на меня.
  Я только кивнул головой.
  Через два часа, корабли отряда, снявшись с якорей, на медленном ходу, стали уходить с гавани Кронштадта. Первым как всегда шёл эсминец "Везучий", за ним миноносец "Быстрый", уже скоро, мы отдавали швартовы на нашем привычном месте, у причала верфи деда.
  Встречали нас там, всё те же лица, барон Винк и капитан Майет, а так же, по всей видимости, вызванный туда же инженер Ивашов, правда к ним присоединился, находившийся на верфи и ещё один компаньон деда Волоцкий.
  На лице Ивашова было написано немалое удивление, как впрочем, и остальных, ведь эсминец только недавно ушёл отсюда, после ремонта, и вот опять.
  Как только отдали швартовы и установил трап, я первый сошёл на причал.
  - Что опять случилось, Сергей Сергеевич, - пробежав по мне взглядом, первым задал вопрос Волоцкий, здороваясь со мной.
  - Да дали нам двух горе командиров, с большим опытом и при чинах, - ответил я, здороваясь с остальными встречающими меня начальниками, - вот они сразу же и чуть не угробили корабль, вы ещё не знаете, что твориться в машинных отделениях. Командир отряда и командир эсминца, приказали идти на почти максимальной скорости для этого корабля, и так в течении более, чем суток.
  - И как фамилии у этих дураков? - спросил меня капитан Майет.
  - Капитан 1-го ранга Цибруков и капитан 2-го ранга Кузнецов, - ответил я ему.
  - Знаю, знаю таких, - задумчиво протянул Майет, - они же с "Выборга"?
  - Именно, - согласился я.
  - И как они только не угробили "Выборг", - ответил Майет, - я до сих пор не знаю.
  - Вот "Выборг" они, как раз то и угробили, - ответил я ему, - он не так давно прошёл ремонт, на нём установили винт и паровую машину, так эти деятели, почти вывели всё это оборудование из строя, и вывели точно также, как и на "Везучем". А потом когда поняли, решили перейти на другой корабль, вот им как самым опытным и доверил наш отряд и эсминец командующий флотом.
  - Это он зря сделал, - сокрушённо сказал Майет.
  - Зря, - согласился я с ним, - я ему об этом, лично сказал и даже документы, по эсминцу показал, попросив назначить комиссию, по их проверке. Назначили комиссию, эсминец проверяли, скорее всего, и "Выборг" тоже, правда, итоги мне не сообщили, но мои документы, всё же вернули.
  - Значит, в штабе выводы сделали правильные, - тут же заметил Волоцкий, - иначе бы, документы не отдали.
  К тому моменту, к нам начали подтягиваться офицеры, с двух кораблей. Всем, по-видимому, осточертела палуба, и хотелось пройтись по земле.
  - Ого, - тут же высказался, барон Винк, - да я смотрю, у вас на груди, почти у всех прибавилось наград, и когда только успели?
  - Господа офицеры, - тут же провозгласил капитан Майет, - приглашаю всех на кофе или чай, по поводу ужина, я уже распоряжения отдал, а пока хоть расскажите, как опять отличились, я смотрю у некоторых, даже по две награды появилось.
  - Кстати, хорошо, что вы напомнили Константин Константинович, - тут же сказал я, - нам бы всем вечером отметить, все награды и повышения.
  Тот только кивнул головой, сказав, - сделаем.
  - А куда вы так спешите, Сергей Сергеевич, - тут же полюбопытствовал шедший на яхту, рядом со мной Волоцкий.
  - Очень спешим, - ответил я ему, - за завтра, я должен передать эсминец "Везучий", здесь остаётся старшим поручик Кольцов, а я и мичман Вальд убываем на миноносце "Быстрый", я как командир отряда, Александр Иванович, как минный офицер, на миноносце пока нет штатного.
  Далее я рассказал, почему такая спешка, ведь у меня всего один месяц, а там ведь могут и снять, с командования отрядом.
  В салоне "Принцессы", офицеры привычно расположились в удобных креслах и диванах, по прошедшим событиям, повествование я отдал сначала мичману Вальду, потом командиру миноносца "Быстрый", капитан-лейтенанту барону Юрьеву.
  Я как всегда наслаждался кофе, лишь изредка вставлял в их повествование свои комментарии.
  Надо отдать должное, Волоцкий, барон Винк, и капитан Майет, выспрашивали те или иные моменты, довольно дотошно, выясняя все подробности. Особенно сокрушался капитан Майет, что мы, выпустив две самоходные мины в упор по канонерской лодке , не имели результата. Промахи исключили все, больше всего склонялись к техническим неисправностям самих мин, ведь на тот момент, они были не совсем совершенными.
  Уже в конце разговора, я пояснил всем причину того, что меня не наградили, рассказав, более подробно о приказах штаба Балтийского флота.
  Многие качали головой, не согласившись с таким решением командования.
  Именно поэтому пока было время, я рассказал всем офицерам отряда, что за завтрашний день, экипаж миноносца, должен перегрузить в минные палубные аппараты, две самоходные мины, которые ещё остались на эсминце. А так же выгрести все остальные, что имелись на складах верфи, их там оставалось, как нам сообщил барон Винк, тоже две. Ими, так же зарядить минные палубные аппараты, а так же дополучить со складов боеприпасы к орудиям, и патроны к пулемётам, желательно по два комплекта, те имелись в наличии. Ну и конечно же, до загрузится углём и продуктами.
  - Через сутки мы отсюда уйдём, - говорил я, - на борту миноносца кроме меня будет и мичман Вальд, за ним на время похода будут закреплены минные палубные аппараты, а то не хорошо получается, что там командует командир миноносца, и мичману будет практика хорошая. Ему тут на верфи, делать нечего будет в течении всего ремонта, а так с него хоть польза будет.
  Увидев, что командир эсминца что-то хочет сказать, махнув ему рукой, продолжил, - и не переживайте нам с ним одной каюты хватит для отдыха, кто-то из нас всё равно, будет на палубе корабля. И вообще, мичмана Вальда, можете смело ставить на вахты, нам предстоит долгий пробег по Балтике.
  - И куда же мы направимся? - тут же полюбопытствовал Андрей Фёдорович.
  - В первую очередь в Мемель, - ответил я, - там до загрузимся углём, и как только выйдем в море, я доведу до вас цель нашего похода.
  Увидев несколько разочарованные лица, своих офицеров отряда, добавил, - думаю после похода, недовольных не будет.
  Знающий прекрасно меня, капитан-лейтенант барон Юрьев, только хищно улыбнувшись, потёр свои руки, он уже догадался, что я придумал что-то, о котором никто и помыслить не мог.
  Забегая немного вперёд, скажу, что он правильно думал.
  Кстати, приехавший совсем недавно из столицы Волоцкий, рассказал всем офицерам, что наш отряд кораблей, стал довольно популярным не только на флоте, но и в самой столице империи, о его победах, уже начали говорить и там, особенно часто упоминались два капитан-лейтенанта, и оба барона, - Вяземский и Юрьев.
  Что, конечно же, в первую очередь порадовало нас.
  Собственно на этом наши разговоры в салоне и закончились.
  На ужине, отметили награды, тех, кто их получил, впрочем, все держались в пристойных рамках, понимая, что сейчас не время.
  
  Глава 26
  
  Весь следующий день описывать не буду, он прошёл в сплошных хлопотах, благо мне хоть юнга Егор помог, перенёс все мои вещи в каюту капитана эсминца.
  С инженером Ивашовым и поручиком Кольцовым, прошлись по нашей ведомости, составленной по машинным отделениям, наметили там все необходимые работы, прошлись по повреждениям непосредственно самого эсминца, так же определили последовательность работ по ним.
  Экипаж миноносца трудился с самого утра, под руководством мичмана Вальда перегружались самоходные мины с эсминца на миноносец, как только с этим было покончено, подвезли две мины, которые, ещё оставались на складе верфи, ими так же снарядили минные палубные аппараты. Кроме того, под руководством боцмана миноносца, загружалось сначала продовольствие на экипаж, потом боеприпасы и патроны, а уже в конце загружался уголь. Как только все эти работы были закончены, всех матросов отправили в баню. Потом законный ужин и долгожданный отдых, кроме конечно вахтенной смены.
  На следующий день, после завтрака на яхте, стали готовить миноносец к отходу в Мемель. Что и сделали примерно к 10 часам утра, корабль, отдав швартовы, отошёл от причала, и постепенно набирая скорость, пошёл в сторону Кронштадта.
  В Кронштадт не заходили, делать там нам было нечего, поэтому обогнув его, устремились далее, стараясь идти мористее, примерно в 15-20 милях, от береговой черты.
  С капитан-лейтенантом бароном Юрьевым, решили, что нормально будет идти, со скоростью порядка 18 узлов. Вахты были распределены между лейтенантом Павловским, мичманом Викорстом и мичманом Вальдом, лишних матросов отправили отдыхать с верхней палубы.
  Мичман Вальд был крайне доволен тем обстоятельством, что его не оставили на верфи, надзирать за ремонтом, а взяли в качестве офицера на боевой выход, хоть и на другом корабле, его отряда.
  За этот переход, ничего существенно как ранее, не случилось, стандартные вахты, очень мало кораблей попалось навстречу, в основном это были парусные грузовые шхуны, барки, попался один бриг и одна бригантина. Все они несли или Руссийские флаги, или Скандинавские, был даже один корабль под флагом Германской империи.
  Уже на подходе к Мемелю, нас встретили патрульные корабли, узнав цели нашего прихода - пополнение углём, пропускали на военно-морскую базу.
  Там тоже, корабль был узнан, и как только стал швартоваться на указанное место, то там, нас уже дожидался молодой мичман, чтобы сопроводить к начальнику базы.
  Взяв необходимые документы, пошёл за сопровождающим.
  В приёмной, меня не задерживая, пропустили сразу же в кабинет, начальник военно-морской базы контр-адмирал князь Долгоруков Юрий Дмитриевич меня уже ждал, и узнал конечно же, ведь мы тут были не так давно. В этот раз я представился как положено: командир эсминца "Везучий", по совместительству и командир отряда кораблей Балтийского флота.
  На вопрос - что мы тут делаем в этот раз, передал начальнику военно-морской базы бумагу, приказ по флоту, что нашему отряду разрешено действовать самостоятельно, далее указаны даты данного права.
  Бумага была ввернута мне назад, с вопросом - и какие у нас тут будут действия.
  Просто сказал, что в связи с тем, что один корабль отряда эсминец "Везучий", находится на ремонте в Санкт-Павелбурге, в этот боевой выход вышел только один корабль, - миноносец "Быстрый".
  Планируем пробежаться до непосредственно Ютландского королевства, основные цели военные корабли.
  Конечно же, истинные цели этого выхода, я пока никому не раскрывал, вот выйдем с базы в море, соберу офицеров тогда и раскрою цели выхода.
  Покивав головой, что он понял причину, начальник военно-морской базы начал говорить.
  - А вы в курсе, господин капитан-лейтенант, что в пределы Ютландского королевства, только за последние две недели было отправлено две группы кораблей, в первую входили три парусных корабля, корвет и канонерские лодки, назад не вернулось ни одно судно. Во второй раз была послан отряд кораблей в составе трёх парусно-паровых корветов, назад вернулся только один, остальные два были уничтожены. Именно поэтому, по решению штаба Балтийского флота пока временно, прекращены выходы отрядов, в сторону страны противника Ютландское королевство.
  При этом контр-адмирал князь Долгоруков смотрел на меня, что я ему отвечу.
  - Вот и проверим, так уж сильны они или нет, - проговорил я, - наши же столкновения, только приводили к их поражению, заодно и проверим их морскую охрану границ, может, удастся проредить её.
  - Ну, дай бог успехов вам, - пожелал на последок мне, начальник военно-морской базы в Мемеле, - угля вам дадут, я распоряжусь, только попрошу на обратном пути, так же зайти на базу, нам всё же любопытно знать, что происходит у их берегов.
  Загрузка углы долгой не была, как только она была закончена и матросы помыты, миноносец покинул базу, только отойдя мористее в сторону, и находясь уже в Данцигском заливе, я собрал офицеров в кают-компании.
  - Господа офицеры, - начал я говорить, - вы все конечно горите желанием, узнать цель нашего боевого похода. Она проста, коль нам дали свободу действий на месяц, то я использую её на все 100 %. Но в первую очередь, я хочу посмотреть на реакцию короля Фердинанда I, когда война придёт непосредственно именно к нему домой, в его Королевский дворец Амалиенборг в Копенгаген. Конечно, калибр орудий миноносца "Быстрый", несколько не подходит, но тут что имеем, то имеем. Да и не это главное, главное, о чём будут говорить после этого, в столицах других государств.
  - Ну, командир, ну, Сергей Сергеевич, - тут же выдохнул командир миноносца, капитан-лейтенант барон Юрьев, - такая идея, только в твоей голове, могло родиться.
  - И как вы, это видите, Сергей Сергеевич? - задал более практичный вопрос лейтенант Павловский.
  - Надо просто рассчитать время так, чтобы мы были в Копенгагене, очень рано утром, - начал говорить я, миноносец подойдёт практически к самой резиденции короля Фердинанда I, развернётся для ухода, и вот тогда выпустит по двору за три минуты снарядов по максимуму, потом быстрый уход домой. Вот тут у меня есть книга, в которой есть все резиденции, правящих династий Европы, даже схемы имеются, что и где находится в их городах, посмотрите сами господа офицеры. Я положил на стол книгу, открыл её на нужной странице, и развернул её к господам офицерам.
  Те, тут же склонились над ней, всматриваясь в схему расположения Королевского дворца Амалиенборг, о чём как раз и свидетельствовала запись, внизу схемы.
  Между тем, я буднично продолжил говорить, - вот на обратном пути, можно будет и посмотреть, как у них обстоят дела, с охраной морских границ, может и кого получится самоходными минами зацепить.
  Капитан-лейтенант барон Юрьев, сидел на стуле, сцепив рука на столе, и лихорадочно просчитывал варианты, после проведения этой акции. По всему, выходило, что после этой операции, о них заговорит, вся Руссийская империя, да и все сильнейшие страны мира сего, обратят на этот факт, своё пристальное внимание. Надо, надо сделать так, чтобы она эта операция получилась, за это обязательно наградят, а возможно и повысят в чине, чем чёрт не шутит.
  - Как мы подойдём к Копенгагену, чтобы нас не засекли сторожевые корабли? - тут же задал практичный вопрос, капитан-лейтенант барон Юрьев.
  - А мы зайдём туда, через территориальные воды Скандинавского королевства, - спокойно ответил я.
  - Но ведь, это же может быть, межгосударственный скандал, - тут же, осторожно заметил лейтенант Павловский.
  - В ночное время, мы можем чуть-чуть ошибиться с границами, - пожал плечами я, - с кем не бывает, к тому же мы будем идти на скорости около 20 узлов, кто нас там остановит, или, к примеру, догонит?
  - Гм, - хмыкнул командир миноносца, - всё-то у тебя просчитано, но должно пройти.
  - На том и стоим, что просчитано, - проговорил я, ухмыляясь, - без этого никак.
  - Тут и рассуждать нечего, - хлопнул рукой по столу, командир миноносца, - вы как командир отряда, Сергей Сергеевич, командуйте, а мы будем выполнять, и весь разговор, не зря же вам дали матросы кличку "Везунчик".
  Тут он обвёл взглядом, всех сидящих за столом.
  Ну, вот и хорошо, - подвёл итог совещания я, - осталось только выполнить.
  Дальше шли только экономическим ходом в 18 узлов, уже был пройден остров Борнхольм, который так же принадлежал нашему противнику, Ютландскому королевству. Где нас попытались перехватить несколько сторожевых кораблей противника.
  - Кишка тонка, - только и высказался, ухмыляясь, капитан-лейтенант барон Юрьев, смотря как те, остались за кормой. При этом скорость миноносец, даже не увеличивал.
  Ещё через некоторое время мы зашли в территориальные воды Скандинавского королевства, стараясь идти так, чтобы, нас не заметили, а если и заметили, то не смогли определить принадлежность корабля издалека. Близко к другим кораблям мы не подходили.
  Конечно вдоль береговой линии Скандинавов, идти было намного легче, остановились мы только в районе полуострова Фальстербу, где переждали до вечера, у самой его оконечности, как только стало темнеть, выдвинулись и мы. Расчёт делался на то, чтобы к Копенгагену миноносец подошёл уже за полночь.
  Даже в такое время, по Зундскому проливу (в нашем мире его больше всего называли, пролив Эресунн), сновали корабли различного предназначения и тоннажа, среди них были как непосредственно парусные корабли, так и парусно-паровые, вдалеке прошли даже и несколько малых пароходов.
  Чтобы не совсем привлекать к себе внимание, мы с командиром миноносца, решили идти на скорости, порядка 13 узлов, чтобы особо не привлекать к себе внимание скоростным ходом, хотя всегда готовы были дать ход и значительно больший.
  Что-то проконтролировать в этом проливе, да ещё в ночное время, было просто невозможно. Нам всего-то, было достаточно сделать так, что бортовые огни на корабле вроде бы и были, но давали такой мизерный свет, что его еле хватало на то, чтобы определить, что идёт какое-то плавсредство, а что оно из себя, представляет, видно не было. Уже оказавшись в самом проливе, миноносец свернул в сторону острова Сальтхольм, обогнув который, направились к непосредственно берегу, стараясь идти параллельно береговой линии примерно в 5 кабельтовых. В это время мы погасили все огни на корабле, и на малой скорости 2-3 узла пошли дальше.
  Сейчас настал один из самых трудных моментов, нам необходимо было пройти незамеченными мимо небольшого форта Трекронер, в функции которого и входило, защищать непосредственно сам вход, в копенгагенскую гавань. Этот же форт и являлся частью укреплений, непосредственно самого города, со стороны пролива.
  Почему именно незаметно? Да всё просто у нас всего лишь было три минуты, на то чтобы обстрелять Королевский дворец и после этого уходить, на малом ходу стараясь проскочить меду фордом берегом, пока там не разобрались и не встали к орудиям. За две следующие минуты мы должны были выскочить, из непосредственно самой копенгагенской гавани.
  Непосредственно сам форт обогнули по правой стороне, всего лишь в каких-то ста метрах от его стены, и чуть увеличив скорость, вошли в саму гавань.
  Нам сего-то надо было пройти около полумили, до непосредственно самого Королевского дворца, в такой темноте для нас было самое главное не налететь на какое-нибудь плавсредство, которых там хватало.
  Несколько томительных минут, которые казалось никогда не кончаться, и вот, наконец мы прибыли в точку, которая была расположена всего лишь в 300 метрах от дворца короля Фердинанд I Амалиенборг. Рулевой миноносца, унтер-офицер, практически на месте виртуозно развернул корабль, чтобы уже сразу по окончании стрельбы, дать ход миноносцу.
  К моменту стрельбы, все 47мм орудийные расчёты миноносца, были по нескольку раз проинструктированы как им действовать. В принципе это для них были полигонные условия, - цель неподвижная (дворец), платформа для стрельбы - миноносец на тот момент, так же стоит на месте. Темп стрельбы максимальный, время стрельбы всего три минуты. К моменту стрельбы, у каждого расчёта, находились ящики со снарядами, в количестве намного большем, чем нужно для стрельбы.
  Всё внимание всех, кто находился на верхней палубе миноносца, было сосредоточено непосредственно на самом здании Королевского дворца, которое к тому времени, уже слабо освещалось, свет был всего лишь в нескольких окнах этого здания и в большинстве случаев, на первом этаже.
  Чтобы более качественно стрелять, ещё ранее было принято решение, о закреплении за орудиями офицеров, мичман Викорст, как артиллерийский офицер командовал около орудий установленных в носовой части миноносца и около мостика. Мичмана Вальда, закрепили за орудиями, установленными в кормовой части. На мостике оставался сам командир миноносца капитан-лейтенант барон Юрьев, у того было ответственное задание по контролю времени за стрельбой. Как только миноносец давал ход стрельба прекращалась.
  Наконец прозвучала долгожданная команда "Огонь".
  В тоже мгновение застучали скорострелки, выдавая максимум, на что они способны 15 выстрелов в минуту, попадания пошли сразу же, а то и по нескольку, круша фасад здания, разбивая окна, а то и влетая в них.
  Так как пока было всё нормально, я просто снял свой головной убор, чтобы вытереть пот на лбу носовым платком, ненароком повернув голову на другую сторону канала.
  Мой взгляд естественно, зацепился за стоящие там корабли. Тут-то мне сделалось плохо, как раз именно с другой стороны, у пирса стояли военные корабли, притом на них появились первые признаки того, что кто-то, обратил внимание на то, что рядом стали стрелять из орудий.
  Ну, вот откуда мне было знать, что именно на противоположенной стороне от Королевского дворца Амалиенборг, у берега, была оборудована стоянка для военных кораблей. А может и военно-морская база, в темноте то, не видно.
  Я тут же рванул за мичманом Вальдом, который стоя около орудия, что-то с азартом орал в сторону городской черты и к тому же рукой указывал куда стрелять.
  - Мичман всё, хватит, - развернув его к себе, произнёс я, - бросай тут всё, они и без тебя справятся, бегом к первому минному палубному аппарату.
  Тут я его буквально потащил за собой, к первому минному палубному аппарату.
  - Бегом разворачиваем, - стал командовать я, - у нас тут боевые корабли на другой стороне.
  У того от удивления даже глаза расширились, когда и он сам, углядел в той стороне куда я показывал, стоящие у берега военные корабли.
  Вдвоём мы стали проводить необходимые действия, для пуска самоходных мин. У тому моменту сам аппарат был уже направлен на ближайшую крупную цель. Наконец первая самоходная мина пошла к цели, за ней тут же, пошла и вторая.
  - Бегом к следующему аппарату, - тут же скомандовал, - торопясь успеть выпустить и две другие мины из второго заряженного сдвоенного минного палубного аппарата, по следующей цели стоящей около берега.
  По всей видимости, кто-то из матросов минёров, сообразил, что с нашего миноносца пошли пуски мин, поэтому подскочив к нам, принялся помогать нам, как направлять сам аппарат, так и проводить все манипуляции перед пуском непосредственно самих мин.
  В этот момент раздался взрыв самоходной мины, уж мы-то его ни с чем не спутали, опять один, а не два, хоть тут и расстояние плёвое, промахнуться не могли.
  Взрыв как я уже говорил, произошёл всего лишь один, и уж не знаю, по какому стечению обстоятельств, подрыв пришёлся как раз, под всё тем же, парусным 82-х пушечным линейным кораблём "Dannebroge". Который, уже имел одно попадание самоходной миной ранее от нас. Сейчас он осевший, стоял около берега, дожидаясь решения, на его ремонт и заодно модернизацию. И вот тут-то, ему опять прилетело, но на этот раз, уже в другой борт. После двух попаданий, навряд ли, он вообще сможет ещё хоть раз, выйти в море.
  Мы с мичманом Вальдом успели вовремя выпустить ещё две самоходные мины, буквально через пять секунд, наш миноносец рванул в сторону пролива, набирая ход.
  Позади нас раздался как всегда всего лишь один взрыв. Но такой силы, что даже нас слегка догнала волна от взрыва на вполне приличном расстоянии.
  - Да он ведь взорвался полностью, - с восторгом прокричал, мичман Вальд.
  - Ну, по всей видимости, да, действительно золотое попадание получилось, - согласился с очевидным я.
  К тому моменту мы не знали, что это был парусный 94-х пушечный линейный корабль "Skiold" имеющий размеры 57х14х7м, водоизмещением 2700 тонн, его экипаж составлял 770 человек. А вот, сколько человек, осталось в живых после такого взрыва, я даже не могу предположить.
  Форт Трекронер, мы проскочили без единого выстрела с их стороны, там, по всей видимости, не успели, как следует отреагировать на то, что произошло в самом Копенгагене.
  Опять обогнув остров Сальтхольм, и выскочив из Зундского пролива, на скорости порядка 18 узлов стали уходить в сторону всё того же острова Борнхольм.
  Бортовые огни так и никто и не включал.
  Если на встречу попадались какие-то корабли, то мы их просто огибали, на значительном расстоянии.
  Меня начало потихоньку отпускать, хотя ноги ещё немного подрагивали, поэтому я присел на ящики, что были у кормового орудия.
  Ко мне тут же подскочил мичман Вальд, не видя в темноте, что со мной, он тревожно спросил.
  - Сергей Сергеевич, с вами всё нормально? - тревога так и сквозила в его голосе, хотя только что, он, найдя себе работу, припахал не только минёров миноносца, но и боцманскую команду, для перезарядки минных палубных аппаратов, и его голос был бодрый и жизнерадостный.
  - Это от напряжения, сейчас отойдёт, - успокоил я своего подчинённого, - а вот минные аппараты надо перезарядить как можно быстрее, могут нам ещё пригодиться. Похвалил его инициативу я.
  - Сделаем, - ответив мне, тот опять убежал командовать матросами, которые перезаряжали минные палубные аппараты.
  Рядом появилась фигура офицера, который присел около меня так же на ящики.
  - Я ещё до сих пор, до конца не осознаю, то, что мы только что сделали, - произнёс голос капитан-лейтенанта барона Юрьева
  - Ну, кто ж знал, что там, как раз напротив, военные корабли стоять будут, - ответил ему я, - знал бы, сам, не полез туда. А так что имеем, то имеем. Повезло нам.
  - Это точно, повезло, - согласился со мной мой друг и по совместительству подчинённый, командир миноносца "Быстрый", - в принципе, так и должно быть, там, где ты находишься, ты ж у нас "Везунчик".
  Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись.
  - Ну что пошли чай пить, - проговорил барон Юрьев, - пока остров Борнхольм не проскочим, то об отдыхе можно и не мечтать.
  - Это, точно, - согласился я, подымаясь, - ну пошли что ли.
  Уже за столом кают-компании, когда мы пили горячий чай, капитан-лейтенант барон Юрьев, признался, что когда позади, раздался взрыв, он чуть не поседел, быстро обернувшись, он увидел как минный подрыв, как раз под бортом военного корабля, который стоял всего-то в кабельтове.
  - Тогда я понял, что будет стрелять и второй сдвоенный минный палубный аппарат, - продолжил он дальше, - ведь там стояли ещё военные корабли. Как только, вы отстрелялись второй раз, я дал команду уходить.
  - А вот теперь представь, - проговорил я, - что чувствовал я, когда просто повернув голову, увидел их, у берега?
  - Да чуть не попались, - согласился барон Юрьев.
  - А вот это ты зря, - сказал я и посмотрел на друга, продолжил, - давай-ка лучше подумаем, как нам половчее, всё то, что произошло, представить командованию выше.
  - А почему это, мы не можем сказать всё, как есть? - проговорил барон Юрьев.
  - Ну, вот представь, - пояснил я, - что твой отец, знает, что там есть военно-морская база противника, а его сын рассказывает, что полез туда, не зная об этом, вот что, он сделает?
  Задумавшись, тот скривил лицо, но ответил, - да просто задвинет меня куда-то на паровой фрегат старшим офицером, где работы будет выше головы, а свободы никакой, всё решает командир.
  - Вот, вот, сам понял, - проговорил я, - а теперь представь, что мы будем говорить, что целенаправленно шли к той военно-морской базе, для её минной атаки, а вот Королевский дворец, это так, мелочь, между пусками мин, чтобы артиллеристы потренировались, да чтобы король проснулся посередине ночи. Как тебе такой вариант?
  Барон принялся просчитывать варианты, прокручивая их в голове, потом вынужден согласиться, что так предпочтительнее и весомо.
  - Кроме того, - продолжил я, - как я уже говорил ранее, мне дали испытательный срок, как командиру отряда, покажу себя, оставят, не покажу, останусь командиром эсминца, а нам назначат нового командира отряда. Лично меня это не устраивает, "оставят - не оставят", я тут кое-что придумал, просто для этого тебе надо подтвердить что ты на мостике смотрел на обстрел в бинокль
  - Так я ж действительно смотрел, - не понимая, что я хочу, ответил мне барон Юрьев.
  - Вот и подтвердишь, если что, что в конце обстрела, к дворцу подкатила карета и верховые, - продолжил я.
  - Ну, подтвержу, всего-то делов, - небрежно махнул рукой барон Юрьев.
  - Вот и отлично, - с удовлетворением на лице проговорил я, потирая свои руки, - и мичман Вальд подтвердит, что я его оттаскивал от орудия, а в остальном, я думаю, что он молчать будет. И можно сказать, дело сделано.
  - Да что же ты, там такое придумал то? - уже с любопытством спросил барон Юрьев.
  - Ничего особенного, - усмехнувшись, ответил я, - я просто дам интервью, корреспондентам с газет, в котором поделюсь подробностями набега на Копенгаген, а так же некоторой пикантной подробностью.
  - Ну, давай, не томи, выкладывай всё, - поторопил меня барон Юрьев.
  - В отличии от вас, я тоже смотрел в бинокль, но очень внимательно, - проговорил я, попивая свой чай, - и именно я заметил, что на боку кареты, был королевский герб, а человек который, в неё заскочил, был так сказать в неглиже, что ли. Кроме халата на нём был, так же ночной колпак. Подстать так сказать нижнему белью, выглядывающему из-под халата. Вот я и подумал, что это был сам король.
  Слушавший меня внимательно барон Юрьев, в тот момент к тому же пил чай, на моей последней фразе он просто и незатейливо подавился чаем, или может быть с глотком чая хотел одновременно посмеяться. Чай у него полетел во все стороны от него. Немного отдышавшись и обтерев лицо салфеткой, тот просто и не затейливо начал ржать, давясь хохотом.
  По истечении некоторого времени, немного успокоившись, он выдал, - да, Сергей Сергеевич, с тобой не соскучишься. Да ты ведь, таким макаром, его как есть обесчестишь.
  - Так, на это и рассчитываю, - согласился я с ним, - будет ему, ответный ход со стороны нашей империи, на те действия, которые он проводил, до объявления войны. Пусть попробует оправдаться от такого хода. Ему просто никто верить не будет. И мичмана Вальда, я действительно оттаскивал от орудия только потому, что тот хотел стрелять по карете, но там же король был хоть и в нижнем белье, как же при таком непотребном, для монарха одеянии, можно по нему стрелять? Вот если бы король был в мундире, да на коне, тогда да, всем было видно, что тот хочет воевать, вот тогда и можно было бы стрелять в него, как вы считаете, Андрей Фёдорович?
  Тот, во время моего диалога, просто смеялся от души.
  По происшествии нескольких минут, тот отсмеявшись сказал, - ну вот ей богу, с тобой не соскучишься. Давно я так не веселился.
  - Ладно, чаю я попил, пойду, поговорю с мичманом Вальдом, - проговорил я, - тот наверное уже минные палубные аппараты, успел перезарядить, а нам ещё для них цели найти надо. Не везти же их назад в Мемель.
  Мичмана Вальда я обнаружил там, где и ожидал, тот заканчивал перезарядку минных палубных аппаратов, как раз последнюю мину загружали.
  Вот с ним вопрос решили быстро, тот согласился подтвердить тот момент, что я его оттаскивал от орудия, это ж действительно было, ну а дальше будет загадочно улыбаться, разводя руками. На крайний случай скажет, что дал слово молчать. Такое все поймут.
  Скорее всего, и соответствующие беседы, проведёт и командир миноносца, со своими подчиненными.
  
  Глава 27
  
  Прошло ещё немного времени, когда миноносец "Быстрый" подходил к ещё одному оплоту нашего противника на Балтике, а именно к острову Борнхольм. Именно там мы рассчитывали использовать свои оставшиеся четыре самоходные мины. Тем более, что скоро будет утро и тогда сделать, это будет проблематично. В первую очередь, я предложил пробежаться до главного порта острова Рённе, посмотреть, что там есть из военных кораблей. Может уже там, найдётся для нас, подходящая цель.
  Со мной согласился и капитан-лейтенант барон Юрьев, тем более нам не надо было огибать остров, делая крюк мы как раз выходили именно на этот порт, да и в общем-то, главный город этого острова.
  Непосредственно около самого порта, никакого сторожевого корабля не было, поэтому мы смело двинулись в сам порт, порт нас порадовал, у его широкой набережной находилось порядка двух десятков кораблей, и вот из них несколько было военных.
  В первую очередь, нас заинтересовал, конечно же, парусный корвет и парусный бриг, довольно таки большой. Кроме них, было ещё несколько, скорее всего каботажных малых пароходов, скорее всего вооружённых несколькими пушками и три вооружённых шхуны малой тоннажности, так же вооружённых, несколькими орудиями средних и малых калибров.
  - Нам подходит только парусные корвет и бриг они военные корабли, тем более имеют на своём борту как минимум по полтора десятка стволов артиллерии, поэтому выбираем их, - вынес я свой вердикт, в принципе с таким выбором согласились как капитан-лейтенант барон Юрьев, так и лейтенант Павловский.
  Примерно через полчаса, уже развиднеется, так что медлить уже было нельзя.
  Если бы кто-то в это время, был бы на пустующей набережной городка, то он смог бы увидеть как, вынырнувший из темноты низкий боевой корабль сделал пуски четырёх самоходных мин, и резко развернувшись в сторону выхода из порта, тут же скрылся в темноте, махнув на последок, военным флагом Руссийской империи. Никаких принятых в это время, огней, на его борту не было.
  Рулевой миноносца, тут же набрал ход, порядка 18 узлов, когда позади, раздался всего лишь единственный взрыв из четырёх.
  Прибежавший к мостику мичман Викорст, который выполнял в этот раз, функции наблюдения, доложил, что попадание пришлось в парусный бриг. В принципе, тому и одной, самоходной мины хватит, бриг навскидку, был где-то под 400 тонн.
  Уже после войны выяснилось, что это был бриг "St.Thomas", действительно имевший водоизмещение 390 тонн, на его борту находился экипаж 91 человек, а так же, он был вооружён 16 орудиями.
  Как только миноносец, вырвался из территории порта, направление сразу же взяли на военно-морскую базу в Мемеле. В море нам больше делать было нечего, расстреляны все самоходные мины, как впрочем, и часть боекомплекта на орудия. Кроме того, на борту оставалось мало угля, как раз, чтобы дойти до порта. Именно поэтому, шли наиболее экономичным ходом.
  Уже спешить было некуда. На верхней палубе осталась только вахта, остальные после практически бессонной ночи отдыхали.
  Вообще, нам с этим боевым походом, повезло, и в первую очередь это касалось погоды, которая нам помогла, волнений на море, не было, ветер, конечно был, но неприятностей он нам больших, не доставил.
  - А начальник военно-морской базы Мемеля, контр-адмирал князь Долгоруков Юрий Дмитриевич, своё дело знает, - сказал капитан-лейтенант барон Юрьев, опуская бинокль.
  Мы с ним стояли на мостике миноносца, который как раз шёл в сторону города Мемель со стороны Данцигского залива.
  С этой стороны в прибрежных водах курсировал сторожевой корабль - вооружённый малый пароход, под руссийским флагом. Намного мористее, но в зоне видимости, свои маневры совершал ещё один сторожевой корабль, скорее всего это была шхуна, с которой как только разглядели нас, то поспешили к береговой черте, чтобы подстраховать своего коллегу.
  Но скорее всего нас по подходу опознали, и просто направились к нам, чтобы узнать последние новости, ведь в сторону Германской империи наши военные корабли, уже не ходили, наверное, с неделю.
  Нет, корабли под другими флагами шли, особенно под флагами именно германской империи, а чего им бояться, кто их тут тронет? Ведь война их не касается, главное, что их грузы шли в какой-то порт из сопредельных стран, по крайней мере, по документам, а как там на самом деле, так кого это касается. Осложнений во время войны, с ещё одной из стран, ни одна из сторон военного конфликта, не хотела. Ведь в это время, основа всех государств, в том числе и воюющих - это как говорили в моём времени "Бизнес", а в этом мире словом с большой буквы "Дело", а его никто ломать не хотел. Вот захват кораблей под флагами противника, это другое дело, это даже поощрялось.
  Уже скоро, можно было разглядеть спешащий к нам, действительно вооружённый, малый пароход, с гордым названием "Либава" (в нашей действительности, это населённый пункт, город Лиепая), там так же рассматривали нас в бинокль, с мостика ходовой рубки парохода.
  Пароход "Либава" на подходе к нам, сбавил свой ход до минимума, мы же на миноносце, совершив маневр, пошли рядом с ним, наш рулевой, уровнял наш ход с пароходным.
  Капитан парохода, уточнил у нас, как мы сходили в боевой поход, мы рассказали, не вдаваясь в подробности, всё равно, об этом, уже по приходу на базу, будут знать все, на следующий день. Тот, конечно же, поздравил нас с победами и тут же, перешёл к наболевшим для него вопросам. Его в первую очередь интересовала обстановка в море, особенно в районе Данцигского залива.
  Рассказали, что видели, потом рассказали, что было замечено при переходе от острова Борнхольм к району, прилегающему к Данцигскому заливу.
  На входе в саму акваторию порта, на брандвахте стояла парусная шхуна, нас пропустили не останавливая, по всей видимости тоже узнали.
  Не успели мы ошвартоваться у причала, и установить трап, как у миноносца появился мичман, с приглашением пройти к начальнику военно-морской базы.
  Пошёл, заодно прихватил и бумагу, написанную по итогам боевого выхода, её всё равно необходимо было отправить в штаб флота, а так может быстрее уйдёт.
  К моменту прихода на базу в Мемель, со всеми офицерами, кто был на миноносце, было договорено, что поход был затеян для нанесения удара по военно-морской базе, непосредственно в самом Копенгагене. А обстрел Королевского дворца Амалиенборг в Копенгагене, это как бы второстепенный, не основной удар, больше направленный на подрыв имиджа, Ютландского королевства.
  Та же приёмная, тот же кабинет командующего военно-морской базы.
  В приёмной командующего меня не задерживали, а сразу пригласили пройти в кабинет, хотя в приёмной сидело два посетителя, один военный мичман и один гражданский коллежский секретарь, по крайней мере, на это его звание указывала его форма.
  Контр-адмирал князь Долгоруков Юрий Дмитриевич, по всей видимости, ждал моего прихода, так как не принимал посетителей, и не работал с бумагами.
  Едва я только переступил порог и стал докладывать, как тот перебил меня, сказав, - без чинов, проходите к столику и рассказывайте подробно, о вашем выходе. Порадуйте старика.
  К моему приходу на столике у окна, уже стояли заварочный чайник, сахарница, чашки, а так же блюдце с нарезанными дольками лимона, блюдо с кулинарной выпечкой.
  Князь Юрий Дмитриевич, хоть и был уже в возрасте, но, тем не менее, именно у него хватило опыта, различить, что там, где появляюсь я, там всегда происходят значительные события, для этого региона, а море не исключение. Так по крайне мере, было до этого момента и я его, не разочаровал.
  Уже с первых моих слов, о том, что я решился, атаковать военно-морскую базу противника, непосредственно в самом Копенгагене, он изумился.
  - Помилуйте, да как вам в голову пришла такая идея, атаковать базу, в самой столице противника? - изумился князь Юрий Дмитриевич, даже поставив на столик свою чашку, с которой хотел отпить чай.
  - Не волнуйтесь, Юрий Дмитриевич, это просто трезвый расчёт, мы просто с командиром миноносца "Быстрый", капитан-лейтенантом бароном Юрьевым, прикинули, что угля, если взять чуть больше в перегруз, на проход туда и обратно хватит, конечно, если не форсировать ход миноносца. Ну а в остальном, рассчитали время подхода, именно после полуночи, в форту Трекронер, нас просто не заметили, да и вообще я не знаю, наблюдали там за подходами или нет. Атаковали самые большие корабли, которые там были, а именно два больших военных парусных линейных корабля, по каждому выпустили по две самоходные мины. На мой взгляд, самоходные мины ещё не совсем надёжные, но хоть такие есть. В первом случае, было всего одно попадание, во втором, попали очень удачно, сколько попало самоходных мин, одна или две, я не скажу, так как этот линейный корабль, просто взорвался, я же говорю, просто удачно попали, наверное, сработало везение.
  Юрий Дмитриевич, прослуживший на флоте более двух десятков лет, сидел и слушал молодого человека, в форме капитан-лейтенанта, и не верил своим ушам. Ведь тот, практически "сделал" весь флот Ютландского королевства.
  А между тем, тот продолжал говорить, что помимо этого они на обратном пути "заглянули" в порт Рённе, главный порт острова Борнхольм. Где, выпустили оставшиеся у них четыре самоходные мины в два корабля противника, а именно в парусные корвет и бриг, те имели на своём борту, как минимум по полтора десятка стволов артиллерии. Попадание было одно, и только в бриг.
  - Но судя по его водоизмещению в 400 тонн, - проговорил я, - ему этого вполне достаточно.
  - Ну, у меня просто нет слов, - так и не притронувшись к своей кружке, произнёс Юрий Дмитриевич.
  Отпивая чай из кружки, и как будто что-то вспомнив, я добавил, - ах да, забыл сказать, что во время налёта на военно-морскую базу в Копенгагене, командир миноносца, капитан-лейтенант барон Юрьев, решил заодно потренировать своих артиллеристов. Они, чтобы не мешать пускам самоходных мин, открыли огонь по Королевскому дворцу Амалиенборг.
  - По Королевскому дворцу? - опять, не веря своим ушам, опять переспросил Юрий Дмитриевич.
  - Именно, - подтвердил я, - он там, как раз недалеко расположен, возможно, после этого, король Ютландского королевства, Фердинанд I, более серьёзно, отнесётся к этой войне.
  - Да он же гений, - только и подумал, старый адмирал, - это надо же, и базу атаковать и Королевский дворец, и всё одновременно. Я представляю, что бы он натворил там, если бы у него, был ещё и эсминец, с его артиллерией в 75 мм. Там бы, от дворца одни развалины остались, а база потеряла бы ещё как минимум один - два корабля. Надо будет подумать, как бы получить сюда этот отряд кораблей хотя бы на период войны. У нас же тут, всё же передовая военно-морская база.
  - Юрий Дмитриевич, - проговорил я, - у меня к вам просьба, не могли бы вы, отправить мою бумагу в штаб флота, об этом выходе.
  - Оставляйте, голубчик, отправим, непременно с ближайшей почтой, - благосклонно ответил седой адмирал, - и какие же у вас планы на ближайшее время, молодой человек?
  - У меня просто нет времени, - пожав плечами, ответил я, - мне согласно приказа, штаба Балтийского флота, всего лишь отвели один месяц, на то чтобы понять могу ли командовать отрядом или нет. И это притом, что один корабль отряда, а именно эсминец, сейчас находится в ремонте, и будет готовый, также к концу этого срока. Именно поэтому в ближайшее время, если вы дадите мне самоходные мины, уйду опять к берегам Ютландского королевства.
  - Да племянник, что рехнулся? - тут же подумал седой адмирал, - поставили молокососа, командовать флотом, а тот даже в людях не разбираться. Надо, как-нибудь съездить в Санкт-Павелбург, и лично переговорить с императором, всё-таки тот, к его мнению ещё прислушивается.
  - Будет вам молодой человек, всё что попросите, - проговорил задумчиво старый адмирал.
  На этом наш разговор закончился, и я покинул кабинет начальника военно-морской базы. Я не знал, что уже после того, как я ушёл из кабинета начальника базы, тот, для получения ещё большего удовольствия, несколько раз перечитал бумагу, которую я ему оставил, для отправки в штаб Балтийского флота. А написана она, была довольно грамотно, для этого времени.
  Я планировал дать отдых экипажу миноносца как минимум, ещё несколько дней в Мемеле, а уж потом уйти опять в море, ведь начальник базы пообещал мне содействие, и самое главное самоходные мины для миноносца. В этот день всему экипажу разрешили отдохнуть, ничего не делая, как впрочем, и господам офицерам миноносца.
  Я сам, чтобы не стеснять мичмана Вальда, у которого, как всегда было мало денег, решил переночевать эти дни в гостинице, а мичману до выхода миноносца, предоставить каюту в единоличное пользование, а уж как выйдем в поход, то, как придётся.
  Естественно гостиницу, я выбрал недалеко от порта, а если точнее около него, где помимо номеров, на первом этаже имелась приличная ресторация (от фр. Restauration - устаревшее наименование ресторана; в некоторых государствах и странах: трактир, чистая харчевня, столовая, небольшой ресторан).
  Я так же решил немного расслабиться, а так как наступило послеобеденное время, заказал себе ужин в номер и просто валялся в кровати, при этом, чтобы не скучать, стал перечитывать все газеты, которые приобрёл час назад. Надо же быть в курсе того, о чём пишут в газетах. В них я с удивлением нашёл и заметку про успехи Балтийского флота и в частности нашего отряда кораблей, там конкретно упоминались названия: "Везучий" и "Быстрый". Этим и занимался до ужина, плотно поужинав в номере, просто заснул до утра. С утра от нечего делать решил не заказывать в номер завтрак, а просто поседеть в ресторации, выбрав для этого столик с прекрасным видом на улицу, сделав заказ, просто и не затейливо наслаждался видами за окном, когда рядом раздался голос.
  - Извините, господин капитан-лейтенант, не подскажите, вы случайно не с военной базы?
   Повернув голову, я увидел молодого человека, лет примерно двадцати, интеллигентной наружности, в круглых очках, с короткой причёской, одетого в довольно приличный костюм, но видно, что хоть он за ним следит, но, тем не менее, носит его уже давно.
  - Нет, я не с военно-морской базы, - ответил я ему, и задал вопрос, - а с какой целью интересуетесь?
  - Видите ли, господин капитан-лейтенант, я газетчик с газеты "Кронштадтский вестник", так же печатаюсь в "Морской газете", - гордостью поведал мне молодой человек, - и прибыл сюда с целью освещения именно войны на море. Но вот пока, мне не удалось взять интервью (англ. Interview- разновидность разговора, беседы между двумя и более людьми, при которой интервьюер задаёт вопросы своим собеседникам и получает от них ответы), у кого либо, с военной базы.
   - Ну вот, на ловца и зверь бежит, - первое, что пришло мне в голову, - и кто скажет, что после этого мне не везёт?
  - Да вы присаживайтесь за стол, - пригласил я, молодого человека.
  Тот присел с противоположенной стороны стола.
  - Как вас звать? - задал я вопрос.
  - Шубинский Сергей Николаевич, - тут же представился, сидевший напротив меня молодой человек.
  - Капитан-лейтенант барон Вяземский Сергей Сергеевич, - в свою очередь представился я, - командир эсминца "Везучий", и к тому же командир отряда кораблей Балтийского флота. Прибыл только вчера сюда, на корабле своего отряда, миноносце "Быстрый".
  У Шубинского, по мере того, как я представлялся, глаза вылезли из орбит.
  - Вы, Сергей Сергеевич, с того самого знаменитого эсминца, который потопил вражеский броненосец? - казалось, что сидевший напротив меня молодой человек, просто задохнётся от охватившей его эйфории.
  - Ну, в то время, я был на эсминце, всего лишь старшим офицером - уточнил этот момент я.
  - А вы можете, Сергей Сергеевич, более подробно рассказать об этом, нашим читателям? - с надеждой в голове спросил Шубинский.
  Я постучал пальцами по столу, обдумывая ситуацию, в это время мне принесли мой заказ, официант ловко составил передо мною заказанный блюда, и поклонившись удалился.
  - А вы, Сергей Николаевич, один тут газетчик? - задал я вопрос Шубинскому.
  - Нет, - честно ответил тот, - нас тут братия, четыре газетчика и одна барышня, но она тоже пишет для газет статьи.
  - Тогда давайте сделаем так, - проговорил я, - у меня после завтрака дела, на базе, но, тем не менее, к часам шести вечера, я буду свободен. Уже после завтрака, я закажу для нас столик на шестерых, именно на шесть часов вечера, оплатив его сразу, а вы, Сергей Николаевич, со своими коллегами подойдёте сюда же, вот за ужином я вам, всем и расскажу этот эпизод, с атакой на броненосец. А то, знаете ли, если я расскажу его вам, завтра за мной будут бегать остальные газетчики, а так все вместе выслушают и если у вас будут вопросы, попробую на них ответить. Вас так устраивает, Сергей Николаевич?
  - Вполне, Сергей Сергеевич, - заверил меня Шубинский, вставая, понимая, что сейчас я просто хочу поесть.
  - Кроме того, хочу вам сказать, Сергей Николаевич, - проговорил я, - что вчера миноносец "Быстрый" пришёл из боевого похода, где имел определённые успехи, вот и о них, я тоже могу вам рассказать. Так что, до вечера.
  - Мы непременно будем, - заверил меня Шубинский, прежде чем отойти от столика.
  После завтрака, я, как и обещал заказал на шесть часов вечера стол на шесть персон, а так же блюда на ужин, правда без спиртного, но с кофе и чаем, булочками на десерт, сразу расплатившись. После чего, направился на базу, к миноносцу. К тому времени, на нём уже кипела робота, артиллеристы обслуживали свои орудия, за ними наблюдал мичман Викорст, боцманская команда, помогала минёрам, которыми руководил мичман Вальд, перегружать с берега на борт самоходные мины, а так же в первую очередь, заряжать ими минные палубные аппараты.
  - Нам их выделили всего шесть, - подойдя ко мне и поздоровавшись со мною, сказал мичман Вальд.
  - Хоть шесть, и то дело, - ответил я, - уже можно будет выходить, опять в море.
  - А то, - довольно согласился, всегда не унывающий мичман Вальд. Как я уже давно заметил, именно такая жизнь, ему и нравилась больше всего. И эта одна из его черт, мне в нём и нравилась.
  Тут уже к нам подошёл и командир миноносца, капитан-лейтенант барон Юрьев, поздоровавшись, он сказал, - после обеда загружаем продовольствие, а потом уголь до вечера. А на следующий день уже можно выходить в море, мы уже будем готовы.
  При этом он посмотрел на меня.
  - А давайте всё же, Андрей Фёдорович, - проговорил я, - дадим экипажу, ещё один день отдыха, и так они уже больше месяца, практически всё время в море, не считая ремонта.
  - Можно и так, - легко согласился со мною, командир миноносца, - отдых, он не помешает.
  В общем, в таком же темпе, все и проработали до вечера, с перерывом на обед. Я же ушёл с базы пораньше, ведь у меня встреча с газетчиками.
  Те уже ждали в зале, за столом. Как и говорил Шубинский, их было пять, одна из них была молодая девушка, из четверых мужчин, всего лишь один был постарше, на взгляд, лет под сорок.
  Увидев, как я вхожу в ресторацию, Шубинский заулыбался, он, скорее всего, до последнего не верил, что я приду.
  В первую очередь, он представил меня сидящим, потом назвал каждого из своих коллег, при этом упомянув в какой из газет, те работают, или для какой пишут статьи.
  Самого старшего газетчика, он назвал Маркович Афанасий Васильевич, который работал в газете "Санкт-Павелбургские ведомости" и так же печатался в "Руссийском инвалиде". Следом был представлен, Пыляев Михаил Иванович, этот газетчик печатался одновременно, в газетах "Санкт-Павелбургской Газете" и "Руссийский мир". Последним из мужчин был представлен Суворин Алексей Сергеевич, тот работал в газете "Санкт-Павелбургский листок" и в тоже время печатался в газете "Труд". Последней была представлена девушка, Каирова Настасья Васильевна, эта газетчица печаталась в газетах "Дело" и "Неделя", "Вестник Европы", "Руссийская мысль". По всей видимости, её дела были совсем плохи, так как печаталась она там, где брали её статьи или заметки. Все они были из мещан.
  Притом, когда Шубинский, представлял меня, у тех, так же, как и у него ранее, глаза расширялись, от того, что они, наконец, увидели одного из тех, о ком постоянно говорили в столице, все без исключения. По всей видимости, он хотел сделать сюрприз, своим коллегам, и это у него получилось.
  - Ну что, господа газетчики, - предложил я, - не будем терять времени, я вам расскажу, только о тех событиях, участником которых был я сам, непосредственно, и начнём мы по порядку.
  Естественно в первую очередь был рассказан эпизод с атакой броненосца и те, что были перед ней.
  Газетчики, все до единого, судорожно делали записи в своих тетрадях, забыв даже о блюдах которые стояли на столе. В отличии от них, я неторопливо говорил и ел, пока те записывали, что я сказал. Вот сейчас они записывали слова очевидца атаки именно со стороны атакующего корабля. Записи обывателей, которые наблюдали уход под воду броненосца, со стороны города, у них уже были, они их взяли ещё три дня назад.
  Когда с этим эпизодом было покончено, тот же Шубинский, спросил у меня, о том, что я говорил ему, что недавно миноносец "Быстрый", пришёл из боевого выхода.
  - Ну, вообще-то до этого был ещё один эпизод, когда нам отдали приказ догнать эскадру, которая напала на город Ревель и военно-морскую базу, расположенную в её порту, - задумчиво проговорил я, - там тоже было несколько интересных моментов, если они, конечно, вас интересуют.
  Конечно же, они, эти моменты, очень даже интересовали газетчиков, сидящих за столом.
  Мне не трудно, рассказал и о атаках на уходящую эскадру противника, а если точнее ночном бое с ней, в районе мыса Аркона, острова Верания.
  Те продолжали записывать, что я говорил, никто из них на еду и не смотрел, ведь это опять сенсация, ведь потоплен не просто корабль противника, а именно его флагман эскадры, да ещё не один.
  Когда и этот эпизод, был записан газетчиками, я посмотрел на сидящий за столом, и проложил.
  - Так же только сутки назад, сюда в Мемель, на нашу базу, пришёл из похода миноносец "Быстрый", в городе, пока ещё мало кто знает, что он пришёл, из столицы Ютландского королевства, Копенгагена.
  Все сидящие с удивлением посмотрели на меня, уж не ослышались ли они.
  - Вы не ослышались, именно из Копенгагена, там всего лишь несколько суток назад, было совершено нами нападение, на военные корабли противника, находящиеся на военно-морской базе, - продолжал говорить я.
  После такого заявления, я поведал о том более подробно, уже в конце сказав, что помимо атаки на корабли, артиллерия миноносца слегка потренировалась, на Королевском дворце Амалиенборг, в течении, каких-то трёх минут.
  Видел бы кто, шоковое состояние газетчиков, но те, отойдя от такой новости, принялись опять строчить в свои тетради очередной эпизод.
  Когда и этот эпизод был записан, и сидящие за столом газетчики, всё же отложили свои тетради в сторону, расслабившись от напряжения, что им пришлось строчить столько много текста, и подтянули поближе к себе, уже остывшие тарелки. Вот тут то и решил я, выложить главную новость, ради которой, и задумывалось это интервью.
  - Пока вы кушаете, господа, - проговорил я, как будто что-то вспомнив, - я расскажу вам забавный случай, который произошёл на эсминце, когда тот был в самом Копенгагене. Мне пришлось оттаскивать от пушек мичмана Вальда, который командовал стрельбой из кормовой пушки. А вот я, не хотел чтобы, тот стрелял. Вот посудите сами... .
  Дальше пошло повествование о том, что я и мичман Вальд, смотрели в бинокли, и нами было замечено как к Королевскому дворцу Амалиенборг, на большой скорости подлетела карета, с кавалькадой всадников, по мундирам военных. Как некто, не при девушке будет сказано, в одном неглиже, а именно в халате, надетом на нижнее бельё и колпаке для сна, в буквальном смысле слова влетел в карету и та, помчалась вглубь города. Как я успел заметить, на дверце кареты королевский герб.
  - По моим предположениям, - продолжал говорить я, - это был король Ютландии, Фердинанд I, ну а кто ж ещё. А вот мичман Вальд, и хотел в него стрелять, но как так можно? Ведь тот не одетый. Нельзя, ведь это ущемление королевского достоинства. Вот если бы тот был одетый, да, к примеру, как подобает королевской особе, на коне, тогда, да, стрелять можно, а так ведь нет. Не правда ли?
  У газетчиков казалось, не только глаза вылезут из орбит, но от такой новости даже рты по открывались. Опять сенсация, в сравнении с которой, все предыдущие, уже ничего не стоили. А вот, капитан-лейтенант барон Вяземский, как ни в чём не бывало, отпивает своё кофе с чашечки и ждёт, что мы скажем, ему в ответ.
  А вопрос-то очень интересный. Особенно если учитывать при каких обстоятельствах это произошло. Но прежде всего надо всё записать, что сказал барон, а уж думать, можно будет и потом.
  Все газетчики вместо ответа, бросили вилки, и опять схватив свои тетради, стали ещё более быстро, записывать то, что я им рассказал.
  - Ну вот, пожалуй, и всё, можно идти отдыхать, - подумалось мне, - что я хотел, то им и им выложил.
  - Ну что ж, господа, - проговорил я, - если у вас нет вопросов, пожалуй, пойду я отдыхать. А вы кушайте, всё равно за это, уже заплачено.
  С этими словами, я поднялся со своего стула и направился к себе в номер.
  Тот разговор между газетчиками, который я не слышал.
  - А это точно ..., - проговорил Афанасий Васильевич, но его перебил Шубинский.
  - Это точно он, я уточнял у служащего гостиницы, кроме того, я утром прошёлся за ним, а он пришёл именно в порт, в зону базы, я издалека наблюдал, как он подошёл к кораблю, с названием "Быстрый" на борту, и с ним здоровались офицеры с корабля.
  - Господа, - опять проговорил всё тот же Афанасий Васильевич, - что будем делать дальше?
  - Нам всем, надо срочно возвращаться в Санкт-Павелбург, - тут же проговорил уже Михаил Иванович Пыляев, - а уж там, выдавать каждый день, по одному эпизоду, а самое главное, о так сказать "забавном случае", котором рассказал барон Вяземский, оставим на последок. Уже после него, в газетах можно писать статьи на данную тематику. Но вот последнее, насчёт короля Фердинанда I, это уже бомба, не только для нашей империи, но и для всех стран Европы.
  - Полностью с вами согласен, коллега, - выразил свой мнение ещё один газетчик, а именно Суворин Алексей Сергеевич.
  После чего все посмотрели на молчавшую до сих пор, представительницу писательского сословия.
  Та, конечно же, согласилась с мнением большинства, при этом добавив, что если бы она могла брать интервью у этого военного офицера, барона Вяземского, хотя бы раз в месяц, то она бы прославилась, как самая лучшая представительница "пера и чернильницы", этого времени.
  После чего, все газетчики поспешили поковать свои баулы и саквояжи, они решили завтра с утра уже отправиться первым дилижансом в Санкт-Павелбург, и уже в дороге обсудить этого странного офицера. Почему странного, да просто никто из офицеров той же базы, интервью давать не хотел. Хотя газеты читали все из них, и притом регулярно.
  
  Глава 28
  
  На следующий день, с утра зайдя в ресторацию, выпил чашечку кофе со свежей выпечкой и отправился немного побродить по городу. Наткнувшись на вывеску ювелирного магазина, зашёл. Вышел оттуда с покупкой, правда, заплатил очень большие деньги, пришлось даже ждать полчаса, пока проверят выписанный мною чек. Но уж больно мне понравился этот шикарный браслет, решил купить его для моей Натали. Кто-то из ювелиров, очень постарался с этим браслетом, помимо того, что он был золотой, изящной роботы, в него были вставлены довольно крупные диаманты, которые выгодно оттенялись малахитом.
  От нечего делать, вечером прошёлся вместе с офицерами миноносца, до ресторации, где все с удовольствием отведали местную кухню.
  А вот с утра не задалось, Балтика преподнесла нам очередной сюрприз, в виде крайнего ухудшения погоды, естественно выход был отложен на неопределённоё время, до его улучшения.
  И тут надо сказать, что погода улучшилась только через неделю, а если точнее через девять дней, всё это время миноносец находился на военно-морской базе Мемеля, а экипаж, радовался такому кратковременному отпуску, так сказать при корабле.
  - Это хорошо, что, мы ещё остались на один день в Мемеле, а то если бы вышли в море, то поболтало бы нас капитально, - заметил мне как-то, капитан-лейтенант барон Юрьев, - тут ничего не скажешь, опять повезло нам.
  Пока сидели на базе, я уже понял, что надо уходить в Санкт-Павелбург, к тому моменту, когда мы туда придём, уже должен быть отремонтирован эсминец "Везучий", а уж вместе с ним можно пробежаться опять до Ютландского королевства, надоело сидеть без дела. В этом меня поддержали все офицеры, находящиеся на миноносце. Тем более меня поджимали сроки, которые мне отвели как командиру отряда кораблей. И мы вполне успевали на ещё один выход, то что к этому времени эсминец будет готов, я не сомневался, зная натуру поручика Кольцова, тот не только всё, что надо поменяет, но и пользуясь случаем, наведёт полный блеск в своём хозяйстве. А то, что может не быть 75мм орудия на замену, вышедшего из строя кормового, так временно можно установить орудие 47 мм.
  Так что, как только распогодилось, наш миноносец "Быстрый", тут же отошёл от причала военно-морской базы и выйдя за пределы порта, ушёл в сторону пролива Ирбен, а если точнее в Санкт-Павелбург, на верфь деда, забрать эсминец "Везучий" с ремонта.
  Уже через сутки, ночью, мы подходили к верфи. Увидев, кто подходит, на эсминце забегал экипаж, там вахта своевременно подняла как поручика Кольцова, так и боцмана Седых.
  Миноносец, подойдя к причалу, встал на своё место, где обычно стоял, как только подали трап, первым сошёл я, где у причала меня ждал Владимир Николаевич. Он доложил, что на эсминце ремонт, закончен, за исключением того, что нет кормового орудия 75мм., кроме того, он меня порадовал, что на эсминец прибыло пополнение нижних чинов, всего 13 матросов и унтер-офицеров.
  - Владимир Николаевич, что у нас с углём? - задал первый вопрос я.
  - Так вчера, только загрузили полностью, да и продовольствие на экипаж получили, - ответил мне поручик Кольцов.
  - Это же просто отлично, - обрадовался такому стечению обстоятельств я, - значит до загружаем углём миноносец, это займёт время, а я попробую за это время организовать получение со склада верфи орудия 47 мм, вместо кормового 75мм, и боеприпасов к ним. Как только его установим, так сразу уходим всем отрядом.
  К тому моменту, подошедший к нам капитан-лейтенант барон Юрьев, только согласительно кивнул головой, пошёл отдавать распоряжения на эсминец.
  На стоящей рядом яхте "Принцесса", стали зажигаться огни во внутренних помещениях, и вскоре с неё подошёл её капитан Майет.
  Узнав в чём дело, тот сказал, что пройдётся со мной до управления верфи. Пока шли, Константин Константинович, попросил рассказать про последний выход.
  Дело в том, что к этому времени, до Санкт-Павелбурга, добрались газетчики и уже наследующий день вышли сенсационные первые статьи, с подробностями об уничтожении броненосца противника, вместе с предшествующими им событиями. Газетные статьи были так интересно написаны, что их расхватали ещё до обеда. А уже на следующий день, а именно вчера, в этих же газетах появились уже статьи про то, как происходили события на море около города Ревель, а так же то, что эскадру противника настигли в районе мыса Аркона, острова Верания. Всё это описывалось достаточно подробно и интересно. В том числе центральное место в них, занимало уничтожение флагмана эскадры. Где в конце статьи, говорилось, что и завтра будут очередная статья, на эту же тему. Притом, в этот раз, газеты вышли тиражом, в пять раз превышающий предыдущий. Но и их расхватали так же, до обеда. Так вот, в этих статьях было сказано, что и на следующий день, будет ещё более интересная статья.
  Вот он, Майет, и хочет узнать, что же ещё вытворил его хозяин.
  - Да там просто, опишут то, как мы на миноносце "Быстрый" сбегали до Копенгагена, - проговорил я, - посетили так сказать, местную военно-морскую базу. Выпустили четыре самоходных мины, попали двумя, одной, повредили парусный линейный корабль, другой, взорвали ещё один такой же. Две других, как всегда не сработали. На обратном пути заглянули в главный порт острова Борнхольм, Рённе. Притом так удачно получилось, что ещё не было рассвета, там тоже выпустили четыре самоходных мины, взорвалась только одна, попав в военный бриг под 400 тонн. Вот, собственно говоря, и всё. Хотя нет, ещё в Копенгагене обстреляли из орудий Королевский дворец Амалиенборг.
  - У меня просто нет слов, - только и смог сказать Константин Константинович.
  - Я думаю, что все эти статьи, затмит та, что выйдет завтра, - проговорил я.
  - Да что же может быть ещё, более грандиозное? - полюбопытствовал Майет.
  - Оказывается, может, - ответил я ему. Далее я рассказал, что же выйдет за статья, уже на следующий день.
  Майет просто расхохотался, по ходу нашего движения.
   Ай, да вы молодца, Сергей Сергеевич, - вытерев слёзы, проговорил он, - вот это вы дали, по престижу короля Фердинанда I. Ой же и трудно, будет ему, от этого отмыться. Особенно поиздеваются над ним в Европе, там такое любят. Будут ему вспоминать всю его оставшуюся жизнь.
  К тому моменту мы подошли к зданию управления. Нас уже заметил охранник верфи, но узнав, пропустил во внутрь, к дежурному клерку управления.
  Тот, выяснив, что нам надо, тут же нашёл запасной ключ, от необходимого склада, и выразил готовность, самолично, сопровождать нас туда.
  У склада, нас уже поджидала команда с эсминца, во главе с боцманом Седых, для того чтобы не тащить орудие на себе, те уже подкатили к входу в хранилище обычную телегу. Всё же легче катить, чем тащить. Орудий 47мм здесь было четыре штуки, все новые, выбрав одну из них, указал на неё Седых, тот только молча кивнул, дескать, понял какую. В это время из склада матросы выносили боеприпасы к пушке, притом с запасом и на миноносец, так как на том уже потратили значительное количество в Копенгагене.
  Трёх часов хватило, чтобы установить 47мм орудие на место кормовой, тумбу для неё, так же прихватили на складе. За это время экипаж миноносца, работая в полном составе, загружал уголь на корабль, после чего дав возможность привести себя в порядок, прохладной водой, оба корабля отряда отошли от причала верфи. К моменту отхода, на эсминце, уже успели прогреть все четыре котла.
  Когда к девяти утра на верфи появился барон Винк, нас уже там не было, курьеру в морской форме унтер-офицера, который прибыл на верфь, для вручения пакета командиру отряда, было сказано, что корабли отряда уже ушли в море, да и он сам видел, что эсминца на месте ремонта уже нет.
  Ещё при выходе отряда я сказал командиру миноносца, что мы идём в Ригу, во 2-ой отряд миноносок. Именно там, я рассчитывал пополнить запас самоходных мин, для эсминца. Ведь в Мемеле на базе, мы забрали практически все, что там были. А вот в Риге, я думал, что нам их выделит, по старой памяти командир отряда, ведь он как никто другой видел нашу результативность, сходив один раз в боевой выход, с нами.
  В проливе Ирбен, когда мы туда подошли, нас опознали, В этот раз на подходе в пролив дежурство несла миноноска "Треска", её командир мичман Копытов, поинтересовался нашими планами, при этом с завистью посмотрел на мичмана Вальда, который стоял около меня. Его, конечно же, привлекло то, что мичман уже был награждён, а ведь времени прошло не так много, с момента убытия последнего из отряда.
  Я сказал, что мы на некоторое время зайдём в Ригу, в отряд.
  Кстати, в этот раз миноноску подстраховывал, довольно таки большой пароход, который курсировал мористее.
  По всей видимости, прибытие нашего отряда кораблей было неожиданностью, для всех офицеров отряда, те с завистью смотрели на нас, как и ранее мичман Копылов, ну ещё бы, ведь после ухода нашего отряда, все офицеры выросли в звании, да и награды у нас появились. Да чё там говорить, вон, у мичмана Вальда, уже первая появилась, а он всего-то ничего по времени как с отряда ушёл.
  Ну, тут нельзя не отдать должное, что всё же офицеры радовались за хоть и бывших, своих сослуживцев.
  Искренно нашему появлению, без завести на награды, обрадовался только наверное капитан 2-го ранга Акулов, узнав цель нашего прибытия он тут же отдал распоряжение мичману Фесуну, адъютанту отряда, об организации дозаправки кораблей отряда углём, а так же о выделении нам самоходных мин в количестве пяти штук, четыре на эсминец и одну на миноносец, для полной зарядки минных палубных аппаратов кораблей отряда.
  А пока экипажи активно работали, занимаясь загрузкой, нас обступили офицеры отряда, попросив рассказать о наших успехах, ведь и сюда просочились слухи о них, да и в газетах были небольшие заметки об успехах Балтийского флота. Сюда ещё не успели дойти свежие выпуски Санкт-Павелбургских газет, с серией репортажей о наших успехах.
  Я, конечно же, предоставил слово капитан-лейтенанту барону Юрьеву, что тот и сделал с блеском, поведав офицерам о наших последних успехах.
  Я же, отойдя чуть в сторону, к окну, продумывал, куда бы пойти с отрядом, ведь фактически у нас на кораблях были заряжены только минные палубные аппараты, а это всего лишь восемь мин, с учётом того, что действовать мы в этот раз, будем на море, а не в портах, то как минимум четыре мины пройдут мимо, из четырёх попавших сработают только две. Значит, у нас будет, всего как минимум две атаки. Мысленно представив карту Балтики, я пробежался по границам того же Ютландского королевства, и с удивлением понял, что самым подходящим для нас, по всей видимости является остров Борнхольм. Нет, опять лезть в порт Рённе, конечно же не стоит. Там, скорее всего, после подрыва брига, усилили наблюдение за входом в акваторию порта, и к тому же, там просто должна присутствовать береговая артиллерия, хоть и наверняка старая.
  И именно в этот момент я понял, как нам надо действовать, в этом выходе. И чем больше я размышлял об этом, тем больше понимал, что это будет самое правильное решение. И уж такое-то решение, поддержат офицеры кораблей, ну или можно рассмотреть другие предложения, если они будут.
  В окно было прекрасно видно как на причале, около эсминца началась суета, к нему стали подвозить самоходные мины, которые тут же переправляли на борт корабля, там же находился мичман Вальд, ведь он являлся минным офицером корабля, хотя последнее время работал ещё и за старшего офицера.
  Удовлетворив любопытство офицеров отряда, мы с командиром миноносца направились на свои корабли. Я сказал Андрею Фёдоровичу, что как только закончится догрузка угля и загрузка мин, и экипаж, а вернее нижние чины будут приводить себя в порядок, все офицеры соберутся на миноносце, для доведения и обсуждения плана действий на море, после чего сразу же выходим в море.
  Кроме того я успел переговорить с боцманами как миноносца так и эсминца, и этими разговорами, остался доволен.
  Когда все офицеры с двух кораблей собрались в кают-компании миноносца, я им предложил план по выходу на коммуникации противника. Его мгновенно и без возражений приняли все офицеры без исключений.
  А предложил я им следующее, пройтись отрядом до острова Борнхольм. Как мы уже знали из предыдущего выхода, сторожевые функции там выполняют одиночные корабли. Миноносец "Быстрый" как только будет замечен какой-либо военный корабль, первым начинает преследовать его на скорости, которую сможет выдать, чтобы притормозить его и не дать уйти к береговой черте. Ну а когда уже подойдём мы, для начала обработаем его на расстоянии нашей артиллерией, а уж потом минная атака, если не сдастся, конечно. Потом начинаем патрулировать вместо него, но на значительном удалении от его береговой черты, и желательно как раз напротив его главного порта острова. Цель таких действий захват двух кораблей под флагами противника, в качестве призов. Я тут же уточнил, что уже разговаривал с боцманами кораблей, те свою службу начинали чисто на парусных кораблях. И если мы захватим не линейный корабль, а что-то среднее или поменьше, тут все офицеры весело засмеялись моей шутке, то они, боцманы берутся довести их до наших портов силами десятка матросов из той же боцманской команды.
  Конечно же все офицеры были "за" такой план. Ведь все прекрасно понимали, что в этом случае, они просто-напросто, повысят своё благосостояние. Ведь эти корабли, будут считаться трофеем экипажа, если трофеем станет военный корабль как это было с "Рюриком", то его, возможно, выкупит и наш флот, или по крайней мере ему будут проданы пушки, с боеприпасами, а сам корабль всегда можно продать, вопрос лишь в цене.
  Кают-компанию, офицеры покидали с довольными лицами. По всей видимости об этом уже знали и матросы, именно поэтому уже через час как эсминец, так и миноносец отошли от причала, покинули акваторию порта, направившись к проливу Ирбен. На выходе из него повернули в сторону Мемеля. Его мы прошли значительно мористее и уже в ночное время, идя на скорости 15 узлов. лидировал эсминец "Везучий", а за ним на расстоянии, всего лишь кабельтов шёл миноносец "Быстрый".
  Примерно к утру уже миновали и Данцигский залив, после чего взяли ещё мористее, уходя от встречных кораблей, или огибая их, это как придётся. Один раз нас попытался перехватить, идя нам на перерез, по всей видимости, фрегат, но мы от него ушли, добавив узлов скорости, и тот отстал от нас прекратив свои попытки через полчаса. Под каким он был флагом, мы не разглядели, обойдя его на значительном расстоянии. Ближе к вечеру сигнальщик доложил, что видит остров. Я тут же приказал уменьшить ход до 5 узлов, нам необходимо было двигаться так, чтобы мы были как можно незаметнее, и чтобы нас не выдавал дым из труб. К тому же мы ушли значительно мористее от острова, нам нужно было первым увидеть сторожевой корабль, который обычно курсировал вдоль береговой линии острова. И только после этого определяться со своими действиями. Ведь одно дело действовать против парусного корабля, другое дело, если это будет парусно-паровой корабль или просто паровой корабль.
  Примерно через час сигнальщик заметил корабль, который шёл под парусами вдоль берега.
  Пришлось отойти ещё далее от береговой черты, так чтобы были видны только мачты корабля, но уже и так было понятно по его оснастке, что это был бриг.
  - Ну, что ж, тоже неплохо, - опуская бинокль, сказал я стоящему рядом со мной, мичману Вальду, - конечно было бы лучше, если бы это был тот корвет, который мы не смогли потопить в порту Рённе, но и вооружённый бриг неплохо для начала.
  На тот момент, мы не знали, что корвет "Saga", который мы не смогли подорвать в порту Рённе, в предыдущий выход, был отозван в столицу Копенгаген, король Фердинанд I, стягивал со всех сторон, самые боеспособные корабли своего флота, после столь значительных потерь после начала войны. А тот бриг, что был около нас, был самым сильнейшим военным кораблём, около острова Борнхольм. Там вообще на защите острова оставалось, помимо брига, две небольшие шхуны, три малых парохода и несколько мелких кораблей, на которых только перед войной установили по незначительному количеству орудий и то старого образца дульнозарядных, хоть и корабельных.
  - Как стемнеет, атакуем? - тут же уточнил, мичман Вальд, он к тому времени уяснил, как наиболее правильно использовать корабли нашего отряда.
  - Да, - подтвердил я, и тут же отдал указание, - сигнальщик, пусть миноносец подойдёт к нам.
  Как только миноносец встал радом с нами, сказал, капитан-лейтенанту барону Юрьеву, о наших действиях, а именно не теряем из виду бриг, как только стемнеет, атакуем двумя самоходными минами, первым в атаку идёт эсминец, если не будет попаданий в бриг, то его атакует миноносец. В случае и этого промаха, идём по большому кругу и опять атакуем тем же порядком. При попадании, больше не стреляем, сам потонет.
  Андрей Фёдорович в рупор крикнул, что понял, после чего, миноносец опять отстал от нас и встал нам в кильватер.
  По мере того как темнело мы всё ближе походили к бригу, чтобы не потерять его в темноте, в принципе потерять его было сложно на нём включили все положенные огни. Наконец, когда бриг, совершив манёвр, лёг на другой галс, эсминец пошёл в атаку, мичман Вальд убежал к минным палубным аппаратам, чтобы командовать там. Я постарался как можно точнее вывести эсминец на бриг, чтобы момент отворота был всего лишь в кабельтове от него. Тут уже не было важно, заметят нас с брига или нет, всё равно сделать ничего не успеют. Наконец, пошли самоходные мины, после пуска эсминец, отвернув от брига, стал делать большую дугу, сбросив скорость.
  Взрывов не было, значит или не попали, или опять попались технически неисправные самоходные мины, но тут уже не разобраться, почему.
  В это время под бригом, всё же произошёл взрыв мины, но это уже была работа экипажа миноносца "Быстрый". Из выпущенных четырёх, попала одна, ну что ж и это результат. Без разницы, чья победа, главное, что она одержана.
  Бригу попадание и одной самоходной мины, было достаточно, на подходе к нему, несмотря на темноту, было видно, что тот стал заваливаться на борт, в который попала мина. Уже после войны мы узнали, что это был бриг "Sanct Croix", имеющий размеры 30х8х4м, водоизмещением 300 тонн, с экипажем на борту 70 человек, имевший на вооружении 12 орудий.
  - Боцман, - скомандовал я, - включить на эсминце все положенные огни.
  - Есть включить огни, - ответили мне из темноты за мостиком.
  Через некоторое время около нас появился миноносец "Быстрый", на нём так же включили все положенные огни. Около мостика и на мостике, было видно радостные лица офицеров "Быстрого", ещё бы они опять попали. Чуть позже я узнал, что в этой атаке, у минных палубных аппаратов, был сам командир эсминца, а на мостике во время атаки командовал лейтенант Павловский.
  Решили отойти, как можно ближе к входу в главный порт острова Рённе, чтобы уже там дожидаться кораблей, если они будут в ночное время, а к утру отойти от входа мористее и ждать.
  За ночь, никаких кораблей ни в порт, ни с порта не выходило, ну это в принципе и понятно, ведь всё же война, ночью из порта никого не выпустят, кроме военных кораблей, да при приходе ночью корабля, могут принять за противника.
  
  Глава 29
  
  К утру, мне дали поспать, всего лишь два часа, ведь ночные вахты на эсминце, мы поделили с мичманом Вальдом, на двоих, хотя тот предлагал оставить его на всю ночь, но тут уже не согласился я.
  На мостике, Вальд мне доложил, что виден парусный корабль, который идёт со стороны Ютландии.
  На стоящем невдалеке миноносце, уже так же заметили корабль и тоже вызвали командира.
  Ну что ж пора посмотреть, что нам попалось.
  - Боцман, тревога по кораблю, - отдал распоряжение я, - идём наперехват корабля.
  - Есть тревога по кораблю, - ответил стоящий около мостика боцман. Тут же на эсминце, тревожно ударил колокол. Всё пришло в движение, на верхней палубе стали появляться матросы, многие из них тащили ящики с боеприпасами, матросы из боцманской команды спорно выносили на палубу и устанавливали на тумбы, пулемёты "Максим", а так же несли патронные ленты к нему. Тоже самое, происходило и на миноносце.
  Корабли отряда неторопливо стали набирать ход, в направлении идущего им навстречу, парусному кораблю.
  Уже через час стало понятно, что навстречу нам едёт довольно большой грузовой трёхмачтовый шлюп, ещё через некоторое время стало понятно, что нам повезло, на нём реял флаг Ютландского королевства.
   - Ну, вот и первый наш приз, - потирая руки, сообщил я, мичману Вальду, - сигнальщик передать на корабль, чтобы он лёг в дрейф.
   Именно в этот момент, с миноносца "Быстрый", раздался выстрел из носового орудия. Взрыв снаряда пришёлся, прямо по курсу шлюпа, в половине кабельтова.
  По всей видимости, на корабле разглядели кто перед ними, и разобрали, что мы требуем. На шлюпе забегали матросы, выполняя наши требования, понимая, это ведь был обычный грузовой шлюп, и на нём прекрасно знали, что между нашими странами идёт война.
  - Боцман, приготовить к спуску шлюпку, - стал командовать я, - взять на всякий случай, несколько пистолетов "Маузер" у унтер-офицеров.
  Подойдя поближе к нему, мы на всякий случай, взяли его на прицел артиллерией, то же самое проделал и миноносец.
  Шлюпка пошла на воду, в неё, как и было оговорено, стала грузиться боцманская команда, а так же часть матросов с верхней палубы эсминца, боцман забирал с собой всего 12 человек, ещё двое должны привести шлюпку назад.
  Уже через полчаса обследования шлюпа мы знали, что грузовой шлюп имеет название "Selvsikker", если перевести на руссийский, означает "Уверенный". Шлюп имел размеры 34х9х4м, водоизмещение под 450 тонн, его экипаж составлял 22 человека, помимо этого, на его борту находилось 6 пассажиров. А вот когда боцман стал докладывать о грузе, то я понял, что нам опять ПОВЕЗЛО, именно так с большой буквы. Этот грузовой шлюп зафрахтовало военное ведомство Ютландского королевства, для перевозки на нём закупленных во Франкской империи, 47-мм пушек Гочкиса, именно в варианте корабельной пушки, с уже имеющийся тумбой. Всего их было 42 штуки, в комплекте к которым, так же имелось по 5 боекомплектов к каждой. Всё это и составляло груз шлюпа.
  Как выяснилось, у сопровождающих груз двух гражданских чиновников, военного ведомства Ютландии, после нашего налёта на порт Рённе, а так же в связи с тем, что парусный корвет, который был флагманом местной эскадры, был забран военным ведомством, в последнем решили схитрить. Там решили перевооружить оставшиеся корабли местной эскадры, более современным вооружением. Тогда две шхуны и три малых парохода, а так же несколько мелких кораблей, становились грозной силой, в случаи нападения на остров, ведь навряд ли, нападающие будут знать, что те же шхуны, вооружены 10 современным орудиями, а пароходы 6 орудиями.
  - Да у нас эти орудия, с руками оторвёт военное ведомство, ещё и благодарить будет, - тут же высказался довольный мичман Вальд, - и денежки они не малые стоят.
  Но, через полчаса выяснилось, что это ещё не всё, по шлюпу. Как оказалось, что и оставшиеся четыре пассажира шлюпа были гражданскими, но из того же, морского военного ведомства. Коль этот шлюп, фрахтовало морское военное ведомство, эти четверо служащих, направлялись на остров Борнхольм, с большим сундуком. В сундуке, находилось довольствие для военных моряков, находящихся на кораблях местной эскадры, а так же для тех, кто входил в состав более десятка батарей береговой артиллерии, и подразделений военных, которые обслуживали корабли, в портах острова. Всего в сундуке было примерно 200 000 ригсдалеров, в крупных, средних и мелких купюрах, а так же частично в звонкой монете, различных достоинств.
  - Нам просто повезло, в вы как считаете, Сергей Сергеевич? - потирая от удовольствия руки, спросил мичман Вальд.
  - Повезло, - согласился я с ним. Взяв рупор, я скомандовал боцману на шлюпе, чтобы для экипажа и пассажиров опускали две шлюпки, пусть те грузятся в них, их до берега дотянет миноносец "Быстрый". Пусть обязательно скажет экипажу и пассажирам, что с гражданскими лицами, мы не воюем.
  Уже минут через сорок, миноносец "Быстрый" взяв на буксир шлюпки, потянул их к береговой черте.
  Боцман стал командовать, чтобы матросы убирали паруса на шлюпе. Нам можно было ещё оставаться здесь как минимум больше чем полдня, а уж потом двигаться в направлении Руссийской империи. Как только паруса были убраны, матросы затянули наверх нашу шлюпку с эсминца, после чего перегрузили в неё денежный сундук, закрепив его там неподвижно, туда же перебрались и четверо матросов. Шлюпку опустили на воду, после чего та подошла к нашему борту. После чего шлюпку подняли уже на борт эсминца. Сундук аккуратно утащили вниз корабля, в капитанскую каюту. Кроме того выгрузили документы на груз шлюпа и денежные документы и ведомости. Сундучок с кассой самого шлюпа, пошёл так же вниз, в капитанскую каюту.
  Осталось дождаться миноносец и в принципе, можно было уходить, вдоль самого острова, была ещё возможность, кого-то поймать у береговой черты острова.
  - Видны паруса от острова, - раздался крик дежурного сигнальщика эсминца.
  Я и мичман Вальд тут же подняли свои бинокли. От острова шло какое-то небольшое по размерам судно.
  Решил посмотреть, что за корабль, рулевой только стал набирать скорость, как тот же сигнальщик сообщил, что кораблей два, второй это наш миноносец. Вернулись назад к шлюпу. Стали ждать. Через некоторое время стало ясно, что парусный корабль, это небольшая шхуна, впереди неё шёл миноносец "Быстрый". Как оказалось, не успели они дотащить шлюпки до береговой черты, как им на встречу попалась эта небольшая по размерам шхуна. У той, как только она подошла поближе, потребовали остановиться, для понятливости выстрелив по ходу её движения. Там, тут же выполнили требование военных.
  Прямо с миноносца, на неё перешло десяток матросов, во главе с боцманом корабля. Весь экипаж шхуны, состоявший из 17 человек, тут же поместили в шлюпку, которая была на борту шхуны. И вот уже три шлюпки потащил миноносец к береговой черте. Уже примерно в полумиле от берега, шлюпки отпустили, обрубив канаты на которых их тащили. Капитан-лейтенант барон Юрьев, пожелав им удачно добраться до берега, развернул корабль в обратную сторону и вскоре догнал шхуну.
  Так у нас появился второй трофей, небольшая гафельная шхуна "Flot", или "Красавица", на наш лад, кому как нравится. Имевшая небольшие размеры 37х6х3м, дедвейт которой, составлял всего лишь 138 тонн. На его борту находился груз, состоящий в основном из качественного железа, меди, свинца и цинка. На остров, судя по документам, этот груз доставили, из крупного портового города Скандинавского королевства Карлсхамн (в нашей действительности, это шведский небольшой городок).
  - Ну вот, можно и возвращаться, - сказал я мичману Вальду, - больше нам здесь, делать нечего.
  Порядок следования согласовали с командиром миноносца, капитан-лейтенантом бароном Юрьевым. Впереди шёл миноносец "Быстрый", подстраиваясь под ход парусных кораблей, следом шёл шлюп "Selvsikker", за ним шхуна "Flot", а замыкал караван наш эсминец "Везучий". С вечера, все корабли каравана, включили положенные огни.
  К утру, наш караван уже находился на подходе к Данцигскому заливу, но на значительном расстоянии от берега, а уже после обеда, мы были на подходе к Мемелю, опять-таки, погода нам благоприятствовала, а попутный ветер даже незначительно усилил скорость передвижения.
  Миноносец "Быстрый" убежал вперёд, предупредить сторожевые корабли, он нашем подходе. В порту у причала, эсминец ждал, всё тот же мичман, со штаба базы, как только установили трап. Тот, поднявшись на борт, передал приглашение от командира базы, контр-адмирала князя Долгорукова Юрия Дмитриевича.
  К причалу подошли только корабли отряда, шлюп и шхуна, остались на рейде порта. Находящиеся на них матросы, вдумчиво и основательно стали осматривать корабли, под руководством боцманов, на предмет, нужных в хозяйстве вещей, ну или тех которые можно было быстро продать. Всё подходящее, вытаскивалось на палубу, благо погода позволяла. А было там много чего хорошего особенно на шлюпе, да и в капитанской каюте шхуны, вещей хватало.
  Я предполагал, что меня будет вызывать командующий базы, и зная его хорошее расположение ко мне, решил большинство трофеев, продать именно ему, на базу. По крайней мере, он первоочередное право на это, получил. В первую очередь, это касалось как самого шлюпа, так и содержимого его трюмов. Мною в отдельную папку были собраны документы на груз шлюпа, а так же финансовые документы, на деньги, которые везли его пассажиры. В этой же папке, была моя бумага-отчёт за этот последний выход, где я скрупулёзно описал все действия отряда его успехи, а так же список отличившихся офицеров отряда и нижних чинов.
  В приёмной командующего меня без задержки пригласили пройти в кабинет.
  Войдя я начал докладывать, но был остановлен контр-адмиралом.
  Подойдя ко мне, тот просто пожал мне руку и пригласил опять к столику, где уже стояло всё к чайной церемонии, сказав, - без чинов, Сергей Сергеевич. С нетерпением жду вашего рассказа о выходе. Уже вижу наглядно, ваши успехи. Кстати, не хотите ли продать ваш трофей, я имею в виду шлюп? Его только вооружить, и сразу же получится хороший сторожевой корабль.
  - Продам, Юрий Дмитриевич, - тут же ответил я, разливая нам по кружкам ароматный чай, - и вы первый в очереди, вот только разберусь с его грузом, так и сразу продам.
  - И что же у вас там за груз? - полюбопытствовал Юрий Дмитриевич.
  - Тут, видите ли, вот какая история приключилась, - начал свой рассказ я.
  Свой рассказ я начал издалека, напомнив Юрию Дмитриевичу, что в предыдущем выходе потопил военный бриг в порту Рённе, острова Борнхольм. Далее я рассказал, что король Фердинанд I, решил укрепить морскую оборону этого острова, перевооружив, корабли местной эскадры, более современными артиллерийскими системами, закупленными до этого во Франкской империи, для чего выделив 47мм орудия, с тумбами, уже приспособленные к установке на корабли, в количестве 42 штук, с пяти кратным боекомплектом к ним. Для этой перевозки зафрахтовали вместительный шлюп.
  - Подождите, Сергей Сергеевич, - контр-адмирал, который сидел в кресле напротив меня, даже подскочил от догадки, которая его осенила, отставив свою кружку, - вы хотите сказать, что груз этого шлюпа, современные новые пушки?
  - Именно это, я и хотел сказать, Юрий Дмитриевич, - согласился я.
  Тот от моих слов принялся ходить по кабинету, на его лице было написано крайнее возбуждение, - я выкупаю у вас, как шлюп, так и его груз.
  Видя, что я хочу, что-то сказать, Юрий Дмитриевич, взмахом остановил меня, сказав, - Сергей Сергеевич, я думаю, по цене мы сойдёмся, я вас не обижу, но и надеюсь, что цену вы не будете сильно завышать.
  Мне вот всегда, было приятно работать, с такими понимающими людьми, так что только кивнул головой в знак согласия.
  Князь Юрий Дмитриевич, немного успокоившись, что всё так хорошо получилось, опять сел в своё кресло.
  - После нападения Ютландской эскадры на Мемель и военно-морскую базу, - стал говорить Юрий Дмитриевич, - я долго ломал голову, как бы усилить оборону и укрепить те корабли, которые приписаны к ней. А тут такой подарок, хороший добротный шлюп, да ещё столько современный орудий. Перевооружу ими самые лучшие корабли, а снятые с них дульнозарядные пушки, пойдут ещё на несколько новых береговых батарей. Порадовали вы меня, Сергей Сергеевич, ой порадовали. А что за груз на шхуне?
  - Железо, - ответил я, - качественное железо, медь, свинец, цинк, судя по документам, этот груз был доставлен из Карлсхамна, на остров Борнхольм, а уж оттуда должен попасть в Ютландское королевство. Планирую его продать деду, на заводы нашего клана, может он и шхуну заберёт.
  - Планы понятны, - согласился со мной Юрий Дмитриевич.
  - Я ведь не всё вам рассказал, - продолжил я. Далее, я более подробно рассказал, что в этот раз наш отряд действовал именно в районе острова Борнхольм, где в первую очередь потопили совместными усилиями сторожевой корабль - бриг неприятеля. Ну и на последок, рассказал, что военное ведомство, чтобы сэкономить на своих чинушах, отправило несколько из них на шлюпе, в качестве пассажиров, с месячной суммой для всех военных которые были на острове.
  - Так вы что, Сергей Сергеевич, - расхохотавшись, спросил меня князь Юрий Дмитриевич, - ещё вдобавок ко всему, ограбили самого короля Фердинанда I? И сколько в этот раз потерял сам король?
  - Где-то порядка двухсот тысяч, - ответил я, - у меня и документы есть, на эти деньга. Сегодня же хочу в Мемеле в банке перечислить то, что положено империи, а остальные обменять, на наши рубли.
  - Хорошо, Сергей Сергеевич, - вернулся уже к интересному для себя вопросу, князь Юрий Дмитриевич, - можете давать команду, чтобы шлюп швартовался у причала базы, и выделите несколько офицеров, для его передачи. А я отдам, сейчас распоряжение, чтоб его на причале уже ждали мои офицеры с базы, вот они все и оценят непредвзято как сам шлюп, так и содержимое его трюмов.
  - Так и сделаем, Юрий Дмитриевич, - согласился я, - меня так вполне устраивает.
  - Кстати, - произнёс князь Юрий Дмитриевич, - по поводу вас есть бумага, чтобы вы, как только появитесь, вместе с отрядом выдвигались на главную базу флота - Кронштадт. Тут, он встал, подошёл к столу, нашёл нужную бумагу и передал её мне, ознакомившись с которой, я на ней, в присутствии начальника базы, расписался, поставив, свою подпись об ознакомлении и число, когда ознакомился.
  - С углём, решите вопрос с капитаном 1-го ранга бароном Бойе, он, кстати, и будет у вас принимать и оценивать шлюп и его груз, - добавил в конце нашей встречи, князь Долгоруков.
  На том, я и покинул кабинет контр-адмирала князя Долгорукова, начальника военно-морской базы.
  Пока передали команду на шлюп, чтобы тот подходил и швартовался к причалу базы, с офицерами отряда решили, что в банк поеду я, и капитан-лейтенант барон Юрьев, с собой мы берём шестеро матросов, притом вооружённых, так на всякий случай, всё же деньги. Передачу шлюпа и его груза будут осуществлять лейтенант Павловский и мичман Вальд, а экипажи пока организуют загрузку угля на корабли отряда.
  Пока мы, капитан-лейтенантом бароном Юрьевым, были в банке, сдавали и меняли деньги, наших противников, в том числе и кассу самого шлюпа, лейтенант Павловский и мичман Вальд, передали шлюп и его груз капитану 1-го ранга барону Бойе, и его офицерам, при этом вызнав стоимость, как самого шлюпа, так и груза. Естественно, составив все необходимые бумаги на передачу.
  А уже к вечеру, тот же капитан 1-го ранга барон Бойе, привёз нам деньги за них, с уже перечисленными 10 % казначейству империи, за эту сделку. Все документы на груз шлюпа, он забрал у нас ещё раньше.
  Пока на корабли отряда грузился уголь мы, все офицеры отряда и наши боцманы, как представители от экипажей решали, как распределять ту кучу денег, которая уже находилась в кают-компании эсминца.
  Всего же у нас получилось, за всеми вычетами империи - 580 тысяч рублей. Решили, что мне положено 100 тысяч, командиру миноносца 75 тысяч, офицерам по 30 тысяч, судовому врачу миноносца 15 тысяч, остальные деньга пошли экипажу, а уж как они распределят их, это уже их дело. И это ещё не считая шхуны, и её груза.
  Кстати по поводу шхуны, я написал письмо, которое передал боцману миноносца, тот со своей командой должен будет перегнать её на верфь деда. За перегон, я им заплатил ещё 500 рублей, отсчитав и передав деньги боцману сразу.
  Рано утром, отошли от причала, при этом первой пошла шхуна, потом эсминец, а за ним миноносец.
  До Кронштадта дошли без проблем, со средним ходом в 7 узлов, перед самим входом в акваторию порта, шхуна, отделившись от нас, не сбавляя хода, пошла в направлении Санкт-Павелбурга.
  В акватории порта, направились к месту нашей постоянной стоянки, не успели мы там встать, как к эсминцу подошёл паровой катер, мичман который был там, передал приказ командующего Балтийским флотом, срочно прибыть к нему.
  Прихватив необходимые документы, которые были сложены в папку, я перешёл на катер, с которым добрался до берега.
  В вестибюле штаба, дежурный, посмотрев в свою тетрадь, пропустил меня дальше. В приёмной доложил, что прибыл по указанию командующего, дежуривший там капитан 1-го ранга, так же проверив по своей тетради, сказал, что надо подождать, командующий занят.
  Подождать, так подождать, снова не стал садится, отошёл к окну в приёмной. В очереди на приём, было два человека, и оба военных. Ждать пришлось примерно минут сорок, пока командующий принимал всех записанных, по очереди.
  Наконец пригласили в кабинет, зашёл, доложился от входа, как положено, что, дескать, прибыл по вашему приказанию.
  Именно в этот момент дверь опять открылась, и в неё вошёл начальник штаба Балтийского флота, контр-адмирал граф Юрьев.
  
  Глава 30
  
  - Без чинов, - тут же сказал Великий князь Долгоруков Дмитрий Сергеевич, - проходите, садитесь за стол, а вы, Сергей Сергеевич, рассказывайте.
  Два адмирала с любопытством, смотрели на меня.
  - О чём рассказывать, Дмитрий Сергеевич? - на всякий случай уточнил я, тут я подумал, что начальники, каким-то образом, узнали о моём последнем боевом выходе. Но нет, оказалось, их интересовал другой вопрос.
  Те переглянулись, пояснил граф Юрьев, - нас интересует обстрел королевского дворца Амалиенборг, в Копенгагене, и бегство короля Фердинанда I.
  - А, вы о том забавном случае, который я рассказал газетчикам? - улыбаясь, уточнил я.
  Адмиралы опять переглянулись.
  Хмыкнув, командующий всё же пояснил, оказывается, что самый большой ажиотаж вызвали последние сенсационные статьи, именно о бегстве из дворца короля Фердинанда I. Об этом говорили все в Санкт-Павелбурге, и по сей день, Великого князя вызывал к себе, даже брат император Николай II. А тот, ничего не смог пояснить, найти же виновника, то есть его, капитан-лейтенанта барона Вяземского, не смогли, я уже ушёл отрядом в море. Никто не догадался, что зайду во 2-ой отряд миноносок для зарядки минных палубных аппаратов минами, все думали, что я пойду в Мемель. Но, тем не менее, всех сейчас интересовали подробности этого происшествия в Копенгагене.
  Я тут же подробно рассказал, всё то, что и говорил газетчикам, при этом подчеркнув, что сказал, дословно - "по моим предположениям, это был король Ютландии, Фердинанд I". А что там нафантазировали газетчики, я не знаю, газет не читал, только что, пришёл из Мемеля. По поводу же захода в Ригу во 2-ой отряд миноносок, сказал, что у меня было всего два варианта зарядки минных палубных аппаратов. Или в Ревеле на базе, или в Риге во 2-ом отряде миноносок, но в первом я не бывал, и тамошних начальников не знаю, а вот во втором случае, я знаю всех, и меня знают. Поэтому выбрал именно второй вариант, Ригу.
  - Понятно, кивнув головой, - согласился со мной Великий князь Дмитрий Сергеевич, - но теперь эту информацию, перепечатывают все газеты Европы. Скорее всего, после такой информации, король Ютландии, Фердинанд I, станет посмешищем, для всей Европы, особенно царствующих династий.
  - Так я на это и рассчитывал, - про себя с удовольствием подумал я, но как всегда сказал другое.
  - Правильно, заслужил, - проговорил я, - а то, как до объявления войны, задерживать наши корабли, то для него нормально. Вот пусть теперь и отмывается.
  Чем только развеселил адмиралов, те весело рассмеялись, пояснил же граф Юрьев, - Фердинанд I, теперь до конца своих дней не отмоется, ему при случае, это будут припоминать все кому не лень.
  - Почему задержались в Мемеле? - уточнил Великий князь Дмитрий Сергеевич.
  - Задержка была всего на полдня, передавали командованию базы, гражданский шлюп с грузом, который захватили, - пояснил я, - добротный и большой шлюп попался, под флагом Ютландии.
  На что понимающе кивнули головой оба адмирал, все прекрасно понимали, что хороших кораблей не хватало, если попадались такие, то их старались купить.
  А что там, за груз был? - уточнил граф Юрьев
  - Вот ведь, самую суть уловил, - подумалось мне, графом я просто восхищался.
  - Военный груз, его забрал полностью, начальник базы контр-адмирал князь Юрий Дмитриевич, - обтекаемо, сказал я.
  - А если поподробнее? - тут же, сделал стойку граф Юрьев.
  - Современные пушки 47мм в корабельном исполнении, Франкского производства, новые, - сообщил я адмиралам.
  Те опять переглянулись, сказал Великий князь Дмитрий Сергеевич, - а вот с этого момента поподробнее.
   Я тут же достал свою бумагу, написанную по последнему выходу отряда, её забрал у меня граф Юрьев. Ну а мне что, сказали поподробнее, стал рассказывать подробно, по последнему выходу.
  Когда я дошёл до момента что мы нашли на шлюпе и почему их везли на остров Борнхольм, а так же, тот момент, что на этом же шлюпе перевозили и денежное содержание, для военных острова за месяц.
  Адмиралы опять начали смеяться, высказался же Великий князь Дмитрий Сергеевич, - это что получается, что вы, Сергей Сергеевич, к тому же ограбили казну короля Фердинанда I, на весьма приличную сумму.
  Ну вот, опять, это плохое слово "ограбил", ну не нравится оно мне и всё тут.
  - Ну, если бы Фердинанд I, хотел защитить свои деньги, то отправил бы их на военном корабле, а так, наверное, посчитал, что не велика сумма, и отправил её, на обычном зафрактованном корабле, - сделал предположение я, - ну а нам и такая сумма сойдёт, мы не гордые.
  - Не гордые они, видите ли, - высказался граф Юрьев, от чего они оба стали смеяться по новой.
  - Вот кому не расскажешь, - отсмеявшись, сказал Великий князь Дмитрий Сергеевич, - ведь не поверят, скажут, что просто повезло им в тот момент.
  - А кому мне сказать, что везение моё второе "я", - тут же подумалось мне, глядя на веселившихся адмиралов, - ведь не поверят, но эта же чистая, правда.
  - Вот что Сергей Сергеевич, - продолжил говорить Великий князь Дмитрий Сергеевич, - сейчас вы уйдёте отрядом на верфь вашего деда, отдохнете там с неделю, если надо я вас вызову, а вот завтра с утра вы, Сергей Сергеевич, капитан-лейтенант барон Юрьев и мичман Вальд, должны быть во дворце императора к 11 утра. Император сам хочет побеседовать с вами. Заодно ему будет интересно послушать, как вы умудрились, ещё и обчистить казну короля на круглую сумму, а так же увести из под его носа такое количество артиллерийского вооружения, в корабельном исполнении.
  После чего меня отпустили.
  На борт эсминца меня доставил, всё тот же, паровой разъездной катер командующего.
  Котлы на кораблях ещё не успели остыть, так что корабли отряда, снявшись со своих мест набирая скорость, пошли на выход из акватории порта и далее, в сторону Санкт-Павелбурга.
  На верфь мы пришли одновременно с шхуной, та как раз стала заходить на швартовку, к причалу верфи.
  Туда уже подтянулось начальство, в виде компаньонов деда Волоцкого и барона Винка, не понимая, что за неизвестная шхуна прибыла к ним.
  Ну а, увидев, что вдалеке появились эсминец и миноносец, к причалу выдвинулись и другие заинтересованные лица, а именно капитан Майет и инженеры верфи, по всей видимости, у них сложилось мнение, если мы сюда приходим, то значит, нуждаемся в ремонте.
  Естественно всё начальство, тут же передвинусь на место швартовки наших кораблей, с неизвестной шхуной, можно разобраться и позднее. Тем более и тут горели желанием, получить ответы на последние статьи в газетах, по поводу позорного бегства короля Фердинанда I, в Копенгагене. Уж больно пикантная ситуация такой высокой особы, там была.
  Как только корабли отряда начали по одному швартоваться, от причала с облегчением ушли инженера верфи, они прекрасно видели, что корабли не имеют новых повреждений, а значит тут им делать нечего, а работы и так хватало на верфи.
  Как только подали трап, на причал первым спустился я.
  - Какими судьбами, в наших краях на этот раз? - тут же уточнил у меня, здороваясь, Волоцкий.
  - Распоряжение начальства, идти сюда и здесь немного отдохнуть, - ответил я Волоцкому, - после трудов праведных.
  - Не дадут, - тут же категорично заявил мне, барон Винк, - сейчас вы, Сергей Сергеевич, вместе с капитан-лейтенантом бароном Юрьевым, а так же ваш подчинённый мичман Вальд, самые известные военные в Санкт-Павелбурге. О вас, только ленивый, в столице, не говорит.
  - Я уже чувствую, что у вас, для нас, есть что-то новенькое рассказать, - здороваясь со мной, проговорил капитан Майет, - может, сразу же пройдём на яхту, я уже отдал распоряжение, чтобы там готовили стол, для нас.
  - О стол на яхте, это хорошо, - здороваясь со всеми на причале, произнёс подошедший командир миноносца "Быстрый", капитан-лейтенант барон Юрьев, потом повернулся ко мне и спросил, - что, хоть хотели, от тебя, в этот раз? Вроде неплохо ж сходили.
  - Да они по другому вопросу, - ответил я, - сейчас всех в империи интересует, только один вопрос, что произошло при обстреле королевского дворца в Копенгагене.
  - Это точно, - с усмешкой сказал барон Винк, - очень даже интересует.
  - Да нет там ничего интересного, - беспечно проговорил, капитан-лейтенант барон Юрьев, - ну заскочил в карету, какой-то мужик в халате и нижнем белье, с колпаком на голове. Так с такого расстояния не видно было, кто это, только вот на карете-то герб королевский был, да и охрана была, не меньше десятка всадников, кого ж там могут охранять, как не короля?
  К тому моменту, на причал начали спускаться с кораблей и остальные офицеры, которые подходили к нам.
  - Кстати, Николай Николаевич, - обратился я к Волоцкому, - вам шхуна не нужна?
  - Так это ваша шхуна? - тут же задал вопрос барон Винк, - а то мы, ничего понять не можем.
  - Наша, это трофей, - ответил я ему, - там, на борту, у неё: качественное железо, медь, свинец, цинк. Судя по документам, этот груз из Скандинавского королевства, портового города Карлсхамн.
  Компаньоны переглянулись между собой, ответил барон Винк, - груз забираем весь, и шхуну посмотрим, если сойдёмся в цене, заберём и её.
  - Только деньги, наличкой, - предупредил я компаньонов, - их ещё на отряд, делить придётся.
  На что, последние, понимающе кивнули головой.
  Уже на борту яхты, все офицеры отряда привычно разбрелись по салону, занимая разные места, официантки обносили их кофе или чаем по желанию.
  Там, как всегда рассказывать, я предоставил командиру миноносца, капитан-лейтенанту барону Юрьеву. Тот не подвёл, и с удовольствием, описал наш последний выход к острову Борнхольм.
  - Да вы что, короля обнесли на деньги? - веселясь и получая удовольствие от рассказа барона Юрьева, спросил Майет, - ну вы и даёте, молодёжь.
  - А за пушки, хоть расплатились? - тут же задал более практичный вопрос, Волоцкий.
  - В тот же вечер, деньги привезли, - ответил ему довольный, барон Юрьев, - пушкам, особенно рад был, контр-адмирал князь Долгоруков Юрий Дмитриевич, начальник военно-морской базы в Мемеле.
  - Пора уже обрадовать своих подчинённых, - подумалось мне.
  - Кстати, - проговорил я, - на завтра, на 11 часов, я, капитан-лейтенант барон Юрьев и мичман Вальд, приглашены, в императорский дворец, на приём к императору Николаю II.
  Последний, услышав такое, даже поменялся в лице, уставившись на меня. С какой это стати, его, мичмана Вальда, приглашает к себе во дворец, император?
  - Может, баронессу Гагарину, во дворце увижу? - мечтательно произнёс барон Юрьев, на что, все кто находился в салоне, только улыбнулись, понимая жениха.
  - И мне, может, удастся увидеть Натали, - тут же подумалось мне.
  Волоцкий и барон Винк, как только узнали все новости, сразу же заспешили на выход, им не терпелось осмотреть шхуну и груз, а так же прикинуть, сколько она будет им стоить.
  Я так же вышел с ними, увидев крутившегося здесь же, юнгу Егора, отправил его за документами на груз шхуны, та лежали на столе в моей каюте.
  Со шхуны на причал уже выгружали, то, что было забрано со шлюпа. Там командовали, сразу же два боцмана. И я скажу, что вещей там была значительная куча.
  Осмотром, оба компаньона остались довольны, эта шхуна, хоть и была не большого размера, но была добротно сделана, и не требовала большого экипажа, конечно же, она могла пригодиться в делах клана, тем более они прекрасно понимали, что хоть немного, но я на ней скину, в цене. А больше всего их, порадовал груз, и судя по их довольным лицам, он действительно, был высокого качества.
  Как заверил меня Николай Николаевич, деньги, как за саму шхуну, так и за её груз, уже будут завтра к обеду на верфи, а сегодня клановый нотариус, оформит на неё, все нужные бумаги.
  Я тут же попросил их об услуге, а именно о перечислении на мой счёт в банке отца, денег, которые лежали у меня в каюте, во всё том же финансовом сундуке, с учётом, конечно же, вычетов, в пользу клана.
  Так барон Винк, тут же предложил, отдать мне деньги за шхуну и её груз, взяв их, из той суммы, которую я им передам. Получалось, что за шхуну и груз, нам предложили 120 тысяч, именно такую сумму мы и предполагали, получить за неё, по минимуму. Мне же из неё, полагалась 40 тысяч, барону Юрьеву 20 тысяч, офицерам по 10 тысяч, судовому врачу 5 тысяч, и 5 тысяч матросам. Плюсом матросам шло всё то, что они смогут продать из изъятого, в шлюпе и шхуне, а там сумма выходила весьма изрядная.
  Да что там говорить, тот же мичман Вальд за всё, получил 40 тысяч рублей, да он, наверное, в руках таких денег не держал никогда.
  Поэтому, мне написали расписку на сумму в 120 тысяч, 20 тысяч я оставил наличными в сейфе эсминца, а для расчёта со всеми экипажами у меня в том же ящике остались 80 тысяч рублей, которые и были розданы уже вечером.
  Все остались довольны таким распределением денег, особенно матросы, да и на лицах офицеров проскакивали довольные улыбки. Мало того, что они служат, так ещё они с этого имеют деньги, и вполне законно.
  С самого раннего утра, стали готовиться к поездке в Санкт-Павелбург, все были озабочены своим внешним видом, даже тот же мичман Вальд, достал для себя новую форму, своего размера.
  К семи утра прибыл мой экипаж, на козлах как всегда сидел Тимофей, выехать решили пораньше сразу же после завтрака.
  Ехали не торопясь, наслаждаясь видами вокруг, мичмана Вальда, конечно же, занимало то, зачем вызвали именно его, ну командиров, это понятно, а вот его зачем? Хотя таким поворотом, он был доволен, ведь потом можно будет рассказывать о том, что он побывал на приватном приёме, у самого императора Николая II.
  Что говорить Александру Ивановичу, именно у императора Николая II, я ему рассказал заранее, ещё вчера вечером.
  Ко дворцу подкатили за двадцать минут. В вестибюле дворца доложили, что прибыли на приём к императору Николаю II, что нам назначено на 11 часов.
  Дежурный офицер в чине штабс-капитана, проверил по списку, дал сопровождающего поручика, который сопроводил нас в приёмную императора.
  Где мы и прождали до 11 часов, ровно в 11-ть, нас пригласили в кабинет. В кабинете императора Николая II, отца Натали, уже был его брат Великий князь Долгоруков Дмитрий Сергеевич, контр-адмирал Руссийского флота, командующий Балтийским флотом.
  Доложили, что прибыли согласно приказа. Нас пригласили за стол. Стол императора был, как и положено в виде буквы "Т". Мы сели с одной стороны стола, с другой сидел брат императора, в торце в кресле, как и положено, сидел сам император, он с интересом рассматривал нас.
  Пока все молчали, до тех пор, пока не открылась ещё одна дверь, из которой вышел, ещё один брат императора, Великий князь Долгоруков Алексей Сергеевич, который как я знал, в настоящий момент возглавлял министерство финансов, в общем, заведовал всеми деньгами империи.
  Тот подсел за стол рядом с братом.
  - Ну вот, все и в сборе, - проговорил Николай II, - ну что ж приступим. Вот напротив нас, три молодых человека в форме, которые, совсем недавно потрясли в буквальном смысле этого слова, для начала всю столицу империи, а потом и все столицы Европы.
  - Сейчас только и разговоров про них, как они заставили бежать целого короля, да ещё в нижнем белье, хотя как утверждают официальные лица, король Фердинанд I, в ту ночь даже не был в самой столице. Ну, что скажите, молодые люди?
  Я видел, как побледнел мичман Вальд, а барон Юрьев плотно сжал губы, и всё от такого наезда.
  - Разрешите ответить, Ваше Императорское Величество? - спросил разрешения я.
  - Ну, давайте барон Вяземский, поясните нам, здесь сидящим, - разрешил Николай II.
  - Так может король Ютландии Фердинанд I, ещё во всеуслышание объявит, что он не задерживал, наши корабли, до объявления нам войны? - уточнил я.
  - Да король, просто-напросто, не будет обращать на такие мелочи, своё внимание, - ответил сам Николай II, с интересом посмотрев на меня, видимо ожидая, что я ему отвечу.
  - Да и нас в тот момент, так же, не особо интересовали такие мелочи, как нижнее бельё короля, и ночной колпак на его голове, - пожав плечами, сообщил я, - мы были сосредоточены на уничтожении его военный кораблей. По крайней мере, один из них, парусный линейный корабль, даже взорвался в тот момент.
  - Но, мичмана Вальда, вы всё же оттаскивали от пушки, - продолжил Николай II, - или нет?
  - Оттаскивал, - согласился я, - но, я ведь уважительно отношусь к лицам, которые стоят на самой вершине власти. Но как к ним, относится, если они повернулись к вам задом, да ещё в таком непотребном виде? Тут уж обидится, должны мы, что мы и сделали. Я так понимаю, что 200 тысяч, это нам компенсация, со стороны короля Фердинанда I? Ну, тогда мы, офицеры с миноносца, его прощаем.
  - Ну и как тебе ответы, брат, - уточнил у императора, его брат Великий князь Дмитрий Сергеевич, - эдак получается, что Фердинанда I, ещё и виноват перед нашими офицерами.
  - Ну, повеселили вы нас, повеселили, - с усмешкой ответил Николай II, - особенно когда ограбили казну короля, да ещё к этому в придачу столько современных орудий, вместе с хорошим кораблём.
  - Стараемся, Ваше Императорское Величество, - ответил я почтительно, Николаю II, - по мере сил, стараемся.
  - Это хорошо, что вы стараетесь, - удовлетворённо продолжил Николай II, - и мы это старание оценили. Тут он посмотрел на братьев, те согласительно кивнули головой.
  Император, открыл лежащую перед ним папку, взял оттуда лист, оказавшимся именным указом императора, согласно которого, мичману Вальду Александру Ивановичу, за заслуги перед империей, присвоено звание "лейтенант".
  Эта бумага была передана, уже лейтенанту Вальду, вместе с новенькими погонами лейтенанта. Для уже лейтенанта Вальда была ещё одна бумага, о том, что тот назначается на должность старшего офицера эсминца "Везучий".
  - Пока подождите в приёмной, - отпустил новоиспечного лейтенанта, Николай II.
  Как только двери закрылись за лейтенантом, Николай II, посмотрел на капитан-лейтенанта барона Юрьева.
  - Мы очень довольны, вашей работой, Андрей Фёдорович, - начал говорить Николай II, - вас хорошо подготовил, Фёдор Николаевич, к тому же мы приветствуем, ваш будущий брак, с баронессой Гагариной. Мария Николаевна для вас, идеальная пара.
  Тут император взял с папки листок бумаги и зачитал ещё один именной указ, согласно которого капитан-лейтенанту барону Юрьеву, присвоено внеочередное воинское звание "капитан 2-го ранга".
  Этот листок он передал уже капитану 2-го ранга барону Юрьеву.
  - И вы, господин капитан 2-го ранга можете идти, подождёте в приёмной, - проговорил Николай II.
  Как только за капитаном 2-го ранга бароном Юрьевым, закрылась дверь, все повернулись в мою сторону.
  - Если вы думаете, господин барон, что следующий лист у меня, это, ваше очередное звание, то вы глубоко ошибаетесь, - проговорил Николай II, - но, тем не менее, это так же именной указ императора.
  Достав очередной листок из папки, он протянул, его мне не читая.
  Взяв листок, я стал читать. Это был именной указ императора, который давал мне право, забирать к новому месту службы Вальда Александра Иванович, и все инстанции, обязаны были обеспечить ему службу, рядом со мной.
  - Кажется, именно такую бумагу вы хотели, господин барон? - уточнил у меня император.
  - Именно такую, Ваше Императорское Величество, - согласился я, посмотрев на императора, ожидая продолжения.
  И оно последовало.
  - Мы тут сидящие, не верим в то, что этот лейтенант Вальд, станет полным адмиралом, - проявил свою осведомлённость Николай II, - а так же то, что барон Юрьев Андрей Фёдорович, станет командующим Балтийского флота.
  Зря, зря не верят, ведь эту сцену я видел, в своей голове, хоть она и мелькнула быстро. Ведь там, присваивал и назначал именно я, а не император Николай II, хотя у меня была твёрдая уверенность, что на тот момент, императором был не я, но император был другой.
  - Время покажет, - неопределённо сказал я.
  - Время покажет, - согласился со мной, император Николай II, - но мы бы хотели поговорить с вами, барон на другую тему. Расскажите нам о том, как вы видите, нашу победу в этой войне.
  - А какую победу вы хотите, Ваше Императорское Величество, - ответил я, понимая, что император этой бумагой выполнил свою часть договора, и уточнил, - военную или политико-экономическую?
  - А в чём разница? - тут же уточнил император Николай II.
  - Разница в том, - пояснил я, - что в результате военной победы, противник будет обескровлен, но и вы понесёте потери. А вот результатом, могут воспользоваться другие. При политико-экономичной победе, вы укрепляете свой статус в регионе, и ко всему же получаете значительную прибыль от войны. Но тут, конкретно, мы рассмотрим только один вариант.
  - Почему так? - заинтересованно, спросил император Николай II.
  Я, молча, показал императору бумагу, которую он дал мне.
  Я терпеливо ждал решение императора. Право выбора за ними, на большее та бумага не тянула.
  - Политико-экономичная, - за императора принял решение, его брат Великий князь Алексей Сергеевич.
  Я кивнул головой, что понял и стал объяснять.
  - Нужна будет эскадра, а так же транспорты способные перевезти одновременно войск примерно тысяч 4-5, больше не надо. Карта Балтийского моря есть?
  Великий князь Дмитрий Сергеевич, откуда-то сбоку достал рулон, развернув его на столе.
  - Начнём по порядку, - начал я, - наша цель остров Борнхольм, с население всего лишь тысяч 10, для его захвата, хватит количества войск, что я назвал. А эскадра обеспечит победу на море, вокруг острова.
  - Да остров имеет стратегическое значение, - тут же ответил мне, Великий князь Дмитрий Сергеевич, - но на острове, ничего ценного, кроме его расположения нет. К тому же его захват тут же опротестуют наши соседи, а именно Германская империя и Скандинавское королевство, с которыми мы вынуждены в настоящий момент, считаться.
  - Вот пусть и опротестовывают, но сначала по одному, - согласился я, - а император, каждому выразит недоверие в отношении другой стороны, а потом возьмёт и соберет, их вместе, выражать протест. Пусть протест высказывают, сразу два посла.
  - И что, нам это даст? - спросил брат императора, Великий князь Алексей Сергеевич.
  - А то, что император, подумав при послах, сочтёт их резоны правильными и скажет, что выставит этот остров на продажу, выселив оттуда всё население. Ну, скажем, за 50 миллионов. Ведь, что получается, нам объявили войну, мы захватили территорию, значит она наша, и мы можем делать с ней, всё, что хочешь, даже продать. А покупатель найдётся.
  - Да та же Германская империя, купит за такие деньги, - внёс реплику, Великий князь Алексей Сергеевич.
  - Вот пусть и покупает, - согласился я, - и единству мнений, по этому поводу, придёт конец. Мы получаем деньги за ненужный нам, и не наш, остров. Мнение короля Фердинанда I, уже никого интересовать не будет. Германской империи, приобретение острова выгодно, там от их территории, всего ничего по морю. Вот пусть там и устраиваются. Заодно, пропадёт их дружба, с Ютландским королевством. Наш противник теряет и так немногочисленные территории. Кроме того, нам надо вывезти из острова всё, начиная от береговых пушек, и другого мало-мальски полезного имущества. А так же всех пленных, я думаю, их с моряками будет тысяч 4-5.
  - А пленных, зачем вывозить, - недоуменно спросил Великий князь Дмитрий Сергеевич, - ведь их надо потом кормить, а это денег стоит.
  - Дармовая рабочая сила, - ответил я, - пусть поработают, на улучшении наших дорог, мостов, а после войны, мы через тех же послов, предложим выкупить их Ютландии, приплюсовав сюда же, все издержки за их питание и проживание. И пусть попробуют не выкупить, ославятся на всю Европу опять.
  - А ели всё же не выкупят? - заинтересованно уточнил Великий князь Алексей Сергеевич.
  - Скажем, что продадим Турецкой империи, - пожав плечами, ответил я, - если не выкупит Фердинанд I, в Ютландии вспыхнет бунт, ведь мы об этом доведём всем, в Европе, а потом подождём. Как это королю, не нужны подчинённые, которые проливали за него кровь?
  - Хм, - хмыкнул Великий князь Алексей Сергеевич, лихорадочно просчитывая варианты от этой операции, - а ведь может получиться.
  - Тут надо добавить если мы быстро блокируем остров, и проведём его оккупацию, то там, на складах портов, будет товаров на несколько миллионов, сюда же плюсом пойдут все корабли под флагами Ютланда, которые будут захвачены при этом, ведь операцию в этом случае разработает и осуществит штаб Балтийского флота. А если ещё в течении определённого количества дней задержать, в целях безопасности для них же, корабли других государств, пока проходит операция, ну там можно выделить незначительное количество продовольствия для них. Можно на подходе к острову выловить ещё значительное количество кораблей противника. Пока Ютландское королевство разберётся в чём дело, пока станет выяснять, что происходит на острове и около него, то и за это любопытство, может лишиться ещё нескольких военных кораблей, которые туда же отправятся. Этого времени вполне будет достаточно, чтобы всё вывести с острова под чистую. А в одном из его отдалённых портов собирать иноземные корабли, мотивируя это той же заботой о них, ну и действительно потом сопроводить их до их границ. Иноземным военным, которые попадутся, обязательно показать копии указа императора, где последний, именно так, проявляет заботу об иностранных подданных во время войны, с этой-то стороны, им и сказать нечего будет, действительно заботу проявили, и даже сопроводили. А то, что при этом время протянули, они уже поймут потом, значительно позже.
  - Хм, - хмыкнул опять, Великий князь Алексей Сергеевич, - а ведь прибыль действительно хорошая будет. Как раз и найдутся деньги на перевооружение флота и постройку для него, новейших кораблей, ещё даже и останутся для армии.
  - А где вы видите себя, господин барон, в этой операции? - задал вопрос император Николай II.
  - Где скажут, - пожав плечами, ответил я, - но больше всего, наш отряд принес бы пользы в блокаде острова со стороны Ютландского королевства, а если к острову придёт эскадра противника и будет морская баталия, то действовать мы должны со стороны всё того же Ютланда, и отдельно от эскадры. Поясню почему. Два корабля нашего отряда могут сделать восемь пусков самоходных мин, по две мины в пуске, для надёжности. Ну, на восемь подрывов кораблей я не рассчитываю, но как минимум мы можем уничтожить четыре, а если это будут повреждённые корабли, то возможно и больше. Чем больше мы уничтожим кораблей эскадры, тем сговорчивее будет король Фердинанд I, ведь и его ресурсы не безграничны.
  Хорошо, - проговорил о чём-то думая, император Николай II, - можете идти, господин барон, мы вас поняли.
  Забрав бумагу, встал из-за стола, махнув головой, вышел из кабинета в приёмную императора.
  
  Глава 31
  
  Там меня с нетерпением ждали капитан 2-го ранга барон Юрьев, и лейтенант Вальд, они видели в моих руках бумагу, и по всей видимости решили, что это такой же приказ, как и у них. Они облегчённо выдохнули, после чего мы вышли из приёмной императора.
  - И чего долго так? - уточнил капитан 2-го ранга барон Юрьев, ответить я не успел, как рядом раздался молодой женский голос.
  - Не изволят ли господа офицера пройти за мной, - проговорила никто иная, как баронесса Сабурова, фрейлина императрицы, - с вами хочет поговорить Её Императорское Величество.
  Конечно же, офицеры желали, при этом вежливо поприветствовав улыбающуюся баронессу. После этого пришлось некоторое время идти до покоев императрицы.
  Та приняла нас, в довольно большом зале, в окружении шести девушек, которые занимались самым женским делом, а именно каждая из них что-то вышивала.
  Как только мы подошли к императрице, то все трое синхронно поклонились, в знак нашего уважения.
  Та же, отложив, газету на небольшой столик, стоящий около её кресла, с интересом посмотрела на вошедших молодых морских офицеров.
  На них же, бросали украдкой и свои взгляды, сидевшие, вокруг императрицы, её фрейлины. Не была и исключением, и баронесса Гагарина, которая была среди них.
  Мы, молча ожидали, когда первой, с нами заговорит императрица, мама́ моей Натали, или тёща по-простому.
  Та же продолжала внимательно рассматривать нас троих. Именно тех, кто вызвал такой фурор, за последние недели в столице империи.
  Но таким образом, она смутила только лейтенанта Вальда, капитан 2-го ранга барон Юрьев, к такому уже привык, а на меня это не действовало, от слова совсем.
  По всей видимости, решив начать с самых молодых, а именно с меня и лейтенанта Вальда, она милостиво разрешила пообщаться баронессе Гагариной со своим женихом, в соседней комнате.
  - Ну, молодые люди, - смотря на нас, насмешливо проговорила императрица, - расскажите нам, что либо, интересное.
  Понятно, сейчас с Александра Ивановича, толку никакого не будет, ну что ж, ответим как есть.
  - Видите ли, Ваше Императорское Величество, - начал говорить я, тщательно подбирая слова, - мы только что, прибыли с войны. А на войне, ничего интересного нет, есть только кровь, боль и страдание людей.
  Сказав, выжидающе посмотрел на императрицу.
  - Умно сказано, - согласилась та, - и главное верно, ни добавить, ни прибавить. Но газетчикам же, рассказывали?
  Сказав, она опять с любопытством посмотрела на меня, ожидая, что я отвечу.
  - Так на то они и газетчики, что пишут для всей империи, - ответил я, пожав плечами, - вот, даже Ваше Императорское Величество, интересуется ими.
  Тут я кивнул на газету, которую отложила императрица.
  - Расскажите нам, что там случилось в Копенгагене, и поподробнее, - дала указание императрица.
  - Как скажите, Ваше Императорское Величество, - с поклоном ответил я, и принялся подробно пересказывать события той ночи. Наговорил как всегда много и обстоятельно, но по сути ничего нового не сказал. После того как рассказал всё, выжидающе посмотрел на императрицу.
  - Что-то мне подсказывает, что вам барон, будет очень тяжело даваться семейная жизнь, - произнесла, наконец, императрица, - и всё это будет происходить, из-за вашего характера, господин барон.
  - Я постараюсь выбрать себе в пару, саму тихую и покладистую по характеру девушку, - с поклоном ответил я. Поклонился я, чтобы никто не увидел моей усмешки.
  В это время одна из девушек, которые сидели около императрицы, начала усиленно кашлять, прикрыв рукою свой рот, конечно, это была баронесса Сабурова, которая прекрасно знала "покладистый и тихий характер" моей супруги, чуть не засмеявшись в голос она, таким образом, скрыла, на своём лице улыбку во весь рот.
  - Извините, Ваше Императорское Величество, - чуть придя в себя, сказала девушки, к тому моменту она уже, справилась со своим смехом, её лицо приняло обычное выражение, и на этот инцидент никто не обратил внимание, из окружающих.
  - Хорошо, можете идти, - сказала императрица, давая понять, что аудиенция окончена.
  Поклонившись императрице, мы с лейтенантом Вальдом вышли из зала.
  - В бою было легче, - только и смог произнести Александр Иванович.
  - К бою привыкли, и здесь привыкните, - успокоил я своего подчинённого. В этот момент появился и капитан 2-го ранга барон Юрьев, которого, по всей видимости, так же отправили восвояси.
  На этом мы и покинули дворец. Ещё когда мы ехали в город, то решили, хоть на несколько часов навестить своих родителей и договорившись во сколько я буду их забирать.
  Заехал в ближайшую кондитерскую, набрал для своих сестёр, множество пакетов со сладким, не мог же я ехать совсем без подарков.
  В особняке родителей, на удивление была мама́, которая тут же стала выспрашивать все детали, на всё ту же тему, о событиях, развернувшихся в Копенгагене. Сёстрам, и моем младшему брату, было не до разговоров, они уже пробовали всё, что было куплено из сладостей.
  Мама́ же рассказала мне много интересного, из того что творилось в высшем свете столицы империи. А там только и было разговоров про конфуз короля Фердинанда I, эту же тему с не меньшим интересом, обсуждали и послы всевозможных государств, которые находились в столице империи.
  Из разговора мама́, я так же понял все послы, вдруг одновременно проявили свой интерес, к кораблям отряда, а именно к эсминцу и миноносцу. Пытаясь определить по разговорам, их истинные характеристики. Но вот как раз тех, кто был внутри их, из представителей знати, было очень мало, и те не желали говорить на эти темы.
  Время пролетело быстро, посмотрев на часы, понял, что пора ехать. По дороге забрал как капитана 2-го ранга барона Юрьева, так и лейтенанта Вальда, тот так же был выходец из столицы.
  К тому времени, мои друзья уже успели поменять погоны и увидев, что на мне всё те же, уточнили что же получил я от императора?
  Показал им бумагу, не поверили что это всё, что мне дали. Подтвердил что всё.
  К тому моменту я начал догадываться, в чём тут дело, но свои предположения, оставил до встречи с дедом, зная, что уж тот, в этот раз обязательно приедет.
  Дед приехал уже на следующее утро и в этот раз не стал вызывать меня к себе в управление верфи, как он это делал обычно, а подъехал прямо на причал, к яхте. Меня и вызвали туда.
  Дед был в салоне один, не было даже капитана Майета, а это говорило о том, что тот захотел побеседовать только со мной.
  Как только я устроился в соседним кресле, тот поинтересовался моей службой, пожав плечами, ответил, что всё нормально, дескать, служба идёт.
  Дед задумчиво сцепил руки перед собой, пожевав губами, стал говорить.
  Оказывается, около клана разразилась буря, и всё через то, что дед не захотел отдавать за безцень проектную документацию, на эсминец и миноносец. Империя давила со всех сторон, как на банк отца, так на многие предприятия клана. Пока у них ничего не получалось.
  - Дед, - проговорил я, - ни в коем разе не отдавай им её. Иначе сядут сверху на шею и будут погонять как коняку, ты в своём праве. Надо продержаться ещё несколько месяцев, потом они успокоятся, и начнут мыслить нормально.
  - Ты же сам чувствуешь, это на себе, - дед пристально посмотрел на меня.
  - Это ты за то, что не дали звание? - с ухмылкой, проговорил я, - так плевать, чуть раньше, чуть позже, но всё равно дадут, никуда не денутся. Вопрос в том, как они позже, будут выправлять ситуацию.
  Дед вопросительно посмотрел на меня.
  Я же усмехнувшись начал говорить, - ну во-первых, корабли, до осени не так уж много времени осталось, когда им придётся их или отдать или выкупать. Моё отношение к этому ты знаешь, своё я не упущу. Во-вторых, я думаю, что у них позднее возникнут проблемы с тем, что они не будут знать, как уговорить меня остаться на военной службе. Они ж сами делают всё, чтобы я сам ушёл с неё. Моё воображение, даже не может представить, как они выкрутятся из этого положения.
  - А ты думаешь, что они будут желать, чтобы ты остался на военной службе, - удивился дед, - с какой это стати?
  - Для этого есть очень веские причины, - ответил я деду, - но о них, ещё не время говорить, сам поймёшь в конце лета.
  - Вот даже как, - дед задумался, я ему не мешал. Тот думал долго, но потом, всё же сказал, - хорошо, пока оставим всё, как оно есть, пусть всё оно идёт своим чередом.
  - Вот, вот, пусть, - согласился я.
  Чуть помолчав, дед добавил, - мне очень жаль, что из-за этого, у тебя рушится военная карьера, которую ты блестяще начал.
  - Дед, да нормально всё, - успокоил я деда, - не будет роста, будем делать деньги. Десять лет это не такой большой срок, куда бы ни послали, поверь, я и там сумею сделать деньги.
  - А что если, отправят тебя, куда на Север, аль в Сибирь, тебе ещё девять лет служить, - дед посмотрел на меня, что я ему отвечу.
  - А вот после лета, навряд ли, - с усмешкой ответил я.
  - Да что же такого, произойдёт в конце лета? - проговорил, не понимая, дед.
  - Всё что могу сказать по этому поводу, - с улыбкой сказал деду, - так это то, что сама судьба бросила игральные кости, на другом конце стола, сидит наш император. Как ты думаешь, дед, кто выиграет, сама судьба или наш император?
  В это время наш разговор прервали, появившийся юнга Егор доложил, что прибыли три мичмана и прибыли ко мне.
  Пришлось идти разбираться. Молодые мичманы, прослужившие меньше года. Как оказалось те прибыли на вакантные места в отряд двое на эсминец, один на миноносец.
  На эсминец мичман граф Голицын Григорий Сергеевич, на должность минного офицера, а так же мичман барон Оболенский Алексей Михайлович, на должность артиллерийского офицера.
  На миноносец к капитану 2-го ранга барону Юрьеву, прибыл мичман барон Обручев Владимир Алексеевич, на должность минного офицера.
  Уже то, что нам прислали трёх представителей из высшего света, хоть и молодых, говорило о том, что больше простые мичманы на эти корабли не попадут.
  Два мичмана барон Обручев и граф Голицын прибыли из Черноморского флота, а мичман барон Оболенский прибыл из Дальневосточного флота.
  Отправил мичмана барона Обручева на миноносец, представляться командиру, а своих мичманов устраиваться по каютам, дав команду матросам эсминца, разгрузить их вещи, прибывшие с ними на пролётках.
  Ко мне подошёл Александр Иванович, вопросов не задавал, но они были написаны у него на лице.
  Пожав плечами, всё же ответил ему, что жду в ближайшее время, флотское начальство, приедут что-то вручать на грудь, за наши успехи, а заодно и требовать усиленной подготовки вновь прибывших, скорее всего по окончанию войны, они нам будут замена. А посему, необходимо приводить в порядок корабли и матросов.
  На что, лейтенант Вальд, только кивнул головой, что понял, и тут же в темпе отправился ставить задачу боцману Седых, а заодно и предупредить лейтенанта Павловского.
  Как всегда я оказался прав, уже на следующий день после обеда прикатила карета, в которой находился начальник штаба Балтийского флота контр-адмирал граф Юрьев.
  Скомандовал построение экипажей, доложил, тот в первую очередь посетил эсминец.
  Я нисколько не ошибся, тот зачитал указ императора о награждении отличившихся, с эсминца.
  Меня наградили орденом Святой Анны 3-й степени, а лейтенанта Вальда орденом Святого Владимира 4-й степени, ну и конечно же, ряд нижних чинов, согласно списка который я и подавал.
  После чего, я как командир отряда перешёл вместе с контр-адмиралом Юрьевым на миноносец, где тот зачитал так же указ императора на награждение.
  Капитан 2-го ранга барон Юрьев награждался орденом Святого Станислава 2-ой степени, лейтенант Павловский получил так же орден Святого Станислава 2-ой степени, мичман Викорст получил орден Владимира 3-й степени. Кроме того лейтенанту Павловскому было присвоено звание "капитан-лейтенант", а мичман Викорст получил звание "лейтенант". Подпоручик Зарубин получил звание "поручика", а судовой врач Романовский получил так же следующий чин "коллежский секретарь".
  Кроме того был зачитан приказ по Балтийскому флоту, где было сказано, что с данного момента должности на миноносце будут следующие: командир - капитан 2-го ранга, старший офицер - капитан-лейтенант, минный офицер и артиллерийский офицер - лейтенантские.
  Кстати, точно такой же приказ, по поводу изменений званий, на различных должностях офицеров, на эсминце, граф Юрьев отдал мне, когда мы опять прошли в мою каюту на эсминец. Кстати, нечто такое, я подозревал, ведь не зря на корабли нашего отряда, попали хоть и мичманы, но все из известных клановых фамилий. С этим приказом, все они, уже через сутки, после начала своей службы, автоматически получили лейтенантские должности. Вот такие выверты службы, кто-то старается, рвёт жилы, а кто-то приходит уже на готовое. У меня не будет удивления, если окажется, что сделано это было, специально.
  Уже зайдя в мою каюту, граф Юрьев, сказал, - без чинов. Подразумевая под этим то, что беседа будет доверительной.
  Сев за стол, тот передал мне уже такой же приказ, по Балтийскому флоту об увеличении званий на должности, дождался, когда я его прочитаю и стал говорить.
  - То, что будет проведена операция, в районе острова Борнхольм, я думаю, что ты уже знаешь, - тут он посмотрел на меня, удостоверившись, что я знаю, тот продолжил, - а теперь то, чего ты не знаешь.
  Немного помолчав, граф Юрьев продолжил, - если она пройдёт успешной, то по её окончании тебе сразу же будет присвоено звание капитан 2-го ранга. У тебя есть всего недели две, чтобы подготовить отряд.
  При этом он внимательно посмотрел на меня, понял ли я, то, что он сказал.
  Ага, так я тебе и поверил, что это всё, то, что мне дадут очередное звание, так в этом я не сомневался, оно мне и так положено будет, по тем наградам, которые заработаю.
  - Всё это пустое, - махнув рукой, сказал я, - вы, Фёдор Николаевич, лучше другое мне скажите, куда после этого меня отправят Дальневосточный флот, угадал или на Север?
  Граф Юрьев поморщился, как будто съел лимона, но всё же ответил, - да говорил я им, что ты всё наперёд просчитаешь, не верят они. У меня складывается впечатление, что если нас с тобой поменять местами, тот ты справишься ещё лучше, чем я.
  - Ну, если нацеплю фальшивые седые усы, надену седой парик, покажусь окружающим, и они воскликнут "Верим", тогда да, справлюсь без сомнения, - согласился я с ним.
  - Ну а ты как думаешь, - ответил мне граф Юрьев, - получить столько званий и остаться на месте, у столицы?
  - Да мне по большему счёту всё равно, где служить, - весело ответил я графу, - просто любопытно же.
  - Дальневосточный флот, - ответил тот, - хотя там и флотилии не наберётся, всё пытаются, да никак не получается.
  - Если долго мучится, что-нибудь получится, - сказал я, улыбнувшись этой избитой, в наше время фразе, - а по поводу молодёжи, ничего не получится, пустое это. Если серьёзно, то чтобы их хорошо подготовить, нужно как минимум год. А тут, даже начинать не буду, да и времени нет. Война, так или иначе, после этой операции закончится, если её правильно спланировать. Ну, разве что месяцем, другим позже. Уж лучше я буду, готовиться к поездке на Дальний Восток. И могу дать совет на будущее, чтобы не угробили корабли отряда, после моего ухода, просто передвиньте на эсминец, своего сына, а на миноносце командиром, оставьте Павловского.
  - Я тебя понял, - кивнув головой, и вставая из-за стола, ответил мне граф Юрьев.
  Уже вечером вызвал на яхту командира и старшего офицера миноносца, а так же позвал своего старшего офицера.
  Как только те собрались, рассевшись по креслам, решил поинтересоваться их мнением, по поводу прихода офицеров на корабли отряда.
  - Да вроде бы нормальные ребята, - беспечно высказался капитан 2-го ранга барон Юрьев, - никто не борзеет, ко всему относятся с вниманием. Уважение к старшим по чину соблюдают.
  - Ох и рано дали ему звание, - тут же подумал я, - не уж то он, не видит очевидных вещей? Сказал же я как всегда другое, или спросил.
  - Давно уже хотел спросить у вас, Александр Иванович, - обратился я к своему старшему офицеру, - а чего это вы не поехали на Дальний Восток, или к примеру, на Север?
  - Да я же один из лучших, экзамен на чин сдал, комиссии, - чуть ли не с обидой в голосе сказал лейтенант Вальд, - мне ж дали право выбора, места службы.
  - Ах, да, да я и забыл, - тут же согласился я с ним.
  Первым, как всегда сообразил, барон Юрьев, - так ты хочешь сказать ... .
  - И заметь, - я поднял указательный палец вверх, - это я ещё с ними не беседовал, ни с одним из них.
  - Вот, же ж, - тут же чертыхнулся, понявший, в чём дело, капитан-лейтенант Павловский, - как говорится, век живи, век учись.
  - Именно, - согласился я с ним, - учится, надо всегда.
  - И что делать будем? - тут же уточнил барон Юрьев.
  - Да ничего делать не будем, всё равно не успеем, - ответил я ему и пояснил более подробно, - через месяц два война закончится, меня отсюда уберут, куда-нибудь подальше, чтобы глаза не мозолил. Допускаю, что даже Павловский, получит под своё командование один из кораблей отряда. Тогда, кто-то из прибывших, а это будет, скорее всего, мичман граф Голицын, уже может претендовать на должность старшего офицера. Вы же знаете, что Вальда, я заберу в любом случае с собой.
  - Может кого-то, из опытных, нам пришлют? - высказал мысль, капитан-лейтенант Павловский.
  - Двоих командиров, уже присылали, вам мало было? - с усмешкой высказался я.
  - И что делать? - первым проявил беспокойство барон Юрьев.
  - Для этого я вас и собрал, - ответил я, - вы ничего не делайте. Если же новички будут интересоваться у вас, объясняйте, но только то, о чём спросили, не более. Ничего не спрашивают, ничего не объясняйте.
  Я посмотрел на сидевших, уяснили ли они что я сказал.
  - А вам, - я посмотрел на барона Юрьева и Павловского, - ищите себе подчинённых сами и пробивайте, чтобы их перевели к вам, мотивация одна, тогда уже вы, за них будете отвечать.
  В принципе, это было всё, что я хотел сказать своим друзьям, а дальше пусть думают сами.
  
  Глава 32
  
  Не нравилось мне вся эта ситуация, которая складывалась около меня, но и сделать сейчас я ничего не мог, разве что усилить дежурства около кораблей отряда. А что, идея хорошая, поэтому недолго думая, я отдал указание уже по приходу на корабль боцману Седых, об установке около трапа корабля одного пулемёта "Максим". Боцман стоящего рядом миноносца, увидев такое дело, так же вытащил наверх, поближе к своей вахте, ещё один пулемёт.
  Ну и ночевать, я стал с некоторых пор, именно на эсминце, наверное, потому, что не было душевного спокойствия, особенно после разговора с дедом.
  После 11 вечера, меня неожиданно разбудили, унтер-офицер который был старший вахты, заметил какое-то подозрительное шевеление на территории верфи.
  Мгновенно одевшись, прихватил на всякий случай свой "Маузер", вышел на верхнюю палубу эсминца.
  - Ваше благородие, - доложил старший вахты, в чине унтер-офицера, - тут подозрительно забегали по территории верфи, людей там много.
  - Лейтенанта Вальда и боцмана Седых сюда, - отдал распоряжение я, которое тут же бросился выполнять, один из вахтенных матросов.
  - Вахта, - окликнул я, дежурных на миноносце, мне тут же ответили, приказал разбудить командира миноносца.
  Через некоторое время на палубе появились лейтенант Вальд и боцман Седых.
  В это время стало понятно, что в нашу сторону двигаются порядка полтора - два десятка человек.
  - Боцман к пулемёту, зарядить пулемёт, - скомандовал я, по всей видимости, неизвестные направлялись в сторону моей яхты, которая была пришвартована около эсминца. Но это не меняло дела.
  Как только они приблизились близко к нам, я крикнул, - стоять на месте.
  - Полиция, - ответили мне с ленцой.
  - Боцман, огонь поверх голов, - тут же отдал я команду.
  Ночь вспорола вспышка выстрелов из пулемёта патронов на двадцать, все они пришлись поверх голов шедших.
  Шедшие тут де попадали на землю, оттуда тут же раздался крик, - Мы полиция, не стреляйте.
  - Всем лежать на месте не двигаться, - громко произнёс я, - старший один встал, и идёт сюда.
  Медленно стараясь не делать резких движений, поднялся невысокий крепыш, я бы сказал толстячёк и двинулся в нашу сторону.
  В этот момент на палубах кораблей, стали появляться матросы, голос барона Юрьева на миноносце, стал командовать, - приготовить орудия и пулемёты к бою.
  Медленно подошедший ко мне мужчина, даже вздрогнул от таких команд, стал быстро говорить, - мы из полиции, мы не шли на военные корабли, мне приказано обыскать яхту.
  - Обыскать яхту? - уточнил я, - вам приказали обыскать яхту?
  - Именно так, - с облегчением сказал подошедший.
  - В таком случае, покажите документ, на основании чего, вы это делаете? - сказав это, я протянул руку.
  - Но у меня его нет, - растеряно сообщил подошедший, - наверное, он есть у нашего старшего.
  - Дайте команду одному из ваших подчинённых, привести сюда вашего старшего, - согласился я.
  Тот тут же окликнул одного из своих и приказал привести старшего.
  Тот появился, минут через пятнадцать, но не один, а в сопровождении ещё десятка вооружённых уже полицейских.
  Уже на подходе он начал с наезда, но я прервал его, - я командир отряда кораблей капитан-лейтенант барон Вяземский, представьтесь и предъявите документы на обыск яхты.
  - Я из управления жандармерии, - нагло заявил тот, - и нечего вам предъявлять не буду, а своих людей забираю.
  - Боцман, если кто двинется с места или попытается применить оружие, огонь на поражение, - тут же громко, чтобы все слышали, сказал я.
  Эту же мою команду продублировал и капитан 2-го ранга барон Юрьев для своих матросов.
  В этот момент на кораблях, вспыхнули переносные прожекторы, которые вытащили на верхнюю палубу, осветив как лежащих, так и стоящих людей. Стоящие действительно были в полицейской и жандармской форме.
  - Всем лечь к оружию не прикасаться, - громко сказал я, - пока я, не увижу документа на ваше право, находится здесь и производить какие-то действия среди ночи, буду считать вас простыми бандитами, с соответствующими выводами по этому.
  - Все за мной, - тут же скомандовал их старший, поджарый лет под сорок мужчина, одетый в элегантный коричневый костюм, плюнув, он развернулся и сделал первый шаг.
  Выхватив "Маузер", я сделал выстрел ему в ногу, целясь ему в мягкую часть.
  - Всем лечь, - тут же проорал, оказавшийся рядом со мной капитан 2-го ранга барон Юрьев.
  И тут же, ударил пулемёт, со стороны эсминца, над головами, стоявших в ступоре полицейских и жандармских, засвистели пули. Те тут же попадали, закрыв руками головы. Не привыкли они к такому обращению.
  Я же не промазал, их старший катался по земле, держась за ногу, оглашая округу своими криками.
  - Если кто-то не понял ещё, поясняю снова, - очень громко сказал я, указав на стоящего рядом толстяка - сейчас произошло не законное проникновение на частную собственность, к тому же вот ему, было приказано обыскать, незаконно яхту, никаких документов на все эти действия, у вас нет. Именно поэтому, вы все сейчас приравниваетесь к бандитам.
  - Я капитан жандармерии Новосельский Михаил Павлович, - наконец соизволил представиться, лежащий на земле и всё ещё держащийся за ногу старший, - 3-е отделение, вы за это ответите.
  Я подошёл к нему и присел над ним, - нет, ответите именно вы, а не я.
  - Я не отдавал моим людям команды, лезть на военные корабли, - опять пошипел лежащий, - так что, отвечать придётся тебе.
  - Нет, отвечать придётся именно тебе, за свои бандитские действия, - проговорил я, рукой с "Маузером", показал на стоявшего толстяка, и продолжил, - вот он сказал, что шёл сюда для обыска на яхте.
  - Да я приказал, - подтвердил лежащий на земле, капитан жандармерии, - так какое тебе дело, до этой яхты?
  - А я и есть её, яхты "Принцесса" владелец, - просто произнёс я.
  - Подтверждаю, что это и есть владелец яхты "Принцесса", - раздался рядом голос капитана Майета, - а я сам, капитан этой яхты Майет Константин Константинович. Это могут подтвердить многие, стоящие тут офицеры.
  Только теперь до лежащего капитана жандармерии дошло, что он влип, ведь кроме устного приказа, у него ничего не было. Они привыкли, как правило, так действовать, кто ж сможет остановить такую толпу народа? А тут нарвались на военных, к тому же здесь было много офицеров, которые просто подтвердят, что здесь произошло. Хозяин, имеет полное право, защищать своё добро, всеми доступными способами, в том числе и оружием, что сейчас и произошло. Да кто ж знал, что так всё обернётся?
  - Что будем делать? - спросил у меня, подошедший капитан 2-го ранга барон Юрьев.
  - Вызови сюда Андрея Степановича, пусть окажет помощь раненому, - стал распоряжаться я, - Александр Иванович, организуйте сбор оружия у лежащих, им оно пока не нужно. Боцман, организовать после сбора оружия, охрану всех лежащий, можно разрешить потом, им, просто сидеть на земле. Раненого переместить на яхту и организовать ему вооружённую охрану.
  Всё тут закрутилось, согласно моих распоряжений.
  - Константин Константинович, - проговорил я, - необходимо срочно оповестить главу клана князя Сергея Алексеевича, а так же моего папа́ Сергея Сергеевича.
  - Андрей Фёдорович, - попросил я стоящего рядом командира миноносца, - возьмите несколько вооружённых матросов и пройдитесь по территории до управления верфи, надо выяснить, есть ли там вооружённые люди.
  Оставшиеся в управлении верфи пять человек полицейских, а так же трое на въезде в верфь, поняв, что что-то пошло не по плану, успели уехать, забрав одну из пролёток. По всей видимости, они просто почувствовали, опасность с той стороны, откуда трижды раздавались выстрелы, причём дважды очень серьёзные.
  За главой клана и моим папа́, были отправлены люди с верфи. Не зная, кто первым пожалует сюда, выставил вооружённый караул, с пулемётом и на въезде, запретив пускать кого либо, кроме двух названных, особенно запрет касался полицейских и жандармских чинов, любых рангов.
  Но, слава богу, первым через полтора часа, появился мой дед князь Сергей Алексеевич, а следом за ними прибыли и жившие рядом, компаньоны деда, барон Винк и Волоцкий. И только после этого приехал мой папа́.
  К тому моменту я составил бумагу о происшествии, которую зачитал всем офицерам отряда, бывшим в тот момент на палубах корабля, все согласились с ней. Посадил двух поза штатных писарей двух кораблей, переписывать их в шести экземплярах. Все офицеры их подписали на яхте, её отказался только подписывать без мотивации, капитан жандармерии Новосельский, о чём и была, при нём сделана запись.
  Дед развил просто бешенную деятельность, его компаньоны брали с сидевших полицейских и жандармов бумаги о происшествии, с их слов конечно, и с их подписями.
  Кроме того выяснилось, что сейф в кабинете деда в управлении верфи, был вскрыт, и оттуда "пропала" крупная сумма денег. От чего дед был в "ярости", разыграл он её классно, при всех. Ведь именно такой вариант нами и прорабатывался заранее, был и купец, который, только вчера договорился о покупке яхты, для перепродажи, "заплатив наличными полную стоимость", о чём имелись соответствующие бумаги, заверенные всеми подписями и печатями, в том числе и расписка на принятие денег. Плюсом к тому, в сейфе хранились около 200 тысяч наличными на всякие нужды верфи. И того пропало около 800 тысяч. Тут же выяснилось, что да, в кабинет деда заходил какой-то закутанный мужчина с саквояжем, а потом он же и ушёл из него, с всё тем же саквояжем, его заметили как охранник, так и дежурный по верфи, которых хоть и связали, но головой они могли крутить, вот и заметили.
  К моменту, когда в сопровождении конных полицейских в утренние часы прибыл начальник жандармерии столицы, генерал от кавалерии граф Бенкендорф Александр Христофорович, а так же обер-полицмейстер Санкт-Павелбурга генерал-майор Кокошкин Сергей Александрович, все документы уже были составлены и подписаны. В том числе и вскрытому сейфу и пропаже денег.
  Обоих прибывших мой дед, князь Сергей Алексеевич, прекрасно знал, в том числе и по долгу службы. Попытавшемуся откреститься от всего происходящего, Кокошкину, были показаны сидящие около кораблей на причале, его подчинённые. К тому моменту все пулемёты уже были убраны, а на орудия надеты чехлы. После чего генералы вместе с дедом проследовали на борт яхты, где находился раненый капитан жандармерии Новосельский, тот до этого категорически отказался сообщать о том, кто ему отдал приказ, об обысках в правлении верфи, и на яхте, и что они там искали.
  При виде своего начальника, тот ещё более побледнел, он прекрасно понимал, что тот, кто отдал ему устный приказ, сделал это в обход его начальника, так было не раз, когда проворачивались точно такие же, "операции", за что он и получал кругленькие суммы.
  - Кого я вижу, - голос начальник жандармерии столицы, генерала от кавалерии графа Бенкендорфа, лучился доброжелательностью, - не подскажите ли вы, уважаемый Михаил Павлович, что вы тут делаете?
  Новосельский только ниже опустил свою голову, сцепив зубы, он прекрасно понимал, что назови он того, кто его сюда послал, то он гарантированно труп, а так может ещё выпутается, была у него на это слабая надежда.
  А вот у меня не было ни какого сомнения, что его просто и не затейливо уберут уже сегодняшней ночью, в той же тюрьме, тем более его же там специально поместят в одиночную камеру, дворянин же.
  Добиться от Новосельского ничего не удалось, тот упорно молчал.
  Видя такое дело, мой дед, махнув рукой, сказал, - забирайте его Александр Христофорович, толку от покойника всё равно ни какого не будет.
  - Что вы имеете в виду, говоря покойник, - недовольно спросил, начальник жандармерии столицы.
  - Да жить ему ровно до завтрашнего утра, тому и покойник, - просто ответил дед, понимая, чем всё закончится, - но ничего, своё, мы всё равно вернём, ещё и за моральный ущерб добавят.
  На этом поморщились, не только начальник жандармерии столицы, но и её обер-полицмейстер.
  Новосельского забрали жандармы, прибывшие с начальником. К тому моменту всех задержанных полицейских и жандармов освободили от охраны, а вновь прибывшим отдали оружие, которое было изъято.
  Дед уехал вместе с начальником жандармерии столицы, решать возникшие вопросы, а я разрешил всем отдыхать после практически бессонной ночи.
  А ровно через сутки прибыл офицер связи штаба флота в чине мичмана, вручивший мне пакет. Там был приказ, на переход отряда на военно-морскую базу в Мемель, где нам должны были пополнить запасы самоходных мин, так же, нам предписывалось быть в готовности, для выхода в море в любой момент, дополнительные указания должны поступить нарочным.
  В кают-компанию эсминца были вызваны офицеры отряда, где я довёл приказ, на переход в военно-морскую базу Мемеля, а так же готовности отряда, к выходу в море в любой момент. Выход назначил через два часа, этого времени вполне хватит на то чтобы прогреть котлы на кораблях отряда.
  Переход совершили почти буднично, чуть более чем за сутки, шли на скорости 12 узлов, попутно осматривая встречающиеся на пути корабли, как парусные, так и паровые. В дневное время, уходя значительно от береговой черты, к ночи приближаясь к ней.
  В территориальных водах Мемеля, опознались с сторожевыми кораблями, которые контролировали округу, война ведь, и вошли в порт, на тот момент на территории базы находилось значительное количество военных кораблей, именно по этому мы встали на рейде, как и многие из них.
  То, что здесь было значительное количество кораблей, которые не входили, организационно в состав базы, указывало на то, что идёт интенсивная подготовка, до начала операции. По всей видимости, братья совместно решились на неё, уж больно хороший куш вырисовывался, и это ещё на фоне политичного выигрыша, которые они надеялись получить.
  Наш приход не остался незамеченным, и хоть никто меня не вызывал уже после обеда подошла баржа, которую тащил малый пароход, с которой на наши корабли стали перегружать самоходные мины, следом за этой баржей, пока шла перегрузка, была подтащена и другая баржа, на которой был уголь, так что экипажи были заняты до вечера, перегрузкой и погрузкой. На следующий день, подвели баржу с продовольствием и водой, там перегрузка и перелив заняли порядка двух часов.
  Вот и всё больше нас никто не беспокоил, до вечера. К вечере подошёл паровой катер, на котором находился хорошо знакомый мне, по передней службе, капитан 2-го ранга Акулов Владимир Петрович.
  Когда тот перешёл на борт эсминца, он просто поздоровался и предложил перейти для разговора в каюту капитана, что и было сделано, там он, молча, положил на стол пакет.
  Сев на стул, он сказал, - Сергей Сергеевич, я знаю, что находится в этом пакете, там приказ на то, что на период проведения операции, на меня возлагается командование отрядом кораблей в составе эсминца и миноносца. Хоть я и рад такому назначению, зная их возможности, но в связи с этим, и не рад, тем, как с вами обошлись, причём, я достоверно знаю, о всех ваших успехах за последнее время, а вот причины по которым так сделали, я не знаю. Всё что могу сказать по этому вопросу, так это то, что я лично ценю ваше мастерство как командира, в чём я не раз убеждался. Поэтому, любые ваши советы, лично для меня, ценны, и я обязательно к ним прислушаюсь.
  Он вопросительно посмотрел на меня, я же взял пакет, на котором стояло моё имя, и вскрыл его. Там, действительно был приказ по штабу Балтийского флота, о том, что на период проведения операции, старшим отряда назначается, капитан 2-го ранга Акулов Владимир Петрович.
  - Рекомендую вам, Владимир Петрович, собрать офицеров отряда для доведения этого приказа, до них, - проговорил я, протягивая приказ штаба ему.
  - После того, что вы, Сергей Сергеевич, сделали в Копенгаген, - проговорил капитан 2-го ранга Акулов, - я бы на их месте, был бы осторожен с такими приказами. Зная вас, я уверен, что просто так вы, Сергей Сергеевич, это не оставите, а ваши ответы сильным мира сего, скажем так, очень и очень болезненны.
  - Время покажет, - согласился я, с вновь назначенным командиром отряда, возможно, вы и правы, Владимир Петрович.
  Про себя же подумал, что счёт к императорской семье только увеличился. Хм, а ведь это неплохо я придумал, осенью, пожалуй, возьму деньгами, и побольше. К примеру, по три миллиона за корабль, почти половина, как за броненосец, но вот те, уже под вопросом, после спуска на воду кораблей, класса эсминец и миноносец. Так что сумма вполне нормальная.
  
  Глава 33
  
  Так что, уже через час, до всех офицеров было доведено, что у нас новый командир отряда, вновь прибывшие в отряд офицеры, восприняли это как должное, те же, кто прослужил подольше, просто отмолчались, при этом тревожно пересматриваясь между собой. Эти последние, естественно, были не согласны с таким решением, но имея за плечами незначительный, но всё же опыт, оставили своё мнение при себе. Более позднее, можно будет уточнить у меня, как им действовать.
  Простояли на рейде порта, мы ровно неделю, и только тогда, вызвали в штаб базы капитана 2-го ранга Акулова. Тот кстати, чтобы не стеснять меня, сам занял каюту, которая ещё была пустая - нам так и не прислали судового врача, на эсминец.
  Естественно, по его приезду на эсминец через четыре часа, уже после ужина, он распорядился о сборе всех офицеров отряда на эсминце.
   Как только все офицеры собрались, он объявил, что завтра с утра, начинается операция по захвату острова Борнхольм. Во-первых, завтра с утра тут будет эскадра из Кронштадта, в составе двенадцати вымпелов, во главе с броненосцем "Павел Великий", на котором будет находится, сам Великий князь Долгоруков Дмитрий Сергеевич, командующий Балтийским флотом, а так же его штаб. Эта же эскадра, будет сопровождать семь больших парусно-паровых транспортов, с войсками на борту. Сколько взято войск, он не знает, да нам это по большему счёту и не нужно. Во-вторых, завтра с утра от Мемеля уходит небольшая эскадра в составе пяти паровых пароходофрегатов, а так же двух малых парусно-паровых транспортов и трёх малых пароходов. Задача именно нашего отряда: это разведка по ходу движения этой эскадры, ну и уничтожение противника, если он нам попадётся. Задача местной эскадры - морская блокада острова Борнхольм, а так же захват и уничтожение всех кораблей противника, которые идут к нему. С кораблями под флагами других государств, будут работать определенные люди, те корабли после их остановки, не наша задача. Для нас, на одном из пяти паровых пароходофрегатов, имеется запас самоходных мин, но не так много, всего по четыре на каждый корабль отряда.
  Перед отъездом офицеров миноносца, удалось переговорить с Андреем Фёдоровичем. В принципе, решение у нас было одинаковое, помочь командиру отряда, уж его-то, мы хорошо знали. Скорее всего, именно этот момент и был просчитан в штабе флота, что именно с Акуловым, мы сработаемся, по крайней мере, при проведении этой операции.
  Как я и думал по поводу вновь прибывших офицеров, те не особо проявляли рвение, при осмотре эсминца, так и принятии своих подопечных и вооружения, надежд на них было мало, тут больше всего, мы понадеялись на опыт расчётов орудий и минёров, особенно унтер-офицерского состава.
  К следующему утру, заранее поднятые кочегары, принялись топить котлы к моменту выхода, все четыре были готовы к работе, поэтому снявшись с рейда корабли отряда, начали медленно выходить за акваторию порта в море.
  Эскадра, сформированная из кораблей военно-морской базы, стала медленно выдвигаться, ещё на этапе нашего выдвижения, к тому моменту, когда мы отошли мористее и ушли вперёд, она вышла полностью и построившись в две колонны, пошла за нами на скорости 7,5 узлов, постепенно смещаясь подальше в море. После постановки парусов, скорость увеличилась до 8,5 узлов. Именно на этом этапе, нам ещё не хватало встретить, корабль под нейтральным флагом. Но, слава богу, всё обошлось, до вечера нам никто не попался, а ближе к вечеру, эскадра слегка увеличила расстояние, между кораблями и чуть уменьшила скорость. Были включены все положенные огни, нас это не касалось, на кораблях эскадры были предупреждены, и знали, что мы будем идти впереди, но без огней и именно перед двумя колоннами.
  Чтобы не потерять в темноте эскадру, боцман увеличил количество наблюдателей на верхней палубе.
  Я же принял решение, о дежурстве на верхней палубе, в ночное время сразу же двух офицеров, так мне было поспокойней. Слава богу, ночь прошла спокойной, удалось даже поспать четыре часа. Мои смены были с мичманом графом Голицыным, единственно тот всего лишь раз поинтересовался, почему именно такое решение, о дежурстве двух офицеров. Ответил, что это в первую очередь, продиктовано обстановкой, так как на нас лежала ответственность разведчиков, во вторую очередь, это вызвано тем, что операция серьёзная, где задействовано значительное количество кораблей нашего флота и потеряться нам никак нельзя, это может иметь плохие последствия, именно для операции, в целом.
  Но к утру, эскадра в полном составе продолжала идти за нами, по мере рассвета наш эсминец и миноносец, отрывались от эскадры все более и более. До острова по моим прикидкам оставалось идти, часов пять-шесть. Как раз до обеда будем на месте. Приблизительно так оно и вышло, около 12.30 наблюдатель заметил впереди по курсу остров, дальше мы разделились. Как и было предусмотрено планом, мы на эсминце стали обходить остров с одной стороны, миноносец с другой. Эскадра стала так же действовать согласно диспозиции штаба флота, а именно оставив в этом районе один пароходофрегат и один малый пароход, остальные же поделившись, так же пошли вдоль острова.
  Самое главное было успеть охватить его полностью, не дать уйти ни одному кораблю, а дальше уже, мы будем действовать одним отрядом намного мористее главного порта острова Рённе, именно с того наиболее вероятного направления, могли прибывать корабли с метрополии.
  Сторожевой корабль с нашей стороны был, в нашу сторону двигалась шхуна, но как только на ней рассмотрели нас, то она сделала попытку, развернуться и уйти в порт Рённе, ну или хотя бы, под защиту своих береговых батарей, которые охраняли вход, в акваторию порта.
  Но пока они разворачивались, мы успели на пределе скорости, подойти на расстояние, с которого уже можно было стрелять корабельной артиллерией. Что и было сделано, тратить самоходные мины на такую малую цель, я не хотел, впрочем, меня в этом поддержал и капитан 2-го ранга Акулов, тот понимал, что эта шхуна от нас не уйдёт в любом случае, а позади уже были видны паруса, идущего за нами пароходофрегата.
  Наша артиллерия успела сделать несколько выстрелов, так впрочем, и не попав, когда я остановил стрельбу, перегнувшись через ограждения крикнул артиллеристам прекратить стрельбу. На меня с удивлением и обидой, уставился мичман барон Оболенский, я же не обращая внимание на него, командовал далее.
  - Боцман, - прокричал я.
  - Здесь ваше благородие, - тут же отозвался Седых.
  - К пулемёту, одна очередь по готовности по палубе корабля, - тут же скомандовал я.
  К тому моменту и по нам вёлся огонь со шхуны, та хоть и стреляла из дульнозарядной гладкоствольной артиллерии, но всё же калибр её был значительный, пока попаданий не было, да это и не удивительно при нашей скорости. Всего же со шхуны стреляло четыре орудия, установленные с одного борта.
  Боцман не подвёл, его длинная очередь пришлась по палубе шхуны, во все стороны летели щепки от пуль, артиллерия шхуны прекратила стрелять, сама шхуна стала делать зигзаги, по всей видимости, был убит и рулевой. Пока так кто-то из живых взялся за штурвал, шхуна успела пропустить левентик и потерять ход. Да и возможно после стрельбы по ней, перестали геройствовать, а просто один матрос из экипажа стал усиленно махать какой-то белой тряпкой.
  - Ну, вот и всё, - удовлетворённо произнёс Владимир Петрович, который находился рядом со мной, на мостике эсминца, - первых захват удался.
  Я же стал командовать рулевым, чтобы тот заходил со стороны кормы шхуны, но так, чтобы не попасть в зону огня, установленных на её борту пушек.
  Минут через двадцать к нам приблизился и пароходофрегат, который взяв своей артиллерией шхуну на прицел, застопорил ход и с него стали спускать две шлюпки, для подхода к шхуне.
  Мы же пошли далее, контролируя подходы к острову.
  То, что мы в наглую, на расстоянии захватили сторожевой корабль, скорее всего, наблюдали с позиций береговых батарей, но вот сделать ничего не смогли, до нас они не доставали своей артиллерией.
  В общем ближе к вечеру, остров не только был взят под плотный контроль в море, но и скорее всего на него уже высадились наши войска, пришедшие с командующим Балтийского флота.
  Мы же неторопливо отошли значительно мористее, как раз напротив входа в главный порт острова Рённе, с нами также находился один из малых пароходов. К тому моменту к нам присоединился и миноносец, с него, подойдя к нашему борту, доложил его командир, капитан 2-го ранга барон Юрьев. Им так же попался сторожевой корабль, и тоже вооружённая шхуна, но та всё же, видя кто на неё накатывает, смогла улизнуть в один из рыбацких портов острова, кажется Гуджем, не очень большой населённый пункт острова. На миноносце дождались, когда подойдёт пароходофрегат и малый вооружённый пароход и просто пошли далее, оставив на них, проблему со шхуной укрытой в порту.
  Тут надо сказать, что сам остров Борнхольм, имел не очень большие по размеры, где то, 35х15 километров, и его общая площадь, всего лишь чуть более 580 квадратных километров.
  Непосредственно на его захват, ушло всего лишь сутки, одновременной высадкой войск у нескольких портов. А ещё через сутки, из двух портов, а именно из главного порта острова Рённе и довольно оживлённого порта Нексе, на другом конце острова стали выдвигаться по три больших паровых транспортов, заполненные под завязку пленными с острова, они под охраной ушли в сторону Руссийской империи.
  К тому моменту наш улов составлял всего лишь три корабля. Один паровой колёсный пароход с боковым расположением гребных колёс, размерами 50х7х1,2м, водоизмещением всего лишь 250 тонн, именно он совершал регулярные рейсы между островом и метрополией. Вторым был большой деревянный трехмачтовый паровой барк, с размерами 57х10х5м, водоизмещением 740 тонн. Третьей была рыбацкая шхуна, с размерами 38х8х4,8м, водоизмещением 285 тонн.
  Все корабли имели флаг Ютландского королевства, именно поэтому и были задержаны, с малого парохода на них высаживались заранее подготовленные экипажи, до 20 человек. Их отводили в сторону острова, где их как эстафету уже принимали и сопровождали пароходофрегаты. Какой именно груз они везли, мы так и не узнали, да нам по большему счёту, было уже всё равно.
  Следующий корабль в сторону острова шёл только через два дня, его паруса мы увидели издалека, разойдясь в разные стороны с миноносцем, оставив лишь на его пути сопровождающий малый пароход, который, кстати, был уже вторым по счёту, по всей видимости, на предыдущем, кончились резервные экипажи.
  Через некоторое время стало понятно, что это военный корабль.
  - Скорее всего, корвет, и пушек у него под 30-ть, - задумчиво высказался, капитан 2-го ранга Акулов, опустив бинокль, - что будем делать, Сергей Сергеевич?
  - Топить, что же ещё, отпускать его нельзя, - ответил я, опуская бинокль, - боцман, тревога по кораблю.
  Тут же ударила рында, говоря, что на корабле тревога.
   Понимая, что на этот раз не обойтись без боя, на верхнюю палубу подавались ящики с боеприпасами для орудий, ленты к пулемётам, с орудий снимались чехлы, проверялись непосредственно сами минные палубные аппараты.
  Как только на корвете, а это был именно он, разглядели кто перед ними, они тут же стали разворачивать корабль назад, по всей видимости, у них была одна задача - разведка и соответственно информирование, о том, что происходит на острове, ну или около него.
  Я же в это время принялся командовать рулевым, для вывода эсминца на позиции открытия огня по корвету, до минной атаки было ещё далеко.
  Эсминец пошёл на сближение с корветом, при этом я выбрал комфортную для своих артиллеристов скорость в 14 узлов, с которой они привыкли работать. Наши действия не остались незамеченными, с другой стороны на корвет в атаку пошёл миноносец "Быстрый".
  Ну а на самом корвете к такому уже были готовы, по всей видимости, там был опытный капитан корабля, он заранее привёл корабль к бою, подготовив свою артиллерию.
  - Боцман, ваша задача сбить ему ход, - тут же отдал я свои распоряжения, - Алексей Михайлович, стрельба артиллерии по готовности. Вам Григорий Сергеевич, подготовить самоходные мины к пуску, две мины первого сдвоенного минного палубного аппарата.
  Стоявшие около мостика офицеры, уяснив для себя задачу, бросились её выполнять.
  - Александр Иванович, - обратился я к своему старшему офицеру, - вы контролируете пуски самоходных мин, для нас это главное.
  На что, лейтенант Вальд, кивнув головой, так же убежал на корму эсминца.
  Первым начало стрелять как всегда носовое 75мм орудие, за ним через некоторое время стали стрелять и наши скорострелки 47-мм, пулемёты пока молчали, но это и понятно пока ещё было рано, да и боцман это прекрасно знал.
  Окинув взглядом, эсминец я с удивлением увидел, что у одного из носовых пулемётов стоит юнга Егор, но тут как говориться, боцману виднее.
  На корвете уже тоже открыли огонь, но при этом предпочли стрелять двух орудийными залпами, но стрельба велась непрерывно, притом с обоих бортов. Но попасть в такую маневренную цель как наш эсминец, да ещё когда он, шёл на скорости. Было затруднительно, но, тем не менее, нет, нет да взрывы приходились рядом с кораблём.
  - Ваше благородие, далеко на горизонте прямо по курсу парус, - доложил один из наблюдателей.
  Капитан 2-го ранга Акулов вскинул бинокль к глазам, действительно практически на грани видимости мелькал парус корабля, ни его принадлежность, ни его тип, определить с такого расстояния, было пока нельзя.
  - Владимир Петрович, - проговорил я, - мне кажется, что наши противники в этот раз, решили схитрить, вперёд вышел хорошо вооружённый корабль, который может за себя постоять, а вот сзади него, на значительном расстоянии, идёт ещё один и того то, мы заметили, только когда, он стал разворачивался.
  На что, тот согласительно кивнул головой.
  - Впрочем это не меняет того что сначала надо разобраться с этим, - проговорил я, - а потом, можно отправить вперёд миноносец, тот его по любому догонит до метрополии, главное его остановить, а там и мы подойдём.
  - Пусть будет так, - согласился со мной капитан 2-го ранга Акулов.
  Пошли первые попадания в корвет, но в то же время и нам прилетело, хоть и не было прямого накрытия, но взрыв, произошёл всего лишь в нескольких метрах от эсминца, несколько человек ближе к корме, закричали от боли.
  Именно в этот момент, в дело вступили бортовые пулемёты "Максим", сначала пройдясь по батарейной палубе, потом по верхней палубе выкашивая всех тех, кто там был. Два взрыва внутри корвета подтвердили эти попадания. Интенсивность его огня, упала значительно, по крайней мере, именно на стороне борта обращённой в нашу сторону.
  - Ещё полминуты и можно будет пускать самоходные мины, - прокричал, стоящий со мной рядом командир отряда, капитан 2-го ранга Акулов.
  Эти полминуты показались мне вечностью, наконец, подойдя на дистанцию пуска, сделали поворот, сбросив скорость, две самоходные мины вышли штатно, эсминец, стремительно набирая ход, стал уходить в сторону стараясь не подставляться под орудия корвета.
  - Прямое попадание в миноносец, - закричал стоящий по палубе наблюдатель, - попадание пришлось в кормовую часть.
  В этот момент под корветом раздались почти подряд два взрыва самоходных мин.
  Для корвета водоизмещением под 350 тонн, два подрыва под одним бортом, это уже критично. Тот стал довольно быстро заваливаться на борт, в который пришлись попадания. В течении минуты, он уже лежал на боку, продолжая всё более погружаться в море.
  Позднее мы узнали, что это действительно был 26-ти пушечный парусный корвет "Flora", с размерами 38х9х4м, водоизмещением чуть более 350 тонн, экипажем 130 человек, спасти удалось всего лишь 42 человека.
  Я же обратил свой взор на миноносец, удар пришёлся в район второй мачты, досталось, скорее всего, всем тем, кто был в кормовой части, особенно минёрам, ну и расчёту орудия кормовой 47 мм.
  Стал командовать, чтобы эсминец подошёл к миноносцу, который сбрасывал ход, возможно, будет нужна наша помощь. К месту гибели корвета, спешил малый пароход, который, в тот момент находился с нашим отрядом.
  На корме миноносца уже суетились матросы экипажа, оказывая первую помощь раненым.
  - Вот так, всего лишь одно попадание, и скорее всего миноносец не сможет действовать, в полную силу, - негромко проговорил капитан 2-го ранга Акулов, который стоял рядом со мной на мостике эсминца, - рано, ох рано, списывать парусные корабли со счетов, они ещё могут принести неприятные сюрпризы, типа этого.
  - Полностью разделяю ваше мнение, Владимир Петрович, - согласился я с капитаном 2-го ранга Акуловым.
  К тому моменту эсминец приблизился к миноносцу, так что можно было говорить.
  Уточняли минут 20-ть, потери были страшные, погиб мичман барон Обручев, минный офицер, который находился в момент взрыва, около первого минного палубного аппарата, кроме него, погибло ещё восемь нижних чинов. Раненых было десять человек, в общем, при этом попадании, так или иначе пострадали все, кто находился в кормовой части миноносца, в том числе и внутри самого миноносца.
  Мичман граф Голицын и мичман барон Оболенский, находились так же на верхней палубе и прекрасно видели то, что произошло на миноносце, особенно то, что убитых складывали там же на корме, и среди них они видели лежащего мичмана барона Обручева. От всей этой картины, они оба имели бледный вид, до них стало доходить, что война это не только чины, награды и звания, но и так же, что это и смерть.
  На самом миноносце, после попадания успели стравить пар, в 2-х котлах, обслуживающих кормовое машинное отделение, именно там пострадали кочегары. Фактически получалось, что миноносец на настоящий момент сможет выдать ограниченную скорость, порядка 15-20 узлов, не более. Кроме того как доложил командир миноносца, капитан 2-го ранга барон Юрьев, пускать мины, он сможет из сдвоенных минных палубных аппаратов всего лишь две, два остальных, имели повреждения и исправить повреждения здесь и сейчас, не представлялось возможным.
  Естественно, ни о каком преследовании противника, уже не могло быть речи, так что, дождавшись пока малый пароход, соберёт плавающий среди обломков матросов, наши корабли направились в сторону порта острова Рённе. Именно в акватории порта Рённе, находилось командование Балтийским флотом, докладывать о бое, отправился командир отряда капитан 2-го ранга Акулов.
  
  Глава 34
  
  Вернулся тот через три часа, собрал офицеров отряда в кают-компании эсминца, сообщил, что его доклад выслушало практически всё руководство Балтийским флотом. Действиями нашего отряда, там были оценены, положительно. В настоящий момент, вместо нас, в море было отправлено несколько быстроходных шхун, в качестве разведчиков, осталась финальная часть битвы за остров Борнхольм, а именно морское сражение, ну или бой, как кому будет угодно сказать.
  К этому моменту, с острова было вывезено практически, всё запасы со складов, загружены на трофейные корабли, которые прямым ходом под охраной, отправлены пока в сторону военно-морской базы Мемеля. Большие паровые транспорты, а так же несколько малых, вторым заходом вывезли из острова практически всех её жителей. Кроме того было отдано распоряжение отправить иностранные корабли в почётном сопровождении военных кораблей в свои порты, составив из них несколько конвоев.
  Насколько понял капитан 2-го ранга Акулов, флотские штабные офицеры, в один голос утверждали, что именно на настоящий момент наш Балтийский флот мощнее, чем флот Ютландского королевства, единственным исключением является то обстоятельство, что у Ютланда осталось всего два броненосца, а у нас один. Вот если бы у противника было бы три броненосца, то за итог боя, никто бы не ручался, ведь перевес в два броненосца это очень, очень много.
  А вот два, это другое дело, есть все шансы победить, тем более, на острове ещё находятся наши войска, а противнику до метрополии, путь не близкий, более 50 миль. А у нас под боком, хоть и плохенький, но всё же порт есть.
  Командир отряда, капитан 2-го ранга Акулов, продолжил говорить, - сейчас будут собирать всех командиров кораблей, чтобы определить им, их место в бою. А вот мы оказались единственным исключением, нашему отряду было разрешено действовать самостоятельно, исходя из обстановки, основная для нас задача - потопить как можно больше кораблей противника, чтобы итоги боя, были в нашу пользу. Хотелось бы выслушать мнение офицеров, по поводу наших действий.
  Вновь прибывшие офицера молчали, не зная, что говорить, а остальные, почему то смотрели на меня, как впрочем, и командир отряда, капитан 2-го ранга Акулов.
  Самым нетерпеливым оказался капитан 2-го ранга барон Юрьев, он высказал общее мнение остальных офицеров, - да что нам думать, когда у нас есть Сергей Сергеевич, не зря же его назвали "Везунчиком", как скажет, так и будем действовать, он ещё ни разу не ошибался. Ему всегда везёт, ну и нам рядом с ним, пусть говорит.
  Остальные офицеры, тут же поддержали его.
  - Давайте послушаем, Сергея Сергеевича, - согласился со всеми, командир отряда.
  Ну хорошо, можно и высказать свои мысли по этому поводу.
  - Ну, во-первых, отряд уходит в сторону, от предстоящего места боя, мористее за пределы корабельной артиллерии. Два корабля держаться рядом друг с другом, чтобы можно было скорректировать свои удары в любой момент. Во-вторых, нашим кораблям на первом этапе предпочтительно вообще не лезть, в ту свалку в первое время, хотя бы первые полчаса. В-третьих, в минную атаку идём только тогда, когда всем станет не до нас, когда для нас появятся хорошие цели желательно в виде линейных кораблей. В-четвёртых, у нас есть приоритет, на который мы должны обращать самое пристальное внимание это броненосцы противника, если они откроются, или получат повреждения. В том и ином случае, должна тут же следовать минная атака. В-пятых, если будут атаки на броненосцы, то первым атакует эсминец, если же подставляются линейные корабли или пароходофрегаты, то в атаку первым идёт миноносец, а уже эсминец, во вторую очередь. Объяснять, почему или не надо?
  - Нет, - тут же высказался, командир миноносца, - миноносец может атаковать, только двумя минами, а эсминец четырьмя, здесь всё понятно.
  - Ну и в-шестых, это последнее, - проговорил я, - если корабли по каким-то причинам будут действовать отдельно, то основное внимание у командира миноносца, это броненосцы противника. Как только хоть один из них, застопорит ход, по какой либо причине, тут же минная атака, пусть даже с дальнего расстояния, главное хоть попасть одной, а дальше он уже навряд ли уйдёт, или захватим или потопим, как получиться, но первое предпочтительнее.
  - Ну что ж, Сергей Сергеевич, вы не плохо расписали нашу диспозицию, - проговорил капитан 2-го ранга Акулов, - и мне она нравится, ещё кто-то желает выступить?
   Желающих не нашлось, так что несколько следующих часов обговаривали, ту или иную ситуацию, которая может возникнуть перед нами, и как мы её будем решать. Всё это делалось для того, чтобы все офицеры кораблей уяснили для себя, порядок действий. В эти моменты очень серьёзно вникали как капитан 2-го ранга барон Юрьев, так и капитан-лейтенант Павловский, ну и лейтенант Вальд не отставал, тот вообще всё схватывал практически на лету, ему не надо было что-то разжёвывать, так всё понимал.
  Так же было решено, что командир отряда будет просить, чтобы малый пароход, в трюме которого, находились запасные самодвижущиеся мины для нас, участия в бое не принимал и находился в готовности, в стороне ближе к береговой черте, для того, если нам понадобится их срочно забрать.
  Потом в течении нескольких дней, а точнее четырёх ничего не происходило, и было время поразмышлять над обстановкой, которая сложилась здесь, у острова Борнхольм. И чем дольше я думал, там больше убеждался, что в предстоящем морском сражении, или бое, основную ставку Великий князь, Дмитрий Сергеевич, сделал на наш отряд. Но, опять же провернул всё так ловко, что всё внимание офицеров отряда было отвлечено на то обстоятельство, что нам дали командира отряда, а в реальности же, скорее всего капитану 2-го ранга Акулову, дали чёткое указание, действовать, как скажет капитан-лейтенант, барон Вяземский. Ну не может быть так, что опытный капитан 2-го ранга Акулов, не имел своего плана действий, должен был иметь, но его так и не озвучил, впрочем, какая разница по большему счёту для меня. Лишь бы эта непонятная война побыстрее закончилась, особенно в преддверии, дня рождения моей супруги, ведь я просто обязан в тот момент быть в Санкт-Павелбурге.
   Вот на четвёртый день, с утра, к острову пришла наша шхуна, именно её отправляли, как одного из наших скоростных разведчиков. Те привезли сообщение, что в сторону острова выдвигается эскадра нашего противника, количество вымпелов пока неизвестно, и что у острова те будут с течении, трёх-четырёх часов.
  Это сообщение, привело в движение военные корабли Балтийского флота, которые здесь и остались, для встречи противника. Все они, стали выдвигаться из акватории главного порта острова, Рённе, и уже на выходе строиться в тот порядок, который был разработан штабом флота.
  Так как у нас было ещё время, предложил командиру отряда пробежаться до вражеской эскадры, и посмотреть, сколько и чего к нам движется.
  - Да и заодно, - продолжил говорить я, - пусть они привыкают к тому, что у них чуть в стороне находятся два наших корабля, будем усыплять их бдительность, так сказать.
  - Ну что ж, время у нас есть, - согласился со мной, Владимир Петрович, - можно и пробежаться, посчитаем, сколько же их идёт по наши души, может заодно, что-то интересное получиться с забега.
  Так что на скорости 15 узлов, наш отряд двинулся навстречу эскадре противника, уже через час впереди показались многочисленные паруса, ну и дымы, куда же без них.
  Вскоре показались и сами корабля, они шли тремя колоннами, две колонны, возглавляли два броненосца, всего было насчитано 22 корабля. В её составе было: два броненосца, один броненосный паровой фрегат, два парусных линейных корабля, три парусных фрегата, один парусно-винтовой корвет, один большой вооружённый барк, один большой колёсный вооружённый пароход, четыре пароходофрегатов различных конструкций, четыре морских канонерских лодок (одна из них весьма солидных размеров), три больших парусных транспорта.
  По моей просьбе, стоявший на палубе Александр Иванович, зарисовывал построение кораблей противника по колоннам.
  Тут надо сказать и следующее, что эту эскадру около острова ждала наша, Балтийского флота. И кораблей там было по более, общим числом 25-ть, но вот в чём проблема, так это в том, что наш противник имел два броненосца и один броненосный паровой фрегат. Вот последний, как раз и можно было, хоть и с натяжкой, но всё же приписать как корабль, стоящий ближе к броненосцам, как по размерам, так и по вооружению. А вот об этот то прискорбном факте, по всей видимости, наше командование Балтийским флотом, не знало.
  - Ой, и тяжело будет нашей эскадре, - опуская бинокль, высказался командир отряда.
  - Не о том думаете, Владимир Петрович, - не отрываясь от бинокля, сказал я, - лучше посмотрите ещё раз в бинокль, а в левой то колонне, которая в аккурат с нашей стороны, в конце идут три больших не вооружённый транспорта. По всей видимости, на них находятся войска, для обратного захвата острова.
  Капитан 2-го ранга Акулов, вновь вскинул бинокль, присматриваясь к тому, о чём я говорил, уже в процессе рассматривания, до него дошло, к чему я это всё сказал. От этой догадки, он даже опустил бинокль, посмотрев на меня, произнёс, - так вы, Сергей Сергеевич, хотите сказать ... .
  Тут он замолчал, предлагая мне продолжить за него и сказать, о не прозвучавшим.
  - Именно это, я и хочу сказать, Владимир Петрович, - согласился я с ним, - там куча народу и эти транспорты не вооружённые, если мы зайдём на них сзади, то вполне сможем атаковать их самодвижущимися минами. Что, перед началом сражения, добавит нашим друзьям из Ютланда хорошего настроения, там же можно разместить до тысячи человек, плюсом пойдёт уничтожение двух кораблей противника.
  - Давайте попробуем, Сергей Сергеевич, - согласился с моими доводами, командир отряда.
  Тут же всё закрутилось, на подошедший близко миноносец "Быстрый", сообщили план предстоящей атаки, а так же распределили, первым, как и было решено ранее, в минную атаку должен был идти миноносец, а уж мы за ним.
  По значительной дуге, пошли в конец колонн эскадры противника, тот пока не беспокоился, за нахождение рядом с ним двух кораблей. Ну что они могут сделать, такому просто большому количеству вооружённых кораблей?
  Беспокойство они начали проявлять, только тогда когда миноносец "Быстрый" пошёл в минную атаку, ну а следом за ним и наш эсминец.
  Для того, чтобы хоть как-то, отреагировать, им надо было перестраивать корабли в своей хвостовой части эскадры, а ведь на это надо было время, а вот его, мы и не дали противнику. На палубах этих, действительно больших транспортов, находилось много людей в форме, которые с удивлением смотрели на приближающие корабли, когда расстояние сократилось до приемлемого, по ним ударили, первыми скорострелки миноносца, а потом к ним подключились и пулемёты, для которых было просто большое поле деятельность. При этом надо сказать, что пулемёты подключились на расстоянии каких-то двух кабельтовых, собирая кровавую жатву среди военных.
  Сначала выпустил самоходные мины миноносец. Взорвалась, как всегда, лишь одна, первая, попав в носовую часть транспорта, и это притом что шёл тот узлов в 5-ть. Тем не менее, морская вода под напором, стала интенсивно поступать внутрь корабля, набитого военными, и принять какие-то меры по локализации, от наших действий командир транспорта просто не успевал. Его верхнюю палубу продолжал обстреливать уходящий от колонны миноносец. Да и мы добавили, проходя мимо, но только из своих орудий, по договорённости ранее, прицел расчёты орудий брали так, чтобы были подводные повреждения. В этот раз, на удивление точно попали 75мм орудия, хотя чему тут удивляться, расстояние между ними было плёвое для них всего-то один кабельтов, а может и меньше.
  Наконец и наш эсминец выпустил две самоходные мины, тут же отвернув, вслед за уходящим миноносцем. Наши артиллеристы действовали точно так же как и на миноносце, а вот те матросы, кто стоял у пулемётов открыли огонь лишь только по транспорту, который мы атаковали минами. На нём, так же как и на предыдущем, на верхней палубе толпилось значительное количество военных, а за пулемётами, как и в предыдущий раз, стояли сам боцман, а так же юнга Егор.
  Уже уводя эсминец, я слышал, как сзади всё ещё работали кормовые орудия.
  В сторону транспортов смотрел и командир отряда.
  Позади нас, как это не удивительно раздалось два взрыва, по всему эсминцу раздались радостные крики матросов, от столь удачных попаданий, и тому, что сработали обе мины. А это уже критично, для такого транспорта, по крайней мере, дальше он уже никуда не пойдёт.
  Отойдя на две мили от вражеской эскадры, стали сбрасывать скорость, так как после нашей атаки, эскадра противника была вынуждена останавливаться, для разборок того, что случилось.
  В кормовой части эсминца, слышался мат, это минёры и помогавшая им боцманская команда, перезаряжали минные палубные аппараты.
  - А вы знаете, Сергей Сергеевич, - проговорил, опуская бинокль, стоящий рядом со мной на мостике, капитан 2-го ранга Акулов, - очень неплохо получилось.
  От наших попаданий транспорт, уже лежал на боку, постепенно погружаясь в море. А вот, атакованный миноносцем транспорт, хоть ещё не утонул, но даже с такого расстояния было видно, что он уже принял значительное количество морской воды, а обезумевшие от попаданий люди на его борту, пытались спастись всеми способами, уже только с нашей стороны перевернув две переполненные шлюпки, скорее всего та же участь постигнет и остальные шлюпки. К месту трагедии спешили несколько ближайших пароходофрегатов и канонерских лодок.
  - Спасут, не более 200 человек, с каждого транспорта, - сделал прогноз командир отряда, - больше навряд ли получится.
  - Полностью согласен с вашим мнением, Владимир Петрович, - согласился я, - пока они будут тут разбираться, мы как раз перезарядим минные палубные аппараты.
  По всей видимости, взбешённый командующий эскадрой, отправил в нашу сторону несколько пароходофрегатов и одну канонерскую лодку.
  - А вот это, просто отлично, - довольно потёр я свои руки, увидев удивлённый взгляд, со стороны командира отряда, пояснил, - командир эскадры, у них не дальновидный вояка, взял и послал по наши души, разные типы кораблей.
  - Ну и? - всё ещё не понял, Владимир Петрович.
  - А мы просто подыграем им, - ответил я, - будем оттаскивать их в направлении острова, но понемногу, чтобы они не бросили эту затею, раньше времени. Пока они не совершат ошибку.
  - Разные типы кораблей, имеют разную скорость, - пояснил я, - и на этом можно, их подловить. Кто-то из этой троицы или отстанет, или вырвется вперёд, для нас желательно, чтобы кто-то один, вырвался вперёд. Тогда у нас есть шанс, атаковать его, до подхода остальных. Можно это сделать, с двух сторон.
  Но вот тут, обдумав всё со всех сторон, командир отряда, вынужден был отказаться.
  - Понимаете, Сергей Сергеевич, при другой обстановке, это мудрое решение, - проговорил капитан 2-го ранга Акулов, - но только не сейчас. Я думаю, что предстоящий бой, будет длиться не менее 4-х часов, а то и более, вот там у нас будет больше возможности их подловить, особенно если их корабли будут иметь повреждения. А сейчас, пуск даже четырёх самоходных мин, с переменным успехом, нам не подходит.
  - Если бы здесь не было трёх этих утюгов, - проговорил я, - то насчёт времени, вы были бы правы, а вот при их наличии этот морской бой должен закончиться за несколько часов. И количество кораблей тут не играет особой роли, здесь уже выдвигается качество на первый план. А это не только наличие брони, но и современные артиллерийские системы, ведение ими стрельбы в любые стороны, а не только на один борт.
  По большему счёту, командир отряда был прав, во время морского боя, наши точечные удары принесут больше пользы и будут более результативны, а посему, предложил отходить чуть быстрее, в сторону острова Борнхольм, но при этом, не теряя из виду эскадру противника.
  Тут уже со мной, согласился командир отряда, поэтому отдал приказ рулевому на увеличение хода, до 15 узлов. Посланные по нашу душу, три корабля противника, не пошли за нами, а вернулись к своей эскадре.
  Задержка у противника была всего на два часа, после чего, эскадра пошла дальше, правда оставшийся единственный большой транспорт с военными, поставили уже в среднюю колонну и его прикрывал один из пароходофрегатов.
  По другую сторону от эскадры, так же значительно мористее, шли ещё две наши быстроходные шхуны, к которым, на самом подходе к острову, присоединилось ещё и два пароходофрегата.
  Вот тут то, у противника и возникла проблема, где же им оставить свой единственный транспорт с войсками, чтобы его не потопили во время сражения?
  И этот вопрос, командующий эскадрой, решил оригинально, он просто оставил для его охраны всего один корабль, но какой - броненосный паровой фрегат. Понадеявшись на то, что уж в этом случае к нему никто не сунется, а они пока будут разбираться с Руссийской эскадрой.
  К двум часам дня между эскадрами, наконец, образовалась именно то расстояние, с которого можно смело применять корабельную артиллерию. Первый выстрел, в сражении, сделал наш броненосец "Павел Великий", он имел чуть больший калибр своих орудий. А уже по происшествии каких-то пяти минут, выстрелы корабельной артиллерии велись уже с двух сторон.
  То, что стало твориться на море около острова, описывать было бы достаточно трудно, ведь как ни как, в морском сражении участвовало почти полсотни кораблей. И почти каждый из них имел на своём вооружении корабельную артиллерию. Вот только какая она у него была, это другой вопрос.
  На этот морской бой, Великий князь Дмитрий Сергеевич, командующий Балтийским флотом, сделал ставку на пароходофрегаты и корабли, которые были вооружены современными пушками, к тому более скорострельными, он не стал брать с собой парусные линейные корабли, хоть они и имели на своих бортах более многочисленную артиллерию, но при морском бое, не были более поворотливые как к примеру, те же пароходофрегаты.
  Наши противники Ютланд, собрали все военные корабли, которые хоть что-то значили, в том числе один парусный линейный корабль и даже вооружённый большой барк. Но, конечно же, основой у них выступали броненосцы, и соотношение три к одному вселяло в них уверенность в том, что все морские сражения кончаться их полной победой. Тем более неожиданным, для них была потеря одного броненосца, около порта Мемель, да и вообще, война на море, для них складывалась не очень удачно. Да вот хотя бы последний случай, произошедший всего лишь несколько часов назад. Они потеряли значительную часть своих войск на потопленных транспортах, а так же их вооружение.
  Начало морского боя проходило пока на равных условиях, попадания были с обоих сторон, но явных "золотых" пока ещё не было. Ютландские броненосцы, сосредоточили свой огонь, только на нашем броненосце, тот в ответ так же посылал свои залпы в их сторону, маневрируя так, чтобы максимально задействовать всю свою артиллерию. Как заметили мои офицеры, три наших пароходофрегата сосредоточили свой огонь на одном из броненосцев, по всей видимости, на них были установлены орудия, калибром по более.
  При этом наши фланги стали понемногу выдвигаться, как бы охватывая корабли противника.
  Всё же современная скорострельная казнозарядная артиллерия, скоро стала выигрывать у той же артиллерии, но дульнозарядной. Первым из боя стал выходить большой корабль противника, это вооружённый барк, по всей видимости, досталось ему неслабо, он уже горел в нескольких местах, и просел на один из бортов.
  Вторым стал отходить один из парусных фрегатов противника, по какой-то причине, внутри его произошёл взрыв, в результате которого он потерял часть своей бортовой обшивки.
  Именно в момент его отхода в море произошёл сильнейший взрыв.
  - Взорвался один из наших пароходофрегатов, - тут же доложил один из наблюдателей. Вздох сожаления и проклятий, в сторону противника, раздался по всему эсминцу.
  Ни одна из сторон не хотела уступать. Уже были не единожды попадания в наш броненосец, но пока он держался. Впрочем, неплохо досталось и его визави, оба броненосца противника так же имели многочисленный попадания, особенно от орудий среднего калибра. И если головной не столь значительные, то вот второй, на котором был сосредоточен огонь трёх наших пароходофрегатов, уже чувствовал себя, не так уверенно, часть артиллерии на нём, уже не работала, хотя попаданий в него из крупнокалиберных орудий, не было зафиксировано.
  Уже на отходе парусный фрегат противника, получил хороший взрыв, именно в кормовой части корабля, что там у него было повреждено, было непонятно. Но его курс, резко поменялся, и хоть его скорость была небольшой, он стал двигаться в направлении одной из морских канонерских лодок, та чтобы не столкнуться с ним, предприняла попытку уйти с его пути, и ей это почти удалось. Не хватило каких-то десятка секунд, чтобы убраться с его пути. Удар фрегата пришёлся в кормовую часть канонерки, мало того что в результате столкновения оба корабля получили значительные повреждения. Именно в этот момент они представляли собой очень привлекательную цель, и именно по ней и сосредоточили огонь несколько пароходофрегатов и канонерских лодок руссийской эскадры. Уже можно было с уверенностью сказать, что эти корабли, даже до берега не дойдут. Оба корабля имели значительные крены, и их затянули сильные пожары, и было видно, что экипажи кораблей стали спускать с бортов шлюпки и другие плавсредства.
  Но потери и повреждения имели не только корабли Ютландской эскадры, горело так же несколько кораблей и Руссийской, а к ещё одному пароходофрегату, который потерял ход, уже спешил малый пароход, что бы утащить его в сторону порта Рённе.
  Интенсивность артиллерийского огня ни одна из сторон не уменьшала, пытаясь таким образом вырвать у другой стороны победу, заставить противника отступить. И тут опять можно было сказать, что у каждой из сторон намечались успехи, броненосцы Ютландии, можно сказать, дожимали наш броненосец "Павел Великий", который имел многочисленные повреждения, было видно, что он долго не продержится. Но и обратной стороне доставалось, один из броненосцев Ютландии уже огрызался только средней артиллерией корабля, ни одна из его башен главного калибра не работала.
  Наконец, понимая, что таким образом, морское сражение им не выиграть, командующий Ютландской эскадрой решился на то, чтобы расстрелять броненосец "Павел Великий", с более близкого расстояния, задействовав для этого свою многочисленную среднюю и малую артиллерию, а заодно подключив сюда и всю артиллерию среднего калибра второго броненосца. Для этого он дал ход вперёд, начал хоть и медленно, но всё же двигаться в сторону нашего броненосца, расстояние между ними было примерно 2-2,5 мили. За ним, так же медленно, стал двигаться и второй броненосец, продолжая стрелять только из орудий среднего калибра. Почему именно медленно, спросит читатель? Тут, наверное, был расчёт на то, что бы, окончательно не сбить своим артиллеристам прицел, которые более, менее уже пристрелялись.
  
  Глава 35
  
  - Владимир Петрович, - произнёс я, опуская бинокль, - сейчас у нас, самое время атаки на броненосцы, потом может быть поздно, даже если и нам достанется, но несколько самоходных мин, всё же должны попасть, и атака будет только на первый броненосец, вывод его из строя будет переломным для этого сражения.
  Командир отряда думал всего лишь несколько секунд, потом кивнув головой, сказал, - действуем.
  Схватив рупор, стал громко доводить до командира и офицеров миноносца, наши последующие действия, их так же внимательно слушали и офицеры эсминца. Как только на миноносце дали понять, что всё поняли, эсминец стал набирать ход и по незначительной дуге стал выходить в минную атаку.
  Согласно диспозиции минной атаки, мы должны атаковать парусный линейный корабль, который как раз находился с нашей стороны. Тот, за время морского сражения, уже имел многочисленные повреждения и возгорания, которые правда успешно тушили, часть его артиллерии уже была выбита, а по моим подсчетам, оставшаяся хоть и стреляла, но вот темпы её перезарядки упали значительно, и как бы не вдвое. Нам вполне хватало времени, приблизится к нему, но вот по нему, мы как раз и стрелять минами не собирались, наша цель была броненосец, который шёл первым, и был пока самым боеспособным. А вот следующий за нами миноносец "Быстрый" как раз и должен выпустить по нему самоходную мину, но всего лишь одну, тут как повезёт, будет ли подрыв или не будет, мы не знаем. А вот вторую мину, он должен выпустить по второму броненосцу, и опять же, как повезёт с попаданием и подрывом.
  Вот такие были расклады по минной атаке.
  По всей видимости, этот парусный линейный корабль и поставили на наш левый фланг, чтобы, во-первых, он имел возможность для хорошего маневра, ну и во-вторых, в случае чего, он просто своим большим количеством пушек на каждый борт, смог дать отпор нашему отряду. К тому же, надо учитывать и то обстоятельство, что этот линейный корабль участвовал в сражении, и как правило, находился по отношении к нам или кормой, или носовой частью. Таким образом, давая возможность, применять в полную силу, свою многочисленную артиллерию, установленную с обоих бортов.
  Конечно же, нашим артиллеристам разрешалось начать стрельбу, по готовности, а приблизившись, так же задействовать по возможности ещё и пулемёты.
  Именно поэтому, наши артиллеристы, в первую очередь расчёт 75мм носового орудия, открыли огонь первыми, через некоторое время, подключились к стрельбе и расчёты 47мм орудий.
  На линейном корабле, не только заметили опасность с нашей стороны, но и прочувствовали, так сказать, на себе. А всё по тому, что расчёт 75мм носового орудия, наконец-то, попал точно в цель, попадание пришлось в кормовую часть линейного корабля в его верхние ярусы. Корабль стали разворачивать, чтобы встретить новую угрозу, артиллерийскими залпами. Тут себя во всей красе, показали расчёты 47мм орудий, отметившись сразу несколькими попаданиями. А увидев нашу атаку, усилили обстрел линейного корабля, наши силы, которые находились на этом фланге.
  До непосредственно самого момента пуска мин, оставалось не так уж много времени буквально ещё секунд пятнадцать, когда произошло прямое попадание в броненосец "Павел Великий", в носовую башню, попадание настолько удачное, что та только чудом не детонировала, взорвались лишь несколько поданных к орудиям боевых зарядов. К тому моменту мы не знали, что кормовая башня броненосца была заклинена и могла лишь стрелять, путём поворота непосредственно самого броненосца.
  От этого попадания казалось, даже остановилось само сражение, на кораблях Руссийской эскадры, наверное, не могли поверить в то, что произошло, а вот на кораблях Ютландской эскадры, по всей видимости, была эйфория от столь значимой победы в противостоянии этих больших кораблей, одетых исключительно в железо.
  Но всё это, тут же отошло на второй план для меня. Продолжая руководить рулевым, наш эсминец, проскочил буквально в меньше чем кабельтов от самого корабля.
  Именно этот момент и подловили наши артиллеристы, разрядившись убийственными выстрелами по линейному кораблю стараясь попасть в район ватерлинии.
  Пулемёты эсминца сосредоточили огонь в первую очередь по артиллерийским палубам линейного корабля, а так же по кормовой части верхней палубы, где находилось человек двадцать офицеров.
  Эсминец старался выжать всю возможную скорость, на которую он был способен. Я, вцепившись в ограждение мостика, смотрел только на приближающийся броненосец, он вместе со своим собратом вырвался довольно таки вперёд от своей эскадры. На наше появление, отреагировал выстрелами из бортовой артиллерии среднего калибра, первые выстрелы остались за нашей кормой, ведь артиллеристы ещё не работали по целям, которые бы шли со скоростью более 25 узлов. Рулевой старался, выписывая зигзаги и восьмёрки, на своё усмотрение, борт броненосца нарастал, понимая, что пришло время пуска мин, я хлопнул по руке рулевого, тот мгновенно сбросил скорость до 14 узлов, и сделал левый поворот.
  С шипением пошли самоходные мины, впервые на эсминце сделали одновременный пуск четырёх самоходных мин. Рулевой тут же прибавил в скорости, но не успели на какие-то пять секунд. Серия взрывов пришлась как рядом с эсминцем, так и по нему, взрыва четыре не меньше, эсминец стал терять ход. Первый взрыв хоть и был в нескольких метрах от борта эсминца, но как раз напротив мостика. Опять мне дико повезло, именно в этот момент капитан 2-го ранга Акулов, стоявший около меня, стал разворачиваться, чтобы посмотреть на итоги минной атаки, именно он поймал все осколки, предназначенные для нас двоих, фактически закрыв меня, сам того не ведая. Не слабо досталось и рулевому, тот стал заваливаться на бок, я тут же ухватился за штурвал, рассматривать то, что творилось вокруг меня, мне было некогда. Эсминец, снижая хода, продолжал уходить в сторону кораблей Руссийской эскадры. Позади, наконец, раздалось всего два подводных взрыва.
  - Ну, хоть два из четырёх, - про себя возрадовался я, - думаю что ему, этого будет достаточно.
  С задержкой примерно в полминуты прогремел ещё один подводный взрыв, но тут всё понятно, Юрьев, хоть одной самоходной миной, но попал, повезло парусному линейному кораблю, не повезло последнему броненосцу, утонуть вот так сразу не утонет, но и навряд ли сам, дойдёт до метрополии.
  По нам пока не стреляли, скорее всего, все осмысливали всё то, что только что произошло. На Ютландской эскадре, ещё буквально пять минут назад радовались, что им удалось-таки вырвать победу у Руссии, а тут только что на их глазах, победа мгновенно превратилась в поражение.
  На тот момент я не знал, что первые две самоходные мины, направленные именно лейтенантом Вальдом, попали в носовую часть броненосца, и именно они и взорвались, почти одновременный подрыв двух мин, напрочь оторвал нос корабля почти по самую фок-мачту. Было ли попадание второй парой самоходных мин, но без подрыва из-за технических неполадок, или же они прошли мимо, об этом история умалчивает. На тот момент броненосец хоть и имел не столь значительный ход всего лишь в 1,5-2 узла, но именно благодаря своему движению, но его борт стала поступать морская вода в столь значительных количествах и так быстро, что все на корабле это почувствовали по его крену, который стремительно нарастал. Артиллерийскую стрельбу он тут же прекратил.
  На тот момент я не знал, что после озвучивания мной, положений нашей минной атаки командир миноносца, принял единственно правильное решение. К управлению миноносца, на период минной атаки, встал старший офицер капитан-лейтенант Павловский. А капитан 2-го ранга барон Юрьев, сам встал к минным палубным аппаратам, ведь им и надо было сделать всего, два одиночных выстрела, и желательно попасть обоими. Подрыв был зафиксирован всего лишь один, под вторым броненосцем, где-то в районе кормовой части.
  Скорость эсминца уже упала до несерьёзных 8 узлов, когда на мостик буквально взлетел лейтенант Вальд, ему одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться в том, что я не ранен, а если и ранен, то несерьёзно. А вот остальные, кто здесь находился - командир отряда и рулевой убиты, он тут же скороговоркой стал докладывать.
  - Попадание в эсминец со стороны носового машинного отделения, из-за поступления воды, остановили его работу, в носовых котельных, срочно стравливают пар с котлов, их работа остановлена, удастся ли отстоять, носовое машинное отделение, от затопления, пока не ясно, там все кинулись заделывать пробоину в борту. Уничтожен первый сдвоенный минный палубный аппарат, прямое попадание, есть убитые и раненые, сколько пока уточняется. Ход эсминца до минимума, сбросил Кольцов, иначе пробоину им не заделать.
  На ближайшем, пароходофрегате прекрасно видели нашу убийственную минную атаку на броненосец, а так же то, что по эсминцу пришлась серия взрывов. Поэтому недолго думая, его командир, принял решение прикрыть нас своим корпусом, отдав приказ идти вперёд полным ходом, следом за ним двинулась вперёд, набирая скорость и морская канонерская лодка, которая располагалась левее него.
  Видимо и остальные корабли нашей Руссийской эскадра, приняли такие действия за команду, и постепенно так же двинулись на эскадру Ютланда. При этом артиллерийская стрельба не прекращалась.
  И ранее боевых кораблей Ютландской эскадры, было меньше, чем Руссийской эскадры, а тут ещё практически уничтожение ещё одного броненосца, флагмана эскадры, у которого на тот момент, уже значительно ушла под воду носовая часть, а вот кормовая, значительно поднялась, вести артиллерийский огонь он уже не мог. Было видно его уход под воду это дело недолгого времени, с него уже стали спускать спасательные средства.
  Позже уже от пленных, мы узнали, что это был броненосец "Danmark", имеющий размеры чуть более 82х15х6м, водоизмещение 4700 тонн, его экипаж составлял 530 человек. Точно такой же был и в нашем времени и так же в Дании, но вот появился он там значительно позже, лет на десять.
  По мере сближения эскадр стало сказываться преимущество скорострельности современных орудий, и их возможность стрелять как можно чаще. Соответственно и попадания участились. Многие капитаны кораблей Ютландской эскадры, понимая, что и это сражение проиграно, стали разворачивать свои корабли, для ухода от острова, но из-за многочисленных повреждений, делали это, не достаточно быстро, всё равно, продолжая огрызаться.
  Так как оставшийся без движения броненосец противника ещё мог стрелять, и он иногда открывал огонь из артиллерии, его просто и не затейливо стали обходить с двух сторон на значительном расстоянии.
  Я, и эти события не видел, мне их потом рассказали, рассказали и то, что бой продолжался ещё часа четыре, вернее преследование и уничтожение кораблей противника. Уйти удалось всего лишь четырём кораблям, которые ни имели повреждений корпуса и паровых машин, их по большему счёту прикрыл броненосный паровой фрегат, который не участвовал в сражении. Остальные корабли Ютландской эскадры были уничтожены, за исключением, конечно же, неподвижного броненосца, тот уде принял некоторое количество морской воды, но тонуть пока не собирался. Казалось ситуация тут возникла патовая, но тут командир миноносца "Быстрый" капитан 2-го ранга барон Юрьев, осмотревшись, поняв что по нему уже артиллерийский огонь не ведут, развернул миноносец, приказав перезаряжать минные палубные аппараты. В этот раз при минной атаке, в миноносец не было конкретных попаданий, но близкие были, от которых были значительные потери среди тех, кто находился на верхней палубе. Взбешённый столь значительными потерями, командир миноносца, решил, что если этот броненосец не сдастся, то он его просто и незатейливо потопит, самоходных мин у него для этого ещё хватало на борту миноносца.
  Подойдя к одному из кораблей своей эскадры, а именно к колёсному паровому фрегату, на носу которого было выведено его название "Рюрик" и который, контролировал броненосец противника, он вызвал его командира. Тот появился уже через минуту, в сопровождении группы офицеров, все с любопытством смотрели с борта парохода на миноносец, который рулевой подвёл почти под самый борт.
  Из уважения к старшему по возрасту, первым представился Юрьев, - командир миноносца "Быстрый" капитан 2-го ранга барон Юрьев Андрей Фёдорович, отдельный отряд Балтийского флота.
  - Командир фрегата "Рюрик", капитан 2-го ранга Баженов Александр Иванович, военно-морская база Ревель, - представился командир парового фрегата, - вы что-то хотели, Андрей Фёдорович?
  - Александр Иванович, не могли бы вы выделить для меня шлюпку с гребцами, - проговорил командир миноносца, - свою у нас уничтожили, хочу предъявить их кораблю, ультиматум (лат. ultimus "самый последний" - требование, связанное с ограничением времени, данного на его исполнение, а также с угрозой серьёзных последствий в случае его неисполнения), если они не спустят флаг и не сдадут его, то я его уничтожу, и при том, вместе со всем экипажем, до последнего человека.
  - Ну как вы его уничтожите, это понятно, - тут командир фрегата "Рюрик", кивнул в сторону кормы миноносца, где как раз заряжали самоходную мину из резерва, в сам минный палубный аппарат, - а вот ваше выражение, "до последнего человека", как это понимать?
  - Тут всё просто, - спокойно разъяснил, командир миноносца, - если будет минная атака, то после неё, миноносец заходит за корму, и я лично буду уничтожать всякого, кто попытается снять флаг, в то время как остальные, будут расстреливать всех, кто будет пытаться покинуть броненосец. Для этого у нас есть действенное средство. А что они могут, вы уже, наверное, знаете.
  Тут командир миноносца показал, на установленные по бортам пулемёты.
  Несколько молодых офицеров, стоящих около командира, даже побледнели.
  - Но это же бесчеловечно, - раздался выкрик, из окружения командира фрегата "Рюрик".
  - Ну почему же, - не согласился с этим, капитан 2-го ранга Юрьев, - я уважаю, право их выбора, захотят сдаться выживут, не захотят, умрут. Им выбирать. Всё в рамках закона войны, никто его нарушать не будет, пока реет флаг, стрелять можно и нужно. А выкрикнувшему, замечу, что не мы объявляли войну, а нам, при этом как раз и нарушив, эти самые законы войны, захватив наши корабли до её объявления.
  - Я вас понял, Андрей Фёдорович, - произнёс командира фрегата "Рюрик", - сейчас отдам необходимые распоряжения. И я полностью поддерживаю ваше мнение по данному вопросу, выбирать им.
  Через час на броненосце стали спускать флаг Ютландии, по всей видимости капитан-лейтенант Павловский, очень красноречиво, объяснил им последствия не сдачи в плен.
  Мне же, было не всех этих событий, как только я понял, что нам не угрожает обстрел, то сбросил скорость до 3 узлов, передал управление Вальду, а сам бросился в носовое машинное отделение, чтобы самому убедиться, что там справятся без меня. В носовом машинном, собрались практически все подчинённые Владимира Николаевича, сам он, тоже был там и руководил работами. Увидев меня в машинном, тут же подошёл и доложил, что при такой скорости, они должны временно заделать пробоину, в ближайшие полчаса, ещё за полчаса откачать всю поступившую воду.
  Успокоившись, что хоть здесь всё налаживается, вышел на палубу, ко мне тут де подскочил палубный, доложил, что к нам подходит малый пароход, закреплённый за нашим отрядом. Посмотрел в указанную сторону, к нам действительно на полной скорости шёл небольшой пароход, закреплённый за нами, уже на подходе там сбросили скорость, и уточнили, нужна ли нам помощь.
  Сказал, что сами справимся, тем не менее, они встали на наше сопровождение, пристроившись по правую раковину эсминца.
  Через полчаса хода, появился и сам порт Рённе, с набережной, каким я его и запомнил в момент атаки. Там же находился и наш броненосец "Павел Великий", стоявший с правым креном. С одного взгляда на него, было понятно, что ему хорошо досталось, по всей видимости, он вёл артиллерийский огонь до тех пор, пока у него не вышли из строя, обе башни.
  - Ремонт как минимум на полгода, а то и на год, - тут же подумалось мне, с болью смотря на некогда красивый и величавый корабль, считающийся одним из сильнейших в мире.
  Экипаж броненосца и сейчас работал в полную силу, стараясь разгрести те завалы, которые были на его борту.
  Пришвартовались прямо у набережной, там же стояло ещё несколько калек, которым досталось в этом сражении, и которых оттащили сюда, спасая от потопления, на них так же, шли лихорадочные работы по приданию им нормального вида и устранению возможных последствий морского боя.
  К моменту прихода в порт, выяснил, и наши потери по экипажу эсминца. В первую очередь, надо сказать, что у нас погиб командир отряда капитан 2-го ранга Акулов, что ранения получили мичманы граф Голицын и барон Оболенский. И если барон Оболенский, ещё "легко" отделался, то вот графу Голицыну, досталось по полной: сломанные рёбра и перелом ноги, многочисленные осколки, чего стоят. Лечиться ему как минимум полгода.
  Мой старший офицер лейтенант Вальд, на удивление не имел ни одного ранения, даже царапины, повезло, наверное, как в прочем и мне.
  Среди нижних чинов оказалось семь убитых и восемь раненых, из них тяжелораненых трое.
  В первую очередь после швартовки и установки трапа, послал несколько матросов узнавать, где есть врачи, куда девать раненых.
  Как оказалось не так далеко, на базе одного из больших пароходов, был организован госпиталь. Тут же распорядился выносить в первую очередь тяжелораненых и офицеров, и нести их туда, что и было сделано в несколько приёмов.
  Зверски хотелось, есть, уже хотел отдать распоряжение, чтобы что-то приготовили на скорую руку, как появился молодой мичман, посыльный, который сообщил, что командира отряда вызывает Командующий Балтийским флотом, прислали даже паровой катер. Сказал подождать одну минуту, чтобы привести себя в порядок, всё же на приём к Командующему флотом, благо в каюте всегда висел запасной комплект формы, как раз на такие случаи, а свой отдал юнге Егору на чистку.
  С близкого расстояния вид броненосца ещё более ужасал, а уже на его борту запах гари, так и витал вокруг, как на верхней палубе, так и в его внутренних помещениях.
  До адмиральских апартаментов, меня сопроводил всё тот же мичман, там хоть ждать не пришлось, меня приняли сразу.
  
  Глава 36
  
  Увидев меня, контр-адмирал Великий князь Дмитрий Сергеевич, только и спросил, - а где же капитан 2-го ранга Акулов?
  - Убит, ваше Императорское Высочество, - коротко ответил я.
  - Без чинов, Сергей Сергеевич, - тут же сказал Великий князь Дмитрий Сергеевич, - проходите сюда и рассказывайте всё по порядку.
  - Извините, Дмитрий Сергеевич, - сказал я, проходя и садясь в указанное кресло, - но написать бумагу по баталиям, за эти сутки ещё не успел.
  - Потом напишите, - махнул рукой Великий князь Дмитрий Сергеевич, - вы пока так расскажите, своими словами.
  Стал рассказывать, как отряд вышел навстречу эскадре противника, как чуть позже мы атаковали два больших транспорта в конце эскадры, как оба были потоплены, что с обоих спаслось не более двухсот человек. Потом терпеливо ждали, подбирая момент атаки, который как раз совпал с отходом парусного линейного корабля противника, имевшего сильные повреждения, и выходом вперёд броненосцев противника. Пояснил, что атака на линейный корабль, была как бы второстепенной, ведь по ней должен был стрелять миноносец и только одной самоходной миной. Как впрочем, и во второй броненосец, так же одной, а там кому повезёт, так как попадание и срабатывание мин всего лишь, как показала практика 50 %.
  Сам же эсминец, был изначально нацелен на флагманский броненосец, при этом заметил, что впервые, мы сделали залп самоходных мин, из всех четырёх минных палубных аппаратов одновременно. Попали, как мне доложили, только двумя первыми, которые выпустил лейтенант Вальд, и обе они сработали, оторвав носовую часть броненосца. Но тому и этого хватило.
  Миноносец, из пуска двух мин попал только одной в броненосец, именно под ним был зафиксирован подрыв, его последствия мне не известны.
  Именно в этот момент, в дверь салона постучали, после разрешения, зашёл штабной офицер в звании капитана 1-го ранга и доложил, - ваше Императорское Величество, есть хорошая новость, последний броненосец Ютландии спустил свой флаг, сдавшись нашим кораблям. Подробности уточняются.
  На тот момент мы пока ещё не знали, что это был броненосец "Peder Skram" довольно таки добротно сделанный корабль, имеющий размеры 69х15х6м, водоизмещением 3300 тонн, с экипажем на борту в 450 человек. В нашей действительности такой корабль так же был, во флоте Дании, но был построен значительно позже, лет на десять.
  На нём в результате атаки миноносца "Быстрый", была выведена из строя паровая машина. А вот воспользоваться своим парусным вооружением, чтобы дать ход он не мог, по причине значительных повреждений всех трёх своих мачт, а так же такелажа корабля, но эти обстоятельства были выяснены чуть позже.
  Эта новость привела командующего флота в возбуждение, он даже вскочил из своего кресла, ведь что получалось, можно прийти на главную базу в Кронштадт уже в составе двух броненосцев, а не одного, и тогда их повреждения, уже ни играют большой роли.
  Отпустив своего штабного офицера, он опять опустился в своё кресло, сказав, - я видел вашу минную атаку на броненосец, хоть и издалека и она мне очень понравилась. Нам нужно побольше таких кораблей.
  Тут что-то вспомнив, Великий князь Дмитрий Сергеевич, опять энергично встал из своего кресла, подошёл к своему рабочему столу, целенаправленно достал из недр стола папку, развязав её тесёмки, достал бумагу, удовлетворённо кивнул сам себе, схватил чернильное перо, что-то им добавил, дождался, пока написанное высохнет и с этой бумагой подошёл ко мне.
  - Сергей Сергеевич, я хочу первый поздравить вас с присвоением вам звания "капитан 2-го ранга", - произнёс Великий князь Дмитрий Сергеевич, пояснив, - этот указ, я должен, проставив дату вручить вам по окончании этой операции. Но, я в общем-то не знаю, когда она закончиться, да и это по большему счёту уже ни имеет значения, она ваша.
  На этом он протянул мне именной указ императора.
  Встав с кресла, и аккуратно взяв его, я прочитал, что мне за личные заслуги и воинскую доблесть и героизм, присвоено досрочно воинское звание "капитан 2-го ранга".
  В дальнейшем командующего интересовало состояние кораблей нашего отряда, доложил как по эсминцу, так и миноносцу на момент атаки, в каком состоянии сейчас находиться миноносец я сказать не брался. Но уже и так было видно, что они оба нуждаются в капитальном ремонте.
  Мне тут же было вменено в обязанность, сделать всё, чтобы корабли отряда дошли до границ империи, а ещё лучше до верфи моего деда. Тут же был написан приказ о нашем уходе на ремонт и выделении в наше распоряжение нескольких кораблей, в частности малого парохода уже и так закреплённого за нами, а так же шхуны, всё это, на период перехода по Балтийскому морю.
  Я же в свою очередь посоветовал Великому князю Дмитрию Сергеевичу переговорить с братом, императором, пусть он как бы невзначай, на каком-нибудь приёме, сделает намёк послам, что сейчас готовится грандиозная морская операция, по переброске войск для продолжения боевых действий, уже непосредственно на материковой территории Ютландии, дескать, "пора брать под контроль проливы". Ну и конечно же сделать намёк германцам, при продаже острова, что у нас в скором времени будут на продажу ещё несколько таких островов. На мою думку, после таких заявлений со стороны императора, конец войны наступит гораздо быстрее. А готовимся ли мы к таким действиям, или это только слова, пусть иностранные послы и сам Ютланд, додумываются сами.
  Сидевший с задумчивым видом, Великий князь Дмитрий Сергеевич, по всей видимости прорабатывал мысленно варианты, того что я ему сказал. В принципе время ещё позволяло провести и эту операцию, и если действовать по тому же принципу, как и на острове Борнхольм, тогда прибыль будет просто баснословной.
  Именно после этого, меня и отправили отдыхать, закруглив наш разговор. На эсминце первым делом приказал накрывать в кают-компании, мы так и не обедали ещё, а без меня офицеры не хотели садиться. Сам же пошёл приводить себя в порядок, опять переоделся в свою старую форму, к тому моменту её уже почистил Егор, ну и заодно сам поменял погоны на форме, благо в запасе были.
  Первым изменения заметил мой старший офицер, Вальд сразу же бросился поздравлять меня, говоря, что я уже давно его заслужил.
  Не успели сесть обедать, как в кают-компанию вошёл командир миноносца и его старший офицер, которые, в первую очередь поздравили меня, как сказал барон Юрьев, - наконец-то. А потом они составили нам компанию.
  Капитан-лейтенант Павловский, за этот, в общем-то, тяжёлый для всех день, поимел ранение в руку, и именно в правую, что доставляло ему неудобство, при приёме пищи.
  Командир миноносца, не только быстро поглощал всё то, что ему дали, но и при этом, не переставал говорить. Он рассказал всем о событиях, которые мы пропустили, после минной атаки на броненосец.
  Уже в конце обеда я сказал, что есть решение на наш переход в Санкт-Павелбург на ремонт кораблей, как только они будут готовы, в особенности наш эсминец, и загружен уголь. Ориентировочный выход отряда через два дня, тут конечно, больше всего, он будет зависеть от погоды.
  За это время довольно капитально заделали пробоину в борту, вся вода из машинного отделения была откачена, отделение приведено в полный порядок, хотя запускать его я не разрешил, хватит нам и одного отделения дойти.
  Была написана подробная бумага за действия отряда за прошедшие сутки и передана на броненосец.
  Трофейный броненосец так же был притащен в порт, на нём уже формировали экипаж для перегона в метрополию и последующего ремонта, а сейчас пытались заделать пробоину в районе машинного отделения и откачать воду. Так же, полным ходом, шёл ремонт всех трёх мачт корабля и его такелажа, ведь с помощью парусов, его и планировали перегнать в империю.
  Встретился с капитанами малого парохода и шхуны, которые будут идти в составе отряда, по крайней мере, до главной базы флота Кронштадта, согласовали позиции, кто за кем должен идти, скорость по самому слабому, малому пароходу.
  На день выхода погода была просто отличной.
  - Опять нам повезло, - привычно прокомментировал погоду, мой старший офицер лейтенант Вальд, на что стоящий рядом с мостиком боцман Седых, прикрыл рукой улыбку на лице, чтобы тот не заметил.
  Вахты как обычно разбили на три, ночь мы делили с Александром Ивановичем, а на день вставал боцман Седых, обзор хороший в случае чего успеют нас поднять, да и как правило, полночи поспать нам хватало, ну разве что днём, прилечь ненадолго. Весь остальной экипаж так же был разбит на вахты и помимо вахт, более никуда не привлекался.
  За время совместных приёмов пищи успел узнать, что мой старший офицер, хочет купить приличную квартиру, для своих родителей, я тут же пообещал напрячь клановых, на предмет поиска подходящей, как только доберёмся до верфи родителей. Сам же подумал, что для этого офицера, не жалко и своих немного добавить, чтобы стало возможным приобрести для него, небольшой особнячок, с участком земли, где-нибудь на окраине города. Тот до сих пор продолжал накапливать деньги, рачительно их расходуя.
  Делать заход в военно-морскую базу Мемеля я не планировал, не видя в этом особой нужды, а от неё, нам и оставалось всего сутки хода, до столицы. Так что, на вторые сутки, на горизонте показался остров, на котором располагалась главная база флота Кронштадт, тут мы разделились, шхуна и малый пароход направились именно туда, ну а мы, чуть увеличив ход 12 узлов, направились дальше в сторону Санкт-Павелбурга, на верфь деда, для ремонта. Тут всего то, оставалось пройти несколько часов, и мы на месте. На подходе наш отряд, конечно же, заметили и к тому моменту, когда мы начали швартоваться, на причале нас уже ждала солидная делегация. Во главе делегации был Волоцкий, рядом с ним барон Винк, капитан Майет, а так же все инженеры верфи. Ведь уже издалека было видно, что нашим кораблям хорошо досталось, притом всем было видно, что как эсминец, так и миноносец идут на одном машинном отделении каждый - из четырёх труб, дымили только по две на каждом. Да и очень ограниченное количество матросов, на верхних палубах кораблей, говорило бывшим военным, о многом.
  После установки трапа, я конечно же первым спустился на причал.
  Меня тут же, стали поздравлять с новым званием, больше всего радовался капитан Майет, который довольно потирал руки, он, скорее всего предполагал, что опять услышит, что-то новенькое о наших похождениях, и он конечно же не ошибся.
  Вскоре на причале стало шумно, все офицеры кораблей сошли на берег.
  Константин Константинович, тут же пригласил всех на яхту на перекус и кофе, заодно, там было белее удобно расспрашивать о том, где же нам так досталось, они ещё не знали, КАК досталось нашему противнику.
  Шедший рядом со мной Волоцкий, вопросительно посмотрел на меня, дальше держать интригу было нельзя, поэтому сказал просто, - остров Борнхольм, нами захвачен, подошедшая Ютландская эскадра разгромлена, ушло очень мало кораблей, один броненосец потопили, один захватили, потопили почти весь десант противника как то так. Сюда прибыли по приказу, для ремонта, думаю, к его концу, закончится и война.
  На что, Николай Николаевич, только удовлетворённо кивнул головой, главное, он уже знал.
  На яхте устроились на самом верху, на открытой площадке, там уже стояли столики и удобные плетёные кресла.
  Рассказывать о том, что было, за прошедшее время, взялся, конечно же, капитан 2-го ранга барон Юрьев, при этом успевая ещё пить кофе, которое нам подали, и есть ароматные свежеиспечённые булочки. Его рассказ затянулся на добрые полчаса.
  Старший офицер лейтенант Вальд, уже вполне освоился в новой для себя роли, и уже не комплексовал, так как раньше, даже иногда дополнял рассказ Юрьева подробностями, которые тот не знал, при этом, так же успевал пить кофе, и есть булочки.
  Я же хотел, побыстрее вечера и желание у меня было самое простое, полежать в горячей ванне, а потом просто посмотреть имеющуюся прессу, лёжа в кровати, ну или просмотреть технические зарубежные журналы, которые периодично присылал мне библиотекарь деда, именно сюда на яхту, с какой либо оказией.
  Уже в конце повествования добавил, что на завтра у нас намечается торжественный ужин, по случаю присвоения мне родному звания капитан 2-го ранга. На что оживились все сидящие, как я уже понял давно, в отряде собрались офицеры, которые ну очень любили, хорошо поесть и продегустировать с пяток бутылок вина.
  На моё заявление, капитан Майет, лишь кивнул головой, а денег я ему выделю завтра с утра, его боцман всё успеет закупить, а кок приготовить, ведь не впервой, проводить такие мероприятия.
  Кстати уточнил у барона Винка, свободен ли сухой док на верфи или нет. Оказалось занят, но где-то, через две недели, его освободят, на стоящем там корабле уже ремонт как таковой близится к концу и его уже начали готовить к спуску на воду.
  Я тут же сказал, что следующим, возможно, будет и мой эсминец, если инженеры верфи, не придумают, как заделать его повреждение, не загоняя корабль в сухой док.
  Уже позднее вечером, когда я находился в кровати на яхте, подумал, - а куда я спешу? Война так и так кончится, а у меня есть цель - на следующий месяц, я должен быть на день рождении, моей Натали и я там буду, значит надо сделать так, чтобы на этом ремонте мы застряли как минимум на несколько месяцев. И к тому же, мне там нужны будут и барон Юрьев и Павловский, да Вальд, пуст будет под рукой. Всё решено - затягиваем ремонт, хотя для виду будем бегать кричать и топтать ногами, требуя убыстрить ремонт, чтобы ни у кого не было сомнений, а с нужными людьми переговорю уже завтра.
  С раннего утра, мне на глаза попался боцман Седых, который, как и я имел привычку, хоть и ложиться спать последним, но вставал он, тем не менее, одним из первых.
  Подозвал к себе Куприяна Семёновича, пояснил ему задачу на ближайшие несколько месяцев, сказал, что об этом будут в курсе, тут не стесняясь, перечислил всех начиная от деда, и кончая нашим старшим офицером, но тем не менее для всех у нас во время ремонта бурная деятельность, но бестолковая, то не то принесли, то что-то опять не донесли, то не помнят, куда положили ну и так далее. На что тот понимающе усмехнувшись, сказал, что сделает, - устали матросики на войне, пусть немного отдохнут, бывает, тем более все говорят, об окончании войны.
  Забрал из своего сейфа наличку для Майета, вечером же будем отмечать мой повышение, перед завтраком отдал, пусть уже посылает своего боцмана с подручными за покупками.
  После завтрака, пригласил к себе в каюту командира и старшего офицера миноносца, а так же Вальда, сказал, что наша основная задача сейчас тянуть время с ремонтом, всё равно до окончания ремонта она закончиться, а нам всем необходимо быть во дворце императора 17 августа. На что понимающе кивнули головой, как Юрьев, так и Павловский, а вот Вальд непонимающе выкатил глаза, даже для убедительности тряхнув головой.
  - Александр Иванович, - тут же остановил я его вопрос, - с вами я переговорю чуть позже, и вы всё поймёте. Но, тем не менее, все офицеры, во время ремонта, должны проявлять кипучую деятельность, чтобы всем она была видна.
  На что опять получил понимающие кивки головой.
  Кроме того, я разрешил посещение столицы всем офицерам, но по очереди, сообщив, что для этого у нас уже есть транспорт. Уже рано утром, около причала был Тимофей, и закреплённый за мной транспорт. Это сообщение очень порадовало всех офицеров.
  Оставив в своей каюте, своего старшего офицера и дождавшись, когда все выйдут. Я сказал Александру Ивановичу, что сейчас дам почитать ему один документ, касающийся лично меня, но из-за того, что там фигурирует одно из имён императорской фамилии, он лейтенант Вальд, должен дать слово, что до 17 августа, содержание этого документа он не будет разглашать, а вот после может.
  Немного подумав, тот всё же дал слово, я же достал из своего сейфа бумагу на моё венчание, протянул её для чтения, своему старшему офицеру. По мере чтения у того глаза вылезали из орбит, ведь по этой бумаге, я был обвенчан с самой младшей дочерью императора, княжной Натальей Николаевной, и подписи свидетелей ему были хорошо знакомы.
  - 17 августа, во дворце императора, я объявлю об этом, а нас тута пригласят обязательно, - сказал я, - тогда это, перестанет быть тайной. Но до этого, мы все, должны быть в столице в это время. Мы и так на этой войне сделали невозможное, так что имеем право немного отдохнуть, пока идёт ремонт, а он здесь будет, на два месяца это точно.
  Тут я посмотрел на Александра Иванович, и продолжил, - каждому из нас надо решать своим проблемы и именно сейчас. Мне с родителями моей жены, вам с покупкой жилья для родителей, я уже молчу, про того же барона Юрьева, или Павловского, последний, скорее всего, захочет так же решить вопрос с жильём, именно здесь, пока у него так же есть большая сумма. На службе, жизнь не заканчивается, тут надо наоборот, успеть сделать для себя тылы и сколотить капитал, но законно. Я на все эти вопросы, смотрю именно так, и ни как иначе.
  - Да я согласен, - смущённо заявил лейтенант Вальд, - я и так за последние месяцы, благодаря вам, Сергей Сергеевич, сделал значительный рывок по службе, и награды, и звание, и должность, всё появилось.
  - Вот так держи и дальше, - ответил я.
  Но дальше этой фразы, разговор не пошёл, постучали в двери, потом в неё просунулась голова, моего денщика юнги Егора, который тут же затараторил, - Сергей Сергеевич, там глава клана князь Сергей Алексеевич, приехал, хочет вас видеть.
  Это хорошо вот и дед нарисовался, как раз вовремя.
  Поэтому ещё раз, уточнив у Александра Ивановича, всё ли он понял, отпустил его, а сам направился в сторону яхты, именно около неё на причале, стояла карета деда.
  Там помимо деда, были все его компаньоны, по верфи, только что приехавший Невинский, а так же Волоцкий и барон Винк, ну и капитан Майет, само собой.
  Дед в первую очередь облапил меня, поздравляя с присвоением мне очередного звания.
  - Этак ты и меня обгонишь, за десять лет службы, - проговорил он, усаживаясь обратно в кресло.
  - Стараемся, - согласился я.
  - И как они так решились, быстро присвоить тебе званиё? - полюбопытствовал дед.
  Рассказал, как всё было, при этом добавив, что оно, мне так и так было положено, после награждения, которое ещё будет за наши успехи.
  Дед же сказал, что на мой счёт переведено 160 тысяч рублей золотом, в качестве премии за "успешно проведённую операцию" в порту. Всё получилось просто идеально, куча документов с нашей стороны и наличие свидетелей, да ещё каких. Кстати капитана жандармерии, нашли утром повешенным, как же по этому поводу бесился их шеф, были уволено значительное количество тех, кто к этому был причастен, в том числе и начальник тюрьмы, всех лишили званий и всевозможных пособий и выслуг, просто выставив на улицу. Вот там-то до последних, наконец, дошло, что случился в их некогда спокойной жизни, переломный момент и не в лучшую сторону.
  Вот тогда и наехал дед на клан, к которому принадлежал жандармский капитан, там по видимому знали о делах последнего, попытались юлить и затянуть время. Но вот в верхах, никто не захотел платить ту сумму, которую выставил дед, ведь к сумме своих потерь, он добавил справедливую сумму за наезд на верфь и компенсацию, за так сказать "моральный ущерб" клану. Так что пришлось платить провинившемуся клану, всю сумму до последнего рубля, не доводя дело до суда, ведь после него им ещё хуже будет. Вот с этих денег, мне и перепала кругленькая сумма.
  - Обращайтесь если что, - проговорил я, - у меня таких идей ещё много есть.
  На что все сидящие в салоне только посмеялись, клан Вяземских на этом поднялся весьма прилично, уж по более миллиона рублей точно, а деньги они всегда нужны особенно для расширения многочисленных предприятий, заводов, фабрик и фирм.
  Видя хорошее настроение деда, решил, что самое время для разговора, как раз здесь собрались все нужные люди клана.
  - Дед, - начал я, - мне нужна твоя помощь в двух делах.
  Увидев заинтересованный взгляд деда, продолжил, - ну, во-первых, ремонт кораблей отряда должен закончится, ровно через два месяца и нее раньше. Причём, как эсминца, так и миноносца.
  Увидел удивлённые взгляды компаньонов деда и капитана Майета, пояснил, - дед мне надо, чтобы я и мои люди, были здесь весь август. Сама война кончится в ближайшие недели, мы так и так на неё не успеем больше. А почему август так важен для меня, сами поймёте в его конце, пока объяснить не могу, в силу складывающихся обстоятельств.
  - Ну, допустим, - согласился дед, - а во-вторых?
  - А вот это самое простое, на мой взгляд, - тут я улыбнулся и продолжил, - мне надо, чтобы ты помог найти небольшой особнячок, желательно с участком земли, в хорошем месте, и там не нужен никакой ремонт.
  Дед уже собирался что-то сказать, как я продолжил, - это не для меня, а для моего старшего офицера лейтенанта Вальда.
  - Да вы, Сергей Сергеевич, хоть знаете, с каких сумм они стартуют? - тут же уточнил у меня барон Винк.
  - Сто, сто пятьдесят тысяч, - произнёс я.
  - В общем-то да, - согласился барон Винк, - но вот откуда, у Вальда такие деньги?
  - У него всего сорок тысяч, ну может чуть больше, - ответил спокойно я, - остальные деньги за него доложу я, но последнему об этом знать не обязательно.
  - Ты хочешь заплатить за него? - не поверил дед, и правильно сделал.
  - Я бы сказал по-другому, - ответил я, чуть подумав, добавил, - я произведу долгосрочные инвестиции, в Вальда Александра Ивановича, из расчёта получения прибыли, скажем, в миллион, но чуть позже.
  - Это как так, - не понял Михаил Генрихович Невинский, да там, не понял никто из сидящих.
  - Да вы всё равно не поймёте, - махнул рукой я, - лучше потом посмотрите, что из этого получилось. Хотя если хотите, можно заключить пари, к примеру, на сто тысяч.
  - Э нет, - тут же высказался Волоцкий, - с тобой нельзя заключать пари, ты всегда выигрываешь.
  - А жаль, - со вздохом проговорил я, - тогда бы получилось вместо 100 % прибыли, получилось бы 110 %. Ну так как дед, можно такое сделать?
  - Ну а чёж нельзя, - проговорил дед, - можно, тут какая разница, кто платит, лишь бы заплатили сполна, а как это провернуть это уже другой вопрос. С тебя один чек, с Вальда деньги наличкой или чеком, в итоге ему купчая, оформленная по всем правилам, а какая там сумма стоит, это уже другое дело. Есть у меня для таких дел человечек, он всё и устроит.
  На том наш разговор и закончился.
  
  Глава 37
  
  На ужине отметили так сказать присвоение мне звания "капитан 2-го ранга", все остались довольные посиделками.
  Уже на следующий день, стал понемногу отпускать в столице офицеров, первым отправили капитан-лейтенанта Павловского и Зарубина с миноносца и Вальда и Кольцова с нашего экипажа. Притом рано утром, сразу же после завтрака. Дал денег Тимофею, чтобы купил свежих газет, как наших, так и зарубежных, всех каких найдёт. Надо же почитать, что в мире твориться, за и заодно, что пишут в зарубежной прессе про нашу войну.
  А все остальные офицеры предались ничего неделанью.
  Тут меня и поймал за чашечкой кофе капитан Майет, вертя в руках бумагу, которую и протянул мне, оказывается, он захотел съездить в отпуск на родину, куда-то в Подмосковье, в имение родителей, дал ему два месяца с завтрашнего дня, и заодно выписал чек, чтобы не ехал без денег. За него оставался боцман, который так же находился здесь, чтобы не забыть выписал так же чек, на банк отца с всеми положенными денежными выплатами, экипажу яхты за два месяца, при этом так же разрешил отпустить часть экипажа в оплачиваемые отпуска, оставив необходимый минимум, для отпускников, сказал дам деньги наличкой уже сейчас, благо на эсминце в сейфе лежали.
  Ох, как забегали на яхте, к вечеру половина экипажа яхты уже уехала, как впрочем, и сам капитан Майет, ну а чего тянуть время, переночевать можно и в особняке деда, в гостевых комнатах, решить все вопросы, в столице и ехать дальше. То, что война закончиться в ближайшее время, не вызывало сомнений, ни у кого, а значит, больше ничего интересного, за эти месяца произойти не может.
  Уже вечером, после ужина, когда мы с бароном Юрьевым пили кофе на верхней открытой площадке яхты, тот с хитринкой сказал мне, что передал для своей невесты, записку, что они находятся здесь на верфи, опять в ремонте. Её должен завести в особняк Гагариных, Пётр Саввич, которого там знали.
  - Сергей Сергеевич, - поинтересовался у меня, барон Юрьев, - а куда это уехал Константин Константинович, забрав сразу же половину экипажа яхты?
  - Да в отпуске они все, - не поняв, куда клонит барон, ответил я, тот, скорее всего, знал об отпусках.
  - А не уступите ли вы Сергей Сергеевич, мне каюту для дам, - проговорил с хитринкой, барон Юрьев, - уж больно моя невеста, как писала, плохо себя чувствует, иногда ей хочется прилечь.
  - Да без проблем, - ответил я барону, понимая, куда он клонит, - она в вашем полном распоряжении, заодно и я Натали, покажу новые украшения.
  - А на завтра, можно снова отправить наших офицеров в столицу, пусть отдыхают, - понимающе с улыбкой продолжил я, - даже на сутки, мы тут и без них справимся, не правда ли, Андрей Фёдорович.
  - Хоть и тяжело будет, но мы постараемся, - согласился со мной, довольно потирая руки, барон Юрьев.
  После чего мы с ним заразительно засмеялись.
  К 21 вечера приехали наши офицеры, все довольные поездкой в столицу. Особенно остался доволен лейтенант Вальд, его родители были просто счастливы тем, как продвигаются дела у их сына, ведь тот имел не только награды, но и звание получил досрочно и должность, даже повыше звания, а это тянуло и увеличенное денежное довольствие офицера.
  К тому же он обрадовал своих родителей, что уже ищет для них, собственное комфортное жильё, деньги на которое, у него имеются.
  Конечно же, все ещё больше обрадовались, что им предоставлено право, на сутки опять побывать в столице, это же и касалось судового врача миноносца Романовского.
  Не знаю, что там писал баронессе Гагариной барон Юрьев, но карета с девушками, на дверце которой был герб клана Гагариных, въехала на территорию верфи уже в 11 часов.
  К тому моменту на кораблях, шёл вялотекущий ремонт, где работали только по одной бригаде, на тот момент все самоходные мины были сняты с кораблей и увезены на склад, так же демонтированы и повреждённые орудия, на кораблях. Силами экипажа миноносца, демонтированы и сами минные палубные сдвоенные аппараты, как один, так и второй, их так же увезли. Пока в основном занимались ремонтом пробоины на миноносце.
  Я же, с самого утра вместе с бароном Юрьевым, прошёлся до въезда в верфь, где лично предупредил охрану, что возможно к моему офицеру, барону Юрьеву, приедет его невеста, чтобы их не задерживали на входе. На что начальник смены, бывший военный, вахмистр, только и ответил, что всё понял и вообще дальше передаст по смене моё указание.
  Мы же с бароном Юрьевым, не сговариваясь, ещё с 10 утра находились на причале, оттуда наблюдая за ремонтом кораблей, ведя неспешную беседу ни о чём.
  Карета подъехала прямо к нам, естественно барон Юрьев помог выйти сначала баронессе Гагариной, а потом и её подруге княжне Долгорукой.
  Натали, сразу же заметила, на мне новые погоны, а так же то, что меня наградили, но и вместе с тем, то, что наши корабли побывали в морском сражении и на них сейчас, идёт ремонт. Поэтому она, в первую очередь, пробежалась по мне взглядом, всё ли со мной в порядке.
  Барон Юрьев сказал, чтобы карету перегнали в тень, и махнул своему боцману, чтобы тех напоили, а сам предложил руку своей невесте, при этом сделал предложение, переместится в салон яхты, не на жаре же стоять. На что получил благосклонный кивок от своей Мари.
  Я же предложил руку своей жене, на что Натали согласилась, тут же вцепившись в меня, уже идя к яхте, она спросила, - надеюсь, милый, тебя в этот раз не зацепили?
  - Я же обещал воздержаться, от этого, - с серьёзным выражением лица, сообщил Натали, - и вообще, сегодня у нас много свободного времени и свободы.
  На удивлённо вскинутые на меня глаза жены, ответил, - капитан яхты в отпуске, как и половина экипажа. Все офицеры отряда сегодня укатили в столицу по своим делам, боцману на яхте и остаткам экипажа, до нас, нет никакого дела.
  Я ещё с утра дал указание боцману, что нас всё время будет обслуживать на яхте, мой денщик юнга Егор, девушки их экипажа яхты, укатили ещё вчера, получив причитающиеся им к отпуску деньги.
  Егор, который в это время был на борту яхты и сам догадался, что нам понадобиться и умчался на камбуз к коку, за потребным.
  Мы вчетвером расположились специально в салоне яхты, когда Егор принёс поднос с кофе и свежеиспечёнными сдобными булочками, я попросил его закрыть шторки на той стороне, которая выходила на причал, а на противоположенной стороне, открыть открывающиеся оконные рамы, что тот и сделал.
  - Я забираю свою супругу на показ драгоценностей, - произнёс я будущей чете Юрьевых, - мы скоро будем.
  После чего повёл Натали в свою каюту, по пути махнув рукой, чтобы за нами следовал и юнга Егор.
  Как только мы спустились по лестнице, оставил Егора там с указанием никого в коридор не пускать, как из экипажа, так и посторонних, за исключением, барона Юрьева и баронессы Гагариной, после чего завёл Натали в свою каюту, где, не выдержав, тут же прижал её к себе, обнимая и целуя. Та тут же ответила на мой призыв, точно так же прижавшись ко мне. Время для нас замедлилось, а может быть и остановилось, мне же везёт, осознанно я посмотрел на часы, лишь через некоторое время, оно показывало, что мы с Натали потерялись во времени, где-то минут на сорок - сорок пять.
  - Натали нам пора, - проговорил я в ушко своей любимой, которая и сейчас прижалась ко мне всем телом.
  - Какое же счастье короткое, - только и произнесла Натали.
  - Вот, с 17-го числа, всё наверстаем, - проговорил я, вставая и подавая руку жене.
  Та, со вздохом дала себя поднять, и мы принялись одеваться, я помогал, в этом нелёгком деле Натали, та подсказывала, что мне делать, хорошо, что на зеркалах, я не экономил, их тут было несколько, и все большие и в них хорошо всё видно.
  Только убедившись, что с нами всё в порядке, и покрутившись перед зеркалом и убедившись, что нет изъянов, мы вышли в коридор.
  Егор находился там же, где я его оставил, и со всей бдительностью выполнял те обязанности, которые я на него возложил.
  Поднялись в салон, первая новость, там пары Юрьев - Гагарина не было. Ну, ничего, мы не гордые, подождём.
  Так как мы сели на диван, то Натали тут же опять прижалась ко мне и попросила рассказать, что-нибудь интересное.
  Сказал, что расскажу о встрече с её мама́, рассказал, чем вызвал задорный и весёлый смех Натали.
  - Значит я самая тихая и покладистая, по характеру девушка, - проговорив эти слова, Натали стала смеяться по новой.
  Я же добавил, чтобы императрица не увидела моей улыбки, пришлось даже поклониться. А вот на ту же, баронессу Сабурову, именно в этот момент напал усиленный кашель, что той даже пришлось закрывать рукой рот. Она ещё кажется, извинялась.
  Натали просто весело смеялась, ну ещё бы, она прекрасно поняла, почему баронессу Сабурову, пробило на кашель.
  Где-то минут через десять появились и барон Юрьев с баронессой Гагариной. Судя по довольным лицам обоих, и у них всё сладилось. За столом вместе мы поседели ещё минут десять, как раз решили вопрос на кого делать пригласительные листы на совершеннолетие княжны Долгорукой Наталии Николаевны, после того, девушки заспешили в столицу, мы их проводили до кареты, которая опять подкатила к нам. Я же ни видел никого вокруг, до последнего смотря, на мою Натали, даже когда она села в карету, та напоследок улыбнулась в ответ и махнула рукой.
  Карета тронувшись, тут же набрала скорость, направившись в сторону выезда с верфи.
  Не сговариваясь, мы с бароном Юрьевым, разбрелись по своим каютам, заново проживать те моменты, которые у нас были.
  Я же, как только поднялся на яхту, то выдал своему денщику 100 рублей, его попытки, что-то сказать, присёк сразу, сказав, что только десять рублей ему премия за старание, а вот 90 рублей, это как раз, за сохранение тайны семьи Вяземских, надо же и тайны хоть чем-то подкреплять.
  На что Егор, тут де побожился, что от него никто, ничего, никогда не услышит, про этот день. Ведь для него это были деньги за два месяца содержания, или грубо говоря, получка юнги при мне, ведь он официально входил в списки экипажа эсминца.
  На следующий день, после приезда офицеров, у город пришлось ехать уже мне и опять лейтенанту Вальду. На Верфи появился поверенный в делах моего деда, как он сам представился личный дворянин Сергеев Сергей Иванович, именно он, в клане занимался вопросами покупок и продаж особняков, доходных домов, просто домов и квартир. Найдя меня, он сказал, что есть очень хороший вариант особняка, не совсем уж на окраине, а в довольно таки приличном районе столицы, полностью меблированный и готовый для проживания, с небольшим участком земли, на котором имелся свой сад, к тому же ограждённый крепким каменным забором. Ранее он принадлежал, крепко стоящему на ногах купцу, который имел несколько суконных фабрик, но того, по пьяному делу убили, а его вдова, решила продать дом с участком, ведь у неё в ведении был ещё многоквартирный доходный дом, в три этажа, где она вполне могла проживать в одной из квартир сама. А вот на содержание дома и участка у неё уходило много денег.
  Первоначально всё было выставлено за сто пятьдесят тысяч, но поторговавшись, удалось сбить целых шесть тысяч, купчихи срочно нудны были деньги, для каких-то своих целей.
  По уверениям Сергея Ивановича, дом построен из кирпича, имеет полуподвал, на весь дом и два жилых этажа, крыша в отличном состоянии. Дом рассчитан на проживание большой семьи со средним достатком. Имеет в наличии все подсобные помещения, а так же небольшой деревянный сруб, в котором возможно проживание прислуги, есть так же отдельно стоящая своя добротная баня, и крепкий полу кирпичный сарай, для подсобного хозяйства, ну или для других целей.
  Доверяя деду и понимая, что это для моего подчинённого хороший выбор, выписал тут же чек, на банк моего отца проставив сумму сто тысяч и отдал его Сергееву, после чего был вызван Вальд.
  Ему я просто предложил съездить и посмотреть этот вариант, а чтобы не тянуть время прихватить, заодно и деньги, с охраной разумеется, из двух вооружённых унтер-офицеров, если этот вариант подойдёт, то сегодня же и оформить все бумаги, на покупку, чтобы не терять время, если же будет не хватать, то я выпишу чек. А Александр Иванович, отдаст их в течении нескольких лет, всё равно нам с ним вместе служить, ну или раньше, с денег первого приза, который ещё будет, при следующих военных действиях в которых мы будем участвовать.
  Александр Иванович, сразу же согласился, ведь он ничего не терял, пока не осмотрел всё на месте, да и вам факт наличия отдельного жилья с приличным куском земли, ему очень и очень нравился.
  Поэтому мы уже через практически полтора часа осматривали как сам дом так и остальные постройки.
  Я уже видел, что сам Вальд уже готов к сделке, даже после поверхностного осмотра. Там действительно нечего было смотреть, всё добротное, хорошей постройки, с мебелью, хоть сейчас вселяйся и живи. По достатку значительно выше чем, ранее могли себе позволить, как сам Вальд, так и его родители.
  В общем, решили оформлять, Оформление заняло время до конца дня, но тем не менее, в конце дня все остались довольны, купчиха, что ей на счёт упала крупная сумма денег, лейтенант Вальд, что наконец-то смог решить жилищный вопрос для родителей , ну и для себя впоследствии, ведь всё было оформлено на него.
  Так как у Вальда на руках, к вечеру оказались все документы на покупку, то я завёс его к дому, где пока ещё, снимали жильё его родители, дав ему три дня на утряску всех вопросов с переездом, сам отправился на верфь, как раз поспел на ужин.
  Далее в течении нескольких дней ничего не происходило, шёл вяло текущий ремонт кораблей.
  О награждении, за последнюю операцию у острова Борнхольм, пока не было ничего слышно, ну тут всё понятно, там принимали участие не мы одни, а слишком много кораблей, поэтому время для награждения несколько отложили, скорее всего, на послевоенный период.
  Сейчас основное внимание в изданиях газет было уделено тому факту, что наконец в главную базу флота в Кронштадт, триумфально прибыл брат императора, контр-адмирал, Великий князь Дмитрий Сергеевич, командующий Балтийским флотом. Почему именно триумфально, спросит уважаемый читатель, отвечу, потому, что прибыл в составе эскадры, где было уже два броненосца. К тому моменту, броненосец "Павел Великий", уже привели в косметическое, хорошее внешнее состояние, да и трофейный броненосец, так же, заделав его пробоину, и откачав воду. Правда последний, пришёл до базы флота только под парусами и медленно, но кого это уже волновало. Ведь теперь ни у кого не было сомнений в победе в этой войне именно Руссийской империи, а не Ютландского королевства, да и проиграло последнее вчистую, несмотря на первоначальное превосходство в тяжёлых паровых кораблях.
  Ещё незаметнее, днём позже, прошла продажа острова Борнхольм, Германской империи, о чём впрочем, было написано в газетах. Вот за какую сумму германцы купили остров, осталось интригой, никто точной суммы не знал. Те, сразу же, подогнали к своей собственности, целую эскадру. И очень быстро наши на эти земли, переселенцев из Фатерланда, в основном молодые семьи, которым были предоставлены пустующие дома поселений и городков. Этих переселенцев завозили туда сразу же кораблями и компактными общинами.
  Так что союзу Балтийских государств, а именно триумвирату Германская империя, Скандинавское королевство и Ютландское королевство пришёл конец. К тому же между Ютландским королевством и Скандинавским королевством, произошёл "досадный инцидент", как раз в проливе, который разделяет эти две страны, охранные корабли Ютландского королевства в ночное время попытались перехватить корабль, который шёл с потушенными огнями. В результате этой попытки, да ещё и со стрельбой, последний, а именно шедший корабль, под флагом Скандинавского королевства, был потоплен, а почему без соответствующих огней, так как раз вечером они вышли из строя. В результате потопления последнего погибли почти два десятка человек с него. Что так же, не додало в отношениях между этими странами, тёплых отношений.
  Оставшись одна и без поддержки, с почти разгромленным флотом, к тому же узнав, что империя готовит по сообщениям Императора Николая II армию вторжения, Ютландия, уже через неделю, вынуждена была прекратить войну, и согласится на мирные условия руссийской империи, с соответствующими компенсационными выплатами и возвратом задержанных кораблей.
  Обо всех этих событиях, я узнавал из столичных газет, читал которые, сидя на открытой площадке яхты, за столиком, на котором дымилось ароматное кофе и стояла вазочка с свежей выпечкой.
  Рядом со мной сидели барон Юрьев, Павловский и Вальд.
  Последний, так и лучился довольством и кипящей энергией, ну ещё бы. Он не только на следующий день утром, привёз родителей посмотреть на свою покупку, но и к обеду, когда всё было досконально осмотрено, все решили, что вполне можно и переезжать уже сегодня, а чего время тянуть. Купчиха не захотела ничего забирать из мебели, чтобы ей ничего не напоминало о погибшем муже. Так что уже к вечеру, всё было перевезено за несколько ходок, нанятой по такому случаю лошадью с телегой, хозяин которой, чтобы заработать ещё больше, предложил в качестве грузчиков, трёх своих довольно рослых сыновей. Как я понял из увлекшегося рассказом, о переезде Вальда, что его семья занимала в доходном доме, квартиру из трёх комнат, приспособив под ещё одну жилую, небольшой чулан. Ведь всего у его родителей было пятеро детей, где он был самым старшим, помимо его было ещё две сестры и два брата. А теперь у каждого взрослого в семье, своя персональная комната. Так что, вся семья единогласно, решила выделить и комнату для самого старшего сына и брата - ему Александру, притом ему выделят ту, которую, он сам захочет. Так сказать право первому выбирать. А ему как раз понравилась комната, в которой, по всей видимости, был кабинет купца, вот её он и выбрал, с чем все и согласились. Кабинет у купца действительно был шикарный, я его видел когда с Вальдом осматривал дом, располагался он на первом этаже, занимая большое помещение, где хватило места как для шкафов, так и большого письменного стола, нескольких кресел со столиком, а так же добротного дивана. Кресла и диван, конечно же были обшиты кожей. Кроме кабинета, это помещение выполняло так же функции и библиотеки, все стены которого были переделаны в книжные шкафы, уставленные книгами, на различные тематики. Скорее всего, эта библиотека досталась купцу, от какой-то, разорившейся семьи дворян. Кстати купец, который числился богатым по меркам столицы, как оказалось, после его смерти, не оставил ни какого богатства, кроме нескольких суконных фабрик, двух доходных домов, а так же незначительного счёта в банке, хотя судя по всему, дела у него шли хорошо.
  Как я уже знал, Павловский так же решил вложить свои деньги в покупку недвижимости, тоже пока для своих родителей, но там ему обещал помочь его командир, капитан 2-го ранга барон Юрьев.
  Сам же Юрьев сказал, что уже не может дождаться зимы, чтобы сыграть свадьбу и венчание, с размахом. Их родители, объединившись, уже ищут особнячок для них, естественно как можно ближе к центру, делая, таким образом, совместный подарок для своих чад.
  Я же просто подтвердил то, что строить себе жильё буду сам, по своему проекту, а пока оно мне не нужно за ненадобностью.
  На вопрос, барона Юрьева, - а куда же ты приведёшь жену?
  Ответил, что у меня есть яхта, пока этого вполне достаточно, а уже в середине зимы, меня куда-то отправят к новому месту службы, и толку-то мне жильё в столице? Вот после обязательной отработки посмотрю, что можно сделать, и вообще, я ещё не решил, стоит ли оставаться в столице или же обосноваться в другом месте.
  На удивлённые взгляды собеседников, ответил, - если мне будет нужно, то я смогу построить и город, под себя, и под свои нужды, и на своей земле. А столица меня не очень прельщает, как место жительства, уж слишком много здесь условностей, которые я не хочу соблюдать.
  
  Глава 38
  
  Наконец-то пришло официальное сообщение - конец войне. Наконец эта бессмысленная и никчёмная война закончилась, по случаю чего, давался торжественный вечер во дворце императора, на котором в основном, будут чествовать героев этой войны, а именно офицеров флота. На это торжественное мероприятие, мы так же были приглашены, причём все морские офицеры отряда, об этом нас известили официальной бумагой, где даже указали всех поимённо. А собственно кроме наших механиков, там всего было наших четыре фамилии, вся остальная молодёжь, выбыла по ранениям, хотя я думаю, что уже за то, что они были на наших кораблях, уж им-то перепадёт на грудь. Честно говоря, меня такое мероприятие не радовало, и видя как я стал крутить саму присланную бумагу, о чём-то думая, в первую очередь пропало радостное выражение на лице барона Юрьева, а следом за ним посерьёзнел и Павловский, ну а до молодого Вальда, конечно же, дошло в последнюю очередь, что здесь, что-то не так.
  Первым не выдержал Юрьев, который поинтересовался, - ну и что опять не так?
  - Всё, - тут же ответил я, - уж лучше бы кто-то, прибыл сюда, как это и было раньше, на месте вручил, всё, что они там приготовили для нас. А за этими торжествами, я не вижу ничего хорошего. Так что, наверное, как только там закончиться вручение, чего они там нам приготовили, то я сразу же ухожу. А вы можете оставаться, и вам даже нужно остаться, заодно и посмотрите, что будет после награждения. Кстати прогнозирую, что нас поставят дальше середины строя, если не в конец, той очереди, которую выстроят для награждения.
  Мои слова, заставили задуматься сидящих офицеров.
  Это торжество было запланировано на воскресенье, на его подготовку у нас есть ещё три дня, а тут ещё дед подсуетился, мы буквально встали из-за стола, как мне сообщили, что по мою душу прибыли портной со своими подручными, которых набралось почти десяток человек, и сапожник с тремя своими подмастерьями, все клановые. Они не только прибыли сами, но и привезли всё необходимое для своей работы, чтобы работать уже здесь, на месте, до выходных. Дед прекрасно понял, что построить новую форму захотят и многие остальные офицеры отряда, а это хоть какая копейка для клановых, тем более быстрая, всего-то надо потрудиться три дня.
  Так оно и оказалось, построить новую форму, захотели все без исключения офицеры, тем более когда ещё такая оказия будет, на такое деньги у всех были. Первую очередь конечно уступили мне, но там всё было быстро, в течении получаса. Меня всего обмерили с головы до ног, в прямом смысле слова, последний обмерил сапожник, следом пошли остальные офицеры, а над первым заказом уже начали трудиться в одном из свободных помещений верфи подручные мастеров. Я сразу заказал три комплекта формы, на всякий случай так сказать. Остальные, кто по два, а кто и по одному.
  В общем, у нас появилось интересное занятие, периодично кого-то из нас, вызывали на примерку-подгонку, я даже не знаю, прекращались ли работы приезжих ночью, или нет.
  Но, тем не менее, к исходу третьего дня, всем нам, была построена заказанная форма, в том количестве экземпляров, сколько кто заказал, в том числе и обувь.
  Расплатились, все остались довольные, офицеры новой формой, приехавшие хорошим заработком.
  На следующий день, примерно в полдень, катили на трёх конных экипажах в сторону города, на двоих не поместились бы, да и тесниться никто не хотел, взяли конные экипажи с верфи, были там на всякий случай такие.
  Торжество как обычно было назначено на послеобеденное время, а точнее на 3 часа дня, но как сказал барон Юрьев, нужно бы приехать на час раньше, так было принято, и час до начала таких торжеств, обычно все проводили за разговорами с знакомыми.
  Я не возражал, на час раньше, значит, будем на час раньше. Все без исключения офицеры, по такому случаю надели новую форму.
  Дождавшись своей очереди, подали на входе бумагу с поимённым перечнем офицеров, которым необходимо быть на торжестве.
  Дежурный офицер, в чине капитана 1-го ранга, проверил по списку, после чего разрешил проходить во дворец, так получилось, что мы были и не первыми и не последними, так что флотских офицеров хватало. Тут надо сказать, что как в очереди, так и в самом дворце было много и гражданских, большинство из которых, привели с собой в основном девушек, для того, чтобы те, после торжества имели возможность, пообщаться с молодыми офицерами, а возможно эти знакомства и перерастут в что-то более возвышенное. В толпе мелькнули капитан 2-го ранга Баженов, командир парового фрегата "Рюрик", около него был его старший офицер капитан-лейтенант Измайлов, немного погодя нам попался и мичман Лермонтов. Иван Дмитриевич, даже подошёл к нам лично, и поздоровался.
  Как я понял, здесь собрались представители с кораблей, как главной базы флота в Кронштадте, так и представители военно-морских баз Ревеля, Мемеля, а так же с других прибрежных портовых городов Балтики, подошёл к нам и перекинуться парой слов и лейтенант Румянцев. Александр Васильевич, пока временно выполнял обязанности командира 2-го отряда миноносок в Риге, как он выразился сам, пока не было утверждения его на этой должности, и пока никого не прислали на эту должность.
  Среди офицеров мелькали и старшие офицеры, так увидев своего бывшего командира, мы, конечно же, подошли и поприветствовали его. Капитан 1-го ранга, барон Бойе, за это время ни на грамм не изменился, живо поинтересовался нашими делами, уточнил, почему на обратном пути не зашли к ним на базу. Пока отвечал, к нам подошёл и контр-адмирал, князь Долгоруков Юрий Дмитриевич, начальник военно-морской базы в Мемеле, тот уже был наслышан о нашей убийственной минной атаке среди бела дня, а так же её итогами, с чем нас и поздравил.
  Наконец появились распорядители, на этот раз из дворцовых, а не военных, они начали ставить всех военных по одну сторону дворцовой дорожки, вдоль длинного зала, по каким-то им одним понятным принципам. Как я и говорил, офицеров нашего отряда, поставили чуть далее середины.
  - Хорошо, что не в конце очереди, а то можно было сразу уходить, - тихо, чтобы услышали только свои, сказал капитан-лейтенант Павловский.
  Гражданских, с их дочерьми, поставили по другую сторону дворцовой дорожки, вернее им было предоставлено право, самим там занимать места, ведь не они же, являются "виновниками" данного торжества.
  Простояли около получаса, пока не началась официальная церемония, та естественно началась, с прибытия, императорской семьи. Та прибыла на торжество в не полном составе, помимо императора и императрицы, были четверо из пяти их детей, в первую очередь выделялся, конечно же, наследник престола их сын Михаил Николаевич, который следовал сразу же за родителями, потом по очереди шли и остальные. Насколько я знал, наследник великий князь Михаил Николаевич, 23 лет, был женат, и даже имел двух детей, но пока это были дочери. Далее следующий претендент на престол великий князь Георгий Николаевич, 20 лет, так же был женатый и имел тоже двух детей, мальчика и девочку. Варвара, 21 год, старшая из дочерей была замужем, и ушла в семью своего мужа, пока имела двух детей, две дочки, и пока не родила мальчика, считалась отрезанным ломтем, так как её дети, девочки, не могли претендовать на трон империи, а вот рождение мальчика, сразу же поменяло очерёдность претендентов на трон. Её Варвары, соответственно не было в свите императорских детей. Следующим шла Елизавета, которая была старше Натали всего лишь, на полтора года. Елизавета была пока не замужем, но уже официально считалось, что у неё есть жених и что их свадьба состоится в конце года. Ну и последней шла моя жена Наталья, которой исполнится 17-ть, ровно через неделю, скорее всего именно в тот день, ей и попытаются прилюдно, всучить жениха, из какого-то богатого клана, приближённого к императору.
  Вот такие расклады по императорской семье. Хоть и считалось, что девушки из любой семьи, имеют право выбора, но как мне кажется, что именно девушки из императорской, имели её только на словах. А на деле же, им такого права, никто не хотел предоставлять, всё решалось за них, в узком кругу, так как и из семьи, куда они вошли, могли быть претенденты на престол, если в их семьях появлялись мальчики.
  Другой вопрос, какие по счёту, счёт претендентов вёлся до двенадцатого, и на том заканчивался. Так было испокон веков, так обстояли дела и сейчас, и за этим в империи следили строго, и те были, грубо говоря, на дотации империи, по крайней мере, до их совершеннолетия. Кроме того, помимо наследников рода, все они, от рождения, имели сразу же графский титул. Но это касалось, только мальчиков, и только тех которые родились. Если же по каким-то причинам, в эти списки попадали уже другие взрослые мужчины, то присвоение им, графского звания, не происходило.
  Но вернёмся к моей Натали, вот, к примеру, что значит, если отец, прилюдно назовёт для своей дочери жениха? Да, она имеет право выбора, но вот и назначенный ей жених, как бы тоже может на что-то претендовать, по крайней мере, может вызвать на дуэль, любого, кто, грубо говоря, косо посмотрит, на него с невестой, тут имеет полное право. Вот такие расклады получаются, и у меня всё больше и больше складывалось мнение, что так оно и будет, если мы, в самом начале торжества не объявим о себе, как о семейной паре. Тогда уже будет нонсенс, если кто-то вызовет меня на дуэль, уже будет наоборот, он, станет отщепенцем общества, покусившийся на устои семьи, а соответственно на устои клана и империи в целом. Как я уже говорил Руссийская империя, держалась на трёх китах: это семьи, клане и том, что имеет двоякое ёмкое слово - "деньги" и "дело". Если с "деньгами" всё понятно, то под "делом" подразумевалось, собственность, которая производила материальные или другие блага для конкретного человека. Как-то так.
  Все эти мысли мелькали в моей голове, пока мы стояли и ждали, когда император Николай II, дойдёт до своего трона и сядет на него, потом церемониймейстер дворца, оглашал послание императора по случаю победы над Ютландским королевством, в конце которого отметил, что награждение будет производить сам император Николай II.
  Императору Николаю II, в этом нелёгком деле помогали, целых четыре его адъютанта, которые были заметны по своим аксельбантам. Именно они на подносе, подносили для императора награды и бумаги к ним, которые тот вешал, и вручало награждённым лично.
  Первым, все лавры которые были, получил контр-адмирал, Великий князь Дмитрий Сергеевич, командующий Балтийским флотом. За победу в этой войне он был пожалован званием "вице-адмирала", а так же ему что-то вручили на грудь, что из-за расстояния не было видно.
  Вторым, получил всё положенное, другой военный моряк из клана Долгоруких, а именно контр-адмирал, князь Юрий Дмитриевич, начальник военно-морской базы в Мемеле, за её защиту и оборону, от нападения, а так же значимый вклад в победу. Ему так же было присвоено звание "вице-адмирала", а так же вручены какие-то награды, какие так же не было нам видно.
  Далее пошли награждения, по ниспадающей, но в первую очередь само собой, адмиралы. И первым был награждён контр-адмирал граф Юрьев, начальник штаба Балтийского флота, потом ещё два адмирала, один из которых, наверняка начальник военно-морской базы в Ревеле, с ним я ещё не был знаком.
  Далее пошли, как и положено штабные офицеры, в чине капитана 1-го ранга, наш бывший командир эсминца барон Бойе, был в их числе.
  Ну, а уж следом, пошли офицеры кораблей, из военно-морских баз, в том числе и из главной базы флота в Кронштадте.
  Так как перед нами было ещё человек 60 офицеров, то этот процесс несколько затянулся, тем более с некоторыми награждёнными император или беседовал или перекидывался хотя бы несколькими словами. Но, тем не менее, всё же награждение отличившихся, хоть и медленно, но продвигалось вперёд.
  Прошло время, и вся процессия награждения, возглавляемая императором, наконец приблизилась к нам. Вот уже прошли награждения стоящих впереди нас офицеров, наконец, император Николай II, сделал шаг в сторону и оказался около меня.
  - Ну вот, наконец, и дошли до настоящего героя, - произнёс император Николай II, сделав паузу, по всей видимости ожидая, что я скажу в ответ.
  Я стоял, молча, да и говорить было не охота.
  После небольшой паузы, император Николай II, махнул рукой и стоящий за ним офицер, в чине капитана 1-го ранга, скорее всего его помощник по флоту, стал зачитывать бумагу, согласно которой за захват кораблей противника у острова Борнхольм, я награждался орденом Святого Владимира 3-й степени. За минную атаку и потопление транспорта противника с войсками, я награждался орденом Святого Георгия 4-й степени. За минную атаку броненосца и его потопление, я награждался золотым оружием, кортиком, с надписью "За храбрость" с алмазами. Что, вызвало гул удивления, со стороны стоящих рядом, золотое оружие с надписью "За храбрость" периодично вручалось, но вот с алмазами, вручалось только старшему офицерскому составу, генералам и адмиралам, а тут всего лишь капитану 2-го ранга.
  Дождавшись пока гул стихнет, император Николай II, продолжил, - я прекрасно знаю традицию, что при награждении тремя орденами, данный офицер заслуживает повышения в звании, и это неукоснительно соблюдалось и соблюдается, но в этом случае мы сделаем исключение.
  Император сделал небольшую паузу, я продолжал молчать, а гул голосов, со стороны офицеров, говорил о том, что многие разочарованы таким решением императора.
  Создав интригу, император продолжил, - мы решили дополнительно наградить за вклад в победу на море этого офицера, одной из высших наград Руссийской империи, а именно орденом Святого Александра Невского. Опять пошёл гул голосов среди офицеров, ведь этот орден вручался только высшим офицерам, рангом не ниже чем генерал-лейтенант или вице-адмирал.
  Вручив мене все награды, а так же бумаги к ним, он переместился к стоящему рядом со мной лейтенанту Вальду. Тот получил за всё орден Святой Анны 3-й степени, орден Святого Владимира 3-й степени и орден Святого Станислава 2-й степени, а так же по традиции, ему было присвоено очередное звание "капитан-лейтенант".
  Меня больше всего интересовало, как они будут выкручиваться с капитаном 2-го ранга, бароном Юрьевым. Того наградили орденом Святого Владимира 2-й степени, орденом Белого орла, золотым оружием, кортиком, с надписью "За храбрость" и орденом Святого Георгия 4-й степени. Ему так же сделали исключение в повышении звания, наградив дополнительно.
  А вот капитан-лейтенант Павловский, получил очередное звание "капитан 2-го ранга", а так же его наградили орденами Святого Владимира 2-й степени, Святой Анны 2-й степени и Святого Георгия 4-й степени.
  За награждением наших механиков кораблей я уже не особо следил, но, по крайней мере, наш механик помимо наград, стал уже штабс-капитаном КИМФ, и его, скорее всего, уберут на повышение в ближайшее время.
  В общем, наградили и пошли дальше, награждать следующих, по списку.
  Процедура награждения закончилась, где-то минут через сорок. Всё это время я раздумывал, оставаться мне или же уйти? Вроде бы и наградили достойно, но вместе с тем, моё внутреннее чутьё подсказывало, что и тут с нами поступили неправильно.
  Наконец награждение отличившихся морских офицеров закончилось, император проследовал к возвышенности где стоял его трон, возбуждённые офицеры понемногу стали смешиваться с гражданскими и девушками. На таких мероприятиях клановая элита, как правило, не ходила, предоставляя право таких посещений, своим не совсем богатым клановым дворянам, чтобы те имели возможность, выводить в свет своих дочерей.
   Как только мои офицеры приблизились ко мне я понял, что буду уходить. В первую очередь недовольство было написано на лице барона Юрьева. Ну а как же - война закончилась, вроде бы и награды дали, а вот со званием прокинули, однозначно. А это означает, что в дальнейшем, они просто будут выслуживать ценз. Хоть и всегда молодёжи говорилось, как только начиналась война: давайте, дерзайте, а за империей не заржавеет. Но действительность оказалась не такой, и это уже понял, тот же барон Юрьев. Сейчас какой-нибудь капитан 1-го ранга, которого назначат командиром отряда, и который не участвовал ни в одном сражении, будет учить, его, как правильно надо действовать. Или другой вариант, получит он повышение, назначат его на паровой фрегат, к примеру, командиром, в подчинении под две сотни экипажа и с десяток офицеров. Но вдруг окажется, что корабельная артиллерия дульнозарядная, пороха дают ограничено, учения со стрельбами раз-два в году, притом надо показать на них хороший результат, а как это сделать?
  - Пошли отсюда, - сквозь зубы, проговорил капитан 2-го ранга барон Юрьев, - молодёжь пусть остаётся, а мы пошли. Я видел, что он еле сдерживает накатившее на него бешенство, поэтому молча, потащил его сквозь толпу на выход из зала. За нами, не отставая, молча последовали и наши подчинённые.
  Уже выйдя из дворца, барон Юрьев, выдохнув, сказал, - как они нас с тобой, по аристократически утончённо, затолкали в медвежий угол.
  - Политика, - пожав плечами, ответил я, - пока была война, мы были нужны, война закончилась, нужда в нас отпала. И заметь, всё как я и говорил ранее, нашлись люди в форме, которые загребли наши успехи под себя, а нам оставили крохи. И поставили нас, как я и говорил, не первыми среди простых офицеров, а за середину, показав на наши заслуги.
  - Ты знал, - произнёс барон Юрьев.
  - Нет, - ответил я, - но просчитал такое, как наиболее вероятное. Не переживай так, жизнь на этом не закончилась, эта не первая и не последняя война, лучше езжай к своей невесте, она найдёт как тебя утешить.
  - Пожалуй, - ответил удручённый барон Юрьев.
  На том мы и расстались, все разъехались по разным направлениям.
  Со мной пока был, капитан-лейтенант Вальд, тот не хотел меня отпускать просто так, уломав заехать к нему, на кофе.
  Сказал кучеру Тимофею, чтобы правил к дому, который купил мой офицер. Там езды было, минут двадцать.
  Вернёмся чуть немного назад, княжна Наталия Николаевна, сидела около трона своего отца, но и с этой возвышенности было прекрасно видно, что происходит в зале, во время награждения, она уже давно заметила, где находится в строю морских офицеров, её муж. Кстати она совсем не поняла, почему это их, поставили так далеко, почти за середину, разве они так мало сделали за эту войну?
  Ещё большее удивление у неё вызвало, то обстоятельство, что сразу же торжественной части, её муж, вместе с другими офицерами, покинул зал для торжественных церемоний, при этом её Серж, тащил под руку барона Юрьева.
  Как только они скрылись за дверьми, она поняла, что и ей здесь делать нечего. Поэтому молча встав со своего места, так же направилась на выход, по пути с ней пытались заговорить не один офицер, но она, молча, обходила их и шла дальше, ничего не говоря. Чета императора, слишком поздно обратила на это внимание, когда их дочь скрылась в глубине дворца. Та же дойдя до своих комнат, просто закрылась в них, со своей служанкой. На все попытки узнать причину такого поведения, все получали неизменный ответ от служанки, княжна Наталия Николаевна, никого не хочет видеть, и так продолжалось больше суток. Императорская чета решила оставить её, пока в покое.
  - Ничего, недолго ещё осталось, - император Николай II, своей супруге, - на день её совершеннолетия, я объявлю всем, что у неё уже есть жених. Вот тогда и посмотрим, на дочь, её даже твой отец не спасёт.
  Ну а я же в это время, подъезжал вместе с Александром Ивановичем к дому, который он приобрёл.
  Уже когда мы въехали на территорию, чтобы подъехать к дому, нас заметили и на крыльцо вышли родители Вальда, Иван Терентьевич и Капитолина Семёновна. Увидев, что это подъехал их сын, они немного расслабились. Отец же усмотрел, что у его сына уже другие погоны, а так же добавилось наград на груди. После нашего выхода Александр Иванович, представил меня родителям, меня тут же пригласили в дом. Родители Вальда, не скрываясь, поздравили сына с повышением и наградами, радуясь за него, его отец прекрасно понимал, что повышение в звании, тянет за собой, и повышение денежных выплат.
  Расположились мы в кабинете, комнате, которую выбрал Вальд для себя, она наиболее подходила для посиделок, да и было видно, что туда никто не заходит, разве что когда там делается уборка. Отец Вальда, откуда-то, достал бутылку коньяка и коньячные рюмки, предложив немного выпить, так сказать отметить чисто символически новое звание сына.
  Все согласились.
  Как только я поднёс ко рту первую рюмку, в моей голове, как мне показалось, за доли секунды пронеслось видение. Как сидевший в этой комнате за столом дородный мужчина, хорошо одетый, с солидным брюшком и бородой, как говорили раньше - лопатой, отодвигал в сторону лежащие на столе бумаги. Потягивался, наливал из стоящей на столе бутыли, точно такой же коньяк, в рюмку, такую же, какую я держал сейчас в своей руке, и залпом выпивал. Потом встал из-за стола, запирал двери на ключ, задёргивал на окнах тяжёлые шторы, после чего подходит к стеллажам с книгами, расположенными позади своего стула, открывает дверцу в книжном шкафу, вынимает несколько книг, со второй полки, которые были самые левые, засовывает туда руку и нажимает на потайную кнопку. Соседний стеллаж сам отходит в сторону, открывая потайной проход. Мужчина, тяжело ступая, проходит в совсем тесную комнатку, такую тесную, что помимо него и размещённого сейфа там бы никто и не поместился. Достав из-за пазухи пачку денег, он просто ложит её на верхнюю полку к таким же стопкам денег. Потом поворачивается и нажимает на сучёк, с обратной стороны открывающейся двери, расположенный чуть выше его роста. Тот уходит в вверх и его палец вытаскивает из этого небольшого полого тайничка ключ, которым он и отпирает сейф, сделав три поворота. После чего, уже в ручную, прокручивает кодовый замок, набрав на нём цифровой код 5028. Провернув ручку, открывает массивную дверь сейфа. На этом ведение пропадает.
  Я от такого видения, даже слегка подавился коньяком, махнув его себе в рот. Иван Терентьевич, лишь усмехнулся и пододвинул мне поближе тарелочку, с нарезанными ломтиками лимона, пересыпанными сахаром.
  Благодарно кивнув головой, кинул в рот несколько долек лимона. Прожевав которые уточнил, - Иван Терентьевич, много там, в подвале, ещё бутылок такого коньяка?
  Тот удивлённо посмотрел на меня, но всё же ответил, - да с полсотни штук будет.
  Увидев ещё более удивленный взгляд сына, пояснил, - да я сынок, нашёл в подвале ещё одну дверь, которая ведёт в другой подвал, винный, там десятка четыре бочек с вином, а так же стеллажи с другими благородными напитками, среди них и этот коньяк был, как я уже говорил с полсотни бутылок.
  Тут, сын понятливо кивнул головой, хороший подвальчик его отец нашёл, и им, эти напитки пригодятся, да и содержимое, можно всегда продать, лишняя копейка не помешает.
  - Ну, вы тут поговорите, а я пойду, потороплю супругу с накрытием стола, - сказал Иван Терентьевич, вставая с кресла.
  Как только он вышел, я тут же сказал Вальду, - Александр Иванович, будете ехать на эсминец, завтра прихватите для меня несколько бутылок коньяка.
  На что тот только кивнул головой.
  - Видите, какой у вас хороший папа́, - произнёс для затравки разговора я, - даже скрытый винный подвальчик нашёл. А вы, Александр Иванович, всё тут осмотрели?
  При этом я обвёл рукой вокруг себя, - всё же кабинет купца был, может и тут он, что-то припрятал.
  - Да что он, тут может припрятать и главное где? - ответил Вальд, так же обведя рукой вокруг.
  - А давай проверим, - тут же предложил я.
  - Проверяй, - тут же согласился Вальд.
  Я тут же стал давать указания, что делать, тот стал выполнять, предупредил родителей, что у нас серьёзный разговор в течении получаса, закрыл дверь в кабинет, завесил шторки и вопросительно посмотрел на меня.
   Я же встал, подошёл к нужному книжному шкафу, открыл его, вынул нужное количество книг, на второй полке с левой стороны, засунул туда руку, и стал шарить и давить на все стороны. Раздался щелчок, и соседняя книжная ячейка, которая примыкала к левой стороне шкафа открылась, под просто шальной взгляд своего подчинённого, я зашёл в небольшую комнатку, там действительно стоял сейф, занимая половину пространства. Я потянул наверх руки, где были полки. Там действительно лежали стопки денег, взяв их, я протянул их Александру Ивановичу, и скомандовал, - ложи на стол.
  Тот с ошарашенным видом, стал выкладывать пачки денег, которые я ему подавал на стол. Это заняло некоторое время, пачек хватало.
  - Сейф как открывать, знаешь? - тут же спросил я. Вальд только отрицательно замотал головой, слова, по всей видимости, у него застряли в горле.
  - Смотри, - ответил я, - показываю один раз. Я, развернулся к открывшейся двери, нашёл взглядом сучок, поднял руку и надавил на него пальцем. Он ушёл вверх, под ним я нащупал ключ, который и достал. Вставил его в замок, сказал, что проворачивать надо три раза, провернул. Потом показал на кодовый замок и сказал код - 5028. Показал, как выставлять цифры, после чего легко провернул ручку сейфа, сейф открылся.
  
  Глава 39
  
  Сейф был забит, хоть и внутренности у него были не такими большими, именно поэтому, в него и не влезали все деньги, купец их просто складировал на полках сверху над сейфом.
  Я отошёл чуть в сторону к стенке, приглашая Александра Ивановича, зайти и посмотреть, что лежит в сейфе. Тот шагнул в комнатку, его взгляд прикипел к содержимому сейфа. Сейф был разделён на четыре полки, самая нижняя была забита пачками денег, вторая снизу полка была забита мешочками, на верхней полке лежали, какие-то бумаги и папки, а под ней полка была заставлена всевозможными футлярами, судя по ним, в них должны были находиться изделия из золота.
  - Я вас поздравляю, Александр Иванович, - сказал я, Вальду, - с этого момента вы вошли, в клуб миллионеров. И кстати, за дом, лично мне, вы должны 100 тысяч рублей. Именно этой суммы у вас не хватало, а я хотел, чтобы вы приобрели именно дом с участком, вам это поможет в будущем.
  - Я догадывался, Сергей Сергеевич, что дом стоит больше, - проговорил Вальд, кивая своим мыслям, - но уж больно он мне понравился, да и моим родным он понравился, и им тут комфортно всем. Хотел чуть позже переговорить с вами, на эту тему. Значит, я вам должен 100 тысяч, за дом?
  - Да, Александр Иванович, - ответил я, - я думал в дальнейшем переговорить с вами, чтобы вы стали моим компаньоном в денежных делах. Ведь эта война не последняя, а чуть подальше от столицы у нас будут и сильнее руки развязаны, нам ведь надо к концу службы сколотить состояние и чем по больше, тем лучше.
  - Я согласен, - тут же не думая, высказался Вальд, - можете полностью на меня рассчитывать. А по поводу этого всего, - тут Вальд, указал на стопки денег, на столе и на сейф в потайной комнате, - то я бы так и оставался нищим, лежа на куче денег, и только благодаря вам, Сергей Сергеевич, я стал богатым. Так что, 50 % этих богатств, по справедливости ваши.
  - Александр Иванович, - укоризненно сказал я, - даже клан и тот больше 10 % не берёт, я уже не говорю за империю, так что только 10 % и не более, остальное всё ваше, и на законных основаниях, вы же это купили.
  - Тяжело с вами спорить, Сергей Сергеевич, - с улыбкой сказал Вальд, - делим?
  - Делим, - согласился я, - но только деньги, остальное посмотрите сами позже, мою часть привезёте мне как определитесь. Нас и так ваши родители заждались.
  Для удобства считали пачками, в том числе и те деньги, которые находились в сейфе.
  В итоге мне досталось 500 тысяч, плюс 100 тысяч долга, итого наличными вышло 600 тысяч рублей. А купец-то действительно не из бедных был и скорее всего, помимо законной прибыли, имел ещё и не законную прибыль.
  Александр Иванович, предоставил мне для денег, довольно вместительный саквояж, при этом сказав, - а я-то думал, для чего он здесь в кабинете находится. А купец, наверное, деньги в нём и возил.
  В общем, управились за полчаса, и это только с деньгами, после чего Вальд, самолично, закрыл сейф, положил ключ на своё место, закрыл потайную дверь, открыл шторы на окнах, открыл двери. Нас уже ждали в гостиной, стол был накрыт, на нём стояло даже несколько бутылок с вином, скорее всего из того же винного полвала.
  Уже за столом, я сказал родным Вальда, которые так же присутствовали за столом в полном составе, что мы с Александром Ивановичем договорились, что в дальнейшем будем действовать как компаньоны, притом по моему настоянию на равных условиях.
  На удивлённые взгляды родителей, пояснил, - Ваш сын, закончил эту войну в чине капитан-лейтенант, получил награды, заработал деньги, на которые купил этот прекрасный дом. Скорее всего, мы с ним, скоро поменяем место службы, и даже если не заработаем на новом месте чины и награды, то уж деньги заработаем это точно, да и по более, чем сейчас.
  На что удовлетворённо закивал головой в первую очередь Иван Терентьевич, скорее всего сын, уже рассказал, как мы захватывали призы, и что один из них оказался, ну очень богатым.
  Я же и посоветовал Ивану Терентьевичу, более внимательно отнестись к осмотру, доставшегося им хозяйства, полагая, что винный погребок, это ещё не всё, что удастся найти. На вопрос, главы семьи, - почему, ответил, что купец какой-то мутный был, просто так, купцов никто не убивает. Чем заставил последнего задуматься.
  После позднего, если так можно сказать, обеда, мы опять с Александром Ивановичем переместились в его кабинет, где ещё проговорили с полчаса.
  Я порекомендовал ему, о тайной комнате никому из родных не говорить, а завтра открыть счёт на имя отца, положив туда тысяч 10 не более, по крайней мере, их им на ближайшее время, хватит. Уезжая оставить ещё тысяч 10 наличкой, на всякий случай. Кстати вино, с винного погреба, тоже можно продать, эти деньги как раз и частично легализуют, то, что у их семьи появились деньги, и об этом, можно всем говорить, а вот сколько они за это выручили, не упоминать.
  На что Вальд, согласился со мной.
  Провожать меня вышло всё семейство, я же напоследок, прежде чем загрузиться в свой экипаж, с саквояжем полным денег, предоставил Александру Ивановичу три дня выходных, сказав, что справлюсь на верфи и сам.
  Так как время позволяло, решил заехать к родителям, полагая, что в воскресенье ближе к вечеру, застану их дома. У входа в особняк, меня уже встречал Савелий Лукич. На мои уточнения дворецкий сказал, что мои родители дома, кто, чем занимается, он не в курсе, но граф Сергей Сергеевич, лично сейчас находится в своём кабинете, что меня больше всего и устраивало. Свой саквояж, я нёс сам, отказавшись от услуг подчинённых Савелия Лукича, прямым ходом направившись в кабинет папа́.
  Когда я постучавшись, зашёл, тот работал с какими-то бумагами, при этом у него на столе стояла бутылка коньяка, и коньячная стопка.
  Увидев меня тот туже положил лист бумаги на стол и встав, пошёл ко мне с поздравлениями, от его взгляда не укрылось, что у меня на груди увеличилось количество наград.
  Присели, конечно же в кресла, на столик, который стоял между нами, я и поставил свой объёмистый саквояж.
  На удивлённо приподнятую бровь папа́, просто махнул рукой, сказав, что мне всё некогда заехать к нему в банк и завести деньги, чтобы положить на свой счёт.
  На ироничное, с улыбкой, уточнение папа́, - ну и сколько же там? Ответил коротко, - 600 тысяч.
  - Сколько? - папа́ даже подскочил в кресле.
  - 600 тысяч, - подтвердил я, - 100 тысяч, недавно брал со своего счёта, сейчас их вернули, а вот с остальных, надо как положено, отдать империи и клану, остальное на мой счёт.
  Папа́ недоверчиво открыл саквояж, посмотрел в него, тот был забит пачками денег, весь. Конечно же, в папа́, проснулся банкир, тот тут же стал выкладывать пачки, считая, сколько их, действовал он профессионально, сразу было видно, что такие навыки он не растерял. Через некоторое время, он встав, направился к своему столу, из его недр, он достал почти такого же размера свой саквояж, в который стал перекладывать стопки денег, закончив с этим, он убрал саквояж, во встроенный в стену сейф. Свой саквояж, я убрал со стола, папа́, от сейфа прошёлся к столу захватил оттуда начатую бутылку коньяка с своей стопкой, прихватил из бара ещё одну стопку, сел в своё кресло, налил по полной в каждую стопку, одну протянул мне, при этом сказав, - да сын, не перестаёшь ты меня удивлять.
  Выпили, папа́, налил в мою стопку, чуть-чуть на дно, себе налил полную, взял свою и сказал, - рассказывай, как прошло торжественное мероприятие по награждению.
  - Фарс, - только и сказал я, после чего стал подробно рассказывать до того момента, как мы вышли из дворца.
  - Да, - задумчиво протянул папа́, - такое у нас впервые произошло, и сразу два случая.
  - Я-то понимаю, почему они так поступили, - проговорил я, тут на меня с интересом посмотрел папа́, - у нас тогда получается, что идут три подряд досрочных звания, а тогда можно говорить и о четвёртом, досрочном. Знали бы они, что так будет, то просто император, не присваивал бы нам лейтенанта, за отличную сдачу экзаменов за Морской корпус.
  - Да не расстраивайся ты так, - проговорил задумчиво папа́, вертя в руках свою стопку, - своё ты, всё равно возьмёшь.
  - Уже взял, - сказал я, рукой показывая жест, означающий деньги-деньги.
  На этом наш разговор был закончен, я ещё остался на ужин, а вот после него уехал на верфь, мне на яхте отдыхать, было удобнее всего.
   Несколько дней ничего не происходило, потом приехал Вальд из своего трёх дневного отпуска. Я в это время был на яхте, наблюдал с её верхней палубы за ремонтом эсминца, Александр Иванович, устроился в соседнем кресле, поставив около себя хороший кожаный саквояж, и стал рассказывать.
  Уже на следующий день, он открыл в банке моего отца, счёт на своего отца, положив туда, как я и говорил 10 тысяч. Его отец к тому времени нашёл на вино оптового покупателя, которому и продал все 40 бочек вина за 200 рублей - бочка. Итого получилось 8 тысяч рублей. Покупатель, ко всему же, ещё увидел коньяк и вина в бутылках, попробовав бутылочное вино, закупил ещё на 2 тысячи полсотни бутылок. Коньяк, отец Вальда, продавать отказался. Так что на следующий день после продажи Вальд, уже в другом банке, положил на имя отца, ещё 10 тысяч рублей, тем самым обеспечив им безбедное будущее, на год вперёд. На радостях его родители решили нанять прислугу, тем более для их проживания, на их территории, был вполне годный деревянный сруб. Нашли уже не молодую пару, так у них появилась кухарка и разнорабочий, для которого, всегда была какая-нибудь работа на дому или на участке, их дети так же помогали родителям, старшая дочь убирала дом, а младший сын использовался как "отнеси - подай" для всех.
  Его же отец, Иван Терентьевич, крепко задумался над моими словами, что купец был, не так уж хорош, и занялся более тщательным осмотром всех помещений, и нашёл-таки, в кирпичном сарае, предназначенном для подсобного хозяйства, ещё одни двери. Тщательно замаскированные, их они с сыном открывали вместе, там оказались ступеньки, которые вели в нижний ярус, оказывается под сараем было ещё несколько помещений, как раз по кирпичной кладке. И чего в этих помещениях не было, начиная от продуктового чулана. Короче, по всей видимости, купец скупал краденное, всё нижнее помещение было завалено всевозможным товаром, начиная от импортных тканей и кончая небольшим помещением с оружием. На семейном совете решили, это помещение оставить как есть, замаскированным, продовольствие по мере необходимости, использовать по назначению, а остальные вещи постепенно продавать, но не более одной, двух в неделю. И начать решили с оружия, его Иван Терентьевич, как бывший военный, обещал привести в хорошее состояние, и продавать через разные магазины, которые торгуют оружием, как он сказал, там, на оружии, можно иметь в месяц по 500 рублей.
  Сам же Вальд, в первый же вечер, тщательно осмотрел сейф, и разделил все ценности, которые там были, в соотношении 1 к 10, своё оставил в сейфе, а мои 10% привёз мне в саквояже. Его же отец, за столь отменную для них удачу и везение, велел мне кланяться и передавал лично для меня, 10 бутылок коньяка, которые он, Вальд, передал старшему на яхте - боцману.
  Потом немного смутившись, Вальд полез в саквояж, вытащил большую, черного бархата коробку и протянул её мне, сказав, что это его подарок на наше венчание. Тут же добавив, что это не краденное, что купец, очень много покупал золотых вещей, с камнями, особенно дорогих, в каждой из таких коробок лежал и чек покупки в магазине на их фирменном бланке с указанием названия изделия, датой продажи и ценой. А вот в мешочках, у него как раз и хранились - золото в слитках и много, отдельно так же хранились мешочки с драгоценными камнями. Вот они-то как раз и краденные, имеется в виду драгоценные камни, а золото оно и есть золото, хоть и переплавленное в слитки. С бумагами же он пока не разбирался.
  Я открыл коробку, внутри была такая же вставка из чёрного бархата с пазами, в них лежал шикарный ювелирный набор, или как здесь говорили гарнитур, состоящий из диадемы, колье, двух браслетов, серёжек, кольца, брошки. Весь набор был из чистого золота и изумрудных камней различных величин, выполненных в одном стиле. Здесь же лежала и бумага на покупку гарнитура, ради интереса посмотрел и её, гарнитур был продан семь месяцев назад здесь же в столице Санкт-Павелбурге, и цена его была 165 тысяч.
  - Я от всего сердца, - тут же с подкупающей улыбкой, сообщил Вальд.
  - Я принимаю подарок, - сообщил я Вальду, - но предупреждаю сразу, что на твоём венчании сделаю идентичный подарок, именно для твоей супруги.
  На что мой старший офицер, капитан-лейтенант Вальд, согласительно закивал головой.
  Именно в этот момент, рядом появился мой денщик Егор и сообщил, что ко мне прибыл мичман из штаба Балтийского флота.
  Ну что ж, прибыл, примем. Мичман привёз мне пакет из штаба флота, его я принял и расписался в получении, вскрыл, ознакомился с содержимым, после чего убрал его в свой карман, поинтересовался, успел ли господин мичман отобедать. Узнав, что нет, тут же пригласил, на обед, как раз подходило его время. Все офицеры отряда, конечно же, столовались на яхте, хоть всем и интересно было, что же я получил за указания, но, тем не менее, все разговоры за столом были как всегда ни о чём, или о тех слухах, которые циркулируют в столице или на главной базе Балтийского флота, в Кронштадте.
  После обеда мичман убыл по делам службы далее, а я пригласил всех офицеров в кают-компанию эсминца, где достав документ, из штаба Балтийского флота, зачитал его.
  Это был приказ по Балтийскому флоту, согласно которого, я должен сдать эсминец Везучий", капитану 2-го ранга барону Юрьеву, а тот в свою очередь должен сдать миноносец "Быстрый" капитану 2-го ранга Павловскому, на всю сдачу, мне давалось три дня. После чего, давалась неделя - семь дней, для улаживания вопросов личного характера, после чего я должен убыть к новому месту службы, а именно во Владивосток, в штаб Дальневосточного флота за назначением.
  От избытка эмоций, сидящий рядом со мной, капитан 2-го ранга барон Юрьев, врезал рукой по столу, всё, что я говорил, сбывалось с 100 % точностью.
  - Да успокойтесь, Андрей Фёдорович, всё нормально, - спокойно сказал я, - и эту ситуацию, мы повернём в нашу пользу. Давай лучше решать, как будешь принимать эсминец.
  - А чего там решать, - буркнул барон Юрьев, - давай документы готовь, подпишу, что принял, всё равно эсминец в ремонте. Два часа тебе хватит, потом ещё до ужина, успеешь собрать свои вещи и будет у тебя, десять дней чистых, до отъезда. И не забудь, что на воскресенье, мы приглашены во дворец императора, сам знаешь по какому поводу, приглашение будут у меня.
  - Будут тебе через два часа бумаги на передачу, - проговорил я, - Александр Иванович, идите, собирайте свои вещи, для переезда.
  - Я не понял, а причём тут капитан-лейтенант Вальд? - удивлённо проговорил борон Юрьев, - в приказе про него, ничего не было сказано.
  - Андрей Фёдорович, - проговорил я, - причём здесь приказ по флоту? У меня есть именной указ императора Николая II, который даёт мне такое право, потом когда будем подписывать бумаги, ознакомишься с ним, ну или сделаешь выписку из него.
  На что барон Юрьев, кивнул головой, вспомнив, что да, есть такой именной указ императора, и он его уже видел.
  Через два часа все документы на передачу были подписаны, и я пошёл собирать вещи в свою каюту на эсминец. В первую очередь выгреб всё из своего сейфа, а именно то, что мне привёз Вальд, в счёт моих 10 %, а так же всю наличку, которую там хранил. В это время мой денщик, собирал мои вещи из гардеробного шкафа и поковал в баулы, кстати, своего денщика я забирал с собой, к новому месту службы.
  С яхты я ничего не забирал, у меня ещё были на неё планы.
  Ещё через несколько часов, мы с Вальдом, ехали в моём экипаже в город, все наши баулы были приточены, сзади, за ними присматривал мой денщик Егор, который ехал вместе с кучером Тимофеем. Тот ему что-то негромко рассказывал, скорее всего, о его родителях. Мы же с Вальдом, не сговариваясь, поставили саквояжи между ног и так же беседовали.
  Александр Иванович, был в первую очередь доволен тем, что у него образовался очередной отпуск, и не на три дня, а на целых 10-ть дней, да ещё летом.
  Я, конечно же, в первую очередь, завёз Вальда домой, где его встретило всё его многочисленное семейство, сказал Ивану Терентьевичу, что его сын в отпуске на целых 10-ть дней, чему все и обрадовались.
  Сам же я, поехал ночевать к деду, на это были свои соображения. Эдуард Вениаминович, встречал меня около входа в особняк и не один, вместе с одним из своих подручных. Мой багаж был мгновенно отвязан и утащен в мои комнаты, как подручным дворецкого, так и моим денщиком Егором.
  Эдуард Вениаминович, единственно, что сказал, так это то, что дед будет меня ждать за ужином, до его подачи ещё было время, поэтому я попросил дворецкого проводить меня в потайную комнату, показав на свой саквояж, тот моча кивнул, что понял, ещё через десять минут, я пристроил саквояж, на полке сейфа.
  Дед, как только сел за накрытый стол, так тут же поинтересовался, таким неожиданным моим визитом.
  Сказал как есть, что сдал отряд и корабль, что у меня есть десять дней привести в порядок, свои дела, а потом убыть к новому месту службы во Владивосток, в штаб Дальневосточного флота, за назначением.
  Дед тут же поинтересовался, - почему именно сейчас среди лета, а не осенью, когда идёт ротация офицеров, тем более, что в это же время, происходит выпуск офицеров в Морском корпусе.
  На его вопрос, я только пожал плечами, не зная ответа, впрочем, сказал, что это, скорее всего, связано с моментами нашего награждения, после которого мы все офицеры отряда убыли из дворца императора, пояснив, почему именно.
  Дед отодвинул от себя тарелку, и задумался о том, что я ему сказал. Потом немного погодя спросил, что я собираюсь делать. Ответил, - утрясаю свои дела, отдыхаю десять дней, потом уезжаю к месту службы, всё, согласно приказа по флоту.
  Дед опять задумался, скорее всего, еда после моего сообщения, не лезла в него.
  Чтобы хоть как-то успокоить деда, я сказал, что мне всё равно где служить, а именно сейчас, так даже выгодно куда-то уехать, без войны, служба превратиться в рутинную работу, и чтобы в ней не завязнуть, хорошо думается, где-то вдали от столицы, и желательно на отдельной должности.
  На что дед только хмыкнул, ничего не сказав, в принципе какая разница, три-четыре месяца роли не играют.
  Единственно что, попросил деда, чтобы он подыскал мне хорошего поверенного на осень, когда встанет вопрос о моих кораблях, его я перед своим убытием должен проинструктировать, как тот, должен вести на торгах с военно-морским ведомством, по поводу моих кораблей: эсминца и миноносца. На что дед сказал, что найдёт.
  Чтобы не скучать в своей комнате прошёлся в библиотеку деда, туда же и подошёл Иван Прокопьевич, библиотекарь деда сказал, что уже давно подготовил для меня стопку иностранных военных журналов и сборников, различных стран.
  
  Глава 40
  
  Знакомился с ними до позднего вечера, ещё и на утро было что посмотреть до завтрака, при этом не отказал себе в удовольствии пройтись с Эдуардом Вениаминовичем до тира, наша стрельба показала, что навыки у нас одинаковые, как впрочем, и сама стрельба.
  После завтрака, забрал свой саквояж, из потайной комнаты предварительно выгрузив из него камни в мешочках, оставив только одно золото в слитках.
  Решил всё золото перевести в наличные деньги, на свой счёт, для этих целей заехал в банк отца.
  Меня там узнал один из служащих отца, который тут же вызвался проводить меня в кабинет папа́. У того в кабинете никого не было и он в это время сидел в кресле и читал свежие газеты. Увидев меня, пригласил присесть в кресло напротив и вопросительно посмотрел, впрочем, он и сам догадался по какому делу я пришёл, увидев всё тот же саквояж в моих руках, и как тяжело, я его нёс.
  Я подтвердил, что в нём золото в слитках, но его надо проверить и оценить, граф Сергей Сергеевич, не постеснялся заглянуть в него, после чего развил бурную деятельность. Мне тут же принесли кофе, был вызван оценщик банка, со своими инструментами, который сноровисто вытаскивал каждый слиток, внимательно его осматривал, после чего взвешивал и ну и делал другие действия, для определения их пробы. Всё это аккуратно записывалось на отдельный лист бумаги.
  Я же в это время, беседовал с папа́, сказав ему, что и с этой операции, надо сделать все необходимые вычеты - империи и клану.
  Папа́ сидел довольный, ну ещё бы, на двух моих операциях, в их клановой копилке прибавится как минимум тысяч 100, по итоговому подсчету оказалось, что у меня всего получилось золота на сумму 520 тысяч, из них чистыми получалось более 400 тысяч рублей. Меня даже взяли сомнения, правильно ли поделил всё остальное Вальд, или как всегда сделал по своему, доложив больше в мою сторону.
  Поинтересовался у папа́, сколько же у меня на счету, тот не надолго вышел, придя, сообщил, что на моём счету находится чуть меньше чем 2-х миллионов рублей. И это притом, что в моей собственности три корабля, которые тоже чего-то стоят. Ну и плюс ещё есть драгоценные камни, цена которых пока неизвестна.
  Весь следующий день провёл у себя читая, отвлекался только дважды на то, чтобы посетить тир. Наконец настал волнительный для меня день - воскресенье, день рождение моей Натали и одновременно, момент, кода мы официально заявим о нашей паре, как ячейки общества.
  После обеда примерил форму, которую привёл в порядок мой денщик Егор, на всякий случай положил в наплечную кобуру револьвер. Выписал чек, на 1 тысячу рублей, для прохода на торжественное мероприятие и взял из сейфа свой основной и главный документ, который заверял, что я и Натали прошли обряд венчания в церкви, с подписями свидетелей церемонии.
  Выехал чуть пораньше, мы ранее договорились с Вальдом, что я заеду за ним, к моему приезду Александр Иванович, был готов и уже ждал меня.
  Непосредственно у самого императорского дворца нас должны ждать барон Юрьев и Павловский, ну или мы их, в зависимости от того, кто первый приедет. Первыми приехали мы с Вальдом, здесь же в экипаже, прождали минут 5, когда подъехал экипаж, в котором были Барон Юрьев и Павловский.
  Встали в очередь, дождались прохода на верхнюю площадку, где у барона Юрьева взяли наши пригласительные, пропустив дальше. В вестибюле, опять дождались своей очереди, где каждый из нас отдал свой чек клерку, который стоял у столика, ещё один клерк за столиком, торопливо записывал от кого чек и сумму, после чего чеки складывали стопкой, на специальный поднос.
  Наконец оказались в большом зале для официальных приёмов, именно в том, где нам вручали награды в последний раз. Оставалось только ждать официальной церемонии, по случаю 17-летия самой младшей дочери императора княжны Натальи Николаевны, та должна начаться где-то примерно через час.
  Ещё через полчаса, к нам присоединились и баронесса Гагарина и баронесса Сабурова, обе были настроены решительно, в случае чего дать отпор всем, именно в этом вопросе - самостоятельном выборе девушки, себе жениха, несмотря на статус самой девушки.
   Тут надо сделать небольшое отступление, В это время отдельно готовились на выход и императорская семья, как всегда впереди встали сам император и императрица, за ними привычно пристроился наследник, их сын Великий князь Михаил Николаевич. Потом уже встали другой брат Великий князь Георгий Николаевич, за ними встала княжна Варвара, ну и последней была княжна Наталья.
  Увидев на Наталии обновку, а на такое торжество, та одела подаренный мной набор: кольцо, браслет, цепочка и серёжки, сестра Варвара не выдержав, спросила, - откуда?
  - Муж подарил, - ответила Наталья, думая о другом.
  - Муж? - изумилась сестра, на них стали оглядываться остальные.
  - Спроси у любого из стоящих здесь мужчин, - ответила Натали, - может они скажут, что это они подарили такой дорогой подарок? Нет? Так я скажу - сама не побеспокоюсь, никто, ничего не подарит.
  Все тут же сделали вид, что их разговор, не касается.
  Наконец наступил решающий момент, как только императорская семья пошла, Натали незаметно для всех, надела своё обручальное кольцо, на руку, до этого она сжимала его в руке.
  Как только императорская чета вошла в зал дворца предназначенный для торжеств, Натали стала искать взглядом Сергея, увидев его, тут же не выдержав, понеслась прямо к нему, сходу запрыгнув на него, обхватила его за голову руками, при этом ещё и обхватив ногами, его тело.
  Я же, увидев, молча несущуюся ко мне жену, просто подхватил её на руки, и крутнулся на 180 градусов, целуя её в губы, та ту же ответила на мой призыв.
  Не теряя времени, прошептал, - Натали, встань рядом.
  Та послушно соскочила с меня, и встала рядом со мной.
  Зрелище, которое открылась нам, невозможно описать словами. Все, видя, что случилось что-то неординарное, повернулись к нам лицом, забыв про императорскую семью. То, что они увидели, вызвало разную реакцию, можно было видеть у многих округлённые от увиденного глаза, широко открытые рты, гнев, восторг, радость, всего и не перечислишь.
   - Господа, высший свет, - громко произнёс я, - хочу представить вам свою супругу - баронессу Вяземскую Наталию Николаевну, урождённую княжну Долгорукую.
  Та тут же, подняла высоко свою руку, на которой все увидели венчальное кольцо с крупным изумрудом. Кто более-менее разбирался в драгоценностях, сразу же узнали кольцо, из семьи клана Вяземских.
  Вот наша венчальная грамота, - продолжил говорить я, протянув руку назад, в неё тут же Вальд, вложил бумагу. Её и я протянул стоящему ближе ко мне пожилому, судя по всему, это был глава какого-то клана, тот её принял, начал читать.
  - Все свидетели церемонии венчания, - продолжил громко говорить я, - находятся в этом зале, можете уточнить подробности у них.
  Наша грамота пошла по рукам других глав кланов, все хотели лично убедиться в том, что написано в бумаге. Но, тем не менее, этот вопрос с бумагой я не пустил на самотёк, рядом с тем, кто читал её, всегда находился капитан-лейтенант Вальд.
  Тут, мне на глаза попались мои родители, которые так же имели ошалелый, ошеломленный вид, папа́, дождавшись очереди, выхватил бумагу и стал быстро читать, прочитав, передал стоящему в нетерпении рядом другому главе клана, тот на такое нарушение его прав, пошёл, потому что знал, что это мой отец.
  Император уже хотел что-то сказать, по этому случаю, когда его за рукав дёрнул его брат, Великий князь Дмитрий Сергеевич, который что-то ожесточённо зашептал тому на ухо.
  Понимая, что надо заканчивать здесь, я опять громко сказал, - понимаю, что этот наш поступок, несколько нарушает устои нашей империи, но хочу заверить, что он был не первый, и для него были веские основания, и не одно. Но о них, я сейчас говорить не буду, да и они, не предназначены для широкого круга, кому надо, о них прекрасно знают. Александр Иванович.
  Меня прекрасно услышал, несмотря на гул голосов, капитан-лейтенант Вальд, он просто с извинениями забрал бумагу и вернул её мне.
  - А сейчас, - громко продолжил я, - у нас с супругой, возникли неотложные для нас дела, так что мы откланиваемся всем.
  Тут мы с Натали всем глубоко поклонились всем сразу и развернувшись, направились на выход.
  Все только и услышали извечное женское, как баронесса Вяземская уточнила у меня, - а что мне подарит мой муж?
  - Дорогая, - ответил я уводя свою жену, - ты даже представить не можешь, какой подарок я приготовил для тебя, первое это изумительной роботы драгоценный гарнитур ... .
  Далее все не разобрали, что я говорил, ведь мы удалялись из зала, причём делали это быстро, не давая всем прийти в себя, и как-то на наш уход отреагировать.
  
  Конец 2-ой части.
  
  
  
Оценка: 8.09*23  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"