Аннотация: Сборник романтических рассказов. "Во мгле ночной, ощущая легкий ветерок, они впервые познали, какой неистовой силой обладает любовь".
Cборник рассказов
Осколки минувших дней
На улице стояла глубокая ночь. Небо было грозным, натянутым. Из серых туч лился ливень, молния раскатом простиралась в небе, словно шрам. Ветки деревьев колыхались, а ветер был леденящим, что, казалось, пробирал до костей. Земля пахла сыростью, как и положено во время влаги.
Мистер Дэвис сидел у окна и с восторгом глядел вдаль черной глади. Ему нравилось наблюдать, как капельки дождя стекают по окну, вырисовывая узоры. В этом старике с сединой и погасшим взглядом уже не узнаешь черноволосого мужчину с глубокими карими глазами. Недавно он переехал в маленький городок на отшибе - Ар-стрит, подальше от городской суеты, оставив свою сеть супермаркетов сыну. Его юный сын остался в столице, изредка навещал отца, но часто звонил ему. Однако мистер Дэвис чувствовал себя одиноким, опустошенным. Ему казалось, что он разучился радоваться маленьким планетам, что зовутся звездами, улетающим стаями птицам, которые, казалось, летят за надеждой и верой в будущее. Порой, люди испытывают непредельные муки в тот момент, когда окружающий мир безмятежен и невозмутим.
Внезапно зазвенел телефон. Мистер Дэвис поднялся со своего любимого, полукруглого кресла-качалки и подошел к полке, где разрывался телефон. С выходом на упокой, - как он это называл, - мужчина отказался от современной техники, ограничиваясь домашним телефоном.
'И кто звонит в грозу?' - подумал он.
Он поднял трубку, где послышался знакомый голосок, который заставил невольно улыбнуться и почувствовать себя не таким уж и ненужным.
- Здравствуйте, мистер Дэвис.
- Луис, сынок, сколько лет прошло, хватит меня так называть.
У мужчины не было своих детей. Однажды ему было суждено полюбить, и это закончилось подобно сгоранию заживо или утоплению. Но так же трепетной нежностью и понимаем ко всему окружающему.
Однажды он решил пройтись на работу пешком. Проходя мимо детского дома, что был по дороге, ему приглянулся мальчик лет семи. Золотистые волосы, словно солнце и голубые глаза, как небо, отсвечивались на солнце. Он отличался от других: когда те играли и общались между собой, мальчишка сидел на лавочке и смотреть вдаль, ничего не выражающим взглядом. Однако в его взоре была некая взрослость, несвойственная раннему возрасту. Он выглядел одиноким, но сильным, несчастным, но способным изменить мир. По крайней мере, его мир.
Мужчина ещё никогда не был столь решителен. Он тут же зашел узнать о мальчике, позабыв о прочих делах и спешке. И не прогадал. С тех пор Мэтт, - так звали того мальчика, - стал его семьей. Пусть они не были связаны кровью, он любил его, как родного, и ни разу не сомневался в искренности намерений и верности мальчишки.
- Прости. Я позвонил узнать как ты.
- Уже лучше. Привык, обзнакомился с соседями, они славные люди, почти все моего возраста.
- Я намерен приехать, как только будет возможность.
- Ты же знаешь, я всегда жду тебя.
Они ещё долго говорили о том, о сем, а дождь в это время усиливался. После окончания разговора он вернулся на свое любимое место. Такая погода будто пробирала на жгучие воспоминания: ошибки, которые мы повторяем снова и снова, пока не научимся; моменты, что разливаются приятным теплом по телу. В молодости всё кажется совершенно иным. Даже закаты и рассветы обретают другие краски и кажутся ярче.
Мистер Дэвис и сам не заметил, как начал вспоминать былое, перематывая, словно кассетную пленку.
Сорок лет назад
Темная небесная гладь простиралась в небе. Звезд не было видно, поскольку луна затмевала их, озаряя всё вокруг серебристой пыльцой.
Мужчина, высокого роста с глубокими карими глазами, что казались добрыми и в то же время не предвещающими ничего хорошего. Смоляные волосы сверкали от свечения уличных фонарей. Его лицо не выражало ни единой эмоции, брови густые и хмурые, а сам он казался серьёзным, статным человеком.
Он зашел в здание - единственное, что было здесь, на окраине большого города. Выставка картин, на которую могут прийти все желающие. Джордж не особо увлекался искусством, однако в тщетных попытках найти себя, решился приехать.
'В конце концов, что я теряю?' - подумал молодой человек, прежде чем собраться и поехать.
Кругом висело множество картин. Люди разглядывали их без особого интереса и энтузиазма.
'Зачем они тогда вообще сюда приехали?' - задался вопросом Джордж.
Он всегда предпочитал классику: черный костюм с белой рубашкой и натертые до блеска туфли, изредка галстук. Ему не нравилась яркая мода. Он считал, что человека украшает скромность, ведь куда интереснее познать тех, кто выражает таинственность, не следует за остальными. Такие люди прячут множество тайн.
Джордж, просмотрев пару картин, ещё раз осмотрел окружающих, и взгляд его остановился на девушке, которая только вошла. Каштановые, вьющиеся волосы средней длины, аккуратные черты лица: ярко выражены скулы, тонкий нос, пухлые губы алого от природы цвета. Черное платье с белым воротником чуть ниже колен. Она была стройной и натянутой, как струна. Хрупкое тельце и юное личико делало её особенно нежной, мягкой. Глубокий взгляд показывал, насколько она может быть серьёзной и твердой, подобно сильным личностям, которые достойно принимают удары, отвечают за свои поступки и побеждают, потому что заслуживают победы. Девушка не могла не заинтересовать его, однако подходить он к ней не спешил. Мужчина предпочел наблюдать за ней издалека.
Она подошла к одной из картин и принялась её рассматривать. Казалось, её не интересует никто и ничего. Спустя некоторое время Джордж подошел к ней.
- Чем же вас привлекла эта картина? Она самая обычная из всех, которые есть здесь, - промолвил мужчина.
Девушка обернулась, и он встретился с её большими, зелеными глазами.
- Почему она самая обычная? Вы, видимо, плохо рассматривали, - ответила она.
Её голос звонкий, словно гипнотизирующий, а в глазах сверкают искорки, от которых невозможно отвести взгляд.
- Я Андреа. Андреа Вьен, - промолвила она, протягивая к нему руку, на что он протянул в ответ.
- Джордж Дэвис. Значит, ты француженка?
- Мой отец француз, а мама американка. Приехали к ней на родину, навестить родных.
- Так что же ты нашла в этой картине? - он кивнул в сторону золотой рамки.
Девушка ещё раз взглянула на картину и, не глядя на мужчину, ответила:
- Пустыня, кажется такой простой, недостаточно красочной и ничем не примечательной. Но попробуй взглянуть глубже. Сколько тайн она может в себе хранить? Что скрывают пески, которые без колебаний накроют тебя полностью, заберут в свои покои?
- Я в этом ничего не понимаю.
- Зачем ты здесь?
- Мой отец погиб в авиакрушении год назад, а мать... умерла при родах.
- Прости.
- Не извиняйся. Они были несчастны, я уверен. Я хочу познавать что-то новое. Такое, что будет вызвать неподдельный интерес.
Она загадочно улыбнулась.
- Понимаю. Я поступила в институт живописи, и не жалею.
- Серьёзно? - задорно спросил он, с усмешкой. - Так вот почему ты так интересуешься картинами. Почему решила стать художником?
Её улыбка, искренняя, подобно детской. Эта девушка напоминала лето. То самое беззаботное лето, что пахнет цветами и сладкими фруктами. Когда хочется не спать, а гулять, глядя на ночной мир и ощущать его свободу.
- Картины - это маленькая жизнь. Через них можно передать свои эмоции, выразить чувства и донести некий помысел.
Немного пораздумав, добавила:
- Я люблю искусство, потому что в искусстве таится история. Это то, что создано человеческой рукой, и то, что останется вечным. Но...Мне жаль, что юные художники и писатели пренебрегают своим талантом. Это то, чего не стоит стыдиться. Культура меркнет, и это печально. Я хочу верить, что когда-то люди поймут, какую ценность имеют картины, и какую мораль порождают книги.
- Поэтому мы здесь? Чтобы понять помысел?
- Мы здесь, чтобы заглянуть в историю. А быть точнее, в её маленькую часть.
Андреа ещё долго рассматривала картины, не замечая ничего вокруг. Джордж смотрел только на неё, и в его взоре не было чего-то дурного или опасного. В нем было другое: нечто такое, чтобы было ему незнакомо.
В этой девушке было нечто особенное, таинственное. Она будто магнитом притягивала к себе, её хотелось прочесть и перечитать заново, как интересную книгу. Он подавливал все порывы узнать её лучше или назначить встречу.
Он не знал, что такое любовь. Ему это было чуждо. Выросши в семье богатого предпринимателя, который имел некую власть и редко уделял внимание единственному сыну, мужчина всегда твердил, что любовь не делает счастливым. Она способна причинить лишь боль. Любовь - это слабость.
'Ты должен быть лучшим во всем. Ты должен быть сильным во всех смыслах этого слова. Нельзя позволить кому-то сломать тебя' - это внушал ему отец и с этой мыслью он жил долгие годы.
Мужчина никогда не мог понять, почему отец так считал, ведь, как же жена - его мать? Разве любовь к ней сделала его слабее? А была ли она вообще? Может, это было проявление заботы, однако Джорджу было не суждено этого понять. Между отцом и сыном пролегала пропасть, которую они уже не смогут преодолеть.
Вдруг к Джорджу подошел какой-то молодой человек, примерно его возраста. Элегантный костюм бежевого цвета, каштановые волосы, пряди которых небрежно спадали на лоб. Черты его лица были более резкими и грубыми, нежели у Джорджа. Мужчина сразу узнал в нём давнего приятеля, с которым они учились до класса шестого, но, после того, как тот переехал, их общение прекратилось.
- Джордж, приятель, сколько лет, сколько зим? - сказал тот.
- Здравствуй, Майкл.
Они обнялись, словно не виделись целую вечность. А, впрочем, так и было.
Джордж был рад видеть своего друга, но как же ни кстати он появился. Мужчина не хотел его обижать, поэтому старался отвечать на все вопросы друга, которых за годы скопилось немало, постоянно оглядываясь в сторону девушки, которая с каждой минутой отдалялась.
Так он потерял её из виду. И больше не нашел.
'Видимо, ей нужно было вернуться домой или за ней приехали. Час поздний' - подумал он.
Последующие дни он искал её в каждом уголке города среди прохожих. Со временем посетил и Францию - откуда родом девушка. Но все попытки были тщетны. Что-то рухнуло в его внутреннем мире, взяло вверх над принципами, которые он так долго и безоговорочно строил.
Он винил себя. Винил за то, что не признался себе ранее, что не сделал шаг вперед, струсил. С тех пор он стал непривычно смел. Если брать, то всё, если идти, то до конца. Он нашел себя в этой девушке, и так быстро потерял то, что пытался обрести годами.
Прошло сорок лет, но непорочная улыбка девушки и зеленые, словно изумруды глаза, по сей день отчетливо мелькают в воспоминаниях. Её образ остался жить только в его голове. Он так и не смог жениться, поскольку не нашел ни в одной девушке таких таинственных и загадочных глаз. Мужчина не желал разделить свое будущее ни с одной из них.
Он обернулся, глядя на стену, на которой висела картина пустыни. Та самая картина.
Дождь прекратился. Мистер Дэвис вышел на улицу вдохнуть свежий и чистый воздух. Он был в домашней одежде, и осенняя прохлада его никак не смущала.
Он посмотрел на небо, темное, угнетающее, и в мыслях его промелькнуло:
'Мы ещё встретимся. Обязательно встретимся'.
Звездопад
Миллионы звезд падали, разбиваясь о землю, но вновь загорались, украшая небо своим мерцанием. Вдали виднелась река, воздух был теплый. Он будто заключал свои объятия и согревал. Тишина, что окружала, дарила чувство спокойствия и какую-то непроизвольную свободу. Всё казалось таким маловажным, ненужным, кроме мгновения ночного времени.
Люк не привык любоваться природой. Это было ему чуждо. Его лицо сосредоточенное, будто он всегда начеку, готов в любой опасности. Однако сегодня ему хотелось расслабиться и посмотреть на обещанный звездопад.
Он не рассчитывал загадывать желания, поскольку не верил в их исполнение.
'Нужно надеяться на себя, а не на звезды' - рассуждал он.
Издалека он услышал шум, тело его напряглось, словно готовясь к удару, однако обернуться он не решался. Шаги приближались, держа мужчину в напряге, но, услышав мягкий женский голосок, выдохнул.
- Я посижу рядом, не против? - спросила девушка.
- Нет.
Она расстелила покрывало и села чуть дальше от него, ближе к реке. Пляж был маленький, но не богат людьми. К слову, Люк только радовался этому. Ему всегда казалось, что они только портят окружающую среду своим присутствием.
Мужчина невольно обернулся и застыл, глядя на незнакомку.
Она отличалась своей красотой: её бледная кожа могла бы слиться с луной или чистым зимним снегом, рыжие волосы, казалось, светят ярче солнца. Внутри крепко сжалось от нового, неизведанного ранее чувства. Приятное тепло разлилось по телу, разум затуманился, словно от бокала вина.
'Её будто рисовали лучшие художники мира' - подумал Люк.
Когда ветер подул в её сторону, длинные, волнистые волосы закрыли лицо так, что он не мог разглядеть сбоку. Она продолжала молча сидеть, глядя на горизонт, который было едва видно из-за ночной мглы.
Она обернулась и только сейчас он смог изучить черты её лица полностью. Нежно розовые губы, как лепесток цветка, большие глубокие глаза - темные, словно ночь. Ранее он не встречал столь глубокого взгляда. На секунду он подумал, что в этой девушке скрыт, если не весь, то немалая часть мира.
'Зачем смотреть на звезды, если есть её глаза?' - промелькнуло в мыслях мужчины.
- Да, я люблю наслаждаться ночным временем, когда мир так пуст и безмятежен. Только его красота и свобода. Жизнь слишком коротка, чтобы спать каждую ночь.
Люк улыбнулся. Когда-то и он так считал. Однако всё помрачнело, стало тусклым, словно краска со временем. Он всегда успокаивал себя тем, что такое происходит со всеми в определенный период и совершенно не подозревал, что это далеко не так.
Наконец, решив прервать угнетающую тишину, девушка поинтересовалась:
- Как вас зовут?
- Люк. А вас?
- Аврора.
- Аврора, - шепотом повторил он. Ему нравилось её имя, он считал его добрым и сказочным. - Может, на ты?
- Давай, - смущенно улыбнувшись, ответила она.
- Расскажи о себе.
Она звонко засмеялась.
- Почему-то люди всегда задают этот вопрос, словно он поможет узнать человека лучше. Чтобы ты хотел узнать?
- Не знаю. Какие цветы ты любишь?
- Я не люблю цветы.
- Как? - удивленно воскликнул Люк.
- Я считаю, они должны быть там, где им место. Зачем срывать их, если они быстро завянут, когда их можно посадить и, поливая, любоваться ими намного дольше.
- Защитница природы?
- Нет. Просто я ценю её дары. Мои родители работают садовниками. У нас всегда было много цветов, за которыми я ухаживала с детства. Тот, кто срывает цветы, никогда их не сажал, иначе он бы знал, как сложно уничтожить то, которому ты отдавал свое время и свою душу.
- Ты тоже садовница?
- Нет. Я учусь на архитектора.
Мужчина замер и обомлел.
- На архитектора? Это, вероятно, так сложно?
- Если твоя душа лежит к этому, нет ничего сложного, а тем более невозможного.
- К чему же лежит твоя душа ещё?
Девушка задумалась всего лишь миг.
- К горам. Они кажутся такими высокими и величественными, близкими к небу, на котором сверкают звезды. Поэтому я люблю находиться в горах, ближе к небу, ближе к звездам.
Затем Аврора поспешила добавить:
- А ты? Твоя очередь рассказывать.
Люк тяжело выдохнул, грустно пожав плечами.
- Я не знаю, что рассказать. Мои родители вечно заняты своими делами, бизнесом. Они хорошие, но хотят сделать с меня подобие себя. А я не хочу...
- Перед тобой открыто множество дверей, и ты не знаешь куда войти. Самое худшее - повиноваться чужой воле. Если тебе скажут это глупо - не верь и докажи обратное.
- Порой, мне хочется сбежать.
- Ты бы решился на такой шаг?
- Не знаю. Лучше сесть в поезд и ехать, неведомо куда, с надеждой на лучшее, чем оставаться там, где каждый уголок пропитан твоими слезами.
Аврора не знала, что ответить. Они казались похожими: счастливыми, но до боли одинокими, полными хлопот и надежд, но пустыми.
Внезапно, у девушки зазвенел телефон.
- Да, я скоро буду, - отвечала она.
- Мне пора, - грустно произнесла девушка и встала собираться. Люк последовал её примеру.
- Да, мне тоже. Позволь проводить тебя.
И она позволила. Они шли молча, но тишина не угнетала, а только укрепила их невидимую связь, сделала ближе. Порой, беззвучные струны говорят больше, чем слова. Тишину не обманешь, и только тот, кто способен слышать, поймет её смысл.
Внезапно, дойдя к дому девушки, Люк взял её за руку и оставил на тыльной стороне ладони легкий, невесомый поцелуй. Он и сам не знает, почему так сделал. Ему захотелось удивить девушку, показаться ей истинным джентльменом.
- Не подарите ли вы мне ещё одну встречу? - спросил он, в страхе и ожидании ответа.
- Подарю.
Они обменялись номерами телефонов, заранее договорившись о встрече.
Люк ушел, а девушка ещё долго смотрела ему вслед, как ночные фонари отсвечивают его смоляные волосы. Он казался ей не менее таинственным, чем она ему. Его карие глаза сразу же понравились девушке. Она увидела в них некую мудрость и глубокое отчаяние, которое мужчина тщательно скрывал.
Последующие дни они проводили вместе, постепенно узнавая друг друга. Аврора с восторгом рассматривала всё, что было у неё на пути, а он наслаждался ею. Её простотой и искренностью, умению радоваться мелочам и замечать мельчайшие детали.
Жизнь шла своим чередом, когда люди спешили, бежали, боясь опоздать. Они не знали, что уже опоздали, потому как не поняли, до чего проста жизнь, которая не любит поспешностей. Нужно лишь остановиться и оглянуться вокруг. Бушующие моря, жгучее солнце, золотисто-оранжевые листья и цветущие сады - всё это было для нас, хоть и мало кто ценил этот клад. Недавно он и сам был таким, но его спас луч света.
Люк был, на удивление, в хорошем настроении. Обычно ему казалось, что он запрет в подземелье, из которого нет выхода. Но сегодня музыка заиграла по-другому, а краски обрели яркие цвета. Сегодня он впервые увидел, какое широкое небо, что невозможно охватить руками, какая величественная луна. Каков красив мир. И сравниться с этой красотой могла только красота Авроры.
'Она как дорогое вино, многоценное искусство' - рассуждал он.
Он совершенно не знал и не задумывался, что ждёт его дальше. Это было неважным. Единственное, что он знал точно: ему не хочется с ней расставаться.
Он смотрел на неё часами, но ему всегда было мало. Он целовал её долгими минутами, но ему хотелось ещё. Он мог любоваться ею вечность.
Она - его неутолимая жажда.
Танец на стекле
С самого детства нам говорят, что любовь - редкий алмаз. Она дарит счастье, исцеляет, меняет в лучшую сторону. Но никто не говорит, что она ещё и хрусталь, который так легко разбить. Что она как нож: режет, оставляет раны, которые образуются шрамами на всю жизнь. Как безжалостная и беспощадная война.
Такого мнения был и Грегор. Он считал, что жизнь дана исключительно для развлечений и не хотел отдавать даже частичку себя кому-то другому. Возможно, так было потому, что у него не было возможности ощутить её сполна. Мать ушла, когда он был ещё мальчиком, предпочтя красивую жизнь, уехала заграницу. Отец давал ему то, чего он боялся больше всего: глубокого, как река, презрения и холодной, как металл, ненависти.
Грегор был внешней копией своей матери, потому отец относился к нему пренебрежительно, с неким отвращением. Когда мальчик вырос, перестал винить отца, поскольку понял, что напоминал ему ту, которая разбила его сердце. С тех же пор пообещал себе, что никогда не доверит столь важное и хрупкое женщине. Он видел в них только развлечения, считал, что женщина должна быть покорной и удовлетворять мужчину.
Грегор собирался к своему другу - Эдварду. После выпускного колледжа они не виделись, но буквально пару дней назад он встретил давнего приятеля и тот пригласил его на свой день рождения. Черная бабочка дополняла белую рубашку, которую обвивал цвета бабочки смокинг. Уложенные назад золотистые, точно колоски, волосы делали ещё привлекательнее мужчину. Его глаза голубе неба, а улыбка казалась доброй, искренней.
Он решил пойти по узкой, немного извивающей, словно змея, тропинке. Багровый закат и огромные облака, что были так близко, и так далеко. Серое марево, что напоминало о скором похолодании. Многотонно шумела река, изредка падали маленькие камушки, порождая небольшое эхо.
Грегор думал о том, как в очередной раз найдет девушку на ночь, а на утро они расстанутся, и больше никогда не увидятся. Для него внешность не играла никакой роли.
Нет хороших или плохих. Есть настоящее. Настоящие поступки, лица, скрывающиеся за маской, настоящие чувства и эмоции. Именно это делает человека красивым. Естественность.
'То, что настоящее, идеальным быть не должно' - вынес вердикт мужчина.
Он и сам не заметил, как дошел до нужного места.
Мраморные плиты, глянцевые белые стены, высокие потолки с множеством люстр. Отыскав именинника, он двинулся к нему, чтобы поздравить.
После множества слов, он заметил за спиной Эдварда девушку, которая отличалась от здешних дам. Её прямая осанка была истинно королевской, а утонченные параметры фигуры делали девушку хрупкой, словно хрусталь. Она напоминала весну с нотками зимы. Светло-русые, слегка вьющиеся волосы, голубые, - как и у него, - глаза. Аккуратные черты лица и изгибы тела, плавные грациозные движения. Но так же в её глазах виднелась непонятная ему таинственность.
Заметив взгляд приятеля, Эдвард позвал девушку к ним.
- Вероника, дорогая, иди к нам, - сказал он.
- Вероника? Не может быть, неужели это...
- Да, моя сестра. Совсем выросла, правда?
Девушка подошла к ним и, слегка кивнув, поздоровалась.
'Её светлость способна на несокрушимые поступки' - подумал Грегор.
Казалось, в его внутреннем мире все перевернулось вверх дном. Он помнил её маленькой, двенадцатилетней девчонкой. Сейчас же перед ним стояла взрослая, способна поразить любого своей красотой, девушка. Непорочная, и в то же время невероятно соблазнительная.
Мысли сменяли одна другую, однако её образ оставался таким же четким и неповторимым. Она была повсюду: в его мыслях, в каждом ударе сердца. Лишь одного её взгляда хватало, чтобы в области груди приятно заныло, а на лице появилась непроизвольная улыбка.
Когда все закружились в вальсе, мужчина решился пригласить её на танец. Персиковое платье до колен подчеркивает хрупкую фигуру и нежную натуру девушки. Их тела едва соприкасались, ладони скрепились замком, а сердца связались тонкой, невидимой нитью, что держала крепче тугой веревки. Тень падала на окна, казалось, будто они танцевали на стекле.
По окончанию танца они вышли на улицу.
Пенистые волны омывали песчаный берег. Морской бриз дул в сторону побережья, виднелась черная гладь, которую украшали звезды, словно жемчужины, и тонкий, изогнутый полумесяц. Прозрачная вода, которая даже ночью отзеркаливала небо, была такой же чистой и невинной, но притягивающей и манящей, как эта девушка.
- Ты так выросла, - прервал тишину Грегор.
Она рассмеялась.
- Конечно. Сколько лет прошло? Восемь.
Её волосы развивались на ветру. Щеки пылали, покрываясь легким румянцем от ночной прохлады. Грегор снял пиджак, чтобы девушка не чувствовала холода.
Они ещё долго ходили по пустому пляжу, подальше от шума, вспоминая былое.
- Животные всегда держаться стаями, редко бросают своих - говорила девушка, в ожидании увидеть дельфинов.
Она была богата. Но этим богатством были внутренние качества. Хрупкая, нежная, мудрая, искренняя, при этом таинственная и загадочная. Её хотелось прочесть, поведать самые тайные желания. В этот момент его обуздало, непонятное ему желание, во что бы то ни стало, сделать эту девушку счастливой. Она - единственная ценность в мире. Все остальное - тлен.
Грегор считал себя хладнокровным и безжалостным, подобно воину, что разрушает чужие судьбы. Вот только в отличии от него, у них не всегда есть выбор. Зачастую, они повинуются чужим прихотям.
Вероника резко остановилась, глядя на него в упор. Казалось, единственное светлое, что осталось в мире - её глубокие, проницательные глаза. Кто знал, что посмотрев на человека один раз, никогда не сможешь стереть его образ из головы.
Девушка подвинулась ближе, так, чтобы их лица находились в опасной близости, но застыла, словно не решаясь. Она чувствовала к нему, то же самое, что и он. Краткий поцелуй, оставленный им на её губах, вызвал ещё более широкую улыбку у обеих. Её непорочная искренность, горячие глаза, что отблескивали издалека и желание познать этот мир, разжигали в нем новые, меняющие его чувства. Не то страстное желание заполучить девушку и её ласку, а желание подарить этот мир, или хотя бы его частичку. У них ещё будет много счастливых моментов.
- Тебе не холодно? - поинтересовался он.
- Никакой холод не помеха, когда есть человек, который дарит свое тепло, - сказала она, смущенно заправляя прядь волос за ухо.
Отныне он понял, что забота - не слабость, которую себе так беспристрастно внушал. Это самый настоящий дар, и проявлять его способны лишь сильные личности.
Истинная победа заключается в победе над собой. Если ты смог преодолеть себя, свои страхи, для тебя не будет ничего невозможного.
Так, быть может, любовь создана для того, чтобы показать человеку истинный смысл его существования? Чтобы дать ему то, что он заслуживает и вернуть былое, с которым не хотелось расставаться?
Грегор и Вероника возвращались к месту празднования.
Во мгле ночной, ощущая легкий ветерок, они впервые познали, какой неистовой силой обладает любовь.