1994 год. Диплом с мытьем значка остались позади. Нас на потоке было шестьдесят. Не все пошли в авиацию, но кто-то постарался. Мы перезванивались, объезжая Шереметьево, Внуково, Домодедово, Быково. Надежда, вобщем-то была. Ну, а пока ты ждал обещанных вакансий, работать надо было, хоть где. Меня куда-то взяли, в зарплату получил я двадцать девять тысяч, ещё сорок тысяч, сказали, получишь в сентябре: "А как же, - повторили в кассе, - у всех задержки. Сейчас мы платим за июль, но вас же мы не можем оставить вовсе без денег...". Этим первым апреля и я пошутил - дверь отдела кадров была рядом.
Я сразу же, кстати, устроился и в Национальный аэроклуб России. В вертолётном отряде нашлась мне книжка по оборудованию Ми-2, и через месяц я должен был стать инженером. Задержек не было: зарплату, благодаря Тушинскому рынку, выдавали вовремя, тысяч девяносто. Помимо постоянной войны с лётчиками: смотри в оба, что б не запускали вертолёты от аккумуляторов без АПА, запомнилась ещё одна забота - регистрация параметров полёта на двухкомпонентных самописцах К2-715.
К2-715 по сравнению со знаменитым нашим К3-63 был словно набором счётных палочек по сравнению с калькулятором. В моём распоряжении был ящик для бобин к нему. На каждую бобину пружинкою крепилась полоска бумаги. Бабину надо было закоптить над керосиновой лампой, с которой для обилия копоти снималось стекло. По чёрной саже в самописце на борту вертолёта царапали две стрелки - высоту и скорость, бобина медленно поворачивалась часовым механизмом. Устройство заводилось, как игрушка, и помещалось в кожух, очень похожий на К3-63. По саже чем-то вроде зубочистки царапал я время установки бобины и номер борта, и отправлял своих спортсменов в очередной полёт.
Вертолёт прилетал - снимал бобину, ставил новую. Со снятой бобиной направлялся в лабораторию - в дощатый на поле сарай, где фиксировал запись, макнув копчёную бумажку в ванночку со спирто-канифольным раствором; бумажки вешал сохнуть на прищепках. Через пятнадцать минут спирт испарялся, и канифоль навечно фиксировала чей-то полёт для истории.
Работу продолжал искать. Брал бюллетени, ездил. Однажды звонит мне дружок, говорит, что пора, что в Шереметьево есть вакансии.
Решил схитрить и в этот раз, но в поликлинике своей наткнулся я на скучный взгляд врача. Не в этой - так в другой, подумал и направился в поликлинику по старой прописке. И насморк есть, изобразил температуру. И в регистратуре с заветным квиточком стою, но с ужасом соображаю, что номер не пройдёт: прописка у меня сейчас другая. Со злостью раскрываю паспорт - прежний адрес... на соседней страничечке - новый. Я, помню, даже не успел подумать. Пальцы - они сами разжали все скрепки, извлекли проклятый лист. Вот так получил бюллетень я по прежнему месту прописки!!!
Через неделю у меня началась новая - Аэрофлотовская жизнь. А в клуб заехал увольняться. Меня спросили на счёт блата. Какой тут блат?! Но я не возражал - для солидности.
Ведуший инженер ИТО ДАТО
Алексей Борисов
Книга 2 Авиаторы. Стр. 1, всего 7, дата : 30.06.2010