Вам, наверное, случалось встречать женщин не имеющих тайн, простодушие их простирается до того, что они без конца обсуждают свои личные, часто сокровенные, проблемы с постороними людьми.
Во время учебы в аспирантуре я занималась научной работой в химической лаборотории крупного завода, за соседним столом рабочего кабинета оказалась именно такая женщина - Татьяна Петровна. Уже во второй день знакомства я была посвящина во все перипетии ее личной жизни. Обо всем она повествовала с удивительным субьективизмом, все хорошо пока хорошо для нее, то что не укладывается в эту схему - плохо. Особенно меня поразило, как она отозвалась о своем муже: эгоист, бездушный негодяй, импотент.
Нет ничего удивительного в том, что уже в обеденный перерыв в столовой я украдкой поглядывала на этого человека, начальника планового отдела завода. Именно он, как мне сказали, был мужем Татьяны Петровны. На его лице я не обнаружила тех пороков о которых она говорила. Лицо этого человека было определенно привлекательным, глубоко посаженные темные глаза, прямой нос, очень густые, подстриженные ежиком волосы. Рост средний, возраст около сорока. И еще я обнаружила, что мы с ним похожи, я тоже смуглая с очень густой копной черных волос.
Вот новости, с досадой подумала я и отвернулась, это сходство мне не понравилось, но было поздно, объект моего наблюдения разглядывал меня. Впрочем, меня многие разглядывали, я была новым лицом на заводе, к тому же молода и привлекательна.
Тот эпизод в столовой не долго занимал меня, мне было не до того, личные дела у меня в то время были в печальном состоянии. Мой брак, обещавший так много (я вышла замуж за известного в нашем городе футболиста) закончился разводом, после трех лет терзаний и драм. Мой муж Алексей, в отличии от мужа Татьяны Петровны, не был импотентом, даже наоборот, его внимание распростронялось не только на меня, но и на многих других женщин. Его уверения,что измены не имеют не какого отношения к его любви ко мне, меня не утешали.
К моменту этого рассказа мы уже были разведены, у меня был оформлен перевод на работу в одно из опытных производств завода, в лаборотории, которого я работала. Опытное производство находилось за две тысячи километров от головного завода, в маленьком городке. Я уже успела побывать там, мне была предоставлена небольшая квартирка из двух комнат, туда была переправлена моя библиотека и заготовки шкафов для кухни и спальни, изготовленые моим отцом, искусным столяром. Там мне предстояло работать и писать диссертацию одновременно.
С Алексеем, моим бывшим мужем, мы расстались мирно, по молчаливому уговору, никого не посвящая в наши дела. Все вещи и наша квартира достались Алексею, в виде компенсации он вручил мне крупную сумму денег. В таких воросах он был всегда не мелочным и безусловно порядочным человеком.
Наступил день отъезда. Алексей провожал меня, разложил все по полкам в купе, на прощанье поцеловал меня и сказал: - будь счастлива, я оказался не достоин тебя. Я стояла у окна вагона, перрон поплыл мимо меня, фигура Алексея удалялась, я чувствовала себя одинокой и несчастной. Войдя в купе, я была неприятно поражена: моим спутником оказался муж Татьяны Петровны, Дмитрий Николаевич. Мне было плохо, в горе обычно не хочется никого видеть. Дмитрий же Николаевич, напротив, обрадованно мне улыбнулся и сказал:- есть же счастливые люди на свете, ваш муж например, вы уезжаете на какую-то неделю и плачете при этом.
Мы расстались навсегда, сказала я. Дмитрий Николаевич стал серьезным и сказал ради Бога извините меня, Светлана Васильевна, я был бестактен. Я удивилась про себя, откуда он знает мое имя. Тут же забыла об этом, слезы душили меня.
Мой спутник спросил меня: - Светлана Васильевна, вы очень любите его? Нет, нет - ответила я, уже давно совсем не люблю его.
Боюсь, что на этот раз я уподобилась Татьяне Петровне, я рассказала совершенно постронему человеку, что еду работать, о разводе, всю свою грустную историю - в дороге случаются такие вещи. Когда я кончила свой рассказ и взглянула на своего собеседника, я увидела на его лице неподдельное участие. Мне стало легче.
Если человек огорчен, ему нужно вкусно поесть: - сказал Д.Н. и быстро накрыл столик нашего купе. Я увидела там сыр, колбасу, шпроты. От проводника были доставлены два стакана чая. Прошу вас, Светлана Васильевна, сказал он. Я не стала отказываться и села к столу.
Д.Н. сказал мне : - я благодарен вам за вашу откровенность, не хочу оставаться в долгу, отвечу вам тем же. Вот уж несколько лет, как случилось несчастье моей жизни, я стал совершенно равндушен к своей жене, она не волнует меня, понимаете? Я кивнула. Татьяна это объясняет тем, что я стал импотентом, но это не так, я верю, что это не так. В то же время сомнения сковывают меня, у меня не хватает решимости даже
подойти к женщине. Такая жизнь невыносима, Д.Н. эаметно волновался, поглядывая не проснулся ли сосед на верхней полке, четвертое место в купе было свободно. Теперь вы знаете, что я смог сказать вам, это уже большое достижение для меня, до сих пор даже это мне не удавалось, я замкнулся в себе и стал нелюдим.
После недолгой паузы, он произнес: - Светлана Васильевна, если бы вы могли видеть себя моими глазами, знали бы, как вы хороши, я любуюсь вами. Возможно эта мысль принесет вам утешение. Я безнадежно стар для вас, мне вэтом году сорок, глядя на вас я испытываю тоску и боль о прожитой напрасно жизни.
После этого я почувствовала симпатию и жалость одновременно и сказала: - вы совсем не старый, не говорите так. Тут же пожалела, не надо было этого говорить, решено же быть подальше, подальше от всевозможных ухажеров.
Д.Н ехал в командировку в тоже опытное производство, в котором я собиралась работать. Мы провели в вагоне двое суток, в купе появились люди и наши разговоры не возобновлялись, но уже тогда тоненькая ниточка протянулась между нами.
На вопрос о моих планах, который мне был задан в конце пути, я ответила, что теперь мое кредо - большая осторожность, осмотрительность, что я решила до конца работы над дисертацией вообще никого не видеть. Совершенно естественно вытекало из нашего знакомства, что Д.Н., как я мысленно называла своего вновь приобретенного поклоника, поможет мне, в свободное время, установить в новой квартире шкафы и стеллажи.
Д.Н. пришел в тот же вечер, много преуспел в столярном деле, к концу вечера занялся ужином, заявив,что приготовление пищи его любимое занятие. Он явно тянул с окончанием работы и каждый вечер бывал в моей квартире. Что касается меня, то радуясь бесконечно в душе его приходу, я изо всех сил старалась побороть в себе возростающую симпатию к этому человеку. Господи, думала я, ведь мне нельзя больше ошибаться, нельзя становиться любовницей, это такой позор. Нет, нет сейчас только работа, скорее бы он уехал.
По мере приближения дня его отъезда, Д.Н.заметно нервничал, он то пытался шутить над собой, то подолгу смотрел в окно. Стояла осень, по окну скользили капли дождя, как грустно, говорил он. Я чувствовала свою власть над ним. Какое сладостное чувство! Стараясь не потерять эту власть, все же я держалась с ним все суше, я видела, как он огорчался и совсем не догадывался, что я не искрена, что я играю. Мне стыдно вспомнить об этом, я вела себя, как бездушня кокетка.
Наступил последний вечер, в Д.Н. я заметила какую-то перемену. Он долгое время сидел молча, я делала вид, что складываю белье в шкафу, мне было очень плохо, я поняла, что этот человек дорог мне.
Это был последний вечер, я боялась, что оттолкнула его. Со мной творилось, что-то странное, мысли об осторожности, осмотрительности куда-то исчезли, я готова была сделать первый шаг. Вдруг Д.Н. встал,порвал каую-то бумажку и выбросил в форточку.
- Что это? - удивленно спросила я.
- это мой обратный билет, я никуда не еду. Светлана Васильевна, я знаю вы не любите меня, но на этой неделе мы должны зарегестрироать наш брак - сказал он и испугано замолчал, осознав несуразицу всего сказанного. Меня почему-то его слова не удивили, я только сказала: - ведь вы женаты, некоторым образом.
- В том-то и дело, что нет - сказал Д.Н. Несколько лет назад у Татьяны появился какой-то хахаль и она развелась со мной, а потом у нее все сорвалось, а я по тряпичности своей натуры остался тянуть с ней все ту же лямку.
Я больше не могла сопротивляться своему чувству, забыла все мамины мольбы не спешить, быть осторожной, я спросила: - почему вы думаете, что я не люблю вас?
Д.Н. резко шагнул ко мне, свет упал на его лицо, я поняла каких усилий ему все это стоило,
лицо его было залито слезами, плечи вздрагивали, он прижал меня к себе так сильно,что я вскрикнула от боли.
В эту ночь я убедилась, что по крайней мере часть обвинений Татьяны Петровны были ложными.
Утром следующего дня мы проснулись поздно, сетило солнце. Природа преветствует нас, сказал Митя. Это имя он получил ночью. Я была в смятении, заговорила, что так скоро все произошло, нам нужно расстаться.
Я взглянула на Митю и не узнала его, передо мной был другой человек, изменилось выражение лица, его взгляд утратил присущую ему обреченность, которую я приняла за неотъемлемую часть его натуры. Изменился тон, со мной говорил бесконечно влюбленный человек, но волевой, роль лидера он явно оставлял за собой. Мои все доволы разбились об его железную логику, как всегда бывало в будущем. Он был готов принимать решения и строить нашу жизнь.
Оказалось, что наша перспектива на ближайшее время и отдаленное будущее четко продумана. Митя сообщил мне, что у нас будет не менее трех детей. На мой ворос- почему так много? Он сказал мне, что это его давняя мечта: много детей и лбюимая женшина. После этого, без всякой логики, Митя сказал,что создаст мне все условия, чтобы я стала светилом науки, а он будет купаться в лучах моей славы.
Был найден путь, быстро без проволочек заключить наш брак, Митя спешил хоть как-то закрепить меня за собой. Я больше всего боюсь стать эпизодом в твоей жизни, повторял он. Никому тебя не отдам. Также Митя решил, что перейдет работать на предприятие, где работаю я, это был временный вариант, он много терял в зарплате, но главное для него было не расставаться со мной.
- Ты же знаешь, я всегда буду у твоих ног, уверял он. Вдруг Митя вскочил: - я забыл свои обязанности, в этом доме хозяйством буду заниматься я. Он принялся за стряпню, не перестовая повторять,что это его хобби.
Так началась наша жизнь, брак былблагополучно заключен. Мите нужно было съездить на головной завод сдать дела, он медлил, потом поехал на десять дней. Вернулся ночью на шестой день, самолетом, открыл своим ключом дверь, припал ко мне: - ты моя жизнь, ты моя синяя птица, ты все для меня, я не мог больше без тебя, все бросил и прилетел.
Первые месяцы нашей жизни были серьезным испытанием, Митя был одержим страстью и не менее сильной ревностью. Он похудел, плохо выглядел, я опасалась за его здоровье. Приступы ревности начинались по самым незначительным поводам и всегда одинаково, он говорил: - Света, мне нужно знать правду... и тут начиналось. Сердце у меня разрывалось смотреть на его муки. Иногда я брала его лицо в свои ладони, пристально смотрела ему в глаза и спрашивала : - как можно быть таким глупым, ведь я на твоих глазах, ты знаешь каждый мой шаг!? Это помогало, к Мите возвращалось его хорошое настроение и юмор,он смеялся над собой.
Юмор у Мити возможно не тонкий, но смешит меня ужасно. Например Шекспир по - одесски:
- Герцог, вас звут у подземелье.
- Кого, мине? Чичас иду.
К счастью я почувствоваля себя беременной, драмы ревности прекратились, правда они возобновились, когда родилась наша дочь. Теперь его мучила ревность к собственной дочери: - она все для тебя, а я?
И вот прошло десять лет, сегодня десятилетие нашей бурной ночи. У нас три девочки, которые родились в первые четыре года: - Вера, Надежда и Любовь. После рождения второго ребенка, мои родители, продав дом на родине, купили себе просторный дом недалеко от нас. Это было очень кстати т.к. в нашей квартире было очень тесно. Сейчас мы живем с родителями одной семьей. В начале я опасалась, как потомственный интеллигент Митя поладит с моими родителями - крестьянами. Поладил прекрасно, в свободное время столярничает с моим отцом, угождает маме прополкой грядок. У нас есть корова, мама не устает повторять, что мы все, а главное дети, питаемся экологически чистой пищей, мама не чужда этих тем, всю жизнь проработала в санэпидемстанции, не в большой должности, уборщицей.
Увы, моя научная карьера не состоялась, я потеряла всякий интерес к науке после рождения первого ребенка, а когда родилась Наденька, вообще бросила работу. Сложился постоянный уклад нашей жизни: дети живут у наших родителей, утром мы с Митей выходим из нашей квартиры, он на работу, я к маме. День проходит быстро, дети и хозяйство занимают все время. Наши две дочки уже ходят в щколу, школа рядом с домом наших родителей. Митя вечером возвращается с работы, занимается с детьми. Когда дети засыпают, мы с Митей идем домой, на улицах пустынно, мы по прежнему любим бывать вдвоем. Митя все еще влюблен в меня, ревнует, он не замечает, что я изменилась и далеко не такая очаровательная женщина, как была. Я вспоминаю изречение Бальзака: "Как мало муж видит лицо своей жены".
Митя работает теперь начальником призводства, от лестных предложений в более крупные города, на более высокие должности, отказывается.
Да, сегодня десять лет, мне немного грустно, в то же время я очень, очень счастлива и с ужасом думаю, что Митя мог взять билет в другой вагон и мы бы с ним не встретились.