Давно это было. Точно и не помню. Сейчас уже очень тяжело вспомнить. Шел по прозрачной улице. Вокруг суетились люди, бежали домой, ютясь в свои промерзшие куртки. Суета, суматоха. А мне было некуда спешить. Я просто шел. Очень долго и очень медленно. Мимо проносились деревья, крутились ураганом и оставались позади. Просто я их не замечал. Ничего вокруг. Когда так, то ничего не видно. Мимо проходили такие же люди. Я смотрел на них: они никогда не поднимали головы на других людей, всегда смотрели в землю. Всегда тихо и молча. Иногда мимикрия возрастала, и очень сложно было отличить. Да и нужно ли?
Человек всегда старался притвориться овощем. "Вот такое я дерево",- думали они. Медленно и тихо проходя. Некоторые сторонились жилых кварталов или людных мест; другим было просто все равно. Да их никто и не замечал. Просто мир-это ужасно интересная вещь. Каждому, но никому в общем. Все обладают всем и ничем одновременно. Таких просто не замечали. Таких было миллионы. Все жили (и живут) среди таких, являясь таковыми, но не замечают друг друга. Просто живут, не видя мира. Наступает новый день, но ничего в принципе не меняется. Дело усугубляется и усложняется. Новые газеты пишут, как хорошо нам жить, что цивилизация и современные электронные системы делают из нас настоящих людей. Как же это всё интересно. Машинисты, набирающие эти статьи, сами не верят в то, что пишут. Они такие же, как и все.
--
Привет! Как дела?
--
Не жалуюсь, спасибо. А у тебя?
--
Просто превосходно отвечает первый, навешивая очередную "дежурную" улыбку на лицо. А в душе скребутся кошки...
А может и не кошки вовсе. Наверное, Гурены. Или все пожирающие насекомые. Но в нас ли они или эти насекомые - это мы и есть? Накапливают злобу. Делают вид, что ромашка расцвела. Другие грустно смотрят в стену и здороваются. Просто замечательно...всё...но земля продолжает жить... или существовать. Просто есть такие люди, для которых это одно и тоже. Интересно, а они жили, когда родились, или уже синими увидели этот мир. Гипотетически нет людей, которые ни разу не испытали одиночество. Оно везде, оно всюду. Оно. Идъ. Подсознание. Бессознательное. Всему время. Это раздумье. Это повышения себя. Это духовное возвышение. Это результат прогресса (печально). Это темное окно светлого будущего (?). Это война разумов. Это весь мир. Где-то каркает ворон, где-то кто-то сидит в лесу и слушает заунывную песню, не осознавая, что она извлекается из него самого. Лоботамия души другими людьми и предметами. 4 идола человека. Нарисованный камин, от которого ни капли не становится теплей. Сидят в своих квартирах. И все с надеждой пытаются думать, что всем хорошо. Всегда сидят одни, укутавшись в плед, пытаясь заснуть. Но не всегда удаётся. Тогда катаются по полу и плачут или просто сходят с ума. Тихим движением руки подавляют печаль, которая со временем накапливается в котле терпения. Говорит Яма. Яма. Время превратилось в черную дыру. Сидят и ждут исхода. Это ли плохо? Это так всегда, может и хорошо, что так. Просто это нужно испытать. Чтобы знать, чего же все же можно достичь. А потом снова... Туда и обратно. Двухсторонняя связь. Тлеют головы великих социологов. Они плачут и переходят в разряд таких же. Люди, ведущие таинственную красоту, тоже попадают туда. Дело не в деньгах. Это все не то. Люди с деньгами становятся людьми в шкатулке. Собирают. Они коллекционера. Собирают деньги - теряют души. Умирают одинокими. Просто нужно жить. Хотя бы пробовать жить. Аутопсии подвергаются все ещё при жизни. Разрытые наружу, прикрываются позорной желтой тряпочкой. А потом уже не могут дальше. И всегда молчат, не выдавая никому. Просто сидят и ждут. Когда день заканчивается, начинается новый. На миг кто-то становится ослепленным, кто-то прозрел и на секунду увидел свет, после все снова меркнет. Но все ли так. Одиночество есть светлое, а есть и белое. И он это знал. Пройти через два сразу не может ни один человек. По очереди бывает. Но кто же, кто же в наше время? Сомневаюсь. Было весело и дружно, стало тихо и натужно. Всё растворилось. Сидят и ругают былые времена, а сами тихо и печально скучают по ним. Кораблики уже не плавают в лужах. Домашние телефоны уже не звонят. Никто не приходит в гости. Да и зачем. Они боятся, боятся остаться вместе. Да уже и не хотят. Это невозможно. Сто лет вселенского одиночества могли бы сравниться с этим. Но все пойдёт гораздо дальше. Они ещё не знают об этом. Но уже совсем .... скоро... осенний лист упадет с дерева, придавив тишину. Молчать будут. Таковы правила. Меньше, да дальше, дальше, да больше. Просто это называется одиночеством. Это наш мир. Все люди планеты Земля сотворили его таким. Потом доказали и ещё раз сотворили. И уже не хочется выходить из него. Так праведнее, так вернее, так тише, так ласковее. Это не плохо. Это часто хорошо. Просто иногда не заметно. Но все живут так. Все без исключения. Пишут тихие строки и боятся их показать. После же они теряют актуальность...
По улицам шагают дети. Заглядываю в их лица. Вижу то же самое. Но они ведь ДЕТИ! ДЕТИ! Маленькие дети, им должно хотеться гулять. Уже не хочется даже детям. Кто сильнее, тот и прав. Но они ведь дети, они не могут быть сильными. Приходится. Они становятся такими же. С самого рождения. Никто ни за что не отвечает и не заботится. Срабатывают все механизмы человека. Все кроме одного. Просто его больше нет. Он устранился закономерно дарвиновской системе естественного отбора. Ненужный механизм (?!) Я больше не думал. Просто шел, смотрел на все это усталыми глазами. От этого становилось ещё тише. Все вокруг молчало. Даже машины, проезжавшие мимо, не гудели и не звенели моторами. Все утихло. Замерзло, заснуло. И таким останется на веки.