Аннотация: В рассказе с большой теплотой и любовью описываются дети, которые неожиданно сталкиваются с якобы необычным явлением, которое оказывается очень реальным. Причём рассказ основан на реальных событиях.
Юлия Бортновская-Медокс
Домовой
(рассказ)
В прошлом году нас с братом Вовкой родители решили отправить на летние каникулы к бабушке на дачу. Мы перешли тогда с братом во второй класс. Каникулы шли уже вовсю. Мама, собирая для нас вещи, говорила:
- Ребята, вы у меня почти взрослые. Учтите, второй класс - это уже вас ко многому обязывает: бабуле по хозяйству помогайте, слушайтесь её, в лес далеко не заходите. А мы с папой по выходным дням будем вас навещать.
Мы с Вовкой - двойняшки. Нас все различали по родинке, которая сидела у меня над верхней губой, а в остальном мы были похожи, как "две божьи коровки" - так шутила мама, улыбаясь.
- Петь, - часто говорил мне брат,- когда я подрисовываю себе родинку, тогда в зеркале не различаю: где ты, а где я.
Эффект был классным. Однажды мы пошли в школу с Вовкиной ,,родинкой,, абсолютно одинаково одетыми. Ребята сначала смотрели на нас, ничего не понимая, а потом, рассмотрев нарисованную Вовкой родинку, смеялись: "Вам уроки нужно учить по очереди, вас Маргарита Павловна с её толстенными стёклами в очках, точно не различит: кто будет знать урок, тот и пойдёт отвечать". Но мы любили Маргариту Павловну и не решались её обманывать. У нас с братом есть друг - Серёжа. Он немного старше нас. Мы его очень уважаем за то, что он знает про всё на свете. Серёжа часто рассказывает нам необыкновенные истории. В прошлом году он рассказал нам о том, что в каждом доме, и даже в каждой квартире живёт свой домовой, ну примерно, как близкий родственник.
- Он редко кому показывается, - рассказывал Серёжа - по ночам в кухне гремит посудой, ходит по дому так, что его шаги можно слышать. Любит наводить свои порядки в доме: то вазу свалит с полки, это значит, что она ему не нравится, то картину повесит наперекосяк, а иногда людей пугает: так толкнёт, что с кровати свалишься. А еще с домовым нужно по-доброму разговаривать и оставлять ему что ни будь поесть на ночь. Мы с Вовкой вздрагивали от такого рассказа и вспоминали: падали ли у нас в доме, сами по себе, вазы и гремела ли посуда в кухне, слышны ли были чьи-то шаги по ночам. Кошки в доме не было, а наш пёс - Пижон ни на кого не лаял без причины и шерсть не вздыбливал. Мы с Вовкой ничего подобного так и не вспомнили, но, всё равно оставляли на столе кухни угощения, чем удивляли маму:
- Вы что, ребята, в ужин недостаточно поели? Так я вам дам еще поесть.
- Нет - отвечал я - иногда хочется ночью что-то пожевать.
- Ну что ж, хорошо - задумчиво отвечала мама.
А папа, услышав такой разговор, смеялся:
- Растут наши мужчины, я в детстве тоже ночью часто вставал поесть.
Вечерами перед сном мы с Вовкой подолгу прислушивались: нет ли чего такого, о чём нам рассказывал Серёжа о домовом, но так ничего не услышав, незаметно засыпали. Потом мы об этом забыли и перестали оставлять еду домовому на ночь.
Когда папа нас привёз на дачу, то навстречу нам вышел из ворот кот. Он был пепельного цвета и очень пушист. Кот прикрывал и открывал свои зелёные глаза и мурлыкал. Он тёрся о створку ворот, доброжелательно посматривая на нас.
- Это что ещё за явление? - удивился папа.
Услышав звук подъезжающей машины, из ворот вышла бабушка:
- Внучата мои дорогие, обнимая нас, радовалась бабушка, - а вот вам и друг - кот Мурлыш, пришлый кот. Явился как-то вечером и уходить не желает, что ему не скажешь он всё: мур, да мур, вот я его Мурлышом и назвала, пусть у нас живёт.
- Андрей,- обратилась к папе бабушка,-ставь машину во двор, да пойдёмте чай пить.
Дача у нас небольшая, зато сад был огромным и тенистым, почти весь засаженный малиной, где мы с раннего детства любили играть в прятки. Папа говорил, что наш дом, это старый сруб, что-то вроде деревенской избы. Когда-то в нём жил старик, занимавшийся, как нашёптывали соседи, недобрым делом-колдовством, но папа и мама в это не верили и купили у дочери умершего старика этот дом-дачу. А нас с Вовкой сообщение о колдуне несколько будоражило. Поэтому порой мы побаивались темноты, к тому же Сережа нам рассказывал про колдунов, которые после смерти оставляли всякую ,.нечисть,, как он говорил. У нас с братом была своя, довольно большая комната, выходившая на открытую веранду с пологим крыльцом. Остальные две комнаты располагались рядом, но значительно дальше от крыльца. В саду между ветвями старой яблони висел гамак, где мы с Вовкой вечерами сидели и смотрели в небо, придумывая разные истории про НЛО. А ещё у нас была площадка для игры в теннис, но мы с братом чаще всего шли за дачи, где было футбольное поле и там гоняли с другими ребятами футбол. Первую ночь мы с Вовкой крепко спали, а утром обнаружили, что кот - Мурлыш, свернувшись клубочком, устроился на кровати у Вовки. Видимо, он вечером незаметно проскочил к нам в комнату. Умывшись, мы позавтракали и решили погулять в лесу, пообещав бабушке далеко не заходить. Лес от нашей дачи был в двадцати минутах ходьбы. Вовка, подпрыгивая, бежал впереди и орал во всё горло:
- Капитан, капитан, улыбнитесь, ведь улыбка это флаг корабля!...
Мы вошли в лес, и пошли по знакомой тропинке. Пройдя немного, мы увидели муравейник: муравьи бегало по высокой куче, усыпанной тоненькими веточками, хвойными иглами и, наверное, каждый муравей знал, что и куда нужно нести.
- Вот трудяги - сказал я - целый день работают, не то, что мы с тобой, Вовка.
- Давай хвороста наберем, принесем бабушке, может быть, ей понадобится, - предложил брат, - а потом, вечером можно костёр разжечь, картошку запечь на костре.
Мы набрали хвороста - получилось несколько небольших вязанок. Вдруг у меня под рукой что-то зашуршало, и как мне показалось, кто-то фыркнул:
- Вовка, там кто-то есть - довольно храбро сообщил я.
Мы издалека стали смотреть: кто же там может быть, ближе подойти не решились.
- Пойдём назад, вдруг это змея, - предположил братишка.
- Разве змеи фыркают? - удивился я.
- Тебе показалось, мама говорила, что в этих местах водятся змеи. Не фыркнула она, а зашипела, - уверенно сказал Вовка, - пошли быстрее.
Мы взяли хворост и направились к даче. Бабушка, увидев нас, всплеснула руками:
- Вот молодцы. Хороший хворост для костра, вечером картошку запечём.
- И мы, бабуля, об этом же подумали, - засмеялся Вовка, - про то, что я слышал в лесу, мы не стали говорить бабушке - она могла бы запретить нам ходить в лес.
Вечером мы разожгли костёр за дачей. Бабушка подложила туда ещё несколько поленьев - вверх поднялись огненные языки. Когда огонь угас, мы побросали в угли картошку. Когда она была готова, то мы стали наслаждаться вкусными, обугленными картофелинами с квасом, который нам бабушка подала в кружках. Посматривая друг на друга мы с братом смеялись: у каждого физиономия была выпачкана в саже. Вовка размазал сажу, и получились огромные, почти до ушей усы, потом он из пальцев соорудил рожки на макушке и, вытаращив глаза, высунул язык, ну настоящий чертёнок! В это время за спинами у нас раздался шорох, и послышались какие-то быстрые шаги. Бабушка в это время была в даче. Нам, особенно мне, поскольку я смотрел на Вовкину преобразившуюся физиономию, стало жутко. Мы вспомнили о старике-колдуне, повскакали с мест и понеслись к даче.
- Петь, что это за шорох и шаги мы слышали? А вдруг это нечистая сила, про которую нам рассказывал Серёжа? - испуганно спросил Вовка.
- Не знаю. А может это домовой? Помнишь, Серёжа нам рассказывал, а вдруг домовому не понравилось, что ты чертёнка изобразил? Пошли быстрее в дачу.
Мы с Вовкой на веранде умылись, вымыли ноги и, пожелав бабуле спокойной ночи, пошли спать. Я на всякий случай, запер дверь на крючок, а перед этим Мурлыш проскочил возле моих ног и улегся в Вовкину кровать.
- Петь, как ты думаешь? - Домовой живёт только в доме и считает его своим хозяйством или он и сад считает тоже своим владением?
- Я думаю, что и сад тоже.
Проснулся я от того, что кто-то меня толкал в спину. Это был Вовка. Он что-то шипел и показывал на дверь одним из указательных пальцев, а другой, приложив к губам, как бы приказывая мне молчать. Мурлыш, вздыбив шерсть, стоял, принюхиваясь, возле двери и прислушивался. Я тоже прислушался. По веранде кто-то ходил, причем довольно смело быстрыми и странными шагами. Мы тихо подошли к двери и стали смотреть в замочную скважину. На веранде было темно и мы никого не увидели. Потом кто-то задел, наверное, ногой о ведро - оно слабо звякнуло.
- Что делать? Бабулю звать? Так она старенькая - перепугается, - шипел Вовка,- а вдруг это вор?
- Лежи тихо. Может, походит, походит и уйдёт - брать-то нечего.
- Петь - ка, - заикаясь от страха, прошептал Вовка, - это, точно, дом-овой... Он ведь может свободно сюда за-зайти, так Серёжка говорил, - дрожа всем телом, прошептал Вовка- для него преград нет. Мне тоже было страшно. Мы залезли в мою кровать, укрылись с головой одеялом и стали ждать, что же будет дальше. Шагов некоторое время не было слышно, а потом что-то стукнуло о нашу дверь.
..- Ма-мочка, - тихо простонал Вовка.
Я зажал ему рот:
- Молчи! - прошипел уже я.
Мурлыш запрыгнул к нам в постель, страшно испугав нас.
Через некоторое время мы услышали, что кто-то спускается по ступенькам вниз, причём, опять с какими-то странными звуками. Я поднялся, отдёрнул занавеску и посмотрел в окно, из-за которого был виден край крыльца, но больше я ничего не увидел. Кто-то потопал в сторону ворот. Мы с Вовкой не спали почти до утра. Утром к нам постучала бабушка:
- Ребята, пора вставать уже двенадцатый час. Выходите, умывайтесь и завтракать!
Мы решили бабушке ничего не рассказывать, и были уверены, что ночью к нам на веранду заходил домовой.
- Как ты думаешь, Петя, почему к нам домовой не зашёл, ведь ему пару пустяков было к нам пробраться, ты помнишь, что говорил Серёжа? - допивая кофе, спросил Вовка.
- Не знаю... А ведь в прошлые годы такого не было, странно...
- Ничего странного - возразил брат. Мы были тогда маленькими, он нас не решался тревожить. Зря я вчера рожу разрисовал. Ему это, точно, не понравилось. Хорошо, что ещё не стал нас пугать.
- И так хорошо напугал, что всю ночь почти не спали, - фыркнул я.
Мы вышли после завтрака в сад и стали рассматривать дорожку - ничего подозрительного мы не увидели. Потом подошли к воротам, которые были заперты.
- Видишь, Петя, ворота заперты, а он прошел через них, как через стену - трогая замок, сказал Володя.
- Не бойся - улыбнулся я, увидев, что Вова испуганно озирается по сторонам - давай сегодня на веранду поставим домовому что-нибудь поесть, поговорим с ним ласково.
Я говорил спокойно, но, тем не менее, внимательно поглядывал по сторонам. Мы с братом боялись: как бы домовой не проник к нам, ведь для него это было просто, "как пара пустяков", так говорил Серёжа. Вечером мы поужинали, попросили у бабушки, чтобы она нам налила в кружку молока и дала кусочек булки. Бабуля удивилась:
- Что? Не наелись?
- Ночью есть хочется - ответил Вовка и посмотрел на бабушку невинными глазами.
Перед тем, как пойти спать мы оставили кружку с молоком и кусочком булки на полу веранды, вспоминая, что он маленького роста, так говорил Серёжа. Я запер дверь на крючок. Мурлыш, как и вчера, впрыгнул в Вовкину кровать. Братишка лежал, смотрел в потолок и шептал:
- Домовой, домовой, угощайся,...пожалуйста.
Мурлыш дремал у брата в ногах и тихонечко мурлыкал. Мы долго не могли заснуть, потом Вовка засопел, а я еще довольно долго лежал и прислушивался: слабый ветер шумел в листве, а издалека доносился лай собаки. Вдруг я услышал быстрые шаги на тропинке, ведущей к веранде, а потом кто-то стал медленно подниматься на веранду.
Я замер, будить Вовку не стал, слушая, как домовой направился к тому месту, где было угощенье. Сначала кружка, судя по звуку, как-то странно начала передвигаться с места на место, потом послышалось фырканье, потом ...стук в дверь. Я забрался с головой под одеяло, мне было очень страшно и вдруг... что-то прыгнуло на меня, я вскрикнул - это был Вовка. Он поднял одеяло и юркнул ко мне в постель и зашептал:
- Сей-час до-домовой к нам ворвётся...
- Замолчи! Лежи тихо!
Стук доносился из нижней части двери. В это время Мурлыш, царапая дверь, начал орать, а потом шипеть.. Нам стало ещё страшнее.
- Мурлыш его видит, Петь? Давай бабушку звать и свет включим - зашептал Вовка.
- Вдруг ей плохо будет, ведь у неё сердце больное, - остановил я брата, - а свет может разозлить домового, лучше уж лежать тихо.
Стук прекратился, а Вовка зашептал:
- Домовой, а домовой, зачем мы тебе... Иди попей молочка, булочку поешь... завтра мы тебе ещё что-нибудь вкусненького дадим...
Шаги прекратились, и опять послышался звук передвигаемой кружки, затем через некоторое время домовой как-то странно скатился по ступенькам и протопал за дачу.
- Все-таки послушал меня - прошептал Вовка.
Мы опять полночи не могли заснуть.
- Скорее бы папа с мамой приехали, - дрожащим голосом проговорил брат.
- Не бойся, Вовочка, - обнял я брата - он к нам привыкнет и не будет нас пугать. В общем - то он нас не пугает, а просто делает обход хозяйства, - успокаивал я братишку.
Володя в детстве тяжело болел и поэтому был возбудимым и нервным. Я очень любил брата, и хотя мы были одного возраста, я чувствовал себя старше и всегда защищал его, когда это было необходимо. Мурлыш успокоился, и улёгся возле брата. Так мы и уснули все в одной постели. На следующее утро мы с Вовкой встали рано и выглянули сначала в окно а, убедившись, что на крыльце никого нет, я отбросили крючок и мы вышли на веранду. Кружка с молоком была пуста и валялась в противоположном углу веранды, кусочек булки был надкушен, но не съеден. Бабуля, только что проснулась:
- Что-то вы, мои дорогие, рано поднялись, не случилось ли чего, бледные, не выспавшиеся. Я, пожалуй, позвоню по мобильнику родителям, что-то я за вас беспокоюсь, - всматриваясь в наши лица, говорила бабушка.
- Не беспокойся, бабуля, это, наверное, от перемены места, мы уже привыкаем, - успокоил я бабушку, а сам подумал: " хорошо бы позвонила".
Днём мы играли в футбол ребятами, а потом, пообедав, улеглись поспать.
- Вот это хорошо - радовалась бабушка, а родителям я все-таки позвоню.
Вечером мы сидели на брёвнах возле соседней дачи. Сосед Миша рассказывал:
- Я два дня назад видел НЛО, длиннющая сверкающая сигара пролетела над моим домом, но только высоко, а от неё луч, да такой яркий шёл, как прожектор мощный- рассказывал он, иногда бывают случаи похищения людей, если они вступают в контакт с инопланетянами,- просвещал нас Миша.
- А вы слышали о домовых? - спросил я у ребят.
- А как же, конечно слышали. В соседней даче у тёти Шуры жил домовой - поддержал разговор Слава, сосед Миши, - в прошлом году к ней приезжали на каникулы из Самары внучки - Таня и Вера. Так вот домовому Таня понравилась, а Вера нет. Он её ночью будил и пугал: ходил вокруг, стучал, в кухне посудой гремел.. Таня спит себе, как ни в чём небывало, а Вера - в слёзы. Так тёте Шуре пришлось с ним договариваться, угощать его, чтобы внучку не пугал. Он молоко любил. Так тётя Шура ему целую огромную пиалу наливала, а он её за ночь выпивал. Потом куда-то исчез. Я посмотрел на Вовку: тот сидел с широко раскрытыми глазами и молчал. Перед сном мы с братом налили в большую пиалу молока и поставили её на веранду.
- Завтра родители приедут, тогда мы уедем с ними, - успокаивал я Вовку.
Спать улеглись на моей кровати - она была дальше от двери. Мурлыш спал с нами. Долго прислушивались, но шагов не было. Когда братишка уже посапывал во сне, и я тоже стал засыпать, как вдруг услышал, что домовой взбирается по пологой лестнице. "Можно подумать, что она для него специально сделана" - с ехидством подумал я.
Я уже не так боялся домового. Они же все разные, - думал я. Одни добрые, другие злые, как и люди. Наш был добрым, во всяком случае, страшные козни нам не строил,
просто любопытный, а потом, он же хозяином себя здесь считает, поэтому гуляет там, где хочет. А про то, что он людей " сталкивает с постелей", так это, скорее всего, думал я, Серёжины фантазии. Мурлыш подбежал к двери и стал принюхиваться, как и в прошлый раз, но не шипел. Через несколько секунд я услышал характерное фырканье и звук, похожий на тот, который издавал Мурлыш, когда лакал молоко.
Я облегчённо вздохнул: "Сейчас молока попьёт и уйдёт" - подумал я.
Вовка крепко спал и, к счастью, ничего не слышал. Мне опять стало не по себе. Я взял подушку и закрыл ею голову. Раздался стук о дверь. Мурлыш зашипел и даже как будто бы зарычал. Стук прекратился, и я опять услышал быстрые шаги на тропинке, по направлению к воротам. Вскоре я заснул. Утром Вовка, проснувшись, улыбнулся:
- Сегодня ночью домовой, наверное, сам дрых.
- Ну, конечно, ещё как не дрых. Приходил, только он стал очень вежливым - не стал тебя будить, - с иронией отозвался я.
- Ты как хочешь, а я бабушке сегодня всё расскажу, Петя.
- Так сегодня папа с мамой приедут - им и расскажем - пошли, посмотрим, что там на веранде. В углу лежала перевёрнутая пиала.
- Родители сегодня приедут, - сообщила бабушка - я им сказала, что вы плохо спите, вдруг заболели. Мы промолчали. После завтрака отправились погулять в лес.
- Не хочется уезжать - вздохнул я, - может быть, останемся?
- Ни за что - отрезал Вовка.
Во второй половине дня приехали мама с папой
- Что случилось, почему вы не спите ночью? - выйдя из машины, спросила мама.
- Мы спим, но почему-то плохо, - начал объяснять я.
- Обыкновенный, который здесь живёт. Я домой хочу, а то здесь и задушить могут.
- Это что ещё такое? - забеспокоилась бабушка - почему вы мне ничего не говорили.
- Петька не велел, - опустив голову, ответил Вовка.
- Ну что ж, мы сегодня с вашим домовым познакомимся, - улыбнулся папа - а сейчас погуляем в лесу, дорогой вы мне всё расскажите. Мы всё по порядку рассказали папе. Он улыбнулся и только сказал:
- Понятно.
Что ему было понятно, мы, конечно, не знали. Мы принесли раскладушку в нашу комнату для папы, налили молока в тарелку. Мы с Вовкой тихо лежали в моей постели и ждали прихода домового, а папа читал при включённом свете журнал.
- Может быть, свет выключим? - предложил я, - мы свет не включали, когда он приходил.
- Ну что ж, давайте выключим, - папа встал и потушил свет.
- Слышу, сынок, слышу, - папа не спешил подниматься с раскладушки.
Домовой, протопав по веранде, видимо, уже угощался молоком, передвигая тарелку.
- Ну, а теперь посмотрим на вашего домового, - папа, улыбаясь, направился к двери.
Мы из-за папиной спины смотрели на веранду. На полу возле тарелки сидел большой ёж и, как мы увидели, с удовольствием лакомился молоком.
- Вот ваш домовой, - засмеялся папа - во всей красе...Ёжик фыркнул и, неуклюже спустившись по лестнице, быстрыми шажками засеменил за дачу.
- Как он топает, словно человек шагает, только быстро, - удивился я.
- У ежей коготки не втягиваются, как у кошек, поэтому стучат, и кожица на лапках огрубевшая, потому при ходьбе и топают. Здесь много ежей водится. Ну, как, Володя, домой поедешь или останешься здесь? - улыбнулся папа.
Вовка подпрыгнул и закричал:
-Ура, теперь у нас ещё кроме Мурлыша и ёжик жить будет!
Когда родители уехали, мы с братом поставили пиалу с молоком на веранде, не запирая двери, чтобы успеть посмотреть на ежа ночью при зажженном свете. Мы долго ждали прихода ёжика, а потом незаметно заснули. Проснувшись утором, мы вышли на веранду и обнаружили пиалу пустой, в которой вечером было молоко.
- Ну, вот, самое интересное мы пропустили, - огорчился братишка, а потом засмеялся: - А уж вот сегодня ночью мы ни за что не будем спать, да, Петя?