Шестой день получился крайне неоднозначным, в чем вы вскоре убедитесь лично. Всякая истинная любовь - от Бога. К тому же любовь существует в динамике. Не в приемнике, а в движении. Не на улице, а в процессе... в общем, вы поняли. Любовь невозможно придумать или удержать в своем сердце. Любовь не знает границ - она свободна. Чтобы понять любовь, ее нужно отдать. Однако любовь не самоцель и не средство в поиске Высшего.
Зиновий Пашков на концерт группы "Smokie" в Стокгольм не поехал. Вместе с Геной они смотрели передачу "Голые и смешные". Кто больше понравился Пашкову - голые или смешные, сказать трудно. Вероятно, понравились и те и другие. Хорошая передача, без комплексов - снял трусы и всем весело. Однако едва ли не все мужчины в передаче были крайне удивлены. Вот это и настораживало. У Геннадия возникшие чувства можно охарактеризовать как противоречивые. Ветхий завет обращается с женщиной как с разновидностью собственности. Мужчина обладает правом одолжить свою жену другу или гостю. Современная ревность ничто иное, как защита своей собственности. Незаконнорожденный ребенок - тот же результат любви. Однако почему столько шума и возмущения? Угроза передачи уже другой - реальной собственности по наследству родившемуся ребенку.
Николай Степанович, больше известный как дядя Коля, передачу "Голые и смешные" не смотрел, однако утверждал, что наши предки верили в то, что даже покойники должны состоять в браке. Как подобное возможно? Крайне просто, нужно всего лишь согласие сторон. Поэтому без сватов не обойтись. Сват обычно договаривался между умершим сыном и умершей дочерью из другой семьи с живыми родителями. На вопрос парней, как быть с подарком для невесты, ветеринар задумался и вразумительного ответа не дал. Дело хозяйское, - сказал, впрочем, ветеринар и отправился к Михаилу Алексеевичу.
Товарищ Свиридов - всенародно выбранный лидер Уницкой дистанции пути в бытность свою получил сто процент голосов. Голосование было открытым - голосовали на свежем воздухе. Поэтому первым делом после своего избрания Михаил Алексеевич сделал ремонт. А чтобы лишить возможную оппозицию аргументов - она все равно должна была когда-нибудь объявиться - ремонт выполнил своими силами. Пригласил родственников числом в три единицы. Как у всякого руководителя у Михаила Алексеевича имелся заместитель, товарищ Свиридов ему не доверял - не сложились отношения.
Общественно-политическая жизнь Уницкой дистанции пути мало чем отличалась от иных мест российской глубинки. Демографическая ситуация оставляла желать лучшего. Численность населения уменьшалась зловещими темпами - за год ни одного младенца. Определенный оптимизм внесли Света с Аликом, однако реальные цифры, которыми можно было отчитаться, отсутствовали. Женщины отказывались рожать в категоричной форме. Показать на личном примере Михаилу Алексеевичу не удалось -после досадного происшествия в парадной дома врач настоятельно рекомендовал ему покой. К слову сказать, народ не желает понимать текущий момент. Кроме Тимофея Соровского никто в поселке газет не читает. Однако требовать с Тимофея улучшения демографической ситуации глупо, хотя в прессе и мелькнуло сообщение о женщине, родившей в шестьдесят лет. Родить - она родила, а вот что дальше было, не напечатали. Побоялись, видно.
Михаил Алексеевич со многими женщинами переговорил, что называется, в частном порядке. Две согласились и обе незамужние. Когда до Михаила Алексеевича дошло, на что согласились женщины, ему стало плохо - он же руководитель. Понятно, что в интересах дела, а как быть с другим вопросом? Нравственность у нас еще никто не отменял, постановления, по крайней мере, по этому поводу не было.
Заместитель товарища Свиридова - Звонарев ни разу за время болезни не зашел. Говорит, времени нет, работы полным полно. Днем Звонарева на месте не застать - мотается на казенной машине, а где - не докладывает. Михаил Алексеевич прежде за экономию боролся - пешком по селу ходил, а этот - на машине. И на обед на машине - Костя жаловался. Устал от Звонарева Костя - спасу нет. Поправляйся, говорит, Михаил Алексеевич, скорей, устал я Звонарева возить. Костя врать не будет, ему верить можно - хороший он парень. В армии служил на Дальнем Востоке, в бинокль на японцев каждый день смотрел, однако японскому языку так и выучился. А представьте, водитель со знанием японского языка! По молодости все мы глупы - шанса, предоставленного судьбой, не замечаем.
Сережа Ковалев из больницы бегал в самоволку не домой, - смотреть на джип. Человек десять пришло, и все смотреть на джип. Мужик из джипа к Соровскому ходил - видно, у них сделка намечается. А ведь никто не верил. Хотя каждому должна улыбнуться фортуна. Тимофей потом вышел на крыльцо и сказал: чего уставились? Сколько? - спросили Тимофея. - Много, - ответил ветеран, - вам-то какое дело? Понравился? - спросили деда. - А как же! Эклюзив! Крышка- автомат, - и полез снова в гроб. Вот тут он и застрял. Короче, не туда и не сюда - форс-мажор. Руками машет и знаки подает, чтобы мужики гроб ему не сломали. Аванс-то оплачен. Ну вот, - говорит бабка Тимофея, - допрыгался, старый. Он на дню раз десять в гроб залезет и вылезет - налюбоваться не может. И что теперь? Как ему в гроб батарейки передать? В машине центральный замок, а какой замок в гробу? Принялись переписываться через стекло - мол, что делать, как дальше жить? Тимофей на своем стоит - только гроб не трогайте. Одним словом - беда. И смех и грех. Бабка плюнула и говорит - пускай сам разбирается. Как залез, так и вылезет. И что вы думаете? Помогло - Тимофей тут же и вылез. Мужики ему, мол, с тебя причитается, заново родился - какое там! Ушли ни с чем, а повод был хороший.
Доктрина о добрых и злых духах получила распространение во всех религиозных вероучениях. Ни тех, ни других Тимофей не видел - честно признался, что умирать он не собирался. И молиться - не молился, и чтобы грехов за собой или там откровения - тоже не было. Ничего не было, и страха тоже. Что было? В туалет хотел по малой нужде - такая вот история. А знаете, что бабка Тимофею сказала? Пошли, у меня борщ стынет. Очень странная женщина. Вы только представьте: муж в гробу лежит, а она борщ готовит. Хотя в каждой семье свои традиции - и хорошие и плохие. Главное, чтобы не ссорились, правда? А чего им ссориться? Чего делить?
Бабка Тимофея потом спрашивает - полезешь? Вижу - полезешь, - и в духовку, а там пироги горячие. А Тимофей каков? Прежде чем, пирога отведать, за газету схватился. Бабка купила, а сказать - забыла.
Читает Соровский - пропал для себя окончательно. И десяти минут не прошло, как вылез из своего детища, забыл про свои страхи, унесла в мир иной старика газета.
В мире, конечно, интересного много. Событий на любой вкус. Читатели же разные, и по характеру и внешне, сколько из них женщин, а сколько мужчин, неженатых или разведенных, вдовствующих - мы не знаем. И никто не знает, только они сами и знают.
Военный докладывает. Не волнуйтесь, - говорит, - все живы и здоровы. А боеголовка ненастоящая, а что с курса сбилась, так это учения. Если бы она в бою с курса сбилась, тогда понятно. В общем, спите спокойно, а мы еще потренируемся, - не боги горшки обжигают.
Правильно говорит военный. На то она и ракета, чтобы летать. Было бы худо, если бы она никуда не улетела. Если бы на месте и взорвалась. Могли быть жертвы, а тут жертв среди мирного населения не отмечено. Военный сказал, мол, если кто пострадал, приходите, пожалуйста, - поможем. Приятно, черт побери, когда по-доброму.
Дальше читает Тимофей. Наши с foreign office сцепились. Они нам гадят, а мы - им, но культурно. Мы ихнего посла в позу поставили, они через день нашего. Забыть не могут, как мы их на Европу не пустили. Вся Англия по сей день в трауре, - что им еще кроме футбола смотреть? Америка тоже косится на нас - в толк не возьмет, что в России происходит. Странные какие-то эти русские, - говорит. И внешне странные, а что у них в головах происходит - загадка для мирового сообщества. Сегодня братаются и в любви друг другу объясняются, а завтра с той же любовью друг друга колошматят, за чубы таскают и рожей по асфальту. Однако если дело касается патриотизма, тут их лучше не трогать. В ВТО хотят. Ну, ну... пусти козла в огород. Тимофей, помнится, бегал - всю картошку едва не погубил, а это, считай, мешков десять. А сколько нынче мешок картошки стоит? А зимой сколько? Если, конечно, не лениться, если с душой? Накопать, промыть, на солнышке просушить и до лучших времен отложить. Картошка - всему голова, вреда никакого, ешь себе на здоровье. Желаешь с маслицем, а желаешь с капусточкой. Чудно. Как прежде жили? В смысле, без картошки? Тимофей лично читал, своими собственными глазами - привезли, оказывается, сей замечательный продукт из Америки. Какая, к лешему Америка! Заврались ученые окончательно. Это они от нас в Америку наш картофель завезли. Либо птицы занесли, либо еще каким околоземным путем. А еще Тимофей читал, что произошел человек из Африки. Полный бред. Как он мог из Африки произойти? Если Африка - там, а мы - здесь. Понятно, что диссертации нужно защищать и общественное мнение волновать. Так ты прежде думай и с темой не торопись. Или другой вопрос - актуальный. Происхождение Земли. Откуда, скажите, им знать, когда именно зародилась планета? А когда прибыла комиссия? Что за комиссия? Носителей Жизни. Прежде чем решать вопрос положить начало жизни на Земле или нет, прибыла на то уполномоченная комиссия. А что взяли за основу? Что являлся прототипом жизни? Хлористый натрий, который не оставил выбора. Поздно было выбирать - комиссия отбыла в подавленном настроении. Наш земной прототип жизни способен существовать только в соленом растворе. Поэтому еще поспорить можно - кто и в какой степени принимал участие в появлении жизни на Земле.
Тимофей, конечно, хотел было возмутиться - не устраивала его теория морского происхождения. А куда делся углекислый газ? Когда примитивная растительная жизнь вышла на берег, ни о каком существовании животного происхождения не могло быть и речи. А радиация? Ультрафиолет представляет угрозу не меньшую, нежели газ. Ну это так - для любознательных, а для критически мыслящих, - именно к ним относил себя и Тимофей Соровский, - вставал другой вопрос. Насколько случайной была эволюция человека? Физика и химия довольно успешно проследили этапы большого пути - от туфельки - одноклеточного организма, к нынешней форме homo sapiens. Какие еще вопросы? Какие еще могут быть дискуссии? Оказывается, могут. Более того - они крайне необходимы. Так уж все просто? И почему сутки поделили на ночь и день? И случайно ли вблизи земли оказалась
"мертвая" планета? И такая уж она мертвая, эта луна?
Когда Тимофей гонял козла по огороду, естественно, он не думал над тем, что часть энергии планеты появилась в водородных облаках. Откуда, спрашивается, они взялись? Допустим, хлористый натрий является производным, не имеющим отношения к Высшим силам. Однако это всего лишь условия, а комиссия Носителей Жизни вновь вернулась на Землю пятьсот миллионов лет тому назад.
Козла Тимофей отвел хозяйке - что взять с глупого животного? Вовремя отвел - у Агрипины квартировался мужчина из города. Внешне несерьезный. Оказалось, кандидат наук по фамилии Сухостой, звать Анатолием. Ко всему прочему, кандидат еще был и геологом. Что он здесь делал, какие изыскательские работы проводил - один бес знает. Сухостой рассказал Тимофею о горных породах Северной Америки, сформировавшихся в эпоху протерозоя. Удивительный факт, встречающийся крайне редко. Поэтому американцам крупно повезло. Тимофею, помнится, повезло значительно меньше - козел испортил одну треть урожая картофеля. Оставшиеся две трети испортил Тимофей, пока гонялся за козлом. Еще Сухостой рассказал об эпохе трилобитов - организмов второй стадии развития животной жизни. К первой стадии относятся амебы. Анатолий исследовал известняки и глинистые сланцы. Так вот, известняк - это и есть отложения трилобитных раковин.
Случайное стечение обстоятельств - забежал козел в огород. А если бы не забежал? Как иначе Тимофей узнал бы о трилобитах? Более того, эти представители раннего животного мира отличаются и между собой. Анатолий поставил целью своей жизни во чтобы то ни стало обнаружить трилобитов в родном отечестве. Способный малый - как знать, может, и найдет. Экспедиция у них образовалась, правда, в одном лице, которое и представлял Анатолий Сухостой.
В мире и в самом деле много интересного. Геолог сообщил Тимофею, что рыбы появились двести пятьдесят миллионов лет тому назад задолго до появления человека. В некотором смысле рыбы наши родственники. Они, как и мы, - позвоночные.
У Анатолия за спиной рюкзак и курил он папиросы " Любительские". Хорошие в целом папиросы, только кислые. Но если курить год или более, можно привыкнуть. Анатолий, видно, привык.
Вечером Тимофей бабке своей говорит: слушай, старая, я никого тебе не напоминаю? Ничего себе вопросик! Многие люди столь долго не живут, а в браке - тем более. Кого напоминает своей бабке Тимофей? Сам себя напоминает. Бабка уже давно привыкла к закидонам мужика. Да и говорить с ним непросто. Не понять, когда Тимофей шутит, а когда всерьез. И мысли у него рождаются на пустом месте. Глянет в тарелку и скажет: молодцы китайцы. Чтобы мы без них делали? - Какие китайцы? Причем тут китайцы? Оказывается, миска фарфоровая и лет ей сто, а может, и того больше. Я, - говорит Тимофей, - прежде рыбой был. Мне Анатолий сказал. Как считаешь, ему верить можно? О трилобитах Тимофей и словом не обмолвился - бесполезно. Если бабка в рыб не верит, как она в трилобитов поверит?
Геннадий рванул, а сначала сидел. Подумал, видно, а что если? Покурил потом - размазал окурок. Он его всегда размазывает, чтобы другим не досталось. И, вроде как, забыл, а затем вспомнил - мысль обратно скакнула и угодила именно туда, где он прежде был. Случайность? Наверно, случайность. Гришу вспомнил - нормальный парень. Не сказать, чтобы умный, но честный. По нынешним временам найти невероятно сложно - все они куда-то подевались - те, которые честные. Хотя, кому ты нужен со своими мыслями? Сказал и забыл. И они забыли - Гена вспомнил.
Погода - дрянь, никакой погоды. А когда она была в октябре? Небо? Да, висит над головой. Солнце? На службе солнце, поэтому светит, но не греет. Земля сырая, - Гена едва в могилу не упал. Нога поехала. Не умный парень Гриша - жить ему и жить. Как? Да как остальные живут. И что теперь? Мир перевернулся? Благодать нашла? Обратно с погоста веселей шли, кто с кем. Геннадий один шел. Солнце выглянуло - нашло время, подумал он, когда выглянуть... Слеза вдруг навернулась сама собой. Чего, спрашивается, - непонятно. И хмель вышел - они водки бутылку выпили, когда могилу копали. Небо серое - знакомое. Гена глаза поднял - точно, серое. А солнце себя обозначило, словно подсказывало, страшное позади.
Гриша - не страшный. Не живой, может быть, но не страшный. Одним словом, мертвец. Бабка Тимофея его обмывала - сама вызвалась. Детей у них с Соровским не было, а Гриша-покойник, получается, вроде как сын.
Поезд стоит десять минут. Они ждут пятнадцать. Затем бегут. Главное, определить, где он встанет. Каждый раз поезд встает на новом месте - можно не бежать. Выходит народ: мужики выходят, парни, девчонки. Устали. Или воздуха свежего глотнуть. Разгоряченные. Алик - с коробом, Сашка Кокачев - с корзиной. Девять минут. Жутко темно - ничего не видать. Геннадий достает сотовый и кому-то звонит. Телефон Ничаев держит так, чтобы всем было видно. Телефон, который уже второй день лежит в выгребной яме, - по нему Геннадий и звонит. Жмет кнопки, слушает FM - на связи он.
- No more lonely nights, - кричит в темное небо Геннадий, - Пола помнишь, который на велосипеде по Москве? Baby you"re a rich man - пятьсот рублей. И бутылка триста. Рыбу, дурак, нюхает. А чего ее нюхать? Рыба она и есть рыба - копченая она. Парни, на хрен рыбу. Пиво нужно в ассортименте. У Саши триста. Мятые, вонючие, но российские. Театр на них. Неужели Большой? Дом с колоннами, а на обратной стороне мужик на колеснице и лошади. Билет Банка России. Мужик из прошлого: что он делает на банкноте и куда собирается ехать?
Поезд дернулся, а вместе с ним и Гена, они вместе дернулись. Разлетелись по сторонам. Они на него смотрели - люди в поезде. Смотрели, потому что нужно было куда-то смотреть. На Гене спортивные штаны "Adidas" темного цвета и куртка спортивная с надписью на спине. На спине и на куртке у Геннадия " Gazprom" и уже совсем мелко - "Национальное достояние". И факел горит. Однако ни черта не видать, хоть глаза сломай.
Покойник тот же человек, но только не живой. Все в нем похоже - узнают все. Даже те, кто давно не видел. Хотя пугаются, Знают, видно, что он покойник, поэтому и пугаются. Бабка Тимофея не из пугливых, да и мужиков повидала всяких, и голых в том числе. Гришу она помнила - встречала неоднократно. Шустрый мальчонка, а вот и нет Гриши - тут он лежит. Несправедливо, вроде, но не страшно. Деньги все одно принесли - тебе не в первый раз. Первый - он действительно страшный был. Жизнь развернулась, как пропасть - одного сожрала, другого выплюнула. Мертвые они другие - покорные. Руку возьми - падает рука. У мужчин щетина растет. Умер мужчина, а щетина растет.
Октябрь. Худое время. Листва желтая и природа замерла. Караваны в небесах отлетали. На них с земли люди смотрели. Малые и большие. Тишиной стоит лес. Дерево слабое знает - не дожить ему. Веки сомкнет, а чтобы по весне открыть - еще неизвестно. Листва мертвая, а шуршит. Ногой ступишь - звук подаст.
Гриша ступает. Живой еще. Ветку в сторону отведет, а она назад и по лицу - не трогай меня! Думает Гриша - лес слушает. Двадцать лет. Всего-то двадцать лет и устал. Иначе все должно быть, - говорит себе Гриша. Как иначе? Иначе не бывает. Только так, иначе быть не может.
Солнце встало, солнце село, а голова болит - ночь на дворе. Уже легче - два пальца в рот. Нельзя так, право, беречь себя нужно. Изводишь ты себя, Григорий. Сам не живешь и другим не даешь. А что ищешь? Нет там ничего - обман.
Михаил Алексеевич к аптеке подходит. Зрелище страшное. Что есть аптека? А тут, черт знает, что, но не аптека. Торгуют всем, кроме спиртного. Галину Ивановну товарищ Свиридов предупреждал неоднократно. Идет, бывало, мимо, зайдет и предупредит. Скажет: Галя, елки- палки, да сколько можно! Что это?- Носки, - говорит Галина Ивановна. Какие, к лешему, в аптеке носки? - Шерстяные, теплые. - Галя! А если проверка? А если кто посторонний зайдет? Галина Ивановна смеется: а как посторонний к нам попадет? Ему на Марс легче слетать, нежели к нам в аптеку. "Любовь - как наказание", и книгу протягивает Михаилу Алексеевичу. - Вы первым будете. Очень сильная вещь. Тут вам и авантюра, и детектив, и, конечно, любовь.
Галина Ивановна помешана на любви. Если бы кто, не дай бог, узнал, что у женщины в голове творится, сам тут же с ума сошел... и в кого-нибудь влюбился обязательно. Галина Ивановна не может без любви - раз в неделю вынь и положи. Люди рассказывали, зайдет кто в аптеку по делам, а Галина Ивановна глаза из-под прилавка поднимает. Человек тут же забывает, с какой целью он в аптеку пришел - вот такие глаза у Гали. Она же книжки не читает, она ими живет. А у самой, к слову сказать, едва ли не медицинское образование.
В бытность свою, когда Михаил Алексеевич не был Михаилом Алексеевичем, а был рядовым гражданином, пришлось ему полежать в республиканской больнице. Лежать - не лежал, больше ходил - слонялся по коридорам. Время выбрал удачное - май, приближение лета и все такое прочее. Выйдет после обеда в садик и на солнце греется - принимает солнечные ванны. Месяц лежал, то есть по коридорам ходил и принимал ванны. Думал - заболел, оказалось, совершенно здоров. С теплотой вспоминал - прекрасное было время, а персонал какой? Придут в палату и скажут: Миша, а ну-ка быстро в столовую. Он в коридор выскочит, а там ни души - все уже давно ложками работают.
К чему вспомнилось? Там тоже Галя была - медсестра она. Клизмы ставила. Придет после ужина и Михаилу Алексеевичу поставит клизму. Литра на три, а может, и на четыре. Запустит в него раствор из банки через трубочку, а прежде ватку даст и скажет: давай сам.
Михаил Алексеевич - товарищ исполнительный. Засунет трубку, куда полагается, и думает. А думает он, почему его не предупредили, что будут ставить клизму. К чему, спрашивается, он на ужин ходил и диетическую пищу кушал? А Галя хороша была - честное слово. Михаил Алексеевич даже подумывал Гале отомстить - соблазнить хотел женщину. Она ему клизму поставит и улыбается. Вроде, как знак подает.
Демографическая ситуация и впрямь угрожающая. Умные больно все стали. Раньше как было? Дело сделают, а уж потом думают. А сейчас сто раз подумают, поэтому и конечного, положительного результата не дождетесь. В принципе, с Галиной Ивановной можно было рискнуть. К примеру, во время обеда. Повесил на дверь табличку и рискуй в свое удовольствие. Можно и книгу заодно обсудить. Там так и написано - "Жизнь - игра. Играй вместе с нами".
- Не плюй на пол, - сказал дядя Коля. Сказал он Генке. В древнем Египте верили в эффективность слюны как целительного средства. Когда Гор воевал с Сетом, первый потерял глаз. Ему в глаз плюнули и вернули зрение. Конечно, суеверие и тем более в Египте. Света предупредила Алика, что в Египет она не поедет. Какой Египет? О чем она говорит? - удивился Алик. Из денег, что подарили Гена с Сашей, имелось всего лишь восемьдесят три рубля. А остальные куда делись - непонятно. По всей видимости, ушли на жизнь.
Если спросить Николая Степановича, ответа, думается, мы не получим. Чтобы дать ответ, необходимо знать, что отвечать. Ветеринар не думает, живет себе и живет. А если бы он вопрос себе задал, еще неизвестно, что бы с ним произошло. Хорошего точно не произошло. Говорят, у него сын в городе. Лет шесть тому назад телеграмму с почты приносили. Вот народ и узнал. Газет дядя Коля не читает, предпочтение отдает книге. Любой. Как он книгу увидит, дрожать начинает - Алик свидетель. К чему себя так волновать? Да и не перечитать всех книг - вон их сколько.
Изучая вселенную извне, человек создает физические науки, когда он приступает к исследованию вселенной изнутри, он уже является метафизиком. Какой из предложенных аспектов в большей степени интересовал Николая Степановича, сказать сложно. Вероятно, оба интересовали. Однако знание - разум, и вера - интуиция, хотя и являются двумя составляющими процесса исследования, явно не достаточны для исчерпывающего ответа. Разум - это наука, а вера - не всегда религия. Третьей составляющей Николай Степанович считал откровение. Только благодаря указанному союзу возможно получить ответ на поставленный вопрос.
- Ни хрена себе! - сказал Генка и вылил помойное ведро с крыльца.
Науку и религию они проходили в школе. Тогда еще автобус ходил. Всего-то и дел - утром туда, а днем обратно. Воскресенье выходной, и так восемь лет. Туда и обратно, утром и днем. Нынче автобус не ходит. А как же наука? А религия - как?
Алик удивился. Забыл он о прыще, а дядя Коля помнит. В жизни обо всем помнить нельзя.
- Слушай, - говорит ему Алик, - к примеру, дают тебе еще один шанс. Ты бы согласился?
Вопрос хотя и частный, но все же философский. И почему шанс? Возможность? Или попытка исправить ошибки - сколько их было? Поди - вспомни. Поиск истины без ошибок? Глупо. А кто согласиться их вновь повторить? Опыт - бремя испытаний и сума, полная дерьма. Я ЕСТЬ, прежде всего, эмпирическое, сугубо личное, а значит, обманчивое. Обмануться еще раз? Бросить интеллект на очередной штурм проблем? Но их бесчисленное множество, и множатся они, как навозные мухи по весне. Отправиться в дорогу, не зная цели пути? К чему он спросил? Неужели ему действительно интересно? Или он желает знать чужое мнение? Вопросы, вопросы, вопросы...
- Сын, - говорит ветеринар, - для родителей всегда останется сыном. Отец для сына навсегда останется отцом. Получается, что сын как бы вечный. Вечный сын. И отец вечный, но лучше сказать - всеобщий отец. Если у отца двое детей - понимаешь? Всеобщий отец.
- Ты это к чему? - не понял Алик, - я тебя про шанс спрашиваю. Хотел бы ты еще разок пожить, но только сначала?
- Если сын вечный, а это действительно так, мы все чьи-то дети, к чему повторяться?
- Значит, не хочешь?
- Не хочу, - ответил ветеринар.
- Ну и правильно. Я тоже не хочу, - сказал Алик, - пиво будешь?
Сложным получился день - неоднозначный. Николай Степанович пива не пьет. Михаилу Алексеевичу спиртного также нельзя. Книжки-то он читает, но голова по-прежнему болит. Соровский клопа раздавил. Сидит и ничего не понимает - откуда в доме коньяк? Потом решил, что самогон. Коньяк, если быть критически настроенным, тот же самогон и пахнет он - мужчины знают, как он пахнет. Клопами пахнет. Все-таки в природе много удивительного. Но это так, для пытливого разума, который вечно в поиске познания. Тимофей хотел было бабку свою спросить - показалось ему, или в самом деле коньяк? А старуха спит давно и, вроде как, не дышит. Тимофей бабку толкнул - еще не хватало, чтобы умерла. Чего? - вздрогнула бабка. Ничего, спи, - говорит ей Соровский.
Умереть во сне почетно, не поймешь - где вымысел, а где реальность.