Аннотация: Есть у одной группы песня со словами "В ЭТОТ ДЕНЬ я узнаю шаткий карниз ногами! в ЭТОТ ДЕНЬ я узнаю мокрый асфальт - мозгами"... хе-хе смешно, у меня не нашлось лучшей аннотации, впрочем, как всегда :)
В этот день Анна не умела любить. И в качестве мести, хохот обрушился на нее сахарной волной, протягивая свои грязные немытые лапы, куда не следует.
Но все было не так уж плохо. В этот день никто не умер. Никого не сбила машина, или не переехал трамвай. Все были живы и здоровы и счастливы своим существованием.
Пребывал конец марта. Погода стояла теплая, но все же имела неприятно-приторный вкус. И это не удивительно, если учесть, благодаря чему она стала теплой. У Анны создавалось впечатление, что Весна тихой походкой подкралась к Зиме, и пырнула ее острым лезвием в спину. А та от неожиданности даже не успела вскрикнуть, лишь с ее губ сорвался бесшумный вздох, будто говоривший: "Ну, как же так? А крутые апрельские заморозки, я на них так рассчитывала".
А Весна только развела руками, мол: "Извини, подруга, это жизнь". Но милое зеленоглазое пробуждение природы еще и не догадывалось, что некрасивое и злое Лето издали, наблюдает за ней, пряча под плащом удавку.
-Все это глупости, -Анна нахмурилась. -Мне гораздо приятнее представлять, что времена года передают корону власти по кругу, а не пыряют друг дружку ножами в темных подворотнях.
Анна, бодро шагая по бульвару, опять попыталась подумать, но ничего не получилось. А в поле ее зрения попала детская шубка, оставленная на улице каким-то ребенком.
-Ты будешь мячом для меня! -приказала Анна шубке, и та стала мячом.
Девушка шла по улице, пиная ногой грязную шубку, из рукавов которой торчали две варежки на резинке.
-Не хотела бы я сейчас оказаться на месте этой меховой портянки! Наверно нет.
Бульвар закончился, и она остановилась у проезжей части. Светофор наорал на Анну, обвинив ее в том, что она тупая и безобразная. Но девушка никогда не слушала его пьяную ругань.
А по проезжей части мчались машины. И не возможно вообразить, сколько их было. Каждая проносилась мимо Анны с бешеной скоростью, едва не касаясь своими разлапистыми зеркалами. Выхлопные газы от быстрого движения мгновенно рассеивались, не загрязняя воздух. На Анне оставалось только чуть их краски, которая ложилась равномерно от каждой машины, слой за слоем, слой за слоем.
Зеленый сигнал светофора, резко загоревшись, быстренько извинился за красного, -своего деградирующего собрата перед Анной, и сразу потерял к ней интерес. Впрочем, она его и не слушала, а пошла вперед, но что-то ей мешало.
Посмотрев вниз, Анна увидела, что шубка обвила ее своей варежкой за высокий резиновый сапог, и умаляла не бросать ее.
-Что тебе? -удивилась девушка. -Никак, видишь, я занята, -и брезгливо стряхнув варежку, она пошла вперед.
Потому что в это день Анна не умела любить, ни себя, ни людей, никого. И в качестве мести, хохот набросился на нее прямо посреди дороги. Он постепенно проникал в ее душу, не давая опомниться сознанию.
Зеленый светофор, заметив что-то подозрительное, спрятался за желтым. А Анна все хохотала и хохотала. Даже тогда, когда красный глаз показал свое кровавое око. Он уже не ругался, а растерянно моргал, не зная, что делать.
И уж, конечно, глупый сигнал не смог остановить огромную реку машин, моментально заполнившую утреннюю дорогу. Мягкое весеннее тепло легло на улицы, и жизнь, на секунду замершая и пораженная случившимся, вновь пошла своим чередом. Бесчисленное движение возобновилось и подмяло под себя все, что было против него.
А красный светофор лишь тупо моргал, он не понял, что произошло.