В строгом соответствии со временем коллекционирование нынче сильно изменилось. Даже филателистов сейчас днём с огнём не сыщешь, - разве только в редких местах их сходок, - хотя почтовые марки вовсе не вышли из обращения. А ведь в пору моего детства едва ли не каждый второй мальчишка собирал марки! Но ещё больше было коллекционеров спичечных этикеток, самых доступных предметов для собирания, ведь курили тогда почти все мужчины (курящих женщин, наоборот, было чрезвычайно мало), зажигалками пользовались единицы, поэтому практически у любого мужика в кармане лежал фанерный коробок спичек с наклеенной на нём этикеткой.
Когда спички заканчивались, коробки из-под них выбрасывались и далеко не всегда в урны, а просто на землю, - вот вам и этикетки, подбирай, опускай в воду, чтобы их отмочить без порчи внешнего вида, или просто сдирай, что обычно и делалось. Доходило по элементарного попрошайничества: "Дядь, покажи этикетку?", и "дядя" лез в карман за спичками, - обычно все понимали, о какой этикетке идёт речь, - и если у него оказывалась она новая для нас, испрашивалось разрешение или отодрать её, или просто заменялась часть коробки с этикеткой на такую же, припасённую заранее. Не помню, чтобы кто-нибудь отказывал.
Потом в газетных киосках и специальных магазинах стали продавать наборы, обычно по сто штук, и коллекции росли не по дням, а по часам. Происходил обмен, обычно один к одному, но вот если этикетка была цветная, "лаковая", как мы говорили, - из тематических наборов по шестнадцать штук обычного размера и одной большой, в таких коробках и спички были какие-то особенные, элитные, - то она шла за четыре простых.
Вот таким образом у меня накопилась коллекция в пару тысяч этикеток. Обычно я наклеивал их в использованные общие тетради, в которых мама, учитель начальной школы, писала планы уроков, причём наклеивал их только варёной картошкой, поскольку обычный канцелярский клей не годился: бумага быстро желтела, и этикетки приобретали "нетоварный вид".
Собирание этикеток было весьма познавательным, именно тогда узнал такие фамилии, как Крузенштерн, Лисянский, Литке, Атласов, Дежнев, Головнин - из набора, посвящённому великим русским путешественникам; узнал названия промысловых рыб: горбуша, сиг, чехонь, лосось; марок фотоаппаратов: ФЭД, 'Зенит', 'Киев', 'Смена', 'Любитель', 'Зоркий', 'Комета' и многое-многое другое. Нашими героями, которым хотелось подражать, становились не блогеры, зарабатывающие миллионы на своих "ужимках и прыжках", как пресловутая крыловская обезьяна, а защитники нашей Родины в Великой Отечественной Войны! Большая часть моей коллекции сохранилась и поныне, иногда перелистываю страницы маминых тетрадей и вспоминаю своё такое далёкое детство.
Сейчас-то филумения, - так называется коллекционирование спичечных этикеток, -'умерла', ведь кроме рекламы или сообщений, что внутри именно спички, как будто рассчитанных на совсем уж "пещерных" людей, поныне высекающих огонь из камней, на картонных теперь коробках уже ничего не увидишь.
Примечание: "Людей, которые увлекаются филуменией называют филуменистами. А сам термин 'филумения' довольно молодой - впервые он был предложен лишь в мае 1943 года, и писался тогда он с удвоенной буквой 'л', в том числе и в русском языке. Однако в 1960 году Политбюро сделало ошибку в своём постановлении, где вместо 'филлумения' было написано 'филумения'. Спустя 10 лет в орфографических словарях появился вариант с одной буквой 'л'. С тех пор слово так и пишется официально".