- Как прошло свидание? - спросила Джерри утром следующего дня.
Глаза Райана, и без того большие, широко раскрылись от удивления:
- Какое свидание? Ты что, знаешь?
- Ты мне сам сказал, вчера!
- Вчера... - Райан по привычке взъерошил волосы, - ах да, прости, забыл. Это точно.
- Не стоит извиняться. Ну, так что?
В это время к ним уже спешила Лиз. Услышав их разговор, она проявила любопытство:
- Это кто там был на свидании? Расскажите и мне, пожалуйста!
- Наш Райан нашел себе девушку.
- Ух, ты! Так чего же ты молчишь?! Познакомил бы нас с нею!
- Не могу. Не сейчас, - ответил Райан, - мы как бы...только начали встречаться. Ещё не время.
- Ладно, подождем. Ну, ты хоть расскажи, кто она? Она случайно не из нашей школы?
- Ну да, вообще-то из нашей.
- Я ее знаю? - допытывалась Лиз.
- Да, пожалуй.
- А как ее зовут?
- Я не скажу тебе об этом, пока.
- Хорошо. Вы друг друга любите?
- Да, наверное.
- Что значит "наверное"?
- Лиз, не приставай к человеку! Он в состоянии сам разобраться.
- Интересно...Кто же это может быть? - гадала Лиз, - а она красивая?
Он увидел Бетти из окна. Она как раз поднималась по ступенькам. Райан не мог ответить, словно лишился дара речи. Грудь его сдавило, он закашлял. Ему вспомнился их поцелуй, такой грешный, такой приятный. О, как же это глупо, как стыдно! Райан отказался говорить.
- Лиз, ты сама увидишь, позже. Простите, мне нужно отлучиться.
Он дошел до конца коридора, остановился и взглянул на ребят. Они стояли далеко от него, как обычно, что-то весело обсуждая. Только бы они не узнали...он не хочет их пускать в свои чувства. Появилось нечто такое, что оказалось важнее дружбы. Кто-то сзади подкрался к нему и закрыл ему ладонями глаза. Райан вздрогнул от неожиданности:
- Такие нежные, теплые руки могут быть только у Бетти.
Он обернулся и увидел ее лицо, румяное от холода и сияющее:
- Неужели мои руки особенные? - спросила Бетти, поправляя его галстук.
- Ты вся особенная. Спасибо, - ее ладонь остановилась на его груди, и он накрыл ее сверху своею. Они застыли, глядя друг на друга.
- Ты так волнуешься.
- Откуда ты знаешь?
- У тебя сердце стучит слишком быстро.
- Пустое, - он отнял ее руку, и в досаде пошел прочь, поспешным шагом. Не выдержав, Райан снова обернулся - Бетти приблизилась к нему:
- Сегодня в 6, возле входа в Бингхем-парк. Ты сможешь?
- Конечно, - ответил Райан.
Вечером, в назначенное время, они встретились возле главных ворот. Бетти снова повела его за собой, и вскоре Райан узнал: они были в том самом месте, где вчера впервые целовались. Райан начал было всерьез опасаться - неужели все снова повторится? Ему было так неловко, непривычно. Чтоб отвлечься от этих мыслей, он обратился к Бетти с вопросом:
- В этом доме никто не живет?
- Ты ведь знаешь легенду о Рочестере?
- Да, а что?
- Согласно ей, овдовевший лорд Рочестер доживал свои дни в этом доме. После него здесь никто не поселялся. Люди обходят стороной это место - боятся злого духа покойника.
"Дом иллюзий... Роза-Мария... реинкарнация" - промелькнуло в сознании Райана. Он так и замер, вспомнив гиблое место.
- Ты уверена, что здесь можно находиться?
- А почему бы и нет?
- Но легенда...
- Легенды мы придумываем сами. Если хочешь, это будет наш "Рай для влюбленных".
Тишина, поникшие деревья...Дорога, устланная снегом... Фонари...Право, здесь было уютно. И никто им не мог помешать. Райан вспомнил портрет миссис Рочестер, и сейчас ему стало казаться - она и Бетти похожи.
- Бетти, - он был словно в трансе, - ты сама живая легенда. Скажи мне, кто же тебя выдумал? Я так счастлив... Я не в силах поверить. Не знаю, что сказать. Мы будем вместе?
- Да, если ты того хочешь.
- Господи... - он не мог найти слова, - не знаю, чем я это заслужил. Спасибо тебе огромное. Можно, я возьму твою руку? Я давно мечтал быть рядом с тобою, когда только ты и я. Ты прекрасна. Я боготворю тебя, Бетти. Ты словно...
- Не от мира сего?
- Да, наверное.
Райан смотрел на ее ладонь, касался тонких пальцев своими, изучая каждую складку, каждую линию на ее белой коже. У нее были хрупкие запястья, и пальцы такие длинные, изящные. Особенно ему нравились ногти Бетти, он не мог от них оторваться:
- У тебя такой красивый маникюр. Как у взрослых. И ногти - свои, настоящие, не то, что у других...Ты естественна. Разве люди бывают идеальны? Ты как будто сошла с небес. Я безмерно благодарен судьбе, за то, что смотрю в твои глаза, за то, что держу твою руку. Я хочу, чтобы время остановилось. Хочу остаться с тобою навеки.
Бетти слушала его и улыбалась. Он был такой милый, забавный, восторгался ею, как взрослой женщиной, преклонялся перед нею, и так искренне. Сердце наполнилось нежностью, и, пряча зачарованный взгляд, Бетти хранила молчание.
- Я рада, что ты любишь так сильно, - заговорила она наконец, - что любовь озарила твою жизнь, что могу подарить тебе счастье. Но я не та, о ком придумывают сплетни, кем восторгаются, кого ненавидят. Я обычный человек, понимаешь? Я ценю твои чувства, Райан. Но ты сможешь любить меня другую, мое истинное "я" так же крепко? Не будешь ли ты разочарован? Я не хочу, чтоб тебе было больно.
Райан очнулся от грез. Он поник и отпустил ее руки. В самом деле, он был так влюблен, что видел все в розовых тонах. Он знал о Бетти еще очень мало, и каждый раз удивлялся ей. Она была совсем непредсказуема. Он боялся разрушения иллюзий, непонимания, разобщенности в характерах. Любя друг друга столь неистово и страстно, сумеют ли они хранить любовь?
- Ты меня не разочаруешь, Бетти! Наоборот, чем больше мы общаемся, тем сильнее я тебя люблю. Скорее, я тебе надоем. Я не буду ничем полезен, ничего не смогу тебе дать.
- Почему?
- Ты богата, и у тебя все есть. Ты, наверное, ни в чем не нуждаешься.
Бетти была задумчива. Лицо ее заметно погрустнело.
- Снаружи не то, что внутри. Мы все порой бываем несчастны. Я расскажу тебе правду, Райан - если ты готов ее выслушать. Ты не знаешь, насколько заблуждаешься.
- Я готов.
- Я тоже готова.
- Все-таки, я не понимаю, в чем ты можешь нуждаться. Твои родители - миллионеры.
- Да, но это не главное. Ты их совсем не знаешь.
- Кто же они тогда?
- Просто хорошие люди.
- Для тебя быть хорошим человеком значит больше, чем быть богатым?
- Конечно, больше. А для тебя разве нет?
- Наоборот. Но не все так думают. Люди стремятся к богатству, преумножить свое состояние.
- Не всегда. Например, семья Тима - они вполне довольствуются малым.
- Да, это странно в наше время, когда вокруг так много соблазнов. Я думал, если люди богаты - они алчны, и хотят еще больше, деньги и статус для них важней всего.
- Отец внушал мне обратное. Он показывал мне приюты, которым сам помогал - там жили мои ровесники, дети 5-6 лет. Они были сироты, с самого рождения, их бросили, о них не заботились. Он рассказывал мне о том, что в мире есть горе и нищета, что бывают неизлечимые болезни. Папа говорил: мы все люди, все должны друг другу помогать, быть сострадательными, чуткими друг с другом. С каждым может случиться несчастье.
- Я знаю, - Райан вздохнул, - так было с моей сестрой. Она тяжело заболела, и ей пришлось делать операцию. Из-за нее мы сюда переехали. Она снова пошла во 2 класс, потому что пропустила занятия. Но не это было самое ужасное. Самое ужасное - неизвестность. Когда боишься за жизнь своего близкого, когда не знаешь, чего ожидать. Это горе нас очень сплотило.
- Вот видишь, когда мы вместе, нам проще добиться цели.
- Ты все время училась в нашей школе?
- Да, уже 10 лет. Мама хотела, чтоб мы с сестрой пошли в частную гимназию для девочек. Она считала, это престижно, и там мы будем "в своем кругу". А папа думал иначе, он настоял, чтобы мы остались здесь, вместе с обычными ребятами.
- Так у тебя есть сестра?
- Да, младшая. У нас маленькая разница в возрасте - всего 10 месяцев и 3 недели. Лесли родилась в апреле, 9 числа. Я - 16 мая. Когда нам было 2-3 года, нас вообще принимали за близняшек.
- Я думал, ты одна у родителей.
- Многие так говорят.
Обе голубоглазые блондинки, сестры были копией друг друга. Но чем старше они становились, тем сильней проявлялись различия между ними. Бетти походила на отца, Лесли повторяла внешность матери. Характеры их тоже были разными. Они никогда не играли вместе, не общались и всегда гуляли порознь. Яркая, жизнерадостная Бетти затмевала угрюмую сестру, лишенную и дивной красоты, и каких-то особых талантов.
- Сейчас-то мы учимся вместе. А дальше пойдем каждый своей дорогой. Ты и Лесли выйдете замуж, за таких же богатых и знатных.
- С чего ты взял? Это вовсе не обязательно. Мой папа - потомок аристократов, эмигрантов из Великобритании. Несмотря на свое происхождение, он женился на дочери пекаря. Мама училась в колледже, и работала в кафе официанткой - там она встретила папу. Ей тогда было 18, а папе - 21. Через год они поженились.
Жизнь в *** не устраивала Джильду - она привыкла к столичной суете, к прелестям большого города, а здесь ей явно этого не хватало. Барт имел совсем иное мнение на этот счет - его семья должна жить непременно здесь, в тихом и спокойном месте, в близости природы. *** казался ему идеальным для проживания. Джильда, хоть и выражала свое недовольство, изменить ситуацию была не в силах. Больше всего ее терзало перманентное одиночество, эти люди были ей не по душе, их склочные характеры, их чрезмерное любопытство, бесцеремонность. Она очень скучала за Бартом, который то и дело уезжал из дому, надолго оставляя ее одну. Только лишь любовь к нему и чувство долга вынуждали ее мириться с таким положением. К тому же, здесь она не могла реализовать свои непомерные карьерные амбиции. Все, чем занималась теперь Джильда, так или иначе касалось либо домашних дел, либо бизнеса, который вел Барт. Воспитанная в покорности и смирении, Джильда не мыслила иного поведения - раз уж она была женой, она обязана была разделить с ним его заботы. В результате ее собственные планы и устремления так и не воплотились в жизнь. Ситуацию усугубляло и то, что она не находила здесь понимания. Только приехав в ***, Джильда столкнулась с завистью, и была предметом обсуждения точно так же, как ныне - Бетти. Она болезненно реагировала на различные пересуды, на шепот за спиной, завистливые взгляды. Она не могла понять, почему их потрясающая внешность, их благосостояние, их безграничная с Бартом любовь друг к другу, не зависящая от материального положения, вызывали такую озлобленность. Не в силах добиться лучшего мнения о себе, Джильда сосредоточила свои помыслы на Бетти. Вот кто должен стать настоящим образцом для других! Вся ее забота и внимание принадлежали теперь маленькой дочери, и даже появление Лесли ничуть не изменило ситуацию. Младшая девочка далась ей особенно тяжело, измученной после первых нелегких родов. Барт мечтал о рождении мальчика, но Джиль- да не желала больше детей и была категорична в своем решении. Этот вопрос был единственным, в котором она не хотела ему уступать. Но пожаловаться на отсутствие наследника Барту и в голову не приходило - его старшая дочь Бетти была для него предметом гордости. "Да, Бог не дал мне сына, - признавался он в таких случаях, - зато дал двух прекрасных дочерей, и это лучшее, о чем я мог помыслить". С самого раннего возраста Бетти училась быть женщиной, постигая это тонкое мастерство вместе с обычной школьной наукой. Она была не только талантливой, но также и на диво послушной, так что усилия Джильды не пропали даром. В 4 года она научилась читать, и тогда же занялась танцами. Очень скоро Бетти добилась таких успехов, которых Джильда и не ожидала. Ее Бетти прочили великое будущее, видели в ней потрясающую танцовщицу и не менее блистательную актрису. Конечно, она должна была быть первой, везде, всегда и во всем, а иначе просто быть не могло. Воодушевление Джильды возрастало с каждым новым достижением Бетти. Чтобы стать притягательной и яркой, Бетти следовало отличаться от других. Ее природные внешние данные необходимо было облечь в соответствующий имидж. Никаких косичек, хвостиков, штанишек! Только распущенные волосы немного ниже плеч, платья и туфли на каблуке. Даже будучи уже довольно взрослой, Бетти не меняла свой стиль. Когда в 13 лет она покрасила волосы, вместе с Лиз, и стала светло-рыжей, Джильда устроила скандал. Больше Бетти не меняла прическу. Когда ей было 12 лет, Джильда как-то решила остановиться. Теперь, по ее убеждению, воспитывать Бетти должна сама жизнь, а ее материнский долг - лишь направлять ее, ориентировать. Быстро взрослеющая Бетти вынуждала ее быть особенно бдительной. Бетти рано начала привлекать мужчин, вызывая невероятные домыслы и сплетни. "Эта девушка неминуемо станет искусительницей, даже если наденет паранджу. Она способна соблазнить чем угодно - походкой, интонацией голоса, взглядом, небезопасна сама ее тень" - так говорили о ней совершенно случайные люди. Сама Бетти, словно, не догадывалась о силе своей женской притягательности. Она не обращала внимания на то, что старшие друзья сначала гуляли с ней, веселились, катали ее на машинах, а затем требовали взамен ее сладкие ласки. Бетти была естественна в своей сексуальности, она не стремилась к этому специально, хотя тонкое манипулирование Джильды вынуждало ее где-то играть и притворяться. "Не позволяйте девочке гулять допоздна, миссис Ханслер, особенно с 30-летними байкерами. Это может плохо кончиться" - говорили ей соседи. "Моя дочь - не дворовая собака, чтобы держать ее на привязи" - отвечала на это Джильда. В благоразумии и порядочности Бетти она была твердо убеждена. И все же, было очевидно, что ее строгое, даже суровое воспитание Бетти невероятно тяготило. Она искренне любила отца, всем сердцем была к нему привязана, только с ним она была откровенна, лишь ему могла открыть свою душу. Но Барт, поглощенный своей работой, бывал дома с семьей крайне редко, и от этого, казалось, страдали все - включая Джильду. Когда же он возвращался в ***, это был настоящий праздник. Всегда требовательная и строгая к детям, Джильда становилась ласковой, улыбчивой. Бетти и Лесли ждали приезда отца с нетерпением - он всегда привозил им подарки и не скупился на проявление чувств. Бетти, на которую мать возлагала свои надежды, особенно нуждалась в этом проявлении. Но Джильда напрочь была лишена сентиментальности, когда речь шла о планах и целях. Она действовала жестко, прагматично. Учеба, занятия танцами забирали у Бетти много времени, и те редкие свободные часы, которые порою выпадали, она старалась использовать по максимуму. И тут сдержать ее не мог никто. Она уходила на улицу, подальше от собственного дома, где были только холод непонимания и суровость требований Джильды. Там, за стенами родного дома, начиналась настоящая жизнь, с дикими загулами, безбожными пьянками, танцами под открытым небом и отчаянным флиртом. Но нигде ее не покидало ощущение, что все это лишь игра. Тим, Элизабет, Джерри и Джим стали теми немногими людьми, с которыми Бетти была сама собой. "Моя семья - это мои друзья" - повторяла Бетти не раз. Она так желала свободы, хотела сама распоряжаться своей судьбой, быть независимой от существующих порядков. Она сказала об этом Райану:
- Люди мечтают стать богатыми, стать известными, успешными, влиятельными. А я готова променять это все на обычную, свободную жизнь. Чтобы никогда не слышать сплетен, чтобы действовать так, как хочется, никому ничего не объясняя. Надеть платье не за 50 тысяч долларов, а самое простое, дешевое, уехать куда-нибудь в степь на самом резвом и быстром коне. Развести костер под звездным небом, слушать песни под гитару и пить вино. Танцевать под покровом ночи, а устав, раздеться догола и окунуться в какое-нибудь озеро...
- Невероятно... - Райан был ошеломлен. - Я никогда не думал, что ты такая.
- И это тебя огорчает?
- Напротив, мне с тобою легко. Ты казалась мне такой далекой, такой недосягаемой, недоступной. А сейчас ты совсем, совсем близко, и мне так хорошо и спокойно. Ты нравишься мне еще больше, и главное в тебе - не снаружи, а внутри, в глубине души. Бетти, моя волшебница! Ты способна изменить этот мир, ты умеешь побуждать людей к добру, быть примером, вдохновлять окружающих.
- Где бы ты ни оказался, в каких условиях, кто бы ни был возле тебя - ты всегда должен быть на высоте, держать себя, быть верным своим принципам. Твой выбор - это только твой выбор. Твои друзья - это не те, с кем удобно, с кем выгодно поддерживать связь, они - твое отражение, люди, близкие тебе по духу.
Райан вспомнил своих товарищей, о которых теперь думал редко. Он также вспомнил их с Джерри разговор и ее унылое настроение. Его обязанность - сделать все, чтоб их дружба оставалась нерушимой. Слова Бетти помогли ему понять, насколько она ценна для него. Между собой они были откровенны, помогали друг другу, поддерживали. Им всегда вместе было интересно - они могли азартно играть в карты, рассказывать страшные истории, от которых мороз шел по коже, хоть и были они придуманы; могли увлеченно спорить, и каждый имел свои доводы. Джерри сетовала на разобщенность, несовпадение планов и целей. Конечно, это все объяснимо: каждый имеет право выбрать то, что ему по душе. Райан понимал: будучи вместе, они легче осуществят свои мечты. Об этом своем убеждении он тут же поведал Бетти:
- Мы можем объединить усилия и вместе добиться своих целей. Если мы настоящие друзья, мы обязаны помочь тому, кто слаб, кто не верит в себя до конца, у кого не хватает упорства. Особенно это касается Джима - у него нет нормальной семьи, он не нужен собственной матери, и это его угнетает.
Бетти молчала в задумчивости. Было видно, этот вопрос ее также остро беспокоил.
- О Джиме я тоже думала. У меня появилась идея. Он очень любит играть на гитаре, и даже песни иногда сочиняет. По-моему, у него есть талант, и шанс стать успешным музыкантом. Я могу договориться о том, чтоб он выступил в кафе "Полнолуние" со своими музыкальными композициями.
- Идея и вправду блестящая! У меня появилась своя: быть всегда вместе, во всем, и тогда, совместными усилиями, мы изменим этот мир, хотя бы отчасти.
- Конечно, - мы ведь любим друг друга. Господь нам в этом поможет. Если ты обратишься к миру с добром и чистыми помыслами - он ответит тебе взаимностью. Просто нужно в это верить, всегда. Быть настойчивым в своих устремлениях.
- В этом я нисколько не сомневаюсь.
- У меня к тебе есть одна просьба: о наших с тобой отношениях не должен знать никто, кроме нас.
- Но почему?
- Чтоб избежать обсуждений, вмешательства со стороны, возможно, зависти. Это наша с тобой любовь, и пусть она останется тайной. Тайной для всех, включая близких и родных. Ты сумеешь хранить эту тайну?
- О чем речь, конечно же, смогу! Я сам не хочу огласки. Я люблю тебя, Бетти, так сильно, и любое твое пожелание для меня - святая повинность. Я сделаю все, о чем ты просишь.
- Надеюсь, что все у нас получится.
- Позволь, я тебя поцелую? - получив ее одобрение, он взял осторожно руку Бетти и медленно поднес ее к губам. Он несмело коснулся ее пальцев, а она опустила взгляд.
- Я провожу тебя домой, ты не против?
- Хорошо - до угла ***-стрит, а там мы с тобой попрощаемся.
- Будь по-твоему. Какой дивный вечер... Неужели это со мною, как же долго я ждал и надеялся.
- Знай, что мечты сбываются.
- Теперь я в этом уверен.
Уже оказавшись дома, Райан смог отыскать ответ на вопрос, волновавший его. Холодный, неприступный образ Бетти растаял, как снег весенним днем. И эта новая, земная Бетти, в чью душу он смог заглянуть, была ему намного роднее. Она жила обычной земной жизнью, радовалась и огорчалась, надеялась и мечтала. Как и все ребята в их компании, она была по-своему бунтаркой, верившей в могущество добра, не приемлющей зло, несправедливость. "Я сделаю все, что хочешь - думал Райан ночью про себя - все, чтобы ты была счастлива. Лишь теперь я живу по-настоящему, и сила возрастает во мне, и я смело смотрю в свое будущее. Ты навсегда изменила мою жизнь. Господь послал мне тебя, моя Бетти".