Аннотация: ...Мышка лестницу в репу просунул, а сам думает: "Ничего себе, обкурился!". А уж когда Дед из репы вылез, тут он вообще офигел...
Яблоко было твердое, зеленое и кислое. Кислое, почти как лимон. Но Дед не чувствовал кислятины. Он вгрызался в большой круглый плод, слюна стекала по бороде, Дед щурился и начинал усиленно работать останками зубов. Получалось весьма смачное хрумканье, которое расходилось от него волнами по воздуху и затихало где-то в вышине. Там, над ним, пролетали галки, ласточки. Дед смотрел на них и вспоминал о прошедшем. Какой раз уже это происходит? Семидесятый? Да нет, побольше уж будет. Каждый год приходишь на поле, сажаешь. Хлеб, картошку. Репу вот, тоже. Он посмотрел на корнеплод. Последняя осталась. И все. Можно отдыхать. Дед отбросил огрызок, взялся за лопату. Последняя репа полетела в разрытое углубление. Уж больно мала! Такая фигулька скорее всего не вырастет...
Или нет. Не так. Не так надо.
Жил-был Дед. Обычный Дед с обычной Бабкой. Жили они не бедно, не богато, не плохо, не хорошо, нормально жили. Растили Внучку, кормили Жучку. И Кошка у них была. И грызуны, конечно, водились, куда без грызунов. Кошка за грызунами бегала, Жучка за Кошкой; а Внучка за ними за всеми сразу, да только никого поймать не могла. Старики же ни за кем не бегали, сидели себе на печи, да телевизор смотрели.
И вот, надоело как-то Деду без дела сидеть. Слез он с печи, да как встанет у окна и давай стоять. Смотрит куда-то вдаль, молчит. Бабка его спрашивает:
- Ты че? (В смысле, что это ты, Дед, с печи вдруг вскочил ни-с-того-ни-с-сяго и у окна теперь столбом стоишь?)
- Ась? (В смысле: Чего?)
- Че сполз-то? Не сидится?
- Маятно как-то... Поделать бы чего.
- Что поделать-то?
- Что... Ты скажи, что.
- Репу вон пойди, посади, если неймется.
- Какую репу?
- А вон, в сарае валяется.
- Да она мелкая, что твой горох, что ее сажать-то. Все равно не вырастет.
- А ты посади, а там посмотрим - вырастет, аль нет.
И правда, думает Дед, делать-то все равно нечего, пойти что ль, посадить. И пошел, и посадил, значит, репку. В самом дальнем углу огорода посадил. И забыл про нее.
Прошел год. Весна прошла. И лето прошло. И осень. И зима. Снова наступила весна. Как нога наступает в снег и разбрызгивает его, так и она - пришла, наступила, одни брызги от снега оставила.
Чирикали галки. Цвела черемуха. Сирень тоже зацветала. А на Деда вновь нашла весенняя маята. Он как раз на завалинке сидел, как тут она возьми да появись.
- Тоска... - Вздохнул. Сидел, сидел, наконец, не выдержал - встал, пошел в дом.
- Репу сажал? Что-то не припомню... Погоди, погоди... Точно. Эх, я, пень старый, совсем память никакая!
- Вот и сходи, посмотри, может выросла.
- Да ее небось русак уже давно вырыл и схрустел...
- Да не ленись ты, сходи.
Дед в затылке почесал:
- И правда, сходить что ль?
- Сходи, сходи, Дедушка, - говорит Внучка, а сама на семечки налегает.
Ну, что ж делать - пошел Дед. Приходит, значит, он на огород, смотрит, а в углу, где он репку посадил, лопухи огромадные из земли во все стороны торчат. "Что ж это такое?" - думает. И стоит в удивлении. Долго так стоял. Пока Бабка не пришла. Тоже встала рядом и смотрит. Стоят они, значит, так вдвоем, на лопухи глядят, словно зачарованные. Наконец, Бабка очнулась, спрашивает:
- Это что же, репка такая что ль?
- Выходит, что репка, - отвечает Дед, а сам думает: "Таких-то вроде и не бывает".
А Бабка, будто мысли его прочла, говорит:
- Значит, быват... Хватит на нее глазеть, вытаскивай давай.
Дед подошел к лопухам, да как схватится за основание, да как потянет. Тут-то ему поясницу и прихватило. Согнулся он пополам, а выпрямиться не может. Сел под стволом, сидит грустный, поясницу гладит. Бабка к нему подходит:
- Ты что это тут расселся?
- Переросла, видать, репка. Не вытащить мне ее одному.
- Эх, ты, кулема, - сказала Бабка и сама как возьмется да как потянет. Вдруг что-то хвать - и хрустнуло у нее. Бабка тоже согнулась, сползла вниз, сидит рядом с Дедом, еле дышит.
- Что, Бабка, и у тебя не получилось?
- Нет, не получилось.
Сидят они так под лопухами, вздыхают. Тут Внучка приходит, их увидела, спрашивает:
- А что это вы здесь делаете?... И что это за дерево такое?
- Что не видишь, отдыхаем, - отвечает Бабка.
- А это, Внучка, репка моя так выросла, - отвечает Дед.
- Чем вопросы дурацкие задавать, репу лучше помоги вытащить, - снова говорит Бабка.
Отчего ж не помочь, решила Внучка. Взялась за репку. Как дернет!... И руку вывихнула. А репка, как лежит в земле монолитом неподвижным, так вылезать и не хочет. Присела Внучка рядом со стариками, за руку держится. Сидят они втроем, грустят, делать что, не знают. А вытаскивать-то репу надо. Тут, как говорится, хошь не хошь... Хоть сам вместо нее зарывайся, а репу вынь.
Долго ли, коротко ли сидели они, а только прибежала к ним Жучка. Бабка говорит:
- А вот и Жучка пришла.
А Дед говорит:
- Может, ты нам поможешь, а, Жучка? Ну-ка, давай репку подкопай.
Жучка думает, почему бы не подкопать, и ну, давай лапами задними орудовать. Землю вокруг лопухов раскидывает, а земля та на Бабку, да на Дедку, да на Внучку летит: и все им в волосы, да за шиворот.
- Ты что ж это, сволочь мохнорылая, делаешь, - кричит Бабка. - Ну-ка, фу!
Раскопала, однако, Жучка неплохо. У репы верх низа (т.е. того, что под землей скрыто) виден стал, да широкий такой - не вглубь идет, а вширь расходится. И желтый, что твоя дыня. Делать нечего, пришлось Внучке со стариками в сторону отойти. Долго кряхтели Дед с Бабкой, разогнулись кое-как, наконец; встали подалее и показывают Жучке, давай, мол, копай дальше.
В итоге, нарыла Жучка площадку вокруг основания метров десять в диаметре. И только тогда стала репа своими боками вглубь уходить.
- Ну, - говорит Дед, - это какая ж она в высоту-то тогда получится, если ее вырыть. - А сам в бороде букашек скоблит.
- Нет, - говорит Бабка. - Вырыть ее чтобы, так на это полгода уйдет, не меньше.
- Ага, - говорит Внучка. - А вы ее не вырывайте.
- А что ж с ней делать?
- А ее выесть надо.
- Как это?!
- Очень просто. Дырку сверху прогрызть и съесть всю изнутри.
- А что, это мысль, - говорит Дед. - Может и правда, а, Бабка?
- Делайте, что хотите. Только, чтобы я лопухов этих через неделю здесь не видела. - Сказала так, развернулась и ушла, будто ее это и не касается.
Посмотрел Дед ей вслед, покачал головой и говорит:
- Ничего, Внучка. Мы и сами справимся.
- Конечно, Дедушка. Что ее есть-то тут? За неделю смолотим.
- Да уж, должны, - говорит Дед, а сам думает, зубов бы хватило, смолотить-то.
И принялись они за дело. Дружно взялись.
Сперва Дед топором лунку вырубил, а как помягче, да почище пошло, так они Жучку с Кошкой позвали, да и принялись вчетвером жевать, что есть мочи. Дед куски вырубает, а внучка их на мелкие части делит, всем поровну раздает.
Один день прошел, следующий наступил. Они все едят. Третий день когда настал, Дед чувствует, челюсть уже устала, да и поспать охота. Внучке топор передал, а сам невдалеке прилег. Лег он, значит, поспать. А когда проснулся, смотрит, а Внучки нет. Куда это, думает, она, паршивка, убежала. Его одного, понимаешь, оставила. Вдруг слышит, голос снизу откуда-то раздается, из-под земли. Дед смотрит - там, где они репу выедали - дырка. Заглянул он в ту дырку и видит, сидит внутри репы Внучка с топором, а рядом - Кошка с Жучкой.
- Что это ты там делаешь?
- Провалилась, не видишь что ли? - отвечает Внучка. А потом вдруг заплакала и стала Деда умолять. - Дедушка, забери меня отсюда. Вытащи!
Что ж это она пустая-то внутри совсем, думает Дед. Или Внучка все проела? Да нет, не может быть такого. Жалко ему Внучку стало, думает, и правда, вытащить надо.
- Сейчас, Внучка, сейчас.
Наклонился он над дыркой, руки вниз опустил, говорит:
- Сейчас я тебя вытяну. Только ты мне топор сперва дай.
Внучка думает, дам топор - Дед его заберет и уйдет, а меня здесь оставит. И говорит:
- Нет, Дедушка. Ты меня сначала вытащи, а потом и топор получишь.
- Дура, кто мне топор тогда даст, если я тебя вытащу.
Делать нечего, пришлось топор отдавать. Дед топор достал, положил рядом с собой, снова руки вниз опустил, говорит:
- Давай, теперь ты хватайся.
Внучка за руки его схватила, Дед как начнет тужиться да пыхтеть - покраснел, как помидор. "И крупна же отросла, корова", - думает, а тут, как назло, Кошка по Внучке полезла, да Деду на руки. Как прыгнет. Да по рукам - на шею.
- Куда ж ты, гадский зверь, лезешь! - орет Дед, шеей дергает, а сам вниз съезжать начал. Съезжал, съезжал и в итоге в репу завалился. Сидят они вчетвером уже в репе, делать что, не знают. Дед только иногда Кошку материт.
Двое суток так сидели, репой подкреплялись. И надоела же им она! Страшно сказать. Тут Бабка, наконец, пришла, посмотрела, посмотрела, потом спрашивает:
- И долго вы тут сидеть собираетесь? Я их, понимаешь, дома жду, а они здесь валяются.
Дед увидел Бабку, улыбается, говорит:
- А вот и Бабуля пришла!
Внучка проснулась и давай кричать:
- Вытащи нас отсюда, Бабушка!
- Че орешь? Умельцы. Ничего сделать не могут по-людски. Сидите здесь, счас приду.
Сходила Бабка за лестницей, принесла, спустила им вниз. Сначала Внучка вылезла, потом Жучка, потом Кошка, а последним Дед полез. Да только лез когда, лестница возьми, да и переломись под ним. Старая уже была, прогнившая. Дед прямо мордой вниз и рухнул с куском лестницы в руках. Лежит, не шелохнется. Бабка напугалась, звать стала:
- Дед? А Дед? (В смысле, ты живой?).
Тут Дед как зашевелится, да как застонет. Долго стонал, звучно. Наконец, перевернулся, на спине лежит вверх глядит. А из дыры на него Бабка с Внучкой, да с Жучкой, да с Кошкой смотрят. Ждут. И вдруг Дед как заорет:
- Ты что принесла? Ты какую лестницу принесла?!
- У нас другой сроду не было!
- Была!
- Я тебе говорю, не было!
- А я тебе говорю, была!
Долго они так орали. Внучка слушала, слушала, потом ей это надоело, и пошла она к соседу, другую лестницу просить. Соседа Мышкой звали. Был он парень юркий да хваткий, а Мышкой его прозвали за то, что он однажды с бодуна целый выводок мышей поймал и сожрал одним махом. С мужиками на спор. В деревне его после того случая недолюбливали. А Внучке он нравился.
Вот она к нему приходит, а он во дворе сидит, табачок курит. А табачок, видно, не простой.
- О, - говорит. - Какие люди! - А у самого взгляд мутный такой.
Внучка чувствует, сосед - обкуренный, чурку ближайшую взяла, да как даст ему по башке. Тут-то он и пришел в себя.
- Уй-е! - говорит. - Ты чего?
- Помощь твоя нужна!
- Помочь можно, отчего же не помочь. Только ты мне в следующий раз чуть пониже бей, хорошо? А то весь затылок уже отбили.
- Хорошо. Бери лестницу, за мной иди.
И пошли они, значит, до огороду. Приходят, смотрят, Бабка рядом с дыркой сидит - тихая, видать, орать устала. Мышка смотрит на лопухи, на дырку, спрашивает:
- Это че это? (В смысле: Что это все значит?).
- Ни че это, а лестницу вниз суй.
Мышка лестницу в репу просунул, а сам думает: "Ничего себе, обкурился!". А уж когда Дед из репы вылез, тут он вообще офигел.
Короче, стали они думать, что же им делать дальше. А Мышку по укурке на мысли разные пробило, вот он им и говорит:
- Репу вашу рвать надо!
- Это в каком же смысле? - спрашивает Дед. Он Мышке особо не доверял, а потому и к идеям его относился с подозрением.
- А очень просто. Динамита внутрь насовать, а еще лучше тротила. Всю вашу тыкву разнесет к едрене фене.
- И где же ты тротил возьмешь?
- Ну, это уж вы не беспокойтесь, это моя проблема.
- Да пусть он ее взорвет, слышь, Дед. Только бы глаза мои ее не видали.
- Ну, давай, давай, террорист хренов. Только если дом наш снесет, ты мне избу новую собственноручно ставить будешь. Понял?
- Понял, понял. Не боись, Дед. Все в лучшем виде сделаем.
И вот достал Мышка у знакомого барыги тротила полные закрома, да забил им репу по самую дырку. Провод протянул и говорит:
- А теперь все, матайте отсюда, и чтобы я ни одного сопливого носа поблизости не видел.
Убежали все далеко, ждут. Мышка все не взрывает. Что же случилось, думают. А Мышка решил, чтобы не оглохнуть, травы тяпнуть чуток, ну, и ушел, по обыкновению, в себя. Дед ждал-ждал, надоело ему ждать, Внучку решил послать, узнать.
- Не доверяю я ему, - говорит. - Сходи-ка ты, Внучка, да посмотри, что там да как.
Подползла, значит, Внучка, глядит - Мышка обдолбаный лежит, балдеет. Улыбка блаженная, изо рта слюни текут. Ну, Внучка ему опять по башке дать хотела, да только он рукой закрыться успел и говорит:
- Спокойно, Мышка-Нарушка на связи!
- Я тебе щас дам связи, козел. А ну, рви давай!
- Айн момент, Маргарита Паллна, - и как дернет за веревочку.
Короче пол-огорода снесло подчистую, а еще половину реповыми ошметками завалило. Дед встал, за уши держится, ошметки с головы снимает и на Бабку орет:
- Что, досажалась?! Еще попроси меня, я тебя самою вместо морковки запихаю!
А Бабка не уступает:
- Не умеешь сажать не берись! Руки растут неизвестно откель, а есче на других бросается!