Ангел любви. Глава 17
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
17.ОТКРОВЕННЫЙ РАЗГОВОР
Антэн с усилием открыл глаза. Солнце весело заглядывало в комнату, словно вчера и не было страшной бури. В кресле рядом с кроватью дремал Алан, он сразу встрепенулся, услышав, что отец проснулся. На бледном лице появилась улыбка, как хорошо, что вчера Лаки смогла долететь домой, ведь для отца это утро могло и не наступить.
- Доброе утро, папа, как ты?
- Да ничего, бывало и лучше. Только в груди болит, как после драки, - слабо усмехнулся Антэн, и, морщась, потер грудную клетку, на которой расплылся огромный кровоподтек.
- Было немного, - признался Алан и коротко, в двух словах, чтобы не напугать отца, рассказал о необычном методе лечения, примененном к нему Лаки.
- Моя девочка здесь? Она долетела в такую бурю? Это просто непостижимо!
- Твоя девочка тоже непостижима. Почему ты не сказал мне, что она твоя дочь? Зачем вы разыгрывали перед всеми такие неоднозначные отношения? Мы были шокированы, когда Вик объяснил, кто ты, и назвал твое настоящее имя. Ты не доверяешь мне, папа?
Алан смотрел на отца упрекающим взглядом, и в голосе сквозило явное огорчение.
- Я доверяю тебе, как себе, сынок, - глубоко вздохнул Антэн, прикрывая глаза от боли, - Только себе не доверяю до конца, поэтому и не рассказал. За некоторые поступки стыдно даже перед самим собой, а признаться в них сыну - значит потерять его уважение навсегда.
- Ни за что не поверю, что ты мог бросить Лаки и на двадцать лет забыть о ней. Ты просто не знал, что ее мать была беременной, когда вы с ней расстались? И случайно узнал об этом от самой Лаки.
Задавая вопросы, Алан сам пытался найти оправдание своему любимому отцу.
- А ты уверен, что это, правда, ведь она ничем не похожа на тебя? Я специально пытался найти хоть какое-то сходство между вами.
- Это правда, сын,- грусть затуманила глаза Антэна, - И я знал, что ее мать была беременной, ведь она была моей женой.
Алан недоверчиво посмотрел на него, но не стал перебивать.
- Мы ждали второго ребенка. Я бредил дочерью, заранее выбрал имя и заказал именной медальон. Лорен родовое имя Лаутензаков, так я хотел попытаться помириться с тестем.
Антэн невесело усмехнулся, погружаясь в прошлое и вспоминая, каким был наивным, рассчитывая таким способом загладить свою вину.
- Лаутензак поклялся меня убить, за то, что я совратил его девочку. У нас с Линдой ничего не было до венчания, я не совращал ее, просто мы обвенчались без его благословения. Я был очень молод, считал, что безумно ее люблю, и совершил непоправимое, за что теперь расплачивается моя Лаки. Помнишь, я говорил, что хорошо знаю жизнь друидов потому, что мой дед - лучший друг Бирна Макбрайда?
Алан утвердительно кивнул, уже примерно зная, что сейчас услышит.
- Только не сказал, что мой дед самый главный друид, глава клана, великий и всемогущественный Галлард Бойер. Я, его любимый и единственный внук, наследник рода должен был стать преемником. Меня с детства готовили к предназначенной роли, я знал, что лет через сорок-пятьдесят возглавлю клан вместо деда, и гордился этим. Вот я и признался в том, что друид, сынок. Надеюсь, ты не станешь меня бояться из-за того, что я колдун и не изменишь свое отношение ко мне.
Сын взял его руку в свои ладони, слегка сжал и отрицательно покачал головой.
- Ты - мой отец, причем такой, о каком мечтает каждый, и я люблю тебя. А насчет колдуна, я уже знаю, - легкая улыбка коснулась его губ, - Габриэль заверил меня, что с друидами не страшно жить, ведь я двадцать лет прожил рядом с друидом. Тем более, кто-то уверял, что друиды не колдуны, а маги, - хитро подмигнул он, - И я уже начинаю привыкать к ним за время нахождения здесь.
- А некоторых даже начинаешь любить, - в тон ему продолжил Антэн, лукаво приподнимая брови.
- Да, папа, я люблю Лаки, вот, я и признался. Люблю и понимаю, что это безнадежно. С ее-то красотой и магической силой такой, как я, не нужен.
- В этом и заключается моя главная вина перед моей девочкой, - возвратился Антэн к началу разговора, - В семнадцать мы обвенчались с Линдой. Дед, родители и ее отец были категорически против нашей свадьбы. Дед пытался убедить меня, что нам не надо быть вместе, мы не подходим друг к другу. Но я был самоуверенным юнцом, возомнившим себя умнее его в вопросах любви, и не желал ничего слышать. Линда была самой красивой девушкой в моей жизни, такой утонченной и изысканной. Лаки очень похожа на мать, так что ты можешь представить мою Линду. Мы поженились, через девять месяцев родился Николас. Я был безумно счастлив, отмахивался от деда, от его предостережений и напоминаний о моих обязанностях, и старался все время проводить с Линдой и сыном. Игнорируя просьбы деда и приказы Совета Четырех, совсем не появлялся в Дармунде. Тогда Бирн за ухо притащил меня в Дармунд и привел в чувство. Он хорошо умеет вправлять мозги, - Антэн ухмыльнулся, вспоминая, как тот от души его поколотил, - Я вынырнул из любовного омута, снова занялся учебой и выполнением своих обязанностей. И постепенно начал понимать, что дед во многом был прав, хоть, я старался не признаваться в этом даже себе. Мы с Линдой плохо подходили друг другу по темпераменту.
Антэн неловко замолчал, но решил быть откровенным до конца.
- Я был слишком пылким для нее, готовым любить ее каждую ночь, а ей было более, чем достаточно, пару раз в месяц.
Алан сочувственно сжал руку отца, по-мужски хорошо понимая того восемнадцатилетнего мальчика, вспоминая себя в этом возрасте.
- У нас начались первые трения. Я стал с головой уходить в учебу, стараясь направить свой пыл в иное русло. Линда почувствовала себя обделенной моим вниманием. Она хотела, чтобы я постоянно был рядом и исполнял все ее желания. А у меня рядом с ней постоянно возникало только одно горячее желание, которое не входило в ее перечень.
- Поэтому, ты и предупреждал меня о несоответствии взглядов на секс, когда я начал встречаться с девушками.
- Да, я не хотел, чтобы ты повторил мою ошибку и проигнорировал ту простую истину, которую пытался внушить мне дед, что пару надо искать среди девушек, равных тебе, равных по духу, по взглядам, и особенно, по отношению к сексу. Любовь без секса, как и секс без любви одинаково лишают счастья.
Два года я разрывался на части. Линда настаивала, чтобы я полностью посвятил себя семье, а дед напоминал о миссии друида и долге перед кланом. В конце концов, я принял решение, глубоко ошибочное по сути, принесшее мне только горечь и потери, и полностью изменившее жизнь моей дочери. Как всегда бывает, все решил его величество случай. Один, так называемый, друг оклеветал меня перед дедом, выставив насильником, попытавшимся овладеть чужой женой. Дед, может, и не поверил бы ему, если бы за день до этого я не совершил другой поступок, который вкупе с наговором бывшего друга и моей репутацией распутника в ранней юности, был использован против меня.
- В ранней юности? Когда же ты начал отец, если в семнадцать уже женился? - удивленно спросил Алан, и тотчас же спохватился, смущенно отводя взгляд, - Прости, я забылся. У родителей о таком не спрашивают.
- Я ведь не обычный родитель, и всегда старался быть тебе другом, а друг иногда хочет немного пооткровенничать, - успокаивающе похлопал по его руке Антэн, - Только помни, что откровенничать можно только с очень близким другом, который для тебя как брат, или сын, как ты для меня. Я начал в пятнадцать лет, друиды все рано начинают, секс у нас в крови. Хотя, в пятнадцать, конечно, рановато, обычно все начинается в семнадцать, когда по нашим законам становишься совершеннолетним. У меня была бурная юность, сынок, не хочу тебе все рассказывать. Мне стыдно за того самовлюбленного и глупого сопляка, возомнившего из себя бог-весть кого. Хорошо, что ты не стал читать книгу, ту, что я дал тебе восемь лет назад. Надо было вырвать из нее несколько написанных мной страниц, я не подумал об этом.
- Независимо оттого, что ты написал в книге, я никогда не поверю, что ты мог сделать, что-то непростительное по отношению к женщине, что можно считать насилием, - Алан ни на минуту не засомневался в порядочности своего приемного отца, - Не хочу об этом даже слышать.
- Насилия не было, а разврат был, - Антэн издевательски хмыкнул, - Пятнадцатилетний мальчишка решил стать сексуальным символом Дармунда, и, два года корчил из себя великого соблазнителя. Все так противно и пошло, что я не хочу об этом говорить.
Антэн устало потер лоб, концентрируя память на тех давних и неприятных событиях.
- Короче, меня двадцатилетнего, порядочного отца семейства и верного мужа вызвали на Совет Четырех и предъявили обвинение в разврате и в попытке изнасилования беременной женщины. Я возмутился до глубины души и отказался давать какие-либо объяснения, не желая оправдываться в том, что было так явно нелепо. Заявил, что если они верят всем этим россказням, то незачем делать меня преемником главы клана, и лучше найти более достойного кандидата. А меня оставить в покое и позволить жить по-своему, тихой семейной жизнью с женой и сыном, без дурацкой миссии по спасению человечества от всеобщего зла и моих пресловутых обязанностей перед кланом.
Мое поведение возмутило Совет Четырех, особенно фраза о дурацкой миссии и пресловутых обязанностях. Наш главный законник и миротворец Ардал, посоветовал мне не разбрасываться словами, а серьезно разобраться с обвинениями, порочащими репутацию наследника главы клана. Катэйр, главный лекарь, уверенно заявил, что у меня помутнение рассудка от усиленной учебы, что толкает на необдуманные поступки, и велел мне успокоиться, а затем все внятно объяснить. А Бирн предложил сначала выбить из меня все дерьмо, а затем уже разговаривать о моем поведении. Дед выслушал их и произнес несколько фраз, в правильности которых я убеждаюсь, по сей день.
"Нельзя пытаться обмануть судьбу и уклониться от ее руки, - сказал мне не дед, а глава клана, - Кто пытается это сделать, потом горько раскаивается и расплачивается всю жизнь, а если не успеет расплатиться до конца, то за него платят дети. Ты рожден друидом, боги избрали тебя для выполнения нашей миссии - не твоего отца и не твоего сына, а тебя. Это твое предназначение, и ты не имеешь права даже в мыслях пытаться изменить его, а тем более, кричать во всеуслышание о дурацкой миссии. За такие слова я отлучаю тебя от клана на пять лет, и даю время на размышление и взросление. Поживи тихой семейной, а главное, самостоятельной жизнью. Поговорим об отказе от миссии и от преемственности через пять лет, когда ты станешь по-настоящему взрослым мужчиной. Женитьба не избавила тебя от сексуальной горячки, а только загнала ее глубже, вот она и рвется наружу таким диким способом".
Антэн словно наяву видел себя - самоуверенного молодого глупца, знающего все лучше всех, и, покачивая головой, тихо сказал. - Я понял, что совершил ошибку, уже в первый месяц после свадьбы, а окончательно убедился в этом через год. Надо было во всем признаться деду и попросить его о помощи, он бы нашел достойный выход из ситуации, для него не было ничего невозможного, тем более, для любимого внука,- ностальгия тяжелой волной накатила на него, - Ты не представляешь, как он меня любил и носился со мной, потакая во всем. Когда мне начало сносить крышу от буйства гормонов, и я стал трахать подряд всех желающих девчонок, он не надрал мне задницу, как следовало бы сделать, а купил отдельную квартиру, чтобы было, куда их приводить. Мне казалось, что втайне он даже гордился мной, еще и оберегов штук пять в ухо вставил.
Заметив непонимающий взгляд сына, Антэн пояснил, потеребив себя за верхнюю часть ушной раковины.
- Такие обереги есть у братьев Лаки, возможно, ты обратил на них внимание. Небольшие колечки или гвоздики - пусеты, заговоренные от болезней и зачатия. Дед боялся за своего наследника, вот и придумал такое своеобразное средство контрацепции. Я был такой сволотой, сынок, одним из тех козлов, которых так красочно и достоверно описала Лаки. Только женитьба остановила меня от дальнейшего разврата, остановила, но не принесла ожидаемого счастья. Мне было стыдно, что дед оказался прав, но признать это было равносильно смерти. Молодость, дерзость и глупость сделали свое дело. Я заявил деду, что не буду ждать пять лет, и сразу отказываюсь быть его преемником, потому, что семья мне дороже. Затем снял с шеи золотую гривну, которую в нашем клане носит наследник, и швырнул ее на стол, как простую безделушку. По сути, бросил в лицо своему владыке символ власти, с гордостью носимый мной три года после принятия клятвы стать его преемником.
Антэну стало неловко, что он изливает на сына душевные терзания и обиды, - Я уже утомил тебя своими воспоминаниями. Пожалуй, неинтересно, и даже неприятно слышать такое о человеке, которого столько лет считал порядочным человеком и своим отцом.
- Что значит, считал?- искренне возмутился Алан, - Я и сейчас считаю тебя своим отцом и порядочным человеком. За двадцать лет жизни с тобой у меня не было ни малейшего повода усомниться в этом. А в твоем рассказе о тех давних событиях главный герой просто еще пацан, для которого груз ответственности оказался непомерно тяжелым. В двадцать лет у тебя уже были жена и двухлетний сын, и куча обязанностей как мужа, отца, внука, да еще и наследника рода. Это не всякий и тридцатилетний выдержит, а в двадцать все видится только в двух цветах - белом и черном. Я так понимаю, что за те пять лет в твоей жизни что-то случилось, если ты не вернулся к своим, а изменил имя и начал новую жизнь. Расскажи мне все, поверь, для меня это очень важно и интересно потому, что я люблю тебя.
Алан обхватил руку отца и прижался к ней щекой, как в далеком детстве, вызывая на глазах Антэна предательскую влагу от понимания, что его мальчик вырос и стал взрослым мужчиной, но в его сердце он всегда будет ребенком, ведь бывших детей не бывает. И он решил, что сын должен знать всю правду. Как знать, может у них с Лаки все получится, и его любимые дети будут вместе, будут любить друг друга и порадуют его внуками.
Антэн устало вздохнул, откровенный разговор ему давался нелегко. Алан заметил, что лоб отца покрылся бисеринками пота и осторожно промокнул его полотенцем.
- Папа, если ты не хочешь ничего рассказывать, то и не надо, только не утаивай свои болезни. Ты всех очень напугал, а меня - так до смерти. Если бы Лаки не успела вернуться или не смогла бы помочь тебе, мы оба потеряли бы отца. Не забывай, что ты у нас один на двоих, и мы не хотим тебя терять,- с легким упреком сказал Алан и, сделав "страшные" глаза, шутливо произнес притворно-грозным голосом,- Быстро говори, чем еще болен, а то пожалуюсь на тебя Лаки.
Легкая улыбка коснулась губ Антэта при упоминании имени дочери. Так непривычно сладко и радостно называть Лаки дочерью. Внезапно он нахмурился, вспоминая, что формально они еще не уладили этот вопрос, и решил прямо сейчас пойти к своей девочке и попросить ее...Антэн не мог подобрать нужное слово, обозначающее взять его в отцы.
- Я больше ничем не болен, клянусь тебе, - поспешил успокоить он сына, - Скажи, а утром Лаки приходила ко мне?
В его глазах вспыхнула надежда, что с дочерью все нормально, и сразу же погасла. Он был уверен, если бы с ней все было хорошо, она сидела бы рядом с ним.
- Лаки сейчас не может прийти к тебе, - Алан тщательно подбирал слова, чтобы еще больше не расстроить взволнованного отца, - Она потеряла много сил, когда лечила тебя, а до этого ей еще пришлось лететь сквозь снежную бурю.
- Как же удалось прилететь при таком ветре? Какой пилот рискнул поднять вертолет в воздух?
- Она прилетела не на вертолете, папа, а сама. Сейчас Лаки спит, Вик напоил ее разными снадобьями, чтобы она не заболела.
В голове Алана еще слабо укладывалось, что кто-то летает, как птица, не только в сказках, особенно, если этот кто-то так тебе дорог. Он пытался абстрагироваться от мысли, что его любимая связана с миром магии, тем более, что за все время пребывания в ее доме, она вела себя, как обычная девушка, за исключением редких моментов, наподобие вчерашнего прилета. Но, именно в такие моменты, хоть и крайне редкие, Алан понимал, насколько разные их жизни, да и сами они очень разные. Вчера он впервые задумался над тем, что может Лаки правильно и делает, что старается погасить его любовь, понимая, что у них нет общего будущего. А утром, когда Вик разрешил ее увидеть, он ругал себя последними словами за такие малодушные мысли. Увидев Лаку, измученную и бледную, забывшуюся тревожным сном, Алан почувствовал, как любовь разрывает ему сердце, и он готов отдать все, что у него есть - деньги, здоровье, жизнь, лишь бы быть с ней рядом.
Антэн тяжело вздохнул, чувствуя себя виновным в том, что его дочь едва дышит.
- Я был у нее час назад. Вик уверяет, что все в порядке, и скоро она проснется,- поспешил успокоить его Алан, - Пожалуйста, расскажи, как получилось, что Лаки осталась одна, без тебя и без матери, и вы встретились только через двадцать лет.
- Я не знаю, кто в этом виноват, сынок, - Антэн вновь погрузился в воспоминания, - После моего такого гордого ухода из клана, я должен был сам заботиться о своей семье. Было очень трудно. Рассчитывать на помощь моих родителей мы не могли, ведь они были категорически против нашей женитьбы и сразу предупредили, что не будут нас содержать. Отец Линды пригрозил, что пристрелит меня за нарушение границ частной собственности, если я появлюсь на пороге его дома. И он реально бы это сделал, потому что ненавидел меня. После свадьбы нашу семью три года содержал дед, но после моей выходки, сам понимаешь, он прекратил это делать. Передо мной остро стал вопрос, чем кормить семью? Мы с Линдой выросли в более, чем обеспеченных семьях, и не привыкли себе в чем-либо отказывать, а маленькому Николасу постоянно требовались новая одежда, игрушки, хорошее питание. Знаешь, я ведь неплохо учился в Школе и запросто мог стать одним из экстрасенсов, предсказывающим судьбу, делающим привороты и продающим любовные амулеты. Скажу без ложной скромности, что стал бы даже знаменитым на фоне обычных шарлатанов. Но, гордость не позволила использовать то, что я так презрительно отверг. Тогда я решил серьезно заняться гонками, которыми увлекался с детства, как зритель, конечно. В семнадцать лет дед сделал мне подарок и познакомил с хозяином ирландской конюшни Формулы-1. Тот был его приятелем и позволил прокатиться на болиде. Когда я сел в него, мне показалось, что я это делал сотни раз, и с первого раза показал такой результат, что приятель деда предложил серьезно подумать о профессии гонщика. Похоже, что любовь к гонкам у нас в крови. Дед тоже любит гонки, как и моя девочка. Она прирожденная гонщица.
Антэн улыбнулся, вспоминая, как Лаки организовала им покатушки неделю назад, а потом вновь вернулся к своей исповеди сыну.
- Мы с Линдой уехали в Испанию, где тогда перед очередным туром тренировалась ирландская команда. У них возникла серьезная проблема. Заболел один пилот, а на гонки конюшня обязана была выставить двух пилотов, иначе ей грозит большой штраф или даже снятие с трассы. Я предложил хозяину свои услуги, что было против правил, но, тот был отъявленным авантюристом и пошел на это. С той первой гонки все и началось. Я получил лицензию международной федерации автоспорта и начал выступать за ирландскую команду. Три года команда становилась победителем, а я был трижды чемпионом мира. Мне прочили великое будущее, я мог стать таким же удачливым и известным, как например, Шубахер. Денежный вопрос больше не стоял передо мной, и семейная жизнь немного наладилась. Линде нравилось быть женой известного гонщика, а еще больше нравилось, что мужа с его сексуальными притязаниями постоянно не было дома, - Антэн иронично хмыкнул, - Наверное, потому я и достиг таких успехов, что всю свою энергию направлял на гонки, так сказать, сублимировал неудовлетворенное желание на стремление победить. Я редко бывал дома, и за последний год почти не спал с Линдой, но она все равно забеременела. Дедов оберег перестал действовать через два года, а я пропустил этот момент. Линда была в отчаянии, она не хотела второго ребенка, боялась испортить свою великолепную фигуру, хотя первая беременность не оставила ни одного следа. А я обрадовался и мечтал о дочери, о маленькой хорошенькой девочке, которую буду любить и баловать, и которая станет самой главной женщиной в моей жизни, потому что Линда, к сожалению, ею так и не стала. Мы тогда жили в Венесуэле. Я был на тренировочных гонках, а Линда ожидала меня в Каракасе. До родов было два месяца, и она пожелала рожать в Ирландии. Я тоже хотел вернуться домой, чтобы помириться с дедом и родителями. Мы должны были вылететь в Дублин на следующий день после моего возвращения из Бразилии. Но когда вернулся, мне сообщили, что Линда в больнице, у нее внезапно начались преждевременные роды. Примчавшись в больницу, я узнал, что моя жена скончалась от кровотечения, а ребенок родился мертвым, - голос Антэна наполнился непередаваемой грустью, - Я потерял обеих девочек, и проклинал себя за все. За то, что уговорил Линду рожать второго ребенка, ведь она хотела сделать аборт. За то, что женился на ней и испортил ей жизнь, ведь она совсем иначе представляла себе семейное счастье. За то, что влюбился в нее, предав свою первую, и как потом понял, свою самую настоящую и единственную любовь. Да, сынок, я предал свою первую любовь, свою первую девочку, подарившую мне сердце. Предал ради красавицы Линды, которой не принес ничего, кроме разочарований, а в результате стал и виновником ее смерти.
- Подожди, папа, - решительно перебил его Алан, - Так ты договоришься до того, что будешь обвинять себя в том, родился на свет. Причем здесь твоя жена? Ты не вершитель судеб, чтобы отвечать за ее смерть. Это уже ее судьба, и ты здесь не причем. Человек виновен в смерти другого человека, если убил его своими руками, а Линда умерла не от твоей руки. Возможно, она ответила за свои прегрешения, ведь тоже была не святой.
- Не знаю, я никогда не думал об этом с такой точки зрения. Может ты и прав. Но тогда я решил, что судьба наказала меня за все грехи. Я привез тела Линды и ребенка в Белфаст, чтобы похоронить в семейном склепе. Ее отец хотел пристрелить меня, но только ранил в руку. Лаутензака арестовали, и ему грозила тюрьма. Но я уговорил полицию замять дело, потому что не держал на него зла, только жалел, что он промахнулся и не попал в сердце. Так ему и сказал, а он только с ненавистью плюнул в мою сторону. Тогда я решил сам себя наказать.
Алан недоверчиво покачал головой, отказываясь верить.
- Да, сын, я вновь захотел пойти наперекор судьбе и чуть не совершил смертельный грех, за какой нет прощения. Помнишь, в Венесуэле Лаки говорила Стивену о ритуальном костре? Она напомнила ему, что друид, замысливший самоубийство, должен пройти сквозь него. Вот такой костер я и решил устроить, врезавшись в бетонное ограждение при очередной гонке в Сан-Марино, но судьба не допустила этого и дала единственный шанс искупить свои грехи. Она послала мне тебя. Именно ты остановил меня на самом краю пропасти отчаяния. В тот день, когда я по сантиметрам высчитывал траекторию движения машины на последнем заезде, чтобы все было наверняка для меня и не задело других, появился один знакомый парень Бернард с маленьким мальчиком, которого он почему-то назвал моим незаконнорожденным сыном.
Антэн не стал повторять все оскорбительные слова, сказанные родным отцом Алана, но тот сам их вспомнил.
- Ну, он сказал более определенно, - насмешливо протянул Алан,- "Забери своего ублюдка, проклятый колдун, и сам расти его. Я больше не хочу видеть его мерзкую рожу в своем доме".
- Всегда удивлялся твоей памяти, ведь тогда тебе было всего пять лет.
- Да, у меня отличная память, иногда даже к сожалению. Но объясни, почему он сказал, что я твой ублюдок, с чего он это взял? Или вы с моей матерью...
Алан не решился задать прямой вопрос, но Антэн и так все понял.
-Нет, нет, - решительно возразил он,- У нас с твоей мамой никогда ничего не было, и быть не могло. Наши родители дружили, и часто ходили в гости друг к другу, мы росли все вместе - я, Бернард и Дестини. Она с детства влюбилась в него и ни на кого больше не смотрела, а тому втемяшилось в голову, что я был у нее первым, и ты - мой сын.
- Но...- Алану было неудобно говорить об этом с отцом, но он хотел все окончательно выяснить, - Если она смотрела только на него, как ты мог быть у нее первым?
- Да никак, - спокойно ответил Антэн, - Знаешь, ведь не каждый мужчина понимает, что он первый у женщины. Для такого главным доказательством является кровь на простыне, а если ее нет, значит, обманула, и уже попробовала с другим. Твоя мама была хорошей девушкой и дождалась первой брачной ночи, и отца заставила ее ждать. Вот и представь его ярость, когда простынка оказалась незапятнанной. Бернард сразу заявил, что она его обманула, и специально водила за нос, чтобы заставить жениться. А меня обвинил, потому что знал о моих похождениях в Дармунде, случайно подслушав, как Бирн рассказывал о них Патрику. Он тогда закатил такой скандал, что пришлось вмешаться нашим дедам. Они оба владели методами ясновидения, и уверяли его, что Дестини была девственницей. А все так вышло потому, что у твоего папаши размер маловатый, да и плохо стояло у него в ту ночь. Он не пробил, как обычно все делают, а долго и нудно ввинчивался, мучая Дестини, и не порвал плеву, а только растянул ее. У некоторых женщин бывает, что она окончательно рвется только при родах, как и получилось с твоей мамой. Ему и врач подтвердил, но он решил, что это обычные отговорки, чтобы его успокоить. И никакие доводы его не вразумили, даже самый главный. Когда ты родился, все увидели, что у тебя глаза Бирна. А как похож на Патрика, ты и сам понял. Но переубедить Бернарда было невозможно. Еще и обстоятельства твоего рождения сыграли определенную роль.
Алан приподнял брови, - Это когда твой дед надел на меня амулет? Ты присутствовал при этом, и оттого Бернард посчитал тебя моим отцом?
- Нет, меня там не было, - отрицательно покачал головой Антэн, - Я все время проводил с Линдой и новорожденным Николасом, и не навещал родителей, а значит и не встречался с их соседями, твоими родителями и бабушками с дедушками. Берн с Дестини жили с ее родителями. Он не захотел жить с Патриком из-за Бирна. В то время тот довольно часто навещал сына, а Берн боялся и ненавидел своего деда-колдуна. Как все было, рассказал мой дед, ведь он надел тебе амулет с определенными словами, и посчитал, что я должен знать с какими именно.
- Это касается Лаки? - осторожно поинтересовался Алан.
- Да. В тот день они с Бирном пили пиво в гостях у Патрика, как вдруг прибежал испуганный отец Дестини, и с отчаянием сказал, что дочь никак не может родить, и он боится, что потеряет и ее, и внука. Дестини рожала дома, к ней пригласили известного врача. Вначале все было нормально, но через несколько часов роды пошли совсем по другому сценарию, и врач ничего не мог поделать. Казалось, что ребенок сознательно упирается и не желает покидать лоно матери, - Антэн бросил внимательный взгляд на сына, - Операцию в домашних условиях врач сделать, конечно, не мог, а довести до больницы они не успели бы.
- Почти так, как было с Раяном, - задумчиво произнес Алан, и внезапная догадка озарила его, - Ты хочешь сказать, что обычная женщина не могла родить ребенка-друида? А этим ребенком был я. Значит, я тоже друид?
По глазам отца он понял, что его догадка верна, и медленно, разделяя слова, произнес,- Ха-ха-ха, кого боялся, тем сам и оказался.
- Да, сынок, ты родился друидом, и, судя по цвету глаз, мог стать настоящим наследником рода, о котором так мечтал Бирн, и которым не стал ни его сын Патрик, ни его внук Бернард. Кстати, Берну очень повезло, что о его поступке с тобой первыми узнали Лаки и Вик. Помнишь, Арчи рассказывал, что сначала его ударила Лаки, а потом пару раз Вик? Я скажу тебе, что этим они спасли ему жизнь, - Алан удивленно посмотрел на отца, а тот уверенно продолжил, - Именно так, не сомневайся. Если бы первым узнал Бирн, то убил бы его за то, что он лишил ваш магический род наследника. Могущественный друидский род, насчитывающий несколько веков, угас из-за глупой ревности Берна. Но друиды не наказывают за одну провинность дважды, какой бы серьезной она не была. Бернарда наказали друиды, и как бы легко, на взгляд Бирна, тот не отделался за свой чудовищный поступок, он уже ничего не сможет ему сделать. Думаю, что Лаки специально наказала сама, зная бешеный нрав Бирна.
- И как же я родился? Твой дед рассказал подробности? - взволнованно спросил Алан, еще окончательно не пришедший в себя от новости, что он друид, - Меня тоже выманивали амулетом, как Раяна? - он сделал слабую попытку улыбнуться.
- Ну, не совсем подробно, а в целом, рассказал. Услышав безысходные стенания отца Дестини, Галлард первым понял, в чем дело, и они с Бирном и Патриком побежали в его дом. До уговоров и обещаний подарков дело не дошло, - Антэн тоже вспомнил Раяна и с улыбкой добавил,- Рядом же не было Лаки. А что ты хочешь от мужиков? Будут они тебе уговаривать. Все было гораздо проще. Галлард отодвинул в сторону возмущенного врача, а Бирн громко и четко произнес: " Я, Бирн Макбрайд, признаю этого ребенка" и снял свою рубашку. Как рассказывал дед, через минуту ты вывалился в его подставленные руки, а стоящий рядом с ним врач от изумления чуть не лишился чувств.
- Бирн признал себя моим отцом? А разве так можно делать?
- Он не признал тебя сыном, он признал тебя внуком. Ведь следующими его словами стало традиционное приветствие новорожденных: "Добро пожаловать к нам, внук". Твоего отца не было дома, он сбежал, чтобы не слышать стонов и криков Дестини, и отсиживался в баре, ожидая пока все закончится.
Антэн не мог понять такого малодушия, ведь сам с первой минуты схваток до момента рождения сына не отходил от Линды, стараясь подбодрить и помочь ей, но не захотел чернить родного отца перед Аланом и поспешил оправдать его.
- Бернард все равно не помог бы Дестини, ведь он не друид, и его рубашка для тебя, ничего не значила бы.
- Как для него ничего не значили ни моя мать, ни я, - продолжил Алан. Ему было неприятно и обидно, что родной отец возненавидел его еще до рождения, - Да Бог ему судья. А как же амулет? Твой дед сразу надел его на меня?
- Да, он перерезал тебе пуповину и надел амулет с ритуальными словами, примерно такими, какие мы услышали от Лаки, когда она надела амулет Раяну. Это очень старинный обычай, суть которого состоит в том, что амулет должен передать член рода при рождении ребенка, который станет парой для представителя рода следующего поколения. И главное заключается в том, что передающий должен присутствовать при родах и перерезать пуповину своему будущему родственнику, становясь при этом его покровителем на всю жизнь. Если бы ты жил в Дармунде, тебе бы очень помогло, что твоим покровителем стал глава клана. Это обеспечило бы тебе поддержку во всем. Маленькому Раяну повезло втройне, его покровителем стала не только наследница главы клана и его тетя, но и будущая теща, а это хороший залог счастливой семейной жизни. Я совсем заболтал тебя, сынок. Короче, когда Берн вернулся домой, то увидел новорожденного сына в рубашке, с друидским амулетом на шее.
- И с той минуты он стал меня ненавидеть, - грустно констатировал Алан,- А я все не понимал, почему папа так меня не любит. Теперь мне все понятно, кроме одного, - он заглянул в отцовские глаза, рассчитывая на очередной правдивый ответ, - Если я друид, то почему, когда Бернард привел меня к тебе, ты не отдал меня Бирну, а предпочел вырастить сам, полностью изменив свою жизнь, сменив фамилию и страну проживания? По-сути, ты спрятал меня, и теперь в том, что он лишился наследника, Бирн может обвинить уже тебя. А если у него такой бешеный нрав, как вы все говорите, то он отомстит тебе за это. Разве ты не думал об этом, папа?
- Думал. И тогда, и сейчас,- Антэн был спокоен, казалось, что месть Бирна совсем его не пугает, - Бернард все хорошо продумал, он ведь никогда не был дураком, и кроме своей безумной ревности, хорошо во всем разбирается и мыслит весьма здраво. Он знал, что меня изгнали из клана, и я не смогу напрямую обратиться ни к деду, ни к Бирну. Меня просто не допустили бы к ним. В Дармунд и птица не залетит без особого разрешения. Я мог бы забрать тебя, а на следующий день вернуть Патрику или Дестини. Берн вполне предполагал такой вариант, и предупредил, что тогда обвинит меня в похищении его сына. Согласись, все поверили бы ему - мужу и сыну, а не изгнанному Антэну, расскажи он историю, что родной отец сам отдал ему ребенка. Даже Бирн скорее поверил бы, что я из мести украл его правнука, чем в то, что его собственный внук специально решил прервать ненавистный колдовской род. Но, я не вернул тебя из-за страха не перед Бирном, а перед Бернардом. Он пригрозил, что убьет тебя, если я откажусь, и ты снова окажешься у него в доме. И я поверил, что он вполне сможет это сделать.
Алан с сомнением смотрел на Антэна, отказываясь верить, что родной отец так ненавидел его, что хотел убить. Да, тот часто бил его, не прощая малейшей шалости. Но решиться убить ребенка, даже считая его чужим, может только сумасшедший.
- Он тогда подсел на таблетки, а запивал их виски, - объяснил странное поведение Бернарда Антэн, - Получалась настоящая гремучая смесь, напрочь меняющая восприятие действительности. Я увидел огонек безумия в его глазах, и побоялся оставить тебя с ним, как и побоялся отдать Патрику. Тот все равно вернул бы тебя родителям, и Берн мог выполнить свою угрозу. А отдавать тебя Бирну я не захотел. Не захотел, чтобы тебя заключили в Дармунд, как в тюрьму, на долгие двадцать лет. Ведь, если бы Бирн поверил мне, что тебе грозит опасность от собственного отца, то не выпустил бы тебя из школы даже на каникулы. Но, это не значит, что он сам воспитывал бы правнука. Бирн не привык возиться с детьми. Со Стивеном он совсем не нянчился, в Дармунде лишь несколько человек знали, что тот его правнук, для остальных он был не потомком знатного друидского рода, а обычным человеком, волей случая унаследовавший магическую силу через десяток поколений. Таких учеников в Дармунде считают полукровками, и относятся к ним снисходительно - презрительно, не считая способными занять достойное место в магической иерархии.
Алан удивленно вскинул брови в молчаливом вопросе.
- О том, что никто не знал о прадеде Стивена, мне рассказала Лаки. У Бирна свои взгляды на воспитание мальчиков, и он посчитал, что его правнук ничем не должен выделяться среди других учеников. Только сам почему-то все время его выделял и постоянно отчитывал при всех за малейший промах. Но, у Стивена был богатый отец, который хорошо платил за пристойные условия проживания, и никогда не ограничивал сына в деньгах. Была семья и дом, где его всегда ждали на каникулы. Жизнь в Дармунде несильно утруждала его, ведь он был "золотым мальчиком", или как сейчас говорят "мажором" с кучей приятелей, таких же детей обеспеченных родителей. И не беда, что его родители были не друидами, а обычными людьми. Это не помешало ему войти в элиту Дармунда, и отлично провести время обучения на протяжении всех лет. Я сам так жил, ведь тоже был "золотым мальчиком", да еще и преемником главы клана. Но в Дармунде есть и другая жизнь, другие "не золотые" дети, считай, что плебеи - сироты, незаконнорожденные, дети из обычных несостоятельных семей. Вот той, другой жизни я и не захотел для тебя. За твою учебу Бирн заплатил бы, но не стал бы создавать тебе особых комфортных условий, а чтобы закалить характер поселил бы в комнате, где с тобой проживало бы еще пятеро разновозрастных пацанов, быстро бы научивших тебя жизни. На "дне" Дармунде процветает "дедовщина" похлещи, чем в армии, и порядки установлены почти такие же, как в тюрьме. Ты и жил бы в тюрьме, ведь тебе некуда было бы возвращаться на каникулы. У тебя не было бы денег даже на мелочи, такие всем необходимые, и родители не присылали бы сладости и деликатесы, чтобы разнообразить твое питание. Бирн всегда упрекал деда, что тот сильно балует меня, и призывал ужесточить условия моего пребывания в Дармунде. Мое изгнание лишний раз убедило его, что мальчиков надо воспитывать в спартанских условиях. Стивену повезло, что он - Маклафлин. Тебе бы так не повезло, ведь ты - Макбрайд. Бирн бы с детства выколачивал из тебя всю дурь, доказывая моему деду, как надо воспитывать наследников. Вот, почему я не отдал ему тебя, сынок. И еще я понял, что судьба дает мне шанс заново начать жизнь, и больше не стал с ней спорить. Твой отец появился в тот момент, когда я решил, что жизнь мне больше не нужна. Ни днем раньше, ни днем позже. Поэтому я воспринял тебя, как дар богов, и дал себе слово, что стану для тебя настоящим отцом и сделаю все возможное, чтобы ты был счастливым. За двадцать лет я и минуты не пожалел о принятом решении, ты стал для меня сыном, таким же родным, как и мой собственный. А если честно признаться, даже более близким, чем Николас. Он всегда это чувствовал и обижался, а потом и вовсе сбежал, не простив меня.
- А от обиды и жалости к себе, что его не долюбили в детстве, решил разорить тебя. Так можно оправдать любую свою подлость. Ты был хорошим отцом для нас обоих, - Алан говорил четко и уверенно, ни на мгновение, не сомневаясь в своих словах,- И любил одинаково, не отдавая предпочтения. Возможно, Николас похожий на мать. Ты сам сказал, что Линда хотела, чтобы все подчинялось только ее желаниям, и требовала постоянного внимания к себе. Вспомни, Николас тоже постоянно хотел, чтобы все вертелось вокруг него, и его желания стояли для всех на первом месте. Ты все делал правильно, нечего себя укорять. И если ты такой уже фаталист, значит, смирись, что судьба послала тебе такого сына. Ты ничего не смог бы изменить, - он ободряюще подмигнул отцу,- Но она же, и подкинула тебе чудесную дочь, так что грех жаловаться. Кстати, а Лаки не знает, как оказалась в семье Габриэля? Если она предугадывает будущее, то может, видит и прошлое?
- Как и всем ясновидящим, Лаки не дано видеть свое будущее или прошлое. И для своих кровных родственников она ничего не может предвидеть, иначе, если бы точно знала, что произойдет со мной, то ни за что не уехала бы в Руан, несмотря ни на какие договоренности. Поэтому она и попросила ребят остаться дома, помочь мне в случае чего. Они и помогли, несмотря на мой выпад против Габриэля. Хорошо, что Стивен опытный ловец и мгновенно среагировал.
Антэн виновато вздохнул, вспоминая свои нападки на братьев Лаки.
- Надо будет извиниться перед ними за свои наскоки, у меня тогда совсем крышу снесло от беспокойства за свою девочку, вот и оторвался на них. А они молодцы, крепко стоят друг за друга. У Лаки хорошие братья, лучше родных. Не знаю, как Николас отреагирует на появление сестры, - озадаченно покачал он головой.
- Не думаю, что сильно обрадуется, - иронично заметил Алан,- Он ведь привык быть в центре внимания, а теперь ты будешь делить свою любовь уже на троих. Удивительно, как Лаки удалось найти тебя через столько лет, да еще на другом континенте. Она не рассказала, сколько времени ушло на поиски?
- Лаки не искала меня, даже не пыталась. Когда я увидел золотую гривну, которую сам когда-то носил, то сразу решил, что она дочь моего деда Галларда. В нашем клане всем заправляют мужчины, и если девчонку допустили к власти, сделав наследницей главы клана, то это не простая девчонка, а его плоть и кровь. Она, конечно, не ответила бы, спроси я об этом прямо, такое родство не афишируют перед случайным незнакомцем. Я заговорил с ней об отце, когда ты по дороге в общину наргонов задал шутливый вопрос о ее фамилии. Вот тогда Лаки и сказала, что никогда его не видела, и не стремится видеть, чтобы не портить жизнь ни ему, ни себе.
- Очень странно. Почему портить, и главное чем?
- Новыми разочарованиями и несбывшимися надеждами. Вспомни ее слова Габриэлю: "Не теряешь то, что не имеешь", - объяснил Антэн позицию Лаки, - Найдя отца, вместо ожидаемой радости в его глазах она могла увидеть лишь недовольство от нарушения размеренной и счастливой жизни неожиданным появлением нежданной дочери. Несмотря на возраст, Лаки очень хорошо разбирается в людях. Она прямо спросила, как бы я отреагировал, если бы на мою голову свалилась взрослая дочь.
Антэн улыбнулся, вспоминая их разговор, в очередной раз, радуясь, что он тогда состоялся.
- А я ответил, что очень обрадовался бы этому. Наверное, мои слова прозвучали убедительно, и она захотела ближе познакомиться со мной, пригласив нас в свой дом. Как же я рад, что тогда она поверила мне и подарила радость узнать, что у меня есть дочь, да еще какая! Ты смеешься, что я фаталист. Но, а как иначе объяснить нашу встречу через двадцать лет, как не подарком судьбы?
- Я тоже хочу быть фаталистом и считать, что мы с Лаки предназначены друг другу судьбой. Не зря же двенадцать лет назад я передал ей амулет, который привел ее ко мне в Венесуэле. Скажи, ваш родовой амулет точно соединяет пару? Я люблю Лаки и хочу, чтобы мы были вместе. Ты же не возражаешь против этого? - он с надеждой посмотрел на отца.
- Ну, что ты. Я буду только счастлив. Только сначала надо убедиться, что вы подходите друг другу, сынок. Подходите во всех отношениях. Не надо повторять наших с Линдой ошибок. Боюсь, что Лаки могла унаследовать от матери отвращение к сексу. Ты же заметил, как она не любит, когда к ней прикасаются даже близкие ей люди - ее братья? Я пытаюсь немного приучить ее к своим прикосновениям, ведь так необходимо ощущать тепло родных людей через тактильный контакт. Она старается не показать этого, но я чувствую, что она терпит их только, чтобы не обидеть меня. Конечно, у нее было очень трудное детство, да еще и те подонки напали на нее, когда ты ее спас. Все это наложило отпечаток на ее характер и определило такую сдержанность в чувствах. Если даже деду не удалось своей любовью и заботой, а он, поверь мне, очень заботливый и любящий человек, преодолеть у Лаки этот барьер, значит тогда вся причина в наследственности. Хотя, мне так не хочется в это верить, ведь тогда моя девочка никогда не познает радости от настоящей чувственной любви, как и ее мать. Я все-таки надеюсь, что ее чувственность просто ждет своего часа, ведь в ее жилах течет друидская кровь, а любовь и секс у нас в крови.
- Что же мне делать, папа? Ты же не предлагаешь затащить Лаки в постель, чтобы убедиться, подходим мы друг другу или нет? - Алан пытливо посмотрел на отца, - Или именно это и предлагаешь? А если выяснится, что не подходим, как ты отреагируешь на то, что я банально переспал с твоей дочерью? Боюсь, что тогда ты и знать меня не захочешь, и Лаки будет меня избегать. Я потеряю и ее, и тебя.
- А если все получится, я буду радоваться за сына и за дочь, и с нетерпением ждать внуков, - ободряюще улыбнулся ему Антэн, - Только не надо тащить Лаки в постель, а потом избегать друг друга от смущения и неловкости. Вам хватит одного поцелуя, чтобы понять, стоит ли доводить дело до секса.
Антэн помнил свой первый сладкий поцелуй с Кристианой. То был незабываемый поцелуй, через несколько мгновений приведший их, юных и неопытных, в постель, где все совершилось так легко и естественно, словно они занимались этим много раз и отлично знали, как доставить друг другу удовольствие. Никогда и ни с кем ему не было так хорошо, как с Кристианой. Антэн грустно вздохнул. Каким же он был дураком, что из-за какой-то глупой сплетни предал свою настоящую любовь ради иллюзии счастья с Линдой. Их неожиданная встреча, спустя четверть века, только с безнадежной грустью усилила горечь от потери, не забытую его сердцем за все это время. Ему было больно каждый день видеть ее, такую красивую, близкую и родную, и такую недосягаемую. Она вежливо разговаривала с ним в тех редких случаях, когда им приходилось обмениваться парой фраз в присутствии других. Ее взгляд был спокойным и безмятежным, когда невольно встречался с его взглядом. Казалось, она забыла все, что когда-то было между ними, как незначительные эпизоды своей жизни. Хотя, ради справедливости, надо отметить, что он тоже делал вид, что не помнит событий далекой юности. А его память цепко хранила воспоминания о нежной улыбке Кристианы, о прикосновениях ее ласковых рук и о безумном наслаждении, которое дарило ее тело, такое податливое и упоительное, и так идеально подходившее к его собственному телу. Антэну до сих пор снятся сны, где они идут, взявшись за руки, и счастливо улыбаются друг другу. А те редкие сны, в которых они занимались любовью, поутру оставляли такое чувство боли, что даже не хотелось жить, ведь он понимал, что наяву подобное счастье ему уже никогда не испытать.
- Тебе хватит одного поцелуя, чтобы все понять, - повторил он сыну, возвращаясь из прошлого и отгоняя грустные мысли, - Кстати, а кто победил в вашем споре на поцелуй? И на кого вы ставили? Это был бы отличный момент все выяснить между собой. С твоей наблюдательностью и опытом, ты сразу поймешь, какую реакцию вызываешь у Лаки, и стоит ли добиваться особого внимания к себе. Если окажется, что ты не пробуждаешь в ней тех чувств, на которые рассчитывал, то не надо усиленно пытаться их вызвать. Все равно ничего не получится, поверь мне на слово. Я шесть лет пытался добиться любви Линды и потерпел поражение. Она не полюбила меня, и тем более, не захотела. Учись на моих ошибках. Очень больно и обидно, когда тебя едва терпят, и делают одолжение, ложась с тобой в постель. Как и противно, когда нелюбимый муж настаивает на выполнении супружеского долга. Я никому не желаю такой жизни. Чтобы все выяснить используй ваш спор и поцелуй Лаки, даже если выиграет она. Воспользуйся моментом, когда она будет тебя целовать. Не думаю, что это будет жаркий поцелуй, скорее всего, символический. Ответь на него настоящим поцелуем, вложив в него свою любовь и страсть. Ты сразу поймешь, если у вас будущее. Амулет указывает на избранника, но это не означает, что тот обязательно им станет. Если не возникает взаимная любовь, или мешают другие обстоятельства, то пара не создается, и дальше каждый идет по жизни своей дорогой.
Заметив огорчение сына, Антэн убежденно произнес, настаивая на своем, - Поверь, это гораздо лучше, чем идти одной дорогой с нежеланным попутчиком. Но, пока не думай, ни о чем плохом. Сначала используй поцелуй, а там будет видно. Так кто все-таки выиграл?
- Еще не знаю. Честно говоря, даже не предполагаю, как мы это определим. Я сам предложил Лаки пари, и только потом сообразил, что сморозил глупость. Не будешь же допытываться у сестры, признался ей муж в любви или нет. Да и он не признается, если я у него прямо спрошу. Пошлет подальше, как и я бы послал, если бы он начал лезть ко мне с подобными вопросами. Так что, скорее всего, наш спор останется неразрешенным и награду никто не получит.
- Вы поставили на Габриэля? Помирится ли он с Дарией или нет?- деловито уточнил Антэн.
- Нет, я спорил не на примирение, а на то, что из-за своей гордости и высокомерия он не признается Дарии в любви. А Лаки, оправдывая своего ненаглядного братца, настаивала, что обязательно признается. И поспорили мы не на взаимные поцелуи, - рассмеялся Алан,- В качестве награды она запросила поцелуй для Габриэля. Теперь представь, подхожу я к нему, задаю нескромный вопрос и целую в губы, а потом оказываюсь в больнице со сломанной челюстью. Ну, это в лучшем случае, а в худшем, у тебя останется один сын, и проблема сыновней ревности отпадет сама собой, - вздохнул он притворно грустно.
- Да, ладно тебе,- иронично ухмыльнулся Антэн,- Ни за что не поверю, что Лаки специально спасла тебя в Венесуэле, чтобы в Дублине убить руками брата. Не думаю, что речь шла о поцелуе в губы, а так, легкий, дружеский поцелуй вполне возможен, испанцы ведь гордый, но сентиментальный народ. Если ты поцелуешь Габриэля в порыве благодарности, при свидетелях, да еще в какое-нибудь нейтральное место, например, в макушку, это только растрогает его, а не разозлит.
- Пожалуй, такой вариант вполне подойдет, тем более, что Лаки не возражала против макушки или виска.
-А-а-аа, - хитро засмеялся Антэн,- Ты уже заранее обсудил этот вариант! Так почему засомневался в нем?
- Да я готов поцеловать его братским поцелуем, уже за то, что он помирился с Дарией. За две недели я привык к нему и считаю своим зятем. Не пойму только одного. Я целую Габриэля в случае проигрыша, а значит, не целую Лаки. Вот, если бы я выиграл, тогда бы она не ускользнула от меня, тем более, что согласилась на мое условие - поцелуй будет в губы.
Заметив настороженно-вопросительный взгляд отца, типа, а куда ты еще думал поцеловать мою девочку?- он поспешил объяснить, - Ну, не в висок, макушку или щечку.
- Понятно,- протянул Антэн, - Значит, самое главное свести спор к ничьей, и предложить взаимно обменяться призами, ну, вроде как победили оба, и каждый получит свою награду.
Алан громко рассмеялся от такого находчивого предложения, - Отличная идея, только подыграй мне немного, и поинтересуйся, кто же выиграл в нашем споре. Интересно, что Лаки тебе ответит.
- Договорились,- заговорщически улыбнулся Антэн,- Обязательно помогу тебе, ведь я дважды заинтересованное лицо. А сейчас хочу увидеть Лаки.
Антэн попытался встать, но от сильного головокружения обессилено упал обратно на кровать.
- Нельзя так резко вставать, - раздался предостерегающий голос Вика.
Вместе с ним в комнату вошли Стивен и Габриэль. Все братья Лаки захотели навестить ее отца и убедиться, что с ним все в порядке.
- С возвращением в этот бренный мир, Антэн. Как вы себя чувствуете?
Вик присел на краешек кровати и стал осматривать его глубокомысленным взглядом врача, проводя ладонями над телом начиная со ступней и заканчивая макушкой.
- Викрам, не надо отступать от традиций. Теперь мы все на "ты", - напомнил Антэн и объяснил Алану,- У друидов существует традиция. Если спасаешь жизнь человеку, то становишься с ним наравне, независимо от возраста или положения, и обращаешься к нему на "ты".
- Ребята, вы простите меня за все, особенно ты, Габриэль,- покаянно попросил Антэн, - Я очень беспокоился за Лаки, и от бессилия нападал на вас. Умом понимаю, что двадцать лет она же как-то прожила без меня, а сердцем нет. Хочется быть рядом с ней, защищать от всех бед, но знаю, что это невозможно. У моей девочки своя жизнь, в которой нет места для отцовской опеки. Рядом с ней всегда были и будете вы. Спасибо вам за Лаки, мальчики. Ей очень повезло с братьями. И спасибо за то, что вчера подарили мне жизнь. Я ваш должник.
- Да ладно тебе, - снисходительно ответил Стивен, - Мы не считаемся, кто и сколько кому должен. Лаки и Вик спасли мою маму, Саманту, меня и Стасю, а Лаки вдобавок и твоего Алана. А в драках это даже не считается. У нас здесь круговая порука - все друг другу должны. Ты, главное, не пугай нас больше. А ну, быстро говори, какие у тебя еще болезни.
Стивен почти слово в слово произнес фразу, сказанную раньше Аланом, и даже с его интонацией, что вызвало у того удивление. Оказывается, они со Стивеном, действительно, в чем-то похожи, как заметила Лаки. Возможно, когда-нибудь они найдут общий язык, и станут относиться друг к другу, как двоюродные братья.
- Ничем он больше не болен, - вынес вердикт Викрам, - Сейчас выпьет еще пару микстурок, хорошо выспится и к вечеру будет, как новенький.
Он разбинтовал руку Антэна и смазал рану странно пахнувшей мазью, одобрительно заметив, - Какой аккуратненький шов сделала Лаки, даже шрама не останется.
Алан механически коснулся горла. Его шрам был уже почти не заметен. Лаки тогда тоже постаралась на славу.
Вик забинтовал руку, а затем взял ладонь Антэна и сжал в своих руках. Все с интересом ожидали, что он скажет.
- Ну-ка, брат, раскрой нам его тайны, - хитро ухмыльнулся Стивен, - Сейчас мы узнаем обо всех коварных замыслах.
- Меня волнуют его здоровье, а не тайны, - нахмурившись, возразил Вик, сосредоточенно настраиваясь на принятие магических волн.
- Да ты у нас теперь здоровенький, как младенец, считай, вчера заново родился. Но, кое-что я все-таки увидел, - Вик негромко засмеялся и повернулся к Алану, - Твой папочка женится до конца года, здесь в Ирландии. Сам не верю тому, что говорю, но хорошо это вижу.
- Отличная шутка, Вик, такая новость действует, как допинг,- одобрил Антэн, игриво подмигивая ему, - Мне уже совсем не хочется умирать. Узнать бы только, кто моя невеста? Не знаю, как я успею познакомиться с ней до такой степени, чтобы жениться. Ведь до конца года осталось всего - ничего, чуть больше двух недель.
- На твоем месте я бы не был столь легкомысленным,- иронично заметил Стивен, - С твоей доченькой все возможно. Как она позавчера подловила меня на слове? И вот, пожалуйста, через несколько дней я предстану перед алтарем.
- А меня женили за три дня, - поддержал его Габриэль, с легкой улыбкой вспоминая вчерашнее примирение с женой,- Ты вполне можешь встретить новый год женатым человеком.
- Ладно, поживем-увидим, - не стал спорить Антэн, - Викрам, я выпью все микстурки, и сделаю все, как ты скажешь, но потом, а сейчас я хочу видеть Лаки.
- Хорошо, пойдем, посмотрим на Лаки, только выпей хотя бы вот это.
Вик наполнил стакан водой, щедро плеснул в него ядовито-зеленую жидкость, и вода забурлила, приобретая синий цвет, не менее яркий, чем зеленый. Он протянул стакан Антэну, тот взял его с недовольным видом и скривился.
Алан посмотрел на сомнительную микстуру и осторожно спросил,- Ты не боишься это пить, папа?
- Думаешь, он хочет меня отравить?- подмигнул Антэн сыну,- Нет, я не боюсь пить эту гадость, просто знаю, что она очень горькая, хотя хорошо помогает восстановить силы. Дед всегда давал ее пить, когда я болел.
- Она совсем не горькая, - успокоил его Вик,- Лаки усовершенствовала формулу ее приготовления, что, кстати, высоко оценил господин Катэйр. Теперь она входит в обязательный набор для ловцов.
Антэн залпом выпил целебный напиток, оказавшийся не горьким, а немного терпким, и сразу почувствовал прилив сил. Осторожно встав с кровати, он почувствовал себя почти, как обычно. Головокружения больше не было.
- Вот видишь, а ты боялся, - насмешливо поддел его Вик,- Пошли, посмотрим, как там Лаки. С ней всю ночь просидела Кристиана, надо будет уговорить ее отдохнуть, а ты немного побудешь со своей доченькой, и тоже вернешься в кровать, хотя бы до обеда тебе еще надо поспать.
Они все вышли из комнаты, но в апартаменты Лаки Вик хотел пропустить только Антэна.
- Ты же сегодня уже был здесь. Она все равно еще спит, - строго сказал он Алану.
Но тот посмотрел на него таким просящим взглядом, что Вик, вздыхая, пропустил и его.
Они зашли в большую светлую комнату, где на широкой кровати в старой черной мужской футболке лежала, свернувшись калачиком, спящая Лаки. Рядом в кресле сидела Кристиана.
- Как вы себя чувствуете, Антэн? - вежливо спросила она, внимательно вглядываясь в любимое лицо.
- Благодаря Викраму весьма неплохо, - также вежливо ответил он, - Спасибо, что позаботились о Лаки, Кристиана, но вам надо отдохнуть. Я посижу с ней.
Кристиана тихо вышла из комнаты. Вик тронул Алана за плечо и кивнул, указывая на дверь. Они тоже вышли, оставив отца наедине с дочерью.
Антэн, не отрываясь, смотрел на бледное лицо Лаки, а покаянные мысли теснились в его голове,- Бедная моя крошка, что ей пришлось вчера вытерпеть из-за меня. Я приношу ей только неприятности, причем с самого рождения.
Он присел в кресло, поднес к губам ладонь Лаки, и, целуя, тихо попросил.
- Прости меня, доченька, прости за все. За то, что обрек на такую жизнь, за то, что не был рядом все эти годы. Не видел, как ты растешь, не вытирал тебе слезы и не лечил сбитые коленки. Не отмечал с тобой дни рождения и не дарил подарки, не учил читать, и много еще чего не делал. Не знаю, захочешь ли ты иметь такого отца, нужен ли он тебе, уже взрослой и сильной девочке, но я прошу тебя об этом. Я прошу тебя признать меня своим отцом, и ради этого готов на все.
Не выпуская ее руки, Антэн опустился на колени.
Ресницы Лаки вздрогнули, она открыла глаза, и увидела стоявшего на коленях отца, с подозрительно блестевшими глазами.
- Папа, мне не за что тебя прощать. Я люблю тебя. Твоя просьба приравнивается к признанию меня твоей дочерью. Теперь у меня есть отец.
Она не стала продолжать фразу словами: "Я не буду считаться незаконнорожденной, и никто, и никогда больше не назовет меня ублюдком". Эту мысль, такую горькую, она постаралась быстрее спрятать от отца, чтобы он не услышал ее и не стал еще больше винить себя в ее трудной, а зачастую и несчастливой жизни.
Лаки приподнялась и села на кровати, прислонившись к ее спинке.
- Обними меня, пожалуйста, папа, - еле слышно попросила она.
Антэн поднялся с коленей и сел на кровать рядом с дочерью. Обняв за плечи, прижал ее к себе.
- Моя маленькая девочка, моя принцесса,- прошептал он, целуя ее в висок, - Как бы я хотел взять твою ношу на себя, переложить выполнение миссии на свои плечи. Если бы можно было повернуть время вспять, я бы все сделал иначе. Ты жила бы, как обычная друидская девочка, интересовалась бы нарядами и мальчиками, а не разрабатывала бы планы выполнения заданий и не тренировалась бы до изнеможения. Как они могли возложить на тебя функции гасителя? - сокрушенно покачал он головой, - На хрупкую и нежную девочку? Неужели для этого не хватает мужчин, сильных и специально обученных? Не понимаю и не могу это принять! Почему Галлард допустил такое? Ты же его наследница, как он может так рисковать, посылая тебя на задания? Ведь любое из них может стать последним! Мне до сих пор снятся сны, в которых ты дерешься с тем мафаром, и я просыпаюсь в холодном поту. Ты была тогда на волосок от гибели, и только счастливая случайность спасла тебя! И такие задания ты выполняешь уже год?
- Я выполняю такие задания уже три года, и поверь, обычно все не так страшно. Тогда я была немного не в форме, но все обошлось. Не переживай за меня, я хорошо подготовлена, и наши задания не слишком сложные. Господин Галлард не рискует жизнью своей наследницы. Я сама убедила его, что должна знать о возложенной на клан миссии не понаслышке, а реально ощутить ее, поэтому Совет и пошел мне навстречу. Знаешь, некоторые задания гораздо легче выполнить женщине, чем мужчине, и тогда меня используют в качестве гасителя.
Лаки говорила проникновенным голосом, стараясь убедить отца, что все ее задания, не более, чем уступка упрямой самоуверенной девчонке, желающей поиграть в гасителя, и носят более развлекательный, чем опасный и серьезный характер.
Антэн недоверчиво покачал головой и поцеловал ее в лоб, - Все это очень опасно. Тебе пора прекращать играть со смертью. Хватить мотаться по всему свету, надо осесть в Дармунде и продолжить учебу, ведь ты преемница главы клана. Тебе нельзя останавливаться на желтом капюшоне, как всем девочкам, надо учиться дальше и постараться заработать оранжевый.
Он испытывающим взглядом посмотрел ей в глаза. Лаки вздохнула и виновато сказала, - Ладно, признаюсь тебе. У меня красный капюшон.
- Как я и думал, ты изучала "Друидскую любовь", - расстроено произнес Антэн, - И кто же учил тебя? Кто посмел рассказывать девочке все подробности о сексе? А как ты сдавала экзамен и кому?
Его голос стал жестким и требовательным. Он ждал ответа, не сводя глаз с дочери.
Она не стала отводить взгляд от потемневших от гнева глаз отца, и как можно беспечней ответила, - Папа, почему ты так рассердился? Кто в Дармунде не читал "Друидскую любовь"? Ее все читают, и мальчики, и девочки. Да там и читать нечего, пара глав всего, а в них набор банальностей о сексе. Пап, да в наше время в сети такое можно прочитать и увидеть, что эта книжка кажется детской. Никто меня не учил по ней, - с широко раскрытыми правдивыми глазами продолжила Лаки, - Совет посчитал, что у преемницы главы кланы обязательно должен быть красный капюшон. Поэтому господин Галлард дал мне выучить какие-то две главы из книги, которые никто, никогда в ней не видел, что-то о целебных зельях. Я добросовестно все вызубрила, а потом сдала экзамен Совету. А красный капюшон я получила за то, что усовершенствовала рецепт одного зелья, которое широко используется.
Антэн вглядывался в ясные бирюзовые глаза дочери, пытаясь определить, насколько она откровенна с ним.
- Ты сама не замечаешь, как цитируешь фразы из книги, кстати, не входящие в раздел о зельях.
- Правда? - искренне удивилась Лаки, - Это только доказывает, что книга - набор избитых банальностей, известных всем, я и не пойму, почему ты так горячишься?
Она специально ушла от темы "Друидской любви", и заботливо поинтересовалась, - Скажи мне лучше, как ты себя чувствуешь? Рука сильно болит?
Антэн тоже решил сменить тему, понимая, что больше от нее ничего не добьешься.
- Нормально себя чувствую,- он нежно погладил Лаки по волосам и поцеловал в затылок, - Вчера уже совсем попрощался с жизнью, жалел только, что не увижу тебя и не скажу, как люблю. Спасибо твоим ребятам, они удержали меня до твоего возвращения. Алан рассказал, как все было. Ты подарила мне жизнь, малышка. Если бы не ты...
- Да ладно тебе. Ты ведь тоже подарил мне жизнь, и если бы не ты...- она насмешливо подмигнула ему,- Считай, что мы квиты. Плохо, что ты не рассказал мне о своих проблемах со здоровьем. Тогда мы не носились бы, как сумасшедшие в поисках развлечений, а сразу начали бы тебя лечить. Что ты еще утаил от меня? Давай, колись.
- Меня уже в третий раз спрашивают о моих утаиваемых болезнях. Вик заверил, что после твоего лечения я здоров, как бык, даже пообещал, что скоро женюсь.
- А с этого места подробней, пожалуйста, - сразу заинтересовалась Лаки, - Кто твоя невеста? Я ее видела в Торонто?
- Это ты у братика спроси, кто моя невеста, он сказал, что я женюсь в Ирландии, - рассмеялся Антэн и легкомысленно махнул рукой,- Да это все глупости. Вик просто решил меня успокоить. У меня нет невесты в Торонто, а тем более, здесь. И не до женитьбы сейчас, надо навестить родителей. Я все откладывал, сначала хотел провести время с тобой, а вчера понял, что не только не успел сказать, как люблю тебя, но и попросить у них прощение за все. А жизнь опять показала, что ничего не надо откладывать на "потом", ведь это "потом" может никогда и не наступить для тебя. Ты давно видела бабушку и дедушку? Как они там?
- Не знаю, я их не видела, - очень тихо ответила Лаки.
- Ну что же ты, доченька? - искренне огорчился Антэн, - Одного дедушку навещаешь каждый месяц, а других бабушку и дедушку уже забыла и когда?
- Я никогда их не навещала, папа,- Лаки старалась, чтобы ее голос не дрожал, - Я с ними незнакома.
- Почему незнакома? Они хоть живы? - встревожился Антэн.
- Господин Галлард не посчитал нужным познакомить нас, - ей нелегко давалось видимое спокойствие, - Они живы и здоровы, мне сказал об этом Патрик. Он, кстати, предложил познакомить нас, но я отказалась, считая недопустимым, чтобы чужой человек знакомил меня с родственниками, когда мой прадед не захотел этого делать. Унизительно самой напрашиваться, если тебя посчитали недостойной для знакомства с ними.
Антэн расстроился не на шутку, - Я очень хочу познакомить тебя с бабушкой и дедушкой. Странно, что Галлард этого не сделал. Конечно, он злился на меня, но ты здесь причем? Родители тоже были недовольны моей женитьбой на Линде, но радовались внуку, и всегда интересовались Николасом. Почему дед решил, что они не захотят знаться с тобой? Может он и сам по каким-то причинам не общается с ними?- он все пытался найти оправдание необычному поведению деда,- Что он тебе о них рассказывал?
- Господин Галлард никогда говорил со мной ни о сыне, ни о внуке, - Лаки был явно неприятен этот разговор, - Мне много о тебе рассказал Патрик три месяца назад, тогда же и предложил познакомить с твоими родителями. Не знаю, стоит ли тебе знакомить меня с ними? Может, лучше навестишь их один?
- Детка, почему ты так считаешь? Объясни, в чем дело?
Антэн огорченно смотрел на дочь, и Лаки ответила жестко, но, как всегда, правдиво.
- Не думаю, что они обрадуются своей внезапно обретенной внучке-колдунье. Обычных людей колдовство пугает и очень напрягает. Дед Лаутензак долго не мог смириться с этим. Да что говорить, он вначале и слышать обо мне не хотел. Возможно, поэтому господин Галлард не стал знакомить меня со своим сыном и его женой, зная их отношение к друидам. А может еще и из-за того, что я похожа на Линду, а твои родители, по словам Патрика, ее недолюбливали. Дедушка Генрих сказал, что я вылитая Линда, даже голос похож на ее, и только такое сходство с дочерью смирило его со мной. Ну и еще пара оказанных ему услуг, - Лаки презрительно хмыкнула, - Люди перестают бояться колдуньи, когда она начинает им помогать, и даже радуются, что знают ее. Лукас два месяца назад плевал в мою сторону, а сейчас просто счастлив, что так хорошо знаком со мной. Оказывается, совсем не страшно, и даже полезно водить со мной дружбу.
Губы Лаки сложились в циничную улыбку, что покоробило Антэна, и он бросился защищать Маклафлина-старшего, с которым в последнее время тесно общался, можно сказать даже подружился.
- Людей всегда пугает все странное и необъяснимое. Лукас еще молодец, полностью принял образ жизни сына и рад, что у того есть магическая семья, которая его любит и всегда поможет в трудную минуту. Он как-то разоткровенничался и рассказал о вашей непонятной для всех связи со Стивеном и Виком, в общих чертах, конечно, без особого акцента на колдовство.
- Ты ему нравишься, вот он и захотел предупредить тебя, не связываться со странной девчонкой.
- Совсем, наоборот. Убеждал, что Стивен и Вик мне не соперники, и утверждал, что ты чудесная девушка - добрая, понимающая и помогающая всем. Мне было приятно слышать такие отзывы, малышка. Уверяю тебя, моих родителей не испугает друидская внучка. Они ведь знают, кто их сын, как и знают, кто такой Галлард. Ни минуты не сомневаюсь, что они полюбят тебя. Давай прямо завтра съедим к ним вместе, у нас ведь осталась только одна неделя, - с бесконечным сожалением напомнил Антэн.
Время, выкроенное для него Лаки, неотвратимо истекало, и через неделю его девочка возвратится к своей обычной жизни, наполненной бесконечными обязанностями, и столь обделенной главными житейскими радостями, такими важными для каждой молоденькой девушки, как любовь и счастье. Как же Антэн хотел, чтобы она позволила ему стать частью ее жизни и разделять с ней все невзгоды, согревая родительской любовью. По его вине ей выпали испытания, перенести которые бывает не под силу и взрослым закаленным мужчинам, не то, что юной нежной девушке.
- Хорошо, папа, - сдалась Лаки,- Я поеду с тобой, и познакомлюсь с бабушкой и дедушкой. Но почему ты прекратил все отношения с родителями и не видел их двадцать лет? Неужели для тебя они так мало значили, что ты не вспоминал о них все эти годы?
Антэну было неловко обнажать свою жизнь перед взрослой дочерью, но другого выхода не было, и он решил рассказать Лаки правду, но, конечно, не так откровенно, как Алану.
- Во всем виновата моя проклятая гордость. До твоей мамы я встречался с другой девушкой. Она жила по соседству. Мои родители знали ее с детства и любили, как родную дочь. Ее нельзя было не любить. Казалось, что она была соткана из солнечной радости, - он тяжело вздохнул и грустно добавил, - И она очень любила меня, как любят первой настоящей любовью.
- А ты, папа, любил ту солнечную девочку? Или только позволял себя любить, как обычно поступают мужчины?
- Да, малышка, я поступил так, как обычно поступают мужчины, - не стал оправдываться Антэн, - Ты тогда правильно сказала Габриэлю, что мы не ценим настоящую любовь, а понимаем, что потеряли, когда теряем безвозвратно. Я поверил сплетням об ее измене, и даже не стал ничего выяснять, а сразу окунулся в круговорот нового увлечения, приняв его за большую любовь на всю жизнь. Я влюбился в твою маму, бросив свою солнечную девочку. И только спустя годы, понял, что специально ринулся завоевывать Линду, пытался, как говорят, утешиться в новых объятиях, чтобы забыть свою первую любовь, забыть горечь и боль, испытанные мной от слов об ее измене. Забыть не получилось, - честно признался он дочери, - До сих пор жалею, что так подло поступил тогда. Родители открыто сказали, что я отъявленный негодяй, и бросаю любящую меня девушку ради красивой бездушной куклы.
Он сразу поспешил сгладить свои слова, чтобы Лаки узнала об эмоциональной ограниченности своей матери, даже можно сказать о равнодушии ко всему, что не касалось ее лично.
- Понимаешь, твоя мама была нежной, деликатной и очень красивой, но сдержанной в проявлении чувств. Многие считали ее неспособной испытывать сильные эмоции. Мои родители были уверены, что за красивой оболочкой спрятано холодное рациональное сердце, неспособное любить. Они не приняли Линду и сказали мне, что у них больше нет сына, потому, что подлецов в их роду никогда не было. Только после рождения Николаса они смирились, и стали изредка общаться с нами. А потом все так закрутилось...
Антэн тщательно подбирал слова, разговор с дочерью очень напрягал его. Как хотелось ничего не объяснять, чтобы не упасть в ее глазах, и не увидеть в них презрение и сожаление, что он ее отец.
Лаки сжала руку отца и прервала его исповедь. Все, что надо, она уже узнала.
- Дальше можешь не продолжать, и так все понятно. Тебе было стыдно перед родителями, что они оказались правы. Ты женился не на той девушке. И не той не для них, а для себя. Конечно, признаваться в этом не хотелось, поэтому ты и не возвращался в отчий дом все эти годы. А может, из-за того, что боялся посмотреть в глаза своей солнечной девочки, и не увидеть в них свое отражение? Боялся увидеть ее рядом с тем другим, в чьих объятиях забылась она? Ты ведь сказал, что вы жили по соседству?
- От тебя трудно что-то утаить. Ты понимаешь меня лучше, чем я сам понимаю. Да, я боялся встретиться с ней, потому и не приезжал домой. А лет семь назад узнал о своей болезни, о том, что в любой момент могу умереть, и решил не бередить сердца родителей. Они смирились с мыслью, что их сын где-то болтается по свету, живой и невредимый, просто эгоистичный и равнодушный к ним. А снова появиться в их жизни, чтобы умереть почти у них на глазах, я не захотел. Но сейчас все изменилось. Ты вылечила меня, и теперь я могу появиться в отчем доме, чтобы упасть на колени, как библейский блудный сын. Да и моя солнечная девочка там больше не живет.
- Хорошо, поедем к ним завтра утром - усмехнулась Лаки, разгоняя грусть отца, - Только давай недолго погостим. Потом ты еще к ним съездишь, заодно и с Аланом познакомишь. У нас осталось всего пять дней до свадьбы Арчи, а надо еще устроить возвращение Антэна Бойера. Ты же не хочешь и дальше быть Шоном Брионом? Или хочешь?
Она переплела пальцы с пальцами отца, внимательно вслушиваясь в его мысли. Они полностью совпали со словами.
- Я хочу стать Антэном, но не представляю, как у меня это получится. Ведь не скажешь всем, как говорят в сериалах: " С тысячной серии роль Шона Бриона играет Антэн Бойер", - сказал он противным голосом, каким часто озвучивают бразильские сериалы за кадром.
Лаки звонко рассмеялась, - Интересная идея, можно ею воспользоваться, но у меня возникла другая мысль. Главный заезд в Сан-Паулу пройдет накануне свадьбы, вот и рванем туда, кстати, и Дерека с собой прихватим, ему здесь делать нечего и болтать, что зря ни к чему. Они с Присциллой прилетают всего на пять дней, вот он и проведет три дня в Сан-Паулу, и два в Дублине на свадьбе. Дереку понравятся гонки, он ведь очень азартный человек, и, возможно, даже захочет вложиться в ирландскую конюшню, а такой спонсор Лукасу не помешает.
- Так вот откуда возьмутся обещанные пятьдесят миллионов для команды? - засмеялся Антэн,- А если не выгорит? Дерек ведь не предсказуемый. Может и сто миллионов отвалить, а если ему что-то не понравится, то и доллара не даст.
- Все ему понравится, вот увидишь - уверенно пообещала Лаки,- Он же авантюрист по своей природе, но основную ставку я не делаю на него. Половину суммы дадим мы с тобой.
Она с хитрой улыбкой следила за лицом отца, на котором отразились сразу несколько противоречивых эмоций. Он не хотел отказывать дочери и выглядеть в ее глазах скрягой, но и позволить себе выбросить двадцать пять миллионов на содержание команды тоже не мог. Антэн был не настолько богат, чтобы, как Лукас, вкладывать бешеные деньги в свое хобби. Двадцать пять миллионов были для него неподъемной суммой. Его годовой доход составлял около двадцати миллионов, и чтобы дать даже половину суммы ему пришлось бы полностью опустошить свой банковский счет, а ведь он был общим у него с сыновьями. Похоже, Лаки немного переоценивает его платежеспособность, вернее, не немного, а очень сильно. Он не знал ее доходов. Не очень-то красиво выяснять у девушки размер ее состояния. До того, как она признала его отцом, Антэн считал недопустимым спрашивать ее об этом. Лаки легко расставалась с деньгами, и за последние три недели организовывала для него очень дорогостоящие развлечения. Он в свою очередь тоже постарался - организовал поездку в Канаду частным чартерным рейсом, а в Торонто засыпал подарками. Но сейчас речь шла о слишком крупной сумме, которую Лаки предлагала в прямом смысле слова выбросить на ветер. Содержание "конюшни" престижное, но заведомо убыточное дело, и позволить его себе могут лишь очень состоятельные люди, демонстрируя таким образом свое богатство, ведь выигрыши в гонках составляют суммы весьма незначительные по сравнению с затратами на содержание команды.
- Ты не должна была обещать Лукасу, что мы станем спонсорами его команды, - осторожно начал Антэн, - Мы не сможем ему столько дать. И не только потому, что это были бы выброшенные деньги. У меня их просто нет.
- У меня их тоже нет, - безмятежно ответила Лаки,- И мы не будем рисковать теми, что у нас есть.
- Не понял, получается, что Лукаса мы "кинем"?- неприятно удивился Антэн, - Я как-то не привык так поступать с друзьями.
- А я привыкла всегда выполнять свои обещания. Иногда даже жалею об этом, но так меня приучила жизнь. Не беспокойся за Лукаса, он получит спонсорские деньги. Уверена, что большую часть даст Дерек, а мы с тобой подкинем лимончиков двадцать, - и, видя возмущенное лицо отца, насмешливо улыбнулась и проворковала, - Не переживай, папочка, я не собираюсь ни разорять вас с Аланом, ни продавать свою долю в нашей компании. Мы заработаем с тобой на тотализаторе.
- На тотализаторе? Но ведь это совсем не похоже на наши ставки в казино, все намного сложней. Я даже не знаю, что и как...
- Зато я знаю, - загадочно улыбнулась Лаки, - Ты еще готов пожертвовать половиной миллиона? Может, рискнешь и доверишься мне?
- Ты еще играешь на тотализаторе? Какая ты, однако, рисковая, так ведь можно остаться ни с чем, - осуждающе заметил Антэн.
- Да, я такая, и пошла этим в дедушку Лаутензака, - охотно согласилась Лаки,- Мы, кстати, с ним и сошлись на игре. А когда я еще подсказала ему пару верных ходов на бирже, так он меня совсем полюбил. Не переживай, папочка, я везучая, и почти всегда выигрываю.
- Почти? Значит, иногда ты все-таки проигрываешь?
- Конечно, как, например, тебе почти месяц назад.
Антэн громко расхохотался, вспоминая невероятную дуэль со странной Герцогиней.
- Сдаюсь, отдаю полмиллиона и полностью полагаюсь на тебя. А перед Лукасом сама будешь извиняться, я ему ничего не обещал. Кстати, я тебе должен пять тысяч, Габриэль вчера помирился с Дарией.
- Да ты что! - обрадовалась Лаки, - Вот видишь, я всегда выигрываю!
- А в вашем споре с Аланом, тоже выиграешь ты? - невинно поинтересовался Антэн, - И подаришь ему поцелуй?
- Мы не спорили с ним на мой поцелуй,- ушла от ответа Лаки,- Конечно, я выиграю, ну, в случае чего, сведу все к ничьей. Ты же знаешь, что любой спор можно привести к ничьей, если все правильно преподнести.
- Но мне самому интересно, кто из вас выиграет. Ты же мне расскажешь? - жалобно попросил он, - Умираю от любопытства и хочу узнать, какой ты получишь выигрыш.
- Да ладно, умираешь ты там, - ироничная улыбка скользнула по ее губам,- Небось, Алан попросил тебя все выведать, сам-то он точно у Габриэля не спросит, да и у Дарии тоже, а выигрыш, похоже, ему хочется получить.
- А какой выигрыш он получит? Вы же вроде спорили на поцелуй?
- Что, папочка, трудно быть отцом одновременно нам обоим? - не удержалась Лаки от подколки, - И за кого же ты болеешь?
- Я - нейтральная сторона, - поспешил заверить ее Антэн,- Мне только любопытно, но ты, наверное, права и лучше все свести к ничьей.
- Ах ты, хитрец!
Он понял, что дочь видит его насквозь и даже покраснел от смущения. А Лаки снисходительно похлопала его по руке.
- Я не обижаюсь, папа. Конечно, Алан тебе ближе, ведь вы вместе прожили двадцать лет, тем более, вы - мужчины и хорошо понимаете друг друга.
Антэн хотел возразить, что за двадцать дней она стала ему такой же дорогой и близкой, как и Алан, и любит он ее не меньше, чем его. Но Лаки приложила два тоненьких пальчика к губам отца, призывая к молчанию и давая понять, что ей не нужны никакие заверения. Она верит ему и без слов, а поспешные признания в любви ей ни к чему. Этот жест лишь подтвердил опасения Антэна в ее излишней сдержанности, столь необычной для молодой девушки, и более присущей зрелой, умудренной жизнью женщине, избавившейся от иллюзий и утратившей веру во внезапно вспыхивающую любовь. Он глубоко вздохнул и только хотел попытаться переубедить ее, как в дверь негромко постучали.
- Лаки, нам можно к тебе зайти? - послышался голос Габриэля.
- Конечно, заходите, - гостеприимно пригласила она, удобней усаживаясь на кровати. Антэн же быстро пристроился в кресле напротив.
В комнату, держась за руки, вошли Габриэль с Дарией. Девушка бросилась к Лаки, погладила ее по плечу и поцеловала в щеку.
- Мы так рады, что с тобой все в порядке, и с вами тоже, Шон, - искренне сказала она.
- Лучше называй меня дядя Антэн, детка, Мы ведь с тобой не чужие друг другу люди.
- Хорошо, дядя Антэн, конечно, мы не чужие, ведь вы отец моего брата. Я рада, что вы с ним появились в моей жизни, как и рада, что теперь у меня есть ты, Лаки.
Дария посмотрела на нее с такой благодарностью, что та сразу поняла, как она счастлива, помирившись с мужем.
Лаки посмотрела на брата и с удовлетворением убедилась, что тот счастлив не менее. Довольная улыбка не сходила с его лица, а черные глаза радостно блестели. Он крепко прижимал жену к себе, обхватив за талию.
- А у меня есть ты, - улыбнулась Лаки, и от души похвалила Дарию,- Отлично выглядишь в этом платье, тебе идет зеленый цвет.
- Мы с Габриэлем вчера его купили в специальном магазине для будущих мам,- с гордостью ответила Дария и внезапно смутилась, что муж рассердится за такие подробности.