Кристинка чупакабра и дикобраз одновременно. Её никто не любит. Крыська худа, как скелет. Постоянно облизывает разбитые в кровь казанки пальцев. И смотрит на мир огромными голубыми глазами, мгновенно пламенеющими злобной ненавистью к тому, кто пытается продраться сквозь иероглифы непрочитанной Крыськиной души. Крыське десять лет. Взрослые всё решили за неё и приговорили к спецприюту. Кристинка видела, с какой блаженной улыбкой на лице передавала документы незнакомым тёткам её учительница, и с каким равнодушием очнувшаяся после похмелья мать совала в рюкзак Крыськины пожитки.
Кристинку привезли в приют поздним вечером. К ней вышла неразговорчивая дородная бабка. Отобрала рюкзак, толкнула в комнату с тазами, ванной и раковинами, отделанную белым кафелем. Швырнув одежду в барабан стиральной машины, бабка поставила девочку под душ. На Крыськины мосолыжки потекли холодные струйки. Девчонка съёжилась, но не издала ни звука. Вода потеплела. Потом были кровать, застеленная хрустящими простынями, и тумбочка, на которой оказалась тарелка с теплой кашей и большой вкусной котлетой.
- Это мне? - спросила Кристина и удивилась, услышав утвердительное "да".
Утром Кристину показали всем. Окинув взглядом ватагу разновозрастных товарищей, Крыська остановила взгляд на одном мальчишке: рыжем, конопатом, нескладном, но весёлом. Его звали Костей, учился он годом старше, и был для большинства приютских пацанов тем самым Пьеро, только со смеющимся лицом. Возвращаясь из новой, но уже опостылевшей, как и прежняя, школы, у самого крыльца приюта Крыська увидела, как здоровенный остолоп что-то отобрал у Кости и отвесил ему пинок. Несправедливость была налицо. Крыська отшвырнула в сторону портфель и налетела на парня бесстрашным горностаем.
Она царапалась, кусалась, молотила кулачками до тех пор, пока не оказалась распластанной в сугробе. Но Костик не понял, что это она за него заступилась. Снеся пинок, он прилип к обидчику и вместе с ним не то возмущался, не то восхищался:
- Ни фига себе! Король! Король, она тебя за что так?
- Да полоумная. Навезут тут всяких. Укусила ещё! Вдруг бешеная?
Они ржали до икоты. А Крыська лежала в снегу и таила обиду на Костика.
После обеда в палату пришла женщина. Кристинка посмотрела на неё и подумала о матери. Та бывала такой же бледной в лице, усталой и слегка задумчивой, когда пыталась изменить свой мир. Но эти дни Кристинка вспоминала со щемящей нежностью. Мама была трезвой, немного плаксивой, но заботливой. Какой будет женщина, которую звали Галина Васильевна? Она спросила Кристину, хочет ли та принять участие в изготовлении новогодней игрушки? Когда Кристина отказалась, спокойно попросила посидеть и посмотреть - вдруг понравится. Крыська с ногами забралась на подоконник, отвернулась и стала смотреть на унылый соседний двор, по которому расхаживала выведенная на прогулку детсадовская мелюзга.
Девчонки занимались своим делом, о чём-то спорили, призывали в помощницы Галину Васильевну, и та радушно помогала. Кристинке давно надоело быть одной, но как приблизиться к людям, она не знала. Она сползла с подоконника, глянула на кукол в руках у девчонок и сделала то, чего от себя не ожидала. Она шарахнулась от протянутой в её сторону куколки, выставив перед собой скрещенные ладошки, всей мимикой показывая, что ей плохо:
- Бе-е-е! Какая гадость! - и убежала.
Девчонки возмутились. Многие из них ещё недавно были такими же, как Кристинка, поэтому обидчиков не терпели. Но Галина Васильевна остановила их. Она плотнее заперла дверь, села перед девочками и попросила послушать незатейливую историю.
Крыська, выскочив в коридор, ждала, что за ней кто-нибудь погонится. Но оказалось, приютские даже на обиду не сильны. Девчонка шмыгнула во двор. Побродив вокруг здания, она пристроилась на занесённых снегом качелях. Окрепший к сумеркам мороз стал забираться под видавшее виды пальтишко. Так хотелось горячего чая. Крыська вздрогнула, когда властно её взяли за руку. В девочке вдруг проснулось повиновение ягнёнка. Галина Васильевна сама сняла с Кристинки пальто и шапку, осторожно подтолкнув к столу, на котором были конфеты и печенье. Женщина подала чай и села напротив.
- Знаешь, когда мне было совсем плохо, я смастерила белого ангелочка. И очень-очень ему поверила. Я попросила у него помощи, защиты, понимания. И Рождественским утром поняла, он откликнулся на все мои просьбы, а потом улетел.
- Такого не бывает, - ответила Кристинка.
- Как же не бывает? - спросила Галина Васильевна. - Бывает. Пять лет назад врачи мне сказали, что я не проживу и трех недель. Меня оставили доживать двадцать один день в специальном госпитале, потому что моя болезнь приносила всем огромные проблемы. Но ангелочек разрешил мне жить на этом свете, найти вас и быть для вас мамой, - она грустно улыбнулась, глядя в широко распахнутые глаза девочки.
А в них то вспыхивал огонек недоверия, то проскальзывала искорка ехидства, то вдруг ложилась поволока мечтательности.
- А давай, чтобы не спорить, попробуем ангелочка сделать. Я научу, - предложила Галина Васильевна.
- Да ну его, долго.
- А ты хочешь быстро. Тогда нужно волшебную щуку поймать. Другого способа я не знаю.
- Мне и не надо. Я же не маленькая. Можно, я пойду?
- Иди.
Кристинка ушла. Но уснуть в этот вечер не могла долго. Всё думала об ангелочке, терзаясь и не веря ни в сказки, ни в волшебство.
Дни шли. Кристинка мучилась. Жизнь не ладилась. Коська, вместо того, чтобы поблагодарить за заступничество, строил рожи и рассказывал, до какой степени Кристинка бывает бешеной. Тут ещё Анна Николаевна привезла подарки со швейной фабрики. И Юльке досталось настоящее бальное платье. Сказали, что Юлька поедет на ёлку за разные успехи. В спальне, когда Юлька крутилась у зеркала, Крыська попыталась попросить примерить наряд, но ей отказали.
Однажды вечером Кристинка подошла к кабинету Галины Васильевны, осторожно постучала и толкнула дверь.
- Научите меня ангелочка сделать, - попросила девочка.
Женщина широко и ласково улыбнулась.
Нарушая режим, они просидели в кабинете до полуночи. Непослушные спицы не хотели захватывать пряжу, нить не желала влезать в узкие петли, но Кристинка старалась. Прикусив кончик языка, она ворочала неумелыми пальчиками. Вернувшись в палату, Крыська быстро и сладко уснула. На следующий день она пришла к Галине Васильевне вместе с другими девчонками, а после окончания занятий задержалась.
- Чего тебе хочется больше всего? - спросила Галина Васильевна, мимоходом показывая очередную хитрость в вязании.
- Не знаю, - пожала плечами Кристина. - Наверное, чтобы хоть кто-нибудь обо мне помнил.
- Давай об этом попросим нашего ангелочка.
- Как же мы это сделаем? У него нет ещё одного крылышка. А я должна поговорить с ним уже сегодня.
- Поговори. И обязательно посади его на край форточки. Когда он тебе поможет, он улетит, - не давая повода к сомнению, сказала Галина Васильевна.
Вечером Кристинка шла к себе в палату. Сзади на неё налетел Костик, крикнул:
- Чупакабра бешеная!
- А вот и нет.
- Чего нет-то. С тобой же никто не водится.
- А я попрошу ангелочка, - Кристина украдкой показала вязанное однокрылое существо, отдалённо напоминавшее человечка.
- Ой, дура! Это урод какой-то. Горлум. Чо он тебе поможет? Шерстяной ангел!
- Вот увидишь. Я его попрошу.
Костя покрутил пальцем у виска и умчался дальше в коридоры приюта.
За окном плыла темная ночь, и только в круге света от фонаря роились большие пушистые снежинки. Кристинка боялась разбудить девчонок, поэтому коротко прошептала ангелочку: "Помоги мне!" - и посадила на край форточки.
Утром кто-то осторожно коснулся плеча Кристинки. Она открыла глаза и увидела, как над кроватью кружатся бумажные снежинки, сестрёнки ночного волшебного снегопада. Около кровати стояла коробка с подарками, на стуле сидела большая кукла, на плечиках висело настоящее бальное платье. Кристинка осторожно протянула к нему руку.
Дверь распахнулась и в неё ввалилась весёлая толпа разряженных девчонок, наперебой поздравляя Кристинку с праздником. Девочка обернулась на окно. Ангелочка в форточке не было. Улетел. С одним крылышком. Вдруг стало так радостно на душе. Кристинка широко раскинула руки и обняла Юльку.
Под окнами спальни девчонок остановился Костик. Радостные крики поздравления прорывались через препоны звукоизоляции и вызывали жгучую зависть. Около его ног лежало неказистое однокрылое существо, сильно запорошенное снегом. Мальчик наклонился, поднял игрушку, стряхнул снег, воровато оглянулся и спрятал шерстяного ангелочка за пазуху.