Дрю происходил из Дрона, поэтому недурно ориентировался в его окрестностях. Что же до холмистой области между Новым Дроном и Большой тропой мёртвых, то её он запомнил в мельчайших деталях. Ещё детские игры, а затем юношеские конные прогулки позволили Дрю выучить каждый здешний холм с особенностями открывающегося оттуда обзора.
В ту пору Дрю был вполне живым человеком, вот и резвился почём зря. С переходом в посмертие - напрасным, но необратимым - он растерял прежнюю привязанность к прогулкам по родным ландшафтам, зато приобрёл важные военные навыки. Скрытно проследить за неприятелем со знакомого холма - в решении этой задачей опыт живого человека и подготовка мёртвого рыцаря Ордена Посланников Смерти прекрасно дополняют друг друга. Вот уж поистине содружество живого и мёртвого в одном человеке!
Оставив отряд и прибившихся к нему карликов близ пересечения дороги на Дрон с оврагом, Дрю и Кехо поскакали не просто на север, а к определённому ориентиру. Знакомый с детства лесистый холм с удобной смотровой площадкой командир базимежцев приметил издали. У подножия - куча больших камней, между которых пару коней легко спрятать.
Дрю оставлял там коня четыре десятилетия назад - в пору живой человеческой юности, оставил и сейчас. Всё как тогда, только на месте живого и горячего жеребца Ветра разместилось два безымянных коня-метрвеца из абалонских конюшен.
- Красивое место, - сказал Кехо, первым поднимаясь по склону.
- Было, - вздохнул Дрю, придирчиво глядя под ноги, на неестественно жёлтую траву. Она-то и убивала всю прелесть. Мерзко хрустела под ногами, прилипая к подошвам, слипалась в однородные комья.
Собственно, чему тут удивляться, ведь с травой на холме сделалось то же самое, что и по всему Запорожью. Но Дрю к такому превращению волшебных картин из юношеской поры оказался не готов. Смешно? Без сомнения. Но как же при этом тошно!
Поневоле пришлось задержаться, подавляя приступ гадливости рациональными доводами: это сейчас не холм из беззаботной юности, это - наблюдательный пункт. Его рельеф за полвека полностью сохранился, и это главное. Трава же разведке не помеха. Конечно, если среди разведчиков нет истеричных барышень мужского пола. К счастью, таких тут нет. Зато есть мужчины, а у них - достойная цель. Дело, которое превыше восприятия природных красот, зовёт к вершине холма, туда, где из зарослей дикой вишни торчит полуразрушенная беседка.
Дрю справился с отвращением и двинулся вверх по склону вслед за Кехо, причём уже на середине пути нагнал товарища за счёт более выигрышного маршрута подъёма, который на ходу подсказала память.
Если Булб и Стап оценили расстояние до чёрных латников более-менее точно, то восхождение на холм позволит Посланникам Смерти подтвердить их слова. Лучшего обзора, чем от беседки, просто нет.
Карлики не обманули. Полчища карателей обозначились на горизонте, стоило Дрю взобраться на вершину холма и выглянуть из-за ствола старой вишни, что дерзко выросла прямо посреди беседки.
- Вижу! - кратко известил спутника Дрю.
Что именно открылось его зрению, мешала рассмотреть удалённость неприятеля, а ещё - поднятая пыль. Её-то было в избытке, что говорило само за себя. Маленькие отряды столько не поднимут. Против них Шестая раса бросила целую карательную армию.
Причина понятна. Падение Абалона и пропажа опасного артефакта не могли остаться незамеченными. Учитывая множество традиционно используемых мертвецами Запорожья средств слежения и предсказания событий, надеяться на их бездействие было бы трусливой наивностью.
Выглядывая, Дрю благоразумно не облокачивался на ствол, поскольку помнил: деревья за Порогом Смерти лишь выглядят не нарушенными, а стоит прикоснуться - их грустное перерождение тут же даст о себе знать. Сколько деревьев уже рассыпалось в труху просто потому, что кто-то из незадачливых базимежцев походя задел их плечом или локтем!
Выглядывая, Дрю благоразумно не облокачивался на ствол, поскольку помнил: деревья за Порогом Смерти лишь выглядят не нарушенными, а стоит прикоснуться - их грустное перерождение тут же даст о себе знать. Сколько деревьев уже рассыпалось в труху просто потому, что кто-то из незадачливых базимежцев походя задел их плечом или локтем!
- Вижу, - негромко, но отчётливо произнёс и Кехо, всматриваясь в дали поверх надломленной временем беседочной колонны. - Чёрные стражники. Много. Идут шеренгами.
Да, сразу ясно: это не простой марш, а чистой воды облава!
Но каково придётся карателям, когда у них на пути разверзнется земля? Туго придётся, и гадать незачем. Важно только, чтобы ширина бездонного рва получилась достаточной. Чтобы никто и не подумал перепрыгнуть.
Жаль, в обращении с Рунным камнем Дрю не может ничего гарантировать. Ни ширины пропасти, ни точного времени её создания. Надо надеяться, что хоть интуиция не подведёт, да трезвый расчёт не подкачает.
Но все расчёты - уже по ходу выполнения.
- Спускаемся! - бросил Дрю.
Под ногами снова захрустела мерзостная мёртвая трава.
В камнях у подножия холма не без труда разыскали крылатых коней. Дрю настолько здорово их спрятал, что чуть не обманул самого себя. Или дело в том, что думал он о двух вещах одновременно? Первая мысль о конях, вторая - об осквернённом холме. Так и подмывало его немедленно разрушить! Да только - смысла нет. Отсюда Дрю никак не прочертит полноценной преграды на пути карателей.
Надо немного вернуться к югу, забирая притом на запад, чтобы доехать до песчаного оврага с существующей уже донной пропастью. Вот оттуда Дрю и прочертит свою глубоченную линию, насквозь прорывая пером пергамент мироздания. Прочертит без помех, ибо когда принесёт карателей, бездонный ров уже состоится. Чёрные стражники благополучия Шестой расы и захотят помешать, да не выйдет.
Только бы не обмануться с шириной рва. В противном случае придётся ездить дважды, расширять опасно суженые участки под носом у карателей, рискующих прорваться.
К счастью, крылатые кони - твари достаточно быстрые. Не успеешь всего обдумать, а ты уже доставлен к оврагу на обрушенном в бездну его участке. Итак, начинаем чертить рельеф Запорожья? Да, пора. Примериваться некогда.
Дрю извлёк из кармана плаща шкатулку с Рунным камнем, открыл её, достал артефакт, пустил им озорной зайчик в готовую яму на дне оврага. То есть, на дне оставленной Порогом Смерти борозды.
- Я могу чем-то помочь? - спросил Кехо.
Дрю покачал головой. Помочь - вряд ли. Может, стоит отправить синего всадника назад, к отряду? Нет, успеется.
- Пока только одним, - ответил он Кехо, - держаться поблизости, на расстоянии крика. И - на всякий случай - находиться к югу от меня, не иначе. Понятно, почему?
- Если я буду на севере, рискую оказаться по ту сторону пропасти, - Кехо из Дахо довольно-таки сообразителен.
- И по одну сторону с карателями, - закончил Дрю.
Линия разлома на пути карателей должна начаться с жирной точки. С достаточно жирной, чтобы запланированная пропасть соединилась с осуществлённой раньше.
Довольно долго простоять на одном месте с открытым артефактом на ладони - задача на выдержку. Никогда ведь не знаешь, когда начнутся обрушения мира вокруг. От копыт коня по почве разбегались трещинки, но Дрю их старательно игнорировал. В трещинку не провалишься ни ты сам, ни - тем более, полчище, идущее от Большой тропы мёртвых. Значит, трещинки ничего не решают. Надо ждать симптомов помощнее.
Логично. Правда, пришлось заставить себя принять эту суровую логику серьёзным усилием воли. Но - удалось. Аналогичное волевое усилие потребовалось и от Кехо, ведь он же не дурак.
И лишь тогда, когда почва под конями Дрю и Кехо заколебались, Посланники бросили своих коней в галоп, стараясь поскорее вывести их и себя из опасной зоны.
Вроде, вырвались. Оглядываясь, Дрю с удовлетворением отметил: стартовая точка удалась на славу. На месте их прежнего стояния зиял такой широченный колодец, что в него впору провалиться средних размеров городу. Либо двум-трём большим замкам - вроде Глюма или Баларма.
- Подальше от меня и строго южнее! - напомнил Дрю подъехавшему сзади Кехо. Тот кивнул и выправился.
Теперь Дрю предстояло двигаться медленнее, но и не стоять на месте. Он ведь собрался чертить артефактом линию, а не систему расползшихся точек, на которую бы точно не хватило времени. Каратели наверняка не стоят на месте, причём их приближение обессмыслит всякий незавершённый чертёж.
Но Дрю свой чертёж завершит. Пусть его задача и осложнена небывалым совпадением целого ряда функций.
Дрю чертит карту, но он же и меняет реальность. Его карта реальна, причём включает самого картографа. Есть от чего пойти кругом даже трезвой мёртвой голове. Что начертишь - то и случится. Но сперва случится и само твоё начертание. Оно-то и составляет главную неопределённость.
Дрю, несомненно, картограф: он ведь наносит на карту срединного мирового яруса новый географический объект - бездонную пропасть. Но самим острием пера картографа тоже является Дрю. Чем увереннее и точнее будет он двигаться на коне по равнине, тем прямее и изящнее пойдёт штрих на мировой карте. Неуверенность карта высветит тоже. Начертанное пером вырубается топором с большой точностью.
Подобно картографу, Дрю оставляет след, но след проявляется не в тот же момент, а немного погодя. Словно пишет он симпатическими чернилами, незаметными в момент нанесения.
Проследить за каллиграфией сам Дрю никак не сумеет - здесь требуется внешний наблюдатель, способный подождать в сторонке, когда чернила проявятся и все кляксы растекутся.
Кстати, вот зачем нужен Кехо: проверять, достаточно ли жирный след оставляет за собой конный картограф Дрю. Стоит наносимому на карту штриху опасно утончиться - и Дрю придётся возвращаться, презрев уверенное изящество разумных линий.
- Кехо! - крикнул Дрю. - Пока недалеко отъехали, надо посмотреть, непроходима ли пропасть!
Кехо мотнул головой в знак согласия, вдохновенно поворотил коня. Синелицему рыцарю и самому хотелось уже принести хоть какую-то пользу. А проследить за правильностью действий командира - это к тому же и почёт немалый. Посланники Смерти почёт ценят - Дрю ли не знать.
В ожидании возвращения Кехо, Дрю пустил своего коня чуть медленнее - и тут же заметил, что трещины в почве, расходящиеся от его копыт, стали гораздо шире. Проверки ради Дрю пришпорил коня, и просветы трещин вновь сузились.
Что же, в одном аспекте действия Рунного камня - в производстве бездонных дыр - удалось-таки разобраться. Если не прятать камень, а постоянно держать на виду, он ведёт себя предсказуемо. Двигаешься медленно - оставляешь отчётливый жирный след. Едешь быстрее - и след от тебя потоньше. Остановишься - оставишь вокруг себя широкую зону всеобщего обрушения. Но это - в самых общих чертах, без поправок на особенности ситуации.
Если же поправки всё-таки вводить, то многое зависит от частоты использования. Чем чаще Рунный камень применяется, тем понятнее результат использования. Когда же ему случается долго полежать без всякого применения - жди сюрпризов. При захвате Абалона Дрю лишь мельком взглянул на камушек, а разрушения вышли такие - самого города не стало.
Наверное, дело в энергии, которую накапливает артефакт. Неизвестно, откуда он её черпает, вернее всего, изнутри себя, но что стремится её поскорей отдать - это заметно. Мало энергии - оставляет Рунный камень после себя тонкую линию, много энегрии - целые города долой!
Коли сам Дрю подобен разом и начертателю, и кончику его пера, то камень - ясное дело, чернильнице. Не простой, а волшебной - с постоянно восполняемыми чернилами. Как обмакнёшь в такую чернильницу перо, пишет оно сперва жирно до неприличия, затем всё тоньше, тоньше.
Как бы только хватило чернил для проведения линии, отсекающей карателей от отряда Дрю. И чтобы в конце та линия была достаточно ещё широка, а пропасть, соответственно, непроходима...
Вернулся Кехо. Для удобства беседы подъехал к Дрю поближе, щурясь от сияния Рунного камня и косясь на трещины, которые знай разбегались от конских копыт.
Кехо сообщил, что зияющая за Дрю бездонная канава шириной почти не уступает оврагу, что сохранился от Порога Смерти. Перепрыгнуть через неё - нереально. Ну, разве что какой-нибудь Посланник Смерти решится попробовать - но только потому, что для рыцарей этого Ордена ничего нереального нет.
Дрю внимательно поглядел на Кехо - бывшего собрата по прежнему Ордену, приставшего к отряду мятежников лишь недавно:
- Я ещё помню орденский устав. Насчёт 'нереального нет' - слова оттуда. Но как на самом деле?
- Если разогнаться на крылатом коне, Посланник Смерти перепрыгнет, - откровенно признал Кехо, - разумеется, не везде, но есть несколько подходящих мест.
- А много ли среди карателей Посланников Смерти? - Дрю задал вопрос риторический. Понятно, что Кехо мог видеть облаву с того же самого холма, что и Дрю - не иначе. Рассмотреть с такого расстояния отдельных всадников, не прибегая к магическим средствам - задача не решаемая.
Дрю и не ждал ответа, но получил его.
- Посланников Смерти осталось мало, - задумчиво произнёс Кехо, - но двое там есть наверняка.
- Кайл из Хэрда и Гар из Маара? - догадался Дрю.
Кехо кивнул:
- Подозреваю, что и сама облава вызвана Кайлом. Или, по крайней мере сориентирована. Кайл злопамятен, а по вашей милости он лишился коня - ценного атрибута всякого мёртвого рыцаря.
- Помню, - вздохнул Дрю, - что ж, будем надеяться, что кроме Кайла и Гара других прыгунов через пропасти там не сыщется. Тогда их против нас получится два на два - неплохие шансы. К тому же, четверо товарищей по Ордену могут и договориться, - последней фразой Дрю прикрыл свою прикидку расстановки сил, в которой был не так уж и уверен.
Два на два, или трое на одного - это ещё вопрос, и не математический. Дрю всегда старался учитывать историю отношений, которую не заменишь примитивной арифметикой. Ибо - да, Кехо-то сейчас с ним, но незадолго до взятия Абалона синий рыцарь встретился его отряду именно в компании Кайла и Гара. Рыцарство рыцарством, но ведь Орден Посланников Смерти не зря зовётся именно так. Он располагает разными трактовками благородства, зачастую - подчиняющими высшие человеческие мотивы благу Владыки Смерти и мертвецов Шестой расы.
- Могут найтись и другие Посланники, - напомнил Кехо.
- Нельзя исключать и обратного, - дополнил Дрю, - ведь у названных двоих Посланников, - он усмехнулся, - вполне могли не сыскаться кони. Своих-то они нам одолжили!
Кехо согласно закивал, признавая: найти крылатого рыцарского коня, кроме как в Абалоне - попросту негде. А простая бескрылая лошадь нужной преграды точно не возьмёт, даже и с Посланником Смерти на спине.
- Так что, мой командир, возвращаться и дорабатывать слабые места, видимо, не придётся?
- Нет, Кехо. Времени мало, поэтому - только вперёд.
Пока есть время, пока впереди есть место, Дрю будет спешить, не пряча в защитный футляр опасного камня. Главное, позади никакого места не сохранится. Если не принимать за место саму бездну.
'Вперёд', какие бы цели не покрывало это слово.
Что на словах, то и на деле. Дрю двигался, не останавливаясь ни на миг, прочерчивал с запада на восток свою линию, призванную для начала оградить отряд от карательного войска, затем же - почему бы и нет? - соединить борозду от прежнего положения Порога Смерти с новым его положением. А то и - чем демоны не шутят? - замкнуть прочерченную линию, проехать мимо неприятельского войска по дуге на восток-север, дальше по возвратной дуге на запад-юг - и заключить карателей в кольцо. Пусть попробуют оттуда выбраться, если прыжки через пропасть доступны только конным Посланникам!
Второй, кольцевой вариант пути - замечательно дерзок и красив, но Дрю предпочтёт первый. Ибо способен соподчинять цели. Главная цель - не проучить карателей, а разобраться с Порогом Смерти. Отвлечёшься от неё - вообще до Порога Смерти не доедешь. Ведь, замыкая круг, поневоле окажешься в том же месте, откуда его начинал - и кого в этом случае поймаешь? Не себя ли самих?
В общем, окаймлять карателей кольцевой пропастью Дрю не станет. Пусть себе уходят, куда им захочется. Только не на юг и не на восток. На юге базимежский отряд находится ныне, а на восток он явится, чтобы отменить или передвинуть Порог Смерти.
Что же до севера и запада - вот туда каратели пусть свободно катятся, не преследуемые никем, кроме собственных страхов. Чтоб им там рассеяться да разбежаться!
Однако, всё ли учтено всесильным картографом? Наверное, самое слабое звено в его расчётах - это время. Стоит карателям чуть ускориться, и чудесная идея отрезать их бездонным рвом - так и не воплотится. Ибо картограф свою карту местности не расчерчивает извне, он сам в ней присутствует. Подсуетившийся враг вполне способен его остановить.
- Я попробую ехать быстрее, - сообщил Дрю, - надеюсь, борозду это не сильно испортит.
- Я проверю, - пообещал Кехо.
- Не стоит, - возразил Дрю, - что-либо исправлять времени не будет.
- Немного времени есть, - прикинул Кехо, - на горизонте врага всё ещё не видно, это хороший знак. К тому же близится ночь. Облава скорее всего остановится.
Дрю скользнул взглядом по темнеющему горизонту. Ага, неприятеля не видать. Да только обзор закрывают холмы. Те самые, на один из которых они с Кехо недавно взбирались. Если бы чёрные слуги Шестой расы показались уже и на фоне холмов - что бы это значило, как не гибель всего дерзкого плана по их отсечению?
Разумеется, каратели заметили бы не только пропасть, но и Дрю за работой. Ясное дело, смекнули бы, что к чему, да и ринулись наперехват.
Верховые в составе облавы должны быть - их не могли не привлечь, и кавалерия устроит охоту на одинокого 'начертателя бездн'. И даже если истинные Посланники Смерти на крылатых скакунах действительно в дефиците - тогда конные каратели возьмут числом, а не талантами.
Кто знает, как долго в этом зловредном случае Дрю сможет выдерживать нужное направление? А если не сможет, то кто поручится, что хитрый чертёжник волею обстоятельств не поймает в бездонное кольцо самого себя? То-то смеху выйдет для демонических существ, играющих от имени Шестой расы! Демоны - они любят всласть похохотать.
Объяснять Кехо все эти тонкости Дрю не стал. Просто сказал:
- Лучше сделать другое. Навестить наш отряд, оставленный у оврага. Больше им там оставаться смысла нет: пусть тоже идут на восток. Этой же ночью, не теряя времени. Этой же ночью и выходить, не теряя времени. Пешком - путь неблизкий.
От бессонных ночей и бега в овраге там, наверное, уже отдохнули.
- Куда они должны прийти? - уточнил Кехо.
- К дубовой рощице близ южной оконечности Дрона.
- Они найдут? - усомнился синий рыцарь.
- Кло покажет. Он тоже местный, как и я, - напомнил Дрю.
К тому же Кло, в отличие от Дрю, в далёких университетах Запорожья не учился, в Орден Посланников Смерти не вступал, а значит, мог бывать в родном Дроне намного чаще - и, несомненно, тем лучше ориентировался в его окрестностях.
Кехо ускакал к отряду, а Дрю продолжил путь с активизированным Рунным камнем, всё внимательнее присматриваясь к просветам между холмами на севере. Подкрались уже сумерки, но тем важнее вовремя заметить грандиозную неприятельскую облаву.
И на тебе - заметил. Вон они! В последние сумеречные мгновенья, за которыми наступила ночная тьма, из-за дальнего холма показалось несколько конных фигур. По всему - не Посланники Смерти: в чёрные плащи не кутались, да и кони под всадниками не выглядели крылатыми.
Обычный разведотряд, однако недооценивать его возможности Дрю не стал. Пришпорил коня и несколько поменял направление - взял южнее. Приметили его и конные стражники: немедленно бросились в погоню, даже не окликнули. Верно, знали, что чёрный плащ Посланника Смерти может принадлежать опасному бунтовщику из Дрона. Или артефакт из Абалона стал верным признаком, что с этим Посланником что-то нечисто.
Собственно, Дрю стоило бы удивиться, если бы его вдруг не обнаружили: Рунный камень в его руке столь ярко светился во тьме, будто специально служил путеводным маяком для ночных разведчиков. Просто-таки приглашал.
- Вон он, с огоньком! - задорно закричали сзади.
- Да тише ты, сами видим! - шикнули другие. Верно, надеялись остаться незамеченными под покровом ночи. Или боялись, что преследуемый возьмёт и спрячет демаскирующий его камень. Наивные!
У Рунного камня слишком важная задача, чтобы по пустякам его прятать. Значит, придётся послужить маяком, пока разгорячённая погоня не упала в пропасть, а по-прежнему таит свои движения в ночной мгле.
Положим, самому Дрю преследователи были во тьме хорошо слышны, но не видны совершенно. Сколько их? Не менее пяти, если вспомнить количество силуэтов, мелькнувших ещё на границе сумерек. А сколько их не мелькнуло, либо присоединилось потом?
Впрочем, сколько бы их не оказалось, большой разницы в том Дрю не усматривал. Он же не собирался останавливаться и вступать в честную драку хоть с пятерыми, хоть с большим количеством. Нет, к рукопашной его не вынудят: он более опасен как беглец, и терять этого преимущества не намерен. Именно беглец, если он вооружён разрушительным артефактом отсроченного действия, может положить наибольшее количество преследователей, стоит им только как следует отстать. А ему, следовательно, прибавить ходу.
Дрю бы сразу и прибавить ходу - но Посланник имел и другие соображения. Помнил об ответственности 'магического картографа', создающего в этот самый момент важный географический объект - преграду, слишком истончать которую нецелесообразно.
Вот провалятся преследователи в пропасть, улетят в бездну - а что толку, если в магическом чертеже появится легко проходимое место? Ночью его и не заметишь, а при свете утра основные силы карателей подойдут и начнут переправу. Да, потеряют время. Но высадятся на том берегу пропасти, который Дрю хотел обезопасить.
Потому-то предусмотрительный Дрю сперва старался не развивать скоростей на пределе возможностей крылатого скакуна. Позволял погоне пристроиться за собой, вёл её - на сей раз примерно на юго-восток, в сторону Дрона. Что именно туда - так уж получилось. Но в то же время не прошло мимо сознания. Дрю помнил и о важности ориентировки как таковой. Если вымотать и похоронить в бездне погоню, но притом самому глупо потеряться в ночи - дело, опять же, завершится поражением.
Признаться, первые полчаса ночной скачки прошли без видимого успеха. Слишком уж много принял Дрю досадных ограничений, а преследователи-то - полностью выкладывались, исходя из их стартовых условий, пусть и несовершенных, но ничуть не смехотворных.
Где-то далеко позади за Посланником Дрю и его погоней обрушалась почва, прирастала пропасть, что тянулась до самого давешнего оврага. Но вряд ли кого из врагов затронули дорожные работы. Скакуны под ними были пусть не крылатыми, но не менее мёртвыми и выносливыми, чем ныне доставшийся Дрю абалонский трофей. Стая 'охотничков' будто намертво приросла к спине 'дичи' в странной погоне по прямой.
Воторые полчаса погони ознаменовались небольшим изменением тактики. Дрю пару раз позволил себе довольно резко повернуть, стараясь при этом не сбиться с курса. Поворот на север лишь приблизил неприятельских конников, озарил передних магическим светом из Рунного камня, зато обратный финт исправил положение.
Только завидев далеко перед собою огни Дрона - долгожданное подтверждение верности своей ориентировки - Дрю принялся уходить от погони по-настоящему. Нет, он не прибавил скорости - ну разве чуть-чуть. Крылатые кони особенно хороши, чтобы разгоняться по прямой, а вести преследователей и бездонную пропасть прямиком к Дрону - нет, этого Посланнику Смерти хотелось бы менее всего.
Имея надёжный ориентир на местности - городские факелы на горизонте - Дрю перестал стесняться во внезапных обманных поворотах и прочих ухищрениях беглеца. Как он только ни обматывал врагов - частью невидимых, частью озаряемых светом артефакта. Зловещим светом, если они до сих пор не догадались.
За исход устроенных игрищ Посланник особенно не волновался. Смог полностью отдаться азарту, прекрасно понимая: пусть преследователей много, и они догнали его до самого Дрона, но кое-чего самого главного эти люди не улавливают. Например, им невдомёк, откуда взялись глубоченные канавы посреди равнины, по которой они только что, ни о чём не заботясь, гнали 'лёгкую дичь'.
Им невдомёк, а Дрю-то всё подмечает. И запоминает свои повороты, чтобы ненароком не оказаться одиноким маяком на островке посреди бездны. Которую, скажем, без разгону не перепрыгнешь, а разогнаться-то как раз и негде.
По прикидкам Дрю, таких островков он устроил три десятка как минимум. И наверняка кто-то из участников погони застрял на этих одиноких вершинах, недоумевая, как можно было сюда заехать? Надолго застрял, не только до нынешнего утра.
Другим участникам погони - скорее всего, большинству - повезло меньше (или больше - это ведь как посмотреть). Такие во тьме и сами, поди, не заметили, как почва ушла из-под конских копыт. Либо - как повод для особого изумления - участок почвы резво погрузился в бездну вместе с ошарашенным всадником.
Парочку таких погружений, освещённых энергией Рунного камня на пределе видимости Дрю из Дрона успел рассмотреть. Приметил он и двух преследователей, что по инерции сиганули в прежде разверстую пропасть. Что стало с пятым - и с остальными, сколько их там было, Посланник Смерти так и не узнал. Только и отметил: больше стука копыт в ночи не слышно. Конные каратели внезапно иссякли.
Кто теперь скажет, что Дрю плохо управляется с артефактом? Ну, разве только у самого Дрю достанет воли к самокритике.
Выбравшись из опасной зоны, где нашла свой конец конная погоня, Дрю вернулся к прерванному занятию. Прочертить линию. Ведь он только и собирался - провести по карте нынешнего Запорожья идеально прямую горизонтальную линию - с запада на восток, от прошлого положения Порога Смерти до нынешнего его положения.
Прямой, конечно, не вышло. В той системе ломаных, кривых и откровенных клякс, которая - усилиями конных карателей - почти вплотную приблизилась к Дрону, исходного замысла 'начертателя' наверное, стороннему человеку и не угадать.
Интересно, как будут смотреться все эти причудливые повороты на местности завтрашним утром, когда ветвистая бездонная канава предстанет взорам. 'Что за пьяный чертёжник мог подобное спроектировать!' - возмутятся жители Дрона, впервые завидя коряво изборождённую равнину между своим городом и северными холмами. 'Только волшебник, мучимый демонами, мог натворить подобное непотребство!' - возразят им другие.
'Да, равнина знатно обезображена, - признает тогда Дрю, - но не мною первым. Поглядите на отвратительную жёлтую траву, которая и пожухнуть-то не сумела по-человечески. Разве это моя работа? Нет - это работа того, кто сдвинул на восток Порог Смерти'. Дрю сразу скажет главное, чтобы не терять времени, чтобы сказать только однажды. И если у жителей родного города Посланника случатся ещё возражения - то к ним он будет глух, словно бездонная пропасть к стонам любопытного скалолаза, истратившего последнюю верёвку ради радостной встречи с дном.