Обледеневшие ветви звенели на ветру, точно сотни колокольчиков. Усыпанные снегом и залитые стеклом улицы мерцали под призрачным светом полной луны. Даже днем эти улицы не могут похвастаться обилием прохожих, ночью же они тем более отданы во власть тишины. Смертные боятся тихих улиц, где им могут встретиться их злейшие враги - такие же смертные, вообразившие себя властными над жизнью и смертью. И поэтому мерцали удивлением фонари, глядя на хрупкую фигурку в сером плаще, медленно идущую по пустынным полям льда. В ней не было привычного страха и настороженности, ее глаза не высматривали опасность среди темных провалов покосившихся изгородей, они не искали пищи страху среди теней и на скользком тротуаре. Белые волосы отливали синевой в лунном сиянии снега, а взгляд был устремлен вверх, в багровое ночное небо.
Девушка стояла на мосту и смотрела в бесконечную даль горизонта, туда, где сходились запорошенная белым тьма полей и багровая тяжесть низких облаков. Сквозь узкую прореху, словно внимательный глаз, смотрела полная луна. Внизу, возле русла застывшей реки, мерцал огонек. Сидящий возле него поднял руку в приветствии и она ответила ему тем же.
Холод царапал узкие ладони и Мальвина уходила дальше в лабиринт улиц, стремясь к теплу... Мысль о том, что можно присоединиться к человеку у костра, показалась ей странной и глупой. Куда еще ни шло идти самой домой, но спускаться в заброшенные сады к чужому огню...безумие!
Снег и тишина убаюкивали, успокаивали, расслабляли. Поскрипывал лед под шипами высоких сапог. И тем неожиданнее стало открывшееся за углом зрелище. Привалившись к стене, истекает кровью парень в черном. Бледное от потери крови и лунного света лицо повернулось к ней и он прошептал непослушными губами:
- Боги, почему же ты пришла так рано и так поздно?
Уставшие глаза закрылись и голова бессильно свесилось набок. Темные струйки растапливали снег, пятнали его красным. Мальвина стояла вне времени, глядя на картину ужаса, где багровое небо сливается с белизной земли и рождает пятна мрака. Неожиданная смерть поразила ее вернее стрелы и лишила чувства реальности.
Своеобразный транс прервался, когда высокая тень закрыла свет луны и фонарей. Стоявший держал наготове окровавленный нож и пристально смотрел на замершую над телом девушку. Пухлые губы кривились в усмешке на скверно выбритом смуглом лице. Он всерьез считал, что стоящая перед ним испугана и беспомощна, и уже представлял, что сделает с девушкой перед тем, как убьет. А потом он посмотрел ей в глаза.
Кровавые струйки внизу свернулись в дорожки тугих багровых знаков, ползущих по незапятнанной белизне к ногам Мальвины. Страх и слабость, сомнения и неуверенность исчезли, смытые кристаллической волной ярости и ненависти. Ее глаза светилась ледяным гневом и убийца затрясся, словно перед ним стояла не хрупкая блондинка, а свирепый зверь. Он пытался закрыться руками от страшного взгляда, но ему это не помогло. Шагнув вперед, Мальвина схватила убийцу за предплечья, пронзая пальцами одежду и плоть, круша кости и разрывая мускулы, и выдохнула ему в лицо облако кроваво-ледяного тумана. Ужасные крики заставили местных жителей вскочить с постелей и броситься к спасительным телефонам.
Прибывшие по вызову милиционеры обнаружили два тела, и если причины смерти юноши в черном были представлены налицо, то понять, что произошло с убийцей, не представлялось возможным. Обе руки были полуоторваны, а лицо превратилось в кровавую маску с медленно тающими ледяными шариками глаз... В ту ночь никто из окруживших место кровавой бойни людей не обратил внимания на начинающуюся в некотором отдалении цепочку следов, уводившую под мост, а наутро снег растаял и уже никто не мог выдать место, куда ушел Аладил Линг со своей драгоценной ношей.
В ту ночь Мальвина Мейер не вернулась домой и навсегда забыла дорогу туда... Стоит ли говорить о том, что розыск не дал результатов, равно как и расследование по поводу происшествия на мосту.
Аладил сидел на своем любимом месте под старой нависшей над водой ивой, а напротив, протянув длинные ноги к огню, расположился его старый знакомый Шерлок. Более двадцати лет он работал следователем и это прозвище было вполне заслуженным. С Аладилом он был знаком давно - тот не раз помогал ему распутывать все более касающиеся потустороннего дела - и на этот раз визит Шерлока тоже был не просто дружеским. Он пришел по делу и его показная расслабленность не ускользнула от внимательного взгляда Линга. Под маской спокойствия скрывались боль и ярость.
- Ты не следишь за событиями вокруг, Аладил, - говорил Шерлок, - и зря не читаешь газет, не говоря о телевизоре. Вокруг твоего моста происходит нечто, и ты не сможешь оставаться в стороне. Рано или поздно мне не удастся разубедить коллег в необходимости обыска заброшенных зданий вокруг моста и развязка неизбежна...
Аладил слушал, глядя на журчащий ручеек и потрескивающие угли. Слушал и затем не смог смолчать.
- Если ты имеешь в виду многочисленные убийства вокруг, то это не моя проблема, - сходу начал Линг, - это не культисты, не люди моего круга и не твари Пустошей. У тебя завелся маньяк и ты, Шерлок, сам знаешь, что мое участие в его поимке невозможно. Я не встречал его на своей земле, а выйти на твое поле боя не жажду. Решай эту проблему сам...
Шерлок сплюнул и поднялся, собираясь уходить. Но его остановило касание ледяной руки, от которого по всему телу пробежала дрожь. Стараясь унять страх, он обернулся и увидел в дверях сарая зыбкий в мерцающем свете силуэт, от которого веяло потусторонним холодом.
- Если твои люди не справятся до первого снега, я выйду к нему, - сказала Мейер.
Ей хватило сил закрыть двери, а затем она потеряла сознание - полгода комы и лечение у Аладила сказывались на здоровье.
Но после этого Мальвина пошла на поправку. За два месяца Лингу удалось вернуть ей былые силы, но она не остановилась на этом. К ноябрю сложно было узнать былую Мейер в покрытой инеем фигуре в темных одеждах. Прежними остались только волосы - они все так же отливали синевой в призрачном лунном свете.
С первым снегом к Аладилу пришел Шерлок. Черная тень легла на его лицо и кровавой яростью светились глаза.
- Мы не взяли его. Нужна ваша помощь.
Из глубины полумрака ему ответило эхом. Шерлок поежился. Озноб пронизал его, когда сидевшая в тени Мальвина Мейер подняла светящиеся холодным багрянцем глаза.
- Сегодня я приду за ним.
Снова повисли над городом багровые тени низких облаков. Мягкими хлопьями ложился под ноги пушистый снег. Едва дышали сидевшие в засаде люди Шерлока, и тишину нарушал лишь скрип высоких сапог. Несмотря на приказ не вмешиваться, они готовились прийти на помощь отчаянной девушке - Шерлок не рассказывал им ничего лишнего.
Невероятно быстрая, почти невидимая в тенях фигура скользила следом за неторопливо идущей к мосту Мальвиной. Жадным ожиданием засветились глаза, когда маньяк скользнул ей за спину и схватил за волосы. Пряди откинулись с лица, и сидевшие в засаде увидели то, что заставило их остаться на месте. Лицо Мейер было покрыто инеем, и на белом светились багрянцем глаза. Пораженный маньяк разжал хватку, отшатнувшись от увиденного.
Мальвина обернулась. Взметнулись длинные нити на широких рукавах и вокруг закружился чудовищный вихрь. Мейер выросла почти вдвое, протянув ужасную ледяную руку к убийце. Его тело взлетело в бешеном танце снежинок, раздиравших в клочья кожу. Ураган рос и ширился, ломал фонарные столбы и деревья, вырывал кусками асфальт... И неожиданно буря схлопнулась в шарик не более теннисного мяча и взорвалась. Все вокруг покрылось тончайшей пленкой крови... Мальвина исчезла, растворившись в круговерти красных снежинок.
С тех пор иногда на заснеженных улицах можно встретить в темноте дымку синеватого мерцания - верный признак присутствия Дочери Кровавой Вьюги. Иногда она проходит рядом, задевая краем одежд или обжигая ледяным взглядом. И каждый, идущий в ночи со злом, рискует повстречать Мальвину Мейер.