"А вот эта, интересно, тоже ..." - подумала я. Рядом со мной стояла темноволосая стройная девушка в огромных солнцезащитных очках. Она что-то тараторила в мобильник, я уловила русскую речь. "Тьфу ты, что же я теперь в каждой симпатичной девчушке буду проститутку видеть?" Я возвращалась домой после перевода в венерологии. Мою клиентку звали Лариса. - Очень приятно было с тобой познакомиться. Может еще когда увидимся, - Лариса младше моей дочки, но сразу, даже не спрашивая разрешения, стала говорить ты. Меня это не раздражало. Тем более, здесь, в Англии, где демократичное "you" устраняет эту неловкость в обращении малознакомых людей. - Всего тебе доброго. Может, и увидимся когда-нибудь, кто знает. Но лучше в другом месте, не у врача. Счастливой дороги домой, - я пожала ее тонкую ладонь с длинными красивыми пальцами. Мы с ней расстались пару минут назад, я осталась ждать автобус на остановке, а она не спеша пошла в метро, улыбнувшись мне на прощание. Солнце исчезло чисто по-английски, и на смену ему пришла большая серая туча. Я раскрыла зонтик и увидела удаляющуюся спину Ларисы. Она была без зонтика, наверное, еще не приобрела привычку носить с собой зонтик всегда, на всякий случай. Вымокнет она в своей белой маечке и розовых джинсах. Я запомнила эти необычного цвета джинсы с нашей первой встречи. Это было неделю назад. Она уже сидела в холле, напротив регистратуры. Я сразу обратила на нее внимание. Свежее лицо, очень юное с тонкими скулами, прямым идеальной формы носом и большими, чуть раскосыми глазами. "Наверное, студентка архитектурного отделения", - подумала я. Не знаю почему, но именно архитектурного. Может быть, потому что я сама когда-то мечтала стать архитектором. Слева от девушки сидел высокий мускулистый черный, а справа белый парень в костюме клерка читал "Гардиан". "Моя - девушка, если кто-то другой не опаздывает". Я была права. - Ваша клиентка, - регистраторша кивком головы указала на девушку. - Здравствуйте, я буду Вам переводить, - протягивая руку, сказала я. Могучий негр встал и уступил мне место, я села рядом с девушкой. - Лариса. А тебя как зовут?- она улыбнулась. Верхние клыки чуть-чуть выдавались вперед из ровного ряда красивых белых зубов. Но это нисколько не портило ее, наоборот, делало ее личико более детским и естественным. "Ей даже не следует исправлять это,- подумала я - Только испортит все. Здесь, в Англии, как эпидемия, все с брэкетами ходят". Задавать какие-либо вопросы по поводу предстоящего приема мне не хотелось. "На приеме все прояснится", - подумала я и только спросила: - Первый прием или уже за результатом? - За ответом. Боюсь, ужас, как боюсь,- Лариса зажмурилась и потрясла головой. Пепельно-русые волосы полетали из стороны в сторону и снова улеглись в красивую, стильную стрижку. Дверь одного из кабинетов открылась и молодой доктор, похожий на рыцаря произнес с испанским акцентом: - F 157990. На моем листочке из агенства был этот номер клиента. - Вас приглашают, - я встала и ободряюще улыбнулась Ларисе. Сначала ряд уточняющих вопросов: имя, дата рождения, адрес. Имя и дату рождения можно придумать, когда записываещься в регистратуре в первый раз, главное, чтобы они оставались такими же все время, пока пациент обследуется, проходит лечение и наблюдается в этом особенном отделении. Анонимно и бесплатно. - Результат анализов на СПИД, сифилис и гонорею пришел негативный,- доктор улыбнулся Ларисе. - Негативный? - Лариса испуганно смотрит на меня и на доктора. - Это значит, что все хорошо, у вас не выявлено этих заболеваний, - говорит доктор и я перевожу. Лариса расслабленно откидывается на спинку стула: - Слава Богу. Я же знала, что ничего плохого не может случиться. - В прошлый раз Вам сказали, что у Вас герпес. Так? - доктор просматривал записи в Ларисиной истории болезни. - Да, - Лариса смущенно посмотрела на меня. - Назначили лечение? - продолжал пытать доктор.
- Да. - Какое лечение? Вы можете сказать мне? - Что, он сам не знает? Там же все написано, - Лариса недоуменно посмотрела на меня. Доктор объяснил, что он спрашивает, чтобы быть уверенным, что Лариса понимает, какая у нее проблема, что ей было прописано в прошлый раз и что она правильно выполняет предписания доктора, который в прошлый раз смотрел ее. Наконец разобрались, что Лариса все понимает и все делает правильно. - Вы продаете секс? - доктор спросил это так буднично, как будто хотел спросить "Вы пьете кофе по утрам?" или " Вы чистите зубы два раза в день?" Пауза. Секундная. Я не забыла, как говорить по-английски и по-русски, у меня не отнялся язык. Я просто не могла вот так просто, буднично и рутинно, спросить это у славной, милой, нежной, годящейся мне в дочери, Ларисы. Вместо этого мне хотелось сказать доктору, что он не имеет права задавать такой оскорбляющий достоинство личности вопрос, вопрос совершенно не относящийся к цели визита, что его обязанность лечить пациента. Но, естественно, я этого не сказала, потому что доктор работал в отделении, где такой вопрос был самым часто задаваемым вопросом и имеющим прямое отношение к здоровью пациента и к здоровью еще как минимум одного человека, с кем пациент был в контакте. - Да. Продаю секс, - утешением мне было то, что она покраснела, когда произнесла это. Потом доктор отправил нас в другой кабинет, где Ларису должны были еще раз внимательно посмотреть на гинекологическом кресле, проверить, прошел полностью ее герпес или нет. Мы долго, более получаса, ждали в холле возле кабинета, и за это время Лариса рассказывала мне про свою жизнь. Я слушала, поддакивала, понимающе кивала головой, иногда задавала ей вопросы, на которые Лариса с удовольствием отвечала. Похоже, что она просто хотела выговориться. Обычно в этом отделении пациенты не очень разговорчивые, и я старалась не сказать по неосторожности что-нибудь, что могло бы заставить замолчать Ларису. Мне было очень интересно ее слушать. Лариса не была студенткой архитектурного института, она приехала в Англию заработать денег. Ну и мир посмотреть заодно. Дома, в маленьком эстонском городке, Лариса закончила школу, и целых шесть месяцев училась на повара. Работу повара она не нашла, попрактиковалась варить супы и делать салаты дома, для себя и мамы, но какая практика, когда маминых денег на элементарные продукты не хватало. Надо было искать работу. Через какое-то агентство приехала в Лондон работать в гостинице горничной. Платили два фунта за комнату. - Ну и сбежала я с этой гостиницы. У меня на проезд больше уходило, а попробуй плохо убрать, следом за тобой идет менеджер и следит, чисто или нет. Тряпочкой светлой проведет по плинтусам и заставляет перемывать, у меня на комнату никак не меньше двух часов уходило, а иногда и все три. Да еще за жилье платить надо было. - Ты комнату снимала или место в комнате? - Комнату, в третьей зоне, чтобы подешевле. Еще на дорогу до этой гостиницы сколько времени уходило. Вот и нашла эту работу. Продаю секс, как этот дядечка выразился. Нашла по объявлению в русской газете. Сначала не поняла даже, что такое эскорт. Потом дошло, а выхода не было, мне больше никак не заработать, без языка-то. Вот зато сейчас живу на Хай Стрит Кенсигтон. Агентство сняло мне. - Они и оплачивают? - Если бы! Сама я должна оплачивать. А они с меня дерут пятьдесят процентов. - Они тебе клиентов посылают? - Ага. А своих не имею права, должна отзваниваться. Как только один ушел, они уже знают, что я свободна и другого посылают. - Маме то что говоришь? Знает она? - Нет, конечно, что ты! Я ей говорю, что вкалываю в этой проклятой гостинице, чтобы больше заработать. Не дай Бог, узнала бы! Скорей бы уж домой. У меня обратный билет на 20 августа, чуть больше месяца осталось. Потом Лариса рассказывала про свой город, про своего парня, который ждет ее, ее первая любовь. - Я ведь только этой весной с ним в первый раз любовью занималась. Трудно поверить, да? - она в упор посмотрела на меня. - Мы и поцеловались то впервые только на Новый год. А тут вот - секс продавать устроилась. Но где бы я еще заработала такие деньги? Вот поднакоплю немного, и забуду про это навсегда. Хорошо, хоть никто из моих знакомых и друзей про это не знает. Тут парень один, русский в пабе пристал, давай встречаться. Я ему давай и скажи: "Знаешь, чем я занимаюсь? Я в эскорте работаю, понял?" Лариса усмехнулась как-то совсем не по-детски.
- Я думала, он скажет, что не верит, будет возмущаться, а он говорит: "Ну и как, нравится?" Я готова была убить его, просто разорвать на части. Я тогда проплакала всю ночь. Ну, а утром - под душ, привела себя в порядок перед очередным клиентом. Хорошо, что у меня англичане все, старые в основном. Хоть без извращений всяких. Плохо, что я не говорю по-английски. Некоторым, похоже, вообще просто поговорить хочется, спрашивают меня обо всем. Особенно старые, как с ребенком со мной разговаривают. Иногда на секс и время почти не остается. Доктор испортила Ларисе настроение. Нет, не какой-то плохой новостью, результат осмотра был более-менее удовлетворительный. Все заживало, но следы герпеса еще были, и доктор строгим тоном объясняла Ларисе, что она может заразить им своих партнеров даже с презервативом, что она должна информировать своего полового партнера о своей проблеме. Ничего неправильного она не сказала, но... - Ну и злюка, вот в прошлый раз такая лапушка докторша была, китаянка на вид. Так ласково разговаривала. А эта, мымра и злюка. И все про работу мою спрашивает. Дура какая-то. Даже когда я подписала свою форму в регистратуре, записала Ларису на следующий прием, и мы вышли вместе на улицу, Лариса все еще не могла успокоиться. - Ну, как ты решишь свои проблемы? - Да никак, все также и буду продолжать. У меня уже почти все зажило. Даже тогда, когда болело, и сыпь была, я сказала в агентстве. А они говорят, что ничего страшного, работай, с презервативом, типа все нормально. Я рассталась тогда с Ларисой и по дороге вспоминала все услышанное от нее. Такой экскурс в другую профессию, одну из самых древнейших на земле. Я читала в местных газетах и в интернете, что некоторые английские студентки тоже ведут двойную жизнь, утром в университете, а вечерами и ночами работают девушками по вызову или стриптизершами. Лариса, кстати, тоже сказала, что она пошла бы лучше стриптизершей. - Но я слишком скромная, не смогу развести клиента на бабки. Да и танцевать не очень хорошо умею, - с сожалением добавила она. Ларисе хотелось выговориться, она рассказывала о своей нынешней жизни, о том, что приходится обслуживать человек восемь-десять за день, что платят за услуги 150 фунтов в час, или 100 за полчаса, снова и снова возмущалась, что половину забирает агенство. Мы уже стояли на улице, пора было расходиться в разные стороны. Она спросила вдруг: - Давай пойдем куда-нибудь, возьмем кофе или чаю, посидим, поболтаем. Если бы мне не запрещалось условиями моего агентства, требующего соблюдать конфиденциальность и не поддерживать личные отношения с клиентами, то я с удовольствием согласилась бы. - Лариса, милая, с удовольствием. Но мне пора на другой перевод. Да и не положено. Так что увидимся через неделю на приеме у врача. Честное слово, я действительно с удовольствием посидела бы с ней и послушала ее. Тем более один вопрос не давал мне покоя. Я все-таки не удержалась: - Слушай, а как ты за временем следишь? Ну, когда у твоего клиента время уже выходит? - Очень просто, рядом с кроватью столик, на котором стоят часы. Минут за 10 до конца сеанса я и напоминаю ему про время. Чего мне церемониться-то? Сегодня, спустя неделю, я снова переводила Ларисе. На этот раз прием был короткий. Ларисе сказали, что все хорошо, приходить больше не надо, только если возникнут какие-нибудь проблемы. Мы попрощались. Подошел автобус, я забралась на второй этаж. В окно увидела как Лариса идет, все также не спеша, подставляя лицо под летний лондонский дождь. Белая маечка и розовые джинсы намокли и плотно облегали ее молодое стройное тело.