Бродский Давид Шикович : другие произведения.

Палата номер 312

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:

  
  
   Серия
  Никто не хочет залечь на койку с колесами.
  Однажды...
  Боль, взволнованные родственники, всезнающие друзья и просто соседи берут тебя за шкирку и... Ты уже лежишь.
  Рядом лежат совершенно незнакомые граждане. Быстро знакомятся. Не вставая. Выясняют подробный диагноз и тут же делятся опытом. Некоторые плохо слышат. Приходится кричать. Некоторые впадают в экстаз и доверительно сообщают: сколько нужно дать нянечке, чтобы она приходила сразу на твой зов и ласково мыла тебе задницу, когда ты обделаешься. Те, кто лежат долго, рассказывают, так же подробно: кто, когда, с каким диагнозом лежал на твоей койке и когда выписался. О, - говорят они, - а вот он и звонит.
  Периодически появляются бодрые родственники, с озабоченными лицами. О, - говорят они, - сегодня ты выглядишь значительно лучше! И начинают тщательно допытываться, какой гемоглобин, давление, температура, что сказал доктор, сколько раз сходил и какого цвета. Оставляют пакеты с окончательно перетертой едой и, произнося убедительными голосами здравицы, уходят с безнадежно опущенными плечами.
  Особое время - обход дежурного врача. Уверенной походкой движется он по межкроватию, нетоптанному лежачими больными. За ним следует ассистент с историческими бумагами и докладывает что, где, когда. Врач щупает животы, просит показать язык и пишет в отрывном блокноте список лекарств, которые нужно срочно купить. Прочитать это больной не в состоянии, просит дешифровать и получает стандартный ответ: "В аптеке прочитают". После его ухода все достают из под подушек телефоны и начинается массовый обзвон родственников. Через некоторое время они появляются с обширными пакетами, набитыми коробками с различными лекарствами и прочим аптечным ассортиментом.
  - Сколько ты заплатила?
  - Папа, о чем ты говоришь?! Будь нам здоров и не думай о всякой ерунде.
  "Всякая ерунда", как известно, стоит немалых денег и папа, естественно, сильно удручен состоявшимися и предстоящими дырами в семейном бюджете. Эх, - думает он, - мне бы поберечься, мне бы раньше обследоваться, мне бы... Но, "жареный петух" всегда запаздывает. Вполне возможно, что он на службе у фарминдустрии.
  Отдельная песня - нянечки. Как будто их создают на спецзаводе. Все в полутяжелом весе, сильно похожи и уставшие изначально. Так их можно понять - бегают с утра по палатам то со шваброй, то с уткой, то с тазиком обмывать недотерпевшего, то с инвалидным креслом, то толкают по коридорам кровать на колесах, пытаясь втиснуть ее в узкую дверь палаты. Когда ночью их будит ходячий больной к неходящему и просит обслужить, ибо в палате невозможно дышать от миазмов, они сильно бурчат, но хватают тазик с водой и бегут, как невесты к женихам, обслужить уделавшегося "жениха". Невероятная профессия!
  Особая песня - Старшая сестра. При небольшом росте большая грудь и большой объем, короткая стрижка, волевой настрой, сверкание белизны халата и постоянное: "Уберите все с подоконников! Не лежите на одеялах! Выносите мусор! Почему обувка стоит в проходе?! Кто курит в туалете?! Кто вылил заварку в рукомойник?!" Или такой лозунг: "Граждане больные, соблюдайте режим, вы не дома!"
  Это настоящий начальник младшего персонала - в ней больше веры в свое предназначение, чем в директоре больницы.
  И совсем отдельная песня - мобильная связь с внешним миром. Только ты задремал после веселой процедуры заглатывания черного шланга, как начинает играть крутой шлягер на телефоне соседа. А сосед спит или его укатили на процедуры, или выполз самостоятельно в туалет. Или, например, зазвонили несколько телефонов и на всех разные мелодии невероятных стилей и громкости (люди, в основном, немолодые и плохо слышащие). С приходом нового пациента появляется новая мелодия и, кажется, что прежняя была более приемлема, более "мелодична".
  И никакая подушка не поможет. И покинуть концерт невозможно, и слушать все это нереально. А с другой стороны, как до мобильной эры больные общались с внешним миром и как внешний общался с ними? С помощью одного телефона автомата на всю больницу, висящего между вторым и третьим пролетом лестничного марша... Понять это сейчас очень трудно.
  Мне "повезло", я - ходячий. Втихаря даже в магазин ходил за сигаретами - родственники категорически отказались приносить. Любую пищевую прихоть - пожалуйста, сигареты - НЕТ! "О, - говорят они, - может как раз бросишь".
  А еще мне повезло с рисовалкой. В больнице жуткая скука. Сопалатники пропадают от нее. А у тех, кто залегает больше недели, изменяется цвет лица, пропадает аппетит, а лекарства действуют на треть. Все мечтают не столько выздороветь, сколько ВЫПИСАТЬСЯ.
  А у меня уже очередь на портреты. Израсходовал на это дело четыре новых шариковых ручки. Заходит медбрат. Целясь в мою ягодицу, тихо спрашивает: "Не могли бы вы написать мой портрет? У меня завтра день рождения". "Приходите вечером, - говорю ему, - сейчас заведующий на очереди". А заведующий радуется портрету, как ребенок новой игрушке: "Супер! Здорово! Как на фотографии! Вы - волшебник!" И бежит хвастаться перед коллегами. Или: стою, курю на балконе. Подходит рабочий, ремонтирующий туалет на нашем этаже. Закуривает. "Скажите, это вы здесь работаете художником?" Говорю: "Я здесь работаю больным и иногда совмещаю с рисованием". "А что, - продолжаю, - ходят слухи?" "Еще как ходят, - уверенно произносит рабочий, - с первого этажа пацаны приходили хвастаться. Сказали, что ихнего начальника уже".
  А я и не помню кого именно изображал - 15 штук наколбасил. А очередь растет. Начинаю предполагать долгую задержку с выпиской - докторов многовато... Ничего, потерплю. Ведь там, за окнами, никакой очереди в мою мастерскую нет и некому радоваться моим способностям.
  Когда вечером выключают освещение и чирикать по бумаге невозможно, стучу в клавиши ноутбука. Приходит Каллиопа и навевает. Лучше бы приходил дедушка Морфей.
  Но, в конце концов, засыпаю и я. И снится мне праздник "День выписки". Меня встречают дети и друзья, и мы едем всей кампанией на пикник и веселимся, и бодро выпиваем, и вкусно закусываем, и у меня ничего не болит...
  Просыпаюсь. Во рту сушняк. Голова трещит. В животе тяжесть. Может я перепил и переел?
  Во сне...
  
  ***
  Коричневые шторы,
  За окнами пейзаж.
  Пустые разговоры,
  В халате синем страж.
  Коробочки таблеток
  Домашняя еда,
  В руке торчит катетер
  - Больной, вам утку, да?
  Из капельницы трубка,
  Из живота дренаж,
  Коричневые шторы,
  За окнами пейзаж.
  Обход, врачи медсестры.
  - Больной, нельзя вставать!
  А в животе кол острый,
  Нет сил уже лежать.
  В палате потемнело
  О чем-то думать - блажь.
  Коричневые шторы,
  Пять коек. Весь пейзаж.
  
  ***
  Палата. Койка на колесах,
  Лежу под простыней. На старт.
  Вопросы в голове, вопросы,
  Маршрут неведом. Нету карт.
  Куда направят эскулапы -
  На землю, далее рулить
  По процедурам, по этапу?
  А дальше? Отрезвиться? Жить?
  Хрипят участники заезда.
  Пять коек на колесах в старт.
  На жизнь стартуют, или в бездну?
  Маршрут неведом. Нету карт.
  Обход. Судейская бригада.
  Вопрос. Ответ. Диагноз. Пульс.
  Пилоты ждут свою награду,
  Ждут карту и по карте курс.
  Один - с кровати на каталку,
  Ему отмашку главный дал,
  И он рванул вперед, как сталкер,
  Домой. На сколько? Он не знал.
  Другому - выписку в чистую.
  Собрал вещички. "Всем поклон".
  С палаты в жизнь совсем иную,
  Догонит ли его Харон?
  
  Остались мы втроем на старте.
  Кровать. Палата. Простыня.
  Кондуктор, курс дай не на чартер,
  Спаси, для жизни сохраня!
  
  ***
  Я доктора спросил, проснувшись,
  Сказал он тихо: "Полежи",
  Как будто предложил мне суши,
  Еды нормальной муляжи,
  Еще сказал мне: "Не курите,
  Ходить вам на балкон нельзя,
  Лежите и рентгена ждите!" -
  Изящным пальцем угрозя.
  Ушел. Лежу изнемогая,
  За шторой солнце, синь небес.
  Пью воду и слюну глотаю,
  А может, то, что там - в обрез?!
  Ведь я еще не наигрался,
  Не все с друзьями отсидел,
  И недостаточно влюблялся,
  Не все ошибки отскорбел.
  Давай отмашку, мой целитель,
  Отправь под солнце. Жизнь в обрез.
  Здесь не моя - твоя обитель,
  А там друзья и синь небес,
  Там полнота любви и слова,
  Там яркий бал, там полонез!
  Душа, целитель мой, готова
  Успеть свое, а жизнь в обрез!
  
  ***
  Больницы строят из бетона,
  А нас из кожи и волос.
  За шторой вдаль летит ворона,
  А я на койке. К ней прирос.
  В больнице крыша, коридоры,
  Палаты, койки, доктора.
  Рентген, анализы, приборы.
  Ворона, мне с тобой пора!
  Здесь до беспомощности скучно,
  Здесь не летают, здесь лежат.
  Лежат и мучаются, мучат.
  Лежат и стонут, и кричат ...
  Больницы строят из печали,
  А нас из радости и слов.
  Ворона, мне пора отчалить,
  Ворона, я лететь готов!
  
  *****
  Встал бодрячком. Холодный душик.
  Утерся. Влез в халат. Хорош!
  На кухню. Кофе. Сигарету.
  Салатик. Бутерброд. Балдеж!
  
  ... Упал, как куль со штукатуркой,
  Очнулся в "скорой". Всем привет!
  Такая вот тебе мазурка,
  Покой приемный: Сколько лет?
  Болели в детстве? Как со стулом?
  Анализ принесли? Что, нет?!
  Эк вас, болезного, согнуло!
  А похудели! Как скелет.
  Симптомы были? Слабость, рвота,
  Когда и где в последний раз?
  Что принимали? Ну, хоть что-то...
  Не помните? Ну, а на глаз?
  Ложитесь. Мы сейчас поедем,
  Посмотрим, что у вас внутри,
  Потом положим вас к соседям
  В палате - полный попурри.
  Потом совали в глотку трубку,
  Крутили трубкой, я хрипел,
  Хватал сестру рукой за юбку,
  И натворил ногами дел.
  Очнулся лежа на кровати,
  А рядом их пять штук подряд.
  Я понял: Всё, меня не хватит.
  "Приехал". Люди говорят
  
  ... Проснулся. Солнце светит в окна
  Таблетки возле головы,
  Подушка скомканная взмокла,
  И никакой тебе драйвы
  Встал. Еле-еле. В душ не тянет.
  Пошел на кухню. Но зачем?!
  Родной желудок не обманет,
  А обмануть его... Что ж, ем:
  Протертый супчик. Две галеты.
  А чем же кофе протереть?!
  А чем же ... Водку, сигареты ...
  Шашлык и пиво?! Обалдеть ...
  
  ***
  С желудком ласково общаюсь,
  По пузу гладя, говорю:
  Родной мой, каюсь, каюсь, каюсь.
  Да, много жру, курю и пью.
  Ты был, как капитан на вахте,
  Держал удар, как чемпион,
  И, как забойщик в темной шахте,
  Спускал породу под уклон.
  А я - говнюк, засранец подлый
  Тебя нисколько не жалел,
  Раздавшись задницей и мордой
  И пил и ел, и пил и ел...
  Родной мой, что же я наделал,
  Тебя до крайности довел,
  Ты возмутился: "Надоело!"
  И язвой кровяной зацвел.
  Я голову посыпал пеплом,
  Побрел за помощью к врачам,
  Пред ними выглядя нелепо,
  Невнятно что-то там бурчал,
  Мол, ел и пил, что попадалось,
  А попадалась, иногда
  Такая, прости Боже, гадость,
  Одно название - "еда".
  Врачи засунули мне трубку,
  На резкость навели, а там...
  Огромным маком по желудку
  Кровавый красовался шрам.
  Тот шрам аргоном прижигали,
  Шприцом вливали в вену эль,
  Желудок понимал едва ли,
  Какая в том имелась цель.
  Тут я сказал ему: "Родимый
  Твоя юдоль из-за меня,
  Теперь я понял это зримо,
  Что автор той картины - я,
  Что цель моя и докторов
  Направить к жизни твое тело,
  Чтоб ты был полностью здоров
  Отдельно и со мной всецело!"
   ***
  Ночью был ливень. Гроза громыхала,
  Окна закрыли больные в палате,
  К стеклам прильнули, внимая стихии,
  Словно игру на бесценной Амати.
  
  Каждый, судьбу разбирая по нотам,
  Слушал и думал о прошлом, прожитом
  И отдалял от мелодии жизни
  Коду, которая временно скрыта.
  
  Били в стекло неизбежные струи,
  Тьму разрывало сверкание молний,
  Люди стояли торжественно, молча
  И повторяли беззвучное: "Вспомни!"
  
  Вспомни меня, милосерднейший Боже,
  Дай исцеление немощи тела,
  Так же, как землю питаешь водою,
  Влагой омой, чтоб ничто не болело!
  
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"