Аннотация: Что такое незначительные детали с точки зрения мужчин и женщин? Надо ли ходить по Окримскому рынку с демонами? И как делать правильные выводы из подсмотренного.
Элерин ждала их в дальнем конце террасы, с ногами забравшись в мягкое кресло и по самую шею закутавшись в клетчатый теплый плед поверх шали. Их дом - это дом кресел и диванчиков, уютных уголков, в одном из которых они сегодня получили знатный разнос. Целое царство уютных уголков и уголочков, в которых можно спрятаться с книгой и потеряться надолго, если не навсегда. Уютный дом, крепость, как говорит Маярт - бастион, вдруг в одночасье ставший ненадежным и утратившим свою неприступность.
И они сами в этом виноваты, потому что позволили войти сюда чему-то грязному и мерзкому, запачкавшему и опоганившему их маленький островок счастья. Привели, настойчиво зазывая в гости. А гость, не церемонясь, ввалился завоевателем и по-хозяйски развалился на их любимых креслах, закинув ноги в грязных сапогах на обеденный стол. Скоро начнет покрикивать, командуя ими, как прислугой.
Сантилли зло тряхнул головой - не получится, мы еще живые, мы повоюем. И случайно перехватил взгляд Ласайенты, устремлённый на Элерин: внимательный, любящий и тревожный одновременно. А ведь йёвалли по-настоящему привязан к ней: заботится, бережет, переживает в отличие от некоторых эгоистичных ашуртов. И что с того, что не он ее выбрал, а она - его? От перестановки слагаемых сумма не меняется. Простой математический закон в действии. Мог ведь и отказаться, но раз согласился, то будь любезен.
- Скучаешь? - муж кивнул на Элерин, придержав Ласайенту за руку.
Она спрятала глаза и нехотя призналась:
- А ты как думаешь? Я же все время был в мужской ипостаси.
Сах с Мишелем уже поднялись по ступеням, можно и пошептаться тет-а-тет на теплом песочке.
- И что изменилось? - удивился Сантилли. - Сама говорила, что нет разницы - это всегда ты. С моей точки зрения....
Но жена выдернула руку и сердито буркнула:
- А относишься ко мне иначе. Как к девчонке.
Да, это мы любим - бурчать и ворчать, вот так глядя при этом исподлобья и хмуря высокие брови, от чего губы смешно надуваются, и тогда нестерпимо хочется их целовать и целовать. Но ведь не поймет и еще больше обидится, счастье мое.
- Ласти, а как я должен относиться, - Санти недоуменно пожал плечами, - если ты - девчонка и всегда ею был? Была, - быстро поправился он и шкодно улыбнулся.
- Вот именно - был, - девушка укоризненно глядела в упор, обвиняла.
- Да ничего не изменилось, солнышко, - муж привлек ее к себе, - Подумаешь - незначительные детали.
- Это незначительные детали?! - принцесса оттолкнула его и выпятила красивую грудь, для наглядности подтвердив показ соответствующим жестом, будто взяв в каждую руку по огромному яблоку. - Это ты называешь незначительными деталями?
Друзья, привлеченные возмущенным возгласом, тоже заинтересованно оглядели великолепный вид. И оценили, судя по рожам. Мишель сразу отвел глаза, а вот ийет наоборот облокотился на перила, с интересом рассматривая девушку.
"Одного разговора тебе мало? - разозлился ашурт. - Ничего не понял?"
Маг перевел глаза на него и коротко усмехнулся.
- Если это незначительные детали, - продолжала бушевать жена, - то, что тогда значительные?
- По мне - смотрится шикарно, - Сантилли почесал нос. - Не брюзжи, подумаешь, с одного места переехало на другое, - он небрежно помахал рукой, обозначая маршрут передвижения.
Йёвалли хлопнула ресницами:
- Как ты сказал? То есть - переехало? Ты... ты... ты..., - она задохнулась от возмущения, силясь подобрать подходящие слова.
- Ашурт, - подсказал Сах и хитро прищурился. - А чего ты ждала от ашурта?
- Чтобы он относился ко мне, как прежде, когда мы были друзьями! - с обидой воскликнула девушка. - А не как к говорящей кукле.
- Я отношусь в тебе, как к кукле? - оскорбился Сантилли.
- Да, - вместо Ласайенты ответила подошедшая к брату Элерин, - как к кукле. Раньше было по-другому: Ае правильно сказала, вы были друзьями, а теперь - муж и жена. Подай, принеси, колечки, кулончики, поцелуи под настроение.
- Да нет такого! - горячо воскликнул ашурт, всплеснув руками.
- Выходит, я ошибаюсь, - Элерин передернула плечами, поправляя шаль, и направилась в дом.
- Извини, - тихо сказал ей в спину Сантилли.
- Не за что извинятся, Тиль, - полуобернувшись, покачала головой жена, - у всех так принято, - и скрылась в дверном проеме, только хрустальные шарики на шторах мелодично зазвенели, как точку поставили.
Сантилли провел по щеке Ласайенты кончиками пальцев и обнял за тонкую талию, зарывшись лицом в волосы:
- Ладно, я дурак, прости, - он поцеловал ее и заглянул в глаза, - но я исправлюсь. Ты веришь?
- Не затягивай, - простила его йёвалли и тут же пригрозила, - а то никаких тебе незначительных деталей.
Муж рассмеялся, прошептал: "Я сейчас", - и бросился догонять вторую жену, на ходу подарив Сах Иру уничтожающий взгляд.
"Ласти - только моя, и твоя любовь меня не волнует! Тащись в свой гарем и там что хочешь, то и делай: хоть облизывай их, хоть обсасывай".
- Ревнует, - довольно сообщил тот Ласайенте, когда ашурт исчез в дверях.
- И зачем? Он и так на взводе, - девушка поднялась по ступенькам и на ходу ткнула его кулачком в живот. - Еще раз так посмотришь и ты - покойник. Как в грязи извалял. Противно.
- Ласти, - растерялся Сах, идя следом за ней, - извини, не удержался, но ведь на самом деле красивая грудь.
- На красивое смотрят иначе, - угрожающе развернулась к нему демонесса, - понятно?
- Да, - покорно согласился ийет и заискивающе предложил, - хочешь, я тебе цветы подарю?
Ласайента буркнула: "Муж подарит", - и сердито плюхнулась на стул рядом со смеющимся Мишелем. Друзья называются.
Конец неприятному разговору положил ашурт с огромной пиццей:
- Как я люблю нашу Сьюзен! - он любовно оглядел пирог и торжественно водрузил его на стол. - Там народ интересуется путешествием. Уже землю роют.
- Какие корабли сопровождения? - Сантилли удивленно уставился на Алексея. - Вы там совсем с ума посходили?
- Два военных крейсера и исследовательское судно со всеми удобствами, - невозмутимо пояснил Скребицкий. - Что тебя не устраивает?
Ашурт моргнул несколько раз, переваривая информацию.
- Вот не поверишь - все! - он бросил на стол карандаш, которым что-то черкал в длинном списке, - Если бы не эта, - демон неопределенно повертел рукой в воздухе, - заварушка, нас бы давно здесь уже не было. За полчаса бы покидали вещи и чао!
В процессе обсуждения выяснилось одно печальное обстоятельство: бывалых путешественников, способных месяцами пропадать неизвестно в каком мире, оказалось раз-два и обчелся, что небывалых совсем не отпугнуло. Люди выбирались на короткие, максимум недельные, вылазки в основном в горы, Таамир и Элизабет - в море и, ясное дело, не пешком и не в лодке с удочкой. Охотиться умели тоже не все.
- Сантилли, - уговаривал ашурта Алексей, - крейсера нужны для защиты и разведки из космоса, а лаборатории, сам должен понимать, для исследований. Мы же по новым мирам пойдем. В конце-то концов, не на себе же ты их потащишь.
- У тебя свадебное путешествие или где? - рассердился Глеб. - Отдыхай.
- Сколько времени им понадобится, чтобы все подготовить? - хмуро спросил ашурт.
- Не больше недели, - быстро ответил Алексей, про себя радуясь, что тот согласился так быстро.
- Тогда и разведчики не нужны, - тут же огорчил Вардиса император, - у нас целых три корыта будут болтаться на орбите без дела.
За час с небольшим путешественники обсудили список вещей, которые они берут с собой, и список того, что возьмут корабли. В пылу жарких споров никто, кроме Таамира, не заметил, как отсеялся один крейсер.
- Девочки, не забудьте шпильки, - на прощание посоветовал Сантилли.
- Зачем? - не поняла его Эджен. - По кустам шнырять?
- Если мы найдем то, что ищем, королевский бал нам обеспечен, - весело хмыкнул брат, - как внезапно воскресшим национальным героям, спасшим королеву, не помню, как ее там. Всем пока, всем до свидания, - он помахал рукой гостям.
- А у меня ничего нового, - сразу расстроилась Эджен.
Вардис страдальчески закатил глаза, тут же пополнив копилку "прелестей" супружеской жизни.
- Ну, что? Ну, что? Я совсем обносилась, - грозно наступала на него жена.
- Может, тогда в Окриму? - поинтересовался Сах, заговорчески оглядывая всех. - Завтра с утра?
"Еще один солнечный день, - Ласайента подавила тяжелый вздох и покосилась на спящего мужа, - ну, хоть что-то хорошее".
Элерин уже не было, встала рано, если вообще спала. Сама демонесса уснула только перед рассветом, катая в голове мысли о вчерашнем происшествии на Земле и их догадки. Скоро придут девчонки, надо подниматься, идти на рынок. Еще и изображать беспечную новобрачную. Боги, ну как он умудрился залететь? Вот счастье привалило! Сразу столько проблем. Сантилли допоздна просидел с Мишелем и Сахом, что-то обсуждая, а его, то есть ее, не позвали. Как же, у них мужская компания, а он теперь - никто. Элерин права - кулончики, браслетики, подай-принеси-раздвинь ноги. Муть.
Ласайента остервенело терла ненавистное тело под душем. Грудь эта дурацкая мешает, в туалет нормально не сходить: постоянно ищешь то, чего нет. К Эле не прикоснись, не поцелуй, шарахается, как от прокаженного. Он, видите ли, сейчас женщина, поэтому ни-ни. Вот родит и сразу сменит ипостась всем назло. Вот тогда и посмотрим. Небо, еще и роды! Демонесса со злостью ударила кулаком по стенке, недовольно загудевшей в ответ. И Сантилли сегодня ночью даже не прикоснулся. Как же, у нас настроения нет! А ты лежи и парься. Пока не поженились, все было по-другому, а теперь он собственность, а собственность никуда не денется.
- Светлого утра. Что бушуешь? - встретил ее за дверью душа ашурт.
- Догадайся, - огрызнулась девушка, оттесняя его плечом и стискивая на груди полотенце, чтобы не сдернул. Это мы тоже проходили, а как же.
Спустя полчаса на террасе Сантилли ждала картина маслом - Ласайента, склонившаяся над пальчиками Элизабет. Сестра помахивала руками, суша лак, а Джесси с нетерпением ждала своей очереди. И только Элерин, кутаясь в шаль, оставалась равнодушной ко всеобщей веселой суматохе, безразлично наблюдая через стол, как Ласти чертит тонкой палочкой по мизинцу Бетти, выводя из свежих лаковых точек замысловатые цветы.
Из общего щебета вырвалась фраза сестры.
- Влад с утра к Клеру сорвался за новой игрушкой, как мальчишка, - пожаловалась она, любовно рассматривая красно-белый узор. - Чем больше лет, тем больше дури.
Сантилли тотчас сделал себе заметку на память, что надо бы заглянуть к богу в гости, и направился к холодильнику за пивом, но Сах яростно потянулся и соскочил с насиженного перильного насеста:
- Ае, бросай свою роспись. Разминка.
Ашурт сразу мысленно окрестил его гуршем в засаде, пририсовав магу ободранно-пестрый петушиный хвост, и застонал, но послушно потащился к морю, на ходу поцеловав Эле в прохладную щеку и слегка сжав безвольные плечи. Как они раньше бегали на эти чертовы разминки? И ведь не лень же было вставать ни свет ни заря и прыгать по часу и больше.
Остались за спиной громкое девичье возмущение по поводу незаконченного маникюра, уютная мягкость кресел в полумраке гостиной, холодное пиво на полках холодильника, исходящие ароматом слойки с мясом на столе, солнечные зайчики на стенах террасы и безнадежная отрешенность Элерин. Они словно поменялись местами, но она тогда не бросила мужа, и он сейчас не бросит жену. Пусть не любимую, но такую дорогую ему женщину.
Сегодня разминка пошла легче - сказался ночной разговор с друзьями, когда они анализировали сложившуюся ситуацию. Надо было позвать Ласти, но та уже ушла спать, а тревожить уставшую демонессу Сантилли не стал, пусть отдыхает. Он выбросил из головы ее плохое утреннее настроение, отложив эту проблему на потом, и целиком окунулся в окружающий мир. Ашурт знал, что сразу ничего не получится, и был спокоен и расслаблен. Все придет со временем и наладится, потому что вернулся смысл его жизни, осталось самое малое - найти дорогу к себе.
К завтраку подоспел Мишель с недовольным чем-то Демоном. Кот, как только открылся портал, своим ходом проскочил границу и, нахохлившись, уселся на стул. Сантилли он показался похожим на старый лесной мухомор из детских земных сказок, но озвучивать свои мысли демон остерегся, зная ядовитый язык вредного зверя, когда тот не в духе.
Окрима встретила шумную компанию девушек и парней душной жарой улиц и благословенной прохладой огромного крытого базара.
"Обожаю, Орхан, - Ласайента полной грудь вдохнула свежий воздух, - можно без проблем завалиться без свиты на рынок, побродить по рядам, до хрипоты торгуясь с купцами, и никто и слова против не скажет. Золотой народ!".
Среди местных, и не только среди них, одно время бродил анекдот о том, как какой-то новоиспеченный визирь решил поближе познакомиться с народом, навестив Окримский базар, и выбрать себе сабельку-другую. Он с небывалым шиком обставил собственное шествие по улицам столицы, а чтобы внушительную свиту не затоптали на рынке, приказал очистить его от покупателей. Вот еще, толкаться среди простонародья! После этого визита на все базары столицы напала странная эпидемия: как только на них появлялся кто-нибудь из дома визиря, по рядам лихо проносилась холера, оспа или дизентерия (в зависимости от фантазии владельца), и лавки с треском закрывались во избежание распространения заразы. Но спустя некоторое время продавцы чудом исцелялись и снова открывали торговлю. При расследовании столь таинственных метаморфоз купцы чистосердечно поднимали глаза к небу со словами: "На все воля Всеблагого отца нашего. Все мы в его руках", - и проводили по лицу ладонями.
Рассказавший байку Рашид, хитро ухмылялся в густые усы и на вопрос: "Чем кончилось?", - отвечал: "Как обычно - казнили дурака, чтоб не подрывал экономическое положение в стране". Анекдот анекдотом, а кого тогда обезглавили на площади?
Торговцы, привыкшие к нашествиям разномастных гостей из разных миров, с философским спокойствием встретили и более чем откровенный наряд Эджен из брючек и символической кофточки, еле прикрывающей грудь, и полупрозрачную широкую юбку Джес с блузкой, в которой выреза было больше чем самой блузки, и Ласайенту в черной мужской футболке и джинсах. Элизабет в отличие от них мела пол многослойным легкомысленным платьем, контрастно выделялась на фоне чопорной Элерин, закутанной в тонкую шаль, как в кокон. И только Сах Ир полностью соответствовал обстановке: шаровары, рубаха и длинная безрукавка по орханской моде, перехваченная широким шарфом. Император и маркиз в повседневной одежде скромно терялись среди этой пестрой клумбы.
Огромный черный кот с высоты плеча мага важным взором инспектировал товар. Девушки весело обсуждали и покупали украшения и безделушки, юноши терпеливо ждали, когда дело дойдет до оружейных рядов. Глядя на Элерин создавалось впечатление, что она, как матрона или гувернантка в возрасте, выгуливает непоседливых детей, присматривая за ними, чтобы те чего-нибудь не натворили такого неприличного. Шалунишки.
Случайно посмотрев на Мишеля, Сантилли вдруг понял, что тот отдыхает. Просто отдыхает от суеты, неурядиц, обид и ссор среди разноголосицы базара, его разноцветной круговерти и праздничности. Он пришел не за покупками и даже не за компанию, а - отдыхать. Вроде и вместе со всеми и отдельно от всех. Отгородился от друзей стеной молчания, ушел в себя, как за бортом остался. Вокруг бушует шторм жизни, а маркиза уже нет, его выбросило в открытое море и носит по волнам, а он не замечает этого. Смутная мысль, толком не оформившись, исчезла, и ашурт сжал губы от досады: так отдыхает или пережидает, когда все кончится. Когда он успел настолько поглупеть, что не может просчитать элементарное?
"А ведь я не только сам себя утопил, я и друга за собой утянул, - дошло до Сантилли, - друга, который не захотел меня бросать. Рино тоже меня не бросила, и я ее тоже утопил".
Он снова оглянулся на безучастную жену. Надо что-то с этим делать, пока не стало поздно. Но что? Как ее растормошить?
И тут созрел Сах Ир, тоже внимательно за ней наблюдавший.
- Извини, - он развернул сестру к себе лицом, - но твои скафандры мне в печенках сидят. Что ты так на меня смотришь? Смотри, сколько красивых вещей. Ты же всегда любила модно одеваться, - брат аккуратно потянул сестру к ближайшей ювелирной лавке.
- Отвернись или зажмурься, - разлепила губы Элерин, встав намертво.
Ответ вполне в духе мужа. Сантилли обругал себя последними словами и, приобняв жену за талию, наклонился к ней:
- Рино, ну давай ты выберешь себе что-нибудь новенькое. Сах правильно сказал, ты совсем себя забросила.
- Зубы перестала чистить? - деланно удивилась она, поднимая на него насмешливые зеленые глаза. - Между ног воняет?
Ашурт крякнул и потер нос.
"Не слабо тебя", - посочувствовал ему Сах.
За спиной хмыкнула Ласайента, и Сантилли рассердился: "Ты бы лучше совет дал, чем посмеиваться".
"А, как совет нужен, так я друг, - обиделась демонесса, - а в остальное время - постельная принадлежность с незначительными деталями".
И демон, начиная заводиться, подумал, что у них с Элерин женский заговор по изведению его любимого.
"Извини, неправильно выразился, - огрызнулся он, - детали более чем значительны", - и напряг мышцы в ожидании закономерного удара.
Несколько томительных мгновений ничего происходило, и Санти рискнул оглянуться. Если первая жена, не дожидаясь ответа, равнодушно отвернулась, то вторая задумчиво выбирала место приложения сил. Их глаза встретились, демонесса чарующе улыбнулась, и ашурт насторожился: решила растянуть удовольствие? Но девушка, внезапно заинтересовавшись бусами, обогнула его по пути к прилавку, мимоходом мягко прикоснувшись к щеке губами. Ее рука ласково легка на его спину, скользнула вниз, притягивая к себе, и Сантилли обдало жаром....
В следующее мгновение расслабившийся демон вздрогнул и шумно втянул воздух сквозь зубы - никогда еще Ласти не щипала его, тем более так по-садистски выворачивая чуть ли не полбока. Все когда-то впервые, но продолжения жутко не хотелось, и ашурт стремительно выбросил вперед руку в надежде поймать своего палача и страшно наказать, например, долгим поцелуем. И пусть весь окримский рынок и вся Окрима захлебнуться слюной желания. Но демонесса мелькнула дымным росчерком, и пальцы Сантилли вместо нее ухватили платье Бетти чуть ниже спины вместе с тем, что было под тканью. Королева, не по-королевски взвизгнув, подпрыгнула, схватилась за пострадавшее достоинство и гневно развернулась.
- Прости, прости, прости, - зачастил демон, смиренно поднимая руки, - киска, рыбка, зайка. Бес попутал. В смысле, перепутал. Я перепутал.
Подружки сдавленно захихикали, а у Элизабет медленно поползли вверх брови, и ашурт спешно решил прояснить ситуацию, пока еще жив:
- Меня подставили, - он укоризненно посмотрел в сторону довольной собой Ласайенты. - Не знаю, за что я сейчас расплачиваюсь, то есть я догадываюсь, но ты - случайность на моем пути, не более. Я прощен?
- Ну, не знаю даже, - задумчиво протянула Элизабет, стараясь по возможности незаметно потереть больное место, - как-то это все так двусмысленно....
Никто ничего не понял, но что торговцы, что покупатели с интересом следили за развитием событий: не каждый день встретишь прыгающих королев и императоров, хватающих их за зад. Сах выразительно постучал себя по лбу, сделав Ласти страшные глаза. Та независимо-победно вздернула точеный носик и не спеша направилась к выходу из ювелирных рядов, небрежно помахав рукой. Да-да, команда "все за мной" понята и принята к исполнению. Друзья, перешучиваясь, потянулись следом прочь от места происшествия. А торговцы... Что торговцы? Поболтают день-два и успокоятся. До следующего раза, а потом и привыкнут.
"Сочтемся, ласточка", - ласково пообещал жене Сантилли и тут бесповоротно и окончательный осознал, что их спокойной жизни пришел конец, и пакостей, как и мелких и крупных хулиганств надо ждать ежесекундно. Скучать будет некогда.
"Как скажешь, любовь моя", - тоном кающейся монашки отозвалась Ласайента.
Война началась, усмехнулся император, и он сделает все, чтобы проиграть, потому как по военным законам побежденного надо, что? Правильно, утешить. А чтобы утешение оставило значительный след, необходимо как следует продумать тактику и стратегию действий, или кто-то обломается с утешениями. Что бы еще с Элерин сообразить? Совсем он разучился понимать женщин. Если вообще умел. И тут его осенило - сестра!
- Жени, - Санти догнал и вежливо придержал Эджен за локоток, - можно личный вопрос?
Демонесса вопросительно посмотрела на него.
- Я на самом деле так плохо разбираюсь в женщинах? - тихо, чтобы никто не услышал, спросил он. - Только честно.
У Эджен дрогнули губы, взгляд приобрел красноречивое выражение, и брат тяжело вздохнул и ссутулился:
- Что ж все так плохо-то?
- Ты, извини, - девушка взяла его под руку, - относишься к нам, как к необходимой домашней обстановке, без которой никак.
- Постельной принадлежности, ты хотела сказать? - все-таки обиделся ашурт.
Сестра весело приподняла брови:
- Я этого не говорила.
- Я просил честно, - напомнил Сантилли.
- Да, именно так, - неожиданно с жаром воскликнула Эджен и сразу перешла на шепот, - и Ласти это чувствует, и не только чувствует, но и постоянно видит, поэтому и старалась больше находиться в мужской ипостаси.
- И почему бы тебе не сказать это раньше, лет так сто пятьдесят назад? - проворчал брат и поежился, - И что теперь делать? Как только родит, все начнется сначала, вернее, продолжится.
- Относись к ней всегда так, будто она - твой друг, мужчина. Ты меня понимаешь? Ведь в любом случае это - Ае, Ласти. По большому счету ничего не изменилось, кроме, - она хмыкнула, - незначительных деталей.
Ашурт удивленно выгнул бровь, знает? Откуда? Но тут же вспомнил об их отношениях, почувствовав легкий укол ревности. Они ведь не просто близкие подружки, они были.... Но тут же одернул себя: кто-то сам в этом виноват, так что нечего пыхтеть и злиться. Демонесса сделала вид, что не заметила заминки. Она умничка, все всегда прекрасно понимает, и недавняя фраза про новую игрушку Клера наверняка прозвучала неспроста. Вардису невероятно повезло с женой, а ему - с сестрой.
- Да уж, незначительных, - демон приставил ладони чашечками к выпяченной груди и повертелся.
- Ты еще коленки стыдливо сдвинь! - Эджен хлопнула его по рукам, воровато стрельнув глазами по сторонам. - Характер-то остался. Личность та же самая. Что ты, как маленький? Кто мне не так давно говорил, что это девушка? Вот кто, кто? - она прищурила глаза.
Санти снова вздохнул, признавая ее правоту.
- Тогда почему она ведет себя по-разному? - тихо спросил он. - Как только в женской ипостаси - так у нее глобальный коллапс со вселенскими последствиями?
Сбоку донесся негромкий смешок, и увлекшиеся разговором собеседники увидели Ласайенту, поджидавшую их у колонны. Демонесса засунула большие пальцы за ремень, пошевелив остальными, и по обыкновению сжала губы, изобразив легкий налет вины.
- Я не подслушивал... ла, - поморщилась она. - Случайно.
- Ласти, действительно, веди себя, как всегда, - осторожно посоветовала Эджен, боясь обидеть йёвалли. - Что меняется?
- Незначительные детали, - усмехнулась та и повела плечами. - Да ладно, за девять месяцев привыкну.
- Ты грудью кормить не собираешься? - как бы невзначай полюбопытствовала Эджен, с интересом наблюдая, как в расширившихся глазах Ласайенты постепенно нарастает понимание и легкая паника: кормить грудью? Боги, как же так?
- А ты кому ребенка хотела поручить? Ему? - кивнула на брата Жени.
Молодожены одинаково глупо уставились друг на друга. Сантилли неожиданно расхохотался и тут же сорвался с места догонять обиженную жену.
Элерин скользнула безразличным взглядом по мужу, что-то смешливо говорящего насупленной Ласайенте, и отвернулась. Ее не обнималитакбережно, не смотрели так нежно, не просили прощения, так ласково заглядывая в глаза. Нет, Сантилли был заботлив, внимателен, но не любил! Он и не скрывал этого. Не любимая. И теперь не нужная.
Уйти, пока не поздно, и пусть влюбленные будут счастливы. Когда-то она таким образом и хотела сделать - смотреть на них со стороны и тихо радоваться. Не получилось. Но ведь было счастье! Да, было, согласилась сама с собой ийет, недолгое и хмельное, пока Ае окончательно не отказался менять ипостась. И тогда Сантилли как-то сник и замкнулся. Надо поговорить с ним, сказать, что хочет посвятить себя.... Чему она хочет посвятить себя? Не важно, мысленно махнув рукой, решила Элерин, соврет что-нибудь. А на троих их счастье не делится.
Знакомый торговец негромко откашлялся, привлекая внимание Саха, и аккуратно показал глазами на дальний конец ряда. Маг среагировал мгновенно.
- Быстро, - яростно прошептал он, увлекая Элерин и Бетти вглубь магазинчика, и пригрозил. - Сидеть здесь и не возникать. Тиль! - он махнул другу рукой. - В темпе сюда!
Сантилли живо проскользил глазами по разноцветной толпе и чуть не охнул в голос: там, среди тканей и готовой праздничной одежды, деловито перебирая что-то, стояла Ольга со служанкой. Ашурт прижал пальцем губы Ласти, призывая к молчанию, и быстро втолкнул ее и сестру к притихшим подружкам.
- Если вас, прелестные миледи, затмевающие своей красотой солнце, заинтересуют эти несравненные..., - велеречиво начал торговец.
- Заинтересуют, - невежливо прервал его Санти, делая страшные глаза девушкам, - Тогрул, нас сейчас все заинтересует, желательно подальше отсюда и как можно быстрее.
- Где Мишель? - Сах вытянув шею, выискивал маркиза среди людской круговерти.
Торговец невозмутимо обратился к Элизабет, пропуская сквозь пальцы воздушную узорчатую материю:
- Тогда, может быть, моя несравненная божественная госпожа, пожелаешь примерить....
- Мы пожелаем, - пробормотал ийет, продолжая искать глазами оборотня. - Еще как пожелаем. Где?
- Прошу вас сюда, несравненные, - мужчина откинул полог примерочной, и Сантилли бесцеремонно впихнул несравненных в просторное помещение и задернул шторы, оставив небольшую щелку, к которой сразу и приник. Сверху его придавил Сах, заставляя присесть. Кот, прядая ушами в тревоге за хозяина, перепрыгнул к ашурту на плечо и протянул лапу с выпущенными когтями, оттягивая на себя ткань, чтобы тоже хоть что-то увидеть. В результате штора изогнулась крутым зигзагом с узкими отверстиями, в которых сверху вниз поблескивали карий глаз, зеленый кошачий и черный с застывшим язычком пламени.
- Святой Михаэль, - тихо пробормотал Сах, - держись, к тебе идет стихийное бедствие!
- Могли бы по мыслеречи предупредить, - Эджен привстала на цыпочки, выглядывая поверх головы мага. - Оленька, да?
Сах кивнул, соглашаясь, а вслух сказал:
- Все равно бы не успел, если не догадается нырнуть к кому-нибудь другому. Тогрул, - позвал он человека, - сплавь ее куда-нибудь шустрее.
Торговец степенно поклонился и вышел наружу. Почти сразу донеслось радостное:
- Светлого дня, Ваше Сиятельство! Какая встреча!
- Понеслось, - прошептал ийет. - Мишель, мы с тобой.
- Что вы так на нее взъелись? - укорила их Бет. - Нормальная девушка, - и, подумав, добавила, - очень целеустремленная.
- Вот именно, - буркнул Сантилли, оттесняя сестру, пытающуюся проколупать и себе щелку, - ключевое слово "очень". Знал бы, чем кончится, ни за что бы ни согласился взять ее сюда.
- Но Кьердис ее любит, - возразила ему Эджен и нетерпеливо подергала брата за футболку. - Что там?
- Щебечет, - поморщился тот, - птичка певчая. Ну, что Тогрул тянет кота за хвост?
Демон рассерженно дернул помянутой деталью, хлестнув императора по лицу. Тот, не отрываясь от наблюдения, смешно пошевелил носом и смахнул шерстинки с лица:
- Дерзишь, зверь?
Кот громко зашипел, и мгновенно был прижат рукой Саха.
- Пусти, человек, - сдавленно прохрипел он, изо всех сил упираясь лапами в плечо демона, - Мишелю пожалуюсь на попирание прав животных.
Девушки все, кроме Элерин, не по-королевски скорчились, зажимая рты ладошками и пытаясь сдержать смех, а маг отпустил жертву, почесав у нее за ушами. Кот еще какое-то время ворчал, но его никто не слушал, и он обиженно замолчал, вернувшись к наблюдению. Эджен, пробормотав: "Это надолго", - уселась на мягкую скамеечку у стены и принялась рыться в бисерной сумочке-мешочке, доставая покупки. Бетти сразу присоединилась к ней, и подруги принялись перебирать безделушки, а Элерин, опустившись по соседству, закуталась в шаль и полностью ушла в себя.
"Насколько силен Эрри?", - мысленно спросила Ласти, решив уточнить кое-какие детали, все равно пока делать нечего.
"Ничем тебе не уступает, - рассеянно отозвался Сах, следя за Мишелем, - полностью идет по твоим стопам. Шаг в шаг".
Маг вдруг как-то странно оборвал себя и стрельнул глазами на Сантилли.
"То есть?" - насторожилась демонесса.
Ответа не последовало, и она тряхнула ийет за плечо:
- То есть "шаг в шаг"? Сах, - Ласайента за подбородок повернула к себе голову друга. - На меня смотри.
Спас положение, не зная того, Тогрул, нарочито громко сказавший:
- В соседнем ряду, у моего родственника вы найдете именно то, что ищете, моя луноликая госпожа.
Польщенная комплиментом Ольга тепло распрощалась с ним и четой Ксавье и, важно удалилась.
- Тогрул, я тебя обожаю, - Сах быстро вынырнул из примерочной в магазинчик, сбегая от неприятного разговора, и искренне пожал человеку обе руки. - Да будут благословенны твои дни и удачна торговля, я твой должник, - он осторожно выглянул из-за угла, пальцем отодвинув платья.
Мужчина улыбнулся в пышную бороду и с достоинством поклонился.
- Еще не ушли, - не отрываясь от разглядывания нарядов, сказала Джес и сердито посулила. - В следующий раз это будешь ты.
- Согласен, - кивнул головой маг, провожая глазами Ольгу. - С нас пиво и конфеты.
Сантилли совершенно не понравилось то, как криво усмехнулся и промолчал Мишель. Опять эта дура смотрела на него, как на насекомое. И все из-за роста. Надо вправить ей мозги, которых, судя по всему, хватает только на прислугу. Но ведь умная девчонка была. Ключевое слово "была", а жаль.
После Окримы компания со смехом растеклась по дворцам и виллам, как говорливые ручейки - каждый в свое озеро-море. Болтали в основном девушки, обсуждая происшествие, маркиз молчал, упорно думая о своем. Элерин, как только они вернулись домой, поднялась в библиотеку, оставив их на растерзание Ласайенты, и теперь Сах и Сантилли усиленно соображали, как им открутиться от разговора о сыновьях.
"Да скажи уже правду, - не выдержал маг, - так и так узнает. Лучше уж от нас, чем сама дойдет. Еще не известно до чего".
Ашурт подавил тяжелый вздох и встретился с хмурым взглядом жены.
- Пошли к бассейну, - предложил он, невольно отводя глаза, - если что, можно сразу утопиться и концы в воду.
Друзья расселись в шезлонги, и Ласайента, видя, что никто правдой делиться не хочет, поторопила молчунов:
- Что значит "шаг в шаг"?
- Ласти, - Сантилли неуверенно глянул на нее и начал издалека, - В жизни разное случается. Сама знаешь.
- Что ты мнешься, как девственница? - девушка сжала руки в кулаки. - У него что, любовник? Да?
- Солнышко, у нас никогда не было близнецов, - ашурт потер ладони и против обыкновения пригладил волосы, - ну.... Мы не знали и прозевали момент.
- При чем здесь близ..., - и тут до нее дошло. - Тьенси? Это Тьенси? Вы идиоты! - она вскочила и заметалась по краю бассейна. - Кретины! П...придурки!
Сах заподозрил, что в последний момент Ласайента заменила одно слово на другое, более цензурное.
- Ае, не бушуй, - попытался остановить ее Сантилли, - все не так страшно, как ты думаешь.
- Вы оба покойники! Вас вообще можно одних оставлять? - она остановилась перед ними и постучала костяшками пальцев по лбу.
- Да ничего страшного, - нерешительно произнес маг, - все проходят через это.
- Ты-то откуда знаешь? - взвилась демонесса. - Тоже пробовал?
- А что? - Сах постарался, чтобы его взгляд был по возможности уверенным. - Интересно же, - и сразу втянул голову в плечи.
- Браво тебе, - Ласайента похлопала в ладоши. - И как?
- Никак, - пробормотал тот.
Единственная попытка, которую он предпринял любопытства ради, благополучно скончалась при выборе кандидата. Ийет, мысленно представивший себе весь процесс в действии, дальше начала уйти не смог, решив этим и ограничится. Ну его к дьяволу.
- Вы... вы..., - девушка снова начала мерить шагами площадку. - Все же нормально было. В чем дело? У них сдвиг по фазе? Помрачение в мозгах? Что вы молчите? - она топнула ногой.
- Ждем, - смиренно ответил Сантилли, - когда успокоишься.
- Поверь мне, - жена наклонилась к нему, оперевшись на спинку шезлонга и сразу выпрямилась, - я - спокоен. У него же девчонок было - не продохнуть. С чего вдруг такая смена ориентации? Разочаровался? Захотелось разнообразия?
- На погребальном костре я видел такое разнообразие, - огрызнулся муж и похлопал себя по груди. - Я рад этому? Заметно, что я рад? Что ты мечешься, как ...? - он помахал рукой перед лицом и уже спокойнее договорил. - Сядь. Тут все сложнее, чем ты думаешь.
Ласайента неохотно опустилась на место и сцепила пальцы, ожидая продолжения.
- Я бы рассказал, - Сах виновато посмотрел на них, - но они с меня Слово взяли. Ребята очень аккуратны и осторожны, если бы Сантилли их случайно не застукал, вы так бы ничего и не узнали.
- Они не заметили, - ашурт мотнул головой и покусал губу, - хорошо, что у меня мозгов хватило не устраивать скандал. Здесь все надо очень аккуратно сделать. Я думаю, что Эрри не рассчитал силу, и девочка умерла во время ... ну, ты понимаешь. Впечатлений должно хватить надолго. Отсюда и все остальное.
- Трудно было его предупредить? - ядовито поинтересовалась Ласайента, подаваясь к мужу.
- А ты как думаешь? - вскинулся он и тут же протяжно выдохнул. - Год назад, после второго Посвящения они куда-то отправились вдвоем, вернулись под утро. Эрри белый, как покойник, руки дрожат. Тьенси чуть лучше. Сказали, что подрались, но все нормально и сразу в море ушли недели на три. А потом я наткнулся на них в библиотеке.
Пальцы Эрри запутались в волосах брата, обнимающего его. Еще мгновение и Тьенси прижал йёвалли к стеллажам, что-то шепча ему на ухо. И этот взгляд.... Сантилли слишком хорошо знал этот взгляд по Ласу: манящий, чарующий и ... да, порочный, но такой желанный.
Отец застыл в дверях, оцепенел, не веря своим глазам. Мальчишки ничего не видели и не слышали, полностью поглощенные друг другом. Он так и не понял, каким образом умудрился сдержаться, не сорваться, а тихо уйти. День прошел, словно во сне: он что-то обсуждал с Элерин, что-то читал, о чем-то болтал с Мишелем, что-то отвечал сыну. Страшный день. Черный день.
Потом собрал всю выдержку, что еще осталась, постарался взять себя в руки и начал анализировать. Почему? Как так получилось? И вспомнил бескровное лицо Даэрри, его опустошенный взгляд и опущенные плечи: нечто страшное произошло той ночью после праздника посвящения, настолько запредельное, что намертво заледенило его душу, и Сантилли начал догадываться, что именно. Решение так и не пришло. Он не знал, что сказать и что сделать, а еще через неделю не выдержал и рассказал друзьям. По виноватому выражению глаз Саха, понял - тот знает все. Но маг был связан Словом.
- Я боюсь с ними говорить об этом, - сознался Сантилли, - боюсь, что все испорчу. Ты же знаешь, как я могу взорваться. Мальчишки замкнуться и что тогда? Уйдут из дома?
- Я попробую поговорить с Эрри, - Ласайента провела по лицу руками. - Черт, но как же так?
Элерин читала, забравшись с ногами на диванчик в гостиной. Вот еще одна проблема. Ласайента попыталась разговорить ийет, но та отделывалась короткими, равнодушными, ничего не значащими фразами. Пришлось отступить и оставить ее в покое. Потом они с Сантилли почти час беспощадно гоняли друг друга в спортивном зале, растрясая раздражение и злость.
После душа уставшая, но успокоившаяся Ласайента, натянув облегающую футболку и шорты, спустилась на террасу, чтобы сразу нарваться на откровенный взгляд Саха, до этого задумчиво изучавшего море со своего любимого насеста.
- Я тебя предупредила? - тихо спросила она, показательно аккуратно расправляя его рубашку и приглаживая ее. - Ты ничего не понял?
- Ае, - маг осторожно убрал ее руки, - я все понял, но, свет очей моих, хочешь совет? Только не обижайся.
- Ну, - хмуро отозвалась демонесса.
Сах помялся, но все-таки сказал, виновато улыбнувшись:
- Одевай корсет. Это невозможно. Они так соблазнительно волнуются, - он пошевелил пальцами и смутился. - Извини, но я мужчина, а не бревно, в конце концов.
Ласайента мгновение пристально буравила его тяжелым взглядом, потом резко развернулась, буркнув "спасибо за совет", и ушла переодеваться. Сах вытер вспотевшие ладони о штаны и перевел дыхание. Сантилли, наблюдавший за сценой с другого конца террасы, неожиданно добродушно хмыкнул, и ийет не удержался - скорчил ему рожицу "что-тебе-надо-отстань-от-меня".
Сыновья пришли ближе к вечеру веселые, шумные, голодные и сразу начали гонять на кухне Сьюзен, требуя то одно, то другое.
Девушка появилась в доме полтора года назад. Маленькая, испуганная, с растрепанными темными волосами, свисающими неровными клочьями, с огромными заплаканными глазами, с кровоточащей ссадиной на лбу и в коротенькой юбочке, еле прикрывающей порванные на коленках грязные черные колготки. Она жалась к стенке, стягивая на груди кофточку без пуговиц, выдранных с мясом. На все вопросы о семье отвечала судорожным мотанием головы. Ее в каком-то зашарпанном марсельском переулке отбили от насильников братья и притащили сюда, в благополучный мир, представив родителям, как прислугу.
Сантилли, сначала ошалевший от такого наглого с его точки зрения заявления, спешно сдал назад под перекрестным огнем трех пар глаз. Если Тьенси смотрел просительно, а Элерин - строго, то Эрри - пристально, словно проверял на прочность толстокожесть непробиваемого ашурта. Император прекрасно знал, чем обычно кончалось у Ласа то, что начиналось с такого взгляда. Даэрри был точной копией отца. Внешне он что-то взял от матери, но оно было так незначительно, что полностью терялось на общем фоне. Разве что волосы не золотились так, как у Ласайенты, к двадцати годам несколько потемнев. Если точно не знать, то отца и сына можно было принять за двойняшек и отличать по расположению сережек, отсутствию живого браслета и наличию фенечек на бицепсах и запястьях Эрри в подражание Джуни.
Сьюзен, сначала робевшая перед огромным огненным демоном, со временем привыкла к его угрюмому характеру. Она оказалась подвижной смешливой пятнадцатилетней девчонкой, романтичной, любознательной, не болтливой, и совершенно не испорченной жизнью в трущобах. Весело хохотала над шутками братьев, мило краснея, когда Тьенси перегибал с дозволенным, почти все свободное время просиживала в библиотеке или интернете, самостоятельно нагоняя школьную программу, любила готовить и шить и была по уши влюблена в Эрри, относившегося к этому с королевским снисхождением.
Ласайента устроилась с планшетом у стола, уперевшись ногами в его ножку и опасно покачиваясь на стуле. Позиция была удобной: видно все, что происходит на кухне, а на тебя никто не обращает внимание. Хорошо, что прорубили еще одну дверь. Очень удобно во всех отношениях.
Демонесса делала короткие зарисовки и думала, с чего же начать трудный разговор. Теперь, как никогда, ей было жалко отца, которого она когда-то изводила, и стыдно за давние свои выходки. Она завидовала его выдержке и терпению и корила себя за глупость и злость. В голове вертелась фраза Таамира о собственных детях, сгоряча брошенная драконом, когда привезли разбившегося в пещерах Мишеля. Вот и дожил он до собственного сына, а в мозгах как свистел ветер, так и свистит.
Пока девушка пыталась размышлять, перескакивая с одного на другое, братья поужинали и наперегонки рванули на террасу. В дверях организовалась демоническая куча-мала: Тьенси давил массой, Эрри краснел от натуги, но не сдавался. В конце концов, они протиснулись в широкий проем, чуть не оборвав шторы, и ашурт сразу плюхнулся в кресло.
- Пап, - машинально позвал Эрри, и Чарти значительно заухмылялся, - Папа, - упрямо повторил он, косясь на брата, - завтра игра, ты идешь?
- Заткнись, - Даэрри не пожалел на него пинка, но ашурт подтянул ноги. - Вот так и сиди. А как я должен обращаться? Мама?
- Пошли, прогуляемся на эту тему, - предложила Ласайента и потянулась.
Футболка задралась, и сыну стал виден плоский, в кубиках живот с небольшой бриллиантовой серьгой. Стул сильно качнулся, но демонесса ловко зацепилась ногой за низ столешницы и аккуратно поставила его на пол.
Теплый песок ласкал босые ступни, вечерний бриз перебирал волосы, мерно дышало море. Рядом шел повзрослевший сын с повзрослевшими проблемами, а он, отец в женской ипостаси, не знал, что с ними делать.
"Испортить прекрасный вечер, - недовольно подумала Ласайента, - это я умею, а поговорить по душам - это никак".
Они устроились на причале, свесив ноги.
- Можно, я тебя буду звать Ае? - спросил сын. - Мне нравится. Непоседа.
- Мне тоже, - эхом отозвалась она.
С чего начать? Боги, с чего начать? Почему всех его мыслей хватает только на двигатели и хулиганства. С осуществлением последних вообще проблем не возникает.
- Как концерты? - спросила Ласайента, лишь бы не молчать.
"Тоже мне, отец, ничего о ребенке не знает. Все дни после возвращения только с Сантилли, думал только о себе, а о сыне - забыл. Даже не знаю, что сказать", - грызла себя демонесса.
- Освистали на первом, - рассмеялся Эрри. - Наслушался на всю жизнь. Джуни мне говорит: сыграй что-нибудь или забудь о выступлениях. И я сыграл. Сразу замолчали. Но все равно у вас с Санти классно получалось, намного лучше, чем у нас.
Да, этого не отнять, они умели заводить зрителей. Воспоминания подняли теплую волну, захлестнувшую с головой. Волна схлынула, оставив ощущение горечи: не скоро он теперь выйдет на сцену. И Сантилли встал, как баран - не буду и все. Император с гитарой. Бред. Но для себя-то он играет?
Ласайента озвучила вопрос и очень удивилась отрицательному ответу.
- Пап, он гитару разбил, - тихо сказал сын, глядя в воду, - где-то недели через две, как ты пропал. Вдребезги. И больше в руки не брал. Как вообще студию не разнес - не знаю. Его Эдингер держал, потому что больше никто остановить не смог. Я не думал, что драконы настолько мощные.
- Он с ума сошел? - прошептала демонесса, чувствуя, как обрывается сердце. - А песни?
- Ничего. Пустота, - Эрри поднял на нее тоскливые глаза. - Как умер. Если бы Сах не подкидывал новенькое, пришлось бы только свое петь, а так хоть какое-то разнообразие.
Ласайента мысленно присвистнула: ийет решил рискнуть? Надо узнать, ради интереса, что из репертуара мальчишек принадлежит ему, а что - им. Но песни у них - сплошная романтика и любовь. Скучненько. Но Санти! Разбить гитару.... Невероятно.
- Как же так? - ошеломленно прошептала она.
Сын неопределенно пожал плечами и тяжело вздохнул:
- Я за эти годы почти забыл, каким он был. Молчит все время. Глаза мертвые. Или вдруг взрывается ни с того ни с чего. Рисунки сжег. Тьенси немного успел из огня выдернуть. Потом вроде отошел, но все равно, как чужой. Дома сутками не бывал. Постоянно Советы, мотания на Землю или к Чарти, завод. И то Алексей его силой заставил. Удивительно, что Санти его послушался. Может, мама попросила. Не знаю. Она молодец, трясла его постоянно и нам велела не давать ему покоя. Сах с Мишелем вообще от него не отходили. Жени с Вардисом часто приходили и остальные тоже. Мы с Тьенси даже думали, что они специальный график посещений составили. Он сначала пытался сбегать и ругался со всеми, но они его все равно доставали, так что он смирился потом. Вроде стал оживать, но не то. Жени как-то сказала, что его душа пропала. Ты - его душа. А мне за маму было обидно, пока я случайно не застал их в лесу. Извини, - он покраснел и виновато заглянул Ласайенте в глаза, - у нас мяч улетел в ту сторону, а они целовались.
В тот день они сбежали от Вардиса, чтобы вдвоем поиграть в футбол на пляже. Тьенси в азарте наподдал мяч так, что он стрелой взмыл в небо и упал где-то в зарослях. Старший брат сразу спихнул вину на младшего и силой вытолкал его на поиски. Искомое обнаружилось в кустах, прочно застряв между веток. Эрри не понял, почему его, топающего, как стадо слонов, и ругающегося на весь лес, не услышали, но на их месте он бы тоже был глухим - родители не просто целовались. Было стыдно и в то же время томительно видеть, как Сантилли крепко прижимает к себе Элерин, как она откидывается назад в сладкой истоме и он ложит ее в высокую траву. Сын очнулся и постарался уйти тихо и незаметно, но на всю жизнь запомнил, как ашурт смотрел на жену. Он любил ее. На нелюбимых так не смотрят.
- Тогда он очень даже ..., - Эрри покраснел еще больше, неловко откашлялся и быстро закончил. - Он сейчас совершенно другой, как родился заново. Ты даже не представляешь, как все рады, что ты вернулся. Я так по тебе соскучился, - сын прижался к ее плечу. - Можно тебя обнять?
- Нужно, - Ласайента притянула Даэрри к себе. - Прости, что совсем забыл о тебе. Я сейчас немного, - она виновато сжала губы, - как в тумане, не знаю. Дезориентирован. Столько всего.
- Еще как, - рассмеялся сын, - даже изменения в доме не заметил.
- Какие? - нахмурила брови демонесса. - Мебель поменялась, шхуна новая, на террасе дверь на кухню появилась.
- Пап, - улыбнулся Эрри, - в гостиной потолок пропал, и теперь у нас галерея по всему периметру.
А ведь и верно, дошло до Ласайенты - галерея появилась. Машинально отметила про себя и забыла.
- Это я постарался, - похвастался сын, - поток не удержал и он все снес. Сначала окна вылетели вместе с мебелью, потом потолок обрушился, еле выскочить успели. Только стены и остались. А через несколько дней Тьенси террасу сжег. Тоже случайно, но получилось, как за компанию. Зато у нас просторнее стало. И причал новый - это мы с духами переборщили. Сантилли нас как-то интересно обозвал, но перевода нигде нет, а повторять он не хочет. Му...лы - это кто?
Ласайента расхохоталась и замотала головой.
- Это вы, - кое-как выговорила она. - Спроси у Глеба, он точнее объяснит.
- Да ну вас, - обиделся Эрри, - мы с Тьенси все словари перерыли, как дураки.
Сейчас или никогда.
- Что у вас с ним? - по возможности безмятежно спросила девушка.
Сын понял все сразу и прикинулся наивным:
- Выступаем пока, чередуем завод и концерты. Алексей недоволен, ворчит на нас, - и возмущенно спросил. - Но не разорваться же нам? И то нравится и это.
- Что у вас с Тьенси? - спокойно повторила она.
- Нормально у нас, - удивился Эрри, продолжая очень правдиво разыгрывать простоту, - Почти и не ссоримся.
- Я заметил, - хмыкнула Ласайента. - Всегда вместе. Спите тоже вместе?
- Нет, - хладнокровно соврал сын, глядя на нее в упор. - С чего ты взяла?
Вот, уже и "взяла", а не "взял". Слишком спокойный, слишком честный, слишком, все слишком.
- Эрри, что случилось после Посвящения? Пойми, я должен знать.
- Должна, - поправил ее Даэрри и отвернулся, - ты сейчас девушка.
Отца не стало, вместо него появилась женщина. Незнакомая. Чужая. С ней ни о чем не надо говорить начистоту, ничем не надо делиться: ни болью, ни отчаянием, ни страхом разоблачения. Ничем.
Они долго сидели, молча, посреди ночи и моря. Горел огнями и манил уютом и мнимой защищенностью дом на берегу, успокаивал плеск волн: "Все обойдется. Все забудется", а с вышины, вторя им, подмигивали почти вечные звезды.
Ничего не обойдется и не забудется. Никогда.
- Тебе не понять, - прошептал Эрри и переплел сильные пальцы, сжимая их до белизны. - У тебя такого не было.
Ласайента помолчала, собирая решимость, и с головой, как в ледяную воду, нырнула в прошлое.
- Мне было шестнадцать, когда мы крупно поссорились с Андерсом из-за этого дурацкого замужества. Не знаю, что на меня нашло, но я разозлилась, сменила пол и сбежала.
Не надо ему знать ни про деда, ни про башню. Это останется между ними: ней, Сантилли и отцами - страшная семейная тайна.
- Приключений захотелось, - горько усмехнулась она, - и нашла. Хорошенький мальчик с золотыми волосами. Не проходите мимо. Вот и не прошли. Волосы потом отросли, рука срослась, ребра тоже. Шрам только остался почему-то.
Ошарашенный Эрри незаметно для себя вцепился в доски причала и выпрямился, с болью и недоверием смотря на нее.
- Что? - иронично приподняла брови Ласайента. - Не веришь? Избили и изнасиловали. Обычное дело в то время.
Слова дались необычно легко, будто и не с ней все это было, а с кем-то другим. Демонесса насмешливо фыркнула и отвернулась к морю.
- Сан меня нашел. Просыпаюсь утром, а он спит рядом. Невообразимо красивый, сильный, - у Ласайенты замерло сердце от этих воспоминаний и она призналась. - Я влюбился, как последний дурак. А он проснулся и все испортил, - ей неожиданно стало жгуче обидно. - Знаешь же эти его идиотские шуточки.
Эрри невольно улыбнулся: все в курсе, как умеет подшутить под настроение Сантилли, ни у кого больше так не получается - естественно и непринужденно говорить откровенно похабные вещи, и так обаятельно улыбаться при этом, что или начинаешь чувствовать симпатию или желание убить. Смотря чего добивается чертов демон.
- А через тридцать лет он потащил меня на Праздник Мира, - Ласайента поморщилась, - и там у них что-то произошло с Таамиром. Я не знаю, что дракон ему наговорил, но Санти всего трясло. Он всю ночь не спал, сидел на подоконнике. Я хотел его, не знаю, подбодрить что ли, а он мне вдруг сказал, что любит меня, а потом накричал и убежал.
- И что? - тихо спросил Эрри.
- Ничего, - пожала плечами Ласайента, - я сам ночью к нему пришел. Сколько можно уже прятаться друг от друга? Я вообще-то хотел ипостась сменить, но забыл. Я все тогда забыл от страха. Я дико боялся боли. А он стал меня целовать. Как-то так, - она виновато посмотрела на растерянного сына. - Идиотский у тебя отец.
- У меня прекрасный отец. Непредсказуемый. - Эрри зарылся лицом в ее волосы и не удержался. - Он же поумнел со временем.
Ласайента невольно улыбнулась и обняла его за плечи.
- А через полгода я сменил ипостась, и Сан больше не прикасался ко мне как ..., - слово "любовник" произноситься не захотело, - Он считает это ... неправильным, - через силу закончила она. - Но вы же братья.
- Все немного не так, - глухо произнес Эрри и, помолчав, поправился. - Совсем не так. Понимаешь, мы после Посвящения пошли к Тимми, а там оборотни. Богева злой был, взъелся на нас, ну, мы и подрались. Дверь опять вынесли.
Несчастливая эта дверь. С самого начала. Вечно ее ломают и в основном ашурты. У волков сил на нее не хватает, а у ашуртов в самый раз, чтобы разбить вдребезги.
- Потом нас черт понес в Париж. Тьенси говорил, там кафе осталось с довоенных времен. Тихое. К нам две девчонки подсели. Видно, что элита, приключений ищут, а у нас и так настроение не але. Мы хотели по-тихому уйти, а они привязали, как липучки: "Ах, какие мальчики! Давайте потанцуем". Две дуры, - Ласайента почувствовала, как Эрри поморщился. - Тьенси и говорит, да трахни ее, хоть расслабишься. Вся уже течет. Мы там, в кафе, и сняли две комнаты. А она ..., - он сжался весь, окаменели руки и сел голос, - ...она ... кровь сначала из глаз и носа, потом вообще вся.... А я остановиться не могу.... Все в крови.... Она уже мертвая, а я.... Потом откуда-то Тьенси взялся.... Сах.... Я ничего не помню. Тьенси сказал, что Сах все прибрал, девчонку не знаю куда дели, второй просто память вычистил. Ты не спрашивай у него ничего. Тьенси с него Слово взял. Он меня в море увез. У меня, по-моему, истерика была. Не помню. Он меня все успокаивал, спал вместе со мной, потому что я кричал во сне. Я ночью просыпаюсь, а он рядом. Как у вас с Санти, только у меня что-то в голове ... не знаю... он не стал меня останавливать. Он сказал, мне это надо было. Плохо все получилось, похабно, прости. Ты не думай, у нас ... в общем... ничего нет ... он рядом и все ... успокаивает... Я боюсь с девушками.... Не могу.... А Тьен.... Сначала здорово: голова кружится, все забываешь, а потом ... пустота и... так стыдно.... Прости меня, пожалуйста. Тьенси ... он... у него все нормально. Куча девчонок. Они мне звонят. Он просит, чтобы никто не догадался. Прости, пап.
Эрри сидел рядом, ссутулив плечи. Сжавшись. Весь еще там, в давнем кошмаре. Ласайента накрыла его холодные руки ладонью, согревая, притянула к себе голову.
- Все образуется, малыш, - тихо прошептала она, - Все образуется. Тебе же не двести столетий, рано себя хоронить.
Она еще что-то шептала ему ласково-утешающее, гладила по голове и рукам и чувствовала, как он постепенно расслабляется и успокаивается.
"Шаг в шаг". Неужели Таамир прав, и их ведут? Не получилось с отцом, взялись за сына? "Шаг в шаг". "Шаг в шаг". И тут до Ласайенты дошло: "Шаг в шаг!".
- Ты телепат?
- Конечно, - приподнял брови Даэрри, - Очень удобно, между прочим. Сах говорил - ты не хотел сначала, а мне нравится, - он снова заглянул ей в глаза. - А мама, ты любишь ее?
- Естественно, - удивилась Ласайента. - Почему ты спросил?
Сын пожал плечами:
- Ты на Жени так странно смотришь.
Вот ведь.... Еще один зоркий глаз.
- Смотрю, - демонесса вернула взгляд, независимо подняв голову. - И что? Нельзя? - и тепло добавила. - Жени нельзя не любить. Великолепная Эджен. Мой солнечный лучик. И ни о чем больше не спрашивай.
Постепенно слово за словом она вытянула из сына всю правду. Демон, слишком рано приобретший огромное могущество, молодой, горячий, нетерпеливый. Он не рассчитал своей силы и случайно убил человеческую девушку. Страшная смерть, когда, вскипая, лопаются кровеносные сосуды и взрывается мозг, а ты в это время целуешь ее. И не только целуешь. Еще бы после этого Эрри от девчонок не шарахался! Ему надо кого-нибудь равного. Того же истинного дракона.
"Проклятье! - осенило Ласайенту. - Истинные драконы только мужчины, и рождаются от них только сыновья. Санти. Он же всегда был с Таамиром, все растрачивая на него, с остальными так - баловство. А потом появился я. А Элерин - маг огромной силы, скорее исключение, чем правило. И что теперь делать с Эрри? Вот проклятье!".
Тьенси, хвала богам, еще не настолько силен, и может безнаказанно оттягивать на себя нерастраченный запал брата, спасая от безумия, как когда-то Лас забирал излишки у Сантилли. Старший держит младшего, чтобы дело не зашло слишком далеко, а потом ждет, когда тот успокоится. Но это не может продолжать долго. Почти год. Мальчишка почти год без женщины. Молодой, горячий и безумно боится повторения кошмара. Надо срочно что-то решать, пока Даэрри не переступил границу, а рядом сын Таамира Арвин. Проклятье!
Сантилли встретил их тревожным взглядом. Ласайента кивнула в ответ: "Все хорошо. Напридумывали не пойми чего, идиоты - и ты и Сах".
Муж, не таясь, облегченно перевел дыхание, а Эрри сделал вид, что ничего не понял. Они еще долго сидели на террасе. Сыновья рассказывали про гастроли, сетовали на то, что некоторые, не будем говорить кто, не хотят выступать. Император хмурил брови и сердито огрызался, но все они понимали, что когда-нибудь он не выдержит и уступит, потому что Непоседа не даст ему спокойной жизни, пока тот не возьмет в руки гитару и снова не выйдет на сцену.