Аннотация: Вы когда-нибудь держали в руках драконье дерево? Если да, то вы знаете, как сложно забыть это ощущение.
Автор Бронзовая.
Вы когда-нибудь держали в руках драконье дерево?
Если да, то вы знаете, как сложно забыть это ощущение. Гладкая поверхность, чуть поблескивающая, не изрезана годовыми кольцами — лишь едва заметные прожилки портят матовую шелковистость.
Если вам довелось прикоснуться к драконьему дереву, то вы наверняка знаете и его цену.
Если же вы будете хоть немного любопытны, то продавец или хозяин драгоценной безделушки охотно расскажут, что добывают это дерево лишь на одном единственном берегу, куда теплое течение приносит обломки ветвей.
Говорят, дети там, играя, обыскивают пляжи, с гордостью неся родителям любую, даже самую маленькую веточку. А отцы их на своих плоскодонках днями плавают среди коварных скал, которых полно в тамошних водах, выискивая застрявшие между ними большие ветви.
Если же вам станет еще интересней — то вы найдете собеседника, который обязательно расскажет вам о том, что там, за течением, есть остров, на котором и растут драконьи деревья. И что, проплывая на лодке мимо отвесных утесов, можно порой разглядеть такое, свешивающееся вниз. Говорят, они действительно похожи на драконов, не то распахнувших крылья перед прыжком, не то тянущих обрамленные зеленью листьев шеи вниз, к воде.
Но любоваться этой картиной долго не выйдет: вскоре вы почувствуете на себе пристальный взгляд, а поискав обнаружите и того, кто не отрываясь смотрит на вас желтыми кошачьми глазами, небрежно опираясь на каменный подоконник.
Ведь скалы изрезаны не только ветром и волнами. Многие увитые плющом ниши — это окна в домах живущих на острове эльфов.
Говорят, на скалах выбиты их знаки, слабо мерцающие при солнечном свете и огнем пылающие в ночной темноте.
Красивое, наверное, зрелище.
Но, говорят, со стороны пологого берега, где расположены основные жилища дивного народа, зрелище открывается еще более потрясающее: дома — а может быть, деревья; легкие белокаменные строения, теряющиеся в листве, похожие на выбеленные морем раковины; огни, горящие там и тут... Особо хороша эта картина во время шторма, когда видна издалека и кажется единственным спасением среди бушующих волн. Спросите любого моряка, кто утверждает, что терпел бедствие в тех местах — он вам подтвердит, что ничего прекрасней на свете не видел.
Но, хотя эльфы, казалось бы, живут напоказ, чужаков они не любят. Немногие люди бывали на берегу — и никто никогда не заходил в лес, растущий на острове.
Говорят, бывали смельчаки, что умудрялись как-то пробраться мимо бдительной охраны и искусных заклятий, чтобы принести хотя бы одну живую веточку драконьего дерева... Но ни один не вернулся назад.
Сами драконы же молчат об этом месте. Какого крылатого ящера не спроси — если вы, конечно, каким-то чудом знаете больше одного (хотя знакомство хотя бы с одним драконом по нашим временам уже событие выдающееся) — любой промолчит или переведет тему.
Никому, кроме драконов и эльфов незачем этого знать.
Ходят слухи среди магов, что остров этот — великое драконье кладбище...
Но лишь два народа знают, что это не так.
Это не кладбище. Это место сна, где души обретают покой, дабы осмыслить прожитую жизнь. Порой они уходят куда-то дальше, туда, откуда уже не возвращаются. Порой же начинают новую жизнь, неважно, преследуя ли какую-то ведомую лишь им одним цель или же просто, считая, что им еще рано уходить.
И тогда обходящие лес эльфы находят очередное расколотое дерево и уносят его останки к обрыву, чтобы оттуда скинуть в море.
Порой это единственное, что им остается — а молоденький дракончик уже летит к материку, то перепархивая со скалы на скалу, то срываясь вниз, чтобы теплая вода вынесла его к следующим камням, за которые можно уцепиться тонкими еще когтями.
Порой они находят не по годам серьезных малышей — и тогда помогают им чем могут, отводя молодых старцев к мудрым.
А порой среди щепок и опавшей листвы жалобно пищат детеныши. Этих эльфы берегут пуще всего — ведь они выбрали полностью отринуть прошлое, начав все с самого начала. И любая эльфийская женщина будет горда воспитывать такого ребенка.
Драконы молчат об этом острове.
Но спросите любого дракона: где же он родился?
И дракон с гордостью ответит вам, перечислив все кочки по пути к родному гнезду.
Или вздохнет печально, сознавшись, что уже и не помнит.
Или снова промолчит — и тогда знайте, эта его жизнь началась на том самом острове, в сердце драконьего дерева.