Аннотация: Старость, как всем извесно, не радость. Но если в неё добавть перчинку...
В небольшой однокомнатной квартире всегда поддерживались чистота и порядок. На ровных выступах старой мебели невозможно было отыскать ни пылинки. Книжки на полках стояли в алфавитном порядке. Все кухонные принадлежности находились на своих местах: тарелочка к тарелочке, ложечка к ложечке. Одежда разложена строго по сезону и типу, перед этим тщательно разглажена. На бережно заправленную кровать были взгромождены друг на друга три подушки, и накрыты полупрозрачным платком с кружевами. Воздух пропитан утренней свежестью, нежным ароматом клубники, пришедшим с кухонного стола, и лавандовым кондиционером для белья.
Едкую тишину разбавлял томный гул старенького лампового телевизора. Напротив него незаметно сидела маленькая усохшая старушка. Её взор был устремлен на мелькающие цветные картинки на экране. Казалось, сейчас её мысли находятся где-то совсем далеко. Она крепко сжимала обеими руками пульт, а её лицо выражало явное напряжение.
Сегодня к ней в гости должен зайти внук. Она не видела его уже несколько лет и поэтому с волнением ждала встречи. За последние два года он ни разу не звонил и не интересовался здоровьем своей бабушки. И конечно, вчерашний звонок немного её обескуражил. Внук, предупредил, что зайдет на чай и что у него к ней будет небольшая просьба.
В свою очередь старушка навела ещё больший порядок в квартире. Накрыла кухонный стол белой скатертью, заставила его свежими фруктами и ягодами и приготовила пирог со щавелем.
Она сидела на краю дивана, и, не прекращая, нажимала кнопку переключения каналов. Сердце бешено колотилось. Ей сложно было совладать с эмоциями, поэтому она решила протереть пыль еще раз. Начав с полок, она сразу же наткнулась на старую фотографию своих детей. Комок подступил к горлу. Они тоже редко навещали её. У всех дела, у всех уже давно свои жизнь и семья.
Волну грусти разрядил пронзительный звонок в дверь, от которого старушка в испуге вздрогнула. Она уже практически отвыкла от этого звука. Потом последовала серия стуков, которые окончательно вернули её к реальности. За дверью послышался мужской голос:
- Бабуля! Это я! Открывай!
- И...ду... - хрипло от неожиданности ответила бабуля и в спешке побрела в коридор, - Иду!
Высвободившись от двух замков и щеколды, дверь распахнулась, и внутрь зашел рослый юноша.
- Привет, Ба! - произнес он, улыбаясь, и обнял старушку.
Бабушка его не узнавала. Голова и руки затряслись.
- Дай я на тебя хоть погляжу, - она высвободилась из объятий и пристально всмотрелась в незнакомое лицо. Постепенно в памяти возникали те детские черты лица и образы из "прошлой жизни", которые были уже практически позабыты. Перед ней предстал семилетний мальчишка, который, визжа, ловко увертывался от струи воды, вырывающейся из садового шланга. Который, сидя на её коленях, уплетал за обе щеки свежесобранные яблоки. Который, улыбаясь, молча гулял с ней держа за руку теплыми летними вечерами.
- Андрюшка... Как же ты вырос. Тебя прямо и не узнать.
Но внук лишь сдержанно ухмыльнулся и снял с себя куртку. Когда бабушка увидела его оголенные руки, в ней чуть было все не оборвалось. Они оказались полностью "изрисованы" разнообразными безвкусными картинками: черепами, кровяными пятнами, животными, иероглифами, лицами людей и другими непонятными ей изображениями. Она старалась отвести взгляд, но сделать это казалось невообразимо сложно:
- Что это?.. Зачем ты?.. - бабушка подняла трясущуюся морщинистую руку и указала на внука.
Тот удивленно насторожился и спросил:
- Что? - но потом с непривычки, поняв, о чем она спрашивает, отмахнулся рукой и сказал, - Аа-а! Это мои татушки! Их сейчас все делают.
Андрей последовал за ковыляющей бабушкой на кухню, где витал манящий запах свежих фруктов.
- Я спекла твой любимый пирог. Со щавелем! - с гордостью заявила она, открыла дверцу духовки и достала пылающую жаром выпечку на противне.
- Мне только один кусочек. Я не шибко голодный, - Андрей тщательно пытался скрыть чувство отвращения. К сожалению, бабушка не знала, что её любимый внук давно уже разлюбил пироги с такой начинкой. Но он не мог отказать ей ни в чем. Только не сегодня. Сев за стол, он вдохнул аромат пирога полной грудью и с переигранным наслаждением протянул:
- Вкуснотиищаа!
Потом отломил вилкой малюсенький кусочек, положил в рот и стал медленно разжевывать. Бабушка довольно глядела на него, не отрывая глаз. Шторм в её душе успокоился. Теперь все стало как раньше. Она уже почти не замечала проколотые уши, бровь и нос гвоздиками и серьгами. Андрей напряженно смотрел на бабушку, не зная как начать разговор.
- Ну, и как у тебя дела? - снизошло вдруг.
- О-ой, а то ты не знаешь, какая жизнь у нынешних пенсионеров. - Отмахнулась трясущейся рукой бабулька, - Мы никому не нужны... Ты, это, лучше про себя расскажи. Чем занимаешься?
- Я фотограф. Занимаюсь современным искусством. Фрилансом разъезжаю туда-сюда. Ну знаешь экспозиции там всякие, собственные выставки. - Она не знала, - Фотографирую в основном людей, иногда даже обычных прохожих. Делаю их портреты, потом скидываю в фотошоп и навожу там порядок с цветом. Могу, что угодно сделать: даже изменить цвет глаз, убрать абберации или прилепить виньетку.
Бабушка слушала внука с умилением ребенка: столько новых, непонятных слов.
- Баб Маш, я зашел сегодня, что бы попросить тебя кое о чем. - Он немного смутился, но продолжил. - Я сейчас создаю новый проект. Грандиозный! Новое веяние в искусстве. Понимаешь, раньше я фотографировал только молодых девушек. В жанре ню.
Она не понимала. Лишь тщетно пыталась проследить за его мыслью.
- Сейчас у меня появилась идея пофотографировать пожилых женщин. В жанре ню.
Она по-прежнему не могла понять.
- Понимаешь, у меня нет модели, да и вряд ли кто согласится. Вот ты идеально подходишь. Бабушка, я стану знаменитым! - не сдержался Андрей.
- Почему никто не согласится? - она все еще не понимала.
- Обычных-то девушек сложно уговорить сняться в жанре ню. Не говоря уже о бабушках.
- Ню? - наконец она добралась до сути.
- Обнаженка. Голое тело.
Лицо бабы Маши расплылось в улыбке, она подумала, что её внук шутит. Ей самой-то тошно смотреть на свое нагое тело, а он еще хочет, и сфотографировать ее. Да кому это вообще может показаться интересным? Внезапно лицо старушки вновь сделалось серьезным. Даже серьезнее прежнего:
- Но я же не какая-нибудь там красотка, я же не молода, Андрюша! Я же твоя бабушка! Ты что хочешь увидеть меня голой? Да еще и показать всем? - в недоумении спросила она.
- Во-первых, никто тебя не узнает. Выставка будет проходить в Москве, а это в двух тысячах километрах отсюда. Во-вторых, никто из родных не узнает, что я тебя фотографировал, я никому не скажу. В-третьих, фото-сессия пройдет у меня в квартире-студии, один на один. В-четвертых, что я там не видел. Да получается неловкая ситуация, но я это делаю ради искусства, а тебя прошу это сделать ради меня, - ловко парировал внук, полностью обезоружив свою бабушку. Он явно тщательно подготовился к этому разговору, так же прекрасно понимая, что у бабушки не будет весомых причин ему отказать.
- Ну, не знаю, Андрюшка. Все это как-то несерьезно, - она рассеяно разглядывала свои руки, опустив голову.
Но у внука, конечно, в запасе оставался главный козырь:
- И, кстати, за это ты получишь неплохой денежный гонорар. Тридцать тысяч! - он поднял палец вверх, думая, что сверг сомнение, томящееся в душе бабушки одним метким выстрелом.
- Деньги? И на что мне эти деньги? Что я с ними буду делать? - бабушка подняла печальный взгляд, и окутала им внука.
- Ну, вы же старики всегда жалуетесь, что у вас пенсии маленькие... - Андрей даже не знал, что еще добавить. Потому что вдруг осознал, и вправду, а на что старикам такие большие деньги? Они не ходят в клубы и рестораны, не покупают себе новую одежду каждый месяц, не тратят большие средства на обслуживание машины: покупку покрышек, например, или исправление поломок. Поэтому он решил лишь скромно добавить, - Ну, ты бы могла купить себе что-нибудь.
- Но у меня уже все есть. Да и не в деньгах дело. Извини, но я не могу согласиться на такое. Ты даже не представляешь, насколько это для меня аморально... - она грустно смотрела на внука и надеялась, что он простит.
Андрей обижено посмотрел на бабушку, встал из-за стола, так и не доев пирог, и направился в коридор.
- Очень жаль, очень жаль... Из тебя бы получилась отличная модель... Но все равно было очень приятно с тобой повидаться, - опустошенно сказал Андрей, пытаясь сдерживать себя в рамках приличия.
Только бабушка успела доковылять до коридора, как её внук прошмыгнул в дверь и, высунув из щели голову, на прощание сухо сказал:
- Пока...
- Пока, Андрюшка. Может тебе пирог в дорожку заверн... - не успела она договорить, голова внука скрылась из щели, и дверь захлопнулась.
Весь оставшийся день, бабушка Маша пребывала в постоянных размышлениях и сомнениях. В душе у старушки бушевал ураган. Она думала о внуке и об отведенном ей времени на этой земле. Она испугалась, что теперь внук и вовсе перестанет её навещать, возненавидит и отвергнет. С одной стороны ей совершенно не хотелось возвращаться в мир полного одиночества и тоски. С другой стороны она понимала, что сегодняшнее предложение было отличным шансом все изменить. Конечно, не начать новую жизнь, но хотя бы разбавить старческую рутину, чем-то интересным и новым. Но она и представить не могла, как будет абсолютно голая позировать для внука. Да что тут говорить, она не умела позировать вообще. А вдруг её знакомые - подруги и дети узнают о фотосесии? Как они воспримут это? Будут ли презирать или смеяться? А что если они тоже отвергнут её? Но есть ли им всем до неё какое-нибудь дело? Сейчас, разве, она может себя считать не отвергнутой, когда ее сыновья и дочери навещают ее не чаще одного раза в год. Да и делают это все в месте, разом, чтобы сильно не "нагружать" бабушку денежными растратами на угощения.
А вот перспектива побыть с внуком еще пару дней, поучаствовать в его деле, помочь ему стать "знаменитым", грела душу старушке. Конечно, количество плюсов значительно превышало количество минусов. Несколько раз бабушка почти решалась позвонить внуку и согласиться. Но ею начинал овладевать страх и неуверенность. И она отбрасывала столь непривычные, дерзкие мысли.
Но в последний раз все было иначе. Она трезво взвесила все за и против и осознала, что прими она участие в фотосессии, то она абсолютно ничего не потеряет. Даже если ее начнут осуждать за столь безнравственный поступок, то на неё хотя бы обратят внимание, она снова станет интересной.
Окончательно взвесив все за и против, бабушка решила позвонить внуку и согласиться на предложение. Она взяла свой старенький, потертый мобильный телефон и набрала последний входящий номер, так как звонков с последнего раза ей больше не поступало. Приложив к уху телефон, она услышала незнакомую, веселенькую цикличную мелодию. Музыка внезапно оборвалась, и послышался грубый мужской бас:
- Алло.
Не узнав голос внука, бабушка по началу хотела сбросить звонок, но, остепенившись, решила уточнить:
- Андрей?
- Да.
- Андрюша, это Баба Маша!
- Мм-м, - без радости промычал Андрей.
- Андрюша, я тут подумала... Пожалуй, я соглашусь...
- Что? Ты не шутишь?! - внук явно приободрился. Он не мог поверить своим ушам. Все идет по плану, - Хорошо! Очень хорошо! Мы потрясем мир своей идеей! Нас ждет успех! - его явно начинало заносить, но он быстро вернулся на землю, - Я заеду за тобой послезавтра часов в десять утра. И, пожалуйста, не делай макияж: я хочу, чтобы ты выглядела в точности, так же как и сегодня.
- Хорошо... - успела вставить бабушка, но внук её прервал.
- Спасибо, бабуля! И ты молодец, что согласилась. Это очень круто! Послезавтра в десять, не забудь! До встречи!
После бурной речи послышались короткие гудки. Старушка даже не успела попрощаться. И её душу снова обволокло одиночество.
Следующие сутки прошли в беспрерывных размышлениях. Она все время думала о предстоящем событии и о правильности решения. Но всегда возвращалась к одному: внук нуждается в её помощи. Она не может его подвести. Поэтому, когда настало утро, она послушно ждала внука, сидя перед маленьким телевизором и не накрашенная.
Андрей зашел за ней ровно в десять, как и обещал. Держа за руку, он проводил её от квартиры до машины. Сидя на заднем сиденье, она смотрела в окно. Мимо проплывали дома, фигуры людей, светофоры, цветочные клумбы. Как давно она не ездила на машине.
- Вот мы и приехали, - с переднего сиденья прозвучал чей-то мужской голос. Она по-прежнему не могла привыкнуть, что её внук Андрюшка так сильно вырос.
Он завернул во двор обыкновенного пятиэтажного жилого дома и припарковался возле крайнего подъезда:
- Ну что, ба, готова к подвигам? - выглянув из-за сиденья, спросил Андрей.
Бабушка лишь сухо улыбнулась и стала отчаянно тянуть за ручку двери, чтобы её открыть. Внук закатил глаза и промолвил:
- Щас я тебе помогу, только не тяни так, а то сломаешь, - он вышел из машины, отворил злосчастную дверь и протянул руку, так, как будто встречал важную персону. От чего бабушка засмущалась, но подала руку в ответ. Он вызволил её из железных оков, закрыл дверь, и поставил машину на сигнализацию.
- Вот в этом доме моя студия. Пойдем, бабушка, время не ждет! - они направились к подъезду и через пару минут оказались в квартире.
Перед старушкой предстала совсем не такая картина, которую она представляла последние два дня. Повсюду валялась одежда, не только мужская, но и женская. Пол был грязным, всюду следы от ботинок. В квартире стоял затхлый воздух, и воняло чем-то протухшим. Она уже стала сомневаться в правильности своего решения.
- Господи, Андрей, что это? - она подняла свои трясущиеся руки, охватывая весь бардак.
Внук лишь отмахнулся и сказал:
- Назовем это творческий беспорядок. Пойдем. - Он провел её в темную зашторенную комнату, где на штативе взгромоздился фотоаппарат, напротив которого было разложено полотно черного цвета. Оно было подвешено за крючки на потолке и тянулось до самого пола. Всюду стояли небольшие прожекторы и отражающие зонты.
Андрей с волнением посмотрел на часы и произнес:
- Так, теперь тебе нужно раздеться, и я тебя сфотографирую.
- Что, так сразу? - удивленно спросила она.
- Да, да, прошу тебя, нам нужно поторопиться.
Подчинившись, бабушка неуверенно и неторопливо принялась стягивать одежду. Сначала она сняла штаны, потом вязаную кофту, а следом и нижнее бельё.
Теперь перед Андреем стояла абсолютно нагая, отвратного вида старуха. Но профессионализм держал Андрея в узде, он не подавал вида отвращения, лишь указал рукой на полотно:
- Встань туда, сейчас я включу свет, - внук подошел к одному из прожекторов и сдвинул переключатель. Комнату озарил яркий белый свет. Старушка, щурясь, выставила ладонь вперед, прикрываясь от источника света:
- Слишком ярко, Андрей.
- Извини, но так надо, скоро привыкнешь, - буркнул Андрей, и, стараясь не глядеть на голое тело бабушки, стал настраивать светоотражатели. Потом он подошел к фотоаппарату, включил его и правым глазом прильнул к видоискателю, зажмурив левый. Поворачивая кольцо фокусировки, он настроил резкость и лишь тогда увидел обнаженное старое тело во всей "красе". Редкие волосы покрывающие голову уныло спадали на плечи. С ног до головы кожа была испещрена мелкими морщинками, от чего тело было похоже на огромный сухофрукт. Груди напоминали сдувшиеся мячи, свисающие до самого пупка. Между ног расположился объемный треугольник из кудрявых волос. Костлявые ноги, казалось, сейчас не выдержат и сломаются, как соломинки. Андрею раньше не приходилось работать с настолько старыми женщинами. Его стихией были гладкие попки и подтянутые груди. Поэтому, признаться, вид голой старухи по началу его шокировал, но, взяв себя в руки, он все-таки надавил на кнопку спуска затвора. ВСПЫШКА. От неожиданности бабушка напряглась и состроила кривую улыбку.
- Нет, расслабься. Ты должна быть естественной, - сквозь зубы, не шевелясь, процедил Андрей.
ВСПЫШКА.
- Теперь левую руку положи на волосы, а правую на лицо, - он наблюдал через видоискатель, как бабушка молча и послушно выполняла его приказы, хоть и весьма неловко. - Нет, поставь правую руку, так, будто ты сидишь за столом, и подперла ей голову.
- Так?
- Да, только выпрями пальцы... Ага.
ВСПЫШКА.
- Теперь встань, пожалуйста, в пол оборота. И повернись лицом ко мне... Хорошо!
ВСПЫШКА.
Пока Андрей давал указания к следующему кадру, кто-то ключами открыл входную дверь и зашел внутрь.
- Черт! Ну, как всегда не во время, - проворчал Андрей. Бабушка испугано посмотрела на внука, не понимая, что ей делать. Он лишь показал ей указательный палец, что вероятно означало "не издавать ни звука", и пошел в коридор. Из-за закрытой двери раздавались два голоса мужской и женский. Обнаженная бабушка покорно стояла, не шевелясь, и слушала:
- Марго, нахрена ты приперлась так рано?!
- Слушай, Дрон, я щас не в настроении с тобой ссориться, - её язык заплетался.
- Ты еще и выпила? Утро на дворе! Ты что, потерялась во времени?
- Чего ты так завелся, пуся?
- Я тебе сказал, что я сегодня буду работать! Хотя бы на этот раз ты могла меня послушать и сделать, как я прошу?!
- Аа-а! Одна из тех смазливых сучек, которых ты фоткаешь, а потом и трахаешь. Она щас там? А ну-ка покажи мне эту тварь! - за дверью раздался грохот. Бабушка напряглась, все это не могло закончиться хорошо.
- Нет, я же тебе говорил, что сегодня особенная фотосессия. Ты вообще меня когда-нибудь слушаешь? И никого я не трахаю, ну кроме тебя.
- Врешь! Врешь и не краснеешь, Дрончик! А ну пусти, я ей все волосы повыдираю! - Послышался очередной грохот. - Пусти я ей морду расцарапаю!
Дверь в комнату распахнулась и в неё вбежала высокая девушка лет двадцати с растрепанными огненно рыжими волосами. Её тушь потекла, а помада была небрежно размазана по губам. Увидев старуху, девушка громко рассмеялась:
- А-ха-ха-ха-ха! Дрон, да ты извращенец! На кой хрен ты припер сюда эту бедную старуху?! Да еще и раздел!
Андрей вбежал сразу за Марго и встретился со своей бабушкой взглядом. Она, стесняясь, одной рукой прикрывала грудь, а другой пах. Её глаза были наполнены ужасом и тревогой.
- Где ты её откопал? - не унималась девушка.
- Да, это, - начал было он оправдываться, потом остепенился и добавил, - Это не важно! Я работаю, Марго! Это будет революция в искусстве, я сокрушу все нравственные границы, и границы морали! Меня прозовут первопроходцем! Я стану знаменитым! - на секунду Андрей стал красноречивым оратором, совершенно позабыв о присутствии бабушки.
- Я хочу с ней сфотографироваться! - шатаясь, заявила Марго, захваченная речью Андрея.
Девушка немедля начала стягивать с себя одежду.
- Марго, перестань, что ты делаешь?
- Андрей!? - вышла из ступора бабушка, произнеся дрожащим голосом. - Андрей, что происходит?!
- Все нормуль, бабуль, - успокаивая, прокряхтела девушка, стягивая с себя трусики. Теперь в комнате находились две голые женщины. Только одна из них была невероятно привлекательной, а другая не вызывала никакого чувства, кроме чувства отвращения. Андрею пришел по душе такой неповторимый контраст тел. Как огонь и лед, как белое и черное, как инь и янь.
- Ладно, бабушка, сделаем пару-тройку невинных фотографий, ты видишь, что она не успокоится, пока не добьется своего? Тем более это не плохая идея: такой невероятный контраст молодого и старого женского тела. Марго подойди к ней.
- Будет сделано товарищ капитан! Ваше слово для меня закон, - пробарагозила девушка и, шатаясь, направилась к старушке.
- Вот только не ехидничай! - Андрей вдруг заделался строгим руководителем. - Ба, бога ради, сделай лицо по проще, всего на пару минут. Естественней, естественней!
- Ой, а кто тут у нас такой унылый, - сказала девушка, подойдя к старушке, убрала руку, прикрывающую груди, взяла их в свои руки и по-подкидывала вверх, так, что они со шлепками падали в ладони. Бабушка лишь недовольно отшагнула от неё. Она продолжала сковано стоять и таращиться на внука, прикрывая промежность и не веря, что с ней происходит такое.
- Как же прекрасно на тебя ложится свет, Марго, - Андрей стоял выпрямившись возле фотоаппарата и, почесывая подбородок, разглядывал обнаженное прелестное тело девушки. Небольших размеров подтянутая грудь с торчащими в стороны сосками, плавный изгиб её талии, переходящий в подтянутую миловидную попку, гладкий лобок и бархатная кожа создавали бесподобный, невинный образ. Если конечно не смотреть на размалеванное лицо и небрежную прическу:
- Марго, ты прекрасна... Ба, прошу ради меня, пару фото, - он состроил умоляющую гримасу, но на старушку это не подействовало.
- Ба? Что за ба? Она же не твоя бабушка? - озадачено спросила девушка.
- Ну... Это... Это её кликуха, в кругах... - он не стал уточнять в каких именно.
- Можно я уже пойду, - простонала старушка.
- Нет, - заявила Марго, - деньги нужно отрабатывать сполна. Дрон, че ты с ней сюсюкаешься? Так, бабуся, встань-ка сюда, перестань стесняться, и улыбайся!
- Марго, заткнись! - пресек внук.
- Ты меня еще затыкать будешь?
- Или ты заткнешься, или я тебфя вышвырну отсюда! Т;к, по подъезду будешь шастать. Пообщаешься с соседом Петром Василичем, он давно на тебя засматривается.
- Пошел ты! - она показала средний палец и с недовольным видом спросила - Ну, и что мне делать, маэстро?