"Суд времени", который проводит историк и талантливый журналист Николай Сванидзе, поднимает темы политического прошлого советского государства.
В некоторых аспектах, рассматриваемых на заседаниях "суда", в состоянии разобраться только лишь специалисты. Я, всего лишь участник Великой Отечественной войны, хочу коснуться периода лета и осени 1939-го года, то есть того времени, которое мне хорошо запомнилось.
Не могу согласиться с некоторыми участниками дискуссии, уважаемыми экспертами, которые не утруждают себя анализом обстановки в Европе накануне нападения Германии на Польшу. Одни специалисты - обвиняют, другие защищают сталинское руководство, проще говоря - добросовестно отрабатывают свои "процессуальные" функции.
Связано ли начало Германо-Польской кампании с пактом Молотова-Риббентропа, пактом, подписанным в Москве 23-го августа 1939-го года? Я считаю, что не связано. У немцев были свои претензии к польскому государству и заодно к творцам Версальского мирного договора 1919-го года. Была воссоздана Польша, но в несколько других границах. "Польский коридор" отделил Восточную Пруссию от основной части Германии. Кстати, и в отношении к России "Версальские границы" были нарезаны несправедливо. Но этот вопрос требует отдельного рассмотрения.
Итак, повод для недовольства у Германии был, и война была спланирована германским генштабом задолго до 23-го августа 1939-го года. Бесспорно, война агрессивная, захватническая. Многие высокопоставленные политики пытались оправдать (и сегодня не прекращаются такие попытки!) необходимость подписания Пакта. Я же, не политик, рядовой гражданин, в результате 70-тилетнего размышления пришёл к выводу: Пакт был позорной страницей советской дипломатии.
Люди, родившиеся после 1939-го года, не могут себе представить тот панический страх, похожий на гипноз, который накануне войны сковал лидеров многих европейских государств. Сталин не был исключением. Наоборот, он ещё больше трепетал перед Адольфом Гитлером. Учинив разгром своей же Красной армии в 1937-38-ом годах, раскрутив маховик массовых репрессий в стране, вождь опасался возмездия и всеобщего гнева народа. Поэтому он и боялся потенциального агрессора Адольфа Гитлера.
Приём министра иностранных дел Германии Риббентропа в Москве 23-го августа 1939-го года можно оценить как отчаянную попытку выиграть время и попытаться восстановить боеспособность Красной армии. Дальнейший ход событий показал, что урон был слишком велик и времени Сталину не хватило. Не мог он раньше конца 1942-го года преодолеть плоды своей преступной политики накануне войны и создать по существу новую армию. "Великий Вождь и Учитель" поставил на грань катастрофы
свою страну летом 1941-го года.
Была ли способна Германия начать войну с Советским Союзом после захвата Польши? Казалось, лучшей ситуации и представить себе было невозможно! Красная армия осталась без значительной части высшего командного состава, не хватало командиров дивизий и полков, дисциплина в армии опустилась до самого низкого уровня, продолжался поиск шпионов, диверсантов и прочей напасти. И всё же Германия, несмотря на авантюризм и наглость, не могла решиться в 1939-м году вслед за польской кампанией начать войну против СССР.
Я не настроен слепо доверять документам, в которых идеологических изысканий больше, чем исторической правды. И всё же, если критически читать общедоступные источники, отвлекаясь от пропагандистских клише, то можно найти достоверные данные о состоянии немецкой экономики и вооружённых сил Германии, начиная с 1934-го года, то есть после полного захвата власти Гитлером и его окружением.
Военное производство Германии с 1934-го по 1940-ой год включительно увеличилось в 22 раза; почти в 36 раз (с 105 тысяч до 3755 тысяч) возросла численность вооружённых сил.
("Великая Отечественная война", изд. 1985года. Краткий исторический очерк.)
Понятно, что за 16 месяцев (с 1-го сентября 1939-го по конец 1940-го года) немцы свою армию только увеличили. При нападении на Польшу у Гитлера было значительно меньше войск, и Германия не могла продолжить свой поход на Восток. Захватчику для достижения своей цели ещё предстояло сформировать более многочисленную армию. И это было сделано к средине лета 1941-го года. Германская армия была доведена до 8,5 миллионов человек, в том числе 1,2 миллиона вольнонаёмного состава.
Германия решилась начать войну против СССР, когда её вооружённые силы превосходили советские в 1,6 раза. Такого превосходства в 1939-ом году у немцев не было.
И далее: "германские сухопутные войска к началу нападения на Советский Союз насчитывали 5,2 миллиона солдат и офицеров, 214 дивизий из них 159 пехотных, 21 танковая, 14 моторизованных, 10 других; 7 отдельных бригад. У немцев было 5639 танков и штурмовых орудий и 10000 самолётов. К июню 1941-го года военно-морской флот Германии составил 217 боевых кораблей, в том числе 161 подводную лодку".
("Великая Отечественная война" ...). И в дополнение к таким огромным силам были привлечены для помощи агрессору ещё 2 румынские армии, одна венгерская, одна итальянская, формирования словаков и даже испанцев (Голубая дивизия).
Прежде чем воевать с Советским Союзом, Германии предстояло осуществить свои политические притязания в Западной Европе, использовать вооружение завоёванных стран, увеличить выпуск собственного вооружения, организовать снабжение армии и своего населения продовольствием, нефтепродуктами, сделав Румынию своим преданным союзником. Что касается продуктов питания, то я могу из своей фронтовой практики засвидетельствовать, что почти вся поверженная Западная Европа кормила Германию. Когда в Сталинграде наши войска окружили армию Паулюса, немцы были отрезаны от источников снабжения. Самолёты Геринга сбрасывали продукты питания на парашютах после того как мы захватили все аэродромы в "котле". Чем меньше становилось кольцо окружения, тем больше парашютов падало в расположение наших войск. Мы пробовали всевозможные деликатесы: шоколад, рыбные консервы высшего качества и многое другое.
Таким образом, в сентябре 1939-го года немцы не могли бросить вызов Советскому Союзу. Не следовало принимать Риббентропа и прерывать до этого переговоры с англичанами и французами. Клим Ворошилов официально от имени советского руководства обвинил в срыве переговоров наших будущих союзников по второй мировой войне - прислали, мол, делегацию без полномочий, и переговоры не могли привести к необходимому соглашению.
Так почему же в июле-августе 1941-го года, когда немцы стояли под Киевом, Смоленском и Ленинградом, Сталин принял специального представителя президента Рузвельта, Гарри Гопкинса? Он приехал в Москву без особых полномочий, только лишь для того, чтобы убедиться в том, что Советский Союз собирается всерьёз воевать за свою независимость, не сдаваться, как это сделали многие страны Западной Европы. Гарри Гопкинс возглавлял также программу ленд-лиза. Поверив, что СССР ведёт Отечественную войну, Соединённые Штаты в дальнейшем оказали огромную помощь нашей стране и стали нашим союзниками по антигитлеровской коалиции.
. .
Примерно такую же разведку проводила неправительственная делегация Англии и Франции, пыталась узнать в 1939-ом году, на что способен Советский Союз в случае войны против Германии.
. Не верили, что Красная армия представляет реальную силу после погрома 1937-38-го годов. Надо было НАМ проявить терпение в неофициальных переговорах с будущими союзниками и не заключать позорного пакта с Гитлером.
Если же продолжить полемику с нынешними обвинителями и защитниками сталинского режима, то им вовсе незачем отвлекаться, абстрагироваться от накопленных знаний и опыта - да и невозможно это!
Защитники Сталина могут возразить: хорошо вам рассуждать, когда вы всё знаете и размышляли десятилетиями. А каково было Вождю, от которого ждали быстрых решений?! Но ведь у советского руководства был огромный разведывательный аппарат, и всё было Сталину известно. А нам, одиночкам, приходилось блуждать в потёмках и годами выслушивать недостоверную информацию.
При анализе предвоенной обстановки участники "суда" почти не касаются психологического состояния советского общества, а ещё Георгий Плеханов, основоположник социал-демократического движении в России, говорил, что без учёта общественной психологии невозможно понять историю.
В нашей стране к концу лета 1939-го года большинство населения было резко настроено против Германии, фашистского руководства этого государства. Старшее поколение, наши деды и отцы, несмотря на осуждение сталинского репрессивного режима, считало Германию вражеской страной, старики помнили первую мировую войну. К бывшим российским союзникам, Англии, Франции и Соединённым Штатам, относились с уважением. Молодёжь верила в превосходство Красной армии над любым противником - результат огромной пропагандистской работы в течение целого десятилетия.
Нельзя не упомянуть о незаконно раскулаченных крестьянах, о простых людях, оказавшихся в концентрационных лагерях НКВД. Многие (но не все!) из невинно пострадавших от советской власти были настроены против сталинского режима. Если бы удачней сложилось начало Великой Отечественной, не было ни такого количества пленных красноармейцев, ни предательских групп.
В целом советское общество было готово сразиться с германской армией, и приезд Риббентропа в Москву и его приём советским руководством вызвал недоумение и уныние. Никто не мог ожидать, что с теми, кого вчера ещё изображали с окровавленным топором, можно сегодня вообще садиться за стол переговоров.
. .
.
Вообще о Великой Отечественно войне нельзя судить лишь по документам и донесениям замполитов среднего звена. Представить себе бой по их информации просто невозможно. Может возникнуть впечатление, что наши бойцы только и делали, что бросались под танки со связками гранат и последние мысли были о Вожде народов, и предсмертные слова произносились во славу Сталина. Кому нужно было такое бессмысленное самопожертвование?! Будто и не было нашего превосходства в артиллерии. А кто мог в грохоте боя вообще услышать какие-либо слова! И зачем нам сегодня легенды?! Наш солдат проявил героизм и имел достаточно средств, дабы победить без тех выдумок, которые сочиняли некоторые недобросовестные люди. И сегодня можно услышать о том, что иногда не хватало винтовок (одна на троих?). Если где-то и не хватало, то только не на передовой. Не следует свой негативный опыт обобщать.
, ,
,
Несколько слов о себе.
Я, Александр Бровер, 1923-го года рождения, проживаю в Одессе. В июле 1941-го года был зачислен курсантом в Одесское Пехотное Училище. В битве на реке Дон и под Сталинградом участвовал в должности командира взвода, к концу сражения стал командиром стрелковой роты. Получил ранение. Позже воевал на Курской Дуге, участвовал в освобождении Украины. Воевал на польской территории, в Германии уже в должности командира роты 82-ух миллиметровых миномётов. Был ещё раз ранен в апреле 1945-го года.
Надо быть скромным и постоянно помнить о тех ребятах, которые не вернулись с
войны и остались в моей памяти навечно мальчишками. Но и уцелевшие фронтовики заслуживают, чтобы их выслушали. "Окопная" информация - самая достоверная, когда она не искажена домыслами и бахвальством.
Я награждён орденами: "Боевое Красное Знамя", "Отечественная война первой степени", "Красная Звезда", "Богдана Хмельницкого" и 20-тью медалями, в том числе медалью за оборону Сталинграда". В армии я служил до лета 1953-го года, занимал после войны должность начальника штаба миномётного батальона.
После ухода в запас закончил математический факультет Одесского Университета имени Мечникова и преподавал математику в старших классах общеобразовательной школы,