Бровкина-Косякова Мария Яковлевна : другие произведения.

Палитра

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

   ***
   Я знаю - это будет ночью звездной.
   И ляжет первый снег в замерзшие следы.
   И ты опять придешь. И будет слишком поздно
   Вопросы задавать или просить воды.
  
   Огонь не погашу, он сам умрет, как память.
   Есть только я и ты под новою луной.
   И тихое люблю, не будет больше ранить.
   И скажешь: "Можно мне остаться здесь, с тобой".
  
   ***
   Леше.
  
   Последний вздох. Израненное детство,
   Прости, я не сумела объяснить,
   Что даже ведьме никуда не деться
   От жгучего желания любить.
  
   Прости, не поняла, не удержала,
   За руки не схватила на лету.
   Я видела, - как от него бежала,
   Не уследила, - как ушла к нему.
  
   Шаманы третью ночь уже танцуют.
   И в бубен бьет измученный колдун.
   Ваш поцелуй на небе нарисуют
   Кометы хвост и девять новых лун.
  
   ***
   Как долго смотришь мне в глаза, -
   Так не зовут с собой.
   Куда бы ни пошел, вернешься ты назад,
   Ко мне домой.
   Кого б ты ни искал - сквозь сотни лиц
   Ты видишь лишь мое.
   В холодной темноте зажжет огонь
   Одно окно.
   Ты хочешь от меня сбежать,
   Меня забыть?
   Все просто - надо перестать
   Меня любить.
  
   ***
   М.Л.М.
  
   Люблю тебя.
   От сердца к сердцу ближе,
   Чем от звезды к звезде.
   Я каждый вечер
   Тихий голос слышу
   В одном стихе.
   И пламя свеч,
   И кофе запах черный,
   Гитары звук -
   Напомнят мне
   И взгляд разгоряченный,
   И нежность рук.
   Люби меня.
   Прошу, смотри почаще
   В мое лицо.
   И ночи будут
   Бешеней и слаще...
   Надень кольцо.
  
   ***
   За все мои написанные строки
   Я благодарна всем, кого любила.
   За то, чего бумага не коснулась,
   Благодарю всех любящих меня.
  
   ***
   М.Л.М.
  
   Между жизнью моей и любовью моей
   Не сочтенное множество разных путей.
   Между смертью моей и разлукой с тобою
   Только вздох и завета строка: " Не убей".
  
   ***
   Говорил, как пьянят поцелуи мои.
   День и ночь говорил о безумной любви.
   Сколько сладких речей, милый мой, говорил ты -
   Как молитвы ханжи были лживы они.
  
   ***
   От черных глаз сошла с ума.
   Душе моей огонь был близок.
   Порвалась первая струна.
   И горек вкус, и голос низок.
  
   А изумрудных мягок свет.
   Струна вторая оборвалась.
   Кто был - того давно уж нет.
   Я синим взглядом утешалась.
  
   Но синий - холоднее льда.
   И три струны молчат - ни звука.
   И в небе новая звезда
   Со старым именем Разлука.
  
   ***
   Ты уходил,
   Как улетают птицы,
   Забрав надежду.
   Твой след остыл,
   Но все в шкафах пылится
   Твоя одежда.
   Я ту записку,
   Что ты утром написал,
   Не в силах выбросить:
   "Когда-нибудь
   К тебе вернусь
   Прощенье выпросить".
  
   ***
   Я знаю - это все пройдет.
   Останется лишь пара писем.
   Весна настанет, снег сойдет.
   Я соберу в коробки бисер
  
   Тех бус, которые на мне
   Нечаянно вы разорвали.
   Мы снова встретимся едва ли,
   Но будем вздрагивать во сне.
  
   А письма я потом сожгу,
   Когда-нибудь, в камине старом.
   Огонь опять прочтет: "Люблю".
   Я прошепчу в ответ: "Устала".
  
   ***
   Ты знаешь, этот день,
   Как сорванный цветок,
   Завянет на твоей
   Непрошеной ладони.
   И ты расскажешь мне,
   Что в линию листок
   Исписан не тобой
   И послан не тобою.
  
   Прощальное письмо -
   Ни сточки без "прости".
   За день. За ночь. За взгляд.
   За кисть рябины красной.
   Твой старший брат тебе
   Так часто говорил:
   "Любовь ее - змея,
   И может быть опасной".
  
   Змея, кусая хвост,
   Замкнет свое кольцо.
   Я все тебе прощу
   На площади вокзала.
   Ты знаешь, этот день
   Сгорит, как то письмо...
   Как рада, что его
   Я так и не читала.
  
   ***
   В глазах была прекрасная печаль
   И жажда, будто жаркий день в июле.
   И мне теперь уже немного жаль,
   Что вы меня тогда не обманули...
  
   Влюбленность стороною обошла.
   Весна без нас свой праздник лихо справит.
   Но будет осень. Красная листва.
   И спелая любовь вино разбавит.
  
   ***
   М.Л.М.
  
   Когда же, наконец, уйдет зима?
   Опять с утра мороз
   И под ногами стекла -
   Осколки февраля.
  
   Когда же, наконец, уйдет зима
   Из тела. Перестанут мерзнуть руки,
   И губы высыхать -
   Лицо, ведь, не гербарий.
  
   Когда же, наконец, придет весна.
   Вернуться птицы, радость вдохновенья,
   Влюбленность, растворенная капелью
   И первой зеленью. Когда же, наконец,
   Вернешься ты.
  
   ***
   Когда я состарюсь, не телом - душой,
   Я буду писать о погоде,
   Нещадно ругать политический строй,
   Давать комментарии к моде,
  
   Ругать молодежь и лелеять себя -
   Мы были, конечно, другими,
   Не делать всего, чего делать нельзя.
   Чужие все станут своими.
  
   Свои, как прозреют, к нам тоже примкнут,
   Всезнающим, умным и мудрым.
   И нас побыстрее всех разом сожгут,
   Слагая великие мудры.
  
   ***
   Остался день один.
   Ни холодно, ни жарко.
   И ветер на губах
   Соленый. Духота.
   И томик старенький
   Потрепанный Плутарха.
   Все было, - но вчера.
   Все будет, - но когда?
  
   ***
   В твоих ладонях Солнце - желтый свет.
   А мне согреться хочется отчаянно.
   В улыбке губы. А в глазах ответ:
   "Прости, очаровал тебя нечаянно".
  
   ***
   Нам сегодня дуэтом играть.
   А еще вокалистка прибудет.
   И она обязательно будет
   Концы фраз осторожно глотать,
   Будто шпаги. Но после прелюдий
   Чьи-то души покинут тела,
   Чьи-то просто развалятся в кресле.
   Первый ряд остается на месте -
   Им плевать, что сегодня весна.
   И что скрипка не плачет - поет,
   Потому что рояль с ней флиртует,
   Потому что смычок то целует,
   А то струны, ревнующий, рвет...
  
   Отыграли. Театр в полутьме.
   Я безумна, пьяна от сонаты.
   Твои пальцы в крови от staccato.
   Ты целуешь меня в тишине.
  
   ***
   Ты знаешь не хуже,
   Ты знаешь не лучше,
   Ты знаешь все так же, как я.
   Что катится шарик
   По бездне кипучей
   С привычным названьем Земля.
   И как-то споткнется
   О жгучую кочку
   И вылечится от нас.
  
   Не надо, не прячься,
   Не плачь в одиночку.
   Свет Солнца еще не погас.
  
   ***
   Тебе ль не знать, как замерев на вздохе,
   В твоих глазах теряются и тонут,
   Как будто птица, сбитая на взлете,
   Расправив крылья, будоражит омут.
  
   Тебе ль не знать, как ждут прикосновенья
   Шершавых губ. И, в танце прижимаясь
   К твоей груди, дрожат от возбужденья.
   А ты молчишь, победой упиваясь,
   Очередной.
  
   ***
   М.Л.М.
  
   Мне уже не привыкать
   Рано по утру вставать
   И в глаза твои смотреться,
   Будто в зеркало, опять.
  
   Чай зеленый - цвет янтарь.
   Чудом выживший фонарь.
   Поцелуи жгуче-пряны,
   Сладко-пьяны, как и встарь.
  
   Хочешь, новость расскажу?
   Я еще сильней люблю
   Чертовщинку в твоем взгляде,
   Твоей нежности луну,
  
   Твоей ласки небеса,
   Ночи долгие без сна.
   Каждый день опять влюбляюсь,
   Мне с тобой всегда Весна.
  
   ***
   Я знаю, другую любишь
   Совсем не так, как меня.
   Ее то ты не погубишь,
   Не бросишь в сердце огня.
  
   И ключевою водою
   С жару не обольешь.
   Дыханье не остановишь.
   Песенку не споешь.
  
   У нее на руке колечко -
   Она стала твоей женой.
   У меня - вечерняя свечка
   И душевный долгий покой.
  
   ***
   Дождь целый день.
   О чем так плачет небо?
   О той любви,
   Не пережившей страх?
   О каплях
   На искусанных губах?
   О том,
   Кем никогда ты, милый, не был.
  
   ***
   Танцуй. Танцуй, принцесса Саломея.
   Тебе наградой будет поцелуй
   Кровавых губ. От предвкушенья млея,
   Семь покрывал бросаешь на лазурь.
  
   Танцуй. Танцуй. Последний перед смертью
   Прекрасен танец. Как ты был не прав,
   Не веря в силу преклоненной ветви,
   Прекрасный, но святой Иканаан.
  
   Пусть мать развратна и безумен отчим,
   Но первая любовь всегда чиста.
   А ты ее отказом опорочил,
   Иканаан, - отравлены уста.
  
   ***
   В платье красном и в черной бауте,
   В белых тонких чулках.
   И любого могу обмануть я
   Так, что кровь застучит в висках.
  
   Только выпущу из капюшона
   Светлый локон и томно взгляну.
   -Я люблю тебя, примадонна, -
   Ты зашепчешь, - люблю, люблю.
  
   Голос хрипнет. И губы сохнут.
   И дыхание, как пожар.
   -Видишь там, за каналом, окна
   И луны магический шар.
  
   Приходи. Я тебя раздену,
   А затем зацелую насмерть.
   И себе ты узнаешь цену -
   Жменя желтых тяжелых монет.
  
   ***
   Мой старый друг, в расстроенном рояле,
   Под струнами, хранится твой портрет
   Надтреснутый. Тебя нет десять лет.
   Но помню я, как ивы нас венчали,
   Как серый пруд слагал для нас сонет,
   Как много мы вопросов задавали...
   Как долго мы молчим в ответ.
  
   ***
   По белым клавишам пронесся рыжий лист.
   В начале лета ты откуда взялся,
   Искусный невесомый пианист?
   Вдруг вспомнилось, как лучший друг метался
   В бреду, как осторожна и легка
   Касалась лба прохладная рука.
   Но вот пассаж - и свечи, и вино,
   Гранатовые зерна, запах пряный.
   И лучший друг от поцелуев пьяный.
   И музыка, забытая давно,
   Звучит, звучит. Я помню - сильный снег,
   И полную луну в оконной раме,
   И на запястьях две кровящих раны,
   И на душе от взгляда рваный след...
   Зачем ты это сделал, лист сухой,
   В начало лета ветром принесенный.
   Была когда-то осень у влюбленных,
   Но ты уже не властен надо мной.
  
   ***
   Леночке Ф.
  
  
   Ночью с японской картины сходит мужчина,
   Тело покрыто драконами в яростной схватке.
   Меч обнажен, и звучит в унисон стали зеркальной
   Чайная роза в черной фарфоровой вазе.
   Он проникает сквозь стены - прямо на кухню:
   Там, на сиреневом блюдечке, пара пирожных,
   И молоко в нерасписанной глиняной чашке...
   Пыль с его обуви пахнет столетьем вчерашним.
   В темных зрачках красота пустоты, отрешенность.
   Мой домовой - самурай...
   Полночь.
  
   ***
   Запахло в воздухе дождем,
   Намокшей пылью.
   Мы столько лет друг друга ждем -
   Явь стала былью.
  
   " А ночь лепила на стекле
   Круги и стрелы".
   Но это было в январе,
   А не в апреле.
  
   И был зимой палящий ад,
   Весною - стужа.
   Слова бросала наугад -
   Ты был мне нужен.
  
   Но август выжег все дотла.
   Дождь смоет пепел.
   И будут море, тишина
   И южный ветер.
  
   ***
   Кому глаза серые - вечная мука,
   Кому голубые - печаль.
   А я помню карие. (Кошка-Разлука
   Спрыгивает с плеча.)
  
   Как будто за сотой свежего меда
   Кто-то зажег свечу,
   И светятся золотом, и порода
   Сразу видна по лицу.
  
   В душе не расставшись с тобою, улыбку
   Твою часто вижу во сне.
   Но, знаешь, вчера я услышала скрипку,
   Поющую о Весне.
  
   ***
   Постой, постой,
   Побудь еще часок.
   Твой пройден путь
   Уже на половину,
   Вдоль вечности,
   Потом - наискосок,
   На реку Белую,
   На самую средину.
   Где на волнах напишешь
   Пару строк.
  
   Посеешь и сомненье и покой,
   А соберет, уж, кто-нибудь другой.
  
   ***
   Татьяне В.
  
   Воспоминанья бережно храню
   В шкатулке старой.
   А крылья я оставила в раю -
   Летать устала.
  
   Холодный ветер пыль несет в лицо
   И ворох листьев.
   Вот пахнущее летом письмецо -
   Лишь страсть, без мыслей.
  
   Вот друг-хранитель, умерший давно,
   Подруги-ведьмы.
   Мне часто снится красное вино.
   Взлететь бы...
  
   ***
   Я распрощалась с этим городом.
   Где круглый год дожди,
   Где крапчатый гранит
   Всегда - как зеркало.
   Где окон витражи
   Всегда запахнуты,
   Закрыты изнутри
   Парчой и бархатом.
   Где кровь стучит в висках,
   А смысла в этом нет,
   И не предвидится.
   И в мыслях кавардак.
   А в темных небесах
   Луна не виднется.
   Где черные зонты
   По улицам плывут
   В свои миры.
   Прощай, мой старый друг,
   А письма о любви
   Сожги.
  
   ***
   Золоченый купол Востока.
   Я стояла на белых плитах
   И не знала: была ль жестока?
   И о чем просила в молитвах?
  
   И о ком по ночам рыдала?
   И над кем трепетали руки?
   Я звала тебя. Я кричала.
   Я боялась этой разлуки.
  
   Мне казалась, уйдешь - растаю.
   Много ль прока в воде холодной?
   Я стояла так близко к краю,
   Представляя себя свободной.
   ***
   Как смола из надрезанной ветки вишневой
   Вытекает тоска. Не пойму почему
   Мне так сладостно помнить - была окрыленной,
   Но так страшно представить - сдалась бы ему.
  
   Он сердце раскрыл, как ракушку, и выпил всю нежность.
   И жемчуг любви потускнел, лишь коснулся груди -
   Окрасился болью. И меч с долгим именем Вечность
   Уж вынут из ножен, и лезвие звучно звенит.
  
   А звон этот насквозь пронзает. Я горькие губы
   От терпкой тягучей и теплой вишневой смолы
   Плотнее сомкну. И сердце хранить свое буду
   От взглядов, от слов, от дыхания первой любви.
  
   ***
   ... В ее руках рябиновые четки,
   А на губах соленый привкус слез.
   В ушах звучит пьянящий ритм чечетки
   И голос, что покой ее унес.
  
   А тело, как струна - и рвутся струны.
   И рассыпаясь, падает бокал.
   Еще одна весна... А ты такой же юный.
   И губы помнят, как ты целовал.
  
   Забыть бы все! Но разве она сможет
   Прожить, не помня этот странный взгляд.
   И знает - ей никто, уж, не поможет.
   И понимает - нет пути назад.
  
   ***
   Я не хочу, чтоб было так,
   Чтоб все сначала повторялось,
   Чтоб в холод стен опять вжималась,
   Опять кричала: "Не хочу!"...
   Ты только прикоснись к плечу
   И молча посмотри в лицо
   И черное волос кольцо
   Надень на палец и замри,
   Как будто не было любви...
  
   Два темных профиля в окне
   На зависть грешнице-луне.
  
   ***
   Когда утихнет грохот городской,
   Погаснут фонари во всем проспекте,
   В полночный час ты вновь придешь за мной
   И принесешь письмо в потрепанном конверте.
  
   Он пахнет морем - голубой конверт.
   В нем горсть ракушек, истолченных в пепел.
   Кто говорит: " Любви на свете нет", -
   Давно не нюхал сладкий южный ветер.
  
   Кто говорит, - тот не целует. Факт.
   Нельзя смешать рассудок с вдохновеньем.
   Со мной играет летний юный Фавн.
   И между губ дрожит стихотворенье.
  
   ***
   Твое тело темнее восточных ночей.
   Твои взгляды острее дамасских мечей.
   Твои губы горьки, будто кофе арабский.
   Твое сердце сгорит, как сто тысяч свечей.
  
   ***
   Агония - жгучее слово.
   Он действительно словно горел,
   Когда я уходила к другому,
   А потом, вдруг, споткнулся - предел.
  
   И в глаза посмотрел мне испуганно.
   Губы дрогнули, крик удержав.
   И стоял так, с душою поруганной,
   Руки бледные к сердцу прижав.
  
   ***
   Как холодно в душе и за окном.
   Снежинки падают. Оттаивает время.
   И одиночество сиреневым котом
   Заходит в дом, ложится на колени.
  
   И не спасут ни книги, ни огонь.
   Друзья пожмут плечами виновато.
   И ты придешь, но свежих ран не тронь.
   Вечерний снег я приложу, как вату
  
   И ветром забинтую руки, грудь,
   Глаза, чтоб не увидели заката,
   И сердце, чтобы поскорей уснуть
   И успокоиться...
   Но разбудите завтра.
  
   ***
   Чего еще хочешь?
   Лежу на полу.
   Дышу тяжело
   И, царапая руки,
   В бессилье своем признаюсь.
   А ты переступишь,
   К окну подойдешь
   И будешь долго ругать природу
   За этот холодный дождь -
   Внезапную слабость.
  
   ***
   И как я, глупая, могла
   Вот так влюбиться.
   Не спать до самого утра.
   Росой умыться.
  
   Набросить синий сарафан.
   И кофе крепкий
   Варить. И в ожиданье мять
   И рвать салфетки.
  
   В глаза смотреть, покорной быть
   И верить, верить.
   И, провожая в темноту,
   Не хлопнуть дверью.
  
   И помнить, помнить обо всем.
   Твой голос слышать,
   Смотря в безоблачный проем
   Над старой крышей.
  
   ***
   Осенний воздух. Синева небес
   Такая теплая над суетливым городом.
   Ты снова здесь, мой нежный юный Бес.
   Сегодня встреча по какому поводу?
  
   Тебя тревожат голоса толпы
   И желтый цвет, как признак умиранья.
   Ты улыбаешься, но так глаза грустны -
   В них боль разлуки, призрак состраданья.
  
   Протягиваешь руки, а они
   Прохладней шелка на моей постели.
   Ты думаешь, что вечер на двоих
   Предательское сердце обогреет.
  
   Не знаю, чем могу тебе помочь...
   Мерцают свечи. Город затихает.
   Бесшумно по листве ступает ночь.
   И пахнут волосы сгоревшими стихами.
  
   ***
   Сегодня первый раз
   Без маски и без грима
   По улицам прошла
   Не отвечая: "Нет".
   Окончена игра -
   Большая пантомима.
   Прочитано письмо,
   И выдуман ответ.
  -- Нет, нет, я не грущу.
  -- Дела идут прекрасно.
  -- Бледнею и дрожу?
   Так за окном зима.
  -- Царапаюсь? Прости.
  -- Что значит "злюсь напрасно"?
  -- Не надо ничего.
   Я все могу сама.
  -- Я плачу по ночам?
   С чего ты взял? Неправда.
  -- Мне снятся злые сны?
   Мне снишься только ты...
  
   Сначала все опять.
   Колючая ограда.
   Твой беспокойный взгляд.
   И ржавые цветы.
  
   ***
   А сил нет больше, нету сил.
   Я вся в сомнениях пустых.
   Альбом бордовый воскресил
   Моих врагов, друзей моих.
  
   Смотрю в любимые глаза.
   Цветок засохший в дневнике:
   "...Хороший день... Была гроза...
   ...Я возвратилась налегке..."
  
   А девять дней, как девять зим,
   Прошли. А мне тоска и грусть
   Остались. Только нету сил.
   Прости, но я не обернусь.
  
   ***
   В твоих глазах, как будто идет дождь,
   И небо серое в прожилках мокрых веток.
   Зрачки твои, как черные зонты,
   И листья желто-красные на них налипли
   И дрожат от ветра.
   И капли разбиваются о них,
   Стекают по упругому изгибу
   На трещины в иссушенных словами
   О верности и нежности губах...
  
   ***
   А душа отдыхает не здесь, не сейчас, не с тобой.
   Она молча уходит, закутавшись в черную шаль.
   Ей свеча не нужна и холодного дома покой.
   И она так давно никому ничего не должна.
  
   Только чай из пятнадцати трав и вино.
   Чьи-то тонкие пальцы на струнах уставшей гитары.
   Не луна заглянет к нам сегодня в окно,
   А разбитый фонарь не покрашенный старый.
  
   Я сегодня найду повзрослевших подруг.
   Мы на белом трамвае по городу будем кататься.
   И душа запоет, и тихонько вздохнет,
   И плечами пожмет, и не будет смеяться.
  
   ***
   Вот, уж, нет. Не стану я рыдать
   Над тем, что было, и что может статься.
   И радости моей не отобрать,
   Давно я научилась оставаться
  
   Наедине с мохнатой тишиной,
   Молчаньем книг в багровом полумраке.
   Мне часто снится, будто за спиной
   На звезды воют черные собаки,
  
   В глаза глядят, и цапнуть норовят...
   Но будишь вовремя. И твой тревожный взгляд,
   И голос ласковый развеют тишину.
   Сквозь дрему слышу: "Я тебя люблю".
  
   ***
   Не говори: "Прошли года".
   Не говори, что время лечит.
   Все переврет и искалечит
   Старуха Память - это да.
  
   И там, где старое вино
   Мешалось с кровью неостывшей,
   Бледнеет шрам, так изменивший
   Твое прозрачное лицо.
  
   Молчи. Ты стал совсем другим.
   Да и меня другою помнишь.
   Года летят, - не остановишь.
   А память? Память - белый дым.
  
   ***
   Когда б рисовала глаза твои,
   Влила бы в них крепкий чай,
   Лимон отчуждения, сладость игры,
   Настоянную печаль.
  
   А если б для губ выбирала цвет,
   Взяла бы не кровь и вино,
   А зимний морозный хрустящий рассвет,
   Свет солнца в мое окно.
  
   О, если б могла я тебя рисовать.
   Но руки дрожат мои.
   И нет тебя рядом. Бессмысленно звать
   Фантом убежавшей любви.
  
   ***
   Терпкий, горький дым - сжигают Осень
   Дворники в оранжевых жилетах.
   До свиданья, призрачная гостья
   В туфельках из солнечного света.
  
   Длинный шарф из тонкой паутины
   Ты на крылья Ветру намотала.
   Он щекочет краешек гардины,
   Он сегодня в тоне бэк-вокала.
  
   В твою честь прохладной темной ночью
   Будут полыхать костры в проулках.
   Можно оборвать - но не закончить
   Позднюю предзимнюю прогулку.
  
   ***
   Как дрогнет пламя призрачных свечей
   В предчувствии последнего упрека.
   Уже не станут руки горячей.
   И мне не хватит яблочного сока.
  
   Ну что за осень без тебя, мой Дождь.
   Мне листьев цвет и жгучий грог не в радость.
   От поцелуев Ветра - только дрожь
   И вин дешевых приторная сладость.
  
   Смотри, вот черный зонт и длинный плащ
   И шерстяная красная "шотландка".
   Ни капли за окном (Прошу, не плачь).
   Лишь неба темно-серая изнанка.
  
   О, как сдержать мне истеричный смех.
   Засохший лист, как маска Арлекина...
   Коснулся губ и тает Первый Снег -
   Знакомый вкус - коньячная рябина.
  
   ***
   Я по жизни несусь, как по полю.
   Все дороги мне - поперек.
   Где б ты ни был, с какою болью,
   Загляни на мой огонек.
  
   Я на встречу открою память.
   Распахну объятья свои.
   Не вздохну, чтоб тебя не ранить,
   Не взгляну, не посмею спросить.
  
   Не напомню ни словом, ни жестом,
   Что была когда-то иной.
   Я твоей не слыла невестой,
   И не буду твоей вдовой.
  
   Стол накрою с вином и хлебом.
   Спать отправлю на сеновал.
   Догадаюсь: под звездным небом
   Многих ты перецеловал.
  
   А на утро коня с подворья
   Приведу, держась за узду...
   Где б ты ни был, с какою болью,
   Приходи. Я тебя люблю.
  
   ***
   О тебе или к тебе
   Все стихи, молитвы, сомненья.
   Бесполезно любое движенье,
   Если нет в нем мечты о тебе.
  
   Твое имя мне шепчет рассвет.
   Над водой запах белой сирени.
   Акварельные влажные тени.
   Тишина. То ли "да", то ли "нет".
   А у полдня твои глаза.
   Миражи. Холодная пена.
   Ядовитый сладкий бальзам
   Потечет по нагим коленам.
   И у вечера голос твой.
   Ритм дыханья и шум прибоя.
   Я нашла, наконец, покой.
   И узнала чего я стою.
   А у полночи руки твои,
   Холодны, будто свет подлунный.
   Я прощаю тебе мечты
   О другой, нетронутой, юной...
  
   О тебе или к тебе
   Все стихи, молитвы, гоненья.
   И мое вековое паденье
   От тебя или снова к тебе.
  
   ***
   Вся жизнь моя разделена,
   Как острый шелк клинком двуострым,
   На то, что было до тебя
   И то, что наступило после.
  
   ***
   Екатерине.
  
   Какая женщина сидит
   В моем наследном черном кресле.
   В какой простор она глядит?
   Какую вспоминает песню?
  
   Какой же не к лицу наряд
   Ей может быть? Не представляю.
   Зато прекрасно понимаю
   Ее лучистый томный взгляд.
  
   Как грациозно пьет вино.
   Как четок профиль в бликах алых.
   Скрывать под масками усталость
   Она обучена давно.
  
   Она умеет говорить
   О всем на свете и танцует.
   А, иногда, она рисует -
   Так никому не повторить.
  
   И маски все ее давно
   Я изучила и прекрасно
   Могу понять - она несчастна,
   А, может, влюблена в кого.
  
   Я эту женщину люблю.
   Она прекрасно это знает.
   Надеюсь, тем же отвечает.
   Ее Подругою зову.
  
   ***
   Был перерыв на час меж дел и скуки.
   Он в жаркий полдень Анну мне читал,
   И осторожно руки целовал,
   И вздрагивал в предчувствии разлуки.
  
   -Ты слишком юн, - а голос мой дрожал.
   Метались мысли. Я бежать пыталась.
   Но дикая душа моя осталась
   В его сетях. Он это понимал.
  
   ***
   Заглянула в глаза странные. "Здравствуй, милая".
   Они раньше были черными - стали чайными.
   Что с тобою происходит, любимый мой,
   Будто сломан ты. Улыбка печальная.
  
   Я тебя почти два года не видела.
   "Нет", - сказала и от боли поморщилась.
   Что со мною происходит, любимый мой?
   Силы есть летать, а не хочется.
  
   ***
   И откуда ты взялся, мудрый такой.
   Ничего не скрыть от тебя.
   Проведешь по губам холодной рукой -
   Вспыхнут губы, как от огня.
  
   И зачем нарушают мой хрупкий покой
   Телефонные в полночь звонки...
   Мы с тобой познакомились поздней весной.
   Было жарко. Деревья цвели.
  
   ***
   Что ты хочешь? Кольцо золотое
   Или полную ночь стихов?
   Уже выбрала терпкое горе
   И тупую тяжесть оков.
  
   Ты сама свое сердце мучишь.
   Стала ядом любовь твоя.
   Все равно ты Его получишь.
   И его, и других...
   И меня.
  
   ***
   Свете.
  
   На сером небе ветки черные
   Нанесены.
   А мы с тобою обреченные
   На дни зимы.
  
   Береза на ветру склоненная.
   И, как в крови,
   Рябины ягоды вина червонного
   И слез полны.
  
   А мы смеемся. Чай рябиновый
   Горячий пьем.
   Чуть-чуть замерзшие, почти невинные.
   И лето ждем.
  
   ***
   Локоны цвета майского меда.
   Снова стоишь у окна.
   Снова (как странно, прошло три года)
   Август. Парит земля.
  
   Сумерки, Запах травы. И омут
   Полчища шлет комаров.
   Профиль темнеющий четок и тонок,
   Как острие клинков
  
   Тех, что когда-то незримо и больно
   Ранили грудь мою.
   Вздрогнул. "Молчи. Я давно спокойна.
   Горечи не таю".
  
   И отвернулся. Но ветер нашепчет,
   Как улыбнулся ты...
   Снова ушел. И снова под вечер
   Я сжигаю стихи.
  
   ***
   Эта женщина - выстрел в висок.
   Эта женщина - слово молитвы.
   Через душу, наискосок, тонкий шрам -
   След забытой битвы.
  
   На губах то ли смех, то ль вино.
   А в глазах звезды, боль и усталость.
   А еще есть желанье одно,
   Что от прошлой жизни осталось.
  
   И она на незримой цепи,
   Под замком, держит вечную силу,
   Воздвигающую мосты,
   Низвергающую в могилы.
  
   И, когда разрывается цепь
   И замки не имеют смысла,
   Эта женщина может взлететь,
   Как влюбленная в небо птица.
  
   ***
   И спелым яблоком катилось к горизонту
   Разморенное солнце. И луна,
   Как меч арабский выгнувшись, всходила.
   Был Август. Пахло дынями и медом.
  
   Любила я. Считала, что любима.
   Стихи тревожные по вечерам читала.
   И темный взгляд, как терпкий чай восточный
   Пила. Пила и не могла напиться...
  
   ***
   Шершавых губ не трону поцелуем.
   И акварели твоего лица
   Не растворю. Но буду ждать конца
   Другой любви, которую ревную.
  
   Я глаз твоих не вижу по ночам -
   Они во снах являться перестали.
   И я их отпустила без печали,
   Хоть знаю цену утренним слезам.
  
   Лишь голос твой, сломавшийся давно,
   Все чудится мне в камышовом треске.
   И в колебаньях белой занавески -
   Разлуки лебединое крыло.
  
   ***
   Я помню день второй от Рождества.
   Искрился снег и весело поскрипывал.
   В бокалы наши звезды волшебства
   Роняла ночь. Шли зимние каникулы.
  
   И капал воск на карты. Короли
   То хмурились, то морщились с досады,
   Пока неугомонные Вальты
   Не сняли романтической осады.
  
   И Дамы раскрывали веера,
   Был слышен шорох страусиных перьев.
   Катилась струйка красного вина
   С шершавых губ шептавших нежно: "Верь мне".
  
   Но туз пиковый черву перекрыл.
   Ты сказку зимнюю забыл.
   Любил...
   Забыл...
  
   ***
   Нежданно так, из дальнего Парижа,
   Потоки проводов тебя мне принесли.
   Ты тихо говоришь (а Франция все ближе)
   И чувствую, - дрожит мой камертон души.
  
   Рассказываешь, - стал почти не узнаваем:
   И цвет другой волос, и шрамы на руках.
   Но голос тот же все и так же задевает
   Тончайшую струну на кружевных колках.
  
   Полночные звонки. Ведь я от вас отвыкла.
   Напомнил о себе, через который год...
   А снег давно идет. И первый день каникул.
   И звук душевных струн покоя не дает.
  
   ***
   Я скрипка твоя. Здравствуй, мой музыкант,
   Ладонью коснись филигранного края,
   На струны дыхни ты размеренно, в такт,
   И к сердцу прижми меня - я заиграю...
  
   И дети утихнут, и жены заплачут,
   Мужчины опустят глаза.
   Так стройненькой девочке светленький мальчик
   Впервые: "Люблю я", - сказал.
  
   Я скрипка твоя. Будь со мною ты нежен,
   Смычком мою душу не рви.
   Я тихо спою, как весенний подснежник
   Испил безответной любви.
  
   И жены утихнут, и дети заплачут,
   Мужчины опустят глаза.
   Растерянной девочке шепотом мальчик
   Прощаясь: "Прости мне", - сказал.
  
   Но что же не знаешь, не знаешь ты меры.
   Все пальцы изрезанны в кровь.
   И струны натянуты, будто бы нервы,
   И рвутся - и в голосе боль...
  
   А дети утихли, их жены качают,
   Мужчинам глаза не поднять.
   Так девочки все своим милым прощают,
   Но больше не могут звучать.
  
   ***
   Добро пожаловаться. Дом моей души
   Всегда открыт. В нем бархатные шторы.
   И до полночи длятся разговоры
   В объятьях фиолетовой тиши.
  
   Там пепельно-голубоватый дым
   От благовоний над свечой кружится.
   И теплая рука в ладонь ложится.
   И слышен шелест белоснежных крыл.
  
   А капли недопитого вина,
   Рубиновые, вставлены в браслеты.
   В уютной кухне жарятся котлеты.
   И смотрит в окна полная луна.
  
   И ты поймешь - не хочешь уходить.
   А черный кофе сердце отогреет.
   И из угла восточного повеет
   Сандаловым желанием любить.
  
   ***
   Растворена рифмованной строкой
   Дней календарных приторная проза.
   И сорит желтым пыльная мимоза,
   Вся высохшая в вазе золотой.
  
   В мой плюшевый уютный тихий быт
   Вдруг просочились голоса былого.
   Простые и невинные два слова:
   "Приеду завтра", - а покой забыт.
  
   И в пальцах побелевших кисть сама
   Дрожит и вырисовывает знаки...
   И темно-красным истекают маки,
   Окрашивая лист календаря.
  
   ***
   Как бархата шершавое тепло
   Текло по шее в узкую ложбинку
   Под декольте.
   (Так плавится стекло.
   Так птица, пролетая над водой,
   Концом крыла подбрасывает капли.
   Так ветер знойный высохший морской
   Срывает с губ всю мартовскую свежесть.)
   Когда, не сняв перчатки сине-черной,
   Ты прикасался к моему лицу.
  
   ***
   Кончились праздники. Жаль. По-другому не будет.
   Вон во дворах уже елки сухие лежат.
   Долгими ночи казались декабрьских прелюдий.
   Глядь, уж январские будни мелькают, спешат.
  
   Сколько желаний несбывшихся - мы никогда не узнаем.
   Тенью серебряной в свете блондинки-луны
   Зимние праздники нас покидают и тают,
   Запах сосновый оставив квартирам взаймы.
  
   Крепче вина - на прощанье пожатье ладони.
   Кофе темнее - с обветренных губ: "Не грусти".
   Где-то в июле найду, уезжая на море,
   Яркую горсть новогодней мечты - конфетти.
  
   ***
   На звонкую струну
   Любовных заклинаний
   Нанизан жемчуг снов
   И святочных гаданий.
   Там по воде плывет
   Разлитый в полночь воск.
  
   Тот башмачок в снегу
   Похож на страусенка.
   И тихое "мур-мур"
   Пушистого котенка
   И отблески огня
   На завитке волос.
  
   Как тиканье кольца
   О хрупкий край бокала
   Любимого лица
   Изгибы и овалы.
   Прикосновенье губ,
   И бархата тепло.
  
   Не думай о любви.
   И, даже на прощанье,
   Ни взгляда, ни руки,
   Ни слова обещанья...
   Но память, как свеча.
   И помнить горячо.
  
   ***
   Я в памяти ореховый сундук
   Запру стихи и черные перчатки.
   Но кожа сохраняет отпечатки
   Прохладных, в соке апельсина, губ.
  
   Хоть выпиты до капли все слова,
   И взгляды ничего не обещали.
   Но теплится в душе едва-едва
   Надежда с горьким привкусом печали,
  
   Что, может, снова я услышу звук
   Твоих шагов, прерывистые вздохи.
   И, вопреки житейской суматохе,
   Мы снова встретимся на перекрестке рук.
  
   ***
   Мне снился ты. В твоих глазах весна.
   И на губах роса или улыбка.
   И женщина стояла у окна.
   И серенадой истекала скрипка.
  
   Ты с хрупких плеч снимал промокший плащ.
   Сквозь занавеску сырость пробивалась.
   И ночь пришла. Она с тобой осталась.
   И простыни твои согрела страсть.
  
   А утро пахло кофе. И лимон
   Как ласковое солнце в чашке плавал.
   И ты салфеткой клетчатой стирал
   Ее помаду с краешка бокала...
  
   От ревности проснулась. Горяча
   Подушка подле твоего плеча.
  
   ***
   Как ложь порой бывает безыскусна,
   Особенно, коль врешь себе самой.
   И, с быстротой убийственной мангуста,
   Твой образ возникает предо мной.
  
   Ведь все давно прошло б. Но есть она
   Деталь - острей клинка и слаще яда -
   Изгиб бровей, как перелом крыла,
   Над изумрудным горизонтом взгляда.
  
   ***
   Свете.
  
   Подсвечник бабушки моей.
   В нем две свечи давно оплывших.
   Два призрака меня пленивших -
   Две тени из минувших дней.
  
   Один, как голубь нежен был
   И горек, словно сок женьшеня.
   Он лишь одно во мне любил -
   Свое кривое отраженье.
  
   Другой напорист был и прям
   И верен, будто рыцарь в латах.
   Но только был один изъян -
   Меня считал он виноватой.
  
   А тело плавилось, как воск.
   И дважды сердце умирало.
   И подо мной сожженный мост
   Назад, из пуха и металла.
  
  
   ***
   Нет. Нет, не возвращайся. Путь один
   Тебе назначен. Мне другие тропы.
   Как будто из-за облачных вершин
   Мы прыгнули, и оборвались стропы.
  
   Как будто не раскрылся парашют...
   Мы, взявшись за руки, стояли и молчали.
   (До взлета оставалось шесть минут).
   И так часы настойчиво стучали.
  
   ***
   Как руки белые на темном животе -
   Вливалось молоко в горячий кофе.
   Я снова вижу в полуночном сне
   На складках простыней измятых профиль.
  
   В изломе губ насмешка над судьбой.
   На тумбочке - перчатка из велюра.
   И черным кружевом течет по телу боль
   На память от безумного аллюра.
  
   Ты сомневался, будешь ли любим.
   И грусть в глазах ресницы прикрывали...
   Я знаю - эту ночь провел с другим
   На шелковом прохладном покрывале.
  
   ***
   Китайский город. Душно. Мошкара
   Над рыбной лавкой вьется с нудным звоном.
   На тумбочке славянская икона
   Так инородно выглядит с утра.
  
   В углу француз. Его магнитофон
   "Жует" нещадно "Бедняки Парижа".
   Увы, аккордеон почти не слышно -
   Портовый шум - ужасно яркий фон.
  
   Ночь коротка. Не выпито Бордо.
   Но млеет дух от сущности тантризма.
   И знаем мы, что истина туризма
   В том, чтобы было с кем допить вино.
  
   ***
   Жизнь половая Северного Гения
   Не отделима им от Вдохновения.
   А, иногда, меняются местами
   Любовь к искусству и беседы с Вами.
  
   Он любит Вас. Беседует с искусством.
   По вечерам жует салат капустный.
   И крупная зеленая "капуста"
   Дает ему иллюзию искусства.
  
   ***
   Из редких встреч узора не сплетешь
   И теплые носки себе не свяжешь.
   А ты, незваный, как всегда, придешь
   И легким сквозняком под ноги ляжешь.
  
   Перечитаешь новые стихи,
   Поморщившись от грубой опечатки.
   Оставишь мне французские духи
   И тонкие весенние перчатки.
  
   На пальцах задержавши поцелуй,
   Прошепчешь: "Чтобы кожа не грубела".
   Над головой зеленая омела
   Прошелестит: "Лишь сердце не волнуй".
  
   ***
   Как берег звал. И берег был
   Жемчужной нитью
   Под перегибом белых крыл.
   И по наитью
  
   Я там искала не песок
   И не ракушки -
   Лишь холодеющий висок
   Моей игрушки.
  
   А ветер влажный с губ срывал
   Улыбок всплески,
   Прикосновенья покрывал,
   Дрожь занавески.
  
   И крик немой застыл в очах.
   И кровь из вены...
   Была ли битва на мечах
   Или - измена.
  
   ***
   Истома.
   Утомленная.
   Из тома
   Вишнево-пыльного
   Посыпались бумаги.
   Твой мелкий подчерк,
   Кругленький, как бисер.
   Би-сердца биоритм
   Звучит двояко,
   Как будто быстро
   Скачет
   Иноходец.
   Полынью пахнет полдень.
   Инородец
   Ты в толстом томе
   О моей любви.
  
   ***
   Роятся точки в голове.
   "Ни дня без строчки".
   Но только точки и тире,
   По одиночке.
  
   Быть может - это котлован,
   Быть может - кочки.
   Возможно - долгий интервал.
   "Ни дня без строчки".
  
   Возможно - ягод алый цвет.
   Весна. Цветочки.
   Опять закат. Опять рассвет.
   Тире и точки.
  
   Уют и быт. Семьи уклад.
   Горят листочки.
   Зима, который год подряд.
   "Ни дня без строчки".
  
   Автограф. Память о тебе.
   И в уголочке
   Три точки (выдох), три тире,
   Три точки...
  
   ***
   Здравствуй, Ангел,
   Я крылья тебе принесла.
   Ты когда-то их мне одолжил.
   На груди загорелой
   След белый креста.
   А на перьях
   Слезинки чернил.
   Видишь кровь на краях -
   Я привыкла летать.
   Уж смогу ли ходить по земле.
   Расставаться пора.
   Розовеет заря.
   Я за все благодарна тебе:
   За любовь и вино,
   За огонь и за дым,
   И за свет над моей головой.
   До свиданья, мой друг,
   Я останусь с живым.
   И попозже спускайся за мной.
  
   ***
   У каменных львов, что ни спросишь - ответ лишь один -
   Молчат, в горизонт устремив равнодушные взгляды.
   И, вдруг, понимаешь, что ты сам себе господин.
   И сил не имеют уже ни кинжалы, ни яды.
  
   А где-то написана строчка о жизни твоей
   На тонком листе, посвященном текущему веку.
   Сегодня твой Путь параллелен Дороге моей.
   И Знаки Судьбы говорят о Любви к Человеку...
  
   ***
   Ты, видимо, бразилец.
   Говоришь слова иначе,
   Но едины души.
   Молчанье наше
   Первым ты нарушил
   И мой ответ
   На небе разглядишь
   И улыбнешься...
   Ветер принесет
   Через пески пустыни
   Привкус сливы.
  
   А я себя почувствую
   Счастливой!..
  
   И хлынет на тебя
   Весенний дождь.
  
   ***
   Любимая...
   Вязкий кагор,
   Разлитый на мраморе белом.
   Вкус кислый несказанных слов.
   Соприкосновение телом.
  
   Скрещение взглядов. И губ
   Чуть влажных опасная близость.
   Желанье. Метанья. Испуг...
   И жанра предательский кризис.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"