В далёкие края', - поет Маринка и, мне на удивление, попадает в ноты. Мимо опять пролетают заросли черной и красной смородины, в некоторых местах около которой останавливаются встречные и попутные машины, и их обитатели рассыпаются вдоль зелёных кустов и собирают ягоды...
'Хорошие соседи,
Старинные друзья', - слегка перевирая слова, продолжает Маринка, а мужики, неожиданно не только для меня, начинают ей подпевать.
'Тра-та-та, тра-та-та,
Мы везём с собой кота,
Чижика, собаку,
Петьку - забияку', - поют все вместе, и я с ними тоже. Маринка резко помолодела, и у мужчин слетели с невидимых погон звёзды и чины. Солнце светило со стороны холмов, и Волга блестела и переливалась в его лучах. После Энгельса ехать по общему разумению ещё час с небольшим. Ехать просто так было скучно, и мы продолжали петь. Обычно не поющая Марина, оказывается, знала кучу детских песен, которые хорошо пела, и Васин тоже их знал. А мы с суровым Мироновым подпевали припевы и хихикали, когда кто-нибудь из запевал вел мелодию не туда, куда надо. Солнце светило со стороны холмов, Волга блестела и переливалась в его лучах. После Энгельса ехать, по общему мнению, было еще час с небольшим. Просто так ехать было скучно, и мы продолжали петь. Обычно не поющая Марина, оказывается, знала кучу детских песен, которые хорошо пела, и Васин тоже их знал, а мы с суровым Мироновым подпевали их припевы и хихикали, когда кто-нибудь из запевал пел не туда, куда надо.
- Откуда ты столько песен знаешь? - не выдержав, спросил Миронов.
- Я еще и не такие знаю, - и начала петь Интернационал на французском.
- Обалдеть, - Васин явно опешил и промолчал до припева, потом затянул своим красивым голосом что-то казацкое, про весну, а потом вдвоем с Мироновым нам исполнили 'Любо, братцы, любо', потом опять включилась Маринка. Так распевая, мы проехали мимо Петуховки. Марина чуть не вывалилась из окна машины, пытаясь кого-то разглядеть к маленькой речушки среди рыболовов, но, так никого и не увидев, устроилась поудобнее на сиденье, объявила: Ехать осталось минут пятнадцать. Может, поедим?.. И наш главнокомандующий, рассмотрев по пути симпатичную рощицу, остановил около нее машину, и, выйдя, закричал: Привал, братцы!
В момент из багажника вынулась нужная сумка. Миронов достал пает, который собрала в дорогу его жена, а Васин, который еще числился в командировке, переживал, что не заехал домой. Где-то неподалеку текла Волга, ветки над головами покачивались от несильного ветра, мы лопали пирожки с яйцами и луком, помидоры, сыр и колбасу, запивали все ледяным компотом из термоса и горячим чаем из другого. И на душе было так хорошо, так спокойно. Но все хорошее когда-нибудь кончается.
Марина.
Мы въехали в Ровное ровно в полдень. Дорога была вроде бы асфальтовая, но пыльная туча, которая вилась за нашей машиной, была огромной. Решили было остановиться в гостинице, но, к собственному ужасу, её не нашли. Остановились около магазина, и минут десять ждали, что, может, кто подойдёт или выйдет. Зря, решили мы, и обществом отправили нас с Мироновым на разведку. В магазин, за водой, за чем-нибудь. За прилавком стояла симпатичная бабенка лет так тридцати пяти, загорелая, кучерявая, с выгоревшими волосами. Из под распахнутого синего халатика выглядывал сарафанчик. Продавщица улыбалась нам с Мироновым во весь рот.
- Что желаете, гости дорогие?
- А может, мы ровенские?
- Что я, ровенских не узнаю.
- Вода холодная у вас есть? - включилась я.
- Красавица, нам пить хочется, что поесть бы что-нить, а потом и переночевать можно - переиначил популярную поговорку Миронов.
- Ну, - протянула продавщица, - воду я вам продам, поесть в кафе на площади можно, вот с ночевкой сложнее. - Быстро въехала она в тему. - Сколько вас, двое?
- Нет, четверо. Мы заплатим, - одновременно сказали мы.
- Ясно, что заплатите. А вам вместе обязательно?
- Хотя бы рядом.
- Надолго?
- Дня на два, может, на три. Как у нас дела пойдут.
- Ага, ага, - задумчиво произнесла женщина. - Татьяна, - сунула она руку Миронову, Он/, особенно стараясь, не сильно сжал ей пальцы.
- Владимир, - представился Миронов.
- Марина, - мне тоже была протянута рука, но с меньшим энтузиазмом.
- Значит, так, - наша новая знакомая, похоже, уже всё решила. - Я сейчас магазин закрою и поедем...
Васина быстренько переселили к нам с Илгой назад, а Татьяна устроилась рядом с Володей. Обернувшись назад, также протянула руку Саше и Илге, прокомментировав, мол, нерусская, что ли.
- Нерусская, - подтвердила Илга. - Латышка, но из Харькова. Лабдиен, свейки!
- О как, По непонятному.
- Добрый день, значит.
- Так я тоже нерусская, - расхохоталась Татьяна. - Немка. А муж вообще хохол. Сейчас подъедем, он дома должен быть. Вечером на дежурство уйдет.
- Не похожи вы на немку.
- А! Так получилось!
- А ваш муж - он кто? Врач?
- Не, мент он. На улице кличут Опером. - Теперь расхохотались наши оперативники.
- Теперь поедем прямо, а вон та-ам, за зелёным домом, надо повернуть.
И мы подъехали к её дому.
Илга.
И мы наконец приехали. В машине обсудили, что лучше будет, если Сашу и Володю Татьяна поселит у себя, а нас с Мариной отправит в дом рядом, как выяснилось, к свекрови. Выйдя из машины на зеленый лужок около Татьяниного дома, мы прошли мимо аккуратненького полисадника с мальвами и розами в калитку зеленого забора.
- Дима, - гаркнула хозяйка, и Дима появился в дверном проёме и вышел на невысокое крыльцо.
- Здравствуйте, - похоже, что он просто не знал, как к нам отнестись, и то ли ругаться на свою жену, то ли радоваться нечаянному заработку, благо его тараторка проговорила, и что
мы заплатим за три дня, и что двое у них поживут, и что готовить она будет на всех...
Стали знакомится, и всё вроде бы нормально, только вот показалось мне, что Саша и Володя погоны нацепили, а за ними и Дима. Окончательно нас с Мариной добило, когда хозяин обратился к Миронову: 'Товарищ майор'. Разъяснилось все просто: это областные районных в лицо не помнили, а наоборот - очень даже. Но, наверное, так и лучше будет.
Зато потом всей толпой пошли в соседний дом, в точности такой же, с полисадником и забором к Диминой маме определять на постой нас. Там же на летней кухне посчитали, кому сколько денег отдавать. Запросили с нас немного, я расплатилась, и мы пошли обратно - обедать.
Кормила нас Татьяна окрошкой с домашним квасом, со сметаной. Потом достала из холодильника варёную курицу, обсыпанную красным перцем и чесноком, разломала её и положила на стол рядом с хлебом. В это время позвонил её сотовый, и, судя по разговору, кому-то что-то понадобилось в магазине Володя вызвался её отвезти, и они уехали. Дима сказал, что вот всегда так, сходил в огород и принес оттуда помидоры и огурцы, зеленый лук, укроп, всё помыл, поставил в миске на стол. Мы достаточно быстро поели, приехал Володя - покормили и его. Он предложил покатать нас по поселку, и мы, что не мешать Дмитрию собираться на дежурство, отправились допутешествовать.
Марина.
Володя, видимо, хорошо пошарил в интернете, мы посмотрели на здание администрации (мы с Илгой переглянулись), на памятник Сталину рядом с краеведческим музеем и съездили на берег Волги, глянули на кладбище немецкую часовню, зашли в несколько магазинов, побывали на базарчике, купили оковалок говядины килограммов на пять, заехали за Татьяной и отправились домой. Вроде бы и небольшой посёлочек, но там час, там полчаса, и солнце еще на садится, но уже вечер, и день прошел. Посидели в полисаднике, поболтали ни о чём. Илга сдала мою приправу Оксане Сергеевне, нашей домохозяйке, пришлось пообещать набрать нужное завтра на базаре. И разбрелись до завтра по местам постоя.
Я, как всегда на новом месте, долго не могла уснуть, крутилась на кровати, привыкая к новым запахам, ощущениям и звукам за окном, а Илга, как мне кажется, уснула сразу же, не успев дойти до кровати. Везёт человеку... Но наконец и меня сморило.