02.23 Genry: Про что?! О.о Ты чего это? Раньше фэнтези клеевое писал...
02.25 Тео: Дык, говорю ж, фигня... Хлам все это.
02.26 Genry: А-а-а... Завтра диск принеси!
02.27 Тео: Хорошо. Я пойду, наверное? Вставать рано...
02.28 Genry: Ага, я тоже. Пока!
02.28 Тео: Пока!
02.28 Genry покидает чат.
...
02.31 Тео покидает чат.
1.
Смех. Он разлетается эхом по складу. Тихий, но звуков больше нет. Какой-то неправильный, вымученный, нервный, кажется, вот-вот последуют рыдания... Мой смех. Меня не "распирает" от мужского хохота. Я не "заливаюсь", как девочки-школьницы. Тело просто содрогается в приступе смеха. Сухого, четкого, ненужного смеха.
Я в ужасе. У меня шок от увиденного. Мозг переваривает информацию. Я смотрю на лужу крови и растерзанное тело... Мне страшно. Где-то в глубине подсознания остались крохи сочувствия и милосердия. Я трезво оцениваю ситуацию. И меня не тошнит, абсолютно не тошнит.
Я просто смеюсь. Я видел, как убили, растерзали человека. Я смеялся. Я видел каждую упавшую каплю крови... Мой полный сочувствия взгляд... Я слышал каждый крик, каждый стон... И моя добрая улыбка... НЕ истерика. Смех.
Неужели, мне это нравится?..
Проснулся я от звонка. Он был протяжный, громкий и жутко противный. Я спрятал голову под подушку. Естественно, не помогло...
- Заткнись... - устало бурчу из-под одеяла... Как всегда.
Звонок затихает... Как всегда.
Зато следует стук в дверь. Ну, это только Леха умудряется называть это "стуком". По мне, так скорее "у медведя крышу рвет". И я буду по большей части прав. Леха (а это именно он так по утрам ломится, оригинально...) - этакий стандартный амбал, - страшный снаружи, а внутри добрый.
Лениво встаю и иду к двери...
Enter. Ctrl+S.
2.
Душно. Форточки открыты, но в аудитории как-никак сорок человек... Лектор объясняет "прямую структурную таблицу автомата Мили"... сволочь. И зубы у него, судя по виду, хорошие...
Нет, все-таки красивый двор перед универом... Если сесть на четвертый ряд слева и выглянуть в окно, то видно, как с Ветви поднимаются Крылатые. Почти, как птицы, и все по-разному. Будто совсем невесомые, далекие... За это я их ненавижу. За то, что у меня тоже были Крылья.
- Тео, повтори, что я сказал, - стоит перед столом и ухмыляется. Нет, не ртом, что вы - перед всей аудиторией? Одними глазами. Они у него такие маленькие, поросячьи, юрк-юрк туда-сюда.
А я не знаю ни кто такой Мили, ни что за автомат он изобрел, и уж, ясное дело, - ни мысли о таблицах. Да-да, "единственный мой недостаток - это искренность, моя кривоногая толстушка", так в анекдоте?
- Понятия не имею, я вас не слушал.
Звереет на глазах. Теперь можно просто Скотина. Подходит ко мне, поджав губы, смотрит в глаза. Стараюсь сохранить равнодушие.
- Знаете что, мистер! То, что у вас такое имя не дает вам...
..."Бла-бла-бла". Ну да, имя. Ну и что теперь?! Эта толстая Скотина ненавидит меня за то, что "Тео" - это имя Крылатых. Он ненавидит Крылатых за то, что его сын мечтал быть таким...
Ну вот стоит он передо мной и распинается. О том, что я не слушаю, о том, что я рисую на лекциях, о том, что я о себе высокого мнения, о том, что мне надо было идти в Академию Искусств, о том, что я - всего лишь человек, и Крылья мне не нужны!.. не нужны...не нужны... Стоп.
Словно что-то сдвинулось. Как щелчок отключаемого телефона. Как щелчок предохранителя. Щелк!... Хватит. Звонок! Три, два, один... "Дзы-ы-ын!"
- Не вам говорить о Крыльях, - встаю, кидаю вещи в портфель и ухожу.
- Да как ты... - разворачивает меня за плечо.
- Смею, - улыбаюсь в ответ и иду. Люди, люди, бесконечные потоки, жизнь, несущая в себе смерть...
Улыбка? Нет-нет! Убираю ее с лица...
Backspace. Enter. Ctrl+S.
3. Иду по улице. Через грязные дворы, по разбитым дорогам, мимо заплеванных подъездов. Стены с граффити, смог над крышами...
Один из старых кварталов Города. Нашего любимого Города для людей.
Вам когда-нибудь доводилось быть в Гнезде? А мне - да. Только очень давно, я уже не помню, каково это. А еще у меня были Крылья... Я знаю, что были! Я уверен! Их просто не могло не быть...
Люди, люди... спрятались по домам в своих трущобах. Нет, вы не хуже Крылатых, вы просто другие.
И я тоже.
Я могу идти по занюханному переулку, пинать пустую банку из-под пива, думая при этом о Крыльях.
Я могу смотреть на Небо и парящие в нем невесомые, на первый взгляд, фигурки, не думая совершенно о том, что меня выгнали из Универа.
Я могу просто бежать вперед, расставив руки в разные стороны, наслаждаясь ветром в лицо, и, мне кажется, что я могу летать без Крыльев...
...Видя каждую деталь этого мира... каждую крупицу, составляющую счастье или горе других людей... видя все сверху донизу... как что-то уродливое, в грязи непомерно серых дней... как что-то прекрасное, воздушное, сотканное из белоснежного пуха... видя цветной калейдоскоп, распадающийся на миллиарды цветов и оттенков... видя, как каждая яркая стекляшка вонзается тебе в сердце... видя Небесное Дно... в глубине глаз своего отражения... видя темную бездну в окнах дома напротив... видя бесформенную пустоту внутри себя... и Крылья, растущие внутрь... вместо души, вылезшей наружу и осыпавшейся тысячей мягких черно-белых перьев... только тогда... тогда ты сможешь Увидеть... и понять, что внутри тебя есть...
- Эй, парень, закурить не найдется? - амбал подонского вида положил свою могучую лапу мне на плечо. Эх, Леху бы сюда для отпугивания...
- Нет.
...Через минуту я валялся на асфальте, плевался кровью и пытался считать удары.
...Еще через пару минут я считал целые зубы и ребра.
...Через пять минут я ничего не считал. Я просто смирился с болью. Ребята зверствовали. Я чудом сохранял сознание.
Страха не было. Он мерно вытекал с кровью на грязную мостовую...
И я вдруг понял, что есть внутри меня.
Я - Бог.
Банально. Бог не всегда "что". Бог - это то, что ты сам для себя выбираешь. Человек ли, сила. Просто я нашел Его в себе. Нашел именно тогда, когда чьи-то грязные сапоги пинали меня под ребра, и чей-то ножик вырезал узор на моей спине. Я - Бог. Потому что меня побили. Я так решил. Это ведь... мой мир, так?...
Тум... Ту-тум...
Последние удары сердца... Я умру.
Нет. Я не умру. Умру не я.
Shift+курсор. Backspace. Ctrl+C. Ctrl+V. Ctrl+S.
4. Иду по улице. Через грязные дворы, по разбитым дорогам, мимо заплеванных подъездов. Стены с граффити, смог над крышами...
Один из старых кварталов Города. Нашего любимого Города для людей.
Я слышу крик. Женский. Бегу, сам не знаю, куда. Слух привел меня на старый склад не-пойми-чего, только коробки деревянные повсюду.
То, что я увидел, повергло меня в шок. Четверо уродов (ну, по-другому не скажешь) избивали какую-то девчонку. Да, именно избивали, а не насиловали, что было бы более банально и легкообъяснимо. И не просто девчонку, я ее знал. С детского садика, с первого знакомства в песочнице. Я знал ее по дворовым играм, когда родителям с большим трудом удавалось разогнать нас по домам. Со школьной скамьи, где была бесконечная "сдираловка" друг у друга на контрольных. Знал по дискотечным гулянкам до полуночи с нашей дружной, шумной компанией. Я помню первые уроки поцелуев в закрытой на 2 замка комнате, секреты, тайны, записки в дневнике... Я ее не любил. То есть, любил, конечно, как друга, как сестру, как что-то близкое, родное... но не как мужчина женщину. И та ночь, что была между нами... Это не те чувства, скорее поддержка в трудную минуту. Когда просто хочешь чувствовать тепло другого человека, видеть его рядом, когда кажется, что знаешь его всего вдоль и поперек, все его слабые и сильные стороны, и это словно благодарность за с детства проведенные вместе минуты.
Теперь я стоял и смотрел, как Настю убивают. Девушку, которую я не любил, но которая была, по своей сути, самым дорогим мне человеком.
Они меня не видели, я стоял за ящиками, однако обзор (через щель) был замечательный. И слышимость тоже.
Я не шелохнулся. За данный промежуток времени что-то сместилось. Основательно.
Починке не подлежит.
Смех...
Enter. Ctrl+S.
5. - Как жизнь-то? - спросила Настя, опершись на столик локтями. Мы сидели в летнем кафе. Жарко, облачно, и люди снуют...
- Да, нормально, - неуверенно пожимаю плечами. Все-таки неуютно как-то.
- Ой, да расслабься, - одобряюще машет рукой. Она вообще редко серьезна.
- Настюх...
- М-м? - поднимает брови, вся во внимании.
Набираю воздуха в грудь и спрашиваю напропалую:
- Умирать... больно было?
Меняется в лице. В глазах появляется грустинка, но улыбка с лиц не сходит. Пару секунд Настя роется в сумочке. Затем извлекает зажигалку, сигарету и закуривает.
- Да. А тебе?
Я смотрю на длинные тонкие пальцы, держащие дешевую сигарету.
- Ты куришь, - скорее не вопрос, а констатация факта.
- Да, - удивляется, - Ты же застукал меня как-то в подъезде.
- Ага, вы еще с Мишкой стояли, ты просила маме не говорить... - усмехаюсь, делая паузу, - Он тебе нравится?
- Кто, Мишка? - задумалась, - Ну... да, ничего. А что, ревнуешь? - хитро подмигивает.
Улыбаюсь, смотрю в глаза. Да, ревную. Чуть-чуть. Как сестренку.
- Так все-таки? - Настюха пускает струйку дыма, - Тебе было больно?
Я задумался. Нам принесли кофе. Настя кивает официантке и приветливо улыбается. Та уходит.
- Не знаю... Странно как-то. Вроде - больно, вроде - нет. Ты знаешь, я недавно вещь одну понял, перед тем, как умер... То есть, почти что умер... Я - Бог. Может, я сумасшедший, но... я - Бог.
- Неудивительно, - она отпивает горячий напиток, - Почти все гении - сумасшедшие.
- Гении? А в чем же я гений?
- Ну... ну ты рисуешь, например, - неопределенно пожимает плечами.
- Что же тут такого небывалого? Талант, да и все, - отмахиваюсь и смотрю куда-то вниз, с грустью и облегчением вспоминая прошлую лекцию...
- Да, но ты рисуешь Их.
- Кого? - оживляюсь, - Крылатых? Ты ими до сих пор восхищаешься, да?
- Угу. Мы оба в детстве восхищались, помнишь?.. Ой, а ты, что, разве нет? - удивленно захлопала ресницами.
- Не-а. Я их ненавижу.
- За что? - Настюха усмехается так, будто говорит с маленьким ребенком.
- За Крылья.
- Ну. А где твои Крылья?
- А они у меня были?
- Да, ты же сам сказал.
- И где они теперь, по-твоему?
- Ты же Бог, ты и должен знать.
- Но я не знаю. Я искал их, искал всю жизнь!..
- Уверен?
- Что?
- Ты уверен, что ты искал свои Крылья? Может, ты просто искал их отсутствие?
- То есть?
- То есть, ты всю свою жизнь проклинал судьбу за то, что у тебя отобрали Крылья, ты их искал, но так и не нашел, хотя по логике вещей, если ты Бог, то твоя воля исполнится, так?
- Да...
- А ты не допускал такой возможности, что это ты сам лишил себя Крыльев?
- Ты что? Какой же безумец пойдет на такое?
- А почему нет? Разве тебе не нравится тот факт, что у тебя имя Крылатых? Разве ты не гордишься тем, что когда-то умел летать? Разве ты не находишь интересным то, что ты не такой, как все? Да, из-за этого много проблем, споров, боли, в конце концов... Но это сладкая боль. Признайся, Тео, тебе нравится быть хуже Избранных и при этом быть лучше миллионов. Тебя не признают, но ты испытываешь радость оттого, что знаешь больше этих невежд. Этот мир для тебя идеален, но, подумай, всегда ли ты будешь хотеть того, чтобы Крылья росли внутрь, а не наружу? Ты изменишься, Тео, изменишься, и очень скоро...
Я молча слушал. И улыбался, глядя в чашку.
- Пей, а то кофе замерз, - прежняя Настя хихикнула, словно прочла мои мысли.
Я сделал глоток. И вправду остыл... А так ничего, вкусно...
- Эй, ты куда? - спросил я, увидев, как она собирается.
- Не знаю... - пожала плечами, - Куда-нибудь.
- Слушай, а... как там? Наверху, то есть.
Она снова улыбается, как несмышленому малышу, а потом задумчиво говорит:
- Ты знаешь, я как-то в "сетке" лазала... Там нашла такие строки, к сожалению, автора не помню:
"Ни над землей, ни под землей Небес искать не надо,
Ведь это Я придумал Рай, чтоб сделать Землю Адом..."
Она улыбается напоследок и уходит.
- Эй, Насть! - кричу я ей вслед.
- Чего? - оборачивается.
- Ты... это... прости... - опускаю глаза.
- Ой, да ладно, - снова улыбается, - Я бы тоже не захотела умирать.
Да, Настюх, ты бы не захотела. Но променяла бы ты свою жизнь за жизнь дорогого тебе человека?... Пускай ты и плод моего воображения, тебе все равно некуда идти. Прости, мне жаль.
Enter. Ctrl+S.
6. Наш Город красивый. Да, кругом грязь, но...
Эти облака смога, дыма из труб заводов... Словно кольцо. Такое неравномерное, но красивое. На закате. С Башни все видно, она высокая. Возможно, Ветвь и выше, конечно, но... мне не дано летать на Крыльях. А на закате это зрелищно. Небо голубое-голубое... Точнее, чем выше, тем темнее, но оно чистое. И дым, облака дыма, подсвеченные закатным солнцем... Плавный переход от фиолетового к розовому и от розового к оранжевому. Это восхитительно! Особенно с высоты. Но даже из окон маршрутки видно голубое Небо и разноцветные волны на нем... нужно только уметь видеть...
Хотелось бы нарисовать пейзаж, но я сюда пришел не за этим.
Я понял. Это неправильно. Это уже не мой мир. Ну что, последний полет?
Я широко расставил руки. Ветер растрепал волосы и, как ни странно, рубашку. Посмотрел вниз. О, толпа собирается... Надеюсь, до них дойдет, что нужно расступиться?...
Делаю шаг.
Красиво...
Что человек чувствует, когда летит? А когда падает? А что чувствует Бог?...
Не знаю.
Я не летел, и я не падал. Я просто хотел уйти. Для кого-то слишком быстро, для кого-то слишком медленно... Кто падал в обморок, кто-то кричал, но все равно не отводили глаз.
Это красиво, когда Бог падает, да?
Ну, уж какой есть...
Удар.
Enter. Ctrl+S.
7. Холодно и жестко. Голоса вмиг стихли.
И... последние штрихи.
Я не взлетел. Толпа просто-напросто не дала мне этого сделать.
Вы смотрели и ужасались, что человек умрет.
Вы смотрели и ликовали, что умрете не вы.
Разве мог я расправить Крылья, выдернуть их из глубин души, когда вы стояли и смотрели?
Нет. Сознание того, что у меня отняли Крылья, жило до самого конца. Жило, пока жили люди. Жило, пока жили Крылатые. Что ж, я не виноват. Я - Бог.
"На все воля Господня", да?
Вы не дали мне совершить мой последний и единственный полет, и я не дам совершить вам ваш.