Вечера историй Степкиного дяди были самыми любимыми у местной детворы. Дядя Влад, всю жизнь проживший в небольшом военном поселении в тайге, мог поведать о многом. Лишь по истечению десятков лет по просьбе Степкиной мамы, его сестры, он решил бросить привычный для него быт и приехать жить на историческую родину в Украину.
В молодости Влад был военнослужащим, часто ходил на охоту и рыбалку, а нередко и просто шел затяжными походами в лес. Он прекрасно ориентировался на местности, хорошо знал повадки зверей и птиц, умел различать растения и грибы. Словом, человек леса, настоящий воспитанник тайги. Не зря сослуживцы за глаза звали его Леший. И теперь, приехав в самое обыкновенное украинское село, Влад столкнулся с разочарованием. Тут не было ничего, что грело в молодости его душу: ни свежего аромата хвои, ни бесконечного чистого неба, усыпанного звездным бисером, ни приятного полусумрака, царящего в лесу. Он мог лишь довольствоваться захудалым лесишком в двадцати пяти километрах к югу от села да воспоминаниями о былом.
Такие воспоминания и выливались в разного толка истории и былины, неведомые обывателю и такие любимые у мальчишек. Раскрыв от восхищения рот, детвора слушала о сбежавших из зоны зэках, ставших дикарями (такие отщепенцы устраивают целые поселения в районах тайги, где не ступала нога человека); о странных огнях в небе и выжженных в форме круга полянах (дядя Влад называл их "чертовыми"); о необычных исчезновениях людей, прекрасно ориентировавшихся на местности, и о многом другом, о чем не прочитаешь ни в одной книге. Но самой страшной и захватывающей была быль, рассказанная в прохладный вечер августа, когда осень была уже совсем близко, но никак не решалась завладеть окружающей природой, и когда истории у костра запоминаются особенно четко.
"Дело было прямо перед моим приездом сюда, то есть около трех месяцев назад. Сам я уже давно на пенсии, поэтому нередко выходил надолго в тайгу. Я называл это походами для души. Брал немного еды и воды, спальный мешок, охотничье ружье да мелочь всякую (спички, аптечку, выпить немножко) и пускался в лес куда глаза глядят. Каждый раз старался зайти поглубже в тайгу, туда, где еще не был, дабы получить новые ощущения. Друзья часто говорили, что я ищу беду на свою голову, пытаюсь заблудиться. Может, оно так и было. Жизнь в закрытом от внешнего мира поселении ужасно скучна. Все друг друга знают, книги из местной маленькой библиотеки уже давно прочитаны, а радио и телевидения, естественно, нет. Вот и пытались мы найти в той жизни отраду. Кто с бутылкой, кто с песнями и игрой на гитаре, а я вот походами в тайге.
Должен сказать, что дело это действительно очень опасное. Заблудится в лесу площадью две тысячи километров чревато. У неподготовленного человека после нескольких часов блужданий возникает сильный шок, развивается полная дезориентация, бывают приступы паники, граничащие с сумасшествием. Я рассказывал о несчастных, годами бродящими по тайге в невыносимом безумии? Вот-вот. Кроме того постоянно есть риск нападения диких зверей: клыкастого кабана, стаи волков, медведя. Кстати, от косолапого не так просто убежать -- он развивает приличную скорость, и пока вы еле перебираете ногами, пробираясь по бурелому, мишка уже давно вас настигнет и поломает. И на дереве от него не скроешься. В общем, я действительно сильно рисковал и никогда не выходил в лес без ружья и спичек.
В тот день, как помню, я пошел на восток. Минув все знакомые участки леса, я забирался все дальше и дальше, пока не понял, что мне придется поворачивать. Впереди был ужасный завал стволов сосен и непроходимая чаща кустарника. Куда ни сунься -- везде одно и то же. Недолго думая, я повернул на юг в поисках обхода. Было уже за полдень и я понимал, что ночевать буду под открытым небом.
Спустя пару часов я вышел на топь. В болото я никогда бы не полез, уж слишком велик риск попасть в трясину. Тут уже ни ружье, ни опыт не помогут -- засосет так, что не вылезешь. Чем больше дергаешься, тем сильнее вязнешь, а стоять, не двигаясь, мешает инстинкт самосохранения. В любом случае, рано или поздно тебе крышка. Немного поразмыслив, я решил идти назад. Останавливаться возле болота не хотел -- комаров там уйма, да и место то показалось мне неприятным. Но возвращаться вдоль непроходимых зарослей желания тоже не было. Решил пойти на запад, авось речку найду. Поступок этот был в крайней степени глупый, и вы увидите дальше почему.
Идти было тяжело. То и дело на пути попадались овраги и крутые подьемы, непроходимые заросли крапивы и кустарника. Я рассчитывал, что если не сегодня, то завтра мне удастся выйти наконец в знакомые места. Конечно, я сильно отклонился на юг, но лес вокруг своего поселка знал хорошо и сразу же обнаружил бы наши тропы и засечки на стволах. Через пару часов я понял, что ночевка в лесу неизбежна. Начало смеркаться, а мне еще следовало собрать дрова для костра. Остаться ночью в тайге без огня мне совсем не хотелось. Летом в вечерние часы там довольно прохладно, плюс повышенная активность хищников. В ночном лесу даже вооруженный человек без огня очень уязвим. Пройдя около километра, я нашел небольшую полянку, а точнее место, где пара старых сосен завалилась и уступила место молодым собратьям. Жечь костер, когда вокруг много смолянистых деревьев нужно особенно осторожно. Собрав достаточно хвороста и мелких сухих дров, я также приволок пару крупных веток и засохших стволов для поддержания огня. Топора у меня не было, что мог, ломал сам. Через полчаса я уже сидел в довольно уютной обстановке, поедая консервы и наблюдая за веселыми танцами играющего пламени.
Ночью лес сильно меняется. Из нор вылезают спавшие весь день звери, на смену птицам в воздух поднимаются ночные мотыльки. Нежный лунный свет с трудом проникает через кроны, разливая призрачное серебро везде, куда сможет добраться. Органы чувств у человека сильно обостряются. Вот почему даже несмотря на сильный треск горящей древесины я услышал позади себя шевеление. Я обернулся, и оно сразу же прекратилось. Недолго думая я подсел поближе к костру и подтянул к себе винтовку. По характеру шелеста я решил, что это крупный грызун или небольшой хищник. Нормальное для диких условий явление. Меня испугало иное. То, что это существо после моего поворота сразу же замерло. Совсем как охотник, следящий из укрытия за своей добычей. Я почувствовал, как волосы на голове встают дыбом. Напряженно вглядываясь в темноту, я буквально ощущал на себе чей-то неотрывный взгляд. В горле пересохло, и я негромко кашлянул. И тут же услышал возню немного левее! Не знаю почему, но впервые за несколько лет ко мне пришел настоящий страх. А с ним мысль, что за мной следит не одно, а, возможно, несколько существ. В спину бил сильный жар от костра, а направление густого смолянистого дыма поменялось в мою сторону. Он попал в мои легкие, а глаза начали сильно слезиться. Несмотря на все неудобство моего положения, мне не хотелось даже двигаться. Но я понимал, что сидя в дыму, я еще уязвимей, поэтому, немного поколебавшись, пересел на другое место.
Смена обстановки притупила мои чувства. Теперь я плохо понимал, откуда доносились звуки и потратил несколько минут, чтоб сориентироваться. А когда понял и вгляделся в то место, то к своему ужасу во тьме различил несколько пар блестящих глаз, которые, не мигая, следили за каждым моим движением. Я судорожно потянулся за ружьем и обнаружил, что оставил его на прежнем месте. До него было всего лишь несколько метров, но я бы ни за что не подошел и на сантиметр к этим глазам. Внезапно слева я услышал низкое ворчание. Я повернул голову и чуть не лишился чувств. Там тоже были глаза! Много глаз! Более того в слабом свете луны и отблеске костра я увидел едва различимые темные силуэты. Эти небольшие ворчащие создания окружали меня!
В панике я выхватил из костра горящую ветку и метнул ее в темноту. Но перед самым броском я успел заметить, что темные твари исчезли. Они словно знали все мои действия наперед. Осмелев, я рванул к ружью и только теперь заметил всю плачевность ситуации. Пока я пытался в темноте хоть что-то разглядеть и в страхе кидался ветками, мое оружие бесследно исчезло. Ко мне пришло осознание того, что все мои, казалось, безосновательные опасения не были напрасными. Кроме количества и неимоверной злобы, что слышалась в урчании, эти существа обладали еще и интеллектом. Кроме того, что они утащили мое оружие, мне ничего не пришло в голову. Я закричал от страха и от боли потому как увидел, что одна из этих тварей подобралась совсем близко и впилась мне в руку. Она напоминала большую крысу, но ее острые клыки выдавали в ней опасного хищника. След от укуса, который я разглядел позднее, был похож на кошачий. У животного были острые уши и цепкие передние лапы, которыми оно ухватилось мне за локоть. Существо издавало чмокающие звуки и до меня дошло, что оно не просто кусало. Оно сосало мою кровь! Я лихорадочно стал бить по существу своей невредимой левой рукой, но против его бульдожьей хватки это не помогало. В свете костра своим боковым зрением я заметил других монстров. Они наблюдали за нашим поединком своими темными немигающими глазами, но сами нападать не решались. Пока. Я понимал, что это дело времени. В отчаянии я засунул свою правую руку с сидящей на ней тварью в костер. К ужасной боли от укуса прибавилась боль от ожога. Темно-бурая шерсть на спине животного загорелась, к моей радости оно отцепилось и горящим факелом с визгом метнулось в чащу. Я же завалился на землю, зажав между ногами свою кровоточащую обожженную руку."
"Так вот откуда у тебя эта повязка, -- перебил Влада Степкин друг Коля. -- До сих пор не зажило?"
"Не перебивай, -- зашипел на товарища Степка. -- Интересно же!"
Влад пропустив слова мальчиков мимо ушей продолжал:
"Каждую секунду я ожидал нового нападения. Вместо этого услышал сильный треск. В лесу словно посветлело. Поднявшись на ноги, я увидел, что окружавшие меня кровососы сбежали, а вместо них передо мной был куда более опасный враг. Я был настолько шокирован, что на миг забыл о ране. С огромной скоростью, ломая и круша все на своем пути, по тайге распространялся пожар. Я понял, что причиной возгорания стало то существо, которое я вместе с рукой засунул в костер. И если я не потороплюсь, то мои волосы, одежда, будут гореть не хуже сухого подлеска.
Я быстро собрался с мыслями и отрезал охотничьим ножом от куртки кусок ткани. Несмотря на жесткость материи, мне все-таки удалось кое-как перевязать руку. Боль не прошла, но стала не такой резкой, словно затупилась. Затем с трудом я определил направление ветра. Мне сильно мешал приближавшийся треск и шум горящих деревьев, не давая мне сосредоточиться. Ветер дул с северо-востока. Я помнил, что бесполезно пытаться убежать от огня, просто направившись в противоположную сторону. Нужно действовать умнее. И подняв свой рюкзак, лежавший около уже затухающего костра, я бегом двинулся вдоль линии пожара. Местами я сворачивал на юго-запад, увеличивая расстояние и не позволяя огню приблизиться более чем на пятьдесят метров. В конце-концов я начал бежать сломя голову, спотыкаясь и местами падая, пока мне не улыбнулся его величество Случай.
Да-да, вы не ошиблись, начался дождь. Конечно, даже ливню было не по силам потушить пожар полностью, но он заметно замедлил этого монстра. К утру мне удалось добраться до забитой деревеньки, где мне и оказали первую помощь. Как я узнал позже, за какие-то сутки я совершил путешествие на запад примерно на сорок километров, что, учитывая постоянные остановки в начале, крюк возле болота и бешенный утренний марш-бросок, совсем не мало. Мои товарищи, как и жители деревни не поверили в историю с кровососущими крысами, очевидно полагая, что это я по случайности поджог тайгу. Кстати, никому не удалось найти не то что место нападения, но даже следы пожара. Словно никакого огня и не было. Бросив попытки предупредить местных жителей о страшных тварях, я еще пару недель лечил руку в нашем госпитале, а затем приехал к вам."
Рассказ закончился, и какое-то время все сидели не шевелясь. Эта история потрясла Степку до глубины души, ведь он всю жизнь боялся мышей и крыс. Возможность обитания где-нибудь в глуши опасных крысоподобных созданий будоражила разум. На следующий день все ребята только и говорили о дяде Владе, тайге и кровососах, переиначивая и приукрашая эту историю на свой лад. Были и такие, что смеялись и не верили Степке. А Коля вообще заявил, что это все наглое вранье.
-- Но ведь ты сам видел руку! -- бросился на Колю Степка.
-- Папа сказал, что твой дядя выпил лишнего, и ему все померещилось, а руку порезать он мог чем угодно.
-- Неправда! -- отчаянно крикнул мальчик, но в ответ ребята захохотали. Степке было не так обидны слова Коли, как то, что друг его предал, стал против него.
Степка долго ворочался в кровати, но не мог уснуть. Перед глазами стояли глумящиеся лица мальчишек, а в ушах обидные слова Коли. "Ничего, -- думал Степка, -- вот дядя снимет повязку, и тогда они увидят, что никакой это не порез, а самый настоящий укус!" Не справившись со сном, он вдруг поднялся с кровати, чувствуя, что хочет в туалет. Тихонько, так чтоб не услышали родители в спальне, он надел тапочки и вышел из своей комнаты. Затем через гостиную в сени. На пути ужасно скрипучая дверь, но мальчику удалось аккуратно и бесшумно проскользнуть на веранду. Вечера были еще теплые и дядя Влад спал там на диване возле окна. Не отводя от него взгляд, Степка подошел к двери, осторожно поднял крючок и вышел на улицу. Почувствовав свободу, он с облегчением рассмеялся. Родители ничего не узнали о его ночном выходе. Он радовался не потому, что боялся наказания, а потому, что чувствовал азарт и дух приключений даже в такой мелочи как эта.
Справившись со своим нехитрым делом, Степка вошел в дом и остолбенел. Дяди на диване не было. Он не мог выйти наружу, иначе Степка бы заметил, да и зачем ему это делать? Дорожка в туалет одна и дядя точно по ней не пошел, тогда он бы встретил Степку. Значит, он в доме. Но и это было непонятным. Свет в окнах не горел, все спали и нормальному человеку незачем ходить там в темноте глубокой ночью. Разве что водички попить. Мальчик ощутил жажду. Войдя в гостиную, он прислушался -- тихо. Даже обычно храпящий отец спал как младенец. Тогда мальчик пошел на кухню -- там тоже пусто. Степка набрал из ведра чашку холодной воды, но выпить не успел. На чердаке над кухней послышались шаги. Мальца не покидало ощущение, что что-то тут не так. Лестница была на кухне и Степка, немного поколебавшись, взобрался наверх. Сначала он плохо понимал, что там происходит, и только минуту спустя при тусклом свете свечи он увидел дядю Влада. Тот сидел на корточках и разматывал бинт. Свеча стояла прямо перед мужчиной, хорошо освещая все его действия. Лицо дяди показалось Степке каким-то жестоким, даже страшным, но он посчитал, что это все из-за плохого освещения. Дядя не видел племянника, будучи сильно поглощенным своими действиями. Он все разматывал и разматывал пожелтевший бинт, пока тот бесформенной тряпкой не упал на пол. И тут Степка по-настоящему испугался. Из черной раны на распухшей руке начали вылезать крошечные создания, напоминавшие мышей. Они ловко перемещались по телу дяди Влада, забирались ему на голову и под одежду. Тот же, как ни в чем не бывало, продолжал сидеть на месте. Он не проявлял ни удивления, ни страха, ни человеческих чувств вообще. В отличие от Степки, который не выдержал и ахнул с испугу. Дядя тут же поднял голову и увидел стоящего на лестнице мальчика. Его рот растянулся в оскале, а немигающие глаза потемнели. Из горла Влада раздалось утробное ворчание.
Врачи констатировали смерть от сердечного приступа. Степку нашли утром на кухне возле лестницы на чердак. Никто не слышал, как он упал. Предполагали, что, возможно, он свалился сверху, и от шока у него разорвалось сердце. Но многие не верили в эту версию. Говорили, что доктор, сделав вскрытие, не нашел ни капли крови. Мальчишки все чаще шептались по углам и при виде горевавших Степкиных родителей замолкали, а то и вовсе убегали прочь. Послушать истории к дяде Владу больше никто не ходил.