Аннотация: Иногда удивительные события так и остаются не замеченными...
Гора Хайыракан удивляла путника возникая перед его взором посреди ровной, как блюдо, тувинской степи. У подножия горы расположились домики местных жителей. Последним в ряду стоял дом Самдан-оола. В давние времена дед его деда шаман Самдан-оол поставил здесь свою юрту. Потом зазвенели топоры и пилы, стали люди строить новый посёлок. И сколько шаман не убеждал пришлых строителей, что не примет Хайыракан нового соседства, никто его не послушал. Сам он долго камлал, разрешения для своей юрты выспрашивал. Однако вышло всё как он и говорил. Не прижились люди.
С тех пор много воды утекло в Улуг-Хеме. Строители как пришли, так и ушли. Своими жителями мог похвастаться редкий дом. Так и стояли они в ряд, потемневшие от времени и ветров, брошенными сиротами.
Дом потомственного шамана Самдана и его жены Сотпамаа был последним в ряду престарелых близнецов. Из трубы вился лёгкий дымок. На дворе зима, мороз за минус двадцать перевалил. Самдан долго рассматривал и даже который раз примерил подаренную друзьями тёплую куртку и тёплый комбинезон, но вздохнул, покачал головой и остановил свой выбор на овчинной длиннополой шубе с застежкой на правом боку. На голову водрузил шапку из шкуры рыси с высокой тульей. И завершил экипировку кожаными сапогами на многослойной войлочно-кожаной подошве. Так ещё дед и отец одевались. Тепло, удобно и привычно. А эти новомодные одёжки - кто ж их знает? С морозом на льду Улуг-Хема не поспоришь. Наклонился и вытащил из-под стола вполне современный пластмассовый ящик для рыбака. У двери прислонился крепкий ледоруб. Самдан ждал. Вот, вот друзья подъедут: Борис и Куулар. Подлёдная рыбалка - дело тонкое. А рыба, выловленная на морозе, сразу обледеневает и долго хранится хоть для ухи, хоть для пирога хозяйке.
Скрежет тормозов видавшего виды УАЗика известил о приезде друзей. До Улуг-Хема от дома шамана по местным меркам - рукой подать. Шагали друг за другом, похрустывал на морозе снег. Вдруг Самдан остановился, Борис с ходу уткнулся ему в спину.
- Чего ты?
- Светает, - выдохнул паром Самдан.
- Ну?
- Сколь лет в себе эту загадку ношу. Устал, однако. Решил вам показать.
- Самдан, который год зимой и летом в этих местах рыбачим. Каждый бугорок помню. Хм... чего загадочного тут нашел? - хмыкнул Куулар.
- Который год - это да. Да именно в этот день и в это время было ли, чтобы я вас звал?
- Да кто ж все наши рыбалки наперечёт запомнит? - удивился Борис. - С чего бы это ты загадками заговорил?
Самдан огляделся. В этот момент вершина Хайыркана казалось, пронзила, светящийся невероятным белым светом, диск солнца. Было ли это на самом деле солнце, или огромный огненный шар, рыбаки понять не могли. И только удивлённо переглянулись. В тот же момент от этого шара выстрелили вверх два тонких, длинных луча. А на самой вершине Хайыркана высветился ровный полукруг.
- Может это и не солнце вовсе... - прошептал Куулар.
- Что же это ещё может быть? - недоумевал Борис. - Эх, очки бы солнечные, а лучше закопченную стекляшку.
Подробнее что-нибудь рассмотреть в этом ослепительном сиянии было невозможно.
- У тебя фотоаппарат за пазухой пригрелся. Фотографируй! - скомандовал Куулар.
- Погодите. Это ещё не всё. - Куулар и Борис вглядывались в высокий ворот шубы Самдана, пытаясь рассмотреть за ним узкие щели его глаз.
- Говори, чего на морозе маринуешь? - не вытерпел Куулар.
- На льду Улуг-Хема не теплее, однако. Знал куда шёл. Не на печи греться собирался.
- Хоть скажи, чего ждать? А то как-то не по себе от всех этих... загадок. - Борис потрогал спрятанный на груди фотоаппарат. Грозился зятю фотографию с рыбалки послать, а то ему не вериться про улов. Мол, все рыбаки врать горазды.
И все трое замерли, поражённые увиденным. Солнце казалось нанизанным на острый пик вершины горы. А его осколок, полукругом правильной формы, заиграл ровным белым светом на отвесном склоне Хайыркана. Вокруг этого свечения таким же правильным полукругом, распространялся кроваво-красный свет.
- И долго так? - почему-то шёпотом спросил Борис.
- Пока солнышко с вершины не свалится, так и будет гореть, - так же шёпотом ответил Самдан.
- Оно... - кивнул в сторону свечения Куулар, - не горит, потому как не греет. Видите, снег не тает.
- Говорят, это к хозяйке Хайыракана - Аруне, в этот день сваты приходят.
- Холодная, Самдан, твоя Аруна. Вон даже снег не тает. Значит и сватов ни с чем отправляет.
- Не моя она. Вот душа её огненная... - вздохнул, кивнул в сторону Хайыркана, - солнечным светом отливает. Дед говорил, пригреет только того жениха, которого полюбит. И сватов от него примет.
- Да мало ли? Сказки всё это. А на горе кто-то костёр разжёг. Чай не лето! - засомневался Куулар.
- Ага, каждый раз на отвесной стене и именно в то время, когда солнце точно на вершине Хайыракана? - в голосе Самдана послышались загадочные и даже тревожные нотки.
- Самдан, ты привел нас сюда чуть свет, растревожил душу, так что давай уж рассказывай, если что знаешь, - убеждал Борис.
- В двух словах не скажешь. Вот скатится солнышко с вершины, разведём костерок на бережке, чаёк вскипятим.
- Так за чем дело встало? Мы с Самданом чайком побалуемся, а ты Куулар лунки бури. Мы не помешаем, - шутливо согласился Борис.
И в этот момент вдруг на миг всё вокруг потемнело. Стало невидимым даже белое сверкающее покрывало снега. Исчезли звуки: не хрустнет снег под ногой, не брякнет котелок на поясе. Но уже в следующую минуту обычное зимнее утро правило бал.
Борис, склонившись в две погибели, казалось не мог отдышаться.
- Ох, дыхание перехватило! Не вдохнуть, не выдохнуть! С чего бы вдруг? - оглядел друзей.
Куулар обтирал лицо снегом. И только Самдан, как ни в чём не бывало, выглядывал из- под широкой полы своей шубы.
- Шибко старый стал, не успел предупредить, как соберётся солнечный шар с вершины Хайыракана скатится, прячь голову, зажмурь глаза, останови дыхание. Ну, однако, теперь и сами знаете.
Солнечный диск, как и должен в это время, плыл по зимнему тувинскому небу. А на склоне Хайракна искрился белый снег, и никого свечения.
Трещал сушняк в костре. Рядом на выловленных из реки ещё летом стволах деревьев, и просушенных летним солнцем, сидели три рыбака.
- Самдан, так ты не первый раз эту картину наблюдаешь? - Борис грел руки о кружку чая.
- Говорю же, ещё по рассказам деда знал. Но увидеть довелось, когда уже сам дедом стал.
- Так выходит, не каждый год сваты у Аруны появляются? - Куулар подбросил в костёр сухих веток, придвинулся ближе к огню.
- А вот чего не знаю, того не знаю. Может и не каждый год, а может и не раз в год. Этот день за долгие годы заприметил.
- Я вот каждый раз смотрю на Хайыракан и думаю, откуда бы такой горе среди ровной степи взяться? Удивительно, - Борис обернулся и окинул взглядом каменную громаду.
- Дед рассказывал в его детстве горы тут не было. А потом такой гром и грохот с небес раздался, что земля у него под ногами затряслась. Он как раз по берегу Улуг-Хема рыбачил. - И Самдан надолго замолчал. Может вспоминал рассказ деда?
- А я вот слышал, - не выдержал молчания Куулар, - что однажды молодой охотник выследил марала, подкрался к нему и прицелился. В это время на охотника напал медведь и задрал. Узнала мать охотника, стала колдовать. Такой грозы, таких молний никто прежде не видел. Всё небо светилось, земля дрожала. А старуха всё колдовала, пока страшный огненный шар не превратил того медведя в каменную гору. С тех пор гору так и называют Хайыракан, медведь, значит.
- Сколько гроз пережил, видел, как молния в столб ударила. Собаку рядом убило. Но что-то даже в малый камешек она не превратилась! - сомневался Борис.
- Так ты не колдовал, однако.
- Я, Самдан, много твоих чудес за годы нашей дружбы повидал. Но, не обижайся, поверить, что медведь вот в эту гору превратился - не могу, - и Борис подлил себе из котелка ароматного чая на смородиновых листьях.
Самдан повозился, подтыкая под себя теплые полы шубы, отогнул меховой ворот и неторопливо заговорил.
- Вот и дед про грохот и огненный шар рассказывал, а про медведя и охотника ничего не говорил. Что земля затряслась и дыбом встала, это говорил. Помню. А ещё помню, - и Самдан поднялся с бревна, - что вроде мы сюда рыбачить пришли.
Пока сверлили лунки во льду, обустраивались каждый возле выбранной, молчали.
Прервал молчание Куулар.
- Вот, напридумывали. Метеорит это упал.
- Оглянись на Хайыркан. Ничего себе метеорит! - возразил Борис.
- Вот примет Аруна предложение жениха, тогда и узнаем правду, - высунулся из-за высокого ворота Самдан.
- Ну да. Взмоет гора... в небо, - усмехнулся Куулар.
- А может это и не гора вовсе, и даже не метеорит... - негромко и не очень уверенно заговорил Борис. - А инопланетный корабль потерпел крушение. Вот теперь к нему инопланетяне и прилетают.
- Разные байки рыбаки травят, но, чтобы до такого додумались... - Куулар только руки в стороны развёл.
- Вот фотографию посмотрим дома, там и... подумаем, - подытожил Борис.
А на фотографии всё оказалось в точности так, как видели рыбаки.
- Вот уж и не знаю, что хуже: в окаменевшего медведя поверить или в инопланетный корабль? - качал головой Борис, рассматривая фотографию. - Может учёным отправить? Пусть разбираются.
- Когда Аруна жениха выберет - не известно. А учёные и разные другие люди понаедут - глазом моргнуть не успеем. Тут то нашей рыбалке и охоте конец придёт, - горестно вздохнул Самдан.
Борис убрал фото в дальний ящик стола, и какое-то время друзья к этому вопросу не возвращались, рассудив, что нечего будить лихо, пока спит тихо.
Но не прошло и месяца, как в один из дней в дом Самдана постучал Куулар в полной горной выкладке.
- Куда это ты собрался? - оглядел его с ног до головы Самдан.
- Да вот... если там... на горе костёр был, найду то место и успокоюсь.
Сидевшая у окна жена Самдана Сотпамаа, выпустила клуб дыма из трубки, без которой её уж и представить не могли. Дым окутал её клубами, голубым кольцом опустился на голову Куулара.
- К Аруне свататься собрался, - и выдохнула ещё один сизый клуб дыма.
- Никак с ума сошёл? - заволновался Самдан.
- Примет его Аруна. Назад дороги не вижу, - ровным, будто потусторонним голосом проговорила женщина и отвернулась к окну.
- Не ходи, Куулар! У тебя своя жена! Не хочешь старого шамана послушать, старого друга послушай! - волновался Самдан.
- Да что вы оба...? Ни к кому я свататься не собираюсь! Моя Ринчин такая красавица... такая... Ну и... я ещё в детстве все склоны Хайыркана облазил. А теперь только до того места, где мы свечение видели. Сфотографирую следы от костра и вернусь. Вот и рюкзак у вас оставляю.
Но ни днём, ни к ночи Куулар не вернулся. Звонок Самдана поднял Бориса чуть свет.
- Эх, чего один отправился? Вдвоём сподручней. Вдруг сорвался и лежит... там. Еду, собирайся, пойдём искать. Вот дурья башка! - возмущался Борис.
Самдан встретил Бориса на крыльце.
- Никак и ты мечтал на Хайыркан отправиться? Вот же напасть на мою голову - два сумасшедших! - и повесил себе на шею мощный армейский бинокль, подарок выросшего в этих краях крупного начальника. - Как бы там нам всем троим не пропасть... Пошли уже, - кивнул своей рысьей шапкой.
Прошедшая ночь выдалась тихая, бесснежная. Так что Самдан и Борис дошли до самого Хайыркана по следу Куулара. Уже на подходе увидели след лисы, петлявший вдоль следов их друга.
- Нехорошо, однако! Ох, нехорошо! - Самдан присел возле следов. Долго рассматривал, даже понюхал. - Странная лиса, как и не лиса... вовсе...
Весь день Борис и Самдан штурмовали Хайыркан и его окрестности. Но Куулар будто сквозь землю провалился.
- Скоро темнеть начнёт. Пора возвращаться. Утром подниму охотников, - устало заключил Борис. Самдан молчал, шагая следом за Борисом.
Этой ночью Самдан и Борис так и проворочались в тревожной дрёме, понимая, что в мороз, без костра даже такой опытный охотник как Куулар вряд ли долго протянет. Но верить в худшее не хотелось. А следов костра они не нашли, хоть и поднялись не только до того места, куда направлялся Куулар, но и выше осмотрели склон.
Ранним утром, как только первый солнечный луч тронул вершину Хайыркана, пришедшие на поиски Куулара местные охотники увидели Ринчин. Жена Куулара возле сложенной её руками каменной пирамидки, упав ничком, умоляла Аруну вернуть мужа.
Вечером в милиции Ринчин заливалась слезами. Охотники рисовали схему, по которой они в безрезультатных поисках прочесали окрестности Хайыркана. Самдан и Борис объясняли, что никуда их друг бежать не собирался.
Весна в Туву в тот год пришла ранняя. Зацвёл багульник. Мелкие, нежно-розовые лепестки его цветов лёгким облачком покрыли ветви кустарника. Впервые за многие годы Бориса не радовала эта красота. Всё ему казалось, что где-то там, под таким же кустом лежит его друг. Вот и в эту ночь сначала долго не мог заснуть, а когда сон всё-таки сморил его, приснился Куулар. Встал возле кровати, да и говорит: "Вот он я. Обещал вернуться и вернулся". Проснулся Борис в холодном поту.
Днём, когда было решил предложить Самдану ещё раз сходить на поиски Куулара, зазвонил телефон. Звонил следователь из милиции. Тот самый, который розыском Куулара занимался и очень рассердил Самдана и Бориса, выспрашивая не мог ли куда сбежать их друг?
- Борис Васильевич, обращаюсь к вам, вы охотник, мужчина... - и замялся.
- Куулара нашили? - не выдержал Борис.
- Не та картина, чтобы жену приглашать. А вы друг. Опознать надо... тело.
В посёлок Хайыркан автобус не заезжает ввиду малочисленности жителей, останавливается на трассе. И от автобусной остановки до своих домиков пассажиры шли по протоптанной за многие годы тропинке. Снег растаял, и тропинка теперь петляла не в обход снежных сугробов, а между кустов багульника. Вот недалеко от тропинки и увидели его.
Сотпамаа вышла на крыльцо своего дома держа в руках когээржик - сосуд, наполненный аракой - тувинской молочной водкой. На ступеньках понуро сидели Самдан и Борис.
- Сколько тут не сидите, Куулара не вернёте, - вздохнула протяжно и продолжила, - Куулара надо было тут, у горы хоронить. Зачем забрали у Аруны выбранного жениха?
- В милиции сказали, будто он с горы сорвался, ударился головой. Там след на затылке. Мне показали. От этого и сознание потерял, когда назад возвращался. Ну и замёрз, только... - Борис замолчал на полуслове, но под пристальным взглядом Самдана продолжил, - череп у него расколот... будто кости как бумагу разорвали.
- Сильно, видать ударился, - сморщился, как от боли Самдан.
Борис отрицательно покачал головой.
- Нет, не вместе удара. Кто так смог? - помолчал и добавил: - Говорят, от мороза уже у мёртвого треснул.
- И вы, и потом охотники всё тут истоптали. Не нашли. Не было его тут, - спокойно и уверенно заговорила Сотпамаа.
Самдан молчал. Борису тоже возражать не хотелось.
- Аруна его отпускать не желала, а Куулар к жене вернуться хотел. Вот Аруна и забрала душу его, а тело земной женщине вернула.
- Ну да, помнится, Куулар говорил, что Аруна светит, но не греет, даже снег не тает, - кивнул жене Самдан.
- Однако, не сможет согреть Аруну земная душа Куулара. Будет к любимой жене Ринчин стремиться, к вольной жизни охотника рваться. Станет Аруна Хайыркан трясти, землю тувинскую и людей на ней...
- Сотпамаа, ну что ты такое говоришь? Зачем землетрясение пророчишь? И что же теперь делать? - без тени сомнения в словах Сотпамаа, спросил Борис.
- Идите. Самдан знает, что делать, - и Сотпамаа протянула когээржик Самдану.
Тот молча взял сосуд, кивнул Борису, и они направились к Хайыркану.
- Пусть Аруна будет доброй к Куулару. Пусть душа Куулара найдёт покой. - Самдан разбрызгивал молочную водку по камням, кустам багульника, и нашёптывал одному ему ведомые шаманские заклинания.
Странное дело, но с этого дня будто тяжелый груз упал с плеч друзей. На прежнее место, где раньше втроём рыбачили, опять стали ходить рыбачить, и разные истории из прошлых походов вспоминать, так, будто Куулар где-то тут, просто отошёл недалече.
А Сотпамаа, кутаясь за клубами сизого дыма, утверждала, что всё Самдан правильно сделал. Вон как багульник розовым цветом и благоуханным запахом Хайыркан укрыл! И значит всё у Куулара и Аруны хорошо. А Ричин... живая женщина о живой жизни думать должна.