Аннотация: давно обещал выложить этот рассказ. Вот он!
Они не могли поделить этот чёртов персик. То нож уходил слишком глубоко, и чиркал острием косточку, то мякоть проседала, не резалась, а лишь оставляла на лезвии бледные ворсинки. Со стороны это выглядело странно, и очень нелепо - несколько человек, склонившись над столом, мучают розовый плод. Хотя даже не мучают, а садистски терзают.
- Дай-ка мне! - Сказала Блондинка. - Нужен другой нож, этот слишком твердый, тупее дерева!
Великолепная четверка застыла. Другого ножа в доме просто не было, а персик нужно поделить до похода в клуб.
Прямого участия в дележе не принимал только Олег. Он сидел на диване, раскинув ноги, между пальцами дрожал ментоловый Kent. Сигаретный дым коптил потолок, висел в воздухе тяжелым туманом. Сквозь него видно почти всё - вот за дело взялась Аврора, что-то говорит, а теперь снова тупой нож пропадает в рыхлом теле персика.
На ум пришла забавная аллегория. Олег даже улыбнулся, от неожиданности, или от абсурдности образа. Пусть персик будет миром, зелено-голубым шариком в темной вечности. Тысячи лет силы добра наращивают волокнистую кожицу, а силы зла пытаются её разрезать. Можно присоединиться к одним, или к другим, а можно посмотреть со стороны. Притвориться пауком, в серебристых сетях, опутывающих подвал.
- Хватит! - говорит сутулый, патлатый юноша. Он демонстративно встает из-за стола, и идёт к обувной полке. Мать назвала его Никитой, а друзья - Тюбиком, из-за того, что он высаживает на голову очень много геля. Глупое прозвище Никитос одобряет, и между "Победителем" и "Тарой для хранения бытовой химии" выбирает тару...
- Действительно, пора ехать! - подхватывает Блондинка и тоже встает.
Олег следует за всеми, чуть погодя заходит в лифт. Тесная кабина, пятеро человек работают на волне веселья, сейчас они сядут в такси и поедут на вечеринку. Вот уже ночь светит огнями, фонари переговариваются друг с другом на азбуке Морзе, потухая и загораясь. Бледный пласт облаков, подсвеченных луной, выделяется среди черного неба.
Когда такси пересекало трамвайные пути, Олег что-то услышал. Будто бы хлопок, падение и столкновение. Суетливо обернувшись, он посмотрел в окно, но уловил лишь своё отражение в тонированных стеклах. Что-то произошло? Может, подвеска задела асфальт? Или отвисающий бампер проехался по рельсе? Причин могло быть и больше.
Клубная музыка к веселью не располагала. Олег сидел на диване, потягивая "Б-52", но мыслями витал рядом с персиком. Биты и басы, резкие и острые, пели в терцию с его унынием. А друзья отжигали - Аврора энергично трясла косичками, Патлатый выделывал кульбиты и заплетался в собственных широких джинсах, а Блондинка оккупировала тумбу, прямо с бокалом "Мохито" и сигаретой. Периодически пепел падал на головы танцующих, а коктейль выливался на потные спины.
Когда Блонд слезла с тумбы, друзей в поле зрения не оказалось.
По телу прошла волна адреналина, Блонд покрепче прижала к себе бокал с остатками "Мохито", и потащилась к диванам. Олег увидел её, и помахал рукой. Всё целы, всё в порядке, заметно повеселевшая Блонд прыгнула на диванчик.
- А где все? - проорала она.
- В инсомне.
Музыка заглушала слова.
- Что? Ничё не поняла!
- В тихой зоне! - повторил Олег, и указал на дверь.
В следующую секунду Блонд дернула его за руку, да так сильно, что чуть не повредила сустав.
- Пошли к ним!
Внезапно весь свет в клубе погас, музыка оборвалась, черные пятна раскинулись вокруг. Во мраке сновали люди - кто-то продолжал танцевать по инерции, уже не под музыку, а под выкрики "В чём дело?", кто-то беспокойной метался по коридорам, или как Олег с Блонди, стоял в оцепенении.
- Всё хорошо! Не волнуйтесь! - кричал МС, сложив ладони рупором. - Сейчас всё заработает!
Толпа заулюлюкала, возмущенный бас упомянул чью-то мать. Над танцполом засверкали экраны мобильников и зажигалки, будто через мрак проступила имитация звёздного неба. В стороны рассыпались шорохи.
- Мне страшно! - сказала Блонд, прижавшись к Олегу.
Олегу тоже стало не по себе. Да, проводка в этом здании старая, всякое могло случиться. Но ведь именно сейчас он почувствовал себя неуверенно, и чтобы не дать заразе-панике распространиться, покрепче обнял подругу.
- Наши друзья в беде! - Сказала Блонд.
Дрожащий голос девушки запустил в мозгу странную программу. Олег не успел ответить - его перебил громкий разряд напряжения в колонках. После него вернулась музыка, заблестели гирлянды и лампы, замигали прожектора, а люди, слегка отупев от одной минуты ожидания, продолжили дергаться.
- Где они? Может здесь?
Блонди влетела в первую вип-кабину, полуголая парочка на диване переполошилась. В следующей её ждала та же самая картина, но она настойчиво толкала двери одну за другой, пока не увидела нечто, чего здесь быть не должно.
- Пойдем! - Блонд окрикнула растерянного Олега.
Немного подумав, он пошел за ней.
По телу побежали мурашки, и новая волна паники окатила с ног до головы. Олег оглянулся по сторонам, слепым взоров описав дугу. "Почему эта кабинка похожа на нашу квартиру?"
Обои в клеточку, зеркало, полка для ключей! Нет, она не была похожа на их квартиру, это и была их квартира! Олег двинулся на кухню, сопротивляясь толпе, заполонившей коридор. Много людей, очень много, и все танцуют, или дрыгаются, но пропускать вперед не желают.
- Где персик? - доносится голос Никиты-Тюбика. - Где этот чёртов персик? Ищите его, ищите!
Опасения подтверждались. Хлопок по дороге в клуб, лица охранников, барменов, других посетителей. Решительно отодвинув последний силуэт, преграждавший дорогу на кухню, Олег снова увидел своих друзей.
Они не могли поделить этот чёртов персик. То нож уходил слишком глубоко, и чиркал острием косточку, то мякоть проседала...
Парень стоял в дверях, опешив.
- Ну? - обратился к нему Тюбик. - Чего стоишь, давай к нам! Сейчас мы его разрежем, не боись!
- Ребят... - прошептал Олег. - А вам не кажется...
Где-то далеко завыла новая песня, стены затрясло от резкого бита.
- Да всё хорошо, - сказала Блонди. - Ты, я, Тюбик, Аврора...
Нервы Олега окончательно сдали. Он рванул вперед, чуть не поскользнувшись о кошачьи миски.
- А пятый? - завопил он во всю глотку. - Кто с нами пятый?
Компания за столом сидела недвижимо. Их лица, почти восковые, смотрели на Олега удивленными глазами.
- Ребят, - сказал Олег, вытирая с лица слезы. - По-моему, мы все погибли.
Аврора улыбнулась, заерзала на стуле, сев вполоборота. И только сейчас Олег заметил, что на столе нет никакого персика.
- Расслабься, - сказала она. - Я сейчас принесу ножик поострее, и мы сможем его поделить.
Тюбик подпер скулу кулаком, его скучающий взгляд не выражал ни сожаления, ни страха. Свет от лампы делил лицо на две половины, темную и светлую, одна из них оставалась нейтральной, а другую, ту, что во тьме, не видел никто.
- Может, выберем другой жребий? - сказал он устало.
- Ребят! - снова сказал Олег, - Вы ничего не понимаете! Кажется, наш персик...
- Знаем! Знаем! - перебила Аврора. Её голос сделался нежно-елейным. - Нужен другой нож, этот слишком твердый, тупее дерева! А мы должны успеть до похода в клуб!
В пепельнице по-прежнему тлел недокуренный Kent. Пошатываясь и задыхаясь в собственныз слезах, Олег пошел к дивану, дрожащими руками поднял сигарету. Губы впились в шершавый фильтр, дым едва пробился в легкие сквозь спазмирующую глотку. Так плохо не было никогда, ещё не одно знание не вызывало настолько сильную печаль.
- Мы никогда не доедем до клуба! - Обреченно сказал Олег. - Для нас его больше не существует.
- Да, - равнодушно ответила Аврора. - Мы обречены.