Сто лет не вставал раньше семи, но сегодня список дел не уместился бы и на трехметровом свитке. Всем я нужен - Фигаро недоделанный. Жалобно всхлипывает будильник - я его подальше поставил, чтобы в сердцах не дотянуться-не урыть. Лежу - проклинаю жизнь, матерюсь, разлепляю глаза, стараюсь приструнить сознание, уплывающее в сонную мягкую мглу. Делаю все одновременно - человек современный, бля. Я все умею, все смогу. Шуура - ребенок нежный (это песня такая, если кто не знает).
Рывком встать, качаясь доплестись до ванной...- траектория движений по моей хрущобе отработана до автоматизма. Но здесь происходит страшное. Нет, "страшное", "катастрофа", "облом" - не те слова. Не предлагайте мне и других опереточных вариантов. Ни одно нецензурное выражение даже пятиэтажной высоты и тысячной кубатуры не подойдет для того ужаса, который я испытал.
Тяжело приподнимаю тело с кровати - участвуют в этом процессе только мышцы поясницы. Да, да, да - только мышцы поясницы! Руки мои, ладошки мои, пальчики мои - вся эта хрень, что растет у меня из плеч, безвольно болтается вдоль тела. Как плети, как сосиски, как пакля.
Сижу, кручу головой, пучу глаза в полумраке, смотрю на ручки мои рученьки. Висят сердешные, свисают болезные. Ладошки на простыне как головки убитых змей свернулись колечком. Мягкость какая-то, бескостность. Руки похудели, кожа местами сморщилась, местами обвисла. Ни локтей, ни хрящиков не наблюдаю. И главное не могу потрогать это неэрегированное хозяйство. Чем трогать, если трогалки и все, что к ним прилагается, болтается на теле как шарф?
Я резко крутанул корпусом вправо-влево, вправо-влево. Руки легко взвиваются, шлепают мне по бокам, пальчики безвольно проскальзывают по ногам. Теплые, мягкие словно набитые ватой. Вновь кручусь. Клоунада, твою мать. Не руки, а ветки ивы на ветру.
Ловлю бедрами ладонь правой. Сжимаю. Агрессивно тру ее бедрами, дергаю, разминаю, в общем, действую как женщина, решившая в одиночестве побаловаться оргазмом. Только удовольствием здесь и не пахнет - волосы на голове шевелятся от ужаса.
Мои усилия не проходят даром - я чувствую руку, но как-то обособленно, наверное, как кобыла хвост. Недееспособная ладошка моя, зажатая в паху - просто кусок мяса. Ни мышц, ни костей. Двигаться рука не может, пальцы не шевелятся. Конечности напоминают огромных дождевых червей (дохлых!) с отростками человеческих пальцев.
Я не буду описывать разноголосицу хрипнущих, обезумевших междометий, царящую у меня в голове. Истерика мыслей не мешает мне тихо покачиваться на краю кровати - сгорбившись, офигев, постепенно осознавая, что все мои инстинкты парализованы-деморализованы.
Я Шууура...я все смогу!
Встаю. Никогда не думал, что руки так функционально необходимы в каждом телодвижении. Обхожу кровать, бухаюсь на колени перед нею, клюю головой в соблазнительный рельеф жены, дрыхнущей под одеялом.
- Вставай, - тихо шепчу, чтобы не разбудить сына, - вставай, катастрофа, вставай, корова...
(надеюсь, что она поможет?)
Тыкаю и тыкаю в бок. Клюющий нос долбит огромного червя, вместе с моей женой покоящегося под одеялом. Зубами хватаю одеяло, откидываю - худенькая рука жены растеклась поперек пуза, кисть под немыслимым углом согнута на простыне.
Не открывая глаз, жена бормочет "что? что такое? сколько время?" - вечное опасение проморгать будильник.
Ну что ей ответить? Горим? Опаздываем? - неисправимый любитель сна, сейчас она готова сгореть заживо.
- Кровь! У тебя кровь! Скорее, - безумно хриплю я.
Жена пытается приподняться. Падает. Вновь пытается-вновь падает. Руки как кисель растекаются рядом с ее тушкой.
Гримаса ужаса отрезвляет ее сонное лицо. Я гневно шепчу, не давая ей опомниться:
- Ноги! Спускай с кровати! Быстро! Вставай! На кухню!
Она чего-то шипит в ответ. Много отрывистых, испуганных слов. Ногой пинаю ее в лодыжку. Рысью бегу в кухню. На моем голом теле весело подпрыгивают руки и член. Жена следом - ее груди и руки исполняют немыслимые буги-вуги. Ни намека на синхронность.
(Джим Моррисон нервно переворачивается в гробу).
- Сначала молчим и успокаиваемся, - командую я. Безмолвно качаемся на стульях. Покрываемся мурашками в полумраке пробуждающегося дня. Состояние отупения.
- Руки? Мои руки? Твои руки? - первые осмысленные слова, прозвучавшие в это утро.
Я отвечаю жене:
- Руки, - долгая пауза, - Болтаются. Нет костей. Как жировики. Или огромные пупыри. У меня, и у тебя.
Жена кивает, словно я толково объяснил законы всемирного тяготения. Шмыгает носом - ага, вытереть нечем.
Встаю, клюю носом выключатель, свет безрадостно освещает наши голые тела, боком открываю холодильник, вид еды немного успокаивает. В общем, начинаю осваивать нехитрые приемы инвалида (нос - двигатель прогресса). Психику по-прежнему травмируют дрыгающиеся, покачивающиеся, болтающиеся, мотающиеся, пляшущие конечности, ранее служившие нам руками.
Окна у меня выходят во двор соседней пятиэтажки - лужи, железные двери подъездов, кривые березки, слепые пятна окон...унылый вид, унылая осенняя пора.
Как легко оживить эту привычную серость - из подъезда напротив моего тоскливого взгляда выбегает голая старуха, плети рук исполняют джигу, отголоски всхлипываний-повизгиваний сочатся сквозь приоткрытую форточку.
- Похоже, руки отморозили не только мы с тобой, - грустно констатирую я.
- Почему? - жена озадачилась совершенно бессмысленным вопросом.
Кто виноват? Что делать? Это сон? Как одеваться, кушать, ходить в туалет? Русь, куда же ты несешься? Любой круговорот вопросов сейчас абсолютно бесцелен. Ситуация абсурдная. Решений никаких. Диагноз невозможен. Мир перевернулся с ног на голову. И все-таки...
Я Шууура!
Желание убедиться, что внешний мир все еще существует, истошно сосет под ложечкой. Я бы включил телевизор, но мой 3-х летний сын вчера вырвал антенну из "краба", а настроить технику сейчас сложнее, чем запустить шаттл, пользуясь исключительно утюгом, чайником и микроволновкой
Далее я совершаю последовательность из тысячи действий, основным результатом которых становится появление мобильного телефона у моих ног на оранжевом линолеуме кухни. Еще тысячу, чтобы перенести его на стул.
Я все больше ощущаю себя обезьяной. Какие чудеса можно проделывать с помощью зубов и пальцев на ногах! Ужас, умиление, восторг, сочувствие...- гримасы мелькают на лице жены, когда она смотрит, какие акробатические упражнения я проделываю, чтобы раскрыть свою Моторолу. Первая лемма прогресса - носом кнопки нажимать проще, чем большим пальцем ноги.
Стою раком (голый!) ищу в справочнике телефон ЭТОГО человека.
В любом городе (даже в Кемерово) есть человек, который знает все. Как правило, за него принимают прямолинейных и отчасти туповатых умников, старательно изображающих всезнание. Настоящий знахарь не стремится к популярности. Он скромен, неприметен, незаменим. В Москве таким человеком был Костя Шаман (в близком кругу более известный как Костя Кассандра) и, о, счастье, я был с ним знаком.
Я дозвонился до него только через полчаса, упорно тыкая носом в клавиатуру мобильника, отбивая ему поклоны, мучаясь тяжелыми предчувствиями грандиозной катастрофичности происходящего. На улице рассвело. Наконец длинные гудки. Шаман ответил подозрительно быстро:
- Костя, скажи, что все хорошо, - вместо приветствий начал я.
В ответной реплике было три или четыре предложения и лишь одно цензурное слово. Смысл сводился - ничего хорошего ни в настоящем и ни в будущем уже не ожидает человечество. Это, мягко говоря. На самом деле человечество ожидает глобальный, бесповоротный, непредотвратимый, неотвратимый п...ц.
Далее привожу смысл нашего диалога с Костей, утратившего колорит без табуированной лексики, вычеркнутой мной по этическим соображениям:
- Костя...Караул...Ты уже в курсе?...Руки?...У тебя то же самое?
-....(да)...
- ...(у меня и у жены как тряпки)...(бабка из дома напротив голая выбежала с такими же сосисками)...(по ящику что?)
- С трех часов ночи вещание постепенно вырубилось. Ни радиостанций, ни кабельных, ни CNN. Юзеры оккупировали сеть. Представляешь, как популярны сейчас блоги тех, кто умеет печать ногами.
- Много таких?
- Почти десяток. Из них в своем уме не более пяти. Вот-вот образуют временное правительство Земли. Их сейчас рвут на части, чтобы они помогли законсервировать то, что вот-вот рванет. Ээх, чуть-чуть цивилизация не доросла до управления голосом. Все насмарку. Опять начинать с каменного века. У меня десяток кило зелени был отложен на поездку в Перу. Так вот, шиш (!) мне, а не Перу - мир превращается в миллионы разобщенных натуральных хозяйств. Шиш, а не зелень. Сейчас главный капитал - не валюта, а умение чесать ногой за ухом. Это я выжимку передаю той истины, до которой люди дошли за четыре часа с начала катастрофы. Ты умеешь ногами чесатьуши?
- Буду учиться. Что-нибудь непоправимое произошло?
- ...у тебя два огромных члена на плечах выросли...возбудить эти придатки пока никому не удалось...а ты спрашиваешь, не произошло ли чего-нибудь непоправимое. Произошло, братан! Ты в этом мире теперь хуже макаки.
- Я про другое. Взорвалось что-нибудь? Как красная кнопка поживает?
- Дятлы в информагентствах умудряются успокаивать нас. Носом по клаве, что ли? Несколько локальных аварий. Бла-бла-бла. Ситуация под контролем. Просим соблюдать спокойствие.
- Слушай! Хоть какие-нибудь предположения есть, почему это произошло?
- ...(много)...сравнивают нас со змеями...
- ???
- У некоторых змей и ящериц на жопе сохранились бугорки с костями. Вместо отвалившихся ног. И бугорки, и ноги теперь, понимаешь ли, на хрен змеям не нужны.
- Ну и?
- Ну и. Ну и. Рудиментарный орган. В человеческом теле их почти 180-т. Хвостовые позвонки, аппендикс, девственная ... плева.
- И что ж руки у нас теперь как девственная...плева...? Оторвешь - не всякий заметит...?
-...(вновь нецензурно)
- Почему? - повторил я бессмысленный вопрос жены и добавил, - Как?
- Чего ты как маленький? - внезапно расстроился Шаман, - Ты и раньше не представлял "как". Тайны вселенной и все такое. А сейчас произошло нечто более понятное, чем холокост, и ты обиделся. Терпи, казак, тренируй нос.
- Ты же все знаешь, Шаман. Хоть каплю логики в эту бессмыслицу. Хоть одну идею, чтобы мне уговорить себя попробовать ногами натянуть трусы...
- Ладно. Оказывается есть куча революционных теорий развития человечества, которые сейчас как говно повсплывали. Не было никакой эволюции, понимаешь? Все в этом мире менялось скачками. Гигантскими как в случае с ледниковым периодом или микроскопическими - в случае отпадения ног у змей. Формируется сигнал, который транслируется...
- Где формируется? Кем? - заорал я, - Космосом?
- Мы формируем, - тихо и как-то удивленно парировал Костя. Видимо, погрязнув в сетевых баталиях, он уже проскочил многие очевидные вопросы и далеко не однозначные ответы, - сами...мы...нам не нужны руки... У меня десять вызовов на ожидании, - попрощался он со мной, - буду ковать светлое и доброе. А ты... успокой хотя бы жену.
Он положил трубку (также как и я ткнул носом кнопку? также как и я разогнулся из позиции раком?).
Мне нечего ей сказать...Жена смотрит как затравленный зверь, и я понимаю - она надеется только на меня.
- Родители, где вы? - закричал из комнаты сын. Именно так по-взрослому называл он нас, когда готовился рассердиться или стукануть на маму или папу многочисленным бабушкам-дедушкам.
Мы припустили в комнату (жена не стесняясь наготы).
Сын стоял и раскачивал свою кроватку с высокими зарешеченными бортами - мы так и не нашли времени купить ему новую.
Руками он крепко держится за поручни и улыбается во весь рот.
- Хочу пить, - ни тебе здрасьте, ни тебе пожалуйста, и преданно смотрит в глаза.
Жена облокотилась о стенку, видимо держится из последних сил, чтобы не упасть в обморок. От радости. Конечно, самую страшную мысль (о сыне!) мы все утро с ужасом боялись подумать.
- Привет, сынок, - а сам с бьющимся сердцем любуюсь, как уверенно он держится за кровать своими крепкими руками.
- Пг'ивет. Хочу соку.
А я уже думаю, как его могучими сильными руками мы порвем этот мир на части, как, повинуясь нашей недюжей воле и еще довольно свежим мозгам, сын возглавит наше скромное хозяйство...
(колготки точно научится сам одевать...сколько их таких по всей Земле?... двуруких? имя им легион...мы спасены?)
Не рухнул под снегопадом мыслей, заметающих сознание.
Сейчас самое главное...СОК!
Мы побежали на кухню и, видит Бог, ни одна революция не смогла бы сейчас прервать последовательность нехитрых действий, каждое из которых (если не пользоваться руками) превратилось в цирковой номер.
Открыть холодильник, вытащить огромный (!) пакет сока, налить в бутылочку (да-да, сын по-прежнему любит хлебать жидкости из бутылочки), открыть микроволновку, поставить, закрыть, включить, открыть...
И бегом к сыну. Потому как от него сейчас зависит ни много, ни мало - существование человека на планете Земля.