Булатова Елена Ошеровна. Приписывая мысль

Приписывая мысль

Сентябрь 2013

Три дня Орегона

31.8 - 2.9

День 1

С утра на север - в Орегон

Несет нас самолет "Аляска",

На Mount Hood, на Капюшон

Мы пробираемся с опаской -

Мы двигаемся по тропе

Платформы Тихоокеанской,

Подъемник нас несет в седле

На снега зимнего останки.

А снег зернист, ну, прямо, как арбуз,

И пах арбузом бы, да только залежался.

Хватаем в руки леденящий груз -

И кожу щиплет, и бросаем сразу.

Сгребали снег, как лучший дар

Конца пылающего лета,

А кто-то босиком по снегу,

И кто-то шлёпки потерял.

Следить в бинокль - лыжники летят

Почти с вершины Капюшона - Hood'а

В долину вниз, где зрители стоят,

Где снег лежит, не тающий покуда,

Где мы явились ниоткуда.

На эти подвиги я вовсе не гожусь -

И нас несет над высями подъемник.

На снег, на снег! ведет воздушный путь,

Над бездною качаемся на тросах.

В ладонях снег, и жар сменился в лед,

А смелые прошлись босой ногою,

Мне недоступно ничего такое,

Но я почуяла за них восторг.

Назад в гостиницу, "Old country" - ресторан

Нас ждал, пока плескались мы в бассейне,

Чуть перегрет он был, не освежал -

Но мышцы, отмокая, млели.

И все мелькал в глазах тот путь на Mount Hood,

Где лес и Капюшон играли с нами в прятки.

Я щелкала затвором без оглядки:

Лес расступился как-то вдруг,

И перед нами высилась гора

Еще в зализах давнишнего снега -

А ресторан, ну, что там - ресторан,

И кто там только ни обедал.

Святую Елену, вулкан непогасший -

Прикинулся спящим в истоме -

Я вижу в окно из гостиницы нашей

Его розоватые склоны.

В закатное время вернувшись на отдых,

К окну припадали надолго:

Глядели на этот классический конус,

Как будто бы ждали другого -

Как врыв пирокластовый клубами пепла

Вздымается ввысь над Портлендом,

Срывая вершину, бушует Елена,

Исполнена грозного гнева:

Остатки базальтовой лавы повсюду

Колонны и скалы возводят,

И бродят туристы бурлящей толпою

В плену у закатного чуда.

4.9

День 2

Льюис и Кларк проложили для нас дорогу,

И, конечно же, шли по индейской тропе.

Там, наверное, черт сломал себе ногу -

Вот и построили нам асфальтовое шоссе.

По Коламбии-речке плывут, не спеша,

каноисты,

А пониже по ней пошли пароходы гуськом,

А в истоке - в лесах, в мелких заливах илистых

Рыболовам признанный рай, и рыбы полно.

И кружила тропа - дорога Льюиса и Кларка,

Исторический трейл нас к водопадам вел,

И на каждом шагу, на развороте тракта

Водопады летели, издавая могучий рев.

Водопады в истории были источником быстрых денег,

Разбогатев и ища, чем обессмертить свой род,

Нувориш дарил водопад - смотри, соплеменник!

С водопадом в века имя мое войдет.

Долина Коламбии - памятник архитектоник,

Что воздвигли хребты и двигают их до сих пор,

И вулканы взрываются, лава базальтов течет -

Никакой многоумный отрывной календарь-ежегодник

Не предскажет, когда извержение произойдет.

Потому и не стоит страхам селиться в головке,

Потому-то бежим любоваться на старый вулкан,

И походник-турист молодой и седой ветеран -

Все спешат посетить этот край, не смотря на заторы и пробки.

Так долго падает вода,

Что видишь все ее паденье

И масс ее перемещенье

Вдоль по обрыву - водопад.

И видишь издали - поток

Пульсирует в броске с вершины,

Как будто что-то от пружины

Свивается в тугой комок.

5.9

День 3

Кораблик мелкий - катерок

Десяток душ везет с собой

Смотреть прославленный исток

Коламбии на выходной.

Вдоль фантастичных берегов,

Базальт сменяя на песочек,

Плывет малышка-катерок,

И в нем сидят, кто очень хочет

Увидеть собственным зрачком

И сделать тучу фотографий,

И с поврежденным костяком

От тряски - по волнам мы скачем -

Вернуться снова в старый порт,

Откуда вышел город Портленд -

Мы даже шлюзовались гордо

И накопили много фот.

6.9

Продление рода

Хвостом плескала рыба, добираясь

До речки мелкой - каменистого ручья,

И мы глазели - любопытных стая,

В каких усильях зарождается семья

Могучей рыбы, океанского лосося,

Готового на смерть, так на роду

Написано - родил, умри, без спроса.

Что ж я - живу, как будто бы краду

Минуту, час и день у мира и детей...

Уже бывало - надо потесниться.

О, мудрость знаний, что всю жизнь копила -

Зачем?

Давно в Сети невидимо хранится.

Давно уж мест и на кладбищах нет,

И кости в прах уйдут за вечность,

И перепутается праведник и грешник,

Да и морали нынешней придет конец.

А что же я оставила своим

Потомкам до какого-то колена?

Коль не прервется жизни нить,

Оставлю имя страстное - Елена,

Оставлю гены - хороши иль нет,

Несущие мощь разума от дедов...

Пусть в ком-то проявится след

Амбиций, черт характера, потенций

И внешности - чтоб кто-то был похож

В отсутствующей рода галерее

На ту, кто вечно в эмпиреях

Витала - что ж,

Не худшая из рож.

6.9

Одинокий Санта-Клаус

Я Санта-Клаусом на Новый год

Скитаюсь меж домов и раздаю подарки,

А Санта-Клауса никто не ждет

В начале осени - как мертвому припарки,

Им не нужны вот эти пустяки,

Вот этот знак внимания дешевый -

Что бродишь ты, старик? Старуха, бродишь ты,

Чего стучишь, звонишь у нашего порога?

И вижу череду недоуменных лиц -

Зачем суешь им это подношенье,

Попробуй отыскать другое разрешенье -

С проблемой одиночества не суетись.

6.9

Суета сует

Все каких-то мелких дел

Нескончаемая прорва:

То стирать, то вдруг обед

Приготовить - дел по горло.

В этой мелкой суете

Чередую дни недели -

Мчат, как на велосипеде,

С остановками нигде.

Я топчусь, как часовой,

По аллее, где редвуды -

Я себе тюремщик злой,

Я послушник словоблуда -

По тенистой стороне

В старой шляпе из соломы,

Брошу я вглубь диктофона

Слов случайных беспредел.

Разбирай, читатель мой,

Что к чему, какие связи

Разорвались - стон и вой:

Плачьте - что-то рвут по мясу,

По живому рвут любовь,

Материнскую заботу -

Находите среди слов

Жемчуга в крови, в блевоте.

Дело грязное - слова

Служат правым, виноватым,

И одним идет ботва,

Пыль, мякина, клочья ваты,

Чтобы затыкать проран,

Чтоб слова журчали должно,

Чтобы боль душевных ран

Не вопила так истошно.

6.9

Приписывая мысль

Последние пушкИ чуть розовеют

Среди стручков, набрякших семенами,

Там - за морями -

Мы называли их мимозой. Веют

Иные ветры над страной с другою нацией,

Здесь называют те растения акацией -

Непониманье возникает между нами,

А дерево все то же за морями.

Огромные тюки пахучей хвои,

И весом неподъемные тюки,

Мигель набрал своей метлою

И в кучи ровные мешки сложил.

И нюхаю я, над мешком склонясь

Сухой истерзанной, но все ж пахучей хвои -

Качаемой когда-то ветром на просторе,

И брошенною за ненадобностью в грязь.

И уходя на перемол в изгнанье,

Все пахнет, дивный оставляя шлейф -

Смолисты и камфарны слезы лей,

Редвуд, в отчаянье.

И попусту приписываю мысль

Я человеческую дереву живому,

А у него древесный жизни стиль -

Он избавляется от лишнего безмолвно.

Не тратя сил на поддержание старья,

Воды и соков помертвелым иглам,

Их осыпает наземь - видно,

К "стать удобреньем" хвоя подошла.

Ветка смолистая приклеилась к башмаку

И настойчиво следует, рыжая, каждому шагу,

А спихнуть ее наземь, конечно, могу -

Но пока что пусть будет со мной, мой товарищ-бродяга.

Ненадолго хватило клейкости у остатков смолы,

И исчез мой попутчик на каком-то из поворотов.

И заметив то позже, не повернув головы,

Я отправилась дальше... А мало ль друзей так уходит?..

10.9

Медленная карусель

Иду по кругу вдоль дорожки,

И медленная карусель

Мой взгляд проносит понемножку,

Минуя склоны гор и кедров сень,

Через газон, чуть-чуть побитый,

На крышу - дранкою покрыта,

Через отцветшие кусты,

И к небу - дивной высоты.

11.9

Переселение душ

На дорожке, выложенной кирпичом,

Птичка одинокая топталась,

Где-то в стороне ворона раскричалась -

Не хотелось думать ни о чем.

Шла одна и тишиною утра,

Чуть смягченного сегодня облаками,

Заворожена. И пусть заботы муторны -

Руки с ними, но душою с вами:

Эти горы, эти крыши красные,

Эти олеандры разноцветные,

Издали гибискус кланяется,

Раскачавшись под веселым ветром.

Час покоя, одиночества, и диктофон в руке,

Дневниковой записью заполненный -

Вот и чайки пролетели вдалеке,

И вороны носятся, проворные.

Кипарис своею плотной зеленью

Фоном служит рыжеватым кленам -

Клен японский отливает медью,

Кипарисы малахитом вторят.

Где красавица - Хозяйка Медных гор?

Малахитовой шкатулки след простыл.

Надевай свой малахитовый убор,

Ящеркой зеленой притворись.

И помчится ящерка стрелой,

Как герой из "Аватара" голубой,

Управляемая мыслью лишь моей,

Далеко - за тридевять земель.

В тридевятом царстве будет жить,

В тридесятом государстве ворожить,

Как велю я, и веление мое

Понесется над планетой, над Землей.

Я помню свою детскую тахту,

И для Марьяши кованый сундук,

И девичью железную кровать,

Где бабушке случилось ночевать,

И многоящичный глубокий шифоньер

Для тряпочек, где рыться я любила...

Ах, бабушка моя, куда же все уплыло,

Где мать моя, в какой из диких бездн?

А на тропе, мощенной кирпичом,

Все та же птичка шустрая топочет,

Головкою кивая - что, о чем

Со мною поделиться хочет?

И может быть, переселенье душ

Не просто выдумка Востока,

И будто, из родных кого-то

Душа в той птичке... Или это чушь?

Сдержать себя и больше не вручать

Словам и диктофону мысли тайной,

И пусть живет в мозгу окраинах,

Затихнет, чтобы миру не кричать.

11.9

Янус

"Весь мир - театр, и люди в нем актеры" -

Какую роль сыграю в мире я?

Тот трус, а этот - роль героя

Взял на себя.

И я, как Янус, многолика,

И даже более того -

Мое лицо - моя улика,

Скрыть не смогу ни от кого,

Что чувствую, о чем страдаю,

Что взвеселит и что во гнев введет -

Судьба такая-растакая:

Что на роду написано - придет.

Сменила тыщу масок, тыщу лиц:

То - робкая девчонка из провинции,

То вроде школьница-отличница -

Да, жизнь на выигрыш играет блиц.

А перфекционизм сидел в крови -

Характер и повадки мне творил:

Дар пунктуальнейших арийцев,

Или старательных семитов,

Выносливых кубанцев-казаков -

Наследник поколений, бедный рыцарь -

Я под властью генов, как оков.

12.9

Мысли по дороге

Дымкой перекрыта перспектива -

Горы ближние заволокло,

И внутри холмистого массива

Припекло.

Ветер дует, нарастая постепенно,

Шаг размерен, руки-ноги наголо.

Что несет тебя, рабочая Елена -

Худо-бедно, а за семьдесят снесло.

Не хочу я возрасту потворствовать

И под шалью на диванчике сидеть -

У меня оружье обоюдоострое

И защита - речь.

Проломлюсь сквозь джунгли слов, заросшие,

По болотам мысли, аки посуху, пройду,

Зацеплю идеи, кем-то в мозг мой брошенные,

И найду зерно жемчужное, найду.

Реже, реже нахожу свое сокровище,

Чуть потешусь - брошу там ли, тут,

Новые меня открытья ждут,

Где взовьются флаги моего становища.

Много миль прошла в погоне за неведомым,

Версты и подавно не считать -

Рыцарь бедный, в месте заповеданном

Я присяду, вытащив тетрадь.

Побегут ручьи по полю белому,

Слов журчащих выльется поток -

Так ли будет - мне это неведомо.

Что-то будет - это мой зарок.

12.9

Мелодии и запахи

Опять синеют-лиловеют граммофоны,

Опять в трубу свою дудят.

Бубенчиков драцены звоны

На ультразвуке полетят.

В органах-кипарисах ветер свищет,

И долетает до небес

Мелодия, что к богу взыщет,

Но истекает все ж из этих мест.

Отдохнуть в тени немного,

Но несет меня мотор -

Крутит-тащит мои ноги,

И бегут во весь опор

Мимо белых роз, расцветших,

Будто снежные валы

В дальнем крае. Запах нежный

Снес иллюзии наплыв.

12.9

Разведу

Что томошишься все? - сказала б мне Марьяша,

Плюнь - разотри, - сказали б мне друзья,

А я молчу, в зубах зажавши,

Все, что хотелось мне сказать.

Но понемногу отступает,

Когда по парку я иду,

Мой гнев и постепенно тает.

И эту мелкую беду

Руками все же разведу.

12.9

Дохнула пустота

Бездарный день - все магазин убил,

Какое тут возможно вдохновенье?

Ну, фрукты-овощи, витрины обрамленье -

Уйдешь домой с помятой парой крыл.

Смотрю на диктофон с надеждой,

Нет ли идеи для стиха -

Там пустота дохнула прежде,

Чем отыскалась хоть строка.

И вот бреду... придет ли лучик света

Навстречу в образе дитя,

С улыбкою бессмысленной привета -

С доверием на целый мир глядят

Глаза ребенка, незаполненные знаньем,

Глаза старухи, переполненные им,

На чьих руках написано страданье...

Начало и конец - где к мудрости ключи?

13.9

***

Бежит ветерок, и качается тень на асфальте,

Бесцветна сама, принимает асфальтовый цвет,

А на траве тон от тени становится ярче -

Солнце бесцветит палитру, но глубже делает тень.

13.9

В далеком Тимбукту

Где певчих птиц чириканье и свист,

Давно ли улетели дальше к югу?

А здесь еще тепло, и вьюги

Не ждем. Где пенье певчих птиц?

А в далеком Тимбукту

Грохот громовых тамтамов -

Это ли страна гигантов,

Где для разговоров стук:

На далеких расстояньях

Стук несет в любви признанье,

Объявленье о войне

И понятен всей стране.

Ах, Пушкин, как ты мне мешаешь -

Так въелись строки о зиме,

Что в жар полдневный вспоминаю -

И все звучат тоскою по Москве

И заглушают слабый шорох,

Неслышный шелест слов иных,

Что вьются в мозга коридорах,

И заглушают пенье птиц.

А эти новые - слетелись

Издалека,

И звуки сыпались,

Как легкая мука,

И разлетались паром

И дымком,

И оставляли сожаление -

О ком?

14.9

Движенье времени

Обрывков тени россыпь на земле,

И мелких шишек россыпь под ногами,

Иду, шагами путь перебирая,

В безвременье иду, и только легкий след,

Напоминающий, что время не застыло -

Движенье солнца с тенью в поводу.

А для меня все замерло, и лишь машинный гул

Эффектом Доплера вдруг исказит картину.

15.9

Баллада

Философически естественный настрой

Является, когда бреду аркадой,

Что низко нависает надо мной,

И тянется, как долгая баллада,

Что хрипло напевал старик седой,

Гитарные перебирая струны,

И кто-то в шляпу осторожно доллар сунул,

А кто-то в сторону брезгливо отошел.

15.9

Бирюзовый панцирь краба

Пахнуло морем - галлюциноген

Известен, панцирь краба отчищала,

Нашла его у океана,

Он бирюзою голубел.

И, высохнув, набросил камуфляж

Под цвет песка, намытого прибоем -

Я забрала его с собою

В коллекцию: еще один типаж.

На снимке он остался голубым

И в памяти - но это ненадолго.

Но как-нибудь, не ту нажавши кнопку,

Я попаду на снимок - удивит

Своею поразительной окраской -

Ленивой, времени подвластной,

Неряшливою памятью забыт.

16.9

Заплыв

Осторожное купанье

В грозном Тихом океане -

Два гребка туда и два обратно,

Но, подвластна страхам божьим,

Буду очень осторожна,

И рискнула - авантюра манит.

И, как Ева-перводева

Плод протягивает с древа,

Соблазняя юного Адама,

Позвала в природной ванне

Окунуться - в океане

Рыба благоверного Барана.

И счастливое семейство,

Планов избежав злодейских

Океана, без потерь на пляж вернулось,

И, соленая, без меры

Мужа целовала Ева,

Вслед шумел камыш, деревья гнулись.

16.9

Измеритель времени

Строчек числом измеряю

Время, текущее мимо,

Каждую строчку бросаю

В зев диктофона настырно.

Неутомимо швыряю

Строчки-поделки-дешевки,

Ночью я вновь выверяю

Точность размера-рифмовки.

Нет, я в лицей не ходила,

Или в кружок самодельный,

Поздно в мозгу забродило

Брагою стихотворенье.

Все, что явилося, шито

Начерно белою ниткой,

Мутные негативы

Скотчем приклеены липким -

Там архивариус рыться

Не захотел приниматься -

В пухлой тетради обрывки

Пусть между делом хранятся.

16.9

Явление Кита

Что подарил нам океан -

Кита нежданное явленье,

Итог, возможно, потепленья,

И всяк смотрел во все глаза.

Охота шла на стаю рыб,

И чайки жаждали поживы -

Бросались жадно, агрессивны,

На то, что оставлял им кит.

Блестящий в солнце черный бок

Он подымал под флагом черным

Большого плавника - нырок,

И уходил под вздыбленные волны.

Потом взлетал и грохался спиной,

Глуша напуганную рыбу -

Пляж ахал - так все было видно,

Так близко оказался мир чужой.

17.9

Хвойный дождь

Сегодня ветерок, и жар чуть отпустил,

В Москве дожди народу надоели,

А здесь бы я не прочь - вот ночью на неделе

Дождь бы полил.

И так же зашуршал чуть слышно по траве,

Земля пила, от жара отдыхая.

Но сыплет хвои дождь, и ветер напевает -

Дождя не бууудет - вот его ответ.

Похрустывает хвоя под ногой,

Крепчает ветер, редвуды качая,

И сыплет хвойный дождь,

Дорогу застилая.

17.9

Где-то ураган

Понеслися белой ваткой облака -

Где-то в океане ураган,

И на-днях там шли серьезные валы -

Стала над землей звезда Полынь.

Горькая опасная звезда,

Кто увидит - ждет его беда.

17.9

Ржавые стелы

Это осень хвою носит,

Рассыпает по углам,

Бродит мусорная осень -

Отовсюду сор выносит,

Оторвет и бросит в хлам.

И рыжеют постепенно

Хвоей крашены дворы,

И стоят редвудов стелы -

Ржаво-рыжие стволы.

17.9

На углу

Вот и эти уезжают

Из квартиры угловой -

Там семейство проживало -

Муж с женою, пожилой.

Теплые воспоминанья

Сохранились у меня -

Рукописные посланья

Рассылаем, не скупясь.

Боб и Беверли - слепились

Эти имена в одно,

И, когда я приходила,

Боб выглядывал в окно,

Следом Беверли спешила -

Начинался наш урок

По истории - что было

В США за долгий срок.

В Сьерра, в малую каморку

Переехала чета,

Пара юная недолго

В этом доме прожила.

Вот и эти уезжают

Из квартиры угловой,

И, судьбы своей не зная,

В этом доме мы живем.

17.9

Час на аллее

А дождь все сыпется, и хвойного ковра

Слои становятся все толще.

Редвуд попал, как кура в ощип -

И сколь накопится за время до утра...

А запах хвои мне ласкает нос -

Я час топчусь на небольшой аллее.

Мне сильный ветер запахи принес -

Он словно обо мне радеет.

А лиственные не спешат

Терять убор свой многоцветный...

Мою сикомору срубили - украшать

Она не будет двор осенний.

17.9

Ловушка для глаз

А этот кит - он все еще плывет

По Монтеррейскому заливу

И, изгибая спину,

На ярком солнце вдруг блеснет -

Так чернолаковость шкатулки,

Что выставлена на показ,

Японской, пересохшей в швах -

Внимательным глазам ловушка.

18.9

Вспоминаю

Ира Минервина, внучка актерская,

Правнучка, может быть, или пра-пра -

Что-то припомнилось времечко жесткое

Шестидесятых, родной геофак.

Чем зацепила - фамилия странная,

Вид нестандартный - кольца, make-up?

Что заронила в душу - галантность

Прошлого времени, вкусы не в лад?

Зернышко пало в готовую почву -

Сильные гены от старых семей?

Нет, мне никто никогда не пророчил,

Что я другой окажусь средь людей.

Или, быть может, железные узы

Вечной нехватки, отказа во всем -

Вызвало взрыв, и как Атлас обузу,

Сбросила форму, одевшись пестро.

Жизнь моя кажется невероятной,

Ведь и подумать тогда не могла,

Что одеваться я буду в пестрядину -

Райскою птицей сестра назвала.

Пальцы украсили кольца и перстни,

В уши - цветонаборы серег,

Выбор браслетов вниманье займет,

А ожерелья - о, это песня!

И нарядившись, райскою птицей,

Бабочкой тропиков шустро лечу

Серым асфальтом - представь себе видик?

И вдохновенно стихи бормочу.

В этой пустынной аллее редвудов,

В этом безлюдном кусочке земли,

Я ощущаю бессмертную жизнь

Мысли и слова - и кто тут мне нужен?

18.9

Эльф и Дюймовочка

Новых птиц голоса слышу я с изумленьем -

Прилетели оттуда, где дождик и снег.

Где-то тут и Дюймовочка - ласточки пенье

С благодарностью слушает рядом с ней эльф.

Ласточку здесь я, конечно, не встречу,

Но, как Дюймовочка, слушаю птиц.

Может, зажечь разноцветные свечи,

Чтоб веселее казалася жизнь,

Чтоб заплясало веселое пламя,

Что же - подсвечники куплены зря?

Этими звездными чудо-ночами

Сядем за стол на конце сентября.

Пару разрозненных рюмок поднимем -

Тихо шипит итальянский мускат

В синей бутылке, лишнее имя

Пусть не возникнет у нас на устах.

Скажем - здоровья! и чокнемся, глядя

Другу в глаза, не спуская ресниц.

Время двоих - пусть года не изгладят

В памяти очерк стареющих лиц.

18.9

Без сна

Тело спит, а мозг не дремлет,

Серой мышью бродит мысль,

Разум незаметно тлеет -

Отчего же ты не спишь?

Отзвуки магнитной бури,

Неудобная постель?

Что случилось - брови хмуришь,

Мысли мчится карусель.

Сердце грохает о ребра,

А в ушах и звон, и писк -

Изменение погоды,

Не до сна - забился стих.

Тянется к листу бумаги

Задрожавшая рука -

Где вас носит, сны-бродяги?

Мыслей закипел вулкан,

Сердце загремело громче,

Так грохочет - рвется вон.

Вот попалась куром в ощип -

Возвращайся, милый сон.

Что спугнуло сон, прогнало,

Подключило к току мысль?

Тонкая игла, отрава,

Капля яда? - берегись.

Сон зову, успокоенье -

Вроде тихо и тепло.

Прилетайте сновиденья,

Я открою вам окно.

Ночь на 19.9

***

Глициния ладошками листа

Брезгливо машет, будто крошки отряхая -

Наверно, ветер хвою искромсал

И разбросал их, удержу не зная.

19.9

Дата забыта

А клево со стихом пофлиртовать,

Воткнуть ему две-три-четыре шпильки

В ребристые бока, конфликтовать,

Потом глядеть с умильною улыбкой,

И будто бы с живым браниться,

И перечтя потом, внезапно удивиться,

Как удалось о чем-то рассказать...

Признаки пустынь

Планируют стервятники, и белка верещит

И утро наступает поздно,

И бабье лето движется в зенит,

И так же греет, ослепляя, солнце.

Пасть разинула жара,

И дохнуло суховеем -

Над планетой жар довлеет,

Холодеют вечера.

Это признаки пустынь,

Планомерно, шаг за шагом,

Наступающих на жизнь,

Что цвела, благоухала,

Калифорнией звалась -

Побережье океана,

Что имел благую власть,

Счастье, что не стал тираном.

И разбухшая жара

Изгнана гонцами ночи,

Что прохладу приторочат

Вдоль походного седла

И бросают, пролетев

Конницей месопотамской,

Зажигательную смесь -

Холод тихоокеанский.

Взрыв - и окна распахнет

До того сидевший в норах

Жаром пытанный народ,

И проснутся разговоры,

И от спячки отойдут

Мысли, сморенные жаром -

Мы под властью океана,

И пустыни тут как тут.

19.9

За 30

Набирает силы жар,

Виснет, как кули с мукою,

Развалился на плечах

Своей тушей меховою.

Руки в плети превратил -

Обессилены, повисли.

Ноги - как на них ходить?

Шаркают едва понизу.

Тень, благословенна тень,

Да и там чуть не ползу я.

Снежной королевы где

Ледяные поцелуи?

А навстречу мне гора,

Плотной зеленью покрыта,

С океана набрала

Влаги щедрой и царит там,

Успокаивая взор

Порослью вечнозеленой -

Как бы мы без этих гор,

Их защиты и заслона?..

19.9

Хогзилла

Случайно выскочив за тень,

Качнуло - так палило.

С того и начался мой день -

Жары, чудовищной Хогзиллы,

Свинячье рыло кажет клык -

Греха подальше убегаю

В свой дом, и лучше нету рая -

Раб божий от жары отвык.

19.9

Винегрет

В браслетах, бусах и серьгах

Я режу винегрет -

Он тоже красками богат,

Кухонный мой портрет.

Бордово-красная свекла

И рыжая морковь,

Картошка белая легла

Под острозубый нож.

Немного мелкий огурец

Оттенок придает,

И синий лук ножом нарежь -

Ручьями слезы льешь.

И масла постного подлей

И соли подмешай -

И скажут - повар чудодей,

Коль винегрет подал.

Он просто пиршество богов,

Хоть нищего еда.

В обед подам семье на стол -

И все сметет орда.

19.9

В такт пульсу

В коротких шортиках бегу трусцой,

С мужчинами своими распрощавшись,

По холодку, и тишины покой

Зачаровал, и ощущенье сказки

Вдруг охватила: будто бы бегу,

Сквозь невесомость плавными толчками

В такт пульсу своему - в нирване,

И вырваться из транса не могу.

20.9

Вкусы

... А вчера в ночи

На территорию пробрался скунс,

И оглушил

Нас свадебно прекрасным ароматом,

Но на чей вкус?

Я предпочла бы запах мяты,

Полыни, наконец.

Но этот кратковременный жилец

Имеет собственное мненье

И к нам заходит на ночное бденье.

20.9

Параллели

Ах, какие облака

К нам пригнал бродяга-ветер,

Сбил температурный ранг,

Возражения не встретив.

Бойко гнал свои стада

По горам или по низу,

Не смущаясь никогда

Стонами или капризом,

Как евреев Моисей

Сорок лет гнал по пустыне,

Недоверчивых людей

Убеждением сподвигнув.

За уши притянуты

Параллели аховые.

20.9

О розах

Это пятница - отрезанные ветви

Валяются, для мусора годны,

И хочется отросток роз найти,

Укоренить, чтобы расцвел он к лету -

Но сложно это дело. Садовод,

Самоуверенный, но все-таки никчемный,

Пытаюсь вырастить их каждый год,

А результат бывает неизменный.

Покойная кузина мне дала

Горшочек с розой, и цветет доныне

Кроваво-красная - живет же, иншаллах!

Говаривал мой муж после Алжира -

Расстался он с Алжиром без надрыва -

Быть бы живу! -

А слово закрепилось навсегда.

А облака внезапно скрыли солнце,

На миг установился рай земной -

Пахнуло хвоей издали, и снова

Светило жгучей силою полно.

Доедут ли живыми розы к дому,

Остался лишь всего один квартал,

И жгут лучи - явленье розы,

Скорей всего, самообман.

20.9

К первому октября

Уже все сказано - и что хорош собой,

И что умен, что добр, что потакает маме,

Что ею он любим, как маменькин сынок -

А ты давно уж повзрослел с годами.

Но сына подхватив из водной глубины,

Он вместе с ним по-прежнему хохочет.

Живи, мой сын! Ты, между прочим, лошадь -

Нет, гордый конь - во весь опор скачи!

22.9

Не будить спящего зверя

Названье комплекса - Монтанас де Лос-Гатос,

На горы я смотрю сквозь сетку на окне -

Зеленым зверем спит, располагаясь

Привольно в благостном дремучем сне.

Машины мчат, и гул их у подножья

Зеленого гиганта, в забытьЕ

Раскинувшегося, не потревожит -

Иные силы для того привлечь

Потребно бы: сдвигание платформ,

Вулканов извержение, прорывы

Расплавленных масс магмы сквозь кольцо

Пасифика и солнечные взрывы.

А Тихий океан зеленого гиганта

Кусает штормовой волной

И ластится к нему, но когти-скалы

Зверь спящий выпустить готов.

23.9

Многоликость

Затишье - только звон в ушах,

Гул самолета, рев машин,

Гуляю я, как падишах,

Гарун Рашид, седой халиф.

Подслушиваю разговор

Толпы базарной на углу,

Куда бежал багдадский вор -

Запомнит все Халиф Гарун.

И я пишу - его визирь,

Его смиреннейший писец,

О том, что украшает мир,

Кто в нем герой, а кто подлец.

Рассказы эти прошептал

Мне ветер тысячью ветвей,

Когда в редвудах пробежал,

Меня найдя среди аллей.

Пишу, согнувшись у свечи -

Стоваттной лампы, за столом,

По клавишам стуча PC,

Прикованный невольник, раб седой.

23.9

Мыс Тарханкут

А где потерянный во времени мой Крым,

Когда мыс Тарханкут мы посетили,

Когда в палатке в понижении ютились,

Чтоб избежать радара грозный рык...

А интернет меня привел туда,

Где море создает естественные ванны,

Где, с молодости помнится, вода

Чистейшая, медузы, крабы,

Где раковины, миллионы лет

Впечатаны в пещерах в стены...

Меня там нет, но отчего вас нет?

Пройдут и ваши годы незаметно.

Иль проклято для вас то место, где была,

И даже счастлива была когда-то -

Езжайте в Тарханкут, забудьте про меня,

И море одарит невероятно.

24.9

Проказы

Ветер тронул колокольцы,

И раздался нежный звон -

Издалека он несется,

А звучит со всех сторон.

Ветер раздувает щеки,

Шляпу силится сорвать,

Я ему тотчас упреки

Посылаю - придержать

Прыть свою, оставить шляпу

И проказы прекратить -

Опасеньями объятой

Шляпу надобно схватить.

Дует ветер сильный,

В серьгах заплутал -

В уши влез, умильный,

Байки рассказал.

Отловив мгновенье,

С головы сорвал

Шляпу - представленье

Целое сыграл:

Шляпа полетела,

В воздухе крутясь -

Рондо, пируэты,

По веленью ветра

Колесом катясь.

У него для шуток

Новая метла,

Так он шляпу крутит -

Еле догнала.

Дуй, веселый ветер,

Шляпу теребя,

Скучно бы на свете

Было без тебя.

Кто шептал бы в уши

Сладкие слова?

От жары отдушина,

Ветер, дуй - Гa va.

24.9

Что посеял

Придет конец купанию в бассейне,

Уже похолодали вечера,

И то, что мы, беспечные, посеяли,

Нам не простит холодная вода -

Вернет с довеском насморком и кашлем,

В постелях одеялами скует,

Но делать что - на те же грабли

Наступит безалаберный народ.

А хочется-то как! в холодную стихию

Нырнуть и сразу выйти вон

Не получается - упертости закон:

Вошла - плыви, пока не станешь синей.

24.9

Андерсен всегда

... Волшебный уголок

Колдуньи старой Андерсена

Взгляд неожиданно привлек -

Очаровательная сцена

В лиловых декорациях весны

На фоне деревянного забора

Немедленно притягивает взоры...

Ах, бабье лето навевает сны -

И розы красные поток кровавый,

Колышимые ветром, создают,

И розы белые чистейшими снегами

Вот-вот дорогу занесут.

И бабочка на маргаритку села -

Не улетай, капустница, любуюсь, подожди...

В тепле и неге растворяюсь телом -

В Москве и Питере идут дожди.

А вот и время подошло

На солнышко выскакивать погреться,

Глядишь - октябрь у ворот,

Сентябрь последнее коленце

Откалывает: осень здесь

Сухая целый месяц длилась,

Мещанская герань кустилась

И только-только перестала цвесть

В моем микроскопическом саду -

В Москве и Питере дожди идут.

25.9

Jet-stream из Арктики

И бабье лето тоже у конца,

И равноденствие пришло ему на смену,

И ветер кожу холодит лица,

Барометр сигналит перемену.

В бассейн уже не рухнешь, спасаясь от жары -

Вода за ночь совсем заледенела.

Откуда холод, из какой космической дыры?

Кипящий чай не согревает тело.

И солнца не пробьют палящие лучи

Слои воздушные, остуженные за ночь:

Тепло сдувает ветер - он оседлал jet-stream,

И не запросит роздыху нимало.

26.9

Ходики времени

Как у доброй старушки-колдуньи,

Где в саду не кончалась весна,

Простыню, на которой петуньи

Зацвели, добавляя тепла,

Положу, расписная подушка -

В цветик наволочка - ублажит,

И засну за милую душу:

Запах роз с покрывала манит.

Я б забылась, как девочка Герда,

Но ее и меня пробудил -

От волшебного усыпленья,

От желанного, может, забвенья -

Роз жестоких и запах, и вид.

И зверьком диким бросилась Герда

Вон из дома, где свет и уют,

Потому что какие-то бредни

Так отчаянно нас зовут -

Может, что-то с родными случилось,

Может, гибнет какой-нибудь Кай?

Розы - в чем же они провинились,

Что приходит октябрь, а не май,

Что в раю ежедневном прискучит.

Пониманье добра или зла

Нам привито давно. Что же мучит,

Почему меня ночь позвала -

Просыпайся, твой мозг заработал,

Заметался, как в клетке снегирь.

Знаний вес стопудовых гирь

Анкер времени сдвинул со стопа.

26.9

Посудачить

За целый день не вышла за порог:

Обеды, ужины - ведь надо все спроворить -

"Да и кому в Москве не затыкали рот"

Сюжеты те по Грибоедову, с ним спорить

Язык не повернется. Посему,

Закончивши кухонные задачи,

Тащусь я ввечеру

Немного с диктофоном посудачить,

Что делаю обычно поутру.

Он - лучший слушатель - не возразит

На бредни заторможенной кухарки,

Которая могла б руководить,

Как говорили, мощным государством.

Но нет, мои претензии скромней,

И, коль семье я не служу пророком,

Что говорить в запале о стране,

Когда в ней были те - в косоворотках.

Прошел наив тех дальних лет -

На кухнях царствуют кухарки,

А самопальный виршеплет,

Поцарствовав на кухне, байки

Выходит диктофону рассказать

Про сказочное чудо-юдо - рыбу-лошадь.

Морской конек - вам не скакать на площадь,

Молчишь? Естественно. Язык не развязать.

27.9

Произвольно

Огромный перегон,

И ноги истоптала,

Каких-то двадцать строк

Всего насочиняла,

Десяток тыщ шагов,

Наверно, прошагала,

Что проку, коль стихов

Не набежало.

А вечер мягкий,

Ветерок, не жарит солнце,

И тени залегли на травке,

И волоконце

Тончайшей паутины,

Сложенной в шестиугольник,

Вдруг порвалось... Картину

Рисую произвольно.

27.9

Семья

И каждый день научилась ценить,

Когда с нами жить продолжает

Из близких родных хотя бы один,

Кто слушает и понимает,

И место свое занимает в семье -

Потеря невосполнима -

Танцует сплоченный кордебалет,

Года пробегают мимо.

28.9

Нервозно

Захватывает дух

Виденье ближних гор в тумане

Прозрачном - кисея - и ранним

Осенним утром резкий звук

Скрипящий - белок, лающий - ворон

Нервозно диссонирует с настроем

Неразрушимого покоя

И прогоняет припоздавший сон.

29.9

Клин чаек

Я только здесь узнала, что летят

Большие стаи чаек клином -

Они летят на океан за рыбой,

И под луной над нами их отряд.

И рассыпаются на горсть жемчужин

На дне глубокой чаши голубой,

Где дно отмечено луной,

Чей диск до месяца обкушен.

30.9

Ночь ошпарила

Ночь ошпарила у листьев край,

Кистью маляра мазнула кроны,

Ветер остроносый пробежал,

Завихренья запуская в обе стороны.

Тучи, тучки, белы облака

Двинулись толпою с побережья -

Бусины из многих ожерелий

Уплотнились в белые стада.

Белые стога разбросанного хлопка

Скучились в холмы из белой ваты плотно

И плывут, от веса проседая,

Слившись в толщу, над горами пропадают.

30.9

Дух полетов

Над заливом океана

Носятся аэропланы

Невеликие и делают петлю.

Скатываются, как с горки,

И, как вырвавшись из норки,

Снова набирают высоту.

С куролесящими рядом

Мчатся резвые бипланы,

Исчезая друг за другом в синеве,

А собравшиеся люди

Змеев запускают, будто

Дух полетов воплощает змей.

30.9

Фото

То был прилив, и риф исчез в волнах,

И затопило скальные проходы

Тропы вдоль берега - хоть невелик размах

Подъема вод, пойдем сквозь горы.

А на нагорье кипарисов старый лес

Нас возвращает к черно-белой съемке

И нашей юности - своеобразный плен,

И лес встает огромный, емкий.

Накатывается волна,

Подобна той, что перед нею -

Но не такая же; глазею

На фотографию, там - факт.

Никак волну не приручить,

Не приучить к стабильной форме -

Она похоже, вроде бы, журчит,

И разницы не видит взгляд невольный.

А сколь несхожи две волны,

Лишь кадр отметит равнодушный,

Щелчку затвора он послушный

И к обобщенью не привык.

30.9

Слава пробке!

Тащились в пробке восемь миль -

Ни щелки выбраться в сторонку,

А навигатор ведь твердил,

Да что он нам - важна упертость.

Мы привыкли к этому пути,

Нам знакомы все его заторы,

Бездна и обрывы - где ж найти

Путь, такой пугающий сквозь горы?

Два-восемь-ноль на девять-два

Нас переносит, как на крыльях,

А дальше пробка - не видна

Концовка оперы той мыльной.

Мы ползем со словом - иншаллах!

И найдем хорошее в заторе -

Если здесь промчаться, с ветром споря,

Бездны сквозь - неотвратимый страх

ОхвАтит - это так знакомо,

Что пробка, может быть, дарована,

О, всемогущий - иншаллах!

30.9

Кулинарные боги

Тихий вечер еще в сентябре,

Не спеша опускаются сумерки -

Приготовлю-ка я винегрет,

Изменяя привычные рубрики.

А салат - помидор с огурцом -

Контрастируют и дополняют

Вкус изысканный гаммой цветов -

Синий лук, тонко-резанный тает.

Ах, изыск кулинарных богов -

Винегрет для селедки под шубой,

Свекла выкрасит зубы и губы,

У кухарки - и пальцы, и рот.

30.9

Оставить комментарий © Copyright Булатова Елена Ошеровна (elenaboulatova@gmail.com) Размещен: 04/10/2013, изменен: 04/10/2013. 60k. Статистика. Сборник стихов: Поэзия		Ваша оценка:

Булатова Елена Ошеровна : другие произведения.

Приписывая мысль