Первое января. Голова раскалывается, все еще хочется спать, и организм снова требует еды. В подтверждение моих мыслей в животе тихо заурчало.
- Вчера ему мало было, что ли?
Я сползла с постели, и, потирая глаза кулаком, поплелась ставить чайник. Кофе - это сейчас самое то. Чайник тихо щелкнул и отключился. Растворимый кофе не самый лучший выбор, но с молоком пойдет. В поисках молока я открыла холодильник. Тарелочки, салатнички, судочки - полки ломились от продуктов. Я с тоской посмотрела на селедку под шубой, и положила немного на тарелку. Достала пару мандаринок и обветренный бутербродик с красной икрой. Сгрузив всё на большой поднос, и аккуратно поставив до верха наполненную чашку с кофе, я медленно двинулась к ёлке и телевизору. Поставив поднос на столик, вспомнила, что где-то должен быть кот, к тому же голодный.
- Филька! Филечка!
Но на зов никто не отозвался.
- Филяшка, ты где прячешься, спишь что ли?
Испугавшись за свою живность, свесилась с дивана, и осмотрелась вокруг. Рыжее чудовище мирно спало под елкой, уткнувшись носом в тарелку с остатками оливье.
- Чудеса!
Я потихоньку взяла лохматое толстенькое тельце на руки и, положив рядом с собой, укрыла нас пледом. Кот тихо мяукнул, мурлыкнул и снова заснул, уткнувшись носом мне в ухо.
Посмотрев на еду в тарелке, я принюхалась, и поняла, что запаха уже почти не чувствую.
- Это от обжорства, - подумала я, разламывая мандаринку.
Аромат цитрусовых приятно защекотал в носу. Холодные сочные дольки быстро закончились, по телеку трещали новогодние программы прошлых лет. Я уснула под пение очередной престарелой дивы.
Мокрый Филькин нос тыкался мне в щеку. Кот трогал меня лапой, и вот-вот должен был заорать, требуя пропитания.
- Не дождешься, - тягучий голос пробрался сквозь сон и вытянул оттуда, - не попрошу. Хватит спать, нам пора.
- Спокойно, - вещал кот, вылизывая лапу, - не пила. Ну, и чего ты разлеглась? Там принц заждался, а ты валяешься в такой вечер!
Тряхнув головой, я понадеялась согнать навязчивое рыжее видение.
- Я спокойна, я совершенно спокойна...
- Да ладно тебе! Ты что, и вправду надеялась, что я никогда не заговорю? - Филька противно хихикнул. - Хочешь, расскажу тебе, какая ты домой пришла?
- Не хочу, - скинув противное животное резким движением на пол, попыталась подняться с дивана.
- Ладно тебе дуться. Не буду я ничего рассказывать, даже соседям. Тебе нужно умыться, и мы к принцу отправимся.
"Достал меня своим принцем! А может грибочки были не свежие... Точно! Это ботулизм! Скоро я умру - нужно хотя бы душ принять"
Горячие струи воды медленно, но качественно приводили меня в чувство. Жизнь налаживалась, но это не отменяло наличия в комнате говорящего кота.
- Люся, выходи!
Кот орал и царапал дверь в ванную.
- Филька, брысь! Сейчас дам тапочкой! - я забылась, что могу выслушать достойный ответ. - Ой!
- Подумаешь, тапочки у неё.
Громкое урчание из коридора заглушало все прочие посторонние звуки. Я надела халат, обмотала голову в полотенце и вышла.
- Ну, богиня! Красавица востока!
Филька мурлыкал, не умолкая, терся об ноги, потом запрыгнул на комод и стал заглядывать в глаза. Потом принюхался, и нахмурил морду, сдвинув брови.
- Заштукатурить надо бы, - кривил губу Филька.
- Чего надо?!
- Лицо подправить. Вечерок у тебя удался, а принц не поймет такой красоты. Ему классику подавай - здоровый цвет лица, румянец... ну, ты поняла.
Я застыла перед зеркалом. Медленно ощупала лицо кончиками пальцев, подышала на ладошку, чтобы унюхать запахи вчерашнего. Да уж... Из комнаты доносились вкусно чавкающие звуки.
Я влетела в зал.
- Филька - паразит!
Кот нагло мне лыбился, слизывая икринки с моего бутерброда.
- Может, ты еще и кофе вылакаешь?
Он продолжал объедать икру, уже не глядя на меня.
- Филька! Скотина!
У меня от его свинства сбилось дыхание. Теперь я точно знала, что кот понимает всё, что ему говорят. И не может он не знать, что жрать мою еду - очень плохо.
Нахал теперь вылизывался, топорща огромные белые усищи на рыжей морде. Взлохмачивая шерсть, он снова облизывал лапу, даже не спрыгнув со стола. Я, не выдержав подобной беспардонности, быстро сняла с ноги тапку и швырнула ею в Фильку. Живность взвизгнула и мгновенно бросилась за ёлку.
- Тихо, тихо! Я вообще пожаловаться могу! За такое обращение с животным тебе знаешь, что будет?! - Филька обиженно вопил из-за елочных иголок, точно зная, что я не полезу - колко. - Почему это я скотина? Тебе нужно зоологию подучить!
- Не нужна мне никакая зоология, - с третьей попытки, дрожащими руками, я включила фен, уже не удивляясь происходящему.
- Наука всем нужна! И вообще я не Филька!
Я выключила фен.
- А кто ты? Барон кошачий что ли?
- Феликс, - кот выплыл из-за дерева и продефилировал по комнате. - Ты забыла, какое имя мне дала? Ну что это за примитивность - Филяшка?
Филька уселся передо мной и зажестикулировал лапой, поучая.
- ...это не достойно меня. Вот тебя как зовут? Люська? Нееет! Ты же возмущаться начнешь - фамильярность!
- Да ладно тебе, Ф-феликс... - я уставилась на своего собственного кота, словно впервые его увидела.
Кот снова расхаживал по комнате философствуя, иногда присаживаясь и облизывая лапку. Еще он зыркал на меня, периодически подгоняя:
- Давай скорее! И ресницы подкрась! Но немного!
Филька подошел ко мне, уселся напротив и придирчиво осмотрел качество макияжа, хмуря глаза.
- Вот скажи мне! Зачем ты рот открываешь, когда глаза красишь? Всегда хотел спросить.
- Не знаю, - растерялась я, - все открывают. А ты чего орешь, когда горшок полный?
Филька уставился, широко раскрыв желтые глаза.
- С ума сошла?! Его же мыть надо, а я брезгливый, - потом потянулся, ухмыльнувшись. - Что, решила загнать в тупик вопросом? Ну-ну...
Кот смотрел телек, а я заканчивала приводить себя в порядок. Идиллия просто! Прям семейная картинка - девушка, толстый и вальяжный кот, и ёлка подмигивает светодиодными лампочками, отражаясь в сверкающих в полумраке игрушках.
Я открыла форточку, в комнату ворвался морозный воздух, принеся с собой несколько холодных снежинок. Запах...Наконец-то я услышала запах хвои - организм очнулся. На нижней лапе висела старая, еще из детства, игрушка - большой лиловый шар. Он сверкал, отражая наглую морду кота и меня. Я приблизила лицо к самому шару. Оттуда расплывчато смотрели глаза, отливая зеленым.
- Тьфу ты, чертовщина, какая!
Я представляла принца - мужчину моей мечты, и пялилась в лиловую амальгаму. Неопределенная смесь Джорджа Клуни и Машкова заманчиво улыбалась мне из шара, почему-то верхом на лошади. Трехдневная щетина темнела на четко очерченных скулах, и принц отбрасывал назад прядь волос с легкой проседью, непослушно падающую на лицо.
- Ах, мечта какая... Скакать бы с таким, крепко обняв его сзади. Это тебе не назойливый однокурсник Вадик Огурцов, дарящий открытки и глупые подарки на государственные праздники.
Мечтательно уставившись на ёлку, я не заметила, как из открытой форточки влетела стая снежинок, закружив вихрем над головой, и осыпалась мне на волосы. Шар покачнулся, приблизился к самым глазам и растаял лиловой дымкой, а еловые ветки раздвинулись, обступая меня...
- Феликс! - мой тихий голос отбивался от каменного свода и стелился понизу. - Кс... кс...кс...
Вышла из темноты, сразу попав в анфиладу пещер. Шаги были бесшумными - я как была в махровом халате и босиком, так и осталась. Только тихий шелест ступней о сухой и холодный камень - шшш...шшш... Осторожно ступая, проходила пещеры одну за другой. Они были освещены факелами, по одному у каждой стены. Своды постепенно становились резными, нависая выступающими диковинными растениями и дикими зверями. Наконец, я дошла до последней залы. Каменный пол был застелен толстым ковром, рядом трещал огонь, и пахло сырыми дровами. Легкие подвижные блики светлыми пятнами оживали у очага. В огромном кресле сидел Феликс в пенсне, и читал газету.
- Ну, наконец-то.
Хмыкнул он, потянувшись.
- Филя, ты читаешь?!
- Без очков - нет, - кот поправил на носу пенсне. - Хочешь чаю?
Не дожидаясь моего ответа, он прошел к большому буфету, запрыгнул на столешницу и принялся искать по шкафчикам чай. Я уселась во втором кресле, глядя как завороженная. Звякнул электрочайник. Феликс налил в чашку кипятка и вокруг поплыл аромат свежей заварки, рома и душистых трав.
- Чего ты расселась? Вставай, бери свой чай - будь как дома. Но не рассиживайся! Попьешь чай и быстро переодеваться. Гардероб там, - Феликс мотнул головой в угол, где оказалась, ранее неприметная, дубовая дверь.
Держа в руках горячую кружку ароматного чая, я подглядывала за Филькой, который что-то бурчал себе под нос, тихо возмущаясь прочитанным новостям. Газетная бумага была темно-синего цвета, по ней, золотым теснением, шли полосы с завитками на заглавных буквах. Через минуту у меня уже рябило в глазах от золотой вязи.
- Как ты это читаешь?!
Филька отбросил в сторону газету, подпер морду одной лапой, другой сняв пенсне.
- И не говори! Это невозможно читать! Очередная самозванка явилась во дворец, заявив, что она та самая единственная и неповторимая. Безобразие! Как можно так неумело врать?!
- А принц-то что? Что он говорит? - сев в кресле по-турецки, я стала пить чай, держа чашку в ладони одной руки.
- Не выделывайся - сейчас разольешь!- кивнул на мою "пиалу" Филька. - Принц ничего не говорит. Он её не видел.
- Почему?!
- Ну, кто к нему жабу пустит? - вытаращился кот - Она, конечно, рассказывала, что её поцеловать нужно. Но ты только представь - поцеловать жабу, чтобы пустить к принцу. Это же скандал!
Кот распалялся, топорща усы, а шерсть на загривке поднялась. Его огромный хвост мотался из стороны в сторону.
- А разве не принц её целовать должен?
- Принц ей ничего не должен! Выпила чай? Всё - переодеваться.
Феликс втолкнул меня в гардеробную.
- Скоро вернусь, и сразу на бал рванём, - мурлыкнул кот, и испарился.
Я оглянулась вокруг. С одной стороны были полки и вешалки с платьями, с другой стояла деревянная ширма, затянутая красным выбитым шелком и темное зеркало в полный рост. Из него на меня смотрела необъятная девушка в махровом халате, на голове которой был полный кавардак.
- Невеста, блин! Куда мне на бал? - невесело подумала я.
Платья были просто сказочные. Я провела по ним рукой, и нежный шелк заскользил под пальцами. Последний наряд, небесно-синий, был самым восхитительным. Ткань струилась, а прозрачные камни сверкали тонкими гранями, выложенные спереди широкой полосой сверху донизу. Надев это чудо, я подошла к зеркалу.
- Невероятно!
Я не верила своим глазам - платье сидело идеально, подчеркивая все достоинства фигуры и красиво облегая до самого пола. Я была в нём как греческая богиня! А прическа-то как чудесно преобразилась! Под стать наряду - завитые локоны подобраны вверх и сколоты изящной заколкой. Цвет платья отлично подчеркивал мои темные волосы и серые глаза. Кружась перед зеркалом, я не заметила, как в дверях возник Феликс. Он стоял в дверном проходе, ковыряя зубочисткой во рту.
- Ну, как? Выбрала платье?
Он обошел вокруг меня, оценивая. Потом оперся на ширму и скучающим голосом сказал:
- А почему не розовое? Ты бы в нем была, как сарделечка, - Филька мечтательно закатил глаза.
- Спасибо, - прошипела я. - Как раз в этом сезоне принц влюбляется в сардельки.
- Как хочешь, моё дело предложить, - фыркнул кот и запрыгнул на пустую полку.
Зеркало отражало меня такой, какой я хотела себя видеть - оторваться было невозможно. Продолжая вертеться перед ним, я поинтересовалась:
- А ты куда исчезал?
- За обувью, - сонно ответил кот.
Я остановилась.
- А зачем тебе обувь? Это, типа, кот в сапогах, как в сказке?
Филька поднял голову.
- Вот дура-то! Мне не нужно, но я подумаю над этим вопросом. Это ты у нас босая. Как на бал пойдешь? А?
Тут я задумалась. Надо было что-то делать с туфлями. Я с надеждой посмотрела на кота.
- И не надо вот так смотреть, - засмущался Филька. - Я тут припас тебе кое-что...
В ожидании увидеть чудесную пару туфелек, я заломила руки, готовая расцеловать лохматое чудовище.
Из кармана жилетки Филька извлек пару вязаных носков. Полосатые, разноцветные, какие вяжут из остатков ниток, толстые шерстяные носки. Мне сразу захотелось убить моего кота. Он прочитал это во взгляде и мгновенно смылся из гардероба.
- Стой, скотина лохматая!
Подобрав платье, я мчалась за ним, как болид! Но кот есть кот. Он уже сидел на самом верху буфета.
- А я тебе чайничек поставил. Будешь чаёк? - в полумраке каменного зала видны были только усы, нос и противная улыбочка моего "любимца".
- Ыыы... - выдала я нечеловеческий звук и рухнула в кресло, рыдая.
Пока я размазывала тушь, Филька надел мне носки и вытер нос.
- Сморкайся, - передо мной была его сосредоточенная морда: нахмуренные брови и розовый нос, шевеливший ноздрями.
- Ты же красотка! Сейчас будем спасать лицо - вон какой нос красный, - скривился он, недовольно.
Кот полез в один из нижних ящиков буфета, достал оттуда запыленную жестяную коробочку, как из-под леденцов монпансье.
- Это конфетки? - жалобно прогундосила я.
Филька молча стер лапой пыль с коробки, аккуратно подцепил когтем крышечку и она, со звоном, упала на пол. Из жестянки взметнулось легкое, отливающее перламутром, облако, и осело коту на морду. На моих глазах произошло чудо! Филька превратился в писаного выставочного кота! Набриолиненная шерсть блестела, белые усы торчали в стороны, глаза светились желтым огнем. Хорош!
- Тьфу ты! Весь фасад себе испортил, - недовольно заворчал Филька, - на стилягу теперь похож. А ты чего рот открыла? Закрой - зубы у тебя в порядке. Или нужно поменять?
Он сосредоточенно заглянул мне в рот.
- Зачем? - спросила я, и тут же его захлопнула.
Феликс медленно поднес ко мне загадочную коробку, и подул на неё. Перламутровое облако не спешно выплыло и, искрясь, стало опускаться на моё лицо. Мне показалось, что я лечу в белоснежном вихре, а маленькие снежинки танцуют, нежно касаясь кожи. Запахло ванилью, клубничным джемом и розами. Чувствуя себя одной из тысяч снежинок, я закрыла глаза и закружилась.
- Ах, какая красота! - Филькин голос вернул меня на землю.
- Где?!
Кот урчал, вполне довольный своей работой, растянувшись на кресле. Я бросилась в гардеробную к зеркалу.
- Офигеть... - у меня не было слов.
Из зеркала на меня смотрела шикарная брюнетка с огромными глазами, нежной и гладкой кожей, чуть пухлые губы... Я могла бы описывать себя с утра до вечера. Но на моих ногах, по-прежнему, красовались полосатые шерстяные носки, и от этого хотелось снова разрыдаться.
- Нет, ну ты вечно чем-то недовольна! - надулся Филька. - Собирайся, идем покупать тебе туфли!
Не зная, что мне нужно собирать, я была готова бежать прямо сейчас и куда угодно.
Кот подошел к духовке, открыл её и скомандовал:
- Лезь!
- Куда?! Я не буду лезть в печку! На мне такое платье - оно испортиться! И объясни мне, что это за сумасшествие?
Филя устало посмотрел на меня.
- Ну, вот на кой мне эти придворные обязанности? А? Сюда притащи, в порядок приведи, еще и уговори на бал сходить, - он жалобно подвывал, держась лапой за голову. - Зачем я пообещал Алевтине? Нужно было на Зайца всё свалить...
- Кто такая Алевтина? - подала я голос.
Филька перестал ныть и нормально ответил:
- Старая и мудрая Сова, которая клянется, что знает всё и обо всех. Только я думаю, что враки это всё! Ворон больше знает, потому что живет дольше. Лезь в печку - другой дороги отсюда нет.
Мы с котом залезли в печку и...полетели!
- Люся, держись за хвост!
- За какой?!
- За мой, конечно!
В кромешной темноте нас медленно поднимало вверх. Вокруг не было слышно ни звука.
- Феликс, а что это? - шепотом спросила я, продолжая держать кота за хвост.
- Это типа лифт, - прошипел Филька. - Хвост отпусти - больно же!
Неожиданно мы влетели в полутемную комнату через камин. Свет давали две довольно тусклые керосиновые лампы, стоявшие на каминной полке. Вокруг стояли стеллажи, на которых лежали носки самых разных расцветок. Белые и черные, полосатые и в клетку, шерстяные и хлопковые. На самом верхнем стеллаже надпись большими буквами, гласившая: "Сезонная распродажа". Я обомлела - весь стеллаж завален розовыми валенками на небольшом каблучке.
- Добрый вечер!
Писк сбоку заставил меня вскрикнуть. Филька выпустил в меня когти, прошипев:
- Не ори!
И я заорала еще раз.
Здоровалась с нами мышь. Толстая и серая, с черными бусинами глаз, она поправила белую короткую юбку и, переминаясь с лапки на лапку, кашлянула. К слову, на ней были жуткого вида ядовито-зеленые носочки.
- Чем я могу вам помочь? - вежливо поинтересовалась мышь.
Кот оттер меня в сторонку, и, льстиво улыбаясь, стал клянчить.
- Глубокоуважаемая! Нам бы хотелось приобрести для этой дамы подходящую обувь. На бал.
Мышь внимательно меня оглядела, сложив на груди лапки.
- Так, так, так... на бал... сейчас я подберу для вас самое лучшее, что есть в моей лавке.
И она ловко взобралась на верхнюю полку, сбросила оттуда пару валенок на каблуке, спрыгнула сама, и гордо, с широким жестом и с придыханием, произнесла:
- Прошу!
Мышь смотрела на розовые валенки, как на чудо сапожного искусства, с явным восхищением во взгляде.
- Эти валенки валяют за тридевять земель из шерсти слонопотамов. Это эксклюзивная модель - здесь необычной формы каблучок. Видите?
Я должна была что-нибудь ответить, но язык не поворачивался похвалить эти поролоновые каблуки! Филька увидел выражение моего лица, тотчас же всё понял и стал пытаться исправить ситуацию, пока я не устроила скандал, и не врезала ему этим розовым чудом по заднице.
- Ах, какая прелесть! Это, наверное, очень дорогая вещь? Сколько стоит пара таких чудесных валенок?
Мышь важно надулась.
- Дорогие. Да. Одна пара, уже со скидкой, стоит пятьдесят камней.
Филька театрально заломил передние лапки.
- Какая жалость! У нас столько нет! Придется так на бал пойти.
Унылая кошачья морда у меня вызвала жалость.
- Филечка, Бог с ними, с валенками! В носках тоже могу пойти! - я погладила его по голове и почесала за ушком.
Кот вздохнул, обнял меня одной лапой, и мы вышли из лавки на улицу.
По дороге мы встретили только спешащее на Ярмарку семейство ежей и Зайца, один глаз у которого заплыл синяком, и почти совсем не открывался.
- Феликс! Какая встреча! - Заяц шаркнул ножкой, слегка поклонился и приподнял котелок.
Филька важно поправил модно завязанный полосатый шарфик и стал в позу.
- Приветствую!
- Какими судьбами? Какие важные государственные дела привели вас сюда?
- Хочу представить вам невесту принца! - Филька сделал реверанс в мой адрес, низко прогнув спинку.
Растерявшись, я резко кивнула головой и пискнула:
- Здрасте!
Тут Зайца понесло. Чуть прогнувшись, он заискивающе смотрел на меня здоровым глазом и тараторил:
- Я невозможно счастлив нашей встрече, мадам. Я буду рассказывать своим детям о той чести, какая выпала мне в этот благословенный день! Я посвящу этому знакомству целую главу в своих мемуарах!...
Дифирамбы длились минут пять. Филька шепнул мне на ухо, что это придворный этикет. Я недоумевала: "Каким образом я отношусь ко двору?"
Зябко поёжившись, осмотрелась вокруг - всё было белым от снега, и только ёлки стояли зелёные, пушистые, лишь слегка посеребренные инеем. "Вообще странно всё это", - думала я, - "кругом зима, а мне в вечернем платье не холодно".
- Феликс, а где все?
- Наверное, уже на Ярмарке. Может, там тебе что-то подберем. Да, кстати! Здесь никому не холодно - так устроена Сказка.
Я опешила - Филька-то мысли читает! Вот жулик! Этот типчик практически всё обо мне знает.
- Позвольте мне вас сопроводить? Я могу пригодиться в таком важном, государственном деле.
Вдвоём посмотрев на Зайца, мы одновременно кивнули.
- Я не против, - ответил кот.
Мы быстро шли на шум и звуки музыки. Вдали мелькали огни "чертова колеса", и за ветвями деревьев сверкали фейерверки. Видимо, гулянье собрало весь волшебный город. Наступали сумерки. Я едва поспевала за котом - он хотел до полуночи привести меня на бал.
- Филь, а здесь хотя бы кто-нибудь в нормальных туфлях ходит?
Кот отвечал отрывками, быстро перебирая лапками по дороге.
- Белоснежка. Снегурочка ходит в валенках, как все.
Я остановилась.
- Зачем тогда мы идем на Ярмарку, если там не продаются туфли?!
- Действительно, зачем? - Филя остановился и задумался. - Туфли нужно будет колдануть, как для Белоснежки.
- А кто колдует туфли, - запыхавшись, я семенила за котом.
- Жена Зайца колдует. Главное, чтобы она дома была.
- А может она тоже на Ярмарке?
- Сплюнь и постучи. Жена твоя дома? - обернулся Феликс к Зайцу.
Тот остановился и, сминая в руках котелок, стал объяснять:
- Понимаете, я вчера имел неприятную беседу с супругой,...и...я был вынужден собрать личные вещи,...и...- тянул Заяц, потирая фингал. - Я временно там не живу.
Если бы он мог покраснеть, то стоял бы сейчас перед нами весь пунцовый от смущения. Феликс всё это время смотрел на него, не мигая.
- Извини, дружище, но мы сейчас идем к тебе. Или ты хочешь в подземелья? - прищурился кот.
Заяц замотал головой и резво побежал вперёд, указывая нам путь.
- А как его зовут? - шепнула я Фильке. - Неудобно как-то, без имени-то.
- Без понятия. А какая разница? - весьма натурально удивился Филька.
- Всё! Мы пришли! - радостно сообщил Заяц.
Мы стояли перед маленьким очаровательным домиком, деревянная крыша которого была устлана толстым слоем снега. Уже стемнело, и яркие звезды зимнего неба освещали лес, низко нависая над белыми деревьями. Луна, золотистой долькой сыра, зацепилась за печную трубу, дополняя сказочную картинку.
- А разве зайцы живут не в норах? - блеснула я школьной программой по зоологии.
- В норах. Домик - это для статуса. Проходите, - и хозяин дома открыл перед нами массивную дверь.
Хотя дверь и оказалась низкой, в комнате я стояла в полный рост. Уютное, овальное помещение совмещало в себе гостиную, кухню и спальню. Здесь же, за шторкой, стояла ванна на золотистых ножках в виде звериных лап, над которой клубился пар. С дивана на нас смотрело пять пар глаз: четыре зайчонка и один бельчонок. Еще один зайчонок, завернутый в полотенце, сидел у Зайчихи на руках. Уставшая мать семейства, с огромным пузом, купала детей.
- О! Заяц, вы снова станете папашей? - ехидно мурлыкнул кот.
Заяц смущенно потупил взгляд.
- Дорогая, к нам гости.
- Вижу. А где твои вещи? Опять у этой хвостатой?! Одного нам подкидыша мало! Снова скажет, что это твой ребёнок. Это дитя безудержно скачет по дому, доводя меня до белого каления!
Маленький рыжий бельчонок запрыгнул на шею Зайцу.
- Папочка!
Тот приласкал повисшего на груди малыша.
- Но ведь похож!
- Угу, - сухо кивнула Зайчиха, заворачивая в полотенце очередного зайчонка. - Хвост особенно! Не смеши зверей!
- Дорогая, может быть, угостим чем-нибудь наших гостей?
- Дети, папа принес еды! - глядя на Зайца и хищно улыбаясь, выкрикнула Зайчиха.
И тут началось! Заячьи детишки верещали и лезли на руки, требуя морковку и что-то еще.
- Папа! Папа! Мы хотим кушать!
Отцепляя от себя детей, Заяц умолял жену:
- Милая, добрая, родная моя! Я прошу тебя! Забери детей! Я завтра же принесу всё, что ты скажешь, но сегодня нам нужна твоя помощь!
Через пять минут дети тихо спали в своих постельках, а нас угощали чаем с малиновым вареньем.
- Прошу вас! Чем богаты! - Зайчиха суетилась, зыркая на мужа.
Когда все выпили по чашке чая, Феликс, важно откашлявшись, сказал:
- Благородная Зайчиха!
- Марфа - я!
- Ну, да. Так вот. Благородная Марфа! Смею вас просить о помощи нашей высокородной гостье!
- Чем же я могу помочь? - скромно потупилась Марфа.
- Нам нужны туфельки, - шепотом произнес Филька, и еще тише добавил. - На бал!
- Ах! Святые зайцы! Я только перед началом зимы вернула слепому придворному Кроту Книгу чудес, - запричитала Зайчиха.
- А при чем здесь он?! - воскликнул Феликс.
- Так он откопал её когда-то давно во дворе замка, и теперь является её тайным Хранителем.
- ...? - Филька скорчил такую морду, какую он обычно делал мне, если пытался напугать за то, что долго был дома один.
"Чекист", - подумала я.
Заяц бросился к жене и быстро зашептал ей на ухо что-то крайне важное. Она сначала закатила глаза, потом схватилась за сердце и упала перед Филькой на пол.
- Я прошу вас не отсылать моего глупого мужа в подземелья! Какая вам там от него польза? Я всё устрою - Крот живет рядом, я его разбужу, возьму Книгу, и будут вам туфельки!
Марфа неуклюже выбежала на улицу, а мы все за ней. Она рассыпала перед собой какие-то сухие клочки травы, и снег стал отходить к лесу как живой. Стало видно низенький заборчик, подле которого была ямка Крота.
Когда сонный Крот вылез с Книгой, я от волнения уже сгрызла взятую со стола морковку. Хранитель Книги сонно махнул нам рукой, отдал сокровище Марфе и юркнул к себе.
- Идемте! - позвала обратно в дом Зайчиха.
Мы уселись на старый протертый диван. Все в полной тишине ждали чуда. Только детишки посапывали за шторкой или кто-нибудь из нас изредка вздыхал. Толстый зайчихин зад уже минут пять торчал из-под кружевного покрывала на кровати. Когда Марфа вылезла оттуда, то с носа и усов свисала пыльными клочьями паутина.
Недоумение - вот то, что было написано на моём лице и на морде Фильки. В лапе Марфы лежали несколько кофейных зерен.
- Дорогая, что это? - неуверенно спросил Заяц.
- Туфли! - счастливо сообщила всем нам его жена.
Я подскочила с дивана.
- К-какие это на фиг туфли?! Чего меня сюда вообще притащили! Принц, сказка, кофейные зерна на ноги! Всё. Моему терпению пришел конец. Домой хочу!
И я схватила Фильку за шарфик. Стервец ловко вывернулся, отскочил на безопасное расстояние и замурлыкал:
- Прелестница ты наша! Ну, зачем тебе домой? Салатами да холодцом объедаться? Замуж тебя выдать хотел, счастья желал! Подумаешь, зернышки! Еще самого волшебства не было - сейчас всё случится. Давай подождем чудо?
Я была готова разрыдаться - так мне жалко себя стало. Но Филька нежно прижался к моей щеке шелковистой щечкой и успокоил.
Зайчиха откашлялась, нацепила очки, послюнявила лапку и стала листать Книгу чудес.
- Так. Сейчас тихо все сидите и ни слова, чтоб к заклинанию ничего не добавили.