Булгари Шайда : другие произведения.

Глава 48. Враг в отражении/ Вл

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Всех с прошедшими праздниками! Глава немного печальная. Все плохие, хороших нет - как сказал мне про моих героев мой брат :) Ога, из приключенческой фантастики переходим к дарк-фэнтези с элементами эпической. Ну и немного мыльности, конечно. Счетчик посещений Counter.CO.KZ - бесплатный счетчик на любой вкус!
    "В нашей семье каждый делает что-то, Но никто не знает, что же делает рядом. Такое ощущение, словно мы собираем Машину, которая всех нас раздавит."

Глава 48

Враг в отражении.

  
   Пограничье Тайрани.
  
  
   Гарнизон горел. Тёмное пламя, слишком сильное, слишком ровное для обычного огня, сжигало не только дерево, но и уничтожало камень и металл. Несколько часов, и от гарнизона ничего не останется. Ни крепостной стены, ни зданий, ни людских тел. Только ровное, выжженное место, от которого, правда, будет пахнуть не гарью, а гнилью и прахом. Так, как пахнет магия смерти. Но и запах скоро рассосётся, и прибышим проверить давно молчащий гарнизон тайранским отрядам придётся только гадать, что же здесь случилось.
   Захватчики, издали наблюдавшие за уничтожавшим следы бойни пожаром, казалось, должны были быть довольны такой лёгкой победой, но командир отряда почему-то был хмур и молчалив. Да и солдаты испуганно держались подальше от магов, обеспечивших им победу.
   - Нелюди какие-то, - высказал общую мысль один из солдат, уже полностью седой мужчина.
   - Ты чего говоришь! - шикнул на него другой. - Вдруг эти услышат.
   - Да пусть услышат! - упрямо сплюнул старик. - Не дело это, так воевать.
   Командир свирепо взглянул на излишне болтливого гайдука, но не стал его наказывать, будучи в душе с ним полностью согласен. Его и самого пугали мрачные, всегда бесстрастные некромаги, которые сопровождали его отряд. Хуже всего, что среди троих гармцев, которых они обязаны были сопровождать, был и один из приближенных гармского консула. Молодой, но на редкость неприятный маг. Неприятный прежде всего своей дотошностью, и какой-то не свойственной магам внимательностью к делам смертных. Лучше бы он также как и остальные маги смерти, не снисходивший до разговоров с презренными людишками, но и особо к ним не придирающийся. А этот... всё видит и подмечает, и кто знает, что он доложит потом своему хозяину.
   - Готовьте лошадей, мы можем отправиться в путь в любой момент. Господа маги не любят ждать, - приказал капитан, а сам с неохотой отправился в палатку, которую заняли гармцы для своих странных ритуалов.
   - Айрин Хаккен?
   - А-а-а, капитан Олер.
   В небольшом пространстве палатки было душно и сильно пахло благовониями, но даже они не могли замаскировать запах крови. На полотне, расстеленном прямо на земле, лежали два тела. Ещё одно расположили на небольшом переносном столике - им занимались двое гармцев, выводя на светлой тайранской коже магические руны. Хаккен же внимательно изучал бумаги, которые гайдуки нашли в захваченном гарнизоне. Заметив Олера, маг приветственно кивнул.
   - Вы смогли разговорить боевого мага, айрин? - прокашлявшись, и набравшись смелости, спросил Олер.
   - Нет, его тело было слишком изуродовано, а мозг повреждён. Труп в таком состоянии почти никогда не удаётся поднять, - вежливо объяснил ему некромаг.
   - Прошу прощения. Он так сопротивлялся. Несколько моих ребят полегло, пока мы не смогли его убить, - повинился Олер.
   Как и любой алисканец, капитан с детства привык презирать трусоватых и хилых магов. Но тайранские арэнаи, хоть и были магами, обладали силой и храбростью, достойной лучших воинов Алискана. Олера восхитила отвага убитого мага, сражавшегося даже тогда, когда некромаги уже лишили его колдовских сил.
   - В этом нет вашей вины. С боевыми магами всегда так. Так что тело можете вынести наружу, позже Регорен его утилизирует. Не хотелось бы оставлять для наших тайранских друзей каких-либо подсказок.
   По-мнению Олена, умерший арэнаи был на редкость храбр, сражаясь до самого конца, и явно не заслуживал того, чтобы оказаться после смерти на столе у некромагов, а позже быть утилизированным как какой-нибудь мусор.
   - Этот маг тоже никуда не годиться. Поставил какой-то блок на свой разум, даже после смерти его не снять, - обратился к Хаккену Регорен, брезгливо спихивая ещё одно тело на пол. - Нужно попробовать со смертным. Кем он там был?
   - Начальник гарнизона. Может многое знать, - отозвался другой гармец, чьё имя Олер никак не мог запомнить.
   - Тимар Лонгар, - заглянув в бумаги, сказал Хаккен. - Ну что же, посмотрим, какие секреты ты хранишь, Тимар. Регорн, можешь отдыхать, мы с Лиазаром сами справимся.
   У Олера от этих гармцев иногда просто мурашки по коже шли, хотя он был опытным, много видавшим воином, а не чувствительной девицей. Ему следовало бы выйти, но болезненное любопытство заставляло его наблюдать за странным, извращённым колдовством гармцев.
   Поднятие трупа в этот раз было удачным. Несколько минут подготовки, странно звучащее заклинание, и труп на столе медленно зашевелился, а затем и вовсе открыл белёсые глаза, бессмысленно уставившись в потолок.
   - Как тебя раньше звали, смертный? - повелительно спросил мертвеца Хаккен, - и кем ты был?
   - Капитан Лонгар. Я отвечал за безопасность этого гарнизона.
   Голос был совершенно пустой и равнодушный, так мог звучать голос куклы, но никак не человека. И это пугало, казалось неправильным, хотя Олер и слышал, что поднятие мертвецов из могил не предполагает возвращения души из иного мира обратно в тело, а лишь позволяет уловить эхо воспоминаний.
   - Скажи, сквозь твой гарнизон проезжали маги? Может быть, тайранские арэнаи или кто-то ещё? Меня интересует события последних двух месяцев.
   - Да. Отряд из боевых магов в сопровождении степняков и одной из шаноэ недавно останавливался по пути в Истик.
   - Откуда они двигались?
   - Из Безымянных Пустошей сквозь степные ханства.
   - Ты знаешь, что эти арэнаи делали в Пустошах?
   - Искали.
   Мертвец попался не особо разговорчивый, отвечая очень и очень кратко, так что некромагу всё время приходилось уточнять и дополнять свои вопросы. Но видимо, он был привычен к допросу трупов.
   - Кого или что они искали?
   - Агнессу Эйнхери.
   Если бы у некромагов были бы чувства, то Олер мог бы поклясться, что Хаккен был сейчас взволнован. Вот, даже обычно скучающий взгляд несколько просветлел, и в них появился живой интерес. Живой интерес у некромага! Надо эту шутку запомнить, подумал Олер.
   - Лиазар, можешь идти, - приказал Хаккен своему подчинённому, и тот молчаливой тенью проскользнул мимо Олера. - Вы, капитан, тоже. И готовьтесь к отправлению. Я скоро должен закончить.
   - Конечно, айрин. Хм, а куда мы потом направимся?
   - А это, мой дорогой капитан, мы скоро узнаем, - холодно улыбнулся Хаккен.
   Как понял Олер, некромаг нашёл то, что давно искал. Осталось надеяться, что полученные от мертвеца ответы приведут Хаккена в хорошее настроение. Потому что ему очень, очень не хотелось, чтобы этот человек злился. Олеру хватило и вида разрушенной чёрным колдовством крепости, чтобы оценить возможности их гармских "друзей". Кем бы не была эта девица, имя которой назвал мертвец, капитану её было очень жаль.
  
  
  
  
   Империя Тайрани, Истик. Агнесса Эйнхери.
  
  
  
   Ингрид. Лицо сердечком, губки бантиком, глаза в обрамлении густых ресниц растерянно хлопают. Как есть невинный ангел. Несчастный ребёнок, брошенный отцом на произвол судьбы.
   Пожалуй, я бы даже впечатлялась трагическим образом девочки, если бы не поймала случайно её взгляд - взгляд не жертвы, а воина. Уж его-то я могла отличить от любого другого. И врагом своим Ингрид видимо назначила меня. Маленькая лисичка смотрела холодно, оценивающе, как будто изменяя мои возможности как потенциального противника. И когда я только успела перед ней провиниться?
   Бергель небрежно погладил дочь по макушке, как некоторые треплют по холке своих домашних животных. Вот только голос его был отнюдь не снисходительным:
   - Как ты сюда попала?
   - Мне тётя Уна сказала, что ты ушёл к Эйнхери, - захныкала Ингрид, обвив руками отца и спрятав лицо в его рубашку.
   - И она сказала, где Эйнхери живут? - строго спросил Грим, и не получив ответа, слегка встряхнул девчонку: - Ну?
   - Нет. Я у прохожих спросила.
   - И долго ты шла? - не удержалась от любопытства я. Ребёнок проигнорировал мой вопрос, зато Грим счёл нужным ответить.
   - Тут час ходу взрослым шагом. А с учётом того, что Ингрид ещё достаточно мала и не знала куда идти, у неё должно было уйти не менее полутора-двух часов.
   - Я ноги сбила, - прохныкала девчонка, повиснув на Бергеле.
   Тот громко вздохнул, и поднял Ингрид на руки, которая взглянула на меня торжествующим взглядом. Дескать, будешь знать, кого тут на руках носят, а кто должен сам на своих двоих стоять. И не больно то и хотелось. У меня-то всё в порядке с опорно-двигательным аппаратом, в отличие от этой шмакодявки с нежными ножками.
   - Агнесса, позволь тебе представить - моя дочь, Ингрид. Ингрид, это айри Агнесса. Она моя... мой друг.
   Вот и ещё одна причина держаться от Грима подальше: его дочь. Я с детьми не то что не ладила, я с ними просто не общалась, не видя смысла во времяпровождении с этими шумными, шкодливыми зверятами, то и дело норовившими что-нибудь разбить или сломать. Или это только малолетние арэнаи такие, а обычные дети вполне себе милы?
   Я кинула ещё один взгляд на Ингрид. Хм, обычно у потомков древних магических родов, таких как Эйнхери или Бергели, дар просыпается достаточно рано - в семь-восемь лет. У меня это случилось в шесть. Но Ингрид явно была гораздо старше восьми: фигурка ещё не начала по-женски округляться, но и детская умильная пухлость уже исчезла. И я не чувствовала в ней магии - совсем. Возможно, просто отставание в развитии? Не может же дочь столь могущественного мага быть... смертной.
   - Агнесса, - окликнул меня Бергель, отвлекая меня от изучения шмакодявки. - Мне ужасно неловко, но я вынужден вас покинуть. Я отвезу Ингрид домой.
   Рядом с дочерью маг был удивительно вежливым - как будто это не он влепил мне плюху несколько минут назад.
   - Может быть, стоит приказать подать вам карету? - спросила я, скрывая смущение.
   Всё-таки неловко получилось. Хотела поймать Изенгрима с поличным, уличив его в существовании любовницы, а то и вовсе тайной жены, а вместо этого познакомилась с его дочерью. Хотя... наличие у него ребёнка не опровергает, а даже подтверждает факт того, что в жизни Изенгрима существует дорогая ему женщина. Или существовала, скорее всего - раз уж он решил связать себя узами брака со мной.
   - Нет, я приехал на своём автомобиле. Оставил его на заднем дворе.
   - О! И на чём работает ваш автомобиль? - живо поинтересовалась я. - На магических кристаллах или дизеле?
   - Разбираетесь в автомобилях? - удивился Грим.
   Всё же он не всё обо мне знал. Я самодовольно ухмыльнулась:
   - Это мой дед ретроград. До сих пор предпочитает "механическим монстрам", как он называет автомобили, конные повозки, и отказывается обзавестись более современными средствами передвижения. Мы его даже нормальное освещение в доме еле уговорили провести, а то так бы и пользовался свечами, да керосиновыми лампами, будь его воля. А я технику люблю. И техномагию тоже - только в последней не разбираюсь совсем, хотя пользоваться приходилось, конечно. Даже на дирижабле летала. На гармском - а они не чета нашим.
   Ну, про дирижабль он знает, конечно. Но мне всё равно хотелось похвастаться.
   - И не удивительно, что не разбираетесь, - заметил Грим. - Техномагия была всегда коньком гармцев, нашим мастерам до них далеко. И кстати, говоря об этом: вся гармская техномагия теперь под запретом в Тайрани. Не только магические Зеркала, но и любые устройства, питающиеся от магических кристаллов. Указ введён несколько месяцев назад. Так что отвечая на ваш вопрос - мой автомобиль на дизельном топливе.
   - А кристаллы чем не угодили нашему правительству? Хотя не отвечайте, кажется, я догадываюсь. Они думают, что некромаги могли вложить в свои поделки неприятные сюрпризы, как они уже сделали с Зеркалами.
   - Совершенно верно.
   Что ж, у них были причины для опасений. Как и Зеркала, кристаллы, благодаря которым самолёты и дирижабли могли взлетать в небо, а автомобили из пышущих чёрным дымом неуклюжих повозок превратились в весьма удобные, а самое главное, быстрые средства передвижения, ввозились из Гарма. Стоили они дорого, но богачи не скупились, так как преимущество кристаллов перед углём и дизелем было несомненным. Тайранцы, безусловно, производили бы и кристаллы, и Зеркала сами - если бы поняли секрет их изготовления. Но ни один из наших умельцев не смог проникнуть в секрет создания техномагических устройств некромагов. Сейчас же, в условиях напряжённых отношений с Гармом, все торговые отношения, что велись через Алискан, были прекращены, да и военная безопасность не позволяла использовать чуждую, потенциально опасную магию. Что ж, это стало наименьшей расплатой за нашу беспечность. Страшно представить, сколь много узнали гармцы тайранских тайн, подслушивая разговоры через Зеркала.
   - Я хочу домой! - вмешалась в разговор девочка. Взрослые игрушки ей были не интересны. - Папа, отвези меня домой!
   - А где находиться истикский дом Бергелей? - спросила я, подавляя в себе желание скорчить обидную рожу Ингрид. Так ты от меня и избавишься, вредная девчонка!
   - В районе Сонхей, в западной его части.
   - Отлично! Вы ведь будете проезжать рядом со старым парком? Не подбросите меня до дома?
   - Да... конечно подброшу.
   Грим был явно удивлён моему внезапному дружелюбию, которое, на самом деле, объяснялось всего лишь обычным любопытством. Если Бергель сейчас уедет, едва ли мне удастся в ближайшее время что-либо о нём выяснить, а так, возможно рядом с дочерью он размякнет, и я смогу из него выудить что-либо полезное для меня. Или из Ингрид - в конце концов, ей тоже должно быть выгодно, чтобы союза между нашими Семьями не случилось. Сомневаюсь, что из меня выйдет хорошая мачеха.
   - Мне только нужно перекинуться парой слов с айрином Рориком... возможно это займёт какое-то время.
   - Ничего страшного, - мило улыбнулась я Бергелю. - Я вас подожду. Может, стоит пока напоить чаем Ингрид? Наш повар испёк чудесные яблочные пирожки сегодня утром. Я провожу её на кухню, пока вы будете обсуждать ваши дела с моим дедом. Заодно и познакомлюсь поближе с вашей милой дочкой.
   Возможно, мой голос прозвучал излишне слащаво, а может, Грим просто не верил столь внезапной сменой моего настроения, но вместо того, чтобы облегчённо сбагрить свою дочурку мне, он прижал её к себе ещё плотнее, как будто оберегая от злобной и страшной меня. Смешно, не травить же я её буду. Хотя зная моё родство с Шаноэ, я полагаю, Бергель вполне мог подозревать меня и в этом. Тем лучше - чем хуже я выгляжу в его глазах, тем скорее он бросит свою бредовую идею с женитьбой.
   - Если вы мне доверяете, конечно. Ведь мы не совсем чужие люди друг другу. Как вы там сказали... я ваш друг, да? - решила подначит я его. Изенгрим сдался.
   В итоге, после того, как Грим смог уговорить Ингрид расстаться с ним хотя бы на полчаса, он отправился обратно в столовую, убеждать всех, что у нас с ним всё в полном порядке, а я осталась один на один с маленькой лисичкой.
   -- Ну что же, - бодро сказала я, пытаясь быть дружелюбной. В конце концов, шмакодявка совсем не виновата в том, что у неё такой отец. - Раз твой папа назвал меня своим другом, значит, нам с тобой тоже надо подружиться. Как думаешь, Ингрид?
   - Вы папе не друг, - нахмурилась девочка. - Вы ему невеста.
   И всё-то она знает.
   - Это кто это тебе сказал? - растерялась я.
   - Тётя Уна.
   - Ну раз тётя Уна... а ты не слишком этим расстроена? Наверное, тебе не очень хочется делить своего папу с кем-либо ещё? - с сочувствием спросила я.
   - А я и не буду делить, - уверенно произнесла Ингрид. - Вы папе нужны только из-за влияния вашей Семьи, а меня он на самом деле любит.
   - Это тебе тоже тётя Уна сказала?
   Я начала злиться. Увижу Уну, выскажу ей всё самое доброе и ласковое. Настраивать против кого-то ребёнка - это подло и низко. Ну и что, что я собиралась заняться почти тем же самым?
   - Я сама знаю, - высокомерно вскинула подбородок шмакодявка.
   - Ну ну, - только и сказала я. - Ты это... чаю хочешь?
   - Молока хочу. И пирожков. Вы обещали, - строго произнесла Ингрид, как будто ожидая от меня, что я начну юлить и оправдываться.
   - Молока и пирожков. Всё предельно понятно. Пойдём тогда на кухню, - вздохнула я.
   Нет, от попытки договориться с этой шмакодявкой придётся отказаться. Едва ли я смогу найти с ней общий язык. Хотя... мне ведь приходилось не так уж давно иметь дело с капризной и высокомерной девчонкой, да и ещё королевских кровей. Уж с одиннадцатилетней девчонкой как-нибудь справлюсь.
   Грим появился на кухне только через минут сорок, и полагаю, картина, представшая перед ним, показалась ему на редкость идиллической. Ингрид сидела на краю длинной деревянной скамьи, вцепившись узкими ладошками в стол, и с блестящими от удовольствия глазами слушала как я рассказываю историю об одной весьма вредной, но при этом милой принцессе. Ингрид, несмотря на свой несносный характер, всё же была маленькой девочкой, и любила истории про принцесс, представляя себя на их месте.
   - .... а через пару месяцев, представляешь, в неё влюбился ещё один придворный паж - прекрасный синеокий юноша... не слишком умный, правда, но это к делу не относится.
   - А она его тоже любила? - подняв руку, и добившись моего милостивого кивка, спросила девочка. Воспитывать детей оказалось очень легко - примерно как дрессировать животных, только дети ещё и человеческую речь понимают.
   - Нет. Принцесса даже не знала о его существовании - полагаю, её тогда ещё мало волновало внимание молодых пажей, она была больше увлечена своими нарядами... Но вот он влюбился в неё безвозвратно, и не зная, как привлечь внимание прекрасной девушки, решил её заколдовать.
   - Он был магом? - раскрыла от удивления ротик Ингрид.
   - Нет, обычный смертный мальчишка, но из весьма влиятельной и богатой семьи. Надеяться на помощь магов он не мог - никто бы не стал связываться с дочкой Импе... короля этого заморского государства, - тут я вовремя вспомнила, что рассказываю ей историю, которая всё ещё значилась под грифом "секретно", - поэтому решил воспользоваться магическими артефактами, благо что почти в любом древнем аристократическом роде есть свои семейные артефакты и амулеты. Которые, кстати, давно следовало бы изъять - раз всё равно у этих аристократишек с мозгами не в порядке. Так плохо хранить артефакт подчинения, да и ещё использующий силу магии крови!
   - И что, что он сделал?! Он использовал этот атифакт?
   - Артефакт, - поправила я её автоматически. - Да, украл из дома своего отца, и пронёс во дворец, благо что защитная магия дворца, как оказалось, просто игнорирует магию крови, не воспринимая её как угрозу. А возможно, всё дело в свойствах самого артефакта. Видишь ли, в отличие от большинства штучек такого рода, его магия не превращала подпавших под его влияние в послушных рабов, подавляя их волю - нет, этот артефакт действовал куда тоньше. Его бы следовало скорее назвать артефактом убеждения, а не подчинения. Но об этом позже. Паж оставил этот артефакт в парке, где обычно гуляла принцесса, и она в первый же день наткнулась на него, приняв за необычный и весьма красивый камень. И не смогла удержаться и не забрать его себе. А дальше в дело пошла магия - да такая тонкая, что никто из охраны принцессы не мог даже почувствовать её. Принцессе начались сниться странные сны. Про прекрасного юношу, который раз за разом её спасает от самых разнообразных чудовищ, и про то, как она гуляет с ним по чудным, прекрасным местам, где водятся радужные бабочки, а рассвет никогда не сходит с небес.
   - Это ведь был тот паж? Это он навевал ей сны? - я недовольно нахмурила брови, и девочка пискнула, прикрывая рот ладошкой: - ой, я не хотела вас прерывать, айри.
   - Да, это был он. Точнее, его образ и его мысли, который он перенёс с помощью своей крови в память артефакта, влияющего на девушку. А потом она встретила синеглазого пажа наяву, и влюбилась в него. Даже хотела выйти замуж по наступлению совершеннолетия. Но не получилось. Доказывая своему отцу, что она искренне любит этого молодого человека, принцесса рассказала ему о своих странных снах. Король насторожился, и приказал своей тайной страже расследовать это дело - артефакт был найден и изъят, а принцесса освобождена от колдовских чар.
   - А что случилось с пажом? - получив от меня разрешение, спросила Ингрид. - Его арестовали?
   - Арестовали бы конечно, и казнили, как изменника - и никакие деньги и связи его семьи не смогли бы его спасти. Вот только он умер... - я драматически перешла на шёпот: - страшной смертью! Такого рода артефакты требуют к себе очень бережного обращения, так как используют жизненную энергию хозяина - а угостив артефакт кровью, паж дал ему неограниченный доступ к своей силе. Через месяц от мальчишки осталась практически одна лишь оболочка, и даже целители не могли ему помочь. Его тело просто...
   Грим, прислонившийся к косяку двери за моей спиной и уже минут пять слушавший мои россказни, откашлялся, прерывая меня.
   - Весьма, хм, поучительная история. А теперь, почему бы тебе, Ингрид, не вымыть руки и лицо? Мы с айри Агнессой подождём тебя у входной двери. Не заблудишься?
   Оставив Ингрид расправляться со следами жадного поедания пирожков (такое ощущение, что ребёнка просто не кормили несколько дней до этого), мы направились к выходу.
   - Твоя сказка звучала уж очень знакомо. Помниться, несколько лет назад мне приходилось слышать её... и даже читать, - Грим пытался выглядеть строгим, вот только уголки его губ подрагивали в еле сдерживаемой улыбке.
   - Признаюсь, это история не совсем выдумана, - добродушно ответила я, - но ей занималась Тайная Канцелярия. Вы-то где её читать могли - или Нортон отправляет вам копии всех отчётов своих подчинённых?
   - Это дело было квалифицированно как государственная измена, так что им занимался не только Канцлер и сама госпожа имперский боевой маг, но и ваш верный слуга, - Грим отвесил мне шутовской поклон.
   - Да, я слышала, что отца мальчишки Олсена потом нашли мёртвым, хотя он к тому времени уже успел сбежать в Ландкрахт. Это ваших рук дело? - тихо спросил я.
   - А ты действительно думаешь, что юный Олсен приворожил Элоизу из-за неразделённой любви? - ответил вопросом на вопрос Бергель. - Тонари Олсен давно искал способ подобраться к трону, за что и поплатился не только жизнью сына, но и своей. Ради дочери Император достанет своего врага и в самих Безымянных Пустошах, а Олсену не хватило ума сбежать дальше Ландкрахта.
   - Что правда то правда, - криво улыбнулась я.
   Мы остановились на крыльце, и я отвернулась от Грима, опёршись на перила, и глядя на мирный пейзаж города. Было почему-то очень грустно.
   - Почему ты рассказала именно эту историю Ингрид?
   Я пожала плечами, не оборачиваясь. Не говорить же ему, что общение с Ингрид пробудило во мне воспоминания об Элоизе, маленькой принцессе, чья сказка закончилась так печально. Вместо этого я сказала:
   - В моей работе не так уж много историй, которые я могу рассказать детям. А эта вроде одна из самых безобидных. И романтичных. Если не приглядываться, конечно. И Ингрид вроде понравилось. По крайней мере, её не испугали некоторые, хм, жестокие подробности.
   - Ну, она всё же из рода боевых магов, - с отцовской гордостью сказал Бергель.
   - Но не... - я замялась. Говорить об этом было немного неудобно. Обычно маги стыдились своих смертных детей, хотя бывали и редкие счастливые исключения, как с Гэлином к примеру, моим двоюродным братом.
   - Не маг? Нет, - спокойно ответил на незаданный вопрос Бергель.
   - Возможно, её способности проснуться позже. Такое иногда бывает, даже если оба родители имеют дар.
   - Боюсь, что не в этом случае. Мать Ингрид смертная, и видимо, Ингрид пошла в неё. И чтобы расставить все точки по местам - мы с Дайной вместе не живём уже девять лет.
   - Тогда почему Ингрид живёт в твоём доме, а не вместе с матерью?
   Я искоса посмотрела на Изенгрима - кажется, мои вопросы его не раздражали, или он просто принимал моё любопытство с философским спокойствием. Мой вопрос был вполне закономерен: в случае, когда один из родителей был магом, а другой смертным, то, с кем останется ребёнок при разрыве отношений решалось в зависимости от наличия у него дара. Мага мог воспитать только маг. А вот смертному ребёнку воспитываться в семье мага, тем более боевого, считалось не особо полезным - взрослые его будут жалеть, а сверстники, скорее всего, стыдиться и презирать. Если Бергель решил оставить у себя Ингрид из чистого отцовского эгоизма, лишив её нормального детства, то это характеризует его отнюдь не с лучшей стороны.
   - Потому что у матери Ингрид были свои планы на жизнь, и ребёнок в них не входил, - пожал плечами Бергель равнодушно, всем своим видом говоря, что здесь совсем нечего обсуждать. Он недовольно заглянул в приоткрытые двери дома:
   - Ингрид давно должна была уже выйти.
   - Я схожу за ней, - предложила я, - а ты пока заведи автомобиль и выезжай к воротам, чтобы не терять лишнее время.
   В холле было пусто. В коридоре и на кухне тоже. Ни следа шмакодявки. Я уже начала злиться, когда услышала детский смех на втором этаже.
   Доносился он из приоткрытой комнаты деда. Рорик сидел в тяжёлом, почти таком же старом как он кресле, а Ингрид примостилась у него на подлокотнике, держа в руке... эй, это же моя кукла! То есть, была моей когда-то - дед подарил мне её на пятнадцатилетие, но я тогда считала себя слишком взрослой, чтобы оценить такой подарок. А ведь игрушка была чудесной: в виде небольшой, едва ли размером с ладонь, девушки, с бледной кожей и копной светлых волос. Она была одета в причудливую одежду, что носили когда-то арэнаи. Много меха, много кожи, много металла - больше для украшения, правда, чем для защиты, но выглядело это грозно и не без некоторой, пусть и дикой, роскоши. А ещё эта фигурка могла двигаться, запускаемая вложенным внутрь неё заклинанием подобия жизни - поворачивать голову, наклоняться, прыгать, махать игрушечным мечом и даже издавать воинственные вопли. Этакий образец для подражания для идеальных девочек-арэнаи.
   Жаль, что я такой не была, будучи больше влюблённой в книги, чем в боевые практики арэнаи. Облик игрушечной девушки, кстати, был в точь-точь как у меня, вплоть до небольшой родинки над правой бровью, почти незаметной, если не приглядываться. Всё же куклу делали на заказ, и видимо, дед счёл, что мне будет приятно видеть себя в уменьшенной, и более "боевой" версии. Он ошибался, и игрушка была заброшена на чердак. А дед её как-то сумел найти, и зачем то даже активировал заклинание, тратя на это свои собственные, угасающие силы.
   Я громко откашлялась, отчего Рорик и шмакодявка вздрогнули.
   - Твой отец начал о тебе уже беспокоиться, а ты даже не предупредила его о том, что задерживаешься, - укоризненно произнесла я.
   - Не ворчи, Несс, - фыркнул дед, - я сам отвлёк Ингрид. Встретил этого прелестного ребёнка внизу, и не мог поинтересоваться, что она тут делает. Надо же, сама пришла через полгорода - весьма самостоятельный ребёнок!
   Я бы сказала, самоуверенный и избалованный, но Рорик всегда был весьма снисходителен к детям. В основном к девочкам, правда. Меня он тоже баловал, а вот его собственные сыновья и внуки нередко страдали от излишней суровости главы Семьи.
   - Ингрид, попрощайся с айрином Рориком, и спускайся вниз, - приказала я. Мне, кажется, становятся близки и понятны правила военной дисциплины.
   - А я куклу возьму? - спросила Ингрид у моего деда, просяще глядя ему в глаза. - Вы обещали...
   Тот едва было не кивнул, но наткнувшись на мой пристальный, и не очень добрый взгляд, замялся:
   - Это принадлежит Агнессе. Спроси у неё.
   Мне не сильно хотелось, чтобы игрушечная копия меня хранилась в доме Бергелей, но и отказывать малявке не видела причины, и я неохотно кивнула, получив благодарный взгляд от Ингрид, и хитрый от деда. Старый интриган! Как будто мне нужно завоёвывать доверие Ингрид, чтобы понравиться Изенгриму. Заметив мою кислую физиономию, Рорик недовольно вздохнул:
   - Ну что тебе ещё не нравится?
   - Я думаю, тебе нужно больше отдыхать, и меньше вмешиваться в чужие дела. Пошли, Ингрид.
   Когда мы сели в автомобиль Бергеля, я уже вновь вернулась к привычному для меня когда-то спокойствию, и даже смогла "не заметить" насмешливый и немного удивлённый вид Бергеля, когда он увидел, что за игрушку в руках держала в руках его дочь.
   - Это чтобы я не скучал о тебе в дни нашей разлуки? - шепнул он мне на ухо, пока я садилась в соседнее с ним кресло, предварительно устроив уставшую, и отчаянно зевавшую Ингрид назад.
   Я проигнорировала его. Я же не глупая девчонка, чтобы реагировать на такие дурацкие подначки, которые, кстати, совсем не к лицу столь почтенному магу как Изенгрим Бергель. Не буду опускаться до его уровня.
   - Но я и так несу твой светлый лик в своём сердце...
   - Заткнись.
   - Понял.
   Святого же доведёт.
   Так молча, прерываясь лишь на короткие пояснения о том, куда ехать, мы и добрались до моего дома. Бергель проводил меня до дверей, порываясь что-то сказать, но встретив мой более чем прохладный взгляд, мило улыбнулся и самым почтительным образом распрощался. Не знаю почему, но его манеры меня просто бесили. С интриганами мне и раньше приходилось иметь дело, тот же самый Рорик был тем ещё хитрецом, но, по крайней мере, как и все боевые маги, мой дед иногда мог быть крайне прямолинеен и даже грубоват. Изенгрим же, казалось, был соткан из полутонов и недомолвок, и даже его моменты "искренности" оставляли после себя обволакивающий вкус обмана и лжи. Полагаю, он просто не мог иначе. Как есть Лис.
   Ну вот и всё. Наконец-то я осталась одна. Общения с родственниками мне явно хватит не на один год, а Бергеля я бы и вовсе никогда больше не встречала. Только заперев за собой дверь, я наконец смогла по-настоящему расслабиться. Никаких братьев, никаких женихов и детей. Один только кот, которому от тебя только что и нужно, что немного корма и ласки.
   Через час, покормив животное, а заодно и себя (благо что организм всё ещё восстанавливался и требовал еды немеряно), я наконец добралась до своей спальни, и скинув опостылевшую уличную одежду, переоделась в домашнюю рубашку. Забравшись на кровать, достала так и недочитанный фолиант по практический магии, который почти год пылился под кроватью. Планы у меня на ближайшие пару-тройку дней были весьма незатейливы: отоспаться, поесть вкусных и недоступных мне в прежних походных условиях лакомств, немного позаниматься в лаборатории, и, может быть, усовершенствовать свои навыки трансформации. Затем, когда я наконец отойду от безумных приключений в Пустошах, я конечно же перестану лодырничать, и займусь самым что ни на есть подходящим для боевого мага делом - отправлюсь воевать. Арэнаи я всё-таки, или книжный червь? А если арэнаи, так значит мне место на поле битвы, а не в тухнущей от скуки столице. Пусть я не могу обучать моих сородичей магии метаморфов, но самой-то мне никто её использовать не запрещал. Уверена, на границе мои навыки более чем пригодятся. Но это чуть позже, когда будут силы, а сейчас просто хотелось поваляться с книжкой на кровати, пригрев под боком кота.
   Я так увлеклась чтением, что не сразу услышала перезвон из платяного шкафа, и если честно, первые несколько мгновений просто пялилась на него, пытаясь понять, что же с ним происходит. Подошла, открыла дверцы, и лишь встретившись взглядом с самой собой, отражённой в глубинах шкафа, вспомнила - я же позавчера вечером засунула магическое Зеркало в шкаф, во избежание каких-либо неприятных сюрпризов. Кто знает, может гармцы умеют подключаться и к выключенным Зеркалам? Знала я таких умельцев, а мне шпионы в доме точно не нужны. Стоило, конечно, отнести Зеркало в подвал или и вовсе разбить и выкинуть его, но уж больно оно было неподъёмное. Не Стика же просить заняться грубым физическим трудом?
   А Зеркало всё продолжало издавать противный звук, переходившее уже в трещание. И кто это может быть такой храбрый, а точнее глупый, презревший запрет на использования гармских средств связи?
   Сердце внезапно глухо бухнуло, и провалилось куда-то в пятки. Может быть, это Джаред? В горле резко пересохло. Увидеть его здесь, сейчас, было бы просто чудесно. Узнать, что у него всё хорошо. Услышать, что он думал обо мне. Но... в условиях войны с Алисканом, и напряжённых отношениях с Гармом, общаться с некромагом было самой не лучшей идеей. По словам Бергеля, мне нужно было стараться не распространяться о своём знакомстве с некромагами, иначе из просто неблагонадёжной меня очень просто могут переписать в изменщицы.
   Нет, нужно просто закрыть дверь шкафа и забыть, что я что-то слышала. Я решительно ухватилась за деревянные створки шкафа, чтобы их закрыть, когда тёмная, пыльная поверхность Зеркала просветлела, я встретилась взглядом с жёлтыми, с красноватым отливом, глазами незнакомца.
   Он явно не был тайранцем, но и на встреченных мной иностранцев не был похож. Ладно скроенное тёмно-синее, со смутно знакомым серебристым орнаментом на рукавах и воротнике, шёлковое одеяние подчёркивало узкие плечи и спадало вниз мягкими складками, скрывая остальное тело. Наряд одновременно утончённый и скромный, что не соответствовало ни чрезмерной откровенности моды тайранцев, стремившейся обтянуть одеждой фигуру так, что не оставалось никакого простора для воображения, ни нарочитой простоте одежд салдорцев и алисканцев. Цвет глаз почти как у гармских некромагов или Шаноэ, да и иссини-чёрные, даже на вид жёсткие волосы, сплетённые в замысловатую косу, указывали на родство с гармцами, но черты лица были более пропорциональны и гармоничны. Чётко очерченные губы, высокие скулы, тонкий нос с горбинкой, миндалевидный разрез глаз. Кожа смуглая, но не такая тёмная, как у салдорцев, хотя судя по всему, он также хрупок и невысок, как и наши восточные соседи.
   Чужак напоминал мне чем-то Тари. Воронёнок тоже был так неприлично красив, что это, казалось бы, должно было делать его женственным и слащавым, но почему-то не делало. Возможно, потому что всю свою взрослую жизнь салдорец был обезображен уродливыми шрамами, и даже сейчас, лишившись их, он как будто стеснялся себя. И это казалось удивительно милым даже мне, знающей на своей шкуре, что милым он отнюдь не был - за обликом стеснительного и робкого юноши скрывался человек безжалостный и суровый. Впрочем, каким ещё может быть мужчина, выросший в пустыне? О, Тари был совсем не прост.
   Но вот по сравнению с этим незнакомцем салдорец был как щенок рядом с матёрым волком. Нечеловеческая и обезличенная красота незнакомца завораживала и в то же время пугала - как будто я увидела... нет, даже не дикого зверя, а древнего ящера, что по легендам охраняли в пещерах груды драгоценностей и золота. Дракона, прятавшегося в хлипком человеческом теле, не способном скрыть всю его истинную мощь. Он был опасным и хладнокровным хищником - я, лишь недавно открывшая в себе вторую, животную сущность, сейчас чувствовало это со всей остротой. И меня разрывала эта двойственность. Агнесса Эйнхери откровенно любовалась красотой мужчины, а зверь во мне замер в ужасе, надеясь, что его не заметят и не съедят. Я не могла ни бежать, ни сделать хоть что-то, застыв в ступоре, в то время как незнакомец столь же тщательно, и столь же восхищённо изучал меня.
   А я стояла перед ним в одной лишь короткой рубашке, едва доходящей до середины бедра. При том, что зеркало стояло отнюдь не на уровне моего лица, а гораздо ниже. Уверена, ему открывался отличный вид, вот только не моё лицо, а на мои ноги.
   Я с грохотом захлопнула дверцы шкафа. Так, не паникуй, Агнесса. Ну и что, что в твоём Зеркале сейчас отражается какой-то незнакомый мужик и пялится на тебя жёлто-красными глазищами? Он же не может до тебя добраться до тебя сквозь зеркальную гладь! Хотя Зеркало то включил с другой стороны.... Ой ой.... лучше не думать о том, что он может до тебя добраться. Просто нужно выйти из комнаты. И уйти из дома. Даже можно уехать из города - всё равно ведь собиралась на войну. Лучше встретиться в бою с парой сотен некромагов, чем снова с этим человеком в отражении.
   Никого и никогда я не боялась так, как сейчас этого незнакомца - по сравнению с ним даже Асет Орани казался милым ласковым ребёнком. Страх мой был иррационален и необъясним, но от этого не менее реален. Я сделала пару шагов назад и рухнула на кровать, не сводя взгляда от шкафа и еле удерживая себя от того, чтобы не взорвать его с помощью магии.
   А затем я услышала голос незнакомца, столь ясно и отчётливо, как будто он стоял совсем рядом со мной. Не слишком низкий, и не слишком высокий, с еле заметными вибрирующими нотками и почти неуловимым гармским акцентом.
   - Агнесса Эйнхери, я полагаю?
   То, что это чудовище знало моё имя, должно было напугать меня ещё больше, но вместо этого я пришла в более или менее вменяемое состояние. И начала оглядываться в поисках оружия. На всякий случай, конечно. Я же не верила на самом деле, что он оттуда вылезет.
   - Ты знаешь, - продолжил голос, - меня не все любят, но так открыто обычно не игнорируют и не избегают. Весьма непривычное ощущение, я бы сказал. Ты ещё здесь? Мне кажется, я слышу твоё дыхание там, за этой тьмой, что внезапно опустилась на моё Зеркало.
   Я зажала рот руками, в глупой попытке не дышать.
   - Я приложил столько усилий, чтобы найти тебя и затем наладить связь, а ты даже не хочешь узнать, кто я такой? - укоризненно произнёс голос. - Может быть, ты уже знаешь это? Тогда ты тем более не должна меня бояться. Разве я способен причинить вред своей кровиночке?
   Так. Что ещё за кровиночка? Он мне что, в родственники набивается?! Я отлично знала, как выглядят все мои родные - мать, отец, дед, дяди и тёти, и среди них не было этого... этого...
   Но у меня был родственник, которого я никогда не видела. О котором я узнала совсем недавно. И который мог бы быть достаточно опасным, чтобы испугать меня всего лишь одним своим видом.
   И который мог бы иметь жёлтые глаза.
   Рейвен.
   Вот только который из них? Первый консул или Второй? Велор или Талин? Мой прадед или его брат?
   - Агнесса?
   - Рейвен, - прошептала я, но он каким-то образом услышал меня.
   - Велор Рейвен, - ответил он мне на не заданный вопрос. Значит, всё-таки Второй консул, родной отец Танары. В том, что он не врёт, называя себя, я нисколько не сомневалась. Кто ещё по доброй воле возьмёт себе это имя? - Мне бы хотелось познакомиться с тобой, Агния. Может быть, ты появишься? Мне несколько неудобно говорить с тем, кого я не вижу. Или ты меня избегаешь из-за того, что тебе обо мне наговорили? Поверь, я не настолько ужасен, как обо мне говорят. По крайней мере, едва ли я намного хуже твоего Пустынника. Ты от него тоже всё время прячешься?
   Ага, значит, мои знакомые некромаги достаточно много рассказали обо мне и моём спутнике своему начальству, иначе откуда Велору знать, что я путешествовала в компании Анхельма? Интересно, сколь о многом они успели поведать Рейвенам.... По идее, клятва Смерти должна была связать волю Адиеля и Джареда, не давая причинить мне вреда ни делом, ни словом, но фактически существовало много способов обойти жёсткие правила. Да и клялись они только мне, а не Анхельму, и уж его то они вполне могли сдать консулам. И рассказать о его сущности Бродяги, а там уж понять, кто я есть, было вполне возможно. Мне бы очень не хотелось, чтобы за моей силой охотились чокнутые древние гармцы.
   Следовало бы оборвать связь, не разговаривать со столь опасным, как Велор Рейвен, человеком. Послушать свою интуицию, своего внутреннего зверя, говорящего мне о том, что Велор Рейвен мне не по зубам. Но я была ученицей Грегори Нортона, а он всегда говорил, что если хочешь выжить, то нужно знать врага, знать его планы. И вот он, враг моего народа, и возможно, мой враг - так далеко и так близко, за тысячи километров от меня, но сейчас я могу его увидеть и услышать. Узнать, чего он хочет. Спросить о том, что меня беспокоит.
   Я скомкала покрывало с постели и накинула себе на плечи, укутавшись в него как в мантию. А что? Тоже вполне себе презентабельно, даже узорчик есть - в виде танцующих лошадок на фоне ромашек. Подарок клиента с плохим чувством юмора.
   Поставив стул напротив шкафа, чтобы быть на одном уровне с некромагом, я решительно распахнула деревянные створки шкафа и уселась на стул как на свой трон. Я сижу, взъерошенная и с босыми ногами, одетая лишь в рубашку и дурацкое покрывало, а напротив меня стоит мой трёх тысячелетний прадед в своих церемониальных одеждах. Пусть ему будет стыдно за свою правнучку, я же чувствую себя вполне комфортно - по крайней мере так я себя убеждала. Но сердце нельзя было обмануть - оно билось как сумасшедшее, отдавая барабанами в ушах.
   - Айрин Велор Рейвен, - я склонила голову, показывая своё уважение к правителю гармского государства. - Столь... необычный сюрприз. Чем я обязана такому вниманию с вашей стороны, Консул?
   - Великие Небеса, что это за ужас ты на себя надела? - совершенно искренне воскликнул Рейвен. - Неужто это модно сейчас в Тайрани?
   - Э-э-э, нет, - смутилась я, забыв о своём намерении быть холодной и высокомерной. - Просто вы застали в неподходящий момент, и я была несколько неодета. А это просто покрывало на кровать.
   - В рубашке было лучше, - вздохнул консул. - Приятно посмотреть на нормальную женскую фигуру после наших худосочных оглоблей. Всё же арэнаи весьма миленькие.
   - Вы гармец? - вырвалось у меня. - Вы не похожи на тех некромагов, которых я видела.
   Ни по внешности, ни по поведению. У Рейвена была весьма живая мимика, и кроме того, он кокетничал и шутил со мной, что никак не входило в моё представление о некромагах. Помниться, что при первом знакомстве Джаред и Адиель мне показались замороженными, и лишь гораздо позже я сумела понять, что у этих ледяных кукол есть чувства. Но даже позже, немного оттаяв, Джаред не вёл себя столь живо и непосредственно, как консул. Полагаю, для старых магов лёгкая форма безумия была своеобразной нормой - тот же Анхельм иногда вёл себя как шестилетний ребёнок.
   - Я всё же предпочитаю называть своей родиной Северные острова, на которых я провёл детство. А что же касается моей непохожести на некромагов, то в этом нет ничего удивительно - моя мать была арэнаи.
   - Не может быть! - воскликнула я. - Некромаги и боевые маги не могут иметь общих детей!
   - Это кто это сказал тебе такую глупость?
   И действительно, почему я так решила? Полагаю, меня смутило то, что я не знала ни одного случая того, чтобы маги смерти и арэнаи создавали семьи. Даже когда два наших народа не воевали друг с другом (а это было очень, очень редко), мы стремились избегать друг друга - казалось, ненависть некромагам впиталась арэнаи прямо в кровь, делая даже присутствие рядом давнего соперника невыносимым.
   - Я никогда не слышала о том, чтобы некромаги и арэнаи могли сосуществовать друг с другом. Даже на Северных островах мы враждовали. Или вы пытаетесь убедить меня в обратном?
   - По-разному было, - пожал плечами Рейвен. - Воевали, интриговали - конечно. Но нередки были и союзы, иначе бы мы не выжили на островах. Не перед внешними врагами.
   Я нахмурилась:
   - Внешними врагами?
   - Не бери в голову, - легкомысленно махнул рукой Велор. - Ты мне лучше скажи - неужели Адиель и Джаред действительно показались тебе такими ужасными?
   Я пожала плечами. Адиель был конечно тот ещё жук, да и попытку меня убить я ему не простила, но всё же мотивы его действий я могла понять. Едва ли мы станем когда-нибудь друзьями, но и ненависти я к нему не питала. Джаред же... я понимала, кто он такой, знала, сколь разняться наши миры, но всё не могла не признать того, что меня к нему тянет - и разлука не ослабила эту тягу, а только усилила её.
   - Мне нет, но я же не чистокровная арэнаи. Порченная кровью гармцев.
   Велор поморщился:
   - Не порченная, благословлённая.
   - Простите, но... не вижу ничего хорошего в том, чтобы быть связанной кровными узами с ...
   Договорить, глядя в лицо Рейвену, было весьма сложно.
   - Со мной? - насмешливо спросил консул.
   Я поспешила свернуть с этой темы.
   - Как получилось так, что ваша мать была арэнаи?
   - В дни жизни моих родителей в таких браках не видели ничего ужасного. Считалось, что кровь арэнаи лишь усиливает дар некромагии.
   - А наоборот? Если бы вы стали боевым магом? Разве ваш отец не боялся этого?
   - Я - боевой маг? Никогда, - рассмеялся Рейвен. - Дар магов смерти всегда доминирует над другими. Ты, Агния, редкое исключение. Кровь рода Эйнхери, очевидно, весьма сильна. Что же, за три тысячи лет ничего не изменилось.
   - Вы знали моих предков? - недоверчиво спросила я.
   - Не знал, но слышал о них. Семья Эйнхери считалось могущественной ещё до переселения на материк. Я рад, что смог породниться именно с Эйнхери.
   - Породниться... - задумчиво повторила я. - Почему я должна верить, что именно вы - мой прадед?
   Велор пожал плечами.
   - Не должна, но это так. Ведь я долго искал тебя, - от этих слов меня ощутимо передёрнуло. В последнее время, когда мне кто-то говорит, что искал меня, мне хочется инстинктивно бежать. - Я долго думал, что совершенно бесплоден, как мой брат. Две тысячи лет ожиданий.... Когда уже совсем отчаялся стать отцом, я встретил одну прорицательницу. Она предсказала мне, что у меня будет ребёнок и мой род будет жить в веках, но будет потерян среди чужих племён и народов. Затем у меня родилась дочь. Не совсем полноценная, но я был рад и этому. Надеялся, что когда-нибудь она подарит мне внуков, здоровых внуков. Не получилось - моя дочь предала меня, сбежав из Гарма.
   Я слышала эту историю в другой интерпретации, но не стала прерывать Велора.
   - А затем, через сотни лет, мой ученик обнаружил в Тайрани девушку, которую он счёл одной из ведьм Ша, но которая ещё не была ею. Я сразу понял, что предсказание сбывается. Получив твою кровь, отследить линию крови было не так уж сложно. Ты - мой единственный потомок.
   - А как же Танара? Разве она мертва? И есть ещё моя мать, ваша внучка. Они тоже ваши потомки, - напомнила я.
   - Ты знаешь Танару? - заинтересованно спросил Велор. - Уже успела познакомиться? Хотя, впрочем, не важно. Я не отказывался от Танары, никогда, это она отказалась от меня. И я бы принял её обратно, но... я ничем не могу помочь ни ей, ни твоей матери, если она тоже шаноэ, в чём я не сомневаюсь.
   - Вы говорите так, как будто они смертельно больны.
   - Так и есть, - Рейвен устало прикрыл глаза. - Ша - это болезнь, калечащая не тело, а разум. Безумие, поражающее дочерей некромагов и забирающее их у нас.
   - Ша это всего лишь ментальная магия, - возразила я. - Она не может быть хорошей или плохой.
   Отношения Рейвена к Шаноэ раздражало так, что даже страх перед ним почти пропал. Вот ведь старый маразматик! Даже Рорик по сравнению с этим моим родственником просто новатор. Магия смерти, это единственно правильная магия, видите ли, а с шаноэ что-то не так. Остальных волшебников он и вовсе за равных не считал - только разве что арэнаи неплохо подходят для селекции некромагов. Неудивительно, что мои предки в течение нескольких тысяч лет давали по щам этим надменным труполюбам.
   - Тебя обманули. Ввели в заблуждение, - Велор печально покачал головой, отчего кончик длинной косы закачался в воздухе. - Ты думаешь, что Ша - это просто магический орден, не более, и даже не представляешь, на чём основывается их сила.
   - На чём же? - тут же поинтересовалась я.
   Рейвен огляделся по сторонам, и приблизив лицо совсем близко к поверхности Зеркала, поманил меня пальцем. Я успела даже привстать, прежде чем вспомнила, что мы всё-таки находимся не в одной комнате, и "шептать по секрету" Рейвену не было никакой необходимости.
   - Ну? - недоверчиво сказала я, крепче цепляясь ледяными пальцами в сиденье стула.
   - Осторожная. Подозрительная. Это хорошо. Я было подумал, что ты совсем ничего не унаследовала от Рейвенов.
   - Так что насчёт Ша?
   - И настойчивая, - рассмеялся Велор Рейвен. - Может, из тебя выйдет толк. Опасность Шаноэ не в магии, иначе среди ведьм не было бы столько смертных девок, и не в колдовских зельях, которые не слишком удобны в настоящих магических воинах. Опасность Ша в том, что они делают сами с собой, и что они хотят сделать с Ойкуменой. Скажи, чему в первую очередь учат юных магов и лэров?
   - Контролировать себя, - сразу же ответила я, вспомнив урок, заученный с детства. - Маги должны уметь управлять не только своей магией, но и своими желаниями и инстинктами.
   - А почему, знаешь? Мы слишком чувствительны ко всем силам, энергиям, что наполняют этот мир - стихийным, природным, или же к энергиям Источников. В этом наша сила, но и наша же слабость - мы слишком уязвимы для внешнего влияния. И стоит молодому магу расслабиться, посчитать себя слишком могущественным, забыть об осторожности, и он тут же подвергает себя опасности раствориться во внешнем мире.... разрушить внутренние границы. Когда это случается по небрежности или по глупости, маг сходит с ума и рано или поздно умирает - от своей же магии или от рук своих же собратьев. Когда же это делается сознательно.... появляется ещё одна Шаноэ.
   - Сознательно.... терять контроль? - недоумённо переспросила я.
   - Есть один ритуал. Он позволяет любому магу и в некоторых случаях даже смертному овладеть возможностями, схожими с возможностями менталистов, - туманно объяснил Рейвен. - Вот только маги разума отлично понимают, как важно, соприкасаясь с чужим сознанием, оставаться в границах своего разума, сохранять внутренний стержень. Именно поэтому они создали так много запретов и правил, касающиеся ментальных внушений.... и именно поэтому, главное их правило гласит: воздействовать лишь на уровне разума и чувств, но не на уровне души. Менять мысли, менять настроения - но не трогать душу. Потому что нельзя дотронуться до чужой души и изменить её - не изменяя свою. Меняя, коверкая, и, в конечном счёте - развращая.
   Рейвен казался задумчивым и опечаленным, и, кажется, это было вполне искренне. Так странно - никогда не видела у некромагов такой живой, естественной мимики. Даже Анхельм - смеющийся, злящийся, раздосадованный, даже он обычно просто имитировал эмоции, подчас в совершенно гротескной манере. Кривлялся, не более - хотя глаза почти всегда оставались холодны, подчас пугая своим равнодушием. Но Велор... в нём было столько жизни, такая буря чувств. Что ж, я была готова поверить, что он действительно был сыном арэнаи. Иначе у кого он мог этому научиться?
   - Я позволил своей дочери пройти этот ритуал до конца. Тогда я считал, что иного выхода нет - она родилась некромагом, но так как ни одна женщина не может овладеть даром Смерти полностью, это разрушало её, сводило с ума. Даже антимагические браслеты бы не помогли: они бы сделали её более безопасной, но не могли бы спасти её разум. И тогда я решил, что контролируемое безумие, безумие Ша, гораздо лучше, чем безумие от не находящей себе выход магии. Я ошибался: я должен был позволить ей умереть. Потому что она зашла в своём безумии слишком далеко.
   - Вы считаете, что борьба с некромагами - это безумие? - презрительно сощурила глаза я. - Некромаги - это опухоль нашего мира, разрушающая саму его структуру. Шаноэ лишь хотят спасти Ойкумену от участи Безымянных Пустошей.
   - Ойкумена - это и наш дом, - возразил Рейвен. - И мы не хотим его уничтожения в очередной магической войне. Да и надо ли нам воевать? Взгляды арэнаи и некромагов на будущее Ойкумены могут расходиться. Мы считаем, что Ойкуменой должны управлять маги, вы же почему-то хотите отдать всю власть глупым и слабым смертным, не способным видеть дальше собственного носа. Но эти разногласия не настолько сильны, чтобы уничтожать друг друга. Разве вы не видите, что гармцы воюют лишь с людьми? Тайрани - глупое человеческое государство, в котором с магами обращаются как со слугами.
   - Но это наше государство! И вы забыли упомянуть, что Ойкуменой должны управлять не просто маги, а именно маги смерти, - усмехнулась я. - Да и не думаю, что при вашей власти маги Тайрани будут более свободны и счастливы. Вас чураются даже ваши собратья - салдорцы. А уж про боевых магов я и вовсе умолчу - история нашего противостояния насчитывает не одну тысячу лет.
   - И ты решила, что Шаноэ завершат это противостояние? Избавят мир от страшных некромагов, и вы заживёте долго и счастливо? - насмешливо спросил Рейвен. - А ты не думала, что возможно планы Шаноэ идут гораздо дальше, чем просто избавление мира от некромагической угрозы?
   - Я устала от недомолвок, уважаемый айрин. Если вы что-то хотите сказать, говорите. Или будьте добры удалиться.
   Взгляды наши впервые за всю беседу скрестились. Я не выдержала первая, опустив глаза. Страх вновь зашевелился во мне, заставляя сжиматься и всё ниже и ниже опускать голову. Бросив короткий взгляд исподлобья на Рейвена, я с удивлением поняла, что он смотрит на меня не с презрением и насмешкой, а с... сочувствием? И это уязвляло меня ещё больше. Я не могла позволить себе быть перед человеком слабой, но я была.
   - Шаноэ, - медленно начал Велор, - как я говорил, не просто маги, и даже не ведьмы. Они жрицы, служительницы старых богов - как они называют этих тварей. Нашим предкам с Северных островов они были известны как демоны внешних пределов.
   - Внешних пределов?
   - Тех земель, что лежат за пределами Ойкумены, за той Границей, что была создана древними магами, чтобы оградить нас от демонов и чудовищ. Созданий, которых Шаноэ хотят впустить обратно. Я считаю, что этим миром должны управлять маги, арэнаи отдают власть над собой смертным: но ни некромаги, ни арэнаи, ни прочие маги и смертные не будут свободны, когда демоны вернуться в наш мир.
   - Почему... почему Шаноэ хотят это? - пересохшими губами спросила я. Передо мной не стояло вопроса - верить ему или нет. Всё, что он говорил, априори казалось мне истинным, и мне приходилось сильно напрягаться, чтобы сохранить хотя бы подобие критичности.
   - Потому что теряя контроль над собой, своей магией, своей душой - они дают доступ к себе этим тварям, демонам. Ведьмы лишь думают, что действуют по своей воле - на самом деле ими управляют демоны внешних пределов. А те пользуются любой возможностью, чтобы просочиться внутрь, обратно в Ойкумену. Пока они могут действовать лишь на ментальном плане, и только на тех, кто безумен и слаб волей, но когда через Шаноэ они добьются своего, и Граница между Ойкуменой и внешними пределами падёт, то демоны вернуться и в своей физической форме.
   - Значит, и войну с некромагами Ша затеяли по воле демонов? Но для чего им это нужно? Почему именно некромаги?
   - Ты начинаешь понимать, - кивнул Рейвен, - но всё ещё не видишь картину в целом. Ша хотят избавиться не только от гармцев. Они надеются, что мы, воюя с арэнаи, утянем вас за собой. Они хотят смерти для всех потомков магов с Северных островов. Магов, обладавших достаточной силой и знанием, чтобы суметь отделить земли людей от земель демонов.
   Граница... Границей издавна называли магическую преграду, отделяющая Ойкумену от всего остального мира. Она стояла там так долго, что даже маги не помнили, кем она была поставлена и для чего. Некоторые теоретики даже говорили, что Граница существовала всегда, и что она создана не людьми, а самой природой. Меня это вопрос волновал, конечно же, но чисто гипотетически - я даже и не думала пытаться узнать секрет Границы. Слишком много искателей приключений сгинули, пытаясь отгадать секрет волшебной стены и выбраться наружу. Надеясь обнаружить там чудеса, и, возможно, новые страны и даже континенты.
   А теперь Рейвен, вероятно, самый старый маг Ойкумены, говорит, что Граница была создана людьми, и не просто людьми, а предками современных боевых магов и некромагов (как будто мы способны создать что-то вместе). И что там, за пределами Ойкумены, нас ждут только жуткие твари, и ничего больше.
   Я конечно всегда рада новым знаниям, но это не то, что я хотела бы узнать вот так, без предупреждения.
   - Я вижу, что тебе нужно подумать над этим, - мягко сказал Рейвен.
   Я тут же очнулась от мрачных мыслей о тщетности нашего существования и слабости людского рода.
   - Но Консул! - воскликнула я. - Вы...
   Мысли мои путались, но всё же я чувствовала, что происходит что-то неправильное. Как будто я что-то упускаю из вида, что-то весьма важное.
   - Вы ведь... - пытаясь собраться с мыслями, я растеряно бродила взглядом по комнате, пока мои глаза вновь не вернулись к Зеркалу. Рейвен должно быть, истратил много сил и времени, чтобы суметь сначала найти меня, не будучи со мной знакомым, а затем связаться через выключенное Зеркало. И для чего? Поболтать о себе? Рассказать, какие шаноэ плохие и поведать мне о внешних пределах? Безусловно, весьма ценная информация, вот только, мягко говоря, не совсем актуальная. Есть вопросы более важные - к примеру, присутствие некромагов в войсках Алискана, стекавшихся сейчас к Тайрани. Или, раз уж он знает о планах Шаноэ по поводу уничтожения не только некромагов, но и арэнаи, он мог бы начать именно с этого - вот только в этом случае не со мной ему следовало бы разговаривать, а с магами более влиятельными, чем я - с главами Семей, например. А вместо этого он вывалил на меня всю эту информацию, с которой я ничего сделать просто не могу - не хватает знаний и полномочий.
   Тем более что и Рейвен ничего не просил и не требовал от меня. Он просто говорил со мной, а я, движимая любопытством, забыла о своей первоначальной мысли выведать у Консула как можно больше информации об его планах. Меня только что надули, а я, как маленький ребёнок, повелась на пустую болтовню, которая, возможно, даже не имеет отношения к правде. Но для чего? Для чего он затеял это разговор?
   - Вижу, у тебя есть вопросы, - загадочно улыбаясь, мягко сказал Рейвен, - но я отвечу на них позже. Когда мы с тобой встретимся лично - это, я полагаю, произойдёт совсем скоро. Мне будет очень приятно видеть тебя у себя в гостях.
   - Я не собираюсь к вам в гости, Консул, - резко сказала я.
   - Пока нет, - так же странно улыбаясь, произнёс Консул, и затем, в одну секунду, голос его стал жёстче и требовательнее, отдавая мне команду: - Закрой лицо! Живо!
   Нас, арэнаи, учат беспрекословному подчинению старшим в экстремальных ситуациях. Поэтому, автоматически следуя приказам человека, подсознательно воспринимаемому мной как имеющему право на командование, я совсем забыла, что на самом деле он этих прав не имел. Что он, даже будучи моим родственником, не был ни моим союзником, ни защитником. Я не должна была его слушаться, но послушалась, прикрыв лицо рукой и пытаясь занять как можно меньше места на стуле. И вовремя. Зеркало, стоявшее всего в нескольких шагах от меня, внезапно вспыхнуло жёлтым-светом, ослепляя мои глаза даже сквозь плотно закрытые веки, и, судя по звуку, разлетелось на сотни маленьких осколков, посыпавшихся на пол. Часть из них могла бы задеть и меня, располосовав лицо, но благодаря тому, что Рейвен меня вовремя предупредил, они лишь поцарапали мою руку. В ушах стоял звон, перед глазами всё ещё ослепительно сияли жёлтые солнца, а я беспомощно сидела на стуле, не понимая, что происходит. Всё, что я знала - это то, что нужно как можно скорее убираться отсюда. Я осторожно разогнула прижатые к груди ноги и постаралась опустить их на пол так, чтобы не наступить случайно ни на один осколок.
   - Стой! Не вставай!
   Резкий, грубый голос, не похожий на мягкое звучание речи Рейвена.
   - Стик?- неуверенно спросила я, пытаясь проморгаться.
   На плечи опустились ледяные ладони.
   - Оставайся на месте, пока я не поймаю его.
   - Его? - тревожно переспросила я. - Кого ты собирался ловить? Здесь никого, кроме меня, нет. Я всего лишь говорила по Зеркалу с....
   Ужас поглотил меня при мысли о том, кого Стик, так вовремя здесь появившийся, мог называть "Им".
   - Кого его? Стик, скажи! - взмолилась я. - Не мог же... о-о-о, скажи мне, что Консул не смог попасть сюда через Зеркало!
   - Конечно же, не мог, - успокоил меня Стик.- Люди не умеют путешествовать через Зеркала. Зеркала слишком неустойчивы как телепорты и могут переносить лишь небольшой объем материи, да и то после тщательной настройки и с большим перерасходом энергии.
   - А он нас не слышит? - чуть успокоившись, спросил я.
   - Не слышит и не видит. Тебя расстроит, если я скажу, что Зеркало больше не работает?
   -Меня это обрадует, - заверила я Стика. - Но если Зеркало не работает, и никто сюда сквозь него попасть не мог, то кого ты ищешь?
   Пятна перед глазами начали рассеиваться, и я наконец смогла увидеть тощую фигуру Стика, напряжённо что-то высматривающего в моей комнате.
   - Разве я сказал, что никто сюда не может попасть? Я сказал лишь, что человек не сможет пройти сквозь такой неустойчивый портал, как Зеркало, - педантично поправил меня дух города, ничего, впрочем, не прояснив.
   - Хорошо, не человек. Тогда кто?
   - Шпион.
   - Под кроватью?
   Вид шарящего под моей кроватью могущественного духа города мог бы показаться мне нелепым и смешным, если бы Стик не был бы так сосредоточен и напряжён в своих поисках. Я растерянно отвела глаза, и вскрикнула, вскочив с ногами на стул. Стик тут же оказался рядом.
   - Что ты видела?
   - Что-то тёмное, размером с мышь, промелькнуло под стулом. Похоже на какое-то насекомое. Движется очень быстро...
   Я не успела удивиться, как оказалась подхвачена Стиком и перенесена на подоконник.
   - Тут повыше. Он не сможет сюда забраться достаточно быстро, чтобы я его не заметил.
   - Что это за тварь? Она живая?
   - Слишком много вопросов, - проворчал Стик, а затем метнулся вниз, проехавшись по полу, усыпанному осколками, прямо животом. В руках его забилась та тварь, что я видела у себя под стулом, но быстро затихла, издав какой-то неприятный, скрипучий писк. Я поморщилась.
   - Оно сдохло?
   - Не уверен, что можно так сказать. Едва ли оно когда-нибудь по-настоящему жило. Но я сломал его, и сейчас оно не опасно.
   Подойдя ко мне, мой домашний дух, очевидно, прирученный ловить всяческую нечисть, показал мне свою добычу. Прям настоящий кот, так и тянет за ушком почесать. Только бы лишь не тащил свои трофеи мне в постель по утрам.
   Тварь была угольно-чёрной, лишь брюшко неприятно отливало синевой. Формой она была похожа на помесь мокрицы и многоножки, но я не заметила у этого существа ни глаз, ни рта. А вот с количеством лап был явный перебор. Будь эта тварь живой, меня бы стошнило от омерзения, но с такого близкого расстояния было очевидно, что живой она не была. Незваная гостья была не из плоти, а из металла.
   - Техномагический артефакт? - спросила я скорее даже не Стика, а себя, но дух счёл нужным ответить мне.
   - Некромагический.
   - Шпион, значит? - недобро произнесла я.
   Ай да прадедушка, милый старичок с лицом двадцатилетнего красавца и с прогнившей душой. Мило поболтал с правнучкой, а заодно запугал её байками о каких-то несуществующих демонах, разбил Зеркало и подсунул пакостную тварюшку под шумок. И что самое ужасное, если бы Стик, я бы её и не заметила.
   Устало опустившись на подоконник, я меланхолично прижалась затылком к стеклу.
   - Ведь как чувствовала, что от Рейвена ничего хорошего ждать не стоит, - пожаловалась я Стику.
   - Ты слишком много общаешься с некромагами. Ты не должна была говорить с ним.
   Мне показалось, или в голосе Стика действительно мелькнули отеческие нотки? Я задумчиво провела кончиками пальцев по его холодному лицу, не лаская, а скорее изучая. Обычно Стик не любил, когда к нему прикасаются, но сейчас почему-то стерпел.
   - Кстати, как ты оказался в комнате так быстро? Или ты всегда подглядываешь за мной? Неужели у такого могущественного существа нет больше других дел, как присматривать за одной глупой арэнаи? - подколола я духа.
   - Всё ещё слишком много вопросов. На какой из них мне отвечать в первую очередь?
   Ого, а у Стика начало прорезаться чувство юмора - пока ещё корявое, но вполне себе настоящее. Так и, глядишь, совсем человеком станет.
   - А на какой ты хочешь?
   - Ни на какой.
   Стик отстранился от меня, и на лице его на секунду промелькнуло беспокойство. Он аккуратно положил техномагический артефакт в один из многочисленных карманов, скрытых в лохмотьях, а затем подхватил меня на руки. Второй раз за день, замечу. А я ещё завидовала Ингрид. Но долго мне на его ручках кататься не пришлось. Выйдя из комнаты, Стик буквально стряхнул меня обратно на пол и исчез, оставив недоумённо хлопать глазами.
   - Спасибо, - в пустоту сказала я, а затем, обречённо вздохнув, пошла за метлой и совком.
   Через полчаса, убрав все следы только что произошедшей катастрофы, я утомлённо опустилась на кровать, и взглянула на часы. Семь часов вечера, а ощущение, что я больше суток на ногах. Спать было ещё рано, читать, после произошедшего, уже не хотелось. Можно было бы конечно пойти погулять, зайти к знакомым в гости, или же отправиться к себе на чердак поработать. Но я выбрала другое.
   - Пойду поем, - вслух сказала я. - И выпью. Чего покрепче.
   А что? У меня, между прочим, эмоциональный стресс, вызванный незапланированным общением с родственниками. А для боевого мага лучший способ расслабиться и восстановиться - это закинуть что-нибудь в желудок. Пить, конечно, не рекомендуют, этому я уже у Грегори научилась. Но мой босс меня же плохому не научит?
   В доме оказался на редкость маленький запас еды, зато алкоголя оказалось вдоволь. А я даже не помнила, откуда появилось половина бутылок. Наверное, клиенты в своё время надарили, а я просто сложила на самую дальнюю полку, и забыла о них. Какая непростительная небрежность с моей стороны! Я прямо чувствовала настоятельную необходимость исправить своё упущение и познакомиться с содержимым всех бутылочек, которые смогла найти.
   Хватило меня на две бутылки вина, несколько бокалов ликёра и... дальше я перестала считать, перейдя на что-то более крепкое.
   Стик застал меня сидящей на полу в кухне, и печально глядящей на лужу виски, которую я пролила, пока пыталась выпить дорогое пойло прямо из горлышка. Без рук. Я же боевой маг, что мне, слабо?
   - А-а-а, мой спаситель! - пьяно обрадовалась я, и раскинула руки: - иди сюда, дай обниму своего котика. Будешь моим котиком? А то мой куда-то сбежал от шумной хозяйки.
   Стик моргнул пару раз, кажется, даже удивлённо, а затем присел напротив меня, пристально всматриваясь в моё лицо.
   - Что смотришь? - возмутилась я, а затем попыталась встать, но поскользнулось на луже, и вновь рухнула вниз.
   Глядя снизу вверх на Стика, я скорчила недовольную гримасу, и потёрла ушибленное плечо:
   - Мог бы и поймать.
   - Тебе не угрожала опасность, - равнодушно сказал дух города.
   - Ну да, ты же защищаешь меня только тогда, когда моей жизни угрожает опасность, - пробормотала я, и кряхтя, наконец встала.
   Усевшись за стол, я опустила на руки внезапно потяжелевшую голову.
   - Меня всегда все спасают. Это, в конце концов, унизительно. Я же боевой маг - это я должна всех спасать, - пожаловалась я себе под нос, но судя по хмыканью Стика, он вполне меня услышал.
   На стол что-то глухо упало. Я приподняла голову, чтобы посмотреть, и тут же подскочила.
   - Эй, зачем ты мне суёшь под нос эту штуку! - направив указующий перст на гармский артефакт, я недовольно воззрилась на Стика. - Зачем принёс?
   - Я ошибся. Я слишком редко имею дело с некромагией, поэтому не смог распознать сразу. Это не шпион.
   - Да-а-а? А что это тогда? Подарочек от любящего родственничка? - хихикнув, я икнула, и словила раздражённый взгляд Стика. Это было для меня как ушат холодной воды. Я тут же уселась прямо, и попыталась сконцентрироваться на происходящем.
   - Это ментальный паразит.
   - Ментальный... что?
   -Техномагическое устройство, обладающее подобием разума, и могущее взаимодействовать с живой плотью, паразитировать на ней. Он внедряется внутрь тела, подстраивается под нервную систему, и управляет своим носителем. Не полностью, конечно, но его вполне хватает, чтобы перехватить власть над некоторыми функциями и заставить выполнить простые приказы.
   Я встала, покачнувшись, дошла до раковины, отвернула ручку крана, и держала лицо в холодной воде столь долго, пока оно не онемело и не потеряло чувствительность, а мысли не прояснились. Вернувшись обратно, я ещё раз, уже более пристально, взглянула на артефакт, не осмеливаясь, впрочем, взять его на руки. Не после того, что сказал мне Стик.
   - Ты смог понять, какие приказы были в него вложены? Что именно он должен был со мной сделать?
   Стик отрицательно покачал головой.
   - Ясно, - я ожесточённо потёрла лицо. - Очевидно, Рейвен ещё более хитёр и подл, чем я думала. Но эта штуковина... она очень опасна, если может делать такие вещи с человеком. Если некромаги способны создать нечто подобное, почему они ещё не захватили весь мир?
   - Это устройство слишком сложно, чтобы некромаги смогли наладить массовое производство. На одну эту тварь у её создателя могли уйти месяцы, если не годы, работы. И это не считая того, сколь много душ на неё ушло, и как нелегко их было записывать на механическую матрицу.
   - Душ? Ты имеешь в виду душевных сил?
   Сознание моё всё ещё было затуманено алкоголем.
   - Нет, я имею в виду человеческие жертвы, - прямо глядя мне в глаза, ответил Стик. - А на чём, ты думаешь, основывается гармская техномагия?
   - Я... я не знаю. Это тайна гармцев. Никто из наших мастеров не смог её разгадать, - пролепетала я. - Но... человеческие жертвы? Зачем?!
   - Потому что мало что в этом мире может дать столько энергии, сколько способна дать человеческая душа. Об этом знают почти все целители и некромаги, - пожал плечами Стик. - Духи, конечно, тоже знают, поэтому так не любят гармцев. Ведь именно они, используя свои знания и возможности шаноэ, научились изымать из людей, живых людей, их души. Не целиком, конечно, а разбивая её на мелкие части, и оставляя своих жертв доживать остатки жизни в серой, беспросветной пустоте, без воли, желаний, разума. Но этот артефакт - особенный. Он впитал в себя не жалкие осколки душ, какие есть в любом магическом кристалле, а целые жизни. Души целиком. Рейвену, наверное, пришлось сильно постараться, чтобы не рассердить Госпожу Смерть, уведя из под её носа законную добычу.
   - Во всех магических кристаллах, говоришь? И в моём Зеркале, значит? - говорить было сложно, слова еле-еле проталкивались сквозь внезапно пересохшее горло.
   Стик кивнул.
   - Люди, даже маги, не могут это чувствовать - слишком тонкий уровень. Хотя некоторые целители что-то всё-таки иногда замечают, на интуитивном уровне.
   А я-то смеялась над этими суеверными магами жизни, считая их ретроградами, не способными оценить веяния прогресса, когда они отказывались пользоваться магическими кристаллами.
   - Гармских Зеркал в Тайрани несколько сотен, - потерянно произнесла я. - И это не считая тех кристаллов, что мы используем в двигателях. А сколько всего кристаллов во всей Ойкумене? И это всё сотни, тысячи загубленных жизней.
   Я дошла до двери. Прошла по коридору. Почти в слепую нашла дверь в уборную, что была размещена на первом этаже. Аккуратно прикрыла за собой дверь. И лишь только тогда позволила своему желудку расстаться с содержимым.
   Меня, кажется, вывернуло наизнанку. Когда в моём желудке уже ничего не осталось, моё тело всё ещё содрогалось в рвотных позывах. Зато вся дурь из головы мигом выветрилась, сменившись чудовищной головной болью. Почувствовав присутствие Стика, я простонала:
   - Ты опять решил очистить мой организм от алкоголя? Я же просила тебя это не делать!
   - Я ничего не делал.
   Значит, виновата моя тонкая душевная организация. В конце концов, не каждый день узнаёшь, что души можно воровать и пускать их в виде топлива на кристаллы. Ну надо же, а я то думала, что некромаги специализируются только на мертвечине, но видимо они у Шаноэ много чему научились. А что коллеги Танары были причастны к этому, пусть даже и в прошлом, я не сомневалась. В конце концов, умение управлять чужой волей и сознанием - это именно их прерогатива. Но Рейвен конечно хорош. Пытался выставить ведьм Пустошей в самом худшем виде, а сам был не то что замаран в крови.... мне было сложно даже описать всю гнусность его сущности и сущности его рода.
   Я дотянулась до полотенца и вытерла взмокшее лицо. Хорошо бы ещё сполоснуть рот, но для этого нужно встать и сделать несколько шагов до раковины.
   Осталось выяснить ещё несколько вопросов, которые я, в течение нескольких часов, просто игнорировала, напиваясь и убеждая себя, что это не может быть. Просто не может быть, потому что слишком странно и слишком чудовищно. Но если души можно воровать и разрывать на кусочки, то почему бы не существовать и демонам, пытающимся пробраться в Ойкумены через ведьм Шаноэ?
   - Стик, - слабо позвала я.
   - Да, Агнесса, - тут же откликнулся дух города.
   - Ты ведь.... ты ведь слышал то, о чём мы говорили с Рейвеном?
   - Я не мог позволить остаться тебе одной с ним.
   - Тогда скажи - то, о чём он говорил, это правда?
   Молчание было долгим, я начала уже думать, что Стик снова исчез, в своей любимой манере. Но вот я услышала его голос. Ещё более тихий, чем обычно.
   - Многое из того было правдой, часть - правдой лишь частичной. Но лжи не было в его словах. Он просто не считал нужным.... лгать тебе.
   Ну да, зачем тратить силы и что-то придумывать ради такой дурёхи как я. Отлично его понимаю.
   - То, что он говорил про демонов, это правда? Они существуют?
   - А я существую?
   - Странный вопрос. Конечно да.
   - Тогда почему бы не существовать и моим собратьям?
   Стик опустился рядом со мной, и, повторив мой недавний жест, провёл по моему лицу кончиками пальцев, как будто разглаживая его черты.
   - Но ты же не демон! - слабо возразила я.
   - Дело только в названии. Суть - одна и та же. Различий совсем немного.
   Я продолжала упорствовать. Мои пальцы вцепились в запястья Стика, пытаясь то ли оттолкнуть его, то ли удержать рядом с собой.
   - Но они есть, эти различия. Это самое важное. Расскажи. Расскажи мне всё, что можешь. Про демонов, про себя. Про то, кто вы такие.
   Если знание было оружием, то я хотела быть во всеоружии.
   Я часто думала об источнике своих возможностей Повелительницы Перекрёстков. О пределе, опасности и потенциальной пользе своей силы. И всегда эта сила казалось мне чужеродной, и даже враждебной мне. Как будто бы какое-то существо вселилось в моё тело, впилось в моё сознание тысячами щупальцев, меняя моё восприятие, меняя меня саму. Я не могла быть настоящей, полноценной арэнаи, я даже не могла быть шаноэ, потому что это создание внутри меня исковеркало мою сущность так, что любой дар во мне искажался и принимал самые фантастические формы. Боевой маг, не способный контролировать себя во время трансформации. Шаноэ, умеющая пользоваться ментальным даром, но так и не прошедшая инициацию. Повелительница Перекрёстков, Бродяга, ненавидящая путешествовать.
   Я ненавидела это существо внутри себя. Я чувствовала себя больной, испорченной. И становилась всё более и более одинокой. Ведь даже Анхельм, всё понимающий, умеющий поддержать и помочь, даже он, в конечном счёте, отверг меня.
   Но я не была одинокой. Стик, Кей, Интрай, Ниаз. Я не могла это понять, но чувствовала. Наше сродство, нечто общее между нами.
   Я была почти такая же, как они. Ниаз недаром назвала меня сестрой.
   - Shidhe yoren, дети мира, - голос Стика был как мерно сыплющийся песок, усыпляющий и завораживающий.
   Я лежала на подушках в гостиной, укрытая одеялом, не в силах подняться наверх. Меня знобило, а кожу покрывала холодная испарина. Стик примостился у меня в ногах, неуклюже поджав длинные ноги. Идиллическая, почти семейная картина.
   - Так называли всех нас когда-то. Но мало кто помнит, даже из наших собратьев, что когда-то мы были людьми. Жили, дышали, любили. Пока не потеряли человеческую сущность, или пока она не была украдена у нас. Каждый из нас когда-то был человеком. Даже Госпожа Смерть. Но мы приняли в себя силу, большую, чем может понять смертный или маг. Воплотили в себе стихии природы, тайные желания людей, и даже законы мироздания. Кто-то стал духом места, как я и Кей, кто-то воплотил в себе людские страсти и желания, как демоны из внешних пределов. А кто-то, как Госпожа Смерть, стал живым Законом. Вы, Бродяги и Ткачи, из последних. Те, кто олицетворяет вселенский Хаос и Порядок. Почему вы остались людьми? Вы просто не приняли свою силу полностью. Чтобы появился настоящий shidhe, он должен полностью отречься от своей человечности, слиться со своей сущностью. Это произойдёт, рано или поздно. Может быть не с тобой, а с тем, кто будет после тебя, но рано или поздно это произойдёт. Человеческая душа сольётся с Повелителем Перекрёстков, и в мире появиться ещё один демон. Или бог. Всё зависит от точки зрения.
   Я слушаю Стика. Слушаю, и не могу поверить. Но и не верить я не могу.
   - Демоны... демоны внешних пределов опасны. В отличие от всех духов Ойкумены, иносуществ, как вы нас называете, демоны почти не скованны правилами. Нет места, которым они могут владеть, нет цепей, которыми их можно сковать. Мы, оставшиеся внутри Границы, завидуем их свободе. Они, оставшиеся снаружи, завидуют нашему служению. Мы - дети любимые миром. Они - дети отверженные. Безумные, дикие, многие из них потеряли не только человеческое обличие, но и умение говорить.
   - А ты, значит, бережёшь свою человечность? Разве ты помнишь, как был когда-то другим... по-настоящему живым?
   - Лишь отголоски. Но смотря на вас, наблюдая за человеческими существами, я снова этому учусь. Быть живым, чувствовать.
   На улице, кажется, начинается дождь. Обычно, когда на улице такая слякоть, в доме становиться особенно уютно, как будто всё тепло и свет сосредотачиваются внутри стен. Но сейчас, кажется, дождь согнал в наш дом все уличные заблудшие тени, которые теперь беспокойными призраками мечутся по стенам и потолку. Мне немного не по себе от ощущения, что сотни глаз наблюдают сейчас за нами, а бесплотные голоса обсуждают наш разговор со Стиком. Или это моё разыгравшееся воображение?
   Стик опять молчит, и я терпеливо жду, когда он снова заговорит. Бесшумно к нам присоединяется мой кот, удобно устраиваясь прямо на моих коленках, и басовито мурчит, отгоняя тени вокруг.
   - Демоны внешних пределов злы на нас, тех, кто сумел остаться внутри, но ещё более злы на людей, изгнавших их из Ойкумены. Тех, кто создал Границу.
   - Кто это был?
   - Маги Тайро и Кайри. Ты, должно быть, слышала о них. Они есть и в ваших людских историях. Один из них позже стал shidhe, а другой отправился во внешние пределы, и так и не вернулся.
   - Братья с Северных Островов. Легендарные основатели двух родов, - я обрадовалась, что хоть что-то знаю в этом перевернувшемся мире.
   - Не братья. Просто союзники, - поправил меня Стик. - Они создали непроницаемую стену между внешними пределами и Ойкуменой, а гарантом её нерушимости стали они сами и их потомки, заселившие тогда все Северные Острова, и позже переселившиеся на материк.
   - Значит, пока живы потомки Тайро и Кайри, то и Граница будет стоять?
   - Неизвестно. Знаю только, что вы демонам как кость в горле. Арэнаи и некромаги, как и прочие люди уже не помнят, как появилась Граница, но демоны ничего не забывают. Они хотят попасть обратно, разрушить Границу. И вы, потомки магов с Северных Островов, видитесь им врагами, которых надо уничтожить.
   - Шаноэ недаром так хотят этой войны, - зло сказала я. - Они надеются, что в ней погибнут все некромаги.
   - И арэнаи. Вы не сможете выжить в войне с гармцами. И когда две империи, в основе величия которых лежит древнее магическое искусство, падут, уничтожения других арэнаи и некромагов будет вопросом времени. И тогда Граница будет разрушена, и в Ойкумене снова будут властвовать shidhe.
   - Но разве вы, те, кто остался внутри, в Ойкумене, не хотите этого? Увидеть своих братьев снова, править миром?
   - Нет, - покачал головой Стик. - То были не лучшие времена не только для людей, но и для нас. Слишком много крови, слишком много насилия. Но есть те, кто всё потерял. Демоны внутри Ойкумены, позабытые боги. Духи, чьи дома были уничтожены.
   И я знаю одного.
   - Интрай. Дух, что встретился мне в Безымянных Пустошах. Он ведь один из тех, кто мечтает, чтобы старый мир вернулся? И ему есть за что ненавидеть некромагов. Значит, если нам придётся отстаивать Границу, мы будем бороться не только с врагом извне и с Шаноэ, но и с shidhe Ойкумены? Если будет война...
   - Война уже идёт, - прервал меня Стик, - не одно тысячелетие. Просто сейчас она перешла на новый пласт, задев и людей. Первыми начали меняться гармцы. Теперь ты принесла изменения и для арэнаи. С тех пор, как Повелительница Перекрёстков встретила Открывающего Пути, люди всё сильнее втягиваются в древнее противостояние.
   Я зло рассмеялась, отчего голова разболелась ещё сильнее.
   - И мы на одной стороне с гармцами, по крайней мере, должны быть.
   Сейчас же расстановка сил была совсем другой. Некромаги стягиваются к границам Тайрани, алисканцы уже начали боевые действия. А в Тайрани и в Степях вовсю ведутся переговоры о военном альянсе против гармцев. И за всем этим стоят Шаноэ, словно злобные паучихи раскинувшие сети по всей Ойкумене. И это я привела их сюда, позволила проникнуть им в самое сердце Тайрани под видом союзников. Могу ли я повернуть всё обратно? Наверное, могу. Ценой проигранной гармцам войны, ценой жизни заложников, оставшихся в Пустошах. Зато если я остановлю всё это сейчас, арэнаи останутся живы, хоть и под властью гармцев. Рейвены не будут уничтожать боевых магов полностью, если мы откажемся от сопротивления. Мы им нужны, чтобы удерживать Границу на месте. Не об этом ли намекал мне Велор Рейвен?
   Ага, намекал. Как раз перед тем, как попытаться внедрить в меня ментального паразита. Нет, это не выход. Некромаги никогда не будут воспринимать нас как равных, стремясь подчинить, а мы никогда не сможем сдаться, пойти на поводу у старых противников. Не та натура у боевых магов.
   Когда я очнулась от тяжких размышлений, Стика уже снова не было. Он ушёл, теперь я уже чувствовала, надолго.
   - Ну, и что нам теперь делать? - спросила я кота, но тот лишь зевнул во всю свою усатую толстую морду, и ещё удобнее устроился на моих коленках.
   - Понятно, - вздохнула я. - Отдыхать, значит. Я и так наделала слишком много глупых поступков, не подумав.
   В конце концов, не одна же я должна спасать Ойкумену? Есть ведь гораздо более умные и опытные люди. Анхельм, например. Благо у него и практика есть - правда, скорее в уничтожении ойкумены, но всё же. Как только увижу его, всё ему расскажу, что узнала. А он пусть думает, как поступать. Хочет, пусть принимает сторону шаноэ, хочет - гармцев. Может даже Границу разрушить к всеобщей радости психов, смертных и бессмертных. А моё дело маленькое. Боевые маги они ведь для чего созданы? Правильно, воевать. А уж с кем, это дело десятое.
   Отважный и опасный боевой маг, в моём лице, готов был сразить сейчас сотню, нет, даже тысячу врагов в одиночку. Но вот подняться наверх, в спальню, откуда так и не был убран остов разбитого Зеркала, я была не в силах. Так и заснула, на неудобном диване в гостиной, прижимая к себе кота и подушку.
   Может быть, виноваты мои переживания, или то, что я спала не в своей кровати, но сны в этот раз были похожи на полноценные кошмары. Мне снился пожар, огонь, поглощающий всё на своём пути, и почему-то Тимар, шепчущий мне что-то, что на утро я даже не могла вспомнить. Лишь одни слова запомнились мне, слова, которые наполняли моё сердце непонятной тревогой и одновременно сладким ожиданием.
   Тимар сказал: "он скоро придёт за тобой".
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"