Булочко Надежда : другие произведения.

Демоны внутри. Глава 6. Презренный

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  'а упавшее при пути, это суть слушающие,
  к которым потом приходит диавол и уносит слово из сердца их,
  чтобы они не уверовали и не спаслись;'
  От Луки‬ ‭8‬: ‭12
  
  Посёлок, большая часть домов которого сдавалась в аренду туристам, располагался рядом с озером Блу Ридж. Домики были деревянные, от одного до двух этажей, с верандами, а те, что находились прямо на берегу, имели ещё и собственные маленькие причалы.
  
  Когда мы подъехали к Блу Ридж, солнце уже зашло, но тётя позвонила арендодателям и выслушала инструкцию, как найти нужный дом. Как оказалось, он располагался у самой воды, был двухэтажный. Хозяин уже ждал нас, сидя на скамейке, потягивая пиво из жестяной банки.
  
  - Припозднились вы, - заулыбался он, наблюдая, как мы высаживаемся из машины. Выглядел он как классический лесоруб: огромный, с широкими плечами, с бородой. В красной клетчатой рубашке, старых джинсах и выцветшей кепке с логотипом какой-то богом забытой бейсбольной команды.
  
  - Были небольшие проблемы в дороге, мистер Гилмор, - Станиславский протянул ему руку.
  
  - Бывает. Вот поэтому-то я живу за городом, - засмеялся мужчина.
  
  Прихватив первую партию сумок, мы проследовали за хозяином с целью осмотреться. На первом этаже дома располагалась прихожая, ванная комната с туалетом, кухня, объединённая с гостиной и одна спальня. На второй этаж вела достаточно удобная лестница, там было всего две комнаты, обе так же оказались спальнями, и ещё одна душевая с туалетом.
  
  - Я не предполагал, что вас будет больше на одного человека. Мы вроде договаривались на пятерых, - почесал затылок мистер Гилмор, глядя на наш небольшой отряд.
  
  - Непредвиденные обстоятельства, Сэм, - вздохнула Маргарет. - Если нужно, то мы доплатим.
  
  - Нет-нет, вы сняли дом целиком, и сколько вас тут будет - дело ваше. Хоть пятьдесят человек. Вопрос не в этом, - поспешил заверить её лесоруб. - Я беспокоюсь о вашем комфорте.
  
  - Не стоит, - отозвался Алекс, приобняв Анну за талию, за что поймал на себе хмурый взгляд Асмодея. - Думаю, мы как-нибудь разберёмся.
  
  - Ну, дом строил я, - как бы невзначай похвастался мужчина, - поэтому рухнуть не должен. Вода горячая через бойлеры, учтите это, когда выстроитесь в очередь в душ. Как говорится, ранняя пташка росу пьёт, а остальным - шиш. Холодильник работает, телевизор тоже. В тумбочке под ним найдёте хренову тучу дисков с фильмами. Бельё постелено свежее. На столе брошюра с правилами пребывания в доме и посёлке. В общем, устраивайтесь удобнее, приятного отдыха, - он шаркнул ногой, поправляя коврик у входной двери. - Если что, то я на телефоне. Ключи оставите в почтовом ящике.
  
  Все согласно закивали. Хозяин ушёл в темноту. В этой части посёлка уличных фонарей почти не было, а находясь в освещённом помещении казалось, что за порогом непроглядная тьма. Маргарет быстро организовала разгрузку багажника, и парни в течение пары минут перенесли все купленные продукты в кухню. Пока она раскладывала всё по полкам холодильника, мы осматривались, примечая то, что не заметили с первого раза: например, не очень большого деревянного медведя, выкрашенного в чёрный, в углу гостиной. Судя по его морде - ручная работа, скорее всего, даже авторства мистера Гилмора. Марбас почему-то поморщился, увидев его. Но явно не из-за творческих способностей мастера, причина была другой, мне непонятной.
  
  Взяв сумки с вещами, мы пошли на второй этаж.
  
  - Мальчики направо, девочки налево. Увижу кого не в своей кровати - пеняйте на себя, - услышали мы голос Станиславского за спиной, когда стояли, не в силах решить, кому где спать.
  
  - С чего вдруг? - поинтересовался Алекс, с вызовом глядя на Асмодея. Тот же на открытое хамство не отреагировал.
  
  - Мистер Фэнчер, если вы хотите обсудить вопрос сексуальных отношений с дочерью Маргарет Дэвис, то советую обратиться напрямую к директору школы, в которой вы учитесь. Я лишь спасаю вас от отчисления и четвертования, уж не знаю, что будет хуже. Но это исключительно ваше дело, слушаться меня или нет. Марк, ты спишь с ним.
  
  - Э-э-э-э! - лицо Марбаса вытянулось. Он бросил недовольный взгляд на Алекса. Тот явно его раздражал своей напыщенностью, учитывая, что при этом, с точки зрения падшего, ничего из себя не представлял. - Я ещё могу пережить ночь с тобой в одной комнате, но с этим-то...
  
  - Я буду спать внизу, потому что уступаю тебе своё место... - начал было библиотекарь, но племянник не дал ему договорить.
  
  - Давай меняться! - вставил он.
  
  - Нет, Марк. Алекс и ты - несовершеннолетние. А за нашим Ромео нужен глаз да глаз. Так что, наслаждайтесь обществом друг друга, - усмехнулся Станиславский, замечая, что оба парня смотрят на него с едва прикрытой ненавистью. - Только постарайтесь не прибить друг друга.
  
  - Приятной тебе ночи с Маргарет, - огрызнулся падший, скрываясь за дверью, потом послышался тихий мат. - Ну ёпт! Тут двухместные кровати, что ли?! Что за гейские мотивы?! Надеюсь, что хотя бы одеяла раздельные.
  
  - Надеюсь, что нет, - тихо рассмеялся Асмодей, спускаясь по лестнице обратно на первый этаж, и едва успел поймать подушку, которая прилетела ему в голову от выскочившего из спальни Марбаса. - Я буду ночевать две ночи на диване в гостиной. Поверь, - библиотекарь швырнул подушку обратно в племянника, - завтра утром я буду тебе завидовать. Тем более, я поздно лягу и буду попросту мешать спать.
  
  Анне, видимо, наскучило наблюдать за препирательствами мужской половины компании, и она ушла в нашу комнату. Я, послушав ещё немного и поняв, что решение Асмодея Марбасу и Алексу уже никак не оспорить, ушла к ней.
  
  Кровать у нас была такая же двухместная. Тоже с одним огромным одеялом, но зато подушки было сразу четыре. Я не могу уснуть, не обнимая игрушку или одеяло, поэтому наличие лишних подушек меня несказанно порадовало. Окна выходили на лес. Наш дом, видимо, был крайним, поэтому не надо было зашторивать окна - всё равно никто не увидит.
  
  Мы с Анной повалились на кровать.
  
  - Чтоб я ещё раз поехала со Станиславским куда-нибудь, - проворчала сестра, глядя в потолок.
  
  - А что не так? Он вроде сильно не занудствует.
  
  - Будет постоянно следить за мной и Алексом. Вот прям предчувствие. Мне кажется, он его недолюбливает.
  
  - Он скорее за Марком будет следить, чем за вами двумя, - я перевернулась на живот и посмотрела на свою сестру. Она явно выглядела расстроенной по поводу того, что библиотекарь поломал всю романтику. С одной стороны, мне было её жалко, с другой же - казалось, что при наличии матери в доме отношения влюблённых не должны переходить дальше, чем объятия или держание за ручку. Анна же с Алексом явно рассчитывали на более обширную развлекательную программу на эти выходные.
  
  Интересно, как там Марбас и Алекс? Из соседней комнаты, несмотря на не до конца закрытую дверь, не доносилось ни звука. Надеюсь, падший не душит подушкой несостоявшегося любовника моей сестры.
  
  - Кстати, о племяннике Станиславского... - начала издалека Анна.
  
  - Марке, что ли?
  
  Сестра кивнула и посмотрела на меня каким-то странным взглядом.
  
  - Что с ним не так?
  
  Сестра подвинулась ближе и, к моему удивлению, заговорила совсем шёпотом.
  
  - Он какой-то странный. Мне вообще кажется, что они со Станиславским какие-то немного не такие, - она бросила нервный взгляд в сторону двери. - Я ещё могу сказать, что Станиславский - чудик по жизни. Он такой всё время, что я его помню. Но Марк... С ним явно что-то не так. Ты видела шрам на его щеке? От него так и прёт агрессией.
  
  Я пожала плечами, пытаясь одновременно и согласиться с сестрой, и отогнать от неё эти глупые мысли. Не хватало только, чтобы она начала пытаться выяснить о Марке больше, чем ей дозволено. Падший, ясное дело, не обрадуется повышенному вниманию к своей персоне. Сейчас он держит себя в рамках дозволенного, но только из-за приказа вышестоящих. Могу поклясться, что Марбас - парень злопамятный, и как всё обернётся против Анны, когда ограничения снимут, ещё неизвестно.
  
  - Он просто невоспитанный хам, не более.
  
  - Подростки из крутых семей часто балуются наркотой. Мне кажется, он наркоман, - выдала, наконец, сестра свою догадку. Я чуть было радостно не рассмеялась. Эта версия куда лучше, чем могла бы быть с её стороны. К счастью, она не объявила его тем, кем он действительно являлся.
  
  Маргарет пошла по пути моего отца, решив, что война людей с Геенной должна быть окончена - Анна так же не обучалась на охотника. Более того, в отличие от меня, она даже не знала, что демоны существуют на самом деле. Коротко говоря: у неё было прекрасное детство, в котором все сверхъестественные сущности являлись плодом фантазии человека, а никак не реальностью. Я ей даже завидовала, если честно. Правда, Лаура подобному не особо радовалась, и не раз в моём присутствии они с Маргарет на повышенных тонах спорили о том, что будет для Анны правильным. Лаура считала, что внучке нужен хотя бы минимум знаний для самозащиты, Маргарет же настаивала, что ей лучше будет, если она вообще не будет в курсе всего. Лишние знания обычно порождают лишнее любопытство, а, как известно, оно до добра не доводит.
  
  - Как думаешь, он на чём сидит? - сестра обняла меня и притянула к себе. Я не сопротивлялась: только сейчас поняла, как соскучилась по человеческому теплу, приятно было прижаться к ней и завернуться в одеяло.
  
  - Понятия не имею, но вряд ли что-то слишком опасное, иначе бы Роберт нас с ним не оставил, - пожала плечами я, закрывая глаза.
  
  - Ты называешь Станиславского по имени? - Анна подтянулась к моему лицу. Открыв глаза, я поняла, что она неотрывно на меня смотрит. - С каких это пор ты называешь этого чудика по имени?
  
  Я вздохнула и попыталась перевернуться на другой бок, дабы избежать ненужных допросов, но это телодвижение оказалось ошибкой: сестра схватила меня за плечи, развернула к себе и нависла сверху. Теперь её рыжие волосы щекотали мне нос, и я изо всех сил старалась не чихнуть.
  
  - Так! Чего я не знаю? - наигранно строгим голосом спросила Анна.
  
  - Ничего такого, чего тебе не следовало бы знать.
  
  - Влюбилась!
  
  - Глупости какие! - фыркнула я и демонстративно закатила глаза.
  
  Анна рассмеялась и села рядом.
  
  - Последнее время ты сама не своя, - она скрестила руки на груди и начала сверлить меня взглядом. - Со своего дня рождения ты словно не хочешь со мной общаться. Вроде бы для переходного возраста уже поздно. Признавайся, ты всё-таки влюбилась?
  
  - Ничего я не влюбилась! - выпалила я и тут же покраснела, как помидор.
  
  - Ага-ага, - сестра ткнула в меня бутербродом. - Сказки нашей маме будешь рассказывать. Я такие вещи за милю чую. Ну? Кто он?
  
  Я начала нервно наматывать прядь волос на палец. Очень плохая ситуация. Осталось только соврать...
  
  - Это... - начала я, хаотично перебирая в голове всех возможных парней.
  
  - Ну, хотя бы опиши его, если не хочешь называть имя, - приободряющее подмигнула мне сестра, показывая, что всё сказанное в этой комнате сейчас останется между нами.
  
  Оказалось, что не так уж много я и парней знаю. Образ все никак не приходил в голову.
  
  - Ну, он высокий... У него красивые карие глаза... Волосы каштановые... - заикаясь, начала я.
  
  - Ещё он носит очки и любит книги больше жизни, - закончила за меня Анна. - Я была права, можешь не продолжать. Роберт Станиславский. Какой-то у тебя стрёмный вкус. Вот уж не думала, что он может кому-то понравиться.
  
  - Что?! - я чуть не вскочила. - Нет! С чего ты взяла, что это...
  
  Анна поднесла палец к губам, призывая говорить тише, чтобы не привлекать лишнее внимание, тем более, в соседней комнате находилось две пары посторонних ушей.
  
  - Последний месяц ты много времени проводишь с ним, этого разве что слепой не заметит, - сказала она громким шёпотом. - Нет ничего зазорного в первой любви. Кто-то влюбляется в певцов, кто-то в актёров, кто-то в учителей. Ты почему-то влюбилась в неуклюжего библиотекаря, который дальше книги ничего не видит.
  
  Я смущённо отвела глаза. Анна ошибалась. Очень крупно ошибалась. Но Асмодей был неплохим прикрытием. Во всяком случае, он реальнее Велиала. Его всегда можно попросить о поддержке и... Черт! Он правда бывает очень милым, но только если отбросить его реальную природу.
  
  Я в очередной раз одёрнула себя: он падший ангел, а значит враг мне, как бы он ни пытался изображать моего друга, он оставил меня в церкви, и единственное, о чём он просил тогда короля, - это убить меня быстрее.
  
  - Ты в курсе, что ему перевалило за тридцать? - продолжала Анна. Её лицо было немного обеспокоено. Видимо, она всерьёз считала, что её догадки верны.
  
  - Как так? - неожиданно для себя я удивилась. Я никогда не задумывалась, какую вымышленную биографию Асмодей подсунул руководству школы, чтобы получить тут работу.
  
  - Он старше тебя почти в два раза. Странно, что ты об этом не знала. Когда он устроился в школу, ему было, кажется, двадцать три. Точно помню, что институт он заканчивал в Америке уже. Вот и считай сама. Ему сейчас никак не меньше тридцати трёх, - сестра развела руками, мол, принимай как есть. - Вообще, это твоё дело, но я тебе сразу могу сказать, чтобы ты бросила эту затею. Во-первых, он совершенно безнадёжный как мужчина. Иными словами - он чудак. Всю жизнь будет сидеть за книжками. Во-вторых, он несколько староват для тебя, но тут, повторюсь, дело твоё.
  
  Анна, ты не представляешь, насколько он староват для всех вместе тут находящихся. Ну, за исключением Марбаса.
  
  Пожалуй, учитывая тот факт, что он выглядит как человек, можно сказать, что в книгу рекордов Гиннесса он попадёт точно, если вдруг у него появится такое желание.
  
  - Ну, а в-третьих, какой с него толк? Живёт он у нас большую часть времени в общаге. Даже не помню, когда я видела его с чемоданом на пути к дому. Ну, разве что родня крутая, как я погляжу. Единственный плюс! - сестра тяжело вздохнула и закрыла глаза. - Если надо, я могу тебе найти парня. Через месяц вечеринка в честь Хэллоуина, поэтому познакомиться к этому моменту с кем-либо будет, в принципе, не проблема. Будет от твоей сестры хоть какая-то польза перед выпуском из школы.
  
  - Ну... Даже не знаю, насколько это удачная... - замялась я.
  
  - Хорошо. Можешь на меня положиться! - сестрёнка победно сложила руки на груди. - Я найду тебе достойного парня!
  
  Думаю, что её речь позабавила бы Велиала, если бы он был с нами. Мне же оставалось только удручённо вздохнуть. Она опять поняла всё совсем не так, как надо.
  
  
* * *
  Тётя Маргарет объявила, что раз она всю дорогу просидела, уткнувшись в ноутбук, то ужин готовит она, поэтому я и Анна помогали ей с чисткой и нарезкой овощей. Марбас же развалился на диване у телевизора, сказав, что место женщин у плиты и в спальне, за что получил подзатыльник от садящегося в кресло по соседству Асмодея. Он перебирал какие-то бумаги Маргарет и делал мелкие пометки карандашом.
  
  Если честно, то на мгновение я залюбовалась им: его сосредоточенное, немного уставшее выражение лица, бегающий по строчкам взгляд, ресницы, точёный профиль. Почему-то захотелось сесть напротив и просто смотреть за тем, как он работает, но я тут же себя одёрнула. Посмотрела на Анну, она задвигала бровями и сложила пальцы сердечком, на что я чертыхнулась и едва не запустила в неё картошкой.
  
  Нас отвлёк очередной шум со стороны дивана: на этот раз Алекс и Марбас начали выяснять, что они будут смотреть: парень Анны хотел спортивный канал, в то время как Марк, как ни странно, Дисней. Когда дело уже почти дошло до рукоприкладства, тётя Маргарет вытерла руки и, подойдя к телевизору, открыла тумбу, в которой, по словам хозяина дома, хранились диски с фильмами.
  
  - Чтобы никому не было обидно, мы будем сейчас смотреть... Так... - она начала перебирать коробки. - Роберт, вам нравятся 'Поющие под дождём' или 'Звуки музыки'?
  
  Библиотекарь, для которого шум, видимо, уже стал частью повседневной жизни, услышав своё имя, удивлённо оторвал взгляд от документов и закрутил головой, ища позвавшую его Маргарет.
  
  - Я тут, - окликнула его директриса и повторила вопрос.
  
  - Предпочитаю 'Мою прекрасную леди', - отозвался тот и снова вернулся к документам.
  
  Не получив нормального ответа, Маргарет решила сделать столь сложный выбор сама, поэтому через пару минут мы все наблюдали, как два актёра в смешных костюмах в бело-зелёную клетку играли на скрипках и пели жизнерадостную песню. Мне показалось, что Асмодей покачивает карандашом в такт, но он по-прежнему был занят работой и даже не смотрел на экран. Тётя, пританцовывая, продолжила готовить ужин.
  
  - Спасибо, что не индийский фильм, - разочарованно протянул Алекс, подходя к столешнице, видимо, надеясь утащить что-нибудь перекусить. Марбас, воспользовавшись моментом, растянулся практически во всю длину на диване. - Смотрю, ты отлично готовишь. Эй, Анна, выходи за меня.
  
  Сестра хихикнула и сунула своему парню нож и картошку.
  
  - Помоги лучше, жених. Быстрее управимся, больше проведём времени до отбоя вместе.
  
  К моему удивлению, Алекс не стал отказывать ей и охотно помог с чисткой, а после и резкой лука.
  
  На середине фильма Асмодей отложил бумаги, объявив, что внёс все поправки и теперь надо разве что перепечатать документы, и пусть их проверит юрист. Тётя очень обрадовалась этой новости и объявила, что ужин будет готов примерно через сорок минут, но если кто голоден, то мы можем сделать себе пару бутербродов с сыром. Станиславский поблагодарил её за заботу, но от сэндвича отказался. Сказал, что хочет немного прогуляться.
  
  - Да, конечно, - нежно улыбнулась Маргарет. - Вы выглядите хронически уставшим, Роберт. Свежий воздух должен помочь. Только осторожнее. Мы на границе с национальным парком, сами понимаете: всяческая дикая живность тут частый гость.
  
  Станиславский кивнул и пошёл к выходу.
  
  - Фонарь возьмите! - крикнула ему в след тётя, но библиотекарь ответил, что если что, то подсветит себе телефоном. И вообще, он тощий и медведям вряд ли будет интересен, разве что они захотят взять каких-нибудь книг почитать.
  
  Ещё через десять минут зазвонил сотовый телефон. Судя по тому, что никто не проявил особого интереса к нему, по всей видимости, это был телефон Асмодея. Марбас нехотя потянулся и взял трубку с журнального столика, где её оставил владелец. Совершенно неожиданно он ответил на звонок:
  
  - Чего? - вяло поинтересовался он у собеседника. - Нормально всё. Нет, я паинька. Да, представь себе, такое возможно. Понятия не имею, где Роб-роб, ушёл, видимо, с русалками заигрывать. Хорошо, хорошо. Сейчас.
  
  Нехотя он поднялся с дивана и поплёлся в сторону выхода.
  
  - Ты куда это собрался? - попыталась остановить его тётя, правда, без особого энтузиазма, видимо, понимая, что подросток вряд ли будет слушаться. Так и произошло: Марбас лишь отмахнулся и закрыл за собой дверь.
  
  - Как с ним сложно, - покачала она головой.
  
  Как и ожидалось, через полчаса ужин был готов. Тётя предложила дать тыквенному супу немного настояться, а тефтели в сливочном соусе оставила в выключенной духовке, чтобы они не остыли раньше времени.
  
  - Где этих двоих носит? - Анна задумчиво смотрела в окно, выходящее на озеро, которое сейчас скорее походило на огромное чёрное пятно, где изредка пробегали отсветы фонарей с берега, словно магические золотые искры, напоминая мне почему-то татуировку на руке Велиала.
  
  - Пойду позову. Скорее всего, на лавочке сидят, где мистер Гилмор дожидался нас, - я натянула толстовку и, пообещав тёте не задерживаться и к лесу не приближаться, выскользнула на улицу.
  
  Ясное небо, без луны, но усеянное звёздами. Лёгкий ветерок заставлял камыш и листья деревьев шелестеть. Тишина; и небольшая настороженность, которая бывает в лесу. Я вдохнула полные лёгкие воздуха, наслаждаясь его чистотой и свежестью.
  
  Постояв немного на ступеньках, чтобы глаза хоть немного привыкли к темноте, я оглянулась по сторонам. Источников света совсем мало: домики да пара фонарей недалеко от площадки между тремя домами, предназначенной, видимо, для совместного проведения праздников, в центре которой, в полумраке, виднелся очаг костра, вокруг которого лежали стволы деревьев, заменяющие скамейки. Там никого не было, поэтому я спустилась вниз и посмотрела в сторону озера. Света звёзд пока что казалось ничтожно мало, и я не сразу приметила две фигуры, стоящие на самом краю длинного деревянного причала. Учитывая разницу в росте, ошибки быть не могло - это Асмодей и Марбас. Разговора слышно не было.
  
  - Эй, - я подошла к ним, пряча руки в карманах. Было холодно. Не от температуры воздуха или сырости озера, скорее от страха. - Маргарет закончила свои кулинарные эксперименты и зовёт всех ужинать.
  
  Падшие обернулись. Две пары алых глаз посмотрели на меня, от чего я вздрогнула. Однако Асмодей тут же поспешно скрыл свою сущность, моргнув. Марбас же продолжал смотреть на меня своими чёрными вертикальными зрачками. В темноте он выглядел ещё опаснее и агрессивнее, чем при дневном свете. Неожиданно он поднёс ко рту руку и затянулся зажжённой сигаретой, от чего красных точек стало три.
  
  - Не мог бы ты себя... э-э-э... контролировать? - я показала себе на лицо, намекая, чтобы он вернул себе более человечный вид.
  
  - Хрен тебе, у меня перекур, - Марбас демонстративно выпустил мне струйку дыма в лицо, от чего я закашлялась. - Потерпишь. Я же вас терплю.
  
  - К слову, зачем он тут? - вопрос я задала уже Асмодею.
  
  Библиотекарь и не взглянул на меня: всё ещё смотрел на противоположный берег, который казался призрачно-серым из-за скупого света звёзд. То ли думал о чём-то своём, то ли не знал, как мне всё рассказать.
  
  - Он телохранитель, - наконец ответил Станиславский и снова замолчал.
  
  Где-то слева закричала ночная птица, заставив меня снова вздрогнуть.
  
  - В смысле? - поинтересовалась я, ёжась и опасливо поглядывая по сторонам.
  
  - В прямом смысле, солнышко, - Марбас похлопал меня по плечу. - Я охраняю твою сладкую попку. Можешь меня поцеловать за это.
  
  - Разве господина Станиславского недостаточно?
  
  - Я ослаб. Очень сильно, - Асмодей наконец-то удостоил меня вниманием. - Мне не справиться с ангелами, если они вдруг заявятся сюда. Точнее нет, я справлюсь, но...
  
  Он снова замолчал, видимо, решив, что этого объяснения вполне хватит. Учитывая, что последнее время, если я правильно поняла остальных падших, у него обострилось человеколюбие, то сейчас Асмодей навряд ли способен к каким-либо боевым подвигам. Поэтому ничего удивительного, что мне в телохранители выделили ещё одного отщепенца, который, впрочем, являлся буквально воплощением смерти. На фоне миролюбивого, во всяком случае, мне так казалось, Станиславского Марбас был просто неуёмным камикадзе, который искренне радовался очередной стычке и целенаправленно провоцировал окружающих на драку.
  
  - Конечно. Все из-за тебя сдохнут, ты ж бесполезный, - разочаровано махнул рукой падший, делая последнюю затяжку и выбрасывая окурок в озеро. - Я бы сейчас проводил время с куда большей пользой, чем торчал на этом торжестве целомудрия и крепкого старческого сна. Спасибо тебе, козлина.
  
  Он, приняв обратно человеческий вид, развернулся и собрался было пойти по направлению к дому, но я его остановила. Лучше вынести предупреждение сейчас, чем потом выслушивать, что это было не оговорено.
  
  - Не вздумай задирать Алекса, - я подняла руку, преграждая ему путь и из-за этого заставляя притормозить.
  
  - Алекса? Ты про того чмошника, что ли?
  
  - Он самый. Он парень мой сестры. Не вздумай с ним драться и выяснять отношения!
  
  - В пределах разумного, солнышко.
  
  - Марбас, - голос Асмодея был неожиданно раздражённым. Падший обернулся и посмотрел на библиотекаря, как мне показалось, с вызовом. Снова алыми глазами, словно напоминая, что он не человек и уж тем более не мальчишка на побегушках, несмотря на то, что к нему обратился советник короля Велиала. - Никаких провокаций. Мы и так сейчас танцуем на острие ножа. Я понимаю, что ты адреналиновый наркоман, но попробуй хоть раз в своей жизни сделать всё дословно, а не опускать все непонравившиеся тебе моменты в приказе.
  
  Наёмник низко зарычал и оскалился, словно его только что лишили задуманного способа развлечься. От Асмодея подобное поведение не укрылось.
  
  - Никаких драк, ты меня понял? - холодно спросил он.
  
  - Да, - огрызнулся Марбас, выдёргивая свою руку. - Задолбал уже.
  
  - И никаких подчинений сознания!
  
  - Опа, тут я ничего не гарантирую, - мерзко усмехнулся падший, на что Асмодей отреагировал мгновенно: ухватил за грудки и притянул к себе.
  
  - Я сказал, никаких подчинений сознания! - зашипел библиотекарь. - Если у меня будет хотя бы тень подозрения, что ты это сделал, то пеняй на себя. Ясно?
  
  Марбас неожиданно извернулся и с силой толкнул Асмодея в грудь. Падший перехватил его руку, но тут же получил удар коленом в живот. Удар получился несильным, потому что библиотекарь успел сделать шаг назад в последний момент и отвесил Марбасу наотмашь пощёчину, видимо, намереваясь его таким образом осадить, но получил обратный эффект. Тот рванулся на мужчину, пытаясь высвободить руку, которую библиотекарь неестественно, едва ли не до хруста, выкрутил. Демон болезней подпрыгнул и ударил лбом в переносицу Асмодея, из-за чего тот вскрикнул, хватаясь за разбитый нос, оступился, снова сделав шаг назад, и полетел в озеро. В последний момент перехватил Марбаса за руку и потянул за собой.
  
  Меня окатило холодной водой.
  
  - Идиот! - заорал Марбас, вынырнув из воды. - Мразь! Ты знаешь сколько стоят эти джинсы?
  
  Судя по тому, как он трепыхался - падший не доставал ногами до дна.
  
  - Ты сам виноват, - отозвался Асмодей, которому за счёт роста было куда проще: вода была ему по подбородок. - Я из-за тебя лишился телефона. Если завтра тут появится разъярённый Заган, это тоже будет твоей виной. Сам с ним объясняйся.
  
  - Туда, куда ты сейчас отправишься, телефоны не нужны, тварь! - не унимался Марбас, хватая библиотекаря за плечи и утягивая под воду.
  
  Меня снова окатило водой, но я боялась сбежать, потому что не представляла, чем может закончиться эта перебранка между падшими. Больше всего я боялась, что победу одержит Марбас и, поняв, что натворил, решит пойти на отчаянную меру и всё окончательно выйдет из-под контроля. Даже не представляю, на что этот сумасшедший готов, будучи не в себе. Совсем не в себе. Хотя, если рассуждать логически: если такое вдруг случится, то я ничего не смогу противопоставить ему.
  
  И тут я в очередной раз убедилась в своей беспомощности, когда Марбаса вышвырнуло на причал и он скорчился от боли, держась за грудь. Асмодей вынырнул из воды и судорожно начал хватать воздух ртом.
  
  - Кретин, - услышала я его едва ли не рычание. Однако вместо того, чтобы выбраться на причал следом, он медленно пошёл к берегу. Мокрый, в какой-то тине, с грязью на одежде. - Какой же ты кретин.
  
  Я помогла Марбасу присесть и осторожно отняла его руку. Крови, к счастью, не было, иначе бы нам точно было несдобровать. Падший был мокрый и такой же грязный, но целый.
  
  - Больно? - зачем-то поинтересовалась я, на что получила злобный взгляд в ответ.
  
  - Поцелуй - и всё пройдёт, - проворчал возникший над нами библиотекарь. Без очков он выглядел непривычно. Он ухватил Марбаса за шкирку, заставляя подняться. - Ещё одна такая выходка, и я за себя не ручаюсь. Ты знаешь, что меня лучше не злить.
  
  Он тряхнул демона болезней, который сжимал, видимо, всё ещё саднящую руку. Тот ничего не ответил и даже не удостоил его взглядом, понимая, что эту драку он проиграл. На этой грустной ноте Асмодей посчитал, что разбирательства окончены и потащил лже-племянника в дом.
  
  Маргарет чуть было тарелку не выронила, когда увидела нас, появившихся в дверях: мокрые, а эти двое ещё и грязные с ног до головы. У Асмодея была разбита губа, а на ладони красовалась ссадина - скорее всего Марбас воспользовался ножом, когда попытался утопить библиотекаря. Впрочем, это лишь моё предположение, что там случилось под водой.
  
  - Что опять у вас произошло? - тётя подбежала ко мне, но я её заверила, что совершенно цела, просто промокла.
  
  - Я очень плохой воспитатель, - коротко объяснил Станиславский, выпуская, наконец, Марбаса. - Прими душ и переоденься. Не позорь меня.
  
  Падший удостоил его таким взглядом, что лично мне захотелось спрятаться где-нибудь подальше, но Асмодей и бровью не повёл.
  
  - Вы что, дрались, что ли? - тётя ошарашенно переводила взгляд с библиотекаря на парня и обратно, а через секунду, когда последний скрылся за дверью душевой, едва сдерживала смех. - Роберт, так детей не воспитывают.
  
  - Я не нанимался нянькой, - огрызнулся библиотекарь. - Тем более этот дурак понимает только язык силы.
  
  Он поправил мокрые волосы раненной рукой, и теперь по его лицу стекала кровь. Я ошарашенно смотрела на него. Она была красная. Человеческая. В первый раз я не придала этому значения, когда Велиал разбил ему нос, но сейчас...
  
  Асмодей, почувствовав на себе моё внимание, устало вздохнул и повернулся ко мне:
  
  - Прошу прощения за его поведение. Надеюсь, что он вас не зацепил, мисс.
  
  Я отрицательно покачала головой, продолжая смотреть на него так, словно видела первый раз в жизни.
  
  - У вас есть во что переодеться? - взволнованно спросила Маргарет, беря библиотекаря за целую руку и ведя в кухню. - Вам надо раны обработать. Боже, вы как дети малые, честное слово.
  
  Алекс и Анна заинтересованно наблюдали за всем с дивана. Да уж, история просто на миллион долларов - будет теперь, что в понедельник в школе рассказать: тихоня библиотекарь избивает подростка. Если немного приукрасить, то можно вообще выставить, как настоящий боевик. Определённо грядёт настоящий школьный хит октября.
  
  - Кто победил? - поинтересовался парень сестры и рассмеялся, получив в ответ красноречивый взгляд директрисы.
  
  - Пользуетесь тем, что у меня выходные, мистер Фэнчер? - строго спросила она, заставляя библиотекаря вымыть руки и лицо в кухонной раковине.
  
  - Просто интересуюсь на случай, если придётся делать ставки в следующий раз, - пожал плечами школьник, за что получил от Анны укоризненный взгляд, который, впрочем, с трудом скрывал улыбку. Им весело, они даже не знают, что там было на самом деле. Не знают ни одну из причин этой стычки.
  
  Тётя отправила меня переодеваться, убедившись, что в обработке ссадин я не нуждаюсь. Страшно представить, как бы она ругалась на Марбаса, найдись у меня хоть одна царапина. Я ясно понимала, что она терпит его лишь по заверению Станиславского - Марк никого не тронет. Видимо, обещание не распространялось на библиотекаря, потому что тётя отнеслась к драке скептически, решив, что Станиславский взрослый, и раз иначе было нельзя поступить, то так тому и быть.
  
  - Мальчикам иногда надо выпустить пар, - подмигнула она библиотекарю, в очередной раз ловя его хмурый взгляд в ответ.
  
  Я быстро приняла душ на втором этаже и переоделась. Сменной обуви у меня не было, за что я получила выговор от Маргарет, и ещё ей не понравилось, что я вместо ещё одних джинс взяла шорты. Сменная футболка была на несколько размеров больше, чем полагалось, от чего их совсем не было видно.
  
  Когда я спустилась на первый этаж, Марбас и Асмодей уже привели себя в порядок и так же переоделись. На правой руке библиотекаря красовалась белоснежная бинтовая повязка. На мой вопрос, откуда у него новые очки, тот ответил, что всегда носит с собой запасные. Падшие сидели практически друг напротив друга, но демонстративно смотрели в разные стороны.
  
  За ужином я разговаривала с тётей о всевозможных вещах, а Анна щебетала с Алексом. Падшие между собой не перекинулись ни словом. А после, отблагодарив Маргарет, и вовсе вместе ушли наверх.
  
  
* * *
  Я помогла тёте с грязной посудой и отправилась на поиски демонов. Анна с Алексом расположились на первом этаже у телевизора, тётя ушла к себе в комнату, намереваясь почитать и объявив, чтобы, самое крайнее, в час ночи все уже спали. На втором этаже падших также не оказалось. Я уж было решила, что они прыгнули куда-нибудь, но потом приметила лестницу, ведущую на чердак. Не особо веря, что они выбрали такое странное место для времяпровождения, я всё же решила заглянуть туда.
  
  Крыша чердака оказалась низкая. Пол был устлан соломой, видимо, для утепления, а по бокам стояли картонные коробки, забитые всяческим барахлом, которое уже не нужно хозяину, но выбросить жалко. А ещё на чердаке было темно: ни одной лампочки.
  
  - Господин Станиславский, - тихонько спросила в темноту. - Вы тут?
  
  - Тут он, - отозвался Марбас, на секунду удостоив меня взглядом красных глаз, по всей видимости, указывал своё местонахождение. - Чего тебе?
  
  - Я пришла поговорить, - я залезла на чердак окончательно и теперь аккуратно, прощупывая перед собой пол, шаг за шагом пробиралась в сторону падших.
  
  Щёлкнул выключатель, и Асмодея осветило небольшим фонарём, таким, которые используются в походах для палаток. Оказалось, что он сидел несколько дальше Марбаса, и если тот выбрал какую-то закрытую коробку, то библиотекарь расположился прямо на полу, сложив ноги по-турецки.
  
  - Может, перенесём на завтра, дитя? - устало предложил Станиславский, но я решительно покачала головой. - Не то чтобы я страдал прокрастинацией, но, кажется, что сегодня не лучший день для этой беседы.
  
  - Чтобы вы при первой же возможности вычистили мне память и вообще не отвечали на мои вопросы? - не подумав, ляпнула я, от чего библиотекарь нахмурился и со злостью посмотрел на Марбаса, который был у меня уже за спиной.
  
  - Что ты ей рассказал? - отрывисто спросил Асмодей.
  
  Демон болезней хмыкнул:
  
  - Не так уж и много, - отозвался тот. - Совсем ничего, по сути. Дал пищу для ума. Ты же знаешь, как бабы любят себя накручивать.
  
  Библиотекарь устало закрыл лицо руками, приподняв пальцами оправу очков, от чего они съехали.
  
  - Я тебя ненавижу, - услышала я его тихий уставший голос.
  
  - Я тебя тоже. И даже больше, чем понедельники, - парировал Марбас, зашуршав чем-то из полумрака. Видимо, достал из кармана шоколадный батончик. - Ты взрослый мальчик, не надо бояться говорить правду.
  
  Удивительно, как в него помещается столько еды? Ужин же был меньше часа назад.
  
  - Не пытайтесь от меня отделаться, господин Станиславский, - вновь подала голос я. - Вы обещали рассказать мне всё. Мне надоело, что в моей жизни присутствуют такие как вы, но я ничего сделать с этим не могу. Вы не уйдёте, пока не закончите все ваши делишки - это я поняла. Тогда хотя бы не обманывайте меня.
  
  - Я не обещал рассказать тебе всё-всё, дитя, - библиотекарь отнял руки от лица и посмотрел на меня. - И я не могу рассказать тебе всего, даже если бы хотел этого. Но ты ведь не отстанешь от меня? - я отрицательно покачала головой, от чего он вздохнул. - Тогда присаживайся.
  
  Я решила взять с него пример и села рядом, на солому, показывая всем своим видом решительность. Асмодей безотрывно смотрел на меня поверх очков, едва заметно щурясь. После поправил их, хлопнул себя по коленям и прокашлялся.
  
  - Услужи мне, будь добр, - обратился он снова к Марбасу. Тот что-то проворчал на тему, что делать ему нечего, кроме как свою энергию растрачивать на подобную ерунду, но всё же вытянул руку и щёлкнул пальцами. Мне почудилось, что сквозь меня прошла тёплая волна. Асмодей удовлетворено кивнул. - Теперь нам не помешают.
  
  - Что это было? - мне почему-то стало немного не по себе.
  
  Печать безмолвия. Думаешь, его величество Велиал просто так позволяет себе громить мою гостиную? Король Заган давно наложил такие везде, где его величество бывает чаще всего: у меня, в библиотеке, в твоей комнате, - от упоминания последнего места я вздрогнула, но промолчала. - Нас никто не услышит, дитя. А если начнёт прислушиваться, то разговор будет совсем о другом. - Асмодей замолчал и продолжал смотреть на меня, видимо, ожидая, что я первая начну этот разговор.
  
  Я выдохнула, стараясь успокоиться. За спиной послышался звук открывающейся газировки.
  
  - Господин Станиславский, - наконец-то я нашла в себе силы для первого шага. - Марбас сказал, что вы манипулируете моими воспоминаниями.
  
  - Громко сказано.
  
  - Ой, ну не надо юлить, малыш, - расхохотался демон болезней. - Сколько раз ты это делал?
  
  - Два.
  
  - Два? - я чуть не подпрыгнула на месте. - Учтите, если я узнаю, что вы сделали что-то со мной...
  
  - Успокойся. Ты всё ещё девственница. Я и не думал тебя насиловать и стирать память после, - насупился библиотекарь. - Просто ты всё время влезаешь туда, куда тебя не просят. Кто бы мог подумать, что ты, будучи такой тихоней, на деле окажешься той ещё пройдохой.
  
  Я обернулась и с подозрением посмотрела на Марбаса, словно он должен был подтвердить или опровергнуть слова библиотекаря. Демон сидел в расслабленной позе, покачивая ногой и потягивая колу. Встретившись со мной взглядом, он подмигнул мне.
  
  - И что же это было? Раз я теперь принадлежу Велиалу, как он... кхм... считает... И в курсе всего происходящего, что я узнала такого раньше?
  
  - Марбас пытался тебя покалечить, например, - Асмодей снова недобро глянул на наёмника, тот противно захихикал. - До какого-то момента мне удавалось контролировать твоё восприятие всего, но потом всё вышло из-под контроля и ты... Ты увидела меня в истинном облике.
  
  Он замолчал.
  
  - И вы стёрли мне память? - уточнила я, не знаю зачем, хотя и так всё было ясно.
  
  - И я стёр тебе память, - подтвердил Асмодей, глядя куда-то вправо, снова замолкая.
  
  Я нервно скомкала солому под пальцами. Попыталась вспомнить хоть что-то из упомянутого, но не нашла ни одного даже намёка на это. Даже малейшего, как бы я ни старалась.
  
  - Это был... первый раз? - я подняла глаза на демона.
  
  Тот отрицательно покачал головой:
  
  - Нет. Второй. Мы встречались с тобой раньше. Куда раньше, чем ты думаешь. И совершенно при других обстоятельствах.
  
  Меня пробило на дрожь. Мурашки пробежали по спине. Асмодей, завидев мою неожиданно ненормальную реакцию, протянул руку и нежно дотронулся до моей щеки.
  
  - Нозоми, - он впервые назвал меня по имени. В его голосе слышалась нежность и тревога. - Я думаю, тебе пора узнать всё. Но я не хотел, чтобы это произошло в подобном месте, и я не уверен, что ты сможешь это спокойно перенести. Давай обсудим это в другой раз, хорошо?
  
  Почему-то я не пыталась оттолкнуть его руку. Она казалась мне тёплой, по сравнению с моей щекой, а прикосновение успокаивало. И не хотела обозвать лжецом и монстром, как обычно это делаю. Помедлив, я отрицательно покачала головой.
  
  - Я не отступлю, не просите, - прошептала я.
  
  - Упрямая, как и всегда, - грустно улыбнулся библиотекарь. - Прости за то, что ты увидишь, но пусть лучше так, чем ты подумаешь что-нибудь неправильно. Я погружу тебя в сон на несколько минут и наложу заклятие, которое вернёт твои воспоминания.
  
  Он подозвал Марбаса, на что тот отреагировал с явной неохотой, усаживаясь на пол рядом с нами.
  
  - Это не совсем простая магия - очень легко повредить сознание, поэтому мне понадобится его помощь, - объяснил мне Асмодей, завидев моё непонимание. - К тому же, Марбас сейчас сильнее меня в магическом плане, лишняя энергия не повредит.
  
  - Бля, ну хреновая это идея! А если её переклинит? - наконец в открытую высказал своё мнение тот. - Срать на то, что ты собираешься использовать меня как аккумулятор, реально срать. Ты понимаешь, что может произойти? Она и так плачет каждый раз, когда что-то не так. Велиал не обрадуется, если его переклинит следом ещё раз.
  
  - Боишься? - улыбнулась я.
  
  - Поцелуй меня в жопу, солнышко. Я просто не хочу лишиться жизни из-за такой дуры, как ты, - фыркнул Марбас.
  
  Асмодей тем временем размотал повязку и снял примочку с ладони, подвигал пальцами, убеждаясь, что кровь не идёт. Я терпеливо ждала. Было страшно, потому что я не знала, как это происходит. И ещё казалось, что Станиславский может меня обмануть и снова попросту сотрёт память, как он это делал ранее.
  
  - Приготовься, что это будет неприятно и больно. Не физически, а духовно. И, пожалуйста, помните, что это произошло давно и ничего изменить нельзя, - с его ладони сорвались сине-зелёные искры и закрутились в вихре, улетая под самую крышу, растворяясь в полумраке. Марбас положил руку ему на плечо и прикрыл глаза.
  
  Библиотекарь же резко, без предупреждения, схватил меня руками за голову. У меня вышло лишь судорожно вздохнуть, я поняла, что падаю куда-то, спиной вниз. Падение такое, как бывает, когда засыпаешь. Но вокруг была не темнота, а миллионы образов, цветных картинок, которые проносились мимо с невероятной скоростью. И сводящий с ума звук, словно кто-то включил перемотку. Яркая вспышка - и я поняла, почему Асмодей просил меня не спешить с возвращением этого воспоминания.
  
  
* * *
  - Марбас, что ты наделал, идиот? - льва отшвырнуло от тела отца с такой силой, словно что-то взорвалось.
  
  Лев отлетел на десяток футов, чуть было не переломав себе крылья, проехал на брюхе по земле, пытаясь ухватиться лапами хоть за какой-то выступ на асфальте, но было тщетно. Ещё мгновение, и он скрылся в кустах.
  
  Я сидела на мокрой дороге, обхватив голову руками, и беззвучно плакала. Видимо, я уже осознала, что произошло с отцом.
  
  Из-за машины вышел мужчина, одетый в джинсы, лёгкую куртку с капюшоном на голове.
  
  - Ты в порядке, дитя? - он присел рядом со мной.
  
  - Папа... - я всхлипнула.
  
  - Он, - мужчина обернулся и посмотрел в сторону, где лежал растерзанный труп отца, - он мёртв.
  
  Мои плечи вздрогнули. Я завыла, словно раненное животное. Мужчина протянул руку, собираясь утешить и приободрить, но так и не решился дотронуться.
  
  - Марбас, - он встал и пошёл в сторону кустов, куда только что улетел лев.
  
  - Сука! Чтоб ты сдох, полукровка грёбанная! - долетел из тьмы леса злой выкрик. - Я весь в синяках!
  
  - Зачем ты это сделал? Заган ясно сказал, чтобы ты держался от рода Казадор подальше!
  
  - Я его прикончил! - раздался садистки-истеричный хохот. - Выкуси, неудачник! Я прикончил хвалённого отброса Набериуса, который прятался ото всех, как мусорная крыса.
  
  На дорогу вышел парень лет семнадцати с растрёпанными короткими черными волосами и со светящимися, как два угля, глазами. Его одежда была местами разодрана, а лицо перемазано кровью.
  
  Он сплюнул на землю и посмотрел в мою сторону.
  
  - О... Посмотрите-ка, свежее детское мясо! Ещё и девчонка! Да мне сегодня прямо везёт на развлечения, - он хотел было сделать шаг, но около его горла замер меч.
  
  - Только попробуй, - голос в мужчины был холоден и решителен. - Уже наигрался с Патриком.
  
  - Ты думаешь, ангельский клинок меня остановит? - парень скосил глаза на лезвие перед своим горлом.
  
  - Хочешь выяснить? Не волнуйся, ангельскую технику боя я хорошо знаю. Если не убью, то точно уж покалечу.
  
  Парень промолчал. Видимо, ставить подобного рода эксперименты ему не хотелось.
  
  - В любом случае, у неё в руках амулет отца, если охота лишиться руки без возможности регенерировать, то можешь попробовать его отобрать, - пожал плечами мужчина, опуская меч и возвращаясь ко мне.
  
  - Амулет святого духа? Не думал, что они ещё у кого-то остались... - протянул парень и засеменил за ним. - Но ты же можешь к ней прикасаться?
  
  Мужчина снова присел рядом со мной и снял с головы капюшон. Даже несмотря на такую неплохую защиту от дождя, его лицо было мокрым от воды. Стекла очков были все в каплях. Однако, похоже, что его это нисколько не смущало.
  
  Он протянул руку и положил её мне на голову. Аккуратно, словно боясь, что ему что-то за это будет. Неожиданное ощущение спокойствия и усталости накатило на меня. Каким-то волшебным, необъяснимым способом в его прикосновении я нашла утешение.
  
  - Ну, не плачь, - мужчина погладил меня по голове. - Ты молодец. Все будет хорошо.
  
  - Да, полезно иногда иметь полукровку в своих рядах, - усмехнулся за его спиной парень. - Теперь ясно, почему Велиал так тебя любил - ты прям мастер ломать систему и правила.
  
  - Не говори о моем господине в прошедшем времени, пожалуйста.
  
  - Наивная душа, ты уверен, что он ещё жив?
  
  - А почему не должен? Заклятие сковывает, но не уничтожает сразу. Думаю, что протянуть пятьсот лет для короля - не слишком проблемно.
  
  Они замолчали. Незнакомец продолжал гладить меня по голове.
  
  - Ты, - я сквозь слезы ткнула пальцем в Марбаса, - демон!
  
  - Нет, ну ты слышал, как она меня назвала? Забери у неё эту хрень, я с ней разберусь!
  
  - Марбас, планы не изменились, - мужчина осторожно взял меня за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. - Камень с тобой?
  
  Неожиданно мне захотелось рассказать ему всё. Словно мне вкололи сыворотку правды.
  
  - Нет. Он остался в доме, - прошептала я, давясь слезами.
  
  - На поместье заклятие не только от тёмных, но и от ангелов. Похоже, что у Патрика паранойя относительно всех и вся, что имеет неземную природу, - мужчина покачал головой. - Даже теперь, после его смерти, не смогу сделать и шагу за ворота.
  
  - И что нам теперь делать? - голос парня был раздражён. Он нервно вышагивал туда-сюда, бросая на меня злобные взгляды, словно хищное животное в клетке.
  
  - Оставить все как есть, Марбас. У нас нет другого выхода. Я сотру ей память о нас, но дам указания, что делать. Надеюсь, что это поможет. В любом случае, стоит камню оказаться за пределами поместья, я буду рядом.
  
  Мужчина резко схватил меня за плечо и положил руку на лоб.
  
  - Береги камень, дитя. Как только придёшь в себя, сразу спрячь его и забери с собой, куда бы ты не отправилась. Однажды мы заберём его, но пока, пожалуйста, не теряй, он очень дорог нам.
  
  В глазах потемнело. Мой отец погиб в автомобильной аварии. В нас врезался грузовик, и его тело изуродовало до неузнаваемости, потому что он не был пристёгнут. Все что у меня осталось - это камень. Камень - это единственное, что осталось от отца. Я должна хранить его. Не оставлять ни на миг...
  
  
* * *
  Открыв слезящиеся глаза, я увидела склонившегося надо мной Асмодея. Фонарь не горел, поэтому в темноте его едва мерцающие красные глаза выглядели пугающе. Внутри меня всё похолодело. Липкий, животный ужас овладел моим телом. Я с трудом пыталась побороть вновь нарастающую истерику.
  
  Я было дёрнулась, но он с силой заставил меня оставаться лежащей на его коленях.
  
  - Тише, тише, Нозоми, - прошептал он.
  
  - Ну и как? - к моему лицу склонился Марбас. Я взвизгнула и отвесила ему звонкую пощёчину, от чего он отпрянул, потирая горящую щёку. - Ну, вижу, что врага она себе определила. Да, солнышко?
  
  - Ты чудовище, - прошипела я. Неожиданно внутри меня зародилась невероятная доселе злость. Я поняла, что он имел ввиду, когда говорил, что мне тоже есть за что его ненавидеть. Сейчас я хотела свернуть ему шею, избить, выпотрошить так же, как он поступил с моим отцом.
  
  Я вскочила и накинулась на Марбаса, повалив его на пол начала бить его, не в силах сдержать слёз и проклятий. По лицу, по груди, по плечам. Падший молча принимал мои удары, не смея ответить. Асмодей заключил меня в объятия и оттащил от наёмника. Лицо того было покрыто царапинами, губа сочилась кровью, нос разбит. Я пожалела, что недодумала выцарапать ему глаза и ещё больше пожалела, что не могу оставить ему такой же уродливый шрам, как это сделал Велиал.
  
  - Отпусти меня! - я попыталась отбиться от Асмодея, но не могла, как ни извивалась. Не выдержала и укусила его за руку, но тот не издал ни звука, даже когда я ощутила вкус крови во рту.
  
  Марбас приподнялся и вытер лицо рукой, размазывая чёрную кровь.
  
  - Я предупреждал тебя, - проворчал он библиотекарю, наблюдая, как тот пытается хоть как-то меня успокоить. - Я тебе говорил, что её переклинит. Наслаждайся теперь, идиот.
  
  - Ты ублюдок, Марбас! Чтоб ты сдох! Тебе место в аду! - визжала я, на этот раз ударив Станиславского локтем в живот.
  
  - Я оттуда, солнышко, - отозвался падший, цинично слизывая кровь с пальцев. - Опоздала ты. Папаша был шустрее. Эх, надо было прикончить тогда Адама. Не страдал бы сейчас этой хернёй.
  
  Дёрнувшись ещё несколько раз, я, наконец, обессиленно осела на пол. Асмодей не стал этому препятствовать: стоял рядом, делая вид, что больше обеспокоен очередной травмой руки.
  
  - Как ты мог так поступить? - рыдала я в голос. - Ты монстр. Самый настоящий монстр!
  
  Марбас молча смотрел на меня из темноты, приняв демонический облик, он, казалось, наслаждался происходящим: в очередной раз сделал больно, на этот раз с помощью всего лишь воспоминаний. Мне мерещилась его ухмылка.
  
  - Нозоми, - наконец подал голос Станиславский. - Это была долгая вражда. Твой отец не раз пытался выследить и убить Марбаса. Нет ничего удивительного в том, что тот нанёс такой неожиданный и беспощадный удар. Знаете, в животном мире люди-охотники часто гибнут из-за того, что, преследуя свою добычу, теряют бдительность, и их жертва наносит им смертельные раны, даже прямо перед своей гибелью. Твой отец был охотником, и не надо винить никого в том, что он выбрал сам такой жизненный путь. Охотники должны быть готовы к подобной смерти. Он ушёл достойно.
  
  - Это было подло! Чудовищно! - я схватилась руками за голову, мне не хотелось его слушать.
  
  Асмодей покачал головой на мой выпад и осторожно отнял мои руки.
  
  - Пойми наконец, в этой войне нет правых и виноватых. У каждого своя правда, и мне грустно, что в эту вражду ввязались люди. Я не знаю, с чем это и сравнить: всё равно что ребёнок побежит против вооружённого до зубов и обученного к войне морского пехотинца, имея в руках лишь палку. Единственная причина, по которой охотники ещё не вырезаны падшими - это договор первых с ангелами. У людей, работающих на небо, есть хоть какие-то знания и умения, которые позволяют им выживать. Кроме того, у вашего отца был выбор - спасти себя или тебя. И он сделал свой выбор. Ты была ему дороже жизни.
  
  Демон посмотрел мне в глаза и улыбнулся совершенно искренне.
  
  - Я завидую тебе, что у тебя был такой отец. Он любил тебя и отдал жизнь за тебя. Ты должна им гордиться. Даже столько лет спустя.
  
  Библиотекарь неожиданно притянул меня к себе, обнимая.
  
  - Нозоми, не нужно плакать. Пожалуйста, - услышала я его шёпот над ухом.
  
  Я вцепилась пальцами ему в футболку и судорожно всхлипнула, задрожав от этого всем телом. Асмодей обнял меня ещё крепче, касаясь губами моего лба, словно целуя.
  
  - Я думала... Что это... Психолог говорил, что я сама себе это придумала, что там был лев, - сама не понимая зачем, я уткнулась носом ему в плечо, отвечая на объятие. - Что это защита сознания от того, что было...реально...
  
  Марбас пошевелился, от чего солома под ним зашуршала. Едва заметная магическая вспышка с его стороны: видимо, стёр кровь с кожи и одежды, залечивая нанесённые мной травмы.
  
  Уверена, что он запомнил это; когда всё закончится, и если я выживу в этой заварушке, то он непременно вернётся и отомстит сполна.
  
  
* * *
  Утром на озеро опустился холодный туман, скрывая противоположный берег.
  
  Проснувшись в объятиях Анны, я осторожно высвободилась и, одевшись, спустилась на первый этаж. Тишина в доме указывала на то, что я встала, скорее всего, первая. Немного странно, учитывая, что лучше рыба клюёт утром. Тётя опять будет печалиться, если ничего не поймает или не выполнит хотя бы минимальный план.
  
  Станиславский, как и обещал, спал на диване.
  
  Говорят, что когда человек спит - он являет своё истинное лицо. Лично мне всегда эта фраза казалась смешной и неправильной: ведь когда ты спишь, то можно выглядеть невероятно глупо, будь ты хоть высокооплачиваемым актёром из Голливуда, хоть императором вселенной, хоть последним нищим бродягой.
  
  И всё равно я подошла ближе и перегнулась через спинку дивана, разглядывая падшего ангела. Сейчас он совсем казался человеком. Он не стал накрываться одеялом, хотя мне кажется, что попросту забыл об этом, зачитавшись книгой. На груди, прижатая рукой, у него лежала 'Гордость и предубеждение' авторства Остин Джейн. Очки были откинуты наверх, видимо, чтобы не мешали. Станиславский выглядел совершенно безмятежно. Я взяла книгу, вложила найденную на столешнице бумажную салфетку и положила на журнальном столике. Аккуратно сняла с него очки и, сложив, оставила рядом с книгой. Нашла в кресле плед и укрыла библиотекаря, на что тот, что-то пробормотав, перевернулся на другой бок, вызывая у меня улыбку.
  
  На журнальном столике было свалено, по всей видимости, содержание карманов Марбаса: связка ключей с брелоком в виде логотипа какой-то знакомой компьютерной игры, но я никак не могла вспомнить, какой именно, кошелёк, утопленный вчера Blackberry и наушники. Рядом с кошельком валялись пара банковских карт, исключительно платиновые, и сморщенный от воды паспорт гражданина США. Я с трудом поборола желание посмотреть вклеенную туда фотографию и ложную информацию о владельце.
  
  Выйдя на улицу и тихонько закрыв за собой дверь, я поёжилась от сырости. Трава была покрыта росой, а кроссовки всё ещё были влажными после вчерашней драки падших. Потирая руками плечи, надеясь хоть чуть-чуть согреться, я пошла в сторону причала. Справа от него, на берегу, к моему удивлению, уже успели разжечь костерок.
  
  На причале уже кто-то сидел с удочкой. Подойдя ближе, я поняла, что это Марбас. Ладони сами собой сжались в кулаки, но я с трудом удержалась, чтобы снова не начать его избивать. Да и сомневаюсь, что в этот раз он позволит мне это сделать - сразу швырнёт в озеро и очень повезёт, если не попробует ещё и утопить.
  
  - А, это ты, - он обернулся и удостоил меня взглядом. - Чего не спится?
  
  Я раздражённо пожала плечами, но ничего не ответила. Марбас подождал с полминуты мой ответ, потом вздохнул и отвернулся обратно к озеру, снова увлечённо наблюдая за поплавком.
  
  - Так и будешь стоять и сверлить мне спину взглядом? - поинтересовался демон.
  
  - Пытаюсь понять, как такого как ты земля вообще носит.
  
  - О, не пытайся. Я творил такое, от чего бы тебя вывернуло на изнанку и ты лишилась бы рассудка, и как видишь, никакой кары не последовало.
  
  Падший замолчал, но после всё же продолжил:
  
  - Люди любят утешать себя мыслью, что вселенская справедливость воздаст при жизни плохишам. Увы, тут я тебя разочарую - мне грозит максимум смерть. Ада и Рая для таких как я не предусмотрено. Обидно, конечно, было бы помереть: мне тут вполне себе нравится. А потом я просто растворюсь, словно меня никогда не существовало. Несправедливо, правда?
  
  - Очень жаль, что для таких как ты не приготовлено котла в Аду, - пробормотала я, борясь с желанием столкнуть его в воду.
  
  - Я проходил через такие испытания, что мучения грешников в Аду покажутся спа-курортом, - Марбас выполнил подсечку и начал наматывать леску. Послышался плеск. Рыба пыталась вырваться на свободу, но крючок держал крепче. - Роб-роб тебе всё верно сказал: у нас тут война, а не детские игры в песочнице. Твой отец сам решил быть охотником, его никто не заставлял.
  
  Рыба снова забила хвостом, но, оказавшись около самого причала, была вытащена сачком и брошена на деревянный настил.
  
  - Ты не осуждаешь львов за то, что они убивают буйволов чтобы прокормиться, и не осуждаешь буйволов, за то, что те не менее опасны для первых. Для тебя это часть природы, часть жизни, её естественный ход, - демон посмотрел на меня, но в его взгляде не было ни злости, ни насмешки. Он был совершенно спокоен. - Почему же меня ты ненавидишь так, словно я не имею права защищаться и не имею права существовать?
  
  Марбас достал рыбу из сачка. Ею оказался крупный судак, дюймов пятнадцать в длину. Хороший улов. Падший держал его, погрузив пальцы под жаберные крышки. Рыба хватала ртом воздух, но уже не била хвостом.
  
  - Ты убиваешь в своё удовольствие, - выпалила я, наблюдая, как парень достал из чехла на поясе нож. На этот раз обычный, не ледяной.
  
  - Волки тоже убивают в своё удовольствие. И люди их отстреливают за это. И в то же время восхищаются их силой и красотой. Не много ли люди берут на себя, играя в богов и решая, какой вид достоин существовать, а какой нет?
  
  Рыба оказалась прижатой одной рукой к настилу, во второй же блекло сверкнуло лезвие ножа. Рыба едва ли пыталась вырваться, но в последнее мгновение, словно почувствовав свою смерть, резко дёрнулась, когда нож вспорол ей брюхо.
  
  - К сожалению, мы стоим на ступеньку выше в пищевой цепочке, девчонка. Можешь плакать сколько угодно, но таково решение папашки - нас отпустили живыми и выдали лицензию на ваш 'отстрел', - Марбас вытащил из рыбы внутренности и швырнул их в озеро, отрезал хвост и голову и отправил вслед за потрохами. Разрезав и подняв оставшееся филе с досок, он наклонился и осторожно прополоскал в воде с другой стороны причала. После сунул половинки мне в руки, промыл нож, вытер о свою футболку, свернул рыболовные снасти и пошёл к костру. Я молча последовала за ним.
  
  В озере, напротив костра, оказались две деревяшки. Падший осторожно достал их из воды и положил в огонь, от чего послышалось шипение.
  
  - Давай сюда, - Марбас забрал у меня рыбу и положил половинки на деревяшки так, чтобы их не касалось пламя.
  
  - Зачем ты её готовишь? Я думала, ты можешь сырым мясо жрать.
  
  - Солнышко. Всё в этой жизни можно попробовать сделать хотя бы раз: даже родиться и убиться. И уж тем более - жрать всё подряд. Авось пронесёт. Но я ж не варвар какой. Рыба холодная, а я предпочитаю всё же что-нибудь погорячее. А что с обувью? - он посмотрел на меня. - Всё ещё мокрые? Не боишься заболеть?
  
  - Тебе-то какое дело?
  
  - Проявляю вежливость, - пожал он плечами и, поднявшись, зашёл ко мне за спину. - Казадор, ты ведь знаешь, что я не твой ровесник. И тем не менее, ты умудряешься меня выбешивать каждую минуту. Тебе совсем жизнь не дорога?
  
  - Мне плевать на твоё сраное самолюбие, чудовище. Будь ты хоть трижды богом. Я найду способ тебя прикончить, раз этого не могут сделать остальные.
  
  - Не могу понять, ты настолько смелая или настолько дура, - я почувствовала его горячее дыхание за ухом, от чего у меня пробежали мурашки по спине. Падший убрал волосы с моей шеи, но сделал это, не дотрагиваясь до кожи, от чего казался призраком. - Ты снова меня злишь.
  
  - Я убью тебя, Марбас. Как только мне выпадет такой шанс - я прикончу тебя. Плевать, что я обещала не быть охотником, ради тебя я сделаю исключение.
  
  Я почувствовала, как его ладони сжимают до невыносимой боли мои предплечья, но не проронила ни звука, заморгала, не позволяя глазам слезиться.
  
  - Буду ждать, девчонка. Может быть, с тобой окажешься куда веселее, чем с Лаурой. Я могу и не сдержаться. Ты мне практически войну объявила и стоишь тут, соблазняешь нежной тёплой кожей, - я ощутила прикосновение чего-то ледяного на бедре. - Голова кружится от одной мысли о том, как ты будешь всхлипывать от боли, когда на ней будет расцветать кровавый узор.
  
  Я зажмурилась, стараясь дышать как можно более ровно, но сердце всё равно колотилось как сумасшедшее, а всё внутри сжалось от ужаса. Понимала, что он не шутит сейчас.
  
  - Тебе страшно? Правильно, что боишься, солнышко. Я ведь не буду тебя щадить, мне твои слёзы как музыка, - продолжал он, лезвие медленно скользнуло вверх по руке, потом по плечу к моему горлу. Я почувствовала, как острие упирается мне в подбородок. А потом снова ощущение холода, такого же, как и в супермаркете, когда он убивал ангелов, и во время бойни в полицейском участке. - Казадор, ты ведь ненавидишь меня за то, что я сделал с ними всеми? С Лаурой, с Патриком. Знаешь, сколько их у меня таких было? Беззащитных, молящих остановиться, убить их. Слабые люди - они как способ выместить злость. Забиваются в угол и просят о пощаде. Хоть какой-нибудь.
  
  Меня тряхнуло, но Марбас не дал мне пораниться о нож, частично отодвинув его от моего горла, частично отдёрнув меня на себя. Я потеряла равновесие и упала к нему в объятия. Демон тут же выполнил удушающий захват свободной рукой, но не до конца, позволяя мне свободно дышать. Я инстинктивно вцепилась в его руку пальцами, но он лишь тихонько рассмеялся на это.
  
  - Маленькая глупая охотница, - прошептал он мне. - Не разочаруй меня, ладно? Я буду ждать, когда ты придёшь за моей головой. И чем быстрее ты это сделаешь, тем меньше погибнет от моей руки других людей.
  
  Он убрал нож и выпустил меня так же неожиданно, потом отступил назад. Я обернулась и посмотрела в его глаза. Несмотря на цвет, они были ледяные, в них читалась только желание уничтожать всё вокруг. Он принял свой истинный облик, обнажил клыки.
  
  - Просто живи и знай, что каждый прожитый тобой в страхе день - это чья-то жизнь, - рассмеялся он.
  
  - Ты отвратителен, - прошептала я. Руки ходили ходуном.
  
  - А ты человек, - падший обошёл меня и уселся на бревне у костра, подув на ледяной нож, от чего тот снова сделался металлическим. После этого он спрятал его в чехол на поясе под футболкой. - И скажи, что я не прав. Прав же. А теперь, пообещав свернуть друг другу шеи, предлагаю торжественно позавтракать копчённой рыбой.
  
  Марбас смотрел на меня так, словно ничего такого сейчас не произошло. Словно это всё было шуткой, не более. А то и вовсе моей галлюцинацией. Он указал на такое же бревно, лежащее рядом, но я развернулась и пошла прочь. В голове, словно кассета заела: 'Каждый прожитый тобой день - это чья-то смерть'. Меня снова бросило в дрожь.
  
  За мгновение до того, как костёр и сидящий у него падший должны были скрыть кусты, что не говори, а место он выбрал профессионально - со стороны домов его не было видно, я обернулась и посмотрела в его сторону, померещилось, что от Марбаса к деревьям скользнуло по земле чёрное, похожее на тень, пятно. Я тряхнула головой. Померещилось, наверно. И решила ничего не говорить об этом разговоре Асмодею. Проблемы надо решать по мере их поступления. Пока что это просто звучало как угроза. Да и очередь уже начинает выстраиваться из желающих меня прикончить, если честно.
  
  Сама не знаю почему, я рассмеялась. Шла и смеялась до самого дома.
  
  
* * *
  В кухне было неожиданное оживление, и это несколько меня расстроило, ведь я надеялась посидеть в тишине и поразмыслить о столь необдуманном поступке, как объявление войны Марбасу. Радовало лишь то, что он не дал мне как таковой срок и после не явится ко мне внезапно, когда его не ждешь. Во всяком случае, я надеялась на то, что он сдержит слово. Как ни странно, несмотря на его поведение, мне казалось, что он не обманет. Да и зачем ему это делать? Он ведь уже посеял во мне зерно сомнений и самобичевания: каждый день моей жизни теперь - это чья-то смерть от его руки. Для меня, как дочери охотника, это сродни собственной беспомощности.
  
  Зайдя в кухню, я застала там Станиславского, от чего мысленно чертыхнулась. Надеялась, что это будет Маргарет. В голове сам собой возник совершенно безумный план: научиться у неё охоте. Сомневаюсь, что она долго будет отнекиваться, в конце концов, взвесив все 'за' и 'против', согласится переступить через волю отца. Ведь теперь уже я её прошу об этом. Не помню, чтобы папа запрещал мне самой решать, кем я хочу стать в итоге.
  
  - Я думал, ты спишь, - Асмодей удивлённо посмотрел на меня, стоящую по другую сторону от столешницы.
  
  В доме всё ещё стояла тишина, видимо, он проснулся первым и теперь занимался приготовлением завтрака для всех. На плите нагревалась кастрюля с водой, рядом стояла упаковка яиц.
  
  - Помогала Марку с разделкой рыбы, - отмахнулась я и тут же неконтролируемо сжала ладонь.
  
  - Рыбой? Он опять проголодался? - Станиславский достал доску для резки и нож. Проверяя его остроту, провёл по лезвию пальцем. - Завтракать со всеми не собирается?
  
  - Откуда я знаю. Сами разбирайтесь, - фыркнула я, обходя стойку и снимая с сушилки чашку, намереваясь согреться горячим напитком. Чайник как раз закипел. Всё это время библиотекарь стоял у меня за спиной и смотрел на меня. Через минуту меня начало это раздражать, поэтому я развернулась на пятках и упёрла руки в бока, воинственно глядя на падшего. - Ну, чего вам?
  
  - Ты злишься, да? - шёпотом спросил Станиславский.
  
  - На что?
  
  - На всё. На то, что я сделал. На мой обман. Я совсем не тот, кем хочу быть.
  
  - Вы в праве быть тем, кем хотите, - я повела плечами, демонстрируя, по меньшей мере, безразличие к непонятным мне душевным, если так можно выразиться, терзаниям Станиславского.
  
  - Нельзя быть друзьями, если один из двух не хочет этого, Нозоми. Я хочу, чтобы ты мне доверяла, но я боюсь, что теперь об этом не может быть и речи, - Асмодей сделал шаг по направлению ко мне, от чего я инстинктивно отступила, прижимаясь к столешнице. - Я никогда не был твоим врагом. Ты рядом так долго, и я просто не могу причинить тебе боль. Понимаю, что прошу слишком много, но, пожалуйста, не отталкивай меня.
  
  - Ты бросил меня Велиалу, - я не узнала своего голоса. Он стал хриплым, каким-то чужим. - Бросил и даже не стал пытаться меня защитить.
  
  Станиславский сделал ещё один шаг по направлению ко мне и теперь практически нависал надо мной, упершись руками в деревянную поверхность.
  
  - Это лучшее, что я мог сделать, - шептал он, видимо боясь, что нас могут услышать посторонние. - Он мог издеваться над тобой, а попытайся я вырвать из его рук тебя силой, так пощады не было ни мне, ни тебе. Я не знаю, зачем ты заключила договор, но может, оно и к лучшему, что всё так обернулась. Я счастлив, что ты жива, пусть и связана с королём.
  
  - Струсил. Ты просто струсил, - я не смотрела ему в глаза, хотелось отстраниться от него, но не могла понять из-за чего. Не могла понять, боюсь я его или мне противна та правда о нём и его делах, что всплывает каждый раз.
  
  Возможно, Асмодей прав, и я слишком часто влезаю туда, куда не следовало. Иногда лучше жить в счастливом неведении. Он поддерживал вокруг меня светлый и добрый мир, такой, каким его хотели видеть мой отец и Маргарет, позволил вырасти человеком. Ведь мог же в первые минуты ворваться в мою жизнь и представить всё как есть. Я завидую Анне. Она кажется счастливой. Мне самой было бы куда проще, не будь у меня хотя бы этой проклятой крови.
  
  - Нозоми, я многим обязан Велиалу. Он спас меня когда-то, и он был моим учителем. Но ты просто не знаешь, как сильно он ненавидит твой род. Понимаю, что это звучит просто дико, но твоя быстрая и безболезненная смерть казалось наиболее благополучным исходом событий той ночью.
  
  Я молчала. Меня раздражали его попытки оправдаться. Что это за дружба, когда ты при первой же опасности кидаешь того, кто тебе доверяет, на растерзанию зверю, пусть этот зверь даже с человеческим лицом?
  
  - Он не простил вас за то, что вы отняли у него самое дорогое ему существо, - Асмодей взял меня за подбородок и заставил наконец посмотреть ему в глаза. - И никогда не простит. Может быть, внутри затаится ненависть, но однажды он нанесёт последний удар и отомстит сполна.
  
  - О ком ты?
  
  - Я говорю о Набериусе, Нозоми. Его убил его же сын, твой пра-чёрт-его-знает-какой-дед, а потом пропал. Велиал поклялся убить всех его потомков, но тщетно. Он нашёл только тебя. Нозоми! - библиотекарь схватился за голову. - Ты думаешь, что я тебя обманываю?
  
  - Нет, но я не вижу оснований для доверия тебе. Ты оставил меня раз, сейчас пытаешься убедить, что я хоть что-то для тебя значу, что ты мой друг. Где гарантия, что этого не повторится? Где гарантия, что ты снова не сделаешь что-то ради Велиала и остальных?
  
  - Понимаю. Понимаю, что слишком о многом, но я прошу довериться мне!
  
  - Чёрта-с два я тебе поверю в этот раз! Думаешь, рассказал мне, что было тогда, и я кинусь тебе на шею с радостным визгом 'о, мой спаситель!'? - я не выдержала и толкнула падшего в грудь, от чего он сделал шаг назад и теперь держался рукой за место толчка, словно я принесла ему тем самым ужасную боль.
  
  - Я не смогу тебе помочь, если ты не будешь мне доверять, Нозоми.
  
  - Мне не нужна твоя помощь, чудовище. Я уже по уши в дерьме. Мне никто не может помочь, я уже мертва. Мертва, и в этом так же есть твоя вина. Не надо изображать святошу. Все моё доверие закончилось ровно тогда, когда всё это началось.
  
  - Не говори так, дитя. Ещё не конец, - голос Станиславского неожиданно дрогнул, будто он вот-вот расплачется. Я не могла понять, играет ли он сейчас или действительно для него всё было так важно. Тряхнула головой, потому что больше не хотела никому из них верить. Они все чудовища. В большей или меньшей мере. Пусть хоть падает на колени и рыдает. - Нозоми... Не надо так говорить.
  
  Я с силой поставила чашку на столешницу, краем сознания пожалев об этом, ведь она могла не выдержать моего раздражения и разбиться. Горячий чай переплеснулся через край, обжигая мою руку, от чего я вскрикнула. Асмодей попытался было исцелить её, но снова получил толчок с моей стороны. Я метнулась мимо него, вверх по лестнице, и не придумала ничего лучше, чем залезть на чердак, спрятавшись там за коробками.
  
  Свет пробивался в помещение через крошечное пыльное оконце, от чего комнатка была погружена в тёплый полумрак. Отдышавшись, я разглядела покраснение на тыльной стороне ладони. Ничего серьезного, к счастью. Не нужна мне помощь Станиславского. Без него справлюсь. Демон не последовал за мной, осознав, что разговор окончен: в ближайшее время я своего мнения не изменю. Пусть катится в ад со всеми остальными.
  
  Достав наушники, я прислонилась плечом к картонным коробкам и закрыла глаза. Надо придумать, как уговорить Маргарет научить меня всему, что она знает о демонах, и при этом не вызвать подозрений. Но почему-то тут же вспомнилась насмешка Велиала на тему того, что та до сих пор не обнаружила никого из падших, что разгуливают по школе... Почему охотники их не чувствуют? Что-то тут не так. Неужели...
  
  Я дёрнулась и больно ударилась затылком о свод крыши, но боль почти сразу затерялась на фоне шока от догадки. Конечно же! Как я могла раньше не догадываться об этом? Всему виной я. То же самое, что и у Лауры. Заклятия может и есть, но они дезактивированы, потому что Маргарет боится, что они сработают на меня. Это значит, что вся школа находится под ударом. Знает ли об этом Велиал? Скорее всего, да. Асмодей находится на территории не один год, вряд ли он не приметил бы каких-нибудь следов печатей и иной защитной магии.
  
  В таком случае, теперь уже я должна предпринять хоть что-то. Ведь из-за меня ученики и учителя находятся в опасности. Нет гарантии, что напоследок Велиал и остальные не решат, возвращаясь к себе в преисподнюю, сравнять всё с землёй.
  
  В раздумьях о возможных версиях последующего развития событий я не заметила, как пролетело время. Из-за тихо играющей в наушниках музыки я всё-таки услышала, когда Маргарет вышла из спальни поздороваться с библиотекарем. На всякий случай я тихонько подобралась к лестнице, чтобы расслышать хотя бы отрывки их беседы, но ничего важного сказано не было: Станиславский объявил, что завтрак готов, а сам он хотел бы провести время в одиночестве. Тётя возражать не стала, попросив только быть аккуратнее, напоминая о диких животных в окрестностях. Далее послышался звук закрываемой двери, видимо, демон решил не задерживаться. Подождав ещё чуть-чуть и не услышав больше ни слова, что означало, что тётя точно осталась одна, я спустилась вниз, намереваясь всё же допить свой чай.
  
  Оставленная мною чашка стояла всё на том же месте, разве что Асмодей вытер разлитый чай. Вода остыла. Немного поколебавшись, я выплеснула её содержимое и решила заварить свежий. Тётя сидела за столом и, завидев меня, посетовала на то, что она проспала всё и вся и что охотник из неё никудышный. Неожиданно для неё я рассмеялась. Маргарет расценила это как реакцию на её жалобу, не подозревая истинных причин.
  
  - Как спалось на новом месте? - поинтересовалась она, когда я села рядом. Стол был буквально завален едой. Чего не говори, а Станиславский не на шутку разошёлся, готовя завтрак для всех. Всего, что стояло на обеденном столе, хватило бы на десять человек.
  
  Я решила не дожидаться остальных, взяв с тарелки тост с творожным сыром, помидорами и базиликом. Тётя же наслаждалась тостом с яйцом пашот.
  
  - Снился отец, - стоило мне это сказать, как она замерла и настороженно посмотрела на меня. Я замолчала, решая, что это вполне исчерпывающий ответ на её вопрос. Сны об отце всегда были для меня тяжёлыми. Когда я была маленькой, то всегда просыпалась в слезах. Но и с возрастом мне тоскливо понимать, что его нет рядом со мной, и никогда не будет. Отец - эта та моя слабость, которую заметил во мне и использовал Велиал. Я не знаю, хорошо ли то, что я до сих пор тоскую по нему, но теперь это всё не имеет никакого смысла.
  
  Маргарет же, кажется, растерялась. Впервые, сказав, что мне снился отец, я никак не изменилась в лице, у меня не дрогнул ни один мускул, я не пыталась сдержать слёзы.
  
  - Нозоми, - тётя положила вилку и промокнул губы салфеткой. - Патрик был хорошим человеком.
  
  - Я знаю, - кивнула я, отпивая чай как ни в чём не бывало.
  
  - Мы все очень переживали, когда ваша машина попала в аварию. Эта фура...
  
  - Это был демон, - холодно ответила я, поднимая взгляд на тётю и пытаясь понять, знала ли она о том, что на самом деле произошло той проклятой ночью на трассе. Вдруг знала? Вдруг тоже обманывала?
  
  - Что? Нет, Нозоми! - Маргарет едва не опрокинула чашку. - С чего ты взяла?
  
  - Я вспомнила. Я всё вспомнила. И я знаю, кто убийца моего отца. Маргарет, - я встала со своего места и подошла к тёте, отодвигая стоящий рядом с ней стул. Сев рядом, я взяла её за руку и выдохнула, готовясь сделать решительный шаг, который окончательно и бесповоротно изменит всю мою жизнь. Всё это ради остальных. Я должна сделать хоть что-то. Хоть раз что-то ради других. Я не должна бояться, потому что слишком многое поставлено. И хуже всего то, что это не моя жизнь, а жизни людей: детей и стариков, молодых и пожилых. Слишком большие ставки в этой игре, которая теперь началась по моей вине.
  
  - Маргарет, - повторила я. - Я хочу стать охотником. Научи меня убивать демонов.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"