Я не могла позволить себе потерять ни секунды, дав Азазелю и его шайке опомниться: побежала прямо на него, не выпуская из руки иглу с намотавшимся на неё кончиком плети, и, приблизившись на расстояние, с которого не боялась промахнуться, всадила ему в ногу ещё одну. Организм, не привыкший к таким скоростям, отзывался тупой болью, но я уговаривала себя тем, что в данном случае движение - это жизнь. Зрение по краям размылось, и, атакуй меня кто со стороны, я бы вряд ли заметила, даже приблизься враг ко мне вплотную. К счастью, мне пока что относительно везло. Возможно, такая прыть с моей стороны и самоубийственная отчаянность сбивала с толку, либо же они хотели посмотреть, на что я способна, если меня как следует разозлить.
Азазель принял удар на удивление тихо, учитывая то, что игла прошила ногу насквозь. Каким-то невероятным способом я почувствовала, что Наама, завидев, что я сделала, попытается порешить меня на месте. Не оставалось ничего, кроме как довериться инстинктам и чувству предвидения, которое захлестнуло меня с головой: я просчитывала всё вокруг на два шага вперёд с ненормальной для человека, который никогда не бился в подобных условиях, точностью. Словно мне в кровь вплеснули не только смесь из кофеина и адреналина, но и волшебную сыворотку, повышающую мозговую активность. Реальность предстала передо мной в ином своём виде: потоки энергии, для того, чтобы увидеть которые, мне раньше приходилось сосредотачиваться, сейчас были как на ладони, окрашивая сумрак цеха во все цвета радуги и разгоняя полумрак вокруг.
Сейчас я практически не боялась самого Азазеля: казалось, что он едва ли сильнее меня, а отсутствие у него крыльев и вовсе делало нас равными. Перебросив половину энергии на то, чтобы залечить наиболее крупные раны и ссадины, я между тем снова призвала иглу и пробила ею грудь зазевавшегося Ситри, отталкивая его от себя, после чего снова ушла от атаки Наамы. Падшая казалась мне раздражающе блестящей, потому что теперь я видела настоящие сияние её оболочки, к которому примешивались пайетки на платье. Моё тело двигалось, принимая решения за меня, мне же надо было лишь улавливать признаки опасности вокруг. Оставалось только надеяться на то, чтобы количество пытающихся загнать меня падших оставалось таким же, или даже уменьшилось. К счастью, в происходящее не вмешивались Тени - я даже не знала, где они сейчас находятся. И хотя, как показывал опыт, я могла с ними сражаться, не особо боясь некоторых заклятий, но хотелось, чтобы они всё так же оставались в стороне, наблюдая за нами из своих укрытий, и не вмешивались.
- ШХА! - крикнула я, очерчивая полукруг ногой. Заклятие, к моему удивлению, сработало. Это хотя бы не придало мне глупый вид со стороны. Вспышка света позволила мне отпрыгнуть ещё дальше и юркнуть за одну из облупившихся грязных колонн. Дыхание давно сбилось, а руки ходили ходуном. Головокружение давало понять, что в дальнейшем лучше не использовать магию крови, иначе я могла попросту потерять сознание, как меня и предупреждали.
Но я даже не успела перевести дух, как прямо передо мной взорвалось заклятие, и меня приложило о стену, оглушая. Закашлявшись, я попробовала изменить своё местоположение, потому что замешкалась и задержалась за колонной на десяток секунд дольше, чем следовало, но как только я сделала рывок, по ноге меня снова ударил кнут, роняя на пол. Я едва не проехалась по щебню лицом, кое-как закрываясь руками. И в этот момент тело напомнило мне о том, что для всего есть свой предел: мой только что настал - у меня едва ли были силы для того, чтобы подняться обратно на ноги. Получилось это сделать только с третьей попытки: меня повело в сторону, и я, держась за болящую руку, которой досталось больше всего, ударилась плечом о стену. Но моих сил не хватило даже на несколько шагов: я телепортировалась последний раз, не в состоянии больше контролировать энергию в теле и подчинять её себе. Даже если там её было достаточно, воспользоваться ею не получалось. На этот раз я совершила ошибку, не рассчитав такой рывок, и очутилась в углу. Обессиленно я обернулась, надеясь, что у меня есть хотя бы мгновение, чтобы исправить это, но Азазель преградил мне путь и теперь словно разочарованный учитель постукивал свёрнутым кнутом по своей ладони. Хромота от раны в ноге едва ли мешала ему передвигаться с недоступной даже для совершенно здорового человека скоростью.
- Маркиза, я старался быть мягким и учтивым, - произнёс он таким тоном, что было понятно и дураку - шутки кончились. - Я очень надеялся, что в вашем со мной общении не дойдёт до кровопролития, но вы, похоже, решительно настроены на насилие, м?
Я попятилась и, потеряв равновесие, снова очутилась на полу. Азазель вынудил меня начать ползти спиной назад, делая шаг за шагом следом, до тех пор, пока я не упёрлась в стену. Ужас от осознания того, что я в ловушке, на этот раз очевидной, а не той эфемерной, когда мне позволили скакать туда-сюда и огрызаться магией, захватил меня с головой. Наама и Ситри стояли по обе стороны от своего лидера, хоть и на некотором отдалении от него, преграждая мне хоть какие-то пути к бегству.
Реальность вокруг померкла, утратив все яркие краски энергии вокруг, словно кто-то в моей голове щёлкнул рубильником, выключая свет. Похоже, что время, отведённое на чудо, истекло.
- Или тебе так хочется, чтобы я лично научил тебя послушанию? - Азазель замер и нехорошо улыбнулся. - Ай-яй-яй, а с виду такая воспитанная девочка, так и не скажешь, что у тебя в голове такие мыслишки крутятся.
Мне, в отличие от падшего, было не до шуток. Впрочем, сомнений в том, что раз я попалась Азазелю, то он наверняка пройдётся по моей голой спине плетью, не оставалось. Во взгляде читалось желание и дальше издеваться, но только в более приватной обстановке. На мгновение в памяти всплыла та юная девушка, которую я видела в воспоминаниях Велиала: она до смерти боялась его. Наверняка сейчас я смотрю на него таким же взглядом.
- Что ж, я думаю, раз мы во всём разобрались, то больше нет смысла мёрзнуть на улице, предлагаю вернуться и выпить вина в честь... Примирения? Пожалуй, это можно так назвать.
- Катись в пекло, - пробормотала я, поджимая ноги, но это никак мне не помогло: я не успела ни взбрыкнуть, ни подняться, потому что Азазель поднял меня за грудки одной рукой, схватив за ворот плаща, и с силой ударил о стену, не выпуская. Удар снова выбил воздух из лёгких, и я закашлялась, вцепившись между тем в его пальцы и пытаясь их разжать.
- Может мне тебя прямо тут прикончить? Даже если переломать тебе все кости, это не принесёт мне такого удовольствия, как просто убить тебя, а тело бросить на съедение крысам и потеху сумасшедшим бродягам. Как тебе такое, м? У меня терпение всё-таки тоже не безграничное, деточка, - он снова ударил меня о стену, и я поняла, что начинаю задыхаться. - Вот только слюни на меня пускать не надо, меня это не растрогает.
Неожиданно нас всех обдало волной раскалённого воздуха. Ситри даже вскрикнуть толком не успел, когда его поглотило пламя, обращая в кучку дымящихся углей. От этого зрелища к моему горлу подступила тошнота, вызванная болезненными воспоминаниями. Асмодей, всё ещё лежащий на грязном полу, перевёл дрожащую руку на Азазеля, а тот словно и не замечал, что его подхалим только что растворился из-за заклятия рун.
- Ещё одна головная боль, - падший с нескрываемым раздражением повернулся к нему, между тем продолжая держать меня. Сил брыкаться и как-то ещё пытаться вырваться на свободу уже не было: я послушно висела у Азазеля в руке, мечтая лишь о том, чтобы он меня по неосторожности не придушил. - Нет, мой хороший, ты будешь развлекать сегодня вечером мальчиков и девочек, как раз на тебя у меня очень большие планы.
- Ебитесь между собой сами, а нас в свои игры не втягивайте, - огрызнулся нефилим. - Опусти Нозоми, иначе я прибью ещё кого-нибудь из твоих друзей или даже тебя.
- В таком случае я могу использовать твою подружку как живой щит, не находишь? - Азазель без труда вытянул руку, которой держал мой ворот. - Или будешь дырявить свою ненаглядную? Лично я за естественное количество дырок в женском теле, но тут уж дело вкуса, согласен. А что касается тебя, то ты не в моём вкусе, хотя крылья у тебя загляденье, не спорю.
Я смотрела в лицо работорговцу и мысленно проклинала его, он же в ответ ухмылялся. К моему немалому удивлению, нефилим его словно и не впечатлил своими угрозами, но Азазель это, видимо, понял раньше, чем дошло до меня, и не позволил тому выпустить заряд магии в нашу сторону.
- Что, Нозоми, будем учить тебя летать, раз уж ты теперь считаешь себя равной падшим? - я даже не успела ничего ответить, потому что Азазель швырнул меня в Асмодея. Кто-то из присутствующих, возможно даже и сам Азазель, успел сделать что-то, чтобы при ударе я не убилась, но встретившись с воздушной подушкой, кое-как успев прикрыться при этом магией, я всё же прокатилась по земле. Кости в очередной раз натужно хрустнули, а мышцы заныли. Но опомниться мне не дали: работорговец просто резко поднял руки вверх, словно подбросил что-то невидимое к потолку. Меня и Асмодея рвануло следом, но, к счастью, мы так и зависли в воздухе, как две сломанные марионетки, не встретившись в очередной раз с чем-то твёрдым. - Для первого раза неплохо, но тебе следовало бы самой выставлять защиту, я ведь мог забыть это сделать, рассчитывая на твоё чувство самосохранения. Или ты и этого не можешь? Не советую всё время рассчитывать на интуитивную магию: однажды бдительность притупится, и она попросту не сработает.
Он снова подошёл ко мне и сжал мою челюсть с такой силой, что я вскрикнула от боли. Асмодей что-то прорычал сбоку, но Наама ударила его в живот, вынуждая закашляться и, тем самым, заткнуться.
- Маркиза, я дам вам дружеский совет: никогда не показывайте зубки тому, кто может вам их выбить. Может быть ваши силы отныне не маленькие, но ими всё же надо уметь владеть. Смотрите, в каком вы теперь прискорбном положении. Что ж, будем считать, что я выиграл. Из этой печати вам не выбраться, она, так сказать, авторская, и если не знать нюансов, то её не разрушить.
И, несмотря на попытки Азазеля меня вразумить, я не выдержала и, кое-как извернувшись, сдерживаемая магией, вцепилась зубами ему в ладонь с такой силой, что ощутила на языке кровь.
- Страстно, - оценил спокойным голосом работорговец, даже не пытаясь вырвать пострадавшую конечность и как-то меня осадить за это. По-хорошему, мне, наверное, действительно следовало выбить зубы за такую выходку, но Азазель лишь легонько ткнул меня под рёбра скрученным кнутом, больше рассчитывая на эффект внезапности, что я свернусь калачиком от неожиданности и испуга. Это, в принципе, и произошло. - И что ты теперь делать будешь, можно поинтересоваться?
Я оскалилась перепачканными в чёрной крови зубами и плюнула в него, потому что ничего больше сделать не могла.
- Ну, я же просил не пускать слюней, - Азазель на миг замер, потом склонил голову на плечо. - Впрочем... Я, кажется, придумал, что с тобой делать...
Он поднял окровавленную руку и потряс ею, поморщившись так, что чёрные капли полетели во все стороны, а через мгновение кожа в месте укуса была совершенно чистой и целой. После чего он снова сжал мой подбородок. Я попыталась ударить его ногой в живот, но не смогла даже пальцем пошевелить: печать давила со всех сторон, словно я очутилась под толщей воды. Померещилось, что вокруг падшего сгустились все тени этого помещения, за секунду исчезли все звуки, кроме его голоса. Чувство абсолютной пустоты и вакуума схлопнулись вокруг нас двоих, заставляя меня запаниковать от странного ненормального ощущения, которое не предвещало ничего хорошего. Но это длилось не дольше, чем я несколько раз моргнула: тени растворились, темнота перестала быть такой плотной вокруг Азазеля, а звуки вернулись в полном объёме - гудящие и давящие со всех сторон, словно разом заговорили все вокруг. Я слышала падших, я слышала это здание, каждый шорох и свист сквозняка, я слышала город. Но громче всех был Азазель.
- Знаешь, что происходит с теми светлыми ангелами, что становятся одержимыми Тьмой? Сначала эта мерзость забирается к тебе под кожу, тебя бросает то в холод, то в жар, с каждым разом всё сильнее, - Азазель положил вторую ладонь мне на глаза. - А когда это заканчивается, когда ты внутри себя теряешь свою светлую суть, очерняется Ядро, то начинаешь мечтать о смерти, потому что есть ещё что-то внутри, что не позволяет тебе принять новый изуродованный мир, словно предохранитель. Но однажды и он перегорает. Почти как смерть, почти как погибель. А знаешь, что будет в твоём конце, Казадор? Тьма или Пустота? Будет ли это всё больно настолько, что сорвёшь себе глотку? Будет ли эта боль длиться вечно или отпустит после того, как всё закончится? В тебе столько тьмы, что досталась от Велиала и Загана, что мне теперь интересно, что скажет мне твоя душа в финале, девочка. Будешь ли ты кричать, Казадор? Будешь?
Уши вначале заложило, а потом они и вовсе невыносимо заболели. Перед глазами опять заплясали чёрные пятна, я потеряла ориентацию в пространстве и уже не получалось полноценно воспринимать, где я нахожусь и что со мной происходит, всё вокруг заполнилось болью, которая нарастала с каждой секундой. Асмодей, возможно, закричал что-то, но я не поняла ни одного слова. Кажется, я кричала от боли, но я не понимала и этого. Единственное, что я могла точно понять, кроме того, что мне больно, это то, что от меня словно пытаются оторвать кусок: тела или сознания - не знаю, но это было невыносимо.
- Будешь, - голос Азазеля звучал так далеко и, казалось, раздавался прямо у меня в голове.
А потом всё закончилось. Резко оборвалось, разом опустошая сознание и давая сделать вдох. Азазель не касался меня. Не сразу, но до меня дошло, что я лежу на полу, а под щекой холодная щебёнка и куски штукатурки. Горло невыносимо болело, потому что падший не соврал: мгновение назад я кричала.
- Ты что себе позволяешь?
Пришлось снова моргнуть несколько раз, прежде чем зрению вернулась хоть какая-то чёткость и я смогла понять, что изменилось: кто-то помешал Азазелю закончить начатое. Вместо ответа последовала тишина.
- По, не мешай! - голос теперь принадлежал Нааме. - Зухар убил Ситри, ты что, не видел, что ли? Они заслуживают как минимум смерти за это!
По действительно стоял между мной и Азазелем, словно не беспокоясь о том, что я могу атаковать его со спины. Впрочем, при всём желании, сейчас я не могла его даже пнуть.
- Отошёл! - рявкнул Азазель, материализуя меч. Но По демонстрация оружия явно не впечатлила, он просто развёл руками, предлагая себя атаковать, если тому захочется. Работорговец так и поступил: нанёс удар такой силы, что По рухнул на колени. Но вместо того, чтобы начать истекать кровью или вообще рассыпаться пеплом, будучи серьёзно раненным, он поднялся на ноги, как ни в чём не бывало. - Я сказал, пошёл вон!
Азазель снова ударил его, но По снова упрямо стоял на ногах уже спустя секунды. Демон пустыни явно терял терпение, потому что удары теперь сыпались градом: не особо заботясь о том, что ясновидящий может атаковать в ответ, он снова и снова бил его. Я не на шутку испугалась за По, хотя не знала его и не понимала причин, почему он вмешался в происходящее и теперь молча принимает всё это. И что самое страшное, Азазель явно мог продолжать эту экзекуцию очень долго, если бы только Наама не схватила его за руку и не оттянула на себя, призывая успокоиться.
- На нём уже достаточно синяков, хватит, Аз, - прошептала она. Азазель что-то прорычал, но всё же рвано выдохнул, пытаясь затушить ярость, которая сейчас явно сжирала его изнутри. - По же говорил тебе. Это ничего не решит, или же он вмешается. Нам этого не надо, - из её слов я не поняла ничего, но, похоже, это было крайне серьёзно, потому что Азазель неожиданно для меня сдался.
По сделал какой-то жест, видимо, подтверждая её слова, после чего обернулся ко мне, не боясь Азазеля, и протянул мне руку. Я растерянно уставилась на пятерню, не зная, как реагировать на это. Пророк что-то промычал и поднёс руку ещё ближе, нетерпеливо потряхивая ею. Я перевела взгляд на Асмодея. Тот сидел на полу, держась за грудь и, оскалившись, смотрел на нас, готовый если не магией, то уж точно зубами защитить меня в случае чего.
- В таком случае, проваливайте, - Азазель посмотрел на меня с такой злостью, что у меня внутри всё сжалось от страха. Наама попыталась было что-то ещё сказать ему, но тот ударил её по руке, заставляя отстраниться и молчать. Я молниеносно схватила ладонь По, и он рывком поднял меня на ноги, помогая удержать равновесие. После того, что сделал со мной Азазель, тело казалось ватным. Я не сразу поймала себя на мысли, что обхватываю павшего руками и вообще стою к нему куда ближе, чем стоило бы, но желание спастись было велико и заглушало все мысли о правилах приличия. По повернулся, прижимая меня к себе, к Асмодею и протянул ладонь и ему. Тот помощи не принял, с усилием поднялся сам, но в итоге пророку всё равно пришлось подхватить его под руку, чтобы он снова не оказался на земле. - Второго шанса у вас уже не будет. Попадётесь ещё раз - пожалеете, что вообще пережили эту ночь.
По коротко кивнул ему в ответ. Несмотря на попытки Асмодея сопротивляться его прикосновениям, пророк всё же сжал плечо нефилима, и мы прыгнули.
* * *
- Куда ты нас притащил?! И что это вообще было?! - Асмодей явно был не в восторге от произошедшего. Чтобы меня не стошнило от рывка, пришлось первое время держать глаза закрытыми и довериться тому, что он хоть как-то контролирует ситуацию. Ну, или хотя бы пытается это делать. Я же слепо протянула руку вперёд, нащупала прохладную и от этого столь приятную стену и сползла на пол, пытаясь хоть как-то прийти в себя. Голова кружилась, но я не чувствовала себя так, как чувствуют люди после пыток: усталость, смертельная усталость, не более. И это сбивало с толку. Тело не болело, за исключением тех самых травм, которые я заработала по своей вине: растяжения и ссадины. И удары плетью. Но результаты заклятия Азазеля разве что вымотали и причиняли дискомфорт лишь какими-то фантомными вспышками ощущений в мозгу.
По промычал что-то как обычно невнятное, вместо вразумительного ответа, и это окончательно вывело Асмодея из себя: он схватил падшего за плечи и начал трясти с такой силой, что голова бедняги моталась туда-сюда, а без того непонятные звуки превратились в какую-то какофонию, отдалённо напоминавшую звуки, издаваемые гхорами:
- Что за тарабарщину ты несёшь? Я ни черта не понимаю! - прорычал он. Из-за этих звуков мне пришлось открыть глаза чуть раньше, чем того хотелось бы.
- Успокойся, а то ты его прикончишь ещё, - я осторожно ущипнула нефилима за бедро, призывая оставить ясновидящего в покое.
- Это не язык жестов, который я знаю, это бред какой-то, - Асмодей уставился на По и в очередной раз попытался расшифровать знаки, которые тот подавал на этот раз одной рукой, потому что второй держался за голову. От такой тряски она бы разболелась и у меня. - Нозоми, я боюсь, что мы украли у Азазеля дебила.
По что-то зло фыркнул. Потом сделал вид, что ищет что-то в нагрудном кармане, после чего продемонстрировал нефилиму "вынимаемый" из кармана средний палец, ткнув жестом ему прямо в лицо.
- Ну, смотри, послать тебя он может, значит, всё не так уж и плохо, - хмыкнула я вместо того, чтобы рассмеяться в голос от выражения лица Асмодея, потому что даже на смех сил не было. Облачать мысли в слова и звуки было очень некомфортно, но я старательно делала над собой усилия. - Наама же понимает, что он говорит, значит, он говорит на каком-то языке, а не, как ты говоришь, несёт тарабарщину. Надо только понять, на каком именно.
- Но это не язык жестов! - Асмодей обречённо закатил глаза.
- Вот и расшифруем новый язык! - оптимистично объявила я.
- Что? Расшифруем? Нозоми, ты хотела сказать, что я расшифрую. Ты понимаешь, что это не одного дня работа?! Я как минимум устал и хочу спать, я всё ещё не восстановился после Врат, а Азазель новых синяков наставил, - я, в ответ на его недовольное ворчание, улыбнулась. - Прекрасно, просто прекрасно! Знаете что, идите в жопу. Оба!
- Тем не менее, По понимает, что мы говорим, - я перевела взгляд на падшего, которого неприятности тоже не обошли стороной: сначала лишился возможности нормально говорить, потом схлопотал несколько ударов от Азазеля, когда попытался остановить его. Тот кивнул. - Хм. Ты все языки понимаешь? - снова кивок в ответ. - А разговаривать можешь на всех? Ну, язык жестов, например? - По отрицательно мотнул головой. - Хм... А писать? Ты должен уметь писать! - но на мою гениальную догадку По снова отрицательно замотал головой. Я растерянно заморгала, пытаясь понять, что он имеет в виду. Как это, быть падшим и при этом не уметь писать?
- Погоди-ка! - Асмодей неожиданно заинтересовался нашим разговором. - На скольких языках ты вообще можешь говорить?
По поднял один палец.
- Если я спрошу на каком, то какова вероятность, что ты сможешь мне ответить? - Асмодей нахмурился. - У меня скверные предчувствия.
По снова поднял палец вверх, а потом поднял руку над головой и многозначительно посмотрел в потолок.
- Твою ж... Высший эдемский? Серьёзно? - Асмодей с секунду выглядел растерянно, а потом закрыл лицо руками и, что я совсем от него не ожидала, нервно захихикал: - Это задница, самая что ни на есть настоящая задница.
Пророк, глядя на его реакцию, лишь пожал плечами.
- А что в этом плохого? - поинтересовалась я, не понимая, в чём проблема.
- Нозоми, у этого языка нет письменности. Считай, что это звуки самой материи, как они есть. Для общения с человеком, когда ангелам не хочется говорить на языке, на котором говорит тот, к кому они пришли в гости, они общаются на енохианском. Но это... Хм... Как язык плебеев для них. У енохианского письменность есть, а тут... Ты точно не знаешь хотя бы енохианского? - По снова замотал головой и опустил глаза, словно теперь стеснялся своей неполноценности.
- А жестами ты на каком языке говоришь? - спросила я, а По снова ткнул пальцем в потолок.
- Теперь ясно, почему я его не понимаю. Скажи мне, почему нельзя было использовать для общения уже готовый принятый международный язык для глухонемых? - устало поинтересовался нефилим. - Зачем изобретать колесо?
По сложил руки словно в молитве, поднял глаза, потом показал на себя, на свои глаза и схватился за горло, словно хотел задушить сам себя.
- Священный... Слепой, а нет, зрячий... Глотка... - пытался перевести эту странную игру в "крокодила" нефилим. В итоге По изобразил руками "нельзя", перекрестив их и замотав головой. - Отец запретил тебе из-за твоих способностей говорить?
По с довольным видом щёлкнул пальцами и показал ими на Асмодея, словно хотел сказать "точно, чувак".
- Бред какой-то, ты же сейчас общаешься с нами, хотя это несколько... - я попыталась подобрать как можно более ёмкое, но при этом не ругательное слово. - Муторно и долго.
Пророк снова показал в потолок, сложил руки в молитве, потом на глаза, потом отвёл свою ладонь ото рта и показал на меня и на уши. Всё закончилось словом "нельзя".
- Людям нельзя знать своё будущее, - расшифровала я, за что меня похвалили. Теперь неудивительно. Если человек мог выучить и язык падших, и енохианский, то язык материи вряд ли дался бы ему так просто. Тем более, я ни разу его не слышала. Почему-то представлялись какие-то гудящие звуки, вроде тех, что публиковали в интернете под видом голосов планет нашей солнечной системы. - Это типа проклятия такого? Или "защита от дурака"? - По снова кивнул, соглашаясь со мной. Только сейчас до меня дошло, что я не могу подобрать описание внешности пророка: он был неуловим в буквальном смысле этого слова: стоило мне отвести взгляд и я не могла вспомнить практически ничего - ни цвета глаз, хотя знала, что они красные, но теперь казалось, что я ошибаюсь, ни цвета волос, ни формы носа, ничего. Казалось, что падшего можно было описать, как "непримечательный", но и это было бы не верно. - И после того, что с тобой случилось, тебе пришлось обходить высшие правила, придумав жесты для этого, как вы его называете, высшего эдемского?
- Он совершенно бесполезный, - заключил нефилим и едва успел увернуться от недовольного пинка по колену со стороны По. - У нас нет времени учить его язык. Насколько мне известно, возможность говорить он потерял совсем недавно, а значит, что он явно сам не особо хорошо им владеет.
- Хорошо, займёмся этим попозже. А сейчас что будем делать? - я снова осмотрелась по сторонам, пытаясь понять, где мы находимся, но всё освещение, кроме дежурной лампы над дверью, было выключено. Судя по цвету стен и забетонированному полу, мы снова оказались в каком-то промышленном помещении, а ещё тут пахло какой-то бытовой химией и резиной.
- Нам надо выбираться из города, а заодно и из страны. Азазель отпустил нас только потому, что этот мямля ему что-то сказал, - Асмодей снова посмотрел на По с раздражением, словно тот скрывает от него нечто важное. - Надо только понять, где мы. Куда ты нас перенёс?
По вытянул руку в сторону и что-то нащупал на стене раньше, чем мы спохватились, решив, что падший может нажать на кнопку сигнализации или как-то ещё указать на наше местоположение врагам. Но вместо этого с глухим шумом, одна за другой, под потолком начали зажигаться лампы дневного света.
- Хорошо, сейчас я, пожалуй, готов признать, что ты не настолько бесполезен, Хочмаэль, - Асмодей даже почесал затылок, глядя на то зрелище, что открылось нашему взгляду.
- Ребята, если я сейчас упомяну вслух Создателя, вы сильно обидитесь? - я во все глаза смотрела на коллекцию дорогих автомобилей, которые стояли вдоль стен двумя блестящими рядами. Даже представить себе страшно, каких денег это всё стоит и в какое бешенство придёт владелец коллекции, если мы что-нибудь тут поцарапаем. Кажется, что вопрос с транспортом решился ещё до того, как успел превратиться в реальную проблему.
По достал телефон из кармана и открыл навигатор, прикрыл глаза на секунду, после чего едва ли не в слепую проложил маршрут по городу, просто отмечая пальцем какие-то точки на карте. Закончив с этим, он сунул его Асмодею, тем самым намекая, что за рулём будет он, сам же пошёл к машинам.
* * *
- Это же твоя машина, - Асмодей перебирал документы, копаясь одной рукой в отсеке подлокотника, между тем стараясь выехать из подземного гаража так, чтобы не разбиться раньше времени. - Почему не двухместное купе? Ты вроде только с Наамой в дружеских отношениях.
Он усадил По рядом с собой, открыто объясняя это тем, что не доверяет предсказателю настолько, чтобы находиться к нему спиной. Того подобное положение дел совершенно не смутило, и он даже не стал пытаться протестующе мычать и пинаться. Астон Мартин действительно был четырёхместный, несмотря на специфику кузова, но я бы и не задумалась над этим, если бы Асмодей не поинтересовался. Мало ли у По развлечений? Может, любит нагружать машину девицами и кататься с ними по ночному Парижу, атмосфера города вполне располагает к романтике. Во всяком случае, большинство своих гостей и жителей. Салон автомобиля пах, как выразился какой-то писатель, и описание пришлось мне по вкусу, "свежей долларовой купюрой". Кожа сидений приятно едва слышно поскрипывала под пассажирами.
По, не оглядываясь, указал в мою сторону. Вообще мы планировали прихватить другую машину, но По начал поочерёдно размахивать руками, тыкать пальцем в чёрный спорт-кар, а потом показывать на себя. Асмодей без восторга пошутил про то, что мы не в какой-нибудь там бондиане, а в реальной жизни, и эти машина будет слишком заметна, но пророк его будто не слышал, настаивая именно на этой машину, едва ли не доводя самого себя до истерики, поэтому нам пришлось сдаться.
- Погоди, ты что, и это предсказал? - растерялась я. Асмодей ткнул пальцем в небо и попал, а По словно знал всё наперёд. Или же уверенно делал вид, что знает, заставляя и окружение поверить в это. Знал и купил машину специально для всего побега. - Это вообще как...? Роберт, я не уверена, что это нормально. В смысле... Стой.
Асмодей вначале вздрогнул, когда я назвала его более привычным именем, и только после ударил по тормозам. К счастью, улица была неожиданно пустая в столь ранее время, и никто не прилетел нам в зад после такой выходки.
- Так, тебе придётся поклясться, что ты не затаскиваешь нас в ловушку, дав фору Азазелю и его шайке, чтобы они успели зализать раны, прежде чем мы прекратим плутать по указанному тобой маршруту, - я подалась вперёд и теперь выглядывала между передними сидениями. Пророк не выглядел смущённым, но и не улыбнулся дружелюбно, чтобы хоть как-то разбавить нарастающее напряжение. - Я не собираюсь слепо следовать твоей указке, пока ты не объяснишь мне всё нормально, не юля и не обманывая.
Падший почесал подбородок, словно в ситкоме, потом быстрым жестом показал, что у него есть какая-то идея, наигранно просияв лицом, и, неожиданно схватив меня за руку, как-то странно на неё посмотрел. Не сразу я поняла, что он разгадывает то самое место, отмеченное кровной клятвой с Марбасом. Она была не видна, какую магию ни применяй, во всяком случае, из знакомой мне, но По словно знал, что она там. Асмодей бросал на нас непонимающие взгляды, так как был не в курсе произошедшего в Геенне, стараясь при этом контролировать и дорогу. По указал пальцем на моё запястье, потом на себя.
- Ты серьёзно? - я опешила. - Хочешь дать мне клятву на крови?